Любовь(работа).ру

17

Удивительно, но я рада наступившему понедельнику. Связано ли это с насыщенными и немного странными выходными или с тем, что я еще не успела устать на работе, чтобы ее не любить, не знаю. Но сам факт, я с легкостью иду на остановку общественного транспорта, на моем лице блуждает рассеянная улыбка, и я душой, а не только телом, стремлюсь очутиться пред светло–карими очами своего начальника.

«Заработная плата!» – осеняет меня. Определенно, именно она заставляет стремиться на работу. Ведь не приду – не получу деньги. Арифметика проста.

Но, заходя в кабинет, мой взгляд непроизвольно цепляется за мужские запястья, элегантно обжатые манжетами строгой рубашки небесного цвета, и я зависаю на несколько секунд.

А точно ли из–за одной заработной платы я так нетипично радуюсь утру понедельника?

– Лидия, с вами все в порядке? – из небытия меня вырывает бархатный голос начальника. – Воды?

Он подходит ко мне со стаканом и заботливо подносит его ко рту.

«Я в параллельной вселенной? С каких пор вокруг меня ходячий тестостерон, который к тому же забоится о моем благополучии?» – мелькает в голове шальная мысль.

– Спасибо, – мгновенно оживаю и немного грубо вырываю стакан из рук Ивана Дмитриевича, – дальше я сама. В автобусе было душно, наверное, дело в этом, – пытаюсь обелить себя в глазах начальника и снова предстать перед ним серьезным человеком, а не дамой, витающей в облаках при взгляде на идеальные мужские запястья.

В конце концов, он не виноват, что его жест со стаканом воды у моего рта вызвал во мне совсем не безобидные фантазии.

Во всем виноват чертов тестостерон! Когда я в последний раз была близка с Сергеем? Да мы с ним несколько месяцев жили, как соседи! А тут вокруг такие красавцы: вчера один, сегодня другой. Если бы они были как субботний Славик, моя жизнь была бы гораздо проще. Можно было бы снова заползти в раковину, в которой я находилась во время общения с Сергеем, и не выползать оттуда.

– Лидия, еще вам в работу, – Иван Дмитриевич кладет стопку бумаг на угол моего стола, – если тебе уже лучше.

Он продолжает скакать с «вы» на «ты» и обратно. Мое внутреннее я даже эту незначительную деталь находит обворожительной.

– Определенно лучше, – согласно киваю, – да даже если бы и не так. Работа–работушка зовет. И кто я такая, чтобы противиться ее зову?

Тут же с усердием вникаю в документы, не замечая, как на меня смотрит Иван Дмитриевич. Впрочем, даже если бы я заметила, все равно не смогла бы понять, что не так. Он, в отличие от меня, умеет держать непроницаемую маску на лице.

Неожиданно мне нравится выполнять обязанности помощника. И вовсе мои задачи не однобокие, какими должны были быть в моем представлении об этой должности. Да, у меня бывают и исключительно секретарские задачи, хотя и они интересны, но Иван Дмитриевич также подкидывает мне простенькие проекты, как самому настоящему проектировщику. Профиль не совсем мой, но я с энтузиазмом стараюсь довести дело до ума.

Вот чего я пока не делала ни разу как помощник Ивана Дмитриевича – не приносила ему кофе. Впрочем, как и чай, и даже воду.

– Держи, отвлекись от работы, пора сделать перерыв, – на мой стол опускается чашка ароматного кофе и маленькая шоколадка.

– Гм, спасибо, но не стоило, – отвечаю, поднимая глаза на начальника.

«И как он угадал мои мысли? Только ведь думала о кофе, правда, о том, что я его ему не ношу».

– О, какой вкусный! – делаю глоток. – И шоколадка, это очень мило с вашей стороны, – киваю смущенно.

– Да ладно, автомат в коридоре, там и шоколад есть. Просто ты ни разу не воспользовалась им. А так, блага доступны всем желающим! – с улыбкой поясняет мой большой босс.

– Ах да, точно, – киваю и прячусь за кружкой.

После вчерашнего я склонна видеть в каждом жесте двойное дно. Пора бы прекратить.

– Как твои свидания? – внезапно спрашивает Иван Дмитриевич таким тоном, словно мы с ним старые друзья. – Удачные или не очень? Марк писал?

Несколько секунд ошарашенно хлопаю ресницами не в силах сказать что–либо вразумительное. Он всерьез помнит, чем я собиралась заниматься на выходных?

– Немного странно обсуждать подобное с вами, – произношу наконец. – Не в обиду будет сказано, Иван Дмитриевич.

– Понимаю, – он согласно кивает, а в его глазах появляется неизвестная эмоция. – Но я тебя втянул в собственную личную жизнь, думаю, после такого можно обсудить со мной свою. Обменяться опытом, если хочешь, – из него вырывается смешок.

– А–хах, это будет очень необычно, – качаю головой.

– Так все же, как прошли выходные? – Иван Дмитриевич повторно настаивает на откровенности.

– Хм, – Почему и не рассказать, да? – лошади в субботу были прекрасные. Я получила хороший вводный урок по верховой езде. Может быть, как–нибудь посещу еще несколько, не знаю, если будет время и подходящее настроение.

– Но с другим учителем, да? – понимающе усмехается мой начальник. – Принц подкачал? Не достиг до уровня своего коня?

– Вы знаете, да, – согласно киваю, – очень точное определение вы подобрали. Второй раз придется учиться ездить верхом в другом месте.

– Я предполагал, – с видом знатока заявляет Иван Дмитриевич, но видит мое удивленное лицо и считает нужным пояснить. – Знакомства в интернете, кто к ним серьезно относится? Ты что?

– Я вообще–то, – говорю, ничуть не стесняясь.

– И что, воскресный парень выглядел как на фотографии? Или тоже сильно приукрасил себя, как погонщик лошадей? – снисходительно спрашивает Иван Дмитриевич.

– Представьте себе, да. Он выглядел как на фотографии и даже лучше! – восклицаю возмущенно. – И не нужно пренебрежительно отзываться о ком–то, кто зарабатывает меньше вас. Погонщик лошадей вполне себе счастлив быть на своем месте.

– Прости, – винится мой начальник, вот только в его взгляде нет ни капли раскаяния, – переборщил. Не хотел обижать тебя или еще кого–то. Давай лучше про вчерашнее свидание расскажи. Оно ведь было дружеским, да? Может быть, поэтому парень выглядел так, как есть.

– Намекаете на то, что со мной может встретиться привлекательный парень только как с подругой?

Друг из босса такой себе, но не я первая начала этот разговор.

– Что ты, нет, конечно! – удивленно восклицает Иван Дмитриевич. – Я ведь не зря тебя на работу взял. Ты вон как уела мою несостоявшуюся родню.

«Очень мило, теперь я узнаю, что на работу меня взяли исключительно ради этого эпизода. Не то чтобы я раньше не догадывалась, но услышать подтверждение, да еще и так скоро, несколько обескураживает».

– Теперь понятно, почему у нас срочный договор. И заработная плата слишком хорошая для помощника, – киваю сама себе.

– У нас был срочный договор! Я готов его сделать бессрочным прямо сейчас! Ты мне подходишь как специалист, – эмоционально восклицает Иван Дмитриевич.

– Спасибо, – позволяю себе скромную улыбку, – мне приятно это слышать.

«А вот сделаешь ты его бессрочным или нет, посмотрим», – договариваю про себя.

Тут вибрирует мой телефон, а на экране загорается сообщение от Димы. Разблокирую телефон и пробегаюсь глазами по тексту.

Ничего особенного, он желает мне продуктивной рабочей недели и говорит, что только что прибыл на работу. Благодарю его и желаю того же.

– Все–таки приглашение посмотреть кино по–дружески было уловкой, да? – говорит мой начальник, стоя слева от меня и читая текст в моем смартфон.

– И–иван Дмитриевич! – возмущенно восклицаю. – Вы нарушаете мои личные границы! И кино мы смотрели действительно по–дружески! – почему–то считаю нужным оправдаться, хотя не должна. – Три сеанса. И один перекус хот–догами.

Зачем добавляю последнее, я не знаю. Но слова вырываются раньше, чем я успеваю их обдумать.

– Ого, – понятливо кивает мой начальник, – крепкая дружба у вас зародилась. И счет пополам оплачивали, да?

– Нет, – бурчу в кружку и почему–то краснею. – Но домой я поехала одна на такси! Все! Это как–то неправильно обсуждать с боссом прошедшее на выходных свидание.

– Уже и сама признаешь, что это было свидание, – произносит Иван Дмитриевич с непонятным выражением лица.

– Да, – киваю, – дружеское! Спасибо за кофе и шоколадку, буду знать, что можно наливать себе в неограниченном количестве. А сейчас мне нужно выполнять ваши задания.

Утыкаюсь носом в монитор, искренне надеясь, что начальник от меня отстанет и не обидится за столь резкое нежелание продолжать разговор. Но мне совсем не нравится тема нашего обсуждения.

– Да, действительно, надо бы поработать, – соглашается Иван Дмитриевич и, к счастью, садится за свой стол.

Вот только я теперь никак не могу сосредоточиться на деле, внутренне задаваясь одним и тем же вопросом: «Что это сейчас что было?».