Любовь с препятствиями

Глава 1

Он нашел ее.

Принц Баразбина Казим аль-Амед нашел ее. Эмбер наблюдала, как он идет по парижскому клубу, лавирует между столиками, изучает лица танцовщиц. Даже тусклый свет не скрывал презрения на его лице, а соблазнительная музыка вряд ли замедляла его пульс. Возможно, даже ускоряла.

Эмбер была не в силах сдвинуться с места, она не хотела смотреть на Казима, но не могла справиться с собой. Каждое его движение говорило о силе, подчеркивало мужественность дикой натуры, а загорелое тело, блестящая черная шевелюра и дорогой костюм выделяли его среди других посетителей. Эмбер явно не была единственной, кто его заметил. Девушка ощутила нервную дрожь, смешанную с влечением, которое она испытала еще при первой их встрече, и крепче вцепилась в поднос с грязными стаканами, отчаянно пытаясь заставить их не стучать друг о друга. Почти год она надеялась, что Казим разыщет ее и признается в любви, но, судя по выражению его лица, надежды были тщетны.

Для чего он появился здесь? Она не была уверена, что выдержит еще один жесткий отказ мужчины, которого не так давно обожала. Казим был для нее сбывшейся мечтой. Единственным, кого она любила.

К счастью, освещение клуба позволяло практически незаметно улизнуть. Не отрывая глаз от его высокой фигуры, Эмбер поставила поднос и скользнула в тень. Музыка, гремевшая в таком же бешеном темпе, что и ее сердце, замолкла, а Казим нахмурился и резко затормозил.

Он сделал шаг по направлению к ней, и она испугалась, что он ее заметил. Но нет. Эмбер с облегчением выдохнула. Вот только вместо радости она испытывала боль. Но едва ей удалось перевести дух, как Казим снова пристально посмотрел на нее и сделал еще один шаг, не замечая клиентов и официанток, пытающихся его обойти, не отрывая от ее лица сверлящего взгляда.

Эмбер подняла руки, проверяя, на месте ли светлый парик с розовыми прядями, который она надевала на работу. Конечно, он не узнал ее, это невозможно. Но она не собиралась рисковать, Эмбер не была готова к встрече с Казимом – только не здесь и не так. Ей нужно время, чтобы попрощаться с мечтами, которые она лелеяла.

Казим снова посмотрел на танцовщиц, потом на нее. Они оба не двигались, но внезапно расстояние между ними словно сократилось, Эмбер каждым нервом ощущала его шок и его подозрения. Ей нужно бежать. Немедленно.

Девушка быстро пробиралась между клиентами к двери. Раздевалка может стать ее убежищем. Она толкнула тяжелую дверь и, оказавшись в узком коридоре, заморгала от яркого света. Сердце бешено колотилось. Она не могла поверить, что принц здесь.

– Эмбер! – Командный голос с акцентом не оставил никаких сомнений – Казим все-таки узнал ее.

Эмбер замерла. Ее имя было произнесено настолько властно, что она не осмелилась сдвинуться с места. Не смогла даже повернуться. Его шаги приближались, и по позвоночнику пробежала знакомая дрожь, которую она отказывалась замечать. Как он может влиять на нее с подобной силой?

Дверь закрылась, поглотив все шумы. Воцарилась тишина. Эмбер знала, что Казим стоит практически вплотную к ней, ее тело откликнулось на него, но она по-прежнему была не в силах повернуться.

Наконец ноги начали ее слушаться, и девушка поспешила к раздевалке. Один взгляд на Казима возродил все воспоминания и разбитые мечты. Мечты, которые разрушил он.

– Ты можешь бежать, Эмбер, но не сможешь спрятаться.

Она уже достигла двери раздевалки, но металл в его голосе заставил ее остановиться. Нравится ей это или нет, но настал момент, которого она страшилась почти год. Время встретиться с прошлым.

– Я не бегу. – Вздернув подбородок и расправив плечи, Эмбер посмотрела ему в лицо. Вырвавшиеся против ее воли слова прозвучали удивительно мужественно. Казим изменился. Он был все еще невероятно красив, но по-другому. Острые черты лица, выдающиеся скулы и сжатые губы были особенно заметны во флуоресцентном освещении. Ей нужно собраться, нельзя показать, что она нервничает. – Как и не пытаюсь спрятаться, Казим.

– Не думаю, что тебе удалось бы спрятаться с этой невероятной прической. – В угольно-черных глазах сверкнула ярость, когда он посмотрел на ее парик.

Эмбер не сдержалась и снова дотронулась до парика:

– Это часть моей работы…

Казим подошел и встал перед ней, пожалуй, даже слишком близко, но Эмбер старалась сохранить легкомысленный тон. Его раздражение из-за парика радовало ее, придавая столь необходимые для сопротивления силы.

Казим снова обдал ее презрением, как в ночь свадьбы. Воспоминания были живыми, словно это произошло вчера, а не много месяцев назад.

Той ночью он отказался от нее, пренебрежительно отклонив неуклюжие заигрывания, и высмеял ее любовь. Его не интересовали ее чувства. Нужно быть сильной. Ему не удастся ранить ее снова.

– А это? – Он схватил обрамлявшие нижнюю часть корсета перья. Она подавила желание отпрянуть, почувствовав тепло его прикосновения. – Это тоже часть работы?

– Да. – Девушка оттолкнула его руку. Она никогда не признается ему, что он разрушил ее судьбу. – Моя жизнь тебя не касается. Ты об этом позаботился.

Он выпрямился, буквально заполнив собой тесный закуток.

– Жизнь? Ты называешь это жизнью? – В черных глазах сверкала ярость, он сверлил Эмбер взглядом, словно пытался вызнать все секреты ее души.

– Не беспокойся. Никто не знает, кто я такая.

– Это объясняет, почему тебя было так сложно найти.

– Я не хотела, чтобы меня нашли. Я часто переезжала.

– Чтобы вести сомнительный образ жизни?

– У меня есть планы, Казим. Я записалась на художественные курсы…

Она пожалела о своих словах, как только они сорвались с языка.

Он глубоко вздохнул, пытаясь обрести спокойствие.

– А что по поводу твоего долга?

– Долга? – выпалила Эмбер. – Вспомни, что ты сказал в нашу первую брачную ночь. Мы выполнили наш долг, и теперь я могу вернуться к своей семье.

Она стояла и смотрела на Казима, и в сердце на мгновение вспыхнула глупая надежда: неужели он понял, что любит ее? Однако Эмбер мысленно отмахнулась. Казим появился здесь не из любви к ней. Но зачем он приехал, если не хочет иметь с ней ничего общего? Он наверняка с радостью избавился бы от этого брака.

Хмурое выражение его лица вынуждало ее хранить молчание. В его глазах глубокого черного цвета, в которые Эмбер мгновенно влюбилась, сверкнули золотые искорки, когда он с грустью посмотрел на нее.

– Не могу поверить, что ты прячешься в Париже, особенно в этой части города.

– Ты предпочел бы, чтобы я оповестила весь мир о том, где нахожусь?

Отчаянный выпад достиг цели, и Эмбер почувствовала удовлетворение, когда Казим стиснул челюсти, а в его глазах снова вспыхнула ярость. Если он думал, что сможет вернуться в ее жизнь и судить ее за то, что она делала и чего не делала, то ошибся.

– Я не это имел в виду.

Казим подошел еще ближе, он возвышался над ней, а исходящий от него аромат мускуса с тропическим оттенком опьянял так, что Эмбер приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы сохранить контроль и собранность.

– А что ты имел в виду, Казим?

Пытаясь отвлечься, она сняла парик и высвободила блестящие черные волосы, радуясь возможности избавиться от фальшивых светлых локонов. Чего Эмбер не ожидала, так это его реакции – глаза Казима еще сильнее потемнели, затерявшиеся в этой темноте золотые искры стали бронзовыми. Он сглотнул, и она обратила внимание на то, какая загорелая у него шея. Казим тяжело задышал, не сводя с нее проникающего в душу взгляда.

Сбитая с толку его мужественностью, силой, которая покорила ее сердце при первой же встрече, а теперь не позволяла отвести от него глаза, Эмбер почувствовала себя в ловушке. Она не могла отойти подальше от огня, который разгорался между ними, угрожая сжечь. Как мотылек летит на пламя свечи, Эмбер ощущала притяжение к Казиму, хотя знала, что это способно уничтожить ее.

Девушка заморгала и сделала глубокий вдох. Нельзя позволить себе слабость, нельзя допустить, чтобы влечение управляло ею.

Принц смотрел на нее, прищурившись.

– Ты не забыла, что происходило при нашей последней встрече? Тогда ты тоже снимала с себя одежду. – Слова, как пули, слетали с его губ, тяжелые и выверенные. – Поэтому факт, что ты работаешь здесь, во второсортной дыре, меня не удивляет.

Эмбер хотелось закрыть глаза, ей было стыдно. В свадебную ночь, в своей невинности, она была уверена, что поступает правильно, притворяясь искусительницей и соблазнительницей. Его репутация плейбоя была широко известна, и девушка не хотела, чтобы Казим счел ее слишком неопытной.

– У меня нет времени спорить с тобой и твоим эго. – Разъяренная до предела Эмбер подавила желание швырнуть парик ему в лицо. – Скажи, чего ты хочешь, Казим, и уходи, ради всего святого!

– Чего я хочу? – Его глаза казались твердыми, как обсидиан, чернота поглотила золотые проблески. Он безжалостно сверлил ее взглядом.

– Просто скажи. – Эмбер усмехнулась и развернулась, собираясь уйти. Ей нужно что-нибудь накинуть на себя, закрыть тело чем-то, что защитит ее от пристального внимания Казима. – Ты хочешь развода, – бросила она через плечо, открывая дверь в раздевалку.

Эмбер была уверена, что Казим за ней не последует. Она выдохнула, только сейчас поняв, что задерживала дыхание в отчаянной попытке справиться со своими эмоциями.

Щелкнул замок, и Эмбер обернулась. В раздевалке стоял Казим, привалившись спиной к запертой двери и скрестив руки на груди. В его позе было столько превосходства, что оно, казалось, сшибало с ног, как штормовая волна.

– Развод – не вариант.

Резкий тон лишал ее способности не только говорить, но даже думать. Если Казиму не нужен развод, в чем же дело? Что так важно для него, если он не только выследил ее, но лично явился в эту – как он там ее назвал – второсортную дыру?

Казим смотрел, как краска схлынула с лица Эмбер и даже ее полуобнаженное тело побледнело. Как единственный сын и наследник шейха Баразбина, он был обязан взять в жены женщину, выбранную его отцом. Это отец вынудил его отправиться на поиски Эмбер. Но Казим не ожидал найти ее в таком месте.

Его жена, принцесса Баразбина Эмбер, работает официанткой в заведении чуть приличнее, чем стрип-клуб. Он постарался справиться с шоком от того, как низко она пала, и сосредоточиться на цели своего приезда.

Его жена…

Эмбер отвернулась, чтобы быстро расчесать волосы и стянуть их в хвост. Казим внимательнее присмотрелся к ней. Волосы ее стали короче. Она не отрывала взгляд от своего отражения в зеркале, словно не могла смотреть на принца, а он испытывал влечение к ее полным и манящим губам.

Девушка взглянула на него с вызовом, что-то пробуждая глубоко внутри, но отдаться плотским чувствам вряд ли правильно. Его задача – привезти жену в Баразбин.

– Насколько я понимаю, развод – единственная возможность. Ты отказался от меня, Казим. Наша совместная жизнь закончилась, так и не начавшись.

Женский голос с хриплой ноткой возбуждал его.

Эмбер очистила лицо от макияжа, словно не замечая присутствия Казима. Она выглядела моложе своих двадцати трех лет. И эта женщина, красивая женщина, ухитрилась увлечь его. А он не может позволить себе это.

– Ты наверняка слышала, что здоровье моего отца ухудшается.

Достаточно было одного упоминания о шейхе, чтобы прийти в ярость.

– Я стараюсь не следить за происходящим в Баразбине, – резко ответила Эмбер. – Нет необходимости. Я никогда туда не вернусь.

Этого Казим не ожидал – женщина, которая разжигала в нем ярость и в равной степени волновала кровь, бросала ему вызов. Перед ним стояла не послушная невеста, к которой он почти год назад повернулся спиной, но женщина, обладающая необходимым шармом, чтобы очаровать мужчину. Все равно она его жена. Жена, которую он собирается вернуть.

– Если не возражаешь, Казим, я хотела бы переодеться. – Эмбер бросила на него надменный взгляд.

– У меня нет возражений против того, чтобы ты оделась.

Если она прикроется, он сможет мыслить четко и исчезнет распространяющийся по крови жар, который с каждой секундой все сложнее игнорировать.

Ее руки лежали на бедрах, а длинные ноги, выглядевшие идеально в костюме, состоящем из мини-юбки и корсета, продолжали зачаровывать Казима, как и тонкая талия, подчеркнутая невероятными розовыми перьями.

– Я хочу сказать, что ты должен выйти, – раздраженно бросила Эмбер.

И дать ей шанс сбежать от него, как утром после свадьбы? Казим даже не успел решить, что будет дальше, как они будут жить раздельно. Эмбер просто ушла. Снова рисковать он не имеет права. Отец четко дал это понять.

– Я либо уйду с тобой, либо не уйду вообще. А поскольку я не желаю, чтобы меня видели на улицах Парижа со стриптизершей, изволь одеться.

Подчиняясь силе влечения, Казим начал приближаться к Эмбер, пока его не остановило восклицание оскорбленной девушки:

– Я не стриптизерша!

Она отступила на шаг, словно ее обожгли его слова.

– Насколько я помню, ты очень ловко умеешь снимать одежду. – Он снова вспомнил свадьбу. Как дразняще Эмбер снимала шелка, покрывавшие ее тело, а потом небрежно разорвала и отшвырнула их. – Разве не этим ты занималась в нашу первую брачную ночь?

Эмбер поджала губы.

– Я официантка.

– Может быть, и так, но я видел, что здесь творится.

– То, что ты видел, – танцы. – Ярость исходила от нее волнами.

Казим нахмурился и подавил триумфальную улыбку при виде раздражения на лице Эмбер. Он больше ничего не сказал, только вопросительно поднял бровь.

– Думай что хочешь. – Девушка пожала плечами и повернулась к нему спиной. – Но если ты хочешь, чтобы я стала меньше похожа на стриптизершу, по крайней мере помоги мне раздеться.

Сначала он мог лишь смотреть на темную кожу ее оголенных плеч, так и манящую провести по ней кончиками пальцев, на кажущиеся бесчисленными крючки корсета. Ногти Казима впились в ладони. Что она пытается с ним сотворить?

– Поскольку ты запер дверь, никто не может зайти сюда и помочь мне, так что будет быстрее, если это сделаешь ты. – Эмбер стояла спиной к нему, в каждом ее слове сквозило нетерпение.

Казим вздохнул и принялся расстегивать крючки, касаясь пальцами ее теплой кожи. Мужчина из последних сил противостоял желанию, которое Эмбер пробуждала в нем. Он стиснул зубы от ярости из-за того, как она влияет на него, и снова вспомнил их брачную ночь. Эмбер удивила его реакцией на приказ вернуться к семье. Она не закатила истерику, как это принято у женщин, но продемонстрировала силу, которую скрывала от него в течение их короткой помолвки и которая в полной мере проявилась сейчас…

– Что случилось с твоим отцом?

Мягкий голос вырвал его из прошлого. Расстегнув последний крючок на корсете и обнажив заманчивую гладкость ее спины, Казим отмахнулся от воспоминаний. Эмбер снова отвлекла его от цели и от воспоминаний о детской травме. Он не мог оторвать от нее глаз.

Прижав корсет к груди, она скрылась за ширмой и через несколько секунд перебросила через нее безвкусный наряд. Мысли Казима понеслись с безумной скоростью. Перед его глазами вставали картины единственной ночи, проведенной с Эмбер…

О чем она спросила?

– Шейх стал болезненным и слабым.

– Мне очень жаль.

Эмбер вышла из-за ширмы в джинсах, высоких ботинках и коротком вязаном свитере. Она была совсем не похожа на женщину, на которой он женился. Неудивительно, что она смогла успешно смешаться с теми, кто окружал ее в этой отталкивающей части Парижа, – никто никогда не догадался бы, что Эмбер – принцесса в бегах.

– Именно поэтому ты должна вернуться в Баразбин. Я единственный наследник престола. – Казим преподносил слегка искаженные факты, сопротивляясь желанию сказать правду: они должны подарить стране наследников.

Эмбер покачала головой:

– Нет, Казим, этого не будет.

Он нетерпеливо вздохнул.

– Я беспокоюсь за подданных. На наших землях то и дело возникают проблемы, и кочующим племенам приходится дорого платить за это. Твое отсутствие поставило под сомнение мою способность править. Ты вернешься со мной.

Девушка надела пальто и взяла сумку, словно не слыша его.

Эмбер! Ты понимаешь, что я говорю?

Эмбер почувствовала, как раздражение сменили более мягкие эмоции, которые она начала испытывать, когда Казим сообщил ей о состоянии своего отца.

– О, я понимаю.

Она просунула руку между дверью и грозной фигурой своего мужа и отперла замок, гадая, почему не сделала это раньше и не вышвырнула Казима вон. Впрочем, достаточно было одного взгляда на его лицо, в глаза, с которыми так сложно разорвать контакт, чтобы понять причину.

Между ними что-то есть, и это невозможно отрицать. Раздражение вернулось, быстро переросло в ярость, и Эмбер открыла дверь.

– Ты думаешь, что имеешь право щелчком пальцев отсылать меня прочь и вызывать обратно?

Казим быстро повернулся и прижал дверь, по-прежнему возвышаясь над Эмбер. Она посмотрела на его длинные загорелые пальцы и покачала головой.

– Выпусти меня, или я позову охрану.

– Охрану? В этой клоаке? – Его голос был полон льда, а глаза были настолько холодными и пустыми, что Эмбер с трудом подавила вскрик. – Интересно, что они рискнут предпринять в ситуации, когда муж и жена хотят поговорить.

– Я не чувствую себя твоей женой, Казим. Прошло десять месяцев с тех пор, как мы поженились, а я вижу тебя впервые после свадьбы.

Неужели он уверен, что сможет воздействовать на нее этим?

Боль и ярость, которые Эмбер хранила в себе с той ночи, придали ей уверенности. Она в силах противостоять мужчине, разбившему ее сердце и дурацкие мечты.

– Мы поженились из долга, Эмбер, никогда не забывай об этом. – Его спокойный голос был полон властности, выражение лица стало суровым. – И сейчас моя обязанность состоит в том, чтобы вернуться в Баразбин. С тобой.

Она рассмеялась. Нервно, но все же рассмеялась. На секунду на красивом лице Казима мелькнуло смятение, и Эмбер замолчала. Она многого не знала о мужчине, за которого вышла замуж, но ей было известно, что он – главнокомандующий и не привык, чтобы кто-то подвергал сомнению его решения.

– У меня нет времени обсуждать это здесь и сейчас. – Девушка посмотрела на него. – Мне нужно уйти, прежде чем менеджер поймет, что я все еще здесь и… – Она засомневалась, и Казим ястребом бросился в атаку:

– И что, Эмбер?

Он прислонился к двери, скрестил руки на груди и взглянул на нее сверху вниз. Она почувствовала себя капризным ребенком, которого только что отругали.

Менеджер постоянно пытался уговорить ее танцевать. Он утверждал, что она растрачивает свои таланты, работая официанткой. Если она задержится здесь, он решит, что она передумала. Присутствие грозного Казима не поможет, поскольку она не собирается никому говорить, что он – ее муж.

– Он подумает, что я хочу еще поработать. – Эмбер заставила свой голос звучать спокойно. – Так что, если позволишь, я пойду.

Еще несколько секунд Казим удерживал ее взгляд, словно пытался найти ответы на свои вопросы. В животе Эмбер запорхали маленькие бабочки, и она, словно под действием древнего заклинания, была вынуждена смотреть в чернильную глубину его глаз.

Если бы она не перестаралась в их первую брачную ночь… Но ведь она вела себя так потому, что боялась, как бы Казим не подумал, что у нее нет никакого опыта.

– Я пойду с тобой. – Он оторвался от двери и, опустив руки, посмотрел на Эмбер.

Уголки его губ слегка приподнялись. Это была не та улыбка, что достигает глаз, но улыбка человека, который контролирует ситуацию. Полностью.

– Нет необходимости.

Эмбер схватилась за ручку и, открыв дверь, уже была готова выйти в коридор, когда там появилась одна из танцовщиц. Она направилась к раздевалке, но остановилась при виде Казима.

– Я провожу тебя домой, – прошептал он на ухо Эмбер и встал за ее спиной, словно охраняющий свою территорию лев.

Она увидела шок на лице танцовщицы – шок, который быстро сменился заигрывающей улыбкой, когда Казим с присущим ему шармом обратился к ней:

– Мы оставим вас.

Эмбер кипела от злости. Как он смеет настаивать на том, что отправится домой вместе с ней? Теперь ее не оставят в покое, она уже представляла себе вопросы сотрудников клуба. Движимая яростью, Эмбер прошла по коридору к задней двери и вскоре оказалась на узкой парижской улочке.

Было довольно прохладно, дул ветер. Эмбер подняла воротник пальто и направилась в сторону своей квартиры, расположенной неподалеку. Она надеялась, что Казим не последует за ней, однако шаги за ее спиной предупредили, что надежда не оправдалась. Нужно смириться с тем, что он нашел ее и сейчас узнает, где она живет. Но это не означает, что она вернется в Баразбин. Она нужна здесь.

– Моя машина за углом, нет необходимости идти пешком. – Казим заставил ее остановиться и взял за руку, согревая Эмбер своим прикосновением.

– Как и моя квартира, – выпалила она, получив удовлетворение от взгляда, которым Казим окинул окрестности.

– Ты живешь здесь, на этой улице?

Его кожа словно светилась золотом, а глаза казались еще темнее. Отвращение в голосе было таким очевидным, что Эмбер хотелось рассмеяться.

– Что не так с этой улицей?

Она копила в себе смелость, чтобы спросить, почему Казим настаивает на ее возвращении в Баразбин, но у нее ничего не получалось. Эмбер боялась снова услышать его отказ от нее как от женщины.

– Только то, что она не в Баразбине.

От этой резкой и быстрой реплики она едва не потеряла равновесие, отступив на шаг. Казим крепче сжал ее руку, и проходящая мимо пара задержала на них любопытствующие взгляды.

– Ты отослал меня, Казим. – Эмбер высвободила руку. – Я полагала, что если мы и встретимся, то только для обсуждения развода.

Звук чьих-то шагов заставил его повернуться, но потом он снова с яростью уставился на нее.

– Не стоит говорить здесь, мы привлекаем слишком много внимания.

– Нам не о чем говорить. Я никуда с тобой не пойду. Я нужна здесь, и в данный момент я опаздываю, так что извини…

Не дожидаясь ответа, Эмбер ушла. В эхом разносящемся по улице стуке каблучков слышался ее страх. Девушка посмотрела на часы и забеспокоилась сильнее – она действительно опаздывала, а ведь обещала соседке по квартире закончить работу пораньше.

Эмбер завернула за угол и оглянулась – Казим преследовал ее.

– Нет, пожалуйста, – выдохнула она.

Настойчивый принц из пустыни – не этого она ждала сегодня. Но с Казимом можно справиться. Все, что ей нужно, – убедить его, что развод – наилучший вариант для них обоих.

Эмбер вытащила из сумочки ключи и остановилась у старой деревянной двери, покрытой местами облупившейся зеленой краской. Казим рядом с ней выругался – рычащие звуки родного языка она не слышала очень давно. Это напомнило Эмбер о семье, и она ощутила тоску. Но близкие повернулись к ней спиной и отослали ее в Англию после того, как Казим отказался от жены. Ее заверили, что поступают так во избежание скандала.

– Ты не могла найти место получше? – с отвращением поинтересовался Казим и снова выругался. – Что ты сделала с деньгами, которые я дал тебе?

– Что я сделала с деньгами, которые ты заплатил мне за уход из твоей жизни, – не твоя забота, – отрезала она.

Ее сердце сжала сильнейшая боль. Она – отвергнутая жена! Казим за одну ночь превратил ее жизнь в ничто.

Эмбер не собиралась говорить ему, что не получила никаких денег и вообще ничего. Даже лучше, если он будет думать, что она пустила их на ветер. Еще одна причина для разрыва брачных уз.

– Не твое дело, на что я трачу деньги.

– Деньги предназначались для того, чтобы ты могла жить, как приличествует принцессе Баразбина.

Эмбер поспешила войти в коридор старого парижского дома, несущего на себе отблеск былого величия, и ринулась вверх по лестнице. Достигнув двери в квартиру, она оглянулась. Казим поднимался следом, перешагивая через две ступени.

– Поскольку ты собираешься вторгнуться в мой дом, тебе придется дать мне минуту. Я должна проверить, как там Клод, и заплатить няне.

– Кто такой Клод? – Он смерил ее тяжелым взглядом.

– Сын моей соседки по квартире. – Эмбер вставила ключ в дверной замок. – Потом я дам тебе несколько минут – прежде чем ты уйдешь.

Мысли в голове Казима проносились с бешеной скоростью, словно с того момента, как он вошел в чертов клуб, он оказался в другой реальности. Ярость по поводу работы его жены была столь сильна, что он с трудом заставил себя войти в это злачное заведение – ему пришлось постоять на пороге, успокаивая себя. Она живет и работает в худшем районе, какой он видел в Европе. Как и тогда, возле клуба, он стоял, отчаянно пытаясь обрести контроль над собой.

Эмбер отперла дверь и вошла в крошечную квартирку. Он хочет войти следом за ней? Хочет вернуть эту женщину в свою жизнь – принцессу, чья тиара потускнела? Женщину, которая умело прячет от него секреты?

Эмбер повернулась к Казиму, прижав тонкий палец к губам с просьбой о тишине, и что-то в его душе дрогнуло. Он не понял, что именно, но это было неожиданно и относилось к примитивным желаниям.

Несмотря на все произошедшее, он хотел, чтобы Эмбер была его женой и его женщиной. Она принадлежала ему, и он собирался вернуть ее. Любой ценой.