Любовь творит чудеса

Глава 2

Тиа стояла под горячим душем, размыливая густую пену дорогого геля, который она нашла в корзине на туалетном столике. Никогда в жизни она не принимала ванну в столь шикарных условиях.

После такого душа Тиа чувствовала себя переродившейся. Она все еще не могла осознать, что с ней происходит. Анатоль казался принцем на белом коне, который в одно мгновение превратил ее из Золушки в принцессу.

«Он великолепен и невероятно добр. Он легко мог оставить меня на улице со сломанным чемоданом и уехать», – думала она.

Тиа посмотрела в зеркало и гордо вскинула голову. Что бы там ни было, что бы ни происходило, она не упустит возможности испытать другую жизнь.

В комнате она сбросила полотенце и стала рассматривать свои вещи, пытаясь отыскать что-то получше, чем старые заношенные джинсы и мешковатый свитер. У нее не было даже отдаленно подходящей одежды, но что-то более-менее приличное она нашла.

Тиа переоделась и отправилась в богато обставленную гостиную, где взглядом тут же отыскала Анатоля, вальяжно расположившегося на белоснежном диване. Боже, он великолепен! Без пиджака и галстука, в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами, он выглядел не просто шикарно, а до невозможности сексуально.

Он обернулся. У Тиа тут же подкосились ноги, голова закружилась, а по телу разлился жар, так же как и тогда на дороге, когда она впервые взглянула на него.

– Вот и ты, – сказал Анатоль и улыбнулся. – Твой кофе.

Он кивнул на столик, где стояли ее чашка и блюдо с всевозможными сладостями.

– Ты на диете или соблазнишься на вкусненькое?

Тиа зарделась.

Ему не стоило использовать слово «соблазнишься». Она явно подумала о другом, а не булочках и пирожных на тарелке. Но если она чувствует соблазн, то он и подавно.

После душа Тиа преобразилась. Глаза были не красные, кожа чистая, гладкая, губки нежно-розовые, чувственные… Она надела простую юбку с индийским принтом и бирюзовую футболку, которая подчеркивала ее изящную фигуру.

Тиа скромно села, поджала стройные ноги и дрожащими от напряжения руками взяла чашку в надежде, что горячий напиток поможет ей успокоиться.

– Угощайся, – сказал, улыбаясь, Анатоль и придвинул к ней блюдо со сладостями.

– Спасибо, – еле слышно прошептала она и взяла бриошь с корицей.

Пьянящий запах сладкой корицы тут же поднял ей настроение.

Анатоль с интересом смотрел, как она уплетает булочку, а Тиа, не бравшая в рот ни крошки весь день, с наслаждением ела.

Подняв на него глаза, Тиа обнаружила, что он все это время пристально смотрел на нее. Она смутилась. Их взгляды встретились, и у Тиа перехватило дух. Он шикарен.

Анатоль думал примерно так же.

«Она до невозможности мила, мне нравится любоваться ею».

Он посмотрел на часы: почти семь вечера. Они могут выпить шампанского на крыше, но перед этим нужно заказать ужин. Он открыл сайт, где всегда заказывал еду, когда был дома, и развернул к ней экран:

– Выбери, что ты будешь на ужин. Я собираюсь заказать доставку.

Тиа тут же отрицательно замотала головой и отстранилась.

– Нет-нет, мне хватит пирожных.

– А мне нет, – уверенно сказал Анатоль. – Какая твоя любимая еда? Что ты не любишь? Есть ли у тебя аллергия?

Тиа снова покачала головой. В глазах читался страх. Неудивительно, она смотрела длинный список меню и не понимала даже половины названий.

Анатоль увидел, что ей трудно, и взял это на себя.

– Я выберу за тебя, хорошо?

Тиа с облегчением согласилась.

Анатоль сделал заказ, предусмотрительно проверив, чтобы не было моллюсков и орехов. Он не хотел, чтобы этот вечер закончился вызовом неотложки.

Склонившись над экраном, они сидели так близко, что ему хватило бы одного движения, чтобы провести по ее еще влажным светлым волосам, приобнять за шею, привлечь к себе и впиться в соблазнительные сочные губки…

Анатоль резко выпрямился и начал торопливо размещать заказ. Потом встал и отправился за шампанским. Через минуту он вернулся с бутылкой, охлажденной до нужной температуры в его автоматически регулируемом холодильнике для вина, и двумя бокалами.

– Иди сюда, посмотри какой вид, – сказал он, подойдя к панорамному окну.

Тиа послушно подошла. Вдвоем они вышли на террасу на крыше, украшенную цветами в больших каменных клумбах.

Девушке не верилось, что Анатоль на самом деле собирается ужинать с ней и пить шампанское, но сердце ее бешено колотилось, дыхание захватывало, и она решила просто насладиться моментом. Закатное солнце золотило верхушки деревьев в прилегающем к дому парке.

– Какая красота, – выдохнула она, и ее лицо невольно просияло.

Анатоль улыбнулся. Внутри его что-то екнуло при виде ее светящихся глаз и скромной улыбки.

Он поставил бутылку и бокалы на столик и предложил сесть.

– Это мой сад, – сказал Анатоль, показывая рукой на цветники. – Я не люблю город из стекла и бетона, но мне приходится проводить здесь много времени. Я стараюсь окружить себя зеленью, поэтому мне нравятся пентхаусы с террасой на крыше. Тут есть возможность разбить сад.

Анатоль замолчал и начал открывать шампанское.

Пробка выскочила с легким хлопком. Он вручил ей бокал и сказал:

– Держи, наклони его немного.

Тиа повиновалась. Он наполнил бокал до половины, шампанское вспенилось, но за край не пролилось. Затем налил себе.

Рядом с ней, такой стройной и миниатюрной, он чувствовал себя в какой-то степени защитником. Такое с ним было впервые.

– Ямас! – улыбнулся Анатоль.

Она вопросительно вскинула на него глаза.

– За здоровье, по-гречески, – пояснил он.

– А, так значит, ты грек, а я все не могла понять, у тебя иностранное имя.

Щеки Тиа вновь залились румянцем. Может, она нагрубила ему? Она не хотела… Зачем она сказала «иностранный»? Лондон многонациональный город, и он, возможно, такой же британец, как она.

– Прости, – добавила она, – я не имела в виду…

– Ничего, – ответил он. – Я грек и живу в Греции. Но большая часть моей работы в Лондоне, так как это финансовый центр мира. Ты когда-нибудь была в Греции? – спросил он.

Тиа покачала головой.

– Однажды мы ездили в Испанию, но я была маленькой. Тогда мой отец был еще жив, а у мамы не было склероза.

Она отвернулась.

– Хорошо, что у тебя есть приятные детские воспоминания, – спокойно сказал он.

У Анатоля их не было. С семи лет он учился в престижной закрытой школе-пансионе в Швейцарии и отправлялся домой только на каникулы, чтобы болтаться одному по большому особняку в Афинах, где, кроме слуг, никого не было. Часто он и не приезжал, предпочитая проводить каникулы в семье друзей. Его родителям было не до него. Они устраивали свою личную жизнь.

В отрочестве Анатоль стал больше времени проводить со своим дядей Василисом, старшим братом отца. Василис был ученым и часто проводил время в библиотеке или музее. Он тратил деньги семьи Кириякис на исследования и геологические раскопки. Он не одобрял поведения младшего брата, но никогда открыто не критиковал его. Он был холостяком всю свою жизнь, тихим, скромным, но душевным и отзывчивым человеком. Анатоль был от всей души благодарен ему за наставничество, за помощь в поступлении в университет и за то, что он был в его жизни.

– За твою поездку в Грецию.

С этими словами Анатоль улыбнулся и чокнулся с Тиа.

Он сделал глоток, она тоже.

– Это настоящее шампанское? – спросила она, опуская бокал.

Он расплылся в улыбке:

– Конечно, тебе понравилось?

Внезапно она тоже улыбнулась ему.

– Оно потрясающее.

«Как и ты», – добавила она мысленно, смотря во все глаза на мужчину, который привел ее в свои шикарные апартаменты, угостил шампанским, первым шампанским, которое она попробовала в своей жизни.

«Неужели это не сон, неужели правда?» – думала она.

Шампанское немного сняло напряжение, и она продолжила:

– Ты так добр.

«Добр»? Это слово резало Анатолю ухо.

Анатоль снова поднял бокал. Сейчас ему не хотелось раздумывать, насколько добрым он кажется. Он желал просто смотреть на эту милую молодую особу, такую естественную и очаровательную.

Она не пыталась привлечь его внимание с помощью женских ужимок и косметики. Она не строила ему глазки, ничего от него не требовала.

Анатоль улыбнулся, и черты лица его смягчились.

– Пей, у нас еще целая бутылка, – весело сказал он и сделал большой глоток, побуждая ее сделать то же самое.

Осматриваясь и потягивая шампанское, Тиа задумчиво произнесла:

– Приятно думать, что, несмотря на то что здесь был чердак, где жили слуги, они могли наслаждаться прекрасным видом.

Анатоль усмехнулся.

– С тех пор много воды утекло, – сказал он, думая о многомиллионной стоимости этого пентхауса. – Но я рад, что времена слуг давно прошли. Сейчас работники в богатых домах хорошо получают и не живут на чердаках.

А сам подумал: «Возможно, гораздо больше, чем ты, работая сиделкой».

– Скажи, – произнес он серьезно, наливая себе и ей еще шампанского. – Что ты собираешься делать со своей жизнью? Конечно, заботиться о больных важно, но ты же не думаешь заниматься этим всю жизнь?

Анатоль удивился самому себе. Он бы никогда не задал такой вопрос кому-либо другому. В его окружении женщины либо ставили высокие цели и строили грандиозную карьеру, либо занимались благотворительными фондами. Все это не шло ни в какое сравнение с той работой, которую выполняла Тиа, и той грустной бедной жизнью, которой она жила.

– У тебя есть какие-нибудь родственники?

Тиа покачала головой:

– Нет.

Тиа подняла на него глаза. Еще один бокал шампанского, и она совсем осмелеет. Может, это и сон наяву, но она собиралась взять от него максимум.

– А у тебя? У греков большие семьи?

Анатоль криво улыбнулся.

– Я тоже единственный ребенок. – Он посмотрел на нее сквозь стекло бокала. – Родители в разводе и сейчас имеют другие семьи. Я редко вижусь с ними.

Раз в год семья Кириякис встречалась на собрании акционеров, где были он, его родители, дядя и несколько двоюродных братьев и сестер. Каждый раз все они жадно смотрели на Анатоля, ожидая услышать, что сундуки семьи Кириякис пополнились и можно тратить заработанные им деньги.

– О, – произнесла Тиа, – это печально.

Ее поразило, что даже такие богатые люди, как Анатоль, могут иметь проблемы в семье. Ей казалось, что у них не может быть разладов и одиночества, не может быть бытовых ссор, как у простых людей. Они живут в фантастических домах, как этот, пьют изысканное шампанское и наслаждаются жизнью. Анатоль доказал ей, как сильно она ошибалась.

– Я привык, – ответил он.

С чего вдруг Анатоль заговорил с Тиа о своей семье? Он никогда не обсуждал с женщинами своих родственников и родителей. Он взглянул на часы. Пора возвращаться в гостиную. Ужин скоро должны доставить, а он был рад прервать неприятную для себя тему.

Сумерки стали гуще, и Анатоль включил подсветку на террасе. Клумбы с цветами были так искусно подсвечены, что Тиа раскрыла рот от изумления.

– Потрясающе! Как в сказке, – сказала она и тут же засмущалась.

Ее восторг был немного наивным и детским, но Анатоль покровительственно улыбнулся, и она расслабилась.

Зазвонил телефон, значит, ужин был уже в пути, и через пять минут они уже сидели за столом и вкушали прекрасно приготовленное блюдо из белой рыбы.

– Невообразимо вкусно! – воскликнула Тиа, и ее лицо просияло.

То же самое она сказала о курице в сливочном соусе, запеченной с молодой картошкой и бобами.

Анатоль довольно улыбнулся:

– Кушай на здоровье.

Ему нравилось смотреть, как она ест с аппетитом, нравилось чувствовать, что ужин с ним для нее не обязанность, а удовольствие. Он снова наполнил ее бокал шампанским.

«Осторожно», – звенел в его голове колокольчик здравого смысла.

Ему нужно было ночевать в отеле, но ужин еще не закончился, и поэтому он мог наслаждаться ее компанией.

Анатоль старался поддерживать разговор, выбирал нейтральные темы, большей частью говорил сам, но и ее спрашивал. Он хотел, чтобы девушка чувствовала себя расслабленно и спокойно.

– Если ты когда-нибудь поедешь в Грецию, чем будешь заниматься? Лежать на пляже или устроишь поход по достопримечательностям?

– Я мало что знаю о древней истории, – призналась Тиа и покраснела, ощутив, что ей не хватает образования, чтобы полноценно с ним общаться.

– Ты слышала о Парфеноне? – спросил Анатоль.

Тиа снова смутилась.

– Это храм?

– Да, самый известный в мире. Он в Акрополе в Афинах. Там много колонн и руины.

– Да, кажется, я видела на картинке, – радостно отозвалась девушка и закивала.

– Ты знаешь, – поощрительно улыбнулся Анатоль.

Затем он продолжил говорить о других достопримечательностях своей древней родины. Он не знал, запомнила ли она хоть что-то из того, что он ей рассказывал. По большей части Тиа не отрываясь смотрела на него большими голубыми глазами, и ему это нравилось.

На десерт он заказал нежнейший торт-безе «Павлова» со взбитыми сливками и фруктами. В дополнение к нему Анатоль открыл бутылку сладкого десертного вина, рассчитывая, что девушке оно понравится.

Так и случилось. Тиа с удовольствием потягивала медовый напиток, и, когда с тортом было покончено, он взял бутылку, поставил на журнальный столик, а сам сел на диван.

– Иди сюда, – позвал он Тиа.

Она поднялась со стула и тут же почувствовала, как голова закружилась, а ноги и руки стали как будто невесомые. Как много шампанского и вина она выпила? Тиа было все равно. Такой вечер, такой мужчина, это могло быть раз в жизни, и она ни о чем не хотела жалеть.

Она осторожно подошла к дивану и села. Анатоль придвинулся к ней и включил телевизор.

– Пора отдохнуть.

Смесь шампанского и вина приятно растекалась по его телу. Он надеялся, что Тиа ощущает то же самое и это поможет ей насладиться вечером с ним, прежде чем ему придется тащиться в гостиницу.

Он без какой-либо цели переключал каналы, пока Тиа не воскликнула:

– Ой, мне нравится этот фильм!

Романтическая комедия, легкая, веселая, была идеальна для просмотра после напряженного дня. Тиа устроилась поудобнее на диване, поджав под себя ноги.

Анатоль и сам не понял, как придвинулся к ней ближе. И вот его рука уже обнимает ее за плечо, вот он играет ее чистыми золотистыми локонами, вот он уже ненавидит мысль о гостинице.

Фильм закончился хорошо, герой поцеловал героиню, и начались титры в сопровождении приятной романтической мелодии. Тиа довольно вздохнула. Она наклонилась, поставила пустой бокал на стол и снова устроилась на диване.

Впечатления от просмотра смешивались с шампанским и сладким вином, бурлящими в ее крови, вкуснейшая еда, свечи, приятная музыка и ее принц, который умеет воплощать мечты в реальность, – все это вскружило Тиа голову. Она чувствовала себя героиней фильма о любви, а фильм всегда заканчивается поцелуем.

Восторг, удивление, надежда переполняли сердце Тиа, когда она смотрела на своего героя, за один вечер давшего ей все, о чем она мечтала.

В его глазах, обрамленных пушистыми черными ресницами, читалось желание. Его губы, такие красивые, такие чувственные… У Тиа перехватило дыхание от мыслей о нем и о его поцелуе.

Анатоль думал о том же, разглядывая ее милое личико в форме сердечка, ее распущенные светлые волосы, бездонные небесно-голубые глаза, нежные округлые груди, обтянутые тонкой футболкой. Он из последних сил сдерживался, чтобы не поцеловать ее.

Что делать? Поддаться желанию или поступать как должно? Ему нужно отстраниться от нее, встать, увеличить расстояние между ними, показать, что он не намерен соблазнять ее.

Но тут Тиа протянула к нему руку и медленно погладила его по щеке. Тактильный контакт разрушил все его сомнения, усмирил контроль, и Анатоль потерял голову.

Он наклонился, притянул ее к себе и прильнул к ее приоткрытым сладким от вина губам. Она еле слышно застонала. Она хотела, чтобы он сделал именно это.

Ее так приятно было целовать. Губы Тиа, нежные, как бархат, мягкие, как пух, теплые и манящие. Анатоль все глубже проникал языком в ее манящий ротик, а сам инстинктивно обнял ее так, что ее груди, налитые и твердые от возбуждения, уперлись в его торс.

Тиа снова застонала, и это усилило его возбуждение.

Он шептал ее имя, говорил, какая она милая, какая сладкая. И было не важно, говорил ли он по-гречески или по-английски. В его объятиях оказалась женщина, которую он безумно хотел. Ее гибкое податливое стройное тело, налитые груди говорили ему, что желание взаимно.

Тиа обняла его, а он развернул ее так, что она оказалась полулежа у него на коленях. Он целовал ее, ласкал ее груди, пока она снова не начала стонать.

Его рука сползла ей на бедро. Нащупав конец юбки, он задрал ее, оголяя округлые бедра. Он начал гладить их, прижимая ее ближе и ближе к себе. Тиа снова застонала, ощутив твердость его члена. Анатоль чувствовал, что теряет контроль.

Он не должен этого делать. Это неправильно. Слишком быстро, слишком опрометчиво.

Он отстранился от нее и сел.

– Тиа… – прохрипел он.

Она растерянно смотрела на него.

– Ты не хочешь меня? – расстроенно прошептала она.

– Не в этом дело. Я не должен. Я не могу пользоваться ситуацией.

– Но ты этого не делаешь. Пожалуйста, не говори, что я тебе не нравлюсь, что ты не хочешь меня.

Она прикрыла рот рукой, не в силах поверить, что он отвергает ее. Она чувствовала себя ненужной и покинутой.

Он обхватил ее лицо руками:

– Тиа, я хочу тебя, очень хочу, но…

Девушка воспряла духом.

– Пожалуйста, не отталкивай меня. Сегодняшний вечер был волшебным! А ты, ты удивительный! Такого я больше никогда не встречу. И все это, – Тиа обвела рукой комнату, – все это со мной вряд ли снова произойдет. Пожалуйста…

Ее глаза молили о продолжении.

Анатоль сдался. Он притянул ее к себе и начал целовать. Тиа отвечала на каждое его движение восторженно, с жадностью.

«Она хочет близости так же сильно, как и я. Несмотря на то что мы едва знакомы, я сгораю от желания обладать ею. Она тоже. Так почему бы и нет…»

С такими мыслями Анатоль подхватил ее на руки и понес в комнату. Не в гостевую, а в свою спальню. Одним движением он откинул одеяло и осторожно положил ее на прохладные простыни. Тиа тяжело дышала, груди высоко вздымались, как будто им было тесно под футболкой, губы припухли от поцелуев.

Он хотел сорвать с нее одежду, прямо сейчас.