Любовь зла, полюбишь и... Кощея

Глава 5

— Лежачих не бьют, — демонстративно закрыл голову руками и затаился в ожидании новой атаки.

— Ты бессмертный, так что не считается! — Нанесла новый удар с такой силой, что аж перья во все стороны разлетелись.

Взглянул на свою взбешенную фурию, в глазах огонь, на носу куриный пух, смотрит волком, точнее медведем. Так и цапнет.

— Ничего не хочешь мне сказать? — Поставила руки в боки Маша.

— Эмм… доброе утро? — Откровенно смеялся я.

Какая же она обворожительная, когда в ярости.

— Доброе, — процедила она и вновь замахнулась, в порыве гнева.

Но поражению не бывать! Быстро перехватил ее руку и дернул на себя. Моя медведица рухнула в мои объятия и тут же попыталась вызволиться. Но из стального захвата Кощея ещё никто не выберался.

— Ты же знаешь, что это опасно! — Взмолилась она.

— Плевать! — Смотрел в её чёрные глаза и погружался в них, как в омут, с головой. — Я тебя не видел две недели. Истосковалася. — Честно признался я.

Она опустила взгляд на мою грудь и провела по пуговицам своими тоненькими пальчиками.

— Я тоже, — еле слышно прошептала она и крепко прижалась.

(Маша)

Если сейчас выскочит медведица, я её собственными руками задушу. Этот момент только наш, не хочу его делить ещё с кем-то.

Он думает мне легко дались эти пятнадцать дней. Он ошибается. Если бы я превращалась в волчицу, а не в медведицу, он бы слышал каждую ночь мой траурный стулеж и вой.

Я оградила себя от внешней среды не просто так. Я опасна. Я могу навредить, как они этого не понимают? Я спряталась в своей комнате для того, чтобы все были целы. И что я вижу, проснувшись утром? Кощея, дрыхнувшего на полу у моей кровати. Совсем спятил? Он был тут всю ночь? Если так, почему цел? Неужели она его не тронула? Ох, столько вопросов, на которые хотелось бы знать ответы. Но вместо того, чтобы спросить, все, что я могу делать сейчас, это ощущать его присутствие своей кожей и вдыхать его исключительный запах.

Провела ладонью по впалой щеке. Исхудал.

— Ты ел вообще? — Почему-то разозлилась я.

— А ты? — Вскинул бровь, принимая бой мой воин.

Ладно, сгласна на ничью.

— Что ж, раз мы оба голодны, предлагаю спуститься в столовую и отзавтракать. — Уверенно поднялся на ноги и с лёгкостью поставил меня.

Я засомневалась. Безопасно ли это?

— Эй, — будто прочитал мои мысли Бессмертный — все будет хорошо, я рядом.

— Ладно, — сдалась я, — я попробую.

Выходить из комнаты было тяжело. Будто я просидела в ней не две недели, а два года. Все казалось таким необычным, странным. Но каждый новый шаг был крепче, увереннее, а когда мы подошли к лестнице я осмелела совсем и сама двинулась в сторону кухни.

Тётя Лена уже вовсю суетилась. Она всегда готовит, будто гостей ждём, а сейчас совсем с цепи сорвалась. Блины, рагу, пирог, два. Один сладкий, один с мясом. Суп.

— Маша, — воскликнул Колобок, заметив меня, стоящую на пороге, — Тётя Лена, Маша пришла!

Он прыгнул мне на руки и я слегка осела. То ли кругляш поднабрал, то ли я охляла.

— Рада видеть тебя здесь! -

Совсем не удивилась хозяйка. Будто знала, что по-другому и быть не могло.

— Накрой в беседке, — скомандовал Кощей и потащил меня на улицу.

Я, выпуская Колобка из рук, поплелась за своим мужчиной.

Мы вышли на свежий воздух. Я вдохнула его наполную и пошатнулась, цепляясь за крепкое плечо. Вот, чего мне не хватало — кислорода.

Взяла под руку хозяина своего сердца и мы зашли за угол дома. Дух перехватило от увиденного. Тюльпаны, которые мы высаживали с Кощеем совсем недавно, расцвели. Так много цветов, аж в глазах рябит.

— Какая красота! — Выдохнула я.

— Боялся, что ты это пропустишь, — улыбнулся он.

— Ты поэтому влез ко мне ночью в комнату? Убедить, чтобы вышла посмотреть на цветочки? — Ухмыльнулась, подкалывая преступника.

— От части, — не стал лукавить провинившийся.

Кощей усадил меня на скамейку, а сам присел рядом, обнимая за плечи.

Лена подала завтрак, если это можно так назвать. Стол ломился от переизбытка явств.

— Кто все это есть будет? — Водила круглыми глазами по блюдам я.

— Я обижусь, — послышался крик из окна.

— Ты её слышала, обидится, — на полном серьёзе говорил Кощей, только смешинки в глазах выдавали его издевку.

— Хозяин, — внезапно перепрыгнул оградку Соловей, — разговор есть.

Он отломил ломоть от сведевыпеченного хлеба, макнул его в жижу из-под рагу и отправил в рот на уничтожение.

Если Кощей до сих пор не вышвырнул его за такую наглость, значит случилось действительно что-то страшное.