M&A (Mergers & Acquisitions - Слияния и Поглощения)

Глава 3

Месяц спустя.

“Кой черт понес тебя на эти галеры?!” - эта мысль посещала меня в течение минувшего месяца чуть ли не каждый день. Сказать, что было трудно, значило бы не сказать ничего. Мы работали на пределе своих сил, как физических, так и моральных. Домой я приползала на подкашивающихся ногах только затем, чтобы забыться в коротком беспокойном сне, который неизменно прерывался злобной трелью будильника в самом, как мне казалось, его, то есть сна, начале.

Моя личная жизнь свелась к нечастым телефонным разговорам с Мишкой. Он старался звонить регулярно с той целью, как он говорил, “чтобы, ну, если тебе вдруг понадобится жилетка, плечо или что–то еще…” Хм, что-то еще… если так дальше пойдет, я рискую… хотя, ничем я особенно не рискую. Для меня секс всегда лежал где-то на периферии наших отношений. Нельзя сказать, что он, в смысле, секс мне совсем не нравился. Просто это было, как бы это сказать, дополнением ко всему остальному.

Мы потрясающе проводили время вдвоем – мне нравилось просто шататься с ним по улицам и вдыхать будоражащий запах только что распустившейся зелени весной. Зиму мы проводили в киношках, после чего до одури целовались в подъезде родительского дома – тогда я еще жила с родителями. Он часто заезжал за мной в универ и терпеливо ждал окончания занятий. Понятно, я балдела, когда девчонки из группы провожали нас завистливыми взглядами: его 190 см возвышались над гудящей университетской толпой, обнимая и прижимая меня к себе.

Так, о чем, собственно, я? Да, мне нравилось проводить время с ним. А если ему еще был нужен секс, то я была, скорее, “за”, чем “против”.

Так что личная жизнь как таковая в данный момент отсутствовала напрочь. Девчонки пытались вытаскивать меня куда-нибудь на выходных, но потом оставили эту затею из-за очевидной бесперспективности – я засыпала мгновенно, стоило мне буквально на миг остаться в относительной неподвижности. “Мы ее теряем”, – таким был общий диагноз.

Но рабочие напряги – это было только полбеды. В конце концов, это понятно, преодолимо и даже полезно - мы, junior staff^{19}, так сказать, росли над собой, проходя через подобные напряжные проекты. Что было действительно хреновым, так это моя работа в качестве ассистента Шерон. Если с Алексеем мы работали душа в душу, то с ней… ничего из печатной лексики для описания нашего… сотрудничества до сих пор на ум не приходит.

Она цеплялась ко мне, цеплялась неизменно вежливо, неизменно хладнокровно и неизменно жестоко. Задания из серии “иди туда, не знаю, куда, и сделай то, не знаю, что” сыпались как из рога изобилия. Я как могла, справлялась с ними, с переменным успехом, но справлялась. Ей постоянно нужна была информация, новая информация, много новой информации. Причем, уже обработанной информации и, причем, через 40 минут. Мы все понимали, что это невозможно. Тем более, обидно было, когда удавалось все-таки нарыть что-нибудь совершенно потрясающее и принести ей это, скажем, через полтора часа, натолкнуться на холодно-пренебрежительное:

- Thanks. But that is too late.^{20}

Услышав такое в первый раз, я извинилась и вышла из ее офиса совершенно уничтоженная. В дальнейшем уже не извинялась ни разу. Просто улыбалась, как если бы получала изысканный комплимент, разворачивалась и уходила.

Я до сих пор не понимаю, что именно тогда удержало меня от ухода. Один раз я сама порвала уже написанное заявление, в другой раз это сделал Алексей. Он все понимал и неизменно советовал: “Перетерпи, просто перетерпи, и она отстанет”. Но она что-то и не думала отставать.

Одной из причин, почему я тогда не ушла, было то, что чувства, которые я испытывала при работе с Шерон, в целом, были из разряда смешанных. Это трудно объяснить, но в интеллектуальном плане я даже получала удовольствие. Я быстро закисаю, когда приходится делать что-нибудь монотонное и рутинное. С Шерон мне это не грозило совершенно. Каждый день отличался от предыдущего, каждое новое поручение было как вызов, как “слабо, а, мисс Шувалова?” И, если удавалось как-то справиться, то даже не получив от нее никакого положительного feedback’а^{21}, мне было приятно. Приятно от самого сознания преодоления. Ну, и Леха, да и остальные ребята не скупились в таких случаях на похвалы.

Тем временем не только Алексей, но и весь M&A прознал, что я являюсь для Шерон объектом внимания, причем явно недружественного внимания. Народ шушукался. “Слишком гордая,” - как-то услышала я за своей спиной. Гордая, хм… да ничего подобного. Просто я отчетливо понимала – начни я прогибаться, от меня вообще мокрого места не останется, а так хотя бы относительное статус-кво сохраняется. Но в целом народ мне сочувствовал, точнее, сочувствовали практически все, ну, за редким исключением.

Тем самым исключением была Оксана. И хотя мы с ней практически не пересекались по работе, я неизменно чувствовала, что большой брат смотрит на меня. Однажды в столовке, гордо именуемой рестораном, я проходила с подносом мимо столика, за которым они обедали вместе с Шерон, и случайно услышала:

- Are they together?^{22} – голос Шерон звучал как-то уж слишком равнодушно.

- Sure,^{23} - излишне торопливо заверила ее Оксана.

Тут они заметили меня, и… смутились. Во всяком случае, разговор тут же перескочил на обсуждение меню. При выходе из столовой до меня доехало: смутиться они могли только в том случае, если обсуждали меня, меня и Леху, наверное… А зачем Шерон наводила справки о моей скромной персоне? Она вовсе не производила впечатление человека, интересующегося офисными интрижками. И, что возможно более важно, зачем Оксана мела пургу? Просто так?

Наблюдая мои страдания, Леха как мог, пытался исправить ситуацию – предлагал Шерон поработать с другими, более опытными аналитиками. Но она неизменно отказывалась, ссылаясь на то, что большинство ее заданий не требуют high-skill assistance^{24}. Ну, последнее, как я понимаю, добавлялось, чтобы лишний раз задеть меня.

А вообще она, конечно, меня этим удивляла. Ну, раздражаю я ее по каким-то причинам, okay, зачем тогда отказываться от других ассистентов? По зрелому размышлению перспективы мои из-за этого выглядели еще более безрадостными – она не отстанет. Ее цель – выжить меня из группы совсем. Зачем? Ну, хотя бы потому, что я не опускаю глаза под ее фирменным взглядом и не начинаю трепетать как остальные. Она чувствовала во мне не то что бы силу, а так, островок непокорности, от которого ей хотелось бы избавиться. Как говорится, нет человека – нет проблемы, да и другим неповадно. Вот с такими оптимистичными мыслями мы и подошли к финальной стадии проекта.

- Это есть наш последний и решительный… – устало бормотал под нос Леха, уставившись в монитор и заливая в себя …надцатую чашку кофе. Он был на работе с семи утра, несмотря на то, что вчера ушел около двенадцати. Я знала это точно, так как мы уходили вместе.

- Да хватит тебе! Ты, наверное, уже по восьмому разу эту мутотень читаешь, - попыталась отвлечь его я.

- Читаю я не мутотень, а “Final Stage Report”^{25}, между прочим. А если и получилась мутотень, то в этом и ваша, сударыня, вина и не малая. Завтра утром Шерон презентует эту, как вы выражаетесь, мутотень клиенту, и … если что не так, то висеть нам вместе, на соседних столбах будем раскачиваться, - как всегда рассудительно ответил Леха.

Делая очередной глоток и протирая кулаком воспаленные глаза, он зашелся в сухом кашле. Дело было плохо. Погода стояла отвратительная – мокрый снег, таявший не долетая до асфальта, воздух, пропитанный сыростью, грязное месиво под ногами. А сегодня добавился еще и густой туман - мы с утра пробирались на работу буквально на ощупь.

Как всегда в такое время по Москве гуляла очередная эпидемия гриппа. Правда, нас привили, так сказать, в добровольно-принудительном порядке. Но, по-моему, толку от этой прививки было чуть – народ заболевал по-прежнему, т.е. именно тогда, когда это было нужно менее всего. Алексей с Шерон сегодня вечером должны были улетать в Питер, чтобы презентовать клиенту многостраничный результат наших месячных страданий. К тому же через неделю у него была запланирована свадьба, так что парень буквально разрывался на части. А тут еще грипп! Глядя на Леху, я не понимала, как он вообще умудряется сидеть и работать. Также было совершенно непонятно, как он собирается куда-то лететь и что-то презентовать.

- Весь мир насилья мы разрушим … кто был ничем, то станет всем, – на этой жизнеутверждающей ноте в наш отсек вошла Шерон.

- Рада слышать такие … оптимистичные идеи, - она обвела комнату глазами. - Добрый день, Alex! Я думаю, нам надо еще раз уточнить налоговый аспект проекта, зайди ко мне вместе с tax manager^{26} за полчаса до общей встречи.

Повернувшись ко мне, она добавила:

- Что происходит с теми графиками?

Опять - двадцать пять! Вот пойми, что она имеет в виду! Я строю добрую сотню графиков за день, причем половину из них для нее. Собравшись, я лучезарно улыбнулась и прощебетала:

- Добрый день, Шерон! Те графики – это … какие именно... графики?

- Те графики – это те два графика по налогам, которые ты собиралась закончить и послать мне еще вчера, - мне был подарен очередной, далекий от доброжелательности взгляд.

- Кстати, я слышала, вас можно поздравлять, - натянутая улыбка в нашу сторону и совсем непраздничный тон, - у вас скоро свадьба…

- У нас… да, в смысле… у меня скоро свадьба, но я заранее написал на vacation^{27}, - босс как всегда оправдывался.

После его слов в комнате повисло недоуменное молчание. Тут до меня дошло – она же нас вместе с Лехой поздравляла, ну, конечно, мы же together…

- Свадьба будет только у Алексея… В смысле, у Алексея и его жены… Ну, которая сейчас еще не жена. Короче, я в этом не участвую, - попыталась расставить я точки над i, одновременно понимая, что большей околесицы в единицу времени наплести было бы сложно. Потом, взяв себя в руки, как можно спокойнее продолжила. - А что касается тех двух налоговых графиков, то я обещала закончить их вчера вечером. Как и договаривались, я закончила и выслала их тебе еще вчера вечером перед уходом.

Если она и удивилась, то не подала виду.

- Um-m… перед уходом… значит, это было уже сегодня, не вчера, - мне показалось, что-то изменилось в ее голосе, он стал как будто ниже, да и взгляд явно помягчел.

Надо же … заметила, во сколько я вчера ушла… Я опустила голову в притворном смирении:

- I’m sorry, really very sorry. My slender hope is that wouldn’t ruin the deal completely.^{28}

Исполнив арию покаяния, я подняла голову и с долей вызова посмотрела ей в глаза. А чего мне, собственно, было терять? Я готова была увидеть в них что угодно: раздражение, гнев или обычную для нее скуку. Но ничего этого не было и в помине. В них светился явный и неприкрытый… интерес? И еще нечто непонятное, такое бывает, когда в незнакомце неожиданно узнаешь кого-то, кого не видел уже сто лет, короче… узнавание, что ли?

- Well, I hope so. I’d hate to have to fire you,^{29} - она внимательно смотрела на меня.

Опаньки! Что это? Шутить изволим? Ну, что ж, как говорится, была не была:

- Is that the case? I guess that would be delicious for you…^{30}

- Oh no, - синие глаза продолжали рассматривать меня с откровенным интересом, - that wouldn’t be delicious, nothing of the kind, just regrettable…^{31}

- Regrettable?

- Sure. I have never got such a skillful and … promising assistant… in this lifetime at least…^{32}

Она вышла. Я, чтобы скрыть внезапно нахлынувшее смущение, показала ей вслед язык. Ну, разумеется, она тут же обернулась. Наверное, выглядела я просто очаровательно - красные от недосыпа глаза, растрепанные волосы и высунутый язык. Она скорчилась от смеха, затем сделала жест правой рукой, имитируя движение ножниц поперек языка, потом развернулась и ушла уже окончательно.

Лешка удивленно усмехнулся:

- И что это было?

А потом задумчиво продолжил:

- Если бы она была мужчиной, я бы, наверное, предположил … - тут он опять задохнулся в приступе кашля. И, между нами говоря, я была рада, что он не смог додумать свою мысль до конца.

Не знаю, как прошла встреча с tax manager’ом, но на общей встрече Леха выглядел просто волшебно – в смысле, краше в гроб кладут. В итоге его отправили домой с пакетом антибиотиков и кучей медицинских советов.

Тем временем обсуждение шло своим чередом. Это было как генеральная репетиция спектакля, с одной стороны. А с другой, целью встречи было попытаться еще раз нащупать слабые и непроработанные места. Поочередно выступали менеджеры, вовлеченные в проект: антимонопольники, применимые проф.законы, финансы, легализация, налоги и прочая, прочая, прочая.

А над всем этим возвышалась Шерон. Ума не приложу, как ей удавалось держать все это под контролем. Правда, выглядела она немного озабоченной. Ну конечно, Алекс заболел, а это было серьезной потерей. То, что он сможет прийти в форму к вечеру, было из области фантастики. Наверное, размышляет, кем заменить Леху. “Вот уж дудки”, - мстительно подумала я, - “пусть теперь попыхтит. Такого, как Леха, вдруг не заменишь”.

Вскоре очередь дошла и до расчетов. В отсутствии босса выступать пришлось мне. Все шло довольно гладко, пока дело не дошло до тех самых вчерашних графиков. Они иллюстрировали налоговые последствия проекта в среднесрочной перспективе. Налоговые последствия… а она ведь напоследок просила Леху проверить именно налоговые последствия. И он добросовестно проверил их, проверил согласно… действующему законодательству, что и было скрупулезно отражено в мои расчетах.

Вот засада! Через пару недель – Новый год, а значит, наверняка, вступает в силу что-нибудь новенькое в Кодексе из того, что эти …удаки-депутаты успели напринимать в течение года или еще раньше. Да ладно, он же специально встречался с tax manager’ом, наверняка, они проверили, что там и когда вступает в силу. И вообще, это не мое дело. Но язык уже опережал мои благие намерения, и вместо заранее заготовленного комментария я услышала собственные слова:

- Как вы можете видеть, для всех расчетов используется одна и та же формула, так как одной из предпосылок было неизменное в рассматриваемом периоде состояние налогообложения отрасли. Хотя, мне сейчас кажется, что возможно именно эта предпосылка нуждается в дополнительной проверке.

Внезапно стало очень тихо. Тишину взрезал хриплый голос Шерон:

- Olga, почему была принята эта предпосылка? И почему, ты думаешь, она … все еще нуждается в проверке?

Всем было очевидно, что вопрос явно не по адресу, не по зарплате, как у нас говорили. Предпосылки формируют менеджеры. В отсутствие Алексея народ повернулся к tax manager’у. Тот слегка скривился:

- По поручению Алексея я сделал ревью текущей налоговой ситуации… - он сделал упор на слова “по поручению” и “текущей”.

“Вот скотина!… ты же знал, что считаем для пяти лет! Замотался, забыл проверить будущее - так и скажи, нет, валит все на отсутствующего”, – нестройный ход моих мыслей был прерван словами Шерон:

- Well, тогда проверьте немедленно, - ее взгляд переместился на меня, - продолжайте, Olga.

Я быстро долистала свои оставшиеся слайды, лихорадочно соображая, что придется делать, если и впрямь что-то в налогах меняется.

- Ну, в общем, ничего критичного. Изменения есть, но небольшие, вот новое ревью, - tax manager невозмутимо зашел в переговорную и, как ни в чем не бывало, направился к своему креслу, раздавая присутствующим свежераспечатанные листочки.

Народ охнул.

- Shit! – коротко резюмировала Шерон.

- Б…! – это не выдержал благовоспитаннейший Николай Иванович, наш главный аналитик.

- No comments, - ну, это уже Оксана, которая тоже присутствовала на встрече в качестве… да кто ее знает, в каком качестве она присутствовала. Хотя, может, просто как один из директоров.

Я взяла свою порцию листочков и метнулась к выходу. “Урод, просто урод!” – пронеслось в голове на ходу. Какая разница – большие изменения или нет! И дело даже не в том, что людям через три часа отчаливать из офиса, а надо еще презентацию править. Этот проект стоил сотни тысяч, а потенциальные проекты этого клиента – миллионы долларов. Одна малейшая неточность, и его доверие к компании будет подорвано. Я всегда удивлялась, почему клиенты соглашались оплачивать поистине сумасшедшие счета, выставляемые нашей фирмой. Леха как-то раз на пальцах объяснил мне эту кухню.

“Понимаешь, конечно, в компании собраны лучшие специалисты в отрасли, ну, одни из лучших. Конечно, мы не ошибаемся, ну, почти не ошибаемся. Конечно, на определенной ступени развития бизнесы уже не могут позволить себе иметь дешевых контрагентов, вот и оплачивают счета аудиторов из Четверки или же наш консалтинг. Но главное не это. Мы, как компания, понимаешь, мы же продаем не консалтинг, мы продаем уверенность… глобальную уверенность в том, что все сделано хорошо и правильно. А если эта уверенность, это доверие разрушены, то …” - он задумался. “Компания теряет клиента”, – продолжила я. “Компания теряет клиентов. Не клиента, а клиентов! Слухи же быстро по рынку распространяются. А менеджеры теряют работу”, - философски закончил он.

Быстренько заведя новые предпосылки в систему, я пересчитала графики, сбросила их дизайнеру для вшивки в готовый отчет и вернулась в переговорную как раз тогда, когда более-менее успокоившийся народ обсуждал последние слайды.

В конечном итоге, все было не так уж плохо, в смысле, ошибка была замечена и исправлена. Я сидела и надувалась от гордости.

Скрипнувшая дверь прервала мое самолюбование, в комнату вошла девушка из Administrative Support^{33}, AS – как мы их для краткости называли:

- Звонила подруга Алексея Воеводина, его только что отвезли в больницу, температура сорок, двухсторонняя пневмония.

В комнате воцарилась тишина. А девушка продолжала:

- Просьба как можно скорее решить, на кого переоформлять билет?

Все посмотрели на Шерон, а она, казалось, задумалась, потом, внезапно стряхнув оцепенение, выдала:

- Olga… Olga Shuvalova…

- I dunno… she has no the appropriate experience, she’s too young. What is more – don’t you think her position is an adequate one in terms of producing the right impression on the client? – Оксана, исчерпав запас аргументов, встала и направилась прямо к Шерон, - maybe it’s Николай Иванович, who fits in that job in the best way?^{34}

- Maybe… but it was Olga who noticed that error. What is more she worked closely with Alex and me on this project. As for producing the right impression I think I’ll manage that… by myself,^{35} - она стала собирать свои бумажки, давая понять, что разговор окончен.

Я сидела, вжавшись в свое кресло. Интересно, а меня кто-нибудь спросит: хочу ли я, могу ли я ехать в эту дурацкую командировку, да еще и с этой стервой в обнимку? Стоп! Почему “в обнимку”? Не знаю, так просто… вырвалось. То, что она стерва, я не сомневалась. Подумаешь, один комплимент, после целой сотни ушатов холодной воды. Просто ей так удобнее. Конечно, я лучше других знаю весь проект целиком, так как только мы втроем работали по всему проекту, остальные делали каждый свою часть. Но, тем не менее, мне было приятно, очень приятно. Она не посмотрела на меня, когда говорила: Olga… Olga Shuvalova, но голос, этот слегка хрипловатый голос до сих пор резонировал в моей замечтавшейся голове… именно замечтавшейся… интересно, о чем?

Народ обступил меня, поздравляя.

- Так держать! – похлопал по плечу Николай Иванович, - что не говори, а Ольга только что спасла наши годовые бонусы.

Среди поздравлявших не было только Оксаны, она все еще стояла рядом с Шерон, что-то с жаром доказывая ей. Потом, видимо, взяв себя в руки, развернулась и, не говоря никому ни слова, выбежала из комнаты.

Что это с ней? Она же HR. Я, вроде, ей не конкурент… или конкурент… а в чем тогда?

Тут ко мне подошла та самая девушка из AS:

- Ольга, Вам, наверное, надо будет съездить перед вокзалом домой, собрать вещи и т.п.?

- Перед аэропортом, - машинально поправила я ее.

- Ой, Вы, наверное, не знаете еще. Вы же с Шерон едите, а не летите. Вы видели, что на улице делается? Погода сейчас нелетная, а прогноз еще хуже. У нас зарезервировано купе в СВ, правда, к сожалению, только одно. Но Шерон не возражает.

Интересно, как она смогла бы возразить – предложила бы мне расположиться не в ее купе, а в коридоре или туалете или же бежать вслед за поездом?

- У нас есть свободный водитель, он подвезет Вас до дома, а потом на вокзал. Скажите мне, когда Вы будете готовы.

- Обязательно, - вздохнула я.

Час от часу не легче, восемь часов трястись на поезде, находясь буквально на расстоянии метра от… Шерон. Я как-то по-другому представляла себе ночь после сдачи проекта.

Между тем, подробности того, как именно мы едем в Питер, распространились среди коллег. И я получила новую порцию поздравлений, из которых фраза “ну, вы там, главное - не подеритесь” была самой безобидной.

Попрощавшись с народом, я отправилась собирать файлы, которые могли понадобиться в командировке. Да, в общем-то, ничего страшного – пыталась успокоить я себя. Ты ведь можешь сразу заснуть и проснуться потом уже в Питере. Как я ошибалась! Той ночью спать мне не пришлось совсем… ну, практически совсем.

Мы столкнулись с Шерон при входе в вагон и рассмеялись при виде друг друга: полушубок, джинсы, сумка на плече, пакет с костюмом в руках и ноутбук на перевес. Каждая была зеркальным отражением другой, при этом вместе мы чем-то напоминали киношный спецназ перед высадкой: одинаково экипированные, собранные и сосредоточенные.

Пройдя по коридору в купе, я осмотрела место, которое станет моим домой на ближайшие восемь часов. Чисто, уютно, немного старомодно. В целом, пожалуй, и ничего, жить можно. Пара минут, и сумки были разложены, верхняя одежда развешена. Мы сели друг напротив друга, каждая со своим ноутбуком на коленях. Повисло неловкое молчание.

- Я тоже не люблю поезд, - наконец нарушила его Шерон.

- Почему «тоже»? – полюбопытствовала я.

- Tatiana, та девушка из AS, сказала, ты огорчилась, узнав про поезд…

- Да нет, не особенно.

Ох, уж, эти девушки из AS! Узнать-обсудить-передать – закон их существования! Интересно, их таких подбирают или же это благоприобретенное, так сказать, работа воспитывает?

- Почему тебе пришло в голову подумать о тех налогах? – ее вопрос прервал мои раздумья.

- Ну, я…просто… вспомнила, что ты беспокоилась о налогах и просила Алекса еще раз все проверить, - я решила не усложнять.

- That’s a false modesty.^{36} Ты обнаружила ту ошибку самостоятельно, - внимательнейший взгляд в упор.

- Тебя это так удивляет? Я, что, произвожу впечатление человека, который не способен ни на что? Ни график вовремя построить, ни дурацкую ошибку заметить?

- Ни в офис не опаздывать… - продолжила она.

- Ладно, замнем для ясности.

- Как, как ты сказала? Повтори, пожалуйста, я не знаю этот idiom.

- Зам-нем для яс-нос-ти, - по слогам повторила я, - means something like “lets stop discussion for clarity sake”.^{37}

- Sounds like a little bit crazy idea for me.^{38}

- For me too. But it works – we’ve changed the subject.^{39}

Она рассмеялась.

- Что будем делать? Я хотела бы ужинать. Здесь, я слышала, должен быть ресторан. Присоединишься ко мне?

Поступившее предложение было даже не неожиданным, а, скорее, из разряда сногсшибательных. Слишком велика была дистанция между нами.

- С удовольствием, - искренне ответила я, пытаясь вспомнить, когда же ела что-нибудь горячее в последний раз.

- Но сначала… я вижу, ты устала, но… не могла бы ты сначала посмотреть на General Project Description.^{40} Я имею в виду его русский вариант. Мне трудно оценить из-за языка, но мне это не нравится. Oksana говорит… you are brilliant with words, so would you mind just glancing at it?^{41}

- Эксплуататоры, - проворчала я себе под нос, хотя на самом деле было приятно, опять приятно до неприличия.

А она уже раскрыла свой ноутбук и, найдя нужный файл, пересела на мой диван, передавая мне компьютер.

Я углубилась в текст, который до этого не видела. Он был написан в Marketing Department и был правильным, взвешенным, продуманным, но … скучным… смертельно скучным. Понятно, что никто не ожидает от вступительной части итогового отчета особенного веселья, но так, как это написано, тоже нельзя. В конце концов, клиент должен получать какое-то удовольствие за свои деньги. А как он может его получить, если продраться через это вступление и не вывихнуть челюсть от непрерывного зевания, было практически невозможно.

- М-мм, я могу править прямо здесь?

- Do, please! I have a backup copy.^{42}

Отключившись от внешнего мира, я задумалась – как оживить эти десять страниц так, чтобы, не утратив связь с English version, они стали бы более удобоваримыми. Okay. Я, кажется, знаю. Постепенно ровные строчки текста расцвели красными вкраплениями моих исправлений. Полчаса, и все было закончено.

Я расправила затекшие плечи и откинулась назад. Наверное, я сделала это резковато, потому что правый локоть при этом въехал, … въехал в Шерон. Если быть точной, я заехала свой начальнице по … м-мм…

- Oops, ради бога, извини! Тебе больно?

- Uh-huh… наверное, я сама виновата – читала через твое плечо новый текст… Well, this one is much… much better, in my opinion at least.^{43} Я сейчас отправлю это в офис, и мы сможем есть. Ты не передумала?

- Я - нет. А ты? I’ve just proved it’s not quite safe to be with me, - я не сразу осознала двусмысленность своей шутки, - м-мм … я хотела сказать “to be near me”^{44}.

- I see, but I think I’ll survive… in both cases…^{45}

Она долго и внимательно изучала меню. Потом, отложив его в сторону, сказала:

- Предлагаю Martell и шоколад. Что ты думаешь?

За меня ответило мое лицо. Видимо, отчаяние, написанное на нем, было слишком велико. Шерон рассмеялась:

- Как твой босс я не могу позволить тебе есть здесь что-то другое. Это опасно. Завтра в одиннадцать – презентация. Ты должна быть в форме. Возможно, сыр? Ты ешь сыр?

- Ужинать сыром с коньяком?

Видимо, придется обойтись без позволения.

- А что ты хочешь?

- Мясо!

- Kid!^{46}

- Ну и пусть! Мне шницель, - добавила я, развернувшись к официантке, с интересом наблюдавшей наши споры, - шницель и салат.

И плевала я на ваши expat’ские заморочки.

- Have some brandy as well, hope it’ll fix you,^{47} - прозвучало как всегда насмешливо, но теперь все-таки слегка по-другому… теплее что ли…

- Это мы и без сопливых знаем… - пробурчала я себе под нос.

Она вопросительно посмотрела на меня, но я не стала переводить. Зачем?

Как пишут в официальных релизах, ужин проходил в непринужденной, дружеской атмосфере. Я в два счета расправилась со шницелем, размер которого производил удручающее впечатление. Наверное, они вывели новую породу – какие-нибудь карликовые свиньи, и теперь делают из них мини-шницели для вагонов-ресторанов. Салат тоже моментально испарился с моей тарелки. Сопроводив все это в целях профилактики глотком коньяка, я сиротливо уставилась в пустую тарелку.

- Повторить? – давешняя официантка участливо смотрела на мои опущенные плечи.

- Бесполезно, - вздохнула я, - можно лучше чаю, обычного не зеленого чаю? Только глоток бензина может спасти смертельно раненого кота.

- Чай-то у нас как раз хороший, никакой не бензин! – женщина с возмущением посмотрела на меня, а потом удалилась, обиженно поджав губы.

Вот уж кого не хотела задеть! Я виновато улыбнулась Шерон, ее же все это только забавляло.

- Она меня не поняла, я не имела в виду ничего обидного, это же…

- Булгаков, - прервала она, - я тоже люблю его.

- Кого, Михаила Афанасьевича?

- Да. Почему тебя это удивляет? Я произвожу впечатление, что могу читать только news and reports?^{48}

- Да нет, просто необычно как-то.

- Замнем для ясности.

- Отличная память! Я бы не запомнила с первого раза.

Шерон несколько самодовольно хмыкнула:

- У меня много... – она замялась в поисках нужного слова, а потом, так и не найдя его, продолжила, - skills…

Ну, вот, я расслабилась, беседую с ней как с подругой - Martell, видимо, так подействовал. Валить отсюда надо, вот что... пока не брякнула чего.

Я зевнула, даже не пытаясь прикрыть рот:

- Извини, я, наверное, пойду. Спать хочется – сил нет. А то еще немного – и меня придется отсюда выносить.

- I may well do it,^{49} - она сказала это так тихо, что я решила, что мне послышалось. Тем не менее, удержаться было трудно:

- Во мне 58 кило живого веса, между прочим.

- I do weight-lifting.^{50}

Значит, не послышалось.

- Таскать на себе спящих аналитиков – что может быть интереснее?

- Sounds good,^{51} - она усмехнулась, - я тоже хочу пойти, но твой чай?

- Да ну его! А то действительно еще бензином напоят.

- Могут, - она оставила на столике деньги, и мы, смеясь, ушли.

Дверь купе закрылась, отрезая нас от внешнего мира. Внезапно мы перестали смеяться, одновременно перестали. Мир сжался до размеров маленького купе, слабо освещенного тусклым ночником. Хлеставший в окно снег и мутные тени, отбрасываемые слепыми фонарями проезжаемых дачных полустанков, рисовали причудливые узоры на стенах и низком потолке. Мы стояли друг напротив друга, опустив глаза и засунув руки в карманы джинсов. Ее – при этом видимо дрожали, мои – да тоже дрожали, но меньше.

Вагон качнуло на повороте. Мои и без того слабые ноги подогнулись, и меня бросило прямо на Шерон. Руки были по-прежнему в карманах, а она стояла, ссутулившись, низко опустив голову… хлоп… мы шлепнулись лбами. Сдавленный смех…

- Нет, ну, я точно сегодня тебе что-нибудь сломаю…

- I’ll survive…^{52}

Мы продолжали стоять молча, уперевшись лбами. Наверное, со стороны, картина была потрясающая. В другом случае я бы просто ухохоталась, но сейчас было не до смеха, совсем не до него.

- Oh, no…

В горле внезапно пересохло.

- Что “oh no”? – смогла выдавить я из себя. Что со мной происходит? В миллиметре от моих губ оказались ее. Не знаю, как это получилось, но я задела их своими. Да нет, клянусь, я не целовала ее, как она потом не раз говорила, дразня меня, что, мол, это я, первая, уложила ее, such a naive girl,^{53} в постель. Мне в тот момент самой бы и в голову не пришло осознанно поцеловать своего босса, поцеловать… женщину.

Как я уже сказала, я просто задела ее губы своими. Просто потому, что они были так близко, просто потому, что эту близость уже нельзя было игнорировать. Ну, я и не игнорировала… В ответ ее голова упала на мое плечо. Я почувствовала, как ее зубы стиснули ткань моей толстовки, и сквозь них прошелестело:

- I can’t… I shouldn’t… I won’t…

- Shaz, what’s up? What are you talking about?

- God, she doesn’t even understand…^{54}

Стоя вплотную к ней, я не могла не чувствовать напряжение и жар, исходящие от ее тела. У меня у самой в голове был совершеннейший бедлам. И тут… уфф! Нельзя же быть ТАКОЙ идиоткой! События последнего месяца в одно мгновенье пронеслись у меня перед глазами. Видимо, вид я имела весьма красноречивый. Понимание нахлынуло на меня, и я стояла, ошарашено глядя на мою … да, кто его знает, кто она мне… теперь.

Она, расценив мой взгляд по-своему, медленно отстранилась, скривив рот в болезненной усмешке.

- Нет! – вырвалось у меня, и я сделала шаг вперед, шаг навстречу к ней.

- Нет? – обжигающий взгляд исподлобья.

- Да! – и еще один шаг вперед. Все, приехали, дальше идти некуда. Мой лоб уперся в ее подбородок. Я почувствовала, как ее слова шевелят мои волосы:

- Are you sure?^{55}

- Не знаю, но, может, попробовать…

- Я не хочу просто попробовать с тобой, - медленно и членораздельно произнесла она, - hope you’ll get it, maybe a little later…^{56}

Тихий стон, и ее руки покинули карманы, чтобы медленно переместиться на мои плечи. Медленно, очень медленно она провела большими пальцами по моим скулам. Я по-прежнему стояла, как дура, засунув руки в карманы, и тихо плавилась от нахлынувших ощущений. Она нагнулась и поцеловала меня, заметная судорога свела ее тело. Потом она опустилась на колени и стала целовать мои руки, ну, то, что выступало из карманов, сначала одну, затем – другую. Очнувшись, я, наконец, сообразила вынуть их. Она тут же поймала их и прижала к своим щекам. Я вздрогнула, жар, исходящий от них, почти обжигал. Я освободила свои руки и запустила их в ее волосы, прижимая к себе ее лицо. Она замерла на мгновенье, а потом, подняв голову, вопросительно посмотрела на меня.

Я только кивнула в ответ, вовремя поняв, что ничего вразумительного все равно сказать не смогу. А дальше… Перед глазами мелькнуло сдернутое с заправленной верхней полки и мгновенно расстеленное на диване одеяло. Ее руки тут же подхватили меня и опустили на его прохладную поверхность. Ничего себе, сильная! Точно weight-lifting’ом занимается. Мои толстовка, джинсы, футболка, белье полетели на соседний диван… потом тоже самое, но уже с ее вещами… А дальше - первое прикосновение обнаженной кожи, женская грудь, прижатая к твоей собственной… Засада, я же в этом ничего не понимаю! А в голове одни глупости, обрывок старого анекдота – а чего там понимать, наливай и пей… И я пила, пила жадно, судорожно, хватая ртом раскалившийся воздух. Пила - ну, когда она позволяла мне сделать вдох.

Темные пряди скользили по лицу, их тонкий аромат просто дурил голову.

- You may just say a word to make me stop, but you must say it now, just now…^{57}

Мозг вывернуло в поисках ответа, потом яркая вспышка, и я выдохнула первое, что пришло в голову. А пришло мне в голову гагаринское:

- Поехали!

Она улыбнулась:

- I love you…

А я продолжала слышать эхо моих слов: поехали, поехали, поехали… до тех пор, пока сама не унеслась к звездам.

На всю жизнь я запомню эту дикую ночь: расширенные зрачки, разметавшиеся волосы, руки, ну, тут лучше помолчу, и шепот, сумасшедший шепот:

- Mine… just mine… no one else’s…^{58}

Очнувшись, я попыталась привстать, но почувствовала, что не могу. Я лежала на боку, плотно прижатая к ее мускулистому телу. Ее правая рука нежно и беспорядочно гладила мою грудь. А левая была внизу … у меня внизу, обнимая и прижимая к себе. Ее рука была такой горячей… или это я была горячей, а, какая, в прочем, разница.

Почувствовав мое движение, она приподнялась и который раз за эту ночь вопросительно посмотрела мне в глаза. Хотя, сказать точно, чего больше было в этом взгляде – вопроса, тревоги, надежды, было трудно. Она выглядела как … как будто ждала приговора что ли. Она была гордой и не хотела ничего спрашивать, просто ждала. Я молча смотрела в ответ. Конечно, я видела ее мучения. Ничего-ничего, ей полезно. Поменьше будет стажерок обижать. Блин, поубиваю всех стажерок в округе… Наконец, не выдержав откровенной муки, спрятавшейся за ее вымученной улыбкой, я сказала:

- Yours, just yours, no one else’s…^{59}

Ее щеки медленно вспыхнули:

- My girl… Um-m… я не напугала тебя?

Я качнула головой:

- Хочу еще… напугаться.

Она рассмеялась и опять унесла меня в свой мир… мир, без которого мне трудно было бы теперь представить свою жизнь.

А потом было утро. Спешные сборы. Честно говоря, собрала все она, дав мне поспать до последнего. Сквозь сон я слышала, как Shaz пакует ноутбуки и собирает другие пожитки. Потом, склонившись надо мной и поцеловав, она прошептала:

- Пора. Ты потом сможешь спать немного в гостинице, перед презентацией.

- Ага, спать… охотно верю.

Поезд двигался уже по Питеру, когда я закончила одеваться и застыла у окна, пытаясь, несмотря на темень, сообразить, где именно мы проезжаем. Внезапно, ухватив мою руку, она притянула меня к себе на колени. Хорошо… Я видела, она о чем-то хочет спросить, но никак не решается. Времени оставалось все меньше и меньше. Видимо, это подтолкнуло ее:

- Why don’t you ask any questions?^{60}

- Questions?

- I mean… about future, about us and so on...

- Cause I needn’t. I do know everything.

- Really?

- Sure. We have the bad news and the good one. The bad news is I’m hopelessly in love with you.

- Why it’s “bad”?

- Unfortunately it’s “bad”, cause you’re utterly difficult, severe, jealous and unstable woman.

- And what about the good one?

- The good news is you’re hopelessly in love with me.

- Good?

- Very good! Cause I’m perfectly smart, beautiful, adorable and reliable girl.

- So taking into account all you’ve said I can’t see any reason for you to be with me…

- Гм… in case you’ve missed the word “love” in my last statement which is obviously the first reason… to be with you, there is another one…

- Which one?

- Sex of course…

- Evil… just little evil… my little evil…

Память – странная штука. А моя – уж точно. Я не могу пожаловаться на нее, но иногда она преподносит настоящие сюрпризы, то запечатлевая с фотографической точностью мельчайшие нюансы происходящего, то отказываясь хранить какую-либо информацию вообще.

Так было и на этот раз. Я помню, как, подхватив багаж, мы вышли в призрачно-фиолетовую муть Московского вокзала. Помню, что погода благоприпятствовала: влажность висела в воздухе и была почти осязаемой. Помню, как растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь сообразить, что делать дальше. В это время над ухом раздался хриплый смешок:

- Спишь? Пойдем к такси, – а потом она, взяв меня за руку как ребенка, повела в сторону Невского.

А дальше – полный провал, не помню ничего. По логике вещей, мы, наверное, все-таки взяли такси. Хотя слово «мы» в данном случае является явным преувеличением. Не помню, как добрались до гостиницы. При этом я чуть не оставила в машине свой, точнее, корпоративный ноутбук со всем его «бесценным» содержимым. Хорошо, дядька порядочный попался – догнал нас у регистрационной стойки и вручил мне комп обратно. Shaz только улыбнулась и покачала головой. А потом, забрав у меня паспорт, сама занялась регистрацией номеров. Да, кажется, именно номеров, потому что их было два. Правда, насколько я помню, в своем я так и не появилась. В смысле, когда мы поднялись на наш этаж, я было направилась к нему, но меня остановило грозное:

- Olga, я думаю, сейчас нам надо еще раз просмотреть report и все клиентские файлы. Ты готова?

Настенные часы показывали половину пятого. Ну, что ж, самое время! Кивнув головой как китайский болванчик, я последовала за ней. А, переступив порог ее номера, застыла, мучительно соображая, что же еще могло остаться не доделанным.

- Shaz, а как ты будешь вставлять исправленный мной кусок в уже сброшюрованную презентацию? – по-моему, это было единственное, о чем стоило волноваться.

- Я не буду. Здесь есть бизнес-центр. Я еще в поезде отправила новый вариант в офис, а они переслали уже готовый отчет сюда. Здесь его должны распечатать, сброшюровать и отдать мне к 9-ти часам.

- Понятно, а что тогда мы будем делать? – я тупо уставилась на нее, ловя ответный недоуменный взгляд, - ты говорила, нам надо еще раз все просмотреть.

Она рассмеялась:

- Работать? Нет! Спать-спать, душ и спать! Ты же сейчас как … зомби. Немедленно спать! Ты мне завтра, то есть уже сегодня прежняя нужна!

Прежняя? Хм… боюсь, не получится.

Дальше последовал уже привычный провал. Душ, во всяком случае, не помню, хотя явно в нем побывала – когда проснулась, волосы были еще слегка влажными. Последнее, что помню – как вытягиваюсь на king-size bed и мгновенно погружаюсь в забытье.

Пробуждение было внезапным, первое ощущение - проспала! Скосив глаза в сторону и не обнаружив на привычном месте будильник, я едва не подпрыгнула на диване. Взгляд уперся в темные пряди, разметавшиеся на соседней подушке. Так, вспоминаем… Угу, значит, я не одна, не дома и не на диване. Вялый мыслительный процесс прервала сильная рука, которая, обхватив меня за талию, притянула к себе. Теплые губы уткнулись в шею:

- Спи…

Я только хмыкнула - сна как не бывало. Ага, уснешь тут, как же… Я осторожно отвела ее руки, скинула одеяло и села на краю кровати. Интересно, что здесь можно попить? От этих номеров-люкс кроме пафоса есть хоть какой-то толк? Холодильник с минералкой, к примеру, или придется идти пить воду из-под крана? Я двинулась вперед в поисках водопоя. Прослонявшись без толку минут десять по бескрайним просторам, в итоге обнаружила только ванную комнату. Так, что мы имеем? Да, ни хрена здесь нет, кроме пары десятков пушистых белых полотенец с вышитым логотипом отеля. Зачем так много? У них что, кризис перепроизводства текстиля? Лучше б воды пару бутылок поставили. Видимо, придется все-таки пить из-под крана. Вообще-то, это, конечно, сцена - в ванной, отделанной плиткой Marazzi, жадно пить холодную воду… из джакузи. Не фига смеяться, кран над раковиной был таким, что голову не подсунешь, а про существование стаканов я как-то позабыла.

Тем временем за спиной раздались шаги, на плечо легла теплая рука. Я оглянулась. Вот это да! На секунду даже пить расхотелось. Хороша! Я непроизвольно сглотнула подступивший к горлу комок. И еще, странно, почему я тогда решила, что ей сорок, бред какой-то…

- Что происходит? – ее голос был слегка хрипловатым ото сна.

- Пить хочу… смертельно, наверное, это Martell твой…- еще раз судорожно сглотнув, ответила я.

- Или твой шницель, - синие глаза с улыбкой смотрели на меня, - Martell не виноват, а сок - на столе. Кстати, еще я видела в холодильнике минеральную воду.

- Где он?

- Кто? Стол или холодильник?

- Оба!

Она рассмеялась и ушла, чтобы через минуту вернуться с бокалом холодного боржоми.

Класс! Никогда не пила ничего лучше.

- Is everything okay?^{61}– внимательный взгляд прямо в глаза.

Я поставила на раковину пустой бокал, а потом подошла к ней и обняла:

- As good as it gets.^{62}

Ее плечи заметно вздрогнули:

- У нас есть два часа, ты устала, пойдем, надо спать.

- У-у, спать - не хочу…

Уснешь здесь, как же, сама ходит тут, в чем мать родила, а потом – давай, типа, спать…

Она рассмеялась, с силой притягивая меня к себе:

- Это невредно?… So much sex … I mean… ^{63}

- Откажись… если сможешь…

- Не смогу… I love you...