Магический Нуар

Глава шестая. Адвокат в деле! Совесть в доле!

А вдруг тот таинственный незнакомец внезапно воспылал ко мне чувствами, намекающими на серьезные отношения? И сейчас мнется робким школьником с букетом цветов?

Увы. Мечты-мечты-мечты! Скорее всего, это кто-то из местной гномомафии.

– Кто там? – мрачно спросила я, опускаясь к нижнему глазку.

Первое, что я увидела – напряженную ширинку. Я поднялась к глазку повыше. На меня смотрел симпатичный мужик с ярко-синими волосами.

– Я к вам вчера приходил, – жалобно заметил голос. – Инкуб… По поводу алиментов. Вчера приходили приставы. Я чуть не преставился! У меня отобрали все, поэтому умоляю вас… Посмотрите, а? Я принес все документы, которые нашел!

Я открыла дверь. Мне тут же вывалили целую тонну макулатуры. Прямо «пыонер», берегущий лес.

– Это все протоколы по заседаниям… Я на них не являлся, но мне присылали их по почте, – робко заметил синеволосый, пока я усиленно соображала. – Могу расплатиться натурой!

Хм… Натурой? Я посмотрела на бардак в моем борделе и поняла, что нашла себе уборщика.

– Хорошо, натурой, так натурой! – я водрузила папки на стол. – Твоя задача – прибираться в офисе. За каждый день уборки я рассматриваю один протокол и пишу опротестование.

У меня фамилия Риктушлер, а не Иванова. Так что надо соответствовать!

На меня посмотрели так, словно тоже догадались об этом. Но выбора у почетного отца, у которого капает с конца, не было.

Инкуб послушно поплелся прибираться. Через двадцать минут созерцания очередного протокола, сверху послышался крик: «А женскую одежду выбрасывать?».

Я отложила дело столетней давности. Ребенок уже не только достиг совершеннолетия. Но и сам стал дедушкой, мечтающим получить прибавку к пенсии от законного отца – долгожителя.

После вчерашнего ноги болели жутко. Поэтому я с трудом поднималась по лестнице.

– Вот, – предъявил инкуб.

В найденном шкафу висели красивые платья. Одно мне понравилось сразу. Красное, с красивым вырезом и юбкой до колен. Правильно! На заседаниях мужская часть присяжных целиком и полностью будет на моей стороне.

Обновка смотрелась очень красиво. На бирке было вышито «Синель». Порывшись еще немного в шкафу, я нашла какое-то меховое манто. Оно изящно прикрыло мои плечики.

Успешный адвокат должен выглядеть успешно!

– Тут недопитая бутылка «Бортини»! – обрадовался инкуб. – Можно я допью?

Я понимала, что это – никакой не сон. Но зато в этом «никаком не сне» я была богатой мадам в «Синель» со своим винным погребом.

Омрачал мой «не сон» лишь вчерашний инцидент. Но и он постепенно добивал упрямую совесть. Она уже слабо пищала и издавала предсмертные хрипы: «Как тебе не стыдно!».

Я услышала стук и спустилась вниз. В глазке виднелась заплаканная мадам со спичечным коробком в дрожащих руках.

Я впустила ее. Она посеменила на стульчик, глядя на меня взглядом серой мышки. Такое чувство, что жизнь ее тюкала по голове каждый день.

– Чем я могу вам помочь? – вежливо поинтересовалась я, оценивая ее платежеспособность.

– Муж мне изменяет! – горестно выдохнула мадам возраста определяемого с погрешностью лет в десять.

– Ай-я-яй! Какой он нехороший! Продолжайте! – посочувствовала я. Люблю разводы. Женская обида против мужской жадности. И наоборот.

– Уже десять лет он меняет любовниц, как перчатки. И плевать ему, что у нас пять очаровательных деток, которые каждый день спрашивают меня, где папа? – запричитала клиентка. И утерла слезу платочком.

Боже, как мило. Я прямо видела грушку под названием «Кобель», которую я трясу на алименты.

– Не могу же сказать, что он снова у своей очередной эльфийской пришмандовки! Он даже кричал на меня! А как он пьет! Месяц из запоя не выходил, когда его любовница променяла на другого! Кто его из запоя выводил? Я! – повествование достигало своего апогея.

Накал соплей нарастал с каждым словом.

– А он мне что? А ничего! Снова любовницу нашел! Все деньги из семьи уходят на кабаки и девок! А недавно он проиграл огромную сумму. Потом вынес драгоценности моей покойной матушки, чтобы погасить долг! Дети голодают, а я не знаю, что делать! Это – конец! – разревелась клиентка.

Я тоже думала, что это – конец, но это было только начало! Я узнала много чего интересного. Супруг моется раз в неделю, терпеть не может домашнюю работу. Но вот к изготовлению детей питает неподдельный интерес.

Складывалось впечатление, что это исчадье брачного ада, женившееся на кротком агнце, заслуживает, если не смертной казни целиком, то хотя бы частично.

– Я так понимаю, – начала я.

И посмотрела на часы. После двадцати минут разговора о мужских недостатках конкретного экземпляра, любой мужик покажется ангелом!

Я перевела взгляд на насквозь промокший носовой платок клиентки.

– Вы хотите, чтобы я помогла вам развестись, и отсудила алименты? Я правильно вас понимаю?

– Какой развод?!!! – покрасневшие глаза клиентки округлились. – Сердца у вас нет! Могли бы и посочувствовать. Зря я к вам пришла! У меня была юрист, которая мне сочувствовала! А вы – бессердечная женщина!

«Бессердечная женщина» молча посмотрела, как за «страдалицей» закрылась дверь.

Увы, за сочувствие мне не платят!

– Я прибрался! – подсел ко мне инкуб. Я лениво достала наугад одного из его «детей».

– Как вас зовут? – поинтересовалась я, не желая снова лезть в протоколы и искать имя.

Мой мозг медленно закипал и вытекал из ушей, после той чудовищной драмы чужой семейной жизни.

– Лэйтон Шмидт! – оживился инкуб, посматривая на пачку «детей местного лейтенанта Шмидта».

– Ну вот! Отличный вариант! Вы тут даже что-то пытались платить до совершеннолетия. Конкретно этот ваш сыночек уже вполне трудоспособен. Зато вы у нас – официально безработный, больной, несчастный отец, – заметила я, глядя на документы.

Инкуб кивал. В его глазах светилась надежда.

– Он уже, скажем так, третью фотографию в паспорте разменял. На каком основании они это предъявляют? – подняла брови я.

– Я платил каждому ребенку до совершеннолетия, – вздохнул инкуб. – Я честно работал и платил. У меня вся зарплата уходила. Просто у них хороший юрист, который требует алименты на учебу. Этот ребенок уже сорок лет учиться. Заканчивает один университет, сразу поступает в другой. А мне снова приходит уведомление о том, что я должен оплачивать его учебу.

Я уже писала документ о том, что ребенок вправе получить не более двух высших образований.

Его несчастный заботливый папа потерял всякую трудоспособность. И настаивает на том, чтобы наш уже не юный, но явно профессор, взял на себя обязательства по содержанию престарелого, больного и безработного отца. И выплачивал ему алименты.

– Подавайте ответный иск, – улыбнулась я, вручая вознаграждение за труд. – А работать вы будете у меня. Неофициально. Мы даже должность вам придумаем. Менеджер по связи между пылью, веником и грязью.

В дверь постучали.

Да кого еще принесло?

Я подошла, долго выбирая глазок. Потом все-таки решила воспользоваться верхним. И не прогадала.

На пороге стояло красивейшее создание в деловом костюме, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Дверь я открыла. Мне протянули на ладони коробок спичек.

– Я к юристу! Я возьму ее на пару часов! – заметил красавец, глядя на меня глазами поэта и показывая увесистую папку.

Я даже знаю, куда меня возьмут! О, это самое романтическое место. Вы только представьте! Горы бумаг, море проблем. Ветер шелестит протоколами. По небу плывут облачка «Только бы пронесло».

– Вы по какому делу? – поинтересовалась я. Побитая совесть искренне надеялась, что совмещать приятное с полезным клиент не собирается.

А то фраза, произнесенная чуть хриплым от сигарет голосом: «Я медленно снимаю показания! Ого! Какой большой у вас протокол! Я жду с нетерпение, когда вы войдете в курс тела! Тьфу!», меня уже смущала.

– Я – риелтор. И меня обвиняют в пропаже жильцов, – заметил эльф, присаживаясь в кресло и сгружая папку на стол. – Я закончит Эльфстон, и, пожалуй, единственный из семьи, кто не пошел в оркестр.

Альтернатива, так сказать, впечатляющая!

– Дела шли в гору, – продолжал эльф-риелтор. – Но тут подвернулся особняк тысячу квадратов. Интерьер в стиле эльфийский шик и гномий ренессанс, парковка на шесть авто, все коммуникации есть, отдельный подъезд. Шесть спален, включая пять гостевых и одну хозяйскую. Столовая на сто квадратов. Библиотека. Жилье класса люкс. Торг уместен.

У меня одной сложилось впечатление, что мне сейчас предлагают взять ипотеку и срочно купить эту недвижимость?

– И цена, я вам скажу, очень приятная. По сравнению с другими особняками такого класса, дом настолько дешев, что его может позволить себе даже начинающий аристократ! – заливался соловьем риелтор.

Я не знаю, когда нужно начинать быть аристократом. Боюсь, что слегка уже пропустила время полдника.

– И теперь меня обвиняют в том, что, дескать, я причастен к убийствам! – глаз эльфа дрогнул.

Я посмотрела на него с явным интересом, пытаясь представить его руки в крови.

Ом… Сейчас попробую расчехлить чакру и начистить карму. Я юрист, а не экстрасенс!

– В первый раз особняк купил господин Буше для Лориэль Яркая Звезда. Она по вечерам играла на его флейте, – начал черный риелтор. – Он хотел превратить этот особняк в оплот искусства, навещая его по понедельникам и пятницам. Но в один из пятничных вечеров он пропал! Пропал вместе с Лориэль! Его авто стояло возле дома, а его не было!

Великая сила искусства! Я уже заинтригована!

– Госпожа Буше поискала его три дня. Она наняла частных детективов. Потом обратилась в полицию, где ей сообщили, что ее супруг, скорее всего, похищен с целью получения от безутешной госпожи Буше выкупа. Прошел год, господин Буше не объявился. Записки с суммой так и не поступало, – вздыхал эльф.

Госпожа Буше вызывает у меня много вопросов. А не она ли грохнула муженька, застав его с любовницей?

– Все решили, что он вместе Лориэль отправился в Лес Мегас. Особняк выставила на продажу госпожа Буше, привлекая меня, как риелтора, – с легким оттенком гордости произнес эльф. – Дом приобрела одна пожилая госпожа Шпипершплюй. Известная в узких кругах ценительница искусства. Она жила одна. И избегала общения с людьми. Только с оценщиками и антикварами. Ее привлекла коллекция картин и коллекция древностей. Но и она пропала после покупки!