— Нам в другую сторону. Покажу ваш личный сад. Этот то общественный. Выход в него есть из вашей гостиной кстати.

— Виронт! Поздравляю с должностью! — весело крикнул лысый, полноватый мужчина, сидевший в беседке мимо которой мы проходили, — Как удобно и кресло получил и барышню за раз.

— Благодарю Карим Стефанович! Очень надеюсь, что все это наследство, поневоле, в скором времени вернется к истинному хозяину. — Демон ничуть не смутился шпильки и даже не сбавил ход.

— Кто это? — спросила я, когда мы отошли.

— Лекарь местный, стоматолог, гинеколог, уролог. По-моему, за свою долгую жизнь, он освоил уже все существующие врачебные специальности. Настоящий фанат своего дела.

— А кем работал раньше мой отец? Стражем?

— Кем он только не был. И артефактором, и некромантом, и дозорным, и дознавателем. Молод еще. Хочется успеть все и сразу.

— Четыреста с лишним лет это молодость? — искренне удивилась я.

— Если ты практически бессмертен, то, как ты думаешь?

— Я слышала, он склонен к жестокости? — осторожно спросила я.

— Все оборотни склонны к жестокости, особенно по молодости, в силу неумения сдерживать эмоции. У вас очень обострено чувство справедливости, и если эта самая справедливость где-то попирается, вас аж подкидывает. Вот как с Гришей, ты ж его не любишь, но он твой мужчина, и ты сейчас глотку за него любому порвешь потому, что все мы понимаем, что осужден он несправедливо.

Что-то подобное я действительно чувствовала. За вампира было до слез обидно.

Мы свернули налево, за поворотом оказалась очередная, длинная изгородь из ярких кустов, Виронт нашел среди них калитку и открыл.

— Вот это ваш семейный сад

Я пошла по дорожке с двух сторон обсаженной елями. Справа в глаза бросились таблички с именами и датами, прикрепленные к стволам елей. Олег, Наиль, Иван, Ярослав, Елисей, Роберт, Второй даты не было лишь у Наиля и Роберта. Слева Марианна, Милослава, Ольга, Эльвира, Зара, Валентина. Таблички со второй датой, не было лишь. У Ольги и Валентины.

На глаза навернулись слезы. Двадцать детей! У него было двенадцать детей! Каждая ель, должно быть, была посажена в день их рождения.

— Это жизнь, детка, — Виронт похлопал меня по плечу.

— Значит, вампиры не бессмертны?

— Я не знаю даже демонов выживших, после того как отсекли голову, разорвали надвое, или спалили магическим огнем.

— Боже! Какая ужасная судьба.

— Каждому своя, — пожал плечами демон. — Смотри, здесь еще много места, для деревьев в честь ваших детей.

— У нас их не будет, печально вздохнула я, проходя в большую беседку с качелями. Повсюду были разбиты клумбы с петуньями, кустами росла, малина, вишня, крыжовник, ежевика. Все аккуратное, ухоженное. Вдали стояли четыре больше теплицы, наверное, с овощами.

— Я бы не зарекался. Вы ж особый случай. От тебя волком пахнет кстати сильно. Оборачивалась уже что ли?

Вот блин! Вроде и в душ и вечером и утром ходила и дезодорантом пользуюсь!

— Да не парься. — Усмехнулся Виронт поняв мое смущение, — вампиры не чуют, а мне нормально. не больше чем от обычной собачки. Только без обид. С мужем прощалась, и он тебя обидел?

— Нет. Не обидел, все хорошо, — наверное, слишком поспешно сказала я.

Рассказывать Виронту о том как было, я не хотела. Вдруг он тоже побежит ходатайствовать об ужесточение срока мужу.

— Не ври! — Я аж вздрогнула от ноток стали прозвучавших в голосе демона. — Раньше первого полнолуния после обращения, оборотень может сменить ипостась, только если ему грозит смертельная опасность. Кто из них посмел угрожать тебе? Я теперь за тебя отвечаю! Головой отвечаю!

— Мне наоборот было очень хорошо, — набравшись смелости, выпалила я, — я отдала ему слишком много энергии. Критично много, но все хорошо. Я в порядке.

— Ах, он старый лис! Все-то рассчитал! — рассмеялся демон.

— Что рассчитал? — не поняла я.

— Если бы не ваш родовой амулет, ты бы провалялась в постели дней пять минимум, — а так, тебя через него теперь вся стая питает. Ты вон скачешь. А отец и прадед с мигренью слегли поди, или еще с чем позабавней! Ай да Гриша! И сам подпитался, и с женой развлекся, и хвостатым свинью подложил! Красавец!

Демон веселился, а я нервно дернулась, от очередного плевка в душу вампиром. Хоть никто из оборотней мне еще не был по-настоящему близок, но расчет мужа меня задел за живое, почему-то.

Потому, что ты тоже часть их стаи, хочешь ты того или нет. — Услужливо подсказал внутренний голос. — Изгонять тебя из нее они не станут никогда, из-за договора. Который ты знаешь далеко не весь.


Часть 45

Первым моим заданием было набрать три приказа на отъем силы и поместить в архив для истории. Первый отъем, добровольный у попаданки с земли, не пожелавшая остаться в Арсилене. Второй, частичное ограничение для ведьмы, сделавшей проклятие с особо тяжкими последствиями за деньги. Какие конкретно, эти особо тяжкие последствия, не уточнялось. Последним был приказ о заключение мужа под стражу.

— За смертоубийство Володиной Дарьи Александровны, потомственного мага воды первой степени, Кривицкий Георгий Сергеевич, приговаривается к пребыванию в крепости Теней на шестьдесят пять лет. Убийство совершено ритуальным ножом Кривицкого, с особой жестокостью: жертве было перерезано горло, но смерть наступила лишь через три минуты от кровопотери, все это время, жертва прибывала в сознание, но была обездвижена вампирским зовом. — Бесстрастно диктовал мне Виронт. — После наступления смерти, жертве этим же ножом было вырезано сердце.

— Боже! — я почувствовала, как к горлу подступила тошнота. — Не могу! Пишите дальше сами!

Я вскочила и пошла к кулеру с водой.

— Ввиду особой жестокости преступления, совет инквизиторов не усмотрел никаких смягчающих обстоятельств, вследствие чего подсудимый не имеет права на пересмотр дела, обжалование приговора, либо условно-досрочное освобождение.

Виронт, вслух проговаривал набираемый текст.

— Подождите! Как не имеет права на пересмотр дела? Даже если кто-то лично придет с повинной и признанием, мужа не оправдают?

— Да кто придет-то? — Пожал плечами демон.

Словно в ответ на его слова дверь приемной распахнулась и в приемную ворвалась Полина.

— Немедленно отпустите Гришу! Это я убила магичку! — заявила она, не отводя решительного взгляда от демона.

— Твою волшебницу! — У демона аж челюсть отвисла. — Каким богам молишься? — обратился он ко мне. — Признавайся.

Я лиш растерянно пожала плкчами.

— Присаживайся, — Демон кивнул Полине.

Та изящно присела на свободный стул, держа спину настолько прямо, что казалось неестественной. На меня девушка подчеркнуто не смотрела, а вот я на нее — во все глаза, что называется. Неужели она настолько его любит??

— Полин — ласково по-свойски начал Виронт, — Я понимаю, что ты многим обязана Грише, да, что там многим — всем! Я знаю, что ты влюблена в него как волчица в весеннюю течку в свою пару. Ален прости, придет весна, поймешь, о чем я.

Демон смутился сказанного, и с раскаяньем посмотрел на меня, но мне показалось, что он употребил расхожее здесь выражение. Как на Земле, про кошек, например.

— Это до слез трогательно и мило, — продолжал Виронт, — но по-детски глупо, ты же не пройдешь проверку инквизиторов.

— Пройду! — Уверенно заявила девушка, поведя плечами, — потому, что это действительно я убила Дашу. Его ритуальный нож я взяла в его спальне, в день их свадьбы, им не до меня было. Я сделала вид, что ушла и тут же вернулась через двери, ведущие в сад, они были не заперты, где лежит нож, я знала.

— Откуда?

— Несколько ритуалов мы уже проводили вместе. Гриша же был еще и моим учителем. — Губ девушки коснулась теплая улыбка, говорящая о ее самых теплых чувствах к моему мужу, куда лучше и целой тысячи слов. — Я украла нож и стала ждать удобного случая, чтобы отомстить, я ее убить хотела вообще-то, — Полина бросила на меня взгляд полный ненависти. — Но когда узнала о стычке в столовой, решила, что и Дашка тоже сойдет. Я думала, вы приговорите его к ментальному заключению, и я была бы вполне довольна, но крепость Теней! Нет! Я его слишком люблю для этого! Я лучше сама!

Руки Полины, сжались в кулаки и мои тоже, а сердце пронзил острый укол ревности.

Он мой! Мой! — кричал неадекватный сейчас внутренний голос.

— А откуда ты знаешь, про стычку в столовой? — Продолжил допрос Виронт.

— Она сама и рассказала, мы же с ней дружили, — Полина горько усмехнулась.

— А вот здесь, ты врешь, — усмехнулся Виронт. — Не забывай, что я инквизитор и мне нельзя солгать.

Виронт кажется применил какую-то свою магию, потому, что Полина, словно окаменела, а он смотрел на нее не моргая и его синие глаза, стали еще ярче.

Жутко!

— С кем ты в сговоре, Полина? Отвечай мне!

Девушка начала мычать, она видимо изо всех сил сопротивлялась силе демона.

— Я инквизитор! Отвечай мне! Я приказываю! — Повысил голос мужчина, в один миг, забыв про дружелюбность.

Даже я ощутила давление на грудь и голову исходящие от взгляда демона. На месте Полины, я бы точно быть не хотела сейчас.

Девушка замычала сильнее, конвульсивно задергалась, начала давиться, изо рта побежала белая пена, глаза закатились, и девушка замерла, откинувшись на спинку стула.

— Твою ж мамашу! — раздосадовано выругался инквизитор, только успевший подбежать к девушке.

— Ты что наделал! Она же… Она… — Я охрипла от ужаса и шока.

Смотреть на вампиршу было страшно, но и отвести глаз от трупа, я не могла.

— Да не я это. Блок у нее стоял на самоуничтожение при допросе инквизиторами.

— Она о нем знала?

— Нет, конечно! Дуреха наивная!

С досады Виронт ударил кулаком по столу, а я борясь с подступающей к горлу тошнотой, зажала рот рукой и съехала на ослабевших ногах по стеночке.

В глазах все поплыло от слез и я, наконец, перестала видеть труп любовницы мужа, в голову пришла щемящая душу мысль:

Она любила его так, как я, наверное, не смогу никогда.


Часть 46

Виронт подошел, обнял меня, прижал к себе. Я не отстранилась, так хотелось почувствовать себя под защитой. Я прильнула к демону всем телом, меня забило крупной дрожью.

— Не пойду больше сюда! Не хочу! Одни неприятности здесь!

— Хорошо, — демон нежно гладил меня по спине, отчего по телу разливалось тепло и спокойствие, леденящий душу ужас понемногу отступал. — Дома посидишь, оно и всем лучше будет. Марина!

Я вздрогнула от громкого голоса демона и потрясенно огляделась, мы были уже в гостиной дома Григория.

— Как это? — Потрясенно выдохнула я.

— Перемещение в пространстве. Считай волшебство! — Улыбнулся демон. — Марина!

— Ее нет. Они за покупками уехали, — в гостиную вышла одна из горничных, кажется, ее звали Викой.

— Ну, тогда ты присмотри за хозяйкой! Налей чая с мятой и медом, развлеки как-нибудь, — повелительно распорядился демон, — а мне пора. Я вечером зайду, проведаю тебя. Демон ласково провел рукой по моей щеке, коснулся горячими губами моего лба и исчез. Я вздрогнула.

— Пойдем со мной Аленушка.

Высокая блондинка взяла меня за руку и повела на кухню, там хозяйничали Настя и Катя, делали какое-то печенье.

— Что случилось? — Встревожилась Настя. — Этот деманюка обидел тебя? Вот чем только Григорий Сергеевич думал, выбирая тебе его в фавориты!

— Нет, не обидел.

Отмахнулась я и замолчала, не желая делиться, я пока здесь еще никому не доверяла кроме Марины. Вика приготовила мне чай, подала печенье и ушла дальше убираться.

Поев, я задумалась, чем бы себя занять. Решила, что мне сейчас просто необходимо отключить мозг, а лучшее средство для этого чтение фэнтези. Пошла в свою комнату, переоделась, залезла в удобное кресло с ногами и, взяв планшет, погрузилась в волшебный мир любимого автора.

Помогло, отвлеклась. Часа через два Катя распахнула дверь в мою комнату, Борислав внес новый матрас, а Марина сумки с покупками.

Борислав уложил матрас, и ушел. Катя принялась застилать постель, Марина в ванной выкладывала покупки. Я попросила прокладки, и темное, плотное белье. По срокам ни сегодня, завтра месячные начнутся.

Мне было неудобно, что за меня все делают, но здесь так принято. Эти люди делают свою работу, за которую им щедро платят.

— Вот ручки и раскраски, — Марина выложила на стол, огромный пинал и несколько книг.

— Спасибо! — Меня немало удивил объем купленного, видать, экономить, здесь не привыкли.

— Пожалуйста! Ты чего дома?

— Полина пришла и призналась в убийстве Даши, а когда Виронт стал допрашивать умерла. Виронт сказал, что блок на самоуничтожение при допросе стоял.

— И ты это все видела? — Догадалась Марина

— Да, все случилось у нас в приемной.

Бедная ты моя девочка! — Марина взяла мои руки в свои. — Но вообще, это же прекрасно! В смысле, не то, что Полина умерла прекрасно, а то, что призналась. Григория Сергеевича теперь отпустят!

Ага! Если Слава не нажалуется. — Подумала я.

— Марин, мне очень нужно поговорить со Славой, иначе он все очень осложнит. Где он живет?

— В корпусе для преподавателей. Вчера он был дежурным, так что сегодня у него выходной, но тебе туда лучше не ходить. Если хочешь, я приведу его. Только спустись вниз, в желтую гостиную. Не в спальне же его принимать.

Войдя в желтую гостиную, я обалдела: возле кресла стоял напольный станок для вышивания и несколько коробок, одна полна нитей для вышивания, другая пряжи для вязания, третья бисера, четвертая и пятая тканей, в шестой какие-то журналы. Так вот как Григорий Сергеевич представляет себя идеальной подарок для идеальной жены! Интересно конечно! Может так оно и было, в каком-нибудь адцатом веке.

Впрочем, и я очаровалась первой же вышивкой, гладью цветов на белой блузке, что увидела в журнале и пожалела, что выкройки самой блузки не прилагается. Впрочем, ничего вроде сложного. Может, из служанок кто умеет.

В двери постучали, я отложила журнал, машинально приосанилась и поправила волосы.

— Войдите! — я очень старалась, чтобы голос не дрожал.

В комнату вошел Слава, закрыл дверь и встал возле нее, скрестив руки на груди.

Какой же он большой! Как скала прямо! Смотрит с обидой и осуждением, как будто я его бывшая уже.

— Чего тебе? — Спрашивает спокойно и выжидательно смотрит.

— Присаживайся, — я киваю на противоположный от себя стул.

— Благодарю! Я постою. Чего звала? — В голосе оборотня слышится нетерпение, словно Славе было очень неприятно здесь находиться. А я, собравшись с духом, протараторила:

Не рассказывай совету пожалуйста о вчерашнем, со мной как видишь, все хорошо, — волнение сдержать увы не получилось.

— Поздно, — заявил Слава, сверкая глазами и ухмыляясь, и тут побледнел, увидев на моей руке перстень демона, — Сволочь юродивая! Да ему и тысячи лет в крепости Мало! — Зло прошипел он, словно меня самому дьяволу в заклание отдали.

— Не говори так! — Мое сердце переполнилось искренним возмущением. — Он ничего плохого мне не делал!

— Ну да, — фыркнул Слава. — Подумаешь, жизнь сломал и лишил возможности быть по-настоящему счастливой!

— Жизнь ломаешь мне сейчас ты! А счастье, оно у каждого свое.

— И в чем же твое интересно? Поить старого вурдалака своей кровушкой чтоб не сдох до рождения парочки наследников?

— Мы с ним обменялись брачными метками и по вашим законам! Разве для оборотней брак не священен?

— У оборотней Волчица всегда выбирает сама, никто не вправе ее неволить! даже Альфа! Вурдалак, не твой выбор.

Я глубоко вздохнула, в нос ударил будоражащий запах мужчины, горло сдавил тяжелый ком обреченности, но я нашла в себе силы говорить.

— Это так, но ничего уже не изменишь, — я почувствовала, что глаза щиплет от готовых пролиться слез. — Не усложняй мне жизнь впредь, пожалуйста, и Григорий предложил в фавориты тебя, демона выбрала я, сама.

Слава дернулся, словно от пощечины, хотел что-то сказать, но передумал, или не собрался с силами, и резко развернувшись, вышел, не закрывая дверь. А из моих глаз побежали-таки горькие слезы.


Часть 47

Как только Слава вышел, вошел отец.

Он что подслушивал??

Я поспешно отвернулась, чтобы скрыть слезы.

— Как ты Аленушка? — отец обнял меня за плечи и поцеловал в макушку, — Слава рассказал, что муж практически выпил тебя, твои силы и чтобы выжить, ты перекинулась. Это так?

— Я в полном порядке, как видишь, — спокойно ответила я.

— Какой же он мудак все-таки, — тяжко вздохнул отец.

— Он знал, что со мной ничего не случится, — заметила я, — или, что, тебя понос пронял и ты растроился?

— Да нет, не понос, — тяжело вздохнул отец, — я обернулась к нему, всмотрелась внимательнее в лицо, цвет кожи, нездорово серый, глаза впалые, на лбу, под глазами, и у губ, глубокие морщинки, отец отдал на восстановление моих сил, сомнений не было. Лет двадцать, а может быть и двести в перечете оборотней. Что ж, это даже и справедливо где-то. Жаль, мне его не было.

— Но так даже и лучше. Он сам добавил к своему сроку еще десятку в крепости, — оборотень был, кажется, весьма доволен сложившейся ситуацией.

— Да за что?! Со мной все в порядке! С тобой тоже! Я претензий не имею.

— Зато я имею! — повысил голос отец, — будет знать впредь, как тобой рисковать и над нами насмехаться! Не для того я ему дочь свою отдал по договору, что он им тут же подтерся! Ты мне скажи лучше, зачем ты отказалась от Славы и приняла кольцо демона? Славка же тебе идеально подходит! Жила бы с ним у нас, горя не зная.

— Ты же еще вчера говорил, что понимаешь мои чувства к мужу и поможешь ему освободиться!

— А часом позже он показал свое истинное отношение к нам! Я не Иисус, вторую щеку подставлять. А, что до чувств, так ты б только денек со Славой провела б, о вурдалаке бы и не вспомнила больше, а там глядишь он бы и не вышел.

— Опа! — я хлопнула в ладоши, нервно рассмеявшись, — и после этого ты всерьез думаешь, что вы хоть чем-то лучше Григория? Да вы оба друг друга стоите в своей подлости. И договор нужен был тебе и прадеду не для общего мира совсем, а чтоб свой срок скостить! И магичку наверняка кто-то из вас и грохнул! Права была Ольга! Да я лучше с демоном останусь! Противно иметь с вами, что-то общее! И побрякушку свою заберите!

Я сдернула с руки браслет прадеда и протянула отцу, тот покорно подставил ладонь.

— Что ж дочь, ты уже взрослая, вправе делать свой самостоятельный выбор. К демону, так к демону. Прощай.

Отец развернулся и пошел к выходу, я окликнула его уже, когда он взялся за ручку двери:

— Какие у тебя планы на счет матери?

— Жить долго и счастливо, — отец даже улыбнулся,

— Она же скоро начнет стариться, в отличие от тебя.

— У меня не начнет, не переживай.

— Ты её обратишь?

— В ближайшие тридцать лет это еще точно не понадобится, а там посмотрим. Ей что-нибудь передать?

— Нет. Мне нечего ей сказать, — сухо ответила я.

— Ну, ну, — закивал отец, резко погрустнел, — Что-то еще?

— Да. Скажи, Григорий знал, что на мое восстановление силы отдашь именно ты?

— Конечно. Я же твой родитель, самый кровно близкий к тебе в стае.

— Тогда ты прекрасно знаешь, почему и за что это лично тебе. Его можно понять.

Отец побелел, как полотно, даже губы задрожали, и не вышел, а буквально вылетел из моего теперь кабинета.

Правда больно уколола убийцу.


Часть 48

Как только отец ушел, я почувствовала себя ужасно уставшей и разбитой, будто шесть пар в институте отпахала. Душу разрывали обида и злоба на оборотней, на мужа, на себя!

— Гребаный ПМС! — пробурчала я пнув коробку с тканями.

Как же все бесит! Никому я не нужна на самом деле! Все меня используют! От родителей до мужа! Противно, мерзко! Жить не хочется!

Я разрыдалась громко и отчаянно, не сдерживая эмоций, иначе просто взорвусь! Начав, почувствовала, что остановиться просто не могу уже. Рыдала все громче и отчаяннее, аж захлебываться и задыхаться начала. Такое со мной было лишь однажды в семь лет, когда машина на моих глазах задавила хорошенького котенка с нашего двора.

— Ну и какая сволота посмела обидеть мою девочку? — услышала я встревоженный голос Виронта.

— Я никому не нужна! Все мной лишь пользуюсь! — всхлипывала я, изливая душу, — отец меня отдал, чтобы срок скостить. Матери вообще на меня плевать! Она мне не мать, а нянька всю жизнь. Слава не понимает, как будет больно потом! А муж, он меня чуть не убил! Он ведь знал, что я погибнуть могу! Знал ведь! — я уткнулась в плечо Виронта горько всхлипывая.

— Я ручаюсь на тыщу процентов, что он знал, что тебе ничего не грозит! Хотя, поступок некрасивый, согласен. Но у меня хорошая новость — обвинение в убийстве Володиной с него сняты и он выйдет не через шестьдесят пять лет, а через десять. отсидев за этот гадкий поступок с тобой. Это станет ему хорошим уроком, и он больше так никогда не будет.

Я заплакала еще отчаяннее. Для меня сейчас, что шестьдесят пять лет, что десять, одинаково далеко и долго. Да и хочу ли я вообще, чтобы он выходил?

Честно — не знаю.

Отец предлагал подлый вариант по отношению к мужу, но так ли этот плох лично для меня?

Слава? Что Слава, красив как бог и, наверное, безумно хорош в постели, если уж в оральных ласках так умел. На скольких женщинах он отработал свою умелость, думать не хотелось.

— Ну-ка, пойдем со мной! — демон сдернул меня с кресла и потащил за собой.

— Куда?

— Расслабляться! — заявил мужчина, — ускоряемся!

Демон побежал, да так быстро, что двери и картины только успевали мелькать, но я поспевала за ним как ни странно, без труда и даже не запыхалась когда Виронт втолкнул меня в какую-то комнату и запер ее на ключ.

Я огляделась, мы в огромном помещение с огромным круглым бассейном с красивой, голубой водой.

— Раздевайся, — Виронт сел на лавочку и начал снимать свои туфли.

— Купальники в моей спальне остались, — Смутилась я.

— Да так давай, не парься. Ни насиловать, ни приставать не буду. Все будет только сугубо по твоему желанию.

Сняв носки, Виронт встал, скинул белый удлиненный пиджак и рубашку. Я зачарованно смотрела на мужчину, во всех его движениях была какая-то неповторимая, кошачья грация. А тело, не такое мускулистое и накаченное как у Славы, но тоже идеально в своих пропорциях.

— Хорош? — спросил демон улыбаясь.

Только тут я сообразила, что пялюсь на него во все глаза. Смутившись, тоже стала раздеваться. Оставшись в белье, замялась — снимать бюстгальтер или нет? И тут, посмотрев на демона, увидела, он уже готовится нырнуть и он поганец, без трусов!

— Не покажу! Не надейся! — весело крикнул демон, ныряя в воду.

Я нервно рассмеялась и отбросив стеснение сняла бюстгальтер, трусики оставила. Много чести!

— Держи! — Виронт вытащил из воды розы сотканную из нее.

— Как это? — ахнула я.

— Магия, — пожал плечами демон.

— Как это работает?

— Представляешь в голове нужную форму и силой мысли собираешь в эту форму молекулы воды.

— Я так никогда не смогу да? — по-детски печально вздохнула я.

— Ну почему? проживешь десять тысяч лет, может, и сможешь.

— Вам десять тысяч лет? — я так и замерла с открытым от удивленмяртом.

— Давай на ты уже. Десять тысяч шестьсот тридцать два года, если точно.

— Вау! — потрясенно выдохнула я.

Виронт делал мне из воды бусы, корону, венок, платье. Даже дельфина, что на метр выныривал из воды и обрызгивал нас, и голубей пролетевших по комнате. Я только успевала удивленно ахать, позабыв обо всем на свете.

Демон вел себя в высшей степени галантно, не приставал, намеков ни делал, даже не касался меня. Только знай себя, брызгался, заставляя меня визжать.

— Зря ты волчий оберег то отдала, такими вещами не бросаются, — сказал он, когда мы уже вышли из воды.

— А не жили богато — нефиг и начинать, — махнула я рукой, — кто стоял за Полиной? Выяснили?

— Все дороги ведут в Хаос, мои ищейки, уже роют носом землю.

Виронт позволил мне первой выйти из бассейна, а пока я надевала халат отвернувшись от него, быстро вышел и укутался в свой, на меня кажется не пялился. Мы приняли душ, оделись, и наступила какая-то неловкая пауза,

— Мне пора, — демон грустно улыбнулся, словно ему не хотелось уходить.

— Спасибо, что пришел, утешил, — я была исполнена искренней благодарности к демону за участие.

— Не за что. Первый раз, кстати, столь целомудренно утешаю чужих жен, — Усмехнулся демон, — заглянуть пожелать спокойной ночи вечером?

— Не нужно, — пускать демона в свою спальню, я не собиралась.

— Я так и думал! — щелкнув меня по носу, демон исчез.

Я, глупо улыбаясь, отперла замок, распахнула дверь и столкнулась с крайне хмурой не довольной Валей. Сердце мое мгновенно ушло в пятки.

— Нннечего не было! Мы просто плавали и все, — пролепетала я, посчитав нужным оправдаться.

— А ты, что, не одна была что ли? — Валя, удивленно выпучила свои колдовские, зеленые глаза.


Часть 49

Я и вовсе сошла с лица. Это ж надо было так себя подставить!

Валя глядя на меня сначала закусила губу, а потом весело захохотала.

— Да знаю я, что с демоном ты тешилась и, что не было ничего носом чую в прямом смысле, носом. Обоняние у нас не хуже вашего. А если и будет, то не страшно. Секс, это ведь такая же естественная надобность тела как еда и сон. Он нужен для эмоциональной разрядки во избежание таких вот срывов как у тебя сегодня был. Демон для этого к тебе и приставлен. А вот волка этого, в дом отца больше не приводи, — строго попросила подруга.

— Хорошо, — я не выдержала осуждающего взгляда Вали и правда, нехорошо как-то получилось.

— Ты, что отдала родовой оберег?

Я лишь махнула рукой.

— Не хочу иметь с ними ничего общего.

— Ну и дура! Сама не понимаешь, чего лишилась. А родителей вообще не выбирают. Они дали тебе жизнь, подарили тебя этому миру и уже за это ты должна быть им благодарна по умолчанию до конца дней своих, чтобы они не сделали. Никто тебя не просит каждый день приглашать их на ужин или беспрекословно слушаться, но и рубить с плеча не надо.

Я промолчала. Отвечать подруге и развивать сейчас грустную для меня тему, я не хотела.

Уловила с кухни потрясающе вкусный запах жареного мяса и желудок аж свело от голода.

— Пойдем, пообедаем.

— Какой обед? Через полчаса ужин подадут! Иди в порядок себя приведи. Праздновать сегодня будем,

— Что?

— Папу же оправдали, только десять лет сидеть за тебя будет. Надо ж было так ступить! Демон, что тебе не сказал? И Роберт с Оливией придут в гости и Наиль с женой. Иди, приведи себя в порядок.

Я и привела, простое по покрою, коричневого оттенка платье, широкий, чёрный пояс, подходящий к нему макияж, волосы оставила распущенными.

Но спустившись, в гостиной никого не застала. За окнами было уже темно, гремели раскаты грома и сверкали красные молнии.

Жутко.

— Начался сезон ночных дождей. — Пояснила Марина, ставящая в вазу свежие цветы.

— И сколько он продлиться?

До конца октября. А там сразу зима, до конца марта. Днём комфортные минус десять, а ночами до сорока с метелями.

— Ух ты! Это почему так?

— Из-за негативных вибраций порталов. Дождями и метелями природа пытается смыть их с себя и очиститься. Здесь нет яркого солнечного света и жары как на земле летом, опять же из-за негативных излучений. Здесь всегда пасмурно, зато комфортные плюс двадцать восемь стабильно, с начала апреля, по конец октября.

— А на людей эти негативные излучения как влияют?

— На людей плохо, но тебе-то теперь опасаться нечего.

Смысл слов Марины до меня дошёл не сразу, все никак не привыкну, что я теперь тоже нелюдь.

— А где все?

— В саду на аллее. Пока Роберт был в заключение, погибло трое Олег, Ярослав и Эля.

Мне стало искренне жаль вампира это удар, вернуться из заключения и узнать, что близких уже нет.

Про Элю я знаю, я невольно отпустила глаза, — а с братьями, что случилось?

— Ярик погиб в схватке с демоном, сорок четыре года назад, а Олега, семьдесят восемь лет назад убил охотник на вампиров.

— И много их? Охотников? — меня невольно передернуло от страха, закрывшегося в душу.

— Ну, после заключения брака должно стать ощутимо меньше, поскольку это в основном оборотни, только нам и демонам высших ступеней, под силу физически справиться с вампиром.

— Почему убили, была какая то причина? Месть?

— Не всегда. У оборотней чувство превосходства над вампирами бывает очень сильным. Они считают вампиров низшими существами, недостойными жизни и становятся охотниками.

Дверь распахнулась, и вошло все семейство. В том числе и Ольга с мужем. От её свирепого взгляда мне сразу захотелось под землю провалиться. Но я тут же переключилась свой взгляд на высокого, молодого, черноволосого парня, потрясающе похожего на своего отца. У Григория только волосы прямые, а у парня задорно кудрявые, выглядел он лет на двадцать пять, не больше. Рядом с ним была миловидная светло-русая девушка. Парочка мне открыто улыбнулась,

— А это наш новый и так уж получилось главный теперь член семьи, — Алена, — жена отца по договору, — представил меня Наиль. Она с нами всего три дня и не совсем ещё освоилась.

— Ничего Ален, ты не одна теперь тут такая! Я Роберт, младший из сыновей твоего мужа. — Парень дружелюбно улыбнулся, протянул мне букет цветов и поцеловал в щеку. Смотрел он открытым, добрым взглядом и мне показалось, что мы подружимся.

После того как мне была представлена Оливия, мы сразу прошли в столовую. Роберт тепло приветствовал весь персонал обслуживающий дом, новеньких для него как я поняла, не было.

Стол просто ломился от разных кушаний и все видимо очень проголодались, потому как ели с аппетитом и молча, пока не опустошили три огромных блюда с роллами и шашлыками.

— Ну и чем здесь нынче заработать на хлеб насущный можно? — поинтересовался Роберт

— Ну, тебе ли беспокоиться? — Улыбнулась Ольга, — твои умения всегда нужны. В граде как раз лекарь нужен.

— Я бы предпочел службу в академии, — поморщился парень, — животы беременным мерить и роды принимать не совсем мое.

— Аленушка, детка, будь так любезна, поговори этой ночью с Виронтом, чтобы он Карима в город перевел, а Роберта, на его место взял. Напой своим сладким голоском. Ты ж умеешь.

До этой минуты я никогда не видела, как улыбаются змеи.

Я сам поговорю! — оскалился Наиль

Виронт твой фаворит? — спросил Роберт. я не нашла сил ответить спрятав красное лицо за бокалом из которого пила морс — странно, обычно же выбирают кого-то из членов семей.

Так вот почему муж мне предложил сына Игоря.

— Ну что ты Роберт, разве кто-то из наших достоин священного тела? — снова отличилась Ольга, — у них и брачная ночь поди под зовом была.

Я вспыхнула как спичка, вскочила и стремглав бросилась наверх. Едва я забежала в спальню, меня схватили сзади за волосы, зажали рот рукой, я с ужасом почувствовала знакомый запах и то, что в бедро мне упирается возбужденная плоть.


Часть 50

— Это я! — зашептал на ухо Слава, — я пришел за тобой! Только не кричи и не дергайся, и все будет хорошо. Обещаешь?

Я активно закивала, и мужчина убрал руку с моего лица и, схватив меня за руку, потащил к окну.

— Мы сбежим! Сбежим в закрытый для вампиров мир! Все будет хорошо!

Слава вскочил на подоконник, подхватил меня на руки и спрыгнул со мной в сад. Во время прыжка меня ослепила яркая вспышка, я зажмурилась, голова закружилась, я почувствовала, как от меня уплывает сознание и провалилась в обволакивающую тьму.

Мне ничего не снилось, и вообще показалось, что в себя я пришла тут же.

Но проснувшись, я обнаружила, что лежу на постели в старорусской избе. Вокруг лавки, полки, сундуки. Комод деревянный, длинный стол с лавками вокруг. В углу стоит станок для вышивания, почти такой же как мне муж подарил, старинная прялка и еше какой-то станок, наверное ткацкий, догадалась я. Стены бревенчатые, между бревнами мох, сами стены увешаны вязанкам трав. в музее мы, что ли?

В избе полумрак, освещается помещение лишь тремя свечами, стоящими на столе в подсвечнике. В помещение тепло, одна стена в комнате, явно русская печь, повернутая жерлом в другую комнату. Очевидно кухню. Там кто-то топает и оттуда же вкусно пахнет жареной уткой.

Полежав немного, вспоминаю, что Слава меня похитил.

А вот и он сам выходит из кухни, видит, что я пришла в себя, улыбается.

— Как ты Аленушка? Выспалась? — Слава сел рядом, взял за руку.

— Ну ты и дурак! — простонала я, — Ты ж весь род свой подставил! Да, что там свой! Всех оборотней! снова начнется война, с новой силой! Уж лучше б и правда тогда в крепости его по-тихому и не сразу.

— На это все нужно было время, год, два, а может и три! А ты выбрала не меня! Я не мог ждать! Не мог допустить, чтобы ты досталась демону! Отдалась демону! — в глазах славы я даже в полутьме ясно увидела искры ярости, — они же в сотни раз хуже вампиров! Если у вампиров натура все ж таки человеческая, то демоны, это совершенно другая раса! Людьми они только оборачиваются когда им это выгодно! Если бы ты только знала как твой Виронт выглядит на самом деле!

— И как же? — не могла не полюбопытствовать я.

— Расслабься и открой сознание. Покажу. Только не пугайся.

— Как это — открыть сознание? — озадачилась я.

— Закрой глаза и расслабься просто.

Я сделала как велено и перед глазами возникла жуткая рожа некрасивого серо-голубого цвета, с язвами на лице, впалым носом с огромными, черными ноздрями, злыми, красными глазами, желтыми, длинными зубами в оскале и огромными, черными, слегка загнутыми рогами на голове. Не выдержав зрелища, я от души захохотала.

— Ой, да ладно! это ж карикатура какая-то! В интернете их полно вон! — поверить что это чудо-юдо реально, я не могла, наверняка Слава специально нагнетает, как тогда про запахи.

— То карикатура, а то жизнь! — Слава явно обиделся, — впрочем, я рад, что для тебя теперь он так карикатурой и останется. А что до войны, то еще раз повторяю: ваш брак примирил бы лишь ваши семьи, но никак ни всех вампиров и оборотней. Просто твой отец убил дочь Григория, и он потребовал тебя в жены, в качестве возмещения ущерба что ли, наши решили, что это справедливо. Так и появился договор. И отец твой раньше вышел плюсом. Пооруться и разбегутся! Ничего страшного, — Слава действительно выглядел очень спокойным, немного успокоилась и я, — кушать хочешь?

Кушать не хотелось, но и обижать Славу тоже. Он готовил, старался. Я кивнула.

— Пойдем! Я накрыл на кухне.

Утка была потрясающе нежной! Просто таяла во рту, а в наваристый, жирный бульон, я с удовольствием помакала хлеб.

— Очень вкусно! — искренне похвалила я.

— Так вкусно можно приготовить лишь в русской печке, научишься постепенно, — заверил Слава.

— А где мы?

— Мы перешли в один из параллельных миров, здесь все, так же как и на Земле полторы тысячи лет назад. И входу нежити в этот мир нет. Жрицы справно хранят мир.

— И что мы здесь будем делать? На что жить?

— Я в охотники пойду. Буду общину дичью обеспечивать, вот те и почет и уважения и пища, ты по хозяйству, здесь приборов нет ни каких все ручками своими надо от стирки до пошива одежды,

— Просто замечательно! — фыркнула я, — с корабля да на бал!

Я была сугубо городским жителем, о деревенской жизни, тем более такой древней, имела лишь весьма приблизительные понятия.

— О! Ты из бисера кирпичиком плести умеешь?

— Ну, в детстве плела пару поясков.

— Отлично! Здесь обереги из бисера дороже золота и серебра, плести будешь, а я продавать. Заживем! Девку сенную заведем. По хозяйству тебе помогать станет.

— Где ты бисер то возьмешь? — удивилась я.

Ну, я то по мирам ходить могу, — хитро улыбнулся Слава.

И вдруг быстро встал, подхватил меня на руки и закружил.

— Эх Аленка! Заживем теперь! — радостно закричал оборотень.

Я его радости отчего-то не разделяла. Жизнь в чужом, далеком мире меня пугала, пожалуй, больше жизни с вампиром. Слава впился в мои губы поцелуем, но никакого удовольствия я не получила и на ласку не ответила.

— Да расслабься ты! Ни придется тебе, ни ткать, ни шить, не вязать. Все, что нужно, я буду покупать в других мирах, нуждаться мы не будем, а хозяйственные дела, из-за способности ускорятся, не будут отнимать у тебя весь день как у обычных людей. Завтра с утра научу тебя растапливать печь и выпекать хлеб, не пропадем.

Слава опустил меня на постель и начал раздеваться.

Я устало прикрыла глаза, я не испытывала сейчас ни малейшего желания и возбуждения. Наверное, так сказалось потрясение от похищения.

Слава лег рядом и начал нетерпеливо осыпать меня поцелуями. Снова никакой реакции от тела и души. А нетерпеливый поцелуй с языком и вовсе показался противным. Я уперлась парню руками в грудь.

— Что такое? — насторожился оборотень, — Ты не хочешь?

— Прости, — я виновато опустила глаза.

— Да нет, это ты прости, я просто слишком тороплюсь, наверное. Прости. Я помогу расслабиться, — мужчина аккуратно избавил меня от одежды, не переставая при том ласкать. Поцелуями по всему телу, но даже соски не затвердели от горячих губ и влажного языка.

Я старалась расслабиться, закрывала глаза, глубоко дышала, пыталась вспомнить те ошеломляющие ощущения, когда он ласкал меня в клубе, тщетно, ноль эмоций!

Когда его рука оказалась между моих ног, я вся сжалась, неприятно, неприятно. Больно! Почувствовав мое напряжение, мужчина, спустился вниз и развел мои ноги руками.

— Не надо, пожалуйста. — Я оттолкнула от себя голову мужчины.

— Почему? Тебе же в прошлый раз понравилось? Хочешь, встань так же.

— О неет! — простонала я залившись краской. И что только тогда на меня нашло? Все проклятый алкоголь.

— Ну как знаешь! — Слава резко встал и начал одеваться, — пойду по мирам за вещами, не был уверен, что все получится, поэму ничего не припас заранее. Спи, ничего не бойся! Никто сюда не придет. Мы в лесу, вдали от поселка. Будем жить обособленно, пока ты необвыкнешься в этом мире.

— А дикие животные?

— Они и близко не подойдут к стоянке оборотней. Мы сейчас здесь самые опасные хищники. Отдыхай.

Слава вышел, хлопнув дверью. Понесло холодом. Здесь, что сейчас зима?

Мне хотелось выйти и посмотреть, куда он направился, или проследить и узнать где портал в наш мир, но я понимала, что у меня не получится, остаться незамеченной для Славы.

Зачем? Зачем я за ним пошла? Почему не подняла шум?

Потому, что хотела за ним пойти? Хотела быть рядом с ним? Хотела, чтобы он меня похитил?

И может быть у нас все и получится?

Хотелось бы!

Я невольно заулыбалась — Печь хлеб и стирать одежду в реке, я научусь, было бы ради чего и кого.

Надеюсь, Слава догадается купить порошок для ручной стирки.

Да сейчас он обижен, но и меня понять можно! Меня похитили! Я в шоке!

К тому же, я вам не переходящий кубок! Из спальни в спальню кочевать! Я женщина! Меня завоевывать нужно!


Часть 51

Поспать не получилось, толи от того, что выспалась уже, толи от шока после похищения, толи от осадка после общения со Славой. Надеюсь, моя фригидность временная, от усталости, иначе, страшно и представить, что будет.

Возвращаться в дом мужа, к вампирам, не хотелось. Ольга меня со свету за эти десять лет сживет. Вся так и кипит ядом и презрением. Можно было бы конечно, и потерпеть это все, но ради чего, а точнее, кого? Старого вампира, который совершенно не считается с моими чувствами? Я ему крови своей не жалея, жизнь спасла, а он так легко почти забрал мою! Почти убил, чтобы насолить отцу! Даже то, что Григорий точно знал, что мне ничего не грозит, ничуть его не оправдывает! По отношению ко мне этот поступок — предательство, не иначе!

Я утерла слезы катившиеся из глаз и поплотнее завернулась в грубое, шерстяное одеяло.

Открылась дверь, вошел Слава, в каждой его руке было по два огромных баула.

— Здесь одежда, разбери по сундукам, раз уж не спишь, мою в один, свою в другой. Шубы на вешалку. Я за вещами для быта.

Слава вышел, даже не улыбнувшись мне. Такое положение вещей мне категорически не нравилось! Начинать совместную жизнь с обид, совершенно точно не правильно.

Я надела свое платье и вылезла из постели. В первой же сумке обнаружились теплые, кожаные куртки с меховой подкладкой. Две пары меховых унт шарфы, что надеются через голову и одна забавная, белая, меховая шапка с помпоном. Понятно, для меня.

Я повесила вещи на кухне, на вешалку и взялась за другую сумку, первое, что нашла, восемь пар теплых вязаных чулок, двенадцать пар белья, трусики и обтягивающие мини маечки, к счастью, вполне современные. Три длинные, теплые, белые ночные рубашки, а вот дальше, пошло самое интересное. Первое, что выудила из сумки, была длинная темно-синяя юбка, из грубого материала с несколькими подкладками. Очевидно к ней же, прилагалась белая блузка с длинными рукавами, вышивкой цветов на груди и красным поясом. Потом, следовал еще один комплект, темно-красного цвета юбка и блуза чуть посветлее, тоже с вышивкой. Голубое и зеленое платье, из того же грубого материала, но красивые, яркие цвета, с вышивкой. К каждому наряду, обязательно прилагались пояса. Потом были четыре белых рубашки и разного цвета сарафаны. Все красивое, этническое, явно дорогое для этого мира. Я все бережно сложила в сундук, также, в бауле нашлось несколько пар меховых подследников, шесть огромных передников, и с десяток полотенец, банных и кухонных. В следующем бауле были мужские вещи, шесть пар гольф, шесть же пар теплых, кожаных брюк и рубахи, что надевались через голову, три белых и тот черных, еще десять пар белья и две пары кожаных подледников.

По качеству и плотности одежды, я поняла, что здешний климат весьма суров. Жаль. Я люблю лето. Всерьез мечтала перебраться в Неаполь на ПМЖ, однажды.

Следующий баул был доверху забит чисто женским предметом гигиены. Я была благодарна Славе, что не пришлось просить самой. А он запасся не на один год вперед, сразу. Я задумалась, куда бы поставить сумку. Должна же здесь быть кладовая?

И кладовая нашлась, в нее вела дверь на кухне. Это было просто огромное помещение увешанное, вялеными окороками, гусями, рыбой и уставленное мешками. По запаху определила, что в пяти мешках ржаная мука, еще в трех белая пшеничная, в одном мешке горох, в другом бобы, гречка, овес, мешок с морковью, свеклой, несколько я яблоками, изюмом, репой и какими-то ягодами. На полках стояли вязанки с луком, в сундуке обнаружилось засоленное сало.

Странно, но мышами в кладовой совершенно не пахло. Колдовство, какое что ли?

А еще, стало очень интересно, где прежние хозяева избы, что с ними стало? Это я и спросила у Славы, когда он вернулся с двумя баулами, полными глиняной посуды. Которую мы принялись расставлять на кухне. У прежних хозяев была лишь деревянная и чугунки да противни.

— В лучшем мире, — коротко ответил Слава.

— Ты убил его? — я чуть не выронила глиняную баночку для круп, из рук.

— Это был мой друг. Я пришел к нему, чтобы просить приюта для нас. А застал здесь его убийц.

— И где они сейчас?

— Пошли на корм дичи, — спокойно ответил парень,

— А кто был твой друг? За что его убили?

— Магом, отшельником он был. Убили, в общем-то, за дело. Зачаровывал девиц и пользовался, в самом неприглядном смысле. Прекрасно понимая, что с огнем играет.

— Извращенец, — буркнула я.

— Самый настоящий, — подтвердил Слава.

— А чего же с ним дружил?

— Ну, я то не девушка, для меня он не опасен, — усмехнулся Слава. — А как человек весьма неплох был. Вообще, в жизни не бывает только черного или только белого. Все многогранно, а уж души мыслящих существ, тем более.

— А клиенты мага нас беспокоить не будут?

— Если и будут, это неплохо, заработаем.

— Ты умеешь колдовать? — удивилась я.

— Ну, кое-что умею, говорю же, не пропадешь со мной.

Слава поцеловал меня в макушку и прижал к себе, я снова почувствовала, как наливается его плоть, залилась краской, что явно умилила парня, судя по улыбке. Он поднес мои руки к губам и начал покрывать поцелуями.

— Понравились вещи? Я выбирал самые красивые.

— Очень понравились. Спасибо. Судя по одежде, лета здесь не бывает?

— Увы, зато в горах есть горячие источники и вечно, цветущие поля. Будем заниматься земледелием.

Слава, кажется, оттаял, но больше не делал попыток к близости, видимо ждал теперь первого шага от меня, а я еще не чувствовала желания, поэтому чуть отстранилась.

— Много ж мы голыми руками на сеем, — тяжко вздохнула я.

— Ты даже не представляешь себе сколько, — хитро улыбнулся Слава, — идем на улицу, идем, идем, — Слава взял с вешалки на кухни большой пакет и вышел на улицу, как был, не одеваясь, — не одевайся. Тебе холодно не будет, верхняя одежда нужна, на случай если к людям пойдем.

Я вышла на улицу и огляделась;

Мы на равнине, в нескольких метрах от нас, виднелся хвойный лес, слева виднелись горы, из-за которых уже поднималось солнце. Прохладно и снег, снег, снег. Кругом один снег. Ни одного больше жилого строения рядом. За домом был туалет вот и все постройки.

Слава отошел от меня на семь шагов, что-то достал из сумки и крикнул:

— Лови! — я увидела предмет, летящий мне прямо в лицо с бешеной скоростью, и инстинктивно пригнулась.

— Ну, что же ты! — укорил Слава, — сказал же — лови. — Слава побежал за предметом, улетевшим далеко вперед, — ладно трусишка, подойду поближе, — засмеялся он, вернувшись с тарелкой для фрисби.

Остановился в трех шагах от меня и кинул, я поймала, и еще, и еще. И теперь с каждым разом, Слава отходил на шаг дальше и кидал все сильнее. Я и не заметила, как мы перешли на запредельную для человека скорость, и я не пропустила ни одной тарелочки. А потом играли в теннис, металлическими ракетками, тоже на нечеловеческих скоростях, я поражалась своей ловкости и быстроте. Надо же, как круто! С такой скоростью, перекопать и засеять целое поле овсом или гречихой, уже не казалось чем-то невозможным и страшным.

— Вот видишь, как здорово уметь ускорятся, и быть оборотнем! Три часа играемся, а не устали даже.

— Три часа? — я удивленно огляделась: солнце действительно уже встало из-за гор и освещало верхушки сосен, снег ослеплял своей белизной, но холода я действительно не чувствовала, разгоряченная тренировкой кровь бежала по венам мощными потоками, требуя еще движения.

— Прости любимая, так надо,

Услышав тихий голос Славы, я обернулась и увидела летящий в меня нож. Дернулась в испуге, но увернуться уже не успела.


Часть 52

Сильный удар и острая боль в груди опрокинули меня назад, а Слава, подбежав, схватился за нож в моей груди, глубже вдавливая его в мою плоть. Я закричала как раненный зверь на весь лес.

Из глаз Славы текли слезы, но он не прекращал истязать меня.

— Так надо, Алена! Ты должна привыкнуть к боли! Должна перестать боятся ее. Тот, кто боится боли, уже заранее проиграл схватку, понимаешь? Боль, это всего лишь ощущения, отрешись от них!

Слава надавил сильнее, в глазах у меня начало темнеть. А из глаз садиста катились слезы, но он улыбался! Он улыбался! Маньяк, мать его! Меня охватила жгучая ненависть к садисту.

Никому не позволю делать себя больно! Никому!

Я почувствовала, как поднялась температура моего тела, как участилось до критического, биение сердца, как меняюсь, как перестраиваются мои кости. Услышала треск своей одежды и вот уже мир стал ярче, четче, наполнился сотней ярких запахов. А я бросилась на врага, повалила на землю, встала лапами на грудь.

— Молодец, девочка, молодец! — похвалил Слава, смеясь, — никому и никогда не позволяй больше делать тебе больно! Даже мне! Грызи, рви! Терзай не жалея! А что до боли, то это действительно лишь ощущение, оно предупреждает всех живых существ об опасности для жизни, но для нас — оборотней, этой опасности нет! Вот смотри!

Слава взял нож и полоснул им себя по ладони. В нос мне ударил острый запах крови. Инстинктивно, захотелось слизнуть кровь с ладони парня, но рана сама собой затягивалась прямо на глазах! Через несколько секунд на ладони даже шрама не осталось.

— Видишь!

Слава снова полоснул себя по ладони крест-накрест, и снова все зажило почти мгновенно.

— Понимаешь теперь, почему не стоит бояться боли? — улыбнулся оборотень, — твоя рана тоже уже давно зажила.

Я посмотрела на свою грудь; белый треугольник шерсти, идеально чист и цел.

— Я должен был показать это наглядно. Так лучше всего доходит, понимаешь?

— На себе бы и показал сразу! — обиженно буркнула я.

И что за мужики пошли?? Хотят добиться любви, но притом, одну лишь боль причиняют!

Я спрыгнула со Славы и побежала вперед к горам. Совсем скоро он меня догнал в своей волчьей ипостаси.

— Прости меня малышка! Обещаю, что никогда больше не причиню тебе боли! — волк забежал вперед и лег передо мной на лапы, поджав уши и умоляюще смотря на меня, в глазах было искреннее раскаяние, я фыркнула, лизнула его в нос и побежала дальше.

— Беги за мной! Помоемся в горячих источниках, — мысленно приказал мне волк, забегая вперед.

Я бежала за волком след в след, легко преодолевая крутые уступы гор. Было ощущение, что не бегу, а лечу даже. Потрясающе!

Когда мы поднялись на вершину, перед нами открылась завораживающая картина, поля, поля, поля, повсюду, сколько хватало глаз, я увидела лишь с горохом, кукурузой и рожью. Ласково пригревало солнышко, дул теплый ветерок.

— Источники вон за тем уступом, налево.

Я последовала за Славой и повернула налево за уступ горы, а там открылась совсем другая картина: четыре большие, круглые, природные, дымящиеся ванны, к каждой из них вели каменные дорожки, а на земле между ваннами пузырилась грязь.

— Лучше всяких порошков отстирывает и лучше всяких гелей отмывает, — сообщил Слава, успевший уже перекинуться в человека, пока я оглядывалась, парень уже зачерпнул черной грязи и начал отмазываться.

— Перекинься и намажь мне спинку, а я тебе, потом.

— А как? — озадачилась я.

В прошлый раз, я сосредоточилась на том, что очень хочу в туалет, а что б сходить нужно стать человеком, сейчас в туалет не хотелось.

— Представь себя человеком, отдай своему телу приказ снова стать человеком. Это не сложнее чем руки вверх поднять, когда тебе это нужно.

— В таком случае, я инвалид в это смысле, — грустно вздохнула я. Мое тело меня не слушалось.

— Старайся лучше! Представь себя человеком детальнее, вспомни ощущения при трансформации, как твое тело перестраивается. Это должно помочь.

Я вспомнила, то ужасное ощущение, когда все кости начинают двигаться, как поднимается жар, учащается сердцебиение и помогло. Это начало происходить со мной на самом деле!

И вот, я не удержавшись уже на двух ногах, падаю лицом в горячую грязь. Хорошо, что успела задержать дыхание перед этим. Грязь обжигает все тело и я, взвизгнув, заскакиваю на дорожку сама при том, не понимая, как это удалось.

Слава весело хохочет, я наклоняюсь, зачерпываю грязи и кидаю в погантца.

— А ты чернее! А ты чернее! — хохочет он и получает ее прямо в лицо, — Лучше на спинку! — парень поворачивается ко мне своей подтянутой, красивой попой.

Я краснею, показываю парню неприличный жест и иду к ближайшей дымящейся, природной ванне.

Потрогала рукой дымящуюся воду, градусов сорок, горечевато, но терпимо. Вошла ногами, не глубоко, можно и сесть. Внизу мягкий песок, постояв еще немного, поплакав на тело водой, чтобы оно привыкло к температуре, села. Ногами нащупала отверстие, откуда и сочилась потихонечку вода. Тело скоро привыкло к воде, и расслабилась, я стала смывать с себя грязь и обратила внимание, что она хорошо мылится. Эх жаль нет, мочалки, полотенца и кружки.

— Банные принадлежности! Не дорого! Всего один поцелуй черноликой!

Я уставилась на Славу, он раскладывал на дорожке перед ванной, мочалку, кружку полотенце. И когда только успел? Или это еще прежний житель припас здесь, чтоб не таскать каждый раз?

Я принялась отмывать лицо, отметив, что освобожденная от грязи кожа, стала очень нежной и мягкой. Природный СПА-салон Класс!

— Сядь боком я помою твои волосы, — предложил Слава.

Противиться я не стала, села боком, и он принялся аккуратно мыть мою голову и волосы, я млела, горячая вода меня расслабила, прикосновения мужчины были нежные и ласкающие. Я едва не уснула, но после того, как Слава сполоснул мои волосы из кружки, он забрался в ванну сам. Чуть поплакался, видимо смывая с себя грязь, (глаз я не открывала, не было сил, видимо тренировка, моральный стресс и ночь без сна, все же вымотали меня) но скоро, я почувствовала, что его губы ласкают один мой сосок, а пальцы другой.

По телу пробежала приятная волна возбуждения.

— Не гони меня! Пожалуйста, не гони! — прошептал Слава, оторвавшись, — просто расслабься! Тебе будет хорошо, обещаю!

Гнать его я и не думала. Не открывая глаз, повернулась, коснулась его мягких губ, своими. Поцелуй быстро перерос из нежного, в страстный, ненасытный. Слава не мог медлить, просунув свои руки мне под бедра приподнял меня, я развела ноги и он резко вошел в меня, мое тело расслабленное горячей водой, легко приняло, мужчину, двигался он резко, нетерпеливо, кричал и рычал с каждым движением. даже не движением — ударом. до боли прикручивал мои соски, что лишь добавляло мне возбуждающих мурашек. Я с готовностью двигалась ему навстречу, охваченная каким-то порочным чувством, что делаю нечто, греховное, постыдное и это чертовски возбуждало.

Но я вдруг поймала себя на том, что нет ощущения того, что сама душа воспаряет в небо, как это было с мужем. Нет духовной близости. То, что сейчас, больше похоже на самоудовлетворение, главная цель которого, поскорее достичь оргазма для снятия телесного напряжения, не более.

Заметив, что я притихла, Слава предложил сменить позу, поставил меня на четвереньки и вошел сзади. Двигался он сначала бережно и аккуратно, но постепенно, нарастил темп до неистово быстрого, я снова охотно двигалась ему навстречу, те сильные ощущения, что дарила эта животная поза, мне нравились. Я еще и сама себя ласкать успевала, так, что оргазм был продолжительный и бурный. Слава видимо перевозбудился и никак не мог достичь пика удовольствия, зато я успела несколько раз. Это был просто неописуемый вихрь ощущений! Пусть и без духовной теплоты, но тоже замечательно.

К тому времени, когда Славу накрыло-таки высшим наслаждением, я была уже совершенно без сил.

— Какая же ты горячая, девочка моя! — восхитился любовник, отдышавшись и привлекая меня к себе. — Тебе все понравилось?

— Да, — вполне честно ответила я, — только у меня нет сил, идти назад, Меня разморило, я сейчас усну.

— Спи, я сейчас отдышусь и отнесу тебя домой, на ручках.

— Со скал не упадешь?

— Я как-то тащил на себе товарища под сто восемьдесят килограмм, по куда более крутым горам и даже не вспотел, так, что твой птичий вес, вообще не в счет, — усмехнулся Слава гладя меня по голове, — спи

И я действительно уснула.

Проснулась уже в нашем доме, от какого-то непонятного беспокойства. Славы рядом не было, я инстинктивно прислушалась и услышала на кухне чей-то говор, тихо и требовательно говорила женщина.

— Ну и где кольцо демона?

— Не снимается оно, — разочарованно ответил Слава, — сама попробуй, если не веришь. Она спит!

— Знаю, я, что так не снимается, — С раздражением ответила собеседница Славы, — от тебя всего-то и требовалось, что пальчик ей отрубить с колечком, да вот хоть пока спит, к утру у нее уже и новый отрастет! Не беда ведь.

— Ага, и к утру же здесь будет демон с ордой инквизиторов.

— Не будет! Как только кольцо попадет ко мне, жить ему останется не более пяти минут! Действуй! — жестко потребовала женщина.

— Да не могу я так с ней! — мужчина раздраженно повысил голос, — сегодня привыкание к боли проходили, у меня самого чуть сердце не остановилось, от ее боли!

— Верно, говорят, что нет никого тупее влюбленного оборотня, — засмеялась женщина.

Я, холодея от ужаса, узнала голос Ольги!

— Погрузи ее в глубокий сон — наркоз, она ничего не почувствует даже, а проснется утром уже с новым пальцем!

— Нет, не могу! — упрямился Слава, — Давай сама.

— Если я подойду к ней ближе, чем на три шага, сработает его защита и тогда он точно найдет ее. Я приду через три дня, решайся. Иначе, на мою защиту не надейся.


Часть 53

Когда за гостьей закрылась дверь, я быстро отвернулась, притворившись спящей, но слава еще несколько минут возился на кухне, лишь потом вошел в горницу сел на лавку возле стола и тихо заговорил:

— Не бойся! Я этого не сделаю. Я скорее себе обе руки отрублю, — решительно заявил оборотень.

Я замерла, откуда он знает, что я не сплю? Должно быть, у страха, что я сейчас испытываю, тоже есть свой запах?

— Это вы руководили Полиной?

— Нет, к этому мы не причастны, Ольга помогла устроить побег и сейчас путает следы в том мире.

— Чем я ей так не угодила?

— А не догадываешься сама? Причина самая банальная и очевидная из всех возможных.

— Неужели наследство? — предположила я.

— Именно. Не хочет она с тобой, дворняжкой ни чем делиться, ни сейчас, не в будущем.

— А зачем ей демона убивать?

— Без понятия, что у них там за счеты и не интересно даже.

— И что мы будем делать?

— Не переживай Аленушка, все будет хорошо. Кушать хочешь? Я картошку с салом жариться поставил.

— Что ты задумал, Слава? — не унималась я, предчувствуя нехорошее.

— Я убью ее и дело с концом, — спокойно ответил Слава, — никто и не узнает, где она и где мы.

— А по-другому как-то дела не решить?

— Увы, — понуро вздохнул Слава.

— А сил у тебя хватит?

— Хватит, — Слава встал, подошел ко мне и нежно поцеловал в губы, — не бойся, моя хорошая, я смогу защитить тебя.

Уверенности в словах оборотня не было и мне стало еще тревожнее.

— Может, проще выполнить ее просьбу? — содрогнувшись, спросила я.

— Еще чего! — в глазах славы заблестела злость, — еще неизвестно, чем для нас обернется соучастие в убийстве инквизитора. Это слишком рискованно.

— Знаешь, Ольга ведь не глупая, она может предположить такой вариант развития событий и подготовиться к нему. Придет не одна, например.

Что ж, может и такое быть, — призадумался Слава. — Прорвемся! — Слава щелкнул меня по носу, — Одевайся, будем обедать.

Слава встал и вынул мне из сундука, белье, чулки и голубое платье.

— Зачем ты меня обманул, сказав, что вампирам нет, входа в этот мир?

— Прости, я хотел, чтобы тебе было спокойнее.

— Глупо. Всем ведь известна истина, про то, что все тайное, всегда становиться явным.

— Верно, я больше никогда не буду тебе лгать, прости! И за боль, что на тренировке причинил, тоже прости. Такого больше не повторится.

— Обещаешь?

— Обещаю, — Слава положил левую руку на сердце.

Меня передернуло от воспоминаний о его улыбке, когда он меня мучил, он явно упивался моей болью, хоть и плакал.

Мстил, за то, что выбрала не его, а Виронта?

Возможно. Что-то подсказывало, что парень жуткий ревнивец и может буквально загрызть за взгляд в сторону даже случайного прохожего

Пообедав, мы тут же принялись готовить. Пирожки с яблоками и ягодами, похожими по вкусу на черную смородину. Слава учил меня готовить с ускорением. У меня, правда получалось не так ловко и быстро как у оборотня, но сотню пирожков за час мы слепили и он успокоил меня тем, что быстрота и ловкость приходят с опытом, а мы теперь будем тренироваться каждый день. Сам Слава легко начищал ведро картошки или лука за минуту и решил, что пока я не достигну того же уровня, готовить будет он.

Выложив первую партию пирожков на большой противень, я запихнула его с помощью ухвата в печь, на угли. Следом пошел второй. Размеры печи позволяли.

— Через час вытащишь, пойду, рыбки свежей, на уху к ужину поймаю. В горах есть богатая рыбой река. К пирожкам уже буду. Ничего не бойся.

Слава поцеловал меня и вышел. Для безопасности, я все же закрылась на засов. И вдруг поняла, что неудержимо хочу вяленой рыбы, а в кладовой она есть! Так к чему ж страдать?

Даа! ПМС еще ни одну женщину не красил. — Пристыжено думала я, через двадцать минут, глядя на огромный, рыбий скелет, лежащий на столе. А ведь килограммов на шесть была рыбинка, красная, жирная. Эхх хорошо!

Потолстеть же мне теперь не грозит, раз я оборотень! А муж еще поймает!

Муж! Надо же! до двадцати трех лет сидела пнем ни кому не нужным, а тут за неделю аж двух мужей сменила! Чудная штука, жизнь, однако.

Слава вернулся через сорок минут с огромной уже почищенной и обезглавленной рыбиной

— Добытчик ты мой! — похвалила я,

— Чую, кто-то до ухи не дотерпел. — Покачал головой парень.

— Ну, захотелось мне рыбки и что? — взгляд Славы показался мне слишком суровым, за такую незначительную провинность, — Так еще есть.

— Да ладно, — Слава сменил гнев на милость, — Ты вот эту попробуй, сырой. Вот где объедение! Сейчас порежу потоньше.

Слава водрузил огромную рыбину на стол, взял ножи, что купил вчера, и начал тонюсенько срезать красную, жирную мякоть.

— Объедение! — воскликнула я, попробовав нежнейшую мякоть, — хочу так каждый день питаться! — обнаглела я.

— Да без проблем, — легко согласился Слава и тут же весь напрягся и подбежал к окну.

— Что такое? — всполошилась я.

Иди сюда, прислушайся, как следует. Представь, что от слуха зависит твоя жизнь.


Часть 54

Представлять и не надо было, я и без того была напугана Славиной тревогой, обратилась в слух и услышала. Тяжелые, поспешные шаги по скрипучему снегу, хриплое, тяжелое дыхание, уставшего человека. Тяжелый, утробный кашель. К нам шел мужчина, пожилой, я словно наяву увидела его: широкоплечий, сгорбленный старик, в правой руке палка, на которую он опирается. Красное от мороза лицо, густая борода, голова укутана в теплую шаль. Одет путник был в полушубок без рукавов, на ногах черные унты.

— Щас Светлянка, щас дойду! — говорил мужчина успокаивая и подбадривая кого-то. хотя шел один.

Это он для себя! — догадалась я.

— Щас! Велияр, он сильный! Он поможет! Нарожаешь мне еще внуков-то, — подгонял себя уставший путник.

— Сюда идет мужчина, пожилой. Я его вижу. У него дочь зачать не может, он на Велияра надеется.

— Ты откуда все это знаешь? — округлил глаза Слава.

— Слышу, он это себе шепчет. Сможешь помочь?

— Нет. Он же один идет, — Слава поставил на стол чугунок с водой и начал бросать туда куски рыбы, — была бы здесь большая, помог бы.

Я отвесила Славе подзатыльник за пошленькую улыбку.

— А, ты, что думаешь, Велияр помогал всем, что ли? Да он разводил простой народ в восьмидесяти процентах случаев.

— Я так не хочу! Надо объяснить этому мужчине, что мы не маги, и попросить, чтобы всем передал это.

Я как завороженная наблюдала, как Слава мелко-мелко крошит в чугунок травы из засушенного пучка, что снял со стены.

— Да не паникуй! Может еще, и сможем помочь. Да и деньги лишними не бывают, — Слава поставил уху в печь, — гостя нужно накормить горячим с дороги, — пояснил он.

Мужчина был на пороге нашей избы через полчаса.

— А где хозяин? Велияр? — озадачился путник увидев нас.

— Мудрейший, отбыл в небесные чертоги, — объяснил Слава с прискорбием.

— Да как же это? — мужчина расстроился так, что слезы на глазах заблестели.

— Пришел видать час его, — пожал плечами оборотень, — но не печалься, я брат его. Святослав мое имя. Боги и меня не обделили дарами своими. Знаю беду твою. Дочь пуста твоя?

— Пуста, ой пуста, мудрейший, — закивал мужик, — три года уже замужем, а все никак не понесет. Муж уже бросить ее грозится, а кому она посля нужна то будет, пустая да брошенная? Помоги, мудрейшей, не оставь беды трибожья ради! Я вот рубаху тебе принес, она сама ее вышивала, — мужчина достал из заплечной сумки сверток, из которого извлек белую рубаху с орнаментом вышитым красными нитями.

— Вот! Светлянка у меня рукодельница на всю округу знатная — с гордостью заявил отец.

— Справная рубаха! Благодарствую, — Слава слегка поклонился, принимая подарок,

— Три кузова серебра вот еще конечно

Мужчина выложил на стол при увесистых, кожаных мешочка, и с надеждой уставился на Славу.

— Да вы не торопитесь, раздевайтесь, согрейтесь, покушайте. У нас как раз уха поспела. — Предложила я, чтобы хоть как-то потянуть время.

Отказываться мужчина не стал, он устал от ходьбы по глубокому снегу, замерз и был голоден.

Я налила им со Славой ухи, поставила на стол блюдо с пирогами, порезала сала с луком. Сама есть еще не хотела и ушла в горницу, взяла в руки подаренную рубаху и закрыла глаза.

Ну, давай же! Давай! Открывайся третий глаз! Подключайся к энергоинформационному полю вселенной! Мать, ведьма, отец, маг второй ступени, ну не могу же я у них быть пустышкой!

Руки сами собой потянулись к перстню демона и потерли его. По телу сразу разлилось тепло, в кончиках пальцев чувствовалось покалывание. Мне почему-то вдруг очень захотелось понюхать рубашку, и я понюхала, и ощутила, запах слез! Вышивая рубашку, девушка, не то, что плакала — рыдала! Я увидела перед своим мысленным взором сероглазую блондинку шмыгающую носом.

Эх отче, отче! Что же ты наделал! Ему же восемьдесят зим уже! Какие дети тут! Какой Маг! Если я чиста еще. Не видать мне ни деток ни ласки! пока самодур этот триклятый не издохнет! только знай меня плеткой охаживает, чтоб помалкивала.

Мою душу затопила ярость. Подождав пока гость наестся, я ворвалась на кухню

— И какой же ты помощи от нас хочешь папаша, если сам же выдал ее за старого козла, у которого пятнадцать зим уже ничего в штанах не шевелится. Она ж невинна у тебя еще!

— К-как невинна? — захлопал глазами мужик, — а как же кровь на простыне?

— Вино, — здесь я просто предположила.

Мужчина глухо застонал.

— Надеялся, что доча твоя наследника богатого понесет? А старик в скором времени издохнет под молодкой? — усмехнулся Слава, — Так облом тебе отче! Боги все видят! Сегодня же пусть объявит она о его мужской несостоятельности на общинном сборе и уйдет к тому, кто мил ей! Вот и будут тебе внуки.

— Но как же! У нас же торговля! — мужика аж затрясло.

— Торговля значит, счастья дочери дороже? — прошипела я, — что ж, боги и это увидят! Не сделаешь как велено — помрешь через месяц смертью лютою.

Мужик вздрогнул, вскочил, и бегом бросился одеваться.

— Сделаю милые! Все сделаю! А как же! К чему богов то гневить! Нам не к чему это. Благодарствую за прием! За угощения! Да будут боги благословенны к вам и детям вашим! — лепетал мужик.

И вылетел из избы как ужаленный. Я довольно засмеялась. Приятно людям помогать, однако! И старых козлов наказывать особенно.

— Ты как это? — спросил пораженный Слава.

— Ну, я же дочка ведьмы и мага, — улыбнулась я, про кольцо Виронта ему лучше не знать.

— И давно у тебя эти способности? — с неким подозрением поинтересовался оборотень.

— Только что проснулись, — не стала лгать я. Вдруг и лож как-нибудь по-особому пахнет, — тут, наверное, место, особое для магов.

— Да не сказал бы, — задумчиво ответил Слава, — Ладно. Я за бисером, будешь плести амулеты и приходящим впаривать. Через них и новые клиенты подтянутся.

— Можно с тобой?

— Ни в коем случае! Демон тебя сразу почувствует.

— А тебя нет?

— На мне защита. Что-нибудь еще нужно?

— Белый материал плотный, много. Нитки мулине, разные, иглы. Быт наш украшать буду. И несколько комплектов постельного белья, ты про него забыл.

— Хорошо.

Слава ушел, а я покушала, помыла посуду, чисто подмела полы и решила еще раз проверить силу кольца. Интересно, что сейчас делает муж? Ухватилась я за первую, пришедшую в голову мысль, и тут же увидела перед мысленным взором мужа, остервенело отжимающегося от пола в камере

— Не чему-то жизнь тебя дурак старый, не учит! — говорил он сам себе, прочем, губы мужа, были сжаты и я с удивлением догадалась, что слышу его мысленно. — Девчонка ведь влюбилась уже почти! А ты в душу ей плюнул! Будто без тебя в нее харкали мало! Сам влюбиться испугался? Испугался, что придаст тебя волчья дочь? Как предала дочь бесова? Боли испугался сердечной? А ведь, всего то и надо было сердечко ее отогреть и вернее существа, во всей вселенной не сыскал бы. Вот и поделом тебе, хрыч старый. А ей дай бог с волчонком ее счастья, а ты сиди и бойся дальше, Григорий Сергеевич. Она подарила тебе жизнь и лучшие ночи в твоей жизни, тем и будь счастлив до конца дней своих.

Связь оборвалась, а я едва не села мимо лавки. Так, значит, муж уже знает с кем я и желает мне счастья? Виронт доложил? И возможно, Григорий попросил его не искать нас? Отпустил меня? А так груб был, потому, что побоялся моего предательства, если я буду действовать в интересах волка? побоялся влюбиться? Поэтому так легко и отпустил!

У него ведь была уже жена предательница, и он, наверное, ее очень любил и ему было очень больно, когда он узнал обо всем.

Глаза мои остро защипало, я так и просидела на лавке, без единой мысли в голове до темноты.

— Алена! Аленушка! Что с тобой!

Я вздрогнула от голоса Славы. Он стоял передо мной на коленях и тряс за плечи, вокруг нас была уже полная темнота.

— Все хорошо, я просто задумалась, — объяснила я, поморгав, — ты все купил?

— Да разбирай сумки,

В горнице стояло шесть огромных баулов. И как он их дотащил только.

Слава вытащил из одной сумки семь светильников на батарейках.

— В магазине сказали, что работы батареек хватит на год, но я и их прикупил целую сумку.

Слава поставил два светильника на стол, один на стул перед кроватью. Свет был приглушенный, мягкий, но его вполне хватало на комнату. Другие светильники Слава расставил на кухне. Сумку с батарейками, унес в кладовую, туда же я отправила сумку с постельным бельем, оставив один комплект, чтобы застелить сейчас.

Третья сумка была забита тетрадками и ручками для записей, четвертая, тканями и мулине. Сумку с бисером, я не смогла и с места сдвинуть. В шестой была леска и проволока.

— Давай покушаем, я голоден, — заявил Слава.

Все то время пока мы ужинали ухой, он не сводил с меня внимательного, тревожного взгляда.

— Что-то случилось? — поинтересовалась я.

— у тебя было видение? Расскажи о нем, не бойся? Виронт вышел с тобой на связь?

— Нет, не вышел и не выйдет.

— Откуда знаешь? — насторожился Слава.

— Мне было интересно проверить дар и я мысленно потянулась к мужу, и увидела его, не просто увидела, еще и мысли услышала. он знает, что я сбежала с тобой, и желает нам счастья, он отпустил, а значит, и Виронт нас не ищет, обманула тебя Ольга.

— Что-то тут не то! Первый раз вижу, чтобы вампир от своей пары отказывался. Они жуткие собственники.

— Но я не его пара — твоя! К тому же, я дочь убийцы его дочери! Я наверняка ему ее напоминаю чем-то и ему неприятно, находится рядом со мной.

На самом деле, я понимала, что отпустить туда, где лучше, может только искренне любящий человек. Но вот только, лучше ли мне здесь будет?

— Может и так. — Вздохнул Слава, — вообще, он был на удивление искренне привязан к Полине. Это все в академии знали и видели.

Я проглотила болезненный укол ревности и пошла перестилать постель, а когда обернулась, Слава уже стоял передо мной обнаженный и с воспрявшим достоинством. Ни слова не говоря, он грубо развернул меня, задрал подол платья, спустил трусики и, встав на колени, принялся ласкать меня языком. И мне снова было хорошо. Очень хорошо. Я двигала бедрами в такт его движениям, прижалась теснее к его губам, а когда уже была в шаге от высшего наслаждения, Слава встал с колен и вошел в меня, в той же позе. Я кончила уже через несколько его нетерпеливых движений. Любовник покинул мое разгоряченное, влажное лоно, и велел раздеваться.

я избавилась от одежды, он игрался с собой, зажав член в своем кулаке, но не сводил с меня восхищенных глаз. Когда я была обнажена, поманил пальцем к себе. Я понимала, чего он хочет, но была не готова встать перед ним на колени. Да он встал и сейчас и тогда передо мной, но ему ведь и самому это нравится, получается, а я к такому еще не готова! Сделав вид, что не поняла, я сама поманила его к себе. Оборотень подошел, довольно грубо повалил на постель, закинул мои ноги себе на плечи и стал брать меня страстно, нетерпеливо, я чувствовала его раздражение и недовольство, но удовольствие получать мне это не мешало. От избытка будоражащих ощущений, я кричала и стонала, сминая руками простыни, но прикрыв ненадолго глаза, вместо Славы увидела мужа. И сердце снова закололо.

— Какая же ты у меня сладкая! Хорошая! — рычал любовник, вонзаясь в меня.

— Нет, не хорошая! — выдохнула я, выгибаясь на волнах дикого, животного удовольствия, стараясь прижаться к парню как можно плотнее.

— Тебе было хорошо? — спросил Слава отдышавшись, улыбаясь при том как кот обожравшийся любимой колбасы.

— Конечно, — кивнула я.

— Подожди, отдышусь, еще лучше будет! — самонадеянно пообещал любовник.

— А можно утром? — умоляюще попросила я, — спать, хочу, сил нет.

— Я, наверное, слишком напорист? — виновато спросил Слава, — обещаю в следующий раз утопить тебя в нежности.

— Нее. Топить меня не надо, — зевая, предупредила я.

Спала я крепко, без снов, а проснулась от невыносимой вони.

Сильно пахло чем то горьким! Аж глаза защипало. Оглядевшись вокруг, увидела источник вони, большая, дымящаяся кружка на столе.

Хмурый Слава сидел рядом и недобро зыркал на меня.

— Что за варево? — зажимая нос, спросила я.

— Чертополох, полынь, пустырник. Выпей большими глотками,

— Зачем?

— Так надо! — жестко ответил оборотень.

— Издеваешься? Это ж горче самой желчи, раз в сто!

— Пей! — прикрикнул Слава, — дорог каждый час!

— Что такое?! Что со мной?! Объясни! — в тон оборотню потребовала я.

— Ты понесла от мужа с первой же ночи! Выпей! Пока эта тварь не закрепилась в тебе окончательно! Пока его еще можно выставить!

— Но это не возможно? — я аж подпрыгнула.

— Твой проснувшийся дар, зверский аппетит, холодность ко мне в постели, задержка месячных! Все говорит об этом! А сегодня утром у матки аура изменилась.

— Но он говорил, что это случится, лет через двадцать только! И то, три процента на успех только! — ошарашено пролепетала я.

— Все эти годы, с момента наступления твоей половой зрелости, мать добавляла тебе в питье, в утренний чай, например, каплю его крови, чтобы повысить вашу межвидовую совместимость, — недовольно пояснил Слава, — метод не проверенный, но на ту беду рабочий.

Вот это да! — Оказывается, я сама уже десять лет как вампир?

— Пей пока горячее! Вытрави эту мразь. — Слава впихнул мне в руки кружку, — будет не больно, месячные придут и все.

Глиняная кружка была обжигающе горячей, в ней был кипяток, я поднесла ее к губам и чуть отклонившись, выплеснула содержимое в напряженные и злобные глаза любовника.


Часть 55

Слава шарахнулся и взвыл, закрыв глаза руками, я выскочила из постели, схватила для защиты стул на всякий случай и выставила его ножками вперед.

— Ты что сдурела?? — заорал Слава, — Он убьет тебя по мере роста! Начнет питаться тобой! Не понимаешь??

— Бред! Прежняя жена родила ему двенадцать детей. Никто ее не съел! И если ты любишь меня, то примешь и его! Он на пятьдесят процентов мой!

— А на пятьдесят его! Чтобы оборотень растил вурдалака? Никогда такого не было и не будет! — категорично заявил оборотень, его лицо было страшно красным, в жутких пузырях, но мне не было страшно, я думала о другом.

Еще пару дней назад, я упала бы в обморок от этой новости, носить в себе ребенка вампира, вурдалака, мразь, нежить! Но разве Валя, мразь? разве Наиль мразь? Роберт? Да нет же! Они также живут, любят, мыслят, переживают, радуются! Да они может куда добрее и лучше некоторых людей и оборотней!

— Да пойми ты! Это всего лишь ребенок! Каким мы его воспитаем, чему научим, таким он и вырастет!

— Ты не понимаешь, — покачал головой Слава, — ты недооцениваешь его генетику! Его ведь с рождения нужно поить кровью, до пятнадцати лет это будешь ты, если это мальчик и до восемнадцати, если это девочка, а потом, у них начинается половое созревание. Агрессия, дикая, животная, им нужен половой партнер с тех лет, желательно, чтобы он же был донором, и где мы его возьмем? Людей из селений похищать будем?

— Зачем похищать, он сам найдет себе пару среди них!

— Ага! Как же! Жрицы сразу разглядят в нем нежить и убьют!

— Давай уйдем в другой мир, где нет таких жрецов. Миров ведь много!

— Послушай Аленушка, через два месяца, здесь начнется весна, ты понесешь от меня, и даже думать забудешь про этот день! У нас будут дети, много, при желание, ты сможешь беременеть каждый апрель! Сейчас я сделаю еще один отвар, и ты его выпьешь, ради нас, хорошо?

— Хорошо, — обреченно кивнула я.

Пузыри на лице Славы начали лопаться, из них вытекала жидкость. Отвратительно!

— Вот и умничка! Ложись пока в постель.

Я покорно легла, а Слава подошел, схватил меня за руки и приковал наручниками к спинке кровати.

— Это чтобы не шалила, — усмехнулся он.

Зараза! Мысли читать, что ли умеет!

— И не думала! — не улыбнулась, скорее, оскалилась я.

Как только Слава ушел на кухню, я начала отчаянно дергаться.

— Я все слышу! — крикнул он из кухни.

— Я не буду это пить Слава! Не буду! Просто не смогу! Меня вырвет.

— Хорошо, — Слава вернулся из кухни, отстегнул меня, от кровати, но крепко, до боли, держал мои руки, — тогда подождем несколько недель, когда он подрастет, и я проведу операцию. Больно не будет, ты будешь крепко спать, спокойно оповестил он.

— Значит, палец мне отрубать во сне, ты как благородный рыцарь отказался, а разрезать меня, убить моего ребенка, это, пожалуйста!

— Да пойми ты! — оборотень явно терял терпение, — Это все ради Нас! Ради нашего будущего! Я вообще не понимаю, чего ты так уперлась! Это всего лишь две малюсенькие клеточки еще! Без мыслей, без чувств, без ощущений и органов еще!

— Мы все начинались с этих двух клеточек Слав, — я умоляюще посмотрела на парня.

— Так все! Ты сейчас не адекватна! Эта тварь уже завладела твоим разумом! Потом ты мне еще спасибо скажешь.

Достучаться до сознания оборотня не получилось, он схватил меня за руки и потащил на кухню.

— Посидишь пока в подполе, позже, мне еще спасибо скажешь! — повторился оборотень.

Я изо всех сил рванулась назад, распахнула дверь и бросилась к лесу, крича во все горло:

— Виронт!! Виронт! Помоги!! Спаси! Пожалуйста!

— Если ты выбираешь это чудовище, тогда забудь обо мне! Поняла?!!

Злобно выкрикнул Слава уже издалека. Я обернулась, он не бежал за мной, как я ожидала, стоял и, выжидая, смотрел, замерла и я.

— У него есть только я. Понимаешь Слав, — с отчаянием выкрикнула я, прекрасно уже понимая, что не поймет. Не дано, — только я, я не могу его предать. Он ведь беззащитен, это не честно.

— Я ради тебя всем пожертвовал! Я стаю предал! Семью! Они ведь меня не примут обратно! А ты не можешь, ради меня всего лишь от двух, тупых клеток избавиться — в отчаянной злобе кричал оборотень.

— Прости, но это был твой выбор, прости, — выдохнула я сквозь слезы.

Я бросилась в лес, отчаянно натирая кольцо.

— Виронт! Ну, услышь меня! Виронт!

Я услышала шум позади себя. Обернулась: за мной огромными скачками бежит черный волк, его глаза пылают яростью от которой у меня душа ушла в пятки, догонит: хорошего не жди! я со всем отчаянием коего было сейчас хоть отбавляй, бросилась вперед.

— Ты моя пара! — слышу я его рев в своей голове, — если не мне, то никому!

0 Виронт!! — заорала я во все горло, на ходу перекатываясь в волчицу, но Слава, больше меня, тренированнее меня, убежать шансов нет.

Оглядываясь в панике, я вижу, что он все ближе.

Вдруг пошел сильный снег, а через несколько секунд, падать начали не снежинки, а самые настоящие льдинки и сосульки, причем преимущественно на волка. Атака с неба была настолько массированной, что волк, взвизгнув от боли, бросился вперед с новой силой, но от меня его отделила, огромная льдина еще две упали по бокам, отгораживания его от меня со всех сторон.

Я смотрела на самое настоящее чудо, как завороженная.

Слава с отчаяньем принялся биться в льдину, стоящую спереди головой, она пока не поддавалась.

— Чего вылупилась? Сигай давай.

Я обернулась на голос демона, и увидела среди деревьев, голубой сияющий круг, достаточно большой, чтобы в него запрыгнуть. Самого демона видно не было. Наверное, он остался с той стороны.

Я заскочила в портал с разбега и в туже секунду оказалась в просторной гостиной в серых тонах. Опасливо оглянулась назад: портала больше не было. Только стена с аквариумом, а выше аквариума, огромный телевизор.

Виронт сидел на диване, спокойно ел виноград и с интересом смотрел на меня.

— Да не бойся ты! Все хорошо, гулена. Размер не подошел? — сочувственно поинтересовался демон, — Бывает, не расстраивайся.

— Где у тебя ванная? — мысленно спросила я.

— Прямо по коридору, последняя дверь справа, и слева тоже.

Демон указал пальцем в нужном направление.

Я шесть раз к ряду щедро намыливала тело и голову, пока не начала буквально вонять мыльными средствами, надеясь, что это перебьет запах близости со Славой,

— Не бойся маленький, мамочка тебя не предаст! Все будет хорошо, — успокаивая себя, повторяла я, — тётя Валя нас, наверное, теперь из дома выгонит, ну да ничего, как-нибудь устроимся, не переживай.

От мысли, что теперь во мне живет существо, которое нуждается во мне и никогда не предаст, ну, по крайней мере, ближайшие лет десять то точно, на душе стало тепло и спокойно. Больше я не одинока. Это придавало сил.

Я очень надеялась, что Виронт меня не оставит, защитит от нападок разгневанных родственников. И поможет устроиться в жизни, больше мне, увы, рассчитывать не на кого.

Вытеревшись насухо огромным полотенцем, надев халат и высушив волосы феном, я вышла в гостиную.

— С чистой попой, — весело приветствовал меня демон.

— Можешь принести мне из дома мужа, вещи?

— А ты, что. Хочешь остаться у меня? Примириться к моим сантиметрам? — Немного удивленно поинтересовался демон, оторвавшись от просмотра новостей.

— Ну, там-то меня, наверное, уже не примут теперь, — я неожиданно почувствовала нервный озноб.

— Григорий призвал их всех уважать твой выбор, — как-то разочарованно вздохнув, пояснил мне демон, — а твой выбор как я понимаю, вернуться в его дом, под опеку его семьи?

Я энергично закивала.

— Ну, тогда, вали домой, гулена! я даму вообще-то жду, — недовольно сообщил демон.

Я не успела и рта открыть, как пространство задрожало, начало расплываться, превращаясь в серую кашицу, а спустя несколько минут, я оказалась в гостинной Кривицкого. Все его дети с мужьями и женами, сидели за большим столом и играли в карты, весело хохоча над чем-то.

Первой меня заметила Ольга, одарила взглядом полным презрения и громко крикнула:

— Мариночка! принеси дворняжкины вещи! Она за ними пожаловала!

— Не утруждайся Марина! — так же громко крикнула я, — я вернулась и остаюсь здесь!

— Отец нас, конечно, призвал уважать твой выбор, вы, мол, пара, с волком, у вас притяжение духовное, телесное, молодость и прочая там хрень, но мы не потерпим его в доме отца! Это слишком! — решительно выдала Валя.

— И не придется! — фыркнула я, — там все кончено! — сказала, как отрезала и для них, и для себя.

— Причиной полюбопытствовать можно? — оскалилась Ольга.

— А мне все мои пальчики очень дороги, Ольга Григорьевна, — так же оскалилась я, — а за наследство вы не переживайте, если случиться такая неприятность, что ваш батюшка раньше вас представиться, я лично отпишу свою часть наследства вам, а то еще сдохнете раньше времени завистью подавившись. А о том, что ты Виронта убить хотела, одного из верховных инквизиторов, между прочим! Я ему так и быть, не доложу! Если правильно вести себя будешь.


Часть 56

— Да ты, что себе позволяешь, дворняжка! — зашипела Ольга, побелев, в ее глазах пылала ярость, но я выдержала, не отвела глаз, — твой волк, тебя, с кровати вниз головой уронил?!!

— Я слышала ваш разговор, — спокойно ответила я, — и он ничего не стал отрицать.

Ольга побледнела, закрыла глаза, опустила голову, признавая тем самым свою вину.

— Оооль? — вопросительно протянула Валя.

— Да я хотела как лучше! Для нас для всех! И для нее в первую очередь! Волчонок же ее пара! Он молодой, красивый. Ну че те не хватило только! — злобно вопросила родственница, — Че приперлась? Неужели, я в тебе ошиблась и тебе деньги старого вампира, важнее любимого?

— А кто тебя, милая моя, сказал, что мой любимый — он? — победно усмехнулась я, — впредь за меня, ничего не решай, пожалуйста.

Я пошла к лестнице ведущей наверх, а Ольга обвиняюще крикнула вдогонку:

— Да от тебя же демоном пахнет! Ты в его халате! Ой дура девка! Демон то хоть и выглядит моложе отца, но куда старше его и опаснее, имей в виду, вон и приворожил уж, что пару отвергла. — Предупредила Ольга.

— Он всего лишь спас мне жизнь. — Устало ответила я.

Я поднялась в свою спальню, домработницы спешно развешивали мои вещи в гардеробной, вытаскивая их из чемоданов, все уже было собрано и приготовлено на вынос.

Быстро они, однако.

Со мной просто поздоровались, вопросов не задавали, в разговоры, не вступали, за что я была им благодарна. Одевшись, я почувствовала, что жутко голодна и спустилась вниз, намереваясь пойти на кухню. Все семейство активно порицало Ольгу.

— Вот теперь, как хочешь к ней подлизывайся, чтобы она Виронту про твои пассажи не доложила, — бурчал Наиль.

— Ты действительно хотела убить Виронта? Сдурела? — возмущалась Валя.

— Да не хотела я его убивать! Следы их запутать окончательно хотела, чтобы не нашел он их, если что, потому, что сам он на нее запал походу.

Последняя реплика родственницы, искренне меня позабавила, делать больше нечего десяти тысячелетнему демону кроме как в меня влюбляться! Соблазнить, возможно, и попробует, чисто из спортивного интереса, если он ему подвержен, ну или из желания отомстить Григорию за какую-нибудь там старую обиду. Но влюбляться — бред!

— Что у нас сегодня на обед? — громко поинтересовалась я, прекрасно чуя умопомрачительный запах плова, доносившийся с кухни.

— Плов скоро будет готов, — весело отозвалась Ирма.

— Ален, пожалуйста, для ясности, один раз, расскажи нам все, что там случилось, мы не будем тебя осуждать или еще раз к этому возвращаться. Обещаем, — попросил Наиль, мягко, даже ласково, усаживая меня рядом — Но мы должны знать все точно и от тебя. Кто на тебя напал? От кого тебя спасал демон?

— От Славы, — призналась я, ощутив тупую боль в сердце. Все же оборотень мне нравился, и не будь он полоумным деспотом, у нас бы может все и сложилось бы.

— Твой волк? Напал на тебя?? Да это немыслимо! Они сами кого хочешь, за свою пару на клочки разорвут, но сами, не нападают не в их природе жестокость к своей женщине! — не поверила мне вредная Ольга.

— Почему напал? — уточнил Наиль.

— Я отказалась избавляться от ребенка, — выдохнула я, откровенно боясь реакции на эту новость.

— Какого ребенка? Что за бред? — снова не поверила Ольга, — у вас не может быть детей!

— Мооожет! — Роберт, внимательно смотревший на меня, аж просиял, — Глазки то разуйте, мои хорошие, пониже пупка посмотрите внимательнее.

Я даже руки за спину убрала, чтобы не мешать, смотреть и с удовольствием наблюдала, как отвисают челюсти присутствующих.

— Невероятно! — выдохнул Наиль.

— Значит, у нас тоже есть шанс! — обрадовалась Оливия, обнимая Роберта.

— Умничка моя! Хорошая моя! Спасибо тебе, родная! — Валя, шмыгая носом, кинулась обниматься.

— А говорила, наследство не нужно. — Фыркнула Ольга.

— Оль уймись а! — попросил ее муж крайне недовольным тоном.

Ведьма сорвалась с места и, не прощаясь, хлопнула дверью так, что декоративная ваза с рядом стоящего столика упала.


Часть 57

Я так объелась вкусного плова, что уснула прямо в гостиной за беседой семьи, о том, что их тревожит, что вчера из одного из миров в Арсилен прорвалось несколько радикально настроенных демонов, и в город лучше не выходить, пока стражи их не поймают.

А проснулась я уже в своей постели.

Интересно, кто меня сюда отнес?

За окном шумела гроза, часы показывали 22: 00, я почувствовала, что снова голодна и почему-то подумала о нем.

— Виронт, можешь передать ему мою кровь? Пожалуйста.

Я ожидала мысленного ответа, но вместо этого, демон явился лично, воплотившись в кресле стоящим напротив кровати.

— Подлизываешься за побег? — усмехнулся он.

— Нет, просто кушать очень хочу, хотя не ела всего несколько часов и вот думаю, каково же ему тогда.

— Уже простила его? — полюбопытствовал демон.

Я призадумалась, кошки на душе еще скребли, но уже не так яростно.

— Не волнуйся, вампиры умеют переходить на энергосберегающий режим, при котором, крови требуется куда меньше, жизненно необходимый минимум ему дают.

— Ну Виииронт! — я состроила жалобные глазки.

— Свидание на час — все, что я могу, — сдался демон

Я аж подскочила на постели.

— Спасибо большое! Я готова! Перемещай меня, — я протянула к демону руки.

— Физически некуда идти не надо, ляг и расслабься, можешь раздеться, чтобы там время не терять.

Я пропустила последнюю реплику демона, мимо ушей, улеглась поудобнее и закрыла глаза, сердце бешено забилось. Нет, уснуть не получится, разочарованно подумала я.

Но, однако, засыпать и не понадобилось, полежала несколько секунд с закрытыми глазами и перед глазами предстала та самая белая комната, без окон и дверей. Лишь памятный, металлический стол и два табурета. Мужа не было, я вдруг жутко разволновалась, что я ему скажу? Как в глаза посмотрю? А вдруг прогонит? Что тогда?

Я ходила из стороны в сторону, заламывая руки, пока не услышала его встревоженный голос за спиной, от которого невольно вздрогнула.

— Алена? Ты здесь? Что случилось? Как ты здесь? Виронт же сказал, что ты ушла со Славой?

Я молчала, не зная, что сказать. Сердце сжималось от нездоровой бледности мужа, глаза его потускнели, появились морщины, и седина в волосах. Муж продолжил говорить, видя мою нерешительность.

— Я же говорил тебе, что пойму тебя, если ты с ним сойдешься, — муж говорил ласково, печально улыбаясь, — Слава подходит тебе куда больше Виронта, он точно тебя не обидит. Иди к нему и будь счастлива, не бойся, преследовать тебя не буду. Мой сын со свой любимой на свободе, это все, что мне было нужно от договора.

— А я? Я не нужна уже? — я почувствовала, как к глазам подступают нежданные слезы.

— А я, похоже, потерял все шансы заслужить твою любовь, малышка.

В глазах мужа было столько тоски и обреченности, что у меня аж сердце защемило.

— Чтобы они тебе не говорили, я, правда, не хотел, клянусь! Я не ожидал, что энергия твоя польется таким безудержным потоком, он подхватил меня, закружил, и я не смог остановиться. Я знаю, что они тебе сказали, что я сделал это намеренно, что пытался тебя убить, мстя за Элю, что ради этого на тебе и женился, но это не так. Эле месть не нужна, она любила твоего отца и не простила бы мне мести. А еще, я благодарен тебе за то, что ты спасла мне жизнь и потому отпускаю. Будь счастлива, малышка.

— А как же брачные узы? — ухватилась я за первое, что в голову пришло.

— Я пытался тебя убить, ты имеешь полное право, просить совет инквизиторов о расторжение брака, думаю, они пойдут тебе на встречу.

— А если я не хочу? Все равно прогонишь теперь? — я почувствовала, как трясутся мои руки и отнимаются от волнения ноги.

— Почему не хочешь?! — изумился муж. — Что не так? Слава чем-то обидел тебя? — я была счастлива искренним ноткам тревоги в голосе мужа.

— Да…удак он просто, — коротко и емко отрекомендовался я любовника.

— А поподробнее? — заинтересовался муж.

— Ну, во-первых, он просто выкрал меня, не дав опомниться, во-вторых, с явным удовольствием, причинял мне боль, с улыбкой ковыряясь во мне ножом, дескать, все равно же на мне все заживет, а потом и вовсе чуть не убил! Повезло, что Виронт услышал мои крики и открыл мне портал в этот мир!

— За что? — прорычал муж, — ты отказала ему в близости? Насколько я знаю, только это может привести молодого волка в неконтролируемую ярость.

— Я отказалась избавляться от нашего ребенка, — выдохнула я.

Я убрала руки с живота, с волнением глядя на обалдевшего мужа.

Глазам он не поверил, подошел, положил мне левую руку на живот, а правую на сердце, постоял так несколько секунд, глядя мне в глаза, по телу от его прикосновения, разлилось приятное, расслабляющее тепло, но я, отчего-то даже вздохнуть боялась.

Что если он сейчас читает мои воспоминания и видит как…

Боже как стыдно!

Но убрав руки, муж лишь бережно прижал меня к себе, глубоко и надрывно вздыхая.

— Я никогда не забуду тебе этого выбора, — прошептал он, — спасибо тебе Аленушка! И прости меня, если сможешь.

— И ты прости, — прошептала я, покрепче прижимаясь к мужу, впитывая его тепло в себя и даря ему свое.

Так мы и стояли и нам было хорошо, хорошо, тепло, тепло. В объятьях друг друга, мы чувствовали себя единым целым. Пока я не проснулась!

— Эй, часа еще не прошло! — возмутилась я.

— А я при чем! Это твой муж прервал контакт, не я, — пожал плечами демон, сидевший в кресле, — побоялся, наверное, твоей неадекватной реакции на его ласки, — усмехнулся демон. — Неохота себя срок-то нарастить, учитывая, что ты у нас теперь и в положение еще. Поздравляю кстати! Ты меня поразила, если честно, я думал, тебе за радость будет он него избавиться.

Я тоже так думала, а когда узнала, поняла, что не могу! Он ведь такой маленький, беззащитный, у него есть только я. И я не могу его предать, убить.

Ну и умничка! — демон вздохнул с какой-то неподдельной грустью, — я принес с кухни свиные ребрышки и свежий хлеб, поешь.

А мужа то так и не покормила! — вспомнила я.

Он все равно не станет тебя пить теперь. Это ж все равно, что ребенка своего объедать теперь. Не переживай за него, он и не через то еще проходил и выжил, кушай и спать ложись. Завтра на работу. На место секретаря, я уже взял Оливию, так что пойдешь лаборанткой к матери. Тебе для благополучной беременности нужна теперь подпитка от женской части своего рода. У тебя это только мать.

— Я не желаю сближаться с этой женщиной, — категорично заявила я.

— Она твоя мать, — вздохнул демон.

— Она мой инкубатор, — брезгливо возразила я. — Она выносила меня лишь ради того, чтобы отдать вампиру!

— Она устроила твою судьбу. Ты же его любишь!

— Ей муж дороже меня! — не сдавалась я.

— Вот сейчас так и должно быть, ты же откололась от нее, ушла в свою семью, малыша вон ждешь, свои заботы, не до матери скоро будет, а она ведь молодая женщина, ей жить еще да жить. Но ты ее единственная дочь, от любимого мужчины, она была с тобой рядом все твои двадцать три года, ежедневно. Вы же и на день за это время не расстались. И ты серьезно думаешь, что она тебя не любит? Ну, а если и ступила где, нагрубила, ну прости ты ее неразумную! Двадцать три года у бабы мужика ведь не было. На эмоциях она сейчас.

— Как не было? — поразилась я, — Она говорила есть.

— Ой, да ладно, что там! — махнул рукой демон, — каково это без любви, ты и сама теперь знаешь.


Часть 58

Проснулась я все же в хорошем настроение. Муж меня принял, предстоящему отцовству рад, в то, что он действительно не хотел меня убивать, верить мне ну очень хотелось. Влюбленность в Славу развеялась как дым, а может муж знал, что так будет и поэтому так легко отпустил к нему? Чтобы раз и навсегда переболела и излечилась от всякого рода, притяжения к оборотню? Кто этих инквизиторов знает, на что они способны, на самом деле? Может и реальность просчитывать или моделировать умеют.

Ведь в книгах, оборотни, свою истинную пару буквально боготворят, а на меня он то и дело обижался в открытую, издевался и вообще чуть не убил!

Впрочем, это ни книги, это жизнь. — Усмехнулась я, сама себе. Делала бы я перед ним стойку, пуская слюни как все героини тех книг про оборотней, что я читала, может быть и боготворил бы.

Но получилось так, как получилось. От болезни под названием Слава, я совершенно точно, исцелилась раз и навсегда.

Наверное, стоит получше присмотреться к мужу? Но сначала, посмотрим на его поведение. Впрочем, в ближайшие десять лет, особо и присматриваться то будет не к чему.

Настроение резко испортилось. Бедный мой малыш! По себе помню, как не хватает папиного внимания в детстве. Вроде и мама изо всех сил старается, окружить заботой и вниманием, а все равно ощущаешь некую пустоту, неполноценность, не дающую душе покоя. И хорошо, еще, если это будет девочка, если мальчик, вообще беда, наверное.

— Ты с папой виделась? — округлила глаза Валя, едва я только вошла в столовую. — Виронт разрешил? — Поговорили? Порадовала новостью?

— Поговорили, порадовала, — кивнула я.

— Как он?

— В порядке, по-моему, — пожала я плечами

— У вас все хорошо? — Валю, явно что-то напрягало. Я упорно не понимала, что.

— Ты будешь не против если мы с Оливией переедем к вам? — обратился ко мне Роберт, — здесь до работы куда ближе. Да и не скучно будет вместе.

— Да, пожалуйста, — согласилась я, прекрасно понимая, что не в расстоянии дело, Роберту, как лекарю очень интересно, наверное, как будет протекать моя уникальная беременность, с учетом того еще, что его любимая, тоже оборотень, как и я, ему это особенно важно.

Ничего против, я не имела, и Роберт и Оливия мне нравились. Достаточно было увидеть, с какой любовью они друг на друга смотрят, чтобы просто растаять от умиления.

За мной зашел Виронт, чтобы проводить меня на новое место работы. Мамина лаборатория располагалась на третьем этаже академии. Это была просто огромная комната, вся заставленная стеллажами с какими-то прозрачными кувшинчиками с разноцветными жидкостями и коробочками и коробками с бирками по бокам. В середине помещения, стояла огромная, доска, мамин преподавательский стол и тридцать парт в два ряда, но все это, не занимало, даже и половины пространства помещения. В отдаление от парт, стоял самый настоящий большой литров на пятьдесят, наверное, черный, чугунный котел! У меня аж рот открылся от удивления! В пол было вмонтировано, что-то типа кострища, чтобы разогревать котел, когда это было нужно. А еще, в помещение царил жутковатый полумрак. Меня аж передернуло от накрывшей жути! Ну, точно настоящее логово ведьмы!

Мама выводила на доске какую-то химическую формулу, судя по значкам из таблицы Менделеева, что быстро появлялись на доске. Одета она была в длинный, белый халат, как доктор.

— Доброе утро Инга! — поздоровался Виронт, — вот, привел тебе помощницу, как просила.

Мама с удивлением уставилась на меня, затем возмущенно выдала, даже не поздоровавшись ни с демоном, не со мной:

— Издеваешься?! Я же просила, медсестру со стажем! Из лечебницы!

— Так нет свободных, все нужны, — спокойно отозвался демон.

— Ладно, возьму кого-нибудь из выпускниц, что потолковее. А Аленку вон, на первый курс зачислили с первого сентября, пусть учится, Время свое занимает, пригодится в жизни! Она у нее долгая будет.

— Её нет смысла зачислять на первый курс, ей рожать в середине марта.

— Ой, да ладно! Невредничай ты!

Отмахнулась мать, за тем, до нее видимо дошел полный смысл фразы демона, и челюсть её отвисла.

— Ах, ты… Да как ты посмел! — возмущенно выдохнула она.

— А при чем тут я?? — оскорбился демон, — у нее законный муж имеется!

— Да не может быть! Уже? так быстро? с первой ночи, что ли? — удивлению родительницы, кажется, не было придела.

— Работает твой метод, можешь патентовать, — усмехнулся демон, — но для подстраховки, ей нужно проводить теперь с тобой, как можно больше времени. Я поставил блокировку на отвращения к запахам, тошнить ее ни отчего не будет. Память тоже улучшил. Один раз покажешь, что где находится, запомнит навсегда. Рецепты тоже, так, что можешь, смело передавать свои знания в надежные руки. И к Лешке на занятия с молодняком пусть походит, ей полезно.

С этими словами Виронт вышел, а я принялась пялиться бесчисленные графинчики и мензурки, размышляя над тем, когда это демон успел так меня модернизировать? Никаких ритуалов вроде бы не проводил.

Мама подошла сзади, обняла за плечи. Я хотела дернуться, отстраниться, но осложнять наши и без того сложные отношения, точно ни к чему. Так, что, глубоко вздохнув, усмирила свой гнев.

— Все, что я тебе тогда сказала Ален, это правда, но сказать все это нужно было не так и не таким тоном, прости.

— Ты в те минуты совсем обо мне не думала да? — спросила я, то, что и так знала.

— Мне до сих пор за это стыдно и больно! Поверь! Я была в отчаянье! Я думала, его убьют. Меня каждый день это гложет! Ты же знаешь, что я тебя люблю! Ты, мой единственный ребенок! Причем можно сказать, поздний, и не просто ребенок, ты — мой друг! Самый близкий в мире человек! Прости, что тогда закричала и ударила, просто, если бы ты была не чиста уже, нас бы с отцом более чем на двести лет погрузили в ментальное заключение.

— А что было бы со мной?

— Оставил бы тебя в своем замке, своим донором, бесправной служанкой, на всю жизнь. Прости меня, а? — жалобно попросила мама, положив свою голову мне на плечо.

— Ну, а куда тебя девать то. — Вздохнула я.

— Значит, решила оставить ребенка и вернуться к мужу?

— Значит, решила, — кивнула я.

— Как Слава воспринял?

— Еле ноги унесла от его восприятия! — буркнула я.

— Он тебя обижал?

— Не хочу об этом!

— Нет, ты скажи! Если он вел себя как-то недостойно, он обязательно будет наказан!

— То есть, из стаи его не выгнали? И вы все знали про побег? — теперь уже моя челюсть отвисла.

— Мы еще не знали про ребенка и хотели, как лучше, — мама виновато опустила глаза.

— Вот же бес бесстыжий! Снова обманул! — я чуть не плюнула с досады.

А в мозгу вдруг вспыхнула яркая картинка, как Слава в волчьей ипостаси вгрызается в бок, Виронту, который отчаянно пытается отбиться.

Бросив матери:

— Я в туалет!

Я пулей вылетела из лаборатории и побежала вниз по лестнице, туда, куда звало видение.


Часть 59

Ускорившись, я отмахала шесть лестничных пролетов вниз секунд за тридцать и оказалась в коридоре, перед огромной, массивной дверью. Толкнула ее и чуть не потеряла равновесие от неожиданности, настолько легко она поддалась, я понеслась по тускло освещенному коридору. С обеих сторон были двери камер. Я сама не знаю, откуда, но точно знала, что нужная мне камера, последняя с правой стороны. И ее дверь мне тоже поддалась подозрительно легко, а глазам предстала весьма занятная картина: волк был распят. Пригвожден прямо к полу, из середины его лап, торчали огромные гвозди. Над ним на коленях стоял Виронт, крепко сжимая одной рукой шею волка, а второй демон поглубже вонзал нож в грудь Славы, совсем как он мне недавно.

— Ты все понял, сучий потрох? — спокойно осведомился демон, — учую тебя ближе чем в двухстах метрах от нее, кишки выпущу и кочергу раскаленную по самый кончик, кой куда вгоню.

И столько злобы и угрозы было в его тоне, что я ничуть не усомнилась: вгонит! Причем действительно раскаленную.

— Я думаю, он понял, — волка было все же жаль, он может и ….удак, но не распинать же!

От моего голоса вздрогнули оба. В глазах Славы зажглась надежда. Он надеялся, что я пришла заступиться.

— Что ты здесь делаешь? — недовольный тоном осведомился демон.

— У меня было видение, что он тебя ранил.

— И ты примчалась меня защищать? Да моя ж ты милота! — умилился демон, — все хорошо моя сладкая. Зубки у волчары коротки чтобы шкурку дяде, демону попортить! И к тебе он больше не подойдет, не бойся моя золотая. — На показ ласково пел демон. — Пойдем отсюда.

— Шлюха! — С Ненавистью выплюнул в меня оборотень, уже успевший стать человеком, — надежда, еще недавно бывшая в его взгляде, сменилась лютой ненавистью.

— Вернусь, хвост вырву, — спокойно пообещал демон Славе в наказание за грубость. Затем закрыл дверь камеры, замок щелкнул автоматически.

— Как ты сюда попала? В этот коридор?

— Дверь была открыта.

— Да, нет, не была, это точно.

— Но мне поддалась легко.

Демон как то недобро прищурился, пристально смотря на меня, затем ласково улыбнулся.

— Ты действительно, бежала меня спасать? Или его?

— Тебя, — я отчего-то покраснела.

— Ну и дура! Чтоб он мне сделал? Я демон, даже если меня ранить, я исцеляюсь в течение нескольких секунд, быстрее, чем вы, а вот ты б под замес могла попасть легко.

— Но, я увидела, как он впивается тебе в бок, а ты отчаянно отбиваешься.

— Отбился. Не переживай, и еще от десятка таких как он, легко отобьюсь, хоть разом.

— Хорошо, в следующий раз, когда увижу, как тебя убивают, спокойно сяду пить чай за твое здоровье! — надулась я.

— И это будет самым правильным решением. Не обижайся, но поступок, крайне глупый! Ну чем бы ты мне помогла, вот скажи?!

— Не знаю, — призналась я. Поступок был и вправду глупый и опрометчивый, но ужас, который охватил меня, когда я увидела, как демона пытаются разорвать, до сих пор не отпускал.

— Но благодарю, меня еще не одна волчица не кидалась спасать. Приятно — демон обнял меня за плечи, прижал к себе, от него так приятно, возбуждающе даже, пахло, что я против своей воли начала к нему принюхиваться, Виронт это заметил и тоже склонился к моей шее и принюхался ко мне, я невольно замерла.

— Волки так выражают признательность, — Прошептал Виронт и отстранился, к моему постыдному неудовольствию. — Иди в лабораторию к маме, там разденься, перекинься и беги на полигон, там, у отца сейчас занятия с молодняком начнутся. Нюх тренировать будете.

Виронт ласково гладил меня по спине, я чуть не замурлыкала от удовольствия.

— Папа теперь работает в Академии?

— Да. За Славу.


Часть 60

— Боже это отвратительно! — простонала мама, зажимая рот рукой, когда я стала перекидываться в волчицу.

Мне почему-то стало жутко обидно от этих слов. Это же моя природа. Куда я от нее денусь?! И вдруг подумалось, что, наверное, Григорию было так же обидно, когда я сошла с лица, когда он пил кровь на завтрак.

Это моя природа, я такой, какой я есть. Привыкай, — сказал он мне тогда, а мне показалось это издевательством. Глупо и стыдно сейчас. Мы не выбираем какими нам родиться, богам виднее какими нам быть! — так тоже сказал муж.

— Привыкай. — Бросила я матери убегая.

На полигоне вокруг огромного, черного волка, уже стояло семь волков, подростков. Три серых, два белых, один рыжий и один черный. Я, была восьмой. Пристроилась возле серых и приготовилась слушать.

— Да ребят, у нас новенькая, Алена, будет заниматься теперь с нами, желтые глаза отца довольно улыбались.

— Сегодня тренируем нюх. Алиса ищет демона огня, Федор, демона воды, Вероника, человека парикмахера, Виктор голодного вампира, Злата знахарку, повитуху, Олег, лесного духа, лешего. Родион человека в депрессии Елена мага некроманта. Алена оборотня медведя. Перед вами лежат пакетики, в каждом из них по волоску от вашего объекта, нюхайте, берите след, ищите. Пакетики с собой брать нельзя.

Я услышала в своей голове разочарованные вздохи молодняка, да и сама озадачилась.

— Ваш объект может от вас убегать, петлять, постарайтесь просчитать его возможные действия. На выполнения задания двадцать минут. Взять след, — скомандовал отец.

Мы все склонились над маленькими пакетиками, лежащими у наших ног. Всего один коричневый волосок, вот что же там учуешь! Но я старательно втягивала носом воздух и учуяла. Четкий, острый, неприятный для меня запах. Втянула его носом еще пару раз, чтобы четко отпечатался и в сознание, повела носом по ветру, и, учуяв нечто похожее, побежала в сторону горячих источников.

Запах был четкий, но, сколько я не вглядывалась и не прислушивалась, объект свой так и не увидела. Быть может, он давно уже прошел здесь и направился дальше, в дубовую рощу? Решив, что так и есть, я побежала по дорожке меж природных ванн к роще, как вдруг, кто-то с разбегу толкнул меня под зад и в бок. Я полетела в воду отчаянно маша лапами, а быстро вынырнув, увидела убегающую, черную волчицу.

— За что? — мысленно спросила я.

— Да так, за все хорошее, овца! — ответили мне с нескрываемым презрением и яростью в желтых глазах.

Волчица быстро скрылась из виду, а я вылезла на дорожку и по-собачьи стряхнула с себя воду.

Вот же сука! Запах объекта почти пропал, вымывшись из носа водой! И что я ей сделала, если вообще первый раз в жизни видимся вообще!

Услышав как в чаще громко хрустнула ветка, я бросилась туда, быть может, мой объект меня пожалел? В роще я вся обратилась в слух, впереди хрустнула еще одна ветка, и за деревьями мелькнуло что-то черное.

Ага, попался!

Мною овладел азарт и я стараясь быть как можно безшумнее, бросилась вперед. Бежала и бежала, увлекшись самим бегом, как вдруг меня резко дернуло назад и стало тяжело дышать, на шее что-то очень мешалось. Дышать было все тяжелее, в глазах темнее.

Удавка! Меня душат! Наконец дошло до меня.

Понимая, что лапами никак не защититься, я перекинулась в человека, уцепилась руками за шнурок и стала отчаянно его тянуть, пытаясь порвать.

— Виронт!! Помоги, убивают! — мысленно закричала я, но демон не появился! — Виронт!

Удавка не поддавалась, а меня еще и чем-то в бок пырнули. Потому, что его пронзило резкой болью, а за тем невыносимым жжением. Эта боль придала мне сил, и я таки порвала удавку, и тут же бросилась бежать к источникам, крича на всю рощу не своим голосом:

— Спасите! Помогите! Спасите!

Я никогда не была и, наверное, уже не буду, так рада видеть отца, как сейчас!

Огромный, черный волк несся ко мне во весь опор.

— Что случилось Аленушка?

— Меня пытались убить! Он гонится за мной, — я трусливо спряталась за спину огромного волка.

— Никто не гонится, Нет здесь никого! — успокоил отец, — и не было. Запах только Ярока здесь, да Вероника пробегала.

Загрузка...