Магические тесты

***

ИНОГДА ОЧЕНЬ ТРУДНО быть ребенком. Считается, что взрослые должны кормить тебя и заботиться о тебе, при этом они хотят, чтобы ты относился к миру в соответствии с их взглядами на жизнь, а не со своими собственными. Они поощряют иметь свое мнение, и если ты его обозначишь, они выслушают его, но не услышат. И когда они дают тебе сделать выбор, он состоит из тщательно отобранных возможностей, которые они для тебя предусмотрели. Независимо от того, что ты решишь, направление уже выбрано за тебя.

Именно так, мы с Кейт оказались в кабинете директора академии «Семь звезд». Я сказала, что не хочу ходить в школу. Она дала мне список из десяти школ и попросила выбрать одну. Я написала названия школ на клочках бумаги, приколола их к пробковой доске и некоторое время метала в них нож. Через полчаса «Семь звезд» осталось единственным названием, которое я все еще могла прочесть. Выбор сделан.

Мы сидели в мягких креслах в красивом кабинете, ожидая директора школы, а Кейт упражняла свою силу воли. До того, как я встретила Кейт, я слышала, что говорили о ней люди, но не понимала, что это значит. Теперь я знала. Кейт была парой Царя Зверей, что означало, что они с Кэрраном были ответственны за гигантскую численность оборотней Атланты. Численность была настолько огромной, что люди называли их Стаей с большой буквы. Оборотни были чем-то сродни бомбам: что-то часто приводило их в действие, и они взрывались с огромной силой. Чтобы оставаться уравновешенными, они придумали сложные правила, из-за которых Кейт приходилось тренировать свою силу воли.

Чем она сейчас и занималась. Со стороны она выглядела спокойной и собранной, но я уверенно могла сказать, что все не так, по тому, как она сидела. Когда Кейт была расслаблена, она ерзала. Она ерзала на стуле, закидывала ногу на ногу, наклонялась в сторону, затем откидывалась назад. Сейчас же она держалась очень тихо, держа ноги вместе, расположив «Погибель», свой магический меч, на коленях, одна рука покоилась на рукояти, другая на ножнах. Ее лицо было расслабленным, почти безмятежным, хотя я вполне могла представить, как она прыгает прямо со стула на стол и отсекает директору голову.

Кейт обычно справлялась с проблемами с помощью разговоров, а когда они не помогали, рубила препятствие на мелкие кусочки и поджаривала его с помощью магии. Меч был ее талисманом, потому что она верила в него. Она держала его так, как некоторые люди держат кресты или звезду и полумесяц. Ее философия заключалась в том, что если что-то имеет пульс, это можно убить. Хоть у меня и не было философии, я понимала, как трудно ей будет разговаривать с директором школы. Если он скажет что-то, что ей не понравится, порезать его на мелкие кусочки не поможет мне попасть в школу.

— Что, если, после прихода директора, я сниму трусы, надену их на голову и станцую? Как думаешь, круто будет?

Кейт посмотрела на меня. Это был ее жесткий взгляд. Кейт может быть действительно пугающей.

— На меня это не действует, — сказала я ей. — Я знаю, что ты не причинишь мне вреда.

— Если тебе хочется скакать тут с трусами на башке, я не буду тебя останавливать, — сказала она. — Это твое основополагающее человеческое право — выставлять себя дурочкой.

— Я не хочу ходить в школу. — Разве весело проводить все свое время в месте, где я буду бедной крысой, усыновленной наемницей и оборотнем, в то время как избалованные маленькие богатые девочки будут меня буллить в тот момент, когда я буду проходить мимо, а высокомерные учителя отправлять на коррекционные курсы? Нет уж, спасибо.

Кейт еще немного напрягла свою волю.

— Джули, тебе нужно образование.

— Ты можешь учить меня.

— Да я буду продолжать наши занятия, но тебе нужно знать и другие вещи, помимо тех, которым я могу научить тебя. Тебе нужно всестороннее образование.

— Мне не нравится образование. Мне нравится работать в офисе. Я хочу делать то, чем занимаетесь вы с Андреа.

Кейт с Андреа управляли «Новым рубежом», небольшой фирмой, которая помогала людям избавиться от проблем с помощью магической защиты. Работа была опасной, но мне она нравилась. Кроме того, я находилась в небольшой растерянности. Обычные вещи, такие как посещение школы и получение постоянной работы, не представляли для меня никакого интереса. Я даже представить не могла, что буду это делать.

— Андреа шесть лет училась в Академии Ордена, а я тренировалась с тех пор, как научилась ходить.

— Я готова тренироваться.

Мое тело напряглось, будто невидимая рука сжала мои внутренности в комок. Я затаила дыхание…

Магия затопила мир невидимой волной. Призрачная рука отпустила, и мир заиграл всеми оттенками цветов, когда включилось мое сенсорное зрение. Магия приходила и уходила, когда ей заблагорассудится. Некоторые пожилые люди все еще помнили то время, когда царила технология, а магии не существовало, но это было давно. Теперь магия и технология продолжали меняться местами, как два малыша, играющие в музыкальные стульчики. Иногда правила магия, а машины и оружие не работали. Иногда технология брала верх, и магические заклинания заканчивались неудачей. Я же сама предпочитала магию, потому что в отличие от девяноста девяти целых девяти десятых процента людей я могла ее видеть.

Я посмотрела на Кейт, используя крошечную каплю своей силы. Это было похоже на напряжение мышц, сознательное усилие посмотреть на что-то правильно. Только что тут сидела Кейт, совершенно обыкновенная, или настолько обыкновенная, насколько Кейт могла быть, а в следующий момент ее окутало полупрозрачное сияние. Магия большинства людей светилась одним цветом. Люди излучали синий, оборотни — зеленый, вампиры — пурпурно-красный… Магия Кейт меняла цвета. Оно была голубой, темно-фиолетовой и бледно-жемчужной, с золотыми прожилками и с красными прожилками. Это была самая странная вещь, которую я когда-либо видела. Когда я увидела ее в первый раз, она напугала меня.

— Ты должна продолжать ходить в школу, — сказала необыкновенная Кейт.

Я откинулась назад, положив голову на спинку стула.

— Почему?

— Потому что я не могу научить тебя всему, и оборотни не должны быть твоим единственным источником образования. Возможно, ты не захочешь быть связанной с оборотнями. В будущем ты, возможно, захочешь сделать свой собственный выбор.

Я уперлась ногами в пол, слегка раскачиваясь на стуле.

— Я пытаюсь сделать свой собственный выбор, но ты мне не позволяешь.

— Правда — сказала Кейт. — Я старше, мудрее и знаю лучше. Терпи.

Охренительный стиль Кейт Дэниелс в воспитании детей. Делай, что я говорю. К нему даже не было прикреплено «или». «Или» не существовало.

Я еще немного покачалась взад-вперед.

— Ты думаешь, я твое божье проклятие?

— Нет. Мне бы хотелось думать, что Бог, если он существует, добр, а не мстителен.

Дверь кабинета открылась, и вошел мужчина. Он был старше Кейт, лысый, с азиатскими чертами лица, темными глазами и широкой улыбкой.

— Эту точка зрения я с вами разделяю.

Я выпрямилась. Кейт встала и протянула руку.

— Мистер Дарги?

Мужчина пожал ей руку.

— Пожалуйста, зовите меня Гендун. Я предпочитаю так.

Они пожали друг другу руки и сели. Взрослые ритуалы. Мой учитель истории из старой школы однажды сказал нам, что рукопожатие было жестом мира — оно демонстрировало, что у вас нет оружия. Поскольку теперь у нас была магия, рукопожатие было скорее прыжком веры. Рискну ли я пожать руку этому чуваку, или он заразит меня магической чумой, или стрельнет молнией, или я отступлю и скажусь грубиянкой? Хмм. Возможно, в будущем рукопожатия исчезнут.

Гендун посмотрел на меня. У него были глаза простачка. Раньше, когда я жила на улице, мы выискивали таких людей, потому что они были добрыми и мягкосердечными, и всегда можно было рассчитывать на какую-нибудь подачку. Они не были наивными кровоточащими сердцами — они знали, что, пока вы разыгрываете комедию (плачете и хватаетесь за животик), ваши друзья крадут их кошельки, но они все равно кормили вас. Именно так они двигались по жизни.

Я прищурилась, фокусируясь на цвете его магии. Бледно-голубой, почти серебристый. Божественная магия, рожденная верой. Мистер Гендун был кем-то вроде священника.

— В какого бога вы веруете? — спросила я. Когда ты ребенок, прямота сходит тебе с рук.

— Я буддист. — Гендун улыбнулся. — Я верю в человеческий потенциал понимания и сострадания. Существование всемогущего Бога возможно, но до сих пор я не видел никаких доказательств его существования. В какого бога веришь ты?

— Ни в какого. Однажды я встретила богиню, и это обернулось не очень хорошо для всех участников. Боги используют веру так же, как автомобиль использует бензин; она просто топливо, подпитывающее их силу. Я отказалась заправлять какой-либо из их моторов.

Гендун улыбнулся.

— Спасибо, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу. — Просьбу? Какую просьбу?

— Двое детей Стаи посещают вашу школу, — сказала Кейт. — Стая сделает все, что в наших силах, чтобы предложить вам помощь.

А? Стойте. Я думала, он говорит мне. Никто даже не обмолвился, что школа обратилась к нам за помощью.

— Это мисс Олсен, — сказала Кейт.

Я улыбнулась Гендуну.

— Пожалуйста, зовите меня Джули. Я предпочитаю так. — Технически меня теперь звали Джули Леннарт-Дэниелс-Олсен, что звучало глупо. Если бы Кейт и Кэрран поженились, я бы стала Леннарт-Олсен. До тех пор я решила, что Олсен достаточно.

— Приятно познакомиться с тобой, Джули. — Гендун улыбнулся и кивнул мне. В нем была какая-то действительно странная успокаивающая черта. Он был таким… каким-то образом уравновешенным. Напомнил мне врача Стаи, доктора Дулиттла.

— В городе много школ для детей исключительных родителей, — сказал Гендун. — «Семь звезд» — школа для исключительных детей. Наши методы неординарные, а наши студенты уникальны.

У-у-у, школа для особых снежинок или детей монстров. В зависимости от того, с какой стороны на это посмотреть.

Магия воздействовала не только на наше окружение. Самые разные люди, которые когда-то были нормальными и обычными, открывали в себе новые, а иногда и нежелательные способности. Некоторые могли замораживать вещи. У некоторых вырастали когти и шерсть, а некоторые видели магию.

— Конфиденциальность имеет для нас первостепенное значение, — сказал Гендун.

— Несмотря на свой возраст, мисс Олсен — опытный оперативник, — сказала Кейт.

Я-то?

— Она понимает необходимость конфиденциальности.

Я?

— У нее есть особый талант, который делает ее очень эффективной в этом деле, — сказала Кейт.

Гендун открыл папку, достал фотографию и подвинул ее ко мне через стол. Девушка. Милое личико в форме сердечка, обрамленное спиралями рыжих волос. У нее были зеленые глаза, а длинные ресницы вились так, что почти касались бровей. Она выглядела такой хорошенькой, как маленькая куколка.

— Это Эшлин, — сказал Гендун. — Она первокурсница в нашей школе. Очень хорошая ученица. Два дня назад она исчезла. Заклинание определения местоположения указывает на то, что она жива, и не покидала территорию. Мы попытались уведомить ее родителей, но в данный момент они находятся в командировке и недоступны, как и ее контакты в экстренных случаях. У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы найти ее.

— Что произойдет через двадцать четыре часа?

— Нам придется уведомить власти, — сказал Гендун. — Ее родители дали нам большую свободу действий в отношении Эшлин. Она чувствительный ребенок, и ее поведение часто определяется этой чувствительностью. Но в данном случае у нас связаны руки. Если студент пропал без вести, мы, по закону, обязаны сообщить об этом через семьдесят два часа.

Без сомнения, сообщить об этом в отдел полиции Атланты. Он был таким же незаметным, как сбежавший бульдозер. Полицейские разобрали бы эту школу на части и поджаривали всех особых снежинок, пока те не превратились бы в липкую массу в комнатах для допросов. Сколько из них сдались бы и признались в том, чего не совершали?

Я посмотрела на Кейт.

Она выгнула бровь, глядя на меня.

— Заинтересовалась?

— Мы выдадим тебе пропуск для посетителей, — сказал Гендун. — Я поговорю с учителями, чтобы ты могла спокойно провести расследование. У нас есть практика приглашать новых учеников, осмотреть школу перед постоянным посещением, так что ты не привлечешь никакого внимания, и не создашь никаких помех для других учеников.

Это был какой-то хитрый трюк Кейт, чтобы определить меня в эту школу. Я снова посмотрела на фотографию. Трюк или нет, но где-то пряталась девушка. Она могла спрятаться, чтобы разыграть какую-то шутку, но это казалось крайне маловероятно. В основном люди прятались, потому что были напуганы. Я могла это понять. Мне и раньше было страшно и совсем не весело.

Кто-то должен был найти ее. Кто-то должен был позаботиться о том, что произошло. Я придвинула фотографию поближе.

— Я займусь этим.

***

МОИМ ГИДОМ ПО ШКОЛЕ была высокая темноволосая девушка по имени Брук. У нее были тощие ноги, костлявые руки, и она носила круглые очки, которые постоянно сползали на нос. Она продолжала поднимать их вверх средним пальцем, и это выглядело так, будто она посылала весь мир на три веселых буквы каждые пять минут. Ее магия была четко синей, цвета человеческих способностей. Мы встретились в приемной, где мне выдали белую повязку. Очевидно, так отмечали посетителей. Если возникнут какие-нибудь проблемы, нас будет легко вычислить.

— Итак, ты следуешь за мной и ничего не трогаешь, — сообщила мне Брук. — Тут случайным образом разные вещи защищены оберегами. Кроме того, Барка наложил маленькие крошечные заряды магии по всей школе. Ты к чему-то прикасаешься, и это поражает тебя, а потом у тебя целый час болят пальцы.

— Барка — это ученик?

— Барка — это придурок, — сказала мне Брук и поправила очки. — Пойдем.

Мы поднялись по лестнице. Прозвенел звонок, и лестница наводнилась детьми.

— Четыре этажа, — сказала мне Брук. — Школа представляет собой большую площадь с двориком в центре. Все поля, как для футбола, так и для американского футбола, находятся за пределами территории школы. На первом этаже располагаются тренажерный зал, бассейн, танцевальная студия, аудитория и кафетерий. На втором этаже гуманитарные науки: литература, история, социология, антропология, латынь…

— Ты знаешь Эшлин? — спросила я.

Брук остановилась, на мгновение сбитая с мысли моим вопросом.

— Она не изучала латынь.

— Но ты ее знаешь?

— Да.

— Какая она?

Брук пожала плечами.

— Тихая. У нас вместе алгебра на четвертом уроке. Сначала я подумала, что она может быть соперницей. Ты должна остерегаться тихонь.

— А она?

— Не-а. — Брук поморщилась. — На прошлой неделе были опубликованы отчеты о проделанной работе. Ее оценка по математике была семнадцатой. Одна пятерка. Она хорошо учится только в одном классе — ботанике. Можно дать ей метлу, а она воткнет ее в землю и вырастит тебе яблоню. В прошлом семестре я изучала ботанику, и она превзошла мою оценку на два балла. У нее одни пятерки. Там точно какой-то подвох. — Брук расправила плечи. — Ну, ничего, в следующем году я сдаю экзамен по ботанике. Я ее переплюну.

— Ты немного ненормальная, знаешь ли?

Брук пожала плечами и приподняла очки, глядя на меня.

— На третьем этаже магия: алхимия, теория магии…

— Эшлин выглядела расстроенной из-за семнадцати баллов по математике? — Может быть, она пряталась из-за своих оценок.

Брук подумала.

— Нет.

— Она не беспокоилась из-за родителей? — Когда я получала плохую оценку в своей старой школе-интернате, Кейт приезжала в школу, чтобы отчитать меня. Когда я скучала по дому, я специально заваливала оценку. Иногда она приезжала одна. Иногда с другими людьми… типа мальчиков, о которых я пообещала себе, что не буду думать, потому что они идиоты.

— Я познакомилась с ее родителями в родительский день. Я отвечала за Комитет по гостеприимству. Они действительно увлечены воспитанием и все такое, — сказала Брук. — Они бы не расстроились из-за ее оценок. Четвертый этаж: наука и техника…

— У вас есть шкафчики?

— Нет. У нас есть хранилище в наших столах в классах.

— Мы можем пойти посмотреть классную комнату Эшлин?

Брук уставилась на меня.

— Послушай, мне поручено провести с тобой дурацкую экскурсию. Я не смогу провести это турне, если ты будешь продолжать перебивать меня.

— Сколько экскурсий ты уже провела?

Брук пристально посмотрела на меня.

— Одиннадцать.

— Тебе не надоело?

— Не имеет значения. Это хорошо для моего послужного списка.

Ясно.

— Если ты не проведешь экскурсию на этот раз, я никому не скажу.

Брук нахмурилась. Такой ход мыслей, очевидно, поставил ее в тупик.

Куй железо, пока горячо.

— Я здесь под прикрытием, расследую исчезновение Эшлин. Если ты мне поможешь, я расскажу об этом Гендуну.

Брук задумалась.

Давай, Брук. Ты же знаешь, что хочешь этого.

— Хорошо, — сказала она. — Но ты скажешь мастеру Гендуну, что я помогала.

— Неоценимой помощью, — сказала я.

Брук кивнула.

— По рукам. Классная комната Эшлин находится на втором этаже.

***

КЛАССНАЯ КОМНАТА ЭШЛИН БЫЛА в классе географии. На стенах висели карты: мира, Америки, США, и самая большая карта из всех — новая магическая карта Атланты, дополненная всеми новыми добавлениями с искаженными, опасными районами.

Несколько человек сидели в классе, сбившись в небольшие группы. Я на секунду огляделась и закрыла глаза. Всего девять человек, две девочки справа от меня, три мальчика чуть поодаль, девушка, сидящая одна у окна, двое что-то обсуждающих парней, и светловолосый парень, сидящий один в конце класса. Я открыла глаза. Пропустила темноволосого парня в углу. Ну что ж, по крайней мере, у меня стало получаться лучше.

Брук остановилась у деревянного стола. Он был красивым, большим и отполированным, дерево было окрашено в янтарный цвет. Миленько. Ни одно из мест, где я когда-либо училась, не было таким приятным.

— Это ее стол, — сказала Брук.

Я села на стул Эшлин. В столе был один широкий ящик, занимавший всю его длину. Я осторожно подергала. Заперто. Ничего особенного. Я вытащила отмычку из кожаного браслета на левом запястье и вставила ее в замок.

Светловолосый парень с заднего сиденья неторопливо подошел и облокотился на стол. Его магия была темного, насыщенного цвета индиго. Вероятно, маг стихий. У него были резкие черты лица и голубые глаза, которые говорили, что он замышляет что-то недоброе. Мой типаж, типа меня.

— Хай. А что это вы тут делаете?

— Отвали Барка, — сказала Брук.

— Я не с тобой разговаривал. — Парень посмотрел на меня. — Что ты делаешь?

— Танцую, — ответила я ему.

Задай глупый вопрос…

— Ты взламываешь стол Эшлин.

— Видишь, я знала, что ты умный, и во всем сам разберешься. — Я подмигнула ему.

Глаза Барки расширились, и он посмотрел на Брук.

— А что, если я расскажу Уолтону, чем ты занята? Такое станет пятнышком в твоем идеальном личном деле.

— Не лезь не в свое дело, — отрезала Брук.

— А он и не думает, — сказала я ей. — Он хочет посмотреть, что находится внутри стола. — Барка ухмыльнулся.

Замок щелкнул, и ящик выдвинулся. Его заполняли ряды яблок. Большой красный «Делишес», «Голден Делишес», зеленый «Грэнни Смит» и все промежуточные цвета и формы, каждый с крошечной наклейкой, сообщающей его название. Даже горсть китайских яблочек размером с крупную вишню застряли между «Кортландом» и «Малиновым Золотом». Я и понятия не имела, что существует так много сортов яблок. Ни на одном из них также не было никаких признаков гниения. Они выглядели свежими и хрустящими.

Я сосредоточилась, включая сенсорное зрение. Яблоки засветились ярко-зеленым. Вот такое было впервые. Нормальный зеленый цвет обычно означал оборотня. Человеческая магия была разных оттенков синего. Магия животных обычно была слишком слабой, чтобы ее могла уловить какая-либо из считывающих машин, но я видела ее просто отлично — она была желтой. Вместе синий и желтый превращались в зеленый. В этом конкретном зеленом было слишком много желтого, чтобы принадлежать обычному оборотню.

Большинство оборотней были заражены вирусом Lyc-V, который позволял им превращаться в животных. Иногда все происходило наоборот, и животные превращались в людей. Люди-оборотни были действительно редки, но я встречала таких, и цвет им тоже не подходил. Люди-оборотни были тускло-оливкового цвета, но это, это было яркой весенней зеленью.

— Какой магией обладала Эшлин?

Брук и Барка переглянулись.

— Я не знаю, — сказал Барка. — Я никогда не спрашивал.

Кем бы она ни была, она не афишировала ее. Вполне понятно. Видение цвета магии было бесценным инструментом для правоохранительных органов, для магов, в основном для всех, кто имел с этим дело, настолько, что люди создали магическую машину, называемую м-сканером. Моя магия была не просто редкой, она была исключительной. Я была в сто раз точнее любого существующего м-сканера. Но в драке то, что я была сенсатом, не принесло бы мне никакой пользы. Если бы я ходила и рассказывала всем об этом, рано или поздно кто-нибудь попытался бы использовать меня, и мне пришлось бы использовать другие средства, кроме моей способности, чтобы защитить себя. Проще было просто держать рот на замке.

Эшлин могла быть таким же пользователем магии, умея что-то редкое, но бесполезное в бою.

Однако это все еще не объясняло ее одержимости яблоками. Может быть, она использовала их, чтобы подкупить учителей? Но тогда ее оценки были бы лучше.

Меньшая из трех девушек слева от нас впилась в меня взглядом. Ее магия, когда я вошла, была сплошного цвета индиго, теперь же она приобрела бледно-зеленый цвет сельдерея. Обычно магическая подпись не менялась. Когда-либо. Кроме как у Кейт.

Привет, подсказка.

Я притворилась, что смотрю на яблоки.

— У Эшлин были враги?

Барка взял ручку и стал перекатывать ее между пальцами.

— Не то чтобы я заметил. Она была тихоней. Симпатичная, но без индивидуальности.

Брук приподняла очки, глядя на него.

— Извращенец.

Девушка сделала шаг к нам.

— Что вы тут делаете?

— Танцуем! — объявил Барка.

Брук даже не посмотрела в ее сторону.

— Не лезь не в свое дело, Лиза. — Лиза скривила рот в неодобрительную тонкую линию, что было вполне уместно, потому что у нее был один из тех надутых ртов. Брови, выщипанные в две узкие линии, неестественно прямые волосы, разделенные на аккуратный пробор, розовые блестящие губы… Лиза явно была из тех, кто ухаживает за собой и следит за модой. В старой школе такие девушки, как она, делали мою жизнь невыносимой. Я никогда не была достаточно собрана, моя одежда никогда не была дорогой, и я не ходила по залам, вещая всем, кому было не все равно, что я намного лучше, чем они.

Но мы не были в моей старой школе, и с тех пор многое изменилось. Кроме того, она могла быть милым человеком. Хотя почему-то я в этом сомневалась.

— Тебе не следовало этого делать, — сказала Лиза слишком громко.

Если я ткну ее, захочет ли ее магия отыграться? Применимо ли вообще в данном случае слово «отыграться»?

— Я ищу Эшлин, — сказала я ей.

— Она мертва, — объявила Лиза и краем глаза осмотрела комнату.

Не волнуйся, ты привлекла всеобщее внимание.

— Ну, началось, — пробормотала Брук.

— Откуда ты это знаешь? Ты убила ее? — Тык-тык-тык.

Лиза вздернула подбородок.

— Я знаю, потому что я говорила с ее духом.

— С ее духом? — спросила я.

— Да с ее духом. С ее призраком.

Это было мило, но призраков не существовало. Даже Кейт никогда не сталкивалась с ними. Я никогда не видела никакой призрачной магии, а я видела много странных вещей.

— Ее призрак сказал тебе, кто ее убил? — спросила я.

— Она покончила с собой, — заявила Лиза.

Брук поправила очки.

— Не будь смешной. Вся эта история с «я вижу духов» покрывается плесенью.

Лиза покачнулась на каблуках. Ее лицо стало серьезным.

— Эшлин! Покажи себя, дух.

— Это глупо, — сказал Барка.

— Покажи свое присутствие! — позвала Лиза.

Желто-зеленые вены проступили сквозь ее магию, искрясь вспышками желтого цвета одуванчика. Тпру.

Стол задрожал под моими пальцами. Стулья вокруг меня задребезжали. Брук сделала шаг назад.

Стол заплясал, подпрыгивая вверх-вниз. Два стула по обе стороны от меня взлетели к потолку, на напряженную секунду зависли там и рухнули вниз.

Миленько.

Лиза пристально посмотрела на меня.

— Эшлин мертва. Я не знаю, кто ты, но ты должна уйти. Ты беспокоишь ее.

Я расхохоталась.

Лиза повернулась на каблуках и вышла.

***

— ИТАК, ЛИЗА — телекинетик? — спросила я.

Брук пожала плечами.

— Немного. Особо нет. Эта штука с полетом стула что-то новенькое. Обычно ей приходится попотеть, чтобы провести ручкой по столу.

И эта новая сила не будет иметь ничего общего с теми прекрасными желто-зелеными прожилками в ее магии, не так ли? Желто-зелеными, как яблоки Эшлин, но другого оттенка. Два странных магических цвета за один день. Чертовски круто, как сказала бы Кейт.

— Ты же не уйдешь? — спросил меня Барка.

— Конечно, нет, — сказала ему Брук. — Я еще не закончила экскурсию.

— Когда люди говорят мне уйти, это подходящее время, чтобы остаться, — ответила я ему. — У Лизы были какие-нибудь проблемы с Эшлин?

— У Лизы проблемы со всеми, — сказала Брук. — Такие люди, как она, любят придираться ко всем, у кого есть какая-то слабость, чтобы почувствовать себя лучше.

— Она неудачница, — добавил Барка. — Хотя, очевидно, она была неудачницей. Ее родители профессора в Академии магов. Когда ее впервые приняли, она раздула из мухи слона со своей ослепительной магией, которой она якобы обладает.

— Я помню это. — Брук поморщилась. — Каждый раз, когда она открывала рот, песнь была одна: «в Академии магов, где работает мой отец» или «когда я была в лаборатории моей матери в Академии магов». Тьфу.

— Она утверждала, что обладает огромной силой, — добавил Барка, — но у нее ничего не получалось, кроме небольшого телекинеза.

— Дайте угадаю, люди смеялись над ней? — спросила я.

— И это ее личная заслуга, — сказал мне Брук. — Не у всех здесь есть супер-потрясающая магия.

— Вот Сэм, например. — Барка пожал плечами. — Если дать ему прозрачный кусок стекла, он сможет вытравить его своей магией, чтобы оно выглядело матовым. Круто, когда ты видишь это в первый раз, но довольно бесполезно, к тому же он не особо хорошо контролирует процесс, но он не выставляет это напоказ.

— У Лизы в голове, что она супер-пупер, — сказала Брук. — Она считает себя на голову выше всех. Никому не понравится, когда с ним так обращаются.

— К ней придираются? — спросила я.

Барка снова пожал плечами.

— Да так себе. Ее не приглашают тусоваться. Никто не хочет сидеть с ней за обедом. Но это просто обыкновенная самооборона, потому что она не слушает тебя. Она просто ждет удобного момента, чтобы рассказать о своих особенных родителях. Я думаю, она наконец-то получила свои силы.

— Она получила их примерно в то же время, когда пропала Эшлин?

— Ага. — Барка поморщился. — Затем она начала чувствовать присутствие Эшлин повсюду. Кто знает, может быть, Эшлин действительно мертва.

— Заклинание определения местоположения говорит, что она жива. Кроме того, призраков не существует, — сказала я им.

— А ты специалист по призракам? — спросила Брук.

— Просто поверь мне.

С призраками, возможно, было бы проще. У меня было неприятное ощущение в животе, которое говорило, что произошло что-то плохое. Что-то действительно плохое.

Я могла позвонить Кейт и спросить ее, что могло бы вызвать проявление магии двух разных цветов. Цвета не смешивались и не перетекали друг в друга, как это делали цвета Кейт. Они были отчетливы. Разделены. Вместе, но не смешиваясь.

Эхх. В конце этой мысли был какой-то ответ, но я пока не могла его озвучить.

Не буду звонить Кейт. Это мое небольшое задание, и я сама справлюсь.

Я пыталась размышлять, как Кейт. Она всегда говорит, что люди — ключ к любой тайне. Кто-то каким-то образом сделал что-то, что заставило Эшлин спрятаться, а Лиза явно не хотела, чтобы я продолжала ее поиски.

— У Эшлин есть лучшая подруга?

Брук задумалась.

— Они с Шейлой иногда тусовались вместе, но в основном она держалась особняком.

— Стоит нам поговорить с Шейлой?

Брук испустила многострадальный вздох.

— Конечно.

— Вы уходите? В таком случае, Брук, подержи это для меня на секунду. — Барка сунул Брук ручку, которую крутил между пальцами. Она взяла ее. Вспыхнул яркий свет, Брук уронила ручку и затрясла рукой.

Барка захохотал.

— Дебил! — Глаза Брук за стеклами очков опасно заблестели.

Она вышла из класса, и я последовала за ней.

Мы пошли по коридору к лестнице.

— Ты ему нравишься, — сказала я.

— Ага, конечно, — проворчала Брук.

Шейла оказалась полной противоположностью Эшлин. Там, где на фотографии Эшлин была изображена миниатюрной симпатичной девчушкой, Шейла была мускулистой, не по-мужски, но реально круто. Мы поймали ее в раздевалке, как раз когда она выходила поиграть в волейбол. Не часто встретишь девушку с такими банками.

Она сидела на деревянной скамейке у маленькой деревянной комнаты внутри раздевалки с надписью «сауна». Я задалась вопросом, что, черт возьми, означает «сауна». Это была первоклассная раздевалка, пол выложен плиткой, три душа, две ванные комнаты, «сауна», большие шкафчики. Чистый кафель слегка пахнул сосной. Специальная раздевалка для особых снежинок.

— Я не знаю, почему Эшлин выкинула этот трюк. — Шейла натянула левый носок.

— Ее что-то беспокоило?

— Она действительно казалась немного нервной.

— У нее были проблемы с Лизой?

Шейла замерла с ботинком на одной ноге.

— С Лизой-неудачницей?

Ладно, Лиза мне тоже не нравилась, но если бы меня так называли, я бы тоже очень быстро разозлилась.

— Лиза, которая чувствует «присутствие Эшлин».

— Не совсем. — Шейла покачала головой. — Однажды кто-то оставил отпечаток лапы на столе Эшлин. Она очень расстроилась.

— Какого типа отпечаток лапы?

— Волка, — сказала Брук. — Я помню это. Она десять минут мыла свой стол.

— Насколько велик был отпечаток, и когда это произошло?

— Большой, — сказала Шейла. — Размером с миску. Это было примерно неделю назад или около того.

Отпечатки такого размера могут указывать на перевертыша, возможно, оборотня-шакала или оборотня-койота.

— Если у кого-то и были с ней проблемы, так это у Ю Фонга, — сказала Шейла.

— Он единственный восемнадцатилетний второкурсник, который у нас есть, — сказала Брук. — Он такой странный китаец.

— В каком смысле странный?

— Он сирота, — сказала Шейла. — Его родители были убиты.

— Я думала, они погибли в автомобильной катастрофе, — сказала Брук.

— Ну, что бы ни произошло, это случилось, — сказала мне Шейла. — По какой-то причине он не ходил в школу. Я слышала, что он был в тюрьме, но это неважно. Как бы то ни было, однажды он появился, поговорил с мастером Гендуном и добился того, чтобы его приняли. Он набрал достаточное количество баллов, чтобы поступить сразу на второй курс. Он опасен.

— Очень сильный, — сказала Брук.

— У него супер-магия, — сказала Шейла. — Иногда можно почувствовать, как она исходит от него. У меня аж кожа чешется.

Брук кивнула.

— Не уверена точно, какой магией он владеет, но какая бы она не была, она весома. В школе учатся еще трое китайских детей, и они повсюду следуют за Ю Фонгом, как телохранители. У тебя даже не получится поговорить с ним.

— И у Эшлин были с ним проблемы? — Почему-то я не могла представить, чтобы Эшлин намеренно затевала драку с этим парнем.

— Она была в ужасе от него, — сказала Шейла. — Однажды он попытался поговорить с ней, но она испугалась и убежала.

Тогда ладно. Следующая цель — таинственный Ю Фонг.

***

ПОИСКИ «странного китайца» привели нас в кафетерий, где, по словам Брук, этот пользователь супер-магии обедал во вторую смену. Брук шла впереди. Я следовала за ней через двойные двери и остановилась. Большое окно в крыше заливало солнечным светом огромную комнату, заполненную круглыми металлическими столами и богато заставленными стульями. У дальней стены расположился шведский стол, обслуживаемый несколькими официантами в белом. Причудливо.

Ученики брали тарелки и шли с ними к разным столам.

Некоторые сидели, разговаривая. Справа несколько голосов рассмеялись в унисон.

Слева широкий дверной проем позволял заглянуть на веранду, размером поменьше. В ее центре, прямо под потолочным окном, росло маленькое деревце с красными листьями, почти светящимися на солнце. У дерева стоял стол, а на стуле, облокотившись на стол, сидел молодой парень и читал книгу. Он вышел из того возраста, чтобы называться мальчиком, но был слишком молод, чтобы называться мужчиной, и его лицо было нечеловечески красивым.

Я застыла.

Я и раньше видела красивых парней. Этот парень… он был волшебным. Его темные волосы с высокого лба были зачесаны назад и ниспадали сзади без единого завитка. Черты его лица были безупречно идеальны, сильное и мужественное лицо, с четко очерченной челюстью, крошечной ямочкой на подбородке, полными губами и высокими скулами. Его брови, темные и широкие, изгибались, прикрывая большие, красивые и очень, очень темные глаза. Не черные, а темно-карие.

Я моргнула, и моя сила включилась. Парень был окутан бледно-голубым свечением. Не совсем серебристым, но его было достаточно, чтобы разбавить цвет до мерцающего серо-голубого. Божественность. Он был либо священником, либо объектом поклонения, и, глядя на него, я делала ставку на последнее. Сияющий таким образом, он напомнил мне одно из тех небесных существ из китайской мифологии, которых меня заставляли учить в моей старой школе. Он был похож на бога.

— Это он, — сказала Брук. — И его охранники.

Два парня сидели за вторым столиком в нескольких футах от нас.

— Я думала, ты сказала, что их у него трое, — пробормотала я.

— А где ж… так у Хэя сейчас алгебра.

Я оглядела двух парней, сидящих рядом с Ю Фонгом — обычный синий — и отключила свое сенсорное зрение. Его лицо и так отвлекало, мне не нужно было это сияние.

— Я пойду, спрошу его, может он захочет поговорить с тобой, — сказала Брук.

— Почему бы нам не пойти вместе? — Они очень серьезно относились к иерархии в этом заведении.

Брук сжала губы.

— Нет, они знают меня.

Она прошла примерно две трети пути, а затем один из охранников Ю Фонга поднялся со стула и преградил ей путь. Брук что-то сказала, он покачал головой, и она и вернулась ко мне.

Конечно, это было «нет». И теперь они знали, что я подойду. Что ж, придется работать с тем, что есть.

Я подняла руки и пошевелила пальцами в сторону супер-магического парня. Он продолжал читать книгу. Я снова помахала и направилась к нему с милой широкой улыбкой на лице. Я видела, как Кейт делала так же, и если я не облажаюсь, это сработает.

Первый охранник шагнул вперед, преграждая мне путь. Я одарила его милой улыбкой, посмотрела мимо него и указала на себя, будто меня вызывали, и я не могла в это поверить. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на лицо Ю Фонга. Я сильно ударила его кулаком в живот. Парень обхватил мой кулак с удивленным вздохом. Я ударила его ладонью по голове, пригибая его голову вниз. Лицо встретилось с коленом. Бум! Удар отдался эхом в моей ноге.

Я оттолкнула его в сторону и продолжила движение. Второй телохранитель вскочил на ноги. Я схватила ближайший стул, размахнулась им и ударила его им как раз в тот момент, когда он поднимался.

Стул с сильным хрустом ударился о его голову сбоку. Я отпустила его, и он отшатнулся, опрокинув на себя стул. Я прошла мимо него и приземлилась на свободный стул за столом.

Супер-парень медленно поднял взгляд от книги и посмотрел на меня. Тпру.

В его глазах было какое-то серьезное высокомерие, жгучая напряженность и решимость. Жизнь на улице дает вам шестое чувство в отношении таких вещей. Ты учишься читать людей. Читать его было легко: он был властным и высокомерным, и он устанавливал контроль над всем, что видел, включая самого себя. Он прошел через жестокую мясорубку жизни и вышел из нее сильнее. Он никогда не позволил бы вам узнать, о чем он думает, и вы всегда были бы с ним на тонком льду.

Я коснулась поверхности стола кончиком пальца.

— Безопасно.

Позади меня послышалась какая-то возня. Ю Фонг сделал небольшое движение рукой, и шум прекратился. Я завоевала право на аудиенцию. Уиии!

Он наклонил голову и изучал меня своими темными глазами.

Я почувствовала запах ладана. Да, определенно благовония, стойкий, слегка сладковатый дым.

— Мне всегда было интересно, как можно обращаться к объекту поклонения? Должна ли я называть тебя «владыкой десяти тысяч лет», «святым» или «сыном неба»? — Дали, одна из оборотней, учила меня основам азиатской мифологии. К сожалению, это все, что мы успели пройти, так как я только начала.

— Я не объект. — В его голосе слышался легкий акцент. — Ты можешь называть меня Ю.

Достаточно просто.

— Ты чего-то хочешь? — спросил он.

— Меня зовут Джули Леннарт. — С таким же успехом можно было бы использовать большую пушку. Большинство людей не знали фамилию Царя Зверей, поэтому, если он узнает ее, это станет хорошим признаком того, что он своего рода магический тяжеловес.

— Весомое имя для кого-то такого маленького. — Ю Фонг улыбнулся приятной непринужденной улыбкой. Он бы так улыбался, наблюдая, как милый щенок играет с бабочкой, или пока его лакеи мучают его врага. Выбирайте сами. — Царь Зверей командует пятнадцатью сотнями оборотней.

— Около того. — Их было больше, но ему не нужно было этого знать.

Его темные глаза остановились на мне.

— Однажды мое королевство станет больше.

Ха-ха! Да, точно.

— Я здесь с ведома мастера Гендуна и по его просьбе.

Он ничего не сказал. Металлический стол под моими пальцами был теплым. Я положила на него большую часть своей руки. Определенно теплый. В кафетерии был кондиционер, и даже сейчас, с включенной магией, воздух оставался довольно прохладным, что означало, что металлический стол должен был быть холодным.

— Исчезла девушка. Она была маленькой девочкой. Застенчивой. Ее зовут Эшлин. — Никакой реакции. Стол определенно становился теплее.

— Она боялась тебя.

— Я не убиваю маленьких девочек.

— Что заставляет тебя думать, что ее убили? Я ничего не говорила о том, что ее убили.

Он слегка наклонился вперед.

— Если я замечаю что-то, что меня оскорбляет, я выбираю игнорировать это или убить. Я проигнорировал ее.

Боже, этот чувак был тщеславен.

— Почему она оскорбила тебя?

— Я никогда не угрожал ей. У нее не было причин съеживаться в моем присутствии. Я и не жду, что ты поймешь.

Я напряженно размышляла о том, почему он счел бы очевидное проявление страха оскорбительным.

— Когда она съежилась, ты почувствовал себя оскорбленным. У тебя не было намерения причинять ей боль, поэтому, показывая страх, она подразумевала, что твой контроль над своей силой был несовершенным.

Глаза Ю слегка расширились.

— Я подопечная Царя Зверей, — сказала я ему. — Я провожу много времени с высокомерными помешанными на контроле людьми.

Стол под моей рукой стал слишком горячим, чтобы продолжать прикасаться к нему. Я держалась.

— Эшлин раздражала тебя. Ты сказал, что игнорировал ее. Ты ничего не сказал о своих телохранителях. Они что-то сделали с Эшлин, чтобы заставить ее исчезнуть?

Его лицо было воплощением презрения, что было просто вежливым способом сказать, что он хотел бы посмеяться надо мной, но это было ниже его достоинства. Я видела точное такое выражение на лице Царя Зверей. Если бы они с Кэрраном когда-нибудь оказались в одной комнате, голова Кейт взорвалась бы.

Я ждала, но он ничего не ответил. Очевидно, Ю решил не удостаивать меня ответом.

Тонкие струйки дыма вырвались из его книги. Стол рядом с ним, должно быть, был намного горячее, чем на моем конце. Что-то происходило, потому что металл обжигал мои пальцы.

— Если я узнаю, что ты причинил боль Эшлин, я причиню тебе боль в ответ, — сказала я.

— Буду иметь это в виду.

— Принято. Твоя книга дымится.

Он взял ее. Я медленно подняла руку, подула на кожу и встала, чтобы уйти.

— Почему тебя это волнует? — спросил он.

— Потому что никого это не волнует. Оглянись вокруг — пропала девушка. Девушка, которую вы видели в классе каждый день, была так чем-то напугана, что ей пришлось спрятаться. Никто ее не ищет. Все вы просто продолжаете заниматься своими обычными делами. У тебя есть вся эта власть, а ты и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. Ты просто рассаживаешь тут, читаешь книжку, удобно устроившись за спинами своих телохранителей, и демонстрируя, насколько удивительна твоя магия, разогревая стол. Кто-то должен ее найти. Я решила стать этим кем-то.

Я не могла сказать, дошло ли до него.

— Истинная сила не в том, чтобы убивать или игнорировать своего противника, а в том, чтобы иметь волю защищать тех, кто нуждается в твоей защите.

Он слегка приподнял брови.

— Кто это сказал?

— Я.

Я ушла.

Брук пристально смотрела на меня.

— Пойдем, — сказала я ей достаточно громко, чтобы он услышал насмешку в моем голосе. — Мы здесь закончили.

***

В КОРИДОРЕ я подошла к окну и выдохнула. Нервозно. Вся эта сила, вся эта магия кипели в нем, а он просто сидел. Ничего не делал, чтобы помочь Эшлин. Ему было все равно.

Брук прочистила горло позади меня.

— Дай мне минутку.

Я выглянула во двор, окруженный квадратным зданием школы. Это был действительно большой двор. Однако спрятаться негде: скамейки, цветы, извилистые каменные дорожки. На северной оконечности росло одинокое дерево, окруженное лабиринтом концентрических цветочных клумб, расходящихся от него, как в одной из тех маленьких карманных головоломок, в которых нужно закатить мяч в лунку через пластиковый лабиринт.

— Ты ошибаешься, — сказала Брук позади меня. — Знаешь что, у всех нас есть проблемы. То, что я не искала Эшлин, не делает меня плохим человеком. Ты хоть представляешь, какая конкуренция в Академию магов? Получение всех этих дополнительных плюшек отнимает все мое время. А я тебя даже не знаю! Почему я должна оправдываться перед тобой?

Цветы были в полном цвету. Голубые астры, нежные бородатые ирисы, кремовые и желтые, пурпурная паутинка — в моей старой школе я много изучала гербологию. Нормально для начала июня. На дереве были крошечные бутоны, которые только начинали раскрываться в прозрачные бело-розовые лепестки.

— Не то чтобы я даже знала ее так хорошо. Я не понимаю, почему я должна нести ответственность за ту проблему, которая заставила ее спрятаться. Если бы она пришла ко мне и сказала: «Брук, я в беде», я бы помогла ей.

— Что это за дерево?

— Что?

— Дерево во дворе. — Я указала на него. — Что это за дерево?

Брук моргнула.

— Я не знаю. Мертвое дерево. Ты все равно не сможешь добраться до него сейчас, не с магией в зените, потому что цветочный сад обнесен оберегами. Послушай, я не горжусь тем, что не искала Эшлин. Все, что я хочу сказать, это то, что, возможно, я не искала ее, и, вероятно, мне следовало бы это сделать, но я была занята.

Бьюсь об заклад, это была яблоня. Некоторые яблони зацветали поздно, но большинство из них цвели в апреле и мае. Сейчас был июнь.

— Как давно это дерево погибло?

— Сколько я себя помню, оно было таким, а я учусь в этой школе уже три года. Я не знаю, почему они его не вырубят. Ты меня слушаешь?

— Оно расцвело.

Брук моргнула.

— Что?

— Дерево цветет. Смотри.

Брук посмотрела на окно.

— Ха.

Идеальные оценки по ботанике. Яблоки в ящике. Отпечаток волка на столе. В ужасе от мальчика, который создает жару, потому что там, где есть дым, есть и огонь. Цветущая яблоня, которая стояла сухая уже много лет.

Все это выстроилось в моей голове в идеальную стрелку, указывающую на дерево.

— Мы можем спуститься туда?

Брук уставилась на дерево.

— Да.

Две минуты спустя я вышла через боковую дверь во внутренний двор и спустилась по изогнутой каменной дорожке. Я была в пятидесяти футах от дерева, когда почувствовал магию перед собой. Я остановилась и переключилась на чувственное видение. Передо мной выросла стена магии, слегка светясь светлым серебряным светом. Оберег, защитное заклинание, предназначенное для защиты от незваных гостей. Через него проходили потоки силы.

Некоторые обереги светились полупрозрачным цветом, одновременно являясь барьером и предупреждением о том, что барьер существует, и входить в него будет больно. Этот был невидим для любого без моего зрения. И, судя по интенсивности магии, прикосновение к нему причинит достаточно сильную боль, так чтобы корчится от нее в течение нескольких минут или полностью отключится.

Я пошла вдоль оберега, Брук следовала за мной. Заклинание вело, огибая клумбу.

— В чем смысл оберега?

— Никто не знает, — сказала Брук.

— Ты когда-нибудь спрашивала Гендуна?

— Как-то да. Он просто улыбнулся.

Чудненько.

Впереди проход шириной в два фута разделял круг защиты. Я остановилась возле него, заглянула внутрь и увидела еще один оберег. Это был магический лабиринт, с кольцами внутри колец оберегов, и в центре всего этого была яблоня.

— Она наблюдает за нами, — прошипела Брук.

— Что?

— Окно второго этажа, слева.

Я подняла глаза и увидела, что Лиза смотрит на нас. Наши взгляды встретились. На лице Лизы отразилась странная смесь эмоций, частично осознания, частично страха. Она раскусила меня. Она поняла, что я каким-то образом видела оберег и знала о яблоне, и теперь она боялась. Не может быть, что она боится меня. Я вроде не такая уж страшная. Она боялась, что я найду Эшлин?

Из спины Лизы вырвалось яркое зеленое свечение. Оно превратилось в силуэт восьмифутового волка. Зверь уставился на меня горящими глазами.

Сердце заколотилось у меня в груди, как испуганная маленькая птичка. Что-то древнее смотрело на меня сквозь свечение. Что-то невообразимо старое и эгоистичное.

Волк дернулся и исчез. Если бы я моргнула, то пропустила бы это.

— Ты это видела?

— Видела что?

Итак, я видела это своим внутренним зрением.

Лиза отвернулась и пошла прочь. Мой лоб словно покрылся льдом. Я стерла холодный пот рукой и посмотрела на нее. Фу.

Все приобретало все больше и больше смысла. Я повернулась к Брук.

— Здесь есть библиотека?

Она посмотрела на меня так, будто я была дурочкой.

— В самом деле? Тебе действительно нужно было задавать этот вопрос?

— Показывай дорогу!

Брук направилась к двери. Как только она потянулась к ней, дверь распахнулась, и Барка преградил ей путь.

— Эй!

Брук протолкнулась мимо него и промаршировала по коридору, стиснув зубы, с таким видом, словно она убьет любого, кто встанет у нее на пути. Я последовала за ней.

Барка догнал меня.

— Куда мы все так быстро направляемся?

— В библиотеку.

— Она горит, и нужно, чтобы мы ее потушили?

— Нет.

У Барки, должно быть, закончилось остроумие, потому что он заткнулся и последовал за нами.

Библиотека занимала огромный зал, вдоль стен, которого тянулись полки. С приходом и уходом магии, подобной приливу, электронные книжки больше не были надежными, но в библиотеке их все же было полно. Если вам нужно было найти что-то в спешке, электронные книги были вашим лучшим выбором. Вам просто нужно было подождать, пока магия не исчезнет и технология снова возьмет верх.

К сожалению, магия не проявляла никаких признаков ослабления.

Я прошлась по библиотеке, проверяя этикетки на полках. Философия, психология…

— Что ты ищешь? — огрызнулась Брук. — Я найду быстрее.

— Греческую и римскую мифологию.

— Два девяносто два. — Брук повернулась и нырнула между книжными полками.

— Вот.

Я взглянула на название. «Энциклопедия греческих и римских мифов». То, что доктор прописал!

Глаза Брук загорелись.

— Черт! Конечно. Яблоки. Это так просто, что я могла бы дать себе пощечину за то, что не догадалась.

— Ты поняла. — Я сдернула книгу с полки и отнесла ее к ближайшему столу, перелистывая страницы, чтобы добраться до буквы Э.

— Что происходит? — спросил Барка.

— Она нашла Эшлин. Она в дереве, — сказала ему Брук.

— Почему?

— Потому что она Эпимелиада, — пробормотала я, ища перечень.

— Она — кто?

— Яблочная дриада, тупица, — прорычала Брук.

Барка поднял руку.

— Полегче! Греческий и римский были три семестра назад.

— Эпимелиады — это дриады яблонь и стражи овец, — объяснила я.

Барка прислонился к столу.

— Звучит рандомно.

— Название происходит от греческого melas, что означает и яблоки, и овец, — сказала Брук.

— Что объясняет, почему она боится Ю Фонга, — сказала я. — Он сам жар и огонь. Огонь и деревья плохо сочетаются друг с другом.

— И кто-то оставил отпечаток волка на ее столе. Волки — естественные враги овец, — сказала Барка.

— Кто-то пытался запугать ее. — Брук опустилась в кресло, будто внезапно обессилела. — И никто из нас никогда не обращал достаточного пристального внимания, чтобы заметить все это.

— Это была Лиза. — Я просматривала статьи в поисках дриады. Застенчивая, замкнутая, бла-бла-бла… Никаких естественных врагов. Никаких упоминаний о каких-либо мифологических волках.

— Откуда ты знаешь?

— Внутри нее сидит волк. Я его видела. Вот почему у нее появилась сила. Думаю, что она заключила с кем-то сделку, и думаю, что этот кто-то хочет Эшлин.

Они посмотрели друг на друга.

— А какой именно магией ты владеешь? — спросил Барка.

— Правильной. — Я выдвинула стул и села рядом с Брук. — Если бы Лиза заключила сделку с трехглавым демоном или какой-то химерой, я могла бы сузить круг поисков, но волк, может быть…

— Всем, чем угодно, — закончила Брук. — Почти в любой мифологии с лесом есть псы. Он может быть французским, или кельтским, и английским, и русским, и еще кем угодно.

— Может ли кто-нибудь из вас вспомнить, говорила ли она что-нибудь о волке? Может, есть записи о книгах, которые она брала?

— Я выясню. — Брук встала и направилась прямиком к библиотечному столу.

Я еще немного полистала книгу. Дриады были не слишком известны. Они просто должны были быть теми симпатичными, взбалмошными созданиями, которых легко напугать. В основном сексуальными объектами. Похоже, у древних греков не было особого доступа к порно, так что, должно быть, было забавно представлять, что за каждым деревом прячется кроткая девушка с большими сиськами.

Каким-то образом я должна была выпутать Эшлин, и не только из этой яблони, но и из всей этой ситуации. Я не знала наверняка, заключила ли Лиза какую-то сделку с этим существом. Я могу ошибаться — оно могло заставить ее. Единственное, что я знала наверняка, так это то, что у меня одной не хватит сил дать ему бой. Моя магия не была боевой, а эта штука… Ну, судя по интенсивности волчьей магии, оно заставило бы призадуматься даже бойцов Стаи.

Иногда я жалела, что не родилась оборотнем. Если бы я была Кэрраном, я бы просто откусила голову этому волку.

Кэрран. Хмм. У меня промелькнула умная мысль. Я вытащила листок бумаги из стопки на библиотечном столе, написала записку и перечитала ее. Он сделает это. После того, как я указала ему на все его недостатки, он сделал бы это только для того, чтобы доказать, что я ошибаюсь. Я была очень довольна собой.

Брук вернулась с выражением отвращения на лице.

— Яблони. Она искала книги о яблонях.

— Все в порядке. Барка, ты можешь передать эту записку Ю Фонгу?

Он пожал плечами.

— Конечно. Мне нравится жить в опасности. — Барка схватил записку из моих пальцев. — Увидимся! — Он подмигнул Брук и ушел.

— Ты собираешься сразиться с волком, — сказала Брук. — Ты самый глупый человек, которого я когда-либо встречала. Мы должны донести это до взрослых прямо сейчас.

— Я думаю, Гендун уже знает, что происходит. Он бы не пропустил, как дерево ожило. Он, казалось, не был в бешенстве из-за исчезновения Эшлин, и он сказал, что заклинание определения местоположения указало, что она на территории. Думается, что мне суждено решить эту проблему самой.

— Он подвергает твою жизнь опасности. — Брук водрузила очки обратно на нос. — И Эшлин.

— Я не могу этого объяснить. Я просто знаю, что мне доверяют сделать это. Может быть, это было то, что могу сделать только я. Возможно, Эшлин доверилась бы другой девушке своего возраста, но не взрослому. Возможно, Гендун ничего и не знает. Я понятия не имею. Мне просто нужно вытащить Эшлин из того дерева.

Учась в своей старой школе, были времена, когда я бы спряталась на дереве, если бы могла. Я знала, что Кейт, и Кэрран, и даже Дерек и тупица, придут меня спасать. Но я понимала, что никто из моих школьных друзей этого не сделает. Иногда ты просто хочешь, чтобы ребенок, твой ровесник, позаботился о тебе. Ну, сейчас я стала тем ровесником.

— Я иду с тобой, — объявила Брук.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — сказала я ей.

Она подняла на меня свои очки.

— Хорошо. — Я ухмыльнулась. — Угробь себя.

***

Я СИДЕЛА ВО дворе на одной из маленьких скамеек на краю оберега, читая маленькую книжку у всех на виду. Я позаимствовала ее у Брук. Она объясняла, как образовалась вселенная после гигантского взрыва. Я поняла только пару слов, и это были «и» и «и».

День клонился к закату. Большинство студентов давно разъехались, и те, кто жил в общежитии, тоже покинули кампус. Странно, но ни один учитель не подошел и не допросил меня или не потребовал сообщить, когда я планирую уйти. Это только подтвердило мое подозрение, что Гендун все это время знал, что я задумала. Может быть, у него была какая-то тайная, взрослая причина решать эту проблему через меня. Может быть, это была проверка. На самом деле мне было все равно. Я просто ждала и надеялась, что магия останется.

Тихие и мягкие сумерки прилетели на крыльях ночного мотылька. Небо надо мной потемнело до глубокого, красивого фиолетового цвета. Высоко над головой сияли звезды, а под ними, словно вдохновленные их светом, проснулись крошечные светлячки, выползая из своего убежища в листве. Достаточно поздно.

Я положила книгу на скамейку и направилась к оберегам. Магия все еще действовала, и когда я сосредоточилась, используя свое сенсорное зрение, светящиеся стены оберегов слегка замерцали. Я прошла вдоль первого разрыва и остановилась. Я была почти уверена, что за мной будут следить. Одна Лиза, возможно, и не смогла бы запомнить все бреши в невидимом заборе, но волк прошел бы благодаря своему носу и моему запаху.

Мне пришлось как-то спрашивать людей в Стае, как сделать мой фирменный запах устойчивее. Если бы у меня была перхоть, я бы почесала голову, но у меня ее не было. Я все равно провела рукой по своим светлым волосам и двинулась дальше, идя вдоль следующего оберега по узкому проходу.

Я не торопясь пробиралась сквозь кольца защитных заклинаний, останавливаясь в промежутках, пока, наконец, не вышла на свободное пространство вокруг дерева. Растительность покрывала ветви. Нежные цветы с белыми лепестками, слегка розовеющими, распускались между крошечными розовыми бутонами.

Я надеялась, что поступаю правильно. Иногда действительно трудно понять, что правильно. Вы что-то делаете, и вам хочется вернуться на пять секунд назад во времени, чтобы сделать другой выбор, но жизнь устроена иначе.

Как говорится: кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Я вытащила из кармана «Ред Делишес». Кожица яблока была такой красной, что казалась почти фиолетовой. Я присела на корточки и осторожно покатила яблоко к корням дерева. Оно уперлось в ствол.

Кора дерева сдвинулась, поползла… Покрытая корой нога отделилась от ствола и ступила в траву вокруг дерева. Пальцы ног коснулись травы, и кора превратилась в человеческую кожу. Мгновение, и невысокая миниатюрная девушка присела на корточки в траве. У меня перехватило дыхание. Волосы Эшлин стали совершенно белыми. Не просто блондинка или платиновая. Белая.

Она взяла яблоко.

— «Ред Делишес».

— Привет, Эшлин.

Она взглянула на меня зелеными глазами.

— Привет. Итак, ты нашла меня.

— Это было не очень сложно.

Искра магии вспыхнула за пределами оберега. Эшлин съежилась, ее глаза расширились.

— Он приближается!

— Все будет хорошо.

— Нет, ты не понимаешь! Волк приближается.

Лиза подошла к линии оберега.

— Она здесь! — Эшлин пискнула. — Уходи! Тебе будет больно.

— Доверься мне.

Лиза быстро преодолела оберег, следуя по моему следу. Я встала перед Эшлин.

Лиза вырвалась из лабиринта оберегов и остановилась.

— Спасибо, что показала мне дорогу.

Я держалась между ней и Эшлин. Пока Лиза была сосредоточена на мне, она не оглядывалась, чтобы посмотреть, кто следует за ней.

— Что такое волк?

— Ты видела его?

— Да.

Лиза вздохнула.

— Это лесной дух. Зовется Лешим.

— Это существо из леса? — Эшлин схватила меня за руку. — Но почему он хочет причинить мне боль? Он как я.

— Он хочет твоей крови, — сказала Лиза. — Он слаб, а твоя кровь сделала бы его сильнее.

— Он хочет съесть меня? — прошептала Эшлин.

— В некотором роде. Послушай, у меня никогда не было с тобой проблем. Я просто устала быть Лизой-неудачницей.

— Как вы заключили сделку? — спросила я.

— Я выпустила его из Академии магов, — сказала Лиза. — Мой отец показал мне его. Маги поймали его в ловушку во время последней магической волны и дали ему несколько деревьев, чтобы сохранить его живым, пока они изучали его, но деревьев было недостаточно. Ему нужен лес, а я хочу, чтобы люди воспринимали меня всерьез. Это был беспроигрышный вариант.

— Только не для Эшлин, которая будет съедена заживо. Большое дело, — сказала я. Сука.

— А что мне оставалось делать? — Голос Лизы повысился, и я увидела тот же страх, который мельком заметила раньше. Только теперь он был не только в ее глазах, но и написан на лице. — Я не знала, чего он хотел, когда выпустила его. Сделка заключалась в том, что я выполняю ее, и это дает мне силы. Я не знала, что он собирался убить ее!

— Ты что, совсем идиотка? Это первое, чему тебя учат в любой школе, — прорычала я. — Никогда не заключай сделок с магическими существами. Это дух проклятого леса! Ты знаешь, насколько он мощный? Что, черт возьми, ты думала, произойдет?

— Я устала тебя слушать, — прорычала Лиза. — Все кончено. Никто не просил тебя совать нос, куда не следует. Я сказала тебе уходить, а ты не послушалась. Ты не можешь с ним бороться. И теперь вы оба умрете, так кто же теперь идиотка, а?

— Ты ужасный человек, — сказала ей Эшлин.

— Неважно… — Руки Лизы взметнулись вверх и вперед, словно она пыталась удержаться от падения. Крик, полный боли и ужаса, вырвался из нее. Призрачный волк выскочил из ее груди, огромный, лохматый, светящийся зеленой магией. Он приземлился на траву, возвышаясь над нами. Его мех посерел. Похожая на пещеру пасть волка открылась, внезапно став твердой. Чудовищные клыки рассекли воздух.

— Давай! — закричала я.

Ю Фонг прошел через оберег на поляну. Его радужки светились оранжевым, и в их глубине я увидела крошечные спирали пламени.

Волк повернулся к нему лицом.

Магия вырвалась из Ю Фонга, как лепестки огненного цветка. Он сиял алым и ярко-золотым, принимая форму полупрозрачного зверя. Он стоял на четырех мускулистых, мощных ногах и на руках с огромными когтями, объятый пламенем. Чешуя покрывала его тело. Его голова принадлежала помеси китайского дракона и льва, а длинные ярко-красные усы опускались по обе стороны челюстей. Шипы торчали из его алой гривы, а глаза были чистой расплавленной лавой. Внутри этого зверя Ю Фонг улыбнулся. Магический ветер трепал его волосы.

Ух, ты ж! Он был драконом.

Волк бросился в атаку, целясь в Лизу. Ю Фонг встал у него на пути, отбросив Лизу с дороги, и та упала на траву. Дракон открыл рот, и оттуда с ревом вырвалось пламя, как торнадо. Огонь поглотил волка, и косматый зверь, открыв пасть, пытался закричать, но не издал ни звука.

Волк бросился на Ю Фонга, кусая дракона своими огромными зубами. Ю Фонг сжал кулаки. Стена вздымающегося пламени вырвалась из дракона и обвилась вокруг зверя.

Жар обжигал мою кожу.

Волк корчился в огненном коконе, кусаясь и царапаясь, пытаясь высвободиться. Лицо Ю Фонга было безмятежным. Он откинулся назад, тихо рассмеялся внутри зверя, и огонь взорвался чистым белым жаром, опалив мои волосы.

Эшлин закрыла лицо руками.

Волк, потрескивая и искрясь, горел. Я смотрела, как он сгорает, пока не осталось ничего, кроме кучки пепла.

Дракон снова превратился в Ю Фонга. Он подошел к кучке и провел по ней рукой, такой изящный и красивый, что казался нереальным. Пепел поднялся шквалом искр в небо и дождем посыпался на внутренний двор за пределами оберегов, оседая на землю, словно прекрасные светлячки.

— Ну, вот и все, — сказала Брук снаружи оберега. — Эшлин, я принесла тебе одеяло.

Ю Фонг шагнул к нам, а Эшлин сделала шаг к дереву.

— Не бойся. Я не причиню тебе вреда, — сказал он успокаивающим голосом. — Пойдем, давай оденем тебя.

Мир вокруг нас сжался. Магия внезапно исчезла, как пламя свечи, задутое сквозняком. Обереги исчезли. Сад вдруг показался мне обыденным.

Хорошо. Ну что теперь?

Ю Фонг отвел Эшлин от дерева, направляя ее к Брук.

Лиза встала. Ее ноги дрожали. Она вздрогнула и захромала прочь, во двор. Я не преследовала ее. В чем смысл?

Брук накинула одеяло на плечи Эшлин и осторожно увела ее. Я села на траву и прислонилась к стволу яблони, вдруг почувствовав сильную усталость.

Ю Фонг подошел и посмотрел на меня.

— Счастлива, Джули Леннарт?

— Вообще-то Олсен, — сказала я ему. — Я вытаскиваю Леннарт только в особых случаях.

— Понимаю.

— Спасибо тебе за спасение Эшлин.

Ю Фонг потянулся к ближайшей ветке яблони и осторожно потянул ее вниз, изучая хрупкие цветы. Его нечеловечески красивое лицо было обрамлено цветами. Кто-то должен был сделать снимок, это было слишком красиво.

— Конечно, теперь ты у меня в долгу, — сказал он.

Козел. Нет, знаете ли что, забудьте. Он не был симпатичным. На самом деле, я никогда в жизни не видела более уродливого парня.

— Удовлетворения от осознания того, что ты спас жизнь Эшлин, должно быть достаточно.

— Но я не просто спас ей жизнь, я спас и твою тоже, — сказал Ю Фонг.

— Я бы справилась с ним.

Взгляд, который он бросил на меня, ясно давал понять, что он думает на этот счет.

— Я рассчитываю однажды получить эту услугу.

— Мечтать не вредно.

— Я полагаю, что у меня будет много возможностей, поскольку ты будешь проводить здесь много времени, — сказал он.

— Почему ты думаешь, что я буду здесь учиться?

— У тебя появились друзья, — сказал он. — Ты будешь беспокоиться о них. — Он отпустил ветку и пошел прочь. — Увидимся завтра, Джули Олсен.

— Все возможно! — крикнула я. — Я еще не решила! — Он продолжил идти.

Я сидела под яблоней. Почему-то, оставив Эшлин и Брук на его нежную милость, я не испытала теплого и ясного чувства.

Я была почти уверена, что смогу поступить в эту школу. Это было не так уж трудно.

Я оказалась права, Кейт подставила меня.

Но опять же, возможно, это было не так уж и плохо.