Магический спецкурс. Второй семестр

Глава 5

Проснулась я глубокой ночью, чувствуя себя намного лучше. Лишь голову наполнял туман, мешавший думать, да сердце колотилось так, словно я бежала от кого-то. Возможно, мне приснился кошмар или какой-то шорох напугал сквозь сон.

Я села на кровати и огляделась. Ни родителей, ни медсестры рядом не было. Вообще никого. Я снова лежала одна посреди общей палаты лазарета. В огромном помещении висела могильная тишина.

Интересно, какому умнику пришло в голову оставить меня одну? После покушения на мою жизнь. Второго покушения. Я ведь даже не знала, внял ли господин старший легионер столицы моим словам насчет Нота. И в любом случае не чувствовала себя здесь в безопасности. Хоть бы в бокс положили, как Нормана.

Мысль о нем вызвала болезненный спазм в груди. Интересно, он хоть заходил меня навестить?

Я посмотрела на левую руку: перстень все еще красовался на безымянном пальце. Я погладила внушительный камень, отчаянно желая, чтобы Норман прямо сейчас оказался здесь. Мне не просто хотелось с ним повидаться. Мне было жизненно необходимо его увидеть. Это чувство пугало: за всю жизнь я еще ни в ком так отчаянно не нуждалась. Кроме родителей, конечно. Даже Ингу – самую близкую подругу – я хоть и любила, но вполне нормально переносила разлуку с ней. В совсем уж плохие моменты жизни мне не хотелось видеть даже ее.

А вот Нормана хотелось. Я понимала, что сейчас выгляжу из рук вон плохо: наверняка бледная, с волосами, похожими на мочалку, в убогой больничной ночнушке, – но все равно умирала от желания видеть его. Хотя бы пару минут – как сделать глоток свежего воздуха. Интересно, что будет, если я сбегу отсюда и заявлюсь к нему посреди ночи в таком виде? Едва ли кто-то оценит мой порыв…

Однако и лежать я больше не могла, тем более что спать совершенно не хотелось. Я отбросила в сторону одеяло, спустила ноги с койки, нащупала в темноте босыми ступнями тапочки и неуверенно сделала несколько шагов вперед, зябко поежившись. Пожалуй, в одной ночной сорочке даже по лазарету особо не погуляешь.

Я все-таки прошла между двумя рядами пустых коек и подошла к окну. Там, на улице, ярко светила луна и падал снег. Намело уже прилично. Вдруг подумалось: «Как хорошо, что меня успели найти, а то засыпало бы совсем».

Теперь я лучше помнила все произошедшее и точно знала, что Нот не случайно задел стакан и пролил на меня лимонад. Когда я отвлеклась на устранение последствий, он, скорее всего, что-то подсыпал или подлил мне в напиток. Потому что буквально через пару минут мои воспоминания меркли. Очень резко. Видимо, я отключилась, а он отнес меня в лес. Уж не знаю, как он никому не попался на глаза: повезло или магия помогла. Сути это не меняло: отнес туда, где Норман не мог меня найти, а холод должен был убить. Видимо, для магии легионеров это тоже выглядело бы как несчастный случай. Глупая студентка перебрала на вечеринке и отправилась бродить в лес. Ягоды собирать. В итоге заблудилась или просто уснула и замерзла.

А ведь я с первых дней в Орте повелась на его шарм. Считала, что он безобидный ловелас, с которым можно безопасно флиртовать развлечения ради. Стыдно было теперь это вспоминать. Норман предупреждал меня, но я все равно не видела в профессоре боевой магии ничего угрожающего. И ничего подлого. Напротив, он казался довольно прямолинейным и весьма милым. Если бы в момент нашего разговора на лестнице кто-то сказал мне, что через несколько часов он выставит меня дешевой шлюхой, я бы покрутила пальцем у виска.

Ректор оказался прав: я действительно ничего не успела понять, испугаться тоже не успела. Просто в одно мгновение голос Нота для меня стих. Потому перстень и не предупредил Нормана. Нот все предусмотрел.

Я обхватила себя руками за плечи, ежась от холода. Скорее всего, приключение в подземельях тоже организовал он. Не знаю, имел ли он отношение к появлению там низших, но Кордой легко мог манипулировать. Ведь она была давно влюблена в него. И записку эту он мог ей продиктовать. Почему раньше я ни разу не задумалась о том, откуда Корда знает про кофе? Дура, полная дура.

Я так злилась на себя, что даже не чувствовала, как меня бьет крупная дрожь. Зато ощутила иллюзию теплого пледа, легшего на плечи. Губы моментально расплылись в счастливой улыбке.

– Ян…

– Почему-то так и думал, что вы не спите.

Я обернулась: Норман шел ко мне по проходу между пустыми койками, как обычно сцепив руки за спиной, расправив плечи, едва заметно улыбаясь. На нем была привычная форма, но после того, как я видела его последний раз, он успел побриться.

– И поэтому решили меня навестить?

– Я же обещал, что приду пожалеть вас и подержать за руку.

– Но почему ночью?

– Потому что весь день тут были ваши родители. – Он подошел ко мне и остановился на приличном для наших статусов расстоянии. Мне хотелось, чтобы подошел ближе. – А у меня, знаете, как-то сразу не очень заладилось с вашим отцом.

– Да, я заметила. Очень жаль.

Он пожал плечами, как бы говоря: «Что тут теперь сделаешь?»

– Как вы себя чувствуете?

– На удивление хорошо для человека, пролежавшего почти сутки в снегу. До сих пор не понимаю, почему вы нашли меня живой, а не в виде окоченевшего трупа.

– Магия, Таня. Привыкайте к тому, что вы маг. Мы можем направлять свой поток на разные вещи. Как я сейчас согреваю вас, так и вы можете согревать себя.

– Но меня этому не учили, – возразила я. Меня тревожил этот факт. – Как не учили создавать проекции. Так как я могла все это сделать?

Несколько бесконечных секунд он просто молча смотрел на меня, словно снова искал что-то в моих глазах, а потом покачал головой.

– Я не знаю. В экстренных ситуациях люди способны на многое. В конце концов, поток – единственное, что вам нужно для чуда. Все, чему учат в наших школах и университетах, – это правильно его направлять и фокусировать. Амулеты, артефакты, слова заклятий, ритуалы – просто мишура, помогающая это делать. Но если есть сильное желание, очень сильное, вы можете сделать то, чему вас не учили. А у вас, Таня, очень сильная воля к жизни.

– Угу, еще бы мозги к этой воле – цены бы мне не было, – проворчала я. – Знаете, после того случая… Ну, когда Марек напал на меня. Я решила, что в следующий раз должна быть готова. Быть сильнее. Знать полезные заклятия. Я много тренировалась и занималась последние два месяца. – Глаза защипали слезы, и я шмыгнула носом. – И все равно оказалась не готова. Не готова к тому, что меня попытаются взять не силой, а хитростью.

– Это придет со временем, – заверил Норман со вздохом. – К сожалению, тогда же уйдут наивность и легкое отношение к жизни. Вы станете осмотрительнее, но разучитесь доверять людям.

– Знаете по личному опыту?

Он кивнул, улыбка на несколько секунд пропала с его лица, уступив место задумчивому выражению: профессору определенно вспомнилось что-то неприятное. Однако это быстро прошло.

– Если вы все еще хотите поплакать у меня на плече, я к вашим услугам.

Я рассмеялась. Шутником Нормана назвать было сложно, но ему всегда удавалось вызвать у меня улыбку. Даже слезы отступили.

– Вы знаете, как ни странно, плакать как раз не хочется, – призналась я и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила, как в омут с головой кинулась: – Но я была бы признательна вам, если бы вы просто меня обняли.

Я испугалась собственных слов еще тогда, когда их произносила, поэтому в конце они прозвучали едва слышно. Но даже почувствовав, что краснею, я так и не смогла отвести взгляд от его глаз.

– Если вы изволите…

Я даже не успела осознать его ответ, а он уже сделал шаг ко мне. Еще через мгновение я оказался в кольце теплых сильных рук, крепко прижатая к его груди. Положив голову Норману на плечо и уткнувшись лицом в изгиб шеи, я наконец ощутила себя в безопасности. Теперь все было по-настоящему хорошо и правильно. Он едва ощутимо гладил меня по голове, перебирая спутавшиеся волосы, а я замерла, боясь спугнуть это прекрасное мгновение.

– Вы заставили меня поволноваться, Таня, – тихо признался он.

– Простите, – так же тихо ответила я. – Но вы верили, что меня можно спасти. Спасибо вам за это. Без вас я бы сдалась.

– Я не верил, – огорошил он меня еще одним признанием. – Я просто не видел смысла раньше времени верить в обратное. Такие вещи лучше знать наверняка, а до тех пор отрицать.

– Хорошая позиция, – признала я. – Мне бы такую рассудительность.

На этот раз рассмеялся он.

– Успеете набраться. Я все-таки вас немного старше.

– Немного, да, – хмыкнула я, уже удивляясь тому, что он так и держит меня в своих объятиях и как будто не собирается отпускать.

– Лет на пятнадцать? – неожиданно продолжил он свою мысль. – Или на двадцать?

– Я не знаю. Не знаю, сколько вам лет. Я думала, уже слегка за пять сотен…

– Не говорите глупостей, – оскорбленно фыркнул он. – Маги столько не живут. Дайте подумать, я уже и сам сбился… Мне было почти тридцать, когда я… покинул свое время. С тех пор прошло… почти одиннадцать. Значит, мне сорок один. Или скоро будет.

– Если верить вашей теории, то мне скоро исполнится двадцать три. Правда, теперь я точно не знаю, когда.

– Восемнадцать лет, – вздохнул он. – Разве это не слишком много?

Мое сердце замерло от такого вопроса и тона, которым он был задан. Я искала им какое-то другое объяснение, не то, которое пришло в голову в первую секунду, но не находила. И все же боялась ошибиться. Это будет очень стыдно.

– Смотря для чего…

Норман молчал. Одна рука продолжала обнимать меня за плечи, другая – перебирать мои волосы. Он наклонил голову, и лицо его оказалось рядом с моим, я почувствовала его дыхание на своей щеке. Оно было тяжелым, неровным. Норман старался его контролировать, но получалось плохо.

Отчаянно боясь все испортить, я все-таки немного отстранилась. Ровно настолько, чтобы заглянуть в его глаза. Это движение словно пробудило его: он наклонился к моим губам и поцеловал. Или это я дотянулась до его губ первой? В голове все спуталось, и я уже ни в чем не могла быть уверена. Кроме того, что он снова целовал меня. На этот раз все было иначе: в этом поцелуе не чувствовалось страстного отчаяния обреченных на смерть. Зато оказалось столько нежности, сколько я не могла даже предположить в Яне Нормане. Он выпустил меня из объятий, но только для того, чтобы взять мое лицо в ладони, погладить подушечками больших пальцев вмиг вспыхнувшую кожу щек.

Поцелуй был медленным, тягучим, как густой горячий шоколад. И таким же сладким. Но, несмотря на эту неспешность, я задыхалась, как от быстрого бега. Сердце билось так быстро, что, казалось, в любую секунду могло не выдержать. И в данный момент мне было совершенно наплевать на то, много восемнадцать лет или мало. Меня целовал король, черт побери. Пусть бывший, оболганный историей и лишившийся всего. Он оставался сильным, смелым, благородным рыцарем, лучшим из всех, кого я встречала.

Внезапный шорох и приглушенный грохот заставили нас вздрогнуть и отпрыгнуть друг от друга. Я думала, нас застукали. Ожидала увидеть отца или ректора, но лазарет оставался пуст. Какая-то тень прошмыгнула по полу. Я присмотрелась и поняла, что это один из тех мохнатых колобков, что в этом мире заменяли кошек: такие же пушистые и своенравные, но на коротких лапках и с коротким туловищем, они сновали по Орте, всегда гуляя сами по себе. Никому не принадлежали, но иногда давали себя погладить. Местные называли их вупи. Этот, кажется, был совсем маленьким. Не знаю, что зверек сшиб по пути, но его это не сильно расстроило. Он продолжал свой путь, лишь ненадолго замешкавшись рядом с нашими ногами. Я его не привлекла, а вот на ботинок Нормана он попытался порычать. Однако стоило тому приподнять ногу, как вупи словно ветром сдуло.

Мы с Норманом посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись. У него был такой красивый смех, что я могла бы слушать часами, но он очень быстро затих. Лицо Нормана снова стало серьезным. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но я успела прижать пальцы к его губам.

– Пожалуйста, не надо. Не извиняйтесь, не говорите, что это было неуместно, вам не следовало и все такое прочее.

Он так выразительно посмотрел на меня, что я испуганно отдернула руку.

– Вообще-то я собирался сказать, что хотел сделать это с тех пор, как поцеловал тебя в первый раз. И что в этот раз не собираюсь извиняться.

Я облегченно выдохнула, физически ощущая тепло, разливающееся в груди после этих слов.

– О, ладно, тогда говорите, – снова улыбаясь, предложила я.

– Я только что сказал.

– А, ну да, – разочарованно протянула я, но тут же нашлась: – Можете сказать еще раз? Я не успела насладиться.

Кажется, в голове у меня что-то замкнуло от счастья, раз я начала говорить глупости. Норман это понял, снова рассмеялся и, вместо того чтобы повторить слова, притянул меня к себе и поцеловал еще раз. Я не возражала против такого варианта.

Но и теперь поцелуй длился недостаточно долго. Норман отстранился, но уже не выпустил меня из объятий.

– Убедительно, – выдохнула я. – Но если вы этого хотели… Почему только сейчас? К чему были все эти разговоры о неуместном и неподобающем? Вы же видели, что я хотела не меньше. Не могли не видеть…

– Просто это действительно неуместно, – спокойно перебил он, поглаживая кончиками пальцев кожу на моей щеке и осторожно заправляя непослушный локон за ухо. – Я нарушаю не только правила Орты, но и законы нашего мира.

– Что за бред? – Я нахмурилась. – Я уже взрослая, могу целоваться, с кем пожелаю.

– Не в нашем мире. Ты же помнишь, что по нашим законам ты пока несовершеннолетняя?

Я смутно припоминала, как он рассказывал про это. Но тогда речь шла о допросе в Легионе, и мое положение как бы несовершеннолетней меня вполне устраивало. Теперь же оно мешало. Мои пальцы, перебиравшие короткие волосы на затылке Нормана, напряженно замерли. Я снова заглянула в его глаза, но не увидела там ни сомнений, ни желания отступить назад, снова сделать вид, что ничего не произошло.

– Но если я все еще несовершеннолетняя, если закон все еще против… Что изменилось?

Может быть, темнота лазарета и неверный свет луны сыграли со мной злую шутку, но на мгновение показалось, что в его глазах промелькнула боль, которую он моментально постарался скрыть. И все же голос прозвучал хрипло, когда Норман ответил:

– Ты появилась посреди моей гостиной со словами: «Кажется, я умерла». – Тяжело сглотнул и добавил уже почти шепотом: – Если бы ты только знала… если бы только могла представить себе, что со мной было в тот момент.

Мне стало так стыдно, как, наверное, не было еще ни разу в жизни. И одновременно так хорошо, что это только усиливало стыд, но я ничего не могла с собой поделать. Ведь его слова значили, что я ему по-настоящему дорога. Что еще они могли значить?

Я погладила Нормана по щеке, порывисто прижалась к губам на несколько мгновений, потом снова крепко обняла.

– Простите меня, я не хотела вас так пугать. Я просто… я сама была напугана…

– Я знаю, знаю, – заверил он, уже взяв себя в руки и подавив излишнюю эмоциональность. Даже улыбнулся, глядя на меня. – Наверное, это к лучшему. В тот момент я поклялся себе, что если ты все-таки окажешься жива, никакой закон не помешает мне… сделать то, что я сделал. Я слишком многое в жизни упустил, дожидаясь подходящего момента. Я не готов снова так рисковать.

– Надо будет сказать спасибо Ноту. – Я нервно рассмеялась.

Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я уже начала подозревать, что сплю, накачанная какими-нибудь магическими наркотиками, и вижу чертовски реальный сон. Но если так… я не хотела просыпаться.

Я снова коснулась кончиками пальцев его лица, словно желая убедить себя в том, что он настоящий, а не плод моего воображения. Тонкие губы, гладко выбритая кожа щек и подбородка, в уголках глаз уже заметна сеточка морщин. Восемнадцать лет… Когда я только родилась, он уже правил страной.

Впрочем, нет, страной он правил пять веков назад. Он сказал, что появился в этом времени почти одиннадцать лет назад. А что же происходило с ним тогда, когда я родилась?

– Может быть, вы все-таки расскажете мне, как все было? Ну, то есть… Как мы с вами оказались в одном времени.

Норман недовольно скривился. И чуть ослабил объятия. Видимо, я сказала что-то не то, но отступать было поздно.

– Это длинная, скучная и грустная история, – попытался уклониться он. – Зачем тебе она?

– А такой закон есть в моем мире, – попыталась пошутить я. – Хочешь целовать девчонку, сначала расскажи ей, как путешествовал во времени.

Моя уловка удалась: Норман снова рассмеялся, лицо разгладилось, появившееся напряжения ушло. Он еще на мгновение прижал меня к себе и быстро поцеловал, а потом неожиданно подхватил на руки и куда-то понес.

– Что вы делаете? – удивилась я, даже не обращая внимания на то, что так и говорю ему «вы».

– К сожалению, не совсем то, что хотел бы, – хмыкнул он, а потом осторожно опустил меня на кровать, на которой я лежала до его прихода. – Если я собираюсь рассказывать тебе свою историю, тебе лучше лечь в постель и не мерзнуть.

Норман заботливо укрыл меня одеялом и сел рядом. Я поудобнее устроила голову на подушке, неотрывно глядя на него. Он молчал, снова хмурясь.

– Трудно понять, с чего стоит начать такой рассказ, – признался наконец.

– Тогда просто начните с начала, – предложила я.