Маленькое путешествие

Глава 3

Мерзкий. Усатый. Полосатый. Он доведет меня до ручки. Однозначно. Сколько мы с ним вместе – полтора часа? Поседею и умру сегодня в полночь!

Я разогревала лангустины, когда он заявился на кухню и сунул морду только что не в микроволновку.

– Разве это можно есть?

– Можно, – стараюсь не злиться и говорить спокойно.

– Ты сейчас шутишь?

Резко разворачиваюсь и для весомости аргументов беру в руки вилку.

– Между прочим, это – деликатес. И, между прочим, у меня дома это стоит очень дорого. Не мешай мне наслаждаться деликатесами на отдыхе.

– Так ты здесь отдыхаешь? А-аа. Понятно, – усатый красноречиво обвел взглядом обстановку и притворно вздохнул, – Бедная девушка. Отдыхает на чердаке. Ест каких-то червяков. Фу. На мясо совсем денег не осталось… А вот меньше по подозрительным местам шляться надо.

– Слушай, – пытаюсь сохранить остатки терпения, – У меня сегодня праздник. Я его хочу отметить его в хорошем настроении. Можешь не портить?

– А я что? Я ничего.

Кошак делает взмах хвостом и гордо покидает условно обозначенную кухню. Всего-то и есть – небольшая тюль, разделяющая пространство.

Поэтому я прекрасно слышу сопение, и это меня бесит.

Лангустины ему, видите ли, не подошли!

– Да я вообще кормить тебя не собираюсь. Призрак бесплотный! – кричу я, а после сразу жалею о своих словах.

Рассерженный тигр в замкнутом помещении – это тот еще абзац!

– Я пошутила.

Он подходит плавно, спокойно, будто вышел на прогулку, но через чур близко и обвивает меня хвостом.

– Здесь шучу только я. Уяснила?

И столько превосходства в голосе, что страх улетучивается на раз. Кого я испугалась? Кошака? Наглого самодовольного кошака? Пусть и гигантских размеров. Буду представлять на его месте соседского кота Мурзика. А что? Он тоже полосатый.

Ищу глазами сковородку. Народное средство, предписывается к применению.

Но на французской мансарде, к сожалению, есть только кастрюли. Эх, все неправильно происходит в моей жизни!

– А разве глюки могут шутить? – уже устало выдаю я и на всякий случай замахиваюсь вилкой.

Ну, да. Столько событий и переживаний на мою долю выпало. Устала! Мне бы тихо и благородно встретить Новый Год, покушать салатиков, креветки вот большие попробовать…

Подозрительный запах не сразу дошел до моих рецепторов.

– Не сгорят? – участливо спрашивает киса, и я кидаюсь к микроволновке.

Это не моя дешевая микроволновка – доходяга. Хозяйская микроволновка – зверь! Лангустины и вправду пережариваются и скукоживаются. Мне очень сильно хочется запульнуть их в голову одному не в меру наглому кисику, но сдерживаюсь. Ибо против страшных зубов я бессильна.

– Ну, за что мне это всё? Ну, почему я? – достаю салат и мясную нарезку.

Сыр нужно вытащить из упаковки и нарезать. Тянусь за ножом.

– Ныть вредно.

– Все шло так прекрасно. Даже креветки королевские купила. То есть лангустины… выглядят, как креветки, только с усиками. Так что, пусть будут креветками! – я махнула рукой и опустилась на табурет, – Французское вино вот, настоящее. Не какая-нибудь дрянь бодяжная. Всё вкусное, свежее. Я так хотела встретить Новый год в Париже. Прочувствовать этот момент…

– Это что, колбаски? – перебил меня заинтересовавшийся тигр.

Устало смотрю на любопытную морду.

– Тебе на один зуб.

– Угостишь?

– Вот еще, – фыркаю, – в условиях нашего договора нет пункта о кормежке. Ты охраняешь, я – позволяю себя охранять.

– И кто еще наглый? – он разворачивается и в один прыжок оказывается на диване в комнате.

Мда. Никак мне не привыкнуть, что этот хищник – разумное существо.

Красиво разложив все по разнокалиберным тарелкам, ищу приемлемый для вина бокал. То ли хозяева забили на это дело, то ли все предыдущие квартиранты были русскими и разбили бокалы, но кроме стопариков и кружек, других емкостей нет.

Стол получился праздничный. А все благодаря салфеткам и моему почти вернувшемуся настроению.

– Если для тебя это праздник, могла бы переодеться, – фыркает «защитник».

– Зачем? Мне итак хорошо.

Моя любимая футболка со смешной надписью, летние шорты по колено. Готовясь встретить Новый год на чердаке, я не собиралась облачаться в вечернее платье и укладывать волосы. Густой волной они рассыпались по плечам. Удобно, симпатично. Что еще надо?

– Чем же хорошо? Как пацанка.

– Слушай, тигр. Какое твое дело, в чем я собираюсь встречать Новый год? У вас, небось, и праздника-то такого нет. Откуда ты знаешь, что это не традиция?

– А что символизирует праздник?

– Конец старого, начало нового. Ну, так я думаю… – в первый раз в жизни я озадачилась.

Что-то из школьной программы устойчиво било в мозгу навязчивой мыслью про урожай. Но какой урожай в декабре? Вот то-то же…

– Если ты хочешь всю жизнь прожить в футболке и этих стремных шортах, конечно, встречай новую жизнь в этом, но я бы переоделся… – задумчиво произнес тигр.

– Да нет у меня платья! – уже в сердцах воскликнула я, – Не ношу я их.

И, вскочив с табуретки, понеслась проверять холодильник. Вдруг что забыла на стол поставить. Ах, точно. Сок. Как же без него. Виноградный.

– Не понимаю я тебя, – продолжал разглагольствовать тигр, – ехать в чужую страну одной, да еще на праздник – это же скучно.

– И ничего не скучно. Все было довольно весело, пока ты не появился. Вернее, нет. Пока не появилась эта леди с портрета. Кстати, ты не знаешь, кто она?

– Никто не знает… – длинный полосатый хвост начинал нервировать. Он все время колотился по обивке дивана, и норовил задеть низкий столик с угощением.

– Можешь хвост убрать? – не выдержала я.

– И куда же?

– Куда-нибудь.

– Не могу.

– Вредный.

– Противная.

– Наглый.

– Беспардонная.

– Сам такой. И вообще. Вот ты говоришь… У тебя, значит, работает речевой аппарат. И ты – животное. Получается, ты – маг? Оборотень?

Он захохотал. Нагло и насмешливо. Кровь прилила к моим щекам, и я вскочила.

– А ну отвечать!

В такие моменты у меня просыпается папин командный голос. Удивительно, но Эрл затыкается и только в изумлении таращится. И, что еще страннее, тут же отвечает.

– Это самый приемлемый вид для Земли. На родине я смотрюсь еще …мм… необычнее. При переходе вид подбирается сам, и я не могу его изменить. Это на случай, если ты захочешь попросить стать человеком.

– И в мыслях не было, – хмурюсь я, и пытаюсь представить, как ОНО могло бы выглядеть дома.

Получается очень страшно.

– Бррр… Ладно, не будем о плохом. Ты умеешь открывать вино?

– Могу только откусить, – почему-то облегченно выдыхает тигр, и мы смеемся.

– Ну и зачем нужна такая сила, если даже бутылку открыть не можешь? – печально вздохнула я и пошла на кухню за открывалкой.

Все приходится делать самой. Ну, всё, то есть – абсолютно.

Правда, судьба не дала совершить мне это важное и необходимое действо. Пока я вытаскивала открывалку в ящике среди сброшенных в одну кучу вилок, ножей и ложек, послышался шум у входной двери.

Потом какой-то треск, тяжелый плюх, и, наконец, дикий, нечеловеческий рык.

Испугавшись, что на мою беду появился еще один грабитель, я быстро схватила табуретку и поспешила на помощь к ставшему уже почти родным тигруу.

Но когда я увидела происходящее у входной двери, табуретка сама вывалилась из рук.

Входной двери не было. Вместо нее болтались вывернутые с мясом петли, а с тигром дрался, катаясь по полу, рыцарь в средневековой одежде.

Я протерла глаза и ущипнула себя за руку. Нет. Это определенно происходило наяву. Рыцарь, одетый, как положено, в латы поверх темно-синих одежд, не снимая забрала, еще что-то выкрикивал на непонятном языке, фонетически похожем на французский. Но я не понимала ни слова.

– А ну стоять! – на всякий случай крикнула я тоже на французском, и соперники замерли.

– Что здесь происходит? – с перепугу вырвалось на английском, но, кажется, народ понял.

Тигр снял огромную лапищу со спины рыцаря, и тот, с видом потрепанной игрушки, оторвался от хищника. Эрл же так и остался лежать в непринужденной позе, будто ему и дела ни до чего нет, только если полежать.

– Ты можешь говорить на родном языке, твое произношение слишком ужасное, – отряхиваясь, спасенный, между прочим, мною, рыцарь, даже не поглядел в мою сторону.

Я чуть не подавилась от обиды. Какое хамство и пренебрежение! Но сейчас не время ругаться на сей счет. А вот снесенная с корнем хозяйская дверь – довольно увесистый повод для беспокойства.

Стоило представить, во сколько евро может быть оценен ремонт, как мне сразу же становилось плохо.

У меня нет столько денег. Даже если продам свои золотые сережки, всё равно столько не выручу. А больше у меня ничего с собой ценного нет.

Ну, кроме портрета. Но его отдавать в антикварный явно рановато. Вдруг это станет причиной Армагеддона? Пока не выясню, что с ним не так, рисковать жизнями других людей не буду.

И у меня нет молотков, отверток и болтов, чтобы ее починить самостоятельно. Или для этого нужны молотки? Да я понятия не имею, как ее чинить и как вешать обратно!

– Даже не пытайтесь уйти, не вставив дверь! – вся эта невоспитанность сильно возмутила меня, так что я, по примеру мамы, встала «руки в боки», – И как вы посмели сломать дверь в чужое жилище?

Вместо ответа рыцарь фыркнул и сделал взмах рукой.

Я обалдела. Если бы не видела собственными глазами, что дверь снесли, ни за что не поверила, что ее можно так идеально восстановить.

– Еще один волшебник на мою голову, – срезюмировала я, и подняла с пола табурет, – Зачем тогда нужно было ломать? Открыть магией не пробовали?

– Торопился, – услышала лаконичный ответ.

Ну надо же! Какие мы торопыжки!

Да, пора с этими волшебниками что-то делать. Воспитывать, к примеру! Иначе моя жизнь превратится в невозможный хаос, и я никогда спокойно не встречу Новый год. Вон, осталось совсем мало времени.

Следует узнать, зачем притащился этот железный дровосек. Тоже за портретом охотится или я ему так приглянулась?

Я уселась на табуретке поудобнее. Положила ногу на ногу, и как можно строже спросила:

– Что вам надо? Вернее, угодно, мистер?

Рыцарь не ответил. Да он игнорирует меня!

Вот невежа.

Зато в упор глядит на тигра. Как будто только мнение Эрла имеет для него значение.

Тигр же подозрительно приоткрывал челюсть и издавал какие-то хрюкающие звуки. Они ведут беседу на тайном языке? В моей мансарде?!

– Да в чем же дело? – начала свирепеть я, – Эрл, если этот негодяй сейчас же не ответит, разрешаю разорвать его в клочья.

Разумеется, я блефовала. Вообще, я – человек мирный, незлобный. И всегда выступаю против насилия и принуждения. Правда, не в случае, когда тебе сносят арендованную за евро дверь.

А залетным рыцарям совсем необязательно это знать. Я подмигнула Эрлу, чтобы он поддержал меня, и тигр с угрожающим рычанием двинулся по направлению к рыцарю.

Рыцарь своим ответом удивил нас обоих.

– Наденьте на себя что-нибудь, не стойте голой, – словно бы сквозь силу выдавил он, все еще демонстративно не смотря на меня.

Я опешила во второй раз.

Да что он себе позволяет?!

Притащился, хамит. Еще и указания раздает!

Какой-то слабоумный, нарядившийся в карнавальный костюм.

Я своими голыми ногами оскорбляю его чувство прекрасного? Или еще один эстет свалился на мою голову? Мне что, по Парижу ходить только в вечернем платье?!

Как же я разозлилась! Нет, сегодня определенно неудачный день! Какая-то железяка притащилась ко мне в апартаменты, и вместо того, чтобы незаметно сбежать от опасного тигра, приказы дает. Косплейщик несчастный. Нашел повод вырядиться, чтобы девушек пугать!

Я развернулась, чтобы высказать ему всё, что думаю о его собственном костюме, как краем глаза увидела время на часах.

– Новый Год через полчаса! А я время теряю. Вот же… И салат не приготовила, и вино не открыла. Блин!

Плюнув на этих особей мужского пола, лишь отвлекающих меня от важного события, я приказала Эрлу следить за рыцарем, а сама забегала со скоростью торпеды.

Так. Огурчики, помидорчики, перчик, фета. Или не фета, но очень похожий на нее французский сыр. Так. Быстро порезать. Масло… Где масло?!

Сегодня день разочарований, не иначе.

Теряя на ходу тапочки, я выбежала в гостиную.

– Елки-палки, забыла купить масло!

И даже послать в магазин некого. Один – тигр, другой – странный тип в костюме. Ну, никакой поддержки от мужиков.

Взвыв раненым зверем, бросилась к джинсам. Сейчас быстренько оденусь, сгоняю в супермаркет, куплю масло. Пусть даже оливковое. Не важно. Главное, чтобы было. Даже рюкзак брать не буду. Вон сколько охранников, толпа прямо. Портрет никто не украдет. От насильников я и сама отобьюсь – настроение у меня ну очень боевое.

– Что вы делаете?! – остановил меня на середине второй штанины окрик рыцаря.

Не понимая, в чем дело, на всякий случай медленно обернулась.

– Одеваюсь. От вас же толку мало.

– Что?!

Он снял шлем и еще раз внимательно вгляделся в меня.

Красавец. Длинные кудрявые волосы по плечи. Жгучий брюнет. И такие тонкие черты лица, прямо вылитый Орландо Блум. И все бы было в нем прекрасно и волнительно для моего женского истосковавшегося по любви сердца, если бы не выражение лица.

Такой удивленный вид, будто лягушку увидел. Или обезьянку. Даже как-то обидно стало.

– Если бы вы соблаговолили сойти вниз за маслом, я бы осталась дома.

Но в лице рыцаря совсем не было понимания. Он озадаченно рассматривал мою скромную фигуру и чему-то удивлялся.

– Зачем вам масло? Вы в опасности!

– Еще один, – безнадежно вздохнула я.

Плюнув на масло, сняла джинсы, натянула обратно шорты под немигающим взглядом рыцаря и вернулась на кухню дорезать овощи.

Ладно, фиг с ним, с рецептом, у меня итак все получается неправильно. Неправильный салат, неправильная компания, неправильный Новый Год.

Но рыцарь почему-то поплелся за мной на кухню.

– Вам нужно срочно уйти отсюда. Ваша аура слишком фонит, чтобы долго оставаться незамеченной. Даже охранник не сможет долго гасить ее.

– Послушайте, милейший, – нож в руке добавляет смелости и, как я считаю, харизмы, – я собираюсь встретить Новый год здесь, под этой крышей, с этим блин видом из форточки. И мне пофигу, что у вас там фонит.

– Не у меня, а у вас! – и столько значения во взгляде, что даже как-то становится интересно.

Обязательно поинтересуюсь этим в следующем году.

– Резать умеете? Квадратиком? Тогда огурцы на вас. Быстрее. Мне еще к wi-fi подключаться и канал ловить. Хочу послушать напутствие президента. Вдруг, что полезное услышу.

Этот псевдо рыцарь так забавно посмотрел на доску, что я даже умилилась. Неужели все мамочка за него делает? Ну, лет двадцать мальчику с виду есть. Это только по росту он выше меня на пол головы, а вот по мозгам… И где вся показная решительность перед доской с огурцами? Сдулась?

Поколебавшись то ли для приличия, то ли и вправду от глубокой неопытности, рыцарь все-таки ответил:

– Хорошо. Встретим, кого вы там собрались встретить. Если он не опасный. А после этого сразу уйдем.

Я заворожено смотрела, как он несмело берет кухонный нож и медленно-медленно отрезает квадратик.

Настоящий квадратик. Ровненький.

– Уйдем после Нового Года. И не с вами, – на всякий случай уточняю я, нарезая помидор, но не выдерживаю издевательства на доске по соседству, – Не нужно вырезать прямо квадратный квадратик. Можно примерно квадратик. А то мы до Пасхи не управимся.

– Неквадратный квадратик? – зависает рыцарь, и мне приходится отнимать нож, чтобы визуально продемонстрировать.

– Не слишком ли ты вежлива к врагу? – вплывает на кухню величавый Эрл и подозрительно рассматривает рыцаря.

Тот почему-то бледнеет, смущается, будто и не ломился несколько минут назад к нам.

– Я не враг. Я пришел помочь, – нервно выкрикивает кудрявая жертва тигровой харизмы и одновременно засаживает себе нож в палец.

– Да знаю я, знаю. Просто мясца захотелось, – невозмутимо отвечает Эрл.

И тут я поступила не как самая радужная хозяйка. Меня разобрал смех. Понимаю, что человеку нужна помощь, и у него вообще-то кровь из пальца хлыщет, но не могу. Усталость дала о себе знать.

Ржу, не могу. Это же надо, при нарезке огурцов, так пораниться! Он что, реально никогда себе пищу не резал? Глупости какие.

Эрл сделал мне кокетливые глазки и, широко зевнув, направился обратно в гостиную.

С трудом сдерживаю истерию, закрывая рот рукой.

– Простите. Сейчас.

Сбегала в ванную и достала ватный диск с йодом. Аккуратно взяла жертву за руку и предупредила:

– Будет жечь.

Нет, ну везет мне на сумасшедших. Так выть из-за йода? Да не смешите мои тапочки.

– А самому залечить не судьба? Вы же волшебник. Почему стоните? Первая колотая рана в жизни?

– Больно. И я не лекарь.

– Зачем тогда кинулись на Эрла? А если бы он вас погрыз?

– Когда вы вошли, я как раз взял над ним верх, – с достоинством произнес «рыцарь» и со всей силы подул на ранку.

– Да не идет же кровь, – я внимательно осмотрела руку,– Режьте дальше.

– Уж лучше вы. Давайте я посуду перенесу, – он махнул рукой на выставленные нарезки.

– Ладно, берите. Только аккуратно. Уроните, вы – труп.

Он кивнул и понес закуски.

А я озаботилась еще больше. У меня всего одна бутылка вина. Хм. Нужно поставить два бокала. Навряд ли тигр пьет вино. Не то, чтобы я хотела напиться до беспамятства, и мне было жалко алкоголя, но как нормальная хозяйка, я должна нормально накормить, напоить и…

Осталось десять минут!

Кое-как дорезав салат, я вихрем долетела до столика и быстрее схватила мобильник. К счастью, к wi-fi подключилась сразу, и канал онлайн, предварительно поставленный в закладки, четко показывал картинку. Господин Президент вот-вот начнет говорить.

– А что это вы делаете?… – попытался влезть с вопросом рыцарь, но я отмахнулась.

– Цыц. Убью. Откройте вино, – пригрозила я балде и всучила в руки штопор.

Уж открыть-то он сможет! Должна же быть от него какая-нибудь польза.

Открыл. Пролив половину на стол, попав мне на шорты и тигру на хвост. Пришлось переодеться обратно в джинсы.

Ненавидя его всей душой, я пропустила почти все поздравление Президента, и только бой курантов спас рыцаря от немедленного разделывания на месте.

– Ура! С Новым годом!!! – закричала я тгромко, как это делалось в моей семье.

Мы радуемся, смеемся, поздравляем друг друга. И, конечно, чокаемся бокалами.

– С Новым годом!

– Так это не человек?

– Нет! – широко улыбалась я, – Урра!

Рыцарь глядел на меня во все глаза, а Эрл нагло сцапал колбасу с тарелки и увлеченно ее жевал.

В их глазах не было отклика или хоть какого-нибудь понимания. Как два манекена, они выражали ноль радости и скорее поражались моим действиям, нежели разделяли их. А я в свою очередь махнула на них рукой и еще раз завопила:

– С Новым Годом!! Ура!!! Пусть сбудутся наши мечты! – и в знак серьезности произнесенных слов опустошила бокал.