Мама, не сходи с ума

- Ты разбил губу и нос, - отметил Салаев. - Здорово вы упали. Это не Вика виновата... Он сначала затормозил, а потом поехал прямо на нее. Я видел!

Ребята удивленно переглянулись.

- Кто мог хотеть тебя задавить? - тихо проговорил Никита, утирая кровь, хлынувшую из носа. - Кому ты чего плохого сделала?

- Никому... я не знаю, - Вика рассеянно оглянулась и подняла свои вещи. По одному из пакетов машина все-таки проехалась. А ведь на месте пакета могла оказаться она сама. - Милый, как ты? Тебе очень больно?

- Не смертельно, - отмахнулся он. - Нужно возвращаться.

Макс подхватил ее вещи, и они отправились в общежитие.

- Что случилось? - в ужасе спросил Сергей, увидев, как они ввалились в комнату: перепуганная бледная Вика в испачканной куртке, Никита с окровавленным лицом и растерянный Макс. - Вы что, дрались?

Не дожидаясь ответа, Сергей достал из холодильника лед, завернул его в кусок марли и стал прикладывать к носу Никиты.

- Да что же такое, кровь не останавливается...

Через несколько минут, когда все немного успокоились, Вика рассказала, что произошло.

- И вот я стою на переходе, не могу пошевелиться, заметив, что он едет прямо на меня... Хорошо, что появился Никита - он буквально вытащил меня из-под колес. Тут же подоспел и Макс, - говорила она, поглаживая по голове лежащего на кровати Никиту. - Я не знаю, кто это мог быть, и почему он меня давил. Было так страшно, что я ничего не соображала...

- Это не был пьяный лихач, каких немало в городе, - присоединился к ней Макс. - Он остановился, а потом целенаправленно поехал на Вику. А, когда пришли мы, тут же скрылся из виду.

- Кто-нибудь номера видел? - без всякой надежды спросил Сергей.

- Нет. Было совершенно не до того, - вздохнул Никита. - Мы были напуганы.

- Черная "Тойота", - вспомнила Вика. Мне бросились в глаза три цифры в середине - 673. И все...

Они обсуждали произошедшее еще какое-то время. Все были взбудоражены и напуганы... Никита, несмотря на полученные травмы, отправился проводить Вику до женского корпуса. Макс и Сергей остались... Первый скоро покинул комнату - ему позвонила Софийка, а он почему -то не любил общаться с ней при друзьях.

Сергей был только рад своему одиночеству. Он достал телефон и отправил Вике сообщение.

"Мне очень нужно с тобой поговорить. Когда и где ты сможешь?"

Ответ пришел не сразу. Конечно, ей было слишком хорошо с Никитой, чтобы заметить его сообщение.

"Мне тоже. Давай завтра, в моем корпусе, на складе, около черного входа. Помнишь, где ты открывал мне дверь? В девять часов вечера."

Оболмасов улыбнулся. Конечно, помнил! Это было одним из самых светлых воспоминаний за ближайшее время.

"Договорились. Жди."

Глава 23.

- Милая, я не знаю, в каком месте пообедать, - вздохнула Наталья, когда они вышли из магазина, отстояв большую очередь у кассы. - Могу сказать одно: только не в моем "Подворье". Во-первых, дорого. Во-вторых, я просто не смогу есть там, где работаю!

У Натальи сегодня был выходной после обслуживания банкета накануне. Она и Вика выбрались погулять в городе. Основной их целью было посещение магазина одежды, где была организована первая предновогодняя распродажа.

- Где хочешь, мам, - улыбнулась Вика. - Здесь, в ресторанном дворике, есть "Бешеный стейк". Вкусно и совсем недорого. Правда, остренько.

- Бешеный стейк, - усмехнувшись, повторила Наталья. - Ладно, пойдем туда. Посмотрим, чем питается молодежь. Буду, как вы говорите, в теме!

Любуясь празднично украшенными витринами, они поднялись на эскалаторе в ресторанный дворик. Мать и дочь набрали немало одежды, в первую очередь они купили себе наряды к Новому году.

- Нет, все-таки очень хорошая распродажа, - рассуждала Наталья, пробуя острые куриные крылья. - И вещи качественные. Ты будешь у меня самой красивой! Когда у вас в институте новогодний бал?

- Еще не скоро, двадцать шестого числа. А у тебя какие планы?

- Наш директор снимает несколько номеров в "Роял-Отеле". Это вроде санатория. Там есть бассейн, шведский стол, культурная программа... В общем, все на уровне. В последние выходные этого года закроем ресторан и поедем отмечать.

- Ух ты! И он сам все оплачивает? - удивилась Вика.

- Да. Мне рассказали, что раз в году он делает персоналу такой праздник. А много ли народу у нас работает? Человек десять. Не разорится!

Пока мать ела, Вика несколько раз вытаскивала платье и любовалась им. Оно едва прикрывало колени и было сшито из легкой струящейся темно-зеленой ткани.

- Изумительный цвет, - отметила Наталья. - А ты хотела то длинное, красное. Вика, ты молоденькая! Самое время открывать ножки и порхать в воздушных тканях! Оставь маме красный шелк. Еще успеешь.

- У тебя отличный вкус, - девушка перегнулась через стол и поцеловала мать в щечку. - И ты очень хорошо выглядишь сегодня. Не то, что вчера, когда устроила мне допрос.

Улыбка сползла с лица Натальи.

- Я просто за тебя переживаю, - объяснила она. - Один знакомый рассказал мне, что в городе пропадают молоденькие девушки, вот я и беспокоюсь...

- Будто в Москве они не пропадали! - возмутилась Вика. - А что за знакомый? Не тот, случайно, с которым вы увезли преподавательницу Лаврову на дядиной машине?

Вика тут же пожалела, что сказала это. Слова просто вылетели из ее рта... Мама побледнела и сжала губы.

- Откуда ты это знаешь?!

- Я случайно оказалась рядом с кафе в тот вечер и все видела. Мама, с какими мужчинами ты встречаешься - это твое дело. Но то, что я увидела, меня напугало. Похищение людей - это преступление, ты в курсе?

- А что, Лаврова после этого не вернулась в институт? - криво усмехнулась Наталья.

- Вернулась. Мне за тебя стыдно. Хорошо, что она пока ничего у меня не преподает. Мы встретимся только на втором курсе. И, дай Бог, чтобы она к тому времени все забыла!

Наталья замялась и взяла дочь за руку.

- Вика, пойми. У меня остались здесь нерешенные дела, и, пока я не разберусь, не могу тебе ничего сказать!

- Дела с прокурором Оболмасовым? - девушка отдернула руку. - Мама, да все ваши дела быльем поросли за эти годы! Что он тебе такого сделал? Почему я не могу знать?

Вика понизила голос, заметив, что люди смотрят на них.

- Мама, вчера меня чуть не сбила машина. Хорошо, что Никита и Макс шли навстречу, они спасли меня. Я же никому ничего здесь не сделала, меня мало кто знает! Может быть, это из-за тебя?

Наталью бросило в пот. Глаза ее расширились от ужаса.

- Тебя пытались убить?!

- Не знаю. Очень похоже на то. Так что, подумай, мама. Может, нам все-таки стоит все обсудить?

С этими словами Вика подхватила свою часть покупок и встала.

- Подожди! Ты в общежитие, одна?

В голосе Натальи звучало такое беспокойство, что девушка смягчилась.

- Я же говорила, меня здесь Никита заберет, на машине! А вот и он...

Наталья внимательно смотрела на подошедшего к ним молодого человека. Высокий, стройный и широкоплечий, как и его отец в молодости. Красавец-брюнет, взгляд пронзительный, как и у Алексея, но несколько мягче. В целом, сходство было таким сильным, что время для Натальи будто отмоталось на годы назад.

Она заметила, какими долгими и страстными взглядами обменялись юный Карякин и ее дочка, и спрятала улыбку.

- Здравствуйте, Наталья Георгиевна, - поприветствовал ее парень. - Я Никита, рад с вами познакомиться.

- Взаимно, - только и смогла проговорить она.

- Мы с Викой собирались сегодня в кино, фильм начнется через час. Не переживайте, я доставлю ее до общежития, и с ней ничего не случится!

Женщина обратила внимание на синяк возле губы парня.

"Этот скорее сам убьется, чем даст пострадать Вике", - с уважением подумала она. Очевидно, синяк получен во время вчерашнего происшествия. Парень, проследив за ее взглядом, смутился.

- Это я вчера... Вика вам рассказала? Падение было неудачным.

- Я все знаю, - Наталья ободряюще положила руку ему на плечо. - И я очень тебе благодарна, Никита. И все-таки, я думаю, что человек за рулем был просто пьян...

Они попрощались на позитивной ноте. Женщина проводила взглядом молодых людей и, когда они скрылись из виду, услышала звонок собственного телефона.

- Мама, ты в курсе, что случилось вчера с твоей дочерью? - спросил ее незнакомый голос. - Все могло закончиться куда хуже. Мой совет: живи спокойно и не рыпайся! Тогда ни с тобой, ни с ней не произойдет ничего плохого...

В трубке раздались частые гудки.

- Алло! - позвала Наталья, но было уже поздно. Женщину затрясло. Ее девочке, ее Вике действительно грозила опасность!

К счастью, после прогулки с дочерью Наталья не осталась наедине со своими тревогами. У нее была запланирована встреча с Вадимом. Она вышла на улицу и увидела на стоянке торгового центра его машину. Вадим посигналил ей, открыл дверь, и она вошла в салон.

- Ну, как дела? Почему ты такая расстроенная? - спросил он. - Когда мы говорили по телефону, ты была веселой!

- Ох, Вадим, - выдохнула Наташа и рассказала ему все. Потом она не выдержала напряжения и расплакалась.

При виде ее слез Вадим сперва залился краской и сжал кулаки, но совладал с собой. Он крепко прижал ее к себе, ощущая, как вздрагивают хрупкие плечи.

- Наташа, я обязательно что-нибудь придумаю. Никто не причинит вам вреда...

Из-за ее слез он почувствовал себя молодым лейтенантом, у которого сжималось сердце при виде горя красивой невинной девушки, и охваченного желанием защитить ее от всех бед. Они уже не юные, он думал, что очерствел сердцем, однако, чувства сейчас испытывал те же.

- Вот если бы ты работал в органах, как тогда, у тебя были бы совсем другие возможности, - заметила женщина, вытирая слезы.

Вадим закашлялся, пытаясь скрыть усмешку. В глазах его заплясали черти.

- Ну, кое-какими возможностями я все же располагаю, - возразил он. - Не беспокойся: люди, которые у меня работают, тоже кое-что умеют. Вика будет под моей защитой.

Наталья, положив голову ему на плечо, наконец-то расслабилась.

- Вадим, с тобой так хорошо, - прошептала она. - Ты опять пришел мне на помощь! Как я могу отблагодарить тебя?

Тут уже он рассмеялся в голос. Широкая улыбка озарила его лицо и сделала похожим на озорного молодого парня.

- Если бы я был ровесником твоей дочки, то воспринял бы твой вопрос однозначно. Но, как мужчина взрослый, я рассматриваю разные варианты. Поехали со мной в одно прекрасное место!

Наталья не знала, куда Афанасьев везет ее. Машина ехала быстро, из магнитолы звучала легкая песня популярного исполнителя; она чувствовала себя хорошо и защищенно, дочь была под присмотром, а рядом сидел прекрасный мужчина. Что еще нужно для счастья?

Глава 24

Девушка, сидевшая перед прокурором, вся дрожала. Она была юной, напуганной и немного дикой. Красота ее была экзотической: высокая тоненькая фигурка, шоколадного оттенка коротко стриженые волосы, нежно-кремовая кожа и серо-зеленые раскосые глаза. Скромная одежда - потертые джинсы и заправленная в них клетчатая синяя рубашка - ничуть не уменьшали ее прелести. Оболмасов обратил внимание, что она попала к нему в кабинет в кроссовках и старенькой болоневой куртке на искусственном меху, а ведь уже ударили зимние морозы. При ней был маленький рюкзак - по-видимому, все ее вещи.

- Расскажи, что случилось, - Оболмасов откинулся в кресле. - Ты замерзла? Сейчас попрошу принести чай.

Когда девушка, не смея поднять глаз, начала большими глотками пить горячий чай, он заглянул в ее паспорт.

- Шеина Ольга Ивановна, тысяча девятсот девяносто шестого года рождения, - прочитал он. - Родилась в Москве... Как ты сюда попала, и где твои родители?

Шестнадцатилетнюю Ольгу обнаружил участковый уполномоченный в одном из окраинных районов города. Она спала на куче тряпья в старом полуразвалившемся здании. Полицейский доставил ее, замерзшую и голодную, в органы опеки и попечительства. Там в тот момент находился Оболмасов, приехавший по работе. Девушка совершила странную вещь - она пулей вылетела из кабинета специалиста и выбежала на улицу. Конечно, сотрудники подняли шум, но попробуй найди шуструю девчонку! Откровенно говоря, это особо никому не надо было - она не была зарегистрирована в городе, а лишние проблемы никому не нужны. Когда прокурор ехал на работу, увидел беглянку - она крутилась около палатки с хлебобулочными изделиями, явно желая что-то стащить. Мужчина тихо подошел сзади и произвел профессиональный захват.

- Тихо. Пойдем ко мне в машину, - прошептал он.

- Я закричу! - вырываясь, предупредила девушка.

- Кричи, и я сам вызову полицию, они уже занесли твои данные в протокол. Я просто хочу помочь! Девочка, я - прокурор города. И я понимаю, что ты не хочешь попадать в приют. Есть другой вариант...

Так Ольга Шеина оказалась в его кабинете. Она увидела здание прокуратуры, охрану, сотрудников... На нее никто не обратил внимания - кто только здесь не бывает.

- Мы с родителями жили в Москве, - начала она свой рассказ. - Небогато, но терпимо. Я в школе училась, папа работал на колбасном заводе. В кризис половину завода сократили, мать продолжала работать за копейки уборщицей. Стали жить очень плохо. Чтобы как-то протянуть, отец решил продать квартиру и купить подешевле в Подосковье, а на остаток денег жить. Родители обратились в риэлторское агентство, а их там обманули. Ни квартиры, ни денег. Маме жэк предоставил комнату, но родители уже запили. И вылетели мы все оттуда с треском...

- Кошмар, - прокурор уже намазывал половину багета сливочным маслом, сверху он положил несколько кусков ветчины и покрыл все это сыром. - Голодная, наверное? Вот, кушай!

У девушки заблестели глаза, и она взялась на бутерброд. Ела Оля быстро, с аппетитом, но достаточно изящно.

- Спасибо, - прожевав, поблагодарила она. - А вы хороший. Я думала, менты все...

- Я не мент, - усмехнулся Роман Васильевич. - Ну, а сюда ты как попала?

- У мамы здесь когда-то была подруга... Правда, они давно не общались. Решили приехать в город, попросить помощи. Приехали - и узнали от соседей, что она давно умерла. Онкология.

- Ох, - выдохнул Оболмасов. - И что, родители бросили тебя?

- Да. Оставили меня в том доме, сказали, что купят что-нибудь поесть, у них было немного денег. Я ждала два дня. У них один на двоих телефон, и он не в сети. Я не знаю, что думать...

Прокурор подошел к девушке и ободряюще потрепал ее по плечу. Из глаз Оли потекли слезы.

- Не надо плакать, - попросил он. - Твоих родителей полиция найдет. А пока... есть в городе хорошее место, центр социальной помощи. Там замечательно - медицина, еда, комната. Могу тебя туда отвезти. Ты согласна?

Девушка с надеждой смотрела на него. Прокурор был доволен. И себе принес пользу, и ей даст возможность нормально пожить.

- Подожди, маленькая формальность... - он вбил ее данные в поисковую строку базы данных. - Чисто! Теперь я спокоен, можем ехать.

Она села в машину, с восхищением оглядела салон прокурорского внедорожника.

- Ух ты! Я такие машины только в центре Москвы видела! - воскликнула она.

- Я уже старенький, копил на нее всю свою жизнь, - усмехнулся Оболмасов и посмотрел на дорогу. В этот момент он не мог видеть удовлетворенного выражения лица Оли Шеиной...

* * * * *

Сергей, тихо ступая, пробрался с черного хода в хозяйственное помещение общежития. Здесь хранились моющие средства, тряпки, старая одежда, хозяйственный ивентарь и много чего еще. Сейчас, в выходные, сюда никто не заглядывал. Это было единственное спокойное и безлюдное место, где он и Вика могли поговорить.

Здесь было холодно, так что он не стал снимать куртку. Поставив свой черный пластиковый пакет на пол, парень сел на старую тумбочку. В пакете была отцовская папка с информацией по ООО "Алондра". Он, к своему удовольствию, без труда достал ее: отец запихнул ее под матрас своей кровати, и Сергей это заметил. Ему показалось странным: такая древняя информация, папа явно работает с ней! Сегодня отец не ночевал дома, и завтра молодой человек должен был поспешить вернуть документы на место.

Свет, исходящий от маленькой лампы на потолке, был очень слабым, но Сергей надеялся, что Вика сможет все разглядеть и ответить на интересующие его вопросы.

- Ты здесь? - услышал парень ее голос. Вика вошла и открыла за собой дверь.

- Как тебе удалось убежать от Никиты? -спросил он.

- Я обманула его, будто у меня голова разболелась. Мы уже были в кино и в кафе, и у него были еще планы.

Поймав ее хитрую улыбку, Сергей не смог оставаться серьезным. Его радовало, что ради встречи с ним Вика улизнула от своего парня.

- А ты продуманная девочка, - отметил он. - Есть у меня к тебе одно дело... Помнишь, ты рассказывала, как твоя мама убежала от моего отца, когда вы приехали в город?

Дальше он рассказал, что слышал из телефонного разговора отца, когда тот сидел у его постели.

- Я не знаю, что это значит, - подвел итоги Сергей. - Но также могу утверждать, что мой отец занимается странными делами, и это связано с твоей матерью... Или было связано.

С этими словами он открыл перед ней папку.

- Что это? - прищурилась Вика и присела рядом с ним. Она наклонилась над папкой, пытаясь все прочитать.

- Это - фирма по организации праздников, которую организовал мой отец, папа Никиты и еще какой-то человек. Она была создана давно... Отец вышел из состава учредителей и через год поступил на службу в прокуратуру. Здесь куча женских фотографий. У меня такое чувство, что мама твоя может быть здесь. Посмотри...

Чтобы Вика лучше увидела все, он поднес к папке зажигалку. Вика посмотрела - и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

- Вот, это моя мама! - она показала на первое фото - то самое, что привлекла внимание Сергея. - Такая фотография у нас есть. Здесь ей восемнадцать лет. И, однажды она обмолвилась, что их было всего две. Вторую она дарила жениху.

Они замолчали.

- Значит, наши родители любили друг друга, - подвел итог Сергей. - А потом что-то случилось.

- Бабушка и дедушка сгорели в собственном доме, - повторила Вика воспоминания Натальи. - Они крепко выпивали. А мама уехала в Москву, где и познакомилась с моим отцом.

- Я нашел в папке копию акта пожарной части, - Сергей перелистал несколько страниц. - Там все описано. Ты обрати внимание на подписи под фотографиями. Здесь их куча, самые разные девушки. После две тысячи четвертого года фото нет. Как раз в том году и у нас дома, и на работе появились компьютеры.

- Что же это за "Алондра", и при чем тут мама? - задумалась Вика. - Может быть, раз фирма занималась организацией праздников, то эти девушки - сотрудницы? Менеджеры, например? Они все такие красивые...

Сергей и не заметил, как закинул руку девушке на плечо. Она не отстранилась.

- Недавно, во время ссоры, моя мать назвала отца преступником и сутенером, - проговорил он. - И так и не объяснила, почему... После этого я подумал, что папка держит подпольный бордель, а эти девушки... ну, сама понимаешь. Так, просто прикинул. А отец Никиты с ним.

Вика вздрогнула. Из темноты на него глянули ее расширившиеся перепуганные глаза.

- А моя мать?

- Не знаю. Может, она сбежала. Да не дрожи ты! Я просто предполагаю. Можно сказать, шучу.

Он прижал растерянную девушку к себе. Вика прильнула к его груди, будто в поисках защиты. Сергей уткнулся губами в ее затылок, ощущая аромат пушистых волос.

- Что ты, маленькая, - дрогнувшим голосом проговорил он. - Я опять несу ерунду. Я же идиот, ты забыла?

- Ты не идиот, в твоих словах есть смысл, - возразила она. Ее ладони лежали у него на груди - то ли отгораживая их, то ли собираясь лечь на его шею. - Между ними точно произошло что-то неприятное, и оно действует до сих пор. И это вчерашнее происшествие со мной... Если продолжить твою версию, прокурор, возможно, хотел таким образом припугнуть маму.

- Я не дам тебя в обиду, - пообещал Сергей. Вика уже обнимала его, он чувствовал ее дыхание на своей шее, возле горла. Потеряв контроль от ее тепла и близости, парень привлек ее к себе и поцеловал. Девушка не оттолкнула его. Наоборот, с готовностью ответила на поцелуй... Через несколько минут они с трудом оторвались друг от друга, лица их пылали.

- Что же мы делаем, - только и смог проговорить Сергей и скинул с себя куртку. Вика поступила также. Следом полетели на пол остальные их вещи.

- Надо прекратить, - прошептала она, обнимая его сильнее.

- Я же говорил, что люблю тебя, - он рывком поднял Вику и посадил на себя. - Это - точно не бред. Жить без тебя не могу.

Вика, постанывая, выгибалась под его под его поцелуями. Страсть сжигала ее изнутри, вырываясь из тела ритмичными толчками...

* * * * *

Никита, разумеется, волновался за свою девушку. Вчера она пережила потрясение, а сегодня прервала свидание, пожаловавшись на головную боль. Вика старалась казаться веселой, однако, он видел, что она о чем-то думает. Но, не выводить же ее на разговор в кинотеатре или в людном кафе? Поэтому, проводив ее, Никита ближе к закрытию общежития решил наведаться к ней в комнату. Он знал про черный ход - сколько раз ему случалось пробираться через него к девушкам!

Сначала Никита поднялся на третий этаж... Комната Вики была заперта, трубку она не брала. Куда делась его девушка? Уехала к матери? Она бы его предупредила. Софийка еще не вернулась, так что вариант прогулки с подругой тоже исключался.

- Очень странно, - Никита пробирался обратно к черному ходу, снова и снова набирая ее номер. Он уже собирался выйти на улицу, когда его внимание привлекли странные звуки. Треск, шум падающей мебели, а затем судорожный вздох.

- Что там такое? - встревожился он. - Убивают кого-то, что ли?

Приоткрыв дверь, Никита увидел на полу две фигуры. Они слились в экстазе так, что не могли разъединиться. Свет падал на голову блондина, в котором Никита узнал друга Сергея. Тот, конечно, его не замечал.

- Нашел место, - улыбнулся Никита и хотел уже уйти, но все же полюбопытствовал и рассмотрел партнершу Сергея. Господи, лучше бы он этого не делал.

Вика. Его Вика с протяжными стонами просто падала в руки Сергея. Глаза ее были закрыты, ногами она обнимала его за талию. Ей было так хорошо с Оболмасовым, как, наверное, никогда - с ним.

Никита впал в ступор. Он тихонько прикрыл дверь и вышел на улицу. Парня затрясло уже около его комнаты. Макса не было - он поехал к отцу, и в одиночестве уже можно было дать волю своим эмоциям. Никто не должен был видеть, как терпят крах его чувства и надежды.

Глава 25

Анна Романовна Лаврова была вынуждена прыгать через лужи, чтобы подойти к своему дому. Неожиданно потеплело, и снег растаял, превратившись в мутную грязь. Она боялась испачкать новые сапоги - кожаные, на высоком каблуке, кремового цвета. Дурь это была с ее стороны - покупать обувь стоимостью в ползарплаты... А чем еще себя порадовать? Мужчин у нее не было, встреч с подружками - тоже. Так что, красивая одежда и обувь оставались ее единственной слабостью и радостью.

Она знала, что выглядит сейчас модно и стильно. В прошлом месяце Лаврова приобрела к зиме темно-коричневую дубленку, приталенную, с меховым воротником. Сумочку, которая стоила бы в России баснословных денег, удалось дешево приобрести во время отпуска в Турции. Анна была модницей, и студентки брали с нее пример. Только они наряжались с целью понравится парням, а она, скорее, для того, чтобы поднять себе самооценку.

Вечером в холодное время года около ее старого дома почти никого не было, а вот весной и летом во дворе собирались ее пожилые соседки и обсуждали все подряд. Лаврова, несмотря на свой замкнутый образ жизни, попала у них в разряд нехороших женщин.

- Как меня обсудить - пожалуйста, - тихо возмутилась Анна. - А как сходить в жэк и попросить, чтобы расчистили территорию, так тишина!

Она зашла на территорию, где жильцы парковали свои машины. Весь транспорт соседей она знала, поэтому удивилась, увидев белую "Тойоту". Классная машина! Наверное, к кому-то приехали гости...

Из машины вышел высокий крепкий мужчина с приятным, ничем не примечательным лицом. В толпе и не заметишь... Цеплял только взгляд - долгий, колючий.

Сердце заколотилось, как в тот вечер, когда Наталья Старкова и ее спутник увезли ее.

"Не буду падать в обморок", - подумала она, сжав кулаки так, что ногти впились в нежную кожу. - "Они сказали, что помогут мне. Сколько можно бояться? Хуже-то не будет..."

После подведения этого итога на нее накатило равнодушие и холод. Действительно, какая уже разница? Два раза она пережила ужасный кошмар, оба так и не забылись. В течение долгого времени она получала угрозы, за ней следили, в последний раз довели до обморока. Самое ужасное - она проживает свои молодые годы в одиночестве и безразличии. Что еще плохого с ней может случиться? Все это время она жила на автомате, а теперь - хоть какое-то разнообразие!

- Анна Романовна Лаврова? - спросил мужчина, достал из серого пальто удостоверение и показал ей. Преподавательница прочитала... Вот сейчас она действительно испугалась.

- Я ничего плохого не делала, - вздрогнув, проговорила она.- Чем я привлекла к себе ваше внимание?

- Вы ни в чем и не обвиняетесь! Просто, ваша помощь необходима, в целях достижения безопасности жителей вашего города.

- Ух ты, - усмехнулась Анна. - Вы обо мне очень высокого мнения. И что я должна делать?

- Приехать по этому адресу, - он дал ей визитку. - Завтра. В институт мы напишем объяснительную записку для вас. Время - с двух до шести вечера.

Он уже садился в машину, когда Лаврова окликнула его.

- Подождите! - крикнула она и побежала следом. - За мной могут следить, - ее шепот был слышен только незнакомцу. - Я не уверена, но иногда замечала за собой слежку.

- Понял вас. Тогда будьте готовы к часу дня. Вам позвонят...

* * * * *

- Софийка! Как я рада, что ты вернулась!

Увидев заходящую в комнату подругу, Вика вскочила и обняла ее. Софийка, смеясь, начала быстро что-то говорить. Пришлось перебить ее:

- Да подожди ты! Почему не предупредила, что возвращаешься? Где ты, вообще, была?

- В Москве. Вика, мне тебе столько нужно рассказать - ты не представляешь, - ответила девушка, снимая куртку. Раздевшись, она с наслаждением легла на свою кровать. - Но позже. Сначала расскажу все Максу, а потом - тебе. Понимаешь, в первую очередь этот вопрос должна решить наша семья...

- Конечно, понимаю! - Вика уже ставила чайник, чтобы приготовить им кофе. - А с отцом ты уже общалась?

- Да. Пока мы обсуждаем то, что произошло. Ну, а у тебя как дела?

Подруги сели и за кофе с печеньем обсудили все, что происходило за время отсутствия Софийки. Вика не стала скрывать и дела своей матери, и информацию, полученную от Сергея. Рассказала она и про страшный случай на дороге.

- Ужас какой! - испугалась Софийка. - И что ты думаешь? Кто мог покушаться на тебя? Неужели прокурор? Возможно, чтобы пригрозить твоей маме...

- Я не знаю, - понуро опустила голову Вика. - Просто Сергей дал понять, что его отец способен на такое. И вообще - похоже, может раскрыться тайна, уходящая корнями в далекое прошлое!

Софийка подумала немного.

- Я тут тоже узнала кое-что... Вчера я приехала в соседний город, остановилась там на ночь в гостинице. Папа меня там ждал. Когда я подошла к номеру, он разговаривал по телефону. Я все подслушала. Господи, лучше бы этого не было! Папа баллотируется на выборах главы города. Это мы с Максом знали... Но он решил собрать компромат на отца Никиты, как на главного своего конкурента. Я не знаю, что думать... Это, конечно, их дела, там крутятся большие деньги, но мне страшно подумать: мы дружим с Никитой, а наши отцы борются друг с другом. И еще... я слышала разговор о каком-то борделе, отец Сережи тоже там как-то причастен. Я не поняла смысла, но происходит что-то очень странное!

Вика достала листы, на которых была скопирована папка по "Алондре". К их с Сергеем удаче, вчера им удалось пробраться к пустующему рабочему месту комендантши общежития, где стоял ксерокс, и после этого парень уехал в ночь - возвращать папку на место. Она присела рядом с подругой и показала ей фото.

- Ну, ты видишь? Чем это не бордель? Картина вырисовывается именно такая, как я тебе рассказала. Сергей прав. Только маме удалось спастись. Конечно, это все предстоит выяснить и доказать. Тогда я хотя бы начну понимать свою маму!

Софийка обняла подругу, погладила по волосам.

- Ты такая бледная, грустная. Переживаешь из-за всего этого? Подожди, это, может быть, ошибка?

- Переживаю. Есть и другие причины, - всхлипнула Вика. - Я изменила Никите с Сережей!

- Ой, - только и смогла сказать девушка. - Когда я уезжала, у вас все было хорошо... Что случилось, вы поругались? У тебя была причина?

Вика не выдержала и расплакалась. Плечи ее дрожали. Софийка, растерявшись, гладила ее по волосам.

- Я не знаю, как это получилось. Недавно он помог мне попасть в общежитие. Мы долго стояли на морозе, он тяжело заболел, и я за ним ухаживала. За это время мы даже подружились. Я догадывалась, что ему нравлюсь, но вчера, на складе, все случилось так быстро... После нашего разговора стало так одиноко и страшно, он стал меня успокаивать. Мне было с ним очень хорошо! А теперь, мне стыдно им обоим смотреть в глаза...

Софийка хотела что-то сказать, но замолчала, когда Вика зарыдала в голос.

- Зачем мы с мамой приехали в этот город! Других вариантов, конечно, не было... Но здесь все оказалось ужасно! Это ее прошлое, которое перерасло в настоящее. Темные дела. И у меня сердце разрывается надвое, так больно! Все могло бы быть куда лучше: мы бы остались в Москве, снимали квартиру, я бы не училась, а пошла работать. И ничего этого не было бы!

- Твоя мать такого не бы не допустила. Вернуться сюда было ее решением, а она - умная, взрослая женщина, - прервала ее Софийка. - Ваша жизнь здесь - свершившийся факт. Лучше скажи мне: у тебя есть чувства к Сереже?

Вика, сжав виски, легла на кровать и отвернулась.

- Есть. И к Никите тоже. Но... так же нельзя!

- Обдумай все. И никому больше ничего не говори, - Софийка прилегла рядом, обняв подругу. - Как же так... наша спокойная жизнь прекратилась в один момент!

* * * *

Сергей сидел за компьютером, готовясь к первому экзамену. Сессия начиналась через неделю, учить он начал давно, так что, чувствовал себя вполне подготовленным, к тому же работа на автокомбинате придавала ему уверенности. Так что, сейчас он занялся учебой просто для того, чтобы отвлечься от мыслей о Вике.

То, что произошло вчера, не укладывалось в его голове. Да, Вика ему очень нравилась - это он понял в тот вечер, когда они открывали черный вход. В бреду он не сдержался и прямо заявил о своих чувствах, но тогда девушка ему не поверила. Ох, лучше бы он не заболевал, и не вникал в ее проблемы потом, и не волновался за нее! Эпизод за эпизодом, получалось так, что его зародившаяся симпатия к ней только крепла.

Вчера им было очень хорошо. Что скрывать - он бы все отдал, чтобы Вика была его девушкой. Вот только нужно ли оно ей? Сергей, со своим колючим характером и несдержанностью, не был подарком для доброй, понимающей Вики. Смущал его также тот факт, что он переспал с девушкой друга. Как после этого общаться с ним, дружить? Столько тайн доверено друг другу, столько тревог поделено. Такого друга, как Никита, ему терять не хотелось.

Появление в комнате Никиты застало Сергея врасплох. Парень зашел и поставил на кровать свою сумку. Ни слов приветствия, ни вопросов - ничего. Пугающая тишина. Никита казался осунувшимся и бледным.

- Привет, - вскочил Сергей и протянул ему руку. - Что у тебя произошло? Ты такой бледный...

Никита без объяснения причин размахнулся и ударил Сергея в лицо. Кулак его пришелся на скулу. Сергей чуть не упал, но удержался на ногах. Теперь он начинал понимать...

- Сволочь ты! - крикнул Никита и замахнулся еще раз. Сергей успел перехватить его руку. - Девушку у меня отбивать вздумал? Я все видел вчера своими глазами, так что, не отрицай!

- Подожди. Я должен тебе все объяснить... - Сергей с трудом удерживал разъяренного друга - теперь уже, наверное, бывшего. Никита вырвался и снова кинулся на него с кулаками. От бледности не осталось и следа - лицо парня пылало.

- Что тут объяснять?! Соблазнил ее... Тебе она давно нравилась, ты поэтому и говорил про нее гадости - чтобы у нас ничего не получилось!

- Ты не прав, - Сергей выставил руку вперед и уходил от ударов Никиты. - То, что случилось вчера...

- Я видел, что случилось. Классно спать с моей девчонкой, да? А она и рада была раздвинуть перед тобой ноги! Я с нее вины не снимаю, но инициативу ты проявил, ведь так?

Никита, воспользовавшись тем, что Сергей его слушал, врезал ему в переносицу. Тот неожиданно размахнулся и отправил ответный удар - в ухо.

- Очнись ты! Просто выслушай меня!

С глухим рычанием Никита кинулся на противника. Друзья сцепились и упали на пол...

- А ну, прекратили оба! - голос Макса немного отрезвил их. Перед ним открылась жуткая картина - его друзья с неприкрытой злобой мутузили друг друга. Он схватил Никиту за плечи, оттащил и швырнул на кровать. Тот попытался вновь кинулся на Сергея, но Макс встал между ними живой стеной.

- Меня бейте. Давайте, с двух сторон. Пока я здесь, вы драться не будете!

Все трое замолчали. Никита тяжело дышал, а Сергей потирал щеку, на которой расцветал фиолетовый синяк. Каждый сидел на своей кровати. Атмосфера в комнате была такой накаленной, что Максу стало не по себе.

- Я не знаю, что там у вас случилось, - проговорил он. - Каждый из вас хоть раз назвал меня неуравновешенным и психом, а теперь сами ведете себя именно так!

Парни старались не смотреть друг на друга.

- Макс, мы разберемся, - буркнул Никита.

- Вижу я, как вы разбираетесь. По крайней мере, обещайте не ссориться, пока мы не выполнили то, что задумали.

Все трое встали, и наконец-то их взгляды встретились.

- Мы должны выяснить, кто пытался убить Вику. Для этого один из нас постоянно должен быть рядом с ней...

Глава 26

- Сейчас ты увидишь кое-что интересное, - сообщил майор Ежов. - Ничему не удивляйся, Толя. Кстати, мы внедрили к Оболмасову нашего человека. Она прикинулась брошенной родителями девочкой.

- Вы впутали в это дело малолетку? - возмутился Анатолий.

- Кристине недавно исполнилось двадцать лет, она заочно учится на психолога, - пояснил Ежов. - Естественно, мы сделали ей другие документы. Эта девушка - мастер манипуляций. И себя в обиду не даст, и разузнает многое. В ближайшее время я жду от нее звонка.

Салаев, откинувшись в кожаном кресле, вздохнул.

- Знаешь, я уже ничему не удивляюсь после того, что тебе удалось узнать. Только я все-таки не верю, что Карякин и Оболмасов - содержатели закрытого элитного борделя. Дико это все...

Ежов достал из ящика какую-то папку.

- Вот, почитай на досуге. Здесь есть информация про них обоих. Из каких семей они были? Из самых простых! Отец Карякина еще что-то зарабатывал, крутился, а вот Оболмасова растила одинокая мать. Простые парни. А потом? Первый может сказать, что вырос от простого оператора спиртзавода до начальника, накопил денег. А вот Оболмасов выучился на юриста в автодорожном, поступил служить в прокуратуру на должность следователя и быстро занял должность прокурора - кстати, подставив предыдущего. Была громкая проверка, кое-кто в прокуратуре еще это помнит. Их третий друг, Виталий Иванов, оказался другим, он не смог спокойно жить с этим. После событий с Наташей и ее родителями он стал употреблять наркотики и вскоре вскрыл себе вены в состоянии передоза. А эти двое получали за девушек деньги от Баграма и так накопили свои капиталы.

Неспеша перелистывая папку, Салаев наткнулся на одно фото.

- А это, я так понимаю, Баграм Суриев. Он бы мог нам помочь. За изнасилования их никто не осудит уже, а вот за другое преступление...

- Именно. С помощью его денег наши ребята заняли важные государственные должности, а также стали крупными бизнесменами. Будучи работягами, они бы, может быть, добились небольших должностей и денег - ты же знаешь, как все это делается в небольших городах.

- Не только в небольших, - ответил Салаев, вспомнив свои попытки заработать денег в Москве. - Вот бы поговорить с этим Баграмом!

- Невозможно! Лихие парни убили его в две тысячи втором году. Забили насмерть в том месте, где получали деньги... Почему-то в тот вечер он приехал без охраны.

- Они так и действовали вдвоем? - спросил Салаев. - Или был еще кто-то?

- Обычно вдвоем. Только в тот вечер приехал в гости к Карякину его знакомый из Москвы. Он был директором маленькой страховой компании, которая кидала всех и вся...

Трое собрались в небольшом ресторанчике в центре города. Их стол ломился от вкусной еды и спиртного...

- Неплохо у вас тут, - одобрил молодой мужчина. Этот явный любитель удовольствий отличался плотным сложением и грубоватыми манерами. - Не хуже, чем в Москве! И еда такая вкусная...

Алексей Карякин, улыбаясь, подлил ему в рюмку водки. Они познакомились в Москве, когда он приехал, чтобы застраховать свою машину. Директор лично вышел к нему, все рассказал, пригласил к себе в кабинет. Карякин тогда отметил хороший прием, сообщив, что слышал дурные отзывы об этой страховой компании и приехал, чтобы все проверить, на что Даниил Хамарин ответил, что люди врут. Так, между ними завязалось приятное знакомство.

- У нас и девушки лучше, чем в Москве, - улыбнулся Оболмасов. - Ты же за этим приехал? Вот и убедишься!

Хамарин заволновался, даже заерзал на стуле.

- Алешка показывал мне одну фотографию... Там такая классная девка! Я прямо с ума сошел. Вы точно не можете ее мне подогнать?

Оболмасов помрачнел.

- Точно. Она была моей девушкой много лет назад. Так получилось, что она понравилась Баграму, и он велел привести ее. Наташа была невинной, и мы стали ее первыми мужчинами - я, Алексей и покойный Виталик. Мы лучше, чем Баграм. Но ей удалось спастись... Правда, проблем мы от нее потерпели немало. Вобщем, где она и что с ней - я не знаю. А фото было сделано в фотоателье, это она специально для меня фотографировалась. Вот, я и оставил на память, только прячу у Алешки - моя жена ревнивая, а его Маша по шкафам не полезет.

Мужчины выпили еще по рюмке. Глаза Хамарина заблестели.

- Слушайте, а вы не думали избавиться от Баграма? - спросил он. - Ведь этот гад не все деньги за девчонок вам отдает. А люди к нему обращаются небедные! Не было бы его - все ваше бы стало!

Оболмасов и Карякин переглянулись.

- Ты на что намекаешь, Даня? - спросил Алексей. - Мы не убийцы.

Даниил загадочно промолчал и позже напросился с ними поехать на точку, где Баграм обычно выдавал им деньги.

Как ни странно, их работодатель приехал один. Баграм обычно не пил, но сегодня заявился пьяным. Он, дружелюбно улыбаясь, вышел из машины и помахал им.

Они встречались на самых задворках города, за бывшим рынком. Там было пусто и безлюдно.

- Отличное место, - подтолкнул Хамарин Оболмасова. - Он же хилый, немолодой и пьяный! И ни одна живая душа не узнает...

- Он прав, - прошептал Никита. - Банда Баграма почти ликвидирована - кто сел, кто уехал, кто снюхался. Вот, даже ребят не взял с собой! Ромка, мы его уделаем в два счета! Вообще, это он толкнул нас в свое время на преступление, в котором мы увязли.

Втроем они подошли к Баграму. Он действительно казался маленьким и слабым по сравнению с тремя крепкими мужчинами тридцати трех лет.

"И это ничтожество заставило меня любимую девушку погубить", - поймал мысль Оболмасов.

Джинсовка Баграма оттопыривалась... Они знали, что он не расстается с оружием.

- Привет, - голос его был хрипловатым. - Хорошо поработали в тот раз, красивых девчонок подогнали...

Он достал из кошелька деньги, пересчитал и передал Алексею. Тем временем Хамарин, делая вид, что осматривается, стал прохаживаться туда-сюда.

- А это кто? - спросил Баграм. - Новенького взяли? А проверили? Он же не местный...

Неожиданно Хамарин схватил его сзади за локти. Карякин, увидев это, выхватил у мужчины оружие.

- Ну ты и попал, сволочь, - сплюнул Оболмасов, отведя плечи назад. Он замахнулся и ударил Баграма в челюсть. Тот упал бы, но Хамарин его держал. - За Наташу. За нас.

Вскоре они повалили его на землю и били его втроем. Били без разбора - по всем участкам тела, со всей силы. Через пять минут мужчина перестал дергаться и весь обмяк. Это произошло после удара ботинка Хамарина ему в висок.

- Все, - сплюнул Оболмасов. - Теперь мы еще и убийцы.

Они отвезли тело Баграма к тихому уголку набережной и сбросили оттуда прямо в реку. Карякин и Оболмасов казались потерянными, а вот Хамарин сиял.

- Ребята, а вы не чувствовали драйва от его мучений? - спросил он. - Когда он стонал, закрывал голову?

- Какой драйв? - рявкнул Алексей. - Мы - взрослые женатые люди, у нас дети. Ну, разве что облегчение...

Хамарин улыбнулся, и при свете луны его улыбка показалась особенно зловещей.

- А драйва хотите? Я вот хочу что-то типа охоты на природе... Только на женщину. И в завершение всего - прекрасный секс, для всех нас.

- Тьфу на тебя, - отмахнулся Оболмасов. - Был у нас уже однажды прекрасный секс на троих, с Наташей. И чем это закончилось? Еле закрыли дело... С тех пор, мы не трогаем девок, которых отправляли Баграму.

- Я хорошо заплачу, - умоляюще проговорил Даниил и назвал сумму. - Ну же! Алеша мне говорил, что на сегодня вы выманили какую-то девчонку...

Алексей задумался. Да, это так и было. Скромную и замкнутую девушку они давно выслеживали - она была сиротой, причем очень красивой. Правда, там постоянно отирался ее жених, но сейчас он уехал. Они нашли способ вытащить ее на нейтральную территорию.

- Почему бы не доставить гостю удовольствие? - пожал он плечами. - Поехали к ней на встречу!

Анатолий Салаев, переваривая информацию, вздохнул.

- Ты складно излагаешь, Вася, будто сам там был. Я так понял, было две девушки, спасшихся от наших сутенеров - Ибрагимова и еще кто-то... И что из этого?

- На первый взгляд - ничего. Никто не будет судить их за то, что они устроили охоту на несчастную девушку десять лет назад, и уж тем более - за Наталью. Однако, с их помощью мы приближаемся к разгадке.

Ежов приоткрыл дверь кабинета.

- Сейчас сюда зайдет вторая счастливица, из которой они сделали жертву в угоду своему психически ненормальному другу Хамарину. Она не уехала, как Наталья, и осталась жить здесь. Но, она и не оказалась такой сильной. Несчастная так и не смогла завести семью, она стала бояться и избегать мужчин.

- Еще бы! - воскликнул Салаев. - Я бы их возненавидел. Бедные, одинокие, незащищенные девочки... И никто не вступился за них, всем плевать. Я бы за свою Софийку порвал!

- Твою дочь никто и не тронет, - усмехнулся Ежов, - с таким папашей и братом. Вадим, прошу!

В кабинет вошел Вадим Афанасьев. Он бережно поддерживал под локоток молодую изящную женщину.

- Здравствуйте, - заговорила она. - Я приехала по вашей просьбе... Но, учтите: вы меня отрываете от лекций и студентов!

Салаев, подняв на нее глаза, застыл в изумлении.

- А вы-то как сюда попали?! - изумился он и повернулся к майору Ежову. - Это Анна Романовна, она преподает у моего сына. При чем здесь она?

Увидев знакомое лицо, Лаврова в смятении опустила глаза и покраснела.

- Не бойтесь, Анна, - Вадим усадил ее на кресло. - Все, кто присутствуют здесь, заинтересованы в нашем деле. Вам ничто не угрожает. И ни одно ваше слово не выйдет за стены этого кабинета.

Он быстро приготовил Анне кофе и ободряюще улыбнулся.

- С Анной Лавровой ты уже знаком, - кивнул Ежов. - Она - вторая, удачно спасшаяся...

Глава 27

После проведенной с Вадимом ночи Наталья словно летала. Она чувствовала себя легко и счастливо. До этого момента жизнь дарила ей такие чувства всего два раза - с Оболмасовым и покойным мужем. Она уже и не надеялась на такое, было даже немного стыдно - все-таки, не молоденькая девочка уже.

Он, пообещав в тот вечер отвезти ее в прекрасное место, не соврал. Это был небольшой дом на границе соседних городов, недалеко от речки. Там Вадим жил после развода. Правда, ему пришлось взять кредит, чтобы его купить... Но, для Натальи, знакомой с долгами, кредитами и вышибалами, банковский кредит был чем-то более реальным. К тому же, природа, река, свечи вокруг ванной и тепло его рук сыграли свою роль. Наталья не могла сказать, что полюбила, но ей очень нравился Вадим.

Напевая, она открыла дверь в дом. Николай в это время как раз выезжал на работу - в обед в его кафе как раз собирался народ.

К Николаю у нее был особый разговор. Все это время они жили, как обычно, и виделись очень редко - каждый был занят своими делами. Наталья все гадала: знал ли он с самого начала, что тогда произошло? Или расследовал это позже, с помощью Анны Лавровой? А, может быть, вообще - принимал участие? Последнюю мысль она гнала от себя. Ее брат был трусом, мягким человеком, но он не был подлым. Его поддержка начиная с того времени, как у нее умер муж, говорила о его хорошем отношении к ней.

На кухне его не было, однако, судя по еще теплому чайнику, Коля недавно пил кофе. Наталья вспомнила: с тех пор, как она споила его до бесчуствия и угнала машину, они толком не разговаривали. Вряд ли он что-то заподозрит: она тоже притворилась пьяной и дождалась, пока он уснет.

Коля сидел в гостиной и разговаривал по телефону. Так как любые его действия и разговоры имели теперь значение, она остановилась и прислушалась.

- Пожалуйста, не трогайте Наташу! - просил, почти умолял ее брат неизвестного собеседника. - Ей итак досталось. Я отговорю ее... Что? Я не знал. Мы все решим. Девочку не надо преследовать! Роман Васильевич, вы что, думаете, Наталья что-то вам сделает?

После небольшой паузы он продолжил.

- Я не знаю, почему! Но, я сделаю все, чтобы она жила тихо и никуда не лезла. Да говорил я ей! Все, понял...

Наталья подошла сзади, увидев, что Коля закончил разговор, и положила руки ему на плечи. Он вскрикнул и обернулся. Лицо его было красным, он весь дрожал.

- Коль, у тебя что, давление? - спросила Наталья участливо. - Ляг. Да что ты так трясешься? Я скорую вызову!

Ее брат, молодой еще мужчина, страдал излишним весом. Отсюда - высокое давление, постоянная усталость, нервы и плохое самочувствие. Ей уже не раз приходилось лечить его дома, но сейчас его состояние внушало опасения. Наталья даже отложила свои вопросы - так плохо он выглядел.

Николай, ложась на диван, закрыл глаза. Наталья накапала ему валерьянки и достала аппарат для измерения давления.

- Ох, Коля, - вздохнула она. - Тебе едва за сорок перевалило, а давление, как у старика...

- Это потому, что я толстый? - подражая героям американских комедий, спросил Николай. Чуть позже он пришел в себя - перестал дрожать, краснота сошла с его лица, но он продолжал держаться за ее руку, как за спасательный круг.

- Это тоже плохо. Но, хуже всего... - ее нервы тоже не выдержали. - Хуже всего, что ты врун!

С этими словами Наталья достала из сумочки пистолет и навела его на Николая. Она видела, что брату лучше, и сейчас откровенно обманывала. Однако, он испугался.

- Наташа, ты что? Убери оружие, - он встал и пошел к ней, пошатываясь. - Еще ранишь себя...

- Я скорее раню тебя! - накануне Вадим хвастался этим пистолетом, как памятью о лихих годах юности, и пуль там не было, но она решила забрать его на время - так, на всякий случай.- А ну, говори: тебе Оболмасов звонил? Ты все знал? Или, возможно, участвовал?

Николай, упав на кровать, закрыл голову руками. Наталья села рядом.

- Да, Наташа, это он звонил. И ему не нравится, что ты начала что-то узнавать. Скажи, как ты связалась с Лавровой?

- Ты не до конца ответил на мой вопрос, - напомнила Наталья, приставляя к его виску пистолет . - Но я тебе отвечу. Перед моей уборкой ты даже не вспомнил о старой дискете, спрятанной в шкафу! Я увидела всю информацию и поняла,что это касается меня. Было не трудно найти ее в соцсети. Я напоила тебя и угнала твой автомобиль, чтобы встретиться с ней - писала-то я от твоего имени! Не повезло Ане - два раза пережить этот кошмар! И в обоих случаях она узнала Оболмасова. Мы - родные люди, Коля. Но ты ведешь себя совсем не по-родственному, скрывая от меня все это!

- А ты? - возмутился, в свою очередь брат. - Ты как себя ведешь? Точно - не как взрослая, умная женщина! Я предоставил тебе свой дом и во всем помогал. Единственная моя вина - в том, что не защитил тебя и твоих родителей. Свое расследование я был вынужден забросить после расставания с Аней, когда заинтересованные лица оказали мне помощь в бизнесе. И я решил - кому оно теперь надо?

Николай уткнулся ей в плечо, его крупные плечи вздымались в такт дыханию.

- Это он, Наташа! Про других двух я не знаю. Но, Оболмасов точно был там в тот вечер... Я потом узнал, что дело замял отец Алексея Карякина - вот и второй участник. А про третьего ничего сказать не могу...

- Виталик Иванов, - горестно всхлипнула Наталья. - Они так и дружили втроем. Чего уж тут гадать? А ведь моя дочь дружит с сыновьями этих уродов...

Она подумала, что дети, конечно, не в ответе за родителей... Ее брат снова залился краской и откинул голову. Наталья немедленно вызвала скорую, она приехала через пять минут.

- Ух, как давление подскочило! - удивился молоденький фельдшер. - Нестарый мужчина еще, а такие проблемы... Увозим его в терапию!

Наталья, спрятав пистолет, боролась с чувством стыда. Конечно, Коля сам виноват - молчал о таких вещах... Тем не менее, до такого состояния именно она его довела!

* * * * * *

Алексей Карякин уже почти спал. Рядом уютно сопела жена. Время было позднее, и этот выходной они провели активно: встречались в ресторане с друзьями, потом отвезли младшего сына к школьному товарищу на день рождения. Было обговорено, что парень останется там на ночь, так что, у мужа и жены выпала редкая возможность провести время наедине. Алексей устроил Марии романтический вечер в их городской квартире: цветы, вино, ванная, уставленная свечами... Все закончилось сексом - таким фееричным, что после него жена свалилась, как подкошенная. Мужчина гордился собой: вот какой он сильный! Так удовлетворил любимую женщину, и себя, и не скачет в поисках молоденьких дурочек, как многие его приятели!

Закрывая глаза, Карякин подумал о Никите. Его старший сын все реже звонил, разговоры всегда были короткими. Конечно, у него теперь есть девушка... Дочка Ибрагимовой. Карякин воздерживался от каких-либо комментариев, боясь еще больше рассердить сына. Интересно, какая она, эта Вика? Такая же смелая и упертая, как Наталья? Он боялся того дня, когда Никита приведет ее домой, чтобы познакомить с семьей.

Плавный поток его мыслей прервался, когда он услышал скрежет ключа в двери и странные, неуверенные шаги. Вскочив с кровати, Карякин пошел в прихожую. Там, шатаясь, пытался снять ботинки Никита. Он был сильно пьян и распространял вокруг себя запах коньяка и сигарет.

- Папаня! - Он попытался обнять отца, но не удержался на ногах, и Карякину пришлось его подхватить. - Давно не виделись, дорогой!

Алексей Сергеевич уже хотел высказаться по поводу состояния сына, но сдержался. Давно ли он сам, еще более пьяный, приехал после праздника в загородный дом, и его наутро выхаживал отец? Кстати, старик ничем не попрекнул его. Он с тех пор стал каким-то мрачным и задумчивым.

- Тихо ты, мать уже спит! - потребовал он, стащил с сына куртку и отвел его в ванную.

- Ух ты, свечи! - заметил Никита, пока отец раздевал ее. - Это вы что, развлекались с мамой?

Карякин не ответил и запихнул сына под холодный душ. Никита почувствовал себя чуть лучше - по крайней мере, он смог держать равновесие.

Позже он лежал на кровати в своей комнате, а отец принес ему минералку и бутерброд с колбасой.

- Почему ты так напился? - спросил Карякин. - Да еще и к нам приехал... Нет, я всегда тебе рад, просто ты давно здесь не появлялся. У тебя что-то случилось? Расскажи мне!

Неожиданно Никита заплакал - горько, со всхлипами. У отца сжалось сердце. Последний раз он видел слезы сына много лет назад - когда умерла любимая бабушка, его мать.

- Ну что ты, мальчик мой? - Карякин прижал его к себе. - Такой большой, крепкий парень, а плачешь, как ребенок...

- Папа, я с Викой расстался! - его плечи дрожали от рыданий. - Мне так плохо и больно! Она изменила мне, переспала с Серегой! Я сам все видел!

Алексей Сергеевич оторопел. Его сын и Сергей Оболмасов были близкими друзьями. И как такое могло произойти?!

Никита рассказал ему все, выразив свое мнение, что Вика давно нравилась Оболмасову.

- Возможно, - проговорил мужчина, гладя парня по голове. - В вашем возрасте люди не могут понять, чего хотят. Может, она ему и нравилась... Но, я сомневаюсь, что он тащил ее на склад насильно.

- Нет, о насилии речи не идет - ей все это нравилось, - Никиту даже передернуло. - Но, в любом случае, инициатором был он. Сегодня я пришел к ней и все высказал, а она только пищала свои извинения! Я не могу больше с ней встречаться. Видеть не хочу!

Карякин вздохнул.

- Сын, иногда в этой жизни случается такое... Сколько живу - удивляюсь. Сходятся бывшие, мирятся те, кто в ссоре... Возможно, позже ты простишь ее.

Никита вспыхнул и, похоже, протрезвел.

- Пап, а ты бы простил?! - возмутился он. - Вообще, когда ты был молодым... Было такое, чтобы твоя девушка занималась сексом с твоим же другом?

- У меня нет, - ответил он. - А вот у Оболмасова-старшего было. Много лет назад его девушка имела секс со мной и покойным Виталием Ивановым. Правда, ситуация была совсем другая...

- Ну, Роман Васильевич ведь с ней не остался?

- Нет, - подтвердил Карякин, понимая, что сболтнул лишнего. - Их пути разошлись, позже каждый завел новые отношения, в итоге оба создали семьи. Это жизнь!

Никита, похоже, успокаивался от разговора с отцом... Но лицо его до сих пор было сведено судорогой боли и страдания. Карякин лихорадочно соображал, как помочь сыну.

- Вот что, мой дорогой, - начал он. - Тебе сейчас надо остыть и отвлечься. Можешь поехать дня на три в Москву. Помнишь, ты говорил, что туда переехал с семьей твой друг и одноклассник? Позвони, напросись в гости. Если откажут, снимешь номер в гостинице. Погуляешь, развеешься. Денег я добавлю, сколько нужно - скину на карточку, когда ты будешь в Москве. С работы отпросись, в институт твой я заеду и что-нибудь наболтаю. А ты успокоишься и поймешь, что хочешь делать: простить Вику, помириться с Сергеем, или вообще не общаться с ними. Это будет твое осознанное решение.

Никите, похоже, понравилась идея отца. Он заулыбался и положил голову ему на плечо.

- Папка, ты супер! - воскликнул он. - Я согласен. Завтра же уезжаю! И зачем я напился в этом клубе, когда нужно было сразу ехать к тебе?! Прости меня за мое поведение!

- Уже простил, - улыбнулся Карякин. - Я догадываюсь о твоих действиях... Драка с Сергеем - расстался с Викой - пьянка в клубе - и под крыло папе. Верно?

С этими словами Карякин поцеловал сына в лоб и вышел из комнаты. А Никита, удивляясь отцовской мудрости, поставил на телефоне будильник. Спать ему оставалось всего три часа - он собирался успеть на самый ранний автобус до Москвы.

Глава 29

- Давно не виделись, Софийка, - проговорил Макс, запуская сестру в квартиру. - Что же ты не предупредила? Я бы в любой момент сорвался и встретил!

Он крепко обнял Софийку и поцеловал в щеку. Девушка ответила на его объятия - неуверенно, робко. В ней что-то изменилось после этой поездки. Казалось, она все воспринимала по-другому. У нее даже изменился взгляд - стал более взрослым, осознанным. Да, его принцесса взрослеет, скоро она достигнет совершеннолетия.

- Да ладно, - она, скидывая куртку ему на руки, вошла в гостиную. - У тебя свои дела... Не хотелось беспокоить.

Макс заметался по кухне - соображал, чем накормить сестру. Быстро нарисовались бутерброды и овощной салат. Обрадовавшись их встрече, парень откупорил бутылку красного сухого вина.

- Я так соскучился, -объявил он, когда все было готово. - Тебя не было целых две недели! Расскажи...

- Сначала ты мне расскажи, - прервала она брата. - Что здесь происходило? Я так поняла, Вика и Никита расстались сегодня?

- Да. Я вообще не понимаю, как такое могло произойти. Вика и Сергей друг друга недолюбливали, а тут - на тебе! А Никитка вообще, набросился на Серегу с кулаками...

Макс изложил сестре свою точку зрения. Он никого не винил - просто удивлялся всему случившемуся и надеялся, что все встанет на свои места. Рассказал он также про то, что удалось выяснить Вике и Сергею про своих родителей.

- Такая чертовщина! Похоже, отцы Сереги и Никиты занимаются чуть ли не работрговлей,- сказал он. - Я, правда, пока в это не верю. Но один неоспоримый факт есть: много лет назад Роман Васильевич Оболмасов был парнем мамы Вики, а потом нанес ей большую обиду...

Софийка, съедая уже третий бутерброд, покачала головой.

- Ужас! И ведь никто ничего не знал... Наталья Георгиевна уехала, и все - никому ничего не надо! Хорошо, что хоть наш отец не замешан в этих делах!

- Нет, конечно, - ответил Макс. - Он приехал сюда из Москвы уже женатым, мне было два года, тебе - один. И случилось это через два года после того, как уехала мать Вики!

Она вздохнула и залпом выпила бокал вина. Макс посмотрел на нее, и в его взгляде читалось осуждение. Сейчас выскажет, что она много выпила... Всего-то три бокала!

- Ты так быстро пьешь, что не чувствуешь вкуса, - высказал он свое замечание. - Такое вино нужно смаковать!

- Давай досмакуем эту бутылку, и откроем еще, - предложила она. - Здесь нам хватит еще по бокалу.

Макс что-то проворчал, но посушался: разлил остатки вина и открыл бутылку такого же.

- Ну, а ты что скажешь? - спросил он.

- Начну с последнего: наш папа баллотируется на выборах главы города. Ты знал?

- Нет, - оторопел Макс. - Он мне не говорил...

Так вот: основной его конкурент - отец Никиты. И, кажется, папа накопал на него компромат, который затрагивает и папу Сережи.

Софийка рассказала ему то, что знала. Под разговор они, сами того не замечая, выпили все вино.

- Макс, ну что теперь делать? - вздохнула она. - Открывай другую!

- Я-то могу много выпить - и ничего, - заметил он. - А ты? Плохо утром не будет!

- Я в норме. Еще чуть-чуть - и все, - пообещала сестра.

Однако, когда она собралась идти в свою комнату, потеряла равновесие и чуть не упала. Макс тут же оказался рядом, подхватил ее на руки и отнес на кровать.

- Глупая Софийка, - смеялся он. - Меры своей не знаешь!

Голова у нее кружилась, перед глазами все слилось. Макс показался таким родным и близким... Она прижала его голову к своей груди.

- Так хорошо с тобой... я скучала.

Неожиданно для себя, Макс потянулся к ее губам и поцеловал их - по-настоящему, страстно. На них был вкус вина и аромат блеска, какой постоянно использовала Софийка. Он был так возбужден, что весь дрожал. К его удивлению, девушка не оттолкнула его - напротив, она прижималась к нему и отвечала на поцелуй.

- Софийка, прости, - он с трудом оторвался от ее губ. - Мы просто напились, это все бред. Я пошел...

- Не уходи, - попросила она. Девушка раскраснелась, ее губы пылали, а грудь призывно рвалась из легкой кофточки. - Все хорошо... Останься, прошу.

И Макс, отвергнув последние здравые мысли и барьеры, окунулся в омут ее губ, нежной кожи и ласковых рук. Одежда их полетела на пол, тела сплелись в экстазе. Обоим было так хорошо, как никогда и ни с кем ранее...

Утром Макс проснулся и не сразу понял, что произошло. Он остался спать в комнате Софийки... Ее самой уже не было, сумочка не стояла на привычном месте. Очевидно, сестра уехала в институт.

- О, Господи, - в ванной, посмотрев на себя в зеркало, он вспомнил, что вчера было. - Какое же я дерьмо...

Сползая по стене на пол, Макс зарыдал. Стыд, боль, отвращение к себе - эти чувства охватили его. Как теперь жить? Переспать с собственной сестрой, которой он желал добра, которую защищал... и, увы, тайно вожделел. Только сейчас парень откровенно признал это.

- Я испоганил ей жизнь, - всхлипнул Макс. - Я не заслуживаю жизни после этого!

Взгляд Макса упал на маленький шкафчик над раковиной - отец хранил там лекарства. Схватив первую попавшуюся пачку таблеток, он стал глотать их горстями, запивая водой из-под крана. Ему удалось проглотить все три блистера по десять таблеток.

- Вот так, - пробормотал парень, чувствуя, как жжение охватило желудок. - Она легче это переживет, если меня не будет рядом!

Через час в домофон позвонил Сергей - он пообещал заехать за Максом, чтобы они вместе поехали в институт. Ему открыла консьержка и поздоровалась - Сергей был здесь частым гостем.

- Странно, почему он не отвечает, - удивился Сергей уже в лифте. - Проспал, что ли?

Дверь в квартиру Салаевых была открыта. Оболмасов вошел в прихожую...

- Макс, - крикнул он. - Ты где? А ну, просыпайся!

Ему никто не ответил. Сергей осмотрел все комнаты и кухню, где обнаружил следы вчерашнего застолья - пустые бутылки.

- Нормально, - отметил парень. - Хоть бы пригласил на пьянку! Или он с девчонкой был? А где сам-то?

Заметив включенный в ванной свет, Сергей устремился туда... И застыл в испуге, увидев лежащего на полу Макса. Его друг был очень бледным, без сознания, а вокруг валялись блистеры от какого-то лекарства.

- О, черт, - воскликнул Сергей. Он склонился над Максом - тот еще дышал, но в себя не приходил. Сергей тряс Макса, брызгал в него водой, но ничего не помогало. Парень уже хотел вызвать скорую, но передумал. - Когда еще они приедут...

С этими словами Сергей взвалил бесчувственного Макса на плечо и вышел из квартиры. На свежем воздухе друг застонал.

- Держись, - попросил Оболмасов, укладывая его на заднее сидение. - Только не умирай, Макс. Я тебя быстро до больницы довезу!

Глава 30

- Я еще не готова, - девушка смотрела на прокурора своими русалочьими глазами, в них застыло умоляющее выражение. – Пожалуйста, Роман, дайте мне немного времени. Я очень благодарна за все, что вы для меня сделали, и готова это отработать!

Оболмасов не знал, что сказать. Сейчас он сидел в комнате, отведенной Ольге Шеиной, и мягко подталкивал ее к выполнению новых обязанностей. Девушку проверили вдоль и поперек – и врачи, и он пробил по различным базам еще раз, на всякий случай. Оля была здорова, только немного истощена – неудивительно при ее-то жизни, но поправимо. Ничего плохого и криминального за ней не числилось. Отличный кандидат для его друзей и клиентов! Оставалось одно – подготовить ее морально. Не хотел он принуждать такое нежное существо. Прокурор отлично разбирался в женщинах и видел, что, при правильном отношении, Оля принесет немало денег. Откровенно говоря, он и сам с удовольствием лег бы с ней в постель… Однако, те два раза, что он занимался любовью с потенциальными девочками клуба, заканчивались неудачей. После Анны Лавровой секс с девушками, направляемыми сюда, был для них табу.

- Оля, я так понимаю, что половую жизнь ты уже начала вести, - сказал он, вспоминая заключение врача. – Чего же ты боишься?

- У меня был один парень… я в него влюбилась, - в голосе ее зазвучали слезы. Девушка, сидевшая на кровати, натянула на колени одеяло. Она казалась очень нежной и красивой с блестящими отмытыми волосами и в сливочно-белом пеньюаре. – А сейчас все по-другому. Я просто внушаю себе, что это работа.

- Можно и так сказать, - согласился он. – Ты предоставляешь определенные услуги нашим богатым клиентам, а за это получаешь кров, качественную еду, медицинское обслуживание, а также досуг на наших вечеринках. И вообще, я думаю, что тебе не придется оказывать услуги многим гостям – хотя они, конечно, захотят этого. Возможно, тебя заберет к себе какой-нибудь бизнесмен…

- Как это – заберет? – удивилась Оля.

Оболмасов вспоминал. Несколько раз такое происходило – особенно красивых и интересных девушек забирали из клуба, в этом случае стоимость «подарка» за девушку была очень высокой. Что происходило с подопечными дальше – уже не интересовало Оболмасова и Карякина. Но, некоторые из «покупателей» позже снова приходили в клуб за приятным и разнообразным досугом. Естественно, хозяева не задавали лишних вопросов.

- Ну, захочет, чтобы ты была его спутницей. Снимет тебе квартиру, а если холост – возможно, будешь жить с ним. Ты очень красивая, Оля, и есть в тебе некий изыск, шарм, несмотря на твою тяжелую жизнь. Я уже не говорю о том, что ты очень юная, а зрелые мужчины очень высоко ценят юность!

Перед ним промелькнули лица девушек, которые покинули его клуб вместе с новыми «хозяевами». Они все были красавицами – одна лучше другой, и все – не из его города. Просто так получалось. Ну, не рожала пока родная земля женщин красивее Ибрагимовой и Лавровой!

- То есть, меня и замуж взять могут, - глаза Оли засияли надеждой, она встала с кровати и покрутилась перед зеркалом. Оболмасов вновь отметил совершенство юных форм и молочное сияние кожи. – Я покажу, что могу быть очень хорошей… Я полюблю такого человека!

Роман Васильевич почувствовал неожиданный укол жалости. Эта Оля была моложе всех предыдущих, в ней еще сохранялась некая наивность – а ведь девчонке пришлось пройти больше трудностей, чем многим другим! Он по-своему желал ей счастья, а не счастье ли для нее уютная теплая комната, питательная еда, а самое главное – надежда, которую он ей дал!

- Конечно, могут, - он по-отечески потрепал девушку по плечу. – Я бы и сам взял, да только у меня уже есть и жена, и сын старше тебя!

Оля рассмеялась беззаботным, почти детским серебристым смехом, обняла Оболмасова и, привстав на носочки, поцеловала его в щеку.

- Им очень повезло, вы такой добрый, - прошептала она ему на ухо и, неожиданно смутившись, села обратно на кровать. – Я не буду долго думать, обещаю. Неделю вы мне дадите?

Оболмасов задумался, что-то подсчитывая в уме.

- Даже больше, - ответил он. – Почти две недели. Мы сейчас будем готовиться к большому новогоднему банкету. И уже к нему будь добра набраться духа, моя девочка!

Мужчина вышел, и выражение лица девушки изменилось. Оно утратило наивно-виноватое выражение. Глаза ее холодно блеснули, скулы напряглись. Она будто в один момент стала старше, жестче и увереннее. Из-под матраса немедленно была вытащена игра «Тетрис» - старенькая, с исцарапанным монитором. Оболмасов удивился, когда нашел эту игрушку в вещах Оли, а она ответила, что хранит ее как память о детстве, и он оставил ее девушке.

На самом деле, в «Тетрис» был вживлен пейджер. Это был единственный безопасный способ связи с майором Ежовым, начальником. Он подозревал, что и в прокуратуре, и везде, где бывает Оболмасов, установлена прослушка, а его сотрудница не должна была их выдать.

«Двадцатый километр Елинского шоссе, поворот в лес после указателя на садовое товарищество, и до конца дороги. Огромный особняк», - отправила она сообщение.

Ответ пришел немедленно: «Что за особняк? Ты в порядке?»

«Да. Это – бордель под видом загородного клуба. Много комнат, в каждой живет по девушке. Здесь устраиваются вечеринки с бизнесменами и крупными должностными лицами. Они покупают понравившихся девушек. Мне сделали комплимент – сказали, что меня тоже купят».

Похоже, это не понравилось шефу – ответ пришел быстрее, чем она оторвала пальцы от кнопок.

«Кристина, не дури. Охрана есть? Насколько сильная?»

Девушка выглянула в окно и увидела двух охранников, стоящих у парадного входа, и еще двух – за железной оградой. С противоположного окна был виден другой вход. Там никого не было, только стола грузовая машина, из которой водитель вытаскивал большие мешки – похоже, с продуктами.

«Везде охрана. Никого нет только на этажах. Тут ходит администратор Ольга, она хуже любого профессионального охранника. Не охраняется только черный вход, со стороны леса. Но он тоже за оградой. Не знаю, как сюда попасть!»

Сейчас Ежов ответил не так быстро.

«Сколько у нас есть времени?»

«Почти две недели. Потом меня сдадут богатым господам в аренду. Василий Андреевич, спасайте!»

Прошло уже две минуты, а он не отвечал. Кристине стало страшно. Ей даже показалось, что начальству стало плевать на нее.

«Не волнуйся, Кристинка. Мы успеем. Сутенеров ждет крутой новогодний подарок!»

* * *

Макс открыл глаза и не понял, где он находится. Белые стены, не слишком удобная кровать, и потолок тоже белый… Все сливалось в одно тошнотворное белоснежное пятно. Из руки его торчала иголка, переходящая в капельницу, по которой тягуче стекало какое-то незнакомое вещество.

Парень почувствовал слабость и тянущую боль в животе. Вполне реальные ощущения…

- О, черт, - выругался он. – Я живой. Дерьмо не тонет…

С этими словами в его голове всплыло то, что произошло, точнее – что он натворил.

- Бедная Софийка, - он стукнул по кровати кулаком. – Я отравил ей жизнь! Она не обрадуется, узнав, что я выжил…

Макс с трудом встал с кровати. Пол будто качался под его ногами. Игнорируя тошноту и приближающийся обморок, он отодрал от руки капельницу и подтянул сползающие брюки. С трудом Макс дошел до двери. Он с трудом представлял, как, но нужно было завершить начатое, но в любом случае для этого необходимо уйти из палаты.

Прямо в дверях он наткнулся на Сергея и, не в силах совладать с головокружением, свалился прямо на руки другу.

- Замечательно, - Сергей подхватил его. – Опять мне с тобой таскаться. Ты куда собрался, Салаев? Слабый, как котенок, а все рвешься куда-то!

Он довел Макса до кровати, уложил и даже смог поставить капельницу.

- В смысле – опять? – не понял Макс. Лицо Сергея даже потемнело.

- Эх, если бы ты не был таким дохлым, дал бы я тебе сейчас! Это ведь я привез тебя сюда. Захожу к тебе в квартиру, а ты лежишь в ванной, вокруг таблетки. Ты что творишь, Салаев? Об отце и сестре ты подумал? А о друзьях?

Макс отвернулся к стене.

- Серега, у меня были причины.

- Допустим, ты что-то натворил, - Оболмасов развернул его к себе. – Но ты мог бы обсудить, рассказать! Есть много людей, любящих тебя, идиот!

Дверь открылась, и в палату вошли Анатолий Салаев и Софийка. Оба казались очень встревоженными.

- Пришел в себя, - с радостным вздохом проговорила девушка. – Наконец-то. Сережа, ты здесь давно?

Отец же без лишних слов подбежал к сыну и обнял его.

- Приехал за пять минут до вас, а этот юноша уже встает с кровати! – возмутился Сергей. – Я ухожу, буду ждать в коридоре. Скоро Никитка приедет, он уже звонил.

Парень вышел из комнаты, и Макс остался наедине с теми, перед кем испытывал сильное чувство стыда. Он с трудом посмотрел родным в глаза, и заметил у них разные чувства: сочувствие, нежность, заботу, тревогу – но только не отвращение и ненависть!

- Мальчик мой, - Салаев-старший прижал его голову к своему плечу. – Что же ты натворил? Чуть не убил себя! Три дня ты не приходил в сознание. Ты представляешь, как мы переживали?!

Макс с трудом сдерживал слезы. Разговор предстоял тяжелый, однако, это было необходимо.

- Папа, сейчас ты сменишь милость на гнев. Я переспал с Софийкой в тот вечер, когда она приехала домой. Это случилось не просто так… Я всегда любил только ее. Да, свою родную сестру! Попытки убить это чувство не приводили к успеху – только она, и в голове, и в сердце. Теперь ты понимаешь, что я – насильник, преступник и урод. Заявляй на меня в полицию, можешь меня избить. Делай, что считаешь нужным.

Анатолий Салаев был изумлен, но почему-то не разозлился.

- Софийка, прости меня, - Макс робко дотронулся до ее руки. – Я испортил тебе жизнь, но ты это переживешь. Я буду сидеть в тюрьме, а ты сможешь кого-то полюбить…

- Папа, я больше не могу видеть, как он мучается, - девушка закрыла лицо руками. – В тот вечер я не успела ему сказать…

Отец, глубоко вдохнув, заговорил:

- Макс. Софийка – не моя дочь…

- В смысле? – не понял Макс. – Мама что, тебе изменила?

- Нет. Она и не ее дочь.

Рассказ, услышанный Максом, был удивительным, но вполне правдоподобным.

- Мы с твоей мамой учились в московском институте и жили в комнате общежития, когда родился ты. Через год после твоего рождения ее подруга произвела на свет девочку. Катя была не замужем, более того – она сама не знала, кто отец ее дочери. Мы жили в соседних комнатах. Катерина периодически уходила на свидания, также пыталась подработать официанткой в ресторане, и она всегда оставляла девочку нам. Я работал, а мама сидела с вами обоими. Однажды она заявила, что ей нужно уехать во Францию – по счастливому случаю Катя познакомилась в своем ресторане с немолодым обеспеченным французом.

- Так что, Софийка – ее дочь?! – изумился Макс. Он не совсем осознавал сказанное, но жизнь заиграла новыми красками. Особенно исцеляющее действие имел обволакивающий взгляд Софийки.

- Да. Катя уехала, оставив нам все документы на ребенка. Нам пришлось оформить опеку, так как родственников у нее не было. Катя не связывалась с нами, и на письма не отвечала. Интернета еще не было, так что, невозможно было ее разыскать. Неожиданно умерла бабушка вашей матери, она жила в этом городе и оставила ей в наследство квартиру. Нам было трудно жить в Москве с двумя детьми и без своего жилья. Пришлось ехать сюда. Катя не объявилась через пять лет, что заставило меня подать в суд заявление о признании ее умершей. Так, свидетельство о рождении Софийки я поменял на новое, и в нем мы были указаны родителями.

- А я ее совсем не помнила, - скорбно произнесла Софийка. – Я была слишком маленькой!

- И что произошло с Катей? – спросил Макс, которому снова захотелось жить, общаться… и, возможно, даже любить. – Она что, и вправду умерла?!

- Нет, - продолжил отец. – Просто ее богатый французский муж хотел взять молодую жену, и без детей. Она просто скрыла, что родила Софийку! Кстати, при рождении нашу девочку она назвала Инной, а мама поменяла имя в честь своей покойной бабушки Софии – той самой, что завещала дом. Так вот, Катя прекрасно устроила свою жизнь во Франции, в Провансе, и стала Катрин Моран. А недавно ее муж умер, и мадам Маран, богатая гражданка Франции, изъявила желание повидать свою дочь. Она нашла меня…

- Я уезжала, чтобы встретиться с ней, - продолжила Софийка, вытирая единственную слезу. – Папа мне все рассказал. Она прилетела в Москву. Я увидела ее, обняла… и ничего не почувствовала. Моей мамой осталась та, что меня вырастила – и, к сожалению, умерла. Но, по крайней мере, я ее увидела.

- Как же так, бросить собственного ребенка? – не понимал Макс. Он чувствовал, как по всему телу распространилась легкость, близкая к полету.

- Сын, не суди ее. Время было сложное… Страна развалилась, чего уж говорить об отдельных судьбах. Мы с вашей мамой еле выживали, а тут – одинокая девушка, приезжая, с ребенком… Пока сам так не попадешь – будешь осуждать. А я все видел, и плохого о ней не скажу! Вот моя вина есть в том, что ты сделал. Я занялся своими делами, и совсем про вас забыл… К тому же надо было раньше вам все рассказать! Но, я боялся правды и избегал этого. Да и не считал нужным!

Анатолий заметил, что его дети смотрят друг на друга влюбленными глазами. Тихонько, чтобы их не смущать, он вышел из палаты.

- Все, милый, - Софийка обняла Макса. – Кошмар закончился. Мне с тобой всегда было очень хорошо – даже просто болтать, держаться за руки. И то, что между нами было – это прекрасно. Я тебя люблю, и больше мне никого не нужно!

Макс, прижимая Софийку к себе, не верил в свое счастье. Он не преступник, не насильник. Более того – его любовь взаимна!

Тем временем, в коридоре больницы старались не встречаться взглядами друзья Макса – Никита и Сергей. Первый сидел напротив и крутил в руках кулек шоколадных конфет.

- Он обрадуется, - говорил Никита. – Когда Макс болел пару лет назад, я принес ему целый пакет шоколада. Он сидел за компьютером, ел конфеты и быстро поправился!

- Сейчас ему нельзя конфеты, - возразил Сергей. – У него же было промывание желудка, так что, пусть ест свою кашку! И вообще, конфеты от нервного срыва не спасают. А иногда на душе бывает так плохо, что самоубийство кажется единственным выходом.

Никита подскочил и схватил друга за воротник свитера.

- Не вздумай, - только и проговорил он.

Стук каблучков прервал их разговор. Вика выскочила из лифта, раскрасневшаяся и взволнованная.

- Как он? – спросила девушка. – Пришел в себя? Что же это такое – у меня и дядя здесь, и вот теперь Макс…

Сергей и Вика вспыхнули при виде друг друга, но тут же отвели глаза. Никита взохнул. Похоже, их чувства искренни...

- Значит, так. Не нужно страдать ерундой. Если вы нравитесь друг другу – что же, я отступаю. Мне, конечно, больно, но я так славно погулял в Москве, что почти забыл. Но если ты, - он повернулся к Сергею, - обидишь Вику, будешь иметь дело со мной. Я в ответе за нее.

Он, преодолев свой негатив, отвернулся, чтобы не видеть, как они целуются. Действительно, в Москве он погулял славно – так, что многое понял и увидел по-новому.

Тем временем, из палаты вышел отец Макса. Он направился прямиком к компании.

- Ну, как там Макс? – спросила Вика, с трудом оторвавшись от Сергея. – Я могу к нему зайти?

- Сейчас – нет, - возразил Салаев. – Ребята, тут неподалеку есть тихое кафе. Давайте поужинаем там? Так как вы – друзья Макса и Софийки, я должен вас посвятить в одно дело!

Глава 31

На новогоднюю вечеринку в ресторан "Ямайка" Наталья попала совершенно случайно. Гости туда пригашались исключительно по контрамаркам. Ресторан был самым пафосным в городе: он не славился вкусной кухней, зато находился в центре города, и его облюбовали для приятного времяпровождения бизнесмены и чиновники. У входа в "Ямайку" стоял чернокожий швейцар с манерами дворянина, а обстановка внутри претендовала на дворец, была настолько яркой и помпезной, что у человека непривыкшего просто рябило в глазах.

Изначально на вечеринку должен был отправиться повар Гегам Арсенович - ему приподнес билеты один из посетителей, работающий в администрации города. Но повар никак не мог попасть туда - у него позавчера родился внук, и он с женой были поглощены приготовлениями к встрече мамы и ребенка из роддома. Поэтому два билета были в спешке переданы Наталье. Первой ее мыслью было взять с собой Вику, но девочка отказалась - она была поглощена своими переживаниями и новыми отношениями (Наталья переживала не меньше - ее дочь встречалась по очереди с сыновьями людей, нанесших ей обиду. Однако, она молчала, понимая, что мальчики не виноваты). Николая еще не выписали из больницы, к тому же, ему еще какое-то время после выписки нельзя будет выпивать и есть ресторанную еду. Она очень хотела пригласить Вадима, но не знала, понравится ли ему идея. Ее мужчина не любил такие публичные пафосные места.

Однако, Вадим согласился. Вчера они поехали в торговый центр и купили подходящую для случая одежду. Ему было проще: черный костюм, стильная рубашка - и все, красавец. Наталья же долго выбирала платье, пока Вадиму не надоела ее беготня. Его уверенный мужской взгляд увидел то, что она бы не решилась себе взять. Мужчина оплатил недешевое платье и попросил, чтобы она приехала на праздник одна - из-за работы он не мог явиться вовремя.

Сейчас она стояла перед зеркалом и с изумлением оглядывала себя. Выбор Вадима оказался идеальным! Простое платье из белого атласа изумительно мерцало, контрастируя с ее темными волосами и подчеркивая фигуру. Кремовые туфли и сумочка прекрасно гармонировали с ним. Наталья выглядела изысканно, но не так помпезно, как прочие гостьи вечера. Кстати, стайка дам рядом с лестницей проводила ее неодобрительными взглядами. Если женщина смотрит плохо на другую женщину - значит, последняя хорошо выглядит!

Наталья чувствовала себя не слишком уютно в одиночестве. Официант провел ее за маленький столик с двумя местами. Все правильно, Гегам собирался приехать сюда с женой. Когда Наталье принесли вино и мясное блюдо, она сравнила кухню "Ямайки" со своим рестораном. В простом, гостеприимном "Подворье" явно готовили лучше!

Вадим все не появлялся. Наталье это время Натальей овладела странная тревога. Неожиданно пришла мысль, что она своими действиями ставит под угрозу близких людей. На Вику уже покушались. Вадим сказал, что теперь за ней присматривает его человек, профессиональный охранник... Действительно, с тех пор девочку никто не трогал. Но вот сам Вадим, увы, не всемогущ. Что, если ему причинили вред по ее вине?

Вообще, реакция Оболмасова (а Наталья была уверена, что звонили от него), казалась ей странной. Ну, появилась в городе женщина, которой ты много лет назад нанес серьезную обиду. Но теперь-то ты прокурор, важное лицо — и испугался какой-то поварихи?! Тем более, никто уже не осудит его и Карякина за то, что они сделали с ней и Лавровой. Здесь крылось что-то еще, и Наталье очень хотелось знать, что именно.

Вспомнив свою поездку с Гегамом в загородный клуб, Наталья задумалась. За красивым фасадом скрывался элитный подпольный бордель, а Анна Лаврова что-то говорила, вспоминая свою ужасную ночь... Точно. Ее насильники заметили, что она понравится клиентам. Учитывая, что один из них был Оболмасов, вторым точно так же мог оказаться Карякин. Виталия Иванова там быть не могло, он давно помер к тому времени. Клиенты... бордель. Неужели Оболмасов и Карякин, видные и состоятельные, занимались такими грязными, темными делами — похищали девушек, насиловали и подкладывали под богатых мужчин?

Наталью передернуло. А если посмотреть на это с другого угла: эти двое заняли свое положение в обществе благодаря деньгам, заработанным на этом бизнесе?

Все эти мысли настолько загрузили женщину, что ей пришлось выпить два бокала вина подряд. Все-таки она была на празднике, и следовало хотя бы казаться веселой.

Неожиданно, она увидела в зале ресторана человека, о котором думала последние минуты. Прокурор вошел и, по пути пожимая руки мужчинам и целуя дам, отправился к столику, предназначенному для шести персон. Два места было свободно. Сидящие приветствовали его радостными восклицаниями. Столик находился недалеко от нее, поэтому, разминуться им было никак нельзя.

Оболмасов, медленно повернувшись к ней, слегка склонил голову и проникновенно посмотрел на нее. Рука его легла на горло, поправляя черный галстук. Мужчина казался еще более холеным, чем в последнюю их встречу. Несмотря на свое волнение, Наталья выпрямилась, приподняла бровь и изобразила на лице ироничную улыбку.

Ансамбль, исполнявший на вечере музыкальную программу, заиграл танго. Оболмасов, склонившись еще ниже, протянул ей руку.

-Разрешите вас пригласить?

Ох, как Наталье хотелось плюнуть в эту руку, расцарапать ненавистное лицо, завалить прокурорскую сволочь на пол и придушить! Однако, она умела вести себя в приличном обществе. Улыбнувшись еще шире, она встала и положила ладонь на его локоть.

Пожалуйста.

Они вышли в центр зала. Оболмасов опустил руку ей на лопатку, и они закружились в напряженном, страстном танце. Прокурор выполнил серию шагов в ее сторону, словно тесня ее.

- Рад тебя видеть, Наташа. Последняя наша встреча была странной, мы даже не поговорили.

Она изящно переставила ноги, впечатывая каблуки в пол так, что от них полетели маленькие искры. Кто-то из присутствующих даже ахнул.

- А о чем нам говорить, Рома? Юность разве что вспомнить? Лес, река, друзья. Секс, конечно же!

Оболмасов, нежно улыбаясь, наклонил ее над полом.

- Вот этого между нами, к сожалению, и не случилось. А ведь я так мечтал! Я тогда хотел тебе помочь, ты сама отказалась.

Наталья, закинув одну руку ему на плечо, провела другой по его животу, прикрытому тонкой белой рубахой. Нащупав шрам, она откинула голову и тихо засмеялась.

- У моего первого мужчины был такой же шрам. Кстати, он был очень добрым, и уступил меня двум своим друзьям.

Они закружились в таком неистовом и быстром ритме движений, что остальные танцующие пары отступили.

- Шрам от аппендицита у всех одинаков. Наташа, не лезла бы ты ни в свое дело. У тебя дочь. Живи спокойно!

- Похожие слова мне недавно сказал один неизвестный абонент, после того, как мою Вику чуть не задавили. Ничего об этом не знаешь?

Он обвел женщину вокруг себя, после чего она, обхватив его колено своей ногой, слегка прогнулась. Они великолепно смотрелись — фигуристая брюнетка в белом платье и высокий, немного надменный блондин. А еще, между ними ощущались куда большие искры, чем те, что вылетали недавно из-под ее каблучков.

- Наташа, твоя дочь теперь встречается с моим сыном. Я не могу сделать ей ничего плохого! Кому-то другому не нравятся твои действия. Подумай — и ты все поймешь.

- Вот ты и прокололся, Оболмасов, - Наталья с торжествующей улыбкой пошла в танце на него. Под финальные аккорды танго он вновь склонил ее над полом. - Если бы ты не боялся, то вообще не поднял бы эту тему!

Танго закончилось, а они так и стояли друг напротив друга, не в силах двинуться с места.

- Я заберу свою даму? - голос Вадима вывел ее из ступора. Он стоял рядом, стильный, свежий, куда приятнее Оболмасова, и обнимал ее за талию. Прокурор молча кивнул.

Тут же к нему подбежала симпатичная пышноволосая женщина в синем вечернем комбинезоне с открытой спиной. Она посмотрела на Наталью, и в глазах ее мелькнул страх. Его жена. Но почему она боится? Или что-то знает?

- Рома, пойдем, - она взяла мужа под руку. - Наши друзья уже заждались!

Они расселись за свои столики. Супруга Оболмасова начала пить коньяк — рюмку за рюмкой. Наталья старалась слушать шутки и рассказы Вадима — он изо всех сил пытался развлечь ее. Краем глаза женщина увидела, как Оболмасова встала из-за стола и направилась к барной стойке. Получив там бутылку коньяка, она покинула зал. Ее мужу, казалось, было все равно — за его столиком слышались громкие восклицания и смех.

- Я сейчас, - сказала она Вадиму и направилась в дамскую комнату. Ей нужно было умыться, а также сполоснуть руки и плечи, чтобы смыть прикосновения рук Оболмасова. К ее удивлению, дамская комната оказалась заперта.

- Откройте!- Наталья громко постучала. - Да что же это такое...

Дверь открылась, и она увидела жену прокурора. Женщина уже была изрядно пьяна. В одной руке она держала коньяк, а в другой — бритвенный станок.

- Так... Спокойно, - Наталья испугалась. Дама была в таком состоянии, что могла нанести вред как себе, так и ей. Почти трезвая, физически крепкая Наталья была сильнее пьяной женщины, поэтому она без труда выкрутила ей руку, и станок упал на пол. - Что вы задумали? Порезать вены на этом празднике жизни?

- Да, - всхлипнула она. - Чтобы ему жизнь медом не казалась! Меня, кстати, зовут Елена. А ты — та самая Наталья, кошмар молодости моего мужа? Я поняла это, когда увидела, как вы танцевали! Он ни на одну женщину так не реагировал.

У Елены началась пьяная истерика. Наталья крепко обняла ее.

- Где здесь можно спокойно поговорить?

- Рядом с туалетом есть душевая. Я ее видела, точно.

Наталья, взяв ее под локоть, вывела из туалета.

- Подожди... Я без коньяка не пойду!

В душевой не на что было присесть, и женщины опустились на пол, покрытый дорогим линолеумом.

- Что ты обо мне знаешь? - спросила Наталья. Елена, залпом глотая коньяк прямо из бутылки, заплакала.

- Я, вообще, слишком много знаю! Тяжело жить, знать — и молчать. Десять лет назад к моему мужу приехал гость, директор страховой компании. Он, муж и Лешка Карякин однажды пили у нас дома. Я спала, сын был в летнем лагере на каникулах. Их громкие разговоры разбудили меня, и я все подслушала. Господи, лучше бы я этого не делала!

Наталья замерла и приготовилась слушать.

- Как обычно, пьяные мужики хвастались своими подвигами. И вот, мой муж рассказал, как он, Карякин и еще один их друг изнасиловали на берегу речки его девушку, а потом хотели передать ее городскому сутенеру. Через какое-то время дружки купили большой дом в лесу, принадлежавший когда-то главе города, оборудовали его и превратили в бордель! Почти все пропавшие в городе девушки - это их рук дело. У всех них было одно схожее обстоятельство — неблагополучная жизнь. Никого особо не волновала их судьба. Две спаслись случайно — ты и некая Анна Лаврова.

- Точно, согласилась Наталья. - И мы — тоже наблагополучные. Мои родители пили, а она вообще сирота.

Елена выпила уже половину бутылки. Речь ее замедлилась, голова упала на плечо Натальи.

- Твои родители — это вообще отдельная история. Карякин хвастался, как он, ближе к ночи, облил дом со всех сторон бензином и поджог. Он надеялся, что ты тоже сгоришь, но тебя дома не оказалось. Мент, который пытался их спасти, сам чуть не погиб. Ты же тогда написала в милиции заявление, Оболмасова стали вызывать на допросы. То, что ты опознала его по шраму на животе, играло тебе на пользу.

- А он тогда все отрицал, - сжала кулаки Наталья. - Клялся в любви и своей невиновности, обещал найти и убить насильников. А насчет родителей я всегда догадывалась, что дело нечисто...

- Ты уехала, и они продолжали свой незаконный, мерзкий бизнес. Я знаю это точно — периодически Карякин бывает у нас дома, и они кое-что обсуждают. Меня они уже не стесняются, не считают за человека. Муж мне изменяет, а сам грозится отправить в психушку! Как же я его ненавижу! Если бы ни Сережа, давно убила бы его! Но я слабая. Не могу ничего сделать...

- Лена, - Наталья обхватила ее за плечи и развернула к себе. - У тебя есть возможность избавиться от мужа. Если ты расскажешь все это...

- Кому и зачем?! - пьяно расхохоталась она. - Кто пойдет против городского прокурора и хозяина спиртзавода? Они высоко взлетели на девичьих покалеченных судьбах. Это раньше отец Карякина, боясь, что его сына посадят, передал деньги на взятку матери Оболмасова, чтобы дело закрыли. А теперь к ним вообще не подобраться!

Неожиданно ее взгляд прояснился. Казалось, она даже протрезвела.

- Вот если пойдет против них тот, кто сильнее... Я все скажу. А так — ни ты, ни я не в состоянии что-то сделать!

После тяжелого разговора женщины вышли из душевой. В дамской комнате Елена закачалась и схватилась за раковину. Ее стошнило.

- Началось, - вздохнула Наталья. - И что мне с тобой делать?

Дверь открылась, и в туалет заглянул Вадим. Он был встревожен долгим отсутствием Натальи.

- Вот ты где, - обрадовался он и заволновался, увидев состояние Елены. - Что, ей совсем плохо?

- Да. Ее муж не переживает, почему жены так долго нет?

- Ни капли, - покачал головой Вадим. - Пьет, закусывает, танцует и веселится.

Наталья растерялась.

- Позови его. Скажи, что Елене стало плохо.

Вадим ушел и через несколько минут вернулся, приведя с собой вместо Оболмасова немолодого мужчину. Тот подхватил Елену и, поблагодарив их, практически на руках вынес ее из туалета.

- Друзья прокурора сказали, что он покинул ресторан с какой-то дамой. Это его водитель, он привез Оболмасовых на праздник.

- Ну, тогда я спокойна, - выдохнула Наталья. - Я тоже хочу домой...

В машине Вадим, обнимая ее, спросил:

- Что она тебе сказала?

- Лена подтвердила все мои догадки, - ответила она и рассказала все Вадиму. - Она на грани. Ты же видишь, как к ней относится Оболмасов!

Он, осмысливая информацию, ужаснулся.

- Эти сволочи еще и убили твоих родителей...

- Да. А сколько еще жизней они разрушили, - Наталья закрыла лицо руками. - И мы ничего не можем сделать! Я узнала правду. И на что она мне?!

Вадим нажал на газ. Из его груди рвались слова... Но рассказать любимой о ведущемся расследовании он не мог. В его конторе уже почти вплотную готовились к операции захвата.

- Все обязательно решится, - пообещал он, высаживая Наталью около ее дома. - Береги себя и Вику!

Ему очень хотелось забрать Наталью в тот домик, где они провели замечательную ночь. Однако, мужчина понимал, что она хочет все спокойно обдумать, поэтому попрощался и уехал.

Глава 32

- Да, ты замечательно здесь все оборудовал, - протянул Оболмасов, оглядывая гинекологический кабинет, расположенный в комнате под лестницей. - Это лучше, чем возить девчонок в соседний город на осмотр! Куда удобнее приглашать сюда своего, проверенного врача.

- Это обошлось мне в немалую копеечку, - заметил Карякин, присаживаясь на гинекологическое кресло. - Еще приходится каждый раз платить доктору и медсестре, которая следит за чистотой кабинета. Это свои, прикормленные медики, они не задают лишних вопросов.

- Ты молодец. А почему такой расстроенный вид? Надо тебе было вчера поехать в «Ямайку». Вечер был интересным.

Карякин покачал головой.

- Это ты, слуга государев, можешь позволить себе развлекаться. А у меня сейчас аудиторская проверка, я до ночи торчал на заводе! Расскажи мне, что там было интересного?

Оболмасов нахмурился.

- Ну, начнем с того, что я встретил там Наталью. Она была со спутником, в котором я с трудом узнал Вадима Афанасьева. Помнишь того лейтенанта, который пошел наперекор начальству ради нее? Он не пропал, неплохо выглядит и ездит на дорогой машине. Я так понял, имеет частное охранное предприятие.

- Не пропал парень, - удивился Алексей Сергеевич. - А ведь его тогда закрывали по всем статьям! Плохо, что они вновь спелись. Как бы не начали копать...

- Я думаю, что начали. Старая любовь не заржавела. За ее дочерью постоянно следит человек — я думаю, от него, и это началось после того, как мой остолоп припугнул девчонку.

Оболмасов сжал кулаки и стукнул по столику, на котором стояли в ящике стеклянные пробирки.

- Тихо ты, - запротестовал Карякин. - Доктор мне спасибо не скажет. Я думаю, что пора кончать. И с Натальей, и с ее дочерью, и с Лавровой, и с Афанасьевым. Вот только сделать это нужно тихо — все-таки выборы на носу.

- Успеем, - кивнул прокурор. - Две ненормальные бабы и девчонка... Вот только Афанасьев кажется мне опасным.

- Это потому, что ты привык иметь дело с женщинами! - рассмеялся его друг. - Мне вот тоже непросто с мужиками. Представляешь, мой отец узнал про эту комнату.

- Как, - напрягся Оболмасов. - Как это случилось?!

- Я не знаю, - отмахнулся Карякин. - Похоже, он за мной проследил. Вчера мой старик толкнул речь — какой я моральный урод, и какие грязные мои деньги. И что он зря спас нас всех от суда. Даже плакал.

- Ну, а ты?

- Я ответил, что вся семья прекрасно живет много лет на эти грязные деньги. Отец обиделся и уехал к себе в деревню. Да не волнуйся ты, он будет молчать! Старик сам сказал, что не сдаст меня, просто ему противно рядом со мной находиться. Забудь про это, и лучше расскажи мне еще про вечер.

Оболмасов рассказал и про свое танго с Натальей, и про то, как уехал с одной приятельницей.

- А твоя Лена? - удивился Карякин. - Ты совсем ее не уважаешь...

- Было бы что уважать! Я не знаю, как Ленка попала домой, но на ногах она не стояла.

- Я бы тоже напился на ее месте. Ты ведешь себя по-свински. Ладно, твое дело!

Друзья вновь вернулись к разговору о Наталье.

- Просто похитить ее из дома или с работы не получится, - заметил прокурор. - Я это обдумаю. Мы не должны привлекать внимания!

Далее, они заговорили о своих подопечных. Карякин отметил красоту новенькой Оли Шеиной и предположил, что за девушку удасться получить немало денег.

- Да, она лучшая, - согласился Оболмасов. - Девочку нужно подготовить, и все будет отлично!

Они обсуждали девушек, «подарки» гостей, их самих и не заметили, что у приоткрытой двери в кабинет стоял Никита. Парень недавно вошел и слышал именно эту часть их разговора. Он был бледен и дрожал, как в лихорадке.

- Господи, что же это такое, - прошептал Никита. - Два сутенера. Она была права...

Не дослушав до конца, молодой человек выбежал из дома. Сегодня он приехал к отцу, чтобы спросить его прямо и получить ответ на свой вопрос. Теперь это было не нужно.

Сев в машину, Никита попытался успокоиться — ему предстояло ехать в общежитие через весь город. С трудом придя в себя, парень нажал на газ.

* * * *

- Вот это платье мне очень пойдет, - Софийка показала пальчиком на монитор компьютера.

Девушки просматривали по Интернету каталог платьев одного известного магазина.

- Пойдет, согласилась Вика. - А мне мама уже купила.

- Я думаю, очень красивое? Твоя мать — современная женщина, и вкус у нее хороший.

- Это точно, причем, на все, - Вика вспомнила, как вчера мать приехала к ней в институт — просто узнать, как дела. С ней был тот мужчина, который помогал ей увезти Лаврову. Вблизи он показался Вике очень приятным и симпатичным. - По-моему, у мамы появился парень. Ну, то есть, мужчина. Это хорошо — лишь бы мама не сходила с ума!

Софийка вздохнула и откинулась на стуле.

- А вот я схожу. Мне и страшно, и очень хорошо одновременно от нашей с Максом любви. Теперь я понимаю, почему мне так не понравился секс с Витей. Другие парни просто вызывали у меня отторжение!

Вика откашлялась и улыбнулась подруге.

- Да уж. Хорошо, что у вас все решилось. Правда, вам лучше пока скрывать свои чувства, чтобы не вызвать вопросов. В институте все считают вас братом и сестрой.

В комнату неожиданно постучали.

- Это Макс, - просияла Софийка и крикнула: - Заходите!

Макс и Сергей вошли, и девушки почти синхронно поправили волосы и переглянулись. Здесь Софийка и Макс могли не стесняться своих чувств.

- Я соскучился, - Сергей подошел к Вике и поцеловал ее в губы. Девушка закрыла глаза и всем телом потянулась к нему. Примерно то же самое происходило с боку от нее, только Макс сильнее сжимал Софийку в объятиях: ему приходилось сдерживаться, следить за собой, когда просто хотелось обнять ее и не отпускать.

- Платья выбираете? - усмехнулся Сергей, увидев изображение на мониторе.

- Я выбираю, - ответила Софийка. - Через три дня новогодний бал в университете. Пойдем в полном составе?

- Мы — да, - кивнул Макс. - Не знаю насчет Никитки... После своей поездки в Москву он стал странным.

Сергей опустил голову.

- Это я виноват. Хоть он и сказал, что не держит зла, но все равно переживает!

Вика, прижамаясь к нему, возразила:

- Мы, конечно, плохо с ним поступили, но наверняка в Москве что-то произошло. Нам нужно поговорить с ним...

В комнату без стука зашел Никита — раскрасневшийся, лицо его было мокрым от слез. Парень упал на кровать рядом с Сергеем и Викой.

- Никита... что? - Сергей обнял его за плечи.

Парень поднял голову и посмотрел Сергею в глаза. Все уже сидели около него.

- Наши с тобой отцы — сутенеры и преступники, - проговорил он. - Кое-что я узнал в Москве, и сегодня получил окончательное подтверждение...

- Да брось ты, не парься! - его друг и бывший одноклассник Паша Назимов похлопал его по плечу и подлил водки. - Девушка изменила... да их еще будет, как грязи! И друга прости. Ну, бывает, черт попутал. Забудь и живи дальше!

Они были одни в московской квартире Паши рядом с метро "Динамо"— его родители уехали на несколько дней. Парень с радостью принял друга из Подмосковья и накрыл поляну.

- Не могу, - возразил Никита. - Как вспомню их там, на складе — меня прямо трясет!

- Не надо вспоминать. Живи сегодняшним днем! Молодой, красивый, богатый. Да все девушки будут у твоих ног!

Никита обхватил голову руками. Парни заканчивали уже вторую бутылку водки, а облегчения все не было.

- Не хочу всех, - простонал он. - Хочу обратно Вику и своего друга Сергея. Вот и все!

Паша казался озадаченным.

- Может, поедем в клуб? Оторвемся по полной...

- Не хочу.

- Тогда давай вызовем девчонок! Мы с друзьями недавно так делали. Есть одна контора, там такие красотки - закачаешься!

Никита безразлично кивнул. Паша уже дошел до кондиции и набрал номер. Девушек привезли через пятнадцать минут. Они действительно были красивыми, и взрослыми для них - лет по двадцать пять.

- Тебе какая нравится? - запуская их в квартиру, спросил Паша. Никита безразлично пожал плечами. - Тогда моя - темненькая!

Никите досталась высокая, с развитыми формами блондинка.

- Ну, что мы такие грустные, - прошептала она. - Сейчас тебе будет очень хорошо!

В сексе она оказалась мастером. Никита получил такое удовольствие, что даже забыл о причине своей грусти.

- Ты классная, - проговорил он. - Спасибо. Ты просто меня спасла...

Девушек его друг заказал на всю ночь. Никита, как человек культурный, предложил блондинке выпить. Уговаривать ее не пришлось.

- Какое у тебя имя необычное - Алиана, - проговорил он.

- А в соседней комнате с твоим другом зависает Виолетта, - она засмеялась, запрокинув голову. - У девушек нашей профессии есть псевдонимы. Я Марина, а она - Света.

Никита заметил, что девушка очень внимательно смотрит на него, прямо глаз не сводит.

- Я тебе нравлюсь? - спросил он, лаская ее обнаженное бедро.

- Да... и еще, кажется, я тебя знаю. Вот только откуда - не пойму. Я так понимаю, ты в гости приехал? Откуда?

Никита ответил. Марина побледнела, глаза ее расширились.

- Я так и подумала... А твоя фамилия не Карякин?

- Именно, - удивился Никита.

- Я тебя помню еще мелким пацаном. Мы с тобой земляки, - на ее глазах мелькнули слезы. - Ты гонял на велосипеде и был тогда кудрявым. Кто бы подумал, что у такого симпатичного мальчишки отец - сутенер!

- Эй, тормози, - схватил ее за плечо Никита.

- А что, ты не знал? - похоже, на Марину подействовал алкоголь. - Я тебе расскажу. Хоть так ему отомщу! Меня растила бабушка, родители умерли. Я училась, жила обычной жизнью восемнадцатилетней девушки, когда меня схватил незнакомый мужик и запихнул в машину неподалеку от училища. Он привез меня в лес, где был огромный шикарный особняк. Там меня встретил твой отец и заявил, что теперь я должна обслуживать клиентов. Конечно, я его узнала, он не последнее лицо в городе! Я отказалась, за что была избита. В итоге, мне пришлось работать...

Никита с ужасом слушал ее и начинал верить. Слишком много фактов привела Марина.

- Еще туда приезжал прокурор Оболмасов. Похоже, они вели дело вместе, - продолжила она.

- А как тебе удалось выбраться? - спросил парень. Ему очень хотелось перемотать время назад, чтобы не знать всего этого.

- Год назад мне пришлось сделать аборт, и с тех пор начались проблемы по-женски. Оболмасов отвез меня в Москву и продал азербайджанцу, своему знакомому. А тот уже потом перепродал меня тому человеку, который держит нашу шарагу. Так что, у меня постоянно есть хозяин...

- А что потом? - Никита не смел взглянуть на девушку. - Неужели нет шанса вырваться?

- Мне уже не нужно, - горько усмехнулась Марина. - Я привыкла так жить...

Когда она уснула, Никита выгреб из кошелька наличные деньги, оставив себе немного, и положил ей в сумочку. Он смог заснуть только под утро...

Друзья, выслушав все, что рассказал Никита, переглянулись. В комнате повисло тяжелое молчание.

- Ужас, - с трудом проговорил Сергей. - Я подозревал, что отец занимается чем-то подобным. Однажды мама во время ссоры назвала его преступником и сутенером. Но я и представить себе не мог...

Никита встряхнул его, схватив за плечи.

- Ты понимаешь, чем они занимаются?! А мы живем, жируем на их деньги!

Его плечи задрожали от рыданий. Сергей, прижав его к себе, гладил по голове и пытался успокоить, хотя сам готов был заплакать. Друг узнал все это лично, и его шок был сильнее.

- Нужно прекратить истерику, - прошептала Софийка, достала из шкафчика валерьянку и накапала в стакан. - Он только доводит себя...

Никита выпил капли и провалился в глубокий тяжелый сон. Ребята собрались уходить и хотели уже разбудить друга.

- Пусть спит у нас, - возразила Вика. - Утром проскочит через черный ход!

Макс и Сергей ушли. Софийка накрыла спящего Никиту одеялом.

- Придется нам спать на твоей кровати, - вздохнула она.

Вика никак не могла уснуть. Она ворочалась и не заметила, как слезы потекли у нее из глаз.

- Софийка, - прошептала она. - А ведь моя мать была прямой кандидаткой в их бордель...

Глава 33

Ночью в огромном доме, расположенном в лесу, затихало всякое движение. Часов в семь вечера разъезжалась охрана, оставался только один человек на территории и один - внутри. Никто отсюда не бежал - дом был обнесен высокой железной оградой, его окружала небольшая поляна, а за ней лес, в котором немудрено было заблудиться. До города пешком было не дойти, а ловить машину на Елинском шоссе - страшно.

Откровенно говоря, никто и не стремился отсюда бежать. Кристина мало кого видела из девушек - они сидели по своим комнатам и, по-видимому, воздухом дышали на балконах или через открытую форточку, может быть, иногда они гуляли рядом с особняком. Саму ее тоже на улицу не выводили, но она-то жила здесь всего несколько дней. А сколько времени безвылазно сидели в шикарном особняке другие?

Устройство внутри было похоже на дорогую гостиницу. Сама комната и совмещенный санузел. Девушки могли видеться только в столовой за завтраком, мельком здоровались, они были безразличными и вялыми - а как себя вести, при такой-то жизни? Молодые, здоровые, красивые, они вели полурастительное существование - до момента, когда какой-нибудь клиент их не захочет.

Стоило кому-то начать разговор - как рядом тут же возникала администратор, и от ее присутствия всем было не по себе. Она относилась к девушкам презрительно, иногда срывалась на крик. А они боялись ее - все, кроме Кристины. Засланный казачок сразу понял, что тетка унижает девчонок, но лебезит перед хозяевами и гостями. Противная баба, зато все видит и знает... К счастью, вечером она тоже уезжала домой - как объяснил Оболмасов, за исключением дней, когда проводились мероприятия.

Сегодня на всем этаже стояла мертвая тишина. Время позднее, а что еще делать в такой скукоте зимой? Только спать. Это был отличный момент для Кристины. Нет, бежать она не думала, но нужно было осмотреть территорию, прилегающую к заведению.

Натянув свитер и джинсы - единственную теплую одежду, привезенную Оболмасовым, девушка открыла окно. У него не было балкона, зато имелся довольно большой, прочный выступ. Миниатюрной Кристине было легко на нем удержаться, вцепившись в оконную раму. Она достала из кармана джинсов маленький фонарик и осветила территорию.

- Так... ничего подходящего, - проговорила она и уже собиралась залезть обратно, когда ее взгляд упал на поле, окружавшее дом. - Ой. Кто там траншеи копает?

От леса через поле к дому был вырыт длинный и глубокий котлован, он подходил прямо к воротам со стороны черного входа. Кристина вспомнила телефонный разговор администратора Ольги с коммунальным хозяйством - женщина жаловалась на плохие трубы и сбои в водоснабжении. А такого никак нельзя было допустить в доме, где столько людей занимаются сексом. Вот, работы и начались.

Неожиданный порыв зимнего ветра налетел на Кристину. Девушка качнулась, тихонько вскрикнула и поспешила вернуться в комнату. Отдышавшись, она достала свой "Тетрис". В первом сообщении она подробно описала все своему начальнику.

"Молодец, девочка. Не переживай ни о чем".

"А разве спецназ не умеет прыгать через ворота? Или вы своими силами хотите?" - задала она вопрос.

"Этих нужно окружить со всех сторон. Мы еще разрабатываем план".

Это сообщение не понравилось Кристине.

"Послезавтра меня поведут на заклание. От меня, конечно, не убудет, но противно!"

"Мы успеем раньше".

Неожиданно девушка услышала шаги около двери своей комнаты.

"Все, отключаюсь".

Она молниеносно стянула с себя одежду, запихнула ее под матрас и притворилась спящей. Вовремя - на пороге комнаты стояли Оболмасов и его друг Карякин, которого она один раз видела. И от них сильно пахло алкоголем.

- Я хотел, чтобы ты получше посмотрел на нее, - заплетающимся языком проговорил прокурор. - Она прелесть. Как статуэтка. И я хочу сейчас...

- Не смей, - Карякин был более трезв. - Я не суеверен, но есть прецеденты, когда мы трогали их, и ничем хорошим это не заканчивалось. Посмотрю на нее во время вечеринки - и ладно!

Они ушли. Кристина села в кровати, ее трясло. Девушка понимала, что сейчас могла стать жертвой двух отвратительных мужиков. Она, конечно, не была ханжой, но считала справедливым подпускать к себе мужчин лишь по обоюдной симпатии.

Ей было страшно. А если майор Ежов не успеет, или ему что-то помешает? Она впервые за два года пожалела, что работает в его конторе. Однако, когда Кристина, выпускница техникума по специальности психолог, пришла на практику в детскую комнату полиции, выгодное финансовое предложение майора прельстило ее. Ежов заметил редкий дар девушки - она без труда располагала к себе самых разных людей: от трудных подростков до сотрудников полиции, могла узнавать их тайны и мысли, а ведь обе эти категории людей не отличались открытостью.