Марионетка. Люби меня!

Глава 16. Знакомство номер два.

16.1 Алиса

«Из крайности в крайность» - пожалуй, эта фраза лучше всего описывает поведение Глеба, и касается многих моментов: планов, слов, поступков, эмоций... Сам себе противоречит: говорит одно, делает другое. Привыкну ли я когда-нибудь к его непредсказуемости и непостоянству? – сложно ответить…

Хотя кое в чём я уверена: он пытается заполнить собой все аспекты моей жизни, запуская щупальца сразу со всех сторон, загоняя в ловушку, выстраивая вокруг меня ту самую клетку с колючими прутьями и ограждая от всего мира. А вот что кроется за этим стремлением? – вызывает ещё больше вопросов. Понять его не могу.

Что же будет дальше? Если уже сейчас задыхаюсь…

В то же время чётко понимаю: Глеб небезразличен мне. Но наряду с желанием закончить эти неправильные бесперспективные отношения, мечтаю остаться с ним, чтоб были просто мужчина и женщина, не связанные губительными во всех смыслах условиями, а потому что оба одинаково хотим быть вместе.

И почему он заговорил о замужестве? Какое ему дело до моего отношения к браку и семье? Странный всё-таки, странный…

- Прошу тебя, тщательно выбирай выражения… это важно… - предупредила я, как только подъехали к дому. - Родители не простят правду, если всё узнают...

- Чувство такта мне не чуждо, - Глеб улыбнулся обворожительно, потом взял мою руку, поднёс к губам и нежно поцеловал тыльную сторону ладони.

«Надеюсь, знакомство пройдёт без эксцессов, и новые проблемы не появятся…» - загадала.

- Пошли.

- Кажется, нас уже заметили, - он посмотрел в сторону открытой калитки, где стоял папа и хмуро взирал.

- Глеб… - машинально сжала его пальцы.

«Не то что бы боюсь отца, но слушать нотации меньше всего хочется».

- Я не дам повода усомниться в серьёзности своих намерений, - неожиданно заявил.

- В смысле… О чём ты? - ещё больше напряглась.

Об этом не было речи, и если он собрался изображать из себя жениха, а потом придётся рассказать родителям, якобы мы внезапно расстались, то это плохая затея, равнозначная тому, чтобы открыто озвучить, что между нами секс без обязательств... про деньги – вовсе молчу…

- Давай не будем заставлять ждать, - Глеб проигнорировал вопрос, вышел из машины и незамедлительно направился к воротам.

Я выскочила за ним следом, стараясь опередить, чтоб не начал знакомство первым.

- Привет, пап!

- Привет-привет, Ли́са, - он обнял буквально на пару секунд и тут же отстранился, с интересом взглянув на сопровождающего меня мужчину.

- Здравствуйте. Глеб, - протянул руку.

- Здравствуйте, - отец пожал в ответ ладонь. - Михаил Витальевич.

- Пап… это… - я замешкалась.

- Друг вашей дочери.

- Друг? - отец нахмурился, внимательно рассматривая Глеба.

- Близкий, - пояснил он, и в подтверждении своих слов, привлёк меня к себе, заключив в объятия.

- М-нн… близкий… вот, как… - на лице папы отразилось недовольство. - Ну, проходите. Поговорим, познакомимся… Тая, у нас гости! - крикнул он в сторону огорода, зовя маму.

- Теперь понятно, на кого ты похожа, - Глеб взял мою руку, переплетая наши пальцы.

И мы пошли в дом.

- Да, я единственная унаследовала рыжие волосы, все остальные в семье – шатены, в маму.

«Не по душе мне этот спектакль».

***

16.2 Глеб

Есть такое мнение: если интересно, какой со временем станет внешность женщины, достаточно посмотреть на её мать (конечно, если речь не идёт о пластических операциях, меняющих человека, порой, до неузнаваемости).

И честно говоря, приятно удивлён…

Таисия Борисовна, в свои пятьдесят лет, от силы выглядит на сорок: симпатичная, миниатюрная, сохранившая стройность. Если яркий цвет волос и черты лица Алисе достались от отца, то насыщенный изумрудный оттенок глаз и точёная фигурка – от матери. А визит дочери в сопровождении мужчины её обрадовал.

«Нас и, правда, приняли за жениха с невестой» - уже не первый раз.

Что касается главы семейства, то не нужно уметь читать мысли, чтобы понять: моё присутствие его откровенно напрягает. Он смотрел косо, дёргался всякий раз, стоило прикоснуться к Алисе, даже невинный жест, например, дотронуться до руки – вызывал у него раздражение. И, вероятно, захочет поговорить наедине…

«Я готов ко всему».

- Глеб, вам ещё чаю налить? - заботливо интересуется Таисия Борисовна, отвлекая от размышлений.

Взглянув на неё, вспомнил, как женщина прослезилась от простого букета роз. А когда занёс всё, что купил, она долго сопротивлялась, не желая принимать.

Никоим образом своим поступком не собирался намекнуть на нехватку денег или разницу в социальном положении и кого-то оскорбить. Тем более, ничего деликатесного и дорогого в пакетах не лежало – обычная еда, фрукты, сладости. Преследовал единственную цель: немного помочь. Ведь предлагать открыто финансовую поддержку лучше не стоит, как и говорить, кто оплатил лечение. Отец Алисы точно не согласится на моё вмешательство в дела семьи.

«Во всяком случае, пока…».

- Не откажусь, спасибо. Пожалуйста, обращайтесь на «ты», - мне комфортно здесь находиться, не скрою.

У них очень уютно, интерьер с характерным деревенским колоритом, но на современный лад. А дом, кстати, немаленький – двухэтажный, со всеми удобствами, придомовая территория так же приличных размеров. Наверное, их можно назвать зажиточными людьми по меркам сельской местности, только произошедшая трагедия внесла коррективы, и пришлось сокращать расходы.

- Неудобно как-то… - Таисия Борисовна засмущалась, растерянно посмотрев на мужа.

- Да перестаньте, - оглядел всех сидящих за столом. Такое ощущение, будто крепостные барина принимают… А сёстры-близняшки, Аня и Яна, вовсе застеснялись и убежали гулять, как только увидели меня.

Алиса тоже поникла, старалась помалкивать, не поднимать взгляд, когда отвечали на разные вопросы, относительно нашего знакомства и прочего.

- Я проверю: проснулся ли Денис, - она резко поднялась, собираясь покинуть кухню.

- Тая, иди с дочкой, оставьте нас одних, - подключился к разговору её отец, который больше слушал, чем задавал вопросы.

- Не будем вам мешать, - Таисия Борисовна ухватила дочь за руку, уводя за собой.

- Глеб… - Алиса обернулась, в глазах заметил беспокойство.

Я кивнул в ответ. Понимаю, о чём переживает.

И стоило женщинам уйти, Михаил Витальевич быстро заговорил:

- Не вижу смысла вести долгие беседы... - громко вздохнул он. - Скажу прямо, как есть, что думаю и что успел увидеть...

- Слушаю вас, - настало моё время напрягаться. Не понравился мне тон его голоса - с «наездом».

- Ты не пара для моей девочки. Она нежная, ранимая, тонко чувствующая натура – сломаешь её и пойдёшь дальше своей дорогой, словно никогда не знал, даже не вспомнишь... Не хочу, чтобы Алиса страдала опять… Обидеть не позволю. Но если сейчас влезу в ваши отношения, то стану виноватым. Поэтому ставлю тебя перед фактом и выбором: не сделаешь предложение моей дочери в течение месяца – исчезнешь из её жизни навсегда!