Медовый месяц на Бали

Глава 3

Пата будет высокой.

Чертовски высокой.

Алессандра стояла у лифтов; ноги словно приросли к полу. Она смотрела на дверь темного дуба на противоположной стороне просторного вестибюля.

Ее так и подмывало сбежать отсюда. От него. Но с бегством она покончила.

Взглянув на свое отражение в металлической обшивке всех шести лифтов, она пожалела, что приехала в здание БФИ в центре Милана сразу из аэропорта, после долгого рейса из Сан-Франциско.

Ей хотелось под душ; она не переодевалась уже двое суток. В глаза точно песка насыпали: последние две недели ей пришлось без конца менять часовые пояса. Зато в таком виде ее никто не узнавал.

После первого судебного заседания в Штатах и последующих встреч с адвокатами сил у нее осталось только на то, чтобы нанять частный самолет, который доставил ее в Италию. Она испытывала терпение своего агента, двух помощниц, Греты, Лео, Массимо… Правда, Массимо, по крайней мере, сочувствовал ей и предупреждал, что она просто оттягивает финал. Она в очередной раз разругалась с Хавьером. И вот предстоит обратиться за помощью к человеку, сидевшему за дубовой дверью.

Ей казалось, что она обречена на вечные скитания. Она летала, ездила, стараясь не думать. Стоит ей остановиться, даже ненадолго задержаться в одном месте, и придется прислушаться к своему сердцу. К жалкому, израненному, глупому сердцу.

Придется смириться с тем, что мамы больше нет… Во время их последней встречи Алекс наговорила ей много лишнего… И теперь у нее остались лишь воспоминания о неестественных, натянутых встречах последних лет. Ей придется забыть о горечи, которую она испытала, поняв, что мать любит ее маленького брата Чарли гораздо больше, чем ее. Из-за той же отчаянной, душераздирающей потребности быть кому-то нужной, любимой она опрометчиво вышла замуж за человека, которого совсем не знала. Она подарила свое сердце мужчине, который не оценил подарка. Перед ее глазами встало заплаканное, испуганное личико Чарли. При ней он старался держаться. Поэтому она обязана поступить с ним по справедливости. Несмотря на сложные отношения с матерью, она полюбила Чарли с первой же секунды, когда семь лет назад увидела его новорожденным. Теперь не время ни для вины, ни для горя, ни для сожалений. Пора действовать. Убедиться в том, что Чарли не пострадает от ошибок взрослых, как она в свое время.

Значит, хватит бегать. Она должна быть сильной ради этого невинного мальчика. И сейчас посмотрит в лицо человеку, которого она больше не хочет видеть.

За девять недель, что она пряталась, мир взорвался всевозможными домыслами о таинственном миллиардере Винченцо Кавалли, главе компании «Кавалли энтерпрайзис». Его называли акулой, которая отхватывала крупные куски в разных отраслях. Писали, что он борется с Леонардо Брунетти за пост главного управляющего БФИ, хотя никто не знал, почему. Его называли математическим гением, который заработал первый миллиард на фондовой бирже. Писали, что он безжалостен к врагам.

Ничего этого Алекс не знала, когда он предложил ей руку и сердце, а она ответила: «Да».

Она по-прежнему не понимала, как тот нежный, добрый, заботливый мужчина, с которым она познакомилась на Бали, мог так жестоко нападать на Брунетти. Она пряталась от него девять недель… А ведь ей придется умолять… Нет, она не будет ни о чем умолять. Она потребует, чтобы он пошел ей навстречу. Нельзя показывать слабость человеку, который не понимает, что такое семья.

– Миссис Кавалли?

– Не называйте меня так! – отрезала Алекс.

– Простите. Вы… сейчас не похожи на себя, – робко ответила секретарша в приемной. Похоже, могущественный Винченцо Кавалли запугивает всех.

Но только не ее.

– Да, это я. – Она расправила плечи.

– Может быть, позвать вам кого-нибудь из Брунетти? Они оба здесь, – предложила другая секретарша, оглядев Алекс с головы до ног.

– Нет, спасибо. – Как ни влиятельны Лео и Массимо, сейчас они не в силах ей помочь. Только дьявол, с которым она связала свою жизнь. – На первом этаже мне сказали, что мистер Кавалли занял этот этаж. Верно?

– Да. Он уже произвел много перемен…

– Он сейчас здесь? – перебила секретаршу Алекс.

– Да.

– Хорошо. Спасибо! Не нужно предупреждать его о моем приходе.

Секретарша кивнула; ее взгляд светился сочувствием.

Алекс отвернулась. Она уже упустила возможность развестись быстро и без шума. Теперь ей нужно выжать из своего брака все, что только можно. Винченцо это наверняка понравится, разве нет?

Но только на время, обещала она себе.

О чем бы они ни договорились с Винченцо, все продлится лишь до тех пор, пока он ей нужен. Потом она уйдет навсегда. Подальше от него. И от собственного наивного сердца и глупых надежд.

Винченцо гадал, не начались ли у него галлюцинации после долгой бессонницы. Может, он сходит с ума? Алессандры не было девять недель. Никто не знал, где она… Он стал вспыльчивым до крайности. Даже его сотрудники, проработавшие с ним больше десяти лет, старались обходить его стороной. Больнее всего ему было от той легкости, с какой Алессандра отделалась от их короткого брака…

И все же он не собирался сдаваться. Скрипнула дверь. Он рявкнул, чтобы его оставили в покое. Но лишился дара речи: на пороге стояла его жена. Она так стиснула кулак, что побелели костяшки пальцев, сжимающих ремень сумочки.

– Здравствуй, Винченцо, – сказала Алекс, и он наконец понял, что она – реальность.

Даже во сне ему мерещился ее тихий голос со странной смесью американского и итальянского акцентов. Во сне он обладал ею, а она шептала ему на ухо нежные слова.

При первых признаках неприятностей она сбежала. Вполне возможно, прямо в объятия своего бывшего.

Он смотрел на нее, и сердце готово было выскочить из груди. Как легко она пробуждает в нем желание! Но в ней что-то изменилось.

Новая Алессандра не была похожа на женщину, которая не скрывала боли, узнав, кто он такой. Она как будто держалась из последних сил. Ее можно было принять за бедную студентку, у которой не хватает времени и желания на что-либо, кроме учебы. Волосы спутаны, всегда золотистая кожа покрыта загаром, как будто она много дней трудилась на свежем воздухе.

«Наверное, развлекалась на пляже со своим бывшим», – подсказал ему внутренний голос, разжигая ревность.

Больше всего переменились ее глаза. В них горел огонь, которого Винченцо раньше не видел. Он ожидал, что, вернувшись, Алессандра испытает вину или стыд, но в ее глазах горел вызов. Чувственные губы были плотно сжаты. Преодолев первое потрясение, он угадал в ее позе решимость и силу. Она вовсе не хотела к нему вернуться. Ей от него что-то нужно.

– С возвращением, принцесса! – Он отодвинулся от стола, но не встал. В горле у него пересохло, сердце колотилось в бешеном ритме. Она сбежала, не сказав ни слова, и он несколько недель пребывал в аду. – Что, надоело слоняться по миру с бывшим? – спросил он с язвительной улыбкой.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Оттолкнувшись от двери, сделала несколько шажков вперед.

– Ничего более нелепого я в жизни не слышала. К Хавьеру я не приближалась.

Чем жарче пылал в нем гнев, тем хладнокровнее Винченцо старался выглядеть. Будь он проклят, если снова утратит самообладание при виде женщины, которая бросила его при первых признаках беды!

– В самом деле? Вы с ним оба очень кстати исчезли на два с лишним месяца. Поэтому я и предположил.

Она фыркнула, неприязненно наморщив носик:

– Думаешь, я сбежала от одного вероломного обманщика к другому?

Винченцо провел рукой по волосам.

– Я ему позвонил. Твой бывший не отрицал, что ты была с ним.

Алекс вздохнула.

– Это потому, что Хавьер такой же коварный ублюдок, как и ты. Он что угодно скажет, лишь бы тебя помучить.

Винченцо услышал усталость в ее голосе, но она не смягчила его воспаленное воображение. Он вспомнил насмешливую улыбку Массимо, который предположил, что Алекс досталась Винченцо рикошетом.

– Но он знал, где ты, si?

– Да, – призналась она, вглядываясь в его лицо. – Он связал меня с одним своим знакомым, владельцем конной фермы в Бразилии. – В выражении ее лица что-то изменилось. – Но его не было со мной рядом.

– А пока ты успокаивала нервы, катаясь на лошадках в Бразилии, не думала о том, как твое поведение скажется на мне? Девять недель, Алессандра, тебя не было девять недель – и ни слова! Ни одной проклятой эсэмэски!

– Ты знал, что я в безопасности, через неделю после моего отъезда. Я велела Массимо тебе передать.

Винченцо в два шага оказался с ней рядом. Алессандра, почти одного с ним роста, смотрела на него в упор, подняв подбородок, расправив плечи. Боже, куда подевалась соблазнительная, милая красавица, очаровавшая его на Бали?

– Я твой муж. Не стоит передавать мне, что ты в безопасности, через третьих лиц, тем более через такого ядовитого зануду, как Массимо!

Она нахмурилась:

– Ви, а чего ты от меня хотел? Я теперь сомневаюсь во всем, что ты мне говорил… Мне невыносимо даже смотреться в зеркало, потому что я оказалась полной дурой… Меня тошнит, когда я думаю, что находилась рядом с тобой, пока ты топил Массимо и Лео! Я должна была убраться подальше от тебя, от Греты. От всего.

– И что теперь?

– Ты меня допрашиваешь, что ли? Неужели не понимаешь, что все наши обещания ничего не значат, если сам фундамент треснул?

– А если фундамент треснул, ты просто уходишь вместо того, чтобы его починить? – спросил он обманчиво спокойным тоном.

Она по-прежнему не дрогнула.

– Да, если он рассыпался в пыль, как мое доверие к тебе.

– Наверное, Массимо прав. Та Алессандра, которую прославляют в газетах, которая привлекает миллионы сердец своей благотворительностью, – подделка. Та Алессандра, которая говорила, что всегда мечтала о большой семье, – ложь. На самом деле моя жена – порывистая девчонка, которая убегает, когда что-то идет не так, как ей хочется! Чьи обещания ничего не значат. Которая явно считает, что семья – это развлечения, секс и романтические эскапады. Она настолько незрелая, что не в силах находиться с человеком, которому обещала вместе идти по жизни!