Меланья и колдун

Звонок из прошлого

- Алло, - она старалась с первых звуков придать своему голосу ровную холодность. Нужно, чтобы он понял, что ей до него совершенно параллельно.

Прошли долгие три года с их последней встречи. Она прожила их в полном одиночестве, если не считать демонов, призраков и прочей нечисти. Она научилась скрывать даже от самой себя бесконечную всепоглощающую тоску. Никому не было дела до её души, до переживаний, которые тяжёлыми комьями мокрого снега налипали и не давали идти дальше, до пронзительного воя по ушедшей лёгкой юности и первой любви. Каждая ночь начиналась со страха опять не заснуть до утра, гоняя в воспаленном от бесполезных мыслей мозге возможные повороты её судьбы.

Сдалась ей тогда эта Москва, всю жизнь порушила. Может сейчас и мать была бы жива, и не знала бы она нечисти идущей от её прародительницы. И вообще бы не знала эту прародительницу. И всё было бы по другому.

Мелана вздохнула, забыв, что на том конце провода он.

- Привет, - его голос звучал несмело, будто прощупывал, как она и где. Милке даже представились длинные тонкие щупальца-усики, вытягивающиеся из микрофона и трогающие всё вокруг.

- Привет, - не изменяя тона ответила она. Изо всех сил она старалась не дрогнуть, не обнаружить свою слабость, хотя в душе и во всём теле полыхал пожар. Да, тогда она его отпустила. Да, это было в тот момент самым лучшим и простым решением. Но в душе он всё равно остался. Он сидел там глубокой занозой, выдернуть которую было невозможно.

- Мил, прости, что звоню, но нужна твоя помощь... - он молчал, ждал. Она молчала тоже. Ей хотелось верить, что ему нужна она, но нужна была помощь...

- Мил, ты меня слышишь?

Бессовестный, бездушный, даже не спросил как она и как у неё дела. Мужчина... Звонок по делу: спросить, решить и жить дальше. "Пошёл к черту!!!" - безумно хотела крикнуть она в трубку, крикнуть изо всех сил, так громко, чтобы он оглох от её выброса, но вместо этого спросила:

- Что тебе нужно?

На том конце провода облегчённо выдохнули:

- Я думал ты не захочешь со мной разговаривать, спасибо, что трубку не бросила. Как ты? Как жизнь?

- Тебе нужна от меня помощь? Чем я могу тебе помочь? - Мила смотрела на качающуюся за окном сирень и ждала ответа.

- Тут такое дело, мы похоже в историю нехорошую вляпались. История по твоей части. Бабка непростая попалась, мы её того, а она никак не отвяжется. Мучает, пугает. А у меня Сашка беременна, ей волноваться никак нельзя. Вот я про тебя и вспомнил, поможешь?

Всё рухнуло в один миг. Что там она себе представляла? На что надеялась? О чем мечтала? Вот дура. Мила только для дела, а беременна Сашка. Мила поможет, а Сашке будет хорошо. Мила возьмёт на себя всю гадость, а Сашка в шоколаде. Нет, не могу, не буду, не хочу... Гори оно всё синим пламенем. Меланья нажала на красную кнопку. Нет меня, я в домике. Она заперла входную дверь и пошла в бабулину комнату. Только здесь ей было спокойно, только здесь она обретала равновесие. Из передней доносился настойчивый звук входящего звонка на телефон. А она плакала, плакала упав лицом в подушки, с надрывом, громко, изливая всю накопившуюся боль.

Всё когда-нибудь кончается. Кончаются и слёзы. С опухшими глазами Меланка пошла в ванную, долго смотрела на себя в зеркало, ругая за слабость.

- Ты просто ведьма, - на полном серьёзе сказала она своему отражению. - Чего ты хочешь? Всё что нужно у тебя имеется, про любовь забудь. Не сможет обычный мужчина твою силу и нрав вытерпеть. А искать под стать где? Эх...

Она уверенно пошла в переднюю, взяла в руки мобильник и набрала Лёхин номер.

- Связь пропала, - не моргнув и глазом соврала она. - Если нужна помощь, то приезжай в деревню. Помнишь адрес? Или продиктовать?

- Да, помню. Мы дня через два приедем, я тебе позвоню, когда точно будем знать дату. Спасибо! Спасибо тебе!

- Благодарить будешь, если помогу, а так - не распыляйся, - обрезала его Милка.

- Конечно поможешь, я в тебе нисколько не сомневаюсь, ты же профи в этих делах. Ещё раз, спасибо. Позвоню. Пока.

Он первый повесил трубку. Нет сомнений, её в его жизни больше нет. Вот так. Идём дальше.

Мила привела себя в порядок и пошла в местный продуктовый магазин, ужас как захотелось шоколада.

________

Дорогой читатель, рада приветствовать на страницах моей новой книги. Здесь я пишу продолжение истории про молодую ведьму Меланью.

Предысторию рождения вы мажете узнать из книги "Седьмая из рода проклятых" https://litnet.com/ru/reader/sedmaya-iz-roda-proklyatyh-b433215?c=4872404

Историю становления, принятия выбора и своего пути можно прочесть в книге "Меланья. Ведьмина внучка" https://litnet.com/ru/reader/melanya-vedmina-vnuchka-b434556?c=4895553

Все книги бесплатные.

Холод мертвяка

Лёха приехал не через два дня, а только через неделю. Сказать, что Мила его ждала, это неправильно. Правильней: она боялась его приезда, и даже не встречи с ним, а своей реакции. Зная себя, она не могла быть уверенной в спокойствии. Тем не менее, когда он позвонил второй раз, было гораздо легче разговаривать. Отпустила. Ну и славно.

Мелана смотрела в окно, как к дому подъехало такси. Лёха выскочил с пассажирского переднего, обежал машину и, открыв заднюю дверь, подал руку. Очень бережно он помог ей выбраться из салона и махнул водителю, чтобы тот уезжал. Приобняв подругу, медленным шагом парочка направилась к калитке, а затем по тропинке к дому.

Мила вышла навстречу и показала рукой на лавку около крыльца, приглашая присесть.

- Что, даже в дом не пустишь? – умоляюще посмотрел на неё бывший. – Сашка с дороги устала, седьмой месяц уже, тяжело ей.

Живот торчал под лёгким сарафаном как большой арбуз. Мила невольно улыбнулась, почувствовав нежность к ещё неродившемуся малышу, но решения не изменила.

- Пока в дом нельзя, сначала здесь посмотрю, погода тёплая, ничего страшного.

- Мил, ну ты чего, вредничаешь что ли? – не успокаивался Лёха.

- Уймись, сказала здесь, значит здесь! – прикрикнула на него Меланья. – И тебя прошу уйти подальше, на тебе всё равно ничего нет. С ней буду разговаривать.

Мила чувствовала, что от девушки идёт холод мертвяка, но не такой, как от тех кто умирает, а будто её тянут туда.

Лёха понял, что Милку не переубедить. Он чмокнул свою беременную девушку и ушел на другую сторону участка, к бане. Оттуда он мог следить за всем происходящим, только было неслышно, далеко.

- Как твоё имя? – спросила Меланья испуганную девушку.

- Александра, - ответила она. – Лёшик говорил, что Вы мне поможете. Мы уже где только не были, всё равно не отпускает.

- А что у вас случилось? Твой муж мне ничего не рассказывал, просто попросил помочь, - Милка заметила на правом безымянном пальце золотое колечко. – Так что рассказывай всё с самого начала и ничего не скрывай. Чем лучше картину увижу, тем скорее помочь смогу.

- Вы знаете, всё началось примерно полгода назад, - начала Сашка. - Парни тогда с дела вернулись, и все вместе к нам в квартиру завалились, как обычно после ходки пьяные и голодные. Я их накормила и разогнала по домам, Лёшика спать отправила, а сама на кухню ушла. Он так храпит, когда нетрезвый, не то что спать, а находиться рядом невозможно.

Мила ухмыльнулась, этот храп она тоже помнила, сама на кухню уходила. А Саша продолжала:

- Сижу, чай пью, книжку читаю, и вдруг так холодно стало. Я Вам не вру, у меня пар изо рта пошёл. Я скорее к форточке, думала, она открылась, но там всё заперто. Поворачиваюсь от окна к столу, а там бабка сидит и на меня в упор смотрит. Я испугалась, к холодильнику прижалась со страху, а она как заорёт: «Отдайте!». И исчезла. Я думала, что у меня из груди сердце выскочит. Такая жуть.

К Лёшке сразу побежала, будить его начала, но разве его в таком состоянии поднять? Так и сидела с ним рядом, пока он сам не проснулся.

- А дальше что? Вы же не из-за этого ко мне приехали? – совершенно без эмоций уточнила Мелана.

Саша опустила голову и продолжила:

- Эта бабка раньше ко мне пару раз в месяц являлась. Покажется, закричит и исчезает. Потом она стала приходить чаще и чаще, потом уже не исчезала сразу после крика, подходила ко мне вплотную. А теперь она ко мне руки тянет, задушить меня хочет, - девушка закрыла ладонями лицо и громко заплакала. - Я теперь оставаться одна совсем боюсь, она меня убить хочет.

Лёха увидел, что Сашка ревёт, и сорвался с места, желая спасти свою жёнушку, но Милка подняла руку в запретительном жесте. Парень сел обратно. Зная о способностях рыжей, он не стал рисковать, не съест же она её в конце концов.

- Почему ты не отдашь ей то, что она просит. Судя по интонации, вы забрали у неё что-то очень дорогое. И самое логичное в этой ситуации – это вернуть хозяйке её вещь. Что тебе Лёшик подарил после той ходки? – расспрашивала девушку Меланья.

- Да в том то и дело, что они вообще тогда ничего не поимели, наводка на схрон была, но парни ничего в том доме не нашли. Вернулись совсем пустые, - оправдывалась Саша.

- Такого не может быть, просто так старуха бы не увязалась. Я пойду за картами в дом, а ты здесь сиди, сейчас вернусь, - Мила скрылась за дверью буквально на минуту, взяла мешочек с картами и вернулась во двор.

Рядом с Сашей уже сидел Лёха и, прижимая к груди любимую, нежно поглаживал её по спине.

- Мил, ну чего ты ей наговорила? Последние месяцы, врач строго настрого запретил нервничать, а она ревёт, - набросился он на Милку с обвинениями.

- Я то ничего ей не говорила, а вот ты мне сейчас расскажешь, что там у вас за тёмная история. И правду говори, а то бабка твою жёнушку с собой заберёт, - с серьёзным лицом заявила парню Мелана. – Непонятно конечно, почему она на неё набросилась, а не на того, кто забрал её вещь. Но факт остаётся фактом.

Достав колоду, Мила долго перемешивала карты. Потом прикрыла глаза на несколько секунд, мысленно обращаясь за помощью, и начала расклад.

- На неё вину сбросили, как на неважный элемент. Мучения эти другому предназначались, тому, кто действительно взял вещь призрака. Но тот... - Мелана подняла глаза на Лёху и спросила, - Среди вас есть колдун?

Парень аж опешил от такого заявления. Он на минуту задумался, перебирая на память своих ребят, но потом уверенно ответил:

- Нет среди нас колдунов, я бы понял. Все ребята свои, проверенные, не раз уже вместе ходили. А если бы что было такого, я бы точно заметил.

- Рассказывай про схрон, - приказала Меланья.

- А чего про него рассказывать, инфа дошла, что в заброшенной деревне есть чем поживиться, но никто туда сунуться не решается. Типа ведьма там жила. Но мы ж парни смелые, поперлись туда... А в итоге ничего там не нашли... Только вот это, - он махнул в сторону Сашки.

Она от меня ушла

Лёха по приезду в Москву сразу же созвал пацанов. Жена всю дорогу плакала и умоляла его вернуть чужую вещь. Закалённому множеством проблем парню женские слёзы были как пытка, Сашка просила, а он ничего не мог сделать.

Собрались на квартире у Малого, тот жил один, ещё не обзавёлся семьёй. Четверо разношёрстных парней сидели за столом и ждали слова лидера. Лёха не спешил, он стоял, прислонившись к косяку кухонной двери, и внимательно разглядывал каждого. Милка предположила, что один из них колдун? Всех он знает давно, никогда не замечал подозрительного.

- Харэ томить, Леший, - первым не выдержал Малой. – Говори, чего позвал, время деньги.

Малым его звали чисто по приколу, этот здоровенный детина имел богатырскую силу, на схроны без него никогда не ходили. Малой мог запросто поработать лебёдкой при необходимости. Сильный, но правильный, вряд ли за спиной делать будет. Лёха отмёл его сразу. Да и тогда он постоянно рядом был, на виду.

- Точно, - подхватил его Нерв. – Мне ещё до Сходни нужно сегодня добраться, дело там срочное.

Нервом его звали потому, что он взрывался от любого выпада в его сторону, часто затевал драки, вечно харахорился и кипешевал. Небольшого роста и спортивного телосложения он безвылазно пропадал в спортзалах, но был надёжным и преданным. В нём Лёха тоже был уверен.

Остались ещё двое, флегматичный Слон, который на схроны ездил без особого энтузиазма. Его любимым занятием было искать инфу в интернете, проверять её и передавать парням. В тот раз он был с металлоискателем и обходил двор заброшки, выискивая нужный сигнал. За ним практически не наблюдали, так как были заняты обследованием дома. Но похож ли он на колдуна?

И Лещ, худой высокий тёзка Лёхи. Он примкнул к компании последним, привёл его Слон два года назад, познакомились через интернет. Лещ каким-то невообразимым способом вычислял именно те дома, где находили самую богатую наживу. Как он это делал, никто не знал, но со времён его появления в банде дела пошли в гору. Парни начали шиковать. Лёха даже решился на семью, о которой с детства мечтал. Леща все ценили, но толком его никто не знал. Душу по пьяни он так и не раскрыл, вёл себя со всеми ровно, никаких особенностей не проявлял.

- Ребзя, - начал Лёха, - полгода назад мы были в доме так называемой колдуньи, помните? Тогда ещё ничего там не нашли и ржали над прикольной обстановочкой в подвале.

- Конечно помню, пока вы там в доме ржали как кони, я с этим металлоискателем по задворкам лазил, хорошо, что хоть снега не было, промёрз до костей.

- Ладно, Слон, не жалуйся, ты ж у нас как морж, весь жиром оброс. Такие, как ты не замерзают, - разразился хохотом Нерв.

- А меня там чуть балкой не прибило, когда в дверь входили, - вспомнил Малой. – Хорошо я первый пошёл, а то Леща бы точно поломало.

Лёха вспомнил, что тогда Лещ первым рвался в дом, и искал он там не что-то, а именно подвал. И в подвале не побоялся кости на землю с сундука скинуть. Сундук открыл и долго светил по пустому дну фонариком, пока они по стенам засушенных кошек и лягушек разглядывали и ржали.

- Что дальше-то, не тяни, говори быстрее, - Нерв жамкал в руке эспандер, перекладывая его то в левую, то в правую ладонь.

- А то, что там была какая-то вещь, которая принадлежала этой старухе. И эту вещь кто-то из вас взял, - Лёха неотрывно следил за реакцией парней, он подмечал каждую ухмылку и отвод глаз.

Парни непонимающе переглянулись, первым хохотнул Нерв:

- Леший, ты что? Ты ж сам видел, что там вообще нечего было брать. Разве только кошечку сушёную, твою жёнушку попугать. Вообще зазря прокатались, что-то Лещ сплоховал, выбирая деревню.

Лещ мгновенно огрызнулся:

- Инфу проверять надо было лучше, это Слон виноват, что не туда поехали, я вообще не причём.

- Стоп, - оборвал чуть было не начавшуюся перепалку Лёха. – То, что мы ничего не нашли – ладно, проехали. Я спрашиваю, кто нашёл что-то лично для себя и не сказал об этом?

Все отрицательно молчали. Малой мешал сахар в большой кружке, Нерв методично двигал челюстями, жуя жвачку, Слон как обычно зависал в интернете со смартфона (Лёха был уверен, что он и не слышал половины разговора). Что делал Лещ? Он беззвучно шевелил губами, будто что-то проговаривал, руки его были под столом.

- Лещ, что ты нашёл в том пустом сундуке, - решил взять его нахрапом Лёха.

Но когда обвиняемый поднял на него свои чёрные глаза, Лёхе стало не по себе. Взгляд пронзал холодом до самых костей. Головокружение и тошнота подступили и заставили тело приземлиться на табурет. Далее всё происходило как во сне. Леший всё видел и слышал, но не мог решать и действовать по своей воле. Мысли мутные, движения, будто на автомате. На других это похоже действовало также. Лещ водрузил на стол литровую бутылку спиртного, и началась попойка. Последнее, что врезалось в память, был властный приказ: «Забыли всё!»

Дома Лёха оказался далеко за полночь, совершенно в невменяемом состоянии и сразу бухнулся спать. Он даже не обратил внимания на то, что жены в квартире не было, рухнул на диван как подкошенный и захрапел.

* * *

А Мила никак не могла заснуть. Её не покидала мысль, о том, что она неправильно поступила, отпустив Лёху самого разруливать ситуацию. Если в близком окружении колдун, и парни об этом даже не догадываются, то вряд ли у него получится заставить вернуть его ведьмин артефакт. Наверняка тот применит отвод глаз или затуманит головы, а наутро никто ничего не вспомнит.

Бедная Сашка, мучается по чужой вине, а с ней и ребёночек страдает. Милка вспомнила, как малыш ей улыбнулся. Хороший мальчишечка, крепкий, здоровый, другой бы давно уже сдался, а этот – улыбается.

Накинув на плечи шаль, Меланья вышла на крыльцо, подышать свежим воздухом. Почти полночь, в деревне тихо, только кузнечики бешено стрекочут. Фонари освещают единственную центральную улицу, на которой нет ни единой души. Кое-где в окнах горит свет. Хорошо здесь, спокойно, но похоже придётся ехать. Не сможет она себя простить, если не поможет тем, кто к ней обратился. Будет постоянно вспоминать и на душе неспокойно. "Утром встану, сразу ему позвоню", - подумала она, - "а сейчас спать".

Хронологию восстановили

Лёха уставился на телефон непонимающим взглядом. То, что от него ушла Сашка, он понял по отсутствию её вещей. И то, она забрала не всё, и значит, точно вернётся. Почему ушла жена, он тоже понимал. Вчерашняя пьянка затянулась, да и вообще он стал часто зависать вместе с пацанами, да ещё потом вёл себя, как настоящая свинья. Сейчас он помоется, побреется, наденет чистую одежду и пойдёт к Тамаре Петровне, своей «любимой» тёще.

От мыслей о матери Сашки Лёху скривило. Какая же она у неё стерва, за дочку готова всех порвать. Сколько раз уже он выдерживал этот ураган обвинений и оскорблений в свой адрес, сколько раз Сашка сама старалась утихомирить мать и защитить мужа. И не смотря на всё это, при малейшем их конфликте Саша бежала к мамочке.

- Здравствуйте, Тамара Петровна, я за Сашей, - репетировал он перед зеркалом, намыливая щёки гелем для бритья.

Улыбка была совсем недружелюбной, в глазах откровенное презрение, не поверит, ей богу не поверит. Может сначала позвонить? Обрадовавшись хорошему варианту, Лёха быстро нашёл номер жены. Конечно же, трубку никто не брал. Следующий звонок был адресован тёще. Тоже без ответа. Ну ладно, значит, от скандала не отвертеться, и он продолжил сборы.

Тут на телефоне пикнула смс-ка, в надежде, что это от Сашки он схватил трубку и увидел на экране короткую надпись: «Поезд прибывает в 19-20 на Казанский. Встречай»

Он совсем забыл про Милку, что там она ему втирала? Что они с женой к ней позавчера ездили, что Сашку надо найти и ни в коем случае не встречаться с пацанами. Какой бред. Видать она там в своей деревне совсем кукухой съехала, и теперь едет сюда сама, да еще и встретить её нужно. Лёха посмотрел на часы. Одиннадцать утра, ладно, успеет со всем разобраться. Сначала за Сашкой.

Приехав на Садовую, Лёха поднялся на лифте на 9 этаж и, предварительно выдохнув и нацепив улыбку, позвонил в дверь. Никто не спешил открывать. Он звонил снова и снова, пока до него не дошло, что дома никого нет. Где же они?

Спустившись вниз, он сел на лавочку у подъезда и стал ждать. Всё равно придут. Полуденное солнце нещадно пекло голову, похмелье сушило и заставляло подрагивать пальцы рук. «Надо купить водички», - подумал Лёха и хотел уже встать со скамейки, как услышал знакомый голос:

- Явился? Как всегда прощения просить, оправдываться, эх… - Тамара Петровна была какой-то странной. Где презрительный голос? Где витиеватые ругательства в его адрес? Почему просто прошла мимо?

- Тамара Петровна, здравствуйте, а где Саша? Я звонил-звонил, а дверь никто не открыл, - догнал он тёщу и придержал металлическую дверь подъезда, пока та входила.

- И не откроет, - грустно сказала она, - Сашку в больницу положили. Если бы был вчера вечером дома, знал бы.

- А что с ней, вроде всё в порядке было, - забеспокоился парень.

- Лёш, я тебе сейчас скажу, только ты не обижайся, ты такой придурок. Вот угораздило мою дочь в тебя влюбиться, да ещё замуж за тебя вышла, а теперь и сына носит. А ты как был раздолбай, так им и остался.

Лёха последовал за женщиной в лифт, а потом и в квартиру хотел зайти, но она решительно преградила ему дорогу.

- Она твоя жена, имеешь право знать. Езжай в девятую городскую, туда её положили. У врача сам всё узнаешь, а я с тобой даже разговаривать не хочу, - и Тамара Петровна захлопнула дверь прямо перед носом опешившего зятя.

- Тамара Петровна, откройте, - начал колотить он в дверь, но оттуда раздалось громкое «Уйди!»

Делать нечего, раз с тёщей не получилось, узнает всё у врача. До девятой городской больницы недалеко.

- Я к Поспеловой Александре Сергеевне, - сунул он голову в окошко регистратуры.

- Поспелова в гинекологии, второе крыло, третий этаж. Доктор Васильев, сначала к нему, а он уже дает пропуски на посещение, - ответила молодая регистраторша.

- Спасибо, - на автомате ответил Лёха и пошёл во второе крыло.

На третьем этаже стоял турникет и кнопка вызова врача. Лёха нажал и приготовился ждать. В больницах никогда не бывает быстро, тем более с посетителями, это он знал наверняка. Наконец в проходе показался немолодой уже доктор, примерно лет шестидесяти.

- Кто и к кому, - задал он безразличным тоном привычный вопрос.

- Муж к Поспеловой, - также ровно ответил Лёха.

Врач оценивающим взглядом окинул парня с головы до ног, пожевал губы и, хмыкнув, уточнил:

- Мать её только ушла, беременная отдыхает, и беспокоить её сейчас нельзя. Весь необходимый материал для исследований мы взяли, результаты будут не раньше, чем завтра. Больше ничего сказать не могу, - доктор собрался уходить.

- Подождите, подождите, пожалуйста, - попытался задержать его Лёха. – Я с тёщей в контрах, она мне ничего не говорит, расскажите хоть вы. Что с Сашкой произошло? Почему её в больницу положили?

- У вашей супруги асфиксия невыясненного происхождения. При осмотре не выявлено ни инородных предметов в дыхательных путях, ни отёков, мешающих дыханию. Но тем не менее у неё ярко выраженное кислородное голодание и периодические приступы удушья. Мы наблюдаем за ней, есть вероятность отторжения плода, но пока мы справляемся с этим.

Лёха стоял, выпучив на доктора удивлённые глаза:

- Доктор, а с чего это? Всё же нормально было, вчера ещё она себя хорошо чувствовала? Она что-то говорила, рассказывала? Почему она задыхается?

- Молодой человек, её к нам на скорой без сознания доставили, она ничего не рассказывала. Приходите завтра, будут готовы анализы, может картина станет яснее. До свидания, - и доктор быстро удалился к себе в кабинет.

* * *

Поезд медленно подъезжал к вокзалу. Милка закинула на плечо дорожную сумку и направилась в тамбур. Хотелось выйти первой, она так устала от давящего фона из чужих мыслей и эмоций попутчиков, что, не успев приехать, уже так скучала по родной деревне. Там было тихо.

Через окно она заметила, стоящего на перроне Лёху. Вид у него был потерянный. Что-то случилось. Выйдя из поезда, Меланья сразу направилась к парню.

Как она это допустила?

Сашка лежала в палате и таращилась в потолок стараясь не засыпать. Уже ночь. Чем её здесь накололи, она не спрашивала, тело было ватным, любые движения давались с большим трудом. Спать хотелось постоянно, только вот сны видеть не хотелось. А стоило девушке хоть на секундочку задремать, как она видела рядом с собой ту страшную старуху. Растрёпанные седые волосы обрамляющие лицо с глубокими морщинами, обезумевшие красные глаза и постоянное шипение: «Верни, верни, верни…»

Если бы она знала, что вернуть, отдала бы сию минуту. Но она ничего не знала…

Тёмный потолок начал смещаться по спирали, Саша чувствовала, что её затягивает в сон. Одновременно с этим, она почувствовала на своей шее ледяные костлявые руки. От страха всё тело вконец оцепенело, и от отчаяния она во весь голос закричала. Кричала громко и протяжно, переходя на визг, но только крика не было. Рот открывался, гортань напрягалась изо всех сил, в голове кружило от перенапряжения, а крика не было.

Костлявые пальцы всё сильнее и сильнее сдавливали шею. Сашка задыхалась. К счастью, соседка по палате услышала хрипы, проснулась, зажгла свет и позвала медсестру. Снова осмотр дежурного врача, снова укол и скоро отключка. Похоже, сегодня ночью она точно задохнётся. По щекам Саши текли слёзы. Она просила Бога о помощи, совершенно не помня слов хоть какой-нибудь молитвы.

– Боженька, сохрани хотя бы жизнь моему мальчику, пусть старуха меня заберёт, а мой малыш живёт дальше. Я буду с неба на него глядеть и радоваться. Боженька, пожалуйста, пощади хотя бы его…

* * *

Мила почти всю ночь не спала. Оставив Лёху на перроне, она направилась к Лерке. Ещё из поезда ей звонила, и та согласилась приютить рыжую ведьмочку на пару ночей в своей художественной студии. Встретившись, девчонки долго болтали. Лера рассказывала про выставки и конкурсы, в которых принимала участие, про вдохновение и новые картины, про обучение различным техникам и встречи с интересными людьми. А Милка в основном молчала и отшучивалась, не хотелось ей посвящать воздушную художницу в подробности своей жизни.

Наконец поток новостей иссяк, скулы сводила навязчивая зевота, и Валерия, показав Миле, где можно взять постельное бельё, попрощалась и ушла. Меланья подошла к окну. Как много здесь огней: здания, улицы, везде подсветка и мерцающие рекламные вывески. По дороге вереница горящих фар сливается в одну светящуюся линию. Это вам не в деревне.

Мила прошлась вдоль стен студии, полюбовавшись работами подруги, может ещё не поздно попробовать рисовать? Нет, уже не хочется, да и дел много. Даже в достаточно удалённой от городов деревне, её находили люди и обращались за помощью. Мила никому не отказывала, единственное - с чернотой она не связывалась. Как только чувствовала, что человек своими действиями хочет другим вред нанести, то не бралась. Сглазы снимать – это пожалуйста, а вот порчу наводить – сразу выгоняла. Крепко запомнила того демона и бессонные ночи, испытывать судьбу повторно совсем не хотелось

Ладно, полночь уже близко, пора начинать. Мила достала из своей дорожной сумки необходимую атрибутику. Сейчас она поколдует немного, и окончательно снимет с парня наваждение. А на крест защиту крепкую поставит. После этого колдуну уже будет сложнее голову морочить своими заговорами.

Тот крест, с груди Лёхи, был явно заговорён, Милка это сразу почувствовала, как только он в разрезе рубашки показался. Маленький, серебряный, на тонкой цепочке. Ничего особенного на первый взгляд в нём не было, крест как крест. Но веяло от него чужой силой, и совсем не той, которой церковь наделяет. Чтобы не брать на себя чужую энергетику, девушка высыпала в стакан со святой водой содержимое пакета и подождала, когда закончат подниматься воздушные пузырьки, от цепочки. Она повертела стакан, поднеся его совсем близко к глазам, и заметила тонкую чёрную нитку, повязанную на украшении. Эту ниточку плотным кольцом окружали прозрачные шарики воздуха. Мила покачала стакан, пузырьки не поднимались.

«Значит огнём», - подумала она и стала искать подходящую ёмкость, в которой можно бы было развести небольшой костёр. В художественной студии, где кухней служил небольшой островок, не было ни одной подходящей миски.

«Вот засада», - негодовала Меланья, обшаривая полки стенных шкафов в прихожей и ванной. – «Придётся над свечой держать, неудобно…»

Она выбрала место в комнате подальше от стен, где рядами стояли готовые и недоделанные работы Леры, на чайное блюдце поставила перекрученные церковные свечи, закрыла глаза, настроилась и прочитала нужную молитву. Потом подожгла свечи, и когда огонь хорошо взялся и перестал трещать, Мила вытащила крест на цепочке из стакана и подняла над пламенем.

То, что пламя ярко вспыхнуло и увеличилось в размерах раз в пять, Мелану не удивило, а вот дальше начались непонятные мерцания. Пламя то поднималось вверх, обнимая цепочку, то начинало плясать влево - вправо, того и гляди собираясь потухнуть. Мила до того увлеклась наблюдением за этим странным танцем, что не заметила как сильно нагрелась цепочка, за которую она держала крест. С резким криком она отбросила её в сторону и посмотрела на пальцы. Ожога нет, небольшое покраснение, ничего страшного. Где крестик? Вот глупая, нужно было не рукой держать, а хотя бы платком. Ищи его теперь, куда улетел?

Цепочка висела на подрамнике одной из картин, а крест… Мила от негодования аж застонала в голос. Крест соскользнул с цепочки и размазывал глаз симпатичного юноши, изображённого на портрете. Этот портрет был написан маслом, Лера похоже поставила его сушиться, а Лёхин крест замечательно впечатался в изображение. Вздохнув, Меланья отлепила ногтём остывший металл от картины, окинула взглядом масштаб бедствия и ещё раз вздохнула.

Что ж, придётся перед подругой извиняться. Юноша, изображённый на портрете, имел уверенный, целеустремлённый взгляд. Короткие темные волосы, худощавое телосложение, черная куртка, а на плече крыса.

- Фу, - вырвался звук отвращения, - терпеть не могу крыс. Неужели он ей позировал прямо с этим хвостатым убожеством на плече, гадость. Где здесь у художника растворители?

Дело сделано

После укола Саша практически мгновенно заснула. Ей снилось, как она идёт по какой-то старой просёлочной дороге, а впереди виднеется деревня. Во сне был день, светлое небо, зелёная трава, деревья с большими кронами, всё как в жизни. Но было также тяжёлое ощущение чего-то гнетущего и неизбежного.

Подойдя ближе, Сашка увидела заброшенные избы и покошенные заборы. Возле каждого дома стояли люди, где по одному, где целыми семьями. Все они неотрывно следили за каждым шагом девушки. И от этих взглядов и неестественности происходящего Сашку накрывало волнами ужаса. Внутренний голос запрещал останавливаться. Вперёд, только вперёд. Сейчас она пройдёт это жуткое место, и всё снова будет хорошо.

Вот последние две избы по обе стороны дороги, дальше кусты, перелесок. Дорога гонит и не заканчивается. Вот поворот, сейчас она выберется. Сашка уже бежала, она поняла, что это сон, но проснуться не было сил. Повернув направо, она увидела то, что заставило остановиться и замереть. Дорога заканчивалась. А в её конце стояла ещё одна заброшенная изба. И от этой избы медленным шагом к девушке шла та самая старуха.

Саша хотела развернуться и убежать в обратную сторону. Холодящие кровь взгляды людей с деревенской улицы были ничем, по сравнению с тем ужасом, который вселяла в неё старуха. Но обернувшись, девушка ничего не увидела, вообще ничего, будто она стояла на краю, а позади чернота стеной. Бежать было некуда. Липкий страх обездвижил тело. Саша стояла и ждала своей смерти. В том, что старуха хочет её убить, не было никаких сомнений.

И вдруг стало легко, не понятно почему, она совершенно перестала бояться. Резко, одним моментом. Из-за её спины вышла рыжая девушка, та самая к которой они тогда с мужем ездили в надежде на помощь. Девушка прошла мимо, не обращая внимания на Сашку, и направилась к старухе. Она отдала ей что-то чёрное и сон резко оборвался.

Саша открыла глаза. Больничная палата, соседки ещё спят, а за окном начинается рассвет. Малыш толкнулся в животе, возвещая о своём пробуждении. Дико захотелось есть. На цыпочках она вышла из палаты и направилась к дежурной медсестре.

- Ты чего тут делаешь? Иди в палату, ходить ночью по коридорам не положено, - шёпотом заругала её дежурная, но узнав о причине, пожалела. – Пойдём, чаю налью сладкого, и печенье есть.

Жизнь налаживалась, внутри была стопроцентная уверенность, что кошмар закончился. Сашка пила горячий чай с галетами и улыбалась сама себе.

- Чего такая довольная, сон хороший увидела? – спросила медсестра.

- Да, - ответила Сашка, - спасибо вам большое, пойду лягу, теперь наверное засну.

- Иди, до подъёма еще три часа, успеешь выспаться.

* * *

- Поспелова, к тебе посетители, - заглянула в палату медсестра.

- Иду, - Сашка медленно встала с кровати и зашлёпала в коридор. Она была уверена, что пришла мама, но увидела мужа с рыжей девушкой из сна.

- Привет, моя хорошая, - Лёха крепко обнял и поцеловал жену, а потом наклонился, чмокнул её в живот, и поздоровался, - привет, сын, как дела? Мамку не мучаешь?

Сашка от радости расплылась в блаженной улыбке. Она своего мужа любила, очень сильно.

- Здравствуй, Александра, - рыжая девушка подошла ближе, и Лёшка отступил назад. – Дай мне руку, пожалуйста.

Закрыв глаза, Мила считала чистую ауру и окончательно успокоилась.

- А вы мне сегодня приснились, это же вы помогли? Я теперь себя чувствую просто прекрасно, спасибо, - поблагодарила Сашка.

- Пожалуйста, - ответила Меланья и сразу же попрощалась. – Больше моя помощь не требуется, прощайте.

- Мил, а с Лещём разве не будешь разбираться? – удивился Лёха.

- А со своим дружком ты сам разбирайся, - отрезала Мила. – Отдай ему куртку и поговори по-мужски. Думаю, он сам всё поймёт и покинет вашу компанию.

Не имея больше никакого повода для задержки, Мелана покинула больницу и отправилась обратно в студию к Лерке. Нужно за собой прибрать и решить что-то с испорченной картиной. А потом можно и домой отправляться. Не нравится ей теперь Москва, душно в ней и суетливо очень.

Валерия пообещала приехать за ключами к обеду. Говорить про портрет по телефону Мила не стала, решила дождаться и вживую сообщить. Наконец щелкнул замок входной двери, и влетела воздушная фея изобразительных искусств.

- Ой, Мил, ты не поверишь, - начала она быстро рассказывать о чем-то своём, - я вчера с таким художником познакомилась. Это улёт. Мы с ним всю ночь проболтали о Рембрандте, я утром еле встала. А ты почему решила так быстро уехать? Вроде на две ночи просила?

- Лер, я закончила просто, не могу здесь, душит, хочу в деревню.

- А помнится, раньше наоборот в Москву рвалась, - засмеялась художница.

- Раньше – это раньше, - неопределённо качнула головой Меланья. – У меня к тебе новость не очень приятная, я картину одну испортила.

Валерия заметно напряглась, а когда подошла к указанному подрамнику, весело расхохоталась.

- Чем ты ему в глаз заехала? Ну и ладно, я с ним вообще видеться не хочу, такой тяжёлый человек. Теперь хоть есть причина не заканчивать портрет. Скажу ему, что испортила работу, а на новую времени нет. Так что не расстраивайся. Считай, что избавила меня от неприятного заказчика.

- Ну, тогда ладно, - улыбнулась в ответ Милка. – Тогда пока, я на вокзал.

- Пока, подруга. Приезжай ещё, как время будет!

Закинув дорожную сумку на плечо, Меланья обняла Леру и отправилась в обратный путь. Она здесь всё сделала. Её ждёт вокзал и три часа по рельсам. Зато потом родные пенаты, свежий воздух и отдых.

Колдун недоделанный

У Леща день не задался с самого утра. Проснулся он с дикой головной болью. В мозгу пульсировали обрывки ночного кошмара. Хотелось закрыть глаза и не просыпаться.

- Алёшенька, сынок, иди завтракать, - раздался с кухни голос матери. – Я блинчиков твоих любимых напекла, вставай, на работу проспишь.

Парень поднялся и, держась рукой за висок, направился в сторону туалета.

- Что с тобой? – забеспокоилась матушка, когда он проходил мимо кухни.

- Голова болит, мочи нет. Мам, дай таблетку какую-нибудь, - жалобно протянул он.

- Сейчас-сейчас, потерпи немножечко, - мать сразу же засуетилась, побежала к аптечке и начала рыться в лекарствах.

Приняв на грудь двойную дозу обезболивающих, Лещ заел их блинами. Сидя за столом с закрытыми глазами, он ждал, когда полегчает. Минут через пятнадцать боль начала ослабевать. Теперь можно собираться.

- Мам, ты мне обед собрала? – прокричал он из прихожей, завязывая шнурки на кроссах.

- Да, сыночка, конечно, мой хороший, - мать поставила пакет с лотками еды рядом с дверью. – Ты сегодня во сколько вернёшься? Я бы курочку на ужин запекла ко времени.

- Не знаю. У меня каждый день по-разному, ты же знаешь. Как приду, так приду. Всё, пока, - и парень вышел из квартиры.

Возле подъезда, не смотря на достаточно ранее время, сидели бабки и оживлённо делились новостями. Увидев Леща, они мгновенно замолкли, подождали, когда тот отойдёт подальше и начали шёпотом перемывать ему косточки. Так было каждый раз. Раньше Лещ бесился и ругался с ними, а теперь просто не обращает внимания. Когда-нибудь он найдёт дедовы записи, вот тогда им всем не поздоровится.

Он шёл в соседний квартал на квартиру покойного деда Филиппа. Там он работал: компьютер, интернет, что ещё нужно? Оттуда он узнавал все новости, искал нужную информацию, совершал то, что не для чужих глаз, а главное – там он искал главный тайник деда.

Филипп умер три года назад, до этого времени Лещ даже и не знал о его существовании. Вернее знал, что дед по линии отца есть, а кто, где – понятия не имел. И тут выясняется, что он единственный наследник. Мать с батей развелась, когда Лёшке три года было. Батя умер раньше деда, а других детей и внуков у него не было. Повезло парню.

Мать, когда узнала такую новость, чуть в обморок не свалилась, побелела вся, дышать перестала. Алёшка сначала не понял почему, а спустя время догадался. Она про деда знала, и знала, что тот был колдуном, а сыну ничего не рассказывала, чтобы уберечь его от беды. И теперь Лещ собирает обрывки информации о Филиппе сам, никого не посвящая в свои дела. А чтобы мамку не нервировать лишний раз, сказал, что жильё сдаёт, она вроде успокоилась.

Придя на квартиру, Лещ первым делом накормил и выпустил из клетки крыса Рыка. Это был его верный друг и помощник. Лёшка не понимал ещё, как это всё действует, но Рык будто с ним разговаривал, телепатически передавал информацию. Именно он нашёл один из дневников деда, по которому парень начал учиться колдовать. Этот дневник был явно не первый, некоторые вещи были недоступны, потому что нужно было знать их начало, и тем более не последний. Но кое-что из дневника всё же смогло пригодиться Алёшке. Парень научился находить клады.

Он нашёл в интернете компанию любителей заброшек, втёрся им в доверие и начал применять свои новые навыки в деле. Парни, найдя первый серьёзный схрон, обрадовались и к Лещу стали относиться с уважением. Второй и третий схроны привели их в полный восторг, теперь Леща начали ценить. Но одни клады для Алёшки были неинтересны. Ему хотелось большего, он начал искать ведьмины дома. Там, согласно записям деда, можно было найти алтарь с инструментарием. А заряженный ведьмой артефакт, ой как бы пригодился Лещу в его самостоятельном освоении магии и колдовства.

Полгода назад они делали рейд на заброшенную деревню в Тульской области. Схроны там были мелкие и не стоящие, чем очень разочаровали парней. Но зато Лещ наконец-то нашёл ведьмин алтарь и небольшой камень, принадлежащий ей. Зная про преследование, Лещ незаметно от всех провел обряд переклада вины на другого. Самой подходящей жертвой была девушка Лешего, ей передал заговорённые конфетки и спокойно продолжил жить. А вот Сашка, как оказалось, начала мучаться.

Лещ не знал, что девчонка в то время была беременна, он вообще рассчитывал, что Леший как обычно «поматросит и бросит», корил себя за неосмотрительность, но вернуть обратно ничего не мог. Дальше стало труднее. Каждый раз, когда Сашку преследовали, она обращалась к эзотерикам и колдуньям. Все ниточки всегда приводили к виновнику, и тогда он применял отвод глаз и забвение. Ненадолго, но помогало. И потом по накатанной.

Сегодня ночью ему снился самый настоящий кошмар. Чьи-то руки рвали его тело на мелкие кусочки, лица и тела он не видел, но руки точно были женские. До сих пор на груди странное ощущение холода и пустоты. Ну да ладно. Будем решать проблемы, по мере поступления. А сейчас он продолжит простукивать стены на предмет пустот. Пол Алёшка уже весь проверил, снял и уложил обратно паркет и в комнате и в коридоре. В кухне было проще, там линолеум. В косяках и над дверьми ничего не было. Остались стены. Возможно там записи Филиппа.

Провозившись с молотком до самого обеда, Алёшка проголодался и сел на кухне опустошать, заботливо собранные матерью контейнеры с едой. На коленях привычно сидел Рык и с удовольствием жевал кусочки человеческой еды.

- Что-то ты давно со мной не говорил, - обратился к крысу Лещ. – Раньше подсказки давал, направлял, а сейчас молчишь, обиделся что ли?

Крыс оторвался от макаронины и внимательным взглядом посмотрел на Алёшку. В голове у парня мелькнуло одно слово - дурак.

- Обзываешься? - продолжил разговаривать с Рыком Лещ. - Почему дурак? Всё же как надо делаю: обряды, жертвоприношения, по дням что указаны, в местах что описаны. Почему дурак?

Крыс продолжил жевать, не обращая внимания на тираду хозяина.

- Нет, ты скажешь, - прикрыв еду рукой, настаивал Алёшка. - Почему ты меня дураком обозвал?

Раскол

- Короче так, Лещ, мы с пацанами тебя из банды исключаем, бывай, - сказал Лёха и отдал пакет с чем-то чёрным.

- Почему? – опешил Алёшка. - С какого такого? Что произошло то?

- Прими это как факт, - Леший больше ничего не стал объяснять, развернулся и пошел к выходу со станции.

Лещ стоял в широком коридоре Бауманской и смотрел в спину лидеру его бывшей банды. Стряхнув мимолётное оцепенение от неожиданной новости, он вытащил из рюкзака дедову тетрадь и, чтобы не путались слова, стал шёпотом читать заговор. Ему нужно вернуть всё обратно. Никаких исключений, у него свои планы на пацанов, ещё столько дел нужно провернуть.

Лещ читал, слова произносились легко, но до Лешего не долетали. Тогда Алёшка пошёл за ним следом, незаметно приближаясь. На эскалаторе он пристроился сзади, через человека, и снова начал читать заговор из тетради. Почему? Почему не действует? Раньше всё было по-другому, с первых слов уже шла реакция, что не так?

Тем временем Лёха его заметил и, пропустив вперед разделяющего их пассажира, жёстко взял Леща за локоть.

- Зря стараешься, мне защиту поставили, не в твоих силах пробить. Я теперь знаю, кто ты и чем промышляешь. Даже не приближайся больше, пожалеешь, - оттолкнув худощавого пацана, Лёха пошёл по своим делам.

Лещ стоял и переваривал полученную информацию.

«Значит, теперь они всё знают. Ладно, попробуем с другой стороны зайти. Посмотрим, сколько они без меня протянут, нашлю на них порчу, проверим, как с ней защита справится», - принял решение Алёшка и отправился обратно на платформу. По дороге он достал из пакета то, что ему отдал Леший. Его старая чёрная куртка. Сунув её обратно в пакет, он включил музыку в наушниках и больше ни о чём не думал до самого дома.

Дедова хата встретила тишиной, Рык даже не выглянул навстречу хозяину.

- Ах ты, усатая морда, - пожурил он крыса. – Наговорил мне гадостей и спрятался. Смотри что принёс, - он вытащил из пакета и бросил на спинку дивана куртку с лейблом в виде оскалившейся крысы на груди. – Твоя любимая, помнишь, сколько мы с тобой в ней вместе проходили? Я в ней, ты в кармане. Да вылезай ты уже!

Алёшка наклонился посмотреть под диваном и направил туда фонариком. Рык неподвижно сидел и смотрел на хозяина своими маленькими чёрными глазками. Прямо над ним был какой-то пакет, приклеенный к днищу дивана скотчем. Быстро перевернув предмет мебели кверху ножками, Лещ отклеил скотч и вынул из целлофана стопку тетрадей деда Филиппа. Наконец-то. Столько раз диван с места на место перетаскивал, а посмотреть под него хорошенько не догадался.

Первую тетрадь он нашёл на самой верхней полке шкафа, когда хлам из квартиры выносил. Она сразу показалась ему странной, и он её не выкинул. А уж когда разобрался в дедовом почерке, то обрадовался ещё сильнее. Теперь в его руках сила. Только как оказалось одной тетради мало, нужно остальные найти, и вот теперь он их все держит в своих руках.

- Ну, Леший, погоди, - зловеще проговорил Лещ, и сам же рассмеялся над комичностью своей фразы. – Я тебе покажу, как исключать таких, как я. Сам пожалеешь.

Алёшка методично изучал, полученные записи. С красной ручкой в руках он выделял то, что может ему пригодиться в ближайшее время. Особенно его заинтересовало заклинание на вызов демона прислужника. У Филиппа было написано, что эта сущность за каплю крови готова делать всё, что ей приказывают. Заманчиво. Мальчишка посмотрел на часы, почти полночь, самое время. Что нужно? Огонь и кровь, всё есть. Что ему приказать? Пусть заставит Лешего поменять решение, пусть всё будет как прежде.

Лещ решил разводить огонь в ванной. Чёрные свечи у него уже были, нож с кухни он принёс, теперь нужно написать договор и скрепить его кровью. На листок бумаги он переписал текст из тетради и уже собирался начать проговаривать слова для вызова демона, как вдруг резко погасли свечи.

- Что за хрень, - возмутился Алёшка, заново чиркая спичкой о коробок. – Кто мне мешает?

- Верни, что украл! – раздался глухой скрипучий голос из комнаты.

Лещ удивлённо обернулся. Дверь в ванную была открыта, и в кухне горел свет, поэтому очертания комнаты хорошо проглядывались. Со стороны балкона к нему медленно приближался силуэт старухи с всклокоченными волосами.

- Верни, что украл! – перешла старуха незваная гостья на визг.

У Алёшки уши заложило от её крика. Он закрылся в ванной и судорожно пытался зажечь фитиль свечи. Как назло спички ломались, и пламя гасло, не успев коснуться фитиля. Лещ запаниковал. Он ещё не сталкивался с нежитью, только читал про это. Тем временем в дверь начали стучать, сначала просто кулаком, а потом всё дверное полотно затряслось с такой силой, будто с той стороны был не призрак старухи, а куча здоровых мужиков.

Трясущимися от страха руками, Алёшка наконец зажег свечу, поднёс её к тетради и начал быстро читать заговор вызова демона. Пламя от слов заклинания вытянулось в тонкую струну и будто замерло. Закончив с заговором, Лещ резанул себя ножом по пальцу, припечатал кровью договор, написанный на листке ранее, и поджёг его от свечи. Лист бумаги ярко вспыхнул и практически мгновенно превратился в пепел.

Что делать дальше, в тетради написано не было. Лёшка замер в ожидании. Но ничего не происходило. Старуха за дверью всё так же бесновалась, прислужник не проявлялся.

- Чёрт, - выругался он в отчаянии. - Ну и где этот демон? Я ему крови не пожалел, а он не явился?

- Явился, - раздался спокойный голос из тёмного угла. – Для чего вызывал?

- Успокой эту сумасшедшую за дверью, - приказал Лёшка, пытаясь разглядеть того, кого он вызвал.

В темноте были видны лишь очертания тела, похожего на человеческое, и ожидаемые рожки на бугристой голове. Жёлтые круглые глаза поблёскивали, отражая в себе пламя свечи.

- Как прикажешь, - промолвил чёрт, и за дверью тут же стало тихо. – Что-то ещё?

- Да, сделай так, чтобы меня не исключали из банды, пусть всё будет как прежде, - быстро выпалил Лещ заранее подготовленную просьбу.

Что он наделал...

Мила раскладывала бабулины карты. Странное дело, вроде всем помогла, Сашку освободила, Лёхе защиту сделала, но карты упорно говорили о незавершённости этого дела. Что там ещё? Больше желающих на избавление от чего-то колдовского не было. А в раскладе выпадала одна и та же карта. И она пророчила скорое погружение в гущу событий, которые начинали закручиваться в плотный клубок. Может старуха к Сашке вернётся? Это вряд ли. Колдун перебьёт её защиту? Здесь тоже не похоже на правду, если Лёха крест снимать не будет, то может спать спокойно. Что-то глобальнее и сильнее, будто сила какая-то выходит из-под контроля.

Одну за другой она вытаскивала карты и выкладывала их в причудливый узор. К ней придёт через Лёху, но помощи он не попросит, будет просто информация. А чем ей эта информация помешает? Выпавшие в ответ на этот вопрос карты предвещали беспорядочные смерти, много смертей. Но что вводило в недоумение, эти смерти будут не человеческие, хотя угроза от них обжигала кончики пальцев.

Теряясь в догадках Мила решила отпустить ситуацию. Если чёткая картина не вырисовывается, значит либо ещё рано, либо может пройти мимо. Второй вариант был более желанным, но первый исключать тоже нельзя. Зная об опасности, можно лучше подготовиться. Настроившись и пошептав нужный заговор, Мелана легла спать. Во сне придёт.

Заснула не сразу, голова совершенно отказывалась отключаться. Назойливые мысли лезли, накручиваясь одна за другой и создавая бесконечную карусель. Чтобы вернуться в себя Мила начала читать молитву. Она не считала, сколько раз произнесла заученный наизусть текст, но пытливый мозг успокоился и включил сновидения.

Сначала были лёгкие касания ночных бабочек, обрывки событий, мгновенно проносящиеся мимо картинки, лица. Потом наступила фаза глубокого сна, пустая и тягучая, с серыми стенами и расплывающимися силуэтами. И лишь под утро Мила чётко увидела расплывающееся чёрное пятно на асфальте. Оно становилось всё больше и больше, а его границы окрашивала алая свежая кровь. Понятнее от видения не стало. Нужные мысли так и не пришли. Мелана выбрала ждать.

***

Алёшка сегодня решил в дедову хату не возвращаться. Дневники нашёл, демона призвал, главарём банды стал, что ещё для счастья надо? Матушка вкусно накормила, выслушала его враньё про повышение до начальника отдела автоматизации и всячески расхваливала своего любимого сыночка. Лёшка млел от удовольствия, играл на компе и смотрел телек.

Вечером, привычно улёгся спать и быстро отрубился. Снился дед. Алёшка ни разу в жизни его не видел, но точно знал, что это он. Филипп стоял на балконе своей квартиры и что-то скидывал вниз. Лещ подошёл ближе и увидел в руках деда стопку его тетрадей с записями. Он брал каждую, пролистывал страницы, и бросал на землю.

- Не смей, - испугавшись за свою долгожданную находку, он ринулся спасать тетради.

Дед на минуту замер и повернулся на крик. Окинул парня беглым взглядом и, презрительно хмыкнув, сбросил ещё один дневник вниз. Лёшка открыл дверь и вышел на балкон с четким намерением вернуть себе найденные записи, чего бы это ему не стоило. Снизу шёл сильный жар и странное свечение. Посмотрев туда, парень ужаснулся. Никакой тебе детской площадки и лавочек, всю землю, насколько хватало взгляда, покрывала кипящая лава ярко алого цвета. Филипп воспользовался замешательством внука и сбросил вниз ещё одну тетрадь. Бумага мгновенно вспыхнула, ещё на подлёте к лаве, и превратилась в пепел.

Не для того он так долго к этому шёл, Лёшка стал вырывать из рук деда оставшиеся записи. Филипп держал крепко, но молодая сила побеждала. Разозлившись на деда, Алёшка изо всех сил дёрнул на себя стопку тетрадей, и, отвоевав дневники, со злостью толкнул старика.

- Они тебе больше не нужны, а мне ещё пригодятся! – он, прижимая добычу к груди, делал шаги назад. На лице Филиппа растянулась неестественная ужасающая улыбка. Из его груди вырвался глухой зловещий хохот.

- Гори в аду, глупец! - дед перегнулся через перила и прыгнул с балкона вниз.

Сон оборвался, и Лещ испуганно сел в кровати. Безумно захотелось пойти и проверить сохранность своей находки. На часах без двух минут полночь. Поздновато. Лёшка повернулся на другой бок и попытался снова заснуть, но попытки успехом не увенчались. Рядом с кроватью что-то скрипнуло, Лещ повернулся и разглядел в темноте лишь силуэт.

- Мам, иди спать, у меня всё хорошо, - подумав, что это она пришла на возможный крик во сне, Лёшка снова отвернулся к стене.

Но возле кровати раздался торопливый шёпот:

- Верни, верни что украл! Верни, а то хуже будет!

- Кто здесь? – Лещ подскочил, как ошпаренный, и разглядел ту самую старуху с всклокоченными волосами.

Как? Демон же её прогнал, почему она снова появилась? Тем временем старуха начала тянуть к Лёшке свои чёрные костлявые пальцы, с явным намерением придушить.

- Отдай, - шёпотом требовала она.

- Чего пристала, что тебе отдать? – Лещ вскочил с кровати и, не спуская глаз со старухи, попятился к двери комнаты, планируя сбежать.

- Верни то, что украл! – выкрикнула старуха. – Верни! Верни! Верни!

Призрак седой ведьмы приближался, а дверь необъяснимым образом оказалась запертой. Лёшка дёргал ручку, толкал плечом, упирался изо всех сил, но дверь не поддавалась.

- Сгинь, пропади, - кричал он, паникуя от своего бессилия.

- Алёшенька, у тебя всё в порядке, - с той стороны двери раздался заботливый голос матери.

Призрак тут же исчез.

- Да, мам, всё нормально, кошмар приснился, - дверь спокойно открылась и выпустила парня в коридор. Он прошёл на кухню попить. Сердце колотилось в груди, отдавая звоном в ушах. Как теперь спать? А если она снова придёт, от неё нужно избавляться. А так как у него теперь есть прислужник, то пусть это будет его заботой.

Алёшка решительно встал, собрался и в ночи потопал к деду на квартиру. Заодно и проверит, всё ли в порядке с дневниками, а то сон какой-то странный приснился.

Не буду я твоей

Несколько дней была тишина. Полная тишина. Лещ прикинулся заболевшим и на связь с братвой не выходил. Слон пытался ему продвинуть новую информацию про схрон под Тамбовом, но Алёшка отмахивался и переносил сроки сходки. Призрак старухи больше не беспокоил, но Лещ каждый вечер вспоминал о нём и корил себя за содеянное.

- Лучше бы отдал ей тот камень, на что он мне сдался, такой ценой его откупил…

В квартиру к деду он тоже пока не ходил, не было ни причины, ни желания, ни сил. Колдовство на время будто потеряло для него смысл, жажда власти и наживы отошли на второй план, парень горевал по любимому крысу. Он закрывался в своей комнате и тупил в телефон, просматривая бесконечные ленты соцсетей.

Однажды ночью, когда экран мобильника ярко освещал потерянное лицо Леща, в углу раздался хриплый голос:

- Ну и долго ты ещё будешь ныть? Я что, зря тебе главарем банды сделал? Дружбаны твои денег хотят, удовольствий, жить красиво, а ты тут крысу свою оплакиваешь? Слабак!

Лещ испуганно поджал ноги и стал светить мобильником, как фонарем, в то место, откуда говорил знакомый голос. Луч выхватил из темноты очертания коренастой фигуры, но вскинутая рука демона необъяснимым образом погасила этот свет.

- Я тебя не вызывал, - растерянно проговорил Алёшка, - как ты здесь появился? Зачем?

- А меня теперь и не нужно вызывать, я сам приду, когда нужно будет, - спокойно ответил рогатый. – А здесь я затем, чтобы дальше тебя вести, ты же не хочешь спрыгнуть с поезда в самом начале пути?

- Я ещё думаю.

- Поздно думать, теперь нужно делать. А делать будешь то, что я скажу, и когда скажу, вот тогда у нас и жизнь наладится, - Лещ слышал, как демон от удовольствия потирает ладони.

- Это ты прислужник, а я хозяин, - попытался парень вернуть бразды правления в свои руки.

В ответ раздался оглушительный хохот, переходящий в клёкот с подвыванием.

- Ты? Хозяин? Ну-ну, не смеши меня. Ты просто жалкий трус, который по своей жадности и глупости открыл мне врата. И теперь я не уйду пока не возьму то, что мне нужно в этом мире. Так что прислужник – ты, а я хозяин. Кстати можешь меня так называть, мне нравится.

Лёшка сидел на кровати боясь шевельнуться, дело принимало совсем не тот оборот, что он планировал. Демон будет появляться в нужное ему время и отдавать свои распоряжения. Лёшка просто марионетка, никакой власти у него не будет.

- Ну почему же не будет, будет, - отвечал рогатый на мысленные рассуждения Леща. – Твоя власть над людьми, моя над тобой, по-моему честно? Или ты так не считаешь?

- Ты теперь и мысли мои читать будешь? – ответил вопросом на вопрос Лёшка.

- А как ты хотел? Ты полностью в моей власти. А если будешь думать, как от меня избавиться, то я от тебя избавлюсь, - пригрозил демон. – Завтра же встречайся со своими, и решайте, когда поедите на схрон под Тамбов. Пацанам клад, тебе уважение, мне кровь.

- Какая кровь, ты с ума сошел, я не буду больше никого убивать, - закричал в панике Лещ.

- Успокойся и не сопротивляйся, напрямую резать никого не придётся. Будешь меня слушать, чистым выйдешь. Всё, до завтра.

Рогатый исчез. В воздухе повисла напряженная тишина. Лёшке хотелось рвать и метать от злости и бессилия. Что будет? Куда его заведёт этот демон? Чья кровь ему нужна, и каким образом он её добудет? Голова пухла от вопросов и ощущения беспомощности. Пытаясь распутать этот бесконечный клубок мыслей, Алёшка незаметно заснул.

Во сне он шёл по бесконечной грунтовой дороге. Вокруг было поле, перелески, густые кустарники. Людей не было, зверей и птиц тоже, даже насекомые не попадались. Но в ушах стоял тяжёлый монотонный гул. Лёшке хотелось, наконец, дойти до источника этого шума, узнать что это, понять как его заглушить. Но дорога будто закольцовывалась. Вот снова тот же перелесок, вот поле, а здесь кустарник. Свернуть с дороги тоже не получалось, стоило ступить на землю, так ногу тут же засасывало будто в болотную трясину. Алёшка с громким чавканьем вытаскивал ботинок и пробовал чуть дальше, и ещё дальше, и ещё… Но везде было одно и то же. Оставалось только шагать вперёд, что он и делал. Гул нарастал, в ушах зазвенело от громкого шума. Лещ закрылся ладонями и закричал от отчаяния. Проснулся он от собственного стона, на улице уже рассвело.

***

Меланья расчёсывала рыжие кудри возле старинного зеркала в коридоре. На секунду ей показалось, что из-за спины на неё кто-то пристально смотрит. Резко обернувшись, боковым зрением она успела выхватить призрачную дымку незваного гостя.

- Кто здесь? – громко и властно спросила она.

Сладковатый запах злорадства щекотал ноздри, в голове эхом раздался беззвучный смех черного демона. С какого он явился сюда? Он хочет с ней поиграть? Теперь она его не боялась и мысленно выстреливала вопросами в пустоту.

Будто дымка в голове обрисовывался ответ:

- Скоро будешь моей…

- Пошёл к чёрту, сгинь отсюда, я запрещаю тебе здесь находиться, - закричала она, создавая вокруг себя защитное поле, и постепенно расширяя его до границ дома.

- Будешь… - повторил чёрный, ускользая прочь от ведьминой силы.

Доли секунды и демон исчез. Милка села и сжала виски ладонями. К чему эти слова? Как посмел явиться? Откуда у него силы? В том, что демон не сможет её одолеть, она не сомневалась. Ей было интересно, почему он явился именно сейчас? Где она могла оставить свой след? Защита на доме стояла хорошая, где брешь? Почему он такой смелый?

На всякий случай, она вышла на улицу и обошла углы избы. Всё в порядке. Порог? Вчера из города приезжали за помощью, неужели пробили? Не откладывая в долгий ящик, Мила сразу замыла, очистила заговором и залатала пробитую брешь. Теперь он сюда не сунется.

Привычным движением колода карт легла в ладони, и на столе причудливым узором начал рисоваться расклад. Всё та ночь виновата. Слабость её. Там она наследила, нервничала сильно, дёргалась, не сделала всё по порядку. Со своей защитой сплоховала. Что ж, придется пожинать плоды, вспять время не повернуть, обряд уже не переделать.

Не хочу, не могу это делать

В заброшенную деревню под Тамбовом поехали через два дня. Искали определённый дом, именно про него Слон нашёл подробное описание. По информации, которую он раздобыл, здесь жила большая зажиточная семья. Уехали они из деревни последними и в спешке. Дом долго был на продаже, но похоже никто его так и не купил. Объект нашли быстро, двухэтажное строение сразу выделялось на фоне небольших деревенских изб с провалившимися крышами.

- Слушай, Слон, а здесь точно никто не живет? – заволновался Лещ, увидев почти не тронутое временем жилище.

- Судя по тому, что я нашёл, здесь никто не то что не живёт, сюда уже лет десять никто не приезжал. Сам смотри, кусты, трава, молодая поросль.

- Ну да, ну да… - задумчиво пробормотал Лещ. – Давайте, как обычно разделимся, кто-то с металлоискателем во дворе, остальные внутри.

- Сегодня я на металлике, - с готовностью заявил Нерв. – Хочу воздухом надышаться после Москвы.

Никто не возразил. Малой по обыкновению шёл первым, за ним Лещ, замыкал цепочку Слон. Когда удостоверились, что балки крепкие и потолок не рухнет, разбрелись по разным углам, фонарями выхватывая остатки скарба в покинутых стенах. Окна дома были заколочены досками, внутри было темно и немного жутковато.

Ребята, чтобы разрядить обстановку, решили поприкалываться и начали выть, изображая духов и приведения. Потом дружно ржали. Алёшке было не до смеха. Он всю дорогу думал о словах демона про кровь. А сейчас, в темноте, под завывания Слона и Малого, вообще в душе кошки скребли.

- Кончайте, - грубо оборвал дружный хохот Лещ, - чего орёте как придурки.

- А ты чего такой сегодня нервный, - хохотнул Малой. – Не боись, если ничего не найдём, тебя винить не станем, на Слона спишем.

- А чего я то? – отозвался из другого угла Слон. – Моё дело инфу искать, а решение принимает Лещ, с него спрос.

- Да нормально всё, - успокоил Алёшка, - здесь точно найти должны, видите же, какой домина. Только не орите, башка болит, - списал он свой псих на недомогание.

Снаружи раздался странный вой. Пацаны на секунду замерли, а потом снова расхохотались.

- Нерв похоже тоже решил прикольнуться, давай ему ответим, - и Слон с Малым завыли хором, пародируя звук с улицы.

Хриплое прерывистое дыхание со стороны двери заставило всех резко обернуться. Фонари осветили оскалившуюся морду огромного пса. Недовольное рычание, говорило о том, что пёс совсем не интереса ради зашёл в дом. И похож он был не на бродячего, а на самого настоящего сторожевого, к тому же неплохо откормленного.

- Тихо, тихо собачка, - попытался успокоить сторожа Малой, он был к нему ближе всех.

Лещ глазами искал что-нибудь подходящее для обороны. Слон пятился в угол, в надежде спрятаться за большим столом. Малой замер, уперев луч света в страшную морду. Пёс не стал больше ждать, а одним прыжком кинулся на Малого и вцепился ему в бедро.

Крик, мат и рычание слились в одно целое. Малой орал и фонарём отбивался от нападающего. Лещ схватил первую попавшуюся палку с пола и стал с остервенением бить собаку по голове.

- Всё-всё, хватит, Лещ, она уже мёртвая, - только после этих слов Алёшка будто очнулся.

Малой сидел на грязном полу, зажимая кровоточащую рану, Слон побежал в машину за аптечкой, а рядом лежала псина с пробитой головой. Лещ отбросил палку. Руки мелко потряхивало, в голове непонятный гул.

- Малой, сможешь на улицу выйти? Там хоть светло, - суетился Слон, помогая парню встать.

На крики с улицы прибежал Нерв и помог вывести Малого. Рана была глубокой. Насколько могли, обработали и наложили повязку. Все понимали, что нужно зашивать. Вспомнив, что недалеко отсюда проезжали село, на первый взгляд достаточно людное, Лещ решил Слона и Малого отправить искать больничку. Сам же остался вместе с Нервом искать схрон.

Буквально через десять минут, после отъезда ребят, Нерв с восторгом заорал с улицы:

- Лещ, давай сюда, я что-то нашёл.

Вместе подняли из выкопанной ямы небольшой железный ящик. Помудровав с заржавевшим замком, откинули крышку и обалдели. Аккуратно скрученные в рулеты доллары плотными рядами стояли в невысоком ящике. Посчитав в уме, какая здесь сумма, парни многозначительно переглянулись. Куш хороший. После такого лазить по заброшенному дому совершенно не хотелось. Вряд ли они бы там нашли, что-то более ценное. Решили зачехлить металлику и пойти по дороге в сторону села.

* * *

Следующий схрон поехали искать на Смоленщину. Там инфа была про золото. Нашли старинные монеты, иконы и медали. Антиквар, через которого реализовывали клады, дал очень хорошую цену. Минусом поездки стала стычка со стаей бродячих собак. Но у Леща на этот случай уже был пистолет.

Парни своего главаря зауважали ещё сильнее. Доверие к нему стало стопроцентным, но Алёшку это не радовало. Он чувствовал, что собаками дело не кончится. И он оказался прав.

В каждой ходке была кровь. Сначала собачья, потом человеческая.

В одной деревне бомжа встретили. Он к ним сунулся, когда дом обыскивали, сигаретку стрельнуть, а ступил не туда, так его балкой сразу насмерть. Вроде никто не виноват, а кровью весь пол залило.

В другой деревне столкнулись с таким же, как они искателем. Мужик серьёзный попался, сразу обрез достал и вежливо попросил их покинуть это место. В Алёшке вскипела ярость, глаза заволокло пеленой, он просто достал свой пистолет и, не предупреждая, выстрелил.

Пацаны стали напрягаться, одно дело деньги, а совсем другое убийства.

Но Алёшку уже было не остановить, в определённые моменты он совершенно терял над собой контроль. Будто демон вселялся в его тело и делал то, что хотел. Банда разваливалась. Пацаны не хотели ехать, откровенно боялись новых эксцессов на объектах.

Однажды ночью демон сильно ударил Леща, спавшего в своей комнате.

- Мне нужна кровь! – грубо рыкнул он на Лёшку.

Протирая от сна глаза, тот пытался сообразить, что ответить хозяину, но в голове не было ни одной мысли.

Сын родился

Сегодня был радостный день. Сашка родила сына. Лёха рассматривал фотку, которую ему жена переслала из роддома, и вспоминал Милку. Не обманула тогда, правду сказала. Вадя родился богатырём, вес 4,100 кг, рост 53 см. Сашка в трубку жаловалась, что сильно порвалась при родах, но это проходящее, врачи залечат, будет как новенькая. Главное, что сын здоров.

Хотелось с кем-нибудь разделить эту радость и, не смотря на то, что он уже два месяца не общался с пацанами, всё же набрал номер Нерва.

- Здарова, брателло, - начал как ни в чём не бывало Леший. – Можешь меня поздравить, у меня сын родился.

- О, Лёха, ну ты красава, поздравляю! – отозвался в трубке Серёга, по кличке Нерв. – Когда проставляться будешь? Ножки обмывать положено, чтоб парень крепким рос.

- Да хоть сегодня, жена ещё в роддоме, приходи ко мне, надеюсь, адрес не забыл?

- Ты чё, прикалываешься? Забудешь такое, - Нерв заржал в трубку. – Пацанов свистну, мы к тебе все вместе придём. Накрывай поляну, а с нас подарки.

- Слышь, Серый, не надо всех, - будто чувствуя за собой вину, попросил Лёха. – Не хочу видеть морду этого Леща, сорвусь, прибью его нафиг.

- Не, позову Малого, да Слона, - успокоил Серёга. - С Лещом мы тоже разошлись. Ладно, жди, придём, всё расскажем.

Лёха почувствовал прилив сил и бодрости. Два месяца уже с пацанами не виделись, думал всё, с концами. А нет. Помнят, придут, поздравят. Леший завёл свой кроссовер и помчал в ближайший сетевой. Собрать поляну на четверых здоровых пацанов – это вам не дамские посиделки. Из магазина он выкатил полную телегу. День рождения сына нужно отметить на славу!

* * *

Сашка, сдерживая слёзы, пыталась впихнуть грудь сыну. Вадим не переставая кричал и категорически не брал её, а когда она насильно пыталась вложить в маленький ротик свой сосок, отворачивался и снова орал.

- Ну что я делаю не так? Почему он не хочет сосать? Всё же хорошо, что ему нужно то? – жаловалась она медсестре. – Ведь голодный, есть хочет, плачет.

Полненькая краснощёкая Алла Павловна смотрела на старания Сашки с грустью. Новорожденный голодный, это видно сразу. Прикладывание к груди совершенно бесполезно. Она сама попробовала нажать на сосок, молозиво выделялось, ничего необычного, но малыш не ест.

- Пойду, смесь разведу, - со вздохом отправилась она к дверям палаты.

- А может ещё попробовать? – с надеждой крикнула ей в след Сашка.

- Пробуй, пока меня нет, не получится, тогда накормим из бутылки.

Ну что за напасти на неё сыпятся, девушка мечтала о сыне, планировала его долго кормить своим молочком, а он не хочет. Обидно. Она уже несколько раз звонила мужу, хотела поделиться бедой, но Лёшик не брал трубку. Наверное отмечает… Что за несправедливость? Она носила, рожала, теперь с ребёнком занимается, а он…

- Ну? Получилось? – в палату с маленькой бутылочкой вернулась Алла Павловна.

- Нет, - обречённо ответила Сашка.

- Ну, тогда хватит ему реветь, корми смесью, - медсестра сунула в руки мамаше бутылочку.

Малыш будто почувствовал, что сейчас его накормят, затих и с наслаждением принялся сосать смесь из бутылки.

- Почему? – вопросительно посмотрела Сашка на медсестру, та лишь пожала плечами.

- Ты можешь ещё пробовать, никто тебе не запрещает, вдруг одумается, но в журнале я запись сделаю. На каждое кормление тебе будут приносить смесь. И ты не отказывайся, дитё должно быть сытым, - медсестра погладила младенца по маленькой головке и ушла.

Сашка сидела погруженная в свои мысли. Маленький Вадя наелся и, посмотрев на мать долгим внимательным взглядом, закрыл глазки и уснул. Положив его в кроватку, она снова набрала мужа. Трубку он наконец-то взял, но лучше бы этого не делал. На заднем фоне она различила гомон его друзей. Сам Лёха уже был сильно разогретым, нёс в трубку всякую пургу про любовь и благодарил за сына. Она даже не стала слушать его тираду до конца и, с разочарованием, нажала отбой. «Завтра выспится, тогда и поговорим», - решила Александра и прилегла подремать.

Во сне ей снился муж, берущий у неё ребёнка и оставляющий её в роддоме одну. Она так плакала вслед уезжающему автомобилю, пыталась догнать его, но у неё ничего не получилось. Будто привязанная к зданию роддома, чувствовала, что ноги не идут дальше отмерянного. И Алла Павловна, почему-то в чёрном халате, стоя в компании других медсестёр, вещала:

- Жалко Александру, молодая, красивая. А сыночка какого родила, заглядение.

Разбудила медсестра ночной смены. Она зашла тихо, и, увидев, что мамаша спит, решила сама покормить ребёнка, тем более малыш уже проснулся и нетерпеливо причмокивал губами. Вот это причмокивание и выдернуло Сашку из сна.

- Что вы делаете? – со злостью накинулась она на молоденькую медичку. – Это мой ребёнок, и я ещё хотела ему грудь дать перед кормлением.

- Я действовала по инструкции, - быстро ответила медичка. – В журнале написано – смесь. Я навела, и всего лишь хотела дать вам отдохнуть, не будить. Мне совершенно не сложно покормить ребёнка.

Сашка отобрала бутылочку и сама докормила сына. Вадим поел и тут же сладко засопел. Такой хорошенький, пухлые щёчки, маленький носик. Будто почувствовав, что его разглядывают, малыш недовольно закряхтел. И Саша, чтобы ненароком не разбудить сына, положила его в кроватку. Сама тоже легла спать, прокручивая в голове чёткое намерение, утром дать малышу сначала грудь, а там как пойдёт.

* * *

Меланья зачастила в церковь. Батюшка даже заметил, подошёл, спросил, не случилось ли чего. Его то она успокоила, а себя не могла. Что-то душу терзало, то ли ожидание, то ли предчувствие, то ли и то и другое сразу.

По ночам начал сниться чёрный, не пугал, не изматывал, а просто показывался. Однажды утром Милка проснулась и поняла - втирается в доверие, точно. Чтобы привыкла, чтобы не сразу прогнала, чтобы поговорила. Ладно, поняла, будет иметь ввиду. Верить демону - та ещё глупость. Зубы заговаривать они умеют, а вот что дальше - уже от твоего выбора будет зависеть. Или сгинет, или сгубит. Мелану однозначно устраивал первый вариант.

Впусти меня

В коридоре раздался настойчивый долгий звонок. Кто-то пришёл и, похоже, уходить не собирался. Лёха взял с тумбочки телефон и посмотрел на часы. Два ночи. Кого принесло? Наверняка пацаны что-нибудь забыли. Шлепая по полу босыми ногами, он дошёл до входной двери и грозно спросил:

- Кто?

Лёха ожидал услышать пьяные голоса недавних гостей или кого-то одного из них, но в ответ была полная тишина.

- Харэ прикалываться, - Леший повернул замок и открыл дверь. На пороге стоял Лещ.

- Пустишь? - безжизненным голосом спросил он.

У Лёхи внутри будто бомба взорвалась. Глаза налились яростью, и руки сами по себе сжались в кулаки. Вот так номер, да как он посмел вообще сюда явиться?

- Я тебя сейчас размажу, если не исчезнешь, - угрожающе прошипел Леший.

- Давай, бей, - спокойно ответил Лещ. - Бей сильнее, мне уже всё равно. Можешь меня даже убить, если хочешь.

Его обречённый вид вывел Лёху из колеи, он уже было приготовился к удару, но как бить того, кто сам тебя об этом просит. Это как-то неправильно, не по-пацански. Леший опустил кулак и полным презрения голосом спросил:

- Чего тебе?

- Пусти, поговорить надо, - Лещ стоял на своём, Лёха смотрел на него и не понимал свои ощущения, вроде не боится, а такая от тёзки волна идёт, прямо выть от тоски хочется.

- Мне с тобой разговаривать не о чем, если ты про возвращение в нашу банду, то ответ отрицательный. Больше нас с тобой ничего не связывает, так что – иди к чёрту!

Леший уже хотел захлопнуть дверь перед ночным гостем, но невидимая сила держала и не давала пошевелиться. Из-за спины Леща, будто отделяясь от его тела, выглядывала чёрная тень. Заметив её, внутри у Лёхи всё сжалось, тело заледенело, только обжигающим пламенем на груди горел заговорённый Милкой крест. Внутри головы раздался неприятный хриплый голос:

- Ну что же ты такой не смелый? Боишься друга на порог пустить. Ночь на дворе, все спят, неужто соседей будить будем? Впусти нас, а там и поговорим. Предложение очень хорошее, не сможешь отказаться!

Лёха разглядывал того, кто медленно материализовывался на лестничной площадке. Чёрная крепкая фигура будто плотный клубок дыма ждала приглашения в дом. На голове у чёрного Леший заметил рога. В голове мелькнуло, да это и есть сам чёрт. Лещ в это время, как кукла стоял и не двигался, даже выражение лица было застывшим на последней произнесённой фразе.

В голове у Лёхи нарастал дикий ужас от происходящего с ним. Он вспомнил Милку в последний месяц их встреч. Тогда она постоянно говорила, что её преследует Чёрный, не даёт ей спать и жить. Неужели это он. Зачем он здесь? Ни в коем случае нельзя пускать. Закрыть дверь, закрыть дверь…

В голове бешено металась одна единственная мысль, а тело застыло статуей не в силах пошевелить даже кончиками пальцев. Чёрный медленно приближался, вот его морда уже возле самого лица. Он не дышит, он словно обдаёт вонючим смрадом, запах не сравним ни с чем в это мире, он явно потусторонний. Липкие капельки его зловония попадали на кожу, заставляя душу сжиматься от страха.

- Впусти меня… - прохрипела тень, - не робей, впусти…

Тут раздался щелчок замка, скрип открывающейся двери, и из квартиры соседки бабы Клавы стрелой вылетел толстый чёрный кот. С яростным шипением кот вцепился в ногу стоящего на площадке Леща и начал драть её когтями.

- Ой, Боже правый, чур меня, чур! – голос соседки из открытой двери будто окропил святой водой чёрное чучело.

Демон растворялся в воздухе, превращаясь в серую дымку и маленьким облачком втянулся в рот Леща. Лещ тут же взвыл от боли и затряс ногой, пытаясь сбросить очумевшего кота. Соседка, выглядывая из своей двери, непрестанно крестила орущего парня и шептала какую-то молитву. Кот отпустил врага и с довольным видом пошёл обратно в дом. Лещ бежал вниз по лестнице, проклиная всех на свете. А Лёха стоял в дверях своей квартиры как в трансе.

- Алёшенька, - подошла к нему баба Клава, - с тобой всё в порядке? Как ты? Пойдём, провожу.

Старушка взяла парня под руку и завела в квартиру. Там уложила и приказала не вставать.

- Лежи-лежи, внучек, я сама закрою дверь, ключ то у меня есть. А ты спи, тебе силы нужны, когда жену то забирать поедешь?

- Не знаю пока, - не своим голосом ответил Лёха. – Там какие-то осложнения вроде.

- Ну ничего, врачи справятся, а ты спи. И по ночам дверь никому не открывай, плохая примета, - подняла старушка палец вверх. – Хорошо меня Тихон разбудил, всю дверь исцарапал, охламон. Спи-спи, утро вечера мудренее.

Баба Клава ушла, щёлкнув замком на двери, а Леший провалился в сон. Снились кошмары, чернота и удушающее едкое зловоние.

* * *

Сон никак не шёл, она вертелась на кровати, то и дело заглядывая в детскую люльку из пластика. Вадим спал, сладко сопел своим маленьким носиком и морщился во сне. Почему же ей не спится. Сашка встала с кровати и пошла в туалет, сейчас умоется и успокоится. Она тихо прошла по коридору, свернула в поворот и вошла в отделанную кафелем уборную. Увидев душ, подумала, что беспокойство лучше смыть в нём, сходила в палату за полотенцем и встала в поддон, задёрнув занавеску.

Вода быстрыми дорожками бежала по телу, тонкие горячие струи расслабляли, даря ощущение чистоты и блаженства. Намылившись ароматным гелем, Сашка вдыхала терпкий пачули и лемонграсс и улыбалась. На мгновение ей даже показалось, что она дома, а там за дверью её ждет любимый муж. Сейчас она выпорхнет в спальню, завернувшись в пушистое полотенце, а там под тёплое одеялко к Лёшику под бочок. Хорошо. Но мечтания прервал строгий голос дежурной медсестры.

-А я то думаю, кто у меня свет в санузле не выключил, а тут ещё и моется кто-то. Что не спится? Ребенка одного бросила? Вдруг проснется, разорётся и других разбудит?

Сашка выглянула из-за занавески и извиняющимся голосом пролепетала:

- Так в душ захотелось, никак не могла заснуть.

- Ладно, домывайся и марш в палату, пока всё тихо, - махнула рукой медичка и ушла на пост.

На Сашеньку похож...

В роддоме с самого утра творился дикий хаос. Санузел оккупировали следователь и судмедэксперт. Женщины выли от неудобства, им приходилось ходить в другое отделение. На пост поступали новые роженицы, медперсонал постоянно дёргали на опросы. Из палат с малышами шёл нескончаемый рёв, дети чувствовали беспокойство, которым всё было буквально пропитано, и оттого сами начинали нервничать.

Алла Павловна с потерянным лицом ходила по своему отделению и разговаривала с мамашами. Нужно было всем рассказать официальную версию, чтобы не было ненужных домыслов, витиеватых приписок и несуществующих фактов. По этой версии роженица неудачно поскользнулась и упала. Следователь же тряс дежурившую ночью медсестру, на предмет конфликтов и прочего с погибшей.

- Жалко Александру, молодая, красивая. А сыночка какого родила, загляденье, - стоя в компании медработников, вещала Алла Павловна.

- Мужу то позвонили? – спрашивали её.

- Позвонили, - со вздохом продолжала она. – И мужу позвонили, и матери, всех оповестили, как положено. Мальчонку жалко, такой богатырь, а без мамки, эх…

Все сочувственно кивали, вздыхали и перешёптывались, но время неумолимо движется вперёд.

К обеду в отделении всё наладилось и пошло своим чередом. Санитарка начисто отмыла место гибели Сашки, персонал занимался своими прямыми обязанностями, а роженицы окунулись в будни кормлений и замены подгузников. Маленького Вадима перевели из палаты в детскую с отказниками, но он, похоже, совсем не расстроился. Хорошо кушал смесь, улыбался медсёстрам и терпеливо выдерживал все необходимые процедуры.

* * *

- Вы что-то путаете, как погибла? Она в роддоме с сыном, она не могла погибнуть, - Лёха кричал в трубку, а на том конце провода холодный голос продолжал его оповещать о смерти жены.

Бросив телефон в стену, он обхватил голову руками и завыл от бессилия. Как так? Почему? Всё же было хорошо… Горе парня прервал новый пронзительный звонок мобилы.

- Это ты во всём виноват, ты! Если бы Сашенька с тобой не связалась, всё бы было хорошо, - из динамиков рвались рыдания тёщи. – Что теперь делать? Кто вернёт мою доченьку? Кому Вадечку воспитывать? Аааа…

Рыдания матери Сашки были настолько громкими, что положив телефон рядом на диван, он всё равно слышал её, будто Тамара Петровна стояла рядом. Постепенно крики перешли на всхлипы, женщина выпустила первую боль и заговорила спокойнее.

- Лёш, ты во сколько туда поедешь?

- В морг? – переспросил Леший.

На том конце снова завыли, четкое обозначение места, в которое придётся идти, вызвало новую волну причитаний. Наконец, справившись с эмоциями, она продолжила разговор. Договорились встретиться. Остальное решили обсудить на месте.

Лёха собирался как в тумане, в голове беспрестанно пульсировало «не может быть». Ему казалось, что это сон, что сейчас он проснётся и всё будет как прежде, но реальность происходящего не отпускала. По дороге к моргу остановил сотрудник ДПС.

- Сержант Орлов, ваши документы, - он привычным движением взял «под козырек» и немного наклонился к открытому окну авто. – Нарушаем? Пойдёмте тест на алкоголь делать, - тут же поменял интонацию сержант, учуяв густое амбрэ перегара идущее от водителя.

- Никуда я не пойду, оформляй протокол, - глухо отозвался Лёха и откинулся на сидении.

- Лишение прав будет, - попытался образумить водителя сотрудник ДПС.

- Пох…

- Мужик, у тебя что-то случилось? – сочувственно спросил Орлов.

- Жену еду опознавать… В морг, - Лёха прикрыл ладонью глаза и провел ей по лицу, отметив колючую щетину на подбородке.

- Соболезную, - сержант протянул документы владельцу и в знак прощания снова «взял под козырёк».

Леший просидел ещё минут пять в реальном ступоре, ноги не хотели жать на педали, а руки держать руль. Он едет в морг. Там его ждёт Сашка. Впрочем, она уже не ждёт, она уже никого не ждёт. Что за чёрт.

- Сука, Лещ, это ты, твоих рук дело, я тебя из под земли достану. Ты у меня сам сдохнешь, - яростно повернув ключ в зажигании и нажав на газ, он резко стартанул, шлифуя покрышками асфальт.

Твердое желание отомстить бывшему участнику их банды придавало силы. Он ехал по маршруту и придумывал шаги своей мести. Найдёт, размажет, ещё раз размажет, уничтожит, заставит землю есть. За такими мыслями Леший приехал к моргу. У железной калитки его уже ждала чуть сгорбившаяся и будто враз исхудавшая фигурка тёщи. Тамара Петровна была в длинном чёрном платье и в чёрном платке. От вида траурного цвета в душе снова всё перевернулось вверх дном.

- Эх, Лёшка, - мама Сашки обняла его и почти повисла на крепких плечах парня, изливая ему страшную боль потери дочери.

Лёха замер, потом начал успокаивающе гладить её по спине, вроде помогло. Тамара Петровна подняла опухшие от слёз глаза на зятя и, будто извиняясь, проговорила:

- Ты на меня не обижайся, нам теперь нужно дружно жить. Ради Сашеньки. Ради Вадимки. Я уточнила в роддоме, малыша нам смогут отдать только через три дня, как раз после похорон. Говорят крепкий богатырь родился, кушает хорошо, не капризничает. Молодец доченька. Эх, не уберёг её ангел хранитель. Нелепая смерть.

Они позвонили в калитку и в сопровождении охранника пошли в морг. Сейчас нужно взять себя в руки и переделать огромную кучу дел, в том числе бюрократических. Справки, бланки, похороны, поминки. Лёха смотрел на свою тёщу и поражался, как эта женщина, которая только что буквально убивалась по своему погибшему ребенку, как она собралась, поджала губы и начала погружаться в скорбный процесс.

Она больше ни разу не всхлипнула, не жаловалась, а просто делала то, что нужно было делать. Её бесконечное горе выдавали лишь большие опухшие глаза, безжизненный тусклый голос и сгорбленная, как от тяжёлой ноши, спина.

Эти три дня были для него самыми тяжелыми. Очнулся он лишь тогда, когда медсестра с грустной улыбкой вручила ему свёрток с сопящим сыном Вадимом.

- Поздравляю, - проговорила она.

Переезд

- Лёш, Вадю окрестить надо. Вы с Сашей не решали, кто крёстным будет? – Тамара Петровна накормила и уложила заснувшего внука в кроватку.

Этот вопрос выдернул молодого отца из грустных мыслей. Со смерти жены прошла неделя, но ему до сих пор совершенно не верилось в происходящее. Всё казалось нелепым сном, вот он проснётся, и Сашка рядом стоит. Но пробуждения не было. За сыном ухаживала тёща. Приходила рано утром, уходила поздно вечером, а ночное кормление было за ним.

- Да как-то мы не думали над этим вопросом, - замялся он, видя, что мать Сашки ждёт ответа.

- Тогда надо подумать, я помогу в выборе церкви и сборах к таинству. А на тебя – найти крёстных. И учти, не бери абы кого, крёстные ребёночку как вторые родители. Особенно крёстная мать, родной то теперь нет, - Тамара Петровна быстрым движением промокнула выступившие слёзы.

Лёха от её слов сморщился, не мог он рядом с сыном другую женщину представить. Да и нет у него таких знакомых, которых можно в крёстные взять. Малого позвать? Он бы подошёл на эту роль. А крёстной матерью кого? У Малого даже девушки нет, чтобы предложить.

И тут его осенило, мозг выдал единственный и самый подходящий вариант. Милка. Вот кого надо попросить крёстной сыну стать. Она уж не даст Вадьке пропасть, и защитит, и поможет если что.

- Что? Придумал? – тёща верно подметила перемену в выражении лица зятя. – Ну ладно, Вадика я уложила, домой пойду, до завтра, - попрощалась она и направилась в прихожую.

Лёха пошёл проводить. Он поблагодарил маму Сашки за помощь, подал её сумочку и открыл дверь, пропуская женщину вперёд. На лестничной площадке стоял Лещ.

- Лёш, это к тебе? – вопросительно смотрела на зятя женщина. – Вадик только уснул, не пускай никого, обещаешь?

- Не пущу, не переживайте, - успокоил её парень и угрожающе рыкнул на незваного гостя. – Чё припёрся, хочешь, чтоб я тебя завалил? Исчезни живо! И больше чтоб я тебя здесь не видел, а то пожалеешь.

Тамара Петровна начала было спускаться, но замерла на лестнице, ожидая окончания мужской перепалки. Лещ на слова не реагировал. Он, как истукан, стоял и смотрел в одну точку. Леший тихонько, чтобы не разбудить Вадьку, закрыл дверь в квартиру и подошел ближе к визитёру. Глаза тёзки были стеклянными.

- Может ему плохо? Скорую вызвать? – вернулась мама Сашки и тоже пристально оглядела замершего молодого человека.

- Сейчас проверим, - Лёха уже звонил в квартиру соседки бабы Клавы.

Старушка не успела открыть дверь, как вперёд неё на лестничную площадку выскочил кот Тихон. Он вальяжно обошёл Леща и протяжно зашипел, уставившись в дальний угол.

- Бабуль, помоги, - попросил её Лёха. – Помнишь этого дуралея? Что ты тогда на него шептала, чтобы он убежал?

- Перекрести его, - посоветовала старушка. – И Отче наш можешь прочитать.

Полными ужаса глазами Тамара Петровна наблюдала, как зять крестит незнакомца и шепчет молитву. На третий раз взгляд Леща начал фокусироваться.

- Как я сюда попал? Я не хотел сюда приходить, это всё он, это он меня заставил. Я не виноват, - с несвязным бормотанием молодой человек опрометью бросился вниз по лестнице.

- Что у вас тут творится? Мне теперь страшно внука здесь оставлять, - тёща была заметно напугана. – Может мне остаться? Переночевать?

- Всё нормально, идите домой, я справлюсь, - попытался успокоить её Лёха.

- Какой нормально? Ты в своём уме? К тебе пришёл не понятно кто и убежал оттого, что ты его перекрестил, это для тебя нормально? Нет, я сегодня переночую здесь, а завтра Вадечку к себе заберу. Будешь ты к нам ездить, а не я к тебе.

Она решительно направилась обратно в квартиру.

- Спасибо, баба Клава, - кивнул соседке Леший.

- Окрестите ребёночка, защитник ему нужен раз такое творится, - подметила старушка.

- Покрестим, обязательно покрестим, - пообещал молодой папаша и скрылся за дверью своей квартиры.

На кухне его ждала тёща и устроила целый допрос с пристрастием. Она не успокоилась, пока Лёха ей не рассказал про всю свою жизнь, начиная с самого детства. Подробно расспросила про его вид заработка, а узнав причину того, что он с Сашкой к ведунье ездил, схватилась за голову.

- Ох, не зря я Сашеньку от тебя отваживать пыталась. Чуяло материнское сердце. А она тебя любила, всегда защищала. Приедет ко мне с вещами, чувствую, поругались, а она всё равно тебя оправдывает. Что ж ты за человек такой? – Качала она головой.

- Нормальный человек, - отмахнулся Лёха. – Пойдёмте лучше спать, а то уже за полночь.

* * *

Утро всё прошло в сборах, паковали сумки с вещами для Вадима. Собирали бутылочки, соски и смеси. Бабушка была настроена решительно.

- Лёш, давай так, ты сейчас меня с Вадиком отвезёшь, а потом за кроваткой и коляской вернёшься, - распоряжалась она.

- Как скажите, - он не спорил, знал, тёща решила - значит так будет. Да и что спорить-то, права она, тысячу раз права.

Погрузили всё в машину, малыша в люльке пристегнули, поехали. В квартире Тамары Петровны он помог разобрать сумки и сразу же отправился за оставшимися вещами. Когда зашёл в дом, решил набрать Милке.

- Привет, - нерешительно ответил он не её «алло».

- Привет, - в голосе девушки была уверенность и спокойствие.

- Мил, я тебя попросить хотел, только ты сразу не отказывайся, - резал он пути отступления.

- О чём? – не меняя интонации, отвечала она.

- Стань крёстной моего сына, пожалуйста.

На минуту в динамике образовалась гнетущая тишина.

- Мил, алло, ты здесь? – занервничал Лёха.

- Да, я здесь, - отозвалась она. – А почему ты этого хочешь?

- Кроме тебя некому, - и понимая, что сморозил глупость, он быстро добавил. – Ты будешь самой лучшей крёстной, другую я не хочу.

- А что по этому поводу думает твоя жена? – резонно поинтересовалась Меланья.

- Я думаю, что Саша была бы только «за».

- Так ты у неё ещё не спрашивал?

- Мил, она погибла. Нет больше Сашки, - теперь молчали оба.

Она преградой была

Меланья ходила по дому из одного угла в другой, тщетно пытаясь успокоиться. На дворе глубокая ночь, а у неё бессонница. Ну почему, почему она опять идёт ему на помощь? Сначала он привёз свою беременную жену. Теперь просит стать крёстной матерью его сыну. А она, тоже хороша, взяла и слёту согласилась. Нет бы подумать, посоветовать ему выбрать кого-нибудь другого. Но нет, согласилась…

В памяти всплыла улыбка малыша, такая чистая, искренняя, наполненная любовью. Именно так она его увидела в тот день, когда Лёха привозил сюда Сашку. Мелана ещё удивлялась, почему малыш не прячется, а так смело на неё смотрит. А вот как получилось. Видно знал уже тогда, что сведёт их судьба.

Взяв в руки колоду карт, Милка начала делать подробный расклад. Ей очень хотелось понять, почему погибла Сашка. Рыжая ведьма знала, что события никогда не бывают случайными, действие всегда порождает ответное, потянув за одну ниточку можно столько всего притянуть. И теперь она смотрела на расклад прошлого.

Карта к карте перед ней разворачивалась Сашкина судьба. И всё вело в счастливое будущее, пока та не встретила Лёшку. Тут прям крест вырисовывался. Расходиться нужно было. Мила увидела Сашину мать, которая пыталась вернуть дочь на прежнюю дорогу, видела её ненависть к парню. А ещё видела любовь, но только любовь странная была, бездумная, наколдованная, неужели ворожба?

Меланья стала смотреть дальше, нужно выяснить, зачем и кто ворожил, чтобы увидеть полную картину. Снова смешав колоду, она разложила под другой запрос. Сразу же нарисовалась какая-то невеста с женихом, которому очень понравилась Сашка. Невеста узнала об этом и приняла меры, только неправильные. Вот и сложился пазл, приворожили девчонку к первому встречному, чтоб семью не разбила, а этим первым встречным оказался Лёха. Вот почему Сашка ему всё прощала, до последнего терпела, не могла от него уйти.

И сразу же в голове возник следующий вопрос, почему Лёха так себя вёл. Ведь когда Милка с ним только познакомилась, парня она увидела надёжным и очень подходящим для семейной жизни. Там ещё примешивалось его сильное желание найти родную душу, так как детство в детдоме провёл. Почему он Сашку не ценил. Ведь он ей не единожды изменял, вёл разгульную жизнь, ставил интересы друзей выше семейных.

Снова карты замелькали в тонких пальцах, на чёрной столешнице вырисовывался новый узор. Внимательно посмотрев на расклад, Милка закрыла лицо ладонями и застонала. Это её вина, её след. Она не отпустила его тогда. Да, слова были сказаны, да только связь не прервана. До сих пор канал меж ними энергетический. И всё бы ничего, со временем он бы иссох, превратился в тонкую невидимую нить. Да после той ночи в мастерской Лерки, канал снова начал крепчать. Тянуло их друг к другу, сильно тянуло. А Сашка преградой была. А теперь её нет. Нет ни Сашки, ни преграды.

- И ты теперь рада? – вслух задала сама себе вопрос Меланья.

- Тоже скажешь, разве можно радоваться чужой смерти? – тут же ответила, ощутив внутри сильное сопротивление.

- А мне кажется, ты ликуешь прямо. Ждешь, не дождёшься, когда снова со своим любимым встретишься… - теневая сущность, которую Милка изо всех сил давила, всё активнее вылезала наружу, дразня её и заставляя злиться саму на себя.

- Нет, я не рада и не ликую, - строго и уверенно приструнила она сама себя.

По спине пробежал холодок. Милке показалось, что на неё кто-то пристально смотрит.

- Искушаешь? – громко спросила она в пустоту. Ей показалось, что за окном в темной ночи сгустилась плотная чернота. – Не на ту напал. В ошибке каюсь, а вину смертную не беру. Сгинь!

Она подошла к иконам зажгла свечи и принялась за молитву. Сколько времени она просила Бога избавить её от соблазнов, она не считала, только почувствовала, что сон одолевает, и ноги еле держат. Погасив пламя свечей пальцами, Милка отправилась в бабулину горницу. И только она коснулась головой подушки, как тут же провалилась в сон.

Снился Лёха, тянул к ней руки и просил вернуться. Но её будто что-то останавливало, держало. Она делала шаги назад, пока не упёрлась спиной во что-то тёплое и мягкое. Мелана хотела обернуться, но голос в голове запретил это делать.

Лёха приближался, протянутые к ней руки неестественным образом удлинялись, стараясь дотянуться до Милы. Лицо почернело и превратилось в страшную маску Чёрного демона.

- Будь моей, - хрипел он, вышагивая из тела парня, как из ненужной одежды.

Тело Лёхи глухим шлепком упало и осталось лежать позади Чёрного. Меланья в порыве хотела броситься к парню, но путь ей преградили белоснежные крылья, крепко обнявшие её плечи.

- Стой! – приказывал ровный спокойный голос из-за спины. – Это морок, он исчезнет. Ничего не бойся, молись, и сила будет на твоей стороне. Запомни, что я сказал. Этим спасёшься.

Сон резко прервался, оставив после себя сухость во рту и учащённый пульс. За окном занимался рассвет. Первые петухи встречали новый день, голося на всю деревню. Надо пойти, умыться.

* * *

- Лёш, а когда ты меня с крёстной Вадика познакомишь? – донимала зятя Тамара Петровна.

- Она сказала, что приедет, когда точная дата крестин будет назначена, - отмахнулся он от тёщи.

- Ох, не думала я, что так будет. Уже все ближайшие храмы обежала, везде запись не раньше чем через месяц. Как думаешь?

- Ну покрестим через месяц и всего делов, вы главное договоритесь, чтобы я Милке сообщил, к которому числу приезжать, - он не понимал, почему тёща так кипишует.

- Вот балбес, нельзя так долго ждать, скорее надо. У Вадечки Ангел Хранитель появится, защищать его будет, чтобы худа не случилось, - настаивала на своём Тамара Петровна.

- А от меня вы что хотите? Чтобы я по церквям бегал? Думаете, это что-то изменит? Или вы меня на взятку провоцируете? Скажите прямо, а то всё вокруг да около…

- Я знаешь что подумала, может, мы его к крёстной в деревню отвезём? Там приход наверняка небольшой, всё быстро сделают. И ей ехать никуда не придётся, позвони! – она ждала ответа, заглядывая прямо в глаза.

Успею до таинства

Конечно же Меланья не смогла отказать Лёхе в его настойчивой просьбе. Единственным её условием было то, что план действий сокращённый: встречаются возле церкви, совершают обряд и разъезжаются. К себе в дом толпу вести она не хотела, а общаться с крестником обещала приезжать в Москву. На том и порешили. Крестины назначили на послезавтра, как раз успеют все подготовиться.

Лёха построил в навигаторе маршрут до церкви.. Ехать примерно три с небольшим часа, не очень долго, Вадик выдержит. На всякий случай попросил Малого взять права, чтобы тот тоже смог вести машину. Тамара Петровна собирала необходимые для внука вещи и перекусы в дорогу. Выезжать решили рано утром, чтобы в запасе иметь пару часов на остановки и прочее. Едут с младенцем, тут всего предугадать невозможно.

Утром всё было хорошо. После раннего кормления Вадика сразу в автолюльку положили, бабушка приготовила термос с водой нужной температуры, насыпала смесь в бутылочку, чтобы по дороге разводить, уселись и поехали за крёстным.

Когда Малой втиснулся в дверной проем Дастера, Тамара Петровна непроизвольно ахнула.

- А Лёша всё говорит «малой, малой», не думала, что с нами такой богатырь поедет. Как тебя зовут то?

- Егор, - представился парень.

- Тамара Петровна, - ответила мама Сашки.

- Ну всё, познакомились, - подытожил Лёха, - теперь в путь.

Поехали. По Киевскому шоссе долетели быстро, платные участки дороги вообще ракетой. Малой сидел в телефоне и искал в городе достойное место для отдыха с дороги.

- Говорил тебе – рано едем, я уже по Киевскому катался, знаю, - наезжал на Лёху Егор.

- Чего ты кипишуешь, ищи кафе нормальное, там пересидим и в церковь ко времени приедем.

- Да нашёл уже, рули давай, сейчас в навигатор забью, - Малой наклонился вперёд, чтобы перенастроить гаджет с маршрутом.

Но тут машину будто тряхнуло, Лёха резко нажал на тормоз, выключил зажигание и пулей вылетел на дорогу.

- Что там? – испуганно спросила Тамара Петровна.

- Не знаю, - отозвался Егор, - пойду, посмотрю, а вы пока тут сидите, хорошо?

- Да, конечно, - тёща Лехи через лобовое стекло смотрела на зятя и ничего не могла понять.

Лёха стоял на коленях, на шоссе примерно в десяти метрах от машины. Создавалось ощущение, что он с кем-то разговаривает, но там никого не было. Вот к нему подходит Малой и пытается поднять с асфальта, но Лёха машет руками на Егора и бурно ему объясняет. Что он кричит, Тамара Петровна не могла разобрать. Вадечка спал крепко, и женщина решила выйти посмотреть, в чём же там дело. Но только вылезла из машины, как Егор замахал на неё руками, призывая не подходить. Тамара Петровна слушала обрывки разговора.

- Малой, неужели ты не видишь, это же Лещ!

- Пошли в машину, здесь никого нет.

- Как нет, вот же он, я его сбил, ему помощь нужна. Вызывай срочно скорую и ДПС.

- Леший, пошли в машину говорю!

Их авто объезжали, сигналили и не без любопытства рассматривали странную сцену на шоссе. Никто не останавливался, а если и притормаживали, то Егор быстро отправлял их на свой путь. Наконец ему надоело пререкаться с Лёхой, он приподнял его за грудки и сильно отхлестал по щекам. Леший будто вернулся в реальность. Он осмотрел дорогу и оттолкнул Малого.

- Что это было? – вид у парня был паршивый.

- Пошли в машину, там поговорим, и садись слева, дальше я поведу.

Дальше долго ехали молча, Лёха переваривал случившееся, а Малой следил за дорогой. Первой не выдержала Тамара Петровна.

- Мальчики, что это было? Егор, что с Лёшей?

Леший сидел и невидящим взглядом смотрел в пустоту. Его мелко трясло, и он постоянно повторял одну и ту же фразу: «я же его видел, это был Лещ, я его сбил».

- Не знаю, что это было, но состояние у него для крестин неподходящее, - заключил Малой. – У вас есть номер телефона крёстной, надо бы её предупредить.

Видя, что зять в полном неадеквате, Тамара Петровна согласилась с Егором. Она набрала на мобильнике номер Меланьи. Хорошо, что записала.

- Милочка, здравствуйте, это вам бабушка крестника вашего будущего звонит. У нас проблема, Лёшка будто призрака на дороге увидел, твердит без конца, что кого-то сбил. Но ничего такого не было. В общем он совсем потерянный, может нам перенести таинство?

- Ни в коем случае, вы сейчас где? – голос Меланьи в трубке не понравился женщине.

- Мы почти до Сухиничей доехали, хотели в кафе посидеть…

- Что сейчас делает Лёшка? – прервав на полуслове, задала вопрос будущая крёстная.

- Сидит, в окно смотрит, но будто ничего не видит. И постоянно бубнит себе под нос, что сбил человека.

- Нигде не останавливайтесь, сразу в деревню, но не к церкви, а сначала ко мне, дом восемнадцать, поняли?

- Да, поняли, - вздохнула Тамара Петровна. Отключив звонок, она передала разговор Егору, тот молча кивнул, продолжая рулить.

- Какая же она неприятная, ни здравствуйте, ни до свидания… Прогавкала в трубку приказы и исполняй. А почему мы должны ей верить? Егор, может мы Лёшу доктору покажем? Всё равно в город заехали, давай больницу найдём.

- Нет, - коротко ответил Малой. – Сразу в деревню едем, нам Лёха про Милку рассказывал, верьте ей, сильная…

- Было бы кому верить, - пробурчала сердито бабушка Вадима. – Я её вообще ни разу не видела, страшно даже, кто там такая.

Малой ничего не ответил, он уже проезжал через Сухиничи, внимательно следя за знаками, светофорами и пешеходными переходами. Вскоре город закончился, до Становки оставалось буквально полчаса. Плечистый богатырь угрюмо рулил, Тамара Петровна смотрела то на внука, то в окно, Лёха без остановки нёс какую-то пургу. Настроение у всех было вконец испорчено.

Когда подъехали к дому Меланьи, та сразу вышла навстречу. Егора и Тамару Петровну с внуком отправила отдохнуть в переднюю. Лёху приказала не трогать и оставить в машине. До крестин ещё полтора часа, церковь десять минут ходьбы.

- Будьте здесь, во двор не выходить ни под каким предлогом, - строго наказала Мила гостям. – Если что услышите, не обращайте внимание. Я успею до крестин.

Она станет моей

Меланья вышла на крыльцо и, оглядевшись по сторонам, оценила обстановку. Лёха сидел в машине на переднем пассажирском и активно разговаривал сам с собой. Стёкла были слегка опущены, и до Милки доносились обрывки странного диалога.

- Ты его сбил, ты! Ты ведь видел, как он истекал кровью, лёжа на асфальте. Ну и гад, даже не вызвал скорую, он же умер. По твоей вине умер! – слегка шипящий хриплый голос был до боли знаком, и он не принадлежал Лёхе.

- Но Малой сказал, что мне это померещилось, он никого не видел на дороге, не было там никакого Леща… - вот теперь она узнала голос Лёшки, он был немного растерян, будто сомневался в том, что говорил.

- Не верь ему, он специально тебя обманывает, ему это на руку. Он тебя сдаст и будет героем, а ты останешься в глубокой заднице, слушай меня! - снова хрипатый голос.

- Ну и что же мне теперь делать? Что ты предлагаешь?

На этой фразе Милка сорвалась с места и подбежала к машине. Резким движением она открыла дверь автомобиля и схватила Лёху за руку:

- Твой сын у меня в доме, ты приехал его крестить, думай об этом, думай только об этом! – громко закричала она Лёшке.

На миг ей показалось, что глаза парня полыхнули огнём. Мимолётный полный дикой ненависти взгляд обжёг и заставил бросить руку и сделать шаг назад. Две - три секунды - Лёшка очнулся.

- А где все? Почему мы к тебе заехали, мы ж в кафе хотели, - Лёха пытался разобраться в своей голове, но у него плохо получалось.

- Все в доме, нас ждут, а нам нужно в баню, срочно!

- Мил, ты чего? Я ж сына приехал крестить, а не париться, харэ прикалываться, - улыбнулся Леший.

- Парить тебя никто не собирается, а вот отцепить от тебя незваного гостя нужно. Хотя будет жарко, это я тебе обещаю, - облизнув вдруг пересохшие губы, сказала Меланья.

- Какого гостя? Эх, Милка, вот если бы не знал тебя – подумал бы, что ты чушь несёшь. Но знаю, на что ты способна, верю. Пойдём раз надо.

Меланья решительным шагом пошла в баню, Лёха плёлся следом. Из окна, не смотря на запрет, на них смотрела Тамара Петровна и Малой.

Мама Саши после слов будущеё крёстной пребывала в лёгком трансе. Ей казалось, что она чувствует чьё-то присутствие, будто кроме них в доме находился кто-то ещё. Лёгкие шаги, странное движение воздуха, тихое потрескивание и вздохи. Да, Тамара Петровна готова была поклясться, что слышит их. И больше того, она даже их узнала, так вздыхала её покойная доченька.

- Сашенька, милая, прости меня, - удручённая женщина заплакала, закрыв лицо руками.

Тут же проснулся Вадим и закряхтел в автолюльке. Пора кормить и переодевать. Тамара Петровна начала хлопотать вокруг внука. Хорошо сумки из машины взяли, всё под рукой. Быстро поменяла подгузник, развела смесь и, взяв младенца на руки, села на стул кормить. Вадим с довольным видом чмокал и смотрел чуть выше головы бабушки. Глазки мальчика блестели, и Тамаре Петровне показалось, что он улыбается.

- Кушай маленький, кушай мой хороший, - приговаривала она и вдруг замерла. Её плечей коснулось что-то лёгкое и невесомое, женщина закрыла глаза и почувствовала запах любимых духов дочери.

Не просто так малыш улыбался, тоже почувствовал, а может и увидел. Волшебное ощущение присутствия Сашки согревало и дарило покой. Страх того, что это исчезнет, заставлял зажмуривать глаза сильнее и крепче.

- С вами всё в порядке? – прервал её сон наяву Егор. – Вам плохо? Воды принести?

Тамара Петровна, не открывая глаз, покачала головой, надеясь, что Сашка не исчезнет. Но чуда не случилось. Если это был дух её дочери, то он мгновенно испарился. Волшебство растворилось в обыденной реальности, можно открывать глаза.

Малой стоял совсем рядом и пристально смотрел на тёщу Лёхи. Один с катушек слетел, вторая как блаженная улыбается, не хватало и ему поддаться колдовству. Увидев, что с бабушкой крестника всё в порядке, молодой богатырь снова прильнул к окну. Лёха и рыжая, как зашли в баню, так ещё не выходили. Егор посмотрел на часы, до крестин час. Тамара Петровна докормила Вадика и положила его в автолюльку. Малыш мирно сопел и периодически морщил свой маленький носик.

Выйти бы, посмотреть, что там. Вдруг помощь нужна? Но нельзя, запрет. Малой помнил рассказы Лёхи про эту ведьмочку, лучше не нарываться, здесь переждать.

- Пойду, чайник поставлю, - прервала его раздумья Лёхина тёща. – Ты будешь чай? У меня бутерброды есть, перекусим?

Малой с готовностью кивнул, и они вместе отправились на кухню.

* * *

- Раздеваться надо? – Лёшка глядел на Милу, которая чертила мелом круг на деревянном полу парной.

- Если тебе так будет легче, то можешь и раздеться, - посмотрела она на него лукавым взглядом, одновременно расставляя по границе круга свечи и поджигая их.

- Какая же ты красивая, - расстегивая рубашку, любовался девушкой Леший. – Взял бы тебя прямо здесь, а всем скажем, что обряд совершали. Как тебе мысль?

- Мысль дурацкая, тем более в твоём положении. Да и для меня слишком опасная, - отвечала Меланья.

- Не понял? – у парня в крови уже заиграл тостестерон, сильное влечение затмевало разум, мысли путались и хотелось одного.

Милка громко засмеялась, в глазах зелёные искорки, приоткрытые пухлые губы, россыпь золотых кудрей по плечам. Она стояла возле двери парной, он сидел на нижнем полке. Разделяло их всего пара метров и большой круг со свечами на полу.

- Хитрец, так вот ты как решил до меня добраться, - проговорила она, обращаясь явно не к Лёхе. – Ну что ж, попробуй, иди ко мне!

Парень встал с полка и сделал шаг, заступив одной ногой в круг.

- Иди же, иди, чего замер? Или силёнок не хватает? – веселилась рыжая ведунья.

Ноги Лёхи будто налились свинцом. Желание внутри бушевало, а тело не слушалось. Как так? Он, молодой крепкий парень, не может перешагнуть свечи? Быть такого не может, сейчас он сделает ещё пару шагов и тогда ей от него не спастись. Но ноги упорно стояли, будто приросли к полу.