Мелодия Бесконечности. Первый аккорд

«Мастер» для Маргариты

Маргарита медленно шла, сама не ведая куда, пошатываясь, точно пьяная. Девушку всю трясло от горя и отчаяния. Непролитые слёзы застилали глаза, мешая разобрать дорогу и хоть примерное направление пути. Да и какое это теперь имеет значение, когда его больше нет? Голова нестерпимо раскалывалась. Измученный разум лихорадочно искал ответы на многочисленные вопросы о смысле жизни, о справедливости, но не находил успокоения для истерзанной души, безжалостно вскрывая её — слой за слоем. Но даже сейчас затуманенный горем мозг отмечал эти вездесущие недоуменные или сочувствующих взгляды прохожих. «Да что вы можете понимать!?»- хотелось закричать в ответ. Но девушка нашла выход. Вдруг — сорвалась и побежала, будто хотела убежать от своего горя. Возможно ли убежать от боли? От невосполнимой потери? От собственных воспоминаний? Простая истина достучалась до воспаленного сознания лишь спустя полчаса, когда подкашивающиеся ноги уже устали держать, и девушка упала на колени там же, где остановилась. В голове проносились обрывки воспоминаний: улыбающееся лицо Алессио, скромный прощальный поцелуй в международном аэропорту Лос-Анджелеса, его обещание скорой встречи.

«Алессио… Ал…»

Перед глазами, как в калейдоскопе, мелькало, то его лицо, то терминал международного аэропорта Лос-Анджелеса, взрыв самолета во врем взлета, крики людей, паника.

Молодой талантливый скульптор, итальянец по происхождению — был другом её названного брата, и — больше, чем другом ей. С ним ей было так хорошо и так легко, что она почти его полюбила. Пусть знакомство их было недавним и не долгим — когда он, после нападения грабителей, проходил курс лечения травмированных кистей в клинике, где работал её брат. Алессио должен был лететь этим рейсом к сестре на похороны матери.

Он был на борту того авиалайнера — теперь его сестре Бьянке предстоит хоронить уже двоих.

Всё это невыносимо давило, все эти люди, снующие туда-сюда в ожидании увидеть какую-нибудь знаменитость, обсуждающие приезжих между собой уборщицы-мексиканки, полуденная жара и духота сводили с ума, не давая свободно дышать. И захотелось вдруг, исчезнуть, раствориться, чтобы не чувствовать больше этой боли, этих взглядов, этой дрожи во всем теле.

Она не помнила, как покинула аэропорт, как дошла до автобусной остановки и доехала до парка, как бесцельно бродила по аллеям, уходя как можно дальше от скоплений народа, прогуливающихся по парку.

Позже — она вновь сидела на корточках, закрыв лицо руками. Потом девушка немного пришла в себя, но её глаза всё ещё были полны слёз, а плечи изредка тихонько вздрагивали. Тугие тиски, сжимавшие голову, казалось, стремились раздробить череп, а сердце — сдавливало тяжелыми стальными обручами, затрудняющими его, и без того слабые, удары. Её бросало то в жар, то в холод. Хотелось кричать, но слёзы душили её, и хриплым воплем заходилась она, надрывая горло. Как ей теперь быть? Она больше не посмотрит в его серо-голубые глаза, не дотронется до его руки, не погладит его мягкие волосы, не услышит его голос — низкий, хрипловатый, не ощутит его прикосновений… А всего-то недавно он был живым, веселым, о чем-то мечтал, во что-то верил, кого-то любил… Только утром они разговаривали, шутили и смеялись, тепло прощаясь у терминала.

Она уже почти ничего не чувствовала, не ощущала — ничего, даже саму себя, постепенно теряя ориентацию во времени и пространстве.

Шла неровными зигзагами, несколько раз находясь в опасной близости от обрыва в глубокий овраг, которым заканчивался один из краёв дороги. Внезапно Маргарита оступилась и чуть не сорвалась — ей удалось ухватиться за какую-то корягу. Несколько камней скатились вниз. Проследив их путь, Маргарита ещё крепче сжала пальцы, отчаянно пытаясь выбраться на твёрдую почву. Изодрав руки и вконец обессилев, она не могла больше сопротивляться. Сознание покидало её.

Чьи-то руки в алых перчатках подхватили её и помогли выбраться, относя подальше от края дороги.

Девушка всё ещё не до конца понимала, что с ней произошло, и была на грани обморока. Для неё, не отличавшейся сильным здоровьем, события сегодняшнего дня были слишком тяжёлым ударом. Собрав последние силы, она сделала попытку привести в порядок хаотическое течение мыслей.

Её лицо было испачкано, руки изодраны в кровь, её тёмно-каштановые, почти чёрные, волосы растрёпаны, глаза и нос опухли от слёз.

Маргарита только сейчас она обратила внимание на молодого мужчину. Кожа его была смуглой, черты лица — правильные, большие карие глаза смотрели на неё с любопытством и участием. Длинные чёрные, как вороново крыло, локоны вьющихся волос ниспадали по его плечам. Одежды на нем были красного цвета, и это производило сильное впечатление.

Парень помог ей сесть и поинтересовался, всё ли у неё в порядке.

— Алессио?… — девушка рассеянно вглядывалась в черты лица незнакомца в тщетной попытке опознать его.

— Это кто-то дорогой тебе? Очень сожалею, но я всего лишь Джон, — тихо произнёс он, назвав своё имя на западный манер, и голос его завораживал, — А не подскажешь, прелестное создание — больно было падать? Ты же, наверняка — ангел, спустившийся с Небес, — он наблюдал за этим маленьким хрупким созданием и не мог понять, почему ему вдруг стало так тепло. Захотелось окружить её лаской и заботой, прижать к себе, зарывшись лицом в её темные волосы и принять на себя её боль, не оставляя этой девочке ничего из того, что заставляло бы её страдать, испив губами её слезы — деликатно прильнуть к её нежным губам, оставив легкий поцелуй. Её глаза, ныне в первый раз познавшие горечь потери и слез — такие прекрасные и ясные глаза большая редкость. Они согревали теплом, дарили свет душе и надежду — сердцу. Такая юная, чистая и свежая… Господи, ну откуда такие мысли о сладости её губ, о нежности и аромате её кожи? И почему она так и притягивает его, так и стремится к ней душа?

И стало страшно — когда-то сильные чувства точно так же захватили его, и это принесло большую боль и большую печаль. Тот первый любовный опыт оставил в его душе ещё долго не заживавшие шрамы и маленького сына — его жена нуждалась в более зрелом мужчине, и она нашла такого и полюбила его — лучшего друга и побратима. Он же считал ниже достоинства мужчины удерживать женщину силой и мешать счастью тех, чья любовь взаимна. А сам пытался найти забвение на дне бутылки — и это едва не затянуло его в бездну. От того, он так и боялся снова пускать любовь в свое сердце. Но она ведь не спрашивает, она просто приходит в свой час.

— Кто Вы? — Маргарита смотрела на парня и не могла оторвать взгляд от его глаз, в которых хотелось потеряться и спрятаться от страданий — она тонула в этих колдовских бездонных тёмных омутах, но не было страха — она не боялась, ей было спокойно. И это вызывало смятение — испытывать подобные чувства к любимым родителям или близким друзьям, которых знаешь с детства — это естественно и понятно, но к незнакомцу, которого видишь первый раз в жизни — это было Маргарите в новинку. А сердце принялось стучать всё сильнее и сильнее… Мужчина был привлекательный, и при других обстоятельствах она бы обязательно отметила это, сейчас же она обратила внимание прежде всего на его глаза — ей ещё не доводилось видеть такого взгляда — манящего и завораживающего, печального и прекрасного, неотвратимого и предопределенного, как сама судьба.

— Можешь считать меня своим хранителем — улыбнулся Красный, и в его улыбке было столько теплоты и нежности, — В твоём рюкзаке есть вода? — спросил он, — Нужно промыть раны на твоих руках.

Маргарита утвердительно закивала головой и, шмыгнув носом, сняла со спины рюкзак и достала бутылочку минеральной воды.

Джон промыл этой водой девушке руки и, оторвав кусок от своей рубашки, перевязал Маргарите израненные ладони, в довершение ко всему, закутав её в свой плащ.

— Теперь лучше? — заботливо спросил парень, присев перед ней на колени и положив руки ей на плечи, — И никогда, слышишь, никогда не смей даже думать… Посмотри мне в глаза и поклянись, что никогда! Ты ведь и жизни-то не видела, — с пылом начал он, потом как будто опомнился, — Прости, я позволяю себе лишнее…Но, поверь мне — это не выход. Какая бы не приключилась у Тебя беда, Ты должна жить ради того Света, что есть в Тебе, ради близких и дорогих Тебе людей. Ради кого-то, кого встретишь когда-нибудь, и для кого станешь целым миром.

Он сказал эти слова, и она поняла, насколько он прав: только поддержка семьи и друзей поможет ей пережить потерю. Теперь, когда первый шок миновал, она и сама понимала это. А случись с ней что, то и в её семью пришла бы трагедия. Поздний ребенок в семье и единственная родная дочь своих родителей, Маргарита была избалована любовью, за свои семнадцать лет она не знала другого сценария жизни.

— Вы спасли мне жизнь. Огромное спасибо! Благодарю от всего сердца! — в благодарственном порыве Маргарита обхватила руками его шею.

В этот момент, точно электрический разряд прошёл по телу Джона, сердце остановилось, а потом забилось ровно и размеренно. Пришло ощущение чего-то такого близкого и родного, словно, эта маленькая девушка, почти ещё ребёнок, смогла возродить в нём давно забытое чувство. Он нарушит все правила, но сейчас в его объятиях было самое драгоценное сокровище. Он уже не сможет отпустить её от себя. И вся вечность превратилась в ничто в сравнении с этим мгновением. Его сердце снова способно любить. И это ощущение и пугало, и невыразимо радовало его — так легко и так невероятно.

— Как тебя зовут? — спросил парень вполголоса.

— Маргарита, — так же шепотом ответила девушка.

— Маргарита… — повторил он за ней, — Интересно получается… В следующий раз, молодая леди, когда решите свести счёты с жизнью, не забудьте составить завещание, и помяните меня в нем — я человек скромный, мне много не надо, — Джон старался придать своему голосу как можно больше спокойствия и беззаботности.

Минут пять Марго смотрела в никуда…

— Ну, ты чего, малышка — обиделась, что ли? Я же пошутил. Прости, глупая шутка получилась, — парень позволил себе приобнять её, — И, милочка, я не настолько стар — можешь обращаться ко мне на ты.

Они долго молча смотрели друг на друга.

В темной бездне его глаз читалась удивительная мистерия сплетения человеческого и неземного, боли и страсти, отваги и чести, печали и тайн, приоткрыть завесу которых и разгадать которые она ощутила непреодолимое желание — узнать его, убедиться, что он не фантом, а реален:

— Дайте ладонь, я погадаю вам… — расторопно исправившись и застенчиво зардевшись, — то есть… тебе, — попросила Маргарита, способности к гаданию и ясновидению передались ей от бабушки по отцовской линии — мадам Констанс знали многие и многие обращались к ней за помощью и советом, сама же Маргарита пока что пользовалась своим даром только по мелочам: временами жульничая на экзаменах или предсказывая подружкам удачу в любви.

Джон протянул ей руку:

— А ты не здешний. Твой дом далеко. Ты родился под другим Солнцем, под другой Луной… — тихо произнесла девушка, глядя на молодого человека, — Ты отказался от того, что твоё по праву, ты хочешь всего достичь сам. Ты жаждешь познания и мастерства. И у тебя всё будет — признание, слава, богатство, большая семья. У тебя уже есть сын, и будет ещё много детей. Тебе причинили боль, но ты ещё будешь любить и будешь любим. Ты встретишь ту, которая согреет твоё сердце и твою постель. Но, тебе придётся бороться за своё счастье — хватит ли у тебя сил противостоять всем испытаниям?

— Неужели, меня так легко прочитать — как раскрытую книгу? — не таясь, подивился он и твердо поручился, — Уж будь спокойна, если я встречу женщину, которую полюблю, и мои чувства найдут отклик в её сердце, то буду бороться, даже если весь мир будет против. А что насчёт тебя? И я могу немного предсказывать. Тебя тоже ждёт великое грядущее.

— Таков мой дар — читать судьбу людей. Но, мне не дано знать своё будущее. А ты давно тут, в нашем мире? — поинтересовалась Маргарита.

— С начала времён, — слишком туманным и пространным был его ответ, но он не лгал.

— Что же привело тебя сюда? — продолжила спрашивать девушка.

— Я ищу свою судьбу, — в тон ей ответствовал Джон.

— А когда ты найдёшь то, что ищешь, сколько ты пробудешь здесь?

— До конца времён, — и снова был ей твердый ответ.

Маргарита рассмеялась:

— Ты такой забавный!

Джон нарочито обиженно поджал нижнюю губу:

— Я, что — похож на клоуна? Но, ты улыбнулась — это хорошо, — подмигнул парень.

— Ты такой милый! Совсем как Ал… — Маргарита всхлипнула совершенно по-детски.

— Ну, вот… Опять слёзы в два ручья, — он вытер ей лицо платком, — Планируется наводнение?

— Прости… — девушка виновато улыбнулась сквозь слёзы.

— Эй, это никуда не годится! Такая большая девочка… Такая красивая девочка… Тебе гораздо больше идёт улыбка. Ты не хочешь ничего мне рассказать? Иногда человеку просто необходимо выговориться, а в моём лице ты найдёшь самого внимательного и неравнодушного слушателя, — и прозвучало это так искренне и проникновенно — настолько, что у девушки мурашки пробежали по спине.

Она заглянула парню в глаза, и ему не жаль было бы и жизнь отдать за один этот её взгляд:

— Я тебе верю. Я чувствую, что могу тебе верить, — и она действительно это чувствовала, уверенная, что может всецело доверять этому человеку, что он скорее собой пожертвует, чем позволит кому-то причинить ей боль.

Она подсела ближе, обхватив колени руками и глядя на облака — куда-то туда ушло сегодня много хороших людей…

— Жан, — обратившись она к нему, она назвала его более привычным для неё вариантом имени, — ты счастливый человек? — девушка пристально посмотрела на Джона, она уже успела малость успокоиться.

— Человек сам выбирает свою судьбу, и в его власти сделать себя и окружающих счастливыми, — задумчиво произнес он, глядя в небо.

— А я не могу так, не могу! Жить с этой болью выше моих сил! Что мне делать?! Ужасно — это было ужасно, там было столько людей… И дети — я сама видела, как на борт заходили с детьми, а теперь они все мертвы… Господи, это и произнести-то невозможно, а осмыслить — и подавно, — Маргарита задрожала всем телом и уже почти собралась зарыдать.

— А ты кричи, — таким неожиданным оказался его совет, что она в недоумении захлопала длинными ресницами.

— Нет, я серьёзно, — Джон накрыл её руку своей рукой, — Надо дать выход напряжению. Бить посуду, напиваться до чёртиков, размахивать оружием — всё это не очень — то подходит для дамы — хоть, иногда помогает.

— И откуда же ты такой взялся?! У вас там все такие? — поинтересовалась Маргарита.

— Такой — только я один! — не без гордости заметил парень, — Каждый из нас уникален, единственный в своем роде.

— Да-а, от скромности ты не умрёшь, — слабо улыбнулась она.

— А зачем же умирать? Я хочу прожить жизнь на полную катушку и потешить своё самолюбие, добившись определённых результатов, ну, а если кому-то ещё от этого будет польза — что ж, я не против.

— Ага, «чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы»?

— Ух! Не сильно ли сказано? Вот, Ты, например, задумывалась о своём предназначении? — речь его была пылкой и проникновенной, он не притворно сам верил в то, что говорил, — А я Тебе скажу, что лишь немногим уготовлено свыше исполнять великую миссию по поддержанию мира и порядка во вселенной. Но, это и большая ответственность. Человек уже не в праве распоряжаться своей жизнью. Однажды каждому придётся отвечать, а что было сделано тобою сегодня для лучшего завтра? Прислушайся — слышишь музыку? Чудная мелодия. Посмотри вокруг: как чудесна природа. Подумай о своих близких: ты нуждаешься в них, а они нуждаются в тебе. Разве это не составляет счастье в жизни? Разве ради этого не стоит жить? Разве за это не стоит бороться? Да, я счастливый человек, если могу изменить жизнь к лучшему. И всё это неписаные законы, старые, как мир. И не жалей о времени, потраченном на людей.

Маргарита с восхищением смотрела на этого странного парня, что так неожиданно ворвался в её жизнь:

— Я понимаю… Хотела бы и я сказать то же самое… — поразмыслив, произнесла Марго.

— Во всяком случае, ты — необычный человек. В твоих силах дать волю своим талантам и способностям. Главное — верно выбрать путь и не дать угаснуть твоему огню, дивному свету твоей души. Ты — настоящий Свет. Пусть ни что тебе не помешает, — Джон взял в руки её маленькую ладонь.

— Жан, Я СЛЫШУ ЕЁ! Слышу эту мелодию! — девушка порывисто схватила парня за руку и приложила её к своей груди, — Она идёт оттуда — из самого сердца.

— Ну, вот стоит только освободить разум и устремиться к гармонии, и знание само придёт. Стоит очень захотеть и приложить усилия — и найдутся ответы на все вопросы. И, самое главное — не сдаваться. Открой свою душу и будь предельно внимательной. И не бойся ошибиться.

— Я буду стараться, обещаю, — она улыбнулась своей самой ослепительной улыбкой.

Парень одобрительно кивнул:

— Любишь цветы?

Маргарита удивлённо посмотрела на Джона — он протянул ей розу:

— Это мне? Как ты это сделал? Это какой-то фокус? — она не верила своим глазам.

— Скажем так — небольшой секрет. Не нравится?! Могу забрать.

— Ну, уж нет! Не-а, я её возьму на память. Она прекрасна… — опустила взгляд Маргарита.

— Прекрасна, как и ты… — тихо произнёс он, так, чтобы она не услышала.

Пока девушка любовалась цветком, Джон что-то напевал.

— Как поёт! Кто бы мог подумать, — прошептала Маргарита.

Она дослушала до конца:

— Браво, сударь, великолепно поёшь! — Марго захлопала в ладоши, не скрывая своего восторга талантом Джона.

— Я ещё и играть умею: на гитаре и… нервах врагов, — усмехнулся он в ответ.

— Однако, — улыбнулась девушка.

— О! Мы с тобой заболтались и не заметили, как пролетело время, — опомнился вдруг Джон.

— Боже! Меня же, наверное, уже ищут! — тут спохватилась и Маргарита, — Ты не проводишь меня? Я хочу познакомить тебя со своими друзьями, — она вспомнила о существовании мобильного телефона и набрала номер лучшей подруги — именно ей сейчас она могла выговорится, не выслушивая нравоучительных нотаций радетельного старшего брата о том, что она заставила всех переживать. но в этот раз у неё была действительно уважительная причина. В такой ситуации она готова была выслушать любые самые резкие нотации, только бы её близкие были рядом, здоровые и невредимые.

— Прости, но твои друзья скоро будут тут, а мне, и правда, уже пора, — с печалью в глазах он покачал головой, — Мы снова увидимся — непременно. Береги себя. Ты должна жить дальше. Ради себя и ради тех, кто тебя любит. Если бы с тобой что-то случилось, то твои близкие очень бы огорчились. Знаешь, сегодня и ты спасла меня. Мы ещё непременно встретимся, и тогда ни какая сила не сможет помешать мне быть рядом с тобой, — девушка даже представить не могла, чего стоило ему отпустить её сейчас.

— Как же мне отблагодарить тебя, Жан? — она взяла парня за руку и вновь посмотрела в его глаза.

— Это я должен тебя благодарить. Помяни меня в своих молитвах, — Джон слегка наклонился и коснулся губами губ девушки, и к своему стыду она отметила, что это было ей приятно, что губы его были мягкими и теплыми, и от него так приятно пахло — запах свежий и пряный, — Я не прощаюсь. До свидания, Маргарита, — ему был необходим спасительный свет, чтобы вырваться из окутавшей его тьмы, и она может стать для него этим путеводным огнем, — Я найду тебя, обязательно найду.

— Непременно! Жан…Мне будет тебя не хватать… — она несколько раз моргнула и повертела головой по сторонам, но таинственного мужчины уже не было, вместо него она увидела приближающийся знакомый автомобиль брата. Просто мистика какая-то, да и только! Ребята вышли из машины… подруги молча обняли девушку и дали волю слезам. Она всё ещё была в шоке и не осознавала, что странный незнакомец, спасший её, практически признался в любви — только что прямым текстом не сказал. А был ли он на самом деле? Не было ли это плодом её фантазий?

Измученная и уставшая, Маргарита заснула прямо в машине, на коленях у белокурой Даниэллы — лучшей подруги и названной сестры.

Со временем эта встреча начала казаться ей невероятным сном.

Исчезают цивилизации, вымирают нации, но те, кого мы любим будут жить вечно в нашей памяти и в наших сердцах…

Надо только не переставать любить…

И неизменной истиной остаётся то, что дружба и любовь являются самыми чудесными и великими силами.

Потом был самый тяжелый период в её жизни: у девушки появилась боязнь самолетов, что и не удивительно после того, что ей довелось увидеть — и на похороны Алессио её сопровождали брат и златовласая подруга, и ещё целый месяц она провела во Франции с родителями, пока те оставались в Париже, готовясь к научному симпозиуму.

У родителей Маргариты долгое время не получалось завести детей, что казалось горькой иронией — ученые, специализирующиеся на генетике человека, оказались бессильны помочь самим себе, находя утешение в работе. Волею судьбы, когда в теракте в торговом центре погибли их друзья и коллеги — семейная пара из Японии, их сын, чудом выживший в тот страшный день, стал им приемным сыном.

К тому времени, когда родилась Маргарита, их научная карьера была в своем зените и требовала всё больше сил и времени, что несколько омрачало радость от такого желанного события, и даже полноценный декретный отпуск мать девушки не могла себе позволить. Но, несмотря на их занятость, Маргарита всегда ощущала их заботу и поддержку — каждую редкую свободную минуту они старались проводить с детьми, а по возможности — брали их с собой, и даже находясь в далеких командировках, они использовали для общения все доступные средства связи. Мальчик, когда вырос, решил пойти теми же стопами и стать врачом — и очень хорошим врачом, надо признать, с честью продолжив нести имя своей семьи.

И Маргарита видела себя в медицине, временами ей казалось, что учась и наблюдая вместе с ними, она узнала уже достаточно много и сможет продолжить обучение на медицинском факультете.

Ещё она помнила тёплые морщинистые руки бабушки Констанс, в маленьком которой в Провансе она в детстве часто проводила летние каникулы, — её удивительные истории и её дар видеть прошлое и будущее и исцелять хвори.

Вот такую семью видела Маргарита, и о такой семье мечтала для себя, и даже вернувшись в Америку под покровительство названного старшего брата, она продолжала звонить и писать им сообщения каждый день, делясь всем — своими впечатлениями о прожитом дне, своими страхами и переживаниями.

А через три месяца судьба снова подарила Маргарите встречу с её таинственным спасителем, мысли о котором она всё не могла прогнать из своей головы.

Звуки музыки, доносившиеся из гостиной, заставили девушек замереть на пороге:

— Это ещё что такое?! Джек должен быть ещё на смене в клинике — кто же тогда в? — возмутилась привлекательная спортивная блондинка с большими ясными голубыми глазами и россыпью милых веснушек на аккуратном симпатичном носу и на щеках, доставая мобильный телефон и собираясь набрать номер полицейского участка.

— Что-то мне подсказывает, что наш тихий девичник отменяется — заметила высокая сероглазая шатенка приятной наружности с пышной причёской из крупных локонов. И голос её был чересчур низким, как для девушки, и рост её был чересчур высоким, и видно было, что она стесняется этого — ещё не научившись подавать эти свои особенности в качестве своих достоинств. А вот её большие глаза с длинными густыми черными ресницами, красивые брови и полные губы уже сейчас придавали ей особое очарование. И увлечения у неё были чисто женскими — кулинария и шитье, а уж в этом она была настоящей мастерицей.

— Чудно всё это, — поморщилась рыжеволосая девушка с глазами цвета горного малахита, в отличии от светловолосой, очаровательные веснушки у неё были по всему лицу. Её кожа была светлее, чем у остальных подруг — она словно светилась изнутри. Её внешность, её плавные движения и скользящая походка, её неспешная тихая речь с мягким акцентом — всё создавало образ утонченного и воздушного создания, как внешне, так и внутренне. И как нельзя лучше это доказывало её увлечение балетом — на занятиях в балетном классе она могла порхать почти не касаясь пола, как сказочная нимфа.

Маргарита вместе с подругами вошли в комнату, исполненную в стиле выдержанной английской классики, и встали, как вкопанные — на диване перед телевизором сидел смуглокожий парень, кареглазый и черноволосый, кожа его была смуглой, а одежды — алыми. Его левая рука была забинтована, а в правой он изящно держал сигарету.

— Приветствую, красавицы! — поздоровался парень, грациозно поклонившись, всё ещё не выпуская из руки сигарету, — Здравствуй, Маргарита! Я же обещал, что мы непременно увидимся — я сдержал слово. Пришлось уладить кое-какие дела, но теперь всецело в вашем распоряжении. Я никого здесь не знаю, и, если вы согласитесь быть моими друзьями, я буду рад.

Девушки с облегчением выдохнули — всё-таки это оказался не грабитель какой-нибудь, к примеру.

На минуту Маргарита онемела от избытка эмоций и от неожиданности выронила на пол папку с эскизами. Парень поднял один из набросков — нарисованный на нём молодой человек, как две капли воды, походил на него самого. Он помог Маргарите собрать листы и самым последним протянул тот самый, на котором был изображен он сам, поцеловал девушке руку и подмигнул озорно, — Весьма польщён, прекрасно рисуете, мадемуазель.

— Господи! Глазам своим не верю — Жан! — она бросилась парню на шею, — Прошу любить и жаловать моего спасителя!

— О! Моя рука! Полегче с объятиями, сумасшедшая девчонка, — юноша скорчил гримасу.

— Пардон! Всё в порядке? — спешно извинилась девушка, — Разреши представить тебе моих подруг: белокурая — Даниэлла, мне, почти, как сестра и настоящая леди — британка до кончиков ногтей, шатенка — Жюстин (так Маргарита называет на французский манер свою одногруппницу Джастину О'Нил — ирландку по происхождению), наша гордость: умница, отличница, спортсменка и волшебница кулинарии, а рыженькая — моя кузина Эллен, фея танца и будущая звезда подмостков больших и малых театров, — на что её подруги смущенно покраснели, а парень улыбнулся.

— Так вот каков герой Маргариты… Наслышаны о вас, молодой человек, — светловолосая оценивающе посмотрела на него.

— Надеюсь, хорошее? — Джонни пустил дым колечками.

— Так… чёрные волосы, чёрные глаза, аркан, красная одежда… это он… Нет, это… Да нет же, я почти уверена, что это Яма. Я правильно думаю, Дхармараджа («Царь Справедливости» — эпитет повелителя и верховного судьи загробного царства в буддизме и индуизме, более известного как Яма или царь Энма, отличительными Атрибутами которого являются алый цвет одежд и алый шелковый аркан) — поделилась своими размышлениями Даниэлла, когда повнимательнее присмотрелась к парню, полезно иногда проявлять интерес к наукам и культуре помимо учебной программы — а сколько ещё непознанного может открыть знаменитая всезнающая «Википедия».

— А кто это? Он не опасен? — тихо спросила кудрявая Джастина с выражением испуга на лице и в голосе, пока парень не сводил глаз с Маргариты. Эллен лишь скромно промолчала, отведя глаза в сторону, опасаясь лишний раз посмотреть на него.

— Если коротко — большая шишка, — так же тихо отозвалась блондинка, — Он — не человек. Таких, как он, принято называть демонами, существо вне человеческих понятий, вне категорий добра и зла, которого сама смерть старается обходить стороной.

— Всегда приятно, когда тебя узнают, — растянул улыбку Красный, — И это вас не смущает? Но, если вам не нужен друг и покровитель, то я удаляюсь, только не надо потом просить меня вернуться, — он снова театрально поклонился, и уже было направился к выходу.

— Ну, слушай, хватит уже цену себе набивать, — усмехнулась Дэни.

— Ди, пожалуйста. Я знаю, он — хороший, — маленькая брюнетка умоляюще посмотрела на подругу, потянув её за рукав, и шепнула на ухо, — Ну, куда он пойдет?

— Ты так переживаешь за него? — блондинка незаметно скосила взгляд на того, о ком они говорили, — А как мы это всё объясним моей тетушке? А твоему брату? — в свою очередь прошептала она в ухо Маргариты.

— Скажем правду, что, спасший мне жизнь, человек нуждается во временном приюте, — Марго подкупающе улыбнулась и эффектно опустила глаза, — И это — почти правда…

— Временное может стать постоянным, — хмыкнула себе под нос златовласая, а вслух обратилась к молодому человеку, — Что скажешь, мистер? Тебе ведь хотелось бы остаться?

— Вот, если меня попросит Маргарита… я, так и быть — подумаю, — он взглянул в сторону девушки, потом манерно закатил глаза.

— Жан, останься с нами… — она посмотрела на Джона и покраснела до кончиков ушей, — Я так скучала без тебя…

— А ты так очаровательна, когда смущаешься! — натурально умилился Джон, — Знаешь, я, кажется, нашёл свою судьбу… Но теперь ты так просто от меня не отделаешься. Я ведь, в некотором смысле, в ответе теперь за тебя.

— Ведь прекрасно же знал, куда идёшь — не так ли? И даже не буду спрашивать, как ты нашёл нас — мы, собственно, и не скрываемся ни от кого, — Даниэлла проницательно посмотрела его темные глаза, ища в них ответ, заслуживает ли он доверия и любви её подруги, и находя его утвердительным, продолжила, — Тётушкин дом огромен — комнат на всех хватит, можешь оставаться — друг Маргариты — и мой друг. Не побрезгуйте нашим гостеприимством, Ваша Милость, раз уж снизошли до нас. Только прошу учесть на будущее, что в этом доме не курят.

Джон спешно потушил сигарету.

То ли потому, что он оказался тем, кто спас их лучшую подругу, то ли потому, что он не проявлял открытой враждебности, то ли потому, что их чистые души юных максималистов ещё способны были отличить добро за маской наглеца — они не испытывали большого страха при общении с ним, в любом случае заключив, что если он действительно тот, на кого они подумали, то им всё равно нечего ему противопоставить, и лучше будет попытаться наладить с ним общение. Да и кто же в их возрасте не захотел бы столкнуться с чем-то необыкновенным? Да будь на его месте сам лорд Дарт Вейдер из широко известной космической саги, им и то было бы интересно.

А ему просто хотелось, чтобы кто-то скрасил его болезненное одиночество и полюбил его просто как человека и личность, а не из страха или ради выгоды.

— Спасибо, Ди! Ты настоящий друг! — брюнетка чмокнула подругу в щеку и с улыбкой повернулась к парню, — Ты с нами! Это здорово! — Маргарита снова налетела на него.

— Ой, да что же ты творишь, безумная! Моя рука, — парень несколько раз глубоко вздохнул.

— Прости, пожалуйста! Я такая неуклюжая, — девушка опять залилась краской.

— Да что с тобой такое сегодня, дорогая? Это я так влияю на тебя? — Джон потрепал чёлку Маргариты.

Ему так легко было улыбаться ей, когда сердце ликовало от радости.

— Ну, мы тогда вас оставляем, — попрощались с подругами и Джоном Эллен и Джастина, — не судьба сегодня девичнику, в другой раз ещё соберёмся.

Когда девушки проводили подруг и собрались перекусить, перед домом затормозил автомобиль — это был черный «Линкольн» брата Маргариты.

Из машины вышел еще достаточно молодой мужчина среднего роста в темных очках и немного старомодном костюме, но его волосы, кое-где уже тронутые сединой, были пострижены по последней моде. Настоящее его имя было Куро Хадзама, но он был более известен как доктор Джек, а для близких — можно просто Джей. Гениальный хирург, получивший образование за океаном и практиковавший одно время без медицинской лицензии, пока не подтвердил диплом и не получил распределение в одну из государственных клиник. Несмотря на действительно, почти дар и удивительные способности в медицине, в своей профессиональной среде он поначалу считался выскочкой, но теперь его уважительно именуют сенсей, отдавая дань его профессионализму и его происхождению. Японец по национальности, сын наследницы влиятельного японского клана и её телохранителя. Семья матери не приняла этот союз и отреклась от неё. В двенадцатилетнем возрасте мальчик стал свидетелем гибели родителей в теракте в одном из больших торговых центров. В отличие от многих других пострадавших, врачам удалось спасти ребенку жизнь, но эта трагедия навсегда оставила глубокие шрамы не только по всему его телу, но и в душе.

Маленького сироту усыновили друзья его родителей, а позже на свет появилась их родная дочь — Маргарита. И теперь он уже не представлял своей жизни без них, заменивших ему родных. А в лучшую подругу своей младшей сестры он уже несколько лет был влюблен, как мальчишка.

Мужчина открыл заднюю дверь, и помог выйти Розалинде — младшей сестре Даниэллы — девочке семи лет с зелеными глазами, локонами светло-русых волос и озорным характером. Перекинув через плечо яркий детский рюкзак, он поставил машину на сигнализацию, взял девочку под руку, и они вместе вошли в дом. Джек повесил рюкзак в прихожей, помог ребёнку снять курточку и вышел отогнать машину в гараж.

Маргарита, Дэни и Джон оживлённо беседовали в столовой за накрытым столом.

— Рози, вы уже вернулись, — раздался голос Даниэллы, — Мойте руки и садитесь с нами ужинать.

Не обращая внимания на слова старшей сестры, девочка забежала сразу в столовую и бросилась обнимать девушек:

— Приветики, сестрёнка! Хаюшки, Марго! Ой, какая же сегодня была интересная экскурсия — мы с классом были в Музее естественной истории — сколько там всего было, сколько нам всего интересного рассказали, а потом Джекки на обратном пути из клиники заехал, чтобы отвезти меня домой, — тараторил возбуждённый ребёнок, — А это у нас кто? — девочка недоверчиво покосилась на парня в красном.

— Это Джон, друг Мэгги, приехал к нам погостить, — объяснила Даниэлла, а Марго мило покраснела, — Он из загадочной Индии.

— Рад знакомству, принцесса! — улыбнулся Джон.

— Тот самый?! Ты правда существуешь? — удивленно ахнула девочка, вспомнив рассказ старшей подруги о её загадочном спасителе, — А ты ничего так, симпатичный, — одобрительно заметила она, — Хороший выбор, Марго. Только не тормози и не упусти такого мужчину, — невинно улыбнулась она, внимательно рассматривая незнакомца, — Та-а-к, из Индии, значит, а где его тюрбан? — возмутился неуёмный ребёнок.

— Я…это… — парень от неожиданности растерялся и даже не знал, что ответить: его всегда поражала непосредственность и, своего рода, мудрость детей, особенно таких не по годам развитых — как эта девочка, к примеру, или его сын — немногим старше её.

— И, пожалуйста, не надо оправдываться. Ты, наверняка, его потерял. Ну, ничего — дело в свои руки берёт Розалинда Кешью, — оживилась Рози, — Я сейчас вернусь.

Через минуту девчушка вернулась с красным полотенцем и ловко превратила его в прекрасный тюрбан, достойный самого сказочного падишаха.

С довольной улыбочкой парень подошёл к зеркалу:

— Да, об этом я мечтал всю свою сознательную жизнь, — расплылся в улыбке он.

— Ни дать, ни взять — настоящий принц, — заключила Розалинда.

— Да, уж… — грустно усмехнулся Джон, — знаю я историю про одного принца…

— Правда, что ли?! — в изумлении воскликнула девочка, — А расскажешь? Ну, пожалуйста, пожалуйста! — ребёнок чуть не прыгал на месте, теребя Джона за рукав рубашки.

— Господи, Рози, как ты себя ведёшь? Тебе не стыдно? Что подумает наш гость? Что у нас в доме живёт невоспитанная девочка? И что мне с этим бесёнком делать — просто неуправляемая стала, — вздохнула светловолосая.

— Да всё нормально, — отмахнулся парень, — Только уговор, принцесса — расскажу не раньше, чем ты закончишь ужинать, согласна?

— Конечно! — захлопала в ладоши Розалинда.

— Дай пять, малышка, — Джон протянул ладонь, и Рози хлопнула по ней своей маленькой детской ладошкой.

— ОК! Я только сбегаю переоденусь, — утвердительно кивнула головой девочка и убежала на свою комнату на втором этаже.

В это время в столовую вошёл мужчина. Он снял тёмные очки, и стало заметно, что кожа на правой стороне его лица была бледнее — это была искусственная кожа, разные оттенки кожи разделял шрам, проходивший от переносицы по правой щеке и почти до подбородка.

— Привет, сестрёнка! — он подошёл к столу, обнял Маргариту, поцеловав девушку в лоб.

— Как дела, родная? — они с Даниэллой слились в долгом страстном поцелуе.

— Добро пожаловать домой! А у нас сегодня гость — именно этот человек спас нашу Марго три месяца назад, — девушка представила Джона, когда доктор, наконец, выпустил её из своих объятий:

— Весьма рад встрече, юноша, — молодые люди пожали друг другу руки, — Примите мою благодарность за спасение жизни сестры. По такому поводу предлагаю выпить кое-чего покрепче, чем ваш кофе, — внёс своё слово молодой хирург и направился в свой кабинет за бутылочкой горячительного, — Не составите мне компанию, молодой человек? — предложил он Джону, и они вдвоём поднялись по лестнице.

Маргарита дрожащими руками взяла стакан с водой, чуть не пролив не себя его содержимое. Даниэлла только сейчас заметила, что к ужину девушка не притронулась:

— Алло! Земля вызывает Маргариту. Приём, — она провела рукой перед её глазами.

— Ди, мне страшно, — пробормотала Маргарита, — Всё это, как нереальный сон. Я боюсь дотронуться до него — вдруг снова исчезнет. Не знаю, смогу ли я это пережить.

— Не дрейфь, подруга, — Дэни положила ей руку на плечо, — Пусть только попробует исчезнуть — я его найду, приволоку назад за его длинные патлы и пристегну наручниками к батарее, чтоб и не рыпался даже — согласна?

Девушки во всех красках представили себе эту картину и не смогли удержаться от смеха.

— А если серьёзно, то, неужели ты не видишь, что Джон здесь ради тебя? Господи, да он влюблён в тебя — этого нельзя не заметить. Теперь всё зависит только от тебя — тут не могу не согласиться с этим чертёнком Рози — не упусти его, потом сожалеть будешь. Следующий шаг — за тобой, а такими темпами вы далеко не провинитесь. И, Джека, если что, я возьму на себя. А ты не проворонь свой шанс на счастье, сестрица. А вдруг — это любовь всей твоей жизни? Только очень хорошим людям выпадает познать настоящую, искреннюю любовь, и ты, как ни кто другой, заслуживаешь этого, — мягко улыбнулась блондинка.

Мужчины прошли в кабинет доктора, обставленный в стиле строгой классики — с мебелью из красного дерева и огромными стеллажами с медицинской литературой и справочниками.

— Итак, заботливый брат устроит мне сейчас допрос с пристрастием? — дерзким тоном поинтересовался Джон, — Весьма и весьма похвально. У меня ведь тоже сестра есть — я бы точно так же поступил, появись у неё подозрительный кавалер.

— Буду откровенен, — начал Джек, — Если решил поиграть в героя и заморочить моей сестре голову, то этот номер не пройдёт, молодой человек. Она ещё не оправилась от потери — она своими глазами видела смерть — не пожелаю никому пережить подобное — такое не забывается.

— Да-да, я же страшный и ужасный тип, — саркастически заметил Джон, — не плачу налоги, имею многочисленный гарем и несколько судимостей, я алкоголик и наркоман, а ещё у меня прабабка — ведьма, и отец — невидимка. И не мне рассказывайте о её потере — я видел Маргариту в тот день.

— А вот хамить не надо, мальчик, — сдержанно ответил мужчина.

— Тебя ещё и в проекте не было, когда я был мальчиком, мистер. И за все свои поступки я привык отвечать только перед своей совестью. И не надо лезть мне в душу. Если Маргарита захочет знать обо мне, я расскажу всё. Я же не задаю лишних вопросов, например, о твоём лице — это ты так печёшься о чести сестры или отваживаешь лишних воздыхателей от Даниэллы?

Джек схватил парня за воротник рубашки:

— Заруби себе на носу, кретин, никто, слышишь, никто не имеет права шутить о моём лице! Усёк? Иначе я за себя не отвечаю. Ясно?

— Псих! Пусти меня. Ты что, шуток не понимаешь? — прохрипел Джон.

— Ты у меня сейчас, блин, зубами плеваться будешь, шутник, — прошипел Джек.

— Смотри, док, сам нарываешься! — ухмыльнулся Красный.

Джек начал медленно оседать под смертельным взглядом Джона. Он сел на стул всё ещё тяжело дыша:

— Чёрт возьми, да кто ты такой? Или ЧТО ты такое? — еле выговорил он, с трудом переводя дыхание, — Мне было двенадцать лет, а я помню всё так отчётливо, словно это случилось вчера — взрыв и агония, повсюду пламя, словно разверзлись врата ада. И пустота. Меня собрали буквально по кусочкам, они называли меня счастливчиком, а я не знал, зачем мне продолжать жить. Моих родителей они спасти не смогли. Тогда я поклялся себе овладеть медицинскими знаниями в совершенстве и спасти столько жизней, сколько смогу. Друзья моей семьи усыновили меня, через четыре года родилась Маргарита — они стали для меня семьёй. И только попробуй причинить зло Маргарите, Даниэлле, Рози, или кому-либо из них — я не посмотрю на твои фокусы.

Джон слушал и одновременно ощупывал шею — всё ли цело:

— Прости, приятель, я не хотел… — виновато улыбнулся он, — Не знал, что это вызовет такие болезненные воспоминания.

— Что-то не верю я твоей хитрой физиономии. Ну, да ладно, проехали…Мог бы уже перестать строить из себя неизвестно кого — с нами можешь не выпендриваться. Что ж, хоть ты и наглец, но ты мне нравишься — чувствую, что мы подружимся, парень.

Джон покосился на молодого хирурга:

— Не сомневаюсь, — и они оба непринужденно рассмеялись.

— Пожмём руки, парень? — предложил Джек, — Надеюсь, что могу теперь тебя так называть, молодой человек?

— Сочту за честь, док, — Джон первым протянул руку, и он на самом деле проникся уважением симпатией к этому человеку.

— И смотри, пацан, не обижай мою сестру — по стенке размажу. Я предупредил, и мне всё равно — демон ты или смертный, — прошептал Джек, обнимая молодого человека.

— Не изволь переживать — я сам размажу по стенке любого, кто попробует обидеть Маргариту, — ответил тот.

В душе он не сомневался в чувствах Джона к Маргарите поскольку сам был влюблён, но всё же сестра недавно пережила большую утрату — погиб её первый любимый человек и не хотелось бы ускорять события и ранить её чувства.

Молодые люди спустились в столовую.

— Мэг, ты знаешь, что мы всегда будем переживать за тебя, — доктор отвел сестру в сторону, — Главное, чтобы ты сама была уверена в том, чего хочешь ты…

— Я знаю — и благодарна за это, — кивнула в ответ Маргарита, убежденно продолжив, — Сейчас я чувствую, что это — тот человек, в котором я нуждаюсь. Я верю ему, и вас прошу поверить. Не для того же он спас меня, чтобы потом причинить зло, верно? — обескуражив его своей непоколебимой уверенностью, на которую способна только влюбленная душа.

Джек был так возбуждён, что единственным способом его успокоить был поцелуй Даниэллы, чем та не помедлила воспользоваться, не дав ему закончить наставление.

— Дэни… — только и успел он прошептать.

— Ну, хватит уже, — девушка поднесла палец к его губам — Оставим в покое Маргариту и Джона и вспомним о нас с тобой. У них всё будет хорошо, а я так скучаю без тебя — ты много времени проводишь на работе, и каждый раз я просто схожу с ума, волнуясь за тебя и бесконечно тоскуя.

— Вы меня соблазняете, мисс Кешью? — игриво усмехнулся Джек.

— Всегда, мистер! — она вызывающе тряхнула златокудрой головой.

— А ты права. Прости, родная, — Джек обнял девушку за талию и привлёк к себе, запечатлев на её губах нежный поцелуй. В её объятиях молодой хирург забывал обо всём, — Запомни, я слежу за тобой, парень, — козырнул напоследок доктор, когда они со златокудрой удалялись в комнату.

Когда настало время укладываться спать, Джонни, взяв Маргариту и Розалинду под руки, поднялся вместе с ними в детскую, которая больше походила на музей кукол.

— Это сказ об истории одного мира. Мира, где, в начале начал, люди сражались с демонами за существование. Мира, где люди, победив демонов и обретя небывалое могущество, стали Богами. Мира, где Боги, бывшие когда-то людьми, забыли, кем они были и за что сражались.

Скрытый от любопытных глаз, жил народ, над которым стоял юный князь, правивший чудесным городом, окруженным высокими крепостными стенами, за которыми были величественные дворцы с мраморной резьбой и огромными залами, украшенными изящными орнаментами, инкрустациями из драгоценных камней и зеркал и яркими росписями — словно застывшие кружева, дворцы, павильоны и храмы утопали в зелени многочисленных садов с дивными сладкоголосыми птицами, прудами и фонтанами. Счастливой и безмятежной была жизнь князя — правил он справедливо и мудро, прислушиваясь к советам своих верных советников. Не чужд он был работе — занимался ювелирным и плотницким делом, слыл славным воином и справедливым судьёй.

Однажды решил князь сам убедиться в том, что его народ ни в чём не испытывает нужды. Переоделся он простолюдином и тайно вышел из дворца. Увиденное за стенами родного дворца наполнило его сердце радостью, ибо народ его действительно не испытывал нужды. А возле фонтана на центральной площади увидел он прекрасную деву с томными глазами, бархатной кожей и шёлком сияющих волос. И потерял князь голову от любви — часто теперь покидал он дворец ночной порой, пока не стало ясно, что девушка ждёт ребёнка. Князь в предвкушении грандиозного торжества, на котором он сможет разделить своё счастье со своим народом. Но, советники, с которыми у князя всегда были прекрасные отношения, быстро отрезвили его и вернули с небес на землю — они единогласно осудили князя и запретили ему и думать о женитьбе на простой смертной — во дворец уже спешит будущая невеста из соседнего княжества — этот союз был заключен родителями жениха и невесты ещё при их рождении.

Сердце князя охватила великая печаль — он всегда старался жить и править достойно, но не смог противостоять страсти, и теперь по горячности пострадает женщина, которую он полюбил, и которой он ничего не сможет дать. Как он теперь посмотрит ей в глаза — князь готов был проклинать себя.

Скрепя сердце, он исполнил свой долг как правителя, и женился на благородной принцессе.

Свою возлюбленную князь смог устроить фрейлиной к новой королеве — так он хоть как-то смог позаботиться о ней и её детях — близнецах, мальчике и девочке, которых князь взял на воспитание, как приёмных детей.

Вскоре появился на свет законный наследник.

Старшего сына князь отправил постигать науки.

Но, ждало князя жестокое разочарование — после смерти слабой здоровьем королевы, законный его сын замкнулся в себе, отгородился от всего и всех. Он вырос человеком не просто нелюдимым, а заносчивым, упрямым и жестоким. И открыл тогда князь народу своему, что есть у него ещё один наследник — это был настоящий скандал.

Жизнь юноши, не знавшего своего отца, отдававшего предпочтение наукам и ремёслам, вдруг изменилась. Однако, его, полукровку и бастарда, презирали как выскочку за его трудный характер, нестандартное мировоззрение и боялись за его опасные способности, дававшие ему власть как над смертными, так и над Богами. Даже отец побаивался своего сына. А тот замкнулся в себе, с головой окунулся в науку — изобретал и конструировал орудия труда и оружие, и так было, пока не встретил женщину — одну из прекраснейших женщин, им льстило внимание друг друга, а страсть затуманила им разум. Когда стало ясно, что она ждёт ребёнка, они сыграли свадьбу, равной которой ещё не бывало в Небесном граде. Но, страсть ушла, а чувство так и не пришло…Даже родившийся сын больше не сближал их. Расставание было болезненным, хоть со стороны казалось вполне цивилизованным — без взаимных обид и упрёков. И была тьма… Словно омут поглотил разум и душу — и была череда таких заведений, о которых не упоминают при столь юных особах, и сотни женщин и много выпивки, но, ни что не могло заглушить эту боль — она не проходила… лишь сильнее затягивая в бездну. И был свет… Спасительный Свет чистой души, что не подвластна Тьме.

— Ну, это не похоже на сказку, — недовольно поморщилась Розалинда.

— Да, принцесса, я же не говорил, что это будет сказка, я сказал — «история» — спокойно заметил Джон и выразительно посмотрел на Маргариту. Он уже собрался укрыть девочку одеялом, но, зевая и гоня от себя сон, Рози отчаянно сопротивлялась:

— Джонни, а ты споёшь мне колыбельную? — спросила она, — Тогда я обязательно засну!

— Истории тебе уже мало? Обещаешь, маленькая мисс жадина? — В ответ девочка утвердительно закивала головой.

— Хорошо. Эту песню пела моя мать, когда мы с сестрой были маленькими. Я помню её наизусть, — улыбнулся он, поправив подушки.

Эта колыбельная могла бы стать лидером любого хит-парада. Чистый и мягкий голос исполнителя предавал ей особый лирический оттенок, но от этого она становилась ещё лучше. Казалось, что в песню он вложил всю свою душу.

Маленькая слушательница уже мирно посапывала, положив руки под голову. На её лице застыла улыбка — значит, все старания были не напрасны.

Джон и Маргарита тихонько выключили ночники и вышли из комнаты.

Вот так стоять вместе на веранде, вдыхая ароматы вечерней прохлады — впервые за долгое время Маргарита была по-настоящему счастлива. В её голове звучал радостный перезвон тысячи колоколов, древний, как сама Земля…

Ей снова хотелось жить, любить и быть любимой.

Джон нежно обнял Маргариту за плечи. Они любовались закатом. Девушка посмотрела в его глаза, и в душе появилось такое ощущение, словно она может смотреть в них вечно:

— Господи, а ведь я все эти три месяца всё строила догадки — уж не приснился ли Ты мне. Как это, наверно, глупо — каждую ночь я, засыпая, просила Бога дать мне знак, что Ты был на самом деле, и что мы увидимся вновь. Жан, ты знаешь, как ты много значишь для меня? Тогда, после смерти Алессио, будто бы, и я сама умерла… Но, появился ты… Вернул мне веру и надежду, смысл жизни… Ты спас мне не только жизнь, но и душу. Мне не важно, кто ты — смертный или нет. С тобой мне хорошо и спокойно. С тобой я чувствую, как утихает моя боль. Я обожаю тебя… Нет, даже вернее… Если это не любовь, то я тогда не знаю, что это. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! — сказала это Маргарита и сама испугалась своих слов, своих чуств, своей смелости.

Его реакция заставила её сердце биться сильнее от радостного предчувствия, что она не обманулась, и этот удивительный мужчина из всего множества женщин мира выбрал её.

— Веришь, я могу сказать практически, то же самое! — сердечно улыбнулся парень, — А мир изменился. И девушки в нём не пасуют. Мне это даже нравится.

— И как же ты отнесешься к девушке, которая первой признается в своих чувствах? — спросив, Маргарита подняла глаза на него, а в душе её надежда боролась со страхом: страхом, что всё это не реально, а плод её разгравшейся фантазии, страхом, что это реально, но её отвергнут.

— Я её люблю, — ответил он, наблюдая расцвела от радости на её лице несмелая улыбка, — А как ты отнесешься к мужчине, который отвечает взаимностью? — спросил он шепотом, наклонившись к её уху.

— Я его обожаю, — тихо ответила она.

— Знаешь, ты ведь тоже согрела моё разбитое сердце, мой маленький ангел. После развода моё сердце разрывалось на части — это грустная история, но как-нибудь я обязательно расскажу тебе её. Не знаю, как бы я выжил, если бы, не встретил тебя. Уже и не думал, что смогу снова полюбить, а увидел тебя, и всё случилось само собой — вот так легко и просто. Я искал всю жизнь — Тебя. Я любил только Тебя — всегда. Ты — мой свет. Свет во тьме. Яркий, настоящий, единственный. Свет. Закрываю глаза — и вижу Тебя. Ты даёшь мне силу. Бессмертный демон, любящий девушку с чистой душой — столь прекрасную и светлую, безумно красивую и нежную, как роза, и такую же хрупкую и уязвимую. Я искал — Тебя. Только Тебя. Всю вечность. И тот эскиз, помнишь? Ты, словно дала мне силы, точно, нарисовала мою жизнь заново, воскресила меня из небытия. Лишь с тобой я могу снять маски и быть самим собой. Чувствую, что могу обо всём тебе рассказать, и ты примешь меня всегда, примешь таким, какой я есть.

— Это ведь не сон, правда? — тихо спросила Маргарита и провела рукой по щеке парня.

— Это не сон. И я докажу тебе, — он склонился к ней и поцеловал, — Любимая! Счастье моё! Как же я долго искал тебя.

Его жаркие поцелуи сводили с ума:

— Не отпускай меня, — прошептала она и понимала, что именно для этого человека была рождена, всё, что было до него — было как в тумане, и только он сейчас — её реальность, её макрокосм и её галактика.

— Никогда, — понизив голос, ответил Джон и сильнее обнял, — Я лишь прошу дать мне шанс. Этот мальчик… Ал… думаю, он был славным парнем и хотел бы, чтобы ты была счастлива. И я… я тоже хочу, чтобы ты была счастлива. Клянусь, я сделаю для этого всё возможное. Я знал многих женщин, но теперь для меня существуешь только ты, я хочу только тебя, хочу всю, без остатка. Я так же готов принадлежать тебе. Принадлежать и телом, и душой, готов измениться для тебя…

— Алессио… Господи, Жан, прошу, не надо… — губы девушки задрожали, и от этого сладкого помешательства сердце колотилось как безумное, и она сама сейчас, наверное, была такой же безумной.

Джон прижал её к себе и осыпал лицо поцелуями:

— Зови его. Зови громче, пока горе не отпустит тебя. А я буду рядом.

У Маргариты закружилась голова, тело горело, руки и ноги дрожали — никто прежде не говорил её таких речей, таких будоражащих и откровенных, таких нежных и страстных в то же время — и только его крепкие объятия удерживали сейчас её от падения из-за слабости в ногах. Волна новых, непередаваемых ощущений накрыла её сверх всего её существа — не зависимо от её желания. Она полностью вверяла себя этому человеку и не боялась раствориться в нём. Сейчас он рядом, и пусть не навсегда — Маргарита не сможет забыть его поцелуев, его объятий, его голос, его глаза, его улыбку. Она нашла своего Мастера.

Он поднёс к лицу прядь её волос, вдохнул запах её духов и крепче обнял, потом взял её руку и поцеловал:

— Ты вся дрожишь. Замёрзла? — а она, и правда, дрожала, как свеча на ветру, не боясь сгореть и не боясь погаснуть.

Маргарита подняла глаза, на щеках заблестели слезинки. Джон вытер их, обнял девушку и зарылся лицом в её волосы.

— Ну, чего ты, глупышка? Я обещаю любить тебя до последнего удара своего сердца, до последнего вздоха, обещаю быть всегда откровенным с тобой. И поверь мне, счастье моё, я всегда отвечаю за свои слова и свои действия.

— Я безгранично верю тебе, — улыбнулась девушка, — Любить, душой и телом, и судьбой… Превыше истины любой — прошептала она словами любимой композиции из мюзикла «Дон Жуан».

— Любить, желая власти над собой… За ложно прожитые дни… оправдан Богом и людьми… дыханьем истинной любви… — вторил он ей.

— Неужели Ты знаешь эту песню? — удивилась девушка.

— Я, действительно, пока ещё мало знаю о вашем мире, но, ваша музыка меня приятно поразила.

Парень снял с шеи кулон и надел его Маргарите:

— У меня пока больше ничего нет кроме этой вещи, которая принадлежала моей матери. Думаю, она не будет возражать, если я подарю его любимой женщине. Я всего лишь бастард, но клянусь — постараюсь, чтобы ты ни в чём не нуждалась, найду работу и ещё стану знаменитым — ты мной будешь гордиться, — подмигнул он, — И я буду ждать Тебя сколько потребуется.

Он проводил девушку до её спальни, но в эту ночь Маргарита не могла уснуть…

Мысли, словно гонщики на трассе «Формулы-1», проносились на бешеной скорости в её голове.

И благонравие во плоти, и послушания тихий свет — той Маргариты не найти, той Маргариты больше нет, но, есть, узнавшая любовь — сильная и прекрасная, возрождаясь вновь и вновь — живая сердцем и умом, и это было — великое преображение любви.

И эхо имени «любовь» звучит ей в имени его — навек объявшего её.

Ноги сами привели её к двери комнаты, выделенной Джону, у которой она и остановилась, и замерла в ожидании. Чего? Что она собирается сделать? Что она может знать об этом? Аллесио поначалу серьезно не воспринимал попытки юного создания обратить на себя его внимание, и лишь вежливо-снисходительно продолжал держать дистанцию, но потом вынужден был признаться, и прежде всего — самому себе, что эта девочка его очаровала — милая, добрая и наивная. И надо же было — именно в тот трагический день, за несколько минут до катастрофы он первый раз позволил себе поцеловать её, не говоря уже о том, что до интима у них так и не дошло. Потому-то Маргариту так и накрыло от поцелуев другого мужчины — Джона, потому она и дрожала сейчас как тоненькое деревце на сильном ветру, разрываемая страхом перед этим этапом отношений между мужчиной и женщиной, стыдом за свою смелость, стеснением совершенной неопытности в данном вопросе и влечением к этому мужчине и бесконечным доверием его признаниям. Она всегда старалась быть хорошей и послушной дочерью, но сегодня её не удержали бы ни какие запреты. Девушке, не знавшей ещё мужчину, не должно приходить в мужскую спальню, но она не представляла уже себя без этого мужчины и желала познать его любовь до конца. Он не сможет сделать с ней чего-то, чего бы ей не хотелось, и о чем бы ей пришлось потом сожалеть. Набрав побольше воздуха в грудь и перестав дрожать, она решительно тряхнула головой.

В дверь постучали. Джон вышел из душа, наскоро обмотавшись полотенцем, растирая ушибленную руку. На пороге стояла Маргарита:

— Прости за вторжение… — она подняла на Джона глаза.

— Какой приятный сюрприз, мадемуазель! Проходи, дорогая, ты же знаешь — двери моей комнаты для Тебя открыты в любое время.

— Обещай, что будешь нежен со мной, — лицо девушки было серьёзным, — Я ещё не… в смысле, я не была ещё с мужчиной… ты понимаешь, о чём я?

Какой-то миг он стоял застывший, ошеломленный, от неожиданности закашлявшись, потом подошёл к Маргарите:

— Стоп-стоп, задержи эту мысль, — шутливо произнёс Джон, — Ущипните меня — я сплю, и мне снится прекрасный сон? — Маргарита его легонько ущипнула, и уже оба заразительно смеялись.

Потом он сказал уже всерьез:

— Понимаю… В таком случае, сочту за честь сегодня быть Вашим рабом, Моя Госпожа, — парень поцеловал её руку, — Ты точно этого хочешь? Я ведь не святой, Марго, могу и не сдержаться, — вполголоса произнёс он — Что же ты со мной делаешь? Что же ты…Что же…

— Ты, говорил, что знал женщин, научи меня — я быстро учусь, — эти слова прозвучали словно вызов, — Ты помнишь их? Тех женщин?

Джонни подвёл Маргариту к зеркалу:

— Я их уже давно забыл, да и они меня, скорее всего, тоже. Это было только удовлетворение наших физических потребностей. Посмотри внимательно — что ты видишь? Сперва, нужно возлюбить себя и своё тело. Скоро ты станешь прекрасной молодой женщиной — это самый восхитительный период перехода от детства к юности. Твоя кожа нежнее шёлка и гладкая, как бархат. Твои глаза сияют ярче бриллиантов. Ты прекрасна, любовь моя, и будешь ещё прекраснее. Истинная любовь — это не только страсть и желания плоти, но и духовная близость. Чтобы научиться получать наслаждение, нужно не стесняться говорить о своих желаниях и своих страхах. Любовь — это игра на двоих, магия двоих, и нужно уметь вести не только диалог тел, но и диалог словесный, ибо в этом великом таинстве, недосказанность — хуже всего, — прошептал он, но, положа руку на сердце, сомневался, что уже сможет остановить себя, — Ты абсолютно уверена?

— Да, — только и смогла выдохнуть она.

Она ещё не понимала, что сейчас имеет над ним власть не меньшую, если не большую, чем он над ней, с радостью принимая эту счастливую реальность, в которой рядом с ней был мужчина её грез — реальный, из плоти и крови, и его признания и поцелуи были реальными.

А он всё не мог поверить, что сейчас она стоит перед ним — настоящая, такая живая, такая теплая и такая желанная, оказывая ему честь быть её первым мужчиной. Даже несмотря на печальный опыт первого брака, он не перестал преклоняться перед самим образом женщины, как таковой. И всё внутри разрывалось от двойственного чувства — такого до одури болезненного и сладостного затмения от одного вида и запаха любимой женщины, и он готов в полной мере принять ответственность за то, что сейчас произойдет — он снова чувствует и ощущает, живет и дышит полной грудью, и за это благо он не пожалеет отдать всего себя. Давно он не испытывал такого — с тех пор, как был пылким влюбленным юношей, которому жизнь успела преподнести свой суровый урок. И рядом с ней его защитная маска, которую он так тщательно создавал и исправно носил последние годы, раскололась, обнажив его настоящего — такого, которого она сумела разглядеть за всей показной веселостью и удалой бравадой, без богатств и громких титулов. И показалось, что его ресницы совсем не по-мужски увлажнились. «Господи, ну что же он собирается сделать? Что будет с этой девочкой?» — с настойчивостью сверлили мозг мысли, но он тут же сам себе отвечал, что ни за что не допустит, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое и непременно защитит её от всего дурного и негативного, что может встретиться в её жизни.

— Как пожелает моя госпожа, слушаюсь и повинуюсь, — Джон подхватил девушку на руки и отнёс на кровать — на фоне белоснежных простыней его хорошо сложенное, загорелое тело казалось ещё смуглее и ещё роскошнее, маня и подчиняя себе её волю, но, в его взгляде было столько обожания, а в его ласках — столько нежности и чувственности — и не было ни сил, ни желания сопротивляться, а он словил себя на мысли, что даже попроси она его сейчас остановиться, он уже не в силах будет этого сделать. Медленно он освобождал девушку от лишней одежды, покрывая её тело поцелуями, доводя до безумия, распаляя и успокаивая одновременно. Маргарите тяжело было дышать — словно волны захлёстывали и не давали вздохнуть, она судорожно ловила ртом воздух, все мысли выветрились из головы, всё тело словно онемело, периодически сменяясь приятным покалыванием. Она ощущала себя крошечной песчинкой в бесконечной вселенной, и только маяком сияли в темноте его глаза, он чувствовал то же самое и видел только её глаза и её губы, и для него они были слаще щербета и хмельнее вина. Весь мир был создан только для них двоих — как первозданные Адам и Ева, они уже не помнили, кто они, как их зовут, всё, что было до — потеряло значение, всё, что будет после — обретало смысл только, когда они были вместе. Когда он вошёл, Маргарита тихонько вскрикнула, а её глаза раскрылись ещё шире от удивления — боль была не настолько сильной, как она себе представляла, а потом и вовсе исчезла, сменившись новыми, странными и непознанными ощущениями.

— Ой, блин, неудобно-то как, — девушка настолько смутилась, что не могла подобрать слов, глядя на кровавое пятно на простыне.

— Не бери в голову, — отмахнулся Джон, — простыни, собственно для этого и были созданы, — Разрешите помочь Вам принять ванну, моя Госпожа. Вам спинку потереть, красавица? А плечики Ваши нежные помассировать? Или прелестные пяточки?

Влажной губкой он обтёр её тело — плечи, руки, спину, ноги…

— Боже, это так… — Маргарита не находила, что сказать, — Я думала, что так чисто и возвышенно бывает только в книгах.

— Моё прелестное дитя, — Джон завернул её в полотенце и отнёс назад в комнату, — Ну, вот так-то лучше — тебя бы ещё плотнее запеленать, совсем на мою сестру в детстве похожа будешь. И, разрешите представить Ваш ужин, Госпожа — вино и фрукты поданы.

С бокалом вина парень вышел на балкон:

— Марго, подойди сюда — посмотри, какая ночь прекрасная! Какие звёзды! Как красив ночной город!

Девушка подошла, он обнял её:

— Свет моей жизни, а Ваш отец, не из пиратов будет?

Маргарита непонимающе заморгала.

— Он, верно, похитил пару звёзд с неба, и теперь они сияют в твоих глазах. И дороже всех сокровищ мира это сияние. Я смотрю в них и вижу своё счастье. Вижу себя твоим мужем, а тебя — матерью наших детей.

Раздвигая настежь ставни, впуская в комнату звуки и запахи ночного города, парень отставил бокал с вином и подошёл к краю балкона, к самой кованой решётке, раскинул руки и, запрокинув голову, прокричал на всю улицу:

— Мир, я люблю Тебя! Я люблю! Люблю…

В это мгновение за спиной у него появились два алых крыла.

У Маргариты дух перехватило от удивления:

— Как ты… то есть что… Ой, тьфу, какая же я впечатлительная. Я хотела просить — почему крылья не белые? Ой, прости. Я такая бестактная… — снова смутилась Маргарита.

Он улыбнулся:

— Я тебя пугаю?

— Конечно, нет — она отрицательно замотала головой.

— Тогда, разрешите Вас пригласить на ночную прогулку, Госпожа? — парень протянул руку, — Ты мне веришь?

— Ты просто сумасшедший, — улыбнулась Маргарита.

— Что поделать, Свет моей жизни — ты лишаешь меня остатков рассудка, — Джон обнял девушку.

Поутру, сладко потянувшись, Маргарита открыла глаза — солнечный луч скользнул по гардинам. С лоджии доносился аромат свежесваренного кофе. Окончательно вернул девушку к реальности звук мобильного — Маргарита нащупала его на столике рядом с кроватью.

Сработала напоминалка — сегодня прилетает из ЮАР старший брат Даниэллы — Питер, проработавший год ветеринаром в Национальном парке Крюгер. Маргарита обещала после занятий помочь подруге подготовить его комнату.

Ещё раз потянувшись, девушка, наконец, встала, накинула халат и вышла на лоджию — Джон уже пил утренний кофе, любуясь садом.

Она подошла к нему сзади и обняла за плечи:

— Доброе утро, «мистер — ямочки на щечках», — промурлыкала Маргарита.

Джон поднял свои чёрные, в обрамлении пушистых ресниц, глаза на девушку и улыбнулся:

— Утро доброе. Дитё моё! Уже проснулась? Ты так сладко спала, что было бы кощунством будить тебя.

— Как хорошо, что нам сегодня на занятия к третьей паре, — улыбнулась она, — Жан, та история, что вчера ты рассказывал Рози — это ведь история о тебе?

— Прости, совсем загрузил тебя, да? — усмехнулся парень, — Даже не знаю, что на меня нашло — мне практически не с кем откровенничать, а тут, как прорвало. Вы приняли меня не за титулы или богатства, а просто как человека — это дорогого стоит.

— Совсем даже наоборот, — горячо заверила его девушка, — Меня интересно всё, что связано с тобой.

— Ловлю на слове — мы ещё обязательно вернёмся к этому разговору. Слушай, если ты не против, то я бы хотел познакомить тебя со своей семьёй.

— Ты это, что — серьёзно? — Маргарита не нашла других слов от удивления.

— Абсолютно серьёзно, — ответил Джон, и это была сущая правда.

— С огромным удовольствием, только мне нужно сначала морально подготовиться, — взволнованно ответила она, — А бы так хотела представить тебя своим родителями, чтобы самые дорогие мне люди познакомились. Уверена, что ты понравишься им.

Идиллию прервала Рози, постучавшая в дери. Нехотя, Джон пошёл открывать:

— Доброе утро, принцесса! Уже встала? — парень погладил девочку по голове, отвлекая её внимание, пока Марго прошмыгнула в ванную комнату, но план провалился, и Розалинда увидела девушку в дверной проём — Маргарита поднесла палец к губам, давая знак молчать, девочка в ответ хитро прищурилась и состроила смешную рожицу.

— А, вот интересно мне, — заметила Розалида, — Джек в курсе, чем это вы тут занимаетесь? — с наигранной серьёзностью заявила она.

— Да, ты, оказывается, ещё и шантажистка, — растянул улыбку парень, — И что же хочет принцесса за молчание?

— Я ещё не решила — счёт пришлю потом, — девочка залилась звонким смехом — Шучу я, шучу! Но, на всякий случай, не забудь, что ты мне должен.

— Ну, и молодёжь пошла, — развёл руками Джон, — И где только ты такого нахваталась?

К тому времени, когда в столовую спустились Дэни и Джек, они уже принялись за завтрак, и Джонни царственно восседал между Маргаритой и Рози:

— Не стесняйтесь — присоединяйтесь к нашей скромной трапезе, — предложил он, жестом указывая на свободные места за столом.

— А скажите мне, милые дети — кто почти всю горячую воду израсходовал? — в шутку нахмурил брови Джек.

— А в чём, собственно, проблема? — спокойно заметил Джон, — Ну, придётся вам душ принимать вместе, — хитро улыбнулся он, — Ладно уж — можешь не благодарить. Если мы не дождёмся вас, то завтрак разогреете сами — зря я, что ли всё утро старался — готовил?

— Ага, — добавила Розалинда, — Джонни — настоящий клад, а как готовит: ладно я — ребёнок, а вот вам с Марго не мешало бы поучиться у него. Если хорошо попросите, так и быть — оставим вам этой чудесной курицы, запеченной с персиками.

— Так, значит заговор, да? Вы просто невозможные, — усмехнулась блондинка.

— Мы тебя тоже очень любим, Данечка, — хором ответили Джонни, Маргарита и Рози.

— Но, их совет мне определённо понравился, — Джек приобнял Даниэллу, — Можете нас не ждать.

— Я ещё не дала своего согласия на это предложение, мистер, — наигранно возмутилась девушка.

— Но и не отклонили его, мисс, — улыбнулся молодой хирург.

После завтрака у всех было полно хлопот.

Маргарита как раз направлялась в сад, присоединиться к остальным, когда раздался звонок в дверь, и девушка пошла открывать.

— Сантехника вызывали? — улыбнулся парень в униформе и зелёной бейсболке.

— А… но… Сейчас я позову хозяйку дома… Ой! — девушка не смогла удержаться от смеха, — Питер, у тебя ус отклеился!

— Салют, Мэгги! Смейся, смейся — не тебе усы отклеивать. Блин! Больно же, — недовольно поморщился парень, но его изумрудные глаза улыбались. Он снял бейсболку, и локоны каштановых волос рассыпались по плечам.

— Ах, Питти! Как здорово, что ты вернулся, — Маргарита обняла парня, — Только мы ждали тебя вечером. Почему не предупредил, что будешь раньше?

— Я тоже рад, Мэг! А причина проста и банальна — мой рейс поменяли, а телефон совершенно некстати заглючило — не забыть бы разобраться, в чём там проблема. Я за вами так соскучился. А где все?

— Джек в библиотеке, Рози сейчас спустится — за ней скоро приедет школьный автобус, а Дэни, кажется, в саду. Питер, твоя комната уже приготовлена.

— Спасибо, побегу поздороваться! Ещё увидимся, «Дикарочка»!

Парень ловко словил брошенные Маргаритой ключи.

— Пит — вредина, сколько уже можно вспоминать моё детское прозвище? — девушка показала ему язык, Дэни первое время сокрушалась, что не вышло сосватать ей своего брата Питера, но для Маргариты он был словно её собственный брат — настолько близки они были, она даже представить себе не могла другие отношения с ним, кроме братско — дружественных. А с появлением в её жизни Джона, который по достоинству оценил её душевные (и не только) качества — этот вопрос сам собой отпал. Но ни Даниэлла, ни сам Питер не унывали — ведь их жизнь только начиналась, и он ещё несомненно встретит свою ту единственную, которая станет отрадой его сердцу и усладой его телу.

— Ну, ладно тебе! Я же любя, кошечка! — Питер подошёл и взъерошил чёлку Маргариты.

Малышка Розалинда съехала по перилам и угодила прямо на руки Питеру:

— Приветик, братишка!

— А кто тут у нас мелкий непоседа? — Питер легко ущипнул девочку за щёку и усадил на плечи:

— Пойдём-ка проведаем нашу Данечку!

Джон в это время беседовал с Даниэллой на тему ландшафтного дизайна для сада:

— Хм… А мне нравится твоя задумка, — она понимающе закивала своей златокудрой головой, — Только, как же твоя рука? Ещё болит?

— Благодарю за беспокойство — уже намного лучше, — и, в доказательство своих слов, Джон подхватил девушку на руки, закружил и снова поставил на землю, растянув губы в довольной улыбке.

— Леди Дани, не забыла ещё своего брата? — поприветствовал сестру Питер.

— Пит! — девушка бросилась брату на шею, — Добро пожаловать домой!

— Вижу, тут ничего не изменилось. Дом — милый дом. Как всегда тут людно и весело, — не удержался от улыбки Питер.

— Познакомься, это — Джон, друг Маргариты и наш друг. А это — мой старший брат Питер, — девушка представила молодых людей друг другу.

— Очень приятно, — улыбнулся Джон.

— Взаимно, — ответил Питер, — У меня, кстати, тоже будет парочка дизайнерских идей для сада — обсудим на досуге.

Парни пожали друг другу руки.

Вдруг, не удержавшись на ветке дерева, что росло возле бассейна, Маргарита упала прямо в объятия Джона:

— Прекрасная работа. Спасибо, что не дал упасть, — невинно улыбнулась девушка.

От неожиданности парень потерял равновесие, и они оба свалились в бассейн, обрызгав Даниэллу и Питера, чем весьма позабавили последних. Джонни и Маргарита переглянулись, подошли к бортику бассейна — Джон обнял Дэни за талию и потянул назад. Через минуту она тоже была в воде, мокрая с ног до головы. Марго проделала то же самое с Питером. И вот уже хохотали все четверо и Розалинда.

— Марго, ну сколько можно — тебе уже скоро восемнадцать лет, а ты всё находишься на одном уровне развития с Рози, — вздохнула Даниэлла.

— Я больше так не буду, — Маргарита скорчила виноватую рожицу, прикрыв рот ладонью, чтобы опять не рассмеяться.

— Ну, перестань уже — с плохим лицом останешься, — отмахнулась блондинка, — Нам теперь нужно переодеться, и по-быстрому, если не хотим опоздать в колледж.

Джона оставили на хозяйстве — Дэни встретила его у входа в библиотеку:

— Неужели — в ранний час, да в библиотеку?

Парень рассмеялся:

— Не поверишь — сам себе удивляюсь. Буду навёрстывать пробелы в самообразовании. Я ещё мало знаю о вашем мире.

— Похвально, — одобрительно заметила девушка, — Интернетом пользоваться умеешь?

— Не дурак — разберусь, — без ложной скромности заявил Джон, — Кое-что должно быть и в голове — мозг, как и мышцы, нуждается в постоянных тренировках и развитии. У вас кабельные каналы показывают? Там по «Дискавери» передачи интересные. И надо будет подумать на предмет ноутбука.

— Дэни, дорогая, мы уже готовы ехать — Маргарита наконец соизволила закончить переодевание и ждёт нас во дворе, — только Джек собрался обнять девушку, как их с Даниэллой мобильные зазвонили одновременно. И девушка, и молодой хирург, извинившись, отошли ответить на звонки. Через пару минут они вернулись.

— Джон, для тебя нашлась работа, — в один голос воскликнули Даниэлла и Джек:

— Даму вперёд, — улыбнулся молодой хирург, — Какое ваше предложение, леди?

— Моя тётушка договорилась насчёт места преподавателя физкультуры в нашем колледже — как думаешь, потянешь?

— Да не вопрос — справлюсь, — утвердительно кивнул головой Джон.

— Тогда, что скажешь на предложение подрабатывать в моей клинике санитаром? — предложил Джек, — График — сутки-трое, будешь попадать со мной на дежурства, и времени на личную жизнь должно хватать — для начала, по-моему, неплохо. А потом подберёшь себе более престижную работу.

— Вы — настоящие друзья, — Джонни обнял обоих, — Поверьте, я этого не забуду, ребята. Мне действительно нужна эта работа, и я приложу все усилия, чтобы не подвести вас.

— Вот Мэгги удивится, — хитро прижмурилась Дэни.

И Маргарита определенно будет удивлена, но несколько позже, а пока — с ней и её подругами начали происходить, по меньшей мере, странноватые вещи, начиная прямо с этого дня, и прямо в колледже.

— Ой, девочки! Угадайте, кого я только что видела в преподавательской? Сама бы не поверила, если бы не видела собственными глазами, — взволнованно заговорила Джастина, присаживаясь за столик рядом с подругами. Встреча с белокурой изменила замкнутую девушку, за которой закрепилась слава опасной и нелюдимой из-за её неестественной физической силы и твердости характера, не свойственной женскому полу. В душе же — это была нежная и ранимая натура, которая постепенно стала раскрываться в тепле дружеских отношений, очаровывая всех вокруг своей необыкновенной женственностью и милыми девичьими увлечениями в виде шитья, кулинарии и романтического чтения, а та самая её легендарная сила помогла ей встретить парня её мечты, которому она помогла отбиться от напавших на него вечерней порой хулиганов, когда Джасси случайно оказалась неподалеку и обладая обостренным чувством справедливости не могла при неравном соотношении сил не вступиться за светловолосого сероглазого юношу по имени Дениэл, по которому уже давно вздыхала.

— Уж, не призрака ли, — усмехнулась Даниэлла.

— И кого же ты видела? — заинтересовалась Маргарита, — Рассказывай, не тяни.

— Я думала, это ты нам расскажешь, что ОН тут делает, — Джастина с явным удивлением посмотрела на неё.

— А почему, собственно говоря, именно я, — непонимающе заморгала Маргарита.

— Ну, вот — вздохнула светловолосая, — сюрприза не вышло.

— Вы о чём, вообще? — не унималась Марго, — И что за сюрприз?

— Мэгги, — лениво протянула Даниэлла, — А давай ты наберёшься терпения и дождёшься физкультуры, ладно? А то такую идею испортишь. Хорошо?

Внезапно, в руках у Маргариты лопнула чашка с кофе. Девушка инстинктивно отскочила в сторону и чертыхнулась не по-женски.

Саму Маргариту в своё время многие боялись и избегали общения с ней — и всё из-за её странных и необъяснимых способностей, и от самых злобных недоброжелателей можно было услышать, что она ведьма, которой ничего не стоит сглазить человека. Дети порой бывают ужасно жестоки. В младших классах она сменила несколько школ, но порой чувствовала себя такой одинокой, пока не познакомилась с Даниэллой. Златовласая не обращала внимания на разного рода слухи и сплетни и выбирала себе друзей по сердцу. И вот, через какое-то время Маргариту уже было не узнать — озорная и жизнерадостная, какой и должна быть девушка в её возрасте.

Дэни помогла ей собрать осколки:

— Ты, как — в порядке? Это что было? — обеспокоенно поинтересовалась она, — Хоть не порезалась? Ты уж, поосторожнее, ладно?

— Ничего не понимаю, — пробормотала Маргарита, — Как мог кофе снова вскипеть у меня в руках? — а про себя подумала: — Господи, и что за бред я несу. Подумают ещё, что ненормальная.

— И вовсе ты не ненормальная — нечего на себя наговаривать, — белокурая попыталась она успокоить подругу.

— Что ты сказала? — изумилась Марго, — То есть, ты что, услышала мои мысли?

— В самом деле, что ли? Что я только что сделала? — не меньше удивилась Даниэлла, — Ты точно уверена?

— Так, подруги, мне уже начинать вас бояться? Вы меня пугаете, — Джастина посмотрела то на одну, то на вторую, и в глазах всех троих было недоумение.

— Доброе утро, девочки! — мимо столиков столовой к ним легкой походкой направлялась рыжеволосая Эллен, её волосы и блузка были мокрые, девушка спешно обтиралась бумажным полотенцем, — Так, сейчас я должна сесть и упокоиться, — она присела рядом с подругами, — Вы только посмотрите на меня. Хотя, нет, лучше не надо — ну, как я в таком виде покажусь на парах? Что ж за невезение такое — ну, почему кран в дамской комнате должен был сломаться обязательно на мне? Ой, простите! У вас тут тоже что-то случилось? Что за лица такие? — многие ошибочно принимали застенчивость и некоторую манерность этой девушки, плавность её движений и медлительность её речи за высокомерие и заносчивость гордячки, хоть на самом деле девушка просто была очень стеснительна и неуверенна в себе, что очень мешало ей сходиться с людьми, но теперь в окружении друзей она расцвела и раскрылась подобно нежному цветку, обладая не только высоким интеллектом, но и добрым и отзывчивым сердцем.

— У нас всё в порядке, Эл. Тебе помочь или сама справишься? — Джасси протянула ей чистую салфетку, чтобы та протёрла протерла свое лицо. Внезапно рыжеволосая так и подпрыгнула на стуле, испуганно глядя на сероглазую подругу.

— Сегодня явно не наш день, — хмуро пробурчала Маргарита.

— Да ладно тебе. А что собственно такого страшного произошло? Ничего, просто неудачное совпадение — только и всего, — ответила Даниэлла, — Мы просто переутомились, вот и лезет в голову всякое.

И кульминацией потрясений в тот день стали занятия в спортивном зале:

— Курс, стройся! Добрый день, леди и джентльмены! Разрешите представить вам нового преподавателя — господина Джаньянта Кхана. Он теперь будет вести у вас занятия и факультатив по самообороне.

Перед ними стоял ни кто иной, как Джон собственной персоной — его волосы были собраны в хвост, а в выборе спортивного костюма он остался неизменно верен кроваво-алым оттенкам.

— Добрый день курс! — поздоровался Джон — Как, говорится, в здоровом теле — здоровый дух. Это я и попытаюсь донести до вас на своих занятиях.

Маргарита закашляла от неожиданности и, на всякий случай, протёрла кулачками глаза, как это делают маленькие дети.

— Марго, ты челюсть-то подбери, а то уж как-то неприлично, — Дэни дёрнула её за рукав, — Ну, как — ведь удался нежданчик? Мне удалось убедить тётю Джульетту, что он — родственник самого Салман Кхана, основателя Академии Кхана, и ему необходима наша поддержка.

— Не то слово — у меня до сих пор мурашки по коже, — вздохнула Маргарита, — Ну, удружила, так удружила, подруга. Я даже не знаю, как мне теперь себя вести. Но — за Джона, я, конечно, рада. Спасибо, дорогая, что помогла ему, и тётушке передай мою самую искреннюю благодарность.

— Да не за что, — улыбнулась блондинка, — Да, Джон со своими тараканами в голове, но у кого их нет, а тебя я знаю с детства — если ты ему доверяешь, то и мы будем доверять.