Месть

Было весело снова встретиться с командой Ника. Было приятно чувствовать себя желанной и осознавать, что тебя любят за что-то помимо твоих постельных умений. Тейт могла рассмешить питчера, отговорить от выпивки алкоголика аутфилдера и помочь матери судьи добраться до туалета. Она чувствовала себя очень хорошо.

«И ты еще думала, будто можешь быть «плохой девочкой». Ты же грёбаная мать Тереза».

В конце вечера состоялся аукцион Сотбис. Все вырученные средства должны были пойти на лечение какого-то особого вида рака легких. Количество выброшенных на ветер денег слегка ее поразило, а это и впрямь кое о чем говорило, учитывая, сколько денег изо дня в день тратил Джеймсон. Ник предложил цену и заполучил Фольксваген «Карман Гиа» 1958 года в идеальном состоянии. Всего лишь за 60 000 долларов. Самая высокая ставка была сделана на Феррари, который достался какому-то пожилому джентльмену в толпе. Кроме этого, было несколько анонимных покупателей, торговавшихся по телефону. Одному из них перепал изящный фарфоровый чайный сервиз, другому старинное ожерелье от «Cartier», а последнему — бронзовая скульптура собаки. Тейт не поняла этого произведения искусства, но, судя по всему, кому-то оно стоило 8000 долларов.

— Вы просто свихнулись от своих денег, — рассмеялась Тейт, пока Ник помогал ей надеть пальто.

— Хочешь сказать, мистер Кейн не покупает излишне дорогих вещей? — усмехнулся он, провожая ее к дверям.

— О, покупает, только не так открыто. Скорее всего, он, чтобы сэкономить время, купит все сразу, а потом отсортирует ненужную ему хрень, — пошутила она.

— Господи, хотел бы я, чтобы у меня было столько денег.

— Думаю, мы все бы этого хотели?

— Ты бы вообще помалкивала, он тратит их на тебя.

После этого они сели в такси, и Тейт некоторое время молчала. Она не знала, как относиться к его словам. Если сравнивать, Джеймсон тратил на нее не так уж много денег. Было своего рода невероятно, что он вообще что-то на нее тратил. Тейт переживала, что люди видят в ней шлюху бейсбольной команды. И также переживала, что люди видят в ней шлюху Джеймсона. Черти-что.

Когда они добрались до ее дома, Ник, к удивлению Тейт, последовал за ней внутрь. Еще в начале недели она сказала ему, что для Джеймсона крайне “не желательно” присутствие Ника в его квартире. Девушка выразилась как можно мягче. Он отнесся к этому с уважением, без вопросов и возражений, поэтому ее не смутило, когда он прошел в вестибюль. Однако она слегка удивилась, когда Ник прошествовал за ней в лифт.

— Я правда, замечательно провела время, — немного нервничая, заверила его девушка.

— Хорошо. Я рад. Тейт, послезавтра я уезжаю домой, и просто хотел сказать тебе..., — начал он.

Тейт поморщилась.

— Господи, пожалуйста, не говори ничего такого, что поставит нас обоих в неловкое положение, — взмолилась она, и Ник рассмеялся.

— Я хотел тебе сказать, что мое предложение по-прежнему в силе, — произнес он.

Девушка удивленно вскинула брови.

— А?

— То, что я говорил тебе, когда ты была в Париже. Он тебе нравится, или ты думаешь, что он тебе нравится, или ты ему нравишься, да не важно что. Я по-прежнему рядом, — подчеркнул он.

— Ник, я не понимаю, о чем ты…

Он практически обрушился на ее губы. Тейт затаила дыхание и от изумления застыла на месте, а Ник тем временем обнял ее рукой за талию. Другой рукой — обхватил ее затылок. Он пытался сказать ей что-то такое, чего девушка явно не хотела слышать. Но теперь она все поняла, четко и ясно. Каждая частичка его тела кричала от желания, от зарывшихся ей в волосы пальцев, до его настойчивых губ, до прижимающейся к ней груди и твердой, как камень, эрекции. Двери лифта со звоном открылись, и Тейт, наконец, вырвалась. В дверях, естественно, стоял Сандерс.

«Ну, конечно же, бл*дь, он. Потому что у меня вечно все через жопу».

— Если что-то случится, я буду рядом. Я подожду, — подчеркнул Ник.

Взглянув на Сандерса, Тейт попыталась высвободиться из объятий бейсболиста.

— Не делай этого ради меня, — сквозь стиснутые зубы процедила она.

— Ты этого стоишь.

Наконец, Тейт толкнула его с достаточной силой, чтобы он от нее отстранился. Одернув платье, она вышла из лифта и обернулась, молясь про себя, чтобы Ник за ней не последовал. Но он этого не сделал. Парень смотрел на нее грустными щенячьими глазами, просто разбивая ей сердце.

— Вовсе нет, Ник. Я вовсе этого не стою. Не жди меня, я не приду, — предупредила его она.

Ник с трудом улыбнулся.

— Все равно, если я когда-нибудь тебе понадоблюсь…, — ответил он, и двери закрылись.

— Думаю, что в твоих интересах позвонить..., — тут же начал Сандерс.

Тейт издала тихий возглас и решительно протопала в квартиру.

— Сэнди, он не Господь Бог! Ему не обязательно тут же докладывать обо всем, что произойдет! — крикнула она.

Сандерс удивленно взглянул на Тейт, затем последовал за ней, закрыв дверь.

— Я не считаю Джеймсона богом, но думаю, что он расстроится, когда узнает, что..., — снова начал парень.

— Сэнди, сейчас, в этот самый момент, он трахает ту секретаршу из Плейбоя, а это значит куда больше, чем поцелуй. Мне известно, что он разозлится, но я этого не делала. Я не знала, что Ник собирается меня поцеловать, и была предельно с ним честна. Ты меня слышал, слышал, что я сказала, — заметила она и, войдя в спальню, скинула туфли.

Сандерс поднял их у нее за спиной.

— Знаю. Я это оценил. Значит ли это, что ты подумала о ситуации с Джеймсоном? — спросил он, подойдя к ней, когда Тейт сбросила на пол пальто.

— Нет. Да. Боже, ну почему все так сложно? — заскулила она и, убрав с шеи волосы, повернулась к нему спиной.

Сандерс тут же шагнул к ней и расстегнул молнию у нее на платье.

— Потому что вы оба слишком все усложняете, — просто ответил он.

Девушка оглянулась, бросив на него сердитый взгляд, а затем прошла в гардеробную.

— Знаешь, до мистера Кейна моя жизнь была совсем не сложной. Если бы не Джеймсон, я, наверное, никогда бы не встретила Ника и никогда бы с ним не переспала, — заметила она и, сняв платье, переоделась в футболку Джеймсона.

Затем девушка вернулась в спальню.

— Мистер Кастилль пришел бы тем вечером к тебе в бар, независимо от того, спала ты с Джеймсоном или нет. Так что результат был бы тот же, — возразил Сандерс.

— А может, я бы не просто с ним переспала, может, сейчас я была бы миссис Кастилль, — выпалила она и, собрав волосы в хвост, уставилась на него.

— Ты этого хочешь? Стать миссис Тейтум Кастилль? — спросил Сандерс.

— Нет, — быстро ответила она, забравшись на кровать.

— А почему нет?

— Потому что.

— Потому что, что?

— Потому что это было бы скучно, — тихо ответила Тейт.

Сандерс молча кивнул.

— И этот ответ объясняет, почему твоя жизнь такая «сложная», — сказал он ей.

Девушка застонала, а Сендерс направился в гардеробную. Тейт услышала лязг вешалок и поняла, что он вешает ее платье.

— Сэнди, твои понты не помогают! Ты святой, всё знаешь лучше нас, простых смертных, бла-бла-бла!

Парень вернулся в спальню.

— Прошу прощения. Ты хочешь, чтобы я перестал предлагать советы? — спросил он.

Тейт нахмурилась, не взглянув на него.

— Нет.

— Тогда ладно. Чего ты от меня хочешь?

— Можешь снова со мной поспать?

— Конечно.

В первую ночь в квартире Тейт проснулась от жуткого кошмара. Она кричала, рвала на себе волосы. Ей снилось, что она борется с кем-то под водой, хотя не понимала с кем. Ее разбудил напуганный до смерти Сандерс. Но когда Тейт начала всхлипывать, он забрался к ней в постель, и она лежала, обняв его, пока не успокоилась. Пока не заснула. Когда на следующее утро Тейт открыла глаза, Сандерс лежал рядом с ней. После этого они спали вместе каждую ночь.

— Сэнди, — тихо сказала она, когда парень уже переоделся в пижаму и выключил свет.

— Хммм? — отозвался он, сложив руки на груди.

— Когда я снова встретила Джеймсона, в тот самый первый раз, когда мы разговаривали, я превратила все в игру. Мне… не хотелось ему проиграть. Я ужасно боюсь ему проиграть. Почему я до сих пор так себя чувствую? — спросила она, развернувшись к нему.

— Потому что его слишком сложно понять, да и принять тоже. Потому что он никогда не проигрывает. И потому что ты уже проиграла, просто этого не признаешь, — прямо сказал он.

Тейт поморщилась от его слов.

— Эндж сказал, что я влюблена в Джеймсона, — прошептала она.

— Я никогда не считал мистера Холлингсворта глупцом.

— А что, если он никогда не ответит мне взаимностью? — все тише и тише шептала Тейт.

— Так вот что тебя пугает? — спросил Сандерс.

— Я боюсь... боюсь, что я не достойна любви. Что я всего лишь грязное существо, пустая трата времени, — сказала она ему.

Он вздохнул и расцепил руки. Девушка тут же схватилась за одну из них и зажала в своих ладонях.

— Ты ошибаешься. Мистер Холлингсворт тебя любит. Мистер Кастилль тебя любит. Я тебя люблю. Мне кажется, что все, кого ты знаешь, тебя любят. Так что это очень некомпетентное утверждение, — отметил он.

— Но не Джеймсон, — уточнила Тейт.

Сандерс откашлялся.

— Я сказал «все».

— Не думаю, что он меня любит.

— Тейтум, я не уверен, что ты знаешь, что такое любовь.

— Сэнди?

— Хммм?

— Заткнись.

— Конечно.

На следующий день Тейт до обеда старалась не встречаться с Ником. Это был его последний вечер в городе, и она уже согласилась с ним поужинать. Прошлой ночью они с Сандерсом проговорили допоздна. Тейт очнулась ото сна рядом с ним, практически обнимая его сзади. Он проснулся, и они еще немного поговорили. Каким бы прямолинейным ни был Сандерс, он ни разу открыто не сказал, что Джеймсон ее любит, и что конкретно ей теперь делать. Только то, что с Джеймсоном она счастлива, это очевидно для всех, у кого есть глаза, так почему же Тейт этим борется?

Очевидно, Сандерс никогда не тонул в бассейне, и его не помещали в психушку. Очевидно, Сандерс не сходил с ума последние два месяца в ожидании очередного подвоха. Следующего удара. С Джеймсоном не могло быть безоблачной жизни. Что-то непременно должно было случиться. И Тейт очень сомневалась в своем желании увидеть, что именно.

Ужин с Ником прошел в натянутой обстановке. Парень рассмеялся и попытался ее успокоить, но тот поцелуй оставил тяжелый отпечаток. Слова забыть легче, чем поцелуй. Ник заверил ее, что с ним все в порядке, его сердце не разбито. Но прежде чем они расстались, крепко ее обнял и заставил пообещать, что, если ей когда-нибудь понадобится помощь, он будет первым, кому Тейт позвонит.

Она могла бы вернуться в Уэстон. Сначала девушка планировала уехать домой на следующий день, потому что хотела проводить Ника в аэропорт, но теперь этому не бывать. И все же. Она еще не была готова вернуться домой.

Поэтому Тейт пригласила в квартиру Энджа. Сандерс яростно протестовал, настаивая на том, что визит Энджа почти то же самое, что и приезд Ника. Девушка просто на него шикнула и велела возвращаться в Уэстон.

— Ты не хочешь, чтобы я здесь оставался? — потрясенно проговорил Сандерс.

Она рассмеялась и обняла его.

— Сэнди, я всегда хочу, чтобы ты был рядом. Но я знаю, что тебе здесь не нравится. И Ник уехал, мне не нужна нянька. Я вернусь домой и не собираюсь никуда убегать, — пообещала ему она.

Парень нахмурился.

— Я думаю, это плохая идея, — не унимался он.

— Если хочешь, оставайся. Мы собираемся устроить просмотр первых десяти порно-фильмов Энджа. Они довольно сносные, если не считать первых трех. Анальный секс был для него в новинку, и он не…

Тейт никогда не видела, чтобы Сандерс так быстро собирался.

Эндж действительно приехал, но они решили не смотреть порно. У Тейт почти неделю не было секса. После столь продолжительного воздержания ее сексуальный аппетит вернулся с удвоенной силой. Ей не хотелось искушать судьбу.

Эндж заключил с Элли своего рода перемирие. Она призналась, что сознательно его обманула, и извинилась. Он извинился за то, что ей на зло целовался с Тейтум. Элли спросила, смогут ли они время от времени заниматься сексом. Эндж ответил, что его услуги ей не по карману.

Всеобщий смех.

— Знаешь, кто реально был хорош? — выдохнул Эндж, передав ей косяк.

С тех пор, как Джеймсон бросил Тейт в океан, она больше не пила и не курила сигарет. Но с марихуаной девушка не видела никаких проблем. По квартире плыла лёгкая дымка.

— Кто? — спросила Тейт и, сделав затяжку, задержала дым в легких.

— Расти, — ответил Эндж, имея в виду ее бывшую соседку по комнате, с которой он переспал на зло Тейт.

Девушка закашлялась.

— Серьезно?! — воскликнула она, похлопав себя по груди.

Эндж молча кивнул.

— Да, как ни странно. Эта святая невинность вроде как меня завела, — ответил он.

Тейт шлепнула его по руке.

— Заткнись, со мной тебе тоже нравилось.

— Пампушка, с тобой никому никогда не сравниться, — сказал ей Эндж, и она улыбнулась. — Но Рас оказалась горячей штучкой. Думаю, я был у нее всего лишь четвертым парнем.

— Однажды мне пришлось всю ночь слушать ее и какого-то чувака. Ко мне тогда приехал Джеймсон. Я думала, мы умрем от смеха. Это казалось такой скукотищей, — сказала Тейт.

Эндж покачал головой.

— Она из тех цыпочек, которым, чтобы по-настоящему раскрыться, просто нужен правильный мужчина, — объяснил он.

Тейт скорчила гримасу.

— Ну ты и свинья. А Элли тогда кто? Скрытый урод? — спросила она.

Эндж взял из пепельницы косяк и сунул его в рот.

— Нет. В смысле, было ясно, что со мной она открывает для себя свою «дикую сторону» —Элли любила делать это на публике. Смешила меня. Ты бы видела лица людей, когда тебя застукают в публичной библиотеке за изнасилованием беременной цыпочки, — произнес он, затем глубоко затянулся.

— О, Боже, меня сейчас вырвет.

— А как насчет тебя и твоего маленького приятеля? Похоже, Сандерс смотрит на тебя влюбленными глазами, — заметил Эндж, выпустив изо рта струйку дыма.

Тейт скривилась.

— Сэнди? Нет, вовсе нет. По-моему, я для него нечто среднее между спрингер-спаниелем и неумелым ребенком. Он на меня так не смотрит, — ответила девушка.

— Он вообще на кого-нибудь так смотрит? На парней? — спросил Эндж.

Она улыбнулась.

— Что, понравился?

— Нет.

— Нет, он не гей. Я видела, как он подглядывает за мной, когда я переодеваюсь, как смотрит на других женщин. Это не бросается в глаза, надо хорошо его знать, но все равно видно. Он, наверное, трахнул больше женщин, чем ты и Джеймсон вместе взятые, — сказала ему Тейт, и Эндж рассмеялся.

— Сущая правда. В тихом омуте черти водятся. Так что там насчет тебя и Сатаны? Ты уже сказала ему, что лююююююбишь его? Вы сейчас занимаетесь любовью? — поддразнил ее Эндж.

Девушка фыркнула.

— Я его не люблюююююю, и в последний раз, когда мы занимались сексом, он нагнул меня над шезлонгом и трахнул так жестко, что, кажется, мои крики слышали соседи — а ближайший дом находится в двух милях от нас. К нам зашел почтовый служащий, чтобы узнать, все ли у нас в порядке, но Джеймсон только отмахнулся. Не думаю, что это называется «заниматься любовью», — сказала ему она.

— Черт возьми, это круто. Могу я как-нибудь за вами понаблюдать? — спросил Эндж.

Тейт рассмеялась.

— Нет. Но да, это довольно горячо.

— А можешь мне это записать?

— Я об этом подумаю.

Вскоре после этого Эндж вырубился; от травы он почти всегда засыпал, как ребенок. Тейт оставила его на диване и забралась в свою постель. Еще немного подумала о Джеймсоне. После их возвращения из Парижа она использовала секс как оружие. Как отвлекающий маневр. Как способ не подпускать Джеймсона близко к своему сердцу. Не то чтобы ей это не нравилось — конечно, нравилось, — но она немного отстранилась. Отделилась от процесса. Секс с Джеймсоном всегда был чересчур, Тейт не могла позволить ему так близко к ней подобраться. Поэтому она просто отключалась.

Теперь, вспомнив несколько из их наиболее авантюрных приключений, ей показалось, будто у нее открылись глаза. Тейт улеглась на кровати, согнув ноги в коленях. Вспомнила, как он впервые сказал ей, что спал с другой женщиной, с другими женщинами. С двумя. Сразу. Довольно горячо. Пробежав кончиками пальцев по животу, девушка приподняла футболку. Чтобы кожу овеял прохладный воздух квартиры.

Вспомнила, как в тот вечер в родительском доме Джеймсон прижал ее к стене, позаботившись о том, чтобы Элли с Робертом все слышали. Вспомнила их секс в уборной у него на яхте. Боже, в тот раз. Это было очень быстро, но горячо. Горячее всего, что было за последнее время. Кончики ее пальцев скользнули к поясу леггинсов.

После того, как Джеймсон вернулся из отпуска и узнал, что Эндж приезжал в его дом. Носил его одежду. Чуть не переспал с Тейт. Джеймсон раскусил Тейт, ее маленький план. Практически профессионально удовлетворив ее орально, он перевернул девушку на живот и, можно сказать, вколотил ее в матрас. Следующие несколько дней ей казалось, что у нее хлыстовая травма. (Хлыстовая травма — немедицинский термин, означающий повреждение шеи вследствие её форсированного резкого разгибания с последующим резким сгибанием либо, наоборот, резкого сгибания с последующим разгибанием — Прим. пер.) Тейт закрыла глаза и скользнула пальцами под ткань леггинсов. Под трусики. У нее в голове раздался голос Джеймсона, такой отчетливый, будто он находился с ней в комнате.

— Начинаешь без меня, малышка? Какая непослушная.

«Только для Вас, мистер Кейн. Теперь это только для Вас».

8.

Казалось, что прошло гораздо больше трех дней. Практически весь последний день Тейт провела с Энджем. Впервые с тех пор, как... с тех пор, как в ее жизнь вернулся Джеймсон, ей показалось, что она вновь обрела прежнюю дружбу с Энджем, только без секса. Это было здорово. Просто потрясающе. Когда он засобирался домой, Тейт даже немного всплакнула. Эндж обозвал ее тупой коровой и поцеловал на прощание.

Вечером заехал Сандерс, но вместо того, чтобы сразу отправиться домой, Тейт упросила его где-нибудь с ней поужинать. Она извинилась за то, что настояла на его отъезде, и объяснила, что ей просто нужно немного времени. Немного времени, чтобы притвориться «прежней Тейт», чтобы наконец разобраться, кто же такая «новая Тейт», и чего она хочет.

— Ну и как, разобралась? — спросил Сандерс.

Девушка улыбнулась.

— Думаю, да.

Когда они подъехали к дому в Уэстоне, было уже больше семи вечера. Тейт догадывалась, что Джеймсон будет в плохом настроении, да и Сандерс предупреждал, что Джеймсон будет в плохом настроении, но ее это не волновало. Ей действительно хотелось побыстрей с ним увидеться. Побыть с ним наедине. Несколько дней разлуки оживили в ней прежние чувства. Джеймсон снова стал ей по-настоящему нравиться. Иногда полюбить человека легко, сердце встрепенется и сделает всё само. А вот, чтобы человек тебе на самом деле понравился, это уже немного сложнее. За это отвечает мозг. А мозг — капризная сучка.

Джеймсон не ждал ее у двери, как всегда, когда она опаздывала. Более того, весь дом был погружен в темноту. Тейт скорчила Сандерсу гримасу, посмеиваясь над ним, пока он нес наверх ее сумку. Затем прокралась по коридору к единственному в доме источнику света.

Вовсю полыхал камин.

— Привет, — тихонько позвала Тейт, войдя в библиотеку.

Она зашла сюда впервые с тех пор, как Джеймсон затащил ее в эту комнату, и теперь почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

— Ты вернулась? Не может быть, — произнес Джеймсон.

Он сидел в кресле с откидной спинкой, лицом к камину. Так близко, что Тейт испугалась, как бы он не обжег ноги.

Значит, на том же месте, что и всегда.

— Оооо, какой тон. Кто-то уже злющий, — съязвила девушка и, подойдя к дивану, плюхнулась на него, поджав под себя ноги.

Джеймсон не пошевелился.

— Я просто удивлен. Мне пришло в голову, что все это тщательно продуманная уловка, способ выскользнуть из моих цепких лап, — сказал он ей.

Тейт рассмеялась.

— Ты слишком мне доверяешь. Разве Сэнди тебе не говорил? Я всю неделю была хорошей девочкой, — заверила она его.

— Сильно в этом сомневаюсь, и порой мне кажется, что Сандерс работает на тебя против меня. Хотя о поцелуе он мне сообщил, — сказал Джеймсон.

— Вот трепло. Да, поцелуй имел место. Надеюсь, он также сообщил тебе, что я положила конец этому поцелую и сказала Нику, что не собираюсь сбегать с ним в его замок в Аризоне, — подчеркнула она.

— Да, было какое-то упоминание. В основном болтовня. Я стараюсь не обращать на него внимания, когда он переходит к фактам.

— Разумеется.

— Заткнись.

— Ничего не было, Джеймсон. Я здесь, — заметила она.

— Да. И могла бы быть здесь уже прошлой ночью, но предпочла провести ее с Энджером, — практически выплюнул он имя Энджа.

Тейт рассмеялась и начала снимать шарф и пальто.

— Знаешь, для такого удивительного человека, который постоянно твердит о том, что ему все равно, что его ничего не заботит, и прочую чушь в этом роде, ты ужасно закомплексованный, — сказала ему она.

Наконец Джеймсон повернул к ней голову, из-за подголовника кресла была видна его напряженная челюсть. Тейт склонилась над спинкой дивана, сложив руки на груди.

— Пошла ты нахер, Тейтум. Это посттравматический стресс от общения с тобой, — прорычал он.

Девушка хмыкнула.

— Ты такая сучка.

Она специально его провоцировала, поэтому не двинулась с места, когда Джеймсон встал с кресла и направился к ней. Тейт всю неделю по нему тосковала. И сейчас безумно его хотела. Она была готова послать все к чертям, уступить ему. В конце концов, он победил. Наконец-то она была готова это признать.

— А ну, повтори? — прорычал Джеймсон и, обойдя диван, оказался с ней лицом к лицу.

Тейт повернулась и снова опустилась на пятки.

— Сучка. Я тебя так назвала. В том смысле, что ты ведешь себя как сопливая сучка. Вы победили, мистер Кейн. Я здесь. Он в Аризоне. Эндж дома. Но я здесь, с тобой. Так что перестань быть сопливой сучкой.

Его пальцы мгновенно сомкнулись вокруг ее горла, от чего Тейт сперва откинулась на спинку дивана. Она вздохнула и, сжав запястье Джеймсона, впилась ногтями ему в кожу. Чем сильнее вонзались ее ногти, тем сильнее он сжимал. Она вцепилась в него изо всех сил.

— Когда-нибудь ты научишься следить за своим гребаным языком, — прошипел Джеймсон.

— Наверное, нет, Кейн, — выдохнула она. — Тебе, по-видимому, стоит к этому привыкнуть.

— Мне не нужно привыкать к дерьму. Так что, он был хорош? Такой же скучный? А как насчет Энджера? Знаю, он всегда был любимчиком, — сказал Джеймсон.

Тейт удалось рассмеяться, хотя это больше походило на фырканье. Она провела свободной рукой по его груди и вцепилась в футболку.

— Не знай я тебя лучше, то решила бы, что ты по мне скучал, — прошептала она.

Джеймсон злобно сверкнул глазами, но давление на ее шею немного ослабло. Девушка смогла сесть.

— Не то слово.

— Ах, бедняжка. Сексуальная секретарша так плоха в постели? — проворковала Тейт.

— Откуда мне знать.

— Да ладно. Я ни на секунду не поверю, что ты всю неделю провел в одиночестве, особенно после того, как ее уволил, — фыркнула Тейт.

Джеймсон закатил глаза.

— Тейтум, я ее уволил, потому что она не могла толком составить ни одного документа, — огрызнулся он. — Не уверен, что она вообще умеет читать. И хотя обычно глупые женщины, хорошо трахаются, еще никто не был так хорош, как ты.

Тейт рванула его за футболку и, притянув к себе, поцеловала. По всему телу пронесся разряд электричества. То, чего она не чувствовала уже долгое время. Девушка порывисто выдохнула ему в рот, пытаясь приподняться на колени. Она хотела быть ближе, намного, намного ближе к нему. Так близко, как только возможно.

Джеймсон отпустил ее горло и быстро стянул с себя футболку. Не успел он сорвать ее с головы, как по его груди, сильно царапая кожу и оставляя за собой красные полосы, скользнули руки Тейт. Он схватил ее за запястья и рывком привлек к себе, вторгаясь языком ей в рот. Затем, прижавшись к ней всем телом, Джеймсон снова опрокинул ее на диван.

— Пожалуйста, — она поняла, что шепчет, пытаясь сбросить обувь. — Пожалуйста, Джеймсон. Пожалуйста.

— Очевидно, малыш Ник был не очень-то хорош, если ты меня уже умоляешь, — усмехнулся он, стягивая с нее рубашку.

— Почему всегда, когда мы трахаемся, тебе хочется поговорить о других мужчинах? Джеймсон, если тебе охота трахаться с мужчинами, я не против. Можно мне посмотреть? — спросила Тейт, пока он пытался стянуть с нее джинсы и нижнее белье.

Когда она приподняла бедра, Джеймсон шлепнул ее по заднице.

— Я бы не дал тебе посмотреть даже, как трахаю сам себя, тупая сука. Ты этого не заслужила. Где, черт возьми, тебя носило весь день? — резко спросил он и, сорвав с нее одежду, бросил ее на диван.

— В центре, с Энджем. Потом ужинала с Сандерсом, — сказала ему она, швырнув лифчик в дальний угол комнаты, пока Джеймсон сбрасывал с себя брюки.

— Я не люблю ждать.

— Видишь? Ты такой нытик.

— Следи за своим гребаным языком, — прошипел он, шлепнув ей рукой между ног.

Тейт порывисто выдохнула, а потом его пальцы уняли боль. Войдя в нее, как в масло. Она застонала, раздвинув для него ноги.

— Господи, Тейт. Когда ты пришла, я ожидал битвы, а не легкого траха.

— У нас это вроде как одно и того же, — выдохнула она.

Джеймсон снова шлепнул её между ног, и она вскрикнула, чуть не кончив.

— Ты от чего-то очень сильно завелась. Это день, проведенный с Энджером, так тебя возбудил? — спросил он, погружая в нее средний палец.

Тейт заерзала.

— Нет.

— Ты ужасно влажная.

— Я всегда такая.

— Не без причины. Что тебя так завело, а?

— Ты. Только ты.

— Правильный ответ.

Джеймсон положил ладонь ей на грудь, прижав к дивану. Заставив лечь. Он закинул одну ногу Тейт на спинку дивана, а затем вонзился в нее до упора. Без колебаний, просто в одно мгновение их бедра столкнулись. Она вскрикнула и, вскинув руки, сжала свои груди.

— О, боже... черт, — простонала Тейт, почувствовав, как он тут же начал в нее вколачиваться.

— Гребаная шлюха. Провела с ним весь день. Пыталась трахнуть его в нашей постели. Наверное, и в моей квартире пыталась его трахнуть. Да кем, черт возьми, ты себя возомнила?! — спросил Джеймсон.

Другая нога Тейт касалась пола, мужчина схватил ее за колено и, притянув к себе, вошел в нее так глубоко, что казалось, будто сейчас лишит рассудка.

«Будто это нечто новое. Помнишь, как ты впервые его увидела? Чистый разрыв сердца».

— Изначально я хотела трахнуть его здесь, — с насмешкой сказала она, и рука с ее груди переместилась к горлу.

Джеймсон не шутил, это были не нежные ласки — рукой он практически намертво сжал ей шею.

— Ты бы, бл*дь, не посмела, — прошипел он.

— Не хватило времени.

— Тупая шлюха, тебе не хватило яиц. Чёрт. Твою мать, Тейт. Вечно ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу, — прорычал Джеймсон, ослабив хватку у нее на шее.

— Думаю, ты всегда этого хочешь, — возразила она.

— Всегда, — простонал он.

— Но я не могла этого сделать — прошептала Тейт.

«Почему во время секса ты всегда становишься честной девочкой? Почему ты не можешь просто притвориться, как все остальные?»

— Конечно, черт возьми, не могла. Эта киска принадлежит мне, тупая ты пи*да. Ты думала, что можешь распоряжаться ею без моего разрешения? Ошибаешься, — заявил Джеймсон.

— Знаю, знаю, — выдохнула она.

Рука на ее горле, наконец, разжалась, и Тейт принялась судорожно хватать ртом воздух, но тут же снова застонала, когда пальцы Джеймсона скользнули к ее соску и сильно его сжали.

— Я создал эту киску. Последние семь лет она принадлежала мне, — прошептал он и, отпустив ее ногу, наклонился к Тейт.

— Да, да, — крепко зажмурившись, всхлипнула она.

Девушка почувствовала, как он прижался лбом к ее виску и царапнул зубами щеку.

— Моя, — прорычал Джеймсон.

— Твоя, — согласилась она.

— Тупая шлюха, даже не знаешь, кому она принадлежит. Стерва. Пи*да. Ты сказала, что лучше бы меня вообще не было. Пошла ты нахер, — выругался он, и Тейт порывисто выдохнула, когда его рука отпустила ее грудь и скользнула между их телами.

Джеймсон говорил о том, что она кричала ему в больнице. Ее поразило то, что он вообще помнит ее слова. Вообще помнит то, что она говорит. Наверное, было больно — так долго носить это в себе.

— Я имела в виду не это, — сказала Тейт и снова ахнула, почувствовав, как в нее скользнул палец Джеймсона, прямо поверх его члена. А он был совсем не маленьким.

«Предельная наполненность».

— Конечно, бл*дь, ты не это имела в виду. Я тебя создал, ты — часть меня. Если бы не было меня, то, черт возьми, и тебя тоже, — огрызнулся он.

Внезапно Тейт осенило.

«Не Сатана. Не Лилит. Ева была сотворена из ребра Адама. Мы — части друг друга. Вот почему я не могу от него уйти. Вот почему он не может уйти от меня. Я не его раба, а он не мой господин и повелитель. Мы — единое целое».

Обычно во время секса она не начинала философствовать, но, видимо, это сработало, потому что Тейт кончила так сильно, что до крови прикусила Джеймсону мочку уха. Зарычав, он отстранился и, схватив ее за горло, впился в нее ногтями, снова уложив на диван. Мужчина держал ее так, пока она содрогалась всем телом и плакала, разрываясь вокруг него на куски. В итоге он успокоился, но Тейт кончала еще целых секунд двадцать.

— Да, — выдохнула она, когда, наконец, почувствовала, что снова в состоянии дышать. — Да, меня бы не было…

Не говоря ни слова, Джеймсон поднял ее с дивана. Девушка взвизгнула, цепляясь за его плечи, пока он нес ее в другой конец комнаты. Она не догадывалась о его намерениях, пока не увидела, что они приближаются к столу. Туда, где все началось. Мужчина практически бросил на него Тейт и, с силой прижав к столешнице, начал снова в нее вколачиваться.

— Почему, чтобы ты со мной согласилась, мне всегда нужно тебя трахнуть? — спросил он, царапая ногтями ее грудь.

Ей удалось рассмеяться.

— Вопрос в том, почему это тебе так нравится? — ответила Тейт, когда он схватил ее за бедра.

— Ты издеваешься?

— Сильнее, — простонала она, и Джеймсон не стал возражать.

Стол задрожал и со скрежетом сдвинулся с места.

«Как в старые добрые времена».

— Вопрос в том, почему ты вынуждаешь меня это делать, — выдохнул он, откинув назад голову.

Тейт провела ладонями по его груди.

— Потому что ни один мужчина не заставлял меня кончать так, как ты, — промурлыкала она.

— Не то слово. Ты этого не заслуживаешь. Тебе стоит стараться поусерднее, — простонал он, положив руки ей на колени. Раздвигая их шире.

— Ты заставляешь меня слишком много работать, — возразила она.

— Иди нахер, да ты должна молиться на мой член. Что за чертов язык. Бл*дь. С Энджером ты тоже так болтаешь? — прорычал Джеймсон.

— Опять ты об Эндже, — вздохнула она.

— Это ты всегда говоришь о том, чтобы его трахнуть, и при каждой нашей встрече он хвастается, что трахнул тебя. Ублюдок. Гребаное хвастовство. Это не могло быть так чертовски волшебно. Он должен был, по крайней мере, научить тебя вовремя затыкаться, — прорычал Джеймсон, и его толчки стали безжалостными.

Тейт почувствовала, как, словно товарный поезд, на нее надвигается очередной оргазм.

— Он был довольно хорошим учителем, — простонала она.

— Прости, что?! — Джеймсон резко наклонил голову и посмотрел на нее.

— Тебе ли не знать — ты ежедневно извлекаешь из этого выгоду.

Такого не случалось с прошлой осени. С тех самых пор, как они в самый последний раз спали вместе еще до того, как все пошло наперекосяк, и Ураган Джеймсон разорвал на части ее сердце. Такого ни разу не случалось даже тогда, когда в Испании он пытался собрать это самое сердце заново.

Джеймсон ударил ее по лицу, и она вскрикнула, кончив так сильно, что у нее потемнело в глазах.

— Ты, чертова пи*да, никогда больше не смей говорить мне подобной херни! — рявкнул он.

— Да! Да! О, Боже, пожалуйста, — простонала Тейт, даже не осознавая, на какой планете находится, не говоря уже о том, что бормочет.

Он схватил девушку за шею и, грубо рванув к себе, вынудил ее сесть. Она ловила губами воздух, все еще охваченная множественными оргазмами. Другой рукой Джеймсон вцепился ей в задницу, как можно сильнее притиснув к себе и прижавшись бедрами к ее бедрам, а лбом — к ее лбу.

— Ты чертова сука. Иди нахер. Нахер. Я, бл*дь, тебя ненавижу, — прорычал он, а затем кончил.

Казалось, это длилось целую вечность. Его дрожь, толчки и высвобождение вызвали в теле Тейт новую волну удовольствия. К концу она почти рыдала, обхватив его руками за пояс. Когда мужчина наконец отпустил ее горло, она снова упала на стол, и Джеймсон повалился вместе с ней. Он прислонился головой к ее груди, пытаясь отдышаться.

Было такое чувство, будто они пробежали марафон. У них с Джеймсоном все время был дикий, спринтерский секс, но на этот раз...ей казалось, что она никогда больше не сможет ходить. Говорить. Вообще когда-либо хоть что-то сделать.

Разве что заняться сексом. Это она уж точно повторит.

— О, боже. Твою мать. Охренеть, — выдохнула Тейт, прижав ко лбу запястье.

— Да, — не двигаясь, выдохнул Джеймсон.

Тейт прекрасно осознавала, что они находятся почти в той же позе, что и в первый раз, когда занимались сексом в его библиотеке. Она лежит на столе, он — на ней, и оба хватают ртом воздух. Только на этот раз одежды на них поменьше. Оргазмы помощнее. И чувства определенно пострашнее. Тейт откашлялась. Попыталась заговорить. Пришлось снова откашляться. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Это было..., — едва слышно произнесла она.

Джеймсон усмехнулся.

— Неделя — это слишком долго, малышка. Видишь, что происходит, когда ты заставляешь меня ждать? — все еще задыхаясь, сказал он.

Тейт снова откашлялась.

— Так значит…, — удалось выдавить ей из себя хриплым голосом так, чтобы он ее расслышал.

— Хммм? — пробормотал Джеймсон, скользя руками по ее бедрам.

Ноги Тейт все еще обвивали его талию.

— Ты меня ненавидишь, да? — спросила она, с трудом сдерживая смех. По ее щеке скатилась слеза.

Мужчина усмехнулся.

— Тейтум, что я говорил тебе насчет той херни, которая слетает у меня с языка во время секса? Это все ерунда, — ответил он и царапнул ее ногтями.

— Однажды ты уже говорил, что ненавидишь меня. Перед тем, как уехать в Берлин, — заметила Тейт.

Руки Джеймсона на секунду замерли, а затем скользнули дальше.

— Это было совсем другое. Иногда... иногда мне кажется, что я действительно тебя ненавижу. Я этого не хотел и не искал, это не то, на что я рассчитывал. Мне нужен был просто партнер для игр, а не на всю оставшуюся жизнь. Ты изменила правила игры, — тихо произнес он.

— Да? — ответила Тейт, и по ее щеке скатилась еще одна слеза.

Джеймсон кивнул.

— Да, и этой игры я не знаю. Я в ней не силен. Мне приходится учиться на ходу, а ты только все усложняешь, когда сражаешься со мной на каждом шагу. Когда меняешь правила. Меняешь свое мнение. Из-за этого я ошибаюсь. Это меня бесит. Из-за всего этого я иногда тоскую по прежним временам. Иногда начинаю немного тебя ненавидеть, — признался он.

Тейт рассмеялась. Теперь слезы уже лились без остановки. Назад пути нет.

«Не сказать, чтобы он вообще когда-нибудь был».

— Жаль, — прошептала она.

— Почему?

— Потому что я из-за всего этого начинаю немного тебя любить.

9.

— Повтори правила?

— Никаких правил.

— Заткнись.

— Лааааадно.

— Итак, каковы правила?

— Никаких Энджеров в доме.

— Так. И…?

— Никаких планов относительно твоей неминуемой гибели.

— И что еще?

— Никакого развращения Сандерса.

— Умница. Я вернусь через четыре дня.

Джеймсон наклонился и поцеловал ее. Он уже направился к выходу, но, сделав пару шагов, вернулся.

— Что?! Я его еще не развратила, — Тейт вскинула руки в защитном жесте.

Сандерс переминался с ноги на ногу, пытаясь слиться с дверным косяком.

— Какие-нибудь правила для меня, малышка? — спросил Джеймсон и, взглянув в большое зеркало, стал поправлять галстук.

Тейт оттолкнула его руки и занялась этим сама.

— У тебя это хреново получается, — проворчала она и, развязав галстук, начала завязывать его по новой.

— Следи за словами. Интересно почему у тебя это получается так хорошо? — спросил Джеймсон, глядя, как она ловко завязывает узел.

— Трахалась со многими профессорами, — ответила Тейт.

Джеймсон оттолкнул ее руки.

— Ты не достойна ко мне прикасаться, — сообщил ей он.

— Вчера ночью ты говорил совсем другое.

— Вчера ночью была совсем другая история. Скажешь что-нибудь напоследок? — спросил он.

Девушка на секунду задумалась.

— Не делай ничего такого, чего бы не сделала я, — с улыбкой ответила она.

— Что за ужасная мысль. Веди себя хорошо, — Джеймсон снова ее поцеловал и вышел за дверь, Сандерс понес за ним багаж.

Был понедельник. Он вернется в пятницу. В субботу вечером Тейт призналась ему, что любит его. Ничего не взорвалось. Земля под ногами не разверзлась, и сатана не унес ее в свой храм судьбы. Хотя он и унес ее в свою спальню.

— Малышка, мне это известно.

— Когда ты узнал?

— В Париже.

— Как? Этого не знала даже я.

— Ты плохо скрываешь свои чувства.

— Прости.

— Тейт, никогда не извиняйся. Я никогда этого не делаю.

— Это что-то меняет?

— Нет. Ничего.

— Пожалуйста, не делай мне больно.

— Я постараюсь.

— Это все, о чем я могу просить.

Он поцеловал каждый сантиметр ее кожи, практически обожествляя ее своим ртом. Ей казалось, что она умрет прямо у него на столе, но уже через пятнадцать минут, Джеймсон так ее завёл, что Тейт почувствовала, словно от пальцев ее ног можно прикуривать реактивный двигатель. Как раз в тот момент, когда она уже была готова молить о пощаде, Джеймсон скользнул в нее и снял напряжение.

На самом деле ничего не изменилось. Все выходные они трахались, наверстывая упущенное. Сандерс не раз пугался до чертиков, заходя не в ту комнату в неподходящий момент. Джеймсон по-прежнему обзывал ее грязными словечками, и ей это по-прежнему нравилось. По-прежнему занимался рукоприкладством, и ей это нравилось еще больше. Но лучше всего было, когда он говорил что-то приятное, не причиняющее боли. Не оставляющее ран. Это просто незаметно добавилось ко всему остальному.

«Наконец-то».

— Я кое-что купил, — сказал Джеймсон в воскресенье днем, войдя в библиотеку.

Тейт снова растянулась на полу, лежа на животе. С диваном произошел небольшой «инцидент». Он перевернулся, и у него отломилась ножка. Его отправили в ремонт. Джеймсон сказал, что впредь ей следует быть поосторожней — его барахло не из дешевых. Тейт ответила, что, наверное, ему не стоит так бешено трахать людей. Он велел ей заткнуться. В след за этим последовала перебранка, после чего они сломали его рабочее кресло.

Тейт долго смеялась.

— Что это? — настороженно спросила девушка и, сев, взяла протянутую ей коробку.

Она тут же его узнала. Винтажное колье от «Cartier», в основном с жемчугом и бриллиантами. Купленное анонимным покупателем по телефону.

— Купил на каком-то дурацком аукционе, — проговорил Джеймсон, усаживаясь в свое вольтеровское кресло. — Не знаю зачем. Пустая трата денег. Для какого-то благотворительного фонда.

Ей хотелось плакать, но Тейт старалась приучить себя к тому, чтобы никогда больше не лить слез. Соответственно вместо этого она сделала Джеймсону минет. Она была уверена, что это практически равноценно.

Но в воскресенье вечером ему позвонили. Они все еще были в библиотеке, поэтому Тейт стала невольным свидетелем разговора. Что-то о филиале его фирмы в Германии. Она все слышала, Джеймсон пытался отмазаться. Даже предложил послать вместо себя Сандерса. Но было необходимо его присутствие. Ему нужно было ехать — как это ни прискорбно, но у него имелись обязательства. Ему нужно было ехать в Берлин.

Естественно, первым, что пришло ей в голову, была паническая атака. Но потом девушка успокоилась. Сказать: «Эй, я вроде как тебя люблю, гребаный ты садист» — это все равно что заключить сделку. В какой-то степени она должна ему доверять. Поэтому Тейт просто улыбнулась и попросила его поскорее возвращаться домой. Джеймсон пытался уговорить ее поехать с ним, но она сказала, что не поедет ни за какие коврижки. К черту. Отпустить его — это всего лишь первые шажочки. Пусть ждет от нее гигантских скачков.

Однако Тейт попросила оставить с ней Сандерса, и это всех очень обрадовало. Сандерс не любил ездить в Германию. Джеймсон не любил оставлять Тейт одну. Тейт не слишком-то любила оставаться в одиночестве. Так что этот вариант устроил всех.

На самом деле все было не так уж плохо. Именно это без конца твердила себе Тейт. Она старалась не обращать внимания на то, что в последний раз, когда она призналась Джеймсону в своих чувствах, он сбежал в Берлин. Слишком странное совпадение. Но это было именно совпадением, должно было быть — она должна верить, что это так, доверять ему. Поэтому Тейт старалась, как могла.

— Что мы будем без него делать? — спросила она, когда Сандерс, наконец, вернулся домой.

— То же самое, что и обычно, когда его нет дома, — войдя на кухню, ответил он.

— Я не стану делать брауни. Пару недель назад ты назвал меня толстой, — напомнила ему девушка.

— Ты меня разозлила. Можно сказать, спровоцировала.

— Нихрена я тебя не провоцировала. Ты вел себя как засранец.

— Хотя, на самом деле, для твоего роста в тебе есть пара фунтов избыточного веса.

— Заткнись! Я не жирная!

— Ну, пару лишних фунтов, и ты ею будешь.

— НЕ БУДУ!

Тейт засмеялась и высыпала на него муку. Завязалась небольшая кулинарная потасовка. Что-то в испачканном Сандерсе ее просто убивало. От вида безупречного, холёного Сандерса, вымазанного в пищевой соде и рапсовом масле, ее разбирал дикий смех. Даже когда она поскользнулась на масле и упала на спину. Даже когда он высыпал на нее целый десятифунтовый пакет сахара. Тейт никак не могла остановиться. Наконец Сандерс ее поднял и потащил в ванную, где прямо в одежде затолкал в душ. Она вскрикнула, почувствовав, как на нее потоком хлынула холодная вода.

— Не смешно, — только и сказал Сандерс, а затем вышел из ванной комнаты.

Но вскоре вернулся, чистый и умытый. Парень переоделся в пижаму, и они смотрели в гостиной фильм, наслаждаясь брауни. Тейт посетовала на уборку кухни, но Сандерс сказал, что утром придет уборщица.

— Сэнди, Джеймсон знает, что ты со мной спал? И не один раз? — спросила Тейт, запихивая в рот почти целое пирожное.

— Да. Я ему все рассказываю.

— И он не возражает?

— Нет. С какой стати? — не отрывая глаз от экрана телевизора, спросил Сандерс.

— Да он бесится, стоит мне всего лишь улыбнуться Энджу, — заметила она.

— Мистер Холлингсворт представляет собой угрозу. А я — нет, — возразил Сандерс.

Тейт кивнула.

— Вполне справедливо.

На следующее утро они проснулись, все на том же диване. Она растянулась на груди у Сандерса, пустив слюни. Очаровательно. Парень скрыл свое отвращение, но, когда они встали, Тейт опять разобрал смех. Потом Сандерс приготовил им завтрак, и они съели его на улице в пижамах. Тейт поймала себя на мысли, что одни из самых счастливых моментов ее жизни были связаны с обычным бездельем с Сандерсом.

— Мне ему позвонить? — спросила она, прыгая на кровати Джеймсона.

Сандерс стоял в дверях.

— Если хочешь, — ответил он.

— Конечно, хочу. Но я никогда раньше ему не звонила, — сказала Тейт.

— Знаю.

— Ну, мне вроде как хотелось, чтобы мой первый звонок был чем-то особенным, — попыталась объяснить она и, подпрыгнув выше, коснулась его пальцами ноги.

— Ты упадешь, — предупредил Сандерс.

— Пффффф, нет, не упаду.

— Почему телефонный звонок должен быть особенным? Ты собираешься ждать его Дня рождения? — спросил Сандерс.

— Не говори глупостей. Потому, что… АУЧ! — она неудачно оттолкнулась от матраса и, отлетев, практически врезалась в шкаф. Затем с глухим стуком грохнулась на пол.

— Я же говорил, — раздался голос Сандерса.

Ей не пришлось беспокоиться о том, звонить Джеймсону или нет, потому что он позвонил ей сам.

— Ты хорошо себя вела, малышка? — спросил он.

Тейт находилась в библиотеке и, бросив взгляд в коридор, увидела, как прислуга убирает и отчищает кухню.

— Э-э... конечно. Можно и так сказать.

— О, Господи.

— Сандерс все еще цел и невредим, — заверила его она.

— Я не хочу говорить о Сандерсе, — ответил Джеймсон.

— А о чем бы ты хотел поговорить? — спросила она.

— Насколько ты влажная.

— О, боже.

— Я жду ответа.

К тому времени, как они закончили разговор, Тейт лежала на полу за столом, ее джинсы были спущены до щиколоток. Она тяжело дышала. Телефон лежал у нее на груди. Наверное, следовало закрыть дверь библиотеки, но ей было все равно.

«Только не сейчас, когда она на седьмом небе».

На следующий день они с Сандерсом отправились в город. Тейт не хотела ходить по магазинам, а собиралась подыскать себе какую-нибудь работу. Девушка ничего не сказала Сандерсу, пока они не уселись на скамейку, и Тейт не начала просматривать в газете объявления о найме. Увидев, какой раздел она читает, парень нахмурился.

— Не думаю, что Джеймсону понравится эта идея, — предупредил он.

Девушка пожала плечами.

— Сэнди, мне нужно что-то делать. Я не могу все время сидеть в этом доме, ловя каждое слово Джеймсона. Необходимо чем-то заниматься, — заявила она и, поёжившись, придвинулась поближе к нему.

— Джеймсон как-то упоминал, что тебя приняли в Гарвард. Должно быть, ты умная, — сказал он.

Тейт фыркнула.

— Спасибо, Сэнди.

— Почему бы тебе не вернуться к учебе? Наверняка есть что-то, что тебя заинтересует, — предположил он.

— Сэнди, учеба в Гарварде стоит огромных денег. Не хочешь отвалить мне пятьдесят штук? — спросила она.

— Если ты всерьез собираешься туда поступить, то почему бы и нет.

Тейт потрясенно уставилась на него.

— Я не позволю тебе платить за мое образование, — проворчала она, снова сосредоточившись на газете.

На самом деле она никогда не думала о том, чтобы вернуться к учебе. До Джеймсона Тейт была слишком занята всякой суетой. Слишком занята развлечениями. С Джеймсоном она не могла думать ни о чем, кроме Джеймсона, ну а после него...приблизительно то же самое. Университет никогда ее особенно не интересовал.

Но Сандерс был прав. Она умна, ну или, по крайней мере, когда-то такой была — ей не составило бы большого труда вернуться в прежнюю колею. Первоначально в университете она изучала политологию. Требование папы. Тейт ни разу не удосужилась задуматься о том, на какой факультет вернется, если вообще вернется.

— А Джеймсону ты позволишь? — тихо спросил Сандерс.

— Хммм. А зачем мне учиться? — спросила она, опустив газету.

— Ты очень хорошо ладишь с людьми. Могла бы стать социальным работником, — предложил он.

— Или стриптизершей.

— Иногда я сам не понимаю, почему с тобой разговариваю.

После этого они погуляли, Тейт зашла в парочку баров, где требовались работники, и прихватила заявления. Но у нее из головы не выходила мысль о том, что он сказал. Вернуться к учебе. Просто потрясающе. Есть, о чем подумать на будущее. Она всего лишь делала маленькие шажки к Джеймсону. Тейт не собиралась бежать и бросаться в его объятия, выпрашивая у него помощь, которая привяжет ее к нему на долгие годы.

Позже, около двух часов ночи, Сандерсу пришлось принять участие в видеоконференции с Джеймсоном и еще несколькими деловыми партнерами. Это восемь утра по берлинскому времени. Тейт лежала наверху в постели, уставившись в потолок. В пустом доме отдаленным гулом раздавался голос Сандерса.

Она не могла уснуть, поэтому встала и побрела в солнечную комнату. Тейт не часто туда заходила, особенно после того, как они с Энджем там потусили. Она уселась за компьютер и уставилась на огромный монитор. Экран был темным. Она пошевелила мышку, и все мигом включилось и загорелось. Девушка прикусила нижнюю губу и огляделась.

После той ночи Тейт не искала о Джеймсоне никакой информации. После той ночи. Сначала ей не хотелось, а теперь... она поняла, что боится. Боится того, что может узнать, увидеть. Она должна ему доверять. Должна дать ему немного личного пространства. Ее это не должно волновать. Он не стал заморачиваться слежкой за ней. Так зачем заморачиваться ей?

Прежде чем поняла, что делает, Тейт уже вписала его имя в строку поиска Google. Она прикинула, что полпути уже пройдено, так что вполне можно броситься в этот омут с головой. Она нажала «ввод» и стала смотреть на появившиеся страницы.

Было много новостей о его поездке в Лос-Анджелес, о том, что он продал свою долю в кинокомпании. В большой кинокомпании. Тейт не могла взять в толк, почему Джеймсон вышел из игры, но потом в другой статье прочитала о том, что он значительно выиграл, вложив жуткую сумму денег в нефтяную компанию, поэтому она решила, что это своего рода товарооборот. Тейт никогда не спрашивала его ни о деньгах, ни о том, что он с ними делает. В принципе, ей было все равно, и это не ее дело.

Какое-то время она колебалась, водя мышкой по вкладке, но потом щелкнула. Изображения. Экран тут же заполнили фотографии, и она вздохнула. Сколько бы она его не видела, Джеймсон по-прежнему был способен превратить ее в смешливую, глупую девчонку. Не важно, сколько времени они провели вместе обнаженными. Он был потрясающе красивым. Просматривая фотографии, Тейт невольно ахнула.

Она чрезвычайно обрадовалась, не увидев его с Пет на новых фото. В каком-то испанском таблоиде были его фотографии из Марбельи. На одной из них они с Тейт стояли на носу его яхты и разговаривали. Или спорили, она не могла сказать точно. Но ни один из них не казался счастливым.

Далее она нашла еще несколько их совместных фотографий. Одну из кафе в Марбелье, другую — на выходе из магазина. Тейт казалось очень странным видеть свои фото в интернете. Среди них было даже такое, на котором она выходила из ресторана после стычки с Пет. Его сделали ночью, и оно было зернистым, но все равно заставило ее улыбнуться. Джеймсон шел широкими шагами, уверенно опережая ее. Тейт смеялась, слегка наклонившись и держась за край его пиджака, чтобы не отстать. Он тоже казался почти счастливым, в уголках его губ играла легкая улыбка.

Она распечатала снимок и, взглянув на него, поняла, что у нее нет ни одной фотографии с Джеймсоном. Тейт постоянно делала селфи с Сандерсом и, конечно же, у нее были тонны фотографий с Энджем. Даже с Ником, учитывая количество командных соревнований, на которые она с ним ходила. Но у нее не было ни одной нормальной фотографии с Джеймсоном. По крайней мере, такой, которая была бы сделана намеренно и с их согласия.

Девушка нахмурилась и, вернувшись к строке поиска, вбила в нее их имена. Ее поразило количество появившихся снимков. Они были запечатлены повсюду, по всему Бостону. Фотографии их двоих в «Бентли», в ресторанах, на выходе из дома, на входе в дом. Перед домом Джеймсона. И куча снимков вокруг его офисного здания.

Больше всего ей понравилось старое фото, сделанное еще до их непродолжительного разрыва, они тогда попали под дождь. Тейт насквозь промокла, потому что стояла на улице и ждала Джеймсона. Выйдя к ней, он быстро взглянул на нее и зашел обратно. Затем вернулся и раскрыл над ней зонт. Тейт рассмеялась, и он ее поцеловал. Фотограф поймал этот момент. Она улыбалась сквозь поцелуй, а Джеймсон положил ладонь ей на шею. Они казались...казались почти нормальными.

Тейт распечатала и эту фотографию.

— Что ты делаешь?

Тейт так громко вскрикнула, что уже практически слышала, как к дому подъезжает полиция. Сандерс слегка подпрыгнул и отступил на шаг. Она склонилась над клавиатурой, пытаясь перевести дух. Этот парень только что укоротил ей жизнь лет на десять.

— НИКОГДА, БЛ*ДЬ, БОЛЬШЕ ТАК НЕ ДЕЛАЙ! — завопила она.

— Извини. Я думал, ты слышала, как я вошел, прошу прощения. Чем ты занимаешься? — спросил он, переводя взгляд с нее на экран.

— Рассматриваю фотографии, — ответила она и, все еще тяжело дыша, откинулась на спинку кресла.

— Когда ты в последний раз это сделала, все плохо закончилось. Джеймсон не виделся с ней со своей прошлой поездки, — заверил ее Сандерс.

Тейт кивнула.

— Я тебе верю. Я разглядывала наши с ним фотографии. У меня их нет. Смотри! Вот тут мы с тобой! — сказала она, увеличив снимок.

Сандерс прищурился.

На переднем плане стоял Джеймсон и разговаривал по телефону. Они вдвоем находились позади него, Сандерс стоял очень прямо, а Тейт навалилась на него, обняв за плечи и, улыбаясь, приблизила к нему лицо. Наверное, из-за чего-то над ним подшучивала. Тейт взглянула на название статьи и расхохоталась.

— Что? — спросил Сандерс.

Она открыла страницу и указала на заголовок.

«Проблемы в Раю: похоже, новая игрушка Джеймсона Кейна изменяет ему с его «Пятницей»»

— Сэнди, мы любовники, — сказала она.

Парень фыркнул.

— Вот почему я все это не смотрю. Сплошная ложь и пустая трата времени.

— Ну, у тебя, по крайней мере, имеется нечто вроде титула. А я просто «игрушка», — заметила она.

— Пожалуйста, выключи это, — попросил Сандерс.

Тейт не стала возражать и закрыла вкладки. Затем протянула ему две распечатанные фотографии.

— Я лишь хотела сохранить эти фотографии, я не собиралась копаться в грязи, — пообещала ему она.

Сандерс взял снимки и рассмотрел их под настольной лампой.

— Они классные. Можно мне их взять? — спросил он.

Тейт удивленно вскинула брови.

— Э-э, конечно. В смысле, полагаю, что да, — немного смутившись, ответила она.

— Я найду для них рамки, — объяснил Сандерс.

— Хорошо. Я уж подумала, что они для твоего тайного святилища, — подколола его она.

— Нет. Для него я отбираю только твои фотографии.

Тейт смеялась, пока он не откашлялся.

— Прости, ты что-то хотел? — задыхаясь, произнесла она.

— С тобой хотел поговорить Джеймсон, вот почему я пришел, — сказал Сандерс.

Тейт вскочила со стула.

— Господи, он что, все это время висел на линии? — спросила она, спеша по коридору.

Сандерс кивнул.

— Да.

Когда Тейт влетела в библиотеку и подняла трубку, то услышала, как Джеймсон барабанит пальцами по какому-то там столу.

— Прости, — выдохнула она. — Я не знала, что ты звонишь.

— Сандерс об этом не сказал? — спросил Джеймсон.

— Он… отвлёкся, — объяснила она.

— Как ты? — спросил Джеймсон.

— Хорошо. Нам было весело, — сказала ему Тейт.

— Хммм. И как же сильно ты по мне соскучилась? — не унимался он.

— По шкале от одного до десяти? Примерно на два, — подколола его она.

— Лгунья.

— Как твоя поездка? — спросила она.

— Утомительная. Сплошное разочарование. Мне бы очень пригодились некоторые из твоих методов релаксации, — сказал он ей.

Тейт рассмеялась и посмотрела на сидящего в кресле Сандерса.

— Это может быть немного неловко, передо мной сидит Сэнди. Или наоборот, супер-горячо. Наверное, я эксгибиционистка, — вслух подумала Тейт.

— Знаю, что ты из их числа. Но нет, это, скорее всего, не очень хорошая идея. Я просто хотел убедиться, что ты не сделала ничего такого, чего тебе не следовало делать, — сказал он.

— О? Например? — спросила девушка.

— Не сбежала.

— Я не собираюсь этого делать, — тихо ответила она.

— Пока.

«Ооо, да он не в духе».

— Вот что я тебе скажу, — начала Тейт и, откинувшись на спинку кресла, положила ноги на стол. — Я обещаю не сбегать, пока ты снова все не испортишь.

— Чертова сука.

— Полегчало? — улыбнувшись, спросила она.

Джеймсон усмехнулся.

— Да, да, вполне. Скоро я буду дома.

— Знаю.

— Будь готова.

— Непременно.

Потом связь оборвалась.

Влюбиться в него оказалось легко, гораздо легче, чем она думала. Тейт немного влюбилась в него еще в тот первый раз, когда была глупой, неразумной восемнадцатилетней девчонкой. А прошлой осенью он ушел, забрав с собой ее сердце.

Джеймсон Кейн мало чего боялся, но, видимо, чувства его пугали. Поэтому признаться ему в любви, да еще и вслух, было капец как страшно. Но от осознания того, что это его пугало, и все же он еще не сбежал, становилось значительно легче.

— Сандерс, — уставившись куда-то в пространство, тихо сказала Тейт.

— Да? — спросил он и повернулся к ней.

— Мне нужно, чтобы ты достал кое-что из сейфа.

*****

Когда Джеймсон вернулся домой в пятницу вечером, он чувствовал себя дерьмово. Дерьмовая поездка, дерьмовый перелет и дерьмовые пробки на дорогах. Дерьмо. Он был всем недоволен. Ему хотелось скорее приехать домой, выпить и проспать три дня подряд. А может и четыре. Он переступил через порог и бросил чемодан на пол; по утонувшему во мраке дому эхом разнесся глухой стук. Ни в одной комнате не горел свет.

— Есть кто живой? — рявкнул Джеймсон.

Ответа не последовало. Припарковав машину, Сандерс вернулся в гостевой дом. Но до этого он уверял его, что Тейтум дома.

Джеймсон поднялся наверх, но в спальне ее не было. Он оставил чемодан в изножье кровати и спустился вниз. Ни в ванной, ни на кухне ее тоже не оказалось. На обратном пути через холл до него наконец донесся какой-то звук. Потрескивание. В библиотеке горел камин. Мужчина толкнул дверь и вошел в удушающе-жаркую комнату.

Джеймсон любил жару.

— Какого хрена ты делаешь? Я тебя искал, — рявкнул он, обводя взглядом комнату в поисках Тейт.

— Да, и я тебя ждала, — ответила она.

Его глаза метнулись к креслу. Девушка сидела к нему спиной, и он видел ее босые ноги, упирающиеся в книжную полку.

— Тейт, я не в настроении слушать всякую чушь. У меня был долгий перелет, и я…

— Слушай, я наконец-то их нашла! — перебила его она.

— А? — спросил он, слишком уставший даже для того, чтобы разозлиться.

— Твои очки! Я не видела тебя в них с того самого дня в Испании. Я нашла их у компьютера, — сказала Тейт.

— Честно говоря, мне на это глубоко насрать. Я иду спать, — прорычал Джеймсон, но не успел пошевелиться, как Тейт развернулась в кресле.

— По-моему, на мне они смотрятся гораздо лучше, — улыбнувшись, сказала она.

У нее на носу красовались его очки. Глаза Джеймсона заскользили по ее телу, и он застонал.

— Малышка, зачем ты со мной это делаешь? Я устал, — простонал он, стягивая через голову галстук.

— Я ничего не делаю, — ответила она и, откинувшись на спинку стула, закинула ноги на стол.

— Я раздражен и зол на весь мир, и хочу выместить это зло на всём подряд, а ты устраиваешь такое, — проворчал он и, расстегнув рубашку, подошел к ней.

Тейт улыбнулась.

— Ну, можешь выместить зло на мне. Иногда мне кажется, что так даже веселее.

На ней были его очки, ожерелье от «Cartier», которое он купил на аукционе, и больше ничего. Ни единого предмета одежды. Ее волосы были собраны в небрежный пучок, и она ярко накрасила глаза, но на этом все. Джеймсон схватил ее за лодыжки и вместе с креслом развернул к себе.

— Тебе придется взять большую часть работы на себя, малышка. Мистер Кейн очень, очень устал, — предупредил он и, раздвинув ей ноги, встал между ними.

— Да я и так всегда все беру на себя, — ответила Тейт, когда он к ней наклонился.

— Заткнись нахрен. Я слишком устал для твоего несносного языка, — прорычал Джеймсон и, схватив ее за бедра, притянул ближе.

— Может, ты слишком устал для веселья, — сказала она и пискнула, почувствовав, как его пальцы впились в ее плоть.

Мужчина рывком привлек Тейт к себе и поднял ее, ловко подхватив под задницу.

— Возможно. Разбуди меня, если я засну, — сказал он, вынося ее из библиотеки.

Она скрестила лодыжки у него за спиной.

— Ты не заснешь.

— Я сейчас оттрахаю тебя за одно твое поведение.

— Обещания, обещания.

Джеймсон сдержал свое слово и не остановился до тех пор, пока она не обмякла под ним, хватая губами воздух. И даже тогда он задействовал все резервы и сумел добиться от нее еще одного оргазма своим языком. Затем заставил Тейт отсосать ему и, кончив, забрызгал ее и кровать.

Пока девушка принимала душ, Джеймсон сбросил на пол одеяло и скользнул под простыни. Ему не хотелось принимать душ. Ему хотелось впасть в кому на пару часов. Или дней. Но как раз, когда он собирался провалиться в сон, что-то привлекло его внимание. Свет из гардеробной падал на ночной столик, освещая какой-то серебристый предмет. Джеймсон перекатился на другой край кровати и включил свет. Предмет оказался фоторамкой, которой до его отъезда не было. Он поднял ее и внимательно осмотрел.

Джеймсон не знал, откуда Тейт ее откопала, но это была фотография, на которой они двое целовались под дождем. Он не мог вспомнить точное время и место, но было похоже на прошлую осень. Мужчина провел пальцами по стеклу, по ее лицу.

«Она потрясающая».

Тейт призналась, что любит его. Он ответил, что не удивлен. Джеймсон не сказал ей того же. Она уверила его, что все в порядке. Он все еще был слегка ошеломлен. Как от своей реакции, так и от ее. С самого начала ему не хотелось с ней никаких серьезных отношений. Он сразу ей об этом сказал.

Когда Тейт в первый раз призналась, что у нее есть к нему чувства, он чертовски испугался. Теперь Джеймсон это признал. Тейт не сможет просто его любить — она захочет чего-то взамен. Что-то, чего он, возможно, никогда ей не даст. Потому что это слишком. Он мог обеспечить ей все, что угодно: секс, деньги, бриллианты, золото, всё на свете. Но не мог дать обещание, если не знал, сможет ли его сдержать.

На этот раз все было по-другому. Он из кожи вон лез, чтобы ее вернуть, боролся за нее. Это само по себе уже было своего рода обещанием. В Париже, когда Тейт сорвалась из-за жемчужного ожерелья, Джеймсон все понял. В какую бы игру они ни играли, он уже давно выиграл. Тейт его не забыла. Она никогда его не забывала. Вообще-то, девчонка так здорово вляпалась, что ей, скорее всего, уже не выбраться. В какой-то момент она влюбилась в дьявола. И будучи этим самым дьяволом, Джеймсон, конечно же, об этом знал.

Он перекатился на спину, держа перед собой рамку. Фотография была классной, она вроде как олицетворяла собой их отношения. Тейтум делает какую-нибудь глупость, например, стоит под дождем, промокнув насквозь, когда спокойно могла бы зайти в здание. Джеймсон держит над ней зонт, пытаясь защитить от стихии, что обрушилась на нее, пока она его ждала, но уже поздно. Они идут на взаимные уступки. Целуются. Обнимаются. Ничего не прося, ничего не требуя. Просто такие какие они есть.

— Ты так жаловался на усталость, я думала, ты уже в отрубе, — рассмеялась Тейт и вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем.

Джеймсон взглянул на нее.

— Где ты это взяла? — спросил он, приподняв фото.

Тейт села на свою сторону кровати и повернулась к нему.

— О, это сделал Сэнди. Я распечатала фотографию, а он увидел и захотел ее вставить в какую-нибудь рамку. Я и не знала, что он поставил её здесь, — сказала она.

— Когда был сделан этот снимок? — спросил Джеймсон, снова уставившись на фото.

— Думаю, в прошлом сентябре. Может, в конце августа. Мы возле твоей работы, — сказала ему Тейт.

— Кто нас сфотографировал?

— Не знаю. Я нашла это в интернете.

— Серьезно?

— Ага. Ты же «международный плейбой», папарацци тебя обожааааааают, — подколола его она.

Джеймсон хмыкнул.

— Отвали.

— Это правда, — не унималась Тейт.

Он нахмурился.

— Не люблю, когда нас фотографируют, — проворчал Джеймсон.

Девушка растянулась на животе рядом с ним, все еще обмотанная большим полотенцем.

— Почему? Стесняешься, что я твоя «игрушка»? — со смехом спросила она.

Мужчина не совсем понял, что она имеет в виду, а может, его это вообще не волновало.

— Не будь идиоткой. Ты часть моей жизни, и я предпочитаю держать ее в секрете. Это не для посторонних глаз, — отрезал он.

Тейт широко ему улыбнулась, и Джеймсон почувствовал, как екнуло его сатанинское сердце.

— Иногда ты такой милый, — тихо сказала она.

— Заткнись.

— Что ж, ладно. Не смотри на эту фотографию, — резко бросила Тейт, потянувшись к рамке.

Джеймсон отдернул руку.

— Нет, мне она нравится, — сказал Джеймсон.

Тейт растянулась у него на груди, пытаясь дотянуться до фото.

— По-видимому, не очень. Ты только и делаешь, что ноешь, — проворчала она, и с нее упало полотенце.

— Ты в последнее время стала слишком разговорчивой. Не думай, что я не заметил. Еще раз назовешь меня «плаксивой сучкой» или вякнешь, что я «ною», и узнаешь, кто тут на самом деле плаксивая сучка, — пригрозил ей Джеймсон, но улыбнулся и перехватил рамку другой рукой.

Тейт тоже засмеялась и дернулась в другую сторону, окончательно взгромоздившись на него и пытаясь дотянуться до фотографии.

— Я не боюсь такой маленькой плаксивой сучки, как ты, сучка! Так что перестань ныть и…

— Черт возьми, Тейт, — перекатившись на нее, произнес Джеймсон. — Вечно ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу.

— Черт возьми, Джеймсон, вечно ты ноешь о том, о чем я не хочу слышать, — поддразнила она его в ответ.

— Заткнись нахрен. Если хочешь пофотографироваться, я с удовольствием сделаю парочку снимков, — простонал он, стягивая с нее полотенце.

— В самом деле?

— Конечно. Просто дай мне взять фотокамеру, — Джеймсон начал подниматься, но она схватила его за руки.

— Одетой, Джеймсон, — сказала Тейт.

Мужчина отшвырнул ее руки и перевернул на живот.

— Мне такие фотографии не нужны, — тихо произнес он, скользнув пальцами по ее спине. Впиваясь ими ей в кожу.

Тейт застонала и потянулась.

— А какие фотографии тебе нужны? — прошептала она.

Джеймсон приподнял ее бедра и провел рукой у нее между ног.

— Вот это особенно удачный для тебя ракурс, — заявил он.

Тейт заёрзала от его прикосновения.

— Боже, да ты просто машина, — простонала она, почувствовав, как в нее проникли его пальцы.

— Робот, — усмехнулся Джеймсон.

— Не буду с этим спорить.

Он шлепнул ее по заднице.

— Ты споришь со мной, даже когда я с тобой согласен, — резко бросил мужчина, убрав пальцы.

Одной рукой он держал ее за бедро, а другой водил по своему члену.

— Чего ты ждешь? — выдохнула Тейт, вытянув руки на матрасе.

— Чтобы ты умоляла, — ответил Джеймсон.

— Пожалуйста, — прошептала она.

— Пожалуйста, что?

— Пожалуйста, трахни меня еще раз.

— Почему?

— Потому что мне это нужно.

— Ты этого не заслуживаешь.

— Да, но мне это необходимо. Я очень этого хочу. Пожалуйста.

— Хммм, я над этим подумаю.

Тейт усмехнулась, и ее рука скользнула по матрасу. Исчезла под ее телом.

— Не то чтобы я не могла обойтись без тебя, — прошептала она, и Джеймсон увидел у нее между ног кончики ее пальцев.

— Пошла нахер, — прорычал он, а затем оттолкнул ее руку.

Мужчина приставил свой член к ее входу и толкнулся внутрь. Тейт содрогнулась всем телом.

— Да, — прошипела она.

— Заткнись, — рявкнул Джеймсон, снова шлепнув ее по заднице.

Девушка взвизгнула.

— Боже, ничего себе ты «устал». Тебе следует почаще уезжать из города, если ты всегда будешь возвращаться таким, — сказала ему она.

Джеймсон обхватил ее обеими руками и закрыл глаза.

— Да, я устал. Если бы это было не так, хрен бы ты сейчас болтала, — предупредил ее он.

— Громкие слова.

— Заткнись, шлюха. Почему тебе так хочется, чтобы я уехал, а, Тейт? Чем ты тут занималась, пока меня не было? — резко спросил мужчина.

— Легче сказать, чем я не занималась, — рассмеялась Тейт.

Джеймсон шлепал ее по заднице, пока она не стала просить о пощаде. Пока не кончила.

— Малышка, ты такая нимфоманка, — простонал он, перевернув ее на спину и вколачивая в матрас.

— Знаю. Зачем я вообще принимала душ? — спросила она, зарывшись пальцами в волосы и задыхаясь.

Джеймсон схватил ее за горло и впился ногтями в кожу. Она застонала.

— Тейтум, — выдохнул мужчина, увеличив темп. Он был очень близок к разрядке.

— Что? — задыхаясь, произнесла Тейт, потянув себя за волосы.

Он еще крепче сжал ее горло.

— На этот раз, когда я кончу тебе на сиськи, ты будешь так спать.

— Боже, ты извращенец.

— Тебе это нравится.

— Знаю.

10.

— Через пару дней начнутся весенние тренировки.

— Я знаю, Ник, — ответила Тейт. — Ты напоминаешь мне об этом при каждом нашем разговоре.

С другого конца комнаты раздалось покашливание Джеймсона. Со времени его поездки в Берлин прошло чуть больше недели. Тейт снова жила в раю. Точнее, в городе оргазмов, как окрестил это Эндж. Все было почти так же, как прошлой осенью. Почти... она не решалась назвать это «идеальным».

Все шло очень здорово. Они с Энджем отлично ладили, виделись раз в два дня. Сандерс, казалось, был счастлив, как никогда, хотя по нему не поймешь. Джеймсон вроде даже повеселел, успокоился. Поэтому, когда Тейт уселась в библиотеке, чтобы поболтать с Ником, у нее было чувство, что в мире тишь да гладь.

Явный признак, что дела пойдут наперекосяк.

— Тебе обязательно разговаривать со своим парнем здесь? Я работаю, — громко рявкнул Джеймсон.

Девушка рассмеялась и, схватив пульт, включила телевизор.

— Прости, что ты сказал? — спросила она, выбрав первый попавшийся канал и прибавив громкость.

— Что происходит? — спросил из трубки Ник, но из-за телевизора его голос был едва различим.

Послышался стук открывающихся ящиков, а затем у телевизора пропал звук. Тейт выглянула из-за дивана. Джеймсон сидел за своим столом и помахивал ей пультом. Девушка покосилась на него.

— Джеймсон ведет себя как плаксивая сучка, — громко проговорила она.

Джеймсон злобно на нее зыркнул, потом снова погрузился в работу.

— О, боже, это очень провокационное заявление, — рассмеялся Ник.

Тейт рассмеялась вместе с ним.

— Я на это и рассчитываю.

— Так или иначе, — снова начал Ник. — Я просто хочу сказать, что, подозреваю, ты сюда не поедешь. После начала тренировок нам будет сложно увидеться.

— Да, не думаю. Здесь всё... лучше на это не рассчитывай. Я не хочу тебя обнадежить, а потом что-нибудь случится, и мы не приедем, — попыталась объяснить Тейт, откинувшись на подлокотник дивана и вытянув ноги.

— Я обратил внимание, что ты теперь чаще говоришь «мы», — мягко заметил Ник.

Тейт поджала пальцы ног.

— Джеймсону придется заплатить за мой билет, так что я не могу его не пригласить, — усмехнулась она.

За ее спиной снова раздалось фырканье.

— Я никогда, бл*дь, не попрусь в Аризону, — предупредил голос Джеймсона.

Тейт рассмеялась и взглянула на экран телевизора. Какая-то полуодетая, обесцвеченная блондинка сидела за чем-то вроде новостной стойки с большим логотипом развлекательного канала «И! Интертэймент». Когда Джеймсон выключил громкость, тут же заработали субтитры. Белобрысая кукла рассказывала об отдыхе Леонардо Ди Каприо в Бразилии.

— А что, если я куплю тебе билет? — предложил Ник.

Тейт хихикнула, следя глазами за бегущей строкой. Иногда ей казалось, что у нее синдром дефицита внимания.

— Боже милостивый! Если бы еще год назад кто-нибудь сказал мне, что несколько потрясающе красивых мужчин будут сражаться, чтобы за меня заплатить, я бы ответила, что больше ему не налью и вышвырнула из бара, — пошутила она.

— Тебя избаловали, вот в чем твоя проблема.

— Знаю.

После этого Ник стал рассказывать о своих приключениях с товарищами по команде. Она смеялась над его забавными остротами, но краем глаза следила за телевизионными новостями. Мадонна опять выдала что-то неподобающее у себя в Твиттере. Наоми Кэмпбелл швырнула мобильник еще в одну ассистентку. Канье Уэст кого-то оскорбил. Петрашка Иванович объявила о своей беременности.

Тейт так быстро села, что у нее чуть не закружилась голова. Она пожирала глазами слова. Папарацци подловили украинско-датскую модель на выходе из клиники. На ней были обтягивающие леггинсы и майка, так что было легко разглядеть уже наметившийся животик. «И! Интертэймент» получил официальное заявление от агента Петрашки. Супермодель находится почти на третьем месяце беременности. Тейт выронила телефон, и он с грохотом упал на пол.

«Почти на третьем месяце. Ноябрь. Она забеременела в конце ноября».

Словно в тумане, она слышала, как Джеймсон спрашивает ее, что случилось. Доносящийся с пола голос Ника. Тейт ничего не могла сказать, просто продолжала таращиться на экран. Мисс Иванович забеременела в Испании. Да, ей известно, кто отец ребенка, ну конечно, известно. Это ее бойфренд, финансовый магнат Джеймсон Кейн.

— Твою мать, — раздался за ее спиной голос Джеймсона, и телевизор заработал на полную громкость.

«...Говорят, что мисс Иванович не может дождаться рождения своего первенца. Пока еще слишком рано говорить о поле ребенка, но по имеющейся у нас информации, она надеется, что это будет мальчик. Нам остается только мечтать, что малыш унаследует удивительные голубые глаза своего отца и потрясающую внешность матери...»

Ну и, конечно же, на экране появилась фотография Джеймсона.

«Его фотография рядом с моей кроватью намного лучше. Рядом с нашей кроватью. Бл*дь. Какая же я дура».

— Сейчас же прекрати, бл*дь, это слушать! — приказал Джеймсон и, промчавшись по комнате, распахнул дверь. Он позвал Сандерса.

— Как я могу не слушать? — прошептала Тейт.

«...В конце ноября Иванович и Кейн отдыхали на юге Испании. Ходили слухи, что на яхте его навещала американка, та самая, с которой его видели в Бостоне, — Тейтум О'Ши, дочь Матиаса О'Ши, бывшего генерального директора «Кох Индастриз». На вопрос о мисс О'Ши, мисс Иванович ответила, что знает об американке, но «не заморачивается такой ерундой»...»

— Тейтум, послушай меня, — Джеймсон обошел диван и присел перед ней на корточки. Девушка не могла оторвать глаз от экрана телевизора. — Она лжет. Если она беременна... если... то не от меня.

«Ааааааа теперь горькая правда»

«Этот ребенок будет первым как для двадцатисемилетней Иванович, так и для тридцатиоднолетнего Кейна. В прошлом году сообщалось об их разрыве, но с тех пор пара несколько раз была замечена в Нью-Йорке, а почти весь октябрь провела в Берлине. Несколько очевидцев сообщают, что видели Иванович в обществе Кейна в Испании...»

И вот она, фотография Джеймсона вместе с Пет. В Испании. Снимок был сделан издалека, видимо, с помощью какого-то мощного телескопического объектива. Они находились на стоянке перед пристанью, где швартовалась его яхта. Джеймсон и Пет стояли лицом друг к другу, очевидно, о чем-то беседуя.

«Что-то не похоже, чтобы он с ней не виделся. Ты ошибся, Сэнди».

— О чем бы ты там не думала, сейчас же, бл*дь, прекрати! — крикнул Джеймсон.

В комнату вошел Сандерс, и Джеймсон вскочил на ноги.

«Если бы он просто с самого начала сказал, что хочет с ней переспать, что не может с ней не переспать, не было бы никаких проблем. Всего один разговор. Одно предложение. Не было бы нас. Никаких обид. Никакого обмана. Никаких ран. Боже, ну почему это так больно? Ты знала, что так и произойдет».

— Что случилось? — спросил Сандерс.

— Не знаю, — с трудом выдавила Тейт. — Он слетел с катушек.

Мужчины уставились на нее, как на сумасшедшую.

— Тейт, прекрати. Я никогда..., — начал Джеймсон, но она рассмеялась.

— Я не сержусь. С чего мне сердиться? Ничего страшного, — заверила его девушка.

— Заткнись, Тейт. Ты психуешь из-за того, чего я…

— Я не психую! — вскинув руки, упорствовала она. — Разве по мне скажешь, что я психую? С чего бы мне волноваться? В смысле, все в порядке. Мы имеем право…

— Заткни ее. Просто заткни ее нахрен, я должен позвонить своим адвокатам! — рявкнул Джеймсон, направляясь к столу.

Сандерс опустился перед ней на колени. Тейт все еще что-то бормотала.

— Честно говоря, мне все равно. В смысле, мы ведь не были парой, верно? Сейчас мы друг другу никто. Я не имею права..., — со скоростью света тараторила она.

Сандерс положил руку ей на колено.

— Тейтум. Это неправда, — настаивал он.

Девушка покачала головой.

— ...Он может спать с кем хочет, я ему не хозяйка. Я даже не его девушка. Это просто развлечение, так ведь, Сэнди? Развлечение, развлечение, развлечение. Хотя тётей он меня называть не сможет. Ребенок. Это было бы как-то странно...

— Заткнись! — взревел у нее за спиной Джеймсон.

— Тейтум, пожалуйста, — прошептал Сандерс.

— ...Но я надеюсь, что у него будут его глаза. Боже, у него удивительные глаза. И ее телосложение. С такой внешностью он будет править миром. Но тётей он меня называть не сможет. Наверное, когда дело дойдет до права посещения, лучше мне отсюда убраться. А то это будет вдвойне странно. Сэнди, я не сержусь. Разве я сержусь? Со мной все в порядке. Со мной все в порядке.

Сандерс реально ее поднял. Сгреб с дивана, как ребенка. Пока он ее уносил, Джеймсон орал в трубку. Он стоял спиной к комнате, яростно рассекая рукой воздух.

— Нет! Нет! Я хочу, чтобы это немедленно прекратилось! Мне плевать, какое судебное разбирательство вы затеете, просто заткните этот бред! Мне нужен тест на отцовство. Мне все равно, она не может заявлять, что он мой без доказ..., — орал Джеймсон, но затем Сандерс вынес Тейт за дверь.

— Ты ужасно сильный, Сэнди. Ты чем-то занимаешься? — спросила она, положив голову ему на грудь и пытаясь перевести дух.

— Пилатесом. Еще я каждое утро бегаю. По вечерам провожу силовые тренировки.

— Пилатес, значит. Жаль, что я не знала. Мне нравится пилатес.

— Я был бы очень рад как-нибудь с тобой позаниматься.

— Может, хватит болтать?

— Конечно.

Пока он нес ее вверх по лестнице, Тейт закрыла глаза. Крепче вцепилась ему в плечи. Когда они добрались до спальни, Сандерс попытался ее усадить, но она его не отпускала. Парень сел на край кровати, прижав Тейт к груди.

— Он никогда тебе не лгал, — прошептал Сандерс.

— Кроме одного очень важного момента.

— Вообще-то, он…

— Недомолвка — это та же ложь, Сандерс, — резко бросила она.

Парень глубоко вздохнул, и обнял ее еще крепче.

— Джеймсон не лжет, — настаивал он.

Тейт глубоко вздохнула.

— Знаю. Знаю, просто я... расстроена. Со мной все будет в порядке, — прошептала она.

— Пожалуйста. Пожалуйста, просто поговори с ним, — настаивал Сандерс.

Девушка кивнула, все еще прижимаясь головой к его груди.

— Конечно. Конечно, поговорю, — ответила она.

— Ты должна ему доверять. Ты ведь сказала, что любишь его, — напомнил ей он.

— Я знаю, что сказала.

«Вот из-за этого все только хуже. И зачем мне понадобилось произносить это вслух?»

К тому времени, как Джеймсон взбежал по лестнице, Тейт уже слезла с колен Сандерса. Хотя все еще держала его за руку. Джеймсон ворвался в комнату, посмотрел на них и направился к гардеробной. Сандерс и Тейт переглянулись.

— Мы едем в Нью-Йорк! — крикнул он.

— Прости, что? — спросила Тейт.

— Ты, бл*дь, слышала. Собирай чертов чемодан, — прорычал он.

Девушка отпустила ладонь Сандерса и встала. Сделала глубокий вдох. Зашла в гардеробную.

— А что в Нью-Йорке? — спросила она.

— Мои адвокаты.

— Для этого мне совсем не обязательно туда ехать, я могу просто..., — спокойным тоном начала Тейт.

Джеймсон резко обернулся и при этом казался таким разъярённым, что она даже вздрогнула. Когда он направился к ней, девушка быстро попятилась, наткнувшись спиной на стеллаж.

— Собирай. Гребаный. Чемодан, — прошипел он. — У меня нет на это времени, на всю твою безумную херню. О нас поговорим позже, но сейчас, в этот самый момент, я должен остановить этот гребаный рекламный поезд. Ясно тебе?!

Мужчина над ней склонился. Навис. Тейт смотрела на него снизу-вверх. Облизнув губы, она прижала руку к его груди. Джеймсон всегда был немного телепатом, поэтому она понимала, что ей на самом деле нужно его убедить. Девушка вгляделась в его черты, пытаясь запечатлеть их в памяти. Он всегда ей особенно нравился, когда злился.

«Он всегда мне нравился, всегда».

— Джеймсон, со мной все в порядке. Я буду только тебе мешать. Лучше я дождусь твоего возвращения здесь, — мягким голосом проговорила она, нежно поглаживая его по груди.

Джеймсон прищурился.

— Нет, не дождешься. Ты вечно сбегаешь, — сказал он.

Тейт покачала головой.

— Я буду здесь, обещаю. Со мной все в порядке. Поезжай, делай, что должен. Как ты и сказал, о нас мы поговорим позже, — заверила его она, подавшись к нему.

— Я тебе не верю.

— Мне все равно. Споря со мной, ты только зря тратишь время. Поезжай, — настаивала Тейт.

Внезапно Джеймсон наклонился и поцеловал ее, и она едва удержалась от слёз. Тейт всегда обожала его поцелуи. Этот был ласковым, губы Джеймсона прижимались к ее губам, его язык нежно касался ее языка. Мужчина обхватил ладонями ее лицо и притянул к себе. Она порывисто выдохнула ему в рот, обняв его руками за пояс.

— Обещай, что будешь здесь, когда я вернусь, — проговорил он, прижавшись лбом к ее лбу.

— Обещаю.

«Заметь, о том, что будет потом, он не сказал ни слова...».

*****

Джеймсон отсутствовал всего два дня. Но этого хватило, чтобы пригрозить Петрашке таким количеством судебных исков, что команда ее адвокатов крутилась как белка в колесе. Первым и основным было требование о немедленном прекращении противоправных действий. Она не могла упоминать его в разговорах о своей беременности, иначе на нее подадут в суд. Но от этого было мало толку, потому что со средствами массовой информации Джеймсон ничего поделать не мог. Он требовал провести тест на отцовство, чтобы проверить, правду ли говорит Петрашка. Она как могла сопротивлялась. И это могло затянуться надолго.

«Требование проведения теста на отцовство, чтобы определить, правда ли это. Просьба предоставить доказательства о том, что это правда. Не похоже, что он настолько уверен в себе, как ему хотелось бы казаться...»

Джеймсон относился к Тейт с некоторой настороженностью. Поглядывал на нее так, словно она в любую минуту взорвется. Допустимое предположение. Из-за этого всего она дразнила его и подтрунивала над ним. Даже Сандерс смотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Ты хочешь, чтобы я психанула? В смысле, это легко можно устроить, — рассмеялась однажды Тейт.

Джеймсон положил руки на стол.

— Я хочу, чтобы ты была со мной честна, — настаивал он.

Девушка судорожно сглотнула.

— Не думаю, что сейчас кто-то из нас к этому готов. Позже, — ответила Тейт.

И он кивнул.

Однажды даже позвонила Петрашка. Это стало потрясающей вишенкой на торте. Тейт сняла трубку. Оттуда полились сладкие, как ядовитый сироп, немецкие слова. Тейт только пожала плечами и передала трубку Джеймсону. С минуту он изумленно на нее смотрел, а потом, похоже, решил придушить телефон. Он наградил Петрашку столькими выразительными определениями, что Тейт уже было подумала, что это прелюдия.

«Может, и так».

Последней каплей стало то, что произошло через пару дней после его возвращения. Все собрались в библиотеке, чтобы провести приятный вечер в неловком молчании, когда вдруг зазвонил мобильный Тейт. Это был Эндж. Она ничего не рассказывала ему о случившемся. Девушка взяла трубку, опасаясь, что по ее голосу он все поймет.

— Привет, как у тебя..., — начала она.

— Пора.

— А? — спросила она.

— Элли. Она рожает. Поехали в больницу, — резко бросил он.

Тейт вскочила на ноги.

— Но у нее же в запасе еще целый месяц или типа того!

— Знаю. Очевидно, ребенку этого не сообщили. Приезжай.

Она была уже на полпути к двери, когда ее остановил Джеймсон.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил он.

Тейт засмеялась, натягивая обувь.

— Похоже, все на этом гребаном свете скоро разродятся, а не только твоя подружка. У Элли начались схватки.

Ей совершенно не хотелось, чтобы Джеймсон ехал с ней, но он буквально стал ее тенью. Боялся выпустить ее из поля зрения. Он настоял на том, что поедет с ней, и Сандерс отвез их в больницу. Когда Тейт вошла в приемную, Эндж сидел в кресле, обхватив голову руками.

— Она тебе позвонила? — поспешно подбежав к нему, спросила Тейт.

Эндж поднял на нее глаза.

— Вообще-то, Элли была у меня. Она оставила какие-то свои вещи и пришла их забрать. Мы просто немного поболтали, ну, знаешь, всякое такое, туда-сюда, и у нее начались схватки. Она меня до смерти напугала, — выдохнул он.

Тейт рассмеялась.

— Туда-сюда?! Эндж, вы что, занимались этим? — спросила она.

Парень застонал.

— У меня теперь травма на всю жизнь.

Обычно первые роды длятся несколько часов. Но только не у Элли Кармайкл. Этот ребенок хотел появиться на свет, и немедленно. Элли не желала, чтобы в этот момент кто-то находился в палате, — благопристойность прежде всего. Тейт это совершенно не удивило. Что ее действительно удивило, так это прохаживающиеся по коридору мать с отцом.

— Черт, — прошептала себе под нос она.

Джеймсон взял ее за руку, и она, не задумываясь, вырвалась. Он покосился на нее, но прежде чем успел что-то сказать, к ним подошел отец Тейт.

— Кейн. Не ожидал тебя здесь увидеть, — рявкнул Матиас О'Ши.

Похоже, ее отец был совсем не рад их видеть — при их последнем расставании, Джеймсон высказал ему «пару ласковых». Но деньги решают всё, а у Джеймсона их было больше, чем у ее отца. Мистер О'Ши знал, когда надо переступить через себя.

— Да. Тейтум позвонили, и мы сразу же сюда приехали, — Джеймсон встал и пожал мужчине руку.

На Тейт отец даже не взглянул. Она посмотрела на мать, которая, казалось, пошатывалась. Элегантно.

— Ах, да… Тейтум. Вы двое все еще..., — проворчал ее отец.

Тейт так и подмывало крикнуть «трахаетесь!», но Джеймсон ее опередил.

— Да. Мы только что вернулись из длительного отпуска в Испании, — вставил Джеймсон.

«Не встречаемся. Не вместе. Мы только что вернулись. Как удачно».

— Прошло уже много времени. Я никогда не думал, что ты смиришься с..., — начал отец.

— Да, прошло много времени. И оно потрачено не зря.

Этот намек не ускользнул ни от кого из присутствующих. Тейтум уронила голову на руки.

Она никак не могла понять, как ее жизнь приняла такой оборот. С одной стороны Джеймсон Кейн. С другой — ее отец. И ни один из них с ней не говорил. Тейт казалась себе маленькой. Незначительной. Каким-то недоразумением. Вот чем она себя чувствовала — одним большим недоразумением. Это было ужасно.

— Тейт, — сказал вдруг Джеймсон. Девушка оглянулась и увидела, что он пристально на нее смотрит. — Я хочу, чтобы ты знала, я имел в виду…

— Здесь есть Тейтум? — крикнула важного вида медсестра.

Тейт вскочила на ноги.

— Это я! Слава богу, — простонала она, следуя за женщиной.

— С ребенком все в порядке. Десять пальцев на руках и ногах, прекрасный мальчик. Ваша сестра сказала, что Вы можете к ней зайти, но только Вы, — сообщила ей медсестра.

— Хорошо.

Элли казалась уставшей. Такой смертельно уставшей, что Тейт подобного даже представить себе не могла. Но помимо этого, сестра выглядела расслабленной и счастливой. Она улыбнулась Тейтум и жестом пригласила ее присесть на край кровати.

— Я рада, что ты здесь, — зевнув, сказала Элли.

Тейт улыбнулась.

— Конечно же, я здесь. Все здесь. Сандерс раздает воду, будто мы на коктейльной вечеринке, — пошутила она.

— Хорошо, я рада. А Эндж? С ним все в порядке? Он выглядел неважно, — сказала ей Элли.

— Да, он был немного расстроен. Скажи, у тебя прямо на нем отошли воды? — подколола ее Тейт.

— Боже, вы оба отвратительны. Нет, — проворчала Элли. Но потом улыбнулась. — Но еще бы минуту или две, и это бы произошло.

— Повезло вам.

— Хочешь взглянуть на малыша? — тихо спросила Элли.

Тейт кивнула, и Элли указала на стоящую у стены кроватку.

— С ним все в порядке? Разве он родился не раньше времени? — подойдя к ней, спросила Тейт.

— Совсем чуть-чуть, врачи сказали, что я продвинулась гораздо дальше, чем они думали, — ответила Элли.

Малыш был очаровательным. Просто очаровательным. Тейт подняла его и прижала к груди. Она никогда не была повернутой на младенцах и не очень любила детей. Но когда он взглянул на нее своими темно-голубыми глазами, девушка почувствовала, как ее сердце немного оттаяло. На детское одеяльце упала сначала одна слеза, за ней другая.

— Ты выбрала ему имя? — шмыгнув носом, спросила Тейт.

— Я хотела назвать его Шеймусом, в честь папиного брата. Он мне всегда нравился. Шеймус О'Ши Кармайкл, — сказала Элли и снова зевнула.

— Господи, он никогда не сможет это выговорить, — фыркнула Тейт, поглаживая своим пальцем палец Шеймуса.

— Не смей так выражаться в присутствии моего сына, — поправила ее Элли.

— Боже, он само совершенство. Отличная работа Эл, ты молодец, — выдохнула Тейт.

— По крайней мере, хоть что-то у меня нормально получилось, — рассмеялась Элли.

У ребенка были большие глаза. Очень красивые. У Тейт и Элли глаза были карими, так что он, видимо, унаследовал их от отца. Серо-голубые, почти как у Сандерса, но огромные. Мальчик тоже был очень спокойным и открыто глядел Тейт в лицо. Ей казалось, что он смотрит сквозь нее, прямо ей в душу.

«Мне это нужно».

Эта мысль пришла из ниоткуда, и по щекам снова покатились слезы. Тейт никогда раньше не думала о детях, это всегда казалось ей чем-то из серии “когда-нибудь”. Но ей уже исполнилось двадцать шесть. И “когда-нибудь” было не так уж и далеко. И вот она здесь, застряла на вечном повторе с Джеймсоном. Он никогда не захочет детей. Джеймсон даже не называл ее своей девушкой, с чего ему вдруг захочется обзавестись с ней детишками? Он сам сказал, что никогда на ней не женится. Это никогда не перерастет в нечто большее.

«А что, если я захочу большего?»

Эта мысль уже приходила ей в голову, и теперь Тейт поняла, что она будет постоянно возвращаться. И не отпустит ее до тех пор, пока не уничтожит. Так же, как когда-то Петрашка, а может и хуже. Да, Джеймсону она нравилась. Да, она, в некоторой степени, была ему небезразлична. Но не так, как ей бы хотелось. Не так, как ей было необходимо. Тейт положила ребенка в кроватку. Вытерла глаза.

— Да, Элли, с этим малышом у тебя всё получилось, как надо.

Когда она вернулась в коридор, все накинулись на нее с вопросами. Отца волновало, как дела у ребенка. Энджа — как себя чувствует Элли. Мать хотела знать, где тут уборная, а Джеймсон требовал, чтобы все успокоились. Сандерс стоял в стороне от толпы, спокойный и невозмутимый.

Девушка разрыдалась и упала в его объятия. Вокруг нее начался кромешный ад. Ребенок болен? Элли плохо? Что, черт возьми, не так с Тейтум? Что происходит? Скажи что-нибудь, скажи что-нибудь!

— Она в порядке, — выдавила из себя Тейт. — Ребенок прекрасен.

Затем Сандерс обнял ее и повел по коридору. Она расплакалась еще сильнее, так сильно, что едва могла идти.

— Я знаю, Тейтум. Знаю, — тихо сказал он.

— Ты... всегда... все знаешь, — с трудом произнесла Тейт.

Он усмехнулся и увел ее от остальных.

11.

На следующий день Тейт отправилась навестить сестру. Ей удалось незаметно выскользнуть из дома и угнать «Ягуар», хотя она и получила несколько гневных СМСок от Джеймсона. Добравшись до больницы, девушка к своему счастью обнаружила, что там тоже никого нет. Она прихватила с собой небольшой букет цветов и маленького плюшевого медвежонка.

— Ты не спишь? — прошептала Тейт, заглянув в палату сестры.

Элли покачала головой, но прижала к губам палец.

— Нет, но малыш только что заснул, — тихо объяснила она, указав на кроватку.

Тейт кивнула и на цыпочках прокралась в комнату.

— Как ты себя чувствуешь? — присев на край кровати, спросила она.

— Хорошо. Вообще-то, я уже в полном порядке. Меня сегодня выпишут, — ответила Элли.

— Это здорово. Тебя есть кому подвезти?

— Да, за мной заедет моя подруга. Хочешь верь, хочешь нет, но мама решила пожить со мной, пока у меня все не утрясется, — рассмеялась Элли.

Тейт тоже рассмеялась.

— О, боже. Что ж, думаю, это хорошо. Я собиралась предложить свою помощь, но, скорее всего, от меня будет мало толку, — вставила Тейт.

Элли кивнула.

— Спасибо.

После этого они немного поболтали ни о чем; Элли поделилась кое-какими из наиболее отвратительных, малоизвестных фактов о родах. Тейт изо всех сил старалась удержать в желудке свой обед. Они включили телевизор и посмотрели какое-то дерьмовое реалити-шоу, от души посмеявшись над участниками. Но где-то через час Тейт немного занервничала.

— Элли, у меня к тебе просьба, — начала она.

— Конечно, какая? — ответила сестра.

— Мне очень неудобно тебя просить, когда ты в таком состоянии, в больнице, но мне правда нужна твоя помощь, — продолжила Тейт.

— Ты меня пугаешь. Что стряслось? — спросила Элли.

Тейт глубоко вздохнула.

Она попросила Элли одолжить ей денег. Ей было противно это делать, особенно после того представления, устроенного вместе с Энджем, но у нее не осталось никого, кто мог бы помочь. Сандерса Тейт попросить не могла, он все расскажет Джеймсону, Джеймсона, естественно, тоже. К счастью, Элли согласилась, практически без вопросов.

— У тебя точно все хорошо? У меня такое чувство, будто я участвую в какой-то наркосделке, — проговорила Элли, протянув Тейт чек на 3000 долларов.

— Я в порядке, — рассмеялась Тейт.

— Я видела в интернете все это дерьмо про ребенка. Касаемо Джеймсона. Мне очень жаль, — тихо сказала Элли.

Тейт пожала плечами.

— Нет, сестренка. В смысле, мы ведь с ним не пара, и уж точно не были ею тогда, — ответила она, но, подняв глаза от чека, увидела, что Элли нахмурилась.

— Мне было бы тяжело, если бы ты вдруг заявила, что беременна от Энджера, — добавила Элли.

Тейт снова рассмеялась.

— А кто сказал, что нет? — подколола она сестру.

Элли не улыбнулась.

— Что ты задумала? — спросила вдруг она.

Тейт вздохнула.

— Тебе не о чем беспокоиться. Поговорим позже, — ответила Тейт и, встав с койки, поцеловала Элли в лоб.

Сестра схватила ее за руку.

— Будь осторожна, Тейт, — предупредила она.

Тейт усмехнулась, и это прозвучало немного зловеще.

— Я всегда осторожна.

Она поцеловала кончик пальца и дотронулась им до лба ребенка, затем не спеша вышла за дверь. Девушка ненадолго заехала в банк и, обналичив чек, направилась к дому. Домой.

Ну, хорошо, к нему домой.

Хитрить под носом у Джеймсона было нелегко. Он обладал проницательным умом и отменной интуицией, и вдобавок ко всему, следил за ней, словно ястреб. Ей приходилось выполнять свой план поэтапно, обычно, когда его не было дома. Что случалось нечасто, поскольку после “Инцидента с Петрашкой”, сатана практически не выходил из своей резиденции.

— Малышка, — прошептал он однажды ночью, устроившись рядом с ней.

Тейт попыталась притвориться, будто спит.

— Хммм? — пробормотала она, стараясь не вырваться, когда его рука обвила ее талию.

— Я знаю, о чем ты думаешь. И это неправда. Ты обещала мне, помнишь? Обещала, что не будешь сходить с ума, — напомнил ей Джеймсон.

Тейт вздохнула.

— Я вовсе не схожу с ума.

— Да ты сходишь с ума прямо сейчас.

— Ну, согласись, это вроде как странно, — начала Тейт. Нечто близкое к правде всегда ее выручало. Она была ужасной лгуньей. — Я сказала, что не буду сходить с ума каждые десять секунд.

— Что бы ты ни задумала, не делай этого, — не унимался Джеймсон и, обхватив ее сзади, привлек к своей груди.

Тейт закрыла глаза.

— Ты сказал, что о нас мы поговорим позже. Позже, Джеймсон. Позже, — настаивала она, царапая ногтями его руку.

— Или же можем разобраться с этим прямо сейчас, — прорычал в ответ он. — Я с ней не спал. Та фотография, на которой мы с ней вместе в Испании... помнишь тот вечер, когда мы пошли в клуб? На следующий день, когда я возвращался домой, то обнаружил ее на парковке. Я велел ей держаться от тебя подальше, а потом приказал начальнику порта вывести ее с пристани. На этом всё. Мне следовало тебе рассказать. Теперь я очень жалею, что этого не сделал.

«Лжец. Какой же гребаный лжец».

Тейт вывернулась из-под руки Джеймсона. Затем прижалась к его груди, заставив лечь на спину.

«Как же легко попасться на старые уловки. Отвлекающий манёвр. Секс. Всё то же самое».

— Это все слишком скучно, — ответила она, покусывая его грудь.

Джеймсон зашипел и зарылся руками ей в волосы.

— Ты не хочешь этого делать, — прошептал он.

Тейт усмехнулась и, потянувшись вниз, стала потирать рукой его растущую эрекцию.

— О, я еще как хочу это сделать.

«Видите? Правда, похожая на ложь, или наоборот».

— Боже, ты просто ужасная, — простонал он, накрыв ее руку своей ладонью.

Джеймсон обхватил ее пальцы, заставляя их двигаться быстрее. Она рассмеялась и ловко высвободила руку, оставив у него на члене его ладонь.

— Я всегда была с тобой хорошей, Джеймсон, — прошептала она, целуя его грудь.

— Очень хорошей, — согласившись, прошептал он.

Тейт стянула с него одеяло, и с минуту любовалась его телом.

— Скажи это еще раз, — настойчиво произнесла она, скользнув языком вдоль его тазовой кости.

Рука Джеймсона задвигалась быстрее.

— Ты со мной очень хорошая, Тейтум, — простонал он.

Тейт стала прокладывать дорожку из поцелуев к его бедру.

— Ммм, пожалуй, тебе стоит сказать это еще раз, — намекнула она.

Внезапно его свободная рука очутилась у нее в волосах.

— Пожалуй, тебе лучше заткнуться и приступить к работе, — выругался Джеймсон, а затем потянул ее к себе, чтобы она села на его член.

Секс был не самым лучшим вариантом. Тейт не могла, это было слишком — во время секса она всегда становилась болтливой и честной. Сложно быть болтливой, когда у тебя занят рот. Поэтому она с усердием взялась за его член, а когда Джеймсон снова потянул ее за волосы и попытался оттащить, — не сдвинулась с места. Только еще сильнее сосала, настойчивей лизала и глубже заглатывала. Тейт за рекордное время довела его до оргазма и проглотила все до капли.

— Работай, работай, работай… я здесь как Золушка, — пошутила она, поцеловав его в грудь.

— Черт возьми, Тейт, ты когда-нибудь доведешь меня до сердечного приступа, — выдохнул Джеймсон.

Она засмеялась и вытянулась рядом с ним на животе.

— Я все пытаюсь, — прошептала девушка.

— Я не жалуюсь, — усмехнулся он, положив руку ей на спину.

«Видите? Отвлекающий маневр. Действует безотказно».

*****

Но Тейт знала, что долго это не продлится. В лучшем случае у нее есть еще пара дней. Секс был необходим Джеймсону, чтобы нормально функционировать. Без регулярного траха он становился невыносимым. Вот почему Тейтум ему не поверила, когда он заявил, что всю осень провел без секса. С октября по Новый год?! Она очень в этом сомневалась. И теперь убедилась, что была права.

«Козлина».

— Сэнди, — сказала Тейт на следующий день, входя в кухню.

Джеймсон был у себя на работе, занимался какими-то важными документами. Сандерс взглянул на нее.

— Что бы это ни было — нет, — ответил он.

Тейт скорчила гримасу.

— Я ведь даже ни о чем тебя не просила, — заметила она.

— Я тебя знаю. Это непременно случится, — сказал он.

Девушка судорожно сглотнула.

— Меня нужно подвезти. Я могу взять «Ягуар», но потом тебе все равно придется его забрать, — сказала ему она.

Сандерс читал газету, но тут же поднял глаза на Тейт.

— Почему? Куда ты идешь? — спросил он.

Тейт грустно улыбнулась Сандерсу и, потянувшись к нему, взяла его за руку.

— Сэнди, мне пора уйти, — мягко сказала она.

Парень встал и, выронив газету, отпрянул от Тейт.

— Нет. Ты же обещала. Ты не можешь позволить этой... этой женщине тебя уничтожить. Я..., — начал бормотать Сандерс, попятившись из кухни.

Она последовала за ним и снова схватила его за руку.

— Дело не только в ней, клянусь. В смысле, да, у меня нет желания жить в постоянном страхе, что Пет опять что-нибудь изгадит, но тут не только это. Может... может, мне на самом деле когда-нибудь захочется выйти замуж, Сэнди. Может мне захочется иметь детей. Может, я захочу изменить мир или жить на ферме. Кто знает? Джеймсон ни за что не пойдет на компромисс. Просто он такой, какой есть, он очень ясно дал это понять нам всем. И мне сложно с этим смириться, — объяснила она.

Сандерс начал покачиваться из стороны в сторону, переминаясь с ноги на ногу.

— Нет, это неправда. Все это неправда. Ты... ты просто не желаешь этого видеть. Не желаешь его слушать. Ты здесь счастлива. Почему тебе просто не позволить себе быть счастливой? — настаивал Сандерс, глядя поверх ее головы.

Тейт схватила его за лацканы.

— Потому что не могу. Просто не могу. Сандерс, я купила билет на самолет. Я ухожу, — выпалила Тейт.

И тут его перекосило. Он на нее не смотрел, продолжая таращиться в стену, но его идеальные черты исказила агония. Сандерс так хорошо умел скрывать свои эмоции, что такая резкая перемена стала для Тейт настоящим шоком. Он закрыл глаза и с силой потянул себя за прядь волос. Девушка обняла его, и уткнулась лицом ему в грудь.

— Он очень расстроится. Ты причинишь ему ужасную боль. Пожалуйста, пожалуйста, не уходи, — умолял Сандерс.

— Поехали со мной, — прошептала она, прижимаясь к нему как можно крепче.

Его затрясло, и покачивания стали немного хаотичными.

— Нет. Я не могу. Я его люблю, я здесь счастлив. Пожалуйста, Тейтум. Пожалуйста, не уходи. Ты его простила. Ты же обещала. Пожалуйста, — сказал он и заплакал.

Тейт тоже начала плакать.

— Ты хочешь, чтобы я осталась? Хочешь, чтобы я была несчастна? Вечно сомневалась то в себе, то в нем? Я это сделаю. Ради тебя, Сандерс, я это сделаю, — сказала ему она.

Парень перестал раскачиваться. Сделал пару глубоких вдохов. Потом обхватил Тейт руками и крепко обнял. Прижал к груди. Девушка почувствовала, как он уткнулся лицом ей в волосы.

— Я тебя отвезу. Отвезу куда хочешь, — прошептал Сандерс.

Тейт кивнула.

— Спасибо.

Он на нее не взглянул, просто отпустил и вышел из кухни. Девушка стояла там, чувствуя, как что-то у нее внутри умерло. Она не хотела причинять боль Сандерсу. Жизнь так несправедлива. Почему Джеймсон никогда не дрожал и не плакал?

Сандерс погрузил ее багаж в «Бентли» и припарковал машину напротив крыльца. Тейт не собиралась снова убегать посреди ночи. Она попрощается с дьяволом, встретится с ним лицом к лицу. Если, конечно, не умрет от инфаркта.

Тейт забирала свои вещи из библиотеки, когда вдруг услышала, как на подъездную дорожку въехал «Ягуар», под его колесами зашуршала рыхлая галька. Девушка держала в руках ожерелье от Cartier, которое Джеймсон тайно купил для нее на аукционе Ника. Красивый жест, но всего лишь еще один способ ее купить. Глупец, он давно заполучил ее абсолютно бесплатно и даже этого не осознавал. Тейт рассматривала жемчужины, когда дверь библиотеки распахнулась с такой силой, что от ее удара о стену девушка вздрогнула.

— Думала, я не узнаю?! — заорал на нее Джеймсон.

— Прости, что? — немного опешив, спросила она.

Конечно, Тейт не раз видела его рассерженным. Он постоянно на нее огрызался, это была одна из их фишек. Но кричал он редко. Джеймсон шагнул к ней, и она отскочила, оказавшись между ним и спинкой дивана.

— Ты воспользовалась моей кредитной картой. О чем, черт возьми, ты думала? — зарычал он, нависнув над ней.

«Упс. Я думала, у меня будет больше времени. Он что, каждый день проверяет свои онлайн-выписки со счетов?!»

— Я всё вернула. Я уже перевела деньги на твой банковский счет. У меня ведь нет карточки, мне пришлось..., — начала объяснять Тейт.

— Мне плевать на деньги! — заорал Джеймсон, и она вскрикнула от неожиданности. — Ты можешь потратить все мои деньги, мне плевать! Всё, что тебе нужно сделать, это попросить! Но не для того, чтобы сбежать к нему!

— Но я вернула деньги, — с напором сказала она.

Джеймсон приблизился к ней, и девушка юркнула в сторону, направляясь к двери. Он схватил ее за руку, его пальцы запутались в ожерелье, за которое Тейт все еще цеплялась.

— То, что ты воспользовалась моей кредиткой без моего ведома. Что воспользовалась ею, чтобы от меня сбежать. Чтобы полететь к нему... даже не знаю, с чего начать, — прошипел он.

Тейт попыталась вырваться.

— Это не проблема, Джеймсон, — настаивала она.

Он дернул ее за руку, и девушка пошатнулась.

— По-видимому, это пи*дец какая проблема, раз уж ты решила, что тебе нужно мне врать! Рыскаешь по дому, словно чертова тень! Удивляюсь, что ты еще и это взяла! — крикнул он, подняв ее руку с жемчужным ожерельем. — Конечно, ты использовала меня ради денег. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как ты обойдешься с моими подарками. Они стоят больших денег, ты на них еще долго протянешь.

— Я не собиралась их брать! — крикнула в ответ Тейт, оскорбленная тем, что он счел ее такой меркантильной, — это Джеймсон всё сводил к деньгам, а не она.

— Конечно, чертовски похоже на то! Но в любом случае, продолжай! Ты несомненно их заслужила! — рявкнул он.

Тейт почувствовала, что ей нечем дышать.

— Пошел ты нахер, Кейн! — прошипела она, затем схватила ожерелье обеими руками и дернула.

Жемчужины разлетелись по комнате.

— Ты лишилась кучи денег, малышка. Твой парень, определенно, не сможет платить за тебя так, как я, — мягко сказал Джеймсон.

Тейт уже вышла на крыльцо, когда он ее догнал. Ей показалось, что Джеймсон сейчас ее схватит и затащит обратно в дом. Но он этого не сделал. Он сбежал вместе с ней по ступенькам и, подстроившись под ее шаг, направился к машине.

— Просто отпусти меня, — произнесла она, приближаясь к «Ягуару».

Наконец мужчина схватил ее и заставил остановиться.

— Мы это уже проходили. Так что же случилось с обещаниями, а? Ты ведь не будешь психовать, правда? Вранье. Я, бл*дь, знал, что всё так и будет. Как только начнутся проблемы, ты тут же запоешь по-другому. Ты вообще когда-нибудь за что-нибудь боролась? Когда-нибудь кому-нибудь доверяла? — настойчиво спросил он.

Тейт треснула его по руке.

— Конечно, если этот кто-то не чертов дьявол! — крикнула в ответ она.

— Я не дьявол! Если кто здесь и дьявол, так это ты! Ты мне солгала! Чертова лгунья! — заорал Джеймсон.

Тейт подошла к нему вплотную.

— Ты солгал мне первый! И какие красивые слова: «Только ты, Тейтум. Одна только ты», — передразнила его она. — Ты не спал ни с одной живой душой, "ждал" меня. Брехня.

— Я никогда не врал, но как насчет тебя? Ты сказала, что Ник для тебя ноль, что между вами нет никаких отношений, и все же ты все время ему звонишь, разве нет? Выглядит пи*дец как подозрительно, — огрызнулся он.

Тейт собрала нервы в кулак и постаралась сдержать подступившие слезы.

— Твоя ложь намного хуже, — прошипела она. — Почему бы тебе просто не пойти к ней?! Ясно ведь, что вы жить друг без друга не можете.

— Я с ней не был. Она мне не нужна. Мне нужна ты, — процедил сквозь стиснутые зубы Джеймсон.

Девушка покачала головой.

— Что ж, очень жаль, потому что ты мне не нужен, — сказала ему она.

— Не лги мне, Тейтум.

— А я и не лгу. Это всегда было просто развлечением, так ведь? Ничего особенного, мы можем…

— Перестань врать.

— Это просто секс! Тебе абсолютно насрать, тебе было бы все равно, даже если бы я…

Из груди у Джеймсона вырвался резкий звук, и мужчина ударил кулаком по стеклу машины. Оно разбилось вдребезги, и Тейт, вскинув руки, взвизгнула. По его ладони, капая на землю, стекала кровь, но он, похоже, этого даже не замечал. Джеймсон смотрел на нее сверху вниз, в его глазах полыхал огонь.

— Прекрати. Нести. Бред, — прорычал он.

Тейт сурово уставилась на него.

— Послушай. Все кончено. Я уезжаю. Чем бы это ни было, все кончено. Смирись с этим, — сказала ему она, после чего развернулась и зашагала к «Бентли».

— А он знает?! — крикнул Джеймсон, последовав за ней. — Твой парень помог тебе все это спланировать? Или его ты тоже решила удивить?

Девушка выдавила из себя смешок, вытирая глаза.

— Всё всегда крутится вокруг тебя, да?

— Это ты, бл*дь, все сводишь к этому, а не я. Он знает тебя так же, как я? Ему известно, что при первом же намеке на неприятности у тебя съедет крыша? Что ты его используешь, наврешь с три короба, а потом бросишь? — спросил Джеймсон и, торопливо обойдя ее, резко остановил.

Девушка судорожно вздохнула.

— Ник знает меня лучше, чем ты, — сказала она.

На его лице отразилась ярость.

— Это невозможно. Так чего же ты наплела ему? Мне ты сказала, что любишь меня; какую ложь выслушивает он? — убийственно мягким голосом сказал Джеймсон.

— То, что я говорю ему, — не ложь, — прошептала в ответ Тейт.

Джеймсон обеими руками обхватил ее за шею и прижал к «Бентли». Тейт задохнулась, его большие пальцы впились в чувствительную кожу у нее под подбородком. Она злобно на него уставилась, а Джеймсон наклонился ближе и надавил предплечьями ей на грудь, от чего девушка откинулась на капот.

— Не смей мне этого говорить, — прошипел он.

Тейт подняла руки и медленно сжала его запястья.

— Но тебе ведь не нравится, когда я лгу, — заметила она.

Его пальцы сильнее сдавили ей шею.

— Когда ты говорила мне те слова, ты не лгала, — сказал мужчина.

Она приподняла бровь.

— Ты так уверен? — прошептала Тейт.

Джеймсон смерил ее долгим взглядом. Его глаза, казалось, пробежались по каждому сантиметру ее кожи. Ей было все равно. Это последний раз, когда она его видит, последний раз, когда к нему прикасается. Теперь, когда расставание близилось с неизбежной быстротой, ей не хотелось, чтобы это заканчивалось. Слеза все же выскользнула из глаза и скатилась по виску ей в волосы.

— Абсолютно, — прошептал в ответ Джеймсон.

Тейт порывисто вздохнула.

— Лжец.

Мужчина ее отпустил, и она пошатнулась. Джеймсон попятился назад и, сунув руки в карманы брюк, уставился на нее. Когда Тейт выпрямилась, он по-прежнему сверлил ее взглядом. Его глаза были жесткими и холодными. Этот взгляд отбросил ее в прошлое, в ту первую ночь. Когда Джеймсон выгонял ее из своего дома, глядя на нее как на ничтожество. Будто она — пустое место. Тейт задохнулась, подавившись рыданиями. Ее глаза наполнились слезами, но тут рядом с ними возник Сандерс.

— Все в порядке? — выдохнул он, встав рядом с Джеймсоном.

Тейт не могла ответить. У нее перед глазами мелькали картинки из прошлого.

— Прекрасно, Сандерс, — раздался резкий голос Джеймсона. — Тейтум хотела бы уехать. Сделай одолжение, отвези ее туда, куда она скажет.

— Сэр, я думаю, вам следует…

— Прощай, Тейтум. И удачи. Хотя почему-то мне кажется, что она тебе не понадобится, — закончил Джеймсон и зашагал в дом.

— Ты ранена? — спросил Сандерс.

Тейт покачала головой.