Миг страсти

2

Неплохо, очень не плохо! – думала Дженни, греясь под теплым калифорнийским солнцем. Она стояла на вымощенной камнем аллее. Вокруг бурно росла тропическая зелень, которую ей раньше никогда в жизни не доводилось видеть. С левой стороны от нее находился очень милый бассейн, по форме напоминающий каплю. А прямо перед фасадом дома красовался великолепный фонтан в венецианском стиле, струи которого создавали нежную радугу. Все как будто приветствовало ее.

Дженни с восторгом оглядывала владения своего нового босса – мистера Питера Стивенсона. Одного из самых богатых людей страны, как сказала мисс Нельсон. Хотя сама Дженни никогда о таком не слышала. Но это совсем не удивляло ее, поскольку все детство и юность она провела в небольшом городке, вдали от шумных мегаполисов.

Вполне могло быть, что мистер Стивенсон из соображений безопасности не рекламировал свое богатство. Также он мог быть из тех, кто ориентируется на общепринятые ценности, и чьи доходы позволяют вносить огромные суммы на благотворительные проекты. Да и вообще, интуиция подсказывала Дженни, скорее всего ее новый работодатель – интеллигентный человек, с которым можно найти общий язык. Может у мисс Нельсон и были какие-то проблемы в личных взаимоотношениях с Питером Стивенсоном, однако Дженни собиралась строить отношения со своим начальником на взаимоуважении и понимании.

– Вот это да! – сказала она с восторгом громиле шоферу, который встречал ее в аэропорту. – Вы уверены, что мы приехали по правильному адресу? Мне казалось, что такие дома существуют только на страницах глянцевых журналов или в красивых голливудских фильмах.

– Да, мисс. Это тот самый адрес.

– Боже мой! Никогда бы не подумала, что мне доведется побывать в подобном месте. Кстати, как называется стиль, в котором сооружена эта вилла? Я раньше никогда не встречала ничего похожего.

– Северо-итальянский. Некоторые называют его средиземноморский.

– Северо-итальянский… Средиземноморский, – повторила Дженни с должным уважением, подходя к грандиозному строению с террасами и колоннадами. Сейчас девушка начала понимать, что дом был намного больше, чем она себе представляла. – Мне не верится, что это происходит наяву, – сказала она, поворачиваясь к шоферу.

Когда самолет приземлился в Калифорнии, он встретил ее в зале прибытия, держа над головой табличку в виде раскрытой ладони, где было написано ее имя. Молодой человек представился как Чарли, был очень внимателен ко всем ее пожеланиям и просьбам. До дома они ехали в длинном черном лимузине. И Дженнифер думала, что все это ей снится.

Теперь она стояла перед этим величественным зданием и не знала, как ей себя вести. Посему решила спросить первое, что пришло в голову:

– А где он сам? Мой новый босс? Я скоро с ним встречусь?

Дженни подумала о том, что было бы хорошо переодеться. Перед дорогой она надела шерстяную юбку, вязаный свитер, теплое пальто, так как там было довольно холодно. Прибыв сюда, она поняла, что сделала ошибку. Температура воздуха в Калифорнии была значительно выше, чем в ее родных краях. Пока они с Чарли добирались от аэропорта, она сняла с себя все, что позволяло приличие. И все же ей было жарковато.

Шофер поставил на землю ее багаж и стал искать что-то в кармане. По-видимому, ключ от входной двери.

– Да, вы сегодня его увидите. Мистер Стивенсон через несколько часов прибывает рейсом из Венеции. Мне приказано привезти вас домой, показать все и вернуться в аэропорт. Мистер Стивенсон проведет здесь этот день и половину следующего. На вторую половину дня у него запланирована поездка в Лондон.

Дженни была поражена.

– Неужели он все время проводит в поездках?! – Чарли улыбнулся. Ему наконец-то удалось найти ключ.

– Такой график помогает ему быть в форме. И содержать всю эту роскошь.

Чарли аккуратно вставил ключ в замочную скважину, повернул его и открыл дверь.

– Добро пожаловать домой, – сказал он радостно, пропуская Дженни вперед. Войдя, она услышала какой-то странный звук, похожий на сирену сигнализации. Дженни испуганно взглянула на Чарли. – Проходите, проходите. Я сейчас занесу ваш багаж и разберусь с системой охраны, – спокойно прокомментировал он. – У меня есть тридцать секунд, чтобы внести код, в ином случае система автоматически вызовет полицию.

– Понятно, – ответила Дженни и посторонилась. Подняв глаза и оглянувшись, она осознала, что очутилась в мире, о существовании которого и не подозревала. Ее поразил интерьер просторных помещений со сводчатыми потолками и величественными колоннами. Сквозь огромные окна лился солнечный свет, принося с собой голубые, зеленые и золотистые блики.

Дженни тихо бродила по дому, приходя в восторг от каждой мелочи, не говоря уж о мебели, люстрах и старинных гобеленах. Благоговея перед такой красотой, она еле дышала. Еще девушка боялась разрыдаться от счастья, потому что после вчерашнего промозглого утра, когда она в полной растерянности мерзла на улице, мечтая о чашке горячего кофе, этот мир показался ей раем на земле. Попасть сюда даже на день – это как хроническому неудачнику выиграть в лотерею первый приз. А ей предстояло проводить здесь все время. Конечно, работа есть работа. И неизвестно, какой груз обязанностей ляжет на ее плечи. Однако…

Вскоре Чарли напомнил ей о своем присутствии.

– Пойдемте, мисс Гоулсон, я покажу вашу комнату.

Дженни послушно последовала за ним. Они миновали строго, почти аскетично оформленную столовую, кухню, которой гордился бы любой профессиональный повар, и вошли в спальню, которая просто ошеломила Дженни. Несбыточная мечта ее жизни воплощалась сама собой, как по велению волшебной палочки. Перед ней стояла королевских размеров кровать, с периной и пуховым одеялом, по другую сторону от Дженни находился встроенный шкаф, который был больше, чем ее квартира-студия. Через открытую дверь, виднелась ванная комната, отделанная мрамором. Дженни повернулась к Чарли.

– Должно быть, вы шутите. Это, наверное, комната мистера Стивенсона, не так ли?

– Нет, – чуть улыбаясь, ответил Чарли. – Комната мистера Стивенсона находится на втором этаже.

Дженни опять посмотрела на него.

– Наверху, на втором этаже?

– Да, у него там и спальня, и офис, и кабинет, и библиотека, и комната для отдыха с домашним кинотеатром, и многое другое, – перечислял Чарли, загибая пальцы на руках.

– Надо же! Поразительно…

Дженни еще раз обвела взглядом свою комнату и повернулась к Чарли. Он все еще стоял в дверном проеме, облокотившись на косяк, и с интересом наблюдал за Дженни. Ей стало немного не по себе. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу.

– Не могу в это поверить. Мне кажется, что это сон. Ущипните меня.

Чарли, смеясь, отступил от косяка.

– Привыкните. Неделя-другая и будете чувствовать себя, как дома, – сказал он и вдруг спохватился: – Если не возражаете, я сразу покажу вам систему охраны и электронного дворецкого.

Потребовалось несколько минут, чтобы смысл его слов дошел до сознания Дженни.

– Электронный дворецкий? Это робот?

– Да. Причем – единственный такой в мире. Это совершенная и надежная система, способная на множество самых разнообразных манипуляций. Здесь его основная задача – контролировать обстановку в доме. Кражи, пожары и наводнения у нас исключены. Робот воспринимает речь, и, более того, отвечает вам и иногда комментирует ваши действия. Я, например, с ним разговариваю, приказывая включить свет ну и так далее.

– О!

До этого Дженни была слишком увлечена разглядыванием дома, чтобы думать о том, с кем мог беседовать Чарли. Ей казалось, что он говорил с каким-то слугой, который просто не попался ей на глаза. Однако сейчас, когда она сосредоточилась, перспектива будущего общения с электронным дворецким испугала ее. Ведь ей не всегда удавалось сладить даже с электрооткрывалкой для консервных банок! Тем не менее Дженни последовала за Чарли в кухню.

– Это он? – боязливо спросила девушка, когда они остановились у плиты и, вслед за этим, послышался странный скрип.

Шофер вопросительно посмотрел на нее и рассмеялся.

– Да. Кстати, его зовут Рей. Хочу предупредить: не давайте ему дурить вас. Он весьма остроумен, и не упускает возможности пошутить. Это новейшая разработка в области искусственного интеллекта. Робот явно обладает характером, правда, довольно несносным.

С этими словами, Чарли остановился перед узкой белой дверью, врезанной в стену, и открыл ее. Дженни думала, что это дверь в кладовую, но ошиблась. За ней, на черной панели располагались лампочки, часть которых светилась зеленым светом, часть – белым и красным. Некоторые из них мигали. Опытной рукой Чарли стал нажимать на разные кнопки и рычажки.

Сердце Дженни колотилось. Она ожидала, что прямо посреди кухни появиться какая-нибудь ракета или боеголовка.

– А почему его назвали Рей? – спросила она, решив отвлечься от страшных мыслей.

– В память о Рее Блумфилде, близком друге мистера Стивенсона, который занимался искусственным интеллектом. Бедняга погиб в автокатастрофе четыре года назад, – ответил Чарли, вздыхая. Некоторое время он еще копался с пультом управления, а потом повернулся к Дженни. – Ну вот, готово. Все в доме реагирует на голос. Когда я представлю вас Рею, тот будет полностью подчиняться вам и выполнять все ваши приказы.

– Правда? А если я велю ему вымыть туалеты?

– Туалеты он мыть не будет. Это входит в обязанности Доры Смит, Рей лишь передаст ей ваше поручение. Кстати и вам тоже не придется заниматься тяжелой работой. Нужно лишь, чтобы вы убирали и стирали за собой, ну и содержали в чистоте кухню.

Дженни одобрительно кивнула и посмотрела на панель.

– А этот Рей все время будет за мной подсматривать? – шепотом поинтересовалась она, сама не понимая, почему вдруг понизила голос.

Чарли наклонился к ней.

– Да, будет. Поэтому и не пытайтесь красть серебро, – ответил он тоже шепотом. У Дженни от удивления распахнулись глаза. – Что вы, – смеясь, продолжал Чарли, – я ведь пошутил! Но в доме везде установлены камеры слежения, поэтому Рею пара пустяков определить, где вы в тот или иной момент находитесь. Он услышит и увидит вас, в каком бы отдаленном углу дома вы ни оказались. Но все это скорее предназначено для защиты как самого хозяина, так и обслуживающего персонала. Не волнуйтесь – скоро к этому привыкните.

Девушке такой контроль показался несколько унизительным. Она хотела было что-то возразить, однако Чарли заговорил с Реем, рассказывая ему о Дженни.

– Привет, крошка! – поздоровался Рей. – А что такая куколка, как ты, делает рядом с таким обалдуем, как Чарли? Подойди-ка сюда и я тебе покажу, каким должен быть настоящий мужчина.

Дженни от растерянности не могла сдвинуться с места. Чарли состроил страшную гримасу и скрестил руки на груди, наблюдая за реакцией девушки. Может быть, это тест? – мелькнуло у нее в голове. Или им нужно проверить, как я буду общаться с гостями? В конце концов, Дженни решила опираться на правила этикета.

– Ммм, здравствуйте, Рей! Очень рада познакомиться с вами. Спасибо за комплимент. Мне было приятно услышать, что меня считают… куколкой.

На мгновение повисла тишина. Рей ничего не отвечал. А потом вдруг обратился к Чарли. Дженни помнила каждую секунду этого разговора до мельчайших подробностей, могла даже в суде поклясться.

– Она что… девственница? – вымолвил Рей.

– Да что ты себе позволяешь! Как ты смеешь меня так называть! – выкрикнула Дженни вне себя от ярости. Потом она призадумалась, вспомнив, что быть девственницей совсем неплохо.

– Ух, какие мы! – ухмыльнулся Рей. – Только в следующий раз можно не кричать. Я пока что не глухой.

Чарли засмеялся и одобрительно хлопнул Дженни по плечу, правда так, что хрупкая девушка чуть не рухнула на месте.

– Давайте, мисс Гоулсон! Покажите ему, кто здесь командует. Иначе он так и будет издеваться.

Она чуть успокоилась и посмотрела на Чарли, ища сторонника в его лице. Шофер и телохранитель мистера Стивенсона в свою очередь продолжал активно подбадривать ее разными жестами. Тогда Дженни смело подошла к панели.

– Ты можешь и не быть глухим, большой дядя, но если еще хоть раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, то запоешь, как соловей, которому наступили на яйца. – Закончив, Дженни обернулась. – Прошу прощения, Чарли. Надеюсь, больше такое не повторится.

– Не переживайте, мисс Гоулсон. Вы расставили все точки, – радостно ответил он.

– Да уж, она-то расставила, – вмешался Рей, – А тебе самому слабо?

Чарли разозлился, но вовремя взял себя в руки.

– Я же вам говорил, – обратился он к Дженнифер, – характер у него довольно противный.

После этого Чарли принялся объяснять девушке функции различных кнопок на панели управления. Но спустя пять минут все смешалось у нее в голове, и она не смогла ничего толком запомнить. Зато Чарли снабдил ее толстой распечаткой, в которой было все подробно расписано. Крепко прижимая к себе спасительную шпаргалку, Дженни подытожила:

– Таким образом, одна эта штука вмещает в себя и систему безопасности, которая сразу же соединяется с полицией, и центр управления хозяйственными службами. Например, вот эта кнопка контролирует обслуживание бассейна. Эта – уборку двора и сада. Эта – проверяет уровень кондиционирования помещений. Электронный дворецкий срабатывает на звук голоса. Раз в месяц приходит человек, который проверяет состояние электронной системы. Три раза в неделю приходит Дора Смит, чтобы убирать дом. И никаких поваров, пока мистер Стивенсон не решит остаться здесь надолго.

– Все правильно, – одобрил Чарли. Его небесно голубые глаза отражали искреннее восхищение.

– И еще одно, мистер Стивенсон никогда не живет в этом доме больше нескольких недель в году.

– Да, мэм. Он останавливается здесь только, когда прилетает в Калифорнию по делам.

Дженни кивнула.

– Теперь не могли бы вы, Чарли, объяснить мне, что я здесь делаю? Не поймите меня превратно. Я очень рада, даже счастлива оказаться здесь. Поместье великолепное, но за чем конкретно я должна здесь присматривать? На мой взгляд, в этом доме все отлажено, и моя помощь пока не требуется.

– Нет-нет, ваше присутствие здесь необходимо. Вы также нужны мистеру Стивенсону. Видите ли, он предпочитает, чтобы в его доме кто-то постоянно жил. Ему не нравится, когда его дома стоят холодные, темные и пустые. Он хочет, чтобы дом содержался в чистоте и порядке, чтобы к его приезду все приготавливалось, и чтобы его встречали.

Дженни призадумалась над словами Чарли.

– Вот это да! Звучит так, как будто… у мистера Стивенсона нет семьи. Ведь она есть у него?

Чарли молчал довольно долго. Дженни почувствовала, что спросила лишнее, и смутилась.

– Не переживайте. Все в порядке, – успокоил ее Чарли. – У мистера Стивенсона действительно нет семьи. Уже нет. Вы знаете, а я даже об этом никогда и не задумывался. Разве это именно так выглядит?

– Если задуматься над тем, что вы сейчас рассказали, Чарли, то это выглядит именно так, – ответила Дженнифер, пожимая плечами. – Но я не могу сказать ничего с уверенностью, ведь я его еще не видела. Просто, странно, что человек, владеющий таким поместьем, да и не одним, может быть одинок. Конечно, если он сам не выбрал этот путь.

Чарли прищурился.

– Надо же, а у вас голова, что надо. Хорошо работает, – одобрительно сказал он. Потом пристально осмотрел Дженни с ног до головы. – И потенциал отличный! – задумчиво добавил он. – Это прямо написано на вас. – Не давая ей и минуты для выяснения подлинного значения только что произнесенных слов, Чарли быстро перешел к делам: – Я забыл вам сказать, что в гараже стоит машина, которую вы можете использовать в любое время. Только не выезжайте за пределы штата.

Дженни слушала с широко раскрытыми глазами и никак не могла поверить в буквально свалившуюся ей на голову удачу.

– Не буду. А что за марка? «ролс-ройс»? – спросила она, представляя какой автомобиль могли предоставить ей в пользование.

Чарли засмеялся, но отрицать не стал.

– У вас также есть счет в банке, оформленный на ваше имя. Мисс Нельсон должна была взять у вас образец подписи. – Дженни кивнула, и Чарли продолжил: – Отлично. Ваша зарплата и деньги на содержание дома будут автоматически переводиться на этот счет каждый месяц. Кредитная карта и документ медицинского страхования также будут в вашем распоряжении.

Сейчас в голове у Дженни крутились мысли о том, как она сможет теперь помогать своей семье, и как будет распоряжаться всеми этими деньгами.

– Мистер Стивенсон очень щедр и доверчив. – На этот раз Чарли не засмеялся. Он был предельно серьезен.

– Нет, мистер Стивенсон отнюдь не доверчив. Вы были тщательно проверены в кадровом агентстве, а потом личной службой безопасности мистера Стивенсона.

Дженни нахмурилась, ощущая себя словно под гигантской лупой.

– Быстро, однако! Сутки назад я еще сама не знала об этой работе.

– Да, они действуют без проволочек. Но вы, к счастью, абсолютно чисты.

Дженни уставилась на него.

– Уже второй раз за последние сутки я слышу эту фразу, Чарли. Мне начинает казаться, что это изощренный способ показать мне, как я скучна или надоедлива.

Тот усмехнулся.

– Нет, мисс Гоулсон. И под пулей не скажешь, что стоящая передо мной девушка – зануда. К тому же, – продолжал он свои размышления, – мне кажется, что вы как раз тот человек, которого приказал найти босс. А может быть, даже именно та, которая ему нужна. Не могу представить себе, чтобы мисс Нельсон направила сюда, кого ни попадя. – Дженни хотела было уточнить, что Чарли имеет в виду, но не успела. – Мне кажется, вы найдете здесь достаточно всего, достойного вашей кисти.

Дженни остолбенела. Она никак не могла понять, откуда Чарли мог узнать о ее увлечении рисованием.

Чтобы Дженни не мучалась неизвестностью, Чарли решил все же раскрыть карты.

– Ваш чемоданчик с кистями и красками. Я его вносил в дом с остальным багажом. Так же, вы сказали, что ваш мольберт прибудет спустя несколько дней.

– Ах, да. Все верно, – облегченно вздохнув, ответила она. – Я совсем забыла. Ух! А то я начала думать, что служба безопасности даже эти подробности раскопала.

– Ну и это тоже, не сомневайтесь. Но вы также и не беспокойтесь особо по поводу проверки. Она обязательна для всех претендентов на работу в доме мистера Стивенсона. Он предпочитает знать, с кем предстоит иметь дело.

– По-моему, не только он один, – пробормотала Дженни, раздумывая над тем, во что могла втянуть ее мисс Нельсон на этот раз.

– Это что еще? – вырвалось у Питера Стивенсона.

Въехав в ворота и промчавшись по аллее, он глаз не мог отвести от своего светящегося окнами некогда полузаброшенного уединенного дома. Место, где находился дом мистера Стивенсона, было тихим и спокойным. Но сейчас он был окружен полицейскими машинами. Красно-синие мигалки ярко блестели в сгущавшейся темноте. Главные ворота были настежь распахнуты, а по двору ходили офицеры полиции. Сирены внутренней системы безопасности дома, располагавшиеся на крыше, периодически разрезали воздух пронзительным писком. Разозленные, но все же любопытные соседи, которых Питер вообще не знал, собрались у оград своих домов, наблюдая за происходящим.

– Кажется что-то не в порядке, мистер Стивенсон.

– Да уж! Припаркуйся здесь. Я сам разберусь, в чем дело.

– Слушаюсь, сэр. – Чарли вырулил на обочину, заглушил мотор, достал из кобуры автоматический револьвер и проверил патроны. – Я рядом, босс.

– Будь на чеку, но не держи эту штуку на виду, – закончив фразу, Питер быстрым шагом направился к дому. Он пересек лужайку и вышел на аллею, где его тут же остановил офицер. – Я – Стивенсон, владелец этого имения. Что здесь происходит? – спросил он, пытаясь разглядеть на значке имя офицера. – Что здесь происходит, офицер Тейлор?

Офицер подошел ближе, ему приходилось перекрикивать звук сирен.

– Мы не знаем, мистер Стивенсон. Пока не можем попасть в дом, чтобы проверить. Или просто, чтобы выключить сирены. Дом заперт крепче, чем пояс верности.

– О, черт! Я только что нанял новую экономку. Мисс Гоулсон должна быть в доме. Она в порядке?

Офицер Тейлор, крупный мужчина серьезной наружности, нахмурился.

– Должно быть, это и есть та самая свирепая молодая женщина, которая бьется в дверь?

– Понятия не имею, – сказал Питер и повернулся к Чарли. Тот закивал головой, пытаясь спрятать оружие. – Да, это она. Может быть, она дала неверную команду Рею, и тот запер дом.

– Рей? Это ваша электронная система безопасности?

– Да, именно так. Если вы позволите, я могу разрешить эту проблему. Робот ответит на мою команду.

– Очень надеюсь на это, мистер Стивенсон. А то к нам поступают многочисленные жалобы.

Питер чувствовал неодобрительные взгляды своих соседей, которые внимательно наблюдали за всем. Он подошел к входной двери. С той стороны слышались крики и стук. Питер помрачнел. Бедная женщина! Наверное, она до смерти напугана. Этот Рей, черт бы его побрал, может такое отмочить! Электронный дворецкий в последнее время стал слишком уж независим. Питер очень нежно относился к нему, но все же подобное поведение робота беспокоило хозяина. Не становится ли искусственный интеллект неуправляемым? Питер не знал, должен ли он восхищаться или опасаться в таком случае.

Тем не менее правда была такова, что непредсказуемое поведение Рея стоило Питеру двух экономок за последний год. Экономки уходили из-за таких вот номеров. С разумной точки зрения, Питер не должен был более допускать такого.

В то время как Чарли прикрывал мистера Стивенсона своим могучим телом, тот открыл с правой стороны от входной двери замаскированную панель и набрал ряд цифр. Чего он боялся больше всего, так это того, что ему придется отключить Рея однажды раз и навсегда.

– Вот и все, – сказал Питер, обращаясь к офицеру. – Робот должен открыть дверь.

И тут же, словно в подтверждение его слов, послышался звук открывающегося замка. Не прошло и секунды, как дверь распахнулась и из дома буквально вылетела стройная брюнетка. Она рассеянно оглядывалась по сторонам, в глазах ее горела злость. Вдруг она остановила внимание на Питере.

– Я лично убью вашего Рея. Надо же так издеваться надо мной! Вы слышите? Даже если это будет последнее, что я смогу сделать при жизни, все равно я своими руками под корень вырву все провода и раздеру каждый на мелкие кусочки. Вот увидите…

Ошарашенный, Питер не сводил с нее глаз. Вскоре, он перевел взгляд на Чарли, который расплылся в улыбке.

– Я же говорил вам, – сказал Чарли, – кому понравится подобное безобразие, босс. Познакомьтесь. Мистер Стивенсон, это ваша новая экономка – мисс Дженни Гоулсон.

Полиция уехала, соседи постепенно разошлись. Чарли, после того как тот привез из ресторана ужин на двоих, пораньше отпустили с работы. Это значило, что теперь Питер и мисс Гоулсон остались наедине друг с другом.

Дженни немного успокоилась, приняв душ и переодевшись в кремовое льняное платье, более подходящее для этого климата, чем плотные шерстяные вещи. Мистер Стивенсон, дождавшись пока девушка появится из своей комнаты, пригласил ее отведать блюда, доставленные шофером из ресторана «Глория». Он решил устроить ужин на свежем воздухе. Поначалу новоявленная экономка чувствовала себя очень скованно, но хорошая еда, вино и веселое настроение босса сделали свое дело, – она расслабилась.

Питер и Дженни сидели напротив друг друга за круглым столиком, застеленным белоснежной скатертью. Легкий ветерок доносил до него приятный запах ее духов. Дженни с первых минут показалась ему привлекательной, но совершенно непредсказуемой особой. Питеру не хотелось думать о том, что у новой экономки были какие-то тайные, опасные для него самого, далеко идущие намерения. Однако не мешало попристальней присмотреться к ней.

Не отличаясь бьющей в самое сердце, яркой красотой, из-за которой многие женщины сразу теряют голову, он очень осторожно вел себя с теми дамами, которые открыто льстили и грубо заигрывали с ним. Он отдавал себе отчет в том, что чаше всего леди теряли голову из-за его более чем солидных банковских счетов. Что и говорить, денежки манят… Но когда тебе одному приходится управлять огромным состоянием и непрестанно думать о том, как бы чего не проворонить, вложить средства туда, куда надо, и вовремя забрать из чреватых банкротством предприятий… В этом случае золотой ореол финансового всемогущества сразу тускнеет, а вместо него начинает стискивать голову тугой шлем насущных проблем.

Поскольку на Питере лежала ответственность за сохранность доставшегося ему по наследству огромного состояния, он всегда в отношениях с новыми людьми вел себя крайне осторожно. Вот и сейчас ему захотелось провести этот ужин в романтичной и спокойной атмосфере, поскольку он надеялся на то, что Дженни после бокала хорошего вина сбросит скованность первого дня знакомства, и они смогут поговорить по душам. Если же этого не произойдет или, того ужасней, Питер догадается о ее зловещем плане, то мисс Дженни Гоулсон будет уволена немедленно и без объяснений. Жестокий, но необходимый шаг. Ему жизненно важно знать, с кем он имеет дело и можно ли полностью доверять человеку, поселившемуся в его доме.

С виду Дженни была очень мила, а ее прошлое оказалось слишком чистым… Если она и охотилась за деньгами, то делала это очень тонко. Конечно, за один вечер умную и хитрую леди не разоблачить. Но Питер доверял интуиции и в случае предстоящей опасности надеялся получить хоть какой-то предупреждающий сигнал. Почувствовав неладное, он просто обязан будет отправить ее назад. К завтрашнему дню все должно быть улажено, чтобы со спокойной душой он смог надолго уехать в Лондон.

Нельзя сказать, что Питер был помешан на собственном богатстве. Просто многолетний опыт общения с женщинами, которые попадали к нему в дом на ту или иную должность и втирались в доверие, показал, как много значат деньги для большинства из них. После того как мистера Стивенсона несколько раз обманули, он стал жестче проводить отбор претенденток. А что ему еще оставалось? Быть добрым и щедрым дядей для каждой красотки, надумавшей опустошить его карман? Такая роль Питеру совсем не подходила. Поэтому он, несмотря на самые замечательные рекомендации агентств, предпочитал не полагаться на новую кандидатуру до тех пор, пока та не завоюет его доверие. Может быть, такое отношение к людям было не очень гуманным, но если Питер ошибался, то не боялся признаться в этом и приносил извинения.

В данном же случае у него были все основания не доверять мисс Гоулсон, поскольку он никак не мог понять, почему Линда прислала на место прошлой экономки не опытную пожилую матрону со стажем, а такую девушку, как Дженни. Бесспорно, она была умна и красива. Тем более стоило опасаться того, что мисс Нельсон поставила на него капкан, взяв Дженни в сообщники. Возможно, они вместе даже разработали план действий, чтобы потом поделить вырученные деньги.

Линда Нельсон до сих пор не могла простить Питеру того, что он в свое время порвал с ней. И, зная достаточно о его жизни и привычках, бывшая невеста легко могла подослать человека, который сделал бы его существование невыносимым. Да, конечно, на первый взгляд Дженни выглядела очаровательной, даже несколько наивной особой. Она сразу понравилась Питеру. Что, впрочем, еще раз подтверждало его опасения. Линда всегда была крайне хитра и с большим удовольствием ставила несостоявшемуся мужу подножки. Именно из-за ее жуткого характера и была разорвана их помолвка.

Но была ли сама мисс Гоулсон столь коварна? Или Питер просто заранее настроился против нее? Ответ на этот вопрос необходимо было найти, причем срочно.

К счастью для Дженни, хотя бы Чарли не сомневался в ее искренности. А этого старого лиса сложно было провести. Вообще-то, шофер и телохранитель мистера Стивенсона гораздо раньше раскрывал коварные замыслы особ прекрасного пола, чем его босс. Частенько сам Питер говорил, что громила Чарли в своей опеке напоминал ему, смешно сказать, заботливую хлопотливую нянюшку. Правда, его несколько удручал тот факт, что Чарли вбил себе в голову, будто шеф страдает от одиночества. Наверное, началось все это лет пять назад… Нет, он не будет вспоминать о тягостных для него моментах, а уж тем более подыскивать себе невесту из числа прислуги. Да и жениться ему сейчас нет никакой нужды.

Мисс Гоулсон задумчиво смотрела вдаль – туда, где на противоположном берегу залива мерцали в темноте огни города. При этом она, казалось, не обращала ни малейшего внимания на своего нового босса, хотя и сидела с ним за одним столом. Он мог спокойно подняться и уйти, а Дженни, наверное, этого и не заметила бы.

Питер поднял свой бокал вина и сделал маленький глоток. Странно, даже если он, как мужчина, и не произвел на свою новую экономку абсолютно никакого впечатления, то хотя бы ради приличия девушка могла бы выказывать свое доброе расположение хозяину дома, в котором ей предстояло теперь находиться. Конечно, она была с ним весьма откровенна, рассказывая о своем увлечении живописью. А о чем он думал, пока она говорила об этом? Питер думал о том, какая она хорошенькая. Ее красота не была откровенно соблазнительной, как у девиц с обложек журналов. Нет. Дженни, скорее, была похожа на самую обычную девушку, какие часто встречались на улице, в маленьких кафе или в офисах за секретарскими столами.

Ее точеная фигура не могла не приковывать мужского внимания. Но дело было не только в этом. Дженни обладала чем-то таким, что ему действительно нравилось и, даже вопреки его собственному желанию, притягивало к ней. Чем-то теплым, земным и настоящим, чего он не встречал за многие годы в других представительницах прекрасного пола. Похоже, Дженни действительно была самой обычной девушкой. Казалось бы, это проявлялось во всем: и в том, как она смеялась, и в манере разговора, и в каждом ее жесте. В ней все было так естественно и просто, но столь завораживающе, что Питер внезапно понял, насколько ему хочется, чтобы Дженни была тем самым подарком судьбы, на который он в глубине души так долго надеялся. После всех его бесконечных неудач с женщинами, он чувствовал, что действительно заслуживает этого.

И вдруг, словно притормозив себя, Питер начал искать причину подобных размышлений, которые пробивали опасную брешь в его неуязвимой броне. Что это? Ведь он только что чуть ли не клялся, что прислуга в романтическом смысле его не интересует, и посмеивался над потугами заботливого Чарли. И вдруг повело… Вино или постоянное беспокойство из-за неувязок в бизнесе стали тому причиной? Или… все же одиночество? Его столь очевидное даже для других одиночество.

Мистер Стивенсон немедля уверил себя в том, что совсем не одинок. Он – надежный хозяин собственной жизни. И ему никто не нужен. Чтобы убедиться в правильности данного вывода, Питер огляделся, как бы пытаясь увидеть свои владения глазами Дженни. Перед ним в лучах садовых фонарей расстилалась ухоженная лужайка, окаймленная величественными пальмами. По правую сторону широкая мраморная лестница плавно спускалась к лазурным водам бухты. Покачиваясь на темных волнах, вдали белела его стопятидесятиметровая яхта. Да, впечатляет. Даже очень.

Значит, и он должен впечатлять… Что ж, пора начинать игру. Он снова бросил взгляд на черноволосую девушку, которая все так же сидела, повернувшись к нему в профиль с безучастным выражением на лице. По сути, ловкий маневр. Или она такая независимая на самом деле? Черт побери! Он этого не знал.

– Все еще не можете акклиматизироваться, мисс Гоулсон? – спросил Питер. Дженни вздрогнула и посмотрела на него глазами испуганной лани. Господи, подумал он, получается, что она на самом деле забыла о его присутствии. – Я не хотел бы прерывать поток ваших мыслей, – быстро сказал он. – Однако я не привык, чтобы меня игнорировали, особенно в моем доме.

– Простите, ради Бога! Я не собиралась вас обижать, а тем более игнорировать. Просто, – она улыбнулась, – понимаете, вчера у нас в штате была метель, и я стояла на остановке автобуса, замерзая от холода. А теперь греюсь на солнышке в Калифорнии – правда, сейчас это уже не солнышко, а звезды, – и любуюсь вашей яхтой. Сегодня первый раз в жизни мне довелось попробовать блюдо из кальмаров. Так что акклиматизироваться в широком смысле этого понятия достаточно трудно, мистер Стивенсон, – усмехнувшись, произнесла Дженни. – И все благодаря вам.

Питер таял от ее улыбки. И это он, который привык быть холодным и расчетливым!

– В таком случае, давайте выпьем за столь сложный, но приятный процесс акклиматизации, мисс Гоулсон, – сказал он и поднял свой бокал.

– Совершенно верно, – воодушевлено прошептала девушка. Она сделала маленький глоточек и добавила чуть слышно: – Вы можете называть меня Дженни, если хотите.

Ну вот, началось, похолодел Питер. Он исподлобья, пристально посмотрел на девушку и поставил бокал на стол.

– Хорошо, я согласен.

Питер умышленно не предложил и ей называть его по имени. С одной стороны, никто из работавших у него в доме, включая Чарли, не позволял себе такой фамильярности. С другой – ему хотелось посмотреть, какой эффект подобная сдержанность произведет на его новую экономку. Как ни странно, но не произвела никакого. Игра принимала интересный оборот, и Питер повысил ставки.

– Как вам идет это имя, Дженни. Мило, очень мило.

Хотя слишком прозаично для такой девушки, подумал он. В то же время, к своему разочарованию, Питер был вынужден признаться себе, что ему действительно пришлось по душе ее имя. Нравилось произносить его, нравилось чувствовать его на губах. Дженни. Дженни Гоулсон. Как изысканный десерт. Удивительно!

– Спасибо, – удивленно промолвила она, продолжая очаровывать Питера своей нежной улыбкой, такой открытой и доверчивой.

Или ему это только казалось. Последовавшее молчание, нарушаемое только плеском волн вдали, затянулось. Единственное, к чему он всегда стремился, так это к тому, чтобы встретить по-настоящему искреннего человека, которому было бы совершенно наплевать на его деньги, и для которого был бы важен только он сам, Питер Стивенсон. Разве Дженни не могла вдруг оказаться тем самым человеком?

Именно в этот момент в ее темных глазах отразился свет садового фонаря, показавшийся ему светом звезд. У Питера перехватило дыхание. Неужели он уже оказался во власти ее чар. Так мгновенно? Но это же настоящее колдовство, пусть даже не преднамеренное.

– Знаете, мистер Стивенсон, мне очень приятно, что вам нравится мое имя. Хотя такому человеку, как вы, оно могло показаться слишком простым.

Питер был поражен. Ведь эта мысль только что промелькнула у него самого. Что это? Просчитанный ход или, прости Господи, ясновидение? Питер начинал серьезно сомневаться в том, сможет ли он докопаться до истины.

– Такому человеку, как я? Что вы имеете в виду? – вслух сказал он.

Дженни очень расстроилась.

– Я не имела в виду ничего неуважительного. – Мистер Стивенсон покачал головой.

– Уверен, что вы не имели в виду ничего подобного. Все в порядке. Мне действительно нравится ваше имя, – сказал он, умышленно заигрывая с ней. Питер надеялся, что еще чуть-чуть и хоть чем-то, но девушка выдаст себя. – Хотя бы мог предположить, что Дженни Гоулсон из штата Миннесота – блондинка с кожей цвета лебяжьего пуха.

– Мне многие это говорят. – Она опустила голову. Ее густые темные волосы волной упали на плечи. И Питеру вдруг захотелось коснуться их. Но, когда Дженни снова взглянула на него, резким движением отбросив непослушные пряди назад, ее босс уже снова спокойно потягивал замечательное вино. Отрешенное выражение его лица ничем не выдавало человека, внутри которого уже подавал признаки жизни долго дремавший вулкан чувств.

– Мои старики вообще были мастера придумывать имена детям, – добавила Дженни.

Питер кивнул, хотя нельзя сказать, что он действительно понимал, о чем говорила Дженни. Он был единственным ребенком в очень обеспеченной семье, делами которой ему пришлось заниматься задолго до того, как он унаследовал состояние после трагической и неожиданной смерти родителей в швейцарских Альпах пять лет назад. С тех пор Питер только работал, не жалея никого, а себя в первую очередь, чтобы увеличить это состояние. Богатство – единственная броня, которая может защитить от всех бед. По крайней мере, ему так казалось. Однако в последнее время эта мысль уже не утешала его, как раньше. Как могла бы утешить его собственная семья.

Семья… А для начала жена. Да, конечно, опять это было влияние Чарли. Питер с улыбкой вспомнил Рея. На него уж Питер мог рассчитывать, как ни на кого другого, в своей борьбе против алчных дам, как называл их сам Питер.

– Так сколько же детей в вашей семье, – продолжил он, чтобы не упустить ни одной детали в ее рассказе.

– Пятеро.

Он удивленно поднял брови.

– Надо же. В наше время это очень много.

– Это всегда много. Спросите у моей мамы. – Она улыбнулась. – Мои родственники живут в Миннесоте, – продолжала она. – Всю жизнь работали, не покладая рук. Но никто из нашей семьи никогда не мог похвастаться лишними деньгами. Однако даже в самые тяжелые времена любви у родителей хватало на всех.

Только не это! Слезоточивые истории о сладкой нищете не для него. Правдивая или нет, эта история не имела ничего общего с жизнью Питера. Но, собственно, почему они с Дженни должны иметь что-то общее? Мисс Гоулсон обязана раз и навсегда усвоить, что чужие проблемы его не касаются. Если честно, ему хватало и своих, причем с детства. Он порой с отвращением вспоминал дорогие интернаты, куда отправляли его родители, и те редкие визиты домой, которые не делали его жизнь приятней. Родители Питера всегда любили свое единственное чадо, но почему-то всегда держались на расстоянии от него. Все это прекрасно знала Линда Нельсон. Возможно, великолепная идея насчет того, чтобы бедняжка Дженни рассказала ему о своих злоключениях и тронула ими зачерствевшее мужское сердце, исходила именно от нее. Черт возьми! Все это смахивает на сюжет какого-нибудь сентиментального сериала для скучающих домохозяек.

– Наверное, твои родители чудесные люди. Как же зовут твоих братьев и сестер? – Ему так хотелось, чтобы Дженни не смогла назвать их имена без запинки. Однако у нее это получилось.

– Начнем с меня, я старшая. Потом мои сестры: Вера и Надежда. Эти имена – дань русским корням бабушки по материнской линии. Дед вывез ее из России, когда в должности коммивояжера был в тех далеких краях. Далее – мои братья: Мартин и Лютер.

Да, ответила без запинки. Хотя, если хорошенько подготовиться и иметь отличную память… Однако Питеру следовало достойно продолжать игру.

– Понимаю, сочетание этих имен звучит… несколько неестественно, – сказала Дженни с некоторой ехидцей.

Она что, проверяет его? Питер просто не мог этому поверить. Похоже, что девушка была гораздо хитрее, чем он мог ожидать. Прищурившись, он пристально посмотрел на нее.

– Похоже, что так, – согласился он. Однако, поймав ее взгляд, он тут же промолвил, удивив самого себя: – Впрочем, весьма возвышенно. Я уверен, что и вы сами вызываете у кого-то возвышенные чувства.

Но выражение ее лица после произнесенных им слов оставалось столь же робким и невинным.

– Нет, разве лишь у членов моей семьи. – И тут, не отводя глаз, Дженни вспыхнула и смущенно проговорила: – Мне бы очень хотелось, чтобы это было так. Не знаю, когда и кто это будет. А разве вам не хотелось бы… Разве это не самое лучшее, что может произойти в жизни человека? Ведь любовь – это прекрасно.

Наконец-то. Теперь они играли на равных. Она только что повысила ставки, причем – внезапно, так виртуозно способны поступать лишь женщины. Всю восторженность Питера как рукой сняло. С этого момента он знал всю игру на зубок… до конца, и отказывался менять правила под влиянием нахлынувших эмоций. Потому что они были в данном случае сродни лихорадке. А это просто опасно. Он поставил бокал на стол, точно зная, что будет делать дальше. Именно то, что Дженни Гоулсон хотела, чтобы он сделал.

И Питер поцеловал ее.