Милая Лиза

Часть 3

Индия, штат Карнатаха Хассан

Это был мой четвертый месяц путешествий. Как я сюда попала? Я сама даже не понимала. Улетела по путевке на курорт Керала, который планировался нашим свадебным путешествием. И через неделю отдыха на прекрасных пляжах, меня понесло по стране.

Я наверное, никогда ещё не чувствовала себя такой свободной. Ютилась в маленькой комнатушке, в которой мне позволила жить девушка по имени Амрита, взамен тому, что я ее буду все это время обучать русскому языку. Конечно, не такая уж и большая плата. Я танцевала… Долго выпрашивала для себя место в одной из школ индийского танца[1], где, собственно, с ней и познакомилась.

Раньше эти танцы исполнялись только девушками и только в храмах. Сейчас же национальный танец исполняют и мужчины, коим являлся мой учитель. Считается, что такие танцы укрепляют тело и дух. Они полны артистизма, ведь даже самая маленькая мимика лица говорит что-то.

Я не скажу, что мне было легко. Что-то получалось, с чем-то было сложнее, тем более это были только основы. Но я старалась, так как по жизни была бойцом. Мне хотелось избавиться от всего, что мешает. Хотелось освободиться от гнета проблем, которые так усердно давили на психику и не давали спокойно вздохнуть.

И я, наконец, начала осознавать, что это испытание мне было дано для чего-то. Например, чтобы научиться любить себя такой, какая я есть. Или научиться выгрызать все, что я могла из этой жизни получить.

— А может, для того, чтобы познакомиться со своим Ваней? — уточнила Амрита. Выговариваться ей было легко. Тем более, ей было интересно то, что со мной происходило. Она искала во мне только лучшее и пыталась вытащить это наружу.

— Великая Шива! — рассмеялась я. — Я тебе рассказывала не для того, чтобы ты потом это использовала против меня.

— А почему ты до сих пор не сказала родным, где находишься?

— Боюсь. Не хочу, чтобы они ринулись всей толпой меня вытаскивать отсюда. Мне нужно ещё время.

— Это не правильно. Мне кажется, они за тебя волнуются. Лучше будет если они тебя увидят.

— Как? Ты меня выселяешь?

— Нет! Всего лишь напоминаю о такой современной штуке, как соцсети.

— Я перестала вести страницы, как только перестала танцевать.

— Но ведь сейчас ты танцуешь, — пожала плечами моя знакомая.

Почти час вертела в руках телефон, пытаясь собраться с духом. Что я могу показать миру? Поломанную себя? Но ведь не все так плохо… Загружаю приложение, придумываю логин и пароль, загружаю фото из галереи, помечаю место. Пусть будет! Снова на дисплее вылезает клавиатура. О чем писать? О том, что сейчас в голове.

«С чего начать? Ну, наверное с того, что я жива и я продолжаю танцевать. Если я все же решусь выложить этот пост, то значит, не все так со мной безнадежно. Почему я это говорю? Потому что я сломала себя, словно детскую игрушку. А сейчас я заново собираю и склеиваю все части. Знаю, что не получится уже той красоты, что была изначально. Но если игрушка была любимая, то она таковой и останется, даже если ее четырежды перемолоть в миксере. Первые детальки я склеила. Если найду следующую, то обязательно об этом сообщу».

«Нашла. Прошло пять дней, а на мою страницу подписалось уже больше сотни людей. И меня радует, что большая часть — это мои дорогие друзья и родные. Я не думала, что могу быть интересна стольким людям. Я ожидала какое-нибудь забытье. Но я здесь, а значит, эта цифра вселила в меня какую-то надежду. Сестреночки мои, я вас всех безумно люблю!»

Они мне писали очень много сообщений, оставляли комментарии, и требовали вернуться назад. К этому я ещё была не готова. Единственное, что мне сейчас было нужно, это душевное исцеление. Я должна была снова научиться любить себя.

Китай, провинция ЦЗЯНСУ, город Нанкин

Полгода проведенные в Индии давали свои плоды. Мой организм пришел в ту форму, что у меня была до того злосчастного падения. Я полностью погрузилась в индийский стиль, но впереди было много неизведанного, а на банковском счету была ещё достаточно приличная сумма. Мою зарплату мне не позволяли тратить родители. Вернее позволяли, но только на свои нужды. Папа всегда говорил: «Пока вы живёте в моем доме, думаю, я в состоянии прокормить вас». А мне ведь было по-сути нужно не много. Кое-какие вещи и может, что-нибудь вкусненькое, чтобы себя побаловать.

В Индии я больше предпочитала национальную одежду в виде гагра-чоли, где гагра — это длинная юбка, а чоли — короткий топ. В принципе, если ты не собираешься выделяться, это отличный повседневный вариант, как и куридар-кармиз, коим служат брюки с длинной рубахой.

Теперь пункт назначения был Китай. Хотя я не представляла, что буду делать с языком. Английским я владела на уровне школьной программы, правда в Индии чуть подтянула, а китайский был для меня темным лесом. Но я упорно двигалась вперёд, пока не осела на три месяца в Наньсине. И опять же, почему? Танцы, культура, которые я впитывала, как губка.

Если ты человек с базой, пришедший к изучению основ китайского народного танца, то в первую очередь нужно отметить, что китайский танец от классического западного танца отличает специфичное подчеркивание движений рук и положений пальцев, также как и координация.

В китайском танце также должны присутствовать три загадочных для западного человека элемента китайской философии: цзин (концентрация), ци (течение энергии) и шэнь (дух). Эти эстетические понятия пришли в танец из трех основных религий Китая — даосизма, конфуцианства и буддизма, которые составляют культурную основу китайской цивилизации.

Да, многое для моего понимания осталось недостижимым, тем более, что традиционному танцу детей начинают обучать с раннего возраста. А ты тут пришла в своём кимоно и пытаешься вникнуть в философию.

Но самое главное, что моя философия стала для меня постижимой. Я могла теперь свободно говорить о том, что со мной твориться. Я могла делиться своими мыслями. Они теперь не застаивалась в голове, появляясь под фото в соцсетях, говорила об этом с новыми друзьями. И главное, люди откликались. Было много слов поддержки, которые вдохновляли. Моя история стала интересна. И никто… никто не посмел меня жалеть. Это было главное.

Шри-Ланка, Дехивала-Маунт-Лавиния

Как я докатилась до такой жизни, что сменила за год третью страну? Я не знаю. Когда я посчитала, что достигла нужного мне уровня, то пришлось покидать Китай. Я не знала, куда обратить свой взор и решила, что будет не лишним посмотреть на прекрасный остров, куда, собственно, я и взяла билет. Тем более Шри-Ланка славится своим традиционным танцем. Если китайский изначально вобрал в себя индийские традиции, то Кандийян вобрал в себя уже китайские. Он, как и его собратья считается древнейшим, насчитывая за спиной пять тысячилетий.

Только самое тяжёлое то, что Кандийян — это храмовый танец. И научиться ему в городе Канди, что является сердцем культуры острова, невозможно.

Поэтому мне пришлось направляться на запад страны, чтобы найти хореографа, способного наставить меня на путь буддийской истины. Способного показать, насколько я не готова к принятию этого стиля.

В музыке четкий ритм, а под каждый удар свое особое движение. Конечно, танец давно проник в европейские студии и для красочных представлений берутся его отдельные части, делая постановку особенной.

Вот я и осела в курортном городке, где днём работала в отеле, так как средства постепенно начали скуднеть, а вечерами занималась, тем, что могла лучше всего. Я танцевала.

Я даже не подозревала, что мое тело способно настолько раскрыться, что мысли способны настолько очиститься и посветлеть.

Я начала больше общаться с сестрами и родителями, которые все ещё переживали, как я одна в чужой стране. А мне это нравилось. Я была свободна, но ещё не до конца здорова. Я перестала себя жалеть. Я научилась принимать свой недостаток, как дар и теперь начинала уживаться со своим внутренним «Я».

«Богатырева, а ты очень хорошо выглядишь», — писала мне Дашка в комментариях. На ее странице было много фото с щекастым милым карапузом и таким же отъедающимся Барышниковым. По крайней мере, мне виделось, что они счастливы, что не могло ни радовать. Ах, да! Я научилась радоваться за других. Не просто за своих сестер, а за своих знакомых, друзей. И это осознание наполняло душу теплом. А я ведь не такая хреновая, как хочу казаться. И это был первый шаг принятия себя.

И ещё коротких десять месяцев в чужой стране, которая постепенно реабилитировала меня в своих же глазах. Теперь я знала, что пределов даже моему телу нет. А ещё я твердо решила для себя, чем хочу заниматься, когда вернусь домой.

— Ты просто обязана вернуться, — сообщила довольная Сонечка, демонстрируя во фронтальную камеру руку с кольцом.

— Едрить колотить, — офигела я, если честно. Пока я здесь заниматься познанием себя, мои сестра активно занимаются своей личной жизнью. — Надеюсь, это не Половцев?

— С ним раз и навсегда покончено. Как оказалось, я совсем не однолюб.

Конечно, домой я ещё не собиралась, понимая, что во мне засела ещё одна заноза, которая ну совсем не хотела вылезать. И иногда я про нее забывала, в надежде, что все само пройдет. Не получалось. Она давала о себе знать, всплывая короткими воспоминаниями, которых у нас было не так уж и много.

— Так и кто у нас счастливчик, отхвативший такую цыпу?

— Дура, — рассмеялась Соня. — Вот прилетишь на свадьбу и познакомишься. Мы решили все в лучших традициях сделать. Тем более, что человек он не простой… Танец нам поставишь свадебный, — мечтательно озвучила свои мысли старшенькая.

— А я мечтала ещё месяца три покантоваться здесь.

— Но тебе ведь ничто не помешает уехать назад.

— Помешает. Я соскучилась за вами, — честно призналась я. Каюсь, было такое. Я просто знала, что потом у меня не получится сбежать.

— Со своими не общалась? — поинтересовалась Соня как бы между прочим. В принципе, я знала о ком она, но решила включить дурочку.

— Своими?.. Ты о девочках что ли?

— Да хотя бы и о них. О разборках между двумя брошенками не рассказывали?

— О разборках? Ты о чем вообще? — вот теперь я действительно не понимала, к чему клонит Соня.

— О том, что Ваня с Валерой устроили настоящий мордобой на ринге, — прокричала на заднем фоне Саша.

— Вы шутите?

— Не-а, — появилась ее рожица на дисплее. — Я тебе ссылочку на видео сейчас скину.

— Я не люблю насилие.

— Тем более над человеком, которого любишь, — хихикнула она, отправляя яблоко в рот. — В общем, мы тебя ждём, систэр! Ты нам нужна, как никогда-а-а!

— Я буду, — вздохнула я тяжело. Выхода у меня точно не было. А на счёт «любишь» они поторопились. Да, и не любила вовсе. От Князева мне теперь было ничего не нужно, как и он сам. Я все реже и реже стала его вспоминать. И я знала, что если ещё немного поживу здесь, я окончательно забуду о его существовании. Но, видимо, судьба была против этого. Я возвращаюсь!

— Она приезжает, — Василиса закончила колошматит грушу, завидев рядом Ивана.

— Ты серьёзно?

— У нас слишком крепкие семейные узы. Свадьбу Сони она точно не пропустит, — она вытерла лицо полотенцем, только потом сняла накладки.

— А я ей за все это время так и не написал, — хмыкнул он, наоборот, натягивая на себя спортинвентарь.

— Думаешь, она бы ответила? Это Лиза. У нее чувство гордости и вредность появились раньше, чем она сама в утробе матери. Поверь мне, я с ней уже почти двадцать лет знакома.

— Я это понял всего за несколько встреч, коих у нас наберётся всего на пару недель.

— Во-от! Я о чём и говорю. Слушай, ты на счёт пёсика подумал? Он классный. Просто жаль, если его усыпят.

— Я тебе говорил, что мне на одного времени не хватает, — вздохнул Ваня.

— Так вот именно, что твоему Доминику не будет скучно одному.

— Хорошо! Твоя взяла, — если и брать на себя ответственность, так только по полной. Одним псом меньше, одним больше. Тут уже не важно. Важно, что в квартире, которую он снимал последние полгода, его ждали.

Нет, он, конечно, хорошо уживался с бабушкой и дедушкой, но у него была активная жизнь, которая, как он считал, могла мешать старикам. И ещё одно «нет», посторонних девушек даже в свою съёмную квартиру он не водил, предпочитая снимать напряжение в спортзале, а вот друзей никто не отменял. Тем более, что был период, что Олег, ругаясь с Дашей, часто просил аудиенции. Это сейчас все затихло. Вроде притерлись. Барышников души не чаял в своём сыне, ну и понял, что лучше жены найти не сможет. Ваня даже завидовал иногда другу.

Его же встречали пустые стены. Тем более, что он много работал. А в тишине ему творилось лучше. Не только чертилось. Он рисовал.

На стенах в его спальне висели несколько карандашных рисунков и ещё один, написанный маслом. Ну, а кто был на них изображён, догадаться не трудно. Тем более, что он понимал, насколько сильно вляпался в ее ловко расставленные когда-то сети. Всего за пять дней она смогла то, что Кира пыталась сделать в течении девяти лет. Какая, однако, интересная штука эта жизнь.

И сейчас Князев ждал. Прошло больше года, как Лиза уехала. Она дала время себе, и дала время ему, чтобы окончательно разобраться в себе. И сейчас он решительно был настроен на то, чтобы вернуть ее. Вернуть не только в свою постель, но и жизнь. Он пока не знал, как это будет.

За тот случай в ЗАГСе он ответил по полной. Нет, не перед ней. Перед самой Лизой ему ещё предстоит оправдываться и держать ответ.

Потасовка началась тогда ещё там, среди гостей, когда разъяренный жених оставил синяк у него на скуле. От второго удара Князев увернулся, но нападать не решился. Он понимал, за что ему сейчас достается.

Разнимать вцепившихся друг в друга мужчин кинулись Пашка и Михаил Андреевич.

— Я понимаю, что банкет оплачен, но не превращать же его в поминки, — заявил отец Лизы, оттаскивая в сторону несостоявшегося зятя.

— Между прочим, это Ваша дочь сбежала, — завопил Валера.

— Между прочим, от тебя, — не мог промолчать Ваня. Жених, уже бывший, если следовать логике, снова кинулся на Князева, но сразу же был остановлен.

— Так, парни, если так жаждете набить друг другу рожи, то пусть это будет на ринге, — в роли защитника обеих сторон выступил Пашка. Оба они были в таком состоянии, что малой кровью бы точно не обошлось.

— Лизу нужно найти, — Женя продолжала набирать ей, но все попытки были тщетными.

— Не стоит. Пусть успокоится, — заявила женщина, которая, видимо, являлась ее матерью.

— Пойду гостям все объясню, — вздохнула Соня. — Доволен, Ванечка? — обратилась она к молодому человеку.

— А он-то тут при чем? Ей в себе изначально нужно было разобраться, а не идти на поводу у принципиальности, — внёс свою лепту бородатый мужчина, вставая на сторону Князева.

Его удивляла абсолютно спокойная реакция родителей Лизы. Помнится, недавно, после расставания с Кирой, дома его ждал не самый приятный разговор, суть которого состояла в донесении до него информации, что он бестолковый. Выкинь он что-нибудь подобное, головы ему не сносить, несмотря на свою самостоятельность и возраст.

— Михаил Андреевич, — протянул мужчина руку. Ему бы сейчас Ванечку закрутить в узел, но Богатыреву этот парень нравился, несмотря на головомойку с дочерью. Там они разберутся сами.

— Иван, — представился Князев.

— Заварил ты кашу, Иван. Раньше нельзя было разобраться с этим всем? Если честно, даже не знаю, злиться на тебя или благодарить. Если бы все было по-настоящему, она бы не сбежала.

— Не хотите выпить? — предложил Ваня. С потенциальными родственниками нужно дружить.

— Думаю, это сейчас нам нужно всем.

Из всего трехчасового разговора, что у них случился, Иван понял только несколько вещей. Во-первых, быть отцом пятерых дочерей это полная задница, как бы грубо не звучало это слово.

Во-вторых, мужчина может воспитать только сына, а дочь он просто должен любить. Философия, конечно, не из самых лучших, но Князеву она нравилась. Как говориться, этим было можно многое объяснить.

Разговор по душам нарушила приехавшая за отцом Сонечка.

— Я буду болеть за тебя, — заявил Богатырев. Как раз тема вернулась к мордобою, который было решено устроить у Пашки в зале.

— Быстро же ты переметнулся, — хмыкнула Сонечка.

— Хороший парень. Свой!

— М-да, а ты умеешь обаять людей, — обратилась Соня уже непосредственно к Ивану. — Я бы тоже могла подружиться с тобой, если бы ты не был в отношениях и не трепал нервы моей сестре.

— Сонь, во-первых, она сама от меня отказалась. Во-вторых, с Кирой я расстался.

— Прям услада для моих ушей. Но за то, что Лиза сбежала, не прощу.

На этом, как говориться, и порешали. Вообще, Иван надеялся на то, что Валера откажется от идеи. Не то, чтобы испугался, просто перегорело все за те дни ожидания. Но, Виденко, видимо, затаил сильную обиду. Пару веков назад за такое его могли бы просто пристрелить на дуэли. А тут…А чем не дуэль. Конечно, менее благородная, но всё же лучше, чем на улице тебя отфигачат толпой.

Зрителей, чтобы посмотреть мордобой, собралось достаточно много. Он и не знал, что обладает такой популярностью. Особенно среди сестричек-красавиц, которые болели за него.

К тому же, он заручился поддержкой их отца. А это уже большой такой плюс к карме, так как к мнению папы Лиза прислушивалась, а он, Князев, этому самому папе понравился. Ход хитрый. К тому же… ему понадобилось всего семь минут, чтобы пропустить несколько прямых ударов и уложить Валеру на ринг. Можно ли это считать триумфом? Сомнительно, конечно, но внутри у него все ликовало. Даже в двадцать семь мальчик остаётся ребенком.

Нет, всё же серьезные решения он мог принимать. Серьезный, творческий, работящий. Идеал? Ну, если приплести собаку сюда, то тогда да. А если ещё вторую, то вообще вдвойне идеальный парень. Правда, кто бы ещё в тараканах покопался, живущих в голове, чтобы подрихтовать характер, было бы в десять раз идеальнее. Но пока счастливица, висящая портретами на стене ещё не осознала того, какой ей достался. Да, в настойчивости ему тоже было не занимать, поэтому Князев давно решил, что добьется ее любым путем. Хоть у него нет таких козырей, как у самой Лизоньки, но мужское обаяние никто не отменял. И пусть идёт все к чертям.

Дом. Что может быть лучше этого слова? Только ощущение того, что ты действительно там.

Конечно, из теплой вечнозелёной страны возвращаться в сибирский октябрь было тяжело. Тем более, что сбегала я с нехитрыми пожитками и обзавестись теплыми вещами, которые бы защищали меня от промозглого ветра, я не успела просто. Перед вылетом, правда, купила бомпер по дороге в аэропорт, а уже в Москве, куда доставил меня самолёт из Шри-Ланки, я обзавелась кроссовками, засунув сандалии подальше в мой дорожный рюкзак. С ним уезжала, с ним же и вернулась. И повидал он со мной немало.

Близкие меня встречали бурно, даже, я бы сказала с овациями. Два вечера мои любимки устраивали шабаш в пижамах и вином. А папа с мамой закармливали меня, как на убой. И это, называется, Лиза привела фигуру в порядок. А тут, сидя на месте, не удивительно, что снова попа отрастет.

Кроме красивого загара с собой я привезла ещё и себя. Как это? Обыкновенно. Когда человек переосмысливает свою жизнь, когда снова начинает себя принимать именно таким, какой он есть, он обретает себя настоящего. Не ту пустышку, что жила по каким-то понятным только ей одной принципам и занималась самобичеванием. Новая Лиза была другой. Какой? Да я и сама ещё толком не могла понять. Главное, я полюбила девочку, что смотрела на меня из зеркала. Она была красива, у неё был горящий взгляд, требующий новых свершений. Ещё она осознала одну самую важную философию, что втолковывал учитель Канди ей последние полгода: «Никогда судьба не приносит нам непосильные испытания. Видимо, она хотела, чтобы ты остановилась. И возможно, тем самым ты должна сделать что-то совершенно другое, нежели блистать на сцене». Что? Я пока и сама не знала, но уже догадывалась.

Для этого мне нужно было две вещи: ум Пашки и диплом хореографа.

— Я буду восстанавливаться в универе, — заявление прозвучало за завтраком. На меня уставились шесть пар удивлённых глаз. — Ну, а что? Мне нужно себе зарабатывать имя и клиентуру. Я школу танцев собралась открывать.

— Эва как оно! — выдохнул папа. — Стремление хорошее.

— Я тоже так думаю. Я уже говорила с Леной и Пашей. Он собрался открывать второй зал, купил помещение, а когда я Лене рассказала о своей идее, то мне пришлось узнать какой она замечательный манипулятор. Паша отписал имущество жене и назначил ее хозяйкой ста восьмидесяти метров. Устала девочка сидеть в декрете. Пойду теперь просить ссуду в банке. Мне нужно тысяч двести- двести пятьдесят не меньше.

— А если мы тебе их дадим? — уточнил папа. Когда-то он ведь помог Саше с открытием салона. Вот! Что бы мы делали без родителей?

— Это будет замечательно и я тебе обещаю все вернуть. Мы решили, что Лена занимается бумажной работой, а я уже клиентской базой и персоналом. Ну, и конечно, хореографией.

— Знаешь, милая, а это здорово, что у тебя появилась какая-то цель, мечта — улыбнулась тепло мама.

— И ты знаешь, что я упорная. Я все равно это сделаю!

Сделаю! Сделаю… а нам нужна была небольшая перепланировка, чтобы расширить зал, ремонт и хорошая музыкальная система. Конечно, чтобы вложения были равноправные, это ложилось на мои плечи, вернее, на карман. Так Лена уже видела каким будет ресепшн, а я уже обрисовала себе в уме зал. И кто в этом мог нам помочь?

— Князев.

— Лен, давай без него обойдёмся.

— Слушай, зайка, только он знает какие стены можно сносить и где достать качественные, но не очень дорогие материалы. У нас нет выбора.

Как бы там ни было, а встречаться с ним я боялась. Почему? А вдруг мне только показалось, что я его забыла? И даже этот страх уже говорил об обратном.

— А ты можешь без меня?

— О, нет! Уволь меня от общения с ним. Я же ко всему начну цепляться. А тебе уже пора прекращать избегать его.

Избегать? О, да! Это я умела. Вот уже две недели я уходила за пару минут до того, как должен был появиться он. И все опять же благодаря Лене. Но она права, я не смогу бегать от него постоянно. Тем более, что он сейчас взялся за проектирование следующего здания, участвуя в городском тендере. А если он выиграет, в чём я была уверена, он останется здесь ещё на длительный промежуток времени. И даже новость о том, что с Кирой они расстались меня никак не вдохновляла. Слишком полоснул он недавно по сердечку, неосознанно и ровно в тот момент, когда я этого не хотела. Бывает? Возможно! Но только не со мной. Именно поэтому мне нужно было найти себя. Реабилитация прошла успешно. И я не хочу, чтобы Князев нарушил появившееся такое хрупкое равновесие внутри моей психики, которая была перебита и переделана.

На встречу с Князевым шла словно на эшафот. Знаете, как ни странно, даже на улице в этот день было дождливо и дул холодный пронизывающий ветер.

Свободная рубашка, мужского кроя, такие же брюки. Поверх пальто. Волосы, которые ещё в зеркале были собраны на невидимки и шпильки теперь оказались растрёпаны ветром. Глаза подчёркнуты темными тенями. Воооооот! Так должна выглядеть серьезная дама. А я таковой очень стремилась стать.

Вот оно…кафе. У него обеденный перерыв, который он решил выделить для Лены. А пришла Лиза.

Мы не виделись больше года. Изменился ли он? Да! Он уже не был такой волнующий и не вызывал такого нездорового трепета, но сердце все равно билось быстрее. Ещё… взгляд. Его взгляд. В нем не было этой ребячьей насмешливости, брови сдвинуты к переносице, губы плотно сжатые. Кажется, он даже прическу поменял. И ему безумно шел пиджак со светлой рубашкой, у которой было расстёгнут две верхних пуговицы. Рядом на спинке стула покоилось серое пальто и шарф. Я его видела только в куртках. Интересно посмотреть даже стало… Но. Одно дурацкое «но» которое выбило меня из колеи. Первое, что я увидела, усевшись напротив, это его без рубашки. Я представляла эту сволочь без рубашки. Видимо, мой целибат дал трещину. И именно на нем.

— То есть у меня должна была быть встреча с тобой? — уточнил он. От голоса пробежались холодными лапками мурашки. Я забыла, как он звучит.

— Нет. Лена попросила подменить, — я поставила тубус на соседний стул. Несмотря на то, что в кафе было тепло, меня морозило

- Она посвятила тебя в суть?

— В общих чертах. Может, что-нибудь закажешь?

— Если можно чашку горячего шоколада. На улице зябко.

Князев дал быстрый сигнал официанту и снова переместил внимание на мою персону.

— То есть, вам нужен зал.

— Да, площадь у него должна быть не менее ста квадратных метров — я протянула ему чертежи здания, прежде достав их из тубуса, — Одну из стен придется сносить.

— Несущая из них только одна, поэтому, скорее всего, нужно расширяться вправо — он почти не взглянул на чертежи.

— А ещё нам нужны хорошие рабочие.

— Я так понимаю, что они должны быть ещё и побюджетнее.

— Ну, да! В средствах мы ограничены, — бокал с горячим шоколадом появился передо мной как нельзя, кстати.

— В принципе, как и материалы. Насколько я знаю, отделку стен и потолка Пашка почти закончил. Нужен хороший паркет в зал?

— Да — вздохнула я. Ох, как же не хотелось просить. Но блин, без него наш бюджет закончился на самом паркете.

— В?последнее время появились модульные покрытия, изготовленные из? ПВХ или вспененного каучука. Их?свойства идентичны характеристикам паркета, а?показатель износостойкости зачастую даже выше.

— То есть они подойдут?

— Вполне. Ты не против, если я завтра к вам заеду? Может, с рабочими что решим, — конечно, хотелось отказать. Но вроде внутри буря утихомирилась, а его помощь сейчас очень нужна.

— Что мы тебе должны за консультацию?

— С Ленки сама спрашивай а мне… — он задумался, и наконец, впервые за это время улыбнулся. Хитренько так, поэтому в голове сразу возникли поганенькие мысли. — Мне нужен танец.

— В смысле?

— У моей бабушки юбилей намечается. А я каждые пять лет с осознанного возраста дарю ей что-нибудь эдакое. Станцуй со мной.

Вот я так и знала, что будет какой-то подвох.

— Может, деньгами?

— Я дорого беру.

— И что будем танцевать? — так низко я ещё не падала. Ну, ничего, мне бы только открыть студию и пошлю я этого гаденыша на три советские.

— Ммм, — он задумался снова. Ну, видно же, что придумывает на ходу. Доказательством этого послужило то, что он полез в телефон за помощью. — Бачату.

— Иди ты, Ваня, — сделала я это раньше, чем планировала.

И опять же: «Почему?». А вы знаете, что такое бачата?

Бачата возник в Доминикане. Для танца характерна близость партнеров на грани эротики и страсти, а также размеренная, чувственная музыка. Танец сконцентрирован в плавных телодвижениях, покачиваниях бедрами и перемещении пружинящими ногами. При этом, руки партнеров выполняют несложные движения, дополняя общий рисунок композиции. Конечно, для меня, бывшей бальницы, он не был сложен. Но одна мысль о том, что мне придется с Князевым «заниматься сексом» на паркете, хоть и в одежде, вызывала небывалое раздражение. За что, собственно, и получила от Ленки.

— Если у тебя найдутся лишние пятьдесят штук на его консультацию, то пожалуйста.

— Ага, у меня ещё впереди свадьба Софьи, которая тоже ударит по карману из-за наряда, подарка и салона, куда мне давно необходимо.

— Поэтому только один выход. Звони.

Нет, звонить я не стала, отправив короткое «Я согласна».

И я прекрасно понимала, что меня ждёт впереди. Вот этого то, чего я как раз и боялась.

Пока Князев молчал, у меня были другие заботы. Когда он наведывался к нам, я сбегала, оставляя на него Лену. Та уже мозг выедала бедному мужику, не дай Бог. А у меня выбор платья и впереди свадьба. Хорошо, что не моя. Как вспомню, так вздрогну.

А ведь перед Валерой я так и не извинилась. Как мне сообщили, он уехал покорять столицу.

Нет, и всё же сейчас были дела важнее нежели поиски моего обиженного недомужа. При удобном случае обязательно извинюсь. А сейчас свадебный танец для Софьи и ее будущего супруга. Мне нравилось, как он влиял на нее. Сонечка в миг расцвела, глазки загорелись, перестала умничать и превратилась просто во влюбленную девушку. Такие метаморфозы ей здорово шли.

И вдруг нежданно объявился Князев с заявлением, что освободил для наших тренировок четыре вечера в неделю.

— Ты охренел? Ты столько для нас не сделал.

— Значит, сделаю.

Но заводило меня не это. Почему только четыре? У него есть дела поважнее меня?

Ну, с чего начать-то? Помниться, он достаточно легко обучался. Ну, первое, чтобы поменьше меня облапывали, изначально нужно научить его основным шагам под ритм. Базовый шаг: Правое колено согнуть, вес тела перенести влево. Сделать шаг вправо, перенести вес на ту же сторону, приставить левую ногу, повторить. Все движения выполнять на счет «один, два, три, четыре». Сделать два шага в другую сторону.

Ну, и никто не отменял того, что в бачате бедрами двигают не только девушки. Самое простое движение бедрами это «восьмерка»: сделать шаг вперед, перенести вес тела на правое бедро, приставить левую ногу, согнув оба колена. Одновременно с шагом нагрузить левое бедро, затем снова правое. Постараться описать бедрами «восьмерку», лежащую в горизонтальной плоскости.

И всему этому Князев быстро научился. И возникала проблема. Через пару уроков, когда база будет освоена, мне придется встать с ним в пару. А этого мне ой, как не хотелось.

Между тем наш зал преображался, все было именно так, как нам того хотелось. И главное, по бюджету пока укладывались.

В выходные у нас состоялось ещё одно событие — это свадьба Сонечки. Предварительно она была разбавлена шумным девичником, после которого не то, чтобы ходить, даже ползать не хотелось. Девочки, такие девочки, оторвались по полной. А когда все двигательные рефлексы пришли в норму и захотелось, наконец, жить, тогда и стали собираться на регистрацию в «Дворец бракосочетаний». Благо, в нашем городе их было три и сестра решила не трепать мне нервы, выбрав совершенно другой. Воспоминания неприятные никуда не делись, как и чувство вины перед Валерой. Но…Свадьба всегда поет и пляшет, отбрасывая все ненужное на задний план. И мне нравилось, что такая важная персона, как Скиф, здесь не появился. Хотя я знала, что с новоиспеченным родственником они работали вместе. Как раз трудились над новым медицинским центром.

Но праздник закончился, каким бы он ни был весёлым, а у меня все никак и ничего не менялось. Хотя чего я ждала? Не знаю, но на душе было как-то не комфортно что ли? И только не говорите мне, что это было связано с Князевым.

— Ты какого черта припёрся? — вот его-то я и не ожидала увидеть на пороге нашей квартиры. Мы все отходили от того, что Соня съехала, забрав свои вещи, даже где-то депрессовали, а тут это чудо-юдище в дверях. Так ладно пришел бы, когда папы не было. Мне ж сейчас нужно что-то объяснять. Или нет. Лучше попросить спустить Ванечку с лестницы.

— О твоём гостеприимстве я в курсе, но, прости, милая, я не к тебе, — нагло так меня отодвигает и проникает в нутро нашего огромного жилища.

— Лиза, проводи гостя на кухню, — оповещает папа из ванной. Звуки из-за щетки во рту получаются невнятные, но мысль понятна. Только не понятно что у них может быть общего.

— Я знаю где кухня, спасибо.

— Откуда? — заинтересованное папино лицо выглядывает из-за двери. О, нет! Надо спасать ситуации. На вряд ли ему понравится новость о том, что в его отсутствие в его же квартире ночевал посторонний мужчина. Это папина территория и чужаков он точно не потерпит. Видимо, это понял и Князев, потому что сразу стушевался;

— Ээ! По запаху! Сырники, если я не ошибаюсь.

— ХоОФый ФаФтАк, — продолжил папа процесс очищения полости рта, — залог хорошего дня. Проходи!

— А мне интересно, — впялила я руки в бока, когда Ваня прошлепал по направлению к святая святых главы семейства, — какие у вас могут быть общие дела?

— Парень мне помогает в одном деле. Хотел сюрпризом для всех сделать, но ты настырная узнаешь первой. Идём.

Князев уже раскладывался на столе с ноутбуком, водя по тач-паду пальцем и выискивая что-то глубоко заинтересованным взглядом.

— Вот! — он повернул к нам монитор. — Был там, осмотрел все. И должен сказать, что он идеален.

— Дом? — уточнила я, глядя на своего старика.

— А что? Вы вот-вот разъедитесь, и так засиделись в стенах родного очага. А нам с мамой что бродить тут одним? А так, хоть внуков на свежий воздух будете нам подкидывать.

— Господи, прям великий стратег. Пап, ты нашу квартиру продать хочешь?

— Ну, не вечно же здесь жить, — развел руками папа.

— Ну, и от продажи можно купить треть этого домика, — влез в разговор Князев.

— Ой, а тебя вообще никто не спрашивал, — шикнула я. — Риэлтор недоделанный.

— А ты невоспитанная дура, — прилетело в мою сторону. Господи, да что ж он обижается постоянно?

— Так, молодежь, брэйк! Все за стол и будем обсуждать. А то на ваш крик сейчас весь дом сбежится.

Завтракали в полной тишине. Не хотелось мне ничего говорить. А больше всего не хотелось, чтобы папа продавал квартиру. Жалко как-то было расставаться с ней. Здесь же все родное, свое. Вон даже рубцы на дверных косяках. И у каждой из нас своя дверь… Для меня это было сродни предательству.

Конечно, было решено обижаться и не разговаривать с папой, а ведь девочка-то не маленькая уже. Глупо. Эгоистично. Хватило меня буквально на рабочий день, ну и ночь, потому что её я провела в клубе.

Мои сестрёнки вместе с Леной потащили меня танцевать. Конечно, именно в тот клуб, где мы впервые поцеловались с Князевым. Куда ж ещё? А танцуя, я все время оглядывалась, пытаясь, видимо разглядеть его в толпе. Чёрт. Эта мысль была невыносимой, она съедала, разъедала, давила. Через два часа уже начала болеть голова от напряжения.

Два вечера без его рук тело уже начинало изнывать. Хотя у нас была всего одна близкая тренировка. Но этого хватило для того, чтобы думать о нем. Вспоминать, как он прижимал меня к себе, вспоминать его дыхание, его запах и как волнительно трепетало сердце, метаясь в грудной клетке не хуже тех самых пресловутых бабочек в животе. И ты хоть сто раз себя пытайся убедить в том, что абсолютно ничего нет. Бесполезно. Твой организм всё скажет сам за тебя. Пытайся отрицать. Это тоже бесполезное занятие. Шансов на спасение с каждым разом остаётся все меньше и меньше.

Но из коллеи может тебя выбить не только это.

— Слушай, мы договаривались, что танцевальным персоналом будешь заниматься ты, — это случилось на следующий после клубной тусни, день. Конечно, увидеть Князева ни в ком из отдыхающих я так не смогла. Леночка встретила меня чуть ли не на пороге нашей танцевальной студии.

— Кого-то уже нашла? — догадалась я.

— Он классный. Я когда увидела, я влюбилась сразу. Но, конечно, профессиональные качества его оценивать тебе. О! Скиф, привет! — натянула она улыбку, глядя мне за спину. И этот здесь. Такое ощущение, что преследует. Лучше бы ты вчера вечером появился, чтобы я не сходила с ума.

— Пойду посмотрю, кого ты нарыла.

Сам зал уже был готов. Полностью. За такой короткий срок, который по сути было даже сложно представить. Это-то и радовало. К черту все остальное. Главное, моё рабочее место было готово. Так-то меня и ждал сюрприз.

Конечно, я попыталась сбежать от Князева, чтобы не пялиться на него, как тупая овца. Но на деле оказалось, что там, в его обществе было безопаснее.

— Привет, Лиза, — широкая-широкая улыбка, затмевающая все недостатки острого лица.

— Антон? — сердце сделало кульбит в груди и замерло, думая биться ему дальше или замереть от волнения.

— Лиза, — он нарисовал на лице подобие улыбки. Нет, ему сделать её правдоподобной совсем не удалось.

— Я чего-то не понимаю, или это такой розыгрыш?

— Думаешь, я не могу искать работу? Команда распалась. У них новый лидер, новый концепт, а я стал неугоден, — ох, как это так угораздило Антона Гааса взять и так открыто признаться? Хотя для моих ушей это была услада. Ничего, я уже это пережила когда-то.

— Так вы знакомы? — за мной в зал вошла Лена, за ней появился Ваня. Конечно, нужно было что-то сейчас объяснять. Ни он, ни она об Антоне не знали. Я не считала нужным жаловаться на свою неудавшуюся личную жизнь. Или, может, очернять его имя не хотела. Да-да, не знала я, что мною двигало.

— Да, мы когда-то вместе танцевали, — ответил за меня Антон. Можно и так сказать. Все же танцы у нас занимали большую часть времени. Постель была в третью или вообще десятую очередь. Приятное с полезным. Только что было из этого приятным, что полезным, я до сих пор не могла понять.

— О, тогда вам будет намного легче работать, — всплеснула руками Леночка, не догоняя, какое сейчас в зале царит напряжение. А вот, Князев, видимо, все понял. Я это увидела по взгляду. И была сейчас похожа на собачонку с двумя хозяинами, которая сейчас не знает, как реагировать и на кого.

— Думаю, у нас нет таких денег, чтобы мы могли предложить именитому танцору — попыталась оправдаться, найти хоть какой-нибудь повод.

— Я много и не прошу. Зато со мной вы их заработаете, и тогда сможете оплатить мою работу в полной мере — ну, пререкаться и торговаться он умел. И меня бесило, каким влюбленным взглядом на него смотрит Лена. А ещё бесило, что он был прав.

Куда люди идут, если это профессиональная школа танцев? Естественно на хореографа. Да, мы не хотели школу, всего лишь студию, но факт от этого совсем не менялся. Он был один из лучших, при чем с такой репутацией, что я со своей техникой нервно курю в сторонке. Он нам сейчас нужен, как бы это не звучало банально.

— Давай попробуем. Посмотрим, что из этого получится, — выдохнула я. Решение далось тяжело. Но это ведь не означало ровным счётом ничего. Вообще ничего.

— Отлично! Может, сегодня поужинаем? — этот его тон, словно не было этих лет и мы не виделись недельку. Боже, мне за это хотелось вцепиться ему в лицо. Нет, я и не хотела ему навязывать себя. Но блииииин. Ты клялся мне в любви, козел, ты даже не соизволил за это время хоть раз со мной связаться. Просто исчез. А теперь… Да, я могла бы сейчас сделать на зло Ване и согласиться, могла бы отменить нашу сегодняшнюю репетицию. Но я уже один раз сделала «на зло». И что из этого вышло? Как мы помним, ничего хорошего.

Князев тоже выжидающе смотрел на меня, видимо, это было ожидание решение, которое я принимала буквально три секунды.

— Нет, конечно, я занята сегодня, — и предвидя его следующий вопрос. — И завтра, и всегда. Работаем, господа, работаем!

Высказаться, конечно, хотелось, но не сейчас. Сейчас мне нужен какой-то «антистресс». Алкоголь я уже давно не употребляла, но видимо, нужно было вспомнить каково это. Даже на наших шабашах я пила чисто сок. А тут…мне это было необходимо. Нет, я не пошла в первый попавшийся бар, не стала вызванивать сестёр или тащить кормящую Ленку выпить со мной, я …я нашла способ получше.

— Князев, — стояла, наверное, минут десять в раздумьях, прежде, чем решилась нажать кнопку вызова.

— Что случилось?

— А почему должно было что-то случиться?

— Ты мне вдруг ни с того, ни с чего позвонила. Рассказывай.

— И ты мне поможешь?

— Набить ему морду?

— А откуда?… — вопрос я, конечно, так и не договорила. Была понятна с полуфразы.

— Заезжал как-то в твое отсутствие в гости к Саше. Она все рассказала. А увидев сегодня твое лицо, все понял.

— Поэтому и ушел? Князев, а как же борьба? Соперничество? — хмыкнула я.

— Ты сначала сама реши, что тебе нужно. На обыкновенный секс я уже не согласен. В качестве друга я тоже плох.

— Поможешь снять стресс, обещаю, что разберемся в этом вопросе, — поставила я условие.

Не лукавила. Разобраться было пора, при чем давно. Только я боялась. В один прекрасный день мне снова придется лечь под нож на хирургический стол, хоть врачи и говорят, что за год динамика двигается в положительную сторону. Была я на днях у костоправов. И что? Когда-нибудь я снова стану инвалидом, который передвигается с трудом. И какое я будущее могу дать Князеву? А вдруг получится так же, как и с этим Антоном? Я не хочу так. Но по-другому у меня точно уже не получится. Либо вот так вот избегать отношений, либо снова рискнуть. Да, конечно, Ваня это далеко не Антон, он совсем другой. Но все же.

Князев распрощался, пообещав со мной связаться через некоторое время. А через минут десять прилетело сообщение с адресом и временем, в которое я там должна быть.

Выждала положенный час, который он мне отвел на сборы, и поехала. Можно было бы передумать, но я ведь сама напросилась.

Место, куда меня пригласил Князев носило гордое название «Тир». Вот так вот! Что там делают, я знала, но боялась опозориться перед ним. Даже в школе на уроках Начальной Военной Подготовки я старалась избегать контакта с оружием. Была какая-то неуверенность в том, что я вообще могу попасть в цель. А то и военрука ненароком пристрелю, хоть и доверяли нам всего лишь воздушку.

Но душа ликовала. Я могла бы поехать к Пашке и поколотить грушу, но это было что-то новое, неизведанное. То, к чему я ещё не прикасалась, поэтому в крови немного адреналинило.

— Куда ты меня затащил? — Князев встречал меня непосредственно в самом здании.

— Расслабиться, выплеснуть негатив. Готова?

— Нет, — покачала я отрицательно головой, — но, похоже, деваться мне некуда. Только сразу предупреждаю, я никогда в жизни не стреляла.

— Ну, значит, у меня будет повод ещё раз тебя полапать, — о чем он говорил, я, конечно, не понимала, пока…Пока на меня не нацепили очки и наушники, которые заглушали звук и не позволяли навредить барабанным перепонкам. Инструктор объяснил, как и что делать, но, видимо, Ваня счёл это недостаточным. Он появился сзади, стал совсем близко, я бы даже сказала, тесно прижался. И тут пришла очередь эмоций, которые настигли меня вслед за ним. Он аккуратно поправил мою руку, положил палец на мой, который я держала на спусковом крючке, и стал плавно нажимать. Только меня немного шандарахнули опять те же эмоции, которые накатили волной, поэтому пальчик-то дернулся и раздался громкий звук. Рука от ударной силы тоже дёрнулась, но пуля уже продырявила мишень почти у самого изображения.

Меня словно по голове шибануло чем-то тяжёлым, что доставляет бурю удовольствия. Ваня снял с меня наушники. Странно было то, что в зале мы были одни, не считая инструктора.

— А теперь представь, что на месте того чувака, который в тебя целится, — указал он на мишень, — тот, кого ты готова сейчас убить. И если ты хоть раз попадешь ему в голову, с меня ужин.

— А если нет, то по ходу, с меня? — уточнила я. — То есть, все равно ужин будет.

— А ты как хотела?

Я выпустила восемь обойм. Восемь! Что для меня было чем-то невероятным. Рука болела. Хоть Ваня и советовал расслабиться, но я все равно ждала отдачи напряжённо. И должна заметить, мне это здорово понравилось. Это было покруче любой бутылочки вина и даже покруче спаринга с грушей. Ванечку я пристрелила всего два раза, а вот Антон пострадал намного больше. Сегодня я его разнесла в пух и прах.

— Полегчало? — уточнил Ваня, когда мы уже выходили из тира.

— Намного. Наверное, я даже скажу тебе огромное спасибо за то, что притащил меня сюда.

— Но ты ведь знаешь, что я со злым умыслом. С тобой сытой намного легче договориться, — я и забыла насколько с ним бывает легко общаться. Когда вот так, без внутреннего напряжения, без опасения, что влюблюсь. Потому что, по-моему, было поздняк метаться.

Угощал, конечно, Князев. Мне удалось пару раз прострелить «Антошке» голову. Оказалось, я вполне способная ученица.

— Скажи мне, Ваня, а ты в нашем городе собрался осесть? — да, мне было это интересно.

— С чего ты взяла?

— Ну, смотрю, ты занялся вплотную налаживанием деловых связей. Собираешься курировать второй проект.

— Я тяну время, Лизонька.

— Для чего?

— Мы перешли к тому моменту о признании, которое ты мне обещала? — на его вопрос я утвердительно кивнула. — Моя главная задача сейчас влюбить тебя в себя, — заявление было довольно смелым.

— А потом ты бросишь меня мучиться и чахнуть потихоньку?

— Я не такой коварный. Как ты думаешь, мне это удастся? — он хитренько улыбнулся, дожидаясь, скорее всего, отрицательного ответа.

— В принципе, почти удалось, — призналась я честно. — По крайней мере физическое влечение моё к тебе, как оказалось, не угасло. Пыталась сопротивляться, но это бесполезно.

— Нет, Лиза, это не то. Мне нужна ты вся, а не только твое тело.

— Вот, оно как! А что если начать именно с него? — этот его взгляд, голос, его полуулыбка — они были загадочны и могли довести сейчас до грехопадения. Мне грело душу все, что он говорил. Это было волнительно и опасно, потому что я тонула сейчас в нем. Захлёбывалась этими эмоциями, что наполняли меня каждый раз, когда он был рядом. Я не могла отвести глаз от его губ, и всё время умоляла себя не сметь прикасаться. А ведь пальцы так и тянулись к его руке или плечу. Да, я не боялась себе в этом признаваться. Не сейчас, не теперь.

— Пожалуй, я воздержусь. Ты мою душу получила, как и хотела когда-то. Теперь моя очередь.

— Но на сколько мы оба знаем, мне противостоять сложно.

— Я все же попробую. Поэтому как нельзя кстати я завтра уезжаю. Вернусь через несколько дней, как раз перед бабушкиным юбилеем. Так что, у тебя есть время поскучать и подумать.

На прощание я была удостоена лишь лёгкого поцелуя в щеку, который взбудоражил моё сознание, и заставил пожелать большего. Сначала мне поет дифирамбы, а потом так жестоко пускает Лизоньку по бороде. И ведь гада даже совесть не потревожит. А мы ведь договорились.

И я стала ждать. Нелепо как-то и глупо. Но все же. Даже мелькавший в зале Антон не мог сбить меня с толку.

Кстати, наш ремонт стремительно двигался к завершению. По радио, телевидению, в интернете Лена пустила рекламу, не скажу, что был прям «бум», но желающих попасть к нам оказалось достаточно. И большинство желали как раз к Антону. Ко мне же пытались попасть мои бывшие ученики. И то хорошо! Помнили ведь.

Раздражало только одно, что Гаас пытался каждый раз пригласить меня то на обед, то на ужин, то выжидал момент остаться со мной наедине. Не знаю, чего он добивался, но единственное, что мог получить, это лишь мое негодование.

— Да, задолбал ты, — не выдержала я. — Решил работать, вот и работай на здоровье. От меня-то ты что хочешь?

— Я соскучился, и как оказалось, всё ещё тебя не забыл.

— Я поздравляю тебя, Антон, но ты не прошел испытание. Даже не оправдывался, что ты был молод и глуп. Не так много времени прошло. Да, сама бы я тебя выгнала в любом случае, но ты не попытался. Не заставляй сейчас меня ненавидеть тебя. Мы либо работаем, либо прощаемся.

Не хотела я от него никаких объяснений. Мне было достаточно того, что я сказало то, что хотела.

А ещё бесило, что Ваня так и не удосужился позвонить. А я о нем думала. Постоянно. Я ждала его, и даже иногда возникало желание, чтобы он пару раз треснул Антону. Но его не было. Лена это видела, хоть я и отрицала. Но без него была какая-то внутренняя пустота.

— Дурочка, вернётся твой Князев.

— А вдруг нет?

— Если учесть, что у мужика по всей комнате твои портреты висят, то в любом случае вернётся.

Позже она мне объяснила на счёт этих портретов, которые, по ее словам, видел Пашка. И вот потом думай, что у человека в голове.

Ещё день я себя пыталась перебороть, чтобы набрать ему первой. Переборола! Вечером, когда за окном начали кружиться крупные хлопья первого снега, оставшись в комнате одна, глядя на огни большого города.

— Никак соскучилась, госпожа Богатырёва? — довольный голос на том конце вызывал желание отключиться.

— Не поняла ещё, — нужно было придумать повод для звонка, но я не могла. Мы просто молчали несколько секунд, соображая каждый, что говорить дальше. И ведь лишнего не хотелось взболтнуть.

— Ты когда возвращаешься? — первая нашлась я.

— Думал завтра, но пока не получается. Мой начальник не хочет меня отпускать, мол, и в столице у меня дел полно.

— А бабушкин юбилей?

— Я прилечу к этому времени, только вот не знаю с вольной или же придется возвращаться назад, — эти новости не очень меня порадовали. Я даже на секунду представила, что он остаётся там, и получилось не очень весело.

— Вань, тогда зачем мне в тебя влюбляться? Я не хочу отношения на расстоянии. Я хочу тебя, здесь, со мной, — признания вылетали сами собой, на эмоциях. — Вань, я затеяла танцевальную студию, я начала налаживать свою жизнь. И ломать все это я пока не хочу.

— Я тоже не хочу рушить твой мир, в который ты возвращаешься маленькими шажочками. Ты ведь для себя что-то уже решила на счёт меня? Мне ведь не послышалось?

— Нет, не послышалось. В эту самую секунду и решила. Не оставляй меня, Вань. Ты мне нужен, — говорить с телефоном было, конечно, намного легче, нежели я сказала бы ему об этом в лицо. Но уже отпускало. Оно сидело, свербило, коробило. Я не хотела отношения на расстоянии, но я не хотела быть без него. Любовь это или ни что иное, как эгоизм, я понятия не имела, но решение было принято, и оно было окончательным.

И снова томительная тишина на долгие три дня. В голове перебыли разные мысли, которые варьировались от «нахрен оно мне это все нужно» и до «брошу все и уеду с ним». К общему решению живность в моей головушке так и не пришла. Решила, что лучше подождать Князевского вердикта по поводу его работы, а потом уже принимать какие-либо решения. Эмоционально он меня дожал, а вот в плане выбора было тяжеловато.

В ресторан моего отца, где бабуля Князева праздновала свой юбилей, я прибыла до начала банкета. Он прислал сообщение, что приедет непосредственно на сам праздник. Когда мы будем танцевать было оговорено заранее с ведущим вечера, так что, я натянула удобный топ и джинсы для удобства. Волновалась я лишь за одно, что он опоздает, а я буду позорно танцевать одна. Положенные полчаса от начала празднования я выжидала, и когда до моего слуха донёсся голос ведущего о сюрпризе, я уже была у входа в зал.

Заиграла медленная чувствительная музыка с красивым ритмом, которую мы выбрали для танца. Я медленно начала выходить под неё в зал, не забывая про движения, которые продумала заранее. От танца в туфлях я отказалась, так как даже маленький каблук мог навредить, поэтому босые ноги уверенно ступали по паркету, а луч прожектора высвечивал мою фигуру. Я не могла видеть ничего, так как свет бил по глазам, а громкая музыка оглушала. Но я знала, что в зале было тихо. Все взгляды сейчас были прикованы к этому движущемуся телу, которое сейчас сделало несколько быстрых поворотов, оказавшись в самом центре, дожидаясь касания к плечу. Вот она, эта теплая ладонь. Она скользит вниз по предплечью, ещё ниже, находит мою руку и разворачивает к себе. Вторая касается лица, спускается к шее и оказывается на талии. Мы медленно начинаем двигаться в ритм.

Моё сердце радостно сжимается, лёгкие заполняет знакомый запах, поэтому невольно губы расплываются в улыбке.

Князев ведёт, иногда повторяет мои движения, но танцую в основном я, прижатая к его телу. Он близко, наши губы почти соприкасаются. И даже эти заинтересованные взгляды не могут помешать. Я извиваюсь в его руках, повторяя заученные движения, но сейчас они про нас. Не так, чтобы отделаться от навязчивых зрителей, а именно про нас. Я его чувствую так же хорошо, как и он меня.

С ним рядом тяжело дышать и так, а ритм от танца не позволяет вдоволь надышаться. Но мне все равно. Шаг, ещё шаг, шаг, поворот на четвертый. Он молодец!

Если бы не зрители, я бы с удовольствием сейчас стянула с него рубашку, расстегнула этот дорогой ремень. Я бы…я бы…Я бы его не отпустила этой ночью никуда. Я смогла бы сделать так, чтобы он не уезжал больше.

Но музыка заканчивается, мы кланяемся, и в зале становится светло вместе с бурей оваций. Отовсюду летят комплименты, а Князев, взяв мою руку, ведёт меня знакомиться с виновницей торжества.

— Знакомьтесь, это Лиза, — представляет он меня своим старикам. Бабушка Вани представляет собой достаточно интересную женщину с копной курчавых волос и выразительными зелёными глазами, которые внимательно меня осматривают. Дед же был высоким статным мужчиной с абсолютно седой шевелюрой.

— Я Полина Макаровна, — представляется женщина, беря меня за руку. — Это Иван Степанович, — представила она супруга. — И вот эта красота скиталась по миру, реабилитируясь после этого проходимца? Вань, я тебе этого никогда не прощу.

— Ну, что вы? Я разбиралась в себе просто, — развела руками, вернее, свободной рукой.

— Не важно, главное, что этот остолоп упустил тебя. Садись к нам. Боже, как ты танцуешь! Как танцуешь, — всплеснула руками женщина, наконец, отпуская меня.

— Спасибо, Полина Макаровна. В принципе, если захотите, могу и с Вами позаниматься. Тем более, с кавалером у вас проблем не будет.

— Ой, что ты, милая? Старая я уже для этого.

— Ну, давайте, я переоденусь и мы с Вами обо всем подробно поговорим, — от этой идиллии хотелось сбежать. Стыдно было, что я всего минуту назад отымела их внука во всех традиционных и не очень позах.

— Как скажешь! Я тебя жду.

Я буквально неслась до своей раздевалки. Там же расположился и тамада, но сейчас здесь было пусто. Едва я успела закрыть за собой дверь, как в помещении появился Князев.

Его глаза сверкали, грудь вздымались тяжело, вырабатывая такое же тяжёлое дыхание. Я понимала для чего он здесь. Понимала, потому что сама хотела этого.

Ваня закрыл дверь на защёлку и приблизился ко мне, преодолев расстояние маленькой комнаты всего за два шага. Губы требовательно впились в мои, в долгом и мучительном поцелуе, который проникал в кровь и разливался горячей лавой во всем теле. Оно горело, оно требовало Князева. От этого движение пальцев были быстрыми и немного нервными. Пуговицы то и дело застревали, но я все равно пыталась с ними справиться, пока Ваня не стянул рубашку через голову.

Пальцы, ощутив под собой горячую кожу, наконец смогли насладиться своей победой. Губы горели огнем, когда он продолжил прокладывать дорожку из поцелуев ниже. Лязгнул замок брюк, но я уже не знала чьих, разум покинул пределы этого помещения. Мне не хотелось думать в этот момент, мне хотелось чувствовать. Чувствовать Князева каждой клеточкой, наслаждаться им.

Приходили в себя достаточно долго. Молча, просто дышали, переплетя пальцы.

— Я же говорила, что ты не устоишь, — хмыкнула, глядя, как Ваня начал застёгивать рубашку после продолжительной паузы.

— С тобой это, действительно, тяжело сделать. Ты со мной?

— А ты останешься?

— Лиза, ты со мной? — снова повторил он свой вопрос.

— Ты смотри, Князев, вернулся Антон…

— Богатырева, не доводи до греха. Один уже получил свое. Последний раз повторяю свой вопрос: ты со мной?

— Да, — выдыхаю я. — В любви вечной клясться не буду, но я с тобой.

— Это хорошо! Около года у нас ещё есть. Мой проект выиграл тендер, поэтому я пока остаюсь, — от этих слов сердце затрепетало.

— А потом?

— А потом ты в меня влюбишься и как жена декабриста уедешь со мной в ссылку.

— Хитрый Ванечка! Поздно. Я сегодня решила, что готова с тобой уже уехать. Но, раз так все хорошо складывается, то и вещи мне собирать не придется.

— Почему? Мы будем встречаться под пристальным надзором Михаила Андреевича?

— Ну, если только ты мне покажешь картины, висящие у тебя в спальне, — рассмеялась я, обнимая его.

— О, нет! Я их сегодня же уберу. У меня теперь реальная Лиза есть. Или нет?

— Есть, Вань! Есть! Была. И надеюсь, что будет. Одевайся, бабушка нас ждёт!

— Тебя можно представить в новом статусе? — расплылся Ваня в довольной улыбке.

— Тут уже как тебе будет угодно, — долгий поцелуй, запечатлённый на моих губах, обещал много чего. И я ему верила.