Многоликая в бегах. Экзамен на выживание

Глава 3

Я чихнула от назойливого дурманящего запаха. И это заставило меня оглядеться. Зал с высокими потолками. По кругу стояло шестнадцать арок, увитых жёлтыми цветами. Это от них исходил сильный аромат, который раздражал обоняние. В каждой арке что-то шевелилось. Я вгляделась в ближайшую.

Туман рассеялся, и я увидела столпы огня и услышала крики людей. Перед глазами замелькали события рокового дня, восстания, когда меня в спешке уводили из столицы, чтобы спасти.

Я поднялась, прижимая к груди корону, и отошла от этой арки. Слишком тяжелы эти воспоминания. Я поджала губы и с трудом сглотнула ком в горле. Да и смутно я помнила тот день, словно заслон ещё стоял.

– Луария, – сзади раздался голос, полный нежности и любви.

Я развернулась и увидела в арке маму, которую обнимал за талию папа. Они оба смотрели на меня. Их глаза лучились счастьем.

– Луария, – снова позвала меня мама и протянула ко мне руку.

Как же мне не хватало их всё это время! По щекам потекли горячие дорожки, оставляя широкие влажные следы. Мне так хотелось снова почувствовать объятия родных людей, но их уже не вернуть.

– Хватит бегать! Пойдёмте, рейниса, – от звуков этого голоса я подпрыгнула и повернулась к третьей арке, в которой возник силуэт Виарата дор Халденрея.

Тёмный выглядел, как настоящий. Первой реакцией было убежать, но потом я вспомнила, что порвала приглашение, и меня должно было перебросить в академию. Дор Халденрей хмурился, но всё же протягивал мне руку. Вот уж точно к кому я никогда не обращусь и не протяну руку в ответ.

– Даже не надейтесь, – процедила я.

Излюбленный сын Тьмы опустил руку. Его глаза заволокло чернотой. Правый уголок его губ приподнялся. От вида этой усмешки моё сердце забилось в груди. На мгновение мне почудилось, что он сейчас шагнёт в этот зал.

– Рина, – протяжный стон справа отвлёк меня от страха перед завоевателем моей страны.

Я обернулась к дальней арке. Туман развеялся, открывая мне в пустом тронном зале опекуна. Он облокотился о стену, придерживая рукой глубокую рану на животе.

– Лорд Дамхорфъ! – я шагнула к нему.

– Луария! – в мамином голосе прорезались тревожные нотки.

Я оглянулась на родителей. Трудный выбор. Сделала глубокий вдох и выдох.

– Простите, но вы уже мертвы, – покачала я головой и побежала в арку, где лежал лорд Дамхорфъ. Корону пришлось надеть на голову. На ходу я приподняла подол и оторвала от него широкую полоску ткани.

Я влетела в арку и оказалась в тронном зале, где повсюду были следы прошедшего сражения. Моё внимание было сосредоточено на лорде Дамхорфе. Бледность его лица и лужа крови давали понять, что у него дела совсем плохи. Ещё чуть-чуть и я потеряю единственного человека, который, пусть и не по крови, но всё же родной. Я опустилась перед ним на колени. Оторванным лоскутком попыталась прикрыть рану. В ней торчал обломок стрелы. В моём горле образовался ком.

Мне приходилось раньше залечивать ранения своему опекуну. Вот только они никогда не выглядели так плохо, как сейчас. Да и как залечивать: обрабатывала рану, иногда зашивала, меняла повязки. Но сегодня всё иначе. Как ему помочь? Как же это делала мама?

В тот день я была чересчур шаловливым и неугомонным ребёнком. Обычная прогулка в парке едва не превратилась в трагедию. Я не послушалась маму и залезла на дерево. И чем настойчивее она меня звала, тем выше я забиралась. Пока под моей ногой не треснула ветка, и я не полетела вниз. Боль пронзила левую ногу, левый бок и спину. Мне было настолько больно, что я даже не могла позвать маму. Телохранитель тут же кинулся за целителями. А мама… Она проводила взглядом лорда Дамхорфа, присела рядом со мной и улыбнулась:

– Луария, я люблю тебя, но придётся немного потерпеть. И очень прошу тебя, сохранить всё, что ты сейчас увидишь, в тайне. Это наш семейный секрет. Хорошо?

Сквозь слёзы, боль и страх я кивнула. Мама погладила меня по голове, убрала волосы с моего лица, вытерла слёзы. Она развела руки немного в стороны. Я увидела, как у неё в районе солнечного сплетения появилось жёлтое сияние. Из него к её рукам потянулись жёлтые нити, которыми она управляла при помощи едва заметных движений пальцами. И эти нити, повинуясь её воле, врезались в меня. Было неприятно. Кажется, я закричала, но через пару минут всё закончилось.

Мама, запыхавшаяся, со струйками пота на лице, подхватила меня и прижала к себе. Я больше не чувствовала в своём теле боли. Мама излечила мои переломы. К этому моменту примчались целители, впереди которых бежал отец. Он нахмурился, отметив состояние рейны. Она ему только улыбнулась и слегка кивнула. Правитель выдохнул и обнял нас двоих…

Папа был метаморфом. И с самого моего появления на свет было ясно, что я унаследовала его силу. Цвет правого глаза у меня – серый, как у него. А вот левый – голубой. Как у мамы. Да, у меня глаза разных цветов. Слишком заметная деталь, которую приходилось маскировать, пока мы с опекуном скрывались до моего девятнадцатилетия.

Может, я и её силу унаследовала?

Устремила взгляд на лорда Дамхорфа. Он уже захрипел. У меня осталось всего лишь несколько мгновений, чтобы решиться. Я повторила мамин жест. Закрыла глаза и сосредоточилась на солнечном сплетении. Вдох-выдох. Ничего не происходило.

– Рейниса…

Он умирал, а у меня ничего не получалось. Всё-таки я чистый метаморф?

– Поверь в себя!

Я открыла глаза и огляделась. В тронном зале, кроме меня и опекуна, никого не было. Однако женский голос повторил фразу настойчивее.

– Это уже вмешательство в испытание, – этот голос принадлежал мужчине.

Но я в его слова уже не вслушивалась. Мама о чём-то таком тоже говорила. Поверить в себя?

Я развела руки, закрыла глаза. Сделала глубокий вдох не грудью, а животом. И на выдохе я почувствовала тепло в солнечном сплетении. Из него вырвались сияющие жёлтым нити. Я подхватила их руками и принялась зашивать рану. Сияние увеличивалось. Мне стало жарко. Свечение уже меня ослепляло. Я делала по памяти.

– Контролируй силу! Не выплёскивай всё сразу! – моё сознание выцепило женский крик на грани истерики.

– Она сейчас выгорит, – раздался равнодушный мужской голос.

Хм, не дождётесь! Я сделала последний стежок. Вдох-выдох, и тьма поглотила меня.

Долго в ней проваляться не дали. Меня из неё вырвали несколько голосов. Один из них, тот самый женский, который подсказывал мне, как активировать силу. Второй был уже незнаком. Но, кажется, принадлежал мужчине в возрасте.

– … жаловался, что вы вмешались в испытание, которое проходила кандидатка в Ильсаррионе, – мужчина говорил уверенно. В его интонациях чувствовалась властность. Он точно занимал положение выше женщины.

– На меня жалуется, а сам? Архимагистр Доррен, дать такому дару пропасть – сродни преступлению. Видно, что девочка не обучена. Но она сама додумалась, как открыть силу. И какой! Видимо, она унаследовала силу матери, которая отказалась от учёбы здесь, чтобы удачно выйти замуж.

У мамы был шанс учиться здесь, но она променяла его на свадьбу с папой?! Вот так новости. И если бы она вышла за него замуж, а уехала сюда, то сейчас была бы жива. Возможно.

А как поступить мне? Я разорвала приглашение, потому что это был единственный способ избежать смерти.

– Этот год богат на таланты, – заметил архимагистр, проигнорировав возмущение женщины.

Я открыла глаза, но они никак не желали ни на чём фокусироваться. Всё расплывалось. Я приподнялась на локтях, и голова резко закружилась. Откинулась на подушку и застонала, закрывая глаза. Мутило со страшной силой. Сглотнула вязкую слюну.

– А ты как хотела? – пробурчал недовольно женский голос. – Столько силы выплеснула, что чуть не выгорела. Хорошо, что искра Ильсарры вовремя появилась и стабилизировала твой поток. Но всё же ты прошла испытание и получила свою искру. Поздравляю! Теперь ты адептка Великой межмировой академии Изумруд, – меня припечатали убойно-торжественной фразой.

Искра? Поток? Испытание? Академия?!

На последней мысли я широко распахнула глаза, которые, наконец-то, теперь сфокусировались на… ангеле? Женщина была нереально красивой. Огромные голубые глаза, пухлый рот, идеальная кожа – мой взгляд выхватывал каждую деталь, привычка метаморфа, к которой приучил меня лорд Дамхорфъ, чтобы из вот таких деталей собирать новый образ.

Рядом с красоткой стоял пожилой мужчина в чёрной мантии. Его цепкий взор выдавал живость ума и ясность мышления.

– Корону сними, у нас здесь не дворец. Никто с тобой расшаркиваться не будет. Это академия. Все титулы остаются за её порогом. Все адепты равны, – тут же отчитала меня прекрасная нимфа, которая моментально утратила свой нимб, едва открыла рот.

Ага, а голубую кровь куда деть? Сливать отказываюсь.

Под пристальными взглядами этих двоих я медленно сняла повреждённую стрелой корону. Горькое чувство жалости разлилось по венам при виде расколотого камня в её центре. Там, в родном мире, осталась моя страна, мой опекун, который пожертвовал своей жизнью ради меня, и… дор Халденрей. Если меня не будет в стране, то никто не помешает ему завоевать её окончательно. Вон, он уже спокойно входит в королевский дворец. Если я останусь здесь, то меня не будет целых пять лет. Что случиться со страной за это время? Будут ли ещё помнить фер Плюморфов, истинных рейнов?

– В нашей академии обучаются адепты шестнадцати направлений, – от печальных мыслей меня отвлёк голос архимагистра.

Я посмотрела на него. Он не отрывал от меня взгляда, чуть сощурив серые глаза, чтобы скрыть отблеск хитрости (уверена! чутьё меня редко подводило).

– В этом году на факультете артефакторики хороший набор, – продолжил он с улыбкой на тонких губах. – Даже есть уже опытные и состоявшиеся артефакторы, которые решили пройти обучение в нашей академии. Мы даже пользуемся изобретениями таких уникумов.

Это он так сейчас заманивает меня в академию? Догадался, что корона не просто украшение, а мощный артефакт? Но откуда? Наверное, оттуда, откуда знали и мою маму, и её уровень силы.

Я мельком взглянула на нимфу. Та тоже хлопала глазами после слов архимагистра. Она точно ничего не понимала. Может, догадывалась о подтексте во фразе старика, вон как у неё глазки заблестели, но ничего не сказала.

– Я ректор академии, Маркус Доррен, и знаю всё о своих студентах, – архимагистр представился, от чего у нимфы даже рот приоткрылся. – Рейниса.

Я вскинула голову, сжав челюсти. Что-то неуловимо знакомое послышалось в его интонации, но я скинула это на разыгравшееся воображение, расшатавшиеся нервы после забега по дворцу и несостоявшееся убийство.

– Магистр Бремосси, – он посмотрел на ангела и кивнул ей, – права, на время обучения в академии все адепты равны, не взирая на титулы. Если для вас это принципиально, то сейчас вы можете отказаться от обучения в академии и вернуться на родину, – ректор опустил глаза на корону, а затем посмотрел на меня.

Мой взгляд исподлобья был ему ответом. Я прижала корону к груди. Этот ушлый интриган знал о её значимости, и думается мне, догадывался о том, почему я разорвала свиток. Но и тут же дал мне мотивацию остаться здесь, в академии. Я читала в его взгляде, что он уже понял, что я никуда не уйду, но мне не хотелось так быстро давать ответ.

Я посмотрела в окно. Принципиально ли мне? Если учесть последние пятнадцать лет моей жизни, то нет. Кроме того, кто меня научит обращаться с силой, которую я унаследовала от мамы? Не Виарат дор Халденрей же, верно? Ведь он хотел меня уб…

Подумала и сама себя оборвала. У него было столько возможностей избавиться от меня, но он этого не сделал. Вместо этого дор Халденрей провёл необычный ритуал, смысл которого я не знаю. И кажется, но я не уверена, он хотел защитить меня от летевшей в меня стрелы. Выходит, я ему нужна? Для чего? Даже не было идей. Поэтому наилучший для меня вариант – остаться здесь и пройти обучение.

Я искоса посмотрела на ректора. Тот улыбался уголками губ. Создалось впечатление, что старик знает обо всех мыслях, которые бродили в моей голове.

– Я буду учиться, – дала я свой ответ.

Архимагистр кивнул, принимая моё решение, и ушёл.

– Поднимай своё седалище, нечего занимать койко-место в палате, – моментально скомандовала магистр Бремосси. – Я магистр Шартолла Бремосси, декан лекарского факультета, на который ты поступила. Пришлю кого-нибудь к тебе из старшекурсников, чтобы всё показали и объяснили, – выпалила декан и, развернувшись на высоких каблуках, вылетела из палаты.

Я осталась в палате одна. Ждала обещанного провожатого, который не явился ни через пять минут, ни через десять, ни через полчаса. Признаться, умение ждать не было моей лучшей чертой характера. Корону предусмотрительно обмотала оторванной полоской ткани от подола платья, который нашёлся на кровати. Раз сказали, что все адепты равны, значит, равны. Не буду сверкать своим титулом и родословной.

И вот я вышла в коридор, а там… никого.

Такое ощущение, что здесь вообще живых нет. Заглянула в соседнюю дверь. За ней оказалась точно такая же палата, в которой я пришла в себя. Я прошлась почти по всем палатам. Ни души.

Когда закрывала дверь в палату, в последнюю куда посмотрела, сзади услышала неожиданное:

– А чего это ты, дева, тут рыскаешь?