Можешь не возвращаться

Глава 1

— Аврора, в третью родовую, бегом!

— Кого-то привезли с осложнениями? — отрываюсь от бумажек, которые каждый день приходится заполнять в невероятном количестве. Иногда я удивляюсь, когда медработники успевают выполнять свои прямые обязанности из-за этой писанины?

— Нет, жена какой-то шишки рожает, дороги замело, пока доехали, уже полное раскрытие, и ребёночек на подходе. Половина персонала сегодня до работы не смогла добраться, вторая занята, так что беги и помоги Валентине Степановне.

— А вы? — смотрю на нее с надеждой, ребенка какой-то важной шишки мне принимать не хотелось, ведь потом, если что, и я под раздачу попаду. А я ведь только на последнем курсе мединститута учусь.

— У меня экстренное кесарево, девочку уже готовят, никого свободного не осталось, так что беги. Тебе всего лишь постоять рядом нужно будет, роженицу успокоить, Степановне, если что надо, подать. Неонатолог уже там.

— Хорошо, — поднимаюсь со своего места, подхожу к умывальнику, споласкиваю руки, собираю волосы под одноразовый чепчик и надеваю на лицо маску.

Я спешу быстрее добраться до родового зала, это уже не первое мое дежурство, после практики я осталась работать в роддоме, набираться опыта. Совмещать смены с учебой безумно сложно, но это намного интересней, чем целыми днями просиживать медсестрой в кабинете гинеколога. Я присутствовала при нескольких сложных случаях, училась у лучших из лучших, старалась не упустить возможности набраться опыта и закрепить за собой место.

Я поднимаюсь на второй этаж, иду вдоль длинного коридора. Когда выбирала профессию, мне почему-то казалось, что родильный дом — это волшебное место, где появляются милые, вкусно пахнущие младенцы и громко кричат, оповещая всех о своем рождении. Но по факту в коридоре слышен лишь ор рожениц, которым очень хочется помочь хоть как-то облегчить боль, но это не в моих силах. Те, кто работают здесь давно, уже даже не обращают на это внимания, это как фоновый шум, каждый день лица сменяются новыми, я же все еще слишком близко все к сердцу воспринимаю.

Я толкаю дверь, ведущую в родовой зал, мельком взгляд бросаю на ту самую «жену важной шишки». Мужчина стоит ко мне спиной, держит девушку за руку, пока та тужится. Валентина Степановна дает советы по дыханию, я же хватаю с полки акушерский фартук, распечатываю пару стерильных перчаток, и в этот момент в помещении раздается громкий крик малыша.

Быстро. Меня могли даже не звать.

— Все просто прекрасно, потерпите минутку и познакомитесь со своей малышкой, — произносит Валентина Степановна.

На моем лице растягивается улыбка. Это самый трогательный момент из всего процесса, когда ребенка кладут на грудь матери.

— Аврора, зажим для пуповины, — обращается ко мне заведующая отделением, и мужчина тут же поворачивает голову в мою сторону, и мы встречаемся взглядами.

Почву выбивает из-под ног. Темные глаза слишком знакомы. Бледный шрам на щеке выглядывает из-под маски. Все звуки вокруг исчезают, я просто стою и пялюсь на НЕГО. Человека, которого любила всем сердцем, ради которого на все была готова. В отличие от него. Потому что женился он на другой. Потому что клялся, что брак будет фиктивным, что нужно потерпеть, месяца через три он вернется, и все будет как прежде. Только я и он. Но вот прошло два года, у него на безымянном пальце обручальное кольцо, он только что стал счастливым отцом, и по жестокой иронии судьбы именно в мою смену и в роддоме, где я работаю...

Меня всю трясет. На негнущихся ногах выхожу из родового зала и бреду коридором, не замечая, что лестница, вообще-то, находится в другом направлении. На ходу стягиваю перчатки и прячу в карман халата. В голове какой-то хаос, ни одной связной мысли.

Как я вообще могла попасть в такую ситуацию? Принимать роды у жены бывшего, который разбил мое сердце, растоптал, уничтожил, обманул, женился на другой — это какая-то злая насмешка судьбы?

Я не понимаю, за что мне это все? Я только выкарабкалась из больной зависимости под именем Дамир Железнов, и вот снова он. Не жизнь, а дешевая мелодрама…

Мне становится холодно, несмотря на то что каждое помещение в роддоме хорошо отапливается. До безумия хочется закурить, вот только сигареты остались в сумочке, да и на территории курение запрещено. Но сейчас мне глубоко плевать.

Меня затапливают воспоминания. Честно говоря, мне казалось, что я переболела этим мужчиной, предательство было настолько болезненным, что я долго не могла прийти в себя, делала все на автомате, откладывала жизнь на потом, ждала чего-то, едва не завалила все экзамены и не была повторно отчислена. В этот раз справедливо.

Я тогда с трудом пришла в себя, игнорировала любые новости о Дамире и его семье, переключала каналы, когда по телевизору показывали его, специально удалила все соцсети, чтобы не было соблазна зайти на страницу к его жене и мониторить каждый пост. Именно этим я и занималась первые месяцы разлуки. Искала любой намек на мужчину в ее фотографиях. До безумия боялась увидеть их счастливые лица.

Я замираю посреди коридора, оглядываюсь, пытаясь понять, куда забрела. Быстрым шагом направляюсь в нужную сторону, спускаюсь по ступенькам на первый этаж, залетаю в ординаторскую и бросаюсь к своему шкафчику.

— Где же они? — шепчу себе под нос, выворачивая сумочку.

— У тебя все хорошо, Аврора? — к моему недовольству, мое состояние замечает одна из медсестер. Мне бы сейчас хотелось побыть наедине со своими мыслями, вдали от посторонних взглядов.

Глава 2

В этот раз в ординаторской никого нет. Я достаю из шкафчика бутылку коньяка, стаканы найти не получается, поэтому пью прямо из горла.

Делаю глоток, и жидкость обжигает горло. Громко кашляю, по щекам скатываются слезы.

К счастью, моя следующая смена через два дня, к этому времени, скорее всего, жену Дамира вместе с ребенком выпишут, и мы больше никогда не увидимся. Сделаю вид, что это был всего лишь сон, и продолжу жить своей жизнью.

Идеальный вариант.

Это так странно, мой отец тесно сотрудничает с Железновым, но никогда не зовет его к нам в дом, ни разу мы с ним не пересекались, ни разу отец ни словом не обмолвился о нем. Словно специально не поднимает эту тему. Словно Дамира вообще не существует для нашей семьи. Но я благодарна ему за это, мне не нужны никакие новости о Дамире за семейным ужином. Достаточно того, что я и так знаю.

Как только заканчивается моя смена, я переодеваюсь и выхожу из здания. Оглядываюсь по сторонам, на душе отчего-то неспокойно. Причин волноваться нет, но все равно веду себя так, словно из-за любого угла может выскочить Дамир.

— Аврора! — я оборачиваюсь на голос. По ступенькам спускается Александр, наш главный врач. Молодой, но талантливый и подающий надежды.

— Да? — застываю на месте, наблюдаю за его приближением, а внутри единственное желание — поскорее оказаться в своей квартире.

— Ты подавала заявку на семинар по ультразвуковой диагностике пороков развития сердца у плода? — спрашивает, ежась на морозе.

Он выскочил за мной в одном халате. Хотелось бы мне не понимать, из-за чего наш главный врач так печется обо мне, но я уже взрослая девочка, могу различить в глазах мужчины интерес и желание. Александр лет на десять старше меня, и каждая женщина в роддоме, независимо от того, в отношениях она или нет, не может пройти мимо него и остаться равнодушной.

Кроме меня.

Возможно, именно поэтому я и вызвала у него излишний интерес.

— Я… М-м-м, честно говоря — нет. Не уверена, стоит ли мне вообще идти туда, — сжимаю ручки сумочки и оглядываюсь по сторонам.

— Обязательно подай, я придержал для тебя еще одно место. Семинар проведет один из лучших кардиологов страны, попасть к нему обычно безумно сложно, поэтому не упускай такую возможность.

Он улыбается мне, скользит взглядом по моему лицу. Он хороший мужчина, по крайней мере вежлив со всеми и не был замечен в любовных интрижках и скандалах. Всегда интересуется делами подчиненных, строго соблюдает все правила.

— Спасибо, обязательно запишусь. До свидания, — киваю и хочу уйти, но Александр Владимирович снова не дает.

— Может, подвезти тебя? Общественный транспорт из-за погоды вряд ли выйдет утром на маршрут, — смотрит на меня выжидающе.

— Спасибо, но я на машине. Осталось только откопать ее, — смеюсь, указывая на стоянку, где после ночного снегопада вместо машин виднеются сугробы. Да, я наконец-то уверенно вожу машину, переборола свой страх. Я вообще очень изменилась за это время. Стала более циничной и жесткой. Перестала доверять людям.

— Ну, сама ты ее точно не откопаешь. Подожди, я сейчас оденусь и помогу тебе.

— Не стоит, у вас же работы много. Идите.

— Нет, так не пойдет. Я мигом.

Я смотрю в его удаляющуюся спину, вздыхаю и достаю из кармана телефон. Интересно, я успею найти такси и уехать до того момента, когда Александр вернётся обратно?

Перед тем как сесть в такси, печатаю короткое сообщение нашему главврачу.

«Я поняла, что сейчас не лучшее время ехать на своей машине, поэтому заказала такси. Спасибо, что вызвались мне помочь, не беспокойтесь обо мне и оставайтесь в здании, чтобы не простудиться».

Вроде не звучит так, словно я его нагло отшила, но все равно чувствую внутри какую-то вину.

Откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю веки. Эта смена была слишком тяжелой, но уснуть сейчас вряд ли получится. Приеду домой, соберусь и пойду на занятия, раз уж так получилось. Сегодня всего две лекции, я на них успеваю. Мне нужно отвлечься, и это должно помочь.

Я делаю все что угодно, лишь бы не думать о Дамире. Но даже в стенах университета все о нем напоминает. Я так долго эту боль внутри себя держала, так долго убеждала себя в том, что это лишь глупая первая любовь, которая быстро забудется, но вот наступает ночь, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не залезть в интернет и не вбить в поисковике его имя.

Нет, я не буду этого делать.

Откладываю телефон в сторону, закрываю глаза. На кровать запрыгивает моя кошка, золотистая шиншилла, и я тяну к ней руку. С кошкой жить не так одиноко, но иногда я хочу вернуть ее дарителю — Эльке.

Эта норовистая и характерная Джина постоянно делает пакости, если на нее прикрикнуть или не уделить достаточно внимания. Ко всему прочему, у меня еще и возникла проблема из-за того, что я не могу взять ее с собой к родителям. У Андрюши, моего маленького братика, аллергия на шерсть. Поэтому приходится отвозить Джину в гостиницу для животных, если мы всей семьей на несколько дней куда-то выбираемся.

Джина устраивается рядом на постели, мурчит, и этот звук действует на меня как снотворное. Сама не понимаю, как проваливаюсь в сон. А утром, проснувшись по будильнику, первое, что делаю — звоню Алене. Медсестре из роддома, с которой мы подружились.

Глава 3

В роддоме все перешептываются, словно случилось нечто очень важное, но мне сейчас не до этого: больше всего на свете я боюсь прямо сейчас столкнуться с Дамиром.

Я толкаю дверь ординаторской, разматываю шарф, открываю дверцу шкафа и выдыхаю. Кажется, все идет неплохо.

— Как жаль, что я все пропустила, это же такой скандал! У богачей такая насыщенная жизнь, даже фильмы смотреть не нужно, — слышу краем уха разговор девочек. Раньше меня, может, и заинтересовали бы бабские сплетни, но сейчас я не в том настроении.

Достаю из шкафа чистый халат, меняю обувь на удобную. Немного волнуюсь, пока пересекала двор, мне казалось, что чувствую на себе чей-то пристальный взгляд, готовилась, что в любую секунду передо мной возникнет Дамир, но обошлось без этого. Не могу понять, что чувствую сейчас: радость или разочарование?

— Аврора, ты сегодня на обход с Александром Владимировичем идешь, — сообщает мне одна из девочек, и я замираю, перевожу на нее растерянный взгляд.

— Я? — переспрашиваю, так как меня на обходе быть не должно.

— Да, похоже, наш главврач решил взять тебя под свое крылышко, — сладким голосочком тянет Снежана Антоновна, смешно поигрывая бровями. Девочки тихонько хихикают.

Мне немного неловко от их намеков, но уже все в роддоме заметили интерес главврача к моей персоне, так что отнекиваться нет смысла. Слышала даже, кто-то сплетню разнес о том, что у нас свидание было. Хотя на самом деле мы просто случайно в торговом центре столкнулись, и я не могла придумать, как отказать мужчине выпить вместе кофе, если мы уже и так стояли рядом перед стойкой и заказывали его.

Нам приписывали тайный роман.

Который пока что не подтвердился, и я делаю все возможное, чтобы так продолжалось дальше. Не даю никаких поводов считать, что между нами нечто большее, чем отношения между начальником и подчиненной.

— Ты сегодня даже принарядилась, словно заранее об этом знала, — Вика пытается поймать меня на горячем, но мимо.

— Принарядилась? — смеюсь я, делая вид, что не понимаю, о чем речь. Неброский макияж предназначался не для Александра Владимировича, конечно, но не думала, что на это вообще кто-то обратит внимание. — Ты о моем стираном и идеально отглаженном халате?

— Конечно, именно о нем, — ординаторская взрывается женским смехом, я закатываю глаза, привыкла уже к их подколам.

— Кстати, ты ведь все пропустила! Здесь такое было, — Мария кривит смешную гримасу, поглядывая на меня из-под очков. — Помнишь ту важную жену шишки, которую привезли в метель?

Я сразу же напрягаюсь, когда речь заходит об Аделине.

— Да, как такое забыть-то? — стараюсь сохранить спокойствие и не выдать свое волнение. — От этих родов, можно сказать, судьба моя зависела. А что с ней? Ее же выписали, да? — интересуюсь с замиранием сердца, понимаю, что если сейчас пойду на обход, то, вероятней всего, встречусь с ней.

— Выписали, — груз с плеч валится, когда Мария отвечает на мой вопрос. — Представляешь, на выписку явился не законный муженек, а настоящий папашка ребеночка. Нагуляла-то женушка!

— Что? — хотелось бы мне оставаться бесстрастной, услышав эту новость, но реакция опережает контроль над мыслями. К счастью, девчонки списываю мою реакцию на обычное любопытство.

— И все бы ничего, может, никто и внимания не обратил бы, ведь в лицо ее несколько человек-то всего узнало, да и парень тот вдруг оказался бы братом или шофером, но отец ее прямо в роддоме такой скандал закатил. Чуть до драки не дошло. В итоге паренек тот посадил ее вместе с ребенком в свою машину и увез. Ребеночка на себя записал. Вот так вот. А Железнов даже не явился, узнал, наверное, о такой новости и не просыхает где-то от горя. Он же с ней на парные роды пришел, за руку держал, дочь так сильно ждал, и тут такое…

— Жалко мужика. Красивый, богатый, при власти, а жена непутевая, — подхватывает Снежана Антоновна, а я все еще пытаюсь переварить информацию.

Сердце в груди встрепенулось, забилось веселей от новости о том, что ребенок не его. Одергиваю себя сразу же. Ну и что, что не его? Разве это что-то меняет? Разве от этого моя ненависть к нему меньше становится? Или, может быть, он верность мне все два года хранил? Очень в этом сомневаюсь.

Надеюсь, ему сейчас так же хреново, как мне когда-то. Мне бы очень хотелось, чтобы он ощутил хотя бы десятую часть моей боли.

— Здесь еще и журналистов тьма собралась, все хотели запечатлеть момент выхода самого Дамира Железнова из роддома с первенцем на руках, а засняли семейную драму. Интересно, в вечернем или дневном выпуске новостей покажут?

— Сомневаюсь, что вообще что-то покажут. Обычно у таких людей, как Железнов, есть целый отдел, отвечающий за то, чтобы в новости ничего такого не попадало. Да и Дмитрук не допустит такого публичного позора, — произношу негромко, а сама снова и снова в голове проигрываю неожиданные новости. Что вообще в семье Дамира происходит, черт возьми? Это бумеранг его настиг? Нет, мне не стоит в это лезть.

— Правда? Но разве у нас не независимые СМИ? — наивно спрашивает Мария.

— Даже у независимых СМИ есть слабые места. Пойду на обход, не хочу опоздать, — сбегаю из кабинета, чтобы закрыть для себя поскорее тему Дамира.

Времени на обед сегодня нет, слишком много работы. За делами я забываю о Дамире. Жизнь входит в привычное русло, словно мужчина и в самом деле приснился мне. Но время от времени в голове всплывает случившееся этим утром. Любопытство съедает, наверняка отец знает о случившемся со всеми подробностями, но спрашивать у него об этом будет странно. Или нет?

Глава 4

В автомобиле Александра царит совершенная чистота и пахнет цитрусами. Он выезжает со стоянки, и мой взгляд сразу же скользит по тому месту, где я оставила Дамира. Он все еще стоит там. Не отводит взгляда от автомобиля, явно зол и недоволен.

Отворачиваюсь, когда наши взгляды пересекаются, и пытаюсь унять нервную дрожь во всем теле. Не сразу понимаю, что Александр ко мне обращается.

— Что? Простите, я задумалась, — вымученно улыбаюсь я, сердце в груди все еще с силой выстукивает, не успокаиваясь.

— Скажешь свой адрес? В навигатор вобью.

— А, да, конечно, — на самом деле мне хочется попросить остановиться за ближайшим углом и высадить меня там.

Мне не очень комфортно находиться рядом с мужчиной, сейчас я бы предпочла одиночество, да и не хочу я, чтобы он решил, будто я намекаю ему на нечто большее, прося подвезти меня до дома.

Но поступок был спонтанным, и сейчас давать заднюю нет смысла.

— Может, поужинаем где-то? Ты не голодна? — спрашивает Александр.

— Простите, но у меня экзамен на носу, я весь вечер собиралась учиться.

— Ясно.

Ненадолго между нами повисает неловкая тишина. Я смотрю в боковое окно на дома и людей, мимо которых мы проносимся на скорости.

— Сколько ты уже у нас работаешь, Аврора? Пять месяцев? — внезапно спрашивает Александр, разбивая молчание между нами.

— Да, вот через неделю будет ровно пять.

Я тайком разглядываю мужчину и не понимаю, почему не могу вот так взять и влюбиться в него. Он надежный, серьезный и... красивый. Действительно красивый мужчина, не просто же так девки шею сворачивают, когда он мимо них проходит. Но сердцу не прикажешь. Сердце все еще помнит ту боль, которую ему причинили. Ни один мужчина не привлекает меня, я до безумия боюсь обжечься снова и все еще не до конца пришла в себя.

— И как тебе? Ожидала чего-то большего?

— Не то чтобы большего, но… не знаю, как бы это сказать…

— Еще не поздно что-то изменить и выбрать другое направление. Меня, скорее всего, переведут в отделение патологии беременных, я еще не дал согласия, но склоняюсь к этому. Я бы хотел забрать тебя с собой.

Я резко поворачиваюсь к нему. Мне теперь становится ясно, почему он так настаивал на том, чтобы я тоже присутствовала на лекции в эту субботу.

— Но почему меня? Есть более опытные девочки. Я же, можно сказать, почти ничего не умею и не знаю.

— Именно поэтому, — он отрывается от дороги, бросает на меня короткий взгляд, — там у тебя будет насыщенная практика. Это ведь интересней, чем младенцев каждый день принимать. Подумай, время еще есть.

— Спасибо, это неожиданное предложение. И в самом деле есть о чем подумать.

За разговором мне удается немного отвлечься от Железнова. Но надолго ли? Я все еще чувствую на своей руке его прикосновение. Все еще воспроизвожу в голове его взгляд, черты его лица. Его шрам, пересекающий щеку, снова кажется мне большим и слишком броским. А раньше ведь почти не замечала его.

— Странно, — произносит мужчина, всматриваясь в зеркало заднего вида. — Мне кажется, что эта машина едет за нами от самого роддома.

Я сразу же напрягаюсь. Гадать не нужно, чья именно это машина. Но какого черта Дамир делает?

— Белый внедорожник? — спрашиваю едва слышно, с замиранием сердца ожидая ответа.

— Да. Твой знакомый?

— Не совсем, — смеюсь нервно. — Скорее человек, который не понимает слова «нет».

Автомобиль Александра заворачивает в переулок к моему дому, позади нас сверкают фары, машина и дальше следует за нами.

Зачем Дамир все усложняет? Я еще больше нервничаю. Вдруг он разборки устроит? У Железнова всегда был горячий нрав, с него станется.

Наконец-то Александр паркуется у моего дома. Я отстегиваю ремень безопасности, хватаюсь за ручку дверцы и поворачиваюсь к нему.

— Спасибо.

— Подожди, я проведу тебя до подъезда, раз твой знакомый такой непонятливый, не понимает слова «нет», — он усмехается, вроде шутит, но взгляд при этом остается серьезным. Я киваю, совсем не против разыграть невинную сцену на глазах у Дамира.

На самом деле я и сама хотела об этом попросить его, потому что боялась, что Железнов не отпустит меня просто так сегодня.

Александр помогает мне выбраться из своего внедорожника, при этом излишне долго держит мою ладонь в своей. Мы неспешно идем к двери, ведущей в холл дома, при этом я вся в напряжении. Знаю точно, что Дамир наблюдает за нами. Не могу ни на чем сосредоточиться.

— Ну, что ж, хорошего вечера.

— И вам. Спасибо еще раз за то, что подвезли.

Мужчина кивает и придерживает передо мной дверь. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не обернуться и не посмотреть на белый внедорожник, припаркованный неподалеку от нас.

Я запираю дверь на все замки и прислоняюсь к стене. Силы мгновенно покинули меня. Вся дрожу от напряжения. Пока лифт поднимался на мой этаж, мне все казалось, что Дамир вот-вот нагонит меня.

Глава 5

В субботу утром я тщательно готовлюсь к предстоящей лекции. Она пройдет в частном медицинском центре. Выбираю черный брючный костюм с белой рубашкой. Собираю волосы в высокий хвост. Смотрю на себя в зеркало и выгляжу довольной. Этот образ накидывает мне несколько лет и делает более серьезной и презентабельной.

Хватаю с полки ключи от машины и спускаюсь в подземный паркинг.

Чувствую себя уверенно за рулем, быстро доезжаю до места назначения и прохожу регистрацию на мероприятие. Из наших пока никого нет, поэтому я не занимаю место в зале, а стою у входа, поглядывая на экран мобильного телефона.

Александр замечает меня первым.

— Хорошо выглядишь, Аврора, — улыбается мне, спрятав руки в карманы.

— Спасибо, — киваю и разглядываю мужчину в ответ.

Он в белой рубашке и черных брюках. На руке массивные часы на кожаном ремешке. Волосы аккуратно уложены. У Александра длинные красивые пальцы, не удивлюсь если у него еще и музыкальное образование есть.

— У нас есть еще двадцать минут, можем выпить кофе в холле, — предлагает он.

— Нет, спасибо, я здесь девочек подожду, — прислоняюсь спиной к колонне и поворачиваю голову в сторону входа.

Александр кивает, но не уходит. Стоит рядом со мной. К нему подходят незнакомые мне люди, здороваются. Некоторые сразу отходят от нас, с некоторыми он ведет короткий вежливый разговор.

Наконец-то у стойки регистрации я вижу Снежану и выдыхаю. Машу ей рукой, когда она пытается найти меня.

— Доброе утро, рано вы, — произносит она, при этом смотрит только на нашего главврача. Подозреваю, равнодушной к нему не осталась даже она.

— Думаю, можно уже пройти в зал и занять места. До начала осталось семь минут, надеюсь, из наших никто не опоздает, — хмурюсь, смотря на часы.

— Антонина в пробку попала, но уже рядом, за остальных не знаю. Пойдемте, Александр Владимирович, — Снежана почти тянет его за нами.

Мы занимаем места в пятом ряду, параллельно переписываемся с девочками, сообщая, где нас найти.

Наконец-то появляется Коваленко Глеб Андреевич, и в конференц-зале сразу же становится тихо.

— Не думала, что он настолько молод, — тихо шепчет Антонина.

— И столько уже добился в таком-то возрасте, — подхватывает Снежана.

Я и сама удивлена. Ожидала увидеть как минимум сорокапятилетнего мужчину, но никак не молодого парня. Я слышала, он настоящий гений в области кардиохирургии и трансплантологии.

Все полтора часа слушаю его лекцию с неимоверным интересом. Делаю себе несколько пометок и прихожу к мысли, что, возможно, предложение Александра Владимировича перейти в отдел патологий действительно отличная возможность для меня заняться чем-то интересным и получить большой опыт.

Когда с экрана исчезает последний слайд презентации, в зале раздаются бурные аплодисменты. Всех приглашают присоединиться к фуршету, где можно будет лично пообщаться с Коваленко.

Мы поднимаемся со своих мест и следуем к выходу из зала. Внезапно я спотыкаюсь о ножку одного из стульев, теряю равновесие, лечу вниз, но меня подхватывает Александр.

— Все в порядке? Не ушиблась? — спрашивает, заглядывая мне в глаза. Он все еще держит меня за талию, мы слишком близко друг к другу. Непозволительно близко для начальника и подчиненного.

Тепло его рук чувствую через тонкую ткань рубашки. От мужчины приятно пахнет. Я замечаю, что у него безумно длинные ресницы, даже завидно становится.

— Все хорошо, — отстраняюсь от него первой и устремляюсь к выходу, все еще ощущая на своем теле его прикосновения.

Я стою с бокалом шампанского в углу и разглядываю людей. Могу с уверенностью сказать, что я здесь самая молодая. Девочки встретили каких-то знакомых, Александр Владимирович тоже пользуется популярностью среди других докторов, поэтому я провожу время в одиночестве, поглядывая в телефон.

Не замечаю, как ко мне из-за спины подходит Александр, поэтому вздрагиваю, увидев мужскую фигуру рядом и услышав его голос:

— Не жалеешь, что потратила на это свое время? — спрашивает мужчина.

У него в руках стакан сока. Он за рулем, как и я. Поэтому я не пью алкоголь, а просто держу бокал для вида, чтобы хоть чем-то занять свои руки. Хотя очень хочется.

— Нет, спасибо большое. Было очень интересно, так что, если будут еще какие-то форумы или лекции, обязательно записывайте меня, даже не спросив. Это намного интересней, чем слушать скучные лекции от профессоров в университете.

Александр Владимирович улыбается моим словам. Кажется, мой ответ ему понравился.

Несколько минут стоим в тишине, наблюдаем за людьми, не зная, о чем еще можно поговорить. Потом Александр внезапно спрашивает:

— А как там надоедливый поклонник? Больше не беспокоит?

При упоминании Дамира сердце пропускает удар. Я старалась не думать о нем, каждый раз, когда из дома выходила, боялась увидеть его, но он меня не преследовал больше. Не знаю, что чувствую: радость или разочарование от того, что он так быстро сдался? Ведь мне хотелось, чтобы теперь ему было больно, чтобы он почувствовал, каково это — быть отверженным.

Глава 6

Я почувствовала, как мое сердце замерло, когда я заметила Дамира. Он сидел за столиком с другой женщиной, и это не была его жена.

Девушка сидит спиной к нам, поэтому мне не удается рассмотреть ее лицо. Только длинные белые волосы и утонченную фигурку. Но она определенно молода. У меня создается впечатление, что у него слабость к блондинкам. Сначала я, теперь эта девица, а сколько еще было между мной и ней?

Они с Дамиром мило о чем-то общаются. Он расслаблен, улыбается, хорошо проводит время. Я не могу оторвать от него взгляд. Он сейчас такой же, каким когда-то знала его я. А я понимаю, что ко мне возвращаются те же чувства, которые я испытывала к нему раньше, но сейчас они смешаны с гневом, обидой и жгучей ненавистью.

Я не замечаю ничего вокруг, смотрю только на мужчину, выпадаю из реальности. Напряжение во всем теле возрастает, а сердце начинает биться быстрее. Мне хочется встать и сбежать, пока меня не заметил Дамир, но он так занят своей собеседницей, что вряд ли ему есть дело до тех, кто его окружает.

— Простите, можно еще один бокал, пожалуйста? — прошу у официанта, не в силах больше наблюдать за этой сладкой парочкой. Мне срочно нужно выпить. Хочу поддаться всеобщему веселью и забыться.

— Все в порядке, Аврора? Ты как-то резко побледнела, — хмурится Александр, и девочки тоже направляют на меня пристальные, изучающие взгляды.

Я пытаюсь скрыть от коллег свое состояние, но они все же замечают, что мое настроение резко изменилось.

— Все отлично, — а сама снова на столик Дамира кошусь. Пытаюсь оторваться, но не могу. Теперь ясно, почему он так быстро отступил. Нашел себе другого «котенка».

Разговоры за столом проходят мимо меня, я допиваю третий бокал вина и чувствую, как начинает кружиться голова. Понимаю, что пора уходить. Достаточно того, что я успела увидеть. И с облегчением выдыхаю, когда Дамир и девушка поднимаются со своих мест. Они прощаются, он обнимает ее, что-то говорит. Достает кошелек, отсчитывает несколько купюр и бросает на стол.

А потом резко поворачивает голову в мою сторону, и наши взгляды встречаются. Я так и замираю, не донеся бокал до рта. Сердце в груди начинает бешено выстукивать. Когда он заметил меня? Сейчас или раньше?

Меня всю трясет, как и каждый раз при встрече с ним. Но я не отвожу взгляд первой, с вызовом смотрю прямо на него, опустошаю бокал, ставлю его на стол и прошу у Александра:

— Не могли бы вы налить мне еще один?

— Мне кажется, тебе уже достаточно, Аврора, — строго произносит он, отбирая у меня бутылку, за которой я тянусь. — Как ты собираешься домой ехать?

— Возьму такси, не переживайте за меня, — отмахиваюсь от него и пододвигаю ближе к нему пустой бокал.

Я снова смотрю туда, где только что был Дамир с девушкой, но блондинки уже нет, а вот Дамир, к моему ужасу, неспешно двигается в нашу сторону, вызывая внутри меня настоящую панику.

_________________________________

Я ощущаю приближение Дамира слишком остро. Моя рука касается края стола, я хочу подняться и уйти, но поздно. Дамир слишком близко.

Я не могу оторвать от него взгляд, боюсь, что он сейчас вытворит что-то. Может схватить меня за руку и выволочь на улицу, например. Но, с другой стороны, здесь много людей, чтобы он себе позволил нечто столь вызывающее. Поэтому начинаю чувствовать себя более уверенно в компании коллег.

— Добрый вечер, — Дамир замирает рядом с нашим столиком, и его появление производит целый фурор среди женщин.

Они эмоционально приветствуют его, в отличие от Александра Владимировича. Тот сдержанно кивает, здороваясь, и, словно не замечая его присутствия, тянется за чашкой кофе.

— Могу я присоединиться к вам? — спрашивает Дамир, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не выкрикнуть «нет».

— Конечно, — расплывается в улыбке Антонина, решив все за нас, и пытается подвинуться на диванчике, чтобы Железнов присел рядом с ней, но он даже не замечает этого. Падает рядом со мной, и я сразу же напрягаюсь от такой его близости.

— Как у тебя дела, Аврора? Как учеба? Слышал, ты стала лучшей на потоке. Поздравляю. Наверное, перестала пропускать занятия и серьезно за учебу взялась, — склоняется ко мне и спрашивает с насмешкой в голосе.

Я ощущаю на своей щеке его дыхание, и кожа становится гусиной. Аромат его парфюма врезается в ноздри, будоража сознание и вызывая непрошеные воспоминания. Я слишком остро реагирую на мужчину. Не должно так быть.

— Вы знакомы? — звучит мужской голос с другой стороны.

— Можно и так сказать, — поворачиваюсь к Александру, говорю расплывчато и надеюсь, что Дамир сейчас ничего не испортит.

— Мы с ее отцом друзья, поэтому очень хорошо знаем друг друга, — выдает Железнов, но взгляд его совершенно о другом говорит.

За столом слышатся удивленные вздохи. Еще бы, этот город, можно сказать, принадлежит ему.

— Вот как, Аврора не говорила нам об этом, — Антонина с интересом поглядывает на нас.

— Это не такая уж важная информация, — отмахиваюсь, сминая салфетку.

— Кстати, спасибо вам за… за такой щедрый подарок, — мило улыбается Снежана, и мои брови ползут вверх. Тут же подключается Антонина:

Глава 7

С осторожностью заглядываю в пакет и обнаруживаю там записку и несколько средств от похмелья…

«Прими это, иначе наутро будет плохо. И не пей больше так много. Еще встретимся, котенок».

Нет сомнений, кто именно оставил это перед моей дверью. Внимательно оглядываю коридор и выход к лестнице, словно в любой момент оттуда может появиться Дамир. Но никого нет, ни звука. Скорее всего, он приехал раньше нас и сразу же уехал. В животе начинают порхать бабочки, но я сразу же убиваю каждую из них. Напоминаю себе о том, какую боль мне причинил этот мужчина, со злостью срываю с ручки пакет и выбрасываю в мусорное ведро сразу же, как вхожу в квартиру.

Его забота мне уже ни к чему.

Я переодеваюсь в теплую пижаму, в квартире горит приглушенный свет. Прохожусь по комнате, выглядываю через окно во двор. Все как обычно, ничего не изменилось здесь, я так же, как и каждый день, прихожу в пустую квартиру, но сегодня отчего-то особенно тоскливо на душе.

Уснуть не получается, полночи верчусь в постели, хорошо, что завтра у меня выходной и на пары идти не нужно.

Я закрываю глаза и пытаюсь успокоиться. Вспоминаю тот день, когда познакомилась с Дамиром. Ситуация была безумно нелепой, а его взгляд очень многообещающим. Я тогда даже представить не могла, как тесно переплетутся наши жизни. Горничная в отеле и постоялец, у которого есть в нем собственный номер и который захаживает туда, чтобы провести ночь с женщиной.

На следующей день я просыпаюсь с больной головой. Я давно не пила, и поэтому состояние такое, словно вчера я налакалась крепкого алкоголя, а не выпила несколько бокалов вина. В аптечке, как назло, ничего подходящего нет, вспоминаю о пакетике, который покоится в мусорном ведре, и со вздохом направляюсь в кухню.

Черт, Дамир знает, как о себе напомнить.

Настроение хуже некуда, когда анализирую вчерашний вечер. Вместо того, чтобы оставаться равнодушной, зачем-то напомнила ему, что он с девушкой в ресторан пришел. Словно мне не все равно.

В обед звонит Элька и радостным голосом без приветствий сообщает:

— Ничего не планируй на сегодняшний вечер! Мы идем в клуб! — хочу возразить, но она добавляет: — Артур сделал мне предложение!

— О господи, поздравляю! — вскрикиваю, радуясь за подругу.

Несколько минут Элька в красках рассказывает, как это случилось, потом озвучивает свои планы на свадьбу, и в этот момент я по-хорошему ей завидую. Артур хороший парень и безумно любит ее. За те годы, что они вместе, он не раз доказывал поступками, что достоин ее.

— Так куда мы пойдем? Кто еще будет?

— Только девчонки. Несколько с работы и Анька из универа.

— Отлично, только пить меня не заставляй. Мне вчерашнего хватило.

— М-м-м, а что вчера было?

— Если расскажу, ты разозлишься.

— Не поняла, что уже случилось?

— В общем… Дамир появился.

— Что? — подруга вскрикивает так громко, что у меня в ушах звенеть начинает. — Как этот придурок осмелился явиться к тебе после всего, что случилось?

— Мы встретились в ресторане. А до этого… — я делаю глубокий вдох, специально не говорила ей, что встретила Дамира в роддоме, знаю, что она ненавидит его не меньше, чем я. — В общем, история долгая, может, при встрече поболтаем?

— Ну уж нет, выкладывай все, подруга. Сейчас же, — требует она, и я сбивчиво рассказываю о том, что произошло со мной в последние дни.

— Даже не думай влюбляться в него снова, Аврора, — предупреждает меня Эля, — это он, наверное, от скуки решил вспомнить о тебе. Конечно, молодая женушка смылась от такого придурка, можно и на дурочку Аврору переключиться.

— Успокойся, я не собираюсь даже разговаривать с ним. Давай, до вечера, потому что я не успею привести себя в порядок, если мы с тобой и дальше продолжим болтать.

Мы прощаемся с подругой, и я начинаю сборы. Не то чтобы у меня было настроение идти куда-то, но по такому случаю отказывать Эле нельзя. Ох, даже не верится, что наша ветреная Элька замуж собралась. На первом курсе ведь перевстречалась со всеми красавчиками университета, пока в ее жизни не появился Артур.

Так как на улице холодно, я решаю, что надену джинсы, ботинки на каблуках и красную кофточку с открытыми плечами. Делаю неброский макияж, укладываю волосы. Изо всех сил стараюсь не думать о Дамире.

Наконец я готова и выхожу из дома, меня уже ждет такси. Элька и девчонки стоят у входа в клуб. Я приезжаю последней. Она выглядит потрясающе — в короткой шубке, собранными в высокий хвост волосами и на высоких каблуках. Сияет от счастья, не переставая улыбаться.

Зал наполнен людьми, музыка громкая, на танцполе двигаются люди. Мы занимаем столик в углу, заказываем напитки и начинаем веселиться.

Через несколько часов я чувствую, что уже устала и хочу домой. Но Элька настаивает на том, чтобы мы остались еще немного. В конце концов, она виновница сегодняшнего торжества, и я не могу ей отказать.

Мы продолжаем танцевать, пить, несмотря на то что еще днем я думать не могла о выпивке, но коктейли в этом клубе действительно хороши, и смеяться, как вдруг я замечаю, что в нашу сторону двигается компания парней. Один из них смотрит на меня с улыбкой, останавливается рядом, склоняется к моему уху и спрашивает:

Глава 8

— Что… что ты здесь делаешь? — выталкиваю из себя слова и наблюдаю за тем, как мужчина поднимается со стула и приближается ко мне. Я не могу отвести взгляда от его глаз. Я не знаю, что он задумал. Пугаюсь. Но вместе с тем внутри поднимается буря негодования, злости, отчаяния и неверия. — Как ты попал ко мне в квартиру?

Мой вопрос снова остается без ответа. Дамир идет на меня, мое сердце бьется в такт его шагов. Квартира погрузилась в полную тишину, и звук его шагов играет на нервах.

Он застывает напротив меня, и я запоздало вспоминаю, что стою перед ним в одном лифчике. Обнимаю себя за плечи, закрывая грудь, наконец-то справляюсь с первым шоком, начиная приходить в себя.

— Снова пила? — Дамир принюхивается ко мне, в его взгляде читается осуждение. Это злит меня еще больше. Какое право он имеет врываться ко мне домой и читать нотации?

— А тебе какая разница? Почему ты у меня дома?

— У меня остались ключи от твоей квартиры. Хранил все два года, представляешь? — усмехается он. В его глазах я замечаю больной блеск, улыбка кривовата.

— Мне похвалить тебя за такую верность? — усмехаюсь я. — Да ты и сам пьян, — отмечаю холодно, почувствовав, что и от самого Дамира разит алкоголем. Причем если я выпила всего три легких коктейля, то у него в стакане было нечто более крепкое. — Уходи, Дамир, — повторяю свою просьбу и хочу выйди из кухни, но он хватает меня за руку, а потом резко разворачивает к себе и прижимает к стене.

Его лицо слишком близко к моему. Я чувствую его горячее дыхание на своей щеке. Вторая его рука касается моей талии и медленно ползет вбок, очерчивая ее. Меня пробирает озноб и охватывает ощущение полной беспомощности. Я стою перед ним практически беззащитная и полуголая и ничего не могу сделать. Это слишком унизительно.

— И что дальше? — спрашиваю с вызовом, стараясь скрыть дрожь во всем теле.

— Соскучился безумно. Пахнешь так, что голову сносит, — он зарывается носом в мои волосы, совершенно не обращая внимания на мою реакцию на его прикосновения. — Столько раз мечтал об этом, — шепчет, пытается меня поцеловать, но я отворачиваюсь, не позволяя этого сделать.

— Ты потерял право прикасаться ко мне, целовать, разговаривать, приезжать посреди ночи в тот самый момент, когда заключил брак с другой девушкой, — каждым словом стараюсь нанести удар, словно лезвием. Но от боли разрывает меня, а не его. Раны так свежи, словно все вчера случилось. Но разве можно так быстро забыть человека, который был для тебя всем и которого так отчаянно любила?

— Я развелся. Сегодня свидетельство забрал. Сделали все по-быстрому. Наконец-то ответственность за эту девицу теперь не на мне, — Дамир отстраняется от меня, но не отпускает, заглядывает мне в глаза. Ждет ответа.

— Я должна порадоваться за тебя? — толкаю его в грудь. Злюсь и на него, и на себя. За то, что позволила себе почувствовать мимолетную радость из-за такой новости. — Или посочувствовать? — мой голос срывается, не удается скрыть отчаянные нотки. Толкаю его еще раз, замечаю, как в его взгляде зарождается ответная злость.

Он перехватывает мои руки, дышит тяжело, буравит меня взглядом.

— Позволь мне все объяснить, Аврора. Давай просто спокойно поговорим.

— Поздно, Дамир. Поздно для разговоров, ты что, не понимаешь? — срываюсь на крик, не заботясь о том, услышат ли нас соседи или нет. — Уходи.

— Не уйду, пока ты меня не выслушаешь.

— Не хочу тебя слушать, не хочу! — закрываю уши ладонями, веду себя словно ребенок, но все из-за накатившей истерики. Из-за того, что Дамир внес сумятицу в мою налаженную до этого дня жизнь. Из-за алкоголя, который все чувства делает ярче и сильнее в это мгновенье. Из-за больной любви к мужчине, который врал, который давал надежду и бессмысленные обещания. Из-за того, что верила ему, верила и надеялась. Искала оправдания. А когда эти оправдания закончились — думала, с ума сойду. — Пожалуйста, уйди, — прошу, едва сдерживая слезы.

Но Дамир не слышит. Обнимает меня, делая еще больнее. Сжигает одним своим прикосновением. Дотла. Выжигает душу и сердце поступками и словами. Убивает все живое, что не сумел убить до этого.

— Котенок, что мне сделать, чтобы ты простила меня? Что сделать, ты только скажи. Потому что я понимаю, что не смогу ничего исправить и изменить. Знаю, у тебя есть право меня ненавидеть, но ведь ты не забыла меня. Не забыла? — последний вопрос звучит требовательно, его движения настойчивы.

Он снова меня к стене прижимает, носом ведет по виску. Я задыхаюсь, вся трясусь. Хочется закрыть глаза и забыть о двух годах, которые нас разделяют, хочется представить, что мы вместе, не разлучались. Хочется снова почувствовать его. Соблазн так велик. Но забыть о том, что он сделал, невозможно.

— Ты же тоже хочешь меня, хочешь же? — его шепот превращается в почти неразборчивые слова. Но его действия говорят сами за себя. Он пытается расстегнуть мои джинсы, и это повергает меня в ужас.

Стоит представить его с другой, как внутри меня пробуждается тошнота. За два года он весь пропитался ароматом других женщин, он к ним прикасался и их трахал. А теперь пришел ко мне.

— Остановись, — прошу, когда он опускает вниз чашечки моего лифчика, и его губы касаются моего соска. Я слабая женщина, и физически мне не победить. Но морально… я тоже умею бить. Не хуже. — Мне противно, Дамир. Безумно противно! Ты слышишь меня?! Ты мне противен! Отпусти! — кричу, отталкивая его.

Глава 9

Я не могу поверить словам Дамира. Если бы отец знал, он бы не промолчал. Он бы отчитал меня так, что мы несколько недель не разговаривали бы друг с другом. Да хоть что-то, но сказал бы! Но он молчал. Даже намека не было.

— Этого не может быть, — произношу вслух. — Откуда бы ему знать?

А у самой внутри настоящая паника. А если правда? Как мне отцу в глаза смотреть?

— Хорошие люди постарались, — немного успокоившись, отвечает Дамир и отходит от меня, скорее всего, чтобы не было соблазна снова ко мне прикоснуться. Он опускается на стул, барабанит пальцами по столешнице.

Ноги едва держат меня, я прислоняюсь спиной к стене, смотрю на него, ожидая продолжения истории.

— Мы с ним разговаривали в ту ночь. Я видел фото, Аврора, на которых мы вместе. Прислали анонимно, но я знаю, кто так постарался, рассчитывая на то, что твой отец аннулирует наше сотрудничество.

— Но… но папа ни о чем таком не говорил, — растерянно качаю головою.

— Я попросил его не устраивать тебе скандалы. Но он мне нос сломал, если тебе интересно, — усмехается Железнов, потирая переносицу. Наверное, вспоминает ту ночь.

— Что было дальше?

— А дальше мне пришлось убедить его, что тебе безопасней находиться в другом городе, и попросил дать мне время, чтобы с тобой нормально попрощаться. Но, Аврора, я клянусь, что не собирался тебя бросать. Хотел обыграть врагов, а обыграл сам себя. Мы с женой не жили вместе. Она в моей городской квартире остановилась, ее парня, которого не одобрил бы ее отец, приставил к ней в охрану. Все затянулось намного дольше, чем я ожидал. Но зато сейчас тебе точно не грозит опасность, я решил все свои проблемы и…

— Если бы ты действительно не хотел меня потерять, ты бы не исчез из моей жизни за один день, — перебиваю его и произношу зло. Его оправдания слишком эгоистичны. Он все решил! А я? Меня кто-то спросил, чего хочу я?

— Я надеялся, что ты забудешь меня и встретишь подходящего для себя парня. Которого одобрят твои родители. И который не будет ранить тебя, как я. Если бы ты была счастлива, я бы, наверное, смог отступить. Но у тебя никого нет, а я все еще схожу по тебе с ума. Наверное, даже больше, чем раньше. Согласен, что я поступил как настоящий подонок, но я хотел как лучше.

Он замолкает, мы смотрим друг на друга. Нас окутывает ночная тишина, напряжение и гнев. Я с трудом дышу, задыхаюсь от слов Дамира, от осознания того, что родители знали о нашей связи. Наконец-то справившись с эмоциями, устало произношу:

— Будешь уходить, оставь ключи на полке. И не приходи сюда больше. Если вдруг я когда-то захочу увидеть тебя снова — позвоню. А до тех пор, даже если меня случайно где-то увидишь — сделай вид, что мы незнакомы, пожалуйста, — и выхожу из кухни, оставляя мужчину одного.

Падаю на кровать, сил не осталось ни на что. Заворачиваюсь в одеяло, душу в себе слезы, которые почти невозможно сдерживать. Я сейчас ничего не понимаю. Зачем все это? Зачем Дамир так поступил со мной? Какая, к черту, безопасность, если я чуть не сдохла от боли из-за него?

Я прислушиваюсь к звукам в квартире, чтобы не пропустить момент, когда он уйдет, хлопнув дверью. По моим подсчетам это должно было уже случиться, но вместо этого я слышу какой-то шум в кухне и мяуканье Джины. Он что, не собирается уходить? Если сейчас ко мне полезет, я просто изобью его.

Проходит минут десять, потом час. Мне с трудом удается оставаться в сознании, меня клонит в сон, даже думать ни о чем не могу. В итоге засыпаю, так и не дождавшись ухода Дамира.

Я просыпаюсь от звука будильника. Вылезать из постели жутко не хочется, но сегодня у меня дневная смена, которая начинается в восемь утра, и мне нельзя опаздывать. Поэтому приходится покинуть теплую кроватку.

Я принимаю душ, привожу себя в порядок, смотрю на время и понимаю, что у меня на завтрак минут пять остается. Прекрасно, максимум, что я успею — растворимый кофе. И он вряд ли меня взбодрит после такой непредсказуемой ночи.

Толкаю дверь в кухню и застываю.

Что за черт?

Почему он не ушел?

Почему спит на стуле в моей кухне?

Тихонько прокрадываюсь внутрь. Разглядываю бардак на столе. Дамир нашел мои запасы алкоголя и орешки, судя по всему, напился до беспамятства и уснул прямо здесь. Чудесно. Просто прекрасно. Несколько минут позволяю себе рассматривать мужчину. В груди что-то больно щемит. Сглатываю вставший в горле ком и, стараясь не разбудить Дамира, покидаю квартиру, тихонько закрыв за собой дверь.

Не хочу с ним встречаться. Не сейчас точно. А до вечера он вряд ли будет ждать меня.

— Доброе утро, Аврора. Как у тебя дела? На столе посмотри журналы, их нужно будет заполнить и передать главврачу на подпись. Справишься? — спрашивает Антонина, стоит мне войти в ординаторскую.

— Ага, все сделаю, — торопливо снимаю верхнюю одежду и достаю халат. Радуюсь, что смогу просто сидеть за столом и ни с кем не общаться. Заполнение этих бумажек можно затянуть на весь день.

Делаю себе чашку горячего чая и принимаюсь за дело. Конечно же, работа идет медленно, все мысли о Дамире. И об отце. Мне теперь даже страшно ему звонить. Он маме тоже рассказал? Господи, как же все сложно! Мне так стыдно теперь перед папой. Что он обо мне думает? Что я приставала к мужчине, у которого невеста есть?

Глава 10

— Вот, — протягиваю лист главврачу и замираю перед его столом. Немного неловко видеться с ним после того, как напилась и устроила сцену в ресторане. — Я беру учебный отпуск на время сессии, думала, смогу совмещать, но мне нужно больше времени, чтобы подготовиться.

Он пробегается взглядом по заявлению, потом смотрит на меня.

— Хорошо. Я пока попрошу подготовить все бумаги на твой перевод. Ты ведь не передумала? Переходишь со мной?

— Конечно. Надеюсь, что я справлюсь со своими обязанностями. Волнуюсь даже больше, чем когда впервые сюда пришла.

— Все будет нормально, я помогу тебе, направлю. Так что не переживай, — подбадривает меня, и я расплываюсь в ответной улыбке, несмотря на то как тяжело мне сейчас улыбаться. Визит Аделины подорвал мое душевное равновесие окончательно.

— Спасибо вам большое, тогда я пойду, — разворачиваюсь и хватаюсь за ручку двери, но замираю.

— У тебя все хорошо? — внезапно спрашивает мужчина.

Я оборачиваюсь, наши взгляды встречаются.

— Да, конечно. Все прекрасно, — натянуто улыбаюсь, прекрасно понимая, о чем он, и выхожу из его кабинета.

Моя смена заканчивается, и по пути домой я заезжаю в супермаркет. Безумно переживаю, что Дамир все еще в квартире. Оттягиваю момент приезда домой. Заезжаю в ресторанчик и ужинаю в одиночестве, проигрывая снова и снова разговор с Дамиром, потом с его женой. Задумавшись, не сразу замечаю, что мне звонит отец, а когда взгляд на экран натыкается, так сразу и аппетит пропадает.

Я все еще не нашла в себе смелости для разговора с ним. Притворяться и делать вид, что ничего не произошло — слишком сложно. Он знает, что я спала с его другом. И это ужасно.

Но волновать родителей не хочу, поэтому принимаю звонок и как можно бодрее произношу:

— Да, папа? Что-то случилось? Ты обычно звонишь мне раз в неделю, и на эту неделю лимит уже исчерпан.

— Вот так ты радуешься старику?

— Не преувеличивай, у тебя сыну уже год, — произношу, а сама задаюсь вопросом: знает ли он о том, что мы с Дамиром виделись? А вдруг знает и поэтому звонит? Паранойя разрастается.

— Ага, зато дочь уже невеста, — смеется он. — Ты мне вот что скажи, твоя подруга все еще ищет работу? Я помню твою просьбу насчет замолвить за нее словечко.

— Конечно, ищет, папа! У тебя что-то есть? — меня сразу же отпускает. Он из-за Эльки звонит, не из-за Железнова!

— Да, я сброшу тебе номер, пусть наберет завтра и скажет, что от меня.

— Спасибо, папа. Мама говорила, вы послезавтра едете домой, хочу с вами. У меня будет три выходных дня перед началом сессии, потом уже не смогу вырваться, — из-за работы отца родителям пришлось переехать в столицу. Мама болезненно пережила тот факт, что ее любимый отель находится теперь так далеко.

— Ну, я не думаю, что в этот раз тебе стоит с нами ехать. Это скорее бизнес-поездка. Решил вывезти партеров на охоту на кабанчика и обсудить некоторые рабочие моменты. Мама решила лично проконтролировать, что всех разместят и обслужат по высшему классу в нашем отеле.

— Ну, пап, я же не на охоту с вами собираюсь. Хочу с младшеньким время провести, да и по дому соскучилась. Так что не смейте оставлять меня здесь, — делаю голос более строгим и смеюсь. Конечно, лучше бы мне никуда не ехать и не видеться с отцом какое-то время, но соблазн слишком велик.

— Хорошо, заберем тебя в шесть утра, будь готова. Сын Липецкого тоже едет, так что, думаю, тебя будет кому развлечь.

— О, господи, только не он. Ужасный прилипала, — и даже не вру.

— Не будь к нему так строга. Он умный малый, из хорошей семьи и всего на год тебя старше. Присмотрись к нему хорошенько.

— Обязательно, — хмыкаю я, обратив внимание на его это «всего на год тебя старше». Боится, что я мужа старого в дом приведу в один день?

— Ладно, мне пора. Не забудь позвонить маме.

— Обязательно. Пока-пока, — отключаюсь и думаю о том, что не все так плохо.

Наконец-то приезжаю домой. Дверь заперта. Ключи Дамир, конечно же, забрал с собой. Черт.

Джина путается под ногами и мяукает. Беднягу снова никто не покормил. Черт, я даже о кошке не могу позаботиться. Иду сразу же в кухню, немного чувствуется волнение. Хоть его одежды и обуви в прихожей нет, а все равно маленькая вероятность того, что он здесь, есть.

Но в кухне никого. На столе убрано. Миски кошки наполнены водой и едой.

— Ого, а о тебе позаботились, — усмехаюсь и присаживаюсь на стул. Подпираю подбородок кулаками и смотрю в стену.

Весь день заставляла себя не думать о словах Аделины, но сейчас, когда совсем одна и нет никакой работы — мысли так и лезут в голову. Что с этим всем делать — понятия не имею. Хотелось бы просто забыться, но такого лекарства не существует.

Я закидываю рюкзак на плечо и выхожу из квартиры. Отец уже ждет внизу. Открываю заднюю дверь автомобиля и забираюсь в салон. Рядом закреплено детское кресло.

— Спит? — спрашиваю тихо, разглядывая личико братика. Он такой же светленький, как и я. Настоящим красавчиком растет.

Глава 11

Я стою в сторонке, пока Дамир берет в прокат снаряжение. В очереди на подъемник делаю вид, что мы не вместе. В кабинке тоже молчим, наслаждаясь видом. Заснеженные высокие ели, горы — несмотря на то, что я с самого детства вижу все это каждую зиму, все равно дух перехватывает словно впервые.

— Предлагаю посоревноваться, — вдруг произносит Дамир, когда мы готовимся к спуску. — Если ты к финишу первой придешь, я тебя не потревожу до конца поездки. Если я — поужинаем вместе где-то.

— Прекрасно, — ни капли не сомневаясь в своей победе, хмыкаю я и смотрю на него с превосходством. Я эти горы покоряю, сколько себя помню, не думаю, что он может быть лучше меня.

Мы синхронно опускаем маски. Поправляю шлем, поворачиваю голову к мужчине, усмехаюсь и, не говоря ни слова, стартую раньше, чем успеваем о чем-либо договориться.

С каждой секундой скорость выше и выше. Улыбаюсь, чувствуя свободу. Трасса извилистая и сложная, но я с легкостью прохожу ее. Уже предчувствую победу, но из-за своей самоуверенности не замечаю искусственную преграду и кубарем лечу в снег. Успеваю сгруппироваться и не сломать себе ничего.

— Черт, — поднимаюсь и стряхиваю с одежды снег. В этот же момент мимо меня пролетает фигура в зеленой куртке, помахав мне рукой.

Я задыхаюсь от возмущения. Это нечестно! До конца спуска метров двести осталось. Я ведь должна была победить!

Не теряя ни минуты, продолжаю спуск, но ситуацию не спасти. Железнов уже ждет, самодовольно улыбаясь, что безумно раздражает. Торможу, со злостью отщелкиваю крепления и беру в руки доску. Иду к Дамиру, ожидая, что он сейчас же потащит меня куда-то, но тот лишь довольно улыбается, наблюдая за моим приближением.

— А старик еще в форме, правда? — дразнит меня, но мое лицо ничего не выражает. Смотрю на него, предвкушая очередной тяжелый разговор. — Еще разочек? — внезапно предлагает он, и мои брови взлетают вверх.

— Можно, — отвечаю без энтузиазма, хватаясь за любую возможность отстрочить разговор наедине.

Я делаю шаг, но Дамир внезапно останавливает меня. Разворачивает к себе, пробегается по мне взглядом.

— Ты не ушиблась? — его забота лишняя. Это расстраивает меня, потому что я вспоминаю о прошлом.

— Если тебя это действительно волнует, то мог остановиться и проверить, когда я упала, а не спрашивать сейчас, — говорю холодно и смотрю ему в глаза, пытаясь не уступать в этой игре.

Он лишь качает головой в ответ и направляется в сторону подъемника. Я следую за ним. Снова делаем вид, что не вместе. Вокруг нас суетятся лыжники, ожидая своей очереди, я же даю себе время чтобы остыть.

Дамир постоянно следит за мной взглядом. Боится, что сбегу?

Мы проводим на трассе несколько часов, пока окончательно не выдыхаемся. Сил больше нет. Я падаю на снег, чтобы отдышаться после последнего спуска. Стыдно признаться, но я хорошо провела время. И это ужасает, потому что еще несколько таких дней, и меня снова может затянуть в водоворот чувств к мужчине. От Дамира стоит держаться подальше, вот только проще сказать, чем осуществить это.

Я стягиваю с себя маску, снимаю шлем. Дамир тормозит рядом со мной, отстёгивает сноуборд от ботинок, подходит ко мне, натягивает мне на голову капюшон.

— Простудишься же. Пойдем, уже стемнело.

И снова эта его забота. Раздражает.

— Я проиграла тебе ужин, — напоминаю, хотя вряд ли он об этом забыл. Поднимаюсь со снега, догоняю его и подстраиваюсь под его шаг.

— Именно поэтому сегодня ты соврешь родителям, что в семь вечера собираешься встретиться с друзьями, и придешь по адресу, который я тебе дам.

— Ты предлагаешь мне врать родителям? — возмущаюсь я.

— А разве это для тебя в новинку?

— Ты на что-то намекаешь?

— При чем здесь намеки? Ты пропускала занятия, работала в отеле, съехала из общежития без их разрешения и сняла с подругой квартиру. Мне продолжать?

— Достаточно, я приду, — злюсь, потому что он прав. И потому что он слишком много обо мне знает. Разворачиваюсь и ухожу, оставляя Дамира рядом с лавкой проката спортивного снаряжения.

Я вхожу в дом и слышу, как из гостиной доносится гул голосов. У нас, кажется, гости. Иду по коридору, замираю на пороге комнаты. При моем появлении все взгляды на меня обращаются.

— Здравствуйте, — у нас собрались давние друзья отца с женами. На столе несколько бутылок папиного коллекционного вина, домработница из кухни носит тарелки с едой.

И конечно же, Липецкий тоже здесь. Со своими сыном. У того рука в бандаже, выглядит недовольным, я бы даже сказала, злится на меня. Словно это я столкнула его с вершины и лично руку сломала.

— Аврора, присоединяйся к нам. Так давно тебя не видели, — произносит Василина Николаевна. Ее муж крестил моего брата.

— Я бы с радостью, но я встретила девчонок из своей школы, договорились посидеть с ними через час. Мы целую вечность не виделись. Так что хорошего вам вечера, побегу к себе собираться, — улыбаюсь приветливо. А у самой глаз дергается от пристального внимания со стороны Антона.

— Я с вами тогда, здесь не так интересно, как с тобой, — заявляет Антон, и, конечно же, родители поддерживают его инициативу.

Глава 12

Не знаю, сколько времени проходит, но я наконец-то успокаиваюсь. Отталкиваю от себя мужчину, достаю зеркальце, вытираю расплывшуюся тушь.

— Пойдем в дом, я ужин заказал. Кроме нас здесь никого нет сегодня, — сипло произносит Дамир.

Он открывает дверцу, и в салон проникает морозный воздух. Не жду, когда Дамир мне выбраться из машины поможет, сама выхожу. Задираю голову вверх, разглядывая двухэтажный дом.

— Не знала, что он твой, — говорю задумчиво.

Разве в последние десять лет сюда кто-то вообще приезжал? Этот дом всегда стоял пустым. Кажется, мамины работники из отеля иногда занимались его уборкой за дополнительную плату.

— Я частенько сюда в детстве приезжал, пока меня не отправили в частную школу за границей.

— Теперь ясно, почему ты не свалился в снег после первого камня посреди трассы, — хмыкаю я, скрещивая руки на груди.

Чувство неправильности и напряжение никуда не ушли. Должна ли я сейчас быть здесь? Должна ли позволять ему эти случайные прикосновения? Должна ли с такой жадностью в лицо его всматриваться, каждую черточку вспоминать?

— Проходи, — Дамир пропускает меня вперед, я замираю на пороге, рассматривая просторную гостиную.

Расстегиваю пуговицы на шубке, не сопротивляюсь, когда мужчина помогает мне ее снять. Делаю несколько шагов вперед, замираю у дивана. В камине потрескивают поленья. Посреди комнаты накрыт стол на двоих. Дамир и в самом деле готовился к моему приходу.

— Здесь уютно, — говорю избитую фразу, неловкость между нами накаляется, никто не знает, как вести себя сейчас.

Дамир боится спугнуть меня, я — позволить себе забыть обиды.

— Что будешь пить? — спрашивает он, упираясь руками в спинку стула.

— Я сегодня не буду алкоголь, — качаю головой и заставляю себя сдвинуться с места. Занимаю место за столом напротив Дамира.

Передо мной тарелка моей любимой пасты с морепродуктами. Он все еще помнит, что я люблю. Сглатываю вставший в горле ком. Дотрагиваюсь до вилки. Курить хочется. До безумия.

— У тебя не изменились вкусы за два года? Или, может, подогреть? Еда успела остыть, пока я ездил за тобой, — поднимаю взгляд на Дамира, он смотрит на нетронутое блюдо передо мной.

— Я просто не настроена на еду, — складываю руки на коленях, словно школьница. — Ты ведь не просто так меня позвал. Так давай перейдем к делу. Я не голодна.

— Ты не права. Я позвал тебя просто так. Не хотел ужинать в одиночестве, — он откупоривает бутылку, наливает вино в оба бокала, несмотря на то что я предупредила — пить не буду.

— Не поверю, что у тебя не было никаких вариантов. Ты приехал сюда с друзьями.

— Я приехал сюда с людьми, связь с которыми мне нужно укрепить для дела. Единственный человек, с которым я действительно хотел бы провести время — ты, — в его взгляде читается решимость.

— Наверное, за два года действительно по мне соскучился, — хмыкаю я, откидываюсь на спинку стула, наблюдая за действиями мужчины.

Дамир кривится из-за моих слов. Очередное напоминание о том, как он со мной поступил, ему не нравится.

— Я ведь тебе объяснил уже, Аврора. Мне пришлось. И в первую очередь я хотел оградить тебя от всего того дерьма, которое начало литься со всех сторон. Ты — мое слабое место, а у таких, как я, их не должно быть.

— Тогда что же я сейчас здесь делаю, Дамир? — мне становится обидно. Вот как. Я всего лишь «слабое место».

— Ужинаешь с мной.

— С тобой невозможно разговаривать.

— Я просто не знаю, что я могу еще сказать тебе. Я уже признался, что поступил как урод. Обидел тебя. Но, черт, я хотел, чтобы ты жила нормально. Встречалась с обычным парнем. Ходила на свидания, не боясь грязных сплетен во всех газетах. И чтобы родители твои одобряли твои отношения. Но вот прошло два года, и все, что я понял — я слишком жаден, чтобы просто смотреть, как тебе хорошо не со мной. Я знаю, что ты ни с кем не встречалась все это время. А это значит, что у тебя до сих пор есть ко мне чувства.

— Ты слишком самоуверен, Дамир. У меня никогда не было к тебе настоящих чувств. Ты стал моим первым мужчиной, а девочки всегда привязаны к тем, кто забрал их невинность и научил всему в постели. Но это до тех пор, пока в их жизни не появится другой, который покажет, что может быть иначе. И в сексе, и в отношениях.

— Другой — это тот докторишка? — его голос сочится пренебрежением.

— Ты имеешь что-то против него? Он милый. И добропорядочный, в отличие от тебя.

— Разве я когда-то тебе врал? Не помнишь, что я сказал тебе в нашу первую ночь? Я ведь предупреждал, что кроме секса не смогу ничего тебе дать, — заводится Дамир, слова звучат резко, ударяют в самое сердце.

— И тем не менее я была для тебя больше, чем просто секс. Иначе я не сидела бы с тобой за одним столом сейчас.

— Ты, как всегда, права, котенок. И если уж быть до конца честным, мне не стоило этого делать. Я только все усложняю в твоей жизни, но тянет к тебе неимоверно.

Он вдруг меняется, на его лице появляется улыбка, глаза полны нежности, когда он смотрит на меня. Я опускаю взгляд в тарелку. Беру вилку, ковыряюсь в пасте, чтобы занять себя хоть чем-то.

Глава 13

На следующий день я с самого утра бегу на подъемник, делаю несколько спусков и возвращаюсь домой. Домработница выносит из гостиной лишние вещи. Например, бесчисленное количество машинок брата. Я достаю из шкафа новую скатерть, сервировкой стола занимаюсь сама.

Потом выкладываю из контейнеров для еды на тарелки закуски, горячие блюда пока не трогаю. Папа с друзьями весь день на зимней рыбалке сидели. Интересно, Дамир с ним был?

Сейчас отец принимает душ, а я мечусь у окна, выглядывая во двор. Нервничаю, сминая край толстовки.

— У тебя планов на вечер нет? — в гостиной появляется отец.

Завидую быстроте, с которой мужчины могут привести себя в порядок. Он уже в белой рубашке и брюках, словно не он полчаса назад заявился домой в грязной одежде с кучей удочек и снастей.

— Нет, мама помочь попросила, — застываю на месте, словно в чем-то провинилась.

— Ясно, — я понимаю, что он мне что-то сказать хочет, но взвешивает, стоит ли. — Сегодня к нам Дамир придет. Ты же помнишь его? — склоняет голову набок, прищуривается.

— Конечно! — отзываюсь слишком быстро и громко. Краснею под пронзительным взглядом отца до кончиков пальцев. Он лишь кивает, я же сбегаю к себе, скрываясь от неловкости.

Вниз спускаюсь, лишь когда у нашего дома замирает третья машина. Успела переодеться в кашемировое платье, на губы нанесла блеск.

Замираю на лестнице, прислушиваясь к голосам. Дамира не слышно. Может, его еще нет?

— О, а вот и наша дочь, — произносит мама, замечая меня. Я улыбаюсь, а сама взглядом с Дамиром, сидящим за столом, встречаюсь, и меня сразу в жар бросает.

Он рассматривает меня, не скрывая своего интереса. Усмехается, наблюдая за моим приближением.

— Добрый вечер, — киваю и занимаю место рядом с Антоном. Прямо напротив Железнова. На него вообще стараюсь не смотреть. — Как твоя рука? — спрашиваю не столько из вежливости, сколько для того, чтобы отвлечься от мужчины. На него тянет взглянуть неимоверно.

Антон склоняется ближе к моему уху, говорит негромко, чтобы услышала только я.

— Мыться жутко неудобно, мне бы не помешала помощь. Все же ты виновата в том, что я таким беспомощным стал. Не хочешь искупить свою вину?

Я закатываю глаза. С ним невозможно разговаривать. Он всегда об одном думает.

— Давайте музыку, что ли, включим, чтобы веселее было, — предлагает жена одного из друзей отца.

Я не вслушиваюсь в разговоры. Отец третью бутылку с вином откупоривает и вторую с коньяком. Дамир тоже пьет. Стараюсь не смотреть на него, но взгляд то и дело на него натыкается.

Подношу бокал с вином к губам, взглядом по столу скольжу и задерживаюсь на руках Дамира, который разрезает сочный стейк. На мгновенье зависаю. Вспоминаю, как руки его любила, пальцы длинные, красивые. И что делали со мной, тоже вспоминаю.

Внезапно чувствую, как его нога к моей прикасается. Это касание слишком неожиданное для меня. Давлюсь вином, кашляю, привлекая к себе лишнее внимание.

Антон подает мне стакан с водой.

— Спасибо, — отпиваю глоток и смотрю на Дамира, в его глазах пылает злость.

Он прожигает меня взглядом, скорее всего, недоволен тем, что я так близко к Антону сижу. Что он лишнего себе позволяет. На мгновенье забываюсь, где я и кто рядом со мной. Звуки исчезают, время замирает. Смотрю на Дамира и оторваться не могу. У него щетина короче, чем обычно, из-за чего шрам особенно четко проступает. Хочется провести по нему подушечками пальцев...

— Прошу прощения, пойду переоденусь, платье вином заляпала, — резко поднимаюсь со своего места и почти бегу к лестнице.

Сдергиваю с вешалки в шкафу первый попавшийся свитер, со стула забираю джинсы, снимаю на ходу платье и прохожу в ванную комнату. Мне нужно немного охладиться. Кожа горит от пронзительного взгляда Дамира и от того, как отец предостерегающе в его сторону смотрел.

Интерес Железнова был слишком открытым. Только слепой мог не заметить то, как он на меня пялился.

Поправляю волосы, упираюсь ладонями в столешницу для раковины, выравниваю дыхание. И вздрагиваю, когда дверь резко открывается.

Дамир стоит на пороге и даже не думает выходить, после того как застал меня здесь в одном нижнем белье.

Проходится взглядом по моей фигуре, делает шаг и закрывает за собой дверь. Его глаза темнеют, от него исходит опасность и уверенность. Я чувствую себя птичкой, пойманной и запертой в клетке.

Я мешкаю. Делаю шаг назад, а он наступает. Упираюсь спиной в стену, замираю. Дверь за Дамиром находится, мне не уйти.

— Тебе не стоит здесь находиться, — произношу негромко, сглатываю собравшуюся во рту слюну. Тянусь к свитеру, но Дамир перехватывает мою руку.

— Не нужно. Хочу посмотреть на тебя.

Он заправляет мне за ухо прядь волос, у меня сердце в груди удар пропускает. Гладит меня по щеке, проводит пальцем по губе. Между нами повисает напряжение вперемешку с внезапно охватившим желанием. Дышим тяжело, оба взвинчены до предела, оба взволнованы.

Поразительно, он столько боли мне причинил, а тело на него все еще реагирует, и ничего с этим сделать не могу.

Глава 14

Прячусь за дверью своей комнаты и выдыхаю. Что сейчас было? Моя жизнь определенно зашла в тупик. Закрываюсь на защелку, словно сюда может кто-то проникнуть. Дышу часто и прерывисто. Дрожу, несмотря на то что в доме жарко. Все еще чувствую на себе прикосновения Дамира. Все еще между ног мокро и горячо. А еще до безумия боюсь, что Антон таки сообщит моим родителям о том, чем мы занимались с Железновым сегодня.

Господи, как же стыдно!

Подхожу к зеркалу, рассматриваю себя. Губы припухшие. На шее следы укусов. Глаза лихорадочно блестят. А хуже всего — мне понравилось. Так сильно, что воспроизвожу в голове каждое его движение во мне, прикосновение и слова.

Вспоминаю, что так и не открыла коробочку, которую мне вчера нагло всунул Дамир. Достаю из кармана, устраиваюсь на кровати. Знаю точно, что это украшение. Затаив дыхание, открываю коробочку. Это тонкая цепочка с подвеской в виде звезды с россыпью мелких сияющих камней. Уверена, это бриллианты. У Дамира хороший вкус. На тыльной стороне подвески мелким шрифтом выгравировано «Моя Аврора».

Губы растягиваются в улыбке. Подушечками пальцев прохожусь по украшению и сразу же захлопываю крышку. Носить его не собираюсь. Верну при первой возможности.

Уснуть долго не удается, с заднего двора доносятся громкие голоса гостей. Где-то к полуночи наконец-то все расходятся. Мне страшно, что Дамир говорил с моим отцом. Именно поэтому утром оттягиваю как могу появление в кухне. Жду, когда родители уедут по делам, но, как назло, они сегодня решили провести время дома. Или же отходят после вчерашнего.

Набираюсь смелости, спускаюсь вниз и сразу же на удивленный взгляд мамы натыкаюсь.

— Ты что, только проснулась? Не собрана еще? Дамир ведь через час заедет за тобой.

У меня глаза расширяются от ее слов. О чем она?

— Ч-что? — замираю на нижней ступеньке лестницы, начинаю нервничать еще больше.

— Разве тебе не нужно было срочно вернуться в город из-за работы? Дамир сказал, что вы договорились с ним, и он тебя подвезет.

— Почему я об этом не знаю? — в гостиной появляется отец, прищуривается, внимательно рассматривая меня. Его голос звучит строго и недовольно. Словно он злится.

Я понимаю, что Дамир через маму решил зайти. И папе пока ничего сказать не успел. Но и этого достаточно, чтобы вызвать у него подозрение.

— А, да, вещи уже собраны, я поем, переоденусь и готова, — выдавливаю из себя улыбку, нервничаю, а сама мечтаю убить Железнова. Говорила же, что с ним никуда не поеду.

— Поешь и зайди ко мне в кабинет, — заявляет отец тоном, которого невозможно ослушаться. — Дам тебе денег немного.

— Не нужно, у меня есть. Ты же мне только на прошлой неделе перевел.

— Зайдешь, — с нажимом произносит отец, и я понимаю, что разговора не избежать.

— Хорошо, — киваю и отвожу взгляд, натягивая рукава свитера на ладони. Мама замечает напряжение между нами, ее брови взлетают вверх, но никто ничего не собирается объяснять ей.

Без энтузиазма ковыряюсь вилкой в тарелке. Пытаюсь с мыслями собраться. В конце концов, я уже взрослая девушка, поэтому мне не о чем беспокоиться. Да и кто сказал, что отец будет со мной о Дамире говорить?

Стучусь в дверь его кабинета, приоткрываю и заглядываю внутрь.

— Входи.

Отец сидит в кресле, в одной руке стакан виски, пальцами второй барабанит по столу. Замираю перед ним, под его пронзительным взглядом чувствую себя нашкодившим ребенком.

— Ты хотел поговорить со мной? — начинаю первой. Голос хриплый, кашляю несколько раз.

— Почему не сказала мне, что тебе в город вернуться нужно? Я бы отправил тебя с водителем. Зачем Железнова тревожишь?

— Ну, я не просила его, он сам предложил, — пожимаю плечами. Нам отлично удается делать вид, что отец не знает о нашей связи с Дамиром в прошлом.

— Когда? Не помню, чтобы за столом мы это обсуждали.

— Я…. Я… ты не услышал, наверное, — ненавижу врать отцу. Голос до шепота съезжает, он прекрасно читает меня, знает, что неправду говорю.

— Хорошо. Держись от него подальше, Аврора, он не тот человек, с кем тебе стоит общаться. Пресекай любые связи с Дамиром, у него слишком много врагов, — произносит резко, отпивает глоток из стакана и с грохотом на стол его опускает.

Я молча киваю, сглатываю вставший в горле ком. Обстановка накалена по максимуму.

— Это все? — спрашиваю с надеждой, желая быстрее сбежать от отца.

— Нет. Подожди, я же обещал тебе подкинуть денег на карманные расходы.

Он тянется к сейфу, вводит код и достает пачку крупных купюр. Бросает на стол.

— Спасибо, — натянуто улыбаюсь и тянусь к деньгам. Хочу уйти, но отец еще не закончил разговор.

— Ты у меня хорошая девочка, Аврора. Пообещай, что, если тебя кто-то обидит, ты мне обязательно скажешь. Хорошо? — его голос звучит мягче. Он беспокоится за меня.

Оборачиваюсь, снова киваю.

— Меня сложно обидеть, папа. Да и я сама за себя могу постоять.