Мои жизни (СИ)

1

Жить в маленьком городке скучно и не интересно. Порой каждый знает о тебе то, что хотелось бы скрыть и запрятать в дальний ящик своих воспоминаний и никогда больше его не выдвигать. Понятия «личная жизнь» в нашем городке просто не существует, есть только общественная, то есть та, про которую все знают и обсуждают при первой же возможности.

Жители моего города похожи друг на друга. У всех зеленные подстриженные лужайки, цветы около дома и повсюду стоят керамические гномики. Я никогда не понимала этого их пристрастия. Их маленькие белые домишки стоят бок о бок и похожи как две капли воды. Игра «Найди пять различий» тут не сработает, потому что даже одного вы не найдете.

Уже шестнадцать лет я наблюдаю за этим «правильным городком». И честно говоря, меня уже тошнит, тошнит от всей этой смазливой правильности, тошнит от приветливых лиц соседей. Этот город можно было назвать «Скучновиль», потому что здесь ничего не происходило.

Кстати я — Камила. Встречаюсь с хорошим парнем, которого зовут — Коул. У меня есть лучшая подруга Элисон. Любящие родители обеспечивают меня всем, что мне нужно. Если бы не одно НО. Это НО заключалось в том, что я с самого детства была импульсивным ребенком.

Если вкратце рассказать о моем характере, то меня можно было бы сравнить с бомбой. Никто не знает когда рванет.

Еще в детском саду, я часто стояла в углу лишь потому, что не боялась говорить всем то, что действительно о них думаю. А один раз даже побила одного мальчика, когда он отобрал у меня медвежонка.

Из–за этого характера меня, наверное, все и считали стервой. Возможно, я такой и была, но меняться ради чьего–то там мнения я не собиралась. Меня устраивало и такое звание. Если честно, то мне это очень и очень нравилось.

Я не была «Мисс популярность школы», хотя могла бы занять это место без осложнений и особого труда. Я была тем типом человека, который не гонится за славой. Ну, или просто, мне нравилось мое нынешнее положение злобной стервы.

Все сторонились меня, хотя где–то глубоко в душе восхищались мною.

Я на все имела свое мнение, и мне было плевать на пересуды «правильных» соседей. Конечно, я везде выделялась из толпы. Но я не говорю, что одевалась в черную одежду и красила губы и ногти черным лаком. Конечно же, этого не случалась. Все было как раз таки наоборот.

Я просто всегда предпочитала носить такие вещи, которые не давали полета воображения. Они и так открывали практически все, что только могли. Я незаметно, для себя и других, пережила подростковый период и никогда не была гадким утенком. Или лучше сказать из симпатичного маленького утенка, я превратилась в царевну — лебедь. Я никогда не страдала прыщами, из–за которых мучалось больше 98 процентов моих сверстников.

Ах да, забыла, скромностью я тоже никогда не отличалась. Я оценивала себя всегда адекватно на все 100 балов. Но я не преувеличиваю. Идя по улице в короткой мини и держа под руку Коула, я ловила на себе завистливые взгляды. Людей бросающих их, я делила на две группы: скромницы и просто любые парни. Взгляды скромниц, мечтающих о таких же длинных ногах, как и у меня, ну и парней, завидующих моему любимому Коулу.

Ох! А видели бы вы Коула. Честно говоря, это что–то. Он как павлин распушал перья, и с гордо поднятой головой шел мимо своих сверстников, в то время как те захлебываясь слюной приговаривали: «Черт! Как ему повезло с девушкой!»

Конечно, мне это безумно нравилось. Но иногда все эти взгляды, двухзначные тонкие намеки, подмигивания, и пошлые предложения доставали меня. Тогда я срывалась на своей подруге или на бой–френде. Можно подумать, что я бесчувственная ведьма, но ведь это не так. Я очень дорожу близкими мне людьми. Тех, кто засел мне в душу я очень люблю, хоть и причиняю им иногда боль.

Но так как я всегда любила себя немного больше чем всех остальных, то все списывала на то, что они меня любят и поймут. Хотя обычно так и бывало. Я не часто меняла близкий мне круг людей, поэтому со временем они привыкали к моим выходкам.

По крайней мере, я так считала до сегодняшнего дня, но я сильно ошибалась и поплатилась за это.

Это был последний день лета. Погода была просто великолепная. Солнце светило высоко над головами, легкий ветерок обдувал нас и всюду кипела жизнь. Скоро начнутся занятия, и свободного времени станет меньше. Начнутся постоянные хлопоты с домашним заданием, моя голова будет забита планами одежды на очередной учебный день, но это не сильно меня беспокоило. Главным было то, что я стану реже видеться с Коулом, а мне этого совсем не хотелось.

Но сейчас до этих забот оставался целый день, а пока я таяла в объятиях своего парня. Мой нос улавливал чуть заметный запах одеколона после бритья и духов, которые я подарила Коулу на это Рождество. Мою щеку щекотало его дыхание, и сейчас я была самой счастливой девушкой на земле.

— Кими, а что если я скажу, что мне нужно будет скоро уехать? — голос Коула был тихим, и напоминал мне журчание ручейка.

— В смысле уедешь? — промурлыкала я ему в ухо, и нежно потерлась носом о его шею.

— Мне тяжело говорить. — Коул напрягся, и отодвинул меня от себя так, что бы я могла видеть его глаза. — Понимаешь, мои родители хотят переехать.

— Как переехать? — взвилась я, он должно быть шутит.

— Отец получил в Нью — Йорке работу, и хочет туда уехать. Мама, недолго думая, решила, что это очень выгодное предложение и стоит на него согласиться.

— А как же я? Как же наша любовь? — лепетала я, сдерживаясь от слез.

— Черт, Кими! Ты режешь меня без ножа. Ты думаешь, мне легко? — его слова были наполнены обидой.

— Прости! Но ты уедешь, и как же я без тебя буду? — мне было не по себе от одной только мысли, что Коул уедет. Все же я к нему питала очень теплые, и нежные чувства, а проще сказать я любила его больше всех на свете.

— Когда ты будешь думать о ком–то кроме себя? Ты не подумала, что я тебя люблю, и мне без тебя будет плохо? — нервно вскрикнул он.

Ну вот! Вечер испорчен!

— Коул… — что я могла ему ответить? Да я себя люблю, но он мне не безразличен!

— Знаешь Камила, когда ты поймешь что какой–то человек для тебя дороже, чем ты сама, позвонишь мне! — С этими словами он встал, вытащил свою руку из моей и развернулся уходить. Потом обернулся и сказал напоследок: — Я уезжаю завтра. Мы решили ехать на машине, отъезд в 6 утра, если что я буду тебя ждать. Но если ты решишь, что тебе это не нужно, то прощай, Кими.

Его слова ранили меня. Он говорил холодным отрешенным тоном, будто между нами уже была огромная пропасть. Я смотрела ему в след и не могла поверить в произошедший разговор. Именно сейчас и начались мои первые неудачи.

Но я приказала себе, что завтра я провожу Коула, чего бы мне это не стоило, и все же с ним помирюсь.

С грустными мыслями, о том какая я несчастная, я побрела домой. Было что–то непривычное в том, что я возвращаюсь одна после встречи с Коулом, но теперь наверно придется привыкать к этому.

Всю ночь я не могла заснуть. Все всегда думали, что ничто не может меня задеть или ранить сильно. До этого дня я тоже так думала. Но сейчас я поняла, что это не так.

Я ворочалась с боку на бок и не могла уснуть, все было так неправильно. Наконец–то случилось что–то вон выходящее в нашем идеальном городке. Стерва превратилась в плаксу и рыдала в голос, уткнувшись в уже мокрую подушку.

Я так привыкла к Коулу, лишь он и Элисон понимали меня. Принимали такой, какая я есть. А сейчас он бросает меня. Лишь сейчас я действительно поняла и осознала, что он ни всю жизнь будет рядом со мной, что наши идеальные отношения могут закончиться. Я прикипела к этому парню всей душой и не представляла свои скучные будни без него. Да какие будни, я не представляла свою жизнь без него.

Я встала с кровати и начала нервно расхаживать по комнате. Меня душили слезы и гнев одновременно. Как Коул может меня оставить? Меня, ту, которая всегда была рядом, когда ему требовалась помощь. Я не могла поверить, что он так просто согласился с родителями. Не раз у них возникали разногласия, но Коул всегда стоял на своем до последнего, а если это касалось меня, то он готов был стоять на смерть, но сейчас что–то изменилось.

Как он может бросить ту, кто его поддержал тогда, когда все отвернулись от него из–за очень неудачной игры в футбол, когда из–за него мы проиграли кубок. Мне было не важно, сколько голов он забил, я просто всегда знала, что он лучший. Я всегда была рядом, чтобы не говорили про него люди. А теперь он уезжает от меня.

Я уставилась на часы. Красные циферки на табло высвечивали время 4:30. Через полтора часа я потеряю его возможно навсегда. Я натянула на себя растянутые спортивные штаны, а сверху легкую толстовку. Ноги без носков наспех засунула в кроссовки и выбежала в ночь.

До самого дома Коула я бежала и лишь один раз перешла на легкую трусцу. Мне было важно его увидеть. Хорошо, что я занималась в свое время легкой атлетикой, так что мои занятия не прошли зря. Коул жил на самом краю нашего крошечного городка, так что бежать, долго не пришлось. Ведь всего за час на машине, можно было объехать весь наш городок. А мы к тому же жили не очень далеко от Коула.

Когда я подбежала к его дому, они уже выносили чемоданы и укладывали в багажник машины.

Я стояла и упрямо надеялась, что вот сейчас Мистер Паркер обернется и крикнет семье, что они остаются. Но, увы, моим мечтам не суждено было сбыться. Я стояла с красными от слез глазами, и смотрела, как Паркеры собираются.

И вот вышел он. Его опущенная голова, ссутуленные плечи и вялая походка означала то, что он, так же как и я не хотел уезжать, не хотел покидать меня.

И вот уже в сотый раз я восхитилась его красотой, хотя момент я выбрала явно не подходящий, но может, я последний раз смотрю на него.

Рост Коула был около 6,3 фута, да и не странно ведь он футболист, он и должен быть высоким. Коул был страстным брюнетом, и его серые с зеленым глаза были такими теплыми, особенно когда он на меня смотрел. Я просто балдела от его улыбки, она всегда была такой открытой, такой счастливой. Но больше всего мне нравилось, когда уголки его губ чуть приподнимались, на щеках появлялись детские ямочки, а в глазах мелькал озорной огонек, когда он намекал мне на какие–то непристойности, типа секса на заднем сидении его машины. Конечно, я ему отказывала, ведь я еще не готова к такому виду отношений. Его тело было изумительным. Да! Признаюсь, я просила его несколько раз показать свой торс, но ведь это не домогательство ведь так. Конечно, на свои 18 он был достаточно умен, но иногда его замыкало, и он не мог понять элементарных вещей, которые я пыталась ему объяснить.

Я стояла и с жадностью рассматривала моего парня, который был просто изумительным. За разглядыванием я даже не заметила, что Миссис Паркер мигнула Коулу в мою сторону, а тот в ответ густо покраснел.

Наверное, в тот момент я была похожа на голодного пса, перед которым махали огромным куском мяса.

— Ты пришла! — выкрикнул Коул, бросаясь ко мне. Он схватил меня в свои объятия и с легкостью оторвал от земли. Мы закружились как две снежинки, но потом он остановился.

— Прости меня, за то, что я вчера на тебя накричал! — ну вот, этот его голос. Такой тихий, и такой нежный заставил покрыться меня мурашками. Даже через свою толстовку я почувствовала взволнованные удары его сердца.

— Конечно, я тебя прощаю, — пододвинулась я к нему на неприличную дистанцию. Наши тела соприкасались, и были так близко, что я своим телом практически чувствовала его всего. Эта мысль разожгла во мне огонек какого–то непонятного чувства.

— Мой глупенький «сладенький мальчик»

Кстати о прозвищах. Как только мы начали встречаться, моя лучшая подруга Элисон прозвала Коула «Сладкий мальчик». Это прозвище так к нему приклеилась, что даже я стала его так называть. Он у меня даже в мобильном был так прописан.

— Коул, милый нам пора! — крикнула его мама, давая понять, что пора уезжать и прощаться.

— Я буду за тобой скучать, — шепнула я, и поцеловала его так сладко, что просто стала задыхаться. Мне не хватало воздуха, что бы продлить наш, и так затянувшийся поцелуй. — Приезжай поскорее.

— Прощай… — пробормотал он, и ушел к машине.

Вот так я отпустила очень дорогого мне человека. Вот так я отпустила мою первую любовь и возможно последнюю и настоящую.

2

Жизнь очень сложная штука, тем более в нашем «Скучновиле». Все мои правильные одноклассники наверняка уже в курсе того, что знаменитую стерву Камилу бросил парень и укатил в Нью — Йорк с родителями. Да еще как бросил с громкой ссорой за день до отъезда.

Ох, как бы я сама хотела бросить все и уехать подальше от этого места, туда, где в твою жизнь никто не сует свой любопытный нос. И если твой парень уезжает, то об этом в этот же день не узнает весь город. И никто не будет тыкать в тебя пальцем, и шептаться у тебя за спиной, боясь высказаться в лицо.

Я стояла и молча, глотая слезы, смотрела, как Коул садиться в машину и машет на прощание рукой. Я не понимала, что это происходит именно со мной. Я не могла в это поверить. В моей жизни не было неудач, я всегда получала от жизни все, что хотела и о чем мечтала. А теперь мой любимый парень, мой сладкий мальчик покидает меня. А еще я завидовала ему. Он, наконец, выберется из этого ужасного места, и будет жить такой жизнью, о которой мы с ним мечтали, но меня не будет рядом.

Я не помнила, как пришла домой. Одежда была вся мокрая от предрассветной росы и влажности. Я тихо поднялась в свою комнату, оставляя за собой грязные следы кроссовок. Скинув с себя мокрые вещи, я залезла под горячий душ. По телу разливалось тепло, но внутри была пустота. Я сползла со стенки на пол и расплакалась. На душе было так погано, что нельзя и описать. Тебя, словно разорвали на кусочки, и вот теперь тебе не хватает большой части твоего сердца.

Куда она делась? — спросите вы, а я отвечу, — Она сейчас рядом с моим парнем, которого я возможно больше никогда не увижу.

Наплакавшись вдоволь, я вылезла из душа и надела сухую одежду. Сейчас было около 8 часов утра, о чем свидетельствовали тихие скрипы и шорохи, которые невольно производили мои родители, собирающиеся на работу.

Это было их ежедневное занятие. Когда–то они жили в Вашингтоне и отрывались по полной. Мама была первой красавицей и за ней бегали все мальчишки, какие только могли это делать. Папа же был наоборот тихим, спокойным мальчиком, который за всю жизнь не совершал ни одной ошибки. С ним никто не общался и не желал заводить знакомства. Он был одинок. Но однажды его позвали на вечеринку. Нет, не потому что он стал популярен, а из–за того, что хотели поиздеваться над ним, он был гвоздем программы. Там — то они и встретились с мамой. «Когда она увидела его, все вокруг исчезло», как рассказывала мне она. Она подошла к нему, просто взяла за руку и они ушли вместе. С тех пор папа стал меняться, он снял ужасные очки в роговой оправе, подстригся и стал не хуже остальных красавцев.

Тогда то и начались буйные годы их молодости. Они целыми днями пропадали в разных местах и прогуливали школу, пили, курили. Им было по пятнадцать лет. Через три года такой разгульной жизни, мама забеременела, и папа предложил ей выйти за него замуж. И она согласилась. С моим рождением они остепенились и уехали из шумного Вашингтона, они хотели воспитывать меня в более спокойной обстановке. И им попался «Скучновиль», куда они и перебрались через полгода после моего рождения.

С выпивкой, травкой и другим они решили завязать раз и навсегда, чтобы я не была такой, какими были они. Папа устроился работать в какой–то офис, и носил теперь серый льняной костюм. Спустя много лет честной работы, его повысили, и он стал заместителем директора этой фирмы. Мама же, просидев со мной до пяти лет дома, пошла работать в фирму папы, где была его секретаршей. Теперь они ничем не отличались от наших правильных соседей, кроме, конечно же, меня.

Сегодня начиналась каторга. Моя «любимая» школа. Снова эти шепотки за спиной, завистливые взгляды, а теперь и насмешливые. Мол, стерва получила по заслугам.

В школу нужно было к 9 часам, так что у меня был еще час в запасе. Я заплела свои длинные волосы в косичку и подошла к зеркалу. На меня смотрела высокая блондинка с заплаканными и опухшими голубыми глазами, с маленьким, аккуратненьким и немного вздернутым вверх носом. С полными губами, не нуждающимися в помаде, так как от природы имели темно розовый цвет. Я была совершенно не в форме и не хотела идти в школу. Но не хотелось добавлять тем для пересудов.

Элисон позвонила мне и попросила ее подобрать по дороге в школу. У нее машина отказалась заводиться и лишь странно тарахтела. Я согласилась заехать за ней, и мы попрощались, чтобы продолжить сборы.

Я подвела глаза по контуру черным карандашом, не пожалела серебристых теней и конечно же тушь, увеличивающая и без нее немаленькие густые ресницы. На ноги одела серебристые с золотом босоножки, сверху были надеты миниатюрные белые шорты и обтягивающий белый топ. Этот наряд выгодно оттенял мой безупречный бронзовый загар.

Но это было не все, мне не хватало одной вещи. Мне не хватало утреннего звонка Коула с пожеланиями провести удачно день.

Я уставилась на себя в зеркало и долго разглядывала свои глаза. Знаете, эта краснота, сильно оттенявшая мои глаза, меня пугала. Я стала присматриваться, и заметила, что взгляд мой изменился. В нем больше не было того высокомерия, которое я привыкла видеть, в нем читалось ожидание. Чего я ждала, спросите вы, конечно же, звонка Коула. Я все еще надеялась, что даже если он переехал, то все же не изменил своим привычкам. Пусть даже мы теперь не пара, но его звонок, я ждала с большим нетерпением.

Я отлично понимала, что Коул был тем человеком, который понимал и ценил мою душу, соглашался с моими иногда достаточно глупыми доводами и тот который просто меня любил. Он не искал во мне выгоду, он просто любил меня за то, что я у него была. И ему неважно было мнение остальных, он никогда не считал меня стервой, для него я была единственной и любимой.

На моем столе завибрировал телефон, и я рванула к нему. На дисплее высветилось имя «Элисон». Сердце мое, секунду назад трепетавшее, как птичка, замедлило ход, и я ответила.

— Что случилось? — деловитым тоном спросила я.

— Это ты меня спрашиваешь? Ким ты же опаздываешь, и меня задерживаешь. Уже 9,10 Миссис Хатчинсон нас прибьет. Послушай, ты не против, если меня подвезет Том из параллельного класса? — проговорила она. Когда же ее голос в трубке притих в ожидании ответа, заговорила я.

— Эй! Ну, хватит трещать. Конечно, езжай, я, кажется, опоздаю на первый урок. Так что не переживай по этому поводу. — В телефоне я услышала счастливый возглас Элисон, и положила трубку.

Мне было очень грустно, что это был не звонок от Коула, ведь я так его ждала. Я ждала его ободряющей речи по поводу первого дня нового учебного года. Как сейчас помню нашу прошлогоднюю речь.

" Дорогая Камила, вот ты и в десятом классе. Теперь ты взрослая девочка и пора бы заняться нужными делами. Например, больше проводить времени со своим парнем, не спорить с ним, и любить его очень–очень сильно. Так же как и он тебя!» — со смешным акцентом выговаривал Коул в телефон.

Какие же тогда были беззаботные времена. Если бы все можно было вернуть обратно. Я бы отдала все за такую возможность.

Я подавила печальный стон, и нагнулась за своей школьной сумкой. Даже не сумкой, а за своим школьным клатчем.

В общем, за своими мыслями я чуть не забыла телефон. Я бы его и забыла, если бы он не заиграл мелодией Whitney Houston «I’ll always love you».

Эта песня играла на школьной дискотеке в честь окончания учебного года. Тогда–то я познакомилась с Коулом.

Мне тогда было всего 13, а Коулу 15. Он весь вечер простоял с друзьями, а я со своими «подругами» танцевала. Когда подошла очередь последней песни на дискотеке, Коул медленно поднялся и подошел ко мне. Я еще хорошо помню ошарашенные глаза девчонок, и возгласы удивления, но мне тогда было все равно. Старшеклассник позвал меня на танец, вот что было главным. Я грациозно приподнялась и шагнула к нему. Как в сказке он закружил меня по залу, и мы танцевали именно под песню Whitney Houston «I’ll always love you». С тех пор эта песня стала нашим талисманом.

Тогда мы напоминали принцессу и принца. Я была в длинном облегающем черном платье, а на Коуле был черный костюм, в нем он был безупречен. Наша пара была лучшей вне всяких сомнений. Это был один из самых чудесных дней в моей жизни.

Я как бешеная схватила телефон, и увидела надпись «Сладкий мальчик». С нетерпением я подняла крышку и ответила на звонок.

— Коул! — радостно крикнула я в телефон.

— Итак, Камила Уоррен, вы готовы выслушать мою речь? — от его слов мое сердце сильно застучало, а к щекам прилила кровь. Он подготовил мне речь!

— Да мистер Коул Паркер! Начинайте свою речь, — торжественно произнесла я.

Честно сказать я не догадывалась, о чем он мне будет говорить, ведь все его речи заканчивались одинаково. Он приговаривал, что бы я любила своего парня очень и очень сильно. Но ведь фактически парня теперь у меня нет. Я не понаслышке знаю, какие тяжелые отношения на расстоянии, да и к тому же на таком огромном расстоянии.

Между Нью — Йорком и «Скучновилем» были сотни километров.

Я притихла, и с нетерпением ждала его речи.

— Я долго думал, что можно было бы тебе сказать. Но если честно, мне мало, что пришло в голову. Хотя я все же попробую. Итак, Камила. Вы начинаете свой последний учебный год в старшем классе. Ты стала старше. Я все еще надеюсь, что ты возьмешься за ум, и будешь заниматься не только прогулками по магазинам.

После этих слов в трубке повисла тишина. Я с замиранием сердца ждала слов, что он вернется ко мне и у нас снова все будет хорошо, но Коул продолжал молчать. И я решила нарушить тишину.

— Спасибо. Я постараюсь, стать прилежной девочкой, чтобы ты мог гордиться мной, — со слезами на глазах проговорила я.

— Кими, я люблю тебя, и уже очень соскучился, — грустным голосом сказал Коул.

— Я тоже тебя люблю, мой сладкий мальчик. Может ты, все–таки вернешься ко мне? — с надеждой в голосе спросила я. Может, я не потеряла его, может он вернется и снова будет рядом со мной.

— Кими, я знаю каково тебе, но я тут подумал, нам стоит прекратить общаться… — мой парень не успел договорить, потому что услышал мой душераздирающий крик.

— Ты не можешь так со мной поступить! Сначала ты уехал, а теперь и последней радости лишить хочешь? — плакала я. Я не могла поверить в то, что это все происходит со мной.

— Я не вернусь. Как ты не поймешь это? Нам с тобой нужно жить дальше, искать себе новых парней и девушек. Я буду приезжать, но тебе не нужны такие отношения! Я это знаю…

— Коул, мне нужен только ты, не бросай меня, пожалуйста. И ты не можешь знать, что мне нужно, а что нет! Не надо решать за меня! Мне нужен только ты! Слышишь меня?

— Прости…

Это было последнее слово, которое я услышала от него, в следующее мгновения я услышала длинные гудки. Я снова набрала его номер, но он не отвечал.

Как такое могло случиться? Всего за один день разрушились планы на мое будущее. Я не могла в это поверить.

Я подошла к зеркалу. Моя прекрасная тушь потекла, и теперь под глазами красовались большие черные подтеки. Я пошла, умыться в ванную, а затем пришлось наносить макияж заново.

Когда я закончила со всеми делами электрические часы уже показывали 9:50. Я безнадежно опоздала на первый урок. Засунув клатч подмышку, я вышла из дома и села в свою новенькую машинку.

На шестнадцатилетние родители подарили мне красный Фольксваген жук. Я влюбилась в него с первого взгляда, это была для меня идеальная машина.

Но Коул всегда смеялся, что никто нормальный туда все равно не поместится и это лишь большая игрушка. Мы любили спорить с ним на эту тему. Ох, как же я скучаю по нему.

До школы я доехала быстро, ведь на дорогах уже не было пробок, потому что все правильные жители моего города уже были либо в школе, либо на работе. Но я как всегда выделялась из толпы.

Мне все еще было горько после разговора с Коулом, но когда я вошла в парадные двери моей школы, мне пришлось нацепить маску дерзкой девчонке, которой все равно, что ее бросил парень.

Все учащиеся, начиная с восьмого и по одиннадцатый класс, перешептывались за моей спиной. Я слышала лишь отрывки фраз: «Так тебе и надо…» или же «Наша мисс стервозность получилась по заслугам…»

С трудом я доплелась до кабинета биологии и уселась за парту рядом со своей подругой.

Элисон улыбалась во все зубы, и я, честно говоря, не понимала, что вызвало такой восторг на ее лице. Проследив за задурманенным взглядом подруги, я заметила, что она разглядывает того самого Тома, который ее подвозил. Они в открытую строили глазки друг другу. Меня уже тошнило от счастливых лиц, и я решила перебить их подмигивания. Сейчас был не лучший момент для того, чтобы моя подруга забыла обо мне и бросилась с головой в романтические приключения с этим милашкой.

— Эй, Элисон, может ты, наконец–то заметишь, что я здесь? — требовательно заговорила я и повернула подругу к себе.

— Ой, прости подружка, я просто… — и на этих словах она замолчала, и ее щеки залились густым румянцем.

— Ты просто строила глазки Тому Уилксу. Я что слепая, по–твоему? — меня очень раздражала ее стеснительность. Иногда это хорошо, но в случае разговора с подругой меня это добивало просто.

Обычно в ней не было этого. Хотя иногда она страдала стеснительностью и вела себя странно. Именно это порой отпугивало ее потенциальных поклонников. Эти резкие перепады в ее настроении. Но мне это даже нравилось, она была непостоянной, как и я. Мы с ней дополняли друг друга.

— Ой! Да ладно тебе. Просто он ну такоооой миииилый, — весело пропела она. Или мне показалось или же Элисон влюбилась в Тома?

Конечно, Том был просто красавчик. Он был высоким и очень накаченным парнем. Из рассказов Коула я помню, что Том занимается боксом. Я не сказала бы, что этот парень, с такой смазливой мордашкой занимается таким ужасным видом спорта. В общем, Том был одним из тех парней, за которым бегают девчонки, как и некогда за моим Коулом, пока он не встретил меня. Его черные волосы были коротко подстрижены, и торчали как колючки у ежика. Что мне в нем нравилось так это то, что когда он улыбался, то на его щеках появлялись очень даже милые ямочки, а глаза у него были серыми с голубоватым оттенком. Улыбка, как и половины парней «Скучновиля» была голливудской. Ровные и белые зубки, в общем, не дать не взять. Кожа у него была смуглая. Я раньше думала, что он загорает в солярии, но Коул сказал мне, что у него мать испанка, и в ее роду у всех кожа немного смугловатая. Так что наш подзагоревший мачо наполовину страстный испанец. Подводя итоги, могу сказать, не мальчик, а кукла. Вот бы мне такую куклу на день рождение подарили, — подумала я про себя.

Сегодня Том был одет в черные брюки и светлую майку, она так обтягивала его тело, что было видно его идеальный торс и накаченные сильные руки. Конечно, с виду он был просто лапа, но вот характер…

Бывшая его девушка Натали, рассказывала, что он постоянно ее ревновал, ревновал даже к ее двоюродному брату, и ее это очень бесило. Ну, разве скажешь что он нормальный? Ревновать девушку к родным, это уже болезнь!

Конечно, я была полностью против отношений Элисон с Томом, но что я могла ей сделать? Закрыть дома ее что ли? Или запретить?

— Элисон, мне кажется Том не самая лучшая партия для тебя! — мне хотелось сказать, что они вообще друг другу не подходят, но лучше начать издалека.

— Почему ты так говоришь? За два месяца моего одиночества, я понравилась реально крутому парню, а ты теперь убеждаешь меня, что он мне не подходит! — обиженным голосом проговорила она и надула губки. В чем–то она была действительно права.

Элисон была классной девчонкой, но парни на нее практически не обращали внимания. Я не понимаю их! Ну, в самом деле! Элисон была ростом примерно 160, ее рыжеватые волосы каскадом спадали до самой талии. Мне очень нравилось, что ее волосам было свойственно закручиваться в изумительные локоны, ей никогда не приходилось долго морочиться над прической. У нее была замечательная улыбка, а ее маленький носик немного усыпан веснушками, которые делали ее очень милой. Но самой странной, и необычной вещью были ее глаза. Видимо эта девушка была очень одарена богом, ведь глаза у нее были разного цвета. Ее правый глаз был голубым, а левый зеленым. Это было так необычно, наверное, поэтому в первом классе, в первый день учебы я подошла к ней знакомиться. Телосложение у нее было просто отпад. Худенькая и очень соблазнительная фигурка. Но что больше всего привлекало внимание это ее грудь.

У нее была пышная, и потрясающая грудь. Наверное, поэтому парней привлекало желание исследовать ее пышные формы, а не построить с ней какие либо отношения. Я была очень счастлива, что у меня есть такая подруга, и просто не могла допустить того, что она будет встречаться с каким–то придурком.

— Элисон, ну он не очень хороший человек! Ты помнишь, как он ревновал Натали. Разве тебе это хочется? — я пыталась ее переубедить, но, судя по ее взгляду, она меня совершенно не слушала.

— Какая же ты все–таки. Вот скажи честно это из–за Коула? Это из–за того, что он уехал, и ты не хочешь, что бы я с кем–то встречалась? да? Ну, подруга я от тебя такого не ожидала! И знаешь, мне уже надоело то, что ты вечно все за меня решаешь! Вот что я скажу! Я буду встречаться с тем, с кем хочу, и ты мне не помеха. — Сказав это, она собрала вещи и шагнула к соседней парте, и уселась за нее.

Том все еще стоял рядом с учительским столом, и продолжал ей подмигивать. Прозвенел звонок, все учащиеся стали садиться за парты, зашел Мистер Стратети. Это означало, что начинается урок. Том что–то шепнул на ухо учителю, и тот с серьезным лицом кивнул и произнес:

— Мисс Смит (Элисон), выйдете в организаторскую, вас освободили от урока. Видимо они считают, что биология не слишком для вас важна.

Та с трудом скрывая улыбку, поднялась, быстро собрала вещи и рванула к двери, где ее ждал Том. Я сразу догадалась, что они что–то задумали.

Благодаря стечению обстоятельств я осталась одна на вражеской территории. Весь урок с меня не сводили глаз мои придурковатые одноклассники, а, перехватив учительский взгляд, я совсем вышла из себя. В нем было столько сочувствия и понимания, что мне стало не по себе.

И вот мне в голову пришла гениальная идея, я быстро подняла руку, и мистер Стратети обратил на меня внимание.

— Камила, ты что–то хотела?

Взгляд его был рассеянным, ведь я оторвала его от самой нудной лекции за весь сегодняшний день, и наверняка сбила с мысли, и он теперь будет долго вспоминать, на чем он остановился. Если повезет, то он вспомнит и начнет с того, на чем я его оборвала, если нет, то да здравствует лекция с самого начала.

— Мистер Стратети, можно мне выйти? — тоненьким голоском спросила я и мило улыбнулась.

— Конечно же, ты можешь выйти. Ты случайно не заболела? — заботливым голосом прокудахтал мой учитель биологии.

— Да что–то голова кружится, мне бы сейчас на свежий воздух.

— Конечно, конечно, Камила, ты можешь идти.

Я быстро встала, уже забыв о своем головокружении, побросала вещи в сумку, хотя какие там вещи, я носила с собой только ручку и блокнот, и выскочила из класса.

Мне срочно нужно было найти Элисон, пока она не наделала глупостей с этим лапочкой Томом. Я шла медленно, осматривая каждый класс и закуток. Но этих лазутчиков нигде не было видно. Я обошла всю школу, но их так и не нашла. Даже в организаторской о них никто не слышал. Я так и предполагала. Этот Том, что–то задумал. И это что–то явно не в пользу моей подруги, или же я ошибаюсь, а это случается очень и очень редко.

— Так, куда бы я пошла, если бы хотела спрятаться ото всех и заняться чем–нибудь противозаконным в нашем правильном городке, — прошептала я.

Долго думать не пришлось. Я знала лишь единственное такое место. Где я ни один раз прогуливала уроки вместе с Коулом, когда он приезжал за мной на своем черном мустанге. Конечно же, это было футбольное поле.

Даже если кто и тренировался на поле, никто никогда не заглядывал под зрительские трибуны, за исключением парочек влюбленных. Там можно было заниматься всем, что душе угодно, и никто об этом и не узнал бы, ну кроме тех, кто занимался тем же, сидя рядом с вами. Я частенько сбегала туда с Коулом, и мы целовались часами. Дальше поцелуев у нас никогда не заходило, я просто не была готова, хотя сейчас начинаю немного жалеть.

Если бы я хотела потерять девственность, то хотела бы, чтобы этим парнем был мой сладкий мальчик. Но сейчас он был далеко и не хотел меня больше видеть. Но я не верила этому, он никогда бы не бросил меня по собственному желанию, хотя его предложение и было логичным. Признаться, я все еще не была готова отпустить его навсегда, мне было легче верить, что рано или поздно, но он снова будет со мной.

Но сейчас я должна была спасти свою подругу. Я побежала быстрее к полю, насколько это было возможно на шпильках высотою двенадцать сантиметров. Через несколько минут я уже стояла около лаза за трибуны. Одета я была для этого не очень подходяще, потому что мои белые дорогие вещи было легко запачкать, но душевное состояние подруги было для меня важнее состояния одежды.

— Элисон единственная могла меня сейчас поддержать, она была нужна мне, а ты забрал ее у меня, так что прости Томик–слоник, — прошептала я и полезла в дырку.

3

Как и ожидалось, я вымазала свои очень и еще раз очень дорогущие вещи. Я оглядела себя с ног до головы. На груди было грязное пятно, а шорты были и вовсе все измазаны. Хорошо хотя бы, что босоножки остались целые и невредимые, я купила их за бешеные деньги.

— Ну, Элисон, ты будешь мне должна! — рыкнула я.

Тихонько пробираясь мимо нескольких пар, которые с завидной страстью обжимались в углах, я наконец–то увидела небольшую дверцу. Эта дверца вела в комнату, где лежали шланги и прочий инвентарь для полива поля. Сделав глубокий вдох, я шагнула к двери. За ней было тихо, и я уже стала сомневаться, что там кто–то был. Но потом послышались какой–то шепот, и я уверенно вцепилась в ручку двери, и распахнула ее. Моя уверенность куда–то пропала, когда я увидела, что там происходит. Я так и застыла в дверях.

На каком–то безобразном коврике сидела моя подруга. Хотя признаться, она даже не сидела, она была словно тряпичная кукла. Ее тело опиралось на стену позади нее, а Том, стоя перед ней, быстро расстегивал штаны. Меня охватил ужас. Элисон в полу–сознании молча, хлопала ресницами, а качек в спешке справлялся со штанами.

— Ах ты, козел! — выкрикнула я, потом ухватилась за длинный шланг и стегнула им Тома по спине. Послышался громкий шлепок, а потом визг Тома. Если бы не серьезность ситуации, то я бы рассмеялась, услышав, как завыл этот качек.

— Что за черт? — выкрикнул он и обернулся ко мне.

Его лицо моментально залилось румянцем:

— Камила это не то, что ты подумала! — стал он размахивать руками.

— А что я подумала ты качек хренов! — кричала я. Видимо мой крик был настолько ужасен, что парочки, мимо которых я прошла, пустились наутек.

— Ким, — слабым голосом заговорила Элисон. — Помоги ему….

Я уставила на нее. Что она несет? Я что должна помочь ему ее насиловать? Что за бред?

— Камила! Просто здесь была… — и он залился смехом, и стал руками бить по ногам.

Я совершенно не понимала что происходит. Когда же смех прекратился, я вопросительно на него глянула, и из его штанов выскочила белая мышь. Она быстрым ходом направилась ко мне. Я, выкрикнув от испуга, отскочила в сторону, вот тогда–то адское существо выскользнуло в дверь и убежало. Я стояла все еще в шоке от увиденного ранее.

— Камила, там была мышь. Элисон очень испугалась, отпрыгнула и ударилась головой о полку, и потеряла сознание. А потом эта чертова мышь полезла ко мне в штаны.

— Ужас! Но что вы вдвоем здесь делали? — я уже отошла от пережитого и теперь готова была разорвать из–за того, что они меня так напугали и заставили всплывать в голове множество нехороших картинок.

Наконец придя в себя, заговорила Элисон:

— Том обещал мне показать несколько крутых приемов, но нам нужно было взять матрас. А он лежит здесь, — дрожащей рукой она указала на кусок поролона, который валялся в углу.

— Черт! А я уже надумала кучу глупостей о вас, — взмахнула я рукой, изображая, будто вытираю пот со лба.

— Подруга, вот скажи, ты всегда так будешь, обо мне беспокоится? — тихо спросила Элисон. — А то с твоей заботой я не найду себе парня. Ты их всех отпугнешь!

Том взглянула на все еще сидящую Элисон, и подмигнул ей. А затем поднял ее на руки, словно она была пушинкой. Подруга засмеялась и залилась румянцем, а потом проворковала:

— Том, ты можешь меня отпустить, я смогу сама идти.

Парень поставил ее на ноги, но Элисон предпочла все–таки не отпускать его руки и хищно улыбнулась.

— С этого дня я буду тебя только поддерживать, — приложила я руку к сердцу, и произнесла эти слова как клятву, стараясь не замечать этих их ужимок и флирта.

Минуту спустя я, Том и Элисон выбрались наружу. Мы все еще продолжали смеяться.

— Как я могла так ошибиться? — подумала я, удивляясь повороту событий.

— Видела бы ты свое лицо, когда зашла в комнату, — смеялась Элисон.

— А что бы ты подумала, зайдя в темную комнатушку и увидев подругу в полуобморочном состоянии и парня стоящего над ней и расстегивающего штаны? — возмутилась я. — И да, кстати, из–за вас голубки, я испачкала свои ужасно дорогие и к тому же белые вещи. Кто будет их стирать?

— Он.

— Она.

Том и Элисон замерли на секунду и удивленно посмотрели друг на друга, а потом снова рассмеялись.

— Слушайте, я так и не поняла, кто это сделает! — смеясь, проговорила я.

Может, я действительно ошибалась, когда подумала, что Том плохой парень.

— А я предлагаю отправиться всем вместе в кафе, — весело предложил Том.

— Мы согласны, — одновременно прокричали мы с подругой.

Моя тоска улетучилась куда–то, сейчас я не думала о своей потери, но прекрасно понимала, что как только я останусь одна, то это ощущение легкости испариться и останется пустота и огромная дыра в сердце.

— Ким, ты не против, если я поеду с Томом? — умоляюще пролепетала подруга.

— Я уж присмотрю за ней, обещаю, — сказал Том, обнимая Элисон и прижимая к себе, при этом по его лицу расползалась глупая улыбка, а в глазах загорелись огоньки.

— Ну, тогда до встречи в кафе? — сказала я, и направилась по направлению к своей машине.

Мне нужно было успеть забежать домой и переодеть эти грязные вещи. Я на полной скорости рванула к дому. Хорошо, что меня не заметили наши правильные полицейские, а то бы я была сейчас не дома, а в участке.

Порывшись в ящике, я откопала симпатичную облегающую мини юбочку, а ярко красная кружевная кофточка уже висела на спинке стула. Осталось подобрать обувь, и я готова. Обуви у меня было столько, что любая голливудская кинозвезда позавидовала бы, но я остановила свой выбор на красных туфлях с открытым носом и высокой шпилькой.

Все говорили, что на шпильках невозможно водить машину, но для меня это было не так. Я словно родилась в туфлях на высоком каблуке и могла делать в них все, что остальные делали только в кроссовках. Кроме того, всех детей находят в капусте, а меня принес аист в косметичке. Поэтому я так отличаюсь от всех остальных и не страдаю жуткой безвкусицей.

Я успевала вовремя. Но как я люблю говорить: «Хорошенькие девушки опаздывают намного чаще, чем невзрачные. Им можно это простить — они живут в другом часовом поясе».

Это случилось впервые за долгое время, не считая сегодняшнего дня, когда я провожала Коула. Коул… из глаз хлынули слезы. Как мне не хватало его нежной улыбки. И как он вообще мог нарушить традицию с пожеланиями любить его всю жизнь?

Ладно, соберись тряпка, — мысленно говорила я себе, — тебе нужно найти свой клатч.

Я утерла салфеткой слезы и принялась за поиски. Но его нигде не было, что было совершенно невероятно. Я никогда не теряла вещи, в которых лежал мой телефон, а с сегодняшнего утра весь день шел наперекосяк.

Я села на свою все еще не заправленную кровать и принялась вспоминать, где я видела его в последний раз. Да я же уронила его в комнатушке за футбольными трибунами, когда увидела Тома, нависающего над Элисон. Мне нужно срочно туда попасть и забрать мой телефон оттуда.

Я подбежала к домашнему телефону и быстро по памяти набрала номер подруги.

— Алло, — ответила счастливым голосом Элисон.

— Слушай, я оставила свой клатч под трибунами, мне нужно срочно его забрать, так что я могу немного опоздать, — деловым тоном проговорила я.

— А может, ты заберешь его завтра? — мечтательным голосом спросила меня подруга.

— Прием, прием! Земля вызывает Элисон. Ты что не понимаешь? Там ведь моя кредитка и мобильник. А вдруг Коул позвонит? — немного раздраженно проговорила я.

Я завидовала тому, что сейчас моя лучшая подруга была счастлива, да и к тому же с парнем. А мой возлюбленный бросил меня и уехал, или наоборот уехал, а потом бросил, да и видимо судьбе этого оказалось мало, я еще и мобильник посеяла.

— Хорошо, мы будем тебя ждать. Хотя можешь не торопиться, — хихикнула в трубку подруга и связь оборвалась.

Я быстро доехала до школы и уже второй раз за день направилась в то место, которое так мне напоминало о Коуле. Но сейчас передо мной стояла важная задача — найти свой клатч. Иначе отец убьет меня за кредитку, а я себя — за телефон. Но и на этот раз удача повернулась ко мне задом. Дверь в комнатушку была заперта и я не знала, что теперь мне делать.

Я как последняя дура стояла и дергала ручку двери с надеждой, что она откроется. Но, увы, дверь не поддавалась. С отчаянным стоном я повернулась, чтобы уходить, но меня остановил чей–то голос:

— Бедняжка, потеряла сумочку!

— Стив! — я точно узнала насмешливый тон моего заклятого врага.

Когда–то этот парень мне безумно нравился, но ему было мало моей любви, и он с надоедливой манерой игривого самца уламывал меня на секс. Нет, ну, в самом деле, разве можно постоянно начинать разговор с вопроса типа: «Когда мы займемся этим?» или «Ну что, сегодня может, ты мне дашь?»

Меня это выводило просто. Мне было тогда 12, а он такой весь взрослый 13-ти летний парень все меня завораживал своими лестными комплиментами. Это сейчас я понимаю, что он фальшивый от головы до пят, но тогда я по нему сохла, как и добрая половина класса. Еще бы по нему не сходить с ума ведь он занял первое место по фехтованию в Америке. Разве это не повод с ним встречаться!

Очень жаль, но природа не обогатила его на супер сексуальную внешность, но его заслуги делали все за него, да и обаяния ему не занимать. Он был примерно моего роста, поэтому на шпильках я была выше его. Его рыжие волосы как проволока скручивались на голове. Глаза были узкими, и от этого выражение его лица казалось постоянно хитрым. Что мне в нем нравилась это, наверное, улыбка. Когда он улыбался, на его щеках появлялись милые ямочки. Как вы наверно заметили, я падка на ямочки на щеках у парней. Его тело было подкаченным, конечно оно не шло в сравнение с телом Коула. Честно говоря, тело Коула было просто изумительным, но речь не об этом. У Стива были накачены руки, и не более того.

— Ой, наша «Мисс я гадюка» отозвалась, — насмешливым тоном произнес он, и вышел из тени трибун.

— Черт! Стив я не в настроении с тобой спорить, отдай мою сумочку и я уйду. — Я старалась с ним говорить спокойным тоном, но его наглая физиономия доводила меня до бешенства.

— А почему ты решила, что она у меня? — театрально взмахнул он рукой. — Я его не вижу у себя в руках.

— Стив, подонок ты чертов! Быстро отдай мою сумочку или я тебе го… — я не успела договорить.

Стив так быстро оказался рядом со мной, что я просто не успела сообразить, и не смогла увернуться. Он толкнул меня к закрытой двери. Когда я в нее уперлась, он расставил руки рядом с моими плечами и всем телом прижался ко мне.

— Что теперь скажешь? — ехидно спросил он.

— Скажу что ты больной болван! Если ты сейчас же не вернешь сумку, я обещаю, домой ты вернешься не парнем! — пригрозила я ему. — И отойди от меня!

— Ой, а что ты мне сделаешь? Укусишь?

— Отпусти меня, урод! — попыталась я вырваться из западни.

— Нееет, — его глаза странно заблестели, и он прильнул к моим губам. Я выворачивалась, но все было напрасно.

Знали бы вы, как мне было гадко. Его поцелуй был таким не правильным, и таким мокрым, что меня чуть не вывернуло на его куртку. Я вся была в его слюнях, это было просто ужасно и отвратительно.

Когда он оторвался от моих губ, стал глубоко дышать. Я еще раз дернулась в попытке его оттолкнуть, но опять ничего не вышло. Он еще раз хищно на меня глянул и рукой взялся за грудь. Он меня нагло лапал, а я, царапаясь и толкаясь, пыталась его отодвинуть от себя.

— Помогите! Кто–нибудь! Эгей! Люди! — орала я как бешеная. Конечно, Стив был не супер качек, но достаточно силен, что бы удержать девчонку.

— Отпусти ее! — Послышался незнакомый мужской голос.

Стив развернулся и стал всматриваться в темноту.

— Слушай, парень, тебя, кажется, мамочка домой позвала! — грозно прошипел он.

— Я дважды повторять не буду, — голос незнакомца был настолько грозным, что я невольно запряталась за спину Стива. Тот в свою очередь трусливо стал уходить.

— Эй! А мой телефон! — крикнула я ему вдогонку.

— Была бы ты умнее, увидела бы, что он лежит рядом! — крикнул тот, и вылез сквозь дыру.

Все мои вещи были опять грязные, юбка была поднята, и я сгорала от стыда.

— С тобой все в порядке? — послышался тот самый голос моего спасителя, но уже с теплыми нотками.

— Да кажется! — пролепетала я. — Спасибо что помогли!

Наконец–то из темноты вынырнул парень. На вид ему было лет 19. Он был симпатичным, даже очень симпатичным.

— Ах, да. Чуть не забыл, я Ангел, — протянул мне незнакомец руку.

— Очень приятно! А как ты здесь оказался?

Да уж хорошее имя Ангел. Кто так обидел мальчика при рождении.

— Я сидел на трибуне, и услышал твой крик. Решил помочь. — Улыбнулся он мне. — Может, все–таки вылезем отсюда?

Я согласно кивнула, и поплелась к выходу.

Я подняла свой несчастный клатч. Из–за него я попала в неловкую ситуацию, но не тут–то было, я не стану краснеть при каком–то незнакомом мне парне. Я высоко подняла голову и уверенной походкой зашагала к машине.

Я не хотела терять последние капли своей гордости, особенно после того, как Ангел видел то, что со мной делал этот урод Стив. Я уверенно шла к своей машине, казалось, сегодня уже больше нечего портить, но злой рок не оставил меня и сейчас. Я подвернула ногу и сломала каблук.

Только этого мне сейчас не хватало. Я падала на мокрую траву, что означало полный крах моему внешнему виду. Но непонятным для меня образом, я оказалась на руках Ангела.

— Спасибо, — прошептала я, глядя в глаза моего спасителя, — ты мой ангел–хранитель? — спросила я с улыбкой.

— Нет, — засмеявший ответил он, — просто я оказался в нужное время, в нужном месте.

— Ты можешь поставить меня на землю, я вполне могу сама передвигать ногами.

— А как же твой сломанный каблук? — удивленно спросил парень.

— Ничего, я смогу как–нибудь доковылять до машины, — пошутила я, а сама была готова расплакаться от стыда и из–за своих любимых туфелек.

Парень поставил меня на траву и еще некоторое время смотрел на то, как я вразвалочку пытаюсь дойти до машины. Тогда он быстрыми шагами сократил расстояние между нами и спросил:

— Что ты будешь делать с этими туфлями?

— Поставлю на полочку, и буду любоваться ими до конца своей жизни, — сострила я. Он задавал очень глупые вопросы. Другой бы на его месте, давно попросил оставить ему мой номер телефона.

Услышав мои слова, Ангел улыбнулся и наклонился к моей целой туфле, через секунду послышался хруст и у меня в руке оказался мой второй каблук. Теперь туфли были безвозвратно испорчены, но зато идти стало гораздо легче.

— Спасибо, ты помог мне снова, — улыбнувшись, проговорила я, крутя сломанными каблуками.

Ангел лишь улыбнулся, причем вокруг его глаз собрались маленькие складочки, придавшие ему очень добрый вид, и пожал плечами.

— А ты не хочешь поехать со мной в кафе? — спросила я.

И вот я поняла, что творю. Только сегодня я проводила Коула в другой город, а сейчас собираюсь позвать незнакомого парня в кафе, это было ненормально даже для меня. Но дело уже было сделано и нельзя было вернуть все обратно.

— Конечно, я был бы очень рад, — весело сказал Ангел. Быстрым движением поднял меня на руки и донес до самой машины.

— Кстати, ты так и не сказала мне своего имени, — прошептал он мне на ухо и галантно открыл передо мной дверь.

Как–то все странно происходило. Парень — Ангел — хранитель помог мне, да еще и каблук подправил, да еще и на руках понес. Что–то здесь не так. Сердце тревожно колотило о том, что лучше не садиться с незнакомцем в машину. Но на его протест, я в уме пыталась себя убедить:

«Он ведь мне не незнакомец, я уже его знаю. Это Ангел».

Я уселась за руль, и не успела закрыть дверцу, как Ангел уже сидел рядом со мной.

— Ух… А ты быстрый! — удивленно хлопнула я в ладоши.

— Ну что есть, то есть, — как–то хищно улыбнулся он.

— Сначала заедем ко мне домой, и я переоденусь, — нервно процедила я сквозь зубы. Черт, второе переодевание за день, и столько отличных вещей испорчено, это мой рекорд.

— Да я не против, — все еще улыбаясь, сказал он.

Я завела машину, и мы поехали ко мне домой.

4

— Ангел, а откуда ты здесь появился? Ну, я имею в виду, откуда ты взялся на трибунах, ты вроде бы не ученик, — пыталась я поддержать беседу по дороге домой.

— Я не ученик, еще не ученик. Я сегодня приехал в ваш городок, и пришел посмотреть на школу, — улыбнулся он.

— А откуда ты?

— Я из Сиэтла.

Я остановила машину рядом со своим «правильным» домом, и пошла по направлению к нему. Ангел пошел вслед за мной. Когда мы подошли к двери, Ангел почему–то замешкался и притормозил. Я открыла дверь и вошла внутрь. Парень все еще мялся на пороге. И нерешительно оглядывал дом со своей обзорной точки. Он словно хотел войти, но что–то мешало ему и не пускало. Я удивленно посмотрела на него и вскинула выщипанную бровь.

— Входи. Я сейчас мигом. Можешь пока посмотреть телевизор, но, чур, за мной не подглядывать, — указала я пальцем на огромный плазменный экран и, выходя из комнаты, подмигнула ему.

С хитрой улыбкой он шагнул через порог, и прошел в комнату.

— Я жду, — сладко произнес он.

Я быстро побежала по ступенькам в свою комнату. В этот раз я решила надеть свои любимые светлые джинсы и глубоко декольтированный топ голубого цвета. Я все еще не могла выбрать, что мне обуть. Очередную шпильку портить мне не хотелось, поэтому я надела единственные в моем гардеробе босоножки на высокой платформе. Они как раз подходили к наряду, потому что были голубовато зеленоватого цвета. Я встала перед зеркалом и внимательно осмотрела себя с ног до головы. Я выглядела просто сногсшибательно, что уж скромничать. Нужно было немного подправить макияж, и я была готова к выходу в свет. Когда я закончила и с ним, на меня вновь смотрела красивая девушка, с грустными глазами. Но нужно было исправлять это, и я подумала о предстоящем ужине с друзьями.

Со счастливой улыбкой я уже собиралась выходить, но меня остановил сильный порыв ветра. Я обернулась посмотреть, откуда он взялся, но окно было закрыто. Передернув плечами и выпрямившись, я снова повернулась к двери. Напротив меня стоял Ангел. Его хищная улыбка меня пугала. Зря я его пригласила в кафе. И вообще я о нем ничего не знаю. Его неожиданное появление заставило меня вздрогнуть, и из рук выпал клатч и громко упал на пол. Но меня это сейчас не волновало, меня интересовал другой вопрос, как он так быстро оказался в моей комнате.

Он поманил меня рукой, и тело, словно не слушая моего мозга, ринулось к нему на встречу.

— Знаешь, ты мне нравишься. Я, наверное, подольше задержусь в этом городке, — шепнул он мне на ухо и облизнул шею.

Одним легким движением он развернул меня задом, и откинул мою еще с утра заплетенную косичку на другую сторону. Он прижался ко мне всем телом, и я почувствовала, как он дрожит от предвкушения того, что последует за этим. Потом я почувствовала, как его руки медленно поднимаются по моим бедрам бесстыдно их лапая. Сейчас он особо не отличался от Стива, только вот этот парень был действительно красив, что нельзя сказать о Стиве. Прохладное дыхание Ангела щекотало мою кожу в области шеи там, где он недавно ее лизнул, а потом меня оглушила острая боль.

Шея начала ужасно болеть, но эта боль моментально прошла, и вместо нее пришло дикое возбуждение. Это было необыкновенное чувство. Мне хотелось кричать.

Я вся горела, горло уже не болело. Я чувствовала лишь руки Ангела, которые остановились на моей груди. Руками он–то сжимал мою грудь, то отпускал, а я, затерявшись в экстазе, лишь сладко постанывала и извивалась всем телом.

Когда Ангел отпрянул от моей шеи, я стояла, онемев, и глубоко дышала. Во мне еще оставалось ощущение возбуждения, но уже не такое сильное, мой разум был словно в тумане, но сейчас он начинал рассеиваться, и я поняла весь ужас этой сцены.

«Какой кошмар, он только что пил мою кровь» — кричало все во мне, — «Беги, быстрее, пока можешь это сделать».

Но я не могла. Я не могла даже шевельнуть пальцем, я больше не управляла своим телом, иначе бы давно набирала номер полиции.

Я не осознанно повернулась лицом к парню, и он заглянул мне в глаза, и однотонно заговорил.

— Ты не забудешь эту сцену. Я запрещаю тебе говорить об этом. Ты просто не сможешь рассказать, что я с тобой делаю. Ты будешь, уверенна, что я тебя безумно люблю. Ты любишь меня очень сильно. Ты будешь давать мне кровь. И все это станет для тебя нормальным. Теперь ты не смеешь мне не в чем отказывать. Ты поняла меня?

Я словно на автомате кивнула головой. Впервые я чувствовала себя запертой в собственном теле. И поверьте мне, это ощущение не из приятных. Это просто ужасно, когда тобой управляют, я была как марионетка.

Его фразы были короткими, но почему–то они сильно укоренялись в моей голове. Пока он говорил, я лишь кивала и не могла оторвать свой взгляд от него.

Я вела себя словно зомби с этим парнем. В глубине своего сознания я понимала, что больше не должна встречаться с ним. Но в голове все продолжал звучать мягкий, но настойчивый голос Ангела:

— Ты не забудешь эту сцену. Я запрещаю тебе говорить об этом. Ты просто не сможешь рассказать, что я с тобой делаю. Ты будешь, уверенна, что я тебя безумно люблю. Ты любишь меня очень сильно. Ты будешь давать мне кровь. И все это станет для тебя нормальным. Теперь ты не смеешь мне не в чем отказывать.

Когда он исчез так же внезапно, как и появился я, наконец, начала приходить понемногу в себя. Я будто слышала скрип заржавевших колесиков, вертевшихся у меня в голове, и сейчас набирающих силу, чтобы восстановить мою умственную деятельность.

Что все это означало? Я пошла в ванную и спрыснула лицо холодной водой, и с меня будто бы спало оцепенение, сковавшее мое тело. Я смогла, наконец, расслабиться. Что он сделал со мной? И вообще, какого черта я делаю дома, ведь меня в кафе уже заждались Элисон и Том.

Но как впоследствии, я узнала, они не теряли даром времени. Когда я зашла в дверь кафе, то мои глаза сразу же выхватили из толпы пару целующихся подростков, одна из которых была моя лучшей подругой. Они вели себя так, словно были одни в кафе. Ни стыда, ни совести, а ведь это были не простые дружеские поцелуи…

Мелкими шажками, протискиваясь между близко поставленными столиками, я, все–таки добралась до парочки.

— Кхм, Кхм… — закашляла я над их головами, тем самым, привлекая их внимание.

Парочка моментально распалась. Элисон с пылающими щеками отпрыгнула на одну сторону диванчика, а Том остался на своем месте, и послал мне смущенный взгляд.

— Я вижу вам тут и без меня весело! — послала я им язвительную улыбку.

— Эм… — замешкалась девушка. — Ну что ты нашла телефон? — быстро сменила тему разговора Элисон.

— Да! И ты не поверишь, кто на меня напал… — я промотала в голове воспоминания о нападении Стива, а потом в памяти всплыл тот страстный момент, когда Ангел целовал меня в шею, у меня задрожали коленки и ноги стали ватными, так что я быстро присела на место рядом с Элисон.

— Эй! Мечтательница! Земля вызывает Ким! Прием, как вы нас слышите, — моя подруга стояла, и махала рукой у меня перед лицом.

— Да слышу я. В общем, я пришла под трибуны, и там был Стив. Короче он меня чуть не изнасиловал, если бы не Ангел, — мой голос дрогнул на имени моего… любимого? Может, я все–таки головой ударилась?

— Кажется, она ударилась головой, — тихо проговорила Элисон Тому. Неосознанно наши мысли сбежались, я тоже так считала.

До недавнего времени, у меня был лишь один единственный и неповторимый любимый Коул, но он уехал, и тут появился Ангел и я почему–то тоже считаю его любимым, хотя и познакомилась с ним только сегодня. Может это все на почве аффекта из–за нападения Стива, и я все же нормальный и адекватный человек?

— Я вас слышу, и я не ударилась головой. Ангел — это новый ученик в нашей отстойной школе. Ох! Видела бы ты его, он просто душка, — сладко улыбнулась я.

— А почему же ты не позвала его в кафе? Мне уже интересно глянуть на него, ты меня заинтриговала, — радостно воскликнула Элис.

Том недовольно хмыкнул, и Элисон присела рядом с ним. Обняв его, она что–то зашептала ему на ухо, от чего на его губах заиграла мечтательная улыбка, а щеки залил румянец.

Мы с Элисон знакомы с самого первого класса. С той поры мы с ней лучшие подруги, и она всегда делилась со мной своими тайнами. По идее моя подруга старше меня на год, но мы никогда не чувствовали этого года разницы. Элисон пошла в школу позже остальных, так мы и оказались вместе в одном классе. Мне было не по себе, когда я узнала, что Элисон переспала с парнем. Это было так странно, и не привычно, что я просто иногда забывала, что Элисон попробовав секс, от него не отказывается. Я иногда густо краснела и возмущалась о фильме, где девушка спит с парнем, а Элисон недовольно фыркала на меня, мол «Ты же не пробовала, вот и помалкивай». Но эта часть ее жизни никогда не становилась помехой нашим дружеским отношениям.

Я представила, что за пошлости Элисон шептала на ухо Тому, и меня начало мутить. Я заставила себя сделать глубокий вдох, и замерла с полной грудью воздуха. В кафе вошел Ангел. Он был такой замечательный.

Высокий голубоглазый блондин, словно сошедший с обложки журнала для девушек, который я и Элисон любили рассматривать. Он беглым взглядом осмотрел помещение, и остановил свой заинтересованный взгляд на мне. Его полные, и такие манящие губы сложились в восхитительной улыбке, что я невольно задрожала от такого изумительного видения. Моя шея загорела, а по телу растеклась сладкая истома. Его светлая майка была практически прозрачной, и сквозь нее я видела его накаченное, и можно сказать божественное тело. Его джинсы обтягивали область паха до неприличия, и мой взгляд неосознанно остановился именно на том месте.

По всему моему телу разлилась дрожь наслаждения, когда он еще раз на меня глянул. Легкой, присущей лишь хищникам грацией, он направился ко мне. А я стояла с полной грудью воздуха, который за рассматриванием Ангела забыла выпустить.

— Ну, наконец–то я нашел это кафе, — подходя к столику, улыбнулся он Элисон и Тому, а потом еще раз бросил на меня свой до безумия сексуальный взгляд.

Вовремя опомнившись от чар, исходивших от парня, я повернулась к друзьям: — Элисон, Том это Ангел! Тот парень, что помог разобраться со Стивом!

Первой заговорила Элис:

— Ой, очень приятно. Спасибо что помог нашей растеряхе, а то бы было горе, — пожимая руку, болтала подруга.

— Да я только рад помочь такому неземному созданию как Ким, — подмигнул он мне, на что я пролепетала что–то невнятное, что–то вроде «ой как мило!».

— Привет, я Том, — протянул парень руку Ангелу. Тот ответил рукопожатием, вот только лицо Тома стало серьезным, и даже можно сказать немного напуганным.

Наконец я и Ангел присели за столик напротив парочки. Весь вечер мы проболтали, но вот серьезное лицо Тома все не давало мне покоя. Что же его так насторожило?

Официантка подлетела к нашему столику и неловко улыбнулась нам всем. Конечно, таких красивых пар в округе очень мало, есть на что заглядеться. Да что я несу?

— Что закажете, — посмотрела она на меня и Ангела.

На моем сегодняшнем кавалере ее взгляд задержался намного дольше, чем позволяли приличия. Затем она подмигнула ему и натянула голливудскую улыбку. Меня это начало раздражать.

— Мороженое с вишнёвым сиропом, — сказала я и натянула милую улыбку, хотя сама была готова расцарапать ее миленькое личико.

— А мне, пожалуйста, Кровавую Мэри, — произнёс Ангел, сделав ударение на «кровавая».

Я снова взглянула на него. Таинственный незнакомец из сказок, возможно человек, который зализывает мои раны в сердце.

Элис обняла Тома за плечи, а тот строго уставился на Ангела и не давал моей подруге поцеловать его. Элисон отпихнула его в сторону и продвинулась ко мне. Вытащив сигареты из сумки, она достала зажигалку из кармана.

— Тут нельзя курить, — сказала официантка, быстро уловившая движения Элис.

Тогда моя подруга поднялась, и специально задев официантку бедром, направилась к выходу на улицу. Я поспешила за ней, пытаясь выдернуть из ее рук сигареты.

— Ты опять? — громко воскликнула я.

— Ага. Я думала Том другой, а тут. Черт подери, вон он уже на официантку поглядывает, — раздраженно проговорила Элисон.

Дверь в кафе открылась и выпустила Тома.

— Эй, Элисон ты что куришь? — невинно спросил он.

— А тебе то что? Беги, построй глазки официантке, — сварливо крикнула моя подруга.

— Да что ты начинаешь, я не смотрел на ту официантку, — стал кричать Том.

Я стояла и слушала их взаимные упреки, не понимая, с чего все началось. Ведь они еще даже не встречаются. Между криками друзей, я сказала:

— Наверное, я здесь лишняя, пойду внутрь.

Открыв дверь, я тихо скользнула в наполненное кафе и отыскала глазами наш столик, за которым беззаботно сидел Ангел. Он обратил на меня свой голодный взгляд, и по коже забегали мурашки. Я совершенно не понимала своих действий. Ангел видимо делал со мной что–то не хорошее, но я не могла сопротивляться его манящему запаху, его теплым объятиям, его сладкому голосу.

Проскальзывая между столиками, я случайно зацепила тарелку с картошкой какого–то огромного, и тучного мужчины.

— Эй, ты что ослепла! — вскрикнул он, тяжело поднимаясь со стула. — Тупая что ли? Откормила себе задницу, что между столиками не пролазишь.

Я стояла в шоке от его реакции. Он так громко на меня кричал, что мне стало действительно неловко, а я только и могла собирать с пола картошку и приговаривать «Извините», «Простите», " Я случайно».

— Короче, ты должна купить мне картошки, — нагло проговорил мужик со свисающим животом, и схватил меня своими грязными лапищами за руку. — Официантка!

— Отпустите меня, — закричала я, пытаясь выдернуть из его потной лапищи свою руку.

Меня он ужасно пугал, а в кафе, видя эту картину, никто даже головы не поднял. Я с надеждой глянула на столик, за которым сидела, в поисках Ангела, но его там не было. Я даже и не заметила как он сел за столик напротив противного дядьки, видимо тот так же не заметил, как к нему за столик подсели.

— Отпусти ее, — грозно прошипел Ангел. Мужик от неожиданности вскочил из–за стола.

— Черт, ты чего пугаешь так, — нервно проговорил обидчик. — Слушай, твоя тёлка должна мне порцию картошки.

— Присядь, — спокойным тоном приказал Ангел. Противный толстяк послушно уселся за столик. — А теперь слушай меня. Сейчас ты пойдешь к официантке, и закажешь всем картошку — фри, а потом, расплатившись, пойдешь на улицу и направишься домой.

Я наблюдала за этой ситуацией со стороны. Толстый мужик сидел и внимательно слушал моего парня, а потом покорно встал, отпустил мою руку, заказал всем картошки, расплатился и пошел домой.

Я стояла и потирала очень болевшее запястье.

— Сильно болит? — заботливым голосом спросил Ангел, оказавшись позади меня.

— Не сильно, но болит, — всхлипнула я.

Мы под руку с Ангелом вышли из кафе. На улице, уже обнимаясь, стояли Том и Элисон. Легкой походкой мы подошли к парочке.

— Элисон, я, пожалуй, отправлюсь домой. Созвонимся завтра. Я думаю, что Том тебя подкинет в школу? — устало проговорила я.

— Да, он подвезет, не переживай. Ты езжай домой, как–то ты не очень выглядишь, — со счастливой улыбкой пролепетала Элисон.

— Спасибо подруга за комплимент, — скорчила я недовольную гримасу и покачала головой.

Друзья рассмеялись над моим поведением. Я подошла и обняла Элисон на прощание, она же успела поцеловать меня в щеку, в то время, как рука Тома все еще крепко обнимала ее.

Я напоследок улыбнулась им, и, опираясь на Ангела, поплелась домой.

5

Я стояла около дома и пыталась открыть дверь, но у меня это никак не получалось. В голове крутилось множество мыслей, они поглотили меня и не хотели выпускать из своих сетей. Что же не так с этим парнем? Я видела сегодня в кафе, как Ангел принудил того толстяка. Но это же не нормально! Как он это сделал?

Я думала намного трезвее, чем в кафе, как будто начала потихоньку отходить от рюмки водки. И этот поцелуй в шею. Я провела рукой по коже, на которой осталась маленькая царапинка. Страстный поцелуй?

Наконец, из–за всех этих странных мыслей и дрожи в руках, я выронила ключи и нагнулась за ними. Вдруг они исчезли. Я распрямилась и огляделась по сторонам, ничего не понимаю. Куда они могли деться? Возле уха что–то зазвенело.

— Не это ищешь, — сказал Ангел и улыбнулся. От этой улыбки бросало в дрожь.

— Какого чёрта ты тут делаешь? Отстань от меня, твоё дурное влияние на мой мозг меня уже достало. Я не знаю что ты такое, но я не намерена… — я замолчала на полуслове и взглянула в его глаза, всё перевернулось.

Только он, он моя надежда, моё спасение от одиночества. Я жадно запрыгнула на него и поцеловала. Мы оба смеясь, упали в лужайку…

Что самое интересное, я упала на Ангела, а он своей, как я поняла, дорогой курткой влез в грязь. Мама всегда включала на ночь полив нашего идеального газона, и от этого земля была мокрой.

— Ну вот, теперь я грязный как свинья, — с мечтающей улыбкой прошептал он мне.

— Да уж, чистюлей тебя не назовешь, — хохотнула я от его дыхания, которое щекотало мне шею.

Я повернула голову вбок, и посмотрела на окна родителей. Свет был выключен, и в доме царила полная тишина. Я сползла с Ангела, и стала поправлять на себе одежду. Когда передо мной встал Ангел, то он весь был измазан грязью, и мне его стало жаль. Нельзя же было отпускать его идти домой в таком виде. Наши правильные соседи не правильно поймут такую прогулку. Я набрала побольше воздуха и выдала.

— Может, зайдешь ко мне и хоть немного смоешь грязь? — практически на одном дыхании выговорила я.

— Ну, я не против, я только за, — даже в полумраке я увидела его самодовольную ухмылку.

Я подошла к двери, но ключей у меня все еще не было. Я обернулась к Ангелу с надеждой, что он мне их отдаст. Так оно и случилось, в руках парня зазвенели железные ключи, и я, выхватив их, стала отпирать замок. Мне сразу же вспомнился момент, произошедший несколькими часами ранее. Я точно так же пригласила его в дом, и он творил со мной что–то не понятное. Меня охватила нехорошее предчувствие. Я шагнула в темноту гостиной, и обернулась к Ангелу. Никого нет? Он что ушел? Когда я обернулась, то обнаружила, что Ангел исчез. Это было очень, и еще раз очень странно.

Я захлопнула дверь, и, оборачиваясь по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что–нибудь в темноте, шла к лестнице на второй этаж.

— Ты что, в самом деле, ничего не видишь в темноте? — послышался голос Ангела, и я была уверена, что он доносился со стороны кухни.

— Как ты так быстро пробрался в дом? — набирая в грудь воздуха, спросила я, меня пугал этот парень и дело было не только в его неожиданных появлениях из ниоткуда. Вся его внешность кричала сейчас, что он опасен.

— Видишь ли, мне даже напрягаться не нужно было, — даже в темноте я чувствовала на себе его взгляд. С точностью до миллиметра я повернулась прямо к нему лицом.

— Впечатляет, — ухмыльнулся он. — Что по голосу ориентируешься?

Потом я почувствовала легкий порыв ветерка, и голос Ангела зазвучал прямо за спиной.

— А что если твое чувство ориентации тебя подведет?

Секунду спустя его голос зазвучал с другого конца комнаты.

— Что если ты не будешь успевать выследить меня?

Мне с каждой минутой становилось все страшнее и страшнее. Каждый раз его голос раздавался с разных углов моего дома.

— Зачем ты это делаешь? — тряслась я от испуга.

— А мне это нравится! Это как игра в кошки мышки, ты — мышка, а я — кошка. Вот только в этой игре есть особенность, мышка совершенно беззащитна перед котом, — он появился рядом со мной и схватил за руку.

Я не заметила, что меня колотила крупная дрожь, пока не увидела свои трясущиеся руки. Слезы струились по лицу, а в горле стоял такой огромный ком, что я даже пискнуть не могла. Мне было очень страшно, когда ты не понимаешь, что вокруг происходит, и ты не можешь это объяснить, а самое главное это происходит с тобой — это пугает вдвойне.

— Да расслабься ты! Я тебя не собираюсь убивать, пока не собираюсь! — рассмеявшись, сказал он.

На какое–то время в комнате воцарилось молчание. А потом он снова заговорил, его голос наполнил всю комнату и отражался от стен:

— Знаешь, для человека ты очень даже вкусная. Нет, ну вот действительно, ты как мороженное жарким днем. Или как горячий чай, в холодную пору. В общем, мне жаль тебя убивать, и испортить такую вкуснятину.

Ангел отпустил мою, и без того уже травмированную руку, и пальцами провел по мокрому от слез лицу.

Я отстранилась от него и побежала. Мне хотелось оказаться от него подальше, сейчас мне это было необходимо. Я не могла спокойно дышать рядом с ним, а мое сердце просто готово было выпрыгнуть из груди. Когда я уже увидела впереди дверь на улицу, его руки схватили меня, и он прижал меня к стене.

— Куда же ты, милая? — прошептал он.

Его дыхание приятно щекотало мне кожу, по всему телу пробежала волна возбуждения. Это ощущение пришло совершенно не вовремя. Я попыталась его оттолкнуть от меня, но я была слишком слаба и ни на миллиметр не отдалила от себя.

— Что тебе от меня нужно? — с трудом выговорила я.

— Мне нужна ты вся! Я хочу тебя, — сдерживая смех, проговорил Ангел, прижимаясь ко мне все больше и больше.

— Есть одна проблема! — проговорила я.

Моя голова кружилась, я не понимала, от чего именно это происходило, толи оттого, что он прижимал меня все сильнее и сильнее к себе, или от его близости.

— Какая? — удивленно посмотрел на меня Ангел и немного отодвинулся, чтобы посмотреть на меня.

— Я тебя не хочу! Я не хочу быть с таким монстром как ты! Я боюсь тебя! — выпалила я.

Сейчас было не очень разумно говорить все это, но я просто не могла держать это в себе. Да я могла сейчас пожалеть о своих словах, но это была правда, а я не привыкла сдерживать свои высказывания.

Неожиданно руки Ангела исчезли, и сам он отстранился от меня.

— Я не хочу, что бы ты меня боялась, но внушать тебе я это не буду. Я хочу, что бы ты сама поняла, что отношения со мной пойдут тебе в пользу, — с этими словами он за секунду открыл дверь, и исчез.

А я стояла у открытой двери, и рыдала на всю улицу. Ну, за что мне это все? Где моя спокойная жизнь? Где мой сладкий мальчик? Где, черт возьми, мои любящие родители?

Неужели некому мне помочь?

6

Я стояла на пороге как вкопанная. Наконец мой пульс начал приходить в норму, и я смогла свободно вздохнуть. Я, недолго думая, подошла к двери и закрыла её, после этого мне в голову пришло сделать то же самое и со всеми остальными дверьми и окнами в доме. Через пятнадцать минут я уже закрыла всё и заперлась в комнате. Сжавшись в углу, клубком, я дрожала. Зачем я ему нужна, зачем эти глупые фразы?

— Потому что ты должна стать моей, — мысленно ответил он.

Сначала я подумала, что это разыгралось мое воображение, но я сильно ошибалась. В следующую секунду он уже лежал на моей кровати. Я побежала к двери, но он преградил мне путь к отступлению.

— Что тебе нужно, оставь меня в покое! — прошептала я и попятилась от него.

Я должна была находиться от него так далеко, насколько это только возможно было. Я должна была трезво мыслить, а его близость одновременно пугала меня и заставляла сердце биться чаще от радости.

— У тебя нет шанса… извини, но только ты… ты должна стать моей спутницей.

— Чего? — взглянула я на него красными глазами. Он бредил! Какой кошмар, меня спас сумасшедший!

— Ты должна быть со мной. Или я… — он задумался, а потом, засмеявшись, продолжил, — или обращу тебя.

— В кого? Не лезь ко мне и не подходи! Дай пожить спокойнее! — завизжала я.

— Нет, откажешься и умрёшь, потому что не только я хочу тебя забрать.

Он потянулся к моей шее. Я отступила еще на шаг. Я помню, что произошло в прошлый раз и мне этого совсем не хотелось. Я не хочу, чтобы он пытался совратить меня! Но как же я ошибалась в своих мыслях, ему не нужен был секс, он хотел…

— Твоё последнее слово…

Я закрыла глаза и мысленно представила всех, кого потеряю: мама, папа, подруга, Коул, себя… я догадывалась, что он со мной собирался сделать… Этот парень был больным!

Ангел прижимал меня к двери, рядом с которой я стояла. Мне было безумно страшно, но от прикосновений Ангела по телу начинала разливаться странная теплота, и ощущение внизу живота, словно там порхали бабочки. Я очень боялась его, но в то же время очень жаждала. Влечение было очень сильным. Его голубые глаза притягивали, я готова была утонуть в них. Куда же подевалась вся моя решимость избавиться от него? Эти два чувства боролись во мне, и я уже была на грани того что бы ответить «Да, я хочу быть твоей!». Но в комнату постучали, и я почувствовала легкий ветерок. Ангел исчез.

— Ким, ты в порядке? — сонным голосом протянула мама из–за двери. С громкими рыданиями я открыла дверь, и бросилась в объятия мамы.

— Мама! Мамочка! Давай уедим отсюда! Прошу тебя, — истерически, прерываясь из–за рыданий молила я. — Мама, мне страшно! Мы должны уехать подальше отсюда!

— Тише детка! — растерянно приговаривала мама, и гладила по голове. — Тише моя милая. Давай присядем, — начала вести меня мама к моей комнате.

Я отрицательно замотала головой, и упрямо не хотела идти туда. Не то что бы моя комната мне не нравилась, просто сейчас она мне не казалась тем безопасным местечком, в котором можно укрыться от лишних глаз. И та сцена с Ангелом преследовала меня. Теперь моя комната казалась мне мрачной, и очень опасной.

— Хорошо! Если не хочешь в комнату, пойдем на кухню, я приготовлю тебе чай, и ты мне все объяснишь, — понимающе взглянула она мне в глаза.

Все еще рыдая, и находясь в объятиях мамы, мы спустились вниз. В комнате царила темнота, и в каждом темном силуэте я видела Ангела. Мне хотелось поскорее войти в кухню и включить все возможные лампочки.

Наша кухня была просторной. На полу лежала белая плитка. Все шкафчики, полочки, столики, словно впитав тьму, из кремового, и такого аппетитного цвета превратились в грязный серый цвет. Все вокруг казалось мне зловещим. Мама одним легким движением клацнула включатель, и комната залилась ярким желтым цветом.

— Камила, что произошло? — тревожно спросила мама, усаживая меня за стойку. — Я услышала шум… А потом ты выскочила…

Я судорожно начала соображать, стоит ли рассказывать матери об Ангеле, о том, что он преследует меня, угрожает и заставляет делать людей то, что он захочет. Конечно же, стоит! — решила я и, вздохнув, начала говорить.

— Мама, я должна тебе рассказать… — и как только я попыталась произнести ей в голос имя Ангела, мою голову охватила ужасная боль, и я закричала.

В ней как будто взорвалась бомба. Все чувства обострились, и любой малейший звук резал мои уши, и это отзывалось сильнейшей болью в моей голове. Вся комната поплыла перед глазами, а затем все вокруг стало погружаться во тьму. Но я точно знала, что это не проблемы с электричеством, это я теряла сознание.

Когда я открыла глаза, то на моей больной голове лежало полотенце, руку нервно, и плача держала мама. А рядом с диваном взад вперед ходил отец.

— Что произошло? — слабым голосом спросила я.

Надо мной появилось лицо незнакомого мужчины.

— Вы потеряли сознание. Я доктор Эндрю Кофил. Как вы себя чувствуете? — спросил он.

Это был низенький, и немного полноватый мужчина. На вид ему было около сорока лет. Его желтые глаза излучали тепло, а теплые руки ощупывали мой лоб, для проверки, нет ли у меня повреждений. Поймав мой изучающий взгляд, он неловко улыбнулся.

— Голова болит, — все еще слабо промямлила я.

— Камила, вы можете сесть? — присвистнул на букве «с» доктор.

— Кажется да, — я собрала все силы, и заставила свое тело принять сидячее положение.

Мистер Кофил провел еще несколько тестов с его фонариком, осмотрел голову и выписал мне успокоительные таблетки (которые, между прочим, мне совершенно не нужны). Так же доктор запретил мне ходить в школу примерно дня три, это, видите ли, могло плохо повлиять на мое здоровье. Все они, то есть доктор, мама, папа считали, что у меня нервный срыв. Ну, еще бы! Я была уверенна, что мой правильный лечащий врач, уже слышал о том, что меня бросил парень, и я готова поставить все на то, что он думает, что нервный срыв у меня именно из–за этого.

Но я- то знала, из–за чего мне стало плохо, это все произошло из–за внутренней блокады, которая запрещала мне говорить про Ангела. Воспоминания об ужасном вечере не давали мне покоя, и я все еще побаивалась спать у себя в комнате.

Вскоре врач ушел, дав моим родителям еще пару ценных указаний по поводу меня. Я наблюдала за ними, сидя на диване. Доктор Кофил постоянно бросал на меня жалостливые взгляды. Спустя пару минут, я уже была готова убить этого правильного доктора.

После ухода Эндрю Кофила мои родители пошептались о чем–то между собой, и папа пошел в комнату, а мама присела на краешек дивана. Ближе она почему–то не подходила, но у меня не было сил узнавать, из–за чего она так странно ведет себя.

— Ким, мне очень жаль, что все так случилось. Тебе просто нужно отдохнуть и придти в себя. Я знаю, что тебе трудно из–за отъезда Коула, но возможно это все к лучшему, — неуверенно проговорила она.

— Это не может быть так мама! — серьезно проговорила я. — То, что он уехал никогда не будет чем–то хорошим.

Я быстро вскочила с дивана, заслужив этим яркие круги перед глазами, и медленно пошла к себе в комнату, оставив маму сидеть на диване. Она провожала меня серьезным взглядом.

Поднявшись к себе в спальню, я прикрыла за собой дверь и села в кресло качалку. На улице уже было темно, и луна освещала все вокруг, придавая какой–то таинственный вид всему, что днем ничего не значило. Я сидела тихо и слушала, что происходит в доме.

Сразу же после меня мама тихо поднялась к себе в комнату, и дверь протяжно скрипнула под своей тяжестью. Я слышала, как они с папой взволнованно переговариваются, но, к сожалению, я не могла разобрать слов. Наконец все затихло в доме, и единственное что я слышала, это протяжный вой ветра.

Когда родители уснули, я прошла мимо их приоткрытой двери и направилась в комнату своей бабушки.

Моя бабушка умерла год назад. Она была замечательным человеком. Только она понимала меня полностью и принимала такой, как есть, не считая Коула и Элисон. Родители любили меня, но иногда им было неловко перед нашими соседями за мое поведение. Когда умерла бабушка, я потеряла одного из самых близких мне людей. Я до сих пор не могу сказать, что отпустила ее. Мне ужасно не хватало бабушки. Каждый раз, когда мне нужно было подумать или мне нужен был чей–то совет, я шла в ее комнату. В ней до сих пор пахло ее дорогими, но слишком сладкими духами. Я любила здесь спать. Каждый раз, когда я перешагивала порог ее комнаты, меня охватывало благоговение. Бабуля всегда была верующим человеком. Вся ее комната была украшена иконами.

В надежде, что эти святые изображения меня спасут от плохих мыслей, а самое главное от Ангела, я забралась в постель бабушки, и уснула. Как я и надеялась, ночь была спокойной.

Утром меня разбудил стук в дверь. Я недовольно хмыкнула. Голова все еще болела, а мое сонное настроение было ужасным. Мне совсем не хотелось вставать, поэтому я лишь укрылась одеялом с головой и, сладко зевнув, закрыла глаза.

Но кто–то все продолжал мешать, мне спать. Я разозлилась и откинула одеяло в сторону. Как–то странно было слышать, что стучат не в мою комнату, а в комнату бабушки. Никто кроме Коула не знал, что я иногда ночую здесь, но моего парня сейчас здесь не было. В дверь постучали еще раз. Вот теперь с хмурым лицом, я поднялась с кровати и направилась к двери. На мне была надета только тонкая кружевная туника, которая с трудом прикрывала мои бедра. Совершенно забыв о халате, я открыла дверь, и застыла как вкопанная. Это был Коул.

Его живая улыбка, розовые щеки, мечтательные глаза. Да это был он! Что–то в его взгляде изменилось при виде меня, но я была настолько счастлива, что просто отбросила все мысли, и кинулась в его раскрытые объятия.

— Я так за тобой соскучилась, — обнимая своего парня, мурлыкала я.

Он нежно гладил меня по спине. Коул поднял меня в воздух, и я ногами обхватила его талию и прижалась к нему. На какую–то секунду мне показалось, что он хотел отстраниться от меня, но потом еще крепче прижал к себе.

— Ммм…. Какая у тебя пижамка, — немного отодвинувшись, довольно улыбнулся он.

Я сразу же покраснела и, спрыгнув с него, кинулась за халатом. Коул вошел в комнату, и сел на кровать. Пять минут спустя, надев на себя домашние шорты, и майку с надписью «Люби меня!» (кстати, подаренную Коулом на день Святого Валентина), я примостилась ему на колени. Не знаю, сколько мы сидели в полном молчании, и просто обнимали друг друга, но я точно знала, что этого времени мне было мало. Я хотела всегда быть рядом с этим парнем, и никто мне больше не был нужен. Я с блаженством впитывала пьянящий аромат моего сладкого мальчика, и наслаждалась его родными, и самыми приятными объятиями в мире.

Все обиды были забыты. Мне было даже немного стыдно из–за того, что я и правда подумала о том, что Коул хочет начать новую жизнь без меня. Я была так рада его видеть. С ним мне были не страшны все кошмары вчерашнего дня, я напрочь забыла об Ангеле, о том, что он преследовал меня и, конечно же, о его необычной способности появляться из воздуха. Сейчас это был все страшный сон без моего любимого. Это было прошлое, ведь сейчас он был со мной, и это было необыкновенно!

— Ты вернулся! — выдохнула я с улыбкой. Я не могла поверить своему счастью.

Но при моих словах улыбка Коула исчезла с его лица, а глаза стали наполнены печалью и грустью.

— Что–то не так? — взволновано спросила я, подняв голову с его груди.

Коул отвернулся от меня, а потом посмотрел в пол. Он старался избегать моего пристального взгляда. Неприятное, щемящее чувство беспокойства начало возрастать во мне с новой силой.

— Кими… — только и прошептал Коул.

Я взяла лицо моего любимого парня в руки. Он все еще не смотрел на меня, я не могла этого перенести.

— Посмотри на меня! — потребовала я.

Когда он поднял на меня свои глаза, я все поняла. Мое счастье разбилось вдребезги. Всего за один день, я из самой счастливой превратилась в несчастнейшего человека на всей земле. Я слезла с колен Коула и посмотрела на своего парня не верящими, полными боли глазами.

— Тебе позвонили мои родители? — спросила я, не веря своим ушам, со слезами на глазах. Я так надеялась, что он скажет, НЕТ.

Коул потупил взгляд.

— Что ты молчишь? — уже плача спросила я. — Ты приехал из–за того, что я не очень хорошо себя чувствую? А я наивная, поверила, что ты просто понял, что мы не можем друг без друга!

— Кими, — Коул встал и подошел ко мне, но не решался обнять, — Будь ты на моем месте, что бы ты сделала?

— Я бы вообще не уезжала! — закричала я. — Я бы не поступила бы так с тобой, потому что я люблю тебя! И будь добр, не меняй тему! Это я тебя спросила, что ты здесь делаешь?

Мне было больно осознавать, что я как последняя дурочка наивно подумала, что он вернулся ко мне. А это все из–за дурацкого обморока.

— Кими, — умоляюще проговорил Коул, — Я волнуюсь за тебя! И ты ничего не понимаешь, все слишком трудно, чтобы это понять, — уже тише добавил мой парень.

— Я сама могу о себе позаботиться! — в слезах закричала я. — И если мне не изменяет память, ты не хочешь меня больше видеть и говорить со мной!

— Любимая, зачем ты так со мной? — обиженно спросил Коул. — Я ведь хотел, чтобы тебе было легче!

— Мне было бы легче, если бы ты не бросал меня и не оставлял в этом Скучновиле одну! — плакала я.

Кажется, у меня началась истерика. Выходила вся обида на любимого. Таким образом, я освобождалась от всей боли, которую причинил мне его переезд. Но я не задумывалась над тем, что делаю больно человеку, которого очень сильно люблю, люблю больше всех на свете.

— Это не по моей вине! — уже кричал Коул. Его терпение лопнуло, как надувной пузырь. — Ты думаешь только о себе! Ты думаешь, мне легко? Ты думаешь, я хочу быть там без тебя?

— Ты всегда можешь остаться здесь! Вы еще не продали дом, — проговорила я. Слезы уже прекратили катиться по моим щекам. Я не хотела ему показывать, как мне больно.

— Я не могу… — обреченно вздохнул Коул.

— Ты не хочешь, — лишь прошептала я, качая головой.

Коул медленно подошел ко мне и попытался обнять. Но я выкрутилась и отступила от него на шаг.

— Знаешь Паркер, — при звуке своей фамилии Коул вздрогнул и рассеянно посмотрел на меня.

Я еще никогда не называла его по фамилии. С самого первого дня нашего знакомства он был или моим сладким мальчиком, или любимым. Бывало, что я называю его по имени, но по фамилии… такого не бывало до сегодняшнего дня.

— Ты хочешь, чтобы мы забыли друг друга?

— Я думаю, нам так будет проще, — лишь сказал он.

В его глазах промелькнула ужасная тоска. Я понимала, что ему так же тяжело, как и мне, но я не могла ничего с собой подделать. Мне нужно было высказаться.

— Тогда не смей меня больше трогать. Я теперь не твоя девушка… И знаешь, я хочу открыть тебе один секрет. У меня уже есть парень. Его зовут Ангел, он новый ученик в нашей школе. И я думаю, что он никогда не поступит со мной так, как это сделал ты, — громко сказала я, а сама сдерживала слезы, уже подступившие к глазам.

— Ты это серьезно? — с болью в голосе спросил Коул. Я ранила его в самое сердце. Я видела, как он вздрогнул от моих слов так, словно я влепила ему пощечину. Он никогда бы не подумал, что я так быстро найду себе парня.

— Да, — ответила я с гордо поднятой головой. Эта сдержанность в голосе и держание себя в руках стоила мне больших сил.

Я хотела броситься в объятия Коула и закричать: " Я всегда буду твоей, я люблю тебя, только не покидай меня». Но гордость не позволяла мне этого сделать. Я знаю, что потом очень пожалею о том, что сейчас ему наговорила, но мне было так гораздо легче. Я буду меньше скучать по нему, зная, что он презирает меня.

— Знаешь Кими. Я всегда отрицал то, что ты стерва. Я хвастался всем друзьям такой чудесной девушкой, как ты. Но я ошибался. Да, черт возьми. Я не могу поверить в то, что ты нашла себе парня в тот же день, как я уехал из города. А я‑то думал, что знаю тебя, но видимо и тут я ошибся. Знаешь, видимо я зря приехал. За тобой уже есть, кому ухаживать. Я ухожу… Можешь меня не провожать, я знаю, где дверь.

Коул развернулся и направился к двери из комнаты, а я продолжала стоять и смотреть, как он во второй раз уходит от меня. Только на этот раз в этом я была виновата сама.

Когда я услышала, как хлопнула входная дверь, и заработал старенький мотор бабушкиной машины Коула, я рухнула на кровать и горько–горько заплакала.

Я рыдала, и била кулаками постель, оттого что ничего не могла сделать. Я понимала, что это был самый удобный выход из сложившейся ситуации, но почему же мне тогда так больно? Мои рыдания еще пару часов нарушали тишину во всем доме, а потом я устало зевнула, последний раз всхлипнула и уснула.

Учитывая обстоятельства моего крепкого сна, я удивилась, что сны мне снились цветные и веселые.

Я проснулась на скомканной, мокрой от слез постели. На улице уже было темно. Луна, своими голубыми лучами давала мне немного света, и я, встав с кровати, нащупала включатель. Загорелась лампа. От яркого света у меня на секунду ослепли глаза, когда же четкость снова вернулась, я увидела, что в кресле рядом с окном сидел он.

— Ну, разве она не прекрасна? — задумчивым взглядом глядел он на луну.

Я была в ужасе. Почему святые иконы не могут спасти от этого насильника?

— Что, не подойдешь и не поцелуешь своего парня? — одарил меня холодной улыбкой Ангел.

— Ты мне не парень, — дрожа, отрицала я его слова.

— Да что ты! А я слышал другое! Ну ладно раз ты так упряма, — Ангел заглянул мне в глаза и серьезным тоном произнес: — Ты сейчас подойдешь ко мне, и поцелуешь.

Тело словно перестало меня слушаться, и легким уверенным шагом направилось к Ангелу. Ощущение было, словно меня закрыли в коробке, и эта коробка стала медленно, но верно катится с обрыва. Все попытки остановиться были не удачны. Я оказалась в руках Ангела так быстро, что просто не успела придумать что–то, что бы ни целовать его. Наши губы встретились, и страстный, и голодный поцелуй был таким ужасающим, что я вся затряслась от испуга. Сейчас Ангел был похож на маньяка, который украв девчонку, может делать с ней все что хочет. Его жадный поцелуй пугал меня, он как будто хотел выпить меня всю без остатка.

— Ты же понимаешь, что я могу тебя убить? — с улыбкой на губах произнес он, все еще сжимая меня в своих объятиях.

— Да, — ответила я.

— А ты хочешь, что бы я тебя поцеловал? — его голос, словно воздух просачивался в меня, и действовал гипнотически.

— Да, — только и могла я давать краткие ответы.

— Ложись на кровать, — отпустив меня, он повелительным движением указал на постель.

— Н–н–ет, — с трудом выговорила я.

В тот же момент глаза Ангела сверкнули злобой, и он с силой толкнул меня на кровать. Я лежала на постели и боялась пошевелиться. Сейчас он меня изнасилует, и бросит одну! Неужели я такое заслужила? Почему я прогнала Коула? Сейчас бы он мне помог… или же пострадал бы сам.

Ангел уже стоял возле кровати.

— Лучше слушайся меня, а иначе тебе будет очень больно! — пригрозил он. — Я не собираюсь тебя насиловать, и уж тем более убивать, мне нужна только твоя кровь, так что будь добра… — он одной рукой дернул меня так, что я моментально заняла сидячее положение.

Присев на краешек кровати, он перетащил меня как игрушку себе на колени, там он посадил меня, как ребенка, и нагнулся к шее. Я снова ощутила нарастающую дрожь, и бабочки возобновили свой полет у меня в животе. Дыхание Ангела двигалось от плеча и поднималось к шее, и уже остановившись на том же месте, где и в прошлый раз был его поцелуй, заговорил:

— А знаешь, я бы не прочь и сексом с тобой заняться, но это все будет потом. Мне нужно поесть.

Мною овладело первобытное желание, и безумное возбуждение от того, что должно сейчас произойти, наверное, поэтому до меня доносились только обрывки его фраз. Потом я почувствовала острую боль, там, где его зубы прокусили кожу, но она была не долгой. Сразу за болью пришла страсть. Как и в первый раз, Ангел свободной рукой взял меня за грудь. От его движений мне было не по себе, но те ощущения, что пробуждали во мне его прикосновения, просто заглушали это чувство.

Страсть меня сжигала изнутри, не в силах удержаться я бережно повернулась в руках Ангела и стала блуждать руками по его телу. Я очерчивала мышцы на его спине, гладила такую гладкую и мягкую на ощупь кожу. Я провела кончиком пальца по его рельефному животу, начиная с груди, двигаясь легким движением до пупка, а потом чуть ниже, там моя рука замерла. Я начала снимать с него рубашку и остался последний штрих, нужно было расстегнуть ему штаны, чем я и занялась. Ангел оторвался от моей шеи и застонал. Этот стон был как пощечина, я сразу же вырвалась из его объятий, и отбежала к окну.

Парень, все еще тяжело дыша, направился ко мне. Я понимала, что мне некуда бежать, и как загнанная в ловушку овечка, ждала своей участи. Закрыв глаза, я как последняя дура повторяла молитву «Отче наш…», с надеждой, что она поможет. Ангел прижал меня, и вздохнул глубже запах моих волос. Затем я почувствовала легкий порыв ветра, а когда открыла глаза, в комнате было пусто.

Я обессилено опустилась на колени. Это было не вероятно. Меня до дрожи в коленках пугал этот парень, но я не могла ничего поделать. Что–то странным образом манило и влекло меня к нему.

Зачем я вчера пошла за этой чертовой сумочкой, неужели я не могла купить себе новую. А телефон можно было восстановить, карточку заблокировать и сделать новую, но я не ищу легких путей, мне нужно было ссунуться сначала в руки к Стиву, а затем еще и встретить Ангела.

Все запуталось. Я больше не была сама собой, со мной было что–то не так. Я изменилась. Что–то во мне надломилось с переездом Коула. Но я не могла понять что. Может все дело в том, что все мои планы на будущее полетели в тартарары?

7

Мне так хотелось пойти к Коулу, броситься в его объятия и извиниться во всем. Во всех гадостях, которые я ему наговорила, но мне казалось, что он не простит меня. У меня до сих пор в голове эхом отдавалась его последняя фраза:

— Знаешь Кими. Я всегда отрицал то, что ты стерва. Я хвастался всем друзьям такой чудесной девушкой, как ты. Но я ошибался.

Как я могла с ним так поступить?

Слезы катились по моим щекам. Всего за день из супер стервы, я превратилась в замарашку. Я превратилась в надломленного человека.

Да я готова была быть кем угодно, только бы он был со мной рядом и всех этих ужасных слов, которые мы наговорили друг другу за эти два дня, просто не было произнесено. Мне просто так его не хватало.

Знаете, каково это? Нет? Тогда я расскажу вам. Это так словно вам перекрыли кислород и вот вы уже начинаете задыхаться. Но ваши мучители решили посмеяться и дали последний раз перед смертью глотнуть воздуха, а потом снова это мучение. Тоже самое я испытывала по отношению к Коулу. С того самого бала, когда мы впервые встретились, мы были вместе, мы не расставались с ним ни на день. Хотя это звучит странно. Мы всегда путешествовали с ним вместе.

Я не могу простить себе того, что я причинила ему боль, заставила его страдать. Я не заслуживала его. Мне просто нужно было поговорить с ним. Я этого отчаянно желала и решила воплотить свое желание в жизнь.

Моя рука потянулась к телефону и набрала номер сотового своего уже бывшего парня.

— Алло, — голос Коула больше не казался приветливым, а был холодным, словно камень.

— Коул, я хотела извиниться… — начала, было, я, но закончить он мне так и не дал.

— Камила, мне показалось, что мы уже обо всем поговорили и решили. Кажется, ты сама дала мне понять, что не хочешь моего общества. И твой новый парень в курсе, что ты общаешься со мной? — в голове Коула сквозила обида и боль, но нотки недовольства стали проскальзывать все чаще и чаще в его интонации.

— У меня нет парня! Я его выдумала! Мне просто было больно от того, что ты начал отдаляться от меня. У тебя теперь новая жизнь, в которой мне нет места. Я думала, мы всегда будем вместе, но это все разрушилось… теперь нет никаких нас, — плакала я.

— Это мне нет места в той жизни, в которой нет тебя, — прошептал он еле слышно.

Эти слова меня словно оглушили. Я стояла, не зная, что делать дальше. Неужели он готов меня простить?

— Что ты сказал? — осторожно спросила я, боясь спугнуть его желание быть со мной и дальше.

Теперь я была готова ждать его сколько угодно, лишь бы он был моим. Лишь бы он не думал обо мне так, как сказал тогда.

Кими, — голос Коула был жутко уставшим, — зачем ты врешь мне? Неужели тебе мало того, что ты уже сделала?

— О чем ты? — не поняла я.

— Я ходил сегодня в школу и разговаривал с твоим Ангелом. Знаешь, ты причинила мне такую боль, которую я еще никогда в жизни не испытывал. Я примчался к тебе из Нью — Йорка сразу, как услышал, что с тобой, а ты…

— Коул, мой любимый сладкий мальчик, я люблю тебя! — прошептала я. — Поверь мне, у нас с Ангелом ничего нет.

— Камила, я устал от твоей лжи. И не называй меня так больше, я больше не твой. Теперь я сам по себе, хотя мне от этого и больно.

— Давай встретимся, я все тебе объясню, — продолжала я настаивать на своем.

— Нет, Камила. Я сегодня улетаю в Нью — Йорк, я уже сделал все свои дела и меня здесь больше ничего не держит. И я хочу снова тебя попросить. Не звони мне больше, я хочу забыть, что ты была в моей жизни, я знаю, это будет нелегко, но так будет лучше. Прощай…

Коул бросил трубку. Я не могла поверить в то, что только что услышала. Я хотела перемотать свою жизнь на неделю назад. Когда мы с Коулом ходили в парк на пикник и кормили уточек на пруду. Тот день был просто великолепным, а сегодняшний день, я могла бы отнести к одному из самых худших в своей жизни, если не к самому худшему.

Я не знаю, сколько времени просидела в оцепенении, но из этого состояния меня вырвала пришедшая смс–ка. Я быстро схватила телефон в руки и увидела, что это было сообщение от Коула:

«Я люблю тебя»

Это было единственное, что он написал. Мое сердце радостно заколотилось. Это значило, что все обиды забыты и все у нас будет хорошо. Мы всегда так мирились. Я быстро набрала его номер, но никто не отвечал. Это повторялось снова и снова, снова и снова. Я бы не прекратила это свое занятие, если бы мне не позвонила Элисон.

— Привет милая, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенным голосом спросила она.

— Бывало гораздо лучше, — проговорила я в нос.

— Слушай, я тут решила устроить тебе шопинг терапию. Давай быстро одевайся! Я заеду за тобой через час, — пропела она в трубку.

— Тебе, наконец, сделали машину? — изумилась я.

— Нет, но я всегда могу взять ключи от маминого джипа. Так что не тяни, а то ты вечно опаздываешь. Все целую, скоро увидимся, — и она бросила трубку.

Я медленно встала с кровати. Возможно, мне и правда стоит проветриться? Я не привыкла к постоянным слезам и неприятностям, к тому же мне нужно поговорить с подругой.

Сейчас я хотела одного, забыть хотя бы на время обо всем, что происходит в моей жизни и снова стать той, кем была до потери Коула. Я должна была отдохнуть. А когда мои мысли придут в порядок, я сяду и решу, что же мне все–таки со всем этим нужно делать. Но это будет потом, а не сейчас.

Я встала с кровати и осмотрела себя с ног до головы. Да, вид мой оставлял желать лучшего, поэтому из бабушкиной спальни я прямиком направилась в душ. Струйки воды приятно щекотали мое тело. Я быстро вымыла голову, потерла мочалкой все тело и вылезла из душа. Вытершись насухо, я обмоталась халатом и зашла в комнату.

На комоде стояла большая ваза с букетом кроваво–красных роз, а посередине виднелся бледно–розовый конвертик. Я быстро протянула рука и прочла:

«Спасибо за то, что пригласила меня в дом. Я этого не забуду.

А.»

Я разорвала записку и выбросила в корзину для мусора. Я уже было хотела отправить цветы следом, но мне стало жаль выбрасывать такую красоту, и я лишь наклонилась и вдохнула в себя чудесный запах цветов.

Быстро высушив волосы и уложив их так, чтобы они ниспадали легкими волнами, я натянула на себя легкое шифоновое платье с большими вырезами. Кремовый цвет выгодно оттенял мой загар и практически белые волосы. А большая голубая брошь — мои глаза. Надев голубые туфельки, я быстро накрасилась и была совершенно готова.

Через несколько минут послышался автомобильный гудок, свидетельствующий о приезде Элис. Я быстро спустилась вниз и вышла из дому, направившись к машине моей подруги.

Черный блестящий джип, блестел и искрился на солнце. Из–за тонированных стекол лицо подруги, как и ее саму я, так и не увидела. Я быстро подбежала к машине и залезла в салон. Когда же я уселась на сидение рядом с Элисон, она на меня оценивающе взглянула и изумленно уставилась на шею.

— Что? — уже немого нервно спросила я ее.

— Твоя шея… — растерянно пробормотала она, и дотронулась до кожи в том месте, где странно очень странно жгло.

— Что с моей шеей могло… — я замолчала на полуслове и уставилась в зеркало заднего вида.

На моей шее красовались две маленькие дырочки. Я стала ощупывать раны, осматривать их. Они были совсем маленькими и напоминали комариные укусы, если бы не несколько засосов вокруг них. Они были немного красные и чуть–чуть опухшие.

— Вчера этого не было, — испуганным голосом проговорила я.

Из моей головы совершенно вылетел тот момент, когда Ангел, целуя мою шею, причинял мне боль. А возможно, мне просто не хотелось вспоминать то, что я чуть не переспала с Ангелом?

— Ким, оно болит? — ошарашено спросила Элисон.

— Нет! Просто немного жжет, — уверила я ее.

— Давай отвезем тебя к доктору! Вдруг это… — я не дала ей договорить.

— Меня никуда не нужно везти! Это просто укус какого–то насекомого и ничего больше! Ты же не таскаешься в больницу каждый раз, когда тебя укусит комар или оса? И не спорь со мной, — холодно запротестовала я.

Элисон еще немного поуговаривала меня, в итоге сдалась, и мы поехали по магазинам. Целых четыре часа мы обходили все бутики и распродажи, и покупали все вещи, которые могли, ну по крайней мере так делала Элисон. Я же купила себе голубую блузу, которая отлично на мне сидела, и очередную короткую юбку синего цвета. Эти наряды отлично подходили друг другу, поэтому купив еще пару бирюзовых украшений, я решила, что мой наряд готов.

Я уже собиралась выходить с магазина, но Элисон меня остановила.

— Эй! А как же туфли, — сказала она, и подняла замечательную пару белых босоножек на огромной шпильке. Я не удержалась и купила их, а в итоге еще и оказалось, что к ним шел белый пояс. Вот теперь мой наряд действительно был полностью готов,

— Поехали домой, а то я чувствую себя неважно, — зевнув, попросила я подругу.

— Ты и в правду выглядишь очень бледно, — заметила она. — Пожалуй, нам действительно пора домой!

Мы дружно, с набитыми руками покупок шли к выходу из Торгового Центра. Уже на стоянке, когда мы укладывали покупки, ко мне подошла очень странная женщина.

На вид ей было около сорока лет, она была очень худой, но на ней было столько одежды, которая висела на ней, словно балахон, что вся ее худоба скрывалась под ненужными слоями кофт. Ее волосы были сильно взлохмачены, а на носу сидели огромные черепашьи очки. Она выглядела так, как будто только что сбежала из психиатрической больницы.

На шее у незнакомки висел лоток, и на нем красовались различные украшения. Дрожащими руками женщина вытянула шкатулку, и без единого слова протянула мне.

— Что это? — спросила я незнакомку, которая ничего не сказав, развернулась уходить. — Эй, женщина вы забыли шкатулку.

Мне совершенно не хотелось, что–либо у нее брать. Мало ли что могла предложить мне эта странная женщина. Удивительно, что ее еще никто не забрал в полицейский участок на допрос. Даже для меня, со всей этой неправильностью, было что–то отталкивающее и пугающее в ней, что же тогда говорить о жителях нашего Скучновиля?

— Теперь она твоя! — выкрикнула та, и ускорила шаг.

Я не хотела принимать странные подарки от каких–то незнакомых женщин, но любопытство штука коварная.

Я раскрыла деревянную шкатулку, а в ней лежали два кулона и записка.

— Ну что едим? — спросила Элисон, как будто не видела женщины.

— Ты видела ту тетку? — недовольно спросила я.

— Какую? Мы стояли только вдвоем, — ответила она.

Странно, неужели моя подруга не видела незнакомки?

Доехав за секунду на супер — скоростном джипе, я вылезла и, помахав рукой на прощание Элисон, поторопилась в дом. Всю дорогу я размышляла, что это за женщина, и что за кулоны у меня в сумке? И что за чертовщина творится со мной? Почему люди вокруг меня кажутся такими странными и опасными?

Устроившись у себя в комнате, я снова открыла старинную шкатулку, и достала кулоны. Это были замечательные украшения. Первый кулон был в форме капли, сиреневого цвета, по середине его украшал металлический ангел. А вся цепь была из странного сплава. Вроде бы ничего особенного, но мне он безумно понравился!

Второй медальон был квадратной формы, синего цвета, а по среди него была изображена лошадь. И опять–таки цепь из непонятного мне металла. Я, держа в разных руках кулоны, живо поиграла ими в лучах заходящего солнца и, положив их обратно в шкатулку, достала записку. Вот что было в ней написано:

" Теперь ты, юная обладательница магических амулетов, должна иметь силу противостоять ужасным тварям. Я Юнона закляла эти украшения на верную работу во имя защиты от беды.

Кулон со знаком лошади, даст тебе свободу. Нося его, ты сможешь устоять от чар невидимого зла. Заклинаю его!

Кулон с ангелом, прольет свет на истинное чувство или же сущность демона. Это поможет тебе защищаться от лживых слов искусителя. Заклинаю его!

Теперь ты обладательница кулонов Юноны! Теперь ты посвященная! И не верь всему, что тебе говорят! Ведь всегда эти люди могут оказаться врагами…»

Записка была странной. Но я точно поняла, что эти кулоны мне нужны в борьбе с Ангелом. Почему то мне стало спокойнее из–за осознания того, что у меня есть эти вещицы.

8

Мама нашла меня на кухне, где я, попивая ягодный сок, все еще вертела в руках записку. Я все пыталась понять, что же обозначают эти слова, но их смысл все время ускользал от меня. Но увидев маму, я быстро засунула записку в карман домашних штанов и невинным взглядом посмотрела на нее. Мне не хотелось рассказывать ей о странной встрече, произошедшей со мной сегодня после покупок.

— Как прошел твой день? — спросила она, целую меня в щеку. — Сегодня тебе не становилось хуже?

Я задумалась над ее словами. Стоило ли ей рассказать о том, что вчера приходил Коул, и между нами произошла ужасная сцена? А сегодня все продолжилось по телефону? Я думаю, нет.

Поход по магазинам немного отвлек меня, но теперь эмоции с новой силой нахлынули, и мне было некуда деваться от них. Мне стало ой как хуже, но маме не стоило этого знать. Сегодня шел третий день без Коула. Для меня это была целая вечность!

Когда мама впервые познакомилась с Коулом, он произвел на нее ошеломляющее впечатление. Мой бывший парень, никак не привыкну к этому сочетанию слов, понравился ей с первого взгляда. Мама всегда была рада, что я нашла себе вторую половинку, которая понимает меня и поддерживает во всем, а самое главное безумно любит. Но теперь, с его переездом, все изменилось. Она жалела, что наши отношения проверяются расстоянием, но она даже не думала, что мы можем расстаться, да еще и при таких условиях. Да она предлагала мне забыть его, но все же она до сих пор считала, что мы официально все еще встречаемся. Как бы я хотела, чтобы так оно и было.

— Все утро я проспала, даже не слышала, как вы с папой уехали на работу, — невинно решила соврать я, — а потом позвонила Элисон, и мы поехали с ней по магазинам. Я купила отличную блузку с юбкой, — улыбнулась я маме и показала на пакеты с одеждой, стоящие рядом со столом.

— Ну, вот и замечательно. Сегодня в доме мы остаемся одни. Папа уехал на неделю в командировку, но обещал постараться завершить все дела пораньше и вернуться к нам.

— А я даже и не знала, что он собирается куда–то, — удивленно проговорила я и глотнула соку.

Обычно я была в курсе всех событий, творящихся в нашем правильном домишке, но теперь видимо и это изменилось. Я из–за своих проблем как будто выпала из жизни.

— Он сказал об этом вчера, когда ты отдыхала, — мама говорила про меня так, словно я была маленьким ребенком и все еще нуждалась в их заботе. — Я решила тебя не беспокоить и сказать об этом сегодня. Я понимаю, что ты хочешь побыть одна. Но детка, не нужно целыми днями сидеть в комнате запершись, как вчера!

Мама устало улыбнулась мне и заправила выбившуюся прядь моих волос. Мне же хотелось крикнуть ей, что я не была вчера одна. Я была с Коулом и … Ангелом. Но тут зазвонил телефон, и она ушла в другую комнату.

Прошло всего три дня с уезда Коула, а казалось, что я уже целый год одна. Но хотя бы одно радовало, это то, что вот уже целый день я не видела Ангела. Казалось, что он решил мне дать отдохнуть от него. После его последней встречи, моя голова периодически кружилась, и лицо краснело от воспоминаний и жгучего желания. Но кто же он? я не могла этого понять. И эта загадочная женщина не пролила свет на его сущность.

Вдруг в комнату вбежала счастливая мама, глаза ее горели, а на щеках играл румянец.

— Ким, папа зовет меня к нему в Париж. Это так романтично, тебе не кажется? — Я утвердительно кивнула головой. — Я так хочу поехать к нему. Я так давно не отдыхала, хотелось бы устроить себе маленький отпуск. Ты у нас уже большая девочка и вполне можешь пожить недельку без нас, — взволнованно проговорила мама. Но уже через секунду ее отрезвила какая–то мысль.

— Что случилось? — не понимая, что послужило причиной такой перемены в настроении, спросила я.

— Ты же плохо себя чувствуешь, я не могу тебя оставить одну, да еще и эта ситуация с Коулом…

Мама не заметила, как затронула мою самую больную тему. На глазах навернулись слезы, и я закусила щеку, чтобы не расплакаться.

— Мама, ты не должна беспокоиться обо мне, — дрожащим голосом проговорила я. — Я хорошо себя чувствую, я думаю, тебе правда стоит поехать к папе.

— Ты действительно так считаешь, милая? — все еще неуверенно спросила мама и погладила меня по щеке. Я согласно кивнула в ответ.

— Но ты обещаешь позвонить мне сразу же, если тебе станет плохо? — строгим деловым голосом спросила мама.

— Конечно, я позвоню, — утвердительно закивала я головой.

— Тогда я звоню и заказываю билет, — радостно заговорила мама, поцеловав меня в макушку, она вылетела из комнаты.

Теперь я остаюсь одна в нашем большом доме. Сейчас как раз не помешают эти амулеты. Я надела их на шею и пошла к себе в комнату.

Приняв перед сном душ и намотав на голову полотенце, я уже ложилась спать, когда в комнату заглянула мама и пожелала мне спокойной ночи.

Я была рада, что у меня такая замечательная мама. Я легла и хорошо укрылась одеялом. На прикроватном столике стояла наша с Коулом фотография, которую мы сделали несколько месяцев назад. Мы были там такие счастливые. У меня от тоски защемило сердце, и по щеке скатилась одинокая слеза. Я взяла в руку амулеты и начала перекатывать их в ладони. Так я и уснула, и проснулась лишь утром, когда в мою дверь постучалась мама.

— Милая прости, что я тебя разбудила, мне уже пора на самолет. Я надеюсь, ты меня проводишь? — Ее жалеющий голос немного был не подходящим, но, все же справившись с раздражением, я ей улыбнулась, и, выползая из кровати, зацепила рамку с фотографией.

Рамка в стеклянной оправе упала на пол, и по середине замечательной фотографии, где Я и Коул были такими счастливыми, треснуло стекло. Как же эта трещина похожа на наши отношения, которые пошли по швам.

Я быстро привела себя в порядок, свои волосы завязала на затылке в конский хвост. Надев на скорую руку черные брюки и серую майку, я спустилась вниз. Сегодня мне не хотелось привлекать к себе внимания. Хоть раз в жизни хотелось побыть серой мышкой.

— Ну что поехали? — ободряюще подмигнула я маме. Мне сейчас нужно было показать ей, что со мной все в порядке.

Мама согласно кивнула, и мы отправились в дорогу.

9

На улице было прохладно, и тучи заволакивали собой все большую часть неба. Хотя, что можно было увидеть в небе этого огромного шумного города? Конечно же, ничего. Давным–давно смог приглушил свет звезд, а потом и совсем стер их след на ночном небе. Белела лишь холодная безжизненная луна, превращавшая все знакомые днем вещи в жуткие тени на асфальте и стенах домов.

Коул теплее укутался в свою легкую куртку. Его до костей пробирал холод, но его беспокоило не это. Сейчас лишь одна девушка имела для него значение, но и с ней он не мог быть.

Где–то в районе груди завибрировал телефон, а на экране высветилось: «Мама». Парень долго думал, стоит ли сейчас отвечать ей? Нужно ли в очередной раз слушать, что пора бы забыть Камилу и начать новую жизнь?

Парень медленно поднес телефон к уху и ответил, в трубке зазвучал взволнованный женский голос. Коул не ошибся, угадывая тему, о которой хотела поговорить его мать. Так хотелось закричать ей, что он ее все еще любит и никогда не сможет жить без нее, но сцена, произошедшая накануне, выбила его из колеи.

Именно из–за этой немного разъяренной, но еще сильнее взволнованной женщины он находится в этом городе. Да будь его воля он бы плюнул на все и остался бы со своей любимой девушкой там, в их нелюбимом Скучновиле, там, где они вместе могли смеяться и просто быть рядом друг с другом.

Но мать поставила перед ним выбор, который не оставлял другого пути. Он должен был покинуть Камилу. Все это было трудно объяснить, но если бы дело касалось только его, он бы, невзирая на любые ее угрозы, остался там, где сейчас находится его сердце и душа, но все оказалось не так просто.

Да мама любила Кими, но она никогда не верила, что их отношения зайдут так далеко. С первого взгляда она разглядела в Камиле девушку легкого поведения, не готовую любить, но она ошиблась. Она увидела, что эти двое просто созданы друг для друга и это не давало ей покоя. Мама Коула была самой яркой представительницей Скучновиля, поэтому не стоит удивляться ее настрою.

Но когда она увидела, что с каждым днем их привязанность друг к другу все крепнет, а шансы на их расставание ничтожно малы, она придумала их разлучить и отправилась с этой целью в Нью — Йорк.

Семья Паркеров имела заметное влияние в обществе маленького городка и мать предупредила Коула, что если он не уедет с ними, она испортит жизнь Камиле, чего бы ей этого не стоило, и тогда он решился оставить ее в покое, лишь бы она была счастлива, пусть даже и не с ним.

Возможно, ссора с Камилой была ему только на руку? Как бы им было, если бы Коул постоянно был в Нью — Йорке, а его любимая в другом городе? Ему казалось, это убило бы их любовь, так что ссора сама расставила все точки по своим местам.

Да и так было легче верить в то, что она забудет его, если уже этого не сделала. Она ведь ясно дала понять, что нашла ему уже замену. Этого высокомерного парня — Ангела. Когда она рассказала ему об этом, сердце Коула словно прожгли раскаленным металлом, ему хотелось упасть и закричать от боли, но он должен был быть сильным ради нее.

На часах было ровно четыре часа ночи, наверное, поэтому на улицах было пусто. Легкий ветерок игриво трепал его волосы, желтые фонари своим светом слабо освещали мокрый от дождя асфальт. Из–за угла вынырнула странная компания из парней, и Коул решил поскорее убраться с их пути, а иначе могло произойти что–то нехорошее, что–то, о чем он будет потом жалеть.

— Паркер! — послышался грубый мужской голос. — Ты что ли?

Услышав свою фамилию, парень вздрогнул. Этот голос он бы узнал из тысячи.

— Грэй? — окликнул он. — Лукас Грей?

Из группы, на встречу Коулу вышел очень высокий, и немного странный парень. С каждым шагом Коул мог разглядеть лицо незнакомца, который оказался его бывшим другом.

Это был Лукас Грэй. Когда–то этот парень учился в школе Коула. Лукас был старше его на год, поэтому школу закончил раньше. Коул давно не видел своего бывшего друга. Лукас очень изменился. Когда–то он был немного ниже Коула, его нога после неудачной игры очень болела, и из–за этого он на нее прихрамывал. Да и тело парня было не таким уж и накаченным, простого телосложения. Но сейчас перед Паркером стоял высоченный, до бешенства накаченный парень. Его карие глаза, нагло изучали Коула, а тот неосознанно поежился под пристальным взглядом. На губах парня играла самодовольная ухмылка, а в глазах загорелся огонек.

— Черт! Сколько лет, сколько зим, — выкрикнул Лукас, и обнял друга. — Ты что здесь делаешь?

— Теперь я здесь живу, — грустно ответил Коул.

— Да ладно тебе Кент! Все будет отлично. Я тебя давно не видел, слушай, а пойдем с нами? Мы компанией идем в клуб. — И на этих словах Лукас замолчал. — Я надеюсь, тебя пропустят.

Замолчав, Грэй выжидательно посмотрела на Коула. Тот обдумывал дальнейшие свои действия. Вообще–то он хотел уже пойти домой, но почему бы и не отпраздновать свое воссоединение с другом? Что ему мешало это сделать? Теперь у него нет девушки, о чувствах которой приходилось бы беспокоиться, теперь он предоставлен сам себе. И плевать, что скажет мать, ведь она сама предложила ему переезд в Нью — Йорк, а значит, ей придется смириться с тем, как и с кем, он теперь проводит время.

— Я не против пойти, а что там такой жесткий фейс контроль? — нахмурившись, спросил Коул.

— Я договорюсь! Пойдем, — качек махнул в сторону компании таких же накаченных парней. Коул сделал вдох, и пошел вместе с другом.

Через полчаса они стояли перед огромными дверьми клуба. Яркая неоновая вывеска оповещала всех о его названии. «VIP».

Этот клуб находился в старом заброшенном заводском районе, так что странно, кого он мог зазывать своими яркими до боли в глазах огнями. Само же здание не представляло собой ничего особенного. Здесь таких, как оно, были сотни. Серое, грязное, без окон двухэтажное строение. Ничего, кроме вывески не могло натолкнуть на мысль, что именно в нем находится увеселительное заведение.

У дверей клуба собралась большая очередь. Было странно видеть столько людей в такое время и в таком районе. Они представляли собой разный типаж людей. Одни были белыми, другие же черные как ночь, большие и маленькие, толстые и худые.

Но единственным людям, казалось, был рад огромный качек охранник, таким же, как и он, здоровенным парням. Они все были высокими, широкоплечими, а в их глазах, казалось, плясали языки пламени.

Один за другим парни из группы заходили внутрь, толпа, следя за ними, завистливо вздыхала. Коул и Лукас были последними. Когда же дошла очередь и до них, то Лукас очень тихо что–то прошептал сторожу. До Коула долетели лишь обрывки: «он с нами…», «он будет с нами…» и все в том же роде.

Так как клуб был закрытым, людей там было немного, в отличие от того количества народа, стоявшего снаружи и жаждущего попасть сюда. Следуя по пятам за другом, Коул ловил на себе заинтересованные взгляды.

— Приветик! — непонятно откуда, рядом с Коулом появилась длинноногая, пышногрудая шатенка. Ее пышные губы изогнулись в улыбке.

Черные брюки обтягивали ее прекрасные ноги и бедра. Маленькая кофточка, больше напоминавшая собой часть нижнего белья, прикрывала ее грудь. В пупке была сережка в виде полумесяца.

Девушка не сводила пристального взгляда с Коула, а тот распрямил плечи, чтобы не выглядеть так, словно он забитый мальчонка из провинциального городка. Посмотрев шатенке в глаза, Коул улыбнулся ей и на его щеках появились ямочки, заставившие девушку подойти к нему ближе и облизнуть свои губки.

Да она была странной, но Коулу нужно было отвлечься от Камилы, а это был самый подходящий способ.

— Привет! — улыбнулся ей Коул. Это показалось незнакомке как знак действовать, и она взяла Коула за руку. Тот не отпустил ее, гулять, так гулять!

— Я тебя сразу заметила здесь. Ты очень… м… аппетитный! — игриво улыбнулась она.

— Не по твоим зубам, киска, — заговорил холодно Лукас. — Он со мной, поэтому если с ним что–то произойдет, у тебя будут проблемы!

После этого разговора Коул, компания парней, которых он до сих пор не знал, Лукас и та симпатичная шатенка, которую звали Кейтлин, направились вглубь клуба.

Все провожали их компанию заинтересованными взглядами, что совсем не нравилось Коулу. Когда, наконец, они сели на мягкие красные диванчики, парень спокойно смог оглядеться вокруг.

Все внутри было так же просто, как и снаружи. Если бы не толпа танцующих молодых людей, то можно было бы сказать, что это простой заброшенный склад, и здесь нечего делать. По углам были беспорядочно расставлены диванчики так, словно кто–то неаккуратно столкнул их к стене, потому что они чему–то помешали.

В центре танцевальной площадки располагался бар. Барменом работал высокий, симпатичный, мускулистый паренек, умело крутивший всеми бутылками, стаканами и рюмками, которые только попадались ему в руки.

Его занятие было похоже на некое шоу, после каждого номера которого, раздавались восхищенные охи и вздохи, а иногда даже и аплодисменты молодых девушек, собравшихся рядом. Сегодня парень разбил не одно сердце. Красавицы готовы были съесть его взглядом, так как раздевать уже было не нужно. Молодой человек и так работал по пояс раздетым, представляя всеобщему вниманию прекрасный торс.

От созерцания этой картины Коула отвлекла Кейтлин, севшая ему на колени. Парень был не доволен ее поведением, но решил промолчать. Он в очередной раз напомнил себе, что никакие связи его больше не сдерживают, как и его любимую.

Коул потряс головой и посмотрел на Кейтлин. Та уже смотрела на него так, словно Коул, тот молодой паренек, что так восхищал девушек около бара.

— Я хочу тебя, — прошептала она ему в ухо, облизнув и нежно укусив при этом мочку, а затем страстно впилась в него поцелуем.

Коулу, казалось, что он нашел себе друга для развлечения и место для забвения, в этом ужасном городе. Но это только казалось…

10

Мы вовремя остановились около аэропорта. Мама вышла из машины и передала мне ключи. Подошел приятной внешности молодой человек и помог маме с чемоданом. Я решила, что мы простимся с ней здесь, мне не стоило провожать ее прямо до места посадки, я боялась разреветься и попросить маму либо забрать меня с собой, либо остаться. Мы обнялись на прощание, и она еще долго не могла уйти, из–за чего уже опаздывала. И вот, наконец, я увидела ее удаляющуюся фигуру, а потом и вовсе потеряла ее в толпе.

Я медленно села в машину и повела свой фольксваген — жук по пустынной дороге домой.

Я быстро доехала до родной правильной улицы и уже через несколько минут парковала машину на подъездной дорожке. Полюбовавшись, как блики играют на железных крыльях моей любимой машинки, я зашла в дом.

Стоя на пороге, я не решалась пройти дальше, меня пугала эта пустота, так напоминая мне мое душевное состояние. Я вышла из дома так же быстро, как и вошла. Я не знала, куда иду, но сейчас это было не важно.

В этом году сентябрь выдался особенно теплым. Солнце прогревало землю до самого захода, и лишь когда наступало царство луны, прохладный ветерок охлаждал весь пыл, вызванный жарой.

Я шла в парк, туда, где мы провели с Коулом последний наш пикник, туда, где вся эта кутерьма началась, и где закончилась моя спокойная жизнь. Я медленно опустилась на траву и вдохнула насыщенный запах земли.

Как же здесь было хорошо и спокойно. Моя душа отдыхала здесь, и это безумно радовало меня. Я открыла глаза и огляделась вокруг.

Все деревья уже желтели, в свои права вступала красавица — осень. Лес напоминал огонь, то тут, то там вспыхивали яркие блики, так напоминающее мне пламя. Я могла любоваться этим часами. Я еще раз глубоко вздохнула. Сейчас мне было хорошо, хотя сердце и продолжало ныть, а тоска своими щупальцами продолжала окутывать меня, но, несмотря на все это, я была спокойна.

Я поднялась на ноги и бросила последний взгляд на всю эту красоту и пошла домой.

Впервые за долгое время тишина угнетала меня, поэтому я быстро поднялась к себе наверх и позвонила Элисон.

— Привет, — послышался веселый голос Элис.

— Привет, — усталым голосом проговорила я. — Я осталась одна и хотела спросить, может, мы устроим сегодня девичник?

— А что! Это отличная идея, я привезу попкорн и чипсы, пора попортить наши идеальные фигуры, — пошутила Элис.

— Ну, тогда до вечера? — нерешительно спросила я.

— Ага, прости Ким, я бы еще с тобой поболтала, но тут Том ждет. До вечера солнышко, — и моя подруга положила трубку.

Я глубоко вздохнула. Я осталась одна на целую неделю, нужно было придумать, чем же заняться. Я осмотрела свою комнату. Как я живу в таком бардаке? Вот и нашлось чем мне заняться.

Я переоделась в шортики, а сверху рубашку и завязала ее под грудью. Волосы заплела в косу и приступила к уборке. Весь день я потратила на складывание вещей, вытирание пыли и мытье окон. Когда я, наконец, закончила было уже около пяти часов вечера.

Я приняла душ и надела легкое розовое платье без бретелек, напоминавшее всем коротенькое обмотанное вокруг меня полотенце. Волосы я распустила по плечам. Уставшая, я решила прилечь на кровать и подождать в таком положении прихода Элисон. Но когда я села, что–то подо мной хрустнуло и укололо, я достала треснувшую рамку для фотографии.

Я бережно вытащила нашу фотографию и посмотрела на Коула. Мне так его не хватало, мне казалось, я больше не найду другого такого, да и что говорить, я до сих пор не верила, что в наших отношениях была поставлена точка.

Я взяла телефон и снова набрала номер любимого, мне до сих пор не давали покоя его последние слова. После четвертого гудка я уже было хотела положить трубку, как заговорил голос, но не тот, который так хотела услышать.

— Алло, — ответил женский мелодичный голос.

— А с кем я говорю? — вызывающе сказала я.

— С девушкой Коула, а вы хотели поговорить с ним?

Мой телефон выпал из руки и громко ударился об пол. Я не могла в это поверить. Да я ожидала такого поведения от себя, но никак не от своего теперь уже бывшего парня. Из глаз катились слезы.

Я сидела так, пока в дверь не позвонили. Я быстро спустилась вниз, в надежде поискать утешения своей подруги Элисон, но на пороге стоял Ангел.

— Привет милая, — сказал он, протягивая мне охапку красных роз, — кто обидел мою принцессу?

— Ангел, сейчас не время для твоих игр, — ответила я, утирая слезы. — Что тебе нужно?

Ангел отстранил меня от двери и вошел в дом. Он направился сразу на кухню, где достал из висячего ящика вазу, наполнил ее водой и поставил туда цветы. Букет и, правда, был прекрасен. Когда Ангел завершил все дела, он прошел в гостиную и сел в кресло.

— Ты не хочешь сесть со мной и рассказать, что же все–таки произошло, и кто так расстроил тебя? — с соблазнительной улыбкой проговорил Ангел.

— Знаешь, я думаю, тебе стоит сейчас уйти, — лишь проговорила я. Мне сейчас хотелось видеть лишь Элисон и Коула, но второго я теперь возможно никогда не увижу.

— Я сказал, ты сейчас подойдешь, сядешь ко мне на колени и расскажешь, что тебя беспокоит, — уже с напором проговорил Ангел и сверкнул своими необыкновенно голубыми глазами.

— А я тебе повторяю, ты должен уйти! — не выдержала я и закричала на него.

Ангел, не веря своим глазам, поднялся с кресла и подошел ко мне. Он смотрел на меня, как на диковинную вещь, которую раньше никогда не видел. Меня трясло, но на этот раз не от страха, а от злости. Ангел пришел совсем не вовремя.

— Ничего не понимаю… — растеряно проговорил он и остановился около меня.

— Ты никогда ничего не понимаешь! Особенно моих слов! Я хочу, чтобы ты убрался из моего дома, а лучше из моей жизни! — стиснув зубы, прошипела я.

Ангел смотрел на меня так, словно увидел привидение. Я посмотрела на него своим самым холодным взглядом и указала на дверь, он, опустив голову, направился к выходу. Я еще никогда не видела его таким… пораженным что ли? Но мне сейчас было не до него.

Я осталась стоять на том самом месте, где и была и не могла расслабиться, пока дверь за Ангелом не закрылась. Медальоны, которые я получила от загадочной незнакомки, нагрелись и теперь были горячими и немного жгли мою кожу.

Я опустилась на пол, потому что после визита Ангела по всему телу разлилась слабость, а самое главное меня трясло от страха. Я не понимала Ангела, а поэтому боялась его. Через полчаса раздался стук в дверь. Я не хотела открывать, мне казалось, что это снова Ангел пришел за мной.

Но вот уже через минуту ручка двери повернулась и в дом вошла Элисон, с полными руками всякой всячины.

Она хорошо ориентировалась в нашем доме, потому что в детстве мы не раз играли здесь в прятки и поэтому изучили каждый угол этого дома.

Она пошла на кухню и оставила там пакеты с едой, а потом зашла в гостиную и нашла меня сидящей без сил на полу.

(Коул)

Голова парня, казалось, сейчас взорвется. Память о вчерашнем вечере, или если быть точнее ночи, была стерта напрочь огромным количеством алкоголя. Самое ужасное, что ему это нравилось! Ему нравилось, что алкоголь заглушал все его чувства. Обиду, слабость, разочарование! Он забыл о девушке, с которой очень долго встречался, в которой видел смысл жизни. Он даже позволил себе… И тут в его голове промелькнул отрывок с вечера. Он и та шатенка Кейтлин.

— Эй, ковбой, — дотронулась до плеча Коула женская рука. — Ты был просто… ммм… как бы выразиться? Это было просто божественно, — мурлыкала она ему на ухо.

Сев на кровати, Коул стал тереть виски:

— Я ничего не помню!

— Да я и не сомневаюсь, ты вчера очень много выпил, — усаживалась рядом Кейтлин. — Ммм! Кстати тебе звонила какая–то девушка. Странная она.

— Что она говорила? — его голос стал взволнованным.

— Я ответила, она спросила кто это, ну я ей сказала, что твоя девушка, а потом она бросила трубку.

— Зачем ты так сказала? — заорал Коул на девушку.

Ее глаза прищурились, в них не было и намека на испуг, просто интерес и не больше. Она грациозно поднялась с кровати и встала напротив него. Сейчас ее поза напоминала Коулу, букву Ф. Посмотрев на серьезное лицо парня, она вдруг заливисто засмеялась.

— Ух, ковбой давай ка лучше выпьем, — она нагнулась за кровать, и легким движением достала бутылку вина. — Это осталось после вчерашнего дня!

Коул без колебаний выдернул бутылку из рук девушки и стал жадно глотать жидкость из горла. Хмель уже начал кружить голову. Но он был все еще сильно зол на нее из–за того, что она наговорила Камиле. А может это все имело смысл? Так она быстрее забудет о нем?

Кейтлин и Коул выпили около двух бутылок вина, и уже не могли толком себя контролировать. В голове была звенящая пустота, на душе было то же самое. Ему хотелось залить свое горе и тоску таким количеством алкоголя, который бы заставил его забыть ее мягкие светлые волосы, гладкую кожу, красивые глаза и губы, так нежно целующие его.

Целый день они провели в квартире девушки, в пьяном угаре. Единственное что заставляло Коула пить это: надежда сбежать от реальности. Для хрупкой девушки как Кейтлин, она была очень сильной и пила с парнем на уровне. Чем больше они выпивали, тем откровенней становились.

Под вечер было выпито столько бутылок вина, что им не было счета. Коул сидел в кресле и смотрел в никуда, не осознавая ничего, что творилось вокруг. Только когда Кейтлин села к нему на колени и потерлась своей щекой о его, он опустил на нее глаза.

Девушку не нужно было просить дважды, и она прикусила его губу первый раз мягко, а затем более настойчиво. Коул ответил ей на ее игры, и их поцелуй стал глубоким и жадным, заставляя обоих дрожать от нетерпения и желания. Быстро подняв Кейтлин на руки, парень резко бросил ее на кровать и лег рядом, продолжая прерванный поцелуй.

Сейчас он целовал не эту великолепную шатенку, а девушку из своего прошлого, будущего, как он надеялся где–то в глубине души и настоящего. Всю ночь он любил ее, а не настоящую девушку. К сожалению Кейтлин не понимала этого и воспринимала все на свой счет.

И так было не один раз. С приездом в Нью — Йорк, и после встречи Лукаса, жизнь Коула очень изменилась. Все ночи он проводил в клубе «VIP», где был теперь желанным гостем и возвращался домой лишь под утро.

Каждый новый день, или как это было в его случае, вечер начинался с криков матери о его поведении. Она угрожала ему, умоляла, просила, но все было напрасно.

— Что ты от меня хочешь? — однажды спросил он ее, устав от постоянных передряг с ней.

— Я хочу, чтобы ты стал прежним! Прекрати общаться с той компанией и постоянно беспробудно пить! — закричала она.

— Не кричи на меня! — вспылил он, его глаза опасно блеснули.

— Как ты со мной разговариваешь? Милый, что я сделала тебе, чем я заслужила такое отношение? — спросила она дрожащим от обиды голосом.

— Мама, ты ничего не понимаешь, — устало проговорил Коул. — Я теперь не тот, кем был раньше. Того твоего сына больше нет.

— Коул, сыночек, я очень прошу тебя, брось ты эту Кейтлин, она не пара тебе, — взмолилась она.

— Я даже и не подумаю это сделать! — процедил он сквозь зубы.

— Почему? Почему ты стал таким? — расстроено спросила она.

— Ты еще спрашиваешь? — горько воскликнул парень. — Из–за тебя я стал таким. Из–за твоих убеждений, я расстался с девушкой, которой дорожил больше собственной жизни и теперь ты спрашиваешь, почему я стал таким? Ты никогда меня не поймешь, и больше я не позволю, тебе мною командовать! Я больше не хочу терять того, кто мне дорог, из–за тебя! Но то, что ты сделала со мной и с Кими, я никогда тебе не прощу! Я не стану без нее прежним, а благодаря твоим интригам, у нас нет будущего, так что тебе стоит смириться с тем, каким я стал! Пока, не ждите меня сегодня, я не вернусь, буду ночевать у Кейтлин, — бросил Коул через плечо и, хлопнув дверью, вышел из квартиры и направился в клуб.

Сейчас клуб был его родным домом и выпивка и Кейтлин приносили то забытье, о котором он мечтал с того момента, как открывал глаза и вспоминал ее укоряющий взгляд, так и кричащий: «Как ты мог со мной так поступить?»

Пока ему это нравилось, но это было пока…

12

Элисон помогла мне сесть на диван. Правда об отношениях давила на меня, как огромная плита. Мне нужно было с кем–то поделиться… Но вопрос был в том смогу ли я потом защитить того человека, кому доверюсь? От моих мыслей меня отвлек встревоженный голос Элисон:

— Я за тебя очень волнуюсь! Ты стала очень странной! После отъезда Ко… Кхм! Его, ты перестала вести себя как всегда, в тебе что–то изменилось. — Ее голос дрожал, она действительно переживала за меня. Но могла ли я ей доверить все свои тайны? Конечно, НЕТ! А иначе ей будет угрожать опасность!

— Элисон просто его отъезд сбил меня с толку. Я еще пару дней побуду дома, а потом вернусь к нормальной жизни. Буду ходить в школу, общаться с парнями и сводить их с ума! — уверяла я ее.

Зазвонил телефон Элисон. Быстрым движением она подняла трубку и заговорила:

— Да мам. Что случилось? — в ответ послышался женский голос, который на нее видимо кричал.

— Но мам… А как же… Ну, я просто… — голос становился громче, а потом послышались гудки.

— Черт! — зло выругалась подруга. — Мама нашла у меня сигареты в кармане. Очень разозлилась. Ты прости, она сказала мне немедленно ехать домой, — ее грустный голос меня расстроил. Я не переживала за то что останусь одна дома. Кроме Ангела сюда не мог никто попасть, ведь у нас была навороченная сигнализация.

— Езжай! Надеюсь, мама твоя не сильно тебя ругать будет, — провожая ее до двери, говорила я.

— Ты не обижаешься? — с надеждой спросила она.

— Все в порядке! Как приедешь, позвонишь! — обняла я ее на прощание, и закрыла за ней дверь.

Я осталась одна. Сегодня мне было одиноко, и на это была куча причин. Почему–то мне не хотелось оставаться одной, и я пожалела, что у меня больше нет друзей.

— Но у тебя есть Я, — послышался соблазнительный голос Ангела.

— Зачем ты это делаешь? — грустно спросила я, и направилась к дивану.

После того, как он причинил мне, много боли, я уже не боялась Ангела. Я привыкла, что он приходил и приносил с собой неземное блаженство, за которое я платила болью.

— Делаю что? — присаживаясь рядом, спросил он.

— Я имею в виду, зачем ты приходишь? Зачем я нужна тебе? Зачем все это? Ты же меня не любишь, и, судя по твоим поступкам, я не вижу с твоей стороны даже симпатии. Так зачем же все это?

— Я одинок! Это и есть ответ на все твои вопросы, — спокойно ответил Ангел.

И только сейчас я глянула на его лицо. Бравада и самоуверенность, с которыми я привыкла его видеть, исчезли, сейчас на его лице был хмурый вид.

— Я тоже одинока. Но это ничего не меняет. Прошу, отпусти меня! Я уже не могу так. Я хочу любить и быть любимой! Мне это надоело! — почти со слезами на глазах умоляла я его.

— Я не могу. Я хочу, что бы ты была моей! — его голос звучал спокойно, хотя в глаза читался испуг. Было ощущение, будто отвечал на вопросы он неосознанно.

— Ты меня не отпустишь?

— Нет, — тихо произнес Ангел и дотронулся до моей руки.

— Я очень устала. Я хочу спать, — мне действительно было не хорошо, я нуждалась в отдыхе.

Устав от вечного страха, боли и обид я уже не дорожала при виде Ангела, и даже не боялась идти против его воли.

Я поднялась с дивана и пошла по ступенькам в свою комнату. У меня была надежда, что Ангел исчезнет. Но стоило мне войти в комнату, как я увидела его. Парень спокойно сидел на моей кровати и внимательно наблюдал за мной.

— Хочешь, я скажу, кто я? Хочешь, я все тебе расскажу? — нервно спросил он.

— Да, — слабо протянула я. — Но сначала ответь на вопрос.

Ангел выжидающе посмотрел на меня, а потом согласно кивнул.

— Почему именно я? Зачем тебя такая стерва, как я?

— Потому что ты особенная. И ты преувеличиваешь свои стервозные навыки, для меня ты просто девушка, которую не могут понять и принять такой замечательной, какая она на самом деле есть. А мне нужна ты настоящая, а не глупый эталон в понятии ваших соседей.

Я устало улыбнулась и присела рядом с ним. Ангел нежно обнял меня, и я положила голову ему на грудь.

— Спасибо, — выдохнула я и поцеловала его в щеку. — Я думаю, мы можем с тобой подружиться, но не более того, — сказала я, зевая.

Я расстелила постель и легла, укрывшись одеялом, Ангел прилег рядом, мягко и нежно перебирая мои волосы.

— Так что ты там хотел мне рассказать? — засыпая, спросила я.

— Я хочу рассказать кто я на самом деле, — нерешительно проговорил он. — Но это только если ты хочешь этого.

— Валяй, — прошептала я и закрыла глаза, его голос убаюкивал меня.

— Ну, тогда слушай. Я Ангел Брукс, мне уже 300 лет. Я вампир. Родился я в этом городе. Жизнь моя протекала как у обычного подростка. Я безумно любил заниматься конным спортом. У отца была ферма, на которой он держал прекрасных породистых лошадей. Тогда было замечательное время. К моим 18 годам у меня уже была невеста. Кажется ее звали Маргарет Кроу, она умерла через три года после того как я стал вампиром, так вот, намечалась свадьба и я был безумно счастлив. Как–то ночью я возвращался из конюшен, навстречу мне выбежал огромный пес. Я очень испугался, ведь этот пес был необычных размеров и вселял ужас. Зверь изучал меня, а потом с громким рыком бросился в атаку. Я был в ужасе, нужно было защищаться, но как? Когда уже не оставалось никаких шансов выжить, из–за кустов выскочила девушка. Я кричал ей, что бы она не лезла, но она словно не слушая меня, кинулась в схватку с псом. В итоге пес был мертв, а девушка улыбнулась мне и протянула руку. Я сразу не понял, что она хотела. Оказалось, когда я взял ее за руку, она быстрым движением вскрыла мне вены, а потом и себе. Наша кровь смешалась. А потом я почувствовал укус. Это было больно, но при этом я ощутил колоссальное удовольствие. Каждый день она приходила ко мне и кусала. И вот когда до свадьбы оставалось пару дней, я превратился. Безумный голод мучил меня. И что бы ни убить всех родных, я ушел из дома. Конечно, я приезжал в этот город, но к семье я вернуться так и не смог. В общем, я был одинок. Искал себе идеальную пару. И когда я увидел тебя, то решил, что ты должна быть моей. — Он замолчал, и ждал моих слов.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Он выглядел таким ранимым и беззащитным, что мне стало, его жаль. Я смотрела в его глаза и пыталась понять, действительно ли это была шутка, но его серьезное лицо говорило само за себя.

— Ты сделаешь меня вампиром? — не ожидая от самой себя, спросила я.

— Да!

— А есть ли у меня право голоса?

— Нет!

Я замолчала, осознавая, что у меня серьезные проблемы. Как спастись от Ангела? А может и вовсе не нужно спасаться? Может мне просто нужно плыть по течению и все. Может просто нужно сдаться, ведь Ангел не человек, он вампир. Вампир, который меня хочет, и от которого мне не уйти. Я давно подозревала то, что он необыкновенный, а сейчас это лишь убедило меня в том, что я была права.

— Я буду спать, — не в силах думать об услышанном, я закрыла глаза.

Кровать пошатнулась, и я почувствовала, как рядом со мной лег Ангел. Я даже не заметила того момента, когда он вскочил с кровати и словно загнанный зверь ходил вдоль комнаты, но теперь он лежал снова рядом со мной и мне от этого было спокойно на душе. Его легкое прикосновение заставляли меня дрожать, но в них также была какая–то доля нежности и заботы, наполнявшие меня словно чашу. Рядом с Ангелом, в полном спокойствии я погрузилась в сон.

Я проснулась с головной болью, а затем меня накрыло волной ужаса. Я резко открыла глаза и осмотрела комнату в поисках Ангела. Его не было нигде, я была счастлива. Если это можно было назвать счастьем. Я испытала облегчение, не обнаружив этого человека, или как его лучше называть… ммм… вампира в моей комнате и в моей постели.

Неужели Ангел и, правда, рассказал мне о том, что он вампир? Может мне все это приснилось? или просто показалось, ведь я очень устала. Но что–то тревожным молоточком стучало у меня в голове, но я не могла понять, что это именно. Я медленно встала с кровати. Настольные часы показывали 9 часов.

Я не могла поверить, что все сказанное было правдой. Я не верила в сказки, но слишком много аргументов было приведено в защиту его слов. Я слишком хорошо улавливала его отличия. Он был слишком быстр, силен и необыкновенно красив. А посмотрев в его глаза, можно было забыть о своем собственном Я и находиться полностью в его власти.

Я обдумывала все свои наблюдения за этим парнем. Сомневалась ли я теперь в правдивости его слов? Наверное, нет. Самым явным подтверждением были маленькие ранки на моей шее, ранки от его зубов.

Мне надоело сидеть одной дома, если я останусь здесь хотя бы еще на немного, то просто сойду с ума от всего происходящего, от мыслей не желающих отпускать меня и продолжающих настырно кричать об опасности, которую привнес в мою жизнь Ангел.

Сейчас я могла сказать лишь одно, все к этому и шло. Я знала, что моя жизнь будет нечем после отъезда Коула. Ведь все началось именно после отъезда. Но я не винила любимого, возможно встреча с Ангелом была и к лучшему. Ведь теперь я знаю, к кому обратится, если мне будет плохо.

Да он был напыщенным и отрешенным, но все чаще и чаще я начала замечать какое–то беспокойство за меня в его ярко — голубых глазах. Но нужно ли оно было мне? Я не знаю, единственное, что я понимала, это то, что мне еще долго придется привыкать к мысли, что он не человек. Не знаю, почему я не бьюсь в истерике, ведь такое происходит на каждый день, но мне он стал по своему дорог. Но мне нужно было время, чтобы принять его таким, каким он был, поэтому я не хотела его сейчас видеть.

Чтобы не сойти с ума, я решила съездить куда–нибудь и отвлечься. Я надела свои обновки, накрасилась и села в машину. Я ехала в школу.

В обычных условиях, меня бы ни за что не затащили в школу, не под каким предлогом, но сейчас мне просто не хватало обычного, человеческого общения, а не с ненормальным немного странным парнем вроде Ангела.

Через десять минут я уже входила в здание старшей школы. На меня все смотрели со смешанными чувствами. Уже не было той ненависти во взглядах, теперь появилось сожаление и даже… понимание. Я не верила своим глазам.

Но мне не хотелось задумываться над тем, что послужило причиной для такой перемены в отношении ко мне, мне нужно было найти Элисон. Ее нигде не было видно.

Тут я услышала, как кто–то зовет меня по имени, я обернулась и увидела Ангела пробивающегося через толпу учеников. Это было странно видеть, то, что я сейчас видела, напоминало мне кое–что. Так ко мне бежал Коул всякий раз, когда мы учились с ним в школе. Сердце болезненно сжалось, и я не могла вздохнуть из–за боли.

Мои руки сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони и оставили розовые полумесяцы, когда я медленно открыла глаза и, расслабившись, взглянула на Ангела.

На него смотрела не только я, а еще добрая половина женского школьного состава. Кто — то вздыхал и мечтательно следил за каждым его плавным движением, кто–то с ненавистью смотрел на меня, видимо в скором времени мой статус злобной стервы снова вернется. Я представляла, каким обворожительным со стороны видится этим девушкам Ангел, я даже понимала их немного, но для меня это был не тот человек, с которым я хотела бы быть связана чем–то большим, чем возможно дружбой. Он не привлекал меня, как парень, что в принципе я могла сказать и обо всех остальных парнях, всех, кроме Коула, который был сейчас далеко и держал в объятиях самую счастливую на свете девушку.

Из моей груди вырвался стон, как бы мне хотелось сейчас оказаться на ее месте. Я хотела быть самой счастливой на свете, я не могла спокойно жить, когда кто–то был счастливее меня, тем более, когда этот кто–то таял в объятиях моего любимого!

— Привет, — сказал, наконец добравшийся до меня, Ангел.

— Мне нужно идти, — отрезала я, — я ищу Элисон, а ты на нее не очень похож.

— Ким, нам нужно поговорить, — растерянно сказал Ангел и схватил меня за руку, притянув к себе.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — холодно сказала я и развернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — И будь добр, отпусти меня!

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Ангел, он уже успел спрятать все свои чувства под маской безразличия и этакого плохого мальчика.

— Хочу, — вызывающе сказала я. — Прекрати меня доставать! Я тебе не по зубам! Ясно тебе?

— Ты не понимаешь, о чем ты говоришь и кому ты этого говоришь, — зло усмехнулся Ангел, я видела, как гнев начинает заполнять его.

Интересно, он злился от того, что я ему просто отказываю, и он никак не может меня добиться, или за этим кроется что–то более глубокое? Я встряхнула головой, этого просто не может быть. У такого легкомысленного парня, просто не может быть глубоких чувства, напоминала я себе и снова продолжила роль злобной стервы.

— Это ты не понимаешь! Мне надоели твои выходки! Если ты рассказал мне свою история, не жди, что я приму тебя с распростертыми объятиями, тем более после того, как узнала, кто ты на самом деле и что скрывается за этим хорошеньким личиком, — закричала я. — Иди, вешайся на кого–нибудь другого, оставь меня в покое, я не хочу тебя больше видеть.

Не дожидаясь его ответа, я развернулась и пошла дальше искать Элисон, а Ангел так и остался стоять с растерянным лицом посередине коридора. Мне было интересно, чем же я задела этого самодовольного парня, но мне не хотелось возвращаться к нему, поэтому я продолжила свой путь.

Я искала свою лучшую подругу по всей школе, но ее нигде не было. Когда я уже полностью выбилась из сил, я вспомнила, что у меня есть мобильник и набрала номер подруги.

— Алло, — послышался веселый голос Элис.

— Ты где? — раздраженно спросила я.

— Я не дома, — засмеявшись над чем–то, ответила Элисон.

— Но ты и не в школе, — констатировала я факт.

— Нет, я в ней, — немного взволнованно проговорила моя подруга.

— Элисон, не ври мне. Тебя здесь нет! Я обыскала всю школу, чтобы поговорить с тобой, но ни тебя, ни твоего Тома сегодня в школе никто не видел. Куда ты делась, черт возьми?

— Мы сегодня решили остаться у Тома дома, — начала она оправдываться, — Но Ким, если бы я знала, что ты сегодня появишься в школе, я бы обязательно приехала.

— Ты можешь сейчас приехать ко мне домой? — спросила я смягчившись.

— Нет, у меня дела, — уклончиво ответила моя подруга.

— Какие? — спросила я. Она врала мне, я это прекрасно понимала.

— Ну, я же не могу бросить Тома из–за того, что ты хочешь меня увидеть, — вызывающе бросила мне подруга. И положила трубку.

Я не могла поверить в это. Как она могла со мной так разговаривать. Да и как она, моя лучшая подруга, могла меня променять на этого качка? Я всегда приезжала к ней, когда нужна была ей, независимо с кем я была. Коул всегда понимал, насколько она важна для меня.

Я была расстроена и зла одновременно. Зря я приехала в школу. Я встала и пошла к машине, благо никто не встретился мне на пути. На парковке я краем глаза уловила какое–то движение. И повернулась на него вовремя, чтобы увидеть, как ко мне потянулся Ангел.

Он прижал меня к себе и поцеловал с такой страстью, что у меня закружилась голова. Но когда он отпустил меня, я отвесила ему пощечину, да такую, что на его бледной щеке остался красный след от моей руки. Меня раздирали противоречивые чувства, порой мне хотелось зарыться в его объятиях и целовать его, но в таких случаях, как сейчас, я просто ненавидела его.

— Ты что не понимаешь? — закричала я на него. — На меня не действуют больше твои фокусы! Оставь меня в покое.

— Что это у тебя? — спросил Ангел, указывая на амулеты, которые я забыла снять с ночи.

— Амулеты от злых духов, — мистическим голосом проговорила я. — Наконец, я нашла, чем от тебя защищаться, — засмеялась я. Но Ангелу это не показалось смешным.

Его лицо на секунду сделалось задумчивым, а затем он снова нацепил маску безразличия.

— Что красавчик, ты так смотришь на меня? — спросила я вызывающе. — Ты не достоин меня, я никогда не стану твоей, — бросила я через плечо, садясь в машину.

— Ты ошибаешься, — тихо прошептал он больше для себя, чем для меня. Но я услышала его слова, и они заставили меня вздрогнуть, правда, по не понятным мне причинам.

Я закрыла дверь и повела машину домой. По дороге, я заехала в магазин и купила себе продуктов на вечер, чтобы можно было устроить себе разгрузочный день. Добравшись, наконец, до дома, я закрыла все окна и двери, чтобы Ангел не смог попасть ко мне домой.

13

Скинув с себя всю одежду и набрав ванную, я залезла в нее и закрыла глаза.

Волна блаженства растеклась по моему уставшему телу, и заставила чувствовать себя лучше. Играя пеной, я и не заметила, как ароматические свечи уже практически догорели, и комната стала темнее. Обмыв себя в последний раз теплой водой, я замотала свое чистое тело в мягкое полотенце, и пошла в комнату. Улицу уже окутали сумерки. Нащупав включатель, я прищурилась от яркого света.

Уже собираясь снимать полотенце, я услышала шорох в гардеробной. Мой мозг заработал, и я взяла огромную бронзовую статуэтку девушки в руку. Мелкими шажками я дошла до гардеробной, и когда открыла дверь, круто замахнулась, но она оказалась пустой. Даже не пустой, там сидел мой гулящий кот Персеваль. Он равнодушными глазами посмотрел на меня, и пошел к двери.

— Ну, ты и напугал меня, глупый котище! — закричала я в след своему коту.

Когда волнение немного улеглось, я надела свою любимую черную ночнушку от Виктории Сикрет. Она была коротенькой и очень напоминала мужскую рубашку. Свои волосы я заплела в косичку, не хотелось их сегодня сушить. Мне не хотелось уже есть, в голове крутилась мысль о том, что я хочу спать. Но с первого этажа послышалось недовольное мяуканье кота, и это означало, что нужно его накормить.

Недовольно бурча под нос, и направляясь в кухню, я заметила, что в гостиной горит свет. Он был тусклым, и я поняла, что горели свечи. Ничего не понимая, я прошла в комнату, и увидела накрытый стол. На нем стояли различные блюда, горели свечи, и красовалась бутылка вина.

— Что за… — начала уже я возмущаться, из–за угла вышел Ангел, и приветливо мне улыбнулся.

— Я хотел сделать тебе приятно, — дружелюбно произнес он.

— Черт, неужели ты такой идиот? Я не хочу тебя видеть! Ну, когда ты от меня отстанешь? — пыталась я засыпать оскорблениями Ангела. Но судя по его ухмылке, он пропустил все обиды мимо ушей.

— Тебе очень красиво в этой ночнушке, — все еще улыбаясь, направился он к столу и отодвинул для меня стул.

— Я сказала тебе, что не хочу тебя видеть! Сколько мне повторять? — дерзко отвечала я ему.

— Камила, — вздохнул он, — не заставляй меня действовать с тобой плохим методом. — На какую–то долю секунды его улыбка превратилась в оскал, и я невольно поежилась от ужаса. — А теперь я еще раз говорю тебе, сядь за стол!

На этот раз, мое тело моментально направилось к стулу, который отодвинул Ангел, не слушая здравый ум. Уже сидя за столом, я поняла, что когда принимала ванную, забыла надеть снова те амулеты.

— Знаешь, я ведь хочу с тобой нормально поговорить, я не хочу тебя обижать, — признался Ангел. — Но ты с амулетами ведешь себя ужасно.

— Да что ты! А ты у нас такой невинный и хороший мальчик? Что ты делаешь в моем доме, тем более тогда, когда тебе не рады здесь и ты это прекрасно знаешь, и понимаешь почему! Ничего что ты мне причиняешь боль? Ничего что ты заставляешь чувствовать себя тряпкой, шлюхой или чем еще там можно? Не я себя веду ужасно, это ты заставляешь меня так действовать.

— Прости, — проговорил он.

Меня так потрясли его слова, что я в шоке открыла рот и не смогла ничего ему сказать. Мне хотелось уйти, но тело не поддавалось.

— Ангел, отпусти меня. Еще раз прошу, я не хочу чувствовать себя ненужной. Ты мной пользуешься, и это причиняет боль, — взмолилась я.

— Предлагаю договор: я перестаю действовать так, как было это раньше. А ты даешь мне шанс, и мы пытаемся сдружиться. — Сейчас в его глазах светилась надежда. Наверное, только сейчас я вижу настоящего Ангела, и этим моментом нужно пользоваться. Его предложение застало меня врасплох, и я задумалась, стоит ли мне соглашаться с Ангелом.

— Я, возможно, соглашусь, если ты отпустишь меня на минутку сбегать в мою комнату и переодеться, — ответили ему я вместо окончательного решения. В моей голове прокручивался план, как избавиться от этого надоедливого типа.

Да я сейчас нуждалась в поддержке, да я скучала по Коулу и мое сердце разрывалось от того, что он нашел себе другую, но я не собиралась бросаться в объятия этого парня. Мне нужен был кто угодно, но никак не он.

— Значит, ты согласна? — с надеждой в голосе проговорил он.

— Я сказала, возможно, — повторила я с напором на последнее слово.

— Ладно, — сдался Ангел, но ненадолго.

Я согласна кивнула и встала из–за стола. И чуть ли не бегом направилась в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Где же мои амулеты? Ах, вот они. Амулеты лежали на краю ванной, поблескивая в свете свечей.

Свечей? Я же не приносила сюда свечи, кроме тех, что уже давно догорели, еще, когда здесь сидела я.

— Ты думаешь, я настолько глуп? — спросил Ангел из–за моей спины, его голос был недовольным, и в нем сквозила… обида?

Я быстро развернулась и оказалась практически вплотную прижатая к нему всем телом.

— Я просто хочу перестраховаться! — смело заявила я, хотя не чувствовала себя такой уверенной. Ангел пугал меня.

— Ты просто хочешь меня обмануть, — Ангел хотел, чтобы это прозвучало с уверенностью, но сомнение брало над ним верх.

— Знаешь, если ты хочешь подружиться со мной, то мы должны быть на равных. А я не могу тебе верить после того, что ты уже сделал мне! — заявила я.

— Хотя знаешь, мне плевать на эти амулеты. Забери их себе, но хочу открыть тебе одну истину, ты противен мне, как никто другой! Ты же не думаешь, что я мечтаю о вампирах? Ты аномален, ты ошибка природы — бросила я ему и, развернувшись, обошла его и вышла из ванной.

Я видела, как зрачки Ангела сначала расширились, а затем потемнели, в глазах вспыхнуло что–то опасное. Я понимала, что задела его за больное место, но мне было плевать.

Я быстро поднялась к себе в комнату. И хлопнула дверью, это было больше не для Ангела, а для меня самой. Хотя бы так я могла выплеснуть гнев на этого парня.

Ангел, как я и предполагала, уже сидел у меня в комнате и крутил на пальцах амулеты. Сейчас он выглядел немного задумчивым, но он не показывал, насколько болезненными для него оказались мои слова. Я делала вид, что не вижу его. Подошла к столу и включила компьютер, я все еще надеялась, что Коул напишет мне письмо с объяснением того, что произошло. Но писем не было. Меня это ранило до глубины души. Мне было так обидно, что он забыл меня, что я не дорога ему настолько, насколько он дорог и важен мне.

Тогда я решила снова позвонить ему. Ангел сидел и следил за каждым моим движением.

После первого же гудка, Коул взял трубку.

— Камила? — удивленно спросил он.

— Да, прости что я не та девушка, которая ублажает тебя в Нью — Йорке, — вырвалось у меня.

— Ты позвонила, чтобы оскорблять меня? — его язык заплетался, и речь выходила невнятная.

— Ты пьян! — воскликнула я.

— Да, — быстро согласился он, — А тебе то что? Неужели у твоего Ангела хватило мозгов бросить тебя раньше, чем ты найдешь ему замену?

— Зачем ты так? — спросила я. Слезы навернулись на глаза, а одна уже успела скатиться по щеке.

— А что? Неужели я задел твою гордость? — изумился пьяный Коул. — Ты думаешь, что лучше тебя нет никого? Так вот, ты ошибаешься! Ты просто никто!

— Коул, ты хотя бы понимаешь, что ты говоришь? — зарыдала я.

— Да, Камила, я все прекрасно понимаю. Тебе это должен был кто–нибудь рано или поздно сказать, — пролепетал он.

— Я люблю тебя, — сказала я, — но ты теперь не мой Коул, ты убил в себе моего сладкого мальчика… — заплакала я. Мне было так горько.

— Кими! — голос Коула изменился, казалось, он протрезвел за секунду. — Ты что плачешь?

— Да, — всхлипнула я. — Коул, объясни мне, почему ты пьяный? Ты же никогда не пил!

В телефоне повисло молчание, я слышала, как тяжело дышит любимый.

— Теперь пью, у меня много причин, чтобы это не прекращать, — нервно ответил он, казалось, он хотел добавить что–то еще, но продолжения не последовало. Тогда он проговорил:

— Кими, ты так и не ответила мне! Ты что плачешь? Тебя кто–то обидел?

— Тебя теперь это не должно волновать, — сказала я и отключила телефон.

Плечи мои содрогались от рыданий. Я не хотела, чтобы это видел Ангел, но так или иначе он все еще был здесь, со мной в моей комнате. А я сейчас была не в состоянии притворяться, мне слишком не хватало моего сладкого мальчика. Каждая частичка моего тела жаждала его присутствия, но мне нужно было учиться жить без него, но сейчас это никак не выходило.

Ангел подошел ко мне сзади и надел на шею амулеты.

— Зачем ты их отдал мне? — всхлипывая, спросила я.

— Я не хочу, чтобы ты шла ко мне против воли, — лишь ответил он и нежно обнял меня, а потом прижал меня к себе и начал гладить мои волосы и спину. Сначала меня напрягла эта близость, но потом я расслабилась и позволила себе раствориться в его объятиях и тоже обняла его.

— Ты хочешь чего–нибудь? — мягко спросил Ангел.

— Я хочу спать, — прошептала я.

— Хорошо, — Ангел взял меня на руки и лег вместе со мной в постель.

Он укрыл меня одеялом, чтобы я не замерзла и пока я засыпала, гладил меня по волосам и спине. Я провалилась в сон, в его объятиях.

Дремота овладела моим мозгом, и я уже сонно повернулась лицом к Ангелу и еле слышно пролепетала:

— Я согласна!

Видимо Ангела обрадовал мой ответ, и он только сильнее прижал меня к себе. Этой ночью я спала в крепких объятиях моего нового союзника, и знаете, что я вам скажу? Мне это понравилось!

Утро. Первые лучи солнца заглянули в мою комнату, и стали плясать на лице, тем самым мешая мне спать. Я стала крутиться в своей мягкой постели. Правой рукой я попыталась нащупать Ангела, но его уже не было. Может, это все было сном? Снова? Но стоило мне открыть глаза, как я поняла, что все происшедшее вечером была реальность. На столе в хрустальной вазе, стоял новый букет роз, теперь мою комнату украшали три букета. Очень мило со стороны Ангела, подарить мне цветы. Я невольно улыбнулась этой мысли.

Легким движением я встала с кровати и сразу направилась в ванную. В комнате все еще оставался еле ощутимый запах пены, и ароматизированных свечей, этот запах придал мне уверенности и хорошего настроения. Я умылась и почистила свои, и без того идеально — белые зубки. Когда я расплела косичку, которая была у меня со вчерашнего дня, то волосы красивыми прядками упали мне на плечи.

Немного поработав расческой и феном, мне удалось идеально их уложить. Я потянулась за тенями, но почему–то в последний момент одернула руку и, воспользовавшись только тушью, пошла в комнату. Теперь пришло время одежды. На часах было только 8,00 и это означало, что до занятий у меня был еще час. Мой выбор остановился на коротком леопардовом платье, с глубоким декольте, когда–то это платье сводило всех с ума, посмотрим, что произойдет сегодня. К платью я надела пару золотистых босоножек, на своей излюбленной высокой шпильке, и взяла в подмышку клатч отлично подходившей по цвету к туфлям. Хорошо, что Ангел высокий и мне не страшно, что я могу быть выше него. Даже на таких каблуках он обгонял меня в росте сантиметров на пять.

Ну вот, кажется, я была готова. Стервозная красотка Камила Уоррен готова к охоте на парней, и не желает видеть на лицах неудачников со школы сочувственные взгляды!

Без пятнадцати девять я выехала из дома, и направилась в школу. Настроение у меня было хорошим, я даже была готова к схватке с Линдсей Карпат, которая не очень меня любит из–за того что я увела у нее Коула.

Моя идеальная улица начинала оживать. Соседи выносили мусор, начинали включать поливалки, что бы их идеальный газон, не испортился. Заботливые мамаши, усаживая, своих идеально послушных детей в машины, отвозили их в школы и детские сады. Вас не тянет фыркнуть от всей этой идеальности, в которую Я никогда не вписывалась? Вот меня лично уже тошнит от нее!

Когда я остановила на парковке свою машинку, взгляды парней, которые как всегда сидели на своем хаммере, и обсуждали прошлую футбольную игру, устремились на меня. Я с грацией кошки, и сладкой улыбкой уставилась на них, а потом отвела взгляд. Мне хватило такого легкого движения, что бы те закапали на машину слюной. Они, молча, провожали меня взглядом до школы, пока я не зашла в помещение. Первым уроком у меня была физкультура, я ее не очень любила, но из–за того что у нас был учитель, я могла получать хорошие оценки только из–за своих красивых глазок. Пока я переоделась в спортивную форму, а это были коротенькие шортики и до ужаса обтягивающая майка, ко мне подбежала Элисон.

— Приветик подруга! Как у тебя жизнь? Я вижу, ты себя лучше чувствуешь, — счастливо тараторила она.

— Элис, а ничего что ты меня отшила и осталась со своим парнем? — фыркнула я на нее, и лицо девушки моментально погрустнело.

— Прости, прости, прости, прости! — жалобно запищала она. Я не любила когда она вот так извинялась, ведь я не могла устоять, и прощала ее. — Просто у нас с Томом был РВ. — Весело подмигнула она мне.

Мы любили сокращать разные словосочетания типа «безмозглая курица — БК», «внимание идиот! — ВИ!» и все тому подобное, вот так же у нас было сокращение «романтический вечер — РВ».

— И как все прошло? — уже простив подругу, поинтересовалась я.

— Ой, все было супер — пупер! Он оооочень милый! Господи, а знала бы ты какой он в постели… МММ… закачаешься, — она замолчала и глянула на меня.

— Прошу тебя, не рассказывай мне эту часть, — засмеялась я и пошла с ней на поле.

Мы шли, и Элисон рассказывала мне все новые сплетни, что появились в школе, пока меня не было.

— Оооо! А вот и наша гадюка появилась, — это определенно был голос Стива.

— Слушай ты козел, еще раз ты откроешь свой рот на меня, я его своим суперским маникюром раздеру от уха до уха! Ясно тебе? — выплеснула я на него всю свою злость, накопившуюся за несколько дней, и это было очень хорошо.

— Ах, ты стерва, — Стив замахнулся на меня рукой, и я уже приготовилась к удару….

— Только рискни ее тронуть, и ты больше не сможешь иметь детей! — послышался грозный голос Ангела, слава богу. Стив моментально убрал руку, и я услышала смешки невольных зрителей нашей ссоры.

Я развернулась к Ангелу. Он был как всегда красив и безупречен. Даже моя влюбленная подружка уставилась на него как кот на сметану. Я помахала перед ней рукой.

— Элисон, это не Том машет тебе рукой? — невинно спросила я.

— Где, — сразу оживилась подруга. — Ну ладно, Ким, я побежала к своему принцу, а ты пока побудь со своим, увидимся позже, — она подмигнула мне и побежала к Тому.

— Привет, — улыбнулся мне Ангел.

— Привет, спасибо тебе, — сказала я, улыбаясь.

— За что? — удивился Ангел.

— За то, что вот уже в какой раз спасаешь меня и за то, что остался вчера со мной, — немного покраснев, пролепетала я.

— Да не за что, — пожал Ангел плечами и задорно рассмеялся. — А ты, оказывается, разговариваешь во сне.

— Ой, только не рассказывай об этом никому, — я сделала вид, что сконфузилась. И мы рассмеялись вместе с Ангелом.

Тут пронзительно прозвучал свисток, и мы прекратили наше с Ангелом дружеское общение. Но весь урок я ловила на себе его задумчивый взгляд. И знаете что, мне это нравилось, действительно нравилось.

После урока физкультуры я вышла из женской раздевалки и направилась на следующий урок биологии. Но около шкафчиков меня перехватили Стив под ручку с Линдсей Карпат.

Линдсей была довольно симпатичной девушкой, среднего роста. У нее были бронзовые кудрявые волосы и почти детское личико. Она выглядела очень мило, но было бы лучше, если бы она надела пышное платьице и корону на голове. Вот таких рисуют маленьких капризных принцесс. Она была худой, даже слишком худой. Грудь и бедра у нее практически полностью отсутствовали, поэтому она меркла на моем фоне.

— О, наша мисс Стерва идет, — засмеялись они дружно.

— А я смотрю, вы тут клуб аутсайдеров решили устроить, — тягучим, словно нуга, голосом проговорила я и улыбнулась так, что в глазах Стива сверкнули мои белоснежные зубки.

— А ты, я смотрю, упустила Коула, — засмеялась Линдсей. — Я же говорила, что он бросит тебя.

— Но, тем не менее, он не приполз снова к тебе, видишь ли, если один раз перешел на качественный продукт, в следующий раз не вернешься к отбросам, — промурлыкала я.

Стив ухмыльнулся, видимо его позабавила моя шутка, но в тот же момент он получил локтем в ребро и снова стал серьезным.

— Слушай ты, еще раз оскорбишь мою девушку, останешься без зубов, — грозно проговорил Стив.

— Ах да. Хочешь, чтобы твоя кривозубая подружка не смущалась своих недостатков. Прости милый, тут одними зубами не обойдешься. Тебе придется переломать все мои кости, чтобы твоя подружка стала выглядеть лучше, меня, — сказала я с ухмылкой.

Линдсей покраснела и что–то шепнула в ухо Стиву и тот начал наступать на меня.

— Я могу это сейчас же устроить, — засмеялся он и ударил меня по лицу.

Вот черт, теперь синяк будет, мысленно выругалась я, и приготовилась было получить второй удар, как Стив распластался у меня в ногах и закричал, словно резаный поросенок.

— Отпусти меня, — кричал он, а сверху сидел Ангел, не прилагавший видимых усилий и выкручивавший руку Стиву.

— Я, кажется, предупреждал тебя, что с тобой будет, если ты тронешь ее хоть пальцем, — зашипел на него Ангел, а затем, повернувшись ко мне, спросил, — Больно?

Я закивала головой, а потом прибавила еще обиженным голосом:

— Теперь синяк будет, ну что я буду с этим делать?

Ангел встал на ноги и поднял над полом коротенького Стива, а затем кинул его через весь коридор с такой силой, что Стив пролетел метров десять и, стукнувшись о шкафчики, сполз на пол. Еле–еле поднявшись на ноги, он побежал так быстро, как не бегал еще никогда.

А Ангел подошел ко мне и нежно поцеловал в губы.

— Малыш, с тобой все в порядке кроме щеки? — нежно спросил он.

— Пойдем Ким, нужно приложить тебе к щеке что–нибудь холодное, — сказал он заботливым голосом.

Я немного удивленная его поступком лишь закивала головой и Ангел, обняв меня, повел в сторону парковки.

— Спасибо конечно, но зачем ты это сделал?

— Что сделал? Спас от этого урода? — удивился Ангел.

— Нет, поцеловал! — требовательно проговорила я. — Зачем ты это сделал. Мы же договаривались быть лишь друзьями.

— Ну, зато теперь к тебе будут бояться соваться, все будут думать, что я твой парень и не будут к тебе приставать, — добродушно проговорил Ангел и открыл передо мной пассажирскую дверь моей машинки.

— Как ты это сделал? — пролепетала я.

Ангел помахал ключами перед моим лицом и, улыбнувшись, проговорил:

— Просто ловкость рук, Ким, и что может быть проще? — засмеялся тот и сел за руль.

14

В машине мы ехали в полном молчании. Моя щека ужасно болела после удара Стива, и я чувствовала, что она начинала опухать. Это было ужасно, как я завтра пойду в школу? Тормоза моего жучка скрипнули, и затормозили возле дома.

Я пыталась выйти красиво из машины, но мои шпильки устроили мне неприятность. Когда я вылизала из машины, мой каблук треснул, и я споткнулась. Уже перед самой землей меня подхватил Ангел. Ну, разве это не мило? Я всегда попадаю в неловкие ситуации именно тогда, когда рядом со мной находиться этот парень и мне хочется выглядеть хорошо.

Я направилась к дому, быстро открыв дверь, я ждала, что Ангел пойдет за мной, но он стоял и смотрел на меня.

— Что? — неразборчиво спросила я. Мне было немного больно шевелить губами.

— У нас сделка. Теперь я не буду заходить к тебе в дом без твоего приглашения. — Его честный ответ был как эликсир на все раны, которые он успел мне нанести.

— Может, зайдешь? — махнула я на дом рукой. Глаза Ангела заблестели счастьем, и он рванул к двери.

Я так привыкла, что он всегда был в моем доме, что становилось как–то не по себе, когда его не было рядом.

— Послушай, мне не нравится этот Стив. Он тебя сегодня очень обидел, и я с трудом удержался, что бы его не убить, — в его голосе было столько раздражения на то, что он этого не сделал, что я невольно поежилась и незаметно отошла от него на шаг.

— Стив никому не нравится. Он мой «бывший», но я не хочу о нем говорить.

Мне действительно не хотелось рассказывать Ангелу, про такого ублюдка как Стив, тем более что когда–то этот гад притягивал меня.

Секунда, и Ангел стоял напротив меня. Его рука, немного дрожа, дотронулась до щеки, и я застонала от боли. Я не знаю, сколько силы вложил в удар этот, даже не знаю, как его назвать, но моя щека ужасно болела.

— Прости, — заговорил он.

— Да все в порядке, но щека очень болит.

Я направилась к зеркалу, глянула на свое отображение и застонала от ужаса и расстройства.

То, что я увидела, было не самым приятным. Мое лицо с правой стороны опухло, и уже начал проявляться синяк. Господи как это было ужасно. Я просто не выдержала, моя внешность была вроде маски, которая защищала меня от всех обид, но теперь и она дала огромную трещину. Я зарыдала, да так громко, что мне самой стало себя жаль.

— Я уродина. Даже тональный крем не поможет. Ну, за что мне это?

Рядом появился Ангел. Он взял бережно мое лицо в руки, и стал меня убеждать:

— Все в порядке, ты идеальна! Какой–то синяк не испортит твоей неземной красоты. Ты для меня всегда будешь прекрасна.

Затем он очень нежно и осторожно начал покрывать поцелуями мое многострадальное лицо, словно пытаясь доказать этим правдивость своих слов.

Его слова были такими нужными, и такими желанными, что я просто сдалась. Он говорил так убедительно, и, глядя на его губы, целующие мое лицо, я просто не могла оторвать взгляда. Не выдержав соблазна, я подняла его лицо так, чтобы мы оказались на одном уровне с ним и поцеловала.

Наш поцелуй был наполнен не страстью, как это было прежде. На этот раз он был сладким как мороженное, нужным как воздух, надежным как стена, и нежным, как прикосновения перышка и мне так не хватало именно такого поцелуя. Все эти ощущения можно вместить в одно обычное чувство: ПОТРЕБНОСТЬ! По поцелую я поняла, что он не равнодушен ко мне, он что–то чувствует, я действительно ему нужна.

Не дав насладиться мне поцелуем полностью, Ангел отстранился и, согнувшись пополам, глубоко задышал и сделал шаг от меня.

— Что случилось? — встревожено обратилась я к нему.

— Кровь. У тебя пошла из губы кровь, — в перерывах между приступами боли говорил он.

Я повернулась снова к зеркалу и увидела тонкую струйку крови, которая шла у меня из распухшей от удара губы.

— Но ты ведь пил кровь у меня, ты же нормально к ней относился.

— Я не ел несколько дней. Мне плохо Ким, тебе лучше уйти! — он попытался отодвинуть меня по направлению моей комнаты, но я сделала то, что даже для меня стало сюрпризом.

Я подошла к Ангелу, селя рядом с ним на пол и подставила ему свою белоснежную шею.

— Пей! — серьезно заявила я, откинув волосы с плеча и немного закинув назад голову.

— Я не могу, — слабо сопротивлялся он.

— Я сказала, пей! Тебе это нужно! — не отступала я.

— Ким, — простонал он и опустился на колени рядом со мной, но головы так и не поднял.

Я медленно взяла его лицо в свои руки и заставила посмотреть на меня. В глазах была неуверенность и боль. Я подползла ближе и остановилась на таком расстоянии, что почувствовала, как его теплое дыхание щекотало мою кожу.

— Пей, — еще раз более настойчиво сказала я.

— Я постараюсь, чтобы тебе не было больно. — Сказав это, он потянулся к шее и стал ее целовать.

По телу, как и прежде, начала разливаться легкая слабость, вперемешку с ожиданием. Потом он медленно встал, и я оказалась у него на руках. Ангел медленно опустился на диван и усадил меня себе на колени, и впился в мою шею. Сразу меня охватила боль, но потом она стала медленно сменяться неистовым возбуждением. Я вся горела от желания и страсти. Сердце бешено стучало, голова кружилась от потери крови, и нереальных ощущений.

Так же как и в комнате у бабушки, я бережно повернулась к Ангелу лицом, и пока он пил у меня кровь, я блаженно постанывала и все теснее прижимала его к себе. Мои руки свободно блуждали под его рубашкой, ощупывая каждый участок его рельефного живота. Бабочки в животе стали сильнее хлопать крыльями, и вот я уже не в силах сдерживаться начала кричать от удовольствия, но все резко прекратилось. Ангел отстранился от меня и тяжело дышал, я вся, заливаясь краской, дышала с ним в унисон. Сердце бешено билось, мысли путались, а легкое возбуждение все еще не давало мне успокоиться. Мне нужно было молчать тогда, но я не сдержалась.

— Это было… Что это было? Почему я так себя чувствую, когда ты это делаешь? — прерывисто говорила я.

— Это было кормление для меня, и что–то вроде секса для тебя, — без тени смущения ответил он, я видела, как он сдерживает улыбку.

— Так это был секс? — удивленно выдала я.

Ну не дура? Выставила себя полной идиоткой.

— А ты что не знаешь… — уже начал он говорить, но его речь оборвалась на полуслове. Его глаза расширились.

— Ты девственница?

Я медлила с ответом, но все же ответить нужно было:

— Да.

Мое лицо моментально стало красным как помидор. Улыбка Ангела была такой милой. Его руки снова притянули к себе мое лицо, и он с нежностью заговорил.

— Господи так вот почему когда я пью у тебя кровь, то чувствую практически, то же что и ты.

— Я–я–я не знаю, — я не могла понять, о чем он говорит.

— Когда вампир пьет у девственницы кровь, то все ее ощущения на тот момент передаются ему. Так вот почему я чувствовал себя так, будто боюсь самого себя.

— Наверное, — все еще в шоке ответила я.

— Ладно, тебе нужно отдохнуть. Тебе нужно восстановить кровь, давай я помогу тебе добраться до кровати.

Легким движение парень поднял меня с пола, и на руках отнес в мою спальню.

— Спасибо тебе, — уже лежа на кровати проговорила я.

— Это спасибо тебе. Я, пожалуй, пойду.

— Постой! Останься со мной, — мне было страшно оставаться самой в большом и таком пустом доме. — Мне немного страшновато, а когда ты рядом мне спокойней.

— Хорошо, — заботливым голосом ответил он, и лег рядом так, как будто это было его привычное место.

Но если судить по предыдущим дням, то так оно и было. И я была рада, что наши с ним отношения, наконец, прояснились. Хотя я все еще ужасно скучала по Коулу и любила его больше всех на свете, но так или иначе меня согревало присутствие Ангела в моей жизни. Я не знаю, как я могла так быстро к нему привязаться. Ведь с отъезда Коула прошла всего неделя. Но в те моменты, когда мне было очень тяжело, Ангел всегда оказывался рядом, возможно, поэтому я теперь так к нему отношусь?

Опять обняв меня, он нежно гладил меня по волосам, а я под его ласки начинала засыпать. Ангел вырисовывал какие–то завитки на моей спине, что успокаивало меня еще больше и наконец, я уснула.

Ночью мне приснился довольно таки реалистический сон.

Я была на огромной поляне, по которой бегал розовый слон с большой пачкой конфет и выкрикивал мое имя.

Но потом голубое небо затянуло большими тучами, на улице моментально потемнело, и заморосил мелкий дождик. Вокруг все сразу же приобрело мрачные, холодные тона. Я начала потихоньку замерзать и обняла себя руками, что бы хотя бы как–то согреться.

Я стояла одна посреди, теперь казавшегося мне, странного поля. Я стояла и всматривалась вдаль с надеждой, что кто–нибудь появиться, кто–нибудь ко мне придет. Но никого не было. Я уже собиралась уходить, но справа от меня я услышала голос, это был Ангел. Протягивая свою руку ко мне, он просил:

— Ким, пойдем со мной! Я тебя не обижу! Я тебя люблю!

Я уже хотела подойти к нему, но слева от меня я услышала еще голос. О боже! Это был голос Коула. Голос, который я могла узнать из миллиона. Самый желанный и любимый голос на всей земле.

— Кими, солнце, прошу тебя, иди ко мне. Милая он очень опасен, ну же… Иди ко мне любимая!

Оба парня теперь мне были дороги, и я стояла и не знала, чью сторону принять. Раньше бы я выбрала Коула без промедления, но теперь, когда Ангел стал таким нежным и заботливым, а Коул наоборот всячески отдалялся от меня, я не знала, кого выбрать. Мои мысли крутились, путались в моей голове, а парни еще настойчивей и нежней призывали меня.

Я не хотела выбирать между ними. И впереди меня, неожиданно появилась огромная яма. Она была глубокой и зловещей. Внутри плясали языки пламени, и были слышны чьи–то пронзительные крики. Я уставилась на нее, и была в ужасе. Мне нужно сделать выбор, но я четко упорствовала этому. Решение само нашло меня в маленьком кратком шажке. Я продвинулась вперед, из глубины ямы выскочили несколько искорок, и пока она горели, я смотрела на парней. И это было ужасно.

Ангел стоял весь в крови, лицо, рубашка, брюки, и самое важное рука, что он мне давал тоже были испачканы темно–красной кровью. Но напугал меня не его вид, ужасом для меня был вид Коула. Рядом стоял не мой сладкий мальчик, рядом стоял огромный пес, нереальных размеров. Его густая шерсть немного свисала, челюсть была раскрыта, и мне были видны острые зубы. Он протягивал мне свою большую лапу, и смотрел с надеждой. Но как я могла выбрать одного из них? Они предстали передом мной в ужасных образах. Я перевела дыхание, и сделала остаточный выбор, и со словами:

— Я выбираю свободу…

Прыгнула в огненную пасть ямы.

Сон резко закончился, а я нервно села на кровати. Дыхание участилось, кожу жгло, тело покрылось испариной. Меня ужасно тошнило, и хотелось пить. Я повернула вбок голову и увидела мирно спящего Ангела. Как же это было мило. Его глаза были закрыты, лицо было спокойным, а те маленькие морщинки, которые появлялись вокруг его глаз, бесследно исчезли.

— Какой же ты прекрасный, когда спишь! — усмехнулась я, и провела дрожащей рукой по умиротворенному лицу парня. Тот, ворча что–то непонятное, повернулся на бок и попытался меня обнять и снова уложить в кровать, но на этот раз я была супер быстрой, и успела вскочить с кровати.

На часах было только 4:35 и я решила, что мне нужно принять душ, ведь мне совсем не хотелось возвращаться в тот ужасный сон и переживать это все снова. Да и к тому же я была неуверенна, что снова смогу уснуть.

Прохладные струйки воды смывали с меня ночное напряжение, ароматические свечи затупляли мою разыгравшуюся фантазию, и я расслаблялась. Как же было приятно ощущать на себе прохладу, и успокаивающий шум воды.

Знаете, я с детства мечтала жить у моря. Когда–то моя мечта практически сбылась. Мне было тогда 12, и мой папа, приехав из очередной командировки, объявил, что хочет купить дом на пляже. Я была счастлива. Море, тихий шум прибоя, оживленные крики чаек, мягкий песок под ногами, все это было просто замечательно. Но у отца ничего не вышло, и мы вместо крутого домика у моря, остались в нашем «идеальном» доме, в «идеальном» городе, и все шло просто «Идеально».

Замотавшись в теплый халат, тихими шагами я направилась в комнату. Достав из шкафа свои излюбленные спортивные штаны и майку, я пошла вниз, на кухню.

Что мне нравилось в моем доме, так это то, что кухонные двери и вся стена были стеклянными. Сквозь окно я наблюдала за тем как из–за горизонта встает солнце. Его лучи, еще такие слабые, уже начинали окутывать землю. На улице оживала природа, птицы начинали свою привычную песню, а ветер, играя с опавшими листьями, пританцовывал под их мелодию.

Я наблюдала за этим оживлением с таким восторгом, что даже не заметила, как моя яичница начала гореть на плите. Я кинулась к подгоревшей еде, но спасти ее, увы, уже никто бы не смог.

— Ты решила спалить дом? — насмешливый тон Ангела немного вернул меня к реальности.

— Я просто… ну это… а там такое… И я… Ну, в общем, я засмотрелась, — с трудом выговорила я, все еще отвлекаясь на картину за окном.

— Правда замечательно? — кивнул головой он в сторону окна, в которое я минуту назад смотрела.

— Да… — вздохнула я. — Это просто чудесно!

— Знала бы ты, как это все выглядит в глазах вампира! Ты видишь все, до самых мелких деталей, и это я скажу тебе, очень даже впечатляет.

— Ох, наверное, это чудесно! — меня заинтриговал рассказ Ангела, но вампиром становиться я не хотела.

— Кстати ты замечательно выглядишь. Такая бодрая, не то, что я… — игриво проговорил парень.

— Да ну что ты, мой синяк уже проявился? — я совершенно забыла про удар, который нанес мне Стив. Даже когда я была в душе, я не взглянула на лицо.

— Ким, ты очень удивишься… — крикнул мне в след Ангел, когда я мчалась к зеркалу.

И в самом деле, я очень удивилась. На моей, еще вчера, опухшей щеке, не было ни следа от удара, легкий румянец украшал мое лицо, но опухлости и синяка не было!

— Какое чудо! — довольно выкрикнула я. — Ангел, ты видел? Ничего нет! Все пропало! — трогая свое лицо, пищала я от счастья.

— Да милая, видел! Это мой тебе подарок! — крикнул он из кухни, и до меня донесся вкусный запах.

— Ты что готовишь? — удивленно спросила я, заходя в кухню.

— Еще как! Ты просто с ума сойдешь, я действительно мастер в этом деле, — выхвалялся он.

— А что означало твое «Это мой подарок тебе»? — усаживаясь за стол, допрашивала я Ангела, занятого за плитой.

— В том вине, что я тебе вчера дал, было немного моей крови. Я бессмертен, и вот моя кровь излечила твою рану.

— Спасибо тебе, но больше так не делай. Хорошо? — смущенно попросила я его. Ему было свойственно пить кровь, а для меня это было странно.

— Я просто хотел тебе сделать приятно, — обижено надул он губы. Я подошла к раковине и стала мыть руки. Его обиженный вид меня позабавил.

— «На обиженных воду возят», — засмеялась я, и брызнула на него водой из–под крана.

— Ах, вот как ты! — смеясь, крикнул он, и стал тоже обливать меня водой из крана.

Мы резвились как дети. Когда мы были полностью мокрые, я схватила белое полотенца и замахала перед Ангелом. Это был знак, что я проиграла битву.

— Мы полностью мокрые. Какой ужас! — все еще хихикая, констатировала факт я.

— О да! Промокли до последней нитки.

— Слушай, давай я дам тебе отцовскую рубашку и брюки? Ты хоть в сухой одежде будешь?

— Ну, давай! И сама не забудь переодеться! — крикнул он мне вслед.

Я быстро забежала в спальню родителей и нашла рубашку, и брюки папы. Господи как же я за ним соскучилась!

Счастливая, и мокрая я спустилась вниз. Ангел стоял над автоответчиком, а его лицо было очень грустным. Когда я вошла, его выражение сменилось, словно он был животным, которого посадили в клетку, и оно отчаянно пытается выбраться из нее.

Увидев меня, он начал тараторить что–то невнятное, и я сразу поняла, что что–то произошло.

На автоответчике мигало одно сообщение. Я дотронулась до кнопки, и послышался голос мамы, кажется, она плакала.

" Камила, детка моя, через два дня я возвращаюсь домой. У меня ужасные новости. Твой отец… — ее голос оборвался, и она зарыдала. — Твой отец умер. У него остановилось сердце. Прошу тебя встреть меня в понедельник, в шесть в аэропорту. Люблю тебя, мама.»

После слов «твой отец умер…» я уже ничего не слышала. Ноги превратились в вату, и я стала опускаться, опускаться, опускаться пока меня не подхватил Ангел. Я рыдала, и била его кулаками в грудь. Мне было ужасно больно. Ну почему именно сейчас? За что меня так наказывают? Неужели я так провинилась перед Богом!

Ангел нежно гладил меня по волосам, и кажется, из его глаз тоже капали слезы. Я тогда была настолько убита горем, что просто этого не заметила.

До понедельника время пролетело, словно в тумане. Я не помню что было. Все было так плохо, что я отказывалась принимать такую реальность. Нужно было поехать за мамой, а я не могла подняться с кровати. У меня просто не было сил, я была истощена и морально и физически.

Все эти дни я пролежала в постели. Мне не важно, что происходило вокруг. Главное, я потеряла одного из самых дорогих людей в моем и без того крохотном окружении.

Ангел все это время был со мной. Он не оставлял меня ни на минуту, отвечал на телефонные звонки, пытался накормить меня, привести в чувства, но все попытки оканчивались неудачей.

Время подходило к пяти часам вечера, когда я в черном брючном костюме садилась на пассажирское сидение своей машинки. Ангел запретил мне вести мой «жучок» и сел за руль сам. Мне было не важно, что может подумать мама про него, сейчас это было ни чем по сравнению со смертью отца.

Я до сих пор не могла в это поверить. Только недавно он был таким веселым и жизнерадостным, только недавно я дразнила его «Идеальным жителем нашего городка», а теперь он ушел. Ушел навсегда.

Я не знаю, как нам удастся пережить это с мамой. Я не знала, что мне делать. Куда катиться моя жизнь?

В аэропорту я встречала маму у трапа. Она, покачиваясь, вышла из самолета и упала в мои объятия. От нее пахло алкоголем, но я сделала вид, что не заметила. Мы просто стояли с ней и плакали. Это было всепоглощающее горе.

— Как ты, мама? — спросила я дрожащим голосом.

— Милая, я до сих пор не могу поверить, что его больше нет с нами, — и вот она вновь заплакала.

Мы не могли сдвинуться с места, горе сковало нас и не желало отпускать.

— Нужно распорядиться на счет гроба, — потеряно заговорила мама.

Ее глаза бегали, а взгляд был обезумевшим. Но чего можно было ожидать, мама с папой прожили душа в душу около двадцати лет и прожили бы еще столько же, если бы не смерть отца.

— Я позабочусь об этом, миссис Уоррен, — сказал Ангел и исчез.

Мама лишь кивнула головой. Я повела ее к стоянке, когда мы подошли к машине, в ней уже сидел Ангел и смотрел на нас.

Через полчаса мы были уже дома. Ангел зашел вместе с нами, я не хотела, чтобы он оставлял меня, я бы сорвалась, не будь его рядом, а так… Ангел был моей единственной поддержкой, единственным человеком, который не давал мне окончательно пасть духом. А теперь я должна быть сильной еще и ради матери. Я не должна давать слабину.

Когда мы зашли в дом, мама прошла сразу к себе в комнату, а я села на диван и поджала под себя ноги. Ангел пристроился рядом и обнял меня, я зарылась лицом на его груди и расплакалась. Перед ним, я могла быть тем, кем на самом деле и являюсь. Он не мешал мне, а просто гладил меня по спине.

Когда я немного успокоилась, Ангел отвел меня в ванную и помог умыться, я была слаба, я уже несколько дней ничего не ела. Но я так же знала, что и Ангел был голоден. Под его глазами пролегли синяки, а обычный румянец сменился мертвенной бледностью.

— Ты голоден? — спросила я.

Ангел смущенно кивнул.

— Но я не могу тебя оставить, — проговорил он. — А у тебя кровь брать я не могу. Ты не сможешь восстановиться. Ты и так слишком слаба.

— Ангел, я смогу провести одну ночь без тебя, — сказала я и нежно погладила его синяки. — Ты должен поесть.

— Я вернусь, сегодня же, как освобожусь, — пообещал он и исчез.

Всего секунду назад он был здесь, а теперь, его словно ветром сдуло. Мне не хотелось спать, и я пошла к маме. Я тихо постучала в дверь, но никто не ответил, тогда я аккуратно приоткрыв дверь, заглянула внутрь.

Мама спала на кровати в том, в чем и прилетела, единственное, что в ней изменилось, это с лица пропали вся та горечь и боль утраты, потери. Рядом с ней стояла полупустая бутылка коньяка, а в комнате стоял запах алкоголя.

Я открыла окно, чтобы проветрить комнату, на улице было прохладно, поэтому я подошла и укрыла маму теплым пледом. Поцеловав ее в лоб, я осторожно, чтобы не разбудить ее вышла из комнаты.

Завтра нужно будет заняться организацией похорон. Мне поможет Ангел, я справлюсь, но не знаю, как не дать маме, загубить свою жизнь.

Я зашла в свою комнату и легла на кровать. Было тихо. В саду слышно было, как трещат сверчки и поют цикады. Эти звуки меня успокаивали, и я начала засыпать. Но когда я уже было, провалилась в объятия сна, меня разбудил звонок. Я сонно взяла трубку и услышала громкое сопение.

— Алло… Кто это? — просипела я.

— Кими, это ты?

Я вмиг очнулась, это был голос Коула, но он был сильно напуган.

— Коул, что случилось? — взволнованно спросила я.

— Кими, они охотятся за мной. Мне негде спрятаться, я не знаю что делать, — Коул уже перешел на шепот. — Мне страшно…

— Коул, — закричала я, — милый! Где ты? Кто за тобой охотится? Любимый, скажи, о чем ты говоришь.

— Я уже слышу их шаги, прости, я больше не могу с тобой говорить. Кими, я люблю те…

Фразу Коул не успел закончить, телефонная связь оборвалась, и было непонятно, что же произошло. Нашли ли его те, кто охотиться за ним или же это были помехи со связью. Я не могла этого понять.

Я вскочила с кровати и обдумывала план, чем можно помочь моему любимому, когда мне на плечи опустились руки Ангела.

— Ким, что случилось? — озадаченно спросил он.

— Ангел, — выдохнула я. — Что–то не так с Коулом. Он так напуган. Ангел, мы должны ему помочь, мы должны что–то сделать!

Я заплакала. Я так боялась за Коула, а самое главное меня беспокоил вопрос, что эти люди могут сделать с моим любимым и как он связался с ними.

Я была готова уже бежать за билетами, чтобы лететь к Коулу, но Ангел остановил меня.

— Ким, неужели ты бросишь маму в таком состоянии?

— Но Коул в беде, — заныла я, мне было тяжело оставаться на месте, когда с моим любимым что–то делают. — Мне нужно к нему, я просто не могу его бросить, я не могу не помочь, — заплакала я.

В глазах Ангела блеснула обида и печаль, но он не прекращал попытки отговорить меня.

— Камила Уоррен, у тебя только умер отец, мать впала в депрессию, а ты хочешь ее бросить? А кто будет организовывать похороны? Ты подумала, каково это будет ей? — тихо спросил он, но фраза мне показалась не полной.

Я знала, что он хотел еще добавить: " Ты представляешь, каково мне?»

Я опустилась на пол и обняла руками колени и опустила голову на ноги. Я не могла со всем этим справиться. Все это давило на мои маленькие плечи. Этот груз готов был раздавить меня и не оставить и следа.

— Я остаюсь, — выдохнула я и закрыла глаза. — Но завтра я позвоню ему и узнаю, что произошло, если с ним что–нибудь случилось, я вылетаю первым же рейсом в Нью — Йорк.

— Нет, ты не улетишь отсюда, пока не похоронишь отца. Ты что с ума сошла? — спросил Ангел с недоумением в голосе. — Ты готова променять все на этого парня, который бросил тебя и причинил столько боли?

— Да, — прошептала я. — Ангел… Я люблю его.

— Знаешь Ким, я думаю тебе нужно побыть одной. Если я тебе понадоблюсь, то я буду внизу. Я надеюсь, твоя мама будет не против меня в вашем доме. Спокойной ночи.

— Ангел… — окликнула я парня.

— Не надо Ким, я хочу побыть один. Прости… я не могу сейчас быть с тобой… Мне нужно подумать.

Ангел тихо вышел из комнаты. Даже не обернувшись, чтобы посмотреть на меня, это было плохим жестом.

Я быстро забралась в постель и укрылась с головой. Только лишь моя голова коснулась подушки, как я уснула.

15

Проснулась я от ярких солнечных лучей, светящих мне прямо в глаза. Я повернула голову в сторону, чтобы посмотреть на часы. 7:30. Я медленно встала. Нужно было начинать заниматься похоронами. Я организую своему папе такое прощание, чтобы оно осталось в сердцах каждого, и никто никогда его не забыл и помнил папу так же, как и я.

Я не переодевалась вчера, когда ложилась спать, поэтому сейчас мне было достаточно всего лишь расчесаться и собрать волосы в хвост. Все я была готова к новому дню, чтобы он мне не готовил.

Я пошла на кухню. В гостиной уже пахло свежим утренним кофе. Я остановилась в дверях.

— Как спала? — спросил грустный Ангел.

— Хорошо, — призналась я. — На меня столько всего навалилось, я думала, меня будут мучить кошмары, но все было просто замечательно.

— Это хорошо, — безразличным голосом сказал парень.

— Ангел?

— Да, — поднял он на меня взгляд, наполненный тоской, а самое главное, были его глаза. Точнее то, что находилось под ними. Там были синяки.

— Ангел, ты, что вчера не кормился? — встревожено спросила я, видимо вчера я была слишком поглощена своими собственными проблемами, чтобы заметить это.

— Нет, я не мог оставить тебя надолго, а никого не оказалось рядом с твоим домом, вот я и решил вернуться, — пробормотал он.

— Зачем ты это делаешь? — спросила я. Мне было неприятно, что я причиняю ему столько неприятностей.

— Потому что… — запнулся Ангел, а затем посмотрел мне прямо в глаза, — Я люблю тебя. Ты нужна мне как воздух. Только вот я тебе не нужен, — на последних словах его голос дрогнул.

Я молчала и не верила своим ушам.

Я не могла поверить тому, что этот всегда гордый самовлюбленный парень, только что признался мне в любви.

— Ангел… прости…

— За что? — спросил он тихо.

— Я люблю Коула, — прошептала я. Мне было больно причинять ему эти страдания, но я не могла ему врать.

— У меня совсем нет шансов? — безжизненным голосом спросил он.

— Я не знаю, — вздохнула я.

И Ангел исчез. Он словно растворился в воздухе. Я обежала весь дом, но его не было нигде. В комнате родителей, все еще спала мама, я не стала ее беспокоить.

Куда он мог деться, я не могла этого понять. Но времени горевать, у меня просто не было и я начала обзванивать все фирмы, которые помогут мне подготовить достойные похороны для моего любимого папочки.

Я сидела перед большим справочником с номерами. Подумать только! Еще недавно у меня была налаженная, спокойная жизнь. У меня был самый лучший в мире парень, хорошая подруга, любящие родители, но всего в одну секунду все это исчезло. Подруга про меня забыла, за своими «брачными играми» с парнем, мой бой–френд уехал, но самое ужасное, и самое горестное это потеря отца.

С самого детства он был опорой для меня и матери. Но что теперь будет? Как теперь будет протекать наша жизнь? Что будет с мамой, которая после прилета не проводила ни минуты без алкоголя. От моих мыслей меня оторвал телефонный звонок. Неуверенно я подняла трубку и ответила.

— Алло.

— Здравствуйте, это Маргарет Уоррен? — послышался в трубке сдержанный мужской голос.

— Нет, это ее дочь. А вы что–то хотели?

— Да. Дело в том, что у нас изменился график, и похороны вашего отца были перенесены на завтра, и мы решили, что лучше вам сообщить пораньше, ведь даты изменились. — И в самом деле! Мы собирались хоронить отца только в выходные, а завтра только среда, но видимо судьба в который раз сыграла со мной злую шутку.

— Но почему? Что не так? У нас же ничего не готово! — мой голос задрожал.

— Мы понимаем, и сочувствуем вам, но так вышло! Завтра должны состояться похороны вашего отца, иначе вам придется ждать этого несколько недель. До свидания! — после этих слов в телефонной трубке послышались гудки.

Ну, за что мне это все? Я еще не успела подготовить похороны, я совершенно не готова. Мало того что я ничего не приготовила для похорон, то я просто морально не готова увидеть мертвого отца, мое сердце не выдержит.

— Камила, — мама, пошатываясь, спускалась со второго этажа. Голос ее был слабым, а язык заплетался. Снова с бутылкой!

— Мама, ну, сколько можно пить?

— Камила, дочка не кричи на меня. Я же тебя люблю, и папу люблю! Мы все дружная семья, — пьяно хихикала она.

— Мамочка, пожалуйста, оставь бутылку и иди, полежи, ты очень бледная! — взмолилась я.

— Не указывай мне, Камила Уоррен! Я сейчас пойду, возьму еще бутылку вина, и пойду спать! — направлялась она в кухню, но я ей перегородила дорогу.

— Нет. Ты сейчас оставишь выпивку и пойдешь спать! — строгим голосом воспитывала я ее.

— Так, я не поняла… Кто здесь дочь, а кто мать? Не мешай, — оттолкнув меня в сторону, она пошла к мини — бару и достала оттуда бутылку красного вина. — А теперь как ты и говорила я иду в свою комнату. Аревуар!

Я стояла и смотрела ей в след. Ее пьяная походка заставляла меня испытывать ужас от понимания того, что моя мама постепенно превращается в алкоголика.

— Что же делать, — заскулила я себе под нос.

Входная дверь хлопнула, и в комнату как метеор влетела Элисон. Ее бледное лицо, и заплаканные глаза свидетельствовали о том, что что–то произошло.

— Господи, милая моя! Прости меня! Я же не знала, — рыдала, та стоя передо мной. — Мы все подготовили. Я, Том и Ангел мы все сделали. Не волнуйся!

— Что вы сделали? И где ты все это время была?

— Я услышала о твоем отце, и просто не смогла прийти. Мне было немного не по себе. Ведь это семейная трагедия, но потом пришел Ангел и сказал, что нужна моя и Тома помощь. В общем, мы договорились о месте, и самой церемонии. Не переживай, тебе лучше лечь, а то ты очень бледная. — Элисон вцепилась в мою руку, и потащила в комнату.

Когда мы вошли в спальню то на столе красовались свежие розы, но теперь они были желтыми. Я не понимала, что Ангел хотел этим сказать, но букет был таким очаровательным, что я не удержалась и опустилась к ним, что бы вдохнуть аромат цветов.

— Это он тебе подарил? — уже через минуту спросила Элисон, сидя рядом со мной.

— Да. Он мне всегда дарит розы, — это было очень мило.

— Он молодец! Сам выглядит таким измотанным, но для тебя последних сил не жалеет. — Слова Элис, словно молния поразили меня.

Он ведь меня любит, он старается для меня. А его последний вопрос: «У меня совсем нет шансов?» возможно, мне нужно было дать ему надежду. Ведь Коул теперь далеко.

— Черт! — выкрикнула я, и потянулась за телефоном.

— Что? — подруга уставилась на меня широкими глазами.

— Вчера звонил Коул. Мне нужно ему перезвонить!

Я по памяти набрала номер, и в трубке послышались гудки. После долгого молчания мне ответили, но не тот, кого я ожидала.

— Да? — промурлыкал в телефон женский голос.

— Я могу поговорить с Коулом, — ну мало ли кто это мог быть, правда? Или нет?

— Ой, простите, он спит, измотался за ночь бедняга. Может ему что–то передать? — Смазливый голос девушки меня доставал.

— А вы были с ним вчера весь вечер?

— Да, мы были в баре. А в чем дело? — ее голос стал серьезней. Ну вот, кажется, Коул решил меня разыграть, подлец.

— Да так, ни в чем, передайте ему, что звонила Камила, и это был ее последний звонок. — Сказав это, я бросила трубку.

Я глянула на Элисон, которая ждала, когда я ей все объясню. Мне было так плохо, что даже рта не хотелось открывать. Но все же пришлось заговорить.

— Элис, прошу, ты бы могла найти Ангела, и сказать, что я его хочу увидеть вечером, а сейчас я пожалуй вздремну, — я сладко зевнула, и, отвернувшись от подруги, легла на бок.

— Конечно милая, — прошептала подруга, и накрыла меня одеялом. Послышался стук двери, Элисон ушла.

Теперь я осталась наедине со своими мыслями. Что мне делать с мамой? Что мне делать с Ангелом? Как же меня это достало!

Я не понимаю, что чувствую к Ангелу, но когда он рядом мне спокойно, а когда его нет, я чувствую себя одинокой. Возможно, мне стоит дать ему шанс? Возможно, тогда я почувствую что–то похожее на любовь? Я запуталась. Но я точно знала, что Ангел был нужен мне как воздух, без него я просто… просто умру.

Веки мои стали тяжелыми и я уснула. Сны были тревожными, и очень нехорошими, наверное, поэтому я вертелась в кровати и плохо спала. Когда я проснулась, на часах было уже 8:30. На улице был вечер. Первой мыслью было: где же Ангел? Я очень жаждала его увидеть. Нездоровый сон заставил меня понять, что без него мне действительно плохо. И мой неопределенный ответ «Не знаю!» может перерасти во что–то больше, и приближенное к тому, что бы дать ему шанс, попытаться его полюбить.

Сейчас мне нужно было освежиться, а иначе я просто свалюсь с ног, первым делом я направилась в душ. Сегодня мне нужна была встряска. Я открыла холодную воду, почему–то я остановилась в последнюю секунду, и я не включила горячую. Я залезла под душ и резким рывком открыла доступ воды, и по мне, еще такой горячей после сна, полились холодные струйки. Морозное ощущение заставляло все мое тело дрожать. Постепенно мои мысли крутились только вокруг того, что мне холодно. И я вам скажу, это было приятно! Было приятно не думать обо всем ужасе, что произошел. Я просто о нем на время забыла. Цокая зубами, я натянула на себя махровый халат, и решила спуститься вниз, в надежде, что увижу там Ангела.

Тело все еще дрожало от холода, а зубы стучали друг о друга, и это издавало громкий звук. Уже на последней ступеньке я услышала голос Ангела, и была так рада, что он дома и поэтому быстро рванула к нему. Мне оставалось завернуть из–за угла, но в последнюю секунду меня остановил голос еще одного человека, это была Элисон.

— Ей сейчас тяжело! — страдальческим голосом произнесла подруга.

— Я понимаю, но она его не отпускает. Мне от этого тоже больно, — голос Ангела был тихим и очень печальным.

— Что я могу сделать? Ведь это ее выбор, хотя я думаю, что ей нужно забыть Коула. Он слишком много боли ей причиняет.

— Знаешь, а ведь она такая замечательная, когда у нее все в порядке. А ее улыбка, я не видел уже несколько дней ее. — Господи, он так за меня волнуется, но что я могу с собой поделать. Нужно хотя бы попытаться! Просто попытаться!

Я вывернула из–за угла, и две пары глаз уставились на меня. Сразу ко мне подбежала Элисон.

— Как хорошо, что ты проснулась. Знаешь, теперь ты с Ангелом, и я за тебя не беспокоюсь. Ну, то есть беспокоюсь, но не в том смысле… ну, в общем, ты поняла, — нервно тараторила она. — Я, наверное, пойду, а то мама будет снова кричать!

Подруга направилась к двери, а я, молча, стояла и смотрела на Ангела. Его печальные глаза несколько секунд изучали меня, а потом он отвернулся и хотел уходить. Я не могла этого допустить, просто не могла. Вцепившись ему в руку, мне хватило сил сказать только:

— Я даю!

Тот с широкими глазами уставился на меня как на умалишенную.

— Я даю тебе шанс! — теперь спокойно произнесла я. Заметив, что он собирается что–то говорить, я его опередила. — Понимаешь, ведь я кроме себя ни о ком больше не думала. Это ужасно, и мне не хочется снова повторять своих ошибок. Но, кажется, я снова начала это делать. Ты так хорошо ко мне относишься, а я волнуюсь только о своих чувствах, забывая о других. Но знаешь, ты мне не безразличен, и сейчас я хочу попробовать, я хочу дать тебе шанс.

Ангел еще несколько минут стоял, и молча, на меня смотрел. А я, под его пронзительным взглядом, начинала чувствовать себя неловко.

— Спасибо, — шепотом произнес он. Его слова были такими правильными. И не только сейчас, он всегда говорил в тему. Все его слова давали мне огромную поддержку и силу.

Мне нужна была поддержка кого–то, кто был ко мне не равнодушен. Я перевела дыхание, и прижалась к его сильной груди. Рядом с ним мне было очень уютно. Ангел поднял руку, и как всегда стал гладить меня по голове, а второй рукой крепко обнимал за талию.

— Камила, мне… — он что–то хотел мне сказать, но я, положив палец ему на губы, остановила. Мне сейчас не нужны были его признания, достаточно было того, что он со мной.

Ангел, убрав руку с моей талии, взял мой палец, который все еще не давал ему говорить, и стал его целовать. Потом он поцеловал ладонь, руку, медленно поднимаясь к плечу, и остановился возле шеи. Я чувствовала, как его теплое дыхание щекочет мне шею, и от этого я довольно вздохнула.

Грудь Ангела напряглась, и он отодвинул меня. Я посмотрела на его лицо, и снова увидела огромные круги под глазами.

— Тебе нужно поесть! — мне было не по себе так говорить, зная, что он пьет кровь, но меня волновал его уставший вид.

— Я не могу, и не хочу тебя оставлять! — его несчастный вид заставлял действовать меня ненормальными методами.

— Выпей мою! — заставила я его.

— Ким, ты не понимаешь! Я же могу тебя убить. Ты сейчас сама слаба, и поэтому брать у тебя кровь опасно.

В какой–то мере его слова были правдивыми, и ему нужно было бы пойти и выпить чью–то кровь, но во мне проснулось какое–то непонятное чувство, и оно внушало мне, что я не хочу что бы он пил чью–либо кровь, кроме моей. Это было похоже на ревность, но вот ревновала я не к тому чему нужно.

— Выпей! — упрямо заставляла я. — Если ты не выпьешь, то я… Я… — я не знала что сказать, поэтому просто закатила глаза.

— Что ты? — улыбнулся парень.

В голове, как лампочка загорелась мысль:

— А то я тебя заставлю!

Глаза Ангела приобрели нотку подозрительности, а я выдернула руку, из рук Ангела и подошла к кухонному шкафу. Из последнего ящичка я достала маленький ножичек. Это нож был для обрезания цветов. Мама всегда летом любила выращивать розы, а потом обрезать их и ставить дома. Вот для чего этот нож был и нужен, он был маленьким, но очень острым. Я отвержено поднесла лезвие к шее, и посмотрела на Ангела. Тот замер на месте, с непонятным лицом.

— Ну, так что? — лихо спросила я.

— Ты что совсем с ума сошла? — крикнул он на меня. — Между прочим, ты держишь нож рядом с опасной артерией, и если ты ее перережешь, то умрешь через минуты три, от потери крови.

Я вскрикнула и уронила нож на пол. Что со мной происходит? Я схожу с ума?

— Ким, прошу… — я его перебила.

— Послушай, я хочу, что бы ты пил только мою кровь. Ясно? — мои щеки залились румянцем, как же стыдно, но та ревность не давала мне покоя. — Я не хочу что бы ты пил чью–то кровь.

Ангел изогнул бровь, и произнес:

— Так ты у нас собственница? — на его лице появилась улыбка. — Ну ладно. Я выпью у тебя, но совсем капельку, а потом смогу продержаться на человеческой еде.

— А ты что ешь простую пищу? — мое удивленное лицо видимо позабавило его.

— Ну, мне же нужно как–то поддерживать силы!

Я подошла к нему, легонько прижала к себе и зажмурилась. Дыхание Ангела оказалось на моей шее, а потом он буквально прильнул к ней, и стал пить кровь. Я не успела насладиться всем процессом вдоволь, как он оторвал свои губы от меня.

— Эй! — недовольно хмыкнула я. — Я даже не успела… — Я чуть не сказала ему, что не успела получить удовольствия? Черт!

— Какая ты… — лукаво подмигнул он мне. Синие круги под глазами парня моментально исчезли, а его лицо приняло обычный цвет.

— Тебе кажется лучше? — игриво толкнула я его в бок.

— Да мне отлично! Я вижу, тебе тоже полегчало.

Странно, но я даже не заметила, что стала чувствовать себя намного лучше. Вот так чудо!

Мы вдвоем направились к холодильнику, и достали оттуда всю еду, что там была.

Ангел приготовил какое–то странное блюда, с заковыристым названием, которое я не смогла выучить. И мы с удовольствием его съели.

Все приготовления были готовы благодаря Ангелу, Элисон и Тому, так что я могла отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню. После ужина мы направились в мою комнату.

— Я не хочу спать, — протянула я.

— Но завтра трудный день, — ласково проговорил Ангел, — тебе нужно поспать.

— Ангел, — я уже лежала на кровати, поэтому повернулась к парню и приподнялась на локте, — я хочу спросить у тебя кое–что…

— Я расскажу все, что ты только захочешь знать, — улыбаясь, проговорил он.

— Каково это быть вампиров, — скороговоркой проговорила я.

Ангел серьезно посмотрел на меня, словно пытаясь понять, сошла ли я на самом деле с ума или это временный порыв. Мои щеки залились румянцем.

— Тебе идет, когда ты смущаешься, — лукаво улыбнулся он.

— Так ты расскажешь мне?

— Что именно тебя интересует? — серьезно спросил Ангел.

— Ну… что ты чувствовал, когда тебя превратили? — дрожащим от волнения голосом проговорила я.

— Хм… Я помню лишь то, что был ужасно голоден, мне все время хотелось есть. Хотя лучше сказать, что я испытывал жуткую жажду. Было ощущение, что мое горло прожигают раскаленным железом, и я ничего не мог с собой поделать… Мне приходилось убивать, много убивать… — на последних словах он запнулся и с опаской посмотрел на меня, я же ему в свою очередь ободряюще кивнула. — Никто не помогал мне, не учил… Каково это быть монстром. Мне пришлось уйти от семьи, чтобы они не узнали в кого я превратился.

Ангел уставился невидящим взглядом в стену, словно заново переживая все эти моменты.

— Ну, а что было потом? — заинтриговано спросила я.

— Я уже рассказывал тебе эту историю, — заулыбался Ангел.

— Я не спрашивала подробностей, — засмеялась я.

— Я переезжал из города в город. Никто бы не понял, как может взрослый мужчина выглядеть как подросток. Я много учился, я видел много необыкновенных вещей… Но мне не хватало одного. Мне не хватало любви, партнера, который будет со мной в моменты, когда мне одиноко. Партнера, который делил бы со мной все горести и радости. А спустя долгое и долгое время своих поисков я вернулся в город, где все началось. И нашел тебя.

— Ты хочешь превратить меня в вампира? — тихо спросила я.

— Ким… Зачем тебе это нужно? Быть вампиром это не счастье, а проклятие, с которым невозможно бороться.

— А если мы будем вместе? — воскликнула я.

— Ты действительно этого хочешь? — Ангел не мог поверить в мои слова.

— Я не знаю… Просто иногда мне кажется, что все уже настолько плохо, что хуже уже просто быть не может и тут случается то, чего я и боялась. Вся моя жизнь пошла наперекосяк, я теряю все, что люблю. Я все больше теряю тех людей, кто мне дорог и не хочу потерять и тебя, если мы будем вместе. Это невыносимо, — прошептала я.

— Я с тобой, я всегда буду с тобой до тех пор, пока ты не прогонишь меня, пока ты не перестанешь нуждаться во мне, — нежно прошептал Ангел.

— Но ведь совсем недавно, ты говорил, что мое превращение не обсуждается? — спросила я.

— Я не знал тебя по настоящему, теперь знаю. Я люблю в тебе все, в том числе и эту горячую вкусную кровь, которая испортиться превратись ты в вампира, — ухмыльнулся Ангел.

Я улыбнулась ему и поцеловала в щеку. Ангел притянул меня ближе, и наши губы нашли друг друга. По телу пробежал электрический заряд. Сердце начало бешено колотиться и я почувствовала себя в этот короткий миг по–настоящему счастливой.

Когда мы запыхались, я отстранилась от Ангела, и он обнял меня. В его объятиях мне были не страшны любые трудности и горести, мне было хорошо и тепло.

Я подняла голову и заглянула ему в глаза. Мы быстро и обоюдно потянулись друг к другу, и наши губы слились в особенном поцелуе. Мы целовались медленно, чтобы продлить удовольствие, времени у нас было предостаточно.

Я водила рукой по его шее, по рукам и груди, по животу и голове.

Мне хотелось, чтобы он стал еще ближе. Мне хотелось раствориться в нем без остатка.

Я начала быстро стягивать рубашку с парня и, на секунду засмотревшись на его прекрасное тело, поцеловала его шею, а затем плечи, пальцы, ладонь.… Сейчас мне хотелось коснуться каждой клеточки его тела, так я могла быть ближе к его душе.

Ангел обхватил своими ногами мои ноги и, оказавшись сверху, начал снимать с меня мой топик. Мне хотелось помочь ему, но я желала растянуть этот миг, чтобы запомнить его навсегда…

Но тут я поняла, что я делаю. Как я могу заниматься сексом с парнем, которого даже не люблю? Да он дорог мне, но это была не любовь. Я не хотела этого, просто столько всего навалилось на меня и мне захотелось забыться.

Я быстро выбралась из–под Ангела и отбежала от него к окну. Я стояла в одном лифчике и ночных шортах. Мне не было стыдно за свой внешний вид, но было стыдно за то, что сейчас чуть было не совершила непоправимую ошибку.

Ангел приподнялся на локтях и удивленно посмотрел на меня. Его взгляд затуманился,

и он не понимал, что только что сейчас произошло. Прекрасная рельефная грудь Ангела быстро поднималась и опускалась, он пытался привести свои мысли в порядок, что в принципе, и я делала сейчас.

Мое тело все еще вопило, что хочет продолжения, что я просто идиотка, раз прервала такую чудесную сцену, но я понимала, что пока не могу настолько доверится ему. Я всегда мечтала, что мой первый раз произойдет при более романтических обстоятельствах. Да и что глупить, я рассчитывала, что парнем, который будет со мной, будет Коул.

— Ким? — неуверенно позвал меня Ангел, он все еще не смог взять свои чувства и эмоции под контроль, а голос его был хриплым от желания.

— Ангел, прости меня, но я не могу. Я все еще не готова, я просто не знаю, что на меня нашло, — прерываясь между всхлипываниями, говорила я.

Не знаю, из–за чего я расплакалась, но слезы текли у меня из глаз, и я не могла никак остановиться. Я представляю, как жалко сейчас выглядела, но не могла ничего с собой поделать.

В мгновение ока, Ангел оказался рядом со мной и развернул к себе лицом. Он нежно обнял меня, и я опустила свою голову ему на грудь.

— Ким, я не злюсь на тебя! Я ждал твое появление 300 лет, и готов подождать еще, пока ты не будешь готова.

Я благодарно улыбнулась и нежно поцеловала его. Ангел поднял меня на руки и положил на кровать, укрыв одеялом. Рядом лег он, и я прижалась к нему.

— Спи любимая, — прошептал он и поцеловал меня в лоб.

Вскоре я уснула.

16

Когда я проснулась, было еще темно. Я взяла телефон и тихо прошмыгнула в ванную. Мне до сих пор не давал покоя звонок Коула. Пока я не поговорю с ним самим, я не поверю, что это была просто шутка.

Мои пальцы запорхали по клавишам, и Коул сразу же взял трубку.

— Что тебе нужно? — его голос был груб и зол.

— Коул, с тобой все нормально? — с облегчением спросила я.

— Я в порядке, — отрезал он.

— Что произошло тогда?

— Я просто не так понял друзей, они решили посмеяться надо мной. Что тебе нужно, Камила? — с отвращением проговорил он.

Я не могла понять причин его смены настроения, и мне не верилось, что все было так, как говорит Коул.

— Я просто хотела узнать как ты, — растерявшись от такого отношения, проговорила я.

— Узнала? Теперь ты оставишь меня в покое? — с ненавистью спросил он.

— А как же те слова, которые ты мне сказал? — прошептала я.

— Ах, это? Ты хочешь знать, люблю ли я тебя на самом деле? Прости, хочу тебя огорчить, но все прошло. Этого чувства больше нет, и не будет никогда. Любовь проходит. Ты, кажется, уже говорила с моей девушкой. Кейтлин передавала, что ты звонила. Но она сказала, что это был твой последний раз! — угрюмо проговорил он.

— Я рада, что с тобой все в порядке, прости, я больше не побеспокою тебя.

Я положила трубку. Что все это, черт возьми, значит?

Только недавно он сказал мне, что любит, а теперь разговаривает так, словно мы с ним заклятые враги. И почему его отношение ко мне так резко изменилось и кто вообще такая эта Кейтлин.

У меня возникло столько вопросов, что голова была готова просто лопнуть. Мне нужно было куда–нибудь сбежать из дома, хотя бы до рассвета, до того, как нужно будет приводить в чувства пьяную мать.

Я натянула серый спортивный костюм и вышла из дома. Меня обволок со всех сторон прохладный и влажный воздух, и моя одежда уже начала промокать. Но я не обращала на это внимание и продолжала идти в направлении пруда, где мы так часто сидели раньше с Коулом.

Я встречала рассвет, сидя на лавочке рядом с озером. По воде проходила рябь каждый раз, когда дул сильный ветер. Меня это завораживало. С восходом солнца, просыпались все вокруг.

Вот над гнездом показалась голова ранней пташки. Ей нужно было уже вставать и лететь по своим птичьим делам. А вон по пруду поплыли первые уточки. Воздух начал потихоньку согреваться, и первые лучи щекотали мою замерзшую кожу.

Я закрыла глаза и наслаждалась тишиной и покоем. Ко мне незаметно подсел Ангел и обнял. Я не шевельнулась, мне было так хорошо. Я уже даже начала согреваться в его объятиях.

— Почему ты ушла без меня? — прошептал он мне на ухо.

— Мне захотелось прогуляться, а ты так мило спал, что мне не захотелось тебя будить, — сказала я, открывая глаза и ловя на себе взгляд пронзительных голубых глаз.

— А вдруг с тобой что–нибудь случилось бы? — не отставал Ангел.

— Что может со мной случится в нашем «правильном» городке? Здесь самое страшное преступление — это не стриженный и запущенный газон, — засмеялась я, — да и к тому же мой парень вампир, кто осмелится ко мне сунуться?

— Да я страшный, — засмеялся Ангел и взял мое лицо в руки. — Я люблю тебя Ким, больше всего на свете.

— Я знаю, — прошептала я, и он поцеловал меня.

— Нам нужно идти, — отстранившись, наконец, прошептал он. — Сегодня трудный день…

— Да, главное сегодня не сойти с ума, — улыбнулась я, но моя улыбка получилась натянутой и вымученной.

Мы встали с лавочки, и пошли домой, держась за руки, и не отходя друг от друга ни на шаг. Сейчас мы напоминали счастливую парочку, да так оно и было, если бы не ряд обстоятельств, которые вы знаете.

Мы пришли домой около восьми часов утра, в десять уже начиналась служба, и мы должны были успеть собраться за два часа.

Мне уже позвонила Элисон и предупредила, что они с Томом не успеют заехать к нам перед похоронами, а приедут сразу на кладбище, поэтому я собиралась с силами одна.

Мы с Ангелом сидели на кухне, и пили кофе. Ангел не сводил с меня глаз, его любовь ко мне придавала мне уверенности в следующем дне, хотя я и не испытывала всего того, что он чувствовал ко мне.

Этот парень был для меня чем–то вроде друга, очень и очень близкого друга, но не более того. Но может это только пока. На моих щеках появился румянец, когда я вспомнила, что у нас вчера чуть не произошло. Ангел все понял и недовольно хмыкнул.

Да он сказал мне, что готов ждать столько, сколько мне нужно, но он не считал это поводом для беспокойства. Я не знаю, чем смогла его зацепить. Я не знаю, каким образом изменило то его незаинтересованное и пользовательское отношение ко мне на любовь и нежную привязанность.

Но сейчас мне все еще нужен был Коул. Я не могла его просто так взять и отпустить.

Я слишком любила его. Мне было больно осознавать его предательство, но может оно и к лучшему. Теперь у него своя жизнь, и мне нет места в ней. А я так хотела оказаться в его объятиях, почувствовать запах его одеколона, увидеть его такие добрые глаза и нежную улыбку. Мне очень сильно его не хватало. Знаете, когда он исчез из моей жизни, у меня словно оторвали часть души, и я изменилась. Многое во мне изменилось, но мне было все равно, я не хотела быть прежней без него. Без Коула моя жизнь не могла быть прежней.

— О чем ты думаешь? — нарушил молчание Ангел.

Я тряхнула головой, чтобы привести свои мысли в порядок и выкинуть мысли о Коуле из головы. Сейчас было не до него. Во–первых, сегодня я должна была попрощаться навсегда с одним из самых любимых мною людей, а во–вторых, сейчас я сидела с парнем, который ценил меня больше Коула, и мне было стыдно перед ним за свои мысли.

— Сегодня будет трудный день. Ангел, я не знаю, как его пережить, — вздохнула я.

— Ты сильная, ты справишься, — подбадривал он меня.

— Конечно, а так оно и будет, — улыбнулась я. — Я пойду, разбужу маму и помогу ей собраться.

— Удачи, — улыбнулся Ангел.

Я поднялась наверх и постучала в некогда спальню мамы и папы, теперь же у нас его больше не было. Мы потеряли его навсегда. Эта мыль била в моей голове и не давала мне покоя.

— Мама? — я открыла дверь и вошла в комнату.

Мама сидела на полу с бутылкой вина. Она опять была пьяна. Я не могла этого видеть, я не могла видеть, как она губит себя.

— Мама, нам нужно собираться, — прошептала я, опускаясь рядом с нею на колени.

— Ким, я не могу поверить, что его больше нет с нами рядом, — подняла она на меня заплаканные глаза. От нее сильно разило перегаром. — Я не могу попрощаться с ним навсегда, — она закрыла лицо руками и ее плечи затряслись от рыданий.

Я обняла ее и шептала на ухо слова, которые я думала, помогут ее успокоить. Но ничего не происходило, она продолжала плакать. Интересно, как долго сможет прожить человек с такой болью?

Мама была пьяна, мне нужно было ее хоть как–нибудь отрезвить. Мне в голову пришла идея, и я потащила ее в душ. Я помогла маме раздеться и включила холодную воду.

Сначала она храбро переносила такую процедуру, но скоро ее зубы застучали от холода и она потихоньку начала приходить в себя. Когда я помогла ей полностью собраться, мама была уже трезва, но все равно раздавлена.

— Спасибо милая, — прошептала она. — Прости меня.

— Ничего мама, я люблю тебя.

— Иди скорее, тебе нужно успеть собраться, — проговорила она.

Прежде чем выйти из комнаты и пойти к себе собираться, я еще раз посмотрела на нее.

— Мама?

— Да милая.

— Пообещай мне, что ты больше не притронешься к спиртному! — взмолилась я. — Если с тобой что–нибудь случится, у меня больше никого не останется.

— Я больше не буду, Ким, — пообещала она.

Но я‑то видела, как она растерялась, обдумывая ответ на мою просьбу, надеюсь, хотя бы на папиных похоронах она не сорвется.

Уже у себя в комнате я открыла шкаф и отыскала платье, в котором была на похоронах бабушки. Оно было действительно красивым, хотя и черным. Не глубокий вырез, длина чуть ниже колена, и красивый узор расположенный по всему платью. Я быстро натянула его и надела черные туфли на маленьком каблучке. Когда я подводила глаза черным карандашом, в комнату постучались.

— Ким, твоя мама уже внизу, ждет тебя, нам уже правда пора, — тихо сказал Ангел.

— Я уже готова.

Я развернулась и посмотрела на Ангела. Он был прекрасен. Черный костюм был ему как влитой, ему так было хорошо.

— Ты такой…

— Какой? — смущенно спросил Ангел.

— Красивый, — выдохнула я.

— Спасибо, — щеки Ангела немного зарделись, и он улыбнулся мне. — Ты же, как всегда прекрасна.

Мы спустились вниз вместе, и подошли к маме. Она подняла на нас растерянный взгляд.

— Мама, нам пора ехать, — немного опасаясь, сказала я. Я боялась одним не осторожным словом вывести ее из состояния равновесия.

— Конечно, конечно.

Мама, словно зомби, поднялась и направилась к папиной машине. Большая черная машина стояла в гараже. Мне всегда нравилась она. Папина BMW всегда восхищала меня. Салон был отделан светлой кожей. Мы сели в машину и направились на кладбище.

Скоро мы уже стояли в толпе «правильных» родственников, соседей, друзей и папиных знакомых по работе. Все выражали свои соболезнования. У мамы был отсутствующий вид, мне казалось, что она не понимает, что вообще здесь происходит. Я даже немного ей завидовала. Но я поклялась себе, что все эти люди не увидят ни одной моей слезинки, я поклялась сделать это ради мамы, чтобы она тоже старалась держать себя в руках.

Когда гроб начали опускать вниз и засыпать землей, я хотела кричать и громить все, что попадется мне под руку. Если бы не Ангел, все это время державший меня под локоть, я бы не смогла сдержаться и упала бы на колени и молила бы Бога, чтобы он забрал меня с папой.

Но у мамы не было такой выдержки как у меня, она опустилась на колени рядом с могилой и горько–горько заплакала. Я дала ей немного времени, чтобы она могла окончательно попрощаться с человеком, которого любила большую часть своей жизни.

— Мамочка, нам нужно идти, — попыталась я поднять ее с колен.

— Нет, ему здесь будет одиноко одному, — плакала она, — он бы не хотел оставаться здесь без нас.

— Мама, пожалуйста, — молила я.

Никакие уговоры не действовали на нее. Я подошла к Ангелу.

— Ты можешь сделать так, чтобы она хотя бы ненадолго забыла о своем горе? — тихо спросила я. У меня еле ворочался язык, но мне нужно было попросить это ради нее. Я думаю, отец понял бы меня и захотел бы, чтобы я так сделала.

— Ты действительно хочешь этого? — неуверенно спросил Ангел.

Я лишь кивнула головой. Парень подошел к моей маме и коснулся ее плеча. Постепенно рыдания перешли во всхлипывания, а затем и совсем прекратились. Плечи мамы немного распрямились и она неуверенно, покачиваясь, поднялась на ноги и подошла ко мне.

— Мне уже лучше детка, нам действительно пора. — Мама глянула на меня печальным взглядом, и ровной походкой направилась к выходу из кладбища.

Ангел неуверенно посмотрел на меня, я видела, что он колебался, последовать ли ему за мамой или остаться со мной.

— Все хорошо, — проговорила я немного дрожащим голосом. Слезы уже начинали душить меня, и ком встал в горле.

Парень подошел и обнял меня, я же отстранилась и отступила от него на шаг. Ангел не попытался повторить свою предыдущую попытку обнять меня, но стоять так он не мог. Он нерешительно переминался с ноги на ногу и решил все же повторить свое приближение ко мне.

Я снова отступила и покачала головой.

— Не надо, прошу тебя, — взмолилась я. — Можно я побуду одна?

На лбу Ангела пролегла глубокая морщинка, его лицо выражало противоречивые чувства. Было видно, что он понимал, что я хочу, но так же он боялся оставлять меня без своей поддержки, боялся оказаться не со мной, когда я буду нуждаться в нем.

— Ангел, пожалуйста, — снова повторила я.

Наконец он еще раз посмотрел на меня обеспокоенным взглядом и пошел прочь, туда, куда уже ушла мама.

Я опустилась на колени перед могилой отца. Мы уже поставили памятник, на котором была выгравирована надпись:

«Самому лучшему в мире отцу, мужу, брату, сыну…

Ты покинул этот мир рано, но мы не забудем тебя. Ты навсегда останешься в наших сердцах.

Жизнь не остановится, но и не станет прежней, ведь в ней уже не будет тебя…»

— Я люблю тебя папочка, — прошептала я.

Наконец слезы вырвались из–под контроля и заструились по моим щекам. Я не знала, что будет теперь со мной и мамой, но единственное в чем я была уверена, мы никогда не забудем его и не станем жить так, как жили прежде, до этой ужасной потери.

Я положила букет красных роз на его и так полную цветов могилу и в последний раз взглянула на счастливую фотографию папы.

Мы сделали ее год назад на его день рождения, он был там такой жизнерадостный и полный сил, а теперь его нет с нами. Я не верила, казалось, сейчас он выйдет из–за надгробий, обнимет меня, и мы вместе посмеемся над тем, что поверили, что он так легко нас покинет. Но нет, этого не произошло.… И я, утерев слезы, в последний раз взглянула на могилу отца и зашагала прочь в новую неполную жизнь без него.

17

Вся остальная дорога домой происходила в полном молчании. Мне было безумно стыдно перед мамой, что я попросила Ангела использовать по отношению к ней его супер гипноз, но ей это действительно было нужно. А еще никак не могла полностью отойти после прощания с отцом. Мне до сих пор до конца не верилось в то, что мы потеряли его.

Все эти дни прошли в напряжении, и это сказалось на моем подорванном, после отъезда Коула, здоровье. Сегодня я хотела побыть одна. Совершенно одна. Мне нужна была моя комната, мой урчащий кот, который постоянно где–то блуждал, но, как будто предчувствуя беду, вовремя вернулся домой, и старался не отходить от меня. Мне нужна была моя кровать. В конце–концов мне нужна была давящая тишина пустого дома, почему–то именно сейчас я в ней нуждалась.

Когда мы с Ангелом остались наедине, я решила с ним поговорить.

— Ангел, спасибо тебе за все. Ты такой… — я замолчала, обдумывая правильную формулировку. — Такой внимательный ко мне. Знаешь я и не думала в самом начале, что ты такой и можешь так заботиться обо мне.

— Я и не был в самом начале таким. Это ты меня изменила.

Его глаза были виноватыми, и я не могла смотреть на его грустное лицо. Поэтому я подошла и поцеловала его. Мне было хорошо в его объятиях.

— Ангел, я хотела тебя попросить… Ты бы мог сегодня оставить меня одну?

— Хорошо. Я сегодня собирался поесть, что бы мне хватило сил.

— Спасибо, — только и успела я прошептать. Ангел исчез, и после него остался только легенький ветерок.

Мне еще не хотелось спать, поэтому я решила проведать маму. Она лежала в своей комнате. Скрутившись в клубок, она напевала песню. Первой моей мыслью было то, что она снова напилась, но когда я подошла ближе то увидела что она вся в слезах, напевает колыбельную, что часто пела мне перед сном.

— Мамочка, — погладила я ее по волосам, и селя рядом с ней. — Как ты?

— Знаешь, когда я увидела Ричарда в гробу, то мне стало страшно. Мне стало страшно, что я его больше не увижу. Но ко мне подошел Ангел, и знаешь, его слова вселили в меня надежду, что все будет хорошо, — она глянула на меня и улыбнулась. Ее левая рука потянулась к моему лицу, и она нежно потрепала мою щеку. — У меня есть ты. Это значит, есть смысл жить дальше.

— Мама, а что сказал тебе Ангел? — мне было интересно, что она запомнила из установки парня.

— Он сказал только это: Маргарет, у вас замечательная дочь, она жива, и теперь это ваш смысл жизни.

— Он молодец, — похвалила я Ангела в голос.

— Да. Ким, знаешь, это хорошо, что ты нашла такого парня как он. Ангел очень хороший, — она зевнула, и закрыла глаза.

Через пару минут она заснула, а я тихонько вышла из комнаты и пошла в спальню. Кажется, мама была права, хорошо, что у меня есть Ангел, а иначе я бы умерла от горя. С этой мыслью, и с улыбкой на губах я уснула.

Ночью мне приснился уже знакомый сон. Я снова стояла в темноте, а по обе стороны от меня стояли Коул и Ангел. Они тянули ко мне руки, и с мольбой смотрели на меня. Но, как и в прошлый раз, я сделала выбор в пользу ямы наполненной костром. Но только в этот раз, я упала в эту яму. Кости были сломаны, все тело ужасно болело. Я кашляла кровью, и меня жег огонь. Я кричала. Я звала на помощь парней, но ни один из них меня не спас. Из последних сил я громко закричала: «Стоп!», и сон закончился, но вот боль в теле, хоть и слабая не ушла. Было ощущение, словно меня побили, но ведь такого не было на самом деле.

Я с трудом, согнувшись пополам, дошла до ванной. Только я переступила порог ванной комнаты, как меня стошнило, и я вырвала на пол. Меня всю трясло, и в горле ужасно жгло. Я очень хотела, есть, и пить. Но для начала мне нужно было остудить горящую кожу. Невидимая сила жгла мою кожу с такой силой, что она покраснела, и была на грани того что появятся волдыри. Я тряслась, и с трудом влезла в ванную. В ночной рубашке, в тапках я открыла на себя холодную воду, и увидела как при соприкосновении воды с моей кожей, начинал появляться пар.

Я простояла под душем целый час. Я стояла до того момента, пока не почувствовала что мне холодно.

Потом я сняла мокрые вещи. Убрала на полу следы моего плохого самочувствия, и пошла к гардеробу.

Мой взгляд остановился на черных брюках, синей блузе и замшевых черных туфлях на шпильке. Сегодня мне нужно было забрать документы отца, из его конторы. Я надела черные очки, навязала на голову темно–синий платок, и пошла вниз.

Моя любимая машинка ждала меня в гараже, но не ее я хотела взять. Сегодня я взяла отцовский BMW. Он все еще пах папиными духами, и дорогими сигаретами. В бардачке лежали диски с его любимой музыкой. На зеркале висел амулетик, который я подарила ему, когда мне было шесть лет. Это все напоминало мне об отце, и придавало сил. Ведь он хотел бы знать, что его любимая дочурка сильная. Что она справится со всеми трудностями.

Я завела мотор, и поехала по «правильной» улице. Сегодня с самого утра солнце светило слабо, и небо украшали темные грозовые тучи, кажется скоро пойдет дождь. Стоило мне подумать о плохой погоде, как по лобовому стеклу застучали первые дождевые капли. Когда я приехала к конторе, то дождь уже лил как из ведра. Я с трудом прошла мимо сочувствующих взглядов папиных сотрудников, и вошла в кабинет. Мне хватило всего двадцать минут, что бы собрать все его вещи. Когда я все это сделала, мои ноги быстро пронесли меня мимо взглядов. И я уже в машине ехала домой.

Вокруг все было таким серым и унылым, что полностью соответствовало моему горю и внутренней пустоте, бреши, которые появились после смерти отца и разрыва с Коулом. Но за всеми делами я забыла про одно, я все еще должна была посещать школу.

Но события, произошедшие со мной, не позволяли мне уделять ей должное внимание. И вот уже больше недели я там совсем не появлялась. Нужно было заехать в школу и объяснить свое отсутствие, хотя уже все и так знали, какое горе произошло у нас в семье.

Но сейчас почему то меня переполняло чувство ответственности за все происходящее, а в особенности за мое поведение и мне хотелось поступать так, чтобы мной мог гордиться папа, ведь я всегда мечтала об этом.

Если бы Коул узнал о моем нынешнем поведении, то возможно, и он бы гордился мной. Наконец, его пожелания о разумном поведении я начала воплощать в жизнь, только вот с его выполнением я опоздала на год. Я улыбнулась, представив его удивленное лицо.

Я подъехала к скучному серому зданию Скучновильской старшей школы. Парковка была забита до отказа, как и обычно, в учебные дни, но на улице никого не было, еще бы ведь шел проливной дождь.

Я быстро добежала до парадной двери и зашла в помещение. С моих волос капала вода, и я за свою маленькую пробежку успела изрядно промокнуть. Я уверенной походкой направилась в кабинет Эмбер Гросман, директора нашей школы.

Перед самой дверью с табличкой я остановилась и спустя несколько глубоких вздохов постучала в дверь.

— Заходите, — раздался чуть писклявый голос директора.

Мне не нужно было делать приглашение два раза, и я высоко подняв голову, зашла в кабинет. Передо мной сидела за высоким деревянным столом чуть полноватая женщина, чьи седые волосы были затянуты в пучок. На носу сидели очки, смешно увеличивавшие глаза в несколько раз. Это женщина напоминала заботливую бабушку, кем она в принципе и являлась. Никто в нашей школе не слышал от нее никогда грубого слова, и миссис Гросман никогда не повышала ни на кого голос. Она верила, что можно достучаться до учеников с помощью взаимного уважения и понимания. Все ученики любили ее и слушались. Я была в их числе.

— Камила, здравствуй, — поздоровалась со мной миссис Гросман.

— Здравствуйте, — поприветствовала я. Я не знала с чего начать, как все объяснить.

— Как ты? — сочувственно спросила директор.

Я посмотрела на эту добрую женщину и увидела в ее глазах понимание и участие. Примерно год назад она потеряла в автокатастрофе сына, невестку и еще не родившегося внука. Это были самые родные ее люди. Ее муж умер, когда сыну было всего пять лет, мистер Гросман болел раком и не смог прожить долгую жизнь со своей семьей. Уж кто–кто, а она понимала меня сейчас больше всех.

Я неуверенно пожала плечами и согнулась под тяжестью горя, охватившего меня. Из глаз потекли слезы.

— Я не знаю, — прошептала я. — Все так сразу навалилось на меня. Сначала Коул уехал, потом эта трагедия с отцом…

Я знала, что могу рассказать ей обо всем, она напоминала мне мою бабушку, которую мы похоронили год назад. Она готова была выслушать всех и помочь всем, чем только сможет, как и эта женщина.

— Камила, — ласково проговорила миссис Гросман, — я сожалею, что с твоим отцом все так случилось, но я не думаю, что тебе стоит переживать из–за Коула. Он хороший мальчик, я помню его еще с первого класса. И я никогда не видела его таким счастливым, каким ты делала его. И я думаю, что он любит тебя и скоро вернется.

Я покачала головой. Мне так хотелось верить в то, что эта мудрая женщина права и ее слова просто не могут быть ошибкой, но сейчас она заблуждалась.

— Он не хочет меня больше видеть и разговаривать со мной, у него там теперь новая жизнь, новая девушка… Он стал пить и, судя по всему, теперь не вылезает из клубов…

— Камила, — перебила меня директор, — а ты знаешь, почему он себя так ведет?

Я снова покачала головой, из глаз все продолжали струиться слезы, и лицо моей собеседницы виделось мне словно в тумане.

— Он просто не может справиться без тебя и этим пытается себе помочь, — ласково проговорила она. Миссис Гросман встала и села на стул, стоящий рядом со мной. Она взяла мою руку в свою и ободряюще похлопала.

— Но он сказал, что не любит меня больше… — начала, было, я, но на этот раз головой качала она.

— Просто он хочет заставить тебя забыть его и не страдать по нему, как это делает он.

Миссис Гросман по матерински потрепала меня по плечу.

— А теперь давай поговорим о твоей посещаемости уроков.

— Я не могу появляться сейчас в школе, мы только вчера похоронили отца… — снова заплакала я.

— Я знаю милая, как это тяжело пережить, но ты сильная и волевая девушка, ты со всем справишься. Но я считаю, что тебе нужно еще недельку посидеть дома и постараться придти в себя.

— Спасибо, — лишь и сказала я, поднимаясь со стула и подходя к двери.

— Если захочешь поговорить со мной, то я всегда буду, рада тебя видеть, — ласково улыбнулась она мне напоследок.

Я благодарно кивнула головой и вышла за дверь. Я шла по пустынным коридорам школы, когда зазвенел звонок, и толпа учеников окружила меня. Сначала никто не обращал на меня внимания, но узнав меня, все начали расступаться и провожать сочувственными взглядами. Им было жалко меня, но сейчас мне было все равно, что я не люблю, когда меня жалеют. В любое другое время я была бы раздражена подобным поведением, но явно не сейчас. Я была слишком поглощена собственными мыслями, чтобы отвлекаться на посторонние взгляды.

Я быстро выскользнула во двор и снова попала под пронизывающий ветер и дождь. Я быстро залезла в теплый салон машины и посмотрела в окно на то, что творилось снаружи.

Погода разошлась не на шутку. Высокие деревья гнуло к самому полу, а чистые ухоженные клумбы с цветами были испорчены, мусором который вылетел из баков. Стихия накалялась. Я заворачивала за угол, и уже подъезжала к дому, как мне навстречу выскочила собака. Еще бы секунда и я в нее врезалась бы, но отличные тормоза машины сработали четко и слажено, и это спасло меня, машину и пса от удара. Я перепугалась до чертиков. Пес взвизгнул и побежал дальше. Я плохо рассмотрела животное, но была уверена, что эта собачка очень большая.

Приехала я домой в пять часов. Из–за непогоды телевизор не показывал, и в доме было темно. Я кинула свои ключи на тумбочку у дверей и замерла. На полу были мокрые следы чего–то непонятного. То ли это были следы человека, на что они совершенно не были похожи, то ли это следы очень большого пса. И я сразу же невольно вспомнила происшествие на дороге. Только я сделала шаг в комнату, как на меня из темноты прыгнул мой большущий мокрый кот.

— Ты меня напугал, Персеваль. Слушай ты весь мокрый, слазь с моих рук. — Я пыталась стряхнуть с себя кота, но он как бешеный вцепился в блузу когтями и не отпускал. Его шипение было странным.

Вообще мой кот очень не конфликтный. Главное чтобы его не трогали, тогда и он вас не тронет. Но сейчас я видела, что он был напуган, и меня это настораживало, ведь мало, что могло его так напугать.

— Персеваль, слезь с меня, — строгим голосом проговорила я, мне становилось больно от его острых когтей, впившихся мне в кожу.

На ступеньках что–то стукнуло, и я, вглядываясь в темноту, увидела маму, которая держала в руках мою награду за достижения в легкой атлетике.

— Мама, что ты делаешь? — уже насторожено зашептала я.

— Я спала, а потом услышала грохот и звуки разбитого стекла, вот и подумала что грабители, — так же шептала мама.

— Ты что хотела спастись статуэткой? А вдруг у него оружие? — напряженно засмеялась я, мне было как–то не по себе, а по спине бежали мурашки.

— Ну, хоть что–то.

От разговора нас отвлек рык. Это был звериный рык, который нес в себе опасность. Я напряглась и повернула голову в сторону звука.

— Мама, поднимайся в спальню! — серьезным тоном приказала я. Видимо чудовище, которое стояло прямо передо мной не увидело ее.

— Милая…

— Я сказала быстро, — крикнула я, из–за того что животное на меня кинулось, и я побежала в соседнюю комнату, тем самым уводя от мамы хищника.

Я бежала быстро, насколько могла, зверь оказался быстрее, и вот он уже стоял передо мной. Его ужасные красные глаза горели в полумраке комнаты, а опасное рычание пугало до полусмерти. Это даже не пес был, а какой–то мутант. Он был больше обычного пса, размером где–то с медведя. Его шерсть немного свисала, и была черного цвета. На какой–то момент глаза мутанта стали серыми и почти человеческими, но это длилось меньше секунды. Потом животное с громким рыком бросилось на меня. До моего тела оставалось всего несколько сантиметров, как из–за угла выскочил Ангел. С огромной силой он оттолкнул пса, и стал его бить. Я стояла и не могла сделать ни шагу. Меня заклинило, как мою детскую качельку после дождя.

Схватка была ужасающей. Они двигались с такой скоростью, и одновременно грацией, что я невольно восхищалась ними. Но потом Ангел схватил пса за шерсть и с силой выкинул его, через окно гостиной, на улицу, тем самым прекращая непроизвольное представление. Животное исчезло.

— Ч–ч–что это было? — дрожащим пальцем указала я на разбитое стекло.

— Зря я тебя бросил. Нужно было остаться! — он стоял и винил себя, а я как дура стояла и указывала на окно.

— Ч–ч–что эт–т–о было?

— Это был оборотень. Но я не пойму что им от тебя нужно, — нервно проговорил Ангел.

— Об–б–оротень? Ангел, ты что шутишь? Он–н–ни тоже существуют?

— Ким! Милая, — подбежала ко мне мама. — С тобой все в порядке? Ты цела, — осматривала она меня, с ног до головы.

— Да мама, все хорошо. — Я с трудом сдержалась от того, чтобы не зарыдать от пережитого испуга.

Я стояла и смотрела на разбитое стекло. Я оторвала взгляд от него, только из–за того, что услышала, как мама вскрикнула, и как что–то или кто–то упал.

На полу в бессознательном состоянии лежал Ангел. Его раненая грудь была ужасной, руки все в крови. И на лице был след от когтя.

— Нужно вызвать скорую! — рванула мама к телефону, но я ее вовремя остановила.

— Нет, мама, не нужно! — Я подошла к Ангелу. — Помоги мне положить его на диван.

Мама несколько секунд мялась, а потом поспешила мне помощь.

Общими усилиями мы положили Ангела на диван.

— Мама, тебе нужно уйти.

Я отлично понимала, что для лечения ран Ангела, ему нужна была кровь. Но мне так не хотелось делать это перед мамой, потому что весь процесс происходил не очень красиво.

— Но я могу помочь!

— Нет, мама! Ты должна уйти! — мне было жаль, что я так поступаю с ней, но она должна была быть в неведении. — Прошу тебя! Мамочка!

— Хорошо! Но если что, я на кухне! — сказала она, и развернулась уходить. Когда ее силуэт исчез за поворотом, я наклонилась над Ангелом.

— Эй, ты здесь? — зашептала я.

— Не знаю. Если передо мной ангел, то значит я уже в раю, хотя и думал, что за все свои выходки попаду в ад, — он попытался улыбнуться, но боль не дала ему такой роскоши.

— Тебе нужно кровь! Возьми мою. — Протянула я ему запястье.

— Да не парься, за три дня пройдет! — даже в такой ситуации, он пытался уберечь меня, не думая о себе.

— Ты мне нужен целым и невредимым, и если я могу чем–то помочь, то я это сделаю.

— Ну, ты опять за свое, — он попытался подняться, но я с силой толкнула его обратно на диван.

— Пей! — приказала я ему.

— Она не вкусная, — недовольно хмыкнул он.

Что? Моя кровь не вкусная? Вот нахал!

— Что значит не вкусная? Раньше нравилась, а теперь что?

— Я имею в виду, что с вены на запястье она не очень, вкуснее с шеи.

— Хорошо пей с шеи!

Если бы жизнь Ангела не была под угрозой, то я бы рассмеялась от того, насколько комичной была данная ситуация. Я предлагала ему свою кровь так, словно была барменом, продающим различные напитки, а Ангел был завсегдатаем моего клуба. Я с трудом усадила его, и подсунула свою шею. Он несколько секунд мялся, но в итоге сдался и стал пить мою кровь.

Очень странно, но в этот раз я не получала того удовольствия что и раньше. Сейчас я была словно батарейка. С каждым глотком моей крови, я становилась сильнее. Дыхание мое успокаивалось, и я расслаблялась. Когда Ангел оторвал от моей шеи губы, то на его лице уже не было того безобразного шрама, а тело стало таким же безупречным как и раньше.

— Тебе лучше? — облегченно выдохнула я.

— Мне гораздо лучше, — улыбнулся Ангел и обнял меня. — Я так испугался за тебя.

— Ангел, — я посмотрела на него серьезными глазами. — Повтори мне, кто это?

— Это оборотень, Ким, — тихо проговорил он.

— Но их же не существует, — покачала я головой. Я только совсем недавно смирилась с тем, что мой друг вампир, а тут на меня кидается еще и оборотень.

— Камила, с кем ты там разговариваешь? — спросила мама из кухни.

— Ни с кем, — быстро проговорила я. А потом зашептала, — Ангел, где ты жил до того, как встретил меня?

— Я снимал неподалеку домик, и он все еще числится за мной, — тихо прошептал он, да так, что я еле расслышала его.

— Хорошо, иди в машину, я отвезу тебя домой, а когда окажемся уже там, мы решим с тобой, что будем делать дальше, — сказала я.

Ведь я просто не могла объяснить маме, как Ангел так быстро поправился, и почему на нем не осталось ни одной царапины после нескольких минут пребывания в комнате наедине со мной.

Ангел встал с дивана и исчез, но до меня донесся его легкий запах. Только его, Ангел не пользовался одеколонами и духами, он сам пах лучше их всех вместе взятых.

— Мамочка, я отвезу Ангела домой и задержусь у него, — забежала я на кухню и поцеловала маму. Я была так рада, что она не пострадала.

— Как он себя чувствует? — спросила обеспокоенная мама. — Камила, тебе помочь дотащить его до машины? И знаешь, я все еще считаю, что ему лучше бы съездить в больницу.

Мама направилась в гостиную, но там остановилась, как вкопанная.

— Ким, где Ангел? — повернувшись на каблуках, спросила она.

— Он уже в машине, — пролепетала я. Я не знала, что соврать маме. — Ему уже лучше, да и там незначительные царапины.

Я видела по глазам мамы, что она начала что–то подозревать и не верит ни одному моему слову. Я начала пятиться к двери, мне не хотелось придумывать сейчас, что же соврать матери, поэтому, уже выходя за дверь, я прокричала.

— Я все объясню, когда вернусь домой.

И побежала к машине, на пассажирском сидении моего любимого «жучка» уже сидел Ангел.

— Эта машинка слишком маленькая, — проворчал он, поджимая под себя ноги, так как его коленки упирались в бардачок.

— Не смей оскорблять моего «жучка», — проворчала я. — Если ты пьешь мою кровь, это не значит, что ты можешь оказывать неуважение моей машине. Не все люди так дороги мне, как это сокровище!

Ангел хмыкнул и уставился в окно. Ноздри его затрепетали и он нахмурился.

— Здесь был не один оборотень. Их двое… — он покачал головой. — К сожалению больше, я ничего не могу тебе сказать. Я даже не смогу их выследить, дождь уже смыл все их следы.

— Что им нужно от меня? — спросила я, выезжая на улицу.

— Я не знаю, Камила. Но раз их двое, дело действительно серьезное. Теперь ты не должна никуда уходить без меня. Оборотни непредсказуемы, они могут убить тебя и глазом не моргнув, порой они даже не понимают, что делают.

Я взволнованно посмотрела на него, и надавила на тормоза. Машина резко остановилась, и Ангел чуть было не стукнулся головой о лобовое стекло.

— Что ты делаешь? — спросил он, потирая голову. Оказывается, он все–таки успел стукнуться о стекло.

— Моя мама осталась одна в доме, мы должны забрать ее. Там же опасно, — закричала я.

— Давай так, мы приедем ко мне и ты, зайдя в дом, закроешь все окна и двери, а я ненадолго отлучусь, — начал, было, он, но тут же замолчал, задумавшись.

— У твоей мамы есть подруги? — спросил он.

— Да, но ее лучшая подруга недавно переехала в соседний городок, около трех часов езды, — не понимая, зачем это Ангелу, проговорила я.

— Вот и отлично, я внушу ей, что она должна уехать на пару недель к своей подруге, так что не удивляйся, если она позвонит и сообщит об этом, — довольный собой, сказал Ангел.

— Но зачем? — все еще не понимая, к чему он клонит, спросила я.

— Мы должны узнать, что этим тварям нужно от тебя, а я не могу следить за вами двумя сразу, поэтому я хочу отправить твою мать куда–нибудь из города, чтобы ты постоянно не беспокоилась о ней. Да и к тому же если выбирать ты или она, я выберу защищать тебя, но ты же не простишь ни мне, ни себе, если с ней что–нибудь случиться.

Я задумалась над словами Ангела и завела машину. Всю дорогу, до дома парня я молчала и обдумывала его предложение.

— Я согласна, — решила я, наконец, и повернулась к Ангелу. — Только при одном условии, что ты заберешь моего кота к себе домой.

— Зачем? — удивился парень.

— Я же буду жить у тебя. Пока мне в доме не починят окна, а я не хочу оставлять моего кота одного дома, так что придется привезти его сюда, — терпеливо объяснила я.

— А я думал, мне придется тебя уговаривать, остаться у меня, — хохотнул Ангел.

— Не дождешься, — в ответ засмеялась я и показала ему язык.

— Да ты еще совсем ребенок, Камила Уоррен.

Только что Ангел говорил мне это, а уже через секунду он снова исчез. Нужно будет сказать ему, что мне не нравится, когда он так резко исчезает.

Я вышла на улицу и посмотрела на дом, рядом с которым припарковала свою машинку.

Я стояла перед одноэтажным ярко желтым домом. К нему вела лишь маленькая узенькая каменная дорожка, так что машину пришлось оставить у дороги. Перед домом была большая зеленная лужайка, блестевшая от недавнего дождя. Я подошла к дому и разглядела его вблизи.

Посередине располагалась большая веранда, на ней стоял небольшой столик, а рядом два деревянных стула. По бокам дома, располагались два больших окна, занавешенных белыми шторами.

Я поднялась по ступенькам и шагнула к двери, она легко поддалась мне и открылась. На пол упала записка:

«Надеюсь тебе понравиться мой дом, прости, что не остался тебе его показать. Но я скоро вернусь, так что не скучай!»

Я улыбнулась. Ангел был так быстр, что успел добежать до дома, открыть мне дверь и написать записку. Я огляделась вокруг и пошла по всем комнатам.

Дом меня впечатлил, если быть честной. Он был такой уютный, что совсем не хотелось выходить из него. В гостиной стоял небольшой, оббитый желтой тканью диван, на противоположной стене висел дорогой телевизор, а под ним был камин. Недолго думая, я разожгла в нем огонь и по комнате начало разливаться тепло. У боковой стены стоял стеллаж с книгами. Некоторые из них были очень старыми, другие же были еще совсем новыми, и я была уверена, что они до сих пор пахли типографической краской.

Я присела на диван и обняла себя руками. Мне было страшно и одиноко. Я не могла понять одного: что же было нужно этим ужасным монстрам.

А еще меня заинтересовало кое–что во внешнем виде оборотня, который чуть не растерзал меня. Я понимаю, что все это звучит странно, но мне показалось, что я на долю секунды увидела глаза своего любимого. Я увидела у этого зверя серо–зеленные глаза Коула. Но этого просто не может быть, мне просто это привиделось, потому что я слишком часто думаю о нем.

Тут я услышала, как зазвонил мой мобильный телефон. Это была мама.

— Камила, деточка, как ты? — спросила она обеспокоенным голосом.

— Все хорошо. Мама, что случилось? — сделала я удивленный голос и повернулась снова к огню и чуть не подпрыгнула от испуга, когда неожиданно передо мной оказался Ангел.

— Детка, все нормально? — снова повторила мама, — что случилось?

Я поняла, что вскрикнула от испуга и попыталась найти объяснение, своему странному поведению, чтобы не пугать маму.

— Да я увидела паука, — пропищала я. Сердце мое колотилось с такой силой, что мне казалось, что через минуту оно вырвется наружу.

— Ким, я убрала дом. Завтра приедут люди, которые вставят нам новые окна. И еще… — замялась мама.

В это время мне на колени запрыгнул Персеваль, свернулся клубочком и замурлыкал, а Ангел не сводил с меня глаз и следил за каждым моим движением. Я же начала гладить кота, чтобы хотя бы чуточку успокоиться.

— Камила, я хочу уехать к своей подруге, на недельку другую, — выдохнула, наконец, мама.

— Конечно, мама это отличная идея! — воскликнула я в трубку. — И еще… Мамуль, ты не будешь против того, что я останусь у Ангела на ночь?

В трубке повисла тишина, но потом мама ответила:

— Знаешь, ты у меня такая молодец, что я не сомневаюсь в твоих поступках. Если ты считаешь что это нужно, то оставайся. Я люблю тебя!

— Спасибо, мама. Я тоже тебя люблю! — после моих слов в трубке зазвучали гудки.

Ангел удобно сел рядом со мной, и все время пока я разговаривала, не сводил с меня своих ярко–голубых глаз. Персеваль, подняв свою сонную мордашку, мяукнул и перелез с моих колен на руки к Ангелу.

— Эй! Предатель, — улыбнулась я.

— Мне нравится твой кот! — Ангел провел рукой по шерсти Персеваля, а тот довольно начал мурлыкать.

Я так устала, что уже с трудом смотрела на Ангела. Голова болела, и что–то сильно кололо в боку. Когда я встала, меня охватила судорога боли в животе, и я согнулась пополам и упала на колени.

— Что случилось? — моментально подбежал ко мне парень.

— Я не знаю. Живот очень болит, — я положила руку на бок, и снова все тело, каждую его частичку пронзило болью.

— Подними свою кофту, — скомандовал он. — Нужно глянуть что там.

Я даже не спорила с ним. С трудом, изнемогая от боли, я подняла свою кофту. До этого момента я совершенно не чувствовала боли, но стоило мне расслабиться как она появилась.

— Черт! Я так и знал! — рыкнул Ангел, и подхватил меня на руки.

Я пискнула от боли. Буквально через секунду я уже лежала на большой кровати, с балдахином черного цвета. Вся комната была очень красивой, и выглядела богатой. Белый пушистый ковер на полу, маленькие пуфики, белый камин, большой телевизор. Все это мне нравилось, а расцветка и некоторые личные вещи подсказали мне, что это комната Ангела. В помещении пахло им.

Мне казалось, что я узнала бы этот запах из миллиона духов. Пока я, молча, лежала и рассматривала комнату, Ангел снял с меня кофту. Сразу мне стало не по себе, я начинала краснеть и хотела накрыться покрывалом. Но когда я опустила вниз свой взгляд, то увидела небольшую, но достаточно глубокую царапину. Эта рана была на мне. От вида крови мне стало плохо, голова моментально закружилась, и я уже начинала падать в обморок. Запах нашатыря вернул меня к реальности. Ангел стоял и обрабатывал мне рану.

— Мне больно, — заревела я.

Конечно, я понимаю, что на тот момент я выглядела, как маленький ребенок. Но ведь по большому счету я им являюсь. Слезы катились по щекам, и я вскрикивала, когда парень дотрагивался до царапины.

— Потерпи милая, — встревожено говорил он. — Вот возьми и пей это, — не успела я заметить, как в руках Ангела появилась бутылка. Это было бренди.

— Пей небольшими глотками, и тебе будет легче!

Я слушала его, и поэтому начала пить. Алкоголь моментально разжег небольшой костер внутри моего живота. Горло горело, но я продолжала пить. Каждый глоток я делала в надежде, что этим себя отвлеку от раны. Уже где–то на десятом глотке мне стал нравиться напиток, и я так присосалась к бутылке, что и не заметила, как моя рана была обработана, и перевязана. Мой язык заплетался, я с трудом могла говорить. Пусть я даже и была пьяной, но я видела, что Ангел побледнел.

— Что случилось? — еле проговорила я, заплетающимся языком.

— Да просто твоей крови не достаточно. Кажется, рана на животе снова стала кровоточить.

— Ну, так выпей еще! Что впервые? — сказала я и глупо захихикала.

— Да ты и так слаба, куда еще твою кровь пить.

— Ты что, я силач! Я как супер мен! — изобразила я на кровати коронный знак героя (поднятый кулак).

— Супер мен, — усмехнулся Ангел. — Я, пожалуй, пойду. Ты отдыхай.

Он уже развернулся уходить, но я схватила его за руку.

— Не уходи!

— Ким, мне сложно. Я хочу есть! Если я не поем, то сорвусь.

Я его не слушала. С трудом поднимаясь с кровати, я притянула его к себе, и начала целовать. Видимо действовал алкоголь. Сразу он пытался уйти, ссылаясь на то, что я ранена, но потом все же сдался и стал целовать меня в ответ. Мы прижимались друг к другу, обнимались, наши руки свободно блуждали по телам, и останавливались там, где им хотелось.

Я медленно наклонила голову на бок, тем самым подставляя Ангелу свою голую шею, а потом, когда его губы запечатлели поцелуи на шее, я зашептала.

— Укуси меня, нам это нужно.

Я не понимала что значит «нам это нужно», но сомнений не было, что я этого желала, я этого безумно хотела. Наша страсть накалялась, и я снова и снова шептала ему одно и то же. Ангел был полностью в моей власти, и когда я уже громче попросила его, меня укусить, он не смог удержаться.

Его зубы плавно вошли в мою шею, и мне это понравилось. Эта боль была не похожа на ту, что испытывает человек от болезни, или ран. Это была сладкая боль удовольствия. Я этого жаждала, я это получила. По тело начало разливаться тепло, сердце забилось от счастья, что это случилось. Наверное, я была похожа на наркомана. Потому что, зная, что это мне на пользу не пойдет, я все же этого желала.

Ангел медленно посасывал у меня из шеи кровь, и с каждым его глотком, я загоралась и заводилась. Я даже не заметила что мои руки, под воздействием укуса, добрались до штанов Ангела, и я их расстегивала. Но Ангел оторвал губы от шеи, и его рука схватило мою руку.

— Не нужно! — остановил он меня. — Ты пьяна!

— Но я хочу тебя, — дрожа от желания, проговорила я, недовольная тем, что он прервался.

— Нет, ты не хочешь…

Он развернулся, и ушел. А я все еще сидя на кровати, долго смотрела на закрытую дверь, в ожидании того, что скоро он вернется.

Я должна пойти к Ангелу и извиниться, — стучала в моей голове мысль, — вот только прилягу ненадолго и обязательно пойду.

Я поползла к подушкам, и заснула, так и не добравшись до своей цели. Среди ночи я почувствовала, что меня кто–то обнимает, но мне так хотелось спать, что я лишь развернулась на другой бок, прильнула всем телом к Ангелу и снова провалилась в мир грез.

Проснулась я утром с жуткой головной болью, мне даже было больно полностью открывать глаза. Все тело ломило, а во рту было сухо, как в пустыне.

Я приподнялась на локте и зажмурилась от ярких солнечных лучей, падающих в комнату. Рядом с кроватью на тумбочке стоял стакан воды, я, недолго думая, залпом выпила воду. Вот теперь мне стало гораздо легче. Я повернулась на другой бок, рядом со мной тихо посапывая, спал Ангел.

Я наклонилась над ним и осторожно поцеловала в губу. Ангел резко открыл глаза и удивленно посмотрел на меня. Я же в свою очередь быстро отстранилась от него, сама испугавшись своего внезапного порыва души.

— Прости, — смущенно выдохнула я, — я не знаю, что со мной происходит.

— А знаешь, я рад таким твоим внезапным порывам души, — улыбнулся он и потянулся за добавкой.

— Ангел, это уже наглость, — возмутилась я, но, тем не менее, поддалась вперед и наши губы встретились.

— Я люблю тебя, — прошептал Ангел.

— Я тоже, — неожиданно для себя самой выдала я.

Ангел вскочил с кровати и закружил меня в воздухе. На его лице расплылась улыбка, и он засыпал меня поцелуями. Мне было так хорошо с ним, но все–таки чего–то не хватало, что–то было ни то.

— Ты это серьезно, Ким? — восторженно спросил он.

Я не знала, что ответить. Я уже успела сто раз пожалеть, что сказала ему такое. Но мне хотелось его расстраивать, и я лишь кивнула головой, стараясь выдержать его изучающий взгляд.

Но Ангел все понял. Он поставил меня на ноги и отошел от меня на несколько шагов. Улыбка его исчезла, и лицо стало серьезным и немного грустным.

— Ты не любишь меня, — протянул он. — Не стоило тебе это говорить, Ким! — с горечью в голосе выкрикнул он и вылетел из комнаты.

Я осела на пол и слезы покатились из моих глаз. Я снова причинила боль человеку, который был мне дорог. Я встала и пошла в душ, под холодными струями воды, моя голова уже не болела так сильно, и мне стало гораздо легче.

Боль во всем теле начала проходить. Из–под приятной влаги, успокаивающей мое тело, меня вырвал телефонный звонок. На экране высветилось: «Мама».

— Привет, милая, — сказала мама. Голос ее был бодр и весел.

— Привет, — удивленная переменами в ее голосе, проговорила я.

— Как вы там?

— Все хорошо, — сказала я. Мне сейчас не очень хотелось с ней разговаривать. Моя голова была занята мыслями об Ангеле.

— Милая, Кортни предложила остаться у нее на месяц и знаешь, что я решила. Я действительно хочу проветриться. Ты справишься без меня? У тебя еще много денег на кредитке?

— Да мама, мне хватит денег, в крайнем случае, я сниму со своих счетов. Тебе там будет хорошо? — спросила я маму.

— Да, Ким. Я буду скучать по тебе. Но ты ведь всегда сможешь приехать к нам, — попыталась мама успокоить больше саму себя, чем меня.

— Конечно, я приеду через неделю, — пообещала я, но моим обещания было не суждено сбыться

— Ну ладно солнышко, мне пора. Звони, если что–нибудь понадобиться. Я люблю тебя милая, — ласково проговорила она.

— И я люблю тебя, мама.

В телефоне раздались гудки, и я захлопнула раскладушку и положила обратно на стол.

Я спустилась вниз и нашла Ангела в гостиной. Он неотрывно смотрел на огонь и его глаза ничего не выражали. Я медленно подошла к нему и села рядом.

— Ангел… — начала, было, я. — Я не хотела тебя расстраивать.

— Да ничего, Ким, — тихо сказал мне Ангел. — Мне просто нужно время, чтобы смириться с той мыслью, что я никогда не смогу заменить тебе ЕГО.

— Ангел, о чем ты говоришь? — не поняла я, хотя в глубине души зародилось нехорошее подозрение.

— Камила, ты не меня любишь и не я тебе нужен, тебе нужен ОН. Ты не можешь или не хочешь отпустить его, но я не понимаю, почему я не могу заменить его, — сказал он, закрывая лицо руками, в его голосе было столько боли и тоски, что мое сердце невольно сжалось.

— Почему ты так говоришь? — со слезами на глазах спросила я.

— Я говорю правду, Камила, хотя мне и больно.

Я встала с дивана и позвала Персеваля. Кот подбежал ко мне и прыгнул мне на руки.

— Куда ты? — спросил Ангел, поднимая на меня глаза.

— Я еду домой, сегодня должны приехать рабочие и я хочу за ними присмотреть. Если что, ты знаешь, где я живу, — сказала я с вызовом.

Мне не хотелось показывать, что он задел меня за живое. И причинил боль, своими словами. Я понимала, что и ему было нелегко, но я по жизни была Эгоисткой, поэтому сейчас меня больше заботили собственные чувства.

Я села в машину и посадила Персеваля на заднее сидение. Аккуратно вырулив на дорогу, я начала набирать скорость и вдруг я увидела его. На дорожке недалеко от дома Ангела стоял Коул, и смотрел на мою машину. Я резко ударила по тормозам и вылезла из машины.

Коул изменился… Теперь в его внешнем виде не сквозила простота и доброта, нет… теперь в нем появилось что–то отталкивающее, и он стал еще более накаченным.

Я быстро подбежала к нему, он же в свою очередь увидев меня, развернулся и зашагал прочь.

— Коул, — крикнула я. — Подожди, нам нужно поговорить.

Мой бывший парень так резко остановился, что я врезалась в его грудь. Он посмотрел на меня полными ненависти и злобы глазами. Над верхней бровью был свежий порез, но я не придала этому значения. Его глаза тщательно изучали меня и остановились на моей шее. Когда он увидел укус Ангела, его глаза вспыхнули, а руки сжались в кулаки. Но я и на это не обратила внимания, сейчас меня заботили другие мысли.

— О чем? — зло спросил он. Я видела, как начали сжиматься и разжиматься его руки в кулаки, а в глазах мелькнул нехороший огонек. — Мне казалось, что нам не о чем с тобой разговаривать.

— Ты вернулся, — счастливо выдохнула я и попыталась обнять его, но он грубо отпихнул меня, да еще с такой силой, что я не устояла на ногах и упала.

Я разбила коленки. Не понимая, что происходит я, посмотрела на Коула, в его глазах мелькнуло какое–то чувство, но злость и ненависть быстро вытеснили его.

— Не подходи ко мне, — процедил он сквозь зубы. — Ты не должна находиться со мной рядом.

— Почему? — плача выкрикнула я. — Что я тебе сделала, что ты меня теперь так ненавидишь?

— Ты сама это прекрасно знаешь, Камила. Я больше не хочу знать тебя.

Его последние слова окончательно добили меня. Но я собралась с силами и решила, что хватит с меня унижений. Теперь он не увидит больше моих слез.

— Ты прав, — сказала я с высоко поднятой головой и распрямленными плечами.

— Я сделала много плохих вещей, но я не заслужила ненависти с твоей стороны. К тебе, Коул, я никогда не относилась плохо. Я не могу так поступать с людьми, которых люблю больше жизни. А ты когда–то был им…

— Кими, — прошептал он, на секунду я поверила, что мои слова вернули ко мне моего сладкого мальчика.

Лицо Коула снова стало нежным и любящим, его руки потянулись ко мне, чтобы обнять меня, но тут же сразу опустились, и лицо снова приобрело выражение полного отвращения и невосприятия.

Я развернулась на каблуках и направилась к машине. В моей голове била одна единственная мысль, что нужно продержаться до дома, а потом я смогу выпустить на волю всю свою боль.

Я села в машину и в последний раз оглянулась на Коула. К нему подошла какая–то девушка и обняла его за талию, и они вместе пошли вниз по дороге. Я вытерла слезы, все–таки прорвавшие мою защиту, и поехала домой.

18

Когда я уже вечером сидела дома одна, мне было хорошо. В гостиной остался стоять лишь одинокий диван, всю остальную мебель вынесли, чтобы она не мешала, когда полностью меняли окна. Я сидела, закутавшись в одеяло, и думала. Когда рядом со мной возник Ангел. Я сделала вид, что не заметила его, мне уже было привычно видеть эти его фокусы с исчезновением и возникновением из ниоткуда.

— Ким… — начал он.

— Ты пришел не вовремя, — оборвала я его бесцветным голосом. — Я хочу побыть одна.

— Ким, я виделся сегодня с Коулом и мне он показался подозрительным. Я чувствую, что он …

— Мне не важно, что ты чувствуешь, Ангел. Мне наплевать на это, я не хочу больше слышать ни одного слова о нем, — простонала я.

— Камила, с тобой все нормально? — взволнованно спросил он. Его глаза изучали каждую клеточку моего лица.

— Да, все отлично, — буркнула я, — просто хочу побыть одна, неужели непонятно?

Я развернулась к нему и увидела подавленного молодого человека, это не 300 летний вампир сейчас сидел передо мной. Но меня это действительно сейчас не волновало. Мне было так плохо. Слова Коула выжигали у меня внутри все, до чего могли дотянуться.

— Кажется, тебе пора уходить, — сказала я ему. Я понимала, что буду жалеть, но это будет потом, но сейчас меня это мало волновало.

Ангел исчез, а на диване осталось маленькое серебряное колечко. Я взяла его и покрутила в руках. Оно было очень красивым, и я надела его. Мне было хорошо, что я чувствую частичку Ангела, но в то же время противно. Я была противна сама себе.

Я позвонил Ангелу на домашний телефон через час, после его ухода, он взял трубку, а я положила. Вы скажете это глупо?

Я просто хотела проверить дома ли он.

Я пошла на кухню и положила корм Персевалю и потрепала его за холку. Наверху послышался какой–то шум, и я побежала туда. Но мне просто послышалось, потому что комнаты были пусты.

Я включила набираться воду в ванную и набрала смс Ангелу, нужно будет ее отправить, когда я уже буду в ванной. Через несколько минут я уже лежала в теплой воде с телефоном в одной руке и бритвой в другой.

На экране телефона светились слова:

«Ангел, прости меня за все».

Я не могла нажать на кнопку «отправить» и удалила сообщение. Я набрала по памяти номер Коула.

— Камила, я, кажется, сказал, чтобы ты оставила меня…

— Коул, помолчи, пожалуйста, и выслушай меня в последний раз, а потом я исчезну из твоей жизни, словно меня никогда и не было, — остановила я его.

— Прости меня, пожалуйста, за все, что я тебе сделала плохого. Я поняла, какой была стервой, но единственное, что было всегда важно для меня, так это твое отношение ко мне. Я всегда хотела, чтобы ты гордился, что я твоя девушка. Но видимо мне не удалось этого сделать.

— Камила, — начал было снова он, но я не дала сказать ему и слова.

— Не перебивай меня, пожалуйста! — повысила я на него голос, а затем, глубоко вздохнув, продолжила, — Когда ты уехал, я думала, что умру без тебя, но я смогла это перенести. Но это не потому, что я забыла тебя, а лишь из–за того, что меня не оставляла уверенность, что ты, мой сладкий мальчик, вернешься ко мне. Но твои сегодняшние слова, разбили, эту пустую иллюзию, спасибо тебе за это. И я обещаю тебе, ты больше никогда меня не увидишь, — прошептала я уже плача, — я больше никогда не расстрою тебя и кого бы то ни было. Я прошу тебя только об одном. Это будет моя последняя просьба к тебе.

— Камила, что ты говоришь? О чем ты? — взволнованно спросил он. Коул беспокоился за меня.

— Скажи маме, чтобы она не плакала из–за меня.

— Кими, что ты задумала? — испуганно закричал Коул.

Но я будто не слышала его.

— Я люблю тебя, — сказала я ему и бросила трубку.

Чтобы Коул не начал мне названивать, я быстро набрала номер Ангела, тот ответил не сразу, но все–таки взял трубку.

— Ангел, прости меня, — только и проговорила я и бросила телефон в воду, уже через несколько мгновений экран погас и телефон сдох.

Я взяла лезвие и дрожащей рукой перерезала себе вены сначала на одной руке, а затем и на второй. Мне было больно, но это была лишь временная боль, физическая, а я уже больше двух недель, живу с болью душевной, а она намного хуже этой, уж поверьте. Вода окрасилась в ярко красный цвет, и мне стало вдруг так легко. Все горести улеглись по своим местам, и я стала подать куда–то. Меня обволакивало чем–то, это очень напоминало облака. И я улыбнулась, впервые за сегодняшний день.

В ванной стоял терпкий запах моей крови, но мне это было уже не важно, я проваливалась в небытие, последнее, что я помню, так это стук в дверь, а затем и какой–то грохот, но мне это было уже не важно…

Когда я открыла глаза, мне было так легко, так спокойно. Яркий свет бил мне в глаза, и я подумала, что это рай. Вокруг меня послышались веселые песни птиц, смех детей, машинные гудки, урчание кота… Так стоп! В рае нет котов и машин, тогда где же я? И почему я ничего не вижу.

— Ким? Ты очнулась, Ким, — мужской голос был таким громким, что я стала затыкать уши. Ощущение было, словно я побывала на концерте, в ушах звенело от громкого звука.

— Не так громко! Уши! — я просила, что бы все сделали тише, но громкость только прибавлялась. Теперь я слышала, как из крана капала вода, как кто–то работает ножницами на улице, как кто–то, газонокосилкой управляется с травой.

— Ким, сделай глубокий вдох, — посоветовал мне громкий голос.

Это был парень, и определенно не человеческий. Это был вампир. Ангел!

Я послушала его и вдохнула. Звук стал потихоньку утихать, но на смену ему пришел зверский голод. Живот скрутило, а во рту стала выделяться слюна. Я практически сходила с ума от голода.

— Есть! Я хочу, есть! — стонала я. — Ангел, это ты?

— Ким, зажмурь глаза, а потом медленно открой.

Я сильно сжала свои глаза, а когда их открыла, ощущение было, будто я попала в совершенно другой мир. Да, это была моя комната, что было очень странно ведь я должна быть мертва. Вокруг все было прежним, но в то же время и странным. Я начала видеть… лучше что ли?

— Что произошло? И Ангел, я хочу кушать, — проворчала я.

— Ну, с прибытием! — недовольно пробурчал он. — Я понимаю, что у тебя сейчас ужасный голод, но все же. О чем ты думала глупая дуреха! — закричал он.

— Что? — обиженно протянула я.

— Ты что с ума сошла? Ты чуть не умерла. А если бы я не успел?

— Куда ты успел? Я ведь жива!

Я поднялась с кровати, с полным ртом слюны. Я просто не успевала ее глотать, и боялась, что она начнет капать на мою постель.

— Ким, это тяжело слышать, но ты не жива. Ты теперь вампир. — Его серьезный вид меня немного злил. Он сидел и говорил вместо того что бы дать поесть.

— Какой вампир? Ангел, ты что шутишь? — смеясь, приставила я палец к виску и повертела им. — Вампир у нас ты! А я человек.

— Ким, я еле успел тебя превратить. Зачем ты перерезала себе вены?

Я вспомнила тот вечер, и то, как я встретила Коула. И то, как я порезала вены. Я вспомнила, как кто–то дрался в моей комнате, а потом укус. И пропасть… Ничего больше не помню.

— Но как? Зачем? — теперь я была просто в шоке.

— Я не мог дать тебе умереть!

Я не могла не отвлечься, кто–то через дорогу порезался, и я почувствовала запах крови. Это был самый замечательный запах. Это было не похоже на что либо, что я когда–то нюхала. Она была пьянящей, она дарила мне счастье, я хотела пойти и выпить ее, хоть капельку. Я уже начинала подниматься с кровати, но сильная рука Ангела посадила меня обратно. Он одним легким движением вскрыл себе вену на руке, и из нее потекла красная жидкость. Она пахла не так как та, что я чувствовала, но все же мне хотелось выпить и ее. Я бережно подняла его руку, и стала подносить к губам, но потом остановилась.

— Нет! — я откинула его руку, и тем самым проронила пару капель себе на ладонь. Я смотрела на кровь с таким ужасом, неужели я стала монстром? Неужели я действительно буду убивать?

— Я не могу, — простонала я.

Мне было трудно сдерживать себя, чтобы не лизнуть его руку, но я не могла себе этого позволить. Я была человеком, чтобы он мне не говорил!

— Тебе это нужно, а иначе ты будешь убивать невинных людей! — членораздельно проговорил Ангел, он понимал, что его слова подействуют на меня.

Эта мысль меня напугала, но я не спешила снова взять руку Ангела. Я подняла свою ладонь, на которой было пару капель крови, и облизала ее. Мои вкусовые рецепторы, наверное, взорвались от удовольствия, это была нереально вкусная вещь. Это было потрясающе!

— Это так… — я замолчала, подбирая правильное слово.

— Замечательно, идеально, вкусно? — улыбнулся Ангел. — Вот пей! — он снова протянул мне руку, и теперь я без сомнений начала пить у него кровь.

С каждым глотком в моем теле разливался пожар. Кровь была безумно вкусной, и я наслаждалась этим вкусом как могла.

Ангел тихо застонал и закрыл глаза, но уже через минуту я остановилась. Я не хотела выпивать у него много крови, я не хотела его ослаблять. Вампир открыл глаза и удивленно посмотрел на меня.

— Я больше не хочу, — на вдохе сказала я. Но на самом деле меня мучила безумная жажда, и мне захотелось скорее глотнуть воды.

Я только подумала, что хочу пойти на кухню, как уже стояла там. Я не могла поверить своим глазам. Как я могла так быстро перенестись сюда? Сверху послышался шум, и я вовремя развернулась, чтобы увидеть приближение Ангела. Теперь мои глаза улавливали малейшее, даже самое не заметное движение.

— Как ты так быстро добралась на кухню? — удивился Ангел.

— А что в этом такого? — удивилась я.

Ведь он уже не первое столетие был вампиром, и уж кто–кто, а он должен был понимать, какие у меня теперь появились способности.

Знаете, а мне нравилось быть вампиром, создавалось такое ощущение, что я, наконец, могу быть свободна от всего, что беспокоило меня эти дни. Теперь для меня были открыты все двери. Но теперь я просто не могла быть с Коулом, как бы я не хотела. Наши отношения потеряны навсегда, но ведь это случилось еще тогда, когда он уехал, хотя я и не понимала этого.

— Ты сделала это очень быстро, даже я не смог бы так, — пораженно проговорил Ангел. — Даже тут ты отличилась.

Я лукаво улыбнулась и выставила напоказ свои клыки. Если честно, пока мне ужасно нравилось быть вампиром, если не считать безумную жажду, мне словно каленым железом расплавляли горло. Я быстро схватила кувшин и припала к нему губами. Пока вся вода не была выпита мною, я не успокоилась, но и тогда, мне не стало легче, а голод лишь увеличился.

— Ангел, я сильно хочу, есть, — пожаловалась я.

— Я знаю, Ким. Нам нужно что–нибудь придумать. Подожди меня немного ладно. Не выходи никуда из дома, — предупредил Ангел, — а то может случиться непоправимое.

— Я обещаю, — сказала я, прикладывая руку к сердцу, которое не билось. Я охнула и опустилась на колени.

— Ангел, оно не бьется, — сказала я со слезами на глазах.

— Так и должно быть, милая. Потерпи немного, я скоро вернусь.

В этот раз Ангел не растворился в воздухе, я смогла проследить за ним до самой дороги, а потом потеряла из виду и то, только потому, что Ангел исчез за поворотом.

Я обходила дом и изучала его с новой, незнакомой для меня — человека — стороны. Было столько новых красок, оттенков, которые не улавливали мои прежние глаза. На меня нахлынули новые звуки. Я слышала даже, как работает телевизор в доме через дорогу.

И вот я остановилась перед зеркалом. И посмотрела на себя.

Я увидела невероятно красивую девушку, с роскошными светлыми волосами и изящными чертами лица. Будучи еще человеком, я была необычайно прекрасна, считаясь одной из самых завидных невест города, если бы все скромники не просто грезили обо мне во снах, а проявляли свою симпатию и не боялись осуждения «правильных» соседей. У девушки, которую я сейчас видела, была очень изящная, пропорциональная, стройная фигура. Она довольно высокого роста, и многие, увидев ее, могут подумать, что она модель. У нее большие красивые ярко–голубые глаза, обрамленные густыми, черными ресницами. У нее пухлые алые губы, что сильно выделялись на фоне бледной кожи.

Так я описала девушку, которую видела в зеркале, но она не была похожа на меня. В общем единственное, что я могла сказать, эта прекрасная девушка не Я.

Я подошла к окну. Яркие солнечные лучи больше не слепили меня. А на свету я увидела синие вены, змеившиеся под моей кожей. А потом я увидела запястья. На них были тонкие белые полосочки, выделявшиеся на моей и без того неестественно бледной коже. Я дотронулась до них пальцем, шрамики были холодными и гладкими на ощупь.

— Что же я наделала? — прошептала я.

Я снова вернулась в свою комнату. Но на этот раз мне в нос ударил какой–то не очень приятный запах. Так обычно пахло в зоопарках в клетках с дикими животными. Прошлый раз, я не уловила его. Но тут я услышала, как сзади подошел Ангел и положил мне руку на плечо.

— Ты все еще голодна, милая? — спросил он, протягивая мне пакетик с кровью.

Такие пакетики обычно наполняли в больницах, когда люди сдавали кровь. Теперь один из таких пакетов, я держала в руке и не могла отвести взгляд. Я быстро проделала в нем дырочку и с наслаждением выпила все до последней капли. Вот теперь мне стало гораздо легче. Горло уже больше так не горело, да и в голове немного прояснилось.

Я подняла глаза на Ангела, немного смущаясь того, с какой жадностью набросилась на кровь.

— Мне так стыдно, — прошептала я, краснея.

— Из–за чего? — удивился Ангел.

— Я не должна была так бросаться на кровь, словно дикарка. Мне теперь так неудобно перед тобой, — замялась я.

— Ким, я, честно говоря, сильно удивился, когда увидел, что ты еще дома и не караулишь какого–нибудь человека, — признался он, улыбаясь. — Я когда проснулся так и поступил.

— Я не могу убивать людей, — серьезно сказала я. — Я не хочу причинять им боль.

— А нам не обязательно убивать тех, у кого мы берем кровь. Через несколько лет, тебе будет достаточно питаться раз в несколько дней и тебе не нужно будет много. Хватит и нескольких больших глотков, а остальное время ты сможешь поддерживать себя человеческой пищей.

— Но как мне пережить эти несколько лет? — со слезами на глазах спросила я.

— Я буду с тобой, милая. Я всегда буду с тобой, чтобы удерживать от того, о чем ты будешь потом жалеть.

— Спасибо, — только и сказала я и шагнула в объятия Ангела.

Сейчас я чувствовало сильное желание быть с ним, мне не хотелось никогда с ним расставаться. Я, можно сказать, полюбила его.

Я отстранилась от него и принялась осматривать внешний вид Ангела. Теперь благодаря моему новому зрению, я видела совершенно другого человека.

Высок, мускулист, бронзовые взлохмаченные волосы, голубые глаза. У него идеальная внешность, бархатный, приятный голос и очень приятный для человека запах, хотя и меня он сводил с ума, но это было дано всем вампирам для привлечения их жертв.

— Что так странно на меня смотришь? — неловко спросил он.

— Ты красивый, — ехидно улыбнулась я.

— Ты тоже! — воскликнул он и снова прижал меня к себе. — Ты уже видела себя в зеркало?

— Да, но это просто не могу быть я. На меня смотрела чужая девушка. Я не могу быть настолько потрясающей, — с негодованием в голосе проговорила я и рассмеялась.

Ангел чмокнул меня в макушку и прошептал на ухо?

— Ты всегда была такой прекрасной, не зря же я влюбился в тебя.

— Ангел, расскажи мне, что случилось после того, как я позвонила тебе, — попросила я.

— Я думаю, тебе не стоит об этом знать, — серьезно проговорил он.

— Пожалуйста, — я быстро–быстро захлопала ресницами и протянула, — я тебя очень прошу. Я же должна знать.

Еще пару мгновений вампир внимательно смотрел на меня и все–таки сдался.

— Ладно, только не перебивай меня и потом, ты должна будешь ответить на мои вопросы!

— Я согласна, — выкрикнула я, не задумываясь над тем, какие вопросы он мог мне задать.

Ангел неуверенно пожевал губу, честно говоря, я никогда не видела в его глазах сомнения. Я положила свою руку на его, и тогда сомнения исчезли и он, ведя меня к дивану в гостиной, начал рассказывать.

— Когда ты мне позвонила, я сразу понял, что с тобой что–то случилось. Я сразу же бросился к тебе. Ты уже была практически мертва, если бы я стал вызывать скорую, то она просто бы не успела, поэтому я решил тебя превратить. Когда я уже наклонялся над твоей шеей, в комнату влетел Коул, кажется так твоего бывшего зовут? В общем, он начал меня отталкивать, и трясти тебя. Когда же он понял, что ты практически мертва, я объяснил ему что могу тебя оживить, но он словно сошел с ума. Он кинулся на меня, и мы стали драться. Во время драки… — он замолчал.

— Что? — сжала я его руку, что бы он ни умалчивал от меня всей правды.

— … Коул превратился. Он стал оборотнем. Мы с ним дрались, пока ты умирала в ванной. Когда же я выкинул из дома Коула, я сразу же рванул к тебе, и превратил. Вот и вся история, — я видела, что он чего–то не договаривал, переведя дыхание, он продолжил. — Он сказал, что ты для него мертва!

Я сидела и спокойной слушала бархатистый голос Ангела, и как для человека узнавшего, что ее бывший стал оборотнем, я слишком спокойно реагировала.

— То есть он теперь мой враг? — мой голос очень отличался от ощущений, что бурлили внутри. Как только я осознала, что я и Коул можем быть врагами, мне стало обидно, и страшно.

— Так оно и будет. Вампиры никогда не дружили с оборотнями. И ты, наверное, почувствовала странный запах в комнате? Это его запах.

Я выдернула свою руку, из рук Ангела и прижала ее ко рту. И в самом деле, я чувствовала уже странный запах в моей комнате, но не сильно обратила внимание. Я сидела и смотрела на парня невидящими глазами. На тумбочке завибрировал телефон, и я, даже не глянув, кто звонит, подняла трубку.

— Да? — в трубке была тишина.

— Алло! — но молчание продолжалось, а потом послышались гудки.

— Кто звонил? — спросил Ангел, наклоняясь к телефону.

— Эм… Я даже не глянула, сейчас. — Запорхав по клавишами мобильного телефона, я быстро нашла в меню принятые звонки, и увидела имя Коула. Значит, это он звонил, и молчал… Он проверял.

— Это был Коул! — смертельным тоном сказала я.

— Он проверял, — немного взволнованно проговорил Ангел, и казалось, это было сказано больше для него, нежели для меня.

— Что нам теперь делать?

— Нам нужно уехать из города… Хотя бы на время! — его уверенный голос заставлял меня верить, что у Ангела уже был готовый план.

— Но куда мы поедем? — я мысленно перебирала в голове различных знакомых, или же родственников. Но мне не хотелось, голодным вампиром, ехать к вкусным людям, да еще и моим близким.

— Я предлагаю в Сан — Диего. Там у меня живет подруга, если что поживем у нее. — Его равнодушный тон, отличался от моего восторга, что я могу попасть в Сан — Диего.

Я часто читала о нем в журналах, все, что я знала и хотела это попасть в музеи в парке Бэлбоуа, посетить кинотеатр IMAX, а самое желанное это было пляж Ла Йолла, говорят там просто замечательно. Я вскочила на ноги и запрыгала по комнате.

— Да! Да! да! Едем туда! — снова присела я рядом с Ангелом. — Это же Сан — Диего!

— Оу! Сколько радости в голосе, ну тогда завтра же летим туда, — улыбнулся он, а я от счастья чмокнула его в щеку.

— Спасибо, спасибо!

— Господи, какая же ты чудесная! Как же я тебя люблю, — восторженно проговорил Ангел.

Я потянулась и крепко обняла Ангела, а потом сказала то, что даже для меня стало сюрпризом.

— Я тоже тебя люблю!

Ангел сразу стал серьезным, и взглянул мне в глаза. Я закрыла рот, и не могла отвести взгляда от Ангела. Возможно, я действительно его полюбила? Возможно, это наконец–то случилось? Вопрос сам собой решился. Уже глубоко внутри я давно понимала, что Ангел мне не безразличен, и наши отношения уже давно переросли рамки дружеских.

— Ты снова меня дуришь!

— Нет, Ангел! Теперь это чистейшая, правда!

Он вскрикнул, словно ребенок и обнял меня так, что у меня захрустели кости.

— Ангел, ты меня сейчас раздавишь, — пробормотала я. — Хотя я уже умерла, но мне не хочется попробовать какого это восстанавливаться после ломания костей.

Вампир засмеялся и накрыл мои губы поцелуем. Я полностью растворилась в нем. Мне было так хорошо, как не было давно. Да здравствует новая жизнь.

— Хочешь, я приготовлю тебе поесть?

Я думала, вампиры не едят много, — засмеялась я.

— Это будет супер рецепт от Ангела Брукса, специально для вампиров, — подмигнул он и удалился на кухню.

Было так непривычно слышать все его действия, мы словно стали нормальными парнем и девушкой, и между нами теперь не было никаких различий. Хотя, если честно, я предпочла бы лучше быть той Камилой Уоррен, которая умерла несколько дней назад. И тут я вспомнила о маме, которая скучает по мне. В моей голове путались мысли, но кажется, я нашла одну по настоящему верную.

— Почему ты плачешь? — спросил Ангел, стоящий прямо передо мной.

А я даже не заметила его, видимо настолько была погружена в собственные мысли. Но нам нужно было сделать так, как я задумала.

— Ангел, — дрожащим голосом позвала его я. — А ты можешь убеждать людей на расстоянии?

— Да, но это очень трудно и не очень–то эффективно, — осторожно произнес он, ожидая от меня какого–то подвоха.

— Ты должен сказать моей маме, что у нее больше нет дочери, и никогда и не было, — тихо проговорила я.

В комнате повисло молчание. Ангел долго изучал меня своими пронзительными, голубыми глазами, а потом произнес.

— Я сделаю это. Но ты уверена, что действительно этого хочешь? Ты бы могла еще какое–то время с ней пожить… — я не дала договорить ему до конца фразу.

— Нет. Я должна навсегда исчезнуть из ее жизни. Убеди ее, что она была замужем, но они с мужем развелись, детей у них не было. Сделай так, что бы у нее было желание построить личную жизнь, а не страдать. И еще, внуши ей, что она хочет жить подальше от этого ужасно–скучного места. Прошу тебя… — запыхавшись, молила я.

Мне было сложно говорить, ведь меня душили слезы. Ангел подошел ко мне и обнял.

— Ну–ну, малыш, не мучь себя. Я знаю это сложно, но ты ведь сильная.

Он шептал мне успокаивающие слова, и нежно гладил по волосам. Я вдыхала его аромат, и он меня словно опьянял. Теперь я могла понять, чем пахнет Ангел, ведь мой нюх обострился, и я могла без проблем распределить даже самые слабые ароматы. Он пах душистым мылом, дождевой свежестью, сладким ванильным мороженным, и молочным шоколадом, или может это мне так показалось. В объятиях Ангела я понемногу стала успокаиваться, в последний раз всхлипнув, я отодвинулась от него и уже со слабой улыбкой произнесла:

— Ну, так что там, на счет еды?

Ангел засмеялся, и, взяв меня за руку, повел вниз. На кухне стоял неземной запах. Пахло очень вкусно, и я еле сдерживала себя, чтобы не рвануть на кухню и все там съесть. Вместо кухни мы свернули в гостиную. Там уже был накрыт стол на двоих.

— Ох, Ангел как это красиво! — хлопнула я в ладоши.

На столе стояло около десятка различных свечей. Тарелки и бокалы бросали блики от света свечей. Но больше меня обрадовали розы. На столе стоял огромный букет красных роз, и в них торчала записка. Я развернула ее и прочла:

«С пробуждением! Не плачь, потому что это закончилось. Улыбнись, потому что это было! Навеки твой поклонник А.»

Мне безумно понравилась эта цитата. Она как никогда подходила ко мне. Моя старая человеческая жизнь закончилась, и страдать по этому поводу не нужно, ведь теперь у меня началась вторая жизнь, жизнь с другой стороны медали.

19

Я присела за стол и стала ждать, и обдумывать на счет своей новой жизни. Какие теперь у меня есть возможности? Что я буду делать? Как буду себя вести? Для чего я буду существовать?

Я даже не заметила, как Ангел накрыл на стол. В воздухе запахло соблазнительно вкусно.

— Что это? — указала я рукой на изящно украшенное блюдо.

— Это французское блюда называется «ШАТОБРИАН С СОУСОМ КОЛЬБЕР "

— Ммм… вкусно звучит, сейчас попробуем. — Я потянулась за блюдом, и положила немного на тарелку. Стоило мне попробовать его, как я поняла, что в блюде есть кровь. — С кровью?

— Да это специальное блюдо. Так сказать вампирское, — засмеялся он.

Я улыбнулась ему в ответ, и мы весь вечер просидели за столом, пробуя блюда, что приготовил Ангел, и обсуждая будущие планы. Мне было так с ним хорошо, что я уже в который раз почувствовала себя обычной девушкой, которая встречается с обычным парнем.

Утром я проснулась в объятиях Ангела, он осторожно гладил мои волосы и не сводил с меня глаз.

— Я не могу поверить, что ты со мной, — прошептал мой вампир.

Я улыбнулась и нежно поцеловала его.

— Спасибо тебе, что появился в моей жизни именно тогда, когда был так мне нужен, — ответила я.

— Мы сегодня улетаем в Сан — Диего, — радостно сообщил он. — Пока ты спала, я заказал билеты. Самолет в 7:30, а завтра утром мы уже будем там.

— Тогда нам нужно пройтись по магазинам, — весело вскрикнула я, — мне нужна новая одежда.

— Милая, я не уверен, что ты сможешь держаться спокойно в такой толпе с живыми людьми, — тихо, но с напором проговорил он.

— Все будет нормально, Ангел. Я смогу держать себя в руках, а если что убегу оттуда так быстро, что никто и не заметит моего исчезновения, — пообещала я ему.

— Ладно, — вздохнул Ангел, — я думаю, я не смогу тебя переубедить?

— Конечно, не сможешь! А теперь я в душ! Я так давно не была в магазинах! — вскрикнула я и метнулась в ванную.

Вымыв голову, я быстро высушила ее феном, уложив волнами волосы. Теперь, когда я стала вампиром, косметика была мне совершенно не нужна, я и так была красивее любой другой девушки. Когда я вышла из ванной, Ангел все еще сидел на кровати и смотрел на меня. — Ты такая красивая, — выдохнул он.

— Я еще не до конца готова, так что потрепи со своими комплементами, — засмеялась я.

Открыв шкаф, я стала тщательно изучать его содержимое, чтобы не пропустить, чего–нибудь важного. Наконец, я выбрала короткие джинсовые шорты, открывавшие невероятно длинные ноги. Сверху была одета красивая ярко–розовая маечка, с бантиком, а на ногах — розовые босоножки, обвивавшие мои ноги, словно змея. Вот теперь я была готова.

— Как я выгляжу теперь, — спросила я, выходя из ванной, где переодевалась.

Пусть мы с Ангелом теперь и были парой, причем не людей, а вампиров, но я все еще немного его стеснялась. Хотя это очень смешно звучит, потому что перед другими парнями, я была не прочь выставить напоказ все свои прелести, но в разумных рамках.

Ангел присвистнул и в его глазах загорелся огонек, которого я не видела раньше. Он обнял меня и прижал к стене, а потом страстно поцеловал меня. Я обвила его ногами. Наш поцелуй продолжался бы вечно, если бы я не вспомнила, куда мы до этого собирались. Я отстранилась от целовавшего меня в шею Ангела и хитро улыбнулась.

— Мы, кажется, собирались в магазин, — звонко засмеялась я.

После превращения мой голос стал таким мелодичным и приятным, что я была готова слушать его часами.

Мы с Ангелом спустились и сели в BMW, парень предпочел вести машину и на всякий случай запер двери, боясь, что я могу на ходу выпрыгнуть и вцепиться в шею какого–нибудь несчастного. Но я могла держать себя в руках, я все еще была больше человеком, чем монстром и надеялась им и остаться.

Мой нос улавливал ароматы людей, сидящих дома и смотревших телевизор, я слышала биение их сердец, мне хотелось попробовать их на вкус, но сжав кулаки, мне удалось сдержаться.

Через полчаса Ангел остановил машину около торгового центра.

— Ты уверена, что сможешь сдержаться? — с беспокойством спросил он.

Меня это почему–то сильно задело, мне стало обидно, что он не верит в мои силы. Я смерила его холодным взглядом, этот мой поступок не остался не замеченным.

— Милая, что случилось? — спросил он.

— Если ты думаешь, что я такой монстр и боишься подпускать меня к людям, то мог бы тогда запереть меня дома в клетке, — проговорила я сквозь зубы.

— Я не боюсь за них, — ответил он мягко, — я боюсь за тебя, Ким. Я не хочу, чтобы ты потом жалела о чем–либо, что можешь совершить. Мне не важны эти люди, я готов их всех убить, но мне важна ты.

При его словах в душе начало разливаться тепло и я улыбнулась. Даже те ужасные слова, что он только что сказал о людях в торговом центре, были не способны оттолкнуть меня от него. Сейчас меня безумно влекло к нему, да так, что я еле сдерживала себя.

— Ангел, ты должен верить мне. Я смогу сдержаться, — пообещала я.

— Ну, хорошо, но если ты только почувствуешь, что больше не можешь сдерживаться, беги, — предупредил он. Я кивнула в ответ и вышла из машины.

Зайдя в торговый центр, я чувствовала себя прекрасно, наконец, я вернулась в родные места, где все бутики были мне так хорошо знакомы.

Но стоило мне втянуть в себя воздух, как горло обожгло каленым железом и помутнело в глазах от жуткой жажды. Я сжала кулаки так, что мои идеальные ноготки глубоко вонзились в ладони, и я не удивлюсь, если они прокололи их до крови. Ангел взял меня за руку и прижал к себе. Он не давал мне сдвинуться с места.

Мне было уже неважно, где я, в моей голове только билась мысль: «Я хочу пить, мне нужна кровь». Я почувствовала, как в мою губу уже уперлись клыки.

— Закрой глаза и глубоко вздохни, досчитай до десяти и открой глаза, — прошептал мне на ухо Ангел.

Я последовала его совету. Первый глубокий вдох еще больше разжег мою жажду, но с каждым вдохом мне становилось все легче и легче, и я начала успокаиваться. Я медленно открыла глаза и еще чуть затуманенными глазами посмотрела на своего парня. Он улыбался.

— Ты справилась! — радостно воскликнул он и поцеловал меня.

Нас не беспокоило, что мы стоим посередине зала и выглядим очень странно. Сначала я почувствовала на себе чей–то взгляд. А потом, закрыв глаза, я уловила запах, ЕГО запах. Я резко распахнула глаза и повернулась в ту сторону, где, по–моему, был источник.

Недалеко от нас стоял Коул и тяжело дышал. Его лицо побагровело от злости, кулаки были сжаты так, что костяшки побелели и готовы были прорвать кожу рук.

А я не могла оторвать взгляда от своего сладкого мальчика. Как я скучала по нему, но мне был так противен его запах, что я невольно поморщилась, как и Ангел.

— Что ты здесь делаешь? — зло проговорил Коул.

Я уже было хотела ответить, но оказалось, вопрос был задан не мне.

— Что решил устроить ей бесплатный обед и шведский стол.

Я не осознавала, что делаю. Но уже через секунду я стояла перед Коулом и смотрела в его наполненный ненавистью глаза. Моя рука взметнулась вверх, и он не успел остановить ее. Я дала ему звонкую пощечину, да еще с такой силой, что его голова дернулась в сторону. Да теперь я могла потягаться в силе и быстроте с самыми лучшими спортсменами.

— Не смей так говорить со мной, Коул Паркер, — прошипела я.

Ангел дернул меня за руку, стараясь предотвратить неизбежное. Он потянул меня на себя, но я не сдвинулась с места.

— Отстань, — крикнула я ему и вырвала руку из его руки.

Коул весь кипел, он готов был уже сорваться. Любой нормальный человек или вампир, уже бежал бы от этого молодого, вспыльчивого оборотня, но не я.

— Да как ты смеешь, проклятый вампир, — прорычал он и замахнулся на меня.

— Да как ТЫ смеешь, — закричала я. — Это ты виноват, что я стала такой! Я не хотела этого! Ты думаешь это предел моих мечтаний? Да я как обычная шестнадцатилетняя девчонка мечтала встретить свою настоящую любовь и жить с ней до конца своих дней! И знаешь, что! Я думала, что все мои мечты сбылись, когда мы были вместе, но нет. Ты променял меня на свободу! Да я готова была ехать за тобой хоть на край света, а ты…

По моим щекам потекли слезы, я утерла их тыльной стороной ладони и продолжила.

— После того, как ты уехал, все изменилось! Я стала никому не нужна и как ты можешь меня обвинять в том, что я приняла предложение дружбы Ангела? И когда ты позвонил и сказал, что тебе нужна помощь, я готова была сорваться с места и лететь к тебе, но нет. Ты просто напился со своей подружкой, а потом мне даже объяснять ничего не стал. Ах, и еще забыла, не тебе меня обвинять в том, что я стала вампиром, ты на себя–то посмотри. Ты виноват, что я теперь такая и это из–за тебя, я теперь не смогу увидеться с мамой, — я опустилась на колени и горько заплакала.

Меня обняли чьи–то руки и понесли куда–то. Сейчас мне было неважно куда. Но я почувствовал запах Ангела, и обняла его за шею. Мой взгляд выхватил из толпы согнувшуюся, унылую фигуру Коула. Он печально смотрел нам в след, а потом упал на колени, но теперь мне было уже все равно. Я не хочу больше из–за него страдать и видеть я его больше не хочу.

Ангел отнес меня к машине, и посадил на переднее сидение, а потом за секунду и сам присел рядом.

— Ким… — растерянно начал он.

— Нет. Прошу ненужно меня успокаивать. Теперь я все поняла! Та девушка, что была безумно влюблена в Коула, умерла, так же как и парень, которым когда–то был Коул. Нас больше нет, теперь мы в новых жизнях. В жизнях, в которых мы больше не должны видится.

Теперь я четко осознавала, что наше прошлое стерлось, теперь же осталось будущее, и в этом будущем, возможно, мы с Коулом станем врагами. Легкая дрожь пробежала по телу, но я с ней быстро справилась.

— Ты очень умная, и я думаю, ты понимаешь, что лучше нам не возвращаться в этот город? — Ангел склонился ко мне и взял мою руку в свою.

— Да я понимаю! Но мне сложно рубить все концы! — я зажмурилась, и набрала побольше воздуха. В воздухе пахло дождевой свежестью. — Кажется, скоро пойдет дождь, нам лучше поспешить.

20

Я вернулась домой с плохим настроением. Встреча с Коулом расстроила меня, да еще и помешала шопингу. Я поплелась к себе в комнату и улеглась на кровать. Ангел ставил машину в гараж, и мне показалось, что он это делал как–то подозрительно долго. Я все ждала и ждала, но в итоге мое терпение лопнуло, и я решила спуститься вниз.

Мне было плохо без Ангела, я стала в какой–то мере зависимой от его сладкого запаха, ведь он всегда меня успокаивал. На улице уже вечерело, и сумерки понемногу окутывали город. Сквозь открытое окно я снова почувствовала дождевую свежесть, но в ней теперь присутствовала нотка цветов. Они очень вкусно пахли, и я сильнее напрягла свой нос и больше вдохнула. Это были Гортензии. Я помню, мама посадила их, и все время приговаривала, что осенью они зацветут разными цветами. Мне безумно захотелось увидеть эту красоту, которую мама постоянно мне описывала. Я накинула быстро куртку и помчалась по ступенькам крыльца, выбежав на узкую дорожку, я повернулась лицом к дому и увидела нереально красивую картину.

Небольшой двухэтажный дом цвета слоновой кисти возвышался передо мной. Его бежевые оконные рамы приветливо отбивали последние лучи уходящего солнца, зеленая трава перед домом немного блестела от мелкого моросящего дождика.

Но самым неземным, красивым зрелищем были цветы. Гортензии были разных цветов, и синие, и белые, розовые, малиновые голубые. Все они были посажены по порядку, и очень мило смотрелись рядом с зеленой травой. Я смотрела на эту красоту и не могла оторвать взгляда, настолько увиденное завораживало.

Позади меня я услышала чье–то дыхание. Мне стоило сделать маленький вдох, что бы понять, что это не вампир, и даже не человек. Это бы оборотень. Я медленно развернулась, и увидела перед собой огромного пса. Его глаза светились красным пламенем в полумраке, и посылали мне яростные взгляды. Клыки у оборотня торчали наружу, и тот опасно рычал. На этот раз это был не черный оборотень, которого я видела прежде. Теперь передо мной стоял чуть меньше размерами, и с темно–коричневой окраской зверь. Он в последний раз грозно зарычал, и бросился в атаку. Моя реакция теперь была быстрой, и четкой. Мне не нужно было прилагать много усилий, что бы с легкостью увернуться от огромных когтей хищника. На какой–то момент выражение животного изменилось, но потом на нем снова появилась злоба, и пошла новая атака.

Эта псина атаковала меня без конца и края, я конечно уворачивалась, но вот вступить в схватку с ней не хотела. Когда же настала очередная атака, я поскользнулась на мокрой траве (ну с кем не бывало) и упала, острые когти прошлись по моей правой руке, и я закричала от боли. У меня словно перемкнули рубильник. Мои клыки моментально выросли, и выросли они до огромных размеров. Мои зубы стали длинней и острей, и были не такими как те, которые вырастали, что бы выпить кровь. В глазах заплясал опасный огонек, и я стала прислушиваться, точно, как настоящее животное я готовилась к атаке.

Ногти на руках стали очень острыми, и я решила что пора. Одним быстрым движением я подпрыгнула вверх, выпрямилась, а потом всем телом налетела на оборотня. Мои острые ногти, стали рвать на псе шкуру, а клыками я впивалась в шею животного. Оборотень стал скулить от боли, и я увидела свое отражение в окне. Я сидела на огромном псе, рвала его как настоящий монстр. Мне хватило только мысли о том, что я хочу встать, как я уже стояла рядом с побитым оборотнем. Клыки стали вновь обычными зубами, а ногти приобрели свою былую форму. Я глянула на искалеченного нападающего, и усмехнулась.

— Я могу тебя убить, и ты больше не сможешь мне навредить. Но если ты умное существо, ты немедленно помчишься подальше от этого дома, и больше никогда не поднимешь на меня, или же моих близких свою грязную, вонючую лапу. Ты меня понял?

Я наклонилась прямо над зверем, и смотрела ему прямо в глаза. Не знаю, насколько я была убедительная, но видимо, мои слова дали четко понять, что со мной не стоит связываться. Оборотень с трудом поднялся на лапы, и, прихрамывая, побежал в кусты.

— Что с тобой произошло? — услышала я за спиной голос Ангела. Он меня так напугал, что я сразу же оскалилась, и мои супер длинные клыки снова прорезались.

— Черт! Как тебе это удалось?

— Что именно? — выпрямляясь, спросила я. Адреналин понемногу выходил из крови, и я начинала успокаиваться.

— Клыки… Так могу только вампиры, которым лет по 200. Но как это вышло у тебя? — его удивленный голос давал понять, что парень действительно в шоке. Он такой милый, когда сконфуженный, ну просто лапа!

— На меня напала дикая псина, и я должна была защищаться, — откинув прядь волос назад, улыбнулась я.

Ангел подбежал ко мне, осмотрел с ног до головы, а потом поднял на руки и закружил приговаривая.

— Ты моя защитница! Ты моя сильная.

Мне очень нравилось, что он засыпает меня комплементами, это было ну очень мило. Пока меня кружил Ангел, я вспомнила, как оборотень поранил мне руку. Но когда я на нее глянула, то ничего не увидела. Рука была целой. Вот это было круто!

Ангел уехал к себе домой, чтобы собрать кое–какие вещи, которые могут понадобиться в Сан — Диего. Я же сидела расстроенная, не имеющая понятия, что же мне с собой взять.

Новых вещей я так и не купила, а в старых ехать не хотелось. Но деваться было некуда, так что приходилось выбирать из того, что находиться под рукой.

Я открыла шкаф и заглянула внутрь. Вещей было много, но не все подходили к солнечному Сан — Диего. Я разбрасывала вещи по всей комнате, ища подходящие. Наконец мой чемодан был собран, и я ждала Ангела. Он опаздывал.

Я спустилась вниз, неся чемодан одной рукой, ведь теперь с моей новой силой, он был таким легким, что мне ничего не стоило поднять его. Я села на диван и прислушалась к звукам, доносившимся с улицы.

Вот проехала машина, мистер Гарви, наш сосед напротив, включил пылесос, в конце улицы замяукала кошка, но приближения Ангела я не чувствовала. Пока я сосредоточено ловила различные звуки, ко мне на колени прыгнул мой любимый кот Персеваль и замурлыкал. И только сейчас я поняла, что мне не куда его пристроить, что я просто не могу оставить его одного.

Я встала, сгребла своего кота в охапку и направилась к машине. Пальцы запорхали по клавиатуре телефона, набирая номер Элисон. Долго никто не брал трубку, и когда я уже решила, что подкину кота ей, так или иначе, послышался сонный голос.

— Ким?

— Элис, — вздохнула я с облегчением. — Ты можешь выполнить для меня одну просьбу?

— Конечно, а что случилось? — еще толком не соображая, спросила она.

— Мне нужно, чтобы на какое–то время ты приютила у себя Персеваля, я уезжаю из горо…

— Куда? — удивленно спросила она, не обращая внимания, что оборвала меня на полуслове.

— Это не важно, просто мне нужно уехать и это срочно. Так ты возьмешь его? — спросила я, устав от ее расспросов.

— Конечно, — согласилась она.

— Ну, тогда, я заеду к тебе через полчаса.

У Элисон я была ровно в обещанное время, я вручила ей кота, который жалобно мяукал и не хотел отпускать меня. Мое сердце разрывалось, я отдавала последнее родное мое существо, которое хотя бы как–то связывало меня с прошлой жизнью. Но теперь он не мог быть со мной. Быстро попрощавшись с бывшей подругой, я села в машину и поехала домой. Времени уже было около четырех часов.

Я быстро забежала в дом, но Ангела там так и не было. Я была удивлена его долгим отсутствием. В дверь позвонили, и я побежала открывать, собираясь высказать парню все, что о нем думаю. Но когда я увидела того, кто стоял за моей дверью, меня передернуло, и я отступила на шаг.

— Что тебе здесь нужно? — холодно спросила я.

Интересно, как я сейчас выглядела, застыв в дверном проеме. Хотелось бы верить, что внешне я выглядела лучше, чем внутри. Мое сердце, если бы билось, пропустило бы несколько лишних ударов. Ноги стали ватными, а руки, будь я человеком, давно вспотели бы.

— Я пришел поговорить. Ты не пригласишь меня в дом? — неуверенно спросил Коул.

Я не могла понять, что ему понадобилось, ведь только сегодня, он прогонял меня и ненавидел всем сердцем.

— Нет, — холодно отрезала я, поражаюсь своему голосу. — Нам не о чем с тобой разговаривать. Я жду Ангела, мы улетаем с ним отсюда навсегда, и ты меня больше не увидишь. Я больше не буду доставлять тебе неудобства своей близостью.

— Куда? — растеряно спросил Коул.

Я не могла так просто находиться с ним рядом. Мне было больно. Я хотела броситься в его объятия и забыть все прошлое, как страшный сон. Я хотела быть с ним, больше своей жизни, которой теперь у меня не было, ведь я была мертва.

— Это не важно. Коул, я устала… Мне надоело видеть в твоих глазах отчуждение и неприятие, — тихо сказала я.

— Кими… — прошептал он.

На секунду я потеряла контроль над собой, и мне стало так тоскливо. Только Коул называл меня Кими, никто другой. Из его уст мое имя звучало так нежно и так ласково, что я невольно сделала шаг ему навстречу.

— Для тебя больше нет той Кими, которую ты знал, — оборвала я. — Я та, кем я являюсь, и Ангел принимает меня, а ты нет. Знаешь, если бы несколько месяцев назад мне сказали, что ты меня бросишь, а потом станешь оборотнем, а я вампиром, я лишь рассмеялась бы тому в лицо, но теперь мне остается лишь плакать от безысходности.

— Это правда, что ты пыталась покончить с собой из–за меня? — спросил Коул, сверкнув глазами.

— Это не важно, все в прошлом.

— Это важно для меня, Кими! — сорвался Коул. — Ты должна сказать мне это.

Я попятилась от него. В моей голове стучали слова Ангела, что молодые оборотни морально неустойчивы и могут в любой момент превратиться и убить. Да я боялась его, сама, будучи хищником.

Увидев мои действия, Коул вздохнул и отшатнулся от меня, словно от сильного удара.

— Ты меня боишься? — хрипло спросил он.

Я лишь кивнула головой. Но собравшись с силами, я посмотрела ему в глаза и ответила:

— Я боюсь не тебя, а того, кто у тебя внутри. Ты хочешь, чтобы я ответила из–за чего я теперь такая? Ты не представляешь, как это видеть твои полные ненависти глаза, а не то тепло и любовь, которые ты всегда мне дарил. Ты смотришь на меня, словно я монстр! Я не убила ни одного человека, чтобы ты знал. А самое главное это то, что я не могу тебя забыть. Я все еще люблю тебя, мне было проще самой забыться, чем вычеркнуть тебя из своей жизни! Но теперь я понимаю, что мы не можем быть вместе, — тихо проговорила я.

Слезы потекли по моим глазам, когда я поняла, что забыть Коула, это значит забыть себя саму.

— Кими, — простонал он и крепко прижал меня к себе.

В нос ударил неприятный запах, но я не обращала на это внимания. Все мое тело ликовало, все клеточки меня жаждали этого уже давно. Я крепко прижалась к нему. Это было странное зрелище. Оборотень и вампир. Но нам было не важно, главное мы были вместе.

— Кими, я пытался тебя ненавидеть! Я пытался избегать тебя, забыть, но не смог. А когда услышал твои слова, когда ты позвонила мне, мое сердце оборвалось, и я так испугался. Мне никогда в жизни не было так страшно. Я боялся навсегда тебя потерять. Но этот вампир превратил тебя, и ты стала моим врагом. Но даже тогда, я не смог возненавидеть тебя. Ты нужна мне! Я так по тебе скучал. Я люблю тебя, — выдохнул он мне в губы.

Я поцеловала Коула. Как же это было необыкновенно, поцелуи с Ангелом даже рядом не стояли с этим, я была со своим сладким мальчиком, неужели это не сон, неужели это правда. Но тут я услышала позади себя свое имя и, оторвавшись от Коула, обернулась.

Сзади стоял Ангел, держащий в руках цветы. Я отскочила от Коула и переводила взгляд с одного парня на другого. Сейчас ситуация безумно напоминала так много раз виденный мною сон. С одной стороны мой любимый оборотень, а с другой мой дорогой вампир.

— Что это было, черт возьми? — взорвался Ангел. — Что ты сейчас делала с ним?

— Ангел, ты не так понял, — попыталась оправдаться я, но не тут–то было.

— Она теперь со мной, кровопийца, — ухмыльнулся Коул и попытался ко мне подойти, но я отшатнулась от него.

— Кими, что происходит? Я думал, мы все решили, — с болью в голосе от моих поступков проговорил Коул.

— Нет, Коул, это ты решил, — прошептала я. — Мы не можем быть вместе! Это неправильно! Я не нужна тебе такой, ты поймешь это рано или поздно. Я не смогу измениться ради тебя…

— Но я люблю тебя и такой, — растеряно проговорил Коул.

— Нет, мой сладкий мальчик. Ты ошибаешься! Ты не принимаешь меня до конца, я вижу это по твоим глазам. Мне не важно, кто ты. Но тебе это не все равно. Вампир и оборотень не могут быть вместе, и я не могу бросить Ангела. Прости меня, но тебе не место в моей жизни.

Я не понимала, как такие слова срываются с моего языка, но сейчас они казались мне единственно правильными. Я думала, что Коулу так будет лучше. Он сможет рано или поздно забыть меня и жить дальше. Ему не будет каждый раз противно от осознания того, что я пью кровь. Да и после всего, я не могла просто так взять и отвернуться от Ангела, который поддерживал меня все это время. Я хотела подумать, но времени не было, и я сделала выбор.

— Я хочу быть с Ангелом, мне с ним будет лучше, он понимает меня лучше, чем кто–либо другой, — я повернулась к Ангелу и проговорила, — мы все еще улетаем в Сан — Диего?

На лице парня эмоции менялись одна за другой, но подумав немного, он проговорил:

— Садись в машину, нам пора, — и направился к моему «жучку».

Я, не оборачиваясь, пошла за ним.

— Ты сделала правильный выбор, — сказал мне Ангел, закрывая дверь, — у вашей пары бы не было будущего. Представители обоих кланов попытались бы вас убить, а так ты спасла и его и себя.

Мне хотелось в это верить, я слышала, как Коул зовет меня по имени сначала тихо, а затем все громче и громче в надежде того, что я вернусь к нему. Но я боялась, что если еще раз посмотрю на Коула и пойду на его зов, то вся моя решимость пропадет, и я брошусь в его объятия и не смогу его оставить. Только когда наша машина заворачивала за угол, с огромной скоростью устремляясь к аэропорту, я позволила себе посмотреть назад. Посередине дороги на коленях стояла фигура моего сладкого мальчика и смотрела нам вслед.

Вот так я решила наши судьбы, так я, возможно, лишила себя счастливого будущего и настоящего, но я знала лишь одно: «Так ему будет лучше. Рано или поздно он забудет меня и найдет себе нормальную девушку, у которой бьется сердце и которой не нужна кровь».