Глава 5

Эл сидел на крыльце и смотрел, как солнышко пробивается сквозь облака, оставшиеся после утреннего дождя. Вот так же и Мэг ярким лучиком пробивается сквозь его хорошо продуманные планы размеренной и аккуратной жизни.

Он взглянул на часы и поморщился. Ждать еще целых двадцать минут. Сегодня должны приехать Мэг и Джерри.

Люди не врут, время в деревне действительно тянется медленнее. Сегодня Эл позавтракал рано, убрал со стола, а потом решил начать работу над романом. Нет, сначала ему еще нужно было навести порядок в кухне и в спальне. Если мужчина живет один, это еще не значит, что дом должен быть похож на хлев.

Покончив с домашними обязанностями, Эл тут же сел за работу. Он никогда не любил тянуть резину, но из первого опыта Эл усвоил, что, во-первых, за кухонным столом работать не сможет. Придется в одной из пустых комнат устроить кабинет. Во-вторых, придется обязательно купить пишущую машинку.

Слова на бумаге выглядят совсем не так, как они звучат у него в голове. Сегодня утром ему пришлось написать письмо в редакцию, объяснить, с чего начинать работу с этим молодежным центром. Так пришлось испортить несколько страниц блокнота, пока получилось то, что он хотел. Конечно, в машинописи Эл не силен, но слышал: это дисциплинирует, оттачивает мысль, стиль и слог. Все маститые писатели, говорят, пишут свои бестселлеры на машинке. Потому-то им и удается так гладко складывать слова.

До слуха Эла долетел отдаленный шум неисправного глушителя. Он улыбнулся и заметил, что на небе больше нет ни облачка. А день стал еще светлее и солнечнее.

Сквозь стволы деревьев замелькал знакомый оранжевый кузов. Эл взял трость и не спеша заковылял к воротам. Господи, когда же настанет счастливый день и можно будет сжечь эту проклятую палку!

Мэг улыбнулась и помахала рукой. В ее улыбке было так много радости — солнце, весна и обещание завтрашнего дня, который они проведут вместе. Джерри спокойно сидел рядом. Никаких видимых эмоций, никаких приветствий. Наверное, все еще дуется. Мэг, напротив, так и светилась от счастья. Под теплыми солнечными лучами щеки ее горели. Эл сразу же вспомнил вкус ее губ, так пленивших его вчера, и вновь почувствовал, что в нем просыпается голод самца. Опять на ум идут эти дурацкие мысли!

— Добро пожаловать во владения Эла, — сказал он преувеличенно любезно.

Джерри не выходил из машины.

— Джерри, вылезай и поздоровайся с дядей Элбертом.

Голос Мэг звучал мягко, как всегда, но в нем чувствовались твердость и настойчивость.

Мальчик открыл дверь и выбрался наружу. На его мордашке читалось недовольство. Но это нисколько не смутило Эла. Хорошо, что парнишка здесь. Теперь он не сможет, забыв обо всем, глазеть на Мэг и думать черт знает о чем!

Мальчик не спеша подошел к дяде.

Эл пожал ему руку.

— Как дела, Джерри? Только давай договоримся: никакой я тебе не дядя. Зови меня просто Эл.

— Привет, Эл, — тихо сказал Джерри.

— Мне просто казалось, что «дядя» звучит уважительнее, — сказала Мэг.

— Я заслужу себе уважение другим способом, — заметил Эл.

— Ладно, — сказала Мэг. — Я приготовила для нас обед.

Она подошла к задней двери и достала большой бумажный пакет с провизией. Эл чуть не заплакал от досады. Не из-за того, что собирался пригласить их куда-нибудь обедать. И не из-за того, что планировал сам приготовить что-нибудь необыкновенное. Просто его огорчило, что Мэг опять взяла все на себя.

— Я вас обязательно приглашу поужинать на днях, — пообещал он. — Например, в понедельник.

— Посмотрим, — улыбнулась Мэг и поднялась по ступенькам. — Ветчину, индейку и приправы я поставлю в холодильник. И минеральную воду тоже. А хлеб, чипсы и пончики оставлю на столе. У тебя, надеюсь, нет мышей?

— Они у меня на строгой диете. Едят только продукты с пониженным содержанием жиров и холестерина. Оставляй продукты смело.

Нет, она все-таки умница. Если бы Мэг не позаботилась о еде, чем бы он их угощал, интересно? Яблоками и арахисовым маслом? Скорее бы сняли гипс. Тогда он им покажет, на что способен! А пока…

— Послушай, Мэг, пока ты будешь возиться с продуктами, мы с Джерри сходим в амбар.

— Слушаюсь, сэр, — ответила Мэг с шутливой покорностью.

Вот в этот момент ему и нужно было отвернуться. Не стоит испытывать силу воли, если дело касается Мэг. Но ее стройная гибкая фигурка так приковывала взгляд, что оторваться было свыше его сил. Ни один здоровый мужчина не смог бы удержаться от такого притягательного зрелища. В светлых волосах женщины играли солнечные лучи. Походка была такой легкой и соблазнительной, что устоять было просто невозможно.

— Так мы пойдем в амбар или нет? — строго спросил Джерри.

В голосе его слышалась издевка. Эл вздрогнул и обернулся. Чертов мальчишка! Эл чувствовал себя, как будто его поймали за подглядыванием в замочную скважину. Но ведь это совсем другое. Он просто любовался одним из чудес природы, вот и все. Нет ничего зазорного в том, чтобы любоваться красотой, будь то летящая птица, распускающийся цветок или очаровательная женщина.

— Ты ходишь очень медленно, — чуть ли не с осуждением сказал Джерри, безжалостно указывая на его больную ногу. — Так что поторопись! Мама нас быстро догонит.

— Ага, пойдем.

Эл зашагал энергично, надеясь, что Джерри хоть немного устанет, но ничего не вышло. В последнее время бывший полицейский утратил спортивную форму. Нужно немедленно начать заниматься гимнастикой!..

Мэг все-таки догнала их.

— Ну, капитан? Какие будут распоряжения?

Глаза ее сияли, с губ готов был сорваться смех. Его охватило внезапное острое желание обнять, прижать к себе эту необыкновенную женщину. Но рядом был Джерри.

Эл призвал на помощь всю свою волю и попытался отвлечься от опасных мыслей.

— Основное — разобрать древний хлам, — сказал он. — Корзины забирают соседи, по крайней мере все целые корзины. А все остальное придется выкинуть. Так вот, надо проследить, чтобы не выбросить что-нибудь ценное.

— Ясно, — ответила Мэг.

Они разобрали завалы старых инструментов, выбросили ржавые лопаты, гнутые вилы, сломанные подковы. На свалку отправились рваные куски холста, гнилые доски, старая лошадиная упряжь. Элу оставалось только руководить, в остальном от него было не больше толку, чем от всех этих отслуживших свой срок вещей.

При этом Эл мужественно боролся с соблазном не следить за Мэг, куда бы она ни шла. Но усилия его не увенчались успехом. Он ведь не святой. А она была такая красивая, даже в поношенных джинсах и свободной рубашке, такая соблазнительная. Ее смех непрерывно звенел в воздухе, и от этого становилось так легко на душе.

— Может быть, среди этого хлама есть вещи старой Марго, — заметил Джерри.

Эл очнулся от грез и смутился. Он внимательно посмотрел на мальчика, а потом медленно сказал:

— Нет, не думаю.

— Амбар не такой уж старый, — сказала Мэг.

Она стряхнула со лба несколько соломинок, и это движение снова приковало взгляд Эла к ее лицу. Ее кожа отливала золотом, и этот блеск словно высекал искры в его сердце.

— Вам тоже жарко? — спросила Мэг.

У Эла сразу же пересохло в горле. Он не смог вымолвить ни слова.

— Ага, — ответил Джерри.

— Тогда я принесу лимонаду.

— Прекрасно, — выдавил из себя Эл.

Эл и Джерри вышли вслед за ней. Эл присел на старую скамейку. Джерри опустился рядом.

— Тебе нравится моя мама? — в упор спросил его Джерри.

Эл резко повернулся к нему, готовясь отразить возможный выпад. Но во взгляде Джерри не было ничего, кроме любопытства.

— Да, — сказал Эл откровенно. — Она очень красивая.

Джерри перевел взгляд в сторону дома. Отсюда было хорошо видно Мэг. Она ходила по веранде, хлопотала. Но, на удивление, сейчас Эла больше интересовало то, что творится в душе мальчишки… Похоже, Джерри не злится, не ревнует его к матери. Одно из двух: или он такой притвора, каких Эл еще не видывал, или он что-то задумал.

— Мама говорит, ты был следователем по особо важным делам, — вновь заговорил Джерри.

— Ага.

Эл услышал легкие шаги Мэг на крыльце, но сделал вид, что его больше всего занимает разговор с Джерри.

— Тебе нравилась твоя работа?

— Вполне. Но специальные задания нравились больше.

— Как это — специальные задания?

— Специальные задания выполняют обычные полицейские, только переодетые в штатское, — начал объяснять Эл. — Мы ездили в обычных автомобилях по городу и старались задерживать всяких подонков до того, как они совершат преступление.

— А следователь — опасная работа?

— Не сказал бы. Ты ведь берешься за дело, когда преступление уже совершилось. Какой-нибудь несчастный нищий бродяга убивает такого же нищего бродягу, такие преступления встречаются чаще всего. А тебя ждет целая гора бумаг.

Джерри понимающе кивнул.

— Специальное патрулирование — более опасная работа, — продолжал Эл. — Хотя подстрелили меня, когда я выполнял функцию следователя. Никогда не знаешь, где тебя подстерегает опасность…

— Только не в нашем городке, — произнес Джерри. — Здесь никогда ничего не происходит. За последнее время единственное событие — это открытие нового мексиканского ресторана на Третьей улице.

— Правда? Надо будет мне заказать у них тако.

— Надеюсь, этого развлечения с тебя будет довольно, — сказал Джерри. — Жизнь здесь однообразная.

— Как раз в этом и таится опасность. При такой жизни люди становятся беспечными. А потерять бдительность опасно даже на необитаемом острове.

Джерри кивнул, как будто убедился в этом на собственном опыте. Потом сорвал травинку и принялся задумчиво жевать ее. Эл устал сопротивляться желанию и устремил взгляд на Мэг, которая уже возвращалась к ним. Ее мягкие светлые локоны, призывно подрагивая, сверкали на солнце, словно усыпанные бриллиантами.

Он отвел глаза. Только что говорил о том, как опасно терять бдительность, а сам…


— Эй, привет! — крикнул Эл.

Мэг оторвалась от составления меню на завтра и увидела его смеющиеся глаза. Эл был одет по-спортивному и даже с тростью в руках выглядел щеголем. Они собирались вместе поужинать.

— Ты что, пришел пешком? — В голосе женщины чувствовалось явное неодобрение.

Она ожидала, что Эл позвонит, и они вместе поедут на машине. Но Эл приехал заранее. Мэг с Джерри даже не успели собраться.

— Я взял такси, — ответил он. — Можешь привлечь меня к ответственности.

— Ты как всегда хотел показать свою независимость, — сердито заметила Мэг, удивляясь своей раздражительности. Вот он стоит в дверях, такой красивый, такой уверенный в себе, заставляя все внутри нее трепетать.

Эл вошел в зал и присел у стойки.

— А ты сама? — возразил он.

— Твоя гордость тебе же во вред!

— С каких это пор забота о ближнем стала считаться проявлением гордыни? Твои родители зря платили за воскресную школу.

— Как маленькие, — снисходительно сказала Джейн, появляясь из кухни. — Вы опять скверно себя ведете.

Вслед за ней шел Джерри.

— Они что, опять ссорятся?

— Ага, — ответила Джейн.

Мэг сердито посмотрела на сына. Ладно, Джейн! У нее всегда была привычка занимать чью-то сторону против Мэг. Но за Джерри-то раньше такого не наблюдалось.

— Мы вовсе не ссоримся, — пробурчала она.

— По крайней мере, я не ссорюсь, — заметил Эл.

Мэг подумала, что замечание Эла так же неуместно, как и язвительные насмешки Джейн. Они друг друга стоят.

— Мне нужно закончить кое-какие дела, — сказала Мэг с напускной строгостью. — Ты можешь подождать немного и вести себя прилично, пока я не освобожусь?

— Я всегда веду себя прилично, — отозвался Эл.

Мэг засмеялась и, кивнув, принялась за завтрашнее меню.

Не надо было ей соглашаться на этот ужин, но Эл уж слишком настаивал: мол, вы с Джерри столько сделали для меня. А мужчине не к лицу оставаться в долгу.

Подошел Джерри и, вытащив из руки матери ручку, забрал меню.

— Я сам закончу, — деловито сказал он. — А ты иди домой и переоденься.

— Подожди, Джерри. — Мэг вопросительно уставилась на сына. — А ты разве не едешь?

— Нет, я сегодня не смогу.

— Как не можешь? Почему?

Мэг не верила своим ушам. Сердце ее затрепетало: ее охватила паника.

— Действительно, почему? — спросил Эл. — Я уже заказал столик на троих в ресторане Ханны в Нью-Буффало.

— У Ханны? — Мэг замерла на месте, на мгновение забыв о Джерри. — У Ханны? Но туда же ехать больше часа?

Эл невозмутимо пожал плечами.

— Я знаю. Но там хорошо кормят. И я подумал, что потом можно будет прогуляться по пляжу.

— Как же ты будешь ходить по песку? А нога? — заметила Мэг.

— Ничего страшного, — отрезал Эл. — Пускай привыкает, хватит с ней нянчиться!

В его глазах появилась суровость. Господи помилуй, да он бесится при малейшем намеке на то, что ему может понадобиться помощь. Пятнадцать лет такой работы, какая была у него, даром не проходят.

Мэг снова вспомнила о Джерри.

— Ну а вы, молодой человек? Вы-то почему отказываетесь ехать?

— У меня встреча с ребятами. Мы договорились закончить один эксперимент.

У Мэг появилось ощущение, что за ее спиной плетется какой-то заговор.

— Кажется, школьная выставка поделок уже закончилась.

— Совершенно верно! Мы получили приз. — Джерри всем своим видом изображал ангельское терпение. — Но теперь надо готовиться к городскому конкурсу.

Мэг все еще не могла поверить.

— Джерри, не говори ерунды, ты ведь закончил свою работу.

— Правильно. Но мы с ребятами должны скоординировать наши проекты.

— Скоординировать? Каким образом?

— Послушай, Мэг, — сказала Джейн, мягко подталкивая сестру к выходу, — иди переодевайся. Мы с Джерри сами разберемся.

Но ведь это значит, что весь вечер она будет наедине с Элом. Мэг уже забыла, что это значит — оставаться наедине с мужчиной.

— А как же Джерри? — продолжала сопротивляться она. — Ему нужно поужинать.

— Поужинает у нас, — ответила Джейн.

— Конечно, — сказал Джерри.

Мэг нахмурилась. Что-то тут нечисто.

— Значит, он ужинает у вас?

— Естественно, — отозвалась Джейн. — Он и ночевать у нас останется. Поезжай и танцуй хоть до рассвета. Хотя… — Джейн прыснула. — Прости, Эл. Я совсем забыла про твою ногу.

— Спасибо, — ядовито заметил он.

— Ну все равно! — нашлась Джейн. — Всегда можно найти занятие, которое не потребует ходьбы. С такой травмой вообще-то нужно побольше лежать.

Мэг чувствовала, что щеки ее пылают. Она боялась взглянуть в сторону Эла. А в Джейн словно черт вселился. Обычный дружеский ужин она собирается представить как оргию.

— Извини, пожалуйста, — ангельским голоском сказал Джерри, — что я заранее забыл тебя предупредить о своих планах.

— Забыл… — Мэг смотрела на сына так сурово, будто он бросил ее на съедение волкам. Вид у нее, должно быть, при этом был, как у жертвы, обреченной на заклание. И Джерри произнес возможно мягче:

— Мама, прости меня, пожалуйста. В последние дни столько всего было. Я, видимо, просто перепутал дни. Но ведь ничего страшного не случилось. Поезжайте без меня, вот и все.

Он взял ее за руку. Как в эту минуту он был похож на Уилла! У Уилла тоже был такой взгляд, когда он пытался втравить ее в какую-нибудь авантюру.

Мэг стояла, подозрительно глядя ему в глаза. Все ясно. Джерри оставил мысль сосватать ее за Лео Татла и теперь взялся за Эла. Все это явно было подстроено. Но как же ей выбраться из ловушки? И — главное, хочет ли она вообще из этой ловушки выбираться?

Нет. В глубине души ей безумно хотелось надеть красное платье, которое висит в глубине шкафа, вдеть в уши длинные золотые серьги и наконец почувствовать себя женщиной. Только ее это так пугает.

— Ну, вам пора, — сказал Джерри нетерпеливо.

— Да, правда, — подтвердила Джейн.

Мэг не двинулась с места. Хватит ли у нее смелости? Эл не проронил ни слова. Молчание, казалось, длилось целую вечность и еще столько же.

— Неужели ты хочешь, чтобы заказ пропал? — спросил Джерри.

Мэг взглянула на Эла. Он смотрел на нее умоляюще.

— Ты что, хочешь все испортить? — спросил Джерри.

Эл ждал.

— Надеюсь, ты не собираешься расстроить наши планы? — В голосе Эла прозвучала чуть ли не мольба.

Мэг глубоко вздохнула.

— Хорошо, поедем.

По ее телу пробежала дрожь, достигшая самой глубины ее сердца. Это была дрожь возбуждения, а может быть, и страха. Она обратилась к Джерри.

— Завтра у нас с тобой будет отдельный разговор.

— Конечно, мама. — Его мордашка расплылась в улыбке. — Желаю приятно провести вечер.

— Ни о чем не думайте и веселитесь как надо, — сказала Джейн. — Все под контролем.

Под контролем? Весьма возможно. Только в чьих руках находится этот контроль?


Официантка поставила перед ними по бокалу вина и с готовностью достала блокнот и карандаш.

— Вы сделаете заказ сейчас или мне подойти попозже?

Эл вопросительно взглянул на Мэг. Она улыбнулась, и у него перехватило дыхание. Черт возьми, ни у кого на свете больше нет такой улыбки! И что тут делает эта официантка, нарушая своим присутствием очарование этой восхитительной минуты. Он целую вечность мог бы купаться в лучах этой лучезарной улыбки. Правда, вряд ли она будет сиять так долго, если он не накормит Мэг.

— Мы закажем сейчас, — произнес Эл решительно.

Это не заняло много времени, и скоро официантка удалилась. Между ними сразу же возникло неловкое молчание, улыбка Мэг становилась с каждой минутой напряженнее. К этому уже пора бы привыкнуть, ведь молчание сопровождало их всю дорогу до Нью-Буффало. Его так и подмывало посоветовать ей подсадить какого-нибудь парня из голосующих на дороге. Они обычно общительные ребята.

Но о чем с ней говорить? Его рассказы из полицейской практики — вряд ли подходящая тема для застольной беседы. Да еще с такой роскошной леди! А больше ему ничего на ум не приходило.

— О чем ты думаешь? — спросила Мэг.

— Да ни о чем, — уклончиво ответил он.

Она прелестно изогнула бровь. Мэг — единственная женщина, которая умеет так очаровательно хмуриться.

— Это бессмыслица. Нельзя думать ни о чем.

— Как правило, люди только этим и занимаются.

Мэг улыбнулась ему так мягко и нежно, будто солнце выглянуло из-за туч. Потом отпила немного вина и сказала:

— Я думаю, когда с тебя снимут гипс, ты прекрасно сможешь гулять по пляжу.

Эл почувствовал, что ему становится жарко. Этого только не хватало. Она опять жалеет его! Разве об этом мечтает мужчина, пришедший на свидание! Он глотнул вина.

— О, тогда мы не только сможем гулять по пляжу, но и вернемся в город пешком…

Мэг засмеялась. Прелестный смех. Может, не такой уж он скучный собеседник, раз Мэг смеется.

— Я тебе обещал, что мы погуляем по пляжу. Что ж, я ошибался. Но в следующий раз обязательно погуляем. Я привык выполнять обещания.

Глаза Мэг затуманились, она отвела взгляд. Вот дурак, зачем он сказал эту глупость. Ей невыполненных обещаний хватило на всю жизнь!

К счастью, в этот момент Эл заметил, что радушная официантка несет им салат.

— Принести еще вина? — спросила она, тактично улыбнувшись.

Эл вопросительно взглянул на Мэг. Она отказалась.

— Спасибо, пока не нужно, — сказал Эл.

Официантка кивнула и отошла. Эл схватил вилку и набросился на салат, как на спасение. Ведь, когда ешь, разговаривать не требуется.

— Ты, я вижу, проголодался.

Он оторвался от тарелки. Мэг всего лишь успела поддеть вилкой краешек зеленого листа. Надо, наверное, есть помедленнее. Понятно, Эл не относится к светским людям с изящными манерами, но зато прекрасно умеет притворяться. Придется представить себе, что он внедрился в шайку бандитов из высшего общества.

— Джерри, кажется, был в хорошем настроении. Когда я приехал за тобой, он вел себя вполне дружелюбно.

Вот это превосходная тема для беседы. Матери всегда с удовольствием говорят о детях. Только бы Мэг не подумала, что он лезет в ее семейные дела.

— У него сейчас непростой период, — откликнулась она. — Но Джерри — сильный парень, справится.

— Конечно.

Снова наступила неловкая пауза. О Господи, ну о чем еще можно говорить за столом с красивой женщиной?! Мэг была так прелестна! И он боялся неловким словом разрушить ту симпатию, которую она вроде бы испытывала к нему.

— Если Джерри захочет поговорить со мной о чем-то серьезном, я готов в любой момент, — наконец нашелся Эл. — Мы же родственники.

— Я скажу ему.

Они доели салат, и прошла целая вечность, пока им принесли горячее блюдо. Мэг ела, словно птичка, и Эл отчаянно старался обуздать свой аппетит. Он привык поглощать пищу в одиночестве или наспех, во время работы. За долгие годы полицейской службы у Эла выработались не слишком привлекательные привычки. Он жадно заглатывал еду большими кусками, разговаривал с набитым ртом. Стоп. Эдак можно все испортить. А для того, чтобы у Мэг остались от вечера приятные впечатления, нужно немедленно сбавить темп. Эл начал с того, что отложил в сторону нож и вилку.

— Скажи, а полицейские правда пьют много крепкого пива? — неожиданно спросила Мэг.

Он удивленно посмотрел на нее, потом пожал плечами.

— Не знаю. Я пью иногда.

— Многие люди именно так представляют себе полицейских: крутые парни, которым море по колено, а в руке большая кружка пива.

Эл был в замешательстве. Может, нужно признаться, что и он пьет довольно много пива?

— Я вижу, ты против того, чтобы навешивать на людей ярлыки, — сказала Мэг.

Голос ее был сладкий, как мед. Дыхание у Эла перехватило. Он поднес ко рту бокал, но там уже было пусто. Какой ужас. Эл откашлялся.

— Я признаю только два вида ярлыков, — ответил он. — Только два.

— Два?

— Два. Мне вполне хватает. Я разделяю всех людей на плохих и хороших.

— И тебе так легко это удается? — спросила она с удивлением.

Он подумал о долгих годах службы в полиции. Перед его мысленным взором прошла целая вереница преступников и их жертв. Во многих случаях преступники вызывали не меньшее сочувствие, чем жертвы. Иногда было трудно понять, кто преступник, а кто жертва.

— Нет, не всегда. Далеко не всегда.

— Тебе нравилась твоя работа? — спросила Мэг.

— Иногда.

Он отрезал кусочек мяса, тщательно разжевал и проглотил, и только тогда продолжил.

— Мне нравились специальные задания. Мне нравилось, когда можно было предотвратить преступление. Когда это удавалось, я чувствовал себя просто замечательно.

— А работа следователя?

— Нет, не очень. — Эл аккуратно обмакнул кусочек мяса в соус. — Ведь наша работа начиналась, когда преступление уже было совершено и исправить ничего нельзя. В девяти случаях из десяти убийцей оказывался близкий человек жертвы. Муж, жена, приятель, собутыльник. Ты добиваешься у них признания, а дальше начинается рутинная бумажная работа, которая, в сущности, уже ничего не меняет.

Эл помолчал, с грустью глядя в окно на надвигающуюся ночь. Разве может он что-нибудь изменить? Решил, что ему нужен покой и умиротворенность деревенской жизни. Но разве себя переделаешь? Эл все равно остается в душе полицейским, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Он снова повернулся к Мэг. Какая она нежная, податливая. Глядя на нее, он подумал: тем, кто пытался заполучить ее до него, просто не везло или они не пытались по-настоящему?

Подошла официантка, унесла тарелки и предложила десерт.

— Я сыта, — отказалась Мэг, — но ты обязательно закажи себе.

Чудесные синие глаза улыбнулись ему.

Эл с минуту подумал, а потом покачал головой.

— Нет, пожалуй. Я и так толстый.

— Ты совсем не толстый, — возразила Мэг.

Он пожал плечами.

— Пока нет, но уже на грани.

— Тебя это не должно беспокоить, — сказала Мэг. — Ты такой красивый, представительный мужчина. Подтянутый и элегантный.

Эла бросило в жар.

— Ты, наверное, шутишь, — произнес он смущенно.

Мэг всегда была такой искренней, а теперь ведет себя как опытная соблазнительница. Она так сказала из вежливости, или…

Кто знает, куда бы завело его разыгравшееся воображение, но, к счастью, в этот момент снова подошла официантка. Эл оплатил счет, и они покинули ресторан. Вечер был просто чудесный.

— Может быть, пройдемся? — робко предложил Эл.

Она засмеялась.

— Лучше в следующий раз.

— Я имел в виду немного пройтись по улице, а не…

И вдруг осекся. Мэг сказала — в следующий раз? Значит, она не поставила на нем крест из-за того, что Эл не сумел поддержать беседу? Тогда возвращение в город будет не таким мучительным. Он подал ей руку, и они неспешно направились к автомобилю.

Раньше Эл всегда сидел на заднем сиденье, но сегодня решил положить этому конец. Он как можно дальше отодвинул переднее сиденье рядом с местом водителя, так, чтобы оставалось достаточно места вытянуть больную ногу. Но главное, теперь он мог сидеть бок о бок с Мэг, пока она вела машину.

— А почему ты не уехала из нашего города? — спросил он, когда машина уже мчалась по трассе.

— Здесь мой дом.

Простой ответ, но в нем — вся Мэг. Верность. Преданность. Постоянство.

— А у тебя есть мечта?

— Да, — ответила она чуть слышно.

Он ждал продолжения, но Мэг хранила молчание.

— Ты что-нибудь пишешь? — спросил Эл.

— Немного.

— Хочешь стать известной романисткой?

Она неопределенно пожала плечами.

— Я хочу писать о том, что мне интересно. Стану я знаменитой или нет, зависит не от меня.

Эл слышал, что настоящее счастье — это чувство удовлетворения от своего труда. Мэг, кажется, нашла формулу.

Снова наступило молчание, но на этот раз Эл не пытался его нарушить. Насчет следующего раза — это она серьезно? Ведь у Мэг наверняка есть из кого выбрать себе спутника на вечер. Даже в таком маленьком городке найдется сотня мужчин, куда интереснее его.

— Я завезу тебя домой, — сказала она. — Тогда тебе не придется…

Не придется проводить до дома свою даму, как подобает мужчине?

— Нет, — твердо сказал он.

Мэг хмыкнула, что, как он знал, свидетельствовало о ее недовольстве.

— Ты просто упрямый…

— В этом, может, и состоит мое очарование, — проворчал Эл, не дав ей закончить.

— Мы практически едем мимо твоего дома, — продолжала настаивать Мэг. — Маленький крюк — и мы у твоих ворот.

— Я не хочу, чтобы ты ехала одна в темноте.

— Да стемнело-то совсем недавно. Сейчас не ночь, а вечер.

— Называй как хочешь, но одна в темноте ты не поедешь. Я не так воспитан: меня приучили провожать своих дам до дома.

Она снова хмыкнула. Значит, злится. Эл только не понял, из-за чего: то ли из-за того, что он не позволил ей ехать одной, то ли из-за того, что назвал своей дамой. Просить разъяснений ему не хотелось.

— Я поеду с тобой… — настаивал он. Боже, что она подумает! — А ты можешь позвонить от себя и вызвать Люка, — нашелся он.

В холодном молчании они подъехали к дому Мэг. Она съехала на обочину и выключила зажигание.

— Ты уверен, что мне не опасно одной подниматься наверх? — с издевкой заметила Мэг. — Все-таки солнце уже зашло. Никогда не знаешь, что тебя ждет на темных улицах нашего города.

— Иди звони, — проворчал он.

Она вышла из машины и захлопнула дверь. С силой захлопнула. Прекрасное завершение вечера. Возможно, на следующей встрече придется поставить крест. Черт побери! Ну почему она такая упрямая?

Эл тоже выбрался из машины. Проверил, все ли двери заперты, подняты ли стекла. На другой стороне улицы темнело здание вокзала. Поднялся легкий ветерок. Из-под крыши доносились едва слышные заунывные звуки. Через несколько минут Мэг спустилась вниз.

— Люк выезжает.

— Спасибо, — кивнул Эл.

Мэг подошла и встала рядом с ним, облокотившись о капот машины.

Он почувствовал, что его обволакивает легкий цветочный запах ее духов. Интересно, а волосы у нее пахнут так же или у них запах озерной воды, который сопровождал их всю дорогу до дома?

Эл попытался отвлечься от опасных мыслей.

— Тебе совершенно необязательно дожидаться такси вместе со мной…

— Нет уж, — возразила она, — мало ли что может произойти с тобой на темной улице.

— Какая ты остроумная!

— У тебя научилась, — парировала Мэг.

Эл не мог больше бороться с соблазном и положил руку ей на плечо.

— Ну почему ты такая колючая? — спросил он.

Она подвинулась поближе к нему и обхватила его рукой за талию.

У Эла от волнения перехватило дыхание. Свет уличных фонарей отражался в зрачках ее глаз, которые искрились, как фейерверк.

— Злючка! — хрипло прошептал он.

Губы их слились, и ночь закружилась вокруг в волшебном танце.

Прикосновение ее губ было нежным, и теплым, и осторожным, и жадным одновременно. Эл отозвался на это прикосновение с той же страстью, стремясь вложить в поцелуй сжигающее его желание. Его руки сомкнулись на ее талии. Они как бы манили ее в рай и обещали неземное блаженство. Мэг подчинилась им безоглядно…

Раздался пронзительный автомобильный гудок.

— Эй, вы, — закричал Люк, высунувшись из машины, — хотите заниматься такими делами, так сели бы в машину, как все нормальные люди!

Загрузка...