Мой бывший предатель

Глава 1

– Я беременна, – выпаливаю мужу радостную новость.

– Отлично. Завтра сделаешь аборт.

Савва разворачивается ко мне спиной. Продолжает делать кофе как ни в чём не бывало.

А я гипнотизирую его спину, обтянутую белой рубашкой, и ничего не понимаю. Крепче сжимаю тест на беременность, словно цепляясь за ускользающую реальность.

Я часто моргаю, будто это прогонит наваждение. Туман развеется, и там будет другая реакция.

Конечно, муж обрадуется! Сейчас он улыбнётся, бросится ко мне. Закружит, поцелует. Скажет, как он счастлив и любит меня.

Мы ведь давно планировали беременность, цикл отслеживали, отказались от всех вредных привычек.

Мы хотели ребёнка.

Савва не может мне заявлять, чтобы я избавилась от…

Нет. Чушь какая-то.

– Савва, ты меня слышишь? – зову треснувшим голосом. – Я жду ребёнка.

– Я понял, – лениво отзывается муж, достаёт из холодильника сливки. – Ты кофе будешь?

– Кофе?

– Да, кофе. День был тяжёлый, умру без кофеина. Тебе тоже не помешает, судя по всему.

– Дубинин! Ты рехнулся?! Какое, к чертям собачьим, кофе? Я…

– Беременна? Или с амнезией? Ты уже говорила. Я тебя услышал. Понял. И своё решение сказал. Повторять нет необходимости.

Я качаю головой. Не могу поверить в услышанное. Истерично усмехаюсь, прижимая ладонь к животу. Облокачиваюсь на стену, чувствуя, как подгибаются ноги.

Сглатываю ком в горле, меня начинает тошнить. И трясти. Колотит так, словно землетрясение настигло.

Но это просто моя привычная жизнь разрушается.

Я весь день с нетерпением ждала возвращения мужа с работы. Кружила вокруг положительного теста, борясь с желанием просто отправить фотографию.

А вместо поздравлений…

Я получаю жестокий удар под дых.

Господи, какой аборт?

Как муж может предлагать такое?!

Я не понимаю. Мозги просто отключаются, оставляя тотальную пустоту. Будто все нейроны сгорают в мгновение, не могу я думать.

Смотрю на широкую спину, всё расплывается перед глазами. Спустя мгновение я понимаю, что начала плакать.

Слёзы ручьём текут по щекам, меня лихорадит. Внутри агония пульсирует. Невыносимая боль.

Савва будто ударил меня. Очень сильно. Искры из глаз, тотальное опустошение.

Одной фразой муж убивает всю любовь, что была у нас. Мы же…

Мы четыре года вместе. Три женаты. Два планируем ребёнка.

А теперь…

Я зажимаю рот ладонями, стараюсь заглушить всхлипы. Будто не позволяю себе, чтобы Савва услышал.

Он всё ещё стоит ко мне спиной. Продолжает готовить свой чертов кофе. Размешивает сахар, ложкой стучит о кружку.

Дзынь. Дзынь. Дзынь.

По мозгам бьёт. Будто по сигналу впрыскивает новую порцию боли в кровь.

– Мара, – муж вздыхает, разворачивается. – Не надо этого.

– Чего? – растерянно переспрашиваю.

– Слёз. Я их не люблю. И они на меня не действуют. Это взвешенное решение. Я его не поменяю. Понимаешь?

Я киваю. После качаю головой. Не понимаю. Ничегошеньки не понимаю. Вроде отчётливо слышу слова Саввы, но до мозга они не долетают.

Кажутся сплошным бредом.

Сейчас наваждение исчезнет.

Всё окажется дурным сном.

Но почему-то ничего не заканчивается, намекая, что это всё реальность.

Савва делает глоток кофе, не сводя с меня взгляда. Безразличного, немного усталого. Будто моя реакция раздражает его.

Муж медленно отставляет кружку, шагает в моём направлении. Я сильнее вжимаюсь в стенку. Не могу пошевелиться.

Всё тело словно онемело.

Я… Я никогда не считала себя слабой. Или очень ранимой. Была уверена, что справлюсь с любыми проблемами.

Особенно рядом с таким мужчиной, как Савва. Решительный, властный, опекающий. Он, словно гора, закрывал от всех невзгод.

Теперь эта гора раздавливает меня.

– Марьям, – муж называет полным именем, заставляя вздрогнуть. Цепляет мой подбородок двумя пальцами, заставляя меня посмотреть на него. – Ты же умная девочка. Вот и не глупи сейчас. Запишись на аборт и облегчи нам двоим жизнь.

Савва нависает надо мной. Он намного выше меня. Это мне всегда нравилось в муже. Господи, мне всё в нём нравилось, даже недостатки.

Жёсткий характер. Колючая щетина. Прищур тёмных глаз. Дурманящий запах одеколона.

Как муж во сне притягивает к себе, не позволяя дышать.

Как злится, когда я зимой легко одеваюсь.

Мой Савва.

Глава 2

– Ты слышала? – до меня доносится шёпот коллег. – У её мужа любовница. Вот-вот родит. А она ничего не знала!

Я сжимаю папку с документами. Прикрываю глаза на секунду, ощущая, как меня затягивает в беспросветную пучину.

Обратно на дно. Вглубь личной трагедии.

Савва отправил меня на аборт, а сам ждал ребёнка от любовницы.

– Я дам тебе выходные, – сообщил он в тот вечер, поднимаясь. – Соберёшь вещи, подумаешь, где дальше жить будешь.

– Ты не имеешь права выгонять меня из дома, – я встала в позу. – Он куплен в браке и…

– Я выставлю его на продажу. Свою долю ты получишь. Сама решишь, что с ней делать. У меня нет желания воевать с тобой во время развода. Я просто хочу закончить это побыстрее. Или ты хочешь затягивать развод?

Нет, не хотела. Меня словно осколками пронзало насквозь, стоило лишь подумать о его любовнице.

Можно умереть, оставшись живой? Потому что кажется это именно то, что со мной приключилось.

Но это прошло. Прошло же!

Осталось в далёком прошлом, как выцветшая плёнка. Но словно у меня ПТСР. Один триггер срабатывает, и меня отбрасывает снова в то время.

– Девочки, – совладав с голосом, обращаюсь к сплетницам. – Я жду договора по «СтройИнвестГрупп». Через час я уезжаю, завезу им документы.

– А разве встреча не завтра? – напрягается Кристина. – Мы думали, что надо позже…

– Планы поменялись. Как я понимаю, вам всё равно нечем заняться? Значит, успеете.

Сотрудницы хмурятся, но кивают. Чувствую, как сверлят меня взглядом в спину. Наверняка кривляются, а после и мегерой обзовут.

Может, хоть тогда на сплетни будет меньше времени.

Я скрываюсь в уборной. Держу ладони под ледяной водой, пока холод не расползается по венам.

Смотрю на своё отражение, убеждая себя, что чужие сплетни не должны меня касаться. Сотрудницы не меня обсуждали. Но попало по мне.

Выдыхаю. Всё в прошлом. Больше двух лет прошло.

Сколько вообще времени должно пройти, чтобы меня окончательно отпустило?

И не какая-то любовь к Савве. Это всё прошло, выгорело. Просто… Ощущение несправедливости. Ко мне, к моему ребёнку, от которого отказались.

Я завязываю волосы в хвост, заправляю пряди длинной чёлки за уши. Натянуто улыбаюсь своему отражению.

Наверное, всё из-за того, что вчера был День влюблённых. Именно в эту дату Савва сделал мне предложение.

Ностальгия – дрянная вещь.

– Ведьма сегодня мегера, – слышу шёпот.

Ведьмой меня прозвали за цвет волос, как банально. И плевать, что они медно-русые, а не прям рыжие.

А ещё за то, что я единственная смогла найти подход к нашему генеральному. Который песочил за каждую ошибку. Но, на самом деле, ничего лишнего он не требовал.

А я… Ну, я его любимица по одной причине.

Кто возьмёт новую фирму за три копейки? Дубинина.

Кто задержится, потому что клиенты-идиоты забыли, что им нужны эти договоры на завтра? Дубинина.

Я. Я. Всегда я.

Вызывалась, не раздумывая. Оплата в аутсорсинговой компании зависит от объёма работы. А мне нужны были деньги.

При разводе я получила хорошую долю, хватило на новую квартиру и первое время. Но мне Кирюшу нужно поднимать, поэтому я сразу бросилась с головой в работу.

Это помогало не сойти с ума, не зацикливаться на личной драме. И так как я хваталась за любое задание, то быстро собрала себе клиентскую базу. И поднялась выше по карьерной лестнице.

Генеральный ценит то, что на меня можно положиться. И я подхвачу срочную задачу, а не буду нос морщиться.

А за это…

Ну, в разгар рабочего дня я ухожу из офиса, закончив всё. Я одна из немногих, кому можно работать из дома.

Поэтому я могу раньше увидеть сына. И эта мысль сметает весь нагатив. Улыбаюсь, сидя в такси.

Сегодня Кирюша с моей мамой. Он начал сопливить, поэтому в садик не пошёл. Был счастлив остаться с бабушкой.

Я невероятно благодарна маме за всё. Безграничную поддержку, понимание.

Когда я решила переехать в другой город, чтобы не сталкиваться с бывшим мужем, мама поддержала меня. И переехала следом! Чтобы не оставлять меня одну.

Не задумываясь, мама продала квартиру, в которой тридцать лет прожила. Вместо этого взяла домик в пригороде.

Утешала меня, что всегда хотела на даче жить.

Не знаю, как бы я справилась без мамы и её поддержки. Той безграничной любви, которой она подпитывала меня, пока я по крупицам собиралась.

Особенно после последнего разговора с Саввой.

– Я сделала аборт, – выплюнула ему, чтобы окончательно отрезать любые связи между нами. – Можешь не переживать.

– Вот и умница.

Умница. Что избавилась от ребёнка, которого мы хотели.

Глава 3

Изменился очень.

Всё такой же.

Знакомый.

Другой.

Мне кажется, в первую секунду я Савву даже не узнала. Пришлось прищуриться, мгновения драгоценные потратить, чтобы понять всё.

Знакомое имя, конечно же, режет слух. Забивает последний гвоздь в мой гроб. Обрывает доступ к кислороду, голова кружится.

Не могу оторвать взгляда от Дубинина. Нужно отвернуться. Сделать вид, что совершенно не знаю его.

Но взгляд как приклеенный. Любопытство всё же побеждает. Подметить мелочи, которые появились за два с половиной года.

Савва постарел. Это вызывает легкое ликование. Ну хоть что-то должно радовать! Но и то…

Скорее, бывший муж раньше выглядел моложе своего возраста. Сейчас нагнал. И отросшая борода добавляет ему статусности.

Раньше это была лёгкая небритость. Обаятельная. И колючая. Всё время вызывала трепет под рёбрами.

Теперь же борода гуще, длиннее. Поменял стиль?

На Савве привычный дорогой костюм. Галстук светлее на полтона, и такого же цвета шелковый платок в нагрудном кармане.

Кто вообще сейчас эти платки носит?

Дубинин.

Только он.

Чтобы выделиться. Обозначить свою статусность. Врезаться в память отличительными чертами.

Как всегда – идеален.

А я в дурацком цветастом платье. И волосы растрёпаны.

Ну почему так всегда?

Встречаешь знакомых, перед которыми хочешь хорошо выглядеть. А в итоге – всегда хуже. Хорошо хоть голова чистая.

– Возможный инвестор, – поправляет Савва.

А я забыла, оказывается.

Какой у него низкий хрипловатый голос. До мурашек каждый раз.

И как даже в дружелюбном тоне легко уживаются стальные нотки.

– Надеемся на лучшее, – улыбается круглолицый учредитель. – Присядем? Кофейку, Савелий Вениаминович?

– Да, благодарю.

Кажется, я просто падаю на стул. В голове гудит от накативших эмоций. Растерянность оплетает канатами, прижимая к месту.

Дурочка.

Надо было сразу всё понять. Догадаться. Ведь секретарша задержалась на моей фамилии. Дала подсказку.

А я пропустила.

– Это наш юрист. Марьям Радомировна, – учредитель подглядывает в документы. – Тоже Дубинина, что интересно.

– Интересно.

Савва кивает. Лишь сейчас переводит на меня взгляд. Кожа немеет, кажется, будто вся кровь испаряется из тела. Лицо пощипывает от такого пристального внимания.

Мужчина осматривает меня так же, как и я его. Боже. Лучше бы меня не представляли! До этого Савва словно не замечал.

Или ждал удобного момента?

Я стараюсь незаметно выдохнуть.

Соберись, Дубинина.

Ещё не хватало перед бывшим мужем облажаться.

Нет. У меня теперь появляется стимул ещё лучше свою работу сделать. Чтобы никаких вопросов не было.

Смотри, Савва. Я без тебя смогла. Лучше выросла, чем в нашем браке. Тогда только на подхвате была, а сейчас сама веду дела.

– Не родственники? – вдруг с подозрением уточняет учредитель. Кажется, Константин Семёнович.

– Нет. Нет, – качаю головой, натягиваю широкую улыбку. – Не родственники. Однофамильцы. Вот пример договора.

Подрагивающими пальцами подвигаю копии договоров. Лицо пылает от стыда. Хочется рявкнуть всем, чтобы не смотрели.

Да, у меня фамилия бывшего мужа.

И я очень об этом жалею.

Но я и так во время беременности проявила достаточно ясности ума. А меня вечно бросало из одной крайности в другую. Эмоции так бушевали, что у меня всё время передоз был.

Радости, слёз, злости, счастья.

После развода я оставила фамилию мужа лишь по одной причине – я была беременна. И по закону отцом вписали бы Савву.

А фамилия…

Будь у меня девичья, тогда для ЗАГСа нужно было бы соглашение родителей. Какую фамилию записывать.

Идти к бывшему мужу, признаваться в обмане и просить подписать бумажки? Отличный план, ага.

Поэтому пришлось выкручиваться.

А потом…

Потом я ещё одну глупость совершила.

Окончательно повязла в своём вранье.

Я откидываюсь на спинку неудобного стула, стараясь взять для себя передышку. От меня ничего не требуется.

Это мужчины будут переговоры вести. От меня лишь анализ юридических норм нужен. Возможно так сделать, прописать в контракте. Или нет.

Взгляд мне не подчиняется. Сам сползает на крупные ладони. На костяшках блёклые шрамы.

Глава 4

Кажется, что золото плавится под взглядом Саввы. Обжигает кожу, плотнее обхватывает, сдавливая.

Хочется сдёрнуть обручальное кольцо, чтобы ослабить давление. Избавится от неприятного зуда. Но я держусь. Не хватало ещё больше давать поводов для разговоров.

– Не хотела возиться с документами, – повторяю ответ. – В чём проблема?

– Да ни в чём, – Савва пожимает плечами, улыбается уголком губ. – Просто интересно.

– Лучше бы ты направил свой интерес в другое русло.

Огрызаюсь, добиваясь желаемого. Тишины. Почти приятно, если бы воздух не трещал от энергетики Дубинина.

Атмосфера наэлектризована, вот-вот по коже ударит. Я пытаюсь читать, но мысли расплываются.

Какая ему вообще разница? Вышла замуж и вышла. Не вышла. Но внимание обратил. Савва всегда детали подмечал.

Или я всю жизнь должна была одна провести?

Мудак.

– Не удивлён, – спустя минуту продолжает Савва. – Что замуж выскочила.

– Почему же? – не сдерживаюсь, спрашиваю.

– Ты всегда была умненькой девочкой.

– Наличие мужа никак не влияет на интеллектуальные способности, – цежу, перелистывая контракт. Текст плывёт. – Хотя, от мужа зависит. С некоторыми только глупеть можно.

– Видимо, это твой случай? Когда мы вместе были, ты лучше готовилась к подобным встречам.

– Не переживай. В следующий раз другой юрист ответит на все твои вопросы. Я временная замена. Меня назначили всего за час до встречи.

Произношу лишнее. Не понимаю откуда во мне такое желание оправдаться. Свою гордость подлечить?

Но я вообще собой горжусь, ясно? Я максимально спокойно реагирую на все подначки Саввы.

– За час? – мужчина приподнимает бровь. – Беру слова обратно. Ты отлично справляешься. Больше валить вопросами не буду.

– Мне твои подачки не нужны. Но я и не обязана отвечать на эти вопросы. Тут есть специалист, которого для этого и пригласили. Или найми себе своего юриста.

– Предпочитаю сам выбирать фирму для инвестиций. Но от совета не откажусь. Как думаешь: стоит вкладываться?

– Можешь уточнить расценки на мои консультации в фирме. С радостью тебе помогу тогда.

– Там все твои расценки озвучат?

Я резко вскидываю голову. Надеюсь, что ошиблась. И насмешливый тон мне лишь почудился. Иначе я этими бумагами и прикончу Дубинина.

В тёмных глазах плещется веселье. Савва знает, как привлечь моё внимание. Даже если завуалированным намёком на оскорбление.

– А остальные мои расценки тебе не по карману, – фыркаю презрительно. – На юриста сначала накопи.

– Не получается, – Савва пожимает плечами. – Всё в бизнес вкладываю.

– Какая печаль.

Когда уже остальные вернутся? Сколько можно отдыхать? Они там решили всю пачку за раз оприходовать?

Стены словно сдвигаются. Давят на меня, выдавливают всю энергию капля за каплею. Даже находиться рядом с Саввой невыносимо.

Я начинаю крутить простенькое кольцо, чтобы успокоиться. Обручальное, да. Тонкий ободок. Самый дешёвый, который я смогла найти.

Купила специально, чтобы никаких лишних вопросов не было. И от назойливых ухажёров помогает откреститься.

Я не хочу сейчас никаких отношений. У меня работа и сын. Этого мне достаточно.

– Ты не ответила, – мужчина планомерно добивает меня.

– Савв, тебе поговорить не о чем?

– Почему? Есть о чём. Просто ты не поддерживаешь тему, приходится напоминать. Я не поверю, что кто-то разрешит жене оставить фамилию бывшего.

– Тогда хорошо, что мне ничего не нужно разрешать. Я могу сама решать.

– И не хотелось сделать приятно? Порадовать сменой фамилии? Ради меня ты пошла на этот шаг.

Пошла. Я изначально не хотела ничего менять. Из Ведениной в Дубинину превращаться.

Но это было значимо для Саввы. И сделать его счастливым мне было важнее, чем сохранить девичью фамилию.

Как же низко.

Припоминать подобное. Дёргать и дёргать. Словно это я бросила Савву, а не он меня.

Подскакиваю.

– Ты переходишь грань, Савва. Хочешь деталей? Я замужем два года, – выпаливаю, упираясь ладонями в стол. – Счастливо и безумно люблю Юру. Я не хотела возиться с документами, а мой мужчина меня поддержал. Ему достаточно того, что я с ним. Плевать на то, чья у меня фамилия. Если я с ним каждый вечер засыпаю.

– Два года? – Савва лишь за это цепляется. – Быстро однако. Сразу после развода замуж вышла?

– Да. Годовщина недавно была. Прости, не подумала пригласить. И я даже благодарна, что ты меня бросил, – добиваю. – Иначе бы никогда не встретила Юру. Не узнала, какого это – по-настоящему любить.

Меня несёт. Слова вырываются быстрее, чем мозг успевает их обработать. Прорывает.

Глава 5

– Мам, – сын тянет меня за собой. Активно перебирает ножками. – Сюда.

Я с улыбкой следую за сыном, пытаясь понять, что Кирюша задумал на этот раз. Держась за мою руку, он пытается забраться в клумбу.

Я торможу его, но сын действует быстрее. Заваливается в снег, радостно смеётся. Поднимаю его, отряхиваю. Поправляю шапочку на рыжих волосах, пока Кирюша ловит снежинки на варежку.

– Маленький разбойник, – целую его в нос. – Шкодничаешь?

– Да, – радостно кивает малыш. – Нихотю.

– В садик не хочешь? Нужно, мой хороший. Это работа такая. Ты – в садик. Я в офис поеду. А после обеда заберу тебя.

– Спать?

– Да, заберу до того, как вас положат спать. А вечером пойдём на машинки. Договорились?

Кирюша хмурится, сводит брови на переносице. Явно обдумывает моё предложение. После кивает, протягивая мне ладонь.

Я жму, а после подхватываю сына на руки. Время уже поджимает из-за того, что сын пытался остановиться возле каждой лавочки.

А мне ещё нужно заехать в офис, провести встречу. И… И поговорить с моим начальником.

Потому что я не буду встречаться с Дубининым. Не буду!

Он не может заявиться спустя два года и вести себя так, словно мы отлично ладим. Делать вид, что всё хорошо.

Меня весь вечер трясло после тех переговоров! Заснувшие чувства волной поднялись. Цунами настоящее.

Я не простила Савву за его поступок. Не собираюсь этого делать. И мне неприятно видеть его. Не могу беспристрастной быть.

Засудите меня за это.

Вчера я пыталась убедить Игоря, что плохая идея сотрудничать мне с Дубининым. Конфликт интересов и прочее. Но начальник отмахнулся, сказал, что этот вопрос уладит.

Значит, сегодня придётся поговорить откровенно. Объяснить, почему мой «однофамилец» раздражает меня до зубного скрежета.

Переодев Кирюшу в садике и сдав воспитателям, я спешу на работу. Пока еду, просматриваю задачи на сегодня. Морально настраиваюсь на сложный день.

– Остановите тут, – прошу таксиста. – Я выйду.

– Тут до точки далеко, – предупреждает мужчина. – Минут десять пешком.

– Да, я знаю. Спасибо большое.

Но мне нужно заскочить в аптеку. Голова просто разрывается. По затылку словно огрели чем-то очень тяжёлым.

Ночью я почти не спала. Стресс всегда лишает меня аппетита и сна. Поэтому я покупаю себе обезболивающие и беру кофе по пути.

Мне нужно пережить всего несколько часов. Это пустяк. Я вещи намного хуже переживала!

Небольшая прогулка в снегопад помогает. Словно охлаждает всё внутри, замораживает.

– Доброе утро, – здороваясь с коллегами, двигаясь по опенспейсу.

– Ой, Марьям Радомировна, – рядом вырастает стажёр, протягивая мне документы. – Проверите? Мне нужно отправить сегодня.

– Хорошо, зайди через полчаса. Я отдам с правками.

Рассматриваю стопку бумаг, понимая, что работы прибавилось. Проверять за стажёрами – самое сложное. Быстрее самой сделать.

Но…

Я вспоминаю, какой я была, когда впервые начала работать. Над каждой буквой тряслась. Мне казалось, что меня непременно уволят.

Ошибалась, пропускала важные моменты, неправильно данные вносила. Нервничала каждую секунду.

И Дубинин…

Этот гад только хуже делал. Проходил мимо, бросал на меня взгляд, а у меня сердце тут же из груди выскакивало. И мозги сладким сиропом заливало, мешая работать.

Но я выучилась. Разобралась. Стала, вроде как, неплохим специалистом.

Напоминаю себе об этом, проверяя договора стажёра. Мне ведь так же помогали. А ещё… Это хорошо помогает отвлечься.

До тех пор, пока мне не звонит Даша, секретарша Игоря. Сообщает, что он уже на месте. Я резко поднимаюсь, спешу к начальству.

Если он не снимет меня с дела Дубинина, я уйду на больничный. Разыграю сердечный приступ посреди офиса. Плевать.

Я себя достаточно люблю, чтобы больше не подвергаться подобному стрессу. Не буду себя насиловать.

– Юр, я занята, – отвечаю на ходу. Вчера у нас так и не получилось встретиться. – Я перезвоню, ладно?

– Погоди, – серьёзным тоном просит мужчина. – Это важно.

– Что такое?

– Мне тут знакомые донесли, что о тебе расспрашивают.

– В каком смысле? Я не понимаю.

– О тебе. Обо мне. О нашем браке. Кто-то решил навести справки. Решил, что ты захочешь знать. У тебя всё хорошо?

Дубинин. Чтоб ему провалиться!

У меня даже сомнений нет, что это Савва решил узнать обо мне больше. Будто у него право на это есть!

Будто можно выбросить меня из своей жизни, а после в мою ворваться. И наводить свои порядки.

Это уже край.

Глава 6

Гад. Бизнесмен чертов.

Чтоб его клиенты все кинули!

Я лечу в свой кабинет. Кажется, кто-то из стажёров пытается ко мне подойти, но отскакивает, заметив мой взгляд.

Громко хлопаю дверью. Сейчас мне плевать, как меня все обсуждать в офисе будут. У меня тут личная драма.

Я своего начальника перестала воспринимать. За секунду разочаровалась в человеке, которого считала своим ориентиром.

Может, у меня судьба такая? Важные мужчины в моей жизни оказываются редкостными ублюдками.

Игорь Валерьевич был для меня примером. Ответственным, справедливым. Честным. С ним одно удовольствие было работать.

Сейчас понимаю, почему его весь офис тихо ненавидит.

Я хватаю листок из принтера, усаживаюсь за стол. Начинаю писать заявление на увольнение.

Савва что-то перепутал. Я не в эскорте работаю, чтобы продаваться любому. И приказ генерального на меня не подействует.

Пусть идут к черту оба.

Это не единственная фирма в городе. И городов тоже много. Я спокойно найду себе другую работу.

Ручка скрепит о бумагу, меня потряхивает от злости. Не поднимаю головы, когда в мой кабинет заходит подруга.

– Всё плохо? – участливо спрашивает Даша. – Я таким злым Игоря ещё не видела. Рвёт и мечет. Что ты сделала?

– Послала его нахрен, – отвечаю, ставя подпись внизу заявления. – Я увольняюсь.

– Как? Ты серьёзно?

– Про увольнение или про послала? Оба варианта правда. Я не буду больше здесь работать.

– Боже, Маша! Ты понимаешь, что Десницкий тебе такое не простит? Он же тебе волчий билет организует. Или рекомендаций не даст. Что произошло у вас? Ты же его любимица.

Я выдыхаю. Откидываюсь на спинку кресла, покачиваюсь. Прикрываю глаза, выдыхая.

Я соврала. Конечно, Игоря я не послала. Не открыто. Со сарказмом поблагодарила за интересное предложение и ушла.

Внутри такая сильная обида клокочет, что разъедает меня кислотой. Невыносимо. Чувствую себя какой-то… Игрушкой.

Савва захотел – поиграл, потом выбросил. Теперь снова захотел и пытается забрать.

Генеральный – отдаёт за деньги поиграть.

Отвратительный привкус горечи во рту.

Даша продолжает ещё что-то говорить, но я её не слушаю. Сажусь ровно, взглядом упираюсь в выключенный компьютер.

Думаю.

Мне нужны рекомендации, это самый простой способ получить подобную работу. С хорошими условиями.

Я не идиотка. Понимаю, что мало фирм предлагают полдня на удалёнке, чтобы я могла с сыном проводить время. И оплату приличную.

Но это мелочь. Проблема в другом. Где гарантия, что Савва не придёт ко мне на новую работу?

Если встречу у химиков можно списать на совпадение, то всё остальное – спланированная акция.

Дубинин – упёртый баран, когда чего-то хочет. Башкой своей наглой любую стену пробьёт.

Нет. Бежать не вариант. И я не хочу.

Внутри протест просыпается. Потому что новый побег – это показатель слабости. И хищники хорошо такое чувствуют. Настигают, чтобы добить.

– И… Ты куда? – Даша удивлённо смотрит на меня. – Ты меня пугаешь. Говорят, ведьма сегодня фурия. Ты кого убивать планируешь?

– Генерального. Десницкий сказал, что я непрофессионал.

– И ты сейчас пойдёшь его переубеждать? О, нет. Ты пойдёшь его продавливать.

– Именно.

– Сделаю я пока кофе. Тебе победный. Генеральному – с успокоительным.

Даша первой выскакивает из моего кабинета. Я задерживаюсь. Привожу себя в порядок.

Напоминаю, что я юрист. Эмоции – это плохой советчик. Собранность и отстранённость мои лучшие помощники.

Внутри кипящий вулкан, но я его игнорирую.

– Марьям Радомировна, – неуверенно мнётся стажёр возле моего кабинета. – Можно вас? Только не убивайте.

– Кровью младенцев не питаюсь, – я чуть улыбаюсь, отдавая договоры парню. – Вот, с правками, Лёнь. Если что-то непонятно, то зайди ко мне потом.

– Спасибо большое!

Зимой и летом полно стажёров. Большинство из них увольняются насовсем после стажировки, возвращаются в университет. Некоторые – остаются.

Но я стараюсь ко всем одинаково относиться. Дать знания и базовые навыки. И рычать на всех в одной тональности.

После этого, приободрившись, я захожу к генеральному. Даже стучусь ради приличия.

– Рад, что ты так быстро вернулась, – Игорь кивает. – Готова поговорить серьёзно?

– Готова. Договор с Дубининым вы потеряете в любом случае, – сразу перехожу в нападение. – Он хочет работать только со мной. Откажете? Потеряете клиента. Уволите меня? Потеряете клиента и хорошего специалиста.

Глава 7

Меня швыряет из одной эмоции в другую. Пока Савва приближается, нарочито медленно, я прохожу весь путь.

От испуга до лютой злости. От желания бежать до необходимости остаться.

Я нарочито отворачиваюсь от Саввы, фокусирую взгляд на красном джипе. Убеждаюсь, что сын будет кататься подальше, не приближаясь к месту взрыва.

А я точно взорвусь.

– Марьям, – мужчина оказывается рядом. Даже не пытается звучать удивлённым. – Я думал, что мне показалась.

– Дубинин, молю тебя. Поверь, что тебе дальше кажется, и иди мимо меня, – фыркаю, не поворачиваясь. Управляю электромашиной.

– Я не о том. Вчера видел твою мать с ребёнком. Сомневался, мало ли, может обознался.

– Обознался.

Сухо киваю. Я придерживаюсь новой тактики. Никак не реагировать на бывшего мужа. Не потакать его желанию задеть.

В прошлый раз Савва крючки забрасывал. Я их глотала. Тянулась, отвечая, поддерживая диалог.

Пусть ему станет скучно, и он уйдёт.

– Мне сказали, что ты согласилась на работу, – продолжает Савва. – Рад, что мы достигли понимая.

– Будто у меня другой вариант был, – шиплю под нос.

Прямо в лицо Дубинину не заявляю. Потому что – эмоции. Он как вампир впивается в них, по капле выдавливает. Пусть на голодном пайке теперь сидит.

И не хочу показать свою слабость. Что угрозой об увольнении меня так легко сломать можно. Пусть гадает, что по его указке сделал генеральный.

Убедил или надавил.

– Тогда жду тебя завтра в девять, – заявляет Савва. – В моём офисе.

– Я работаю с десяти, – отбиваю, дёргая плечом. – Ради тебя график менять не буду.

– Из-за сына?

– Что?

– Из-за сына с десяти работаешь? Я помню, что ты ранняя пташка, Мара. Даже просилась приходить в офис на восемь.

По телу бьёт холодным воздухом, заставляя поёжиться. Именно этим я объясняю появившуюся дрожь.

Обсуждать с Саввой сына – это отдельный вид пытки. Какой-то изощрённый, болезненный. Отдающий тошнотой.

В горле образовывается ком. Давит, не позволяя прохрипеть короткое «да». Молчу.

Под кожей зудит. Савва живой триггер, поднимающий всё тёмное внутри. Захлёбываюсь старыми чувствами.

Ничерта я не переболела. И не справилась с предательством. Фальшивая маска трескается под напором мужчины.

Я просто сбежала. Стала жить дальше, затолкав всю боль под замок. А теперь она вырывается. Ноет в груди.

Две недели. Мне просто нужно перетерпеть две недели. А потом всё закончится. Отважу Дубинина, дальше буду жить. Дальше затолкаю всё под замок, покрепче.

Я скашиваю взгляд на Савву, проглатываю новую порцию кислоты. Позволяю ей разъедать меня до кости.

Потому что мужчина – он смотрит на моего сына! Внимательно следит взглядом за радующимся Кирюшей.

Сканирует. Изучает. Резко голову поворачивает, когда я увожу машинку в сторону. Не отпускает.

Будто кислород мне перекрывает. Хочется встать перед Саввой, закрыть сына. Не позволить смотреть на него.

Не имеет права! Даже близко стоять не может после того, как хотел убить моего малыша.

Я стою на месте. Держусь. Чтобы не привлекать ещё больше внимания. Пусть смотрит.

Кирюша – моя копия внешне. И я этим горжусь! Рыжеватые волосы, вздёрнутый носик. А глаза…

Мало ли кареглазых по стране? Отцом мог кто угодно стать.

Лишь бы возраст не понял, но с малышами это сложнее определить. А Савва не такой уж спец.

Глубоко вдыхаю прохладный воздух. Замораживаю чувства.

– Мой график тебя не касается, – произношу спокойно, возвращая внимание к себе.

– Касается, – Савва медленно поворачивается ко мне, неохотно будто. – Ты теперь со мной работаешь, Марьям. Я ведь должен знать, когда мы увидимся.

– Перефразирую. Причины моего графика тебя не касаются. Я работаю с десяти до двух. После – дистанционно.

– Дистанционно мне не подходит. Мне нужно, чтобы ты в офисе работала. С договорами, которые мне приносят.

– Отлично. Значит, только с десяти до двух. Договорились. Очень рада, Дубинин, что ты согласовал это время. Хорошего тебя дня.

Натягиваю самую широкую улыбку, на которую только способна. Прохожу мимо мужчины, оставляя его ни с чем.

Не знаю, можно ли считать это маленькой победой. Но я – считаю.

Я бы вообще сократила время работы до минуты. Кивнуть друг другу и разойтись. Это и так достаточно меня встряхнёт.

– Ещё, – супится Кирюша, когда я приседаю возле него. – Ещё круг.

– Нет, – отвечаю строго. – Нам пора домой. Сейчас же.

– Но мам!

– Сейчас, Кирилл.

Глава 8

– Мамочка красивая!

– Спасибо, мой хороший, – я оборачиваюсь к сыну. Посылаю воздушный поцелуй. – Ты у меня тоже самый красивый.

Я очень долго кручусь возле зеркала этим утром. С непривычной щепетильностью отношусь к каждому штриху макияжа.

Кирюша, скучая, сидит на кровати. Играется машинками, тяжёлыми вздохами показывает, что хочет больше моего внимания.

Но мне хочется…

Нет, мне жизненно необходимо выглядеть сегодня хорошо. Идеально.

В первую нашу встречу я выглядела ужасно. Растрёпанная и в дурацком цветастом платье. После – не особо лучше.

Но сегодня у нас с Дубининым назначена встреча.

И я готовлюсь со всей тщательностью. Предварительно договоры мне никто не дал. Поэтому умом не поразить. Буду внешностью брать.

Смотри, Савва. Не ломаюсь. Не поддаюсь. С каждым твоим ударом только лучше выгляжу.

И я хочу это показать бывшему мужу. Чтобы не думал, что его появление выбило меня из колеи.

Почувствовать слабость – хищники лишь сильнее нападают.

Но я сама давно хищница.

И это нужно доказать.

Я заканчиваю, возвращаю всё внимание сыну. Тут заливисто смеётся, когда начинаю его тискать.

– Ой, фу, – морщится, уловив запах лака на моих волосах. – Мам, фу.

– Согласна, пахнет неприятно. Зато я очень красивая.

– Да.

– Теперь сделаем из тебя красавчика?

Кирюша соглашается. Почти не крутится, пока я его одеваю. Сам важно поправляет шапку на голове.

Отправив сына в детский сад – я задерживаю дыхание. И резко переключаюсь на рабочий режим.

И все проблемы, которые наваливаются снежным шаром.

Юра переезжает. Переезжает! А это может вызвать очень много лишних вопросов. В первую очередь, от Дубинина.

Бывший муж уже прощупывал почву. А если потянет за одну ниточку, что вся паутина рухнет к его ногам.

В такси я нервничаю, но когда вхожу в бизнес-центр – держу себя в руках. Ледяная принцесса, которую ничто не тронет.

Удивляюсь лишь единожды. Когда понимаю, что Дубинин ждёт меня на встрече в ресторане. Офис не успел снять?

Поправляю тонкий ремешок на талии. Цепляю на лицо самую стервозную маску.

Не даром меня в офисе ведьмой кличут.

Я сейчас тебе, Дубинин, такую порчу наведу. Что ни один бизнес в этом городе не пойдёт.

Скольжу взглядом по пустому ресторану, но всё равно Савва меня замечает первым. Когда смотрю на него – он уже во всю меня изучает.

Ёжусь. Будто сканер вечный.

– Дубинин, – сдержанно киваю, усаживаясь за стол.

– Дубинина, – парирует с широкой ухмылкой.

– Почему в ресторане? Или цены аренду столь высоки, что ты уже не тянешь?

– Этим как раз и заняться нужно.

Савва спокойно реагирует на мой неудачный выпад. Двигает ко мне три стопки бумаг.

Просматриваю. Мысленно стону.

Это он выбрал для первого задания?

Я себя оскорблённой чувствую!

– Дубинин, – фыркаю раздосадовано. – Это настолько шаблонные договоры, что три фирмы тебе почти слово в слово всё описали.

– А вот твоя задача, Дубинина, это «почти» разобрать. И сказать, где разница.

– Ладно. Поняла. Изучу и вернусь завтра.

– Я думал, что такой специалист, как ты, быстро справится. Переоценил, видимо.

– Справлюсь. Но сроки нужно сразу озвучивать. Конкретика – самое важное для юриста.

Пытаюсь кусаться в ответ. Не могу сдержаться. Будто Дубинин самим своим присутствием подрезает проводки выдержки.

Тормозить не получается.

Я даже не задаюсь вопросом, почему Савва сам не займётся этими договорами. Делов на пять минут. И он сам прекрасно всё знает.

Но мне мужчину не понять. У него своя степень безумия. До которой мне не дотянуться.

Лениво изучаю условия. Савва продолжает смотреть на меня. Без остановки.

У меня рог вырос или что?!

Подходит официантка. Перед мужчиной ставит кружку кофе, возле меня – прозрачный чайник. Одного взгляда хватает, чтобы определить манговый чай.

Мой любимый.

Очередной гол в мои ворота.

Савва отлично колет тем, что помнит такие мелочи.

Только смысла этих ударов не понимаю.

Но выдерживаю. Удары от Дубинина это то, что я научила переживать спокойно, не теряя фальшивой улыбки.

– Будьте добры, малиновый чай, – заказываю официантке.

– Разлюбила? – уточняет Савва.

Глава 9

– Ты мой герой.

Я вытираю слёзки сыну, утешаю его, как могу. Кирюша доверчиво жмётся ко мне, находя спасение в моих руках.

Не прекращает плакать, весь красный. Из распоротой губы сочится кровь, но малыш не позволяет никому прикоснуться к себе.

Устроил тут настоящее представление, пока я не приехала.

Самые долгие минуты в моей жизни!

Теперь же я сижу на кушетке с моим солнышком. Сын на моих коленях устроился. Цепляется крошечными пальчиками за платье.

– Солнышко, так надо, – пытаюсь его уговорить. – Врач сделает всё быстро.

– Бо, – хнычет только сильнее.

– Больно, я верю. Очень больно. А если дашь врачу помочь, то он сделает так, что боль сразу пройдёт.

– Пуф?

– Да. Пуф и всё быстро исчезнет. Как по волшебству.

– Он волшебник?

Сын немного успокаивается, с интересом поглядывая на молодого врача. Тот терпеливо ждёт, улыбается малышку.

Это заставляет Кирюшу испугаться и спрятать лицо на моей груди.

Долгими уговорами у нас получается уговорить сына. Сердце разрывается. Ему ведь больно. Губа опухла, пульсирует.

А я слишком долго подбираю нужные слова, не могу сразу договориться. И всё это время – моему сыну больно!

– А это совсем не страшно!

Сын довольно выпрыгивает из комнаты, заставляя нас с врачом переглянуться. У меня седые волосы от рёва появились!

Но когда всё закончено, то, конечно, не страшно уже.

– Вот рекомендации, – врач протягивает мне листок. Внизу – номер телефона. – Можете набрать мне, если что-то случится. Проконсультирую с удовольствием.

– Спасибо большое.

Я смазанно улыбаюсь мужчине, спешу за Кирюшей. Пока он ещё куда-то не влез.

В коридоре меня ждёт испуганная воспитательница. Одна из тех, кто должен следить за детьми. Рассыпается в извинениях.

Я устало отмахиваюсь. Адреналин исчезает, страх лопается. И внутри меня только опустошение. И сердце тарахтит, не замедляясь.

– Он просто стоял, – продолжает. – Клянусь вам! Стоял. А я отвернулась, и плач слышу. Сразу! У нас такого никогда не было. Мне так жаль.

– Всё в порядке, – начинаю одевать сына. Тот крутится. – Дети падают. Просто сделайте так, чтобы этого не повторилось.

Я прощаюсь с женщиной. Хочется скорее уйти и оставить этот кошмар позади.

Кирилл постоянно падает. Я знаю. Он мог так пораниться со мной. С детьми никогда не бываешь предусмотрительной на сто процентов.

Я была такой же. Мама говорит, что я в детстве умудрилась подвернуть ногу просто так. Шла нормально, а уже лежу.

– Кирюш, – перехватываю его руку. – Нельзя прикасаться грязными руками к губе.

– Её нет, – хмурится сын.

– Губу не чувствуешь? Это из-за лекарства, которое использовал врач. Скоро пройдёт.

– Снова будет бо?

– Немного. Но уверена, что ты и не почувствуешь.

Сын важно кивает, прислушивается ко мне. Гордо выходит из больницы, словно не устраивал истерику пять минут назад.

Улыбаюсь.

Боже, Кирюша – это нечто.

Я улыбаюсь. Выдыхаю. Медленно расслабляюсь. В голове шумит ещё, думаю, что делать дальше.

К Дубинину я больше не вернусь. У меня выходной. У сына – тоже. Можно чем-то заняться.

Но внутри единственное желание. Обессиленно забраться в кровать, крепко прижать к себе сына, отдыхать. Пока не отпустит окончательно.

Одни Бог знает, каких титанических усилий мне стоило отказаться от предложения Дубинина.

С кровью от себя отрывать хриплое «нет».

Не хочу его к сыну подпускать. Не могу! Меня трясёт лишь от возможности, что бывший муж будет в радиусе километра от моего сына.

Потому что Савва непредсказуем! Я не знаю, чего ждать.

Он меня бросил. Отказалась от меня, от нас. Растоптал. Вернулся спустя два с половиной года. Ведёт себя так, словно всё нормально.

Чего он хочет? Зачем терзает меня? Какой у него план?

У Дибинина всегда есть план! Всегда. Он не действует опрометчиво, взвешивает каждое решение. Он глыба спокойствия, чему я завидовала всегда.

Непробиваемый. Нечитаемый. Тем и опасный.

Сейчас – ещё опаснее. Когда мне действительно есть что терять.

Сколько случаев, когда отцы вспоминают о детях спустя десятки лет. Появляются, требуют чего-то.

Любовница оказалась не такой хорошей? Обманула с беременностью? Не получилось?

И Дубинин решил, что можно к прошлому варианту откатить?

Только не получится.

– Машинки, – с хитрым прищуром уточняет сын. – А?

Глава 10

Я не знаю, что мне делать.

Смотрю на играющего Кирюшу, а в голове – пустота. Ни одной подсказки, как вести себя дальше.

Признаюсь себе в своей же слабости. Дубинин искусно выводит меня на эмоции. С ним тяжело находиться рядом.

Но когда дело касается сына… Я теряю последние крупицы самообладания. В разозлённую волчицу превращаюсь, готовясь рвать за своё дитя.

Это, конечно, сильно подставляет. Может натолкнуть Савву на ненужные размышления.

Вся моя защита строится на том, что бывший муж не станет копать. Не пойдёт в суд, требуя ДНК. Иначе…

Я проиграю.

Нужно брать себя в руки.

И создавать легенду ещё крепче, чем была до этого.

Всю ночь я не сплю. Проверяю Кирюшу, не расцарапал ли он себе губу. Долго стою у открытого окна, придумывая план. И запасной. И запасной к запасному…

– Мы к ба?! – сын радуется, когда утром сообщаю ему это.

– Да, – я помогаю собраться. – Отдохнёшь сегодня у бабушки.

Кирюша пытается сделать вид, что это сюрприз. Хотя весь вечер об этом говорил. Не хотел в садик, выпячивал пострадавшую губу.

Я не иду на уступки, себя спасаю. Мне будет спокойнее, если сегодня сын проведёт день с мамой. Не буду отвлекаться.

А спокойствие мне нужно. Даже валерьянку пью перед тем, как зайти в ресторан. Дубинин снова встречу тут назначил.

Я могла бы спокойно работать дистанционно. Никаких сложностей, моё присутствие не нужно. Но…

Но хозяин барин, а Савва явно хочет меня довести. Почему-то. За что-то. Довести до исступления, чтобы я не смогла дальше врать.

А не получится, милый.

Сегодня я готова.

– Доброе утро, Савелий Вениаминович, – сдержанно здороваюсь, усаживаясь напротив. Достаю документы из сумки.

– Доброе, – Савва изучает меня с прищуром. – Как сын?

– Всё хорошо, благодарю. Я создала шаблон договора. Если вам подойдёт, то я вставлю данные арендодателя. Посмотрите, всё ли подходит.

– Ты сделала это вчера? Я думал, что ты захочешь провести время с сыном.

– О, нет. Он всегда успокаивается, когда приходит его отец. Юра с ним возился.

Я говорю сдержанно. С вежливой улыбкой, прямым взглядом. А внутри всю трясёт, выворачивает.

Кислоту глотаю с каждым словом, когда с Саввой своего сына обсуждаю. Потому что…

Он даже права не имеет о нём думать. Не после того, как сам захотел убить. Избавиться.

Задерживаю дыхание. Отбрасываю эти мысли. Стену выстраиваю.

Дубинин – просто клиент. С ним я должна вести себя так же. Пытаюсь обезличить.

– Посмотрите? – толкаю договор мужчине. – И если это всё, то я могу уходить?

– Нет. Не всё.

Но новых заданий Савва не даёт. Сам принимается изучать договор, подготовленный мною. Неспешно, неоправданно долго.

А я не реагирую. Спокойно попиваю чай, уже заказанный Дубининым. Плевать, что снова манговый.

На всё плевать.

Боже, храни валерьянку.

– Насколько я знаю, – Савва снова задевает. – Твой муж живёт в другом городе. Почему к нему не переехала?

– Савелий Вениаминович, мне кажется, моя личная жизнь вас не касается.

– Забавно, Мара. Ты так ярко демонстрируешь, что не хочешь тут быть. Но сама ведь согласилась.

Я демонстративно рассматриваю свой маникюр. Не ведусь.

Сердце отчаянно долбит по рёбрам. Кричит, чтобы ему дали слово. Голосовые связки напрягаются, готовясь к скандалу.

Меня рвёт. Колотит. На атомы разрывает от разговоров с мужчиной. От его наглых заявлений.

Праведным гневом испепеляет. Желанием выплеснуть горячий чай в эту наглую рожу, а не смаковать сладкий напиток.

Савве осталось лишь заявить, что я сама решила сделать аборт. Чтобы окончательно меня растоптать.

Но я молчу. Не даю Дубинину то, чего он так жаждет. Моей реакции.

– Ничего не скажешь? – вновь пытается. – Марьям?

– А? – удивлённо распахиваю глаза. – Вы ко мне обращались? Простите, не поняла. Мара какая-то… Не знаю таких.

– Остроумно. Ладно. Мне нужно, чтобы ты составила доверенность.

– На кого?

– На моего финансиста. Она осталась в другом городе, как и мой основной офис.

– А у вас нет шаблона?

– Есть. Но хочу твой вариант.

Я заставляю себе кивнуть. Всё лучше понимаю, что делает Савва. Он с пальца высасывает для меня задания.

Придумывает их, так как реальной работы нет. Ну и зачем всё это?

Тем более, вряд ли Савва собирается инвестировать тут в разные фирмы.

Глава 11. Савва

Я отслеживаю, как взлетает ладонь Мары. Усмехаюсь.

Врежь ему, девочка. Этот Юра меня одним существованием бесит. Пусть получит затрещину.

Но происходит, естественно, не это.

Мара укладывает ладонь на его затылок. Зарывается тонкими пальчиками в шевелюру этого индюка. Отвечает на поцелуй. Ближе жмётся.

Я смотрю. Зачем-то. Сжимаю челюсть, недовольно следя за этой парочкой.

Разговора не получится сегодня. Придётся до завтра отложить, но я не могу ждать. Не хочется.

Нужно всё прояснить прямо.

О Кирилле поговорить.

Кирилл Юрьевич, чтоб его.

Моя фамилия, отчество – чужое.

И это диссонанс вызывает. Потому что мне показалось… Практически уверовал, пока отчество не услышал…

Шансов мало. Нет ни капли. Но уверовал на секунду.

И теперь из головы выбросить не могу. Как навязчивая идея сидит. Мешает делами заниматься.

Проверить. Убедиться. Достать ДНК Кирилла, чтобы всё проверить. Но не похищать ведь малого для поездки в лабораторию?

– До свидания, Савелий Вениаминович, – бросает Мара, прячась в салоне машины.

Бесит этим. Подчёркнуто официальное обращение. Хотя между строк сквозит совсем другое обращение.

Провожаю взглядом. Юрий дверцу захлопывает. Но в машину не спешит. Разворачивается ко мне.

Натуральный индюк. Грудь вперёд, пыжиться пытается.

Но я не лучше.

Это мужские инстинкты срабатывают.

Выпрямить, демонстрируя широкие плечи. Больше показаться. Физическое превосходство продемонстрировать.

– Вы, Савелий Ваниаминович, – усмехается нагло. – Если в следующий раз захотите что-то узнать о моей семье – напрямую у меня спрашивайте. Я вам всё доступно объясню.

– Я сам разберусь. А ты вряд ли мне что-то объяснишь.

– Мы с вами на «ты» не переходили. Я предупредил. Я тоже могу поспрашивать. И сделать так, что ваши инвестиции никому нужны не будут.

– Не бросай мне понты попусту. Ты в этот город после меня приехал.

– Ошибаетесь. Я тут давно живу. Тут моя жена. Мой сын. Надеюсь, мы друг друга поняли. Будут вопросы – ко мне обращайтесь. А к Маше не лезьте.

Уходит.

Я усмехаюсь. Маша. Вот оно как.

Интересно. Сокращение, которое девушка не для близких использует.

Балабанов с его пустыми угрозами не пугает. Малолетка, который едва в бизнес вошёл. Он может угрожать, но до дела не дойдёт.

Сил у него не хватит.

«Только этот малолетка Марьям увозит, а не ты» – ехидничает внутренний голос.

Ошибся, признаю. Прощёлкал момент, чтобы напрямую поговорить. Но время ещё есть.

Мара на меня работает. Каждый день встречаться будем. Четырёх часов мне хватит, чтобы всё обсудить.

К отелю еду в смешанных чувствах. Звонок Наташи сильно выбил меня из колеи. Не получается думать трезво.

Эмоции оголяются. Током бьют. Всё сразу наваливается.

В номере – бардак. Я запрещаю тут убираться. Стол и кровать завалены документами.

Договоры, рекомендации врачей, финансовые отчёты. Всё вперемешку. Со всем разбираться надо.

Стягиваю удавку с шеи. Бросаю галстук на кресло, туда же отправляется пиджак.

Сую голову под кран. Холодная вода стекает по коже.

Трезветь надо, Дубинин.

Думать.

Я всегда гордился своей собранностью. Но сейчас она ломается. В голове постоянный хаос.

Иду на поводу у случайных желаний. Идея стрельнула – уже выполняю. А надо собраться.

В таком состоянии хрен что получится сделать.

Новый звонок от Наташи пугает. Замираю на секунду. Самое худшее представляю.

– Савв, она проснулась, – сообщает Наташа. – Очень хочет с тобой поговорить. Ты…

– Да, конечно, – выдыхаю. – Давай.

– Привет! – разбираю детский лепет. – А ты когда приедешь? А я очень жду!

– Привет, малышка. Скоро вернусь. На выходных.

– Когда?

– Через два дня. Мама тебе скажет когда.

– А я…

Падаю в кресло. Вслушиваюсь в рассказ малышки, пытаясь расшифровать слова.

Ляля – как Лилия сама себя окрестила – щебечет без остановки. Голос у неё тихий, уставший.

Не понимает всего, что происходит. Просто знает, что ей бывает плохо и больно.

Но в целом ведёт себя как обычный ребёнок. Не догадываясь, что может…

Может…

В груди жжёт. Яд расплёскивается. Делаю глоток из стоящей на тумбе бутылки. Пытаюсь заглушить.

Глава 12

– В какой-то момент мне показалось, что ты меня шибанёшь, – усмехается Юра, постукивая пальцами по рулю.

– Я и планировала, – признаюсь, крепко сжимая ремень безопасности. – Мы так не договаривались. Я просила просто меня забрать.

– Я импровизировал. Извини за это. Показалось хорошей идеей.

– Я не очень люблю вмешательство в моё личное пространство. Ты это знаешь.

Я сразу предупреждала Юру, что не смогу отыгрывать роль влюблённой невесты. Вылазки на мероприятия, поцелуи на публику – не для меня.

Мужчина это знал. Согласился. Не было проблемой никогда.

Наверное, я сама виновата. Не обсудила всё чётко и подробно. Дала ему возможность для этой импровизации

Просто, когда Юра начал целовать…

Я оцепенела. Среагировала, будто это нападение. И вроде разумом понимала, что это Юра. Он не сделает ничего плохого.

Но ничего не могла с собой поделать. Всё просто отключилось. Сработал инстинкт самозащиты.

Для тела Юра словно напал на меня. Зажал. Был угрозой. Мог меня…

Хвала мозгам, которые вовремя заработали. Я сумела взять себя в руки и сориентироваться.

А не подставить Юру, опозорив нас двоих на глазах у Дубинина. Только этого не хватало.

– По какой-то определённой причине? – взгляд мужчины становится серьёзным. Сканирующим. – Маш?

Я качаю головой, не собираясь вдаваться в подробности. Хватает драмы в жизни.

Я всё возвращаюсь мыслями к подслушанному разговору. Думаю. Пытаюсь понять, насколько это всё…

Опасно. Чем грозит для Кирюши. Для меня.

Донор…

Савва ищет донора. Для своей дочери?

И хочет…

Да нет, бред. Что он сделает? Похитит ребёнка и повезёт в какую-то подпольную клинику, чтобы провести тайную операцию?

Никто в здравом уме не согласится на это. Денег даже у Саввы для такого не хватит.

И, скорее всего, та Ляля должна в другой стране лечится. Где медицина лучше. А уж через границу никого Дубинин не перевезёт.

Я вытираю вспотевшие ладони о платье.

– Ты в порядке? – Юра сжимает челюсть. – Прошу прощения, если поцелуй так на тебя повлиял.

– Нет-нет! – я спешно оправдываюсь, взмахивая руками. – Не в этом дело. Ну, ты так больше не делай, пожалуйста. Но я о другом задумалась.

– Снова о своём бывшем? Он тебя сильно достаёт?

– Вроде того. О чём вы, кстати, говорили? Ты перебросился с ним парой фраз…

– Ничего особенного. Просто сказал, чтобы не лез к моей семье, – подмигивает. – А все вопросы ко мне пусть направляет.

– Ты не обязан был.

– Мне не сложно помочь. Нужно будет ещё вызвать ревность – обращайся.

– Я объясняла, что я не для этого тебя просила!

Мне плевать, что там чувствовал Савва. Какая ревность спустя столько лет?

Нет. Единственное, что я хочу – чтобы он перестал копаться в моей жизни. Не нашёл ни единой ниточки, что приведёт его к Кириллу.

Пусть бы увидел, что у меня есть семья. У Кирюши – отец. Мы счастливы. И защита тоже есть, если Дубинин надумает перейти грань.

В свете последних событий это кажется ещё лучшим решением. Я не беззащитная девочка. Если меня Савва всерьёз не воспринимает, то моего мужа должен.

Пусть знает, что за меня с Кириллом есть кому ответить. Даже если это ложь.

С одной стороны, я чувствую, будто накручиваю себя. Какой-то триллер придумываю, доводя всё до абсурда.

С другой… Иного объяснения появлению Саввы я не могу найти. Слишком много внимания от бывшего, чтобы списать на случайность.

Донорство?

Чего?

Нет ничего, чтобы Кирюша мог пожертвовать. Да и я ни за что этого не допущу!

Пусть Дубинин с чужой помощью свою дочь спасает.

К сыну я не позволю приблизиться.

– Юр, про помощь… – набираясь смелости. – Я хочу попросить тебя об одолжении.

– Конечно, – кивает, подбадривающе улыбается. – Что?

– А ты мог бы узнать больше о Дубинине? Что у него происходит? Только не так, как он. Чтобы никто не узнал.

– Могу. Даже если узнает – всегда можно сказать, что у тебя муж ревнивый.

– Спасибо тебе.

– Не за что. Всегда к твоим услугам. Мозгами, руками, связями.

Мозгами?

Мне бы не помешал сейчас свежий взгляд на ситуацию. Впутывать постороннего человека не хочется.

Но одна я с ума сойду. Лучше услышать чужое мнение. Поэтому я пересказываю услышанное.

Заламываю пальцы, волнуясь. В очередной раз приходится обнажать душу, словно кожу сдираю. В очередной раз ощущение, что я слабая и беззащитная.

Глава 13

– Мне ничего о Дубинине не нравится.

Подбираюсь, отмахиваюсь с напускным безразличием. Но крепче сжимаю лопатку, ожидая рассказа.

Дрожь проходит по телу, застревая в позвоночнике.

– Официально не женат, – Юра произносит медленно. Будто считывает, не причиняет ли боль рассказом. – Он недавно переехал. На новом месте – о его жене или дочери ничего не слышали. Живёт один. Периодически мотается за границу на выходные.

– Хм, – впитываю в себя эти факты, собирая цельную картину.

– Компания, как же, «КлинХим»…

– Химики? «ХимКлин»?

– Да. На Дубинина они вышли сами. В тот день были ещё встречи, которые Дубинин передвинул из-за задержки с химиками.

– Передвинул заранее? Или потом?

– В последний момент.

Юра кивает, подтверждая самые невозможные догадки. Это всё – случайность. Обычная, невыносимая случайность.

Статистически нулевая вероятность столкновения, которая с нами случилась.

Получается, Дубинин не для доступа к Киру ко мне полез?

Нет. Он встретил днём маму с малышом. После – меня. И шанс прижать меня появился быстрее, чем он бы сам придумал.

Я тру ключицу. Под кожей колит от волнения.

Дубинин приехал по работе. Узнал, что у меня есть ребёнок. Встретил меня. И решил воспользоваться этой возможностью.

Тогда есть шанс, что всё закончится быстро? Ну, у него были надежды на что-то другое. Без моего сына мог всё решить, раз не искал его.

Так что…

Есть хороший шанс, что всё наладится.

– Довольно, – хмурюсь, подбирая слова. – Разнообразные факты.

– Что смог, Маш. Через знакомых кинул клич. Что рассказали урывками, то и передаю.

– Я не с претензией! Ты что. Я очень благодарна, Юр, за помощь. Просто это слепить надо. Но, вроде, не всё так страшно?

– Это не всё.

Я подбираюсь. Юра выжидал, когда я первую волну растерянности переживала. Киваю.

– Особо никто не знает ни про какую-то Наташу, ни про Лялю. Про поиск доноров тоже, – я хмурюсь. Я ведь правильно имена запомнила? – Но это те, кто с Дубининым не особо общаются. В ближайшее окружение я не лез. Пока. Ты просила не палиться.

– Да.

– Но вот про консультации у врачей те знают. Приезжал один прямо в офис, когда был аврал.

– У Саввы таки появился офис?

– Он подолгу у Соколовского работает. Я о нём пока не пробил…

– И не надо. Я знаю Пашу.

Одни из лучших друзей Дубинина. Самый близкий, если ничего не поменялось.

С милыми сыновьями. И очень приятной женой. Мне нравилось с Викой общаться. Но после развода я оборвала все связи.

– Так вот. Приезжал какой-то, – продолжает. – Всем сплетникам, естественно, интересно стало. Фамилию запомнили. В общем, к гематологу обращались. Судя по всему, не только к этому. Просто этот засветился.

– Гематолог?

– Заболевания крови.

– О.

Я киваю. Значит, кто-то у Саввы болеет. Скорее всего, та самая Ляля. Чем-то связанным с кровью.

Но тогда зачем донор. Крови? Так подобного хватает. Даже редкой четвёртой группы сейчас хватает.

Я знаю, я сама несколько раз сдавала до беременности. Это не такая проблема…

– И финал. Ты говорила, что Кирилл в больнице был. Я туда сам съездил. Поспрашивал. Дубинин потом заходил внутрь. Крутился там. Чего хотел – непонятно.

А мне понятно.

Он тоже любит информацию собирать. Мог попытаться поговорить с кем-то, узнать больше о Кирилле. Возраст там.

Или получить остатки крови?

Не уверена, что такого бы для донора хватило. Но для теста ДНК…

Возможно.

Юра прав. Такая информация мне совсем не нравится. Точнее то, к чему она ведёт.

– Ничего из этого я не смогу подтвердить, – Юра хмурится. – По факту. Сплетни. И немного превышения полномочий.

– Про поездки за границу?

– Да. Ты знаешь, у меня есть друзья в разных структурах, но…

– Никто не будет своей работой рисковать, конечно.

Юра разрабатывает программные обеспечения. Когда мы познакомились, он только начал отходить от бизнеса деда.

Поэтому и вёл себя, как безразличный мажор. Ему действительно было безразлично производство.

Куда сильнее Юру интересовало программирование. И кибербезопасность.

И если вчерашнему раздолбаю никто бы не доверил, то семьянину с ребёнком доверия больше. Чисто инстинктивно.

Не знаю, как Юра прошёл все проверки, не привлекая меня. Но знаю, что своего добился. Не мирового признания, но друзьями среди чиновников обзавёлся.

Глава 14

Заявление Лёни довольно сильно выбивает из колеи. Но я благодарна парню за то, что он мне рассказал.

Предупреждён значит вооружён.

Я связываюсь с Дашей. Мы очень хорошо общаемся, а ещё она секретарша генерального. Должна быть в курсе всего.

Кирюша залипает на игрушках. Канючит каждую себе. Я успокаиваю, выслушивая рассказ Даши.

Девушка подтверждает всё. И даже соглашается отсканировать эти анкеты для меня. Хотя я надеялась, что всё в облаке сделано.

Теперь я должна Даше дорогущие туфли в качестве благодарности. Её цена. А у меня не было выбора, кроме как согласиться.

Пожалуй, со статусом «подруга» я немного поторопилась.

Я оккупирую диван Юры. Первый этаж сделан под одну комнату. Поделён на сектора. Прихожая, кухня, столовая и гостиная.

Вот в уголке гостиной я и нахожусь. Раскладываю бумаги перед собой, распечатанный в ближайшем копицентре.

Все анкеты. Вооружившись ручкой, подчёркиваю всё важное, что обо мне написали коллеги. Любые мелочи.

Я не знаю, что ищет Дубинин. И поэтому всё в сто крат сильнее.

– Мам! – Кирюша отвлекает. – Смотри.

Поднимаю взгляд – в облаках виднеется пролетающий самолёт. Через панорамные окна удобно смотреть на город.

Чем и занимается сын. Всё время крутится у окна, прижимаясь ладошками. Рассматривает другие небоскрёбы.

– Птичка!

– Ага.

Киваю, продолжая изучать бумаги.

Боже, почерк у некоторых просто кошмарный. То ли сделали комплимент, назвав красивой. То ли крысой обозвали.

Большинство фактов – нормальные. Работает до обеда, работает продуктивно. Помогает. Бла-бла-бла.

А вот то, что касается личной жизни…

Нервной дрожью охватывает, проникая иголками под кожу. Свербит от желания спрятаться.

– Сын, около двух лет, – зачитываю под нос. – Два года. Два. Почти два. Два-два-два.

Большинство людей прописывали, что Киру два! Даже так упоминали, будто ему уже больше.

И плевать, что у сына день рождения через неделю.

Это – ещё хуже.

Это – прямое доказательство того, что забеременела я в браке с Саввой.

– Охре… Шикарно пахнет! – оповещает Юра, вернувшись с работы. Но я не реагирую. – На тебя принтер напал?

– Что? – едва поднимаю голову.

– Ты вся в окружении бумаг. На тебе лица нет. Что уже случилось?

Я лишь киваю на копии. Нет сил говорить. Горло сжимает спазмами, кажется, что я в любой момент разревусь.

На бумагах – вся моя жизнь. Основная её часть.

Расписанная небрежным почерком на бегу.

Собранная для пользования Саввой.

Все разговоры, шутки, рабочие секретики – теперь они больше не мои. Достояние человека, которого я ненавижу.

Нельзя так.

Нельзя!

Я запрещаю со мной так обращаться!

Выкинуть меня на свалку истории за ненадобностью.

А после копаться в каждом закоулке моей души.

– Маш…

Юра зовёт, растерянно читает документы, после смотрит на меня. Я качаю головой. Всё в порядке. Почти.

Усаживается на пол рядом со мной, облокачиваясь на диван. Я чуть отодвигаюсь, давая больше места.

– Это звиздец. Почему ты мне сразу не позвонила? – хмурится. – Тебе нужно было сказать.

– А толк? Ты бы поехал и лично сжёг эти анкеты? Всё уже сделано. И я достаточно тебя нагрузила своими проблемами.

– И что? Проси. Ты моя жена.

Юра произносит это так, будто взаправду. Смотрит ободряюще, чуть улыбается.

Выдавливаю ответную улыбку, похожую на оскал.

Это наша «семейная» шутка.

Мне нужен новый договор – ты ведь моя жена.

Решишь выйти замуж снова, хоть сообщи – как моя жена.

Юр, подпиши разрешение – будь хорошим мужем.

– Я тебе должен, – ошарашивает. – Помнишь, как ты меня к деду погнала. Двести раз выслушала речь, а после сказала, что устала.

– Я правда устала.

– И чуть ли не силой заставила пойти и разобраться со всем. Тот разговор знатно облегчил мне жизнь. Так что – будем разгребать. И буду помогать.

– Как хороший муж?

Мы оба смеёмся. Я – немного натянуто. Но всё равно легче. Хотя бы от того, что рядом кто-то есть.

И я в этой борьбе не одна.

– Это вообще законно? – Юра сминает бумажку. – Мы ведь это можем использовать против Дубинина. Прижать его каким-то иском, чтобы отвалил. Разве нет?

– Ну, – я дёргаю плечом. – Криминала тут нет. Люди сами написали то, что я им рассказывала. Не тайна, не конфиденциально. Просто сплетни. Рассказы. Скажем так, отзывы обо мне.

Глава 15

Юра убеждает, что всё нормально. Успокаивает меня. Но как может быть всё нормально, когда страсть мужчины так жестоко ломают?

Такое впечатление, что меня происходящее задевает куда сильнее, чем Юру. Ему приходится меня утихомиривать.

– Я его грохну! – угрожаю кровожадно. – Без жалости.

– Напомни, какой там срок? – усмехается мужчина. – Лет пятнадцать? Дубинин того не стоит.

– Пять за состояние аффекта. А я сейчас в аффекте!

– Пропустишь первый класс Кира? – подначивает.

– А я на самозащиту выверну! Два, максимум, дадут. Я договорюсь.

– А я потом проверку безопасности не пройду. Жена-преступница – интересно, но не для государства.

Юра шутит, я понимаю. Но тем самым он даёт мне понять, что произошедшее его не подкосило.

Наоборот. Словно сильнее раззадорило. И мужчина шутит, что теперь может ударить в ответ по Дубинину.

И даже не для моей защиты.

Его задело.

А мальчики любят силой мериться.

– Но ты уверен, что это Дубинин? – уточняю, успокоившись.

Кирилл играет на диване, мы – пьём чай.

– Я никак не докажу, – Юра пожимает плечами. – Но ясно, кто там кукловод. Мой друг быстро связь нашёл. Дочь генерала, который всё остановил, бизнес имеет. А в том бизнесе…

– Савва инвестор, – догадываюсь быстро. – Ясно.

– Да. Я всю проверку прошёл. Там двести кругов ада, чтобы получить подобную работу. Слишком много секретной информации, сама понимаешь. И нас допустили. А теперь – новые факты проверяют.

– Мне так жаль!

– Почему? Ты генералу звонила?

– Но ведь из-за меня.

– Нет. Из-за того, что Дубинин мудак. Не переживай, Маш, я со всем заберусь. Заморозка – это не отмена. Время потеряем, но справимся.

Я благодарно улыбаюсь Юре. Понимаю, что всё наоборот должно быть. Мне нужно его успокаивать и поддерживать.

Дубинин – сволочь. Если не выражаться ещё хуже. Он поступил как последняя мразь.

И я…

Зачем?

Рассорить меня с Юрой? Подставить?

Да. Конечно.

Юра теряет проект. Бросает меня. Я остаюсь без защиты.

Давить и угрожать легче.

Простая цепочка.

А я ответить не могу. Нет таких мощностей.

Я ненавижу обороняться! Поэтому и в адвокаты не пошла, хотя когда-то хотела. Но понимала, что не моё.

У меня недостаточно сил, чтобы нападать и давить всё время. А оборону не сдержу.

В бизнесе всё проще. Поочерёдно нападаешь. Отбиваешься. Дальше условия обсуждаешь.

Юра уходит в кабинет, разбираться с делами. Я вожусь с сыном. А мыслями далеко.

Правило «не думать о работе с Киром» – впервые начинает давать сбой.

Особенно, когда мне начинают названивать. Программа по определению номера высвечивает «Лавров». Учредитель химиков?

А ему что нужно?

– Слушаю, Константин Семёнович, – отвечаю, посомневавшись. – Я сейчас на больничном.

– О, вы меня узнали, – раздаётся добродушный голос. – Отлично. Я про больничный знаю, да. Мне сегодня сообщили. Но, может, вы можете выйти?

– Я всё равно не работаю над вашим контрактом. Я могу передать вам контакты нового юриста.

– Я хочу только с вами работать! Марьям, войдите в положение. Вы начали уже вести дела, закончите их.

Я усмехаюсь, переворачивая для сына машинку. Тот благодарит кивком.

Ясно, что тут происходит. Дубинин не получил свою дозу встреч со мной. И теперь через других пытается продавить.

– Я не работаю, – настаиваю. – Можете так и передать Савелию Вениаминовичу. Это ведь он настаивает?

– Да, – обречённый вздох. – Марьям, что вам нужно? Какие ваши условия? Дубинин с вами хочет переговоры. Других критикует и отсылает.

– Но ведь это ваш юрист! Почему Дубинин вам условия диктует?

– Вы ведь знаете. Я вам сообщал. Нам нужен этот контракт. Иначе производство встанет. Мы едва на самоокупаемость выходим. Я бы не стал просить, но я хочу бизнес сохранить.

Своей прямотой Лавров давит на больное. Когда только успел найти мои слабые точки? Жалость, блин.

Или он просто такой? При встрече мужчина показался добродушным и честным. Очень взволнованным. Видно было, как ему нужен договор.

– Не вернусь, – огорчаю его. – Но… Я могу дать совет. Я не понимаю в бизнесе, но я понимаю кое-что в Дубинине.

– Всё-таки родственники?

– Он мой бывший муж, – не вижу повода дальше скрывать. – Так вот. Вы слишком нуждаетесь в его деньгах. И демонстрируете это. Бегаете за ним, на все условия соглашаетесь. Подчиняетесь. Дубинину становится неинтересно. Он заинтересован, но не стремится. Понимаете?