Мой (чужой) жених

Глава 3

Я медленно повернулась, взгляд тут же упал на женщину, облаченную в строгий деловой костюм. Если бы не рассерженный вид, ее вполне можно было назвать красивой.

– Почему так долго?– спросила она меня. Похоже, это и была менеджер Аня, с которой я недавно говорила по телефону.

Она внимательно меня оглядела:

– И почему на тебе комбинезон от Вонга? Ты же знаешь Пьетро, он его ненавидит, – казалось, ее глаза были полны ужаса, будто я совершила действительно страшную ошибку. Я даже имени дизайнера не знала, ни первого, ни второго, за модой не следила, это мне было ни к чему. Поэтому отличить обычную вещь и «от-кутюр» было мне не по силам.

– Запасное платье есть?

В ответ на мое замешательство она добавила:

– Лера, я всегда учила тебя на всякий случай хранить запасное платье в сумочке.

Я тут же открыла сумку и, к своему удивлению, действительно нащупала какой-то сверток ткани, очевидно, являющийся платьем.

– Есть.

– Сейчас же идем переодеваться, – и, не дожидаясь ответа, она схватила меня за руку и потащила в сторону здания.

– Если ты спишь с шефом, Лера, это не значит, что имеешь право срывать контракт и другим девочкам. Андрей тебя по головке за это не погладит, – высказывала она мне по дороге.

Значит, сегодня я проснулась в компании владельца модельного агентства?! Замечательно, теперь хоть имя удалось узнать того, с кем провела ночь.

Аня по-прежнему продолжала тащить меня ко входу, рука заныла от ее крепкой хватки. Но женщина нисколечко не обращала внимания на это, лишь продолжала:

– Лера-Лера, – покачала она головой. – Ты не первая модель в его постели, и не факт, что у тебя получится довести его загса.

Так не могла говорить просто коллега, скорее всего, они были подругами, и, наверное, дружили давно, еще до того, как Лера стала известной. И Аня явно не была в восторге от этой интрижки.

– А вот если испортишь с ним отношения, на твоей карьере можно поставить крест.

– Почему? – не удержалась от вопроса я. Мне казалось, в модельном бизнесе важны только внешние данные.

– Потому что, пока не истек контракт, твоя судьба в его руках. Сколько я тебе объясняла, – вздохнула Аня. Мы зашли в здание, и менеджер уверенно повела меня через лабиринты различных коридоров, я едва успевала за ней. Похоже, мы действительно опаздывали на эту репетицию. Единственное, пришлось сделать остановку в примерочной одного из здешних магазинчиков, чтобы я сменила одежду.

Всю дорогу я пыталась придумать предлог, чтобы избежать подобного, но ничего подходящего в голову не приходило, оставалось лишь подчиниться неизбежному. Впрочем, это всего лишь репетиция, а значит, никакого вреда карьере Леры я не нанесу.

«Зато смогу узнать что-нибудь интересное», – успокаивала я себя.

Менеджер привела меня в закулисье за сценой, которое сейчас напоминало огромную гримерную, где сбилось около пятнадцати стройных длинноногих девушек. Увидев меня, одна из них, со светлыми волосами, вышла вперед и сказала:

– А вот и Лера, – и все взгляды устремились на меня.– А мы уже все тут переживали, – сказала она с показным беспокойством, хотя в тоне читалось: она надеялась, что я не приду. Девушка подошла ко мне и расцеловала в обе щеки, вот только в этом приветствии не было ни грамма искренности, больше напоминало поцелуй Иуды.

Ее звали Ева. Эту модель я знала, она не была слишком известной, я читала о ней, когда изучала историю своего кумира. Та самая подруга, которую не взяли в свое время на кастинге, вместо неё выбрав Леру. А ведь она даже не собиралась участвовать, пришла за компанию. Каково это было, получить отказ тогда?! Каково это, когда весь мир обсуждал удачу подруги, каждый раз касаясь ее поражения?! И задумывалась ли Литвински, в чьем теле я сейчас нахожусь, что дражайшая подруга будет первой, кто ударит ей в спину, как только подвернется возможность?! Даже я это понимала. Это явно читалось в глазах: неприкрытая ненависть, подслащенная мягкой улыбкой. Впрочем, это не мое дело, как и отношения Леры с женихом, для меня все скоро закончится, и я вновь вернусь к своим проблемам. Однако сейчас в ее присутствии все-таки стоит держать ухо востро.

– Как Андрей? – сладко произнесла она звонким голосом, в котором так и чувствовался яд. Она ненавидела ее еще и за это, за то, что закрутила роман с боссом. С чем именно это было связано, я не знала, это могла быть как зависть, так и что-то личное. У Андрея вполне мог быть роман с ней когда-то. Личностью жениха Леры я не интересовалась. Это как в сказках, никто по-настоящему не интересуется принцем, достаточно того, что он принц.

– Когда свадьба?– вопрос звучал мягко, но я чувствовала в нем попытку задеть. Наверное, это больная тема для Леры.

– Все хорошо, готовимся, – сказала я. И в это время отворилась дверь.

В помещение зашел мужчина в розовой рубашке и клетчатых синих брюках, слишком облегающих, на мой взгляд. Тут же в глаза бросилось, что по краям его волосы были покрашены в бордовый цвет. Судя по виду, это и был Пьетро, о котором говорила Аня. А за ним, словно свита за королем, следовали мужчины и женщины, облаченные поверх одежды в черные передники, из карманов которых виднелись многочисленные расчески и зажимы – очевидно, стилисты.

Модельер обвел всех взглядом и остановился на мне:

– О, вот и моя муза прибыла. Роза среди прочих цветов, – подошел он и поцеловал мне руку. Спиной я чувствовала, как меня сверлят взглядами другие девушки. Они продолжали улыбаться, будто его слова нисколечко не задевали их, словно им было приятно это слышать. В конце концов, им за это платили.

– Что ж, пора готовиться, – и он отвернулся к своей свите и отдал им какие-то распоряжения.

Двое стилистов тут же усадили меня на стул, и закипела работа, Мои (точнее, Лерины) волосы зачесывали, крутили на стайлер и постоянно брызгали лаком до такой степени, что они казались деревянными. Никогда не думала, что запах лака может быть пострашнее больничной хлорки. Тело все затекло от бесконечного неподвижного сидения, к которому я не привыкла. Нельзя было даже потереть лицо, над которым трудился визажист, я чувствовала себя холстом, на котором рисуют нужную картину. Слишком много баночек и тюбиков использовал мастер, покрывая мое лицо многочисленными слоями косметики.

Хуже всего оказалось то, что меня усадили в самом центре, так как другим мастерам нужно было все повторить, ибо макияж у всех должен быть одинаковым. Подготовка девушек затянулась на несколько часов, и я всерьез задумалась, к чему это все, если у нас сегодня только репетиция? Зачем тратить деньги на стилистов и время в этом случае? Тем более, время сейчас мне было как никогда дорого.

Нет, конечно, приятно оказаться в руках специалистов по красоте, и мое отражение в зеркале лишь показывало их профессионализм. Но лучше бы я потратила это время на что-нибудь другое, например, съездила за лекарствами для брата, до нужной аптеки путь был неблизкий, и после работы обычно не так уж легко туда добраться.

Из мыслей меня вырвал телефонный звонок, звонили не мне, а одной из девушек, что была среди запасных:

– Да, милый, – ответила она, поднеся мобильник к уху. – Да, показ – это на весь день. Увидимся вечером.

– Сегодня? Показ?!– испуганно произнесла я, наконец понимая, что серьезно влипла.

– Так они всегда в один день с репетициями, – произнес парикмахер, стоящий рядом со мной, таким тоном, как будто сообщил нечто само собой разумеющееся, и тем самым разрушил мою надежду на то, что я неправильно все поняла.

В голову ударила паника. Я почувствовала, как ком подкатывает к горлу, и закашлялась, вновь заставив обратить на себя внимание других девушек. Я серьезно вляпалась: одно дело завалить какую-то репетицию, а другое – показ мод. Да Лера меня в порошок сотрет! Удивительно, как только она еще не обрывает телефон многочисленными звонками? Я бы на ее месте этим занялась в первую очередь. Быть может, что-то случилось?

Но думать об этом было некогда, нужно было решать текущие проблемы. И для начала – пережить предстоящее мероприятие. В конце концов, нужно лишь пройтись по подиуму туда-обратно, это не страшно, я видела это столько раз по телевизору, когда была в гостях у Тани. Она обожала смотреть шоу «Топ-модель по-американски».

Настало время одеваться. Модельер лично подходил удостовериться, что все в порядке, вещи надеты правильно, и ничто из мелочей не забыто, постоянно останавливаясь и что-то подправляя на девушках. Попутно он отвлекался и на рабочие моменты, например, на рассадку журналистов. Рядом расхаживал администратор, который должен был следить за очередностью выходов моделей и помогать им быстро переодеваться.

К этому времени я уже успела немного успокоиться. Сейчас посмотрю, как другие девочки будут идти, авось смогу повторить. Тем более, если идти буду десятой, то никто и не заметит огрехов с моей стороны. Но, увы, моим мечтам было не суждено воплотиться в реальность.

– Первой идет Лера. Покажет вам мастер-класс, – озвучил Пьетро, удаляясь в зал и лишая меня какой-либо надежды.

Я почувствовала, как предательски задрожали колени, мне бы просто пройти было, а не мастер-классы показывать. Но все-таки пришлось выйти на подиум, под музыку и многочисленные вспышки фотоаппаратов. Такие яркие, что с непривычки они ослепляли меня.

В почти пустом зале, кроме модельера, сидели несколько человек и о чем то жарко дискутировали, но сам Пьетро смотрел только на меня. И только я дошла до конца подиума и уже думала, что можно облегченно вздохнуть, как услышала:

– Ты не Лера, – бросил модельер. И я замерла, с меня словно сорвали маску и застали на месте преступления.

Ни жених Леры, ни менеджер, с которой она дружила, не догадались о подмене. И даже злостная подруга-соперница не заподозрила неладного. Лишь только он, человек, который знал Леру только по работе, все понял. Он смотрел на меня, словно видел насквозь, словно мог лицезреть мою настоящую внешность.

– Ты не нимфа, – сказал Пьетро, качая головой, на его лице читалось огромное разочарование. – Ни грации, ни лоска, ничего. Так только доярка будет ходить, – хмыкнул он и наморщил лоб. – Это Андрей надоумил сорвать мой показ? – казалось, его голос сорвётся на фальцет, настолько он был в ярости, что вскочил с места.

– Жан, они хотят мне сорвать показ! – крикнул он кому-то. – Катастрофа! Это просто катастрофа! Провал! – возмущался он, активно размахивая руками.

Я застыла, не зная, что делать, и смотрела на разгорячённого модельера.

На его возмущенные крики пришла Аня. Менеджер выглядела такой невозмутимой, будто бы не перед ней сейчас известный модельер рассылал проклятья и кричал о происках конкурентов, словно подобное поведение дизайнеров для нее было вполне обычным:

– Что случилось, Пьетро?– спросила она. Голос звучал на удивление ровно и бесстрастно, поразительно контрастируя с яростными воплями модельера.

Пьетро, не в силах уже ничего не говорить, лишь красноречиво посмотрел на меня. Один из его соседей с намотанным на шею шарфом встал и сказал:

– Это было ужасно, Анна Владимировна. Начинающие модели ходят лучше.

Менеджер кивнула ему и перевела взгляд на кутюрье.

– Все в порядке, Пьетро, все хорошо, – сказала она таким тоном, каким я обычно пыталась успокоить Ваню. – Просто Лера потянула лодыжку, но из любви к тебе никак не могла пропустить показ, – не моргнув глазом, соврала она. – Ты же самый любимый ее модельер, она с твоими вещами никак расстаться не может, говорит, что ты получше всех западных кутюрье.

Пьетро тут же перевел на нее взгляд, ему явно льстили такие слова.

– Вот и совершила девочка глупость. Ты же видишь, у нее все лицо искажено от боли. – Она махнула в мою сторону. Да, выглядела я, скорее всего, неважно: до такой степени, что на лице кутюрье появилось сочувствие. – И все равно на показ поехала, наплевав на все заверения врача.

– И как это получилось? – спросил он, обращаясь то ли к Ане, то ли ко мне.

– Ты же знаешь Андрея. – Анна картинно прикрыла глаза.

– Мужлан есть мужлан, – кивнул модельер, похоже, владельца модельного агентства он не слишком жаловал. – Совсем не понимает, что такие цветки нужно беречь.

Аня лишь на это улыбнулась.

– Будем надеяться, что после свадьбы начнет. – Аня на мгновение бросила взгляд в мою сторону. – Лера вот мечтает о свадебном платье твоего авторства.

– Будет, будет,– сказал он, довольный, и обратился ко мне.

– Ну что ж, рыба моя, иди лечись, но я все-таки учту твою попытку, – сейчас голос звучал достаточно мягко, с некоторой толикой грусти.

Теперь же он повернулся к менеджеру.

– Но что мне теперь делать? – услышала я, удаляясь в закулисье. – Мне нужна звезда. Мне нужен фурор! – говорил Пьетро, манерно растягивая слова.

– Позвольте мне заменить Леру? – раздалось позади, и через мгновение я ожидаемо увидела Еву, изящно шедшую в свете софитов. Она явно решила воспользоваться оплошностью соперницы и занять ее место. Но мне было на это все равно. Все, что мне хотелось сделать, это быстрее сбежать отсюда. За кулисами на меня вопросительно поглядывали другие модели, но никто не пытался заговорить. Что-либо пояснять остальным девушкам было для меня самым последним желанием. Я села на пуф. С радостью сняла неудобные туфли на слишком высоких каблуках и отбросила их подальше. Стараясь ни на кого не смотреть, быстро переоделась. Нужно поскорее отсюда выбраться, вернуться домой и забыть этот длинный день. Произошедшее жгло горечью разочарования. Еще бы – опозориться при стольких людях. Это было ожидаемо, но почему-то довольно неприятно. Впрочем, в конце концов, это чужая жизнь. И совсем скоро все вернется на круги своя.

Я уже направилась к выходу, но моим мечтам вновь не суждено было сбыться: в дверях ждала Аня. И вид у нее сейчас был далек от миролюбивого.

Женщина тут же схватила меня за руку и потащила в безлюдный коридор, подальше от чужих ушей.

– Лера, что ты вытворяешь?– прижала она меня к стенке. – Тебя что, конкуренты купили? Или ты ходить по подиуму разучилась? Преподавателя нанять?

Ее лицо было перекошено от ярости, настолько, что я серьезно испугалась. Казалось, еще секунда, и она меня ударит.

– Что это вообще такое? Может быть, ответишь наконец?! – кричала она в попытке выбить хоть какой-нибудь ответ.

– Нервы, – выдала я первое, что пришло на ум. И это было правдой, точнее, частью правды, в которую она нисколько бы не поверила.

– Нервы у тебя, побывавшей на подиуме Парижа и Милана? – усмехнулась она и ослабила хватку. – Не верю.

Сердце бешено билось, всем своим существом я искала выход из ситуации. Потому что в правду она действительно не поверит. Я бы точно не поверила. Еще бы и диагноз попробовала подобрать, перед тем как сопроводить человека в психушку.

– Так что происходит? – настаивала она, уперев руки в бока и смотря на меня заправским взглядом бывалого следователя, расколовшего не одного преступника.

– Я потом все объясню! – крикнула я и рванула вперед, наутек. Это было единственным правильным решением, пусть Лера ей уже все объясняет.

Аня не побежала за мной. Может, из-за высоких каблуков, может, посчитала, что это выше нее, лишь крикнула вдогонку:

– Мне и на фотосессию замену искать?

Но я уже неслась по запутанным коридорам здания к выходу. Только выйдя на свежий воздух, я наконец решила остановиться, чтобы попросту отдышаться, но все равно прислушивалась, нет ли за мной погони. Это было изначально плохим решением – отправиться сюда, – и больше подобного я делать была не намерена.

Телефон Леры звонил, не переставая. Суматошно я начала искать его в сумке, надеясь, что это мама или сама Лера. Но, взяв смартфон в руки, увидела, что названивала мне именно Аня. Одним нажатием я выключила мобильник и поспешила к ближайшей остановке общественного транспорта.

Только я оказалась у проезжей части, как возле тротуара остановилась черная иномарка, из опущенного стекла автомобиля услышала:

– Девушка, вас подвезти? – произнес мужской баритон.

– Нет, спасибо, – ответила я. Мужчина повторил свое предложение еще раз. Но я еще раз отказалась, добавив голосу уверенности. Мало ли что у него было на уме.

Через полчаса подъехал нужный мне автобус, который, к сожалению, оказался забит битком, настолько, что я едва в него протиснулась. Конечно, можно было отправиться на такси, это было бы комфортнее и гораздо быстрее, но мне было неудобно тратить чужие деньги, вот я и ограничилась самым необходимым. Ничего, поеду стоя, мне не привыкать. Но не успела я об этом подумать, как молодой человек уступил мне место, и, поблагодарив парня, я села. Он только улыбнулся, но ничего не сказал.

Оставшийся путь до нашей старенькой хрущевки я проделала пешком. Живот уже скручивало судорогой от голода, я сегодня не успела сделать даже глотка воды, не то что поесть. Но слишком хотелось поскорее очутиться дома. Что там творит Лера в моем теле? И как там мама с Ваней?

Дойдя до родной пятиэтажки, я почти вбежала в подъезд. Домофона у нас все еще не было, и не нужно было ждать кого-то из жильцов. Быстро поднялась по лестнице на пятый. Входная дверь нашей квартиры была заперта, и я принялась в нее барабанить, в надежде, что хоть кто-то услышит. Но ответа все не следовало. Квартира была пуста.

От беспомощности я просто села на холодный пол и подперла стену. Весь день я мечтала добраться домой и оказалась перед закрытой дверью. Но самым худшим было не это: мама не отвечала на телефонные звонки.

За этим занятием меня, сидящую на полу, и застала Тамара Петровна. Наша соседка, которая, судя по пакету в руках, собиралась в магазин. Увидев ее, я тут же вскочила на ноги и выпрямилась. Соседка когда-то работала в школе и даже год была у меня классным руководителем. Но потом сменила работу педагога на халат продавца.

– Вы не знаете, куда пропала Татьяна Сотникова? – я едва не сказала «мама». – Весь день не могу дозвониться.

– Понятное дело, не можешь, – протянула женщина. – Тут у нее горе такое случилось, не до звонков ей сейчас. Ребенок у нее умер.

Казалось, земля ушла из-под ног, а сердце пропустило удар. Только не это, все что угодно, только не это. Этого не могло произойти. Я же видела Ваню вчера утром, с ним все было хорошо, никаких следов надвигающегося приступа, даже румянец был на щеках. Он просил купить набор карандашей и, если получится, альбом, но если не получится, не страшно. Он всегда так говорил. В свои шесть лет брат отлично понимал, как нелегко семье, и редко что-то просил. На глаза навернулись слезы, я быстро смахнула их, уже готовясь разреветься, поймала на себе взгляд соседки. Она все стояла и чего-то ждала, будто хотела поддержать разговор.

– Такая была хорошая девочка. Семье помогала, – произнесла она, ожидая от меня хоть какого-нибудь ответа.

Но я была не в состоянии что-либо сказать. В ушах стояло «девочка», «девочка». Не «мальчик», не «Ваня». Тело накрыла волна облегчения, казалось, я только сейчас смогла выдохнуть. Только одно было важно: что Ваня живой. И это вытеснило все остальные мысли, даже такую простую, что в нашей семье было двое детей.

– Алену машина сбила, когда она ночью возвращалась домой. Ее тело утром обнаружили, – рассказывала соседка. – Виновника не нашли, и вряд ли, похоже, найдут.

Дальше я не слушала, просто застыла в неверии, с трудом пытаясь осознать, что Леру мне уже не найти. Все. Назад дороги не будет. А Тамара Петровна все еще рассказывала про мою смерть, о которой я ничего не знала.

– А вы, собственно, кто? Дочь Таниной подруги? Или одна из приятельниц Алены? – спохватилась она, выложив немало подробностей о моей и маминой жизни. – Я вас раньше здесь не видела.

– Дочь подруги, – ответила я первое, что пришло в голову, сжимая кулаки настолько плотно, что ногти царапали кожу до крови, так что я ощущала боль.

– Татьяну сегодня не ждите, она к тетке вместе с Ваней поехала, чтобы хоть как-то в себя прийти, – сказала соседка и спросила: – На похороны-то придете?

– Когда они? – было странно спрашивать о собственных похоронах, но сегодня все казалось чересчур странным.

– Завтра в десять на Алексеевском кладбище, – сказала соседка и, решив наконец отправиться по своим делам, медленно зашагала вниз по лестнице. А я застыла, отчаянно желая прийти в себя. Во всех смыслах.