Мой дерзкий сосед

Тарарах

Я никогда не был жаворонком. Как по мне, рассвет – это полный отстой. У меня бы и мысли не возникло просыпаться в такую рань ради пробежки, если бы не Люк Скайкокер[2], чертов шумный петух, который живет по соседству.

Я бы уже давно сделал из него утренний протеиновый смузи прямо с перьями, если бы не хозяйка этого красноголового кайфолома. Трикси пришибла бы меня банкой с маринованными яйцами, если бы я придушил ее любимого цыпленка. Чертовски тупого петуха.

Я был бы не против, если бы она сжала кое-какие части моего тела, но только не горло. Хотя… кто знает? Нет. Мы не в тех отношениях. Мы давно застряли во френдзоне, а значит, я могу пялиться на ее сочную задницу, но не восхищаться ей вслух.

Прямо как сейчас, когда она наклонилась посреди чертовой улицы, чтобы подхватить на руки Люка Скайкокера, который каждое утро терроризировал всех соседей, пока те не проснутся. Каждый раз, когда она подходила к нему, он убегал, хлопая крыльями и кукарекая восходящему солнцу, как раздражающий будильник.

– Люк, если бы ты не был таким милым, я бы уже запекла тебя на ужин. Иди сюда, мелкий гаденыш. – Трикси, вытянув руки, снова подкралась, готовясь схватить его, и мой пульс стал выше, чем во время утренней пробежки.

Возможно, это все из-за одного из ее любимых пышных платьев в стиле пятидесятых, которое было на ней, и каждый раз, когда она наклонялась, я мог взглянуть на ее пышные бедра и такие чертовски сексуальные трусики в горошек, которыми она то и дело сверкала передо мной. В тот момент я болел за Люка, чтобы вдоволь насмотреться на то, что никогда не будет моим. Черт.

Пора завязывать быть придурком, который думает членом, и уже помочь.

Мы просто друзья, и были ими со школы. Тогда в старших классах она так сильно отфрендзонила меня, что я до сих пор не оправился. Это не значит, что я не передергиваю в душе, все еще думая о ней, учитывая, что моя мама прилагала все усилия, чтобы я и шесть моих братьев не выросли мудаками, в то время как мой отец учил нас быть джентльменами.

Трикси мне отказала, и я не собирался давить. Она хотела быть друзьями, и вот мы друзья. Что не мешает мне подглядывать. Каждый раз, когда выпадает шанс.

Если бы я не увлекся грязной фантазией, в которой Трикси выгибалась у меня на диване, я бы заметил, как миссис Бохачек несется на всех парах по дороге со скоростью одиннадцать миль в час[3]. Она была невысокого роста, поэтому едва видела дорогу из-за руля своей древней винтажной машины – «Олдсмобиль Торонадо» семьдесят четвертого года выпуска. И все бы ничего, но Люк Скайкокер устремился прямо к передней решетке машины, пока Трикси пыталась его нагнать.

– Трикси, берегись! Миссис Бо прямо по курсу! – Я уже бежал за ней, но еще ускорился, когда Люк взлетел. Он метил прямо в лобовое стекло.

– Люк! – закричала Трикси, – используй силу, глупый петух, используй силу.

Еще немного – и тупой цыпленок влетел бы в машину, и его бы точно размазало по всему лобовому стеклу, что заодно до смерти напугало бы миссис Бо… И я никак не мог позволить ему покончить с собой, разбившись об «Олдс». Трикси бы не вынесла, если бы ее петух отправился в большой курятник на небесах.

А я терпеть не могу, когда она плачет. Мой агент, тренер и ребята из команды убили бы меня, если бы узнали, что я собираюсь вылететь на дорогу. И все же я рискнул своей карьерой, выпрыгнув прямо перед машиной, чтобы спасти идиотского петуха.

Это же проще простого.

Вот только даже самый опытный и спокойный водитель испугается, если увидит, как прямо на него летит огромный разноцветный петух. А миссис Бо такой не была даже в свои лучшие годы. Машина вильнула в одну сторону, потом в другую, как будто миссис Бо напилась в стельку. И у меня был шанс метнуться на дорогу и обратно, чтобы спасти и ее, и птицу, если бы миссис Бо не нажала с испугу на педаль газа. Она разогналась до четырнадцати миль в час и продолжала набирать скорость.

– Быстрее, Беатрис, шевелись, шевелись! – Трикси уже пыталась предугадать маневры миссис Бо, все явно шло к катастрофе.

Меня накрыл знакомый прилив адреналина, словно я играл на поле. Мое зрение обострилось, и я, устремив взгляд на машину, петуха и мою подругу, быстро прикинул скорость и расстояние, чтобы «Олдс» не размазал меня по асфальту.

Я подпрыгнул и со всех ног побежал вперед. Рывком, достойным Суперкубка, я вскочил на капот машины, максимально вытягивая руки, схватил Люка Скайкокера за длинные свисающие перья хвоста, потянул его к себе и сунул под мышку, как футбольный мяч.

Потом я оттолкнулся от капота машины, обхватил Трикси за талию, прижал ее к себе и скатился с другой стороны машины, ударившись бедром о полированный металл. Миссис Бо снова резко повернула в сторону. Я принял основной удар на себя при падении, чтобы Трикси и петух не ушиблись.

Мы приземлились на траву между проезжей частью и тротуаром перед моим домом. Миссис Бо резко затормозила. Несколько секунд мы втроем так и лежали, моя грудь вздымалась, пока я переводил дыхание, а выброс адреналина затихал в крови.

Трикси тоже дышала неровно и часто. Она подняла голову с моей груди, где та оказалась при приземлении, и поправила очки на носу.

– Ого, мистер Кингман, это у вас петух в кармане или вы так рады меня видеть?

Даже если не брать во внимание тот факт, что я до этого фантазировал о заднице Трикси, влияние адреналина на тело трудно отрицать. Во время напряженных футбольных матчей я сотни раз возбуждался. А уж когда фантазии подкрепляются адреналином, появляется стояк, который уже не пройдет сам по себе.

А девушка, распластавшаяся на мне в данный момент, совершенно точно помогать мне с ним не собиралась. К счастью, именно в этот момент Люк Скайкокер высунул голову между нами и клюнул меня в руку, причем дважды.

Он вырвался из моей хватки и как ни в чем не бывало неспешной походкой пересек двор и поднялся на крыльцо дома Трикси. Мелкий засранец.

Трикси покачала головой и фыркнула.

– Кажется, он так хочет сказать: «Спасибо, что спас нас».

Неправда. Этот петух клевал всех, кроме Трикси, особенно парней. Он любил ее, и я больше чем уверен, считал ее своей истинной любовью, предназначенной судьбой.

– Ага, а ты чем отблагодаришь?

Черт тебя дери. Само вырвалось, и получилось игриво и двусмысленно. Я прекрасно знал, что такое вслух говорить нельзя.

Она уставилась на меня, и неловкая пауза тянулась, казалось, целую вечность. Я просто был не в состоянии переварить столько происшествий в семь утра. Я сел и аккуратно убрал ее со своих бедер, потом встал и протянул руку, чтобы помочь ей встать.

Трикси схватилась за нее, и было чертовски трудно удержаться и не прижать ее к себе, когда я потянул ее наверх. Она почти сразу отпустила мою руку и несколько раз провела ладонями по бедрам и заднице, чтобы стряхнуть пыль с юбки. Мне пришлось прикусить свой кулак, чтобы не броситься помогать ей и не отпустить какой-нибудь комментарий.

Кажется, дома меня ждет долгий ледяной душ.

– Эй, детишки, не вылезайте на дорогу. Не вынуждайте меня звонить вашим родителям и жаловаться, что вы шатаетесь где попало! – прикрикнула на нас миссис Бо, как будто нам все еще было по восемь лет и мы бегали по всему району субботним утром.

– Простите, миссис Бо. Мы будем осторожнее в следующий раз. – Трикси помахала нашей пожилой соседке. Удовлетворившись этим, миссис Бо фыркнула и неторопливо поехала дальше с таким видом, будто она хозяйка всего района.

Но на самом деле хозяином здесь был я.

– Заходи ко мне вечером, я отблагодарю тебя жареным цыпленком.

Трикси бросила сердитый взгляд в сторону Люка Скайкокера, который с довольным видом гнездился в цветочном горшке возле входной двери. Она любила этого глупого цыпленка, а он любил ее. Она ни за что не дала бы его съесть.

– Не смогу. Обещал Джонстону Мэннивею, что сегодня вечером приду на вечеринку в честь открытия его ресторана. – Изначально в «Мустанги» меня взяли как запасного квотербека. И я много трудился, чтобы вырасти до самого популярного игрока за всю историю клуба. Мэннивей тогда без промедлений взял меня под свое крыло и заверил, что я выиграю больше колец Суперкубка, чем он. Он и правда хороший мужик, я бы сделал для него что угодно, чего бы мне это ни стоило. Хотя сложно назвать каторгой ужин и выпивку в его новом буржуйском ресторане в Черри-Крик. – Составишь компанию?

Она, как обычно, мило поморщила носик.

– Хм, нет. Я не из тех, кто ходит по ресторанам типа стейк-хауса Мэннивея. Тебе нужна чирлидерша или… о, придумала, пригласи новую ведущую с канала 9NEWS. Она вся такая безупречная и утонченная. Вы могли бы стать новой звездной парой Денвера. А мы придумаем вам милое имя типа Крисэнджела или Энджтофер.

Ага, конечно. Я уверен, Энджи Круз была милой, но, вероятно, на свидании с ней было бы так же скучно, как смотреть игру в гольф.

– Не думаю, что она в моем вкусе. Да ладно тебе. Будет весело, к тому же жена Джонстона позаботилась о том, чтобы в ресторане было полноценное веганское меню, так что тебе не придется жевать печеную картошку в мясном ресторане. У них даже есть то странное псевдомясо, которое ты ешь вместо говядины.

Она очаровательно покружилась и спела свою любимую песню из «Флипфлоппера»:

– Потому что я грязный веган[4].

– Так ты пойдешь? Ты мне должна за спасение жизни Люка Скайкокера.

Я не надеялся, что это будет настоящим свиданием или типа того. Хотя мой член об этом не догадывался, по всей видимости.

– Заманчиво. Мне нравится пялиться на задницы футболистов. – Она задумчиво прижала палец к губам. – А кто еще придет?

Мне было все равно, что она собирается глазеть на задницы других парней. Я не ревнивый. Вообще. Надо бы поговорить с тренерами о дополнительных упражнениях для моих ягодиц…

– Дек, Эверетт, Хейс. – Мои братья, которые тоже были в команде «Мустангов». – И мой отец.

Тренер Кингман заслуженно считался звездой футбола. Его «Драконы» Денверского государственного университета завоевали семь побед на чемпионатах, а это что-то да значит. Как и быть отцом-одиночкой вот уже семнадцать лет и вырастить восьмерых детей, четверо из которых играют профессионально, еще трое задают жару в колледже и, вероятнее всего, будут задрафтованы в первом же раунде, когда придет их черед. А еще одна – трудная девочка-подросток, которую мы все любим.

В Денвере не было ни одного мероприятия, хоть как-то связанного со спортом, куда бы не приглашали моего отца. Он всегда был при делах, даже когда вышел на пенсию.

– В ресторане яблоку негде будет упасть из-за фанаток Кингманов, а это вовсе не те задницы, на которые я хочу поглазеть. – Трикси покосилась на меня. – Кто еще будет?

Не ревную. Я совсем не ревную.

– Другие парни из команды, и, конечно, Джонстон и Мари. Но знаешь, это не главное, ради чего стоит прийти. Там же можно посплетничать.

Трикси пожала плечами и довольно улыбнулась.

– Думаю, я найду, на что можно смотреть весь вечер. А вот кто у нас в курсе самых грязных сплетен про знаменитостей Роки-Маунтин, так это ты, а не я.

Ага. Попалась.

– И поэтому ты пойдешь со мной. Чтобы я мог тебе сразу показать, кого из присутствующих пригласили на кулинарное состязание «Грейт Майл Хай».

– Не может быть. Иди ты! – Она толкнула меня, а я притворился, что ей хватило сил сдвинуть меня с места, и отшатнулся в сторону. – Они приедут сюда? Что же ты с этого не начал? Ладно. Я иду.

Трикси была без ума от соревновательных шоу. Она подписалась на чудовищное количество стриминговых сервисов. Уж мне ли не знать. Она заставляла меня смотреть их вместе с ней каждую гребаную неделю. Если кто-то выяснит, что я вообще знаю, кто такие Пол Голливуд, Мэри Берри и Прю Лейт[5], дни мои сочтены.

– Я заеду за тобой в семь. – Я уже научился не выглядеть слишком радостно, когда она соглашалась пойти со мной на псевдосвидание. – Увидимся вечером.

Она взбежала по ступенькам на крыльцо, потянула входную дверь, загнала Люка Скайкокера в дом и помахала мне так, будто в самом деле ничего особенного не было в том, что мы собираемся пойти куда-то вместе сегодня вечером. Так и было. Я таскал ее с собой на все мероприятия, для которых мой агент не согласовывал никакого сопровождения ради пиара. Хотя чаще всего он и не искал никого, потому что я почти всегда отказывался.

Ничего. Особенного. Потому что мы друзья. Соседи. И только.

А сейчас мне нужно было отправиться на еще одну долгую пробежку и двенадцать раз принять холодный душ до сегодняшнего вечера.