Глава 16

Полуделовой разговор

Юля

Я сама себя не узнаю. Эти перепады настроения, видимо, очередная шуточка гормонов и близнецов, что поселились во мне и требуют жрать, спать, рыдать. Больше мне ничего не хочется. Особенно встречаться с Лёшенькой.

Нет. Я бы, наверное, не хотела, чтобы Павлик ушёл. А он всё же покинул меня и дверь аккуратно за собой прикрыл.

Мне понравилось стоять за его спиной. Я чувствовала себя защищённой и… слабой. В тот миг я могла себе это позволить – быть простой женщиной, у которой есть кому решать все дела и проблемы.

Но так не бывает – это я уже давно уяснила. Либо ты всё делаешь сама, либо позволишь топтаться по себе, превращаясь в обычную услужливую самку, к которой относятся снисходительно, как к домашнему животному.

Кошек и собак любят, даже членами семьи считают, но ни о каком равноправии речь не идёт. Просто игрушка: захочет мужчина – посадит на колени и за ушком почешет. Не захочет – пошла вон, на выход. Можешь с вещами, а не пожелает господин – голым задом по ступенькам. Ещё и пендель рискуешь получить для ускорения.

За те пару минут, что даны мне на передышку, я снова возвращаюсь из состояния киселя в нормальный тонус.

Ильин не тот человек, что отступает. В этот раз он демонстративно стучит, но не ждёт, пока я отвечу – входит победителем. Чемпион мира. Я знаю его, наверное, лучше всех. Может, даже мама его не в курсе, каким он может быть порой.

Кстати, маме его я никогда не нравилась – понаехавшая из деревни. Но это уже незначительные мелочи.

– И снова здравствуйте, – тянет он лыбу, а я думаю: что я в нём нашла тогда? Что есть в нём прекрасного, кроме роста и внешности?

Вон, Павлик ему проигрывает. И в красоте, и в росте. Хотя, если разобраться, такой же шовинист. Да ещё с перепадами настроения: то он мерзок до невозможности, то заботлив, как няня.

И все эти выкрутасы наводят меня на мысль: он просто меня прощупывает, чтобы потом снова напасть и пнуть побольнее. Другого объяснения я не нахожу. Вон как выспрашивал участливо про деньги, например. Думает, я ради бабла с ним в постель легла?

– Здравствуй, Юль, – переходит Лёха на нормальный тон, видимо, впечатлившись моим каменным спокойствием.

Мне как-то вообще всё равно – есть он, нет его. У меня в жизни такие крутые русские ямки да кочки, что американские горки нервно курят в углу и плачут.

– Добрый день, Алексей Дмитриевич, – теперь я старательно растягиваю губы, изображая деловую вежливость.

– Ты как не родная, – хохотнул он. – Можно и без этих церемоний, учитывая наше бурное прошлое.

Это у тебя оно было бурное. А у меня – обычное. Очень даже скромное, подчинённое единому божеству – Лёшеньке Ильину.

В рот ему глядела, надышаться не могла. Глазами влюблённой дурочки на него смотрела, любой каприз исполняла. Была ему и любовницей, и кухаркой, и домработницей в одном лице.

Загрузка...