Мой Лигр

Глава 3

Я не смогла побороть свой страх. Савински и его шайка бабуинов… Да они все там с придурью. Эта мифическая зверюга, когда отойдёт от успокоительных, залпом меня слопает и не подавится. Поэтому я сбежала. Этой же ночью. Спряталась в кустах напротив пропускного пункта. Когда охранник отвлекся, проверяя документы у въезжающего на территорию парка фургона, прошмыгнула через ворота за спиной охранника и юркнула в заросли, в темноту. Кубарем скатилась по крутому каменистому склону, счесала себе колени и запястья, а затем, приземлившись на живот, со всех ног бросилась наутек.

Боже, молю. Дай мне сил вытерпеть весь этот ад.

Поверить не могу, что у меня получилось так ловко удрать. Наверное, страх взял своё и мозг начал работать на пятьдесят процентов активнее обычного ритма. Я даже не стала возвращаться в комнату, что выделил мне хозяин дурацкой кунсткамеры. Ноги в руки, бежать без оглядки. Естественно, в момент полного потрясения я действовала на эмоциях, не задумываясь о последствиях. Уж очень сильно испугалась. Просто потому, что моя привычная картина мира буквально за день раскололась на осколки. В этом чудовище определенно есть что-то мифическое. Либо шайка Рудольфа на досуге сгоняла на Марс за Лигром, либо же наука не стоит на месте и ненормальные учёные с помощью генетических мутаций произвели на свет новый вид «динозавра».

Два часа я брела вдоль дороги, надеясь отыскать какой-нибудь населённый пункт или поймать автобус. Очень смешно. Ну какие автобусы в этой глуши? Сплошное поле. Ни одного дерева. Уставшая, измученная до потери пульса, с рассветом я добралась до некого пригородного городишки и на радостях хлопнула в ладоши, когда увидела указатель с меткой «Полиция».

Да! То, что надо. Ура! Я спасена.

Мне больше не оставалось ничего другого, кроме как обратиться к сотрудникам правоохранительных органов. А кто же ещё спасёт мою несчастную душеньку, если не они? Идти некуда. Бежать тоже. В карманах пыль, плесень и мои верные друзья – пауки и грызуны. Я сирота. Друзей и родственников у меня нет. Когда друзья узнали, что мой отец связался с мерзавцем Савински, они не то чтобы разговаривать, даже здороваться с нами перестали. Лучшие друзья в момент отчаянья протянули мне не руку помощи, а ногу, которой образно пнули под зад на все четыре стороны.

Стоило мне только увидеть полицейский участок, как у меня открылось второе дыхание. Счастливая, я ворвалась внутрь одноэтажного здания с пожелтевшей побелкой и старыми окнами и отыскала приёмное отделение. В крохотном кабинете с табличкой «Дежурное отделение» я застала одинокого полноватого мужчину, что, клюнув носом в письменный стол, мирно посапывал на рабочем месте.

– Я хочу сделать заявление! – шмякнула кулаком по столу. Мужчина аж подпрыгнул от неожиданности, недовольно прищурив глаза.

– Что? В чём дело?

– Мне нужна помощь! Помогите, пожалуйста! – с отчаянием в голосе. – Господин Рудольф Савинский содержит нелегальный цирк, в котором мучает зверей. А ещё он угрожает людям, шантажирует, принуждает к работе и обращается с ними как с рабами. Я могу лично подтвердить. Я – жертва.

Быстро задрала майку до уровня пупка и продемонстрировала огромный синяк под левым подреберьем. А затем отдернула вниз горловину футболки, чтобы показать ещё один и следы от пальцев на шее, разбитую губу, и напоследок потёрла ладошкой огромное уродливое пятно на щеке.

Жирный хряк недовольно постучал надкусанным карандашом по столу, призадумался, а затем ответил:

– Я понял, гражданочка. Не паникуйте. Разберемся. Пройдемте со мной.

– Зачем? Куда? – с опаской и недоверием в поведении.

– Рапорт, конечно же, составлять.

Мужчина в тёмно-синей форме повел меня какими-то тёмными коридорами вглубь участка. На ходу я рассказывала ему обо всех остальных ужасах, которые чинил живодёр, как вдруг полицейский с силой схватил меня за локоть и толкнул в первую попавшуюся дверь:

– Да закрой ты уже свой рот, дура! Бесишь! Раздражает это твое сопливое нытьё.

– Что, что? Как вы смеете?

Споткнувшись о порог комнаты, я полетела в темноту. Упала на пол. Всхлипнула от боли в раненой коленке.

– А если не заткнешься – выдеру. Как суку! Сначала в твой маленький дерзкий ротик, а затем и в персик. Но ты ведь, как я понял, собственность Савински? А мне, знаешь ли, дорог собственный член.

С яростью хлопнув дверью, полицейский исчез из вида. Щелчок замка, удаляющиеся шаги. Меня заперли. Это конец. Они здесь все купленные и продажные твари. Мамочки. Что же теперь со мной будет?

Не прошло и часа, как снаружи комнаты снова послышались шаги. На этот раз там, в коридоре, пронеслось будто бы целое стадо. Я знала, что это за стадо. Конечно же, бандиты. Я потратила час времени, чтобы отыскать хоть малейшую надежду на спасение, но тщетно. На окнах – решётки. Дверь – под замком. Мне не выбраться. Я, считай, уже нежилец.

Щелчок замка. В комнату ворвались три огромные фигуры. Злые, ворчащие, они размахивали кулаками и ругались матом, пока я сидела на полу, забившись в угол между окном и шкафом, и молила Боженьку о помиловании. Руби грубо схватил меня за шкирку, а Джейк огрел ладонью по ещё незажившей ране на лице и, взвалив моё обмякшее тело на плечо, вынес из участка.

– Спасибо за помощь. Вот награда от шефа, – это последняя фраза, которую я услышала прежде, чем потеряла сознание.

И ладно. Повезло. Сильно не били. Думала, прямо в полицейском участке живьём начнут сдирать с меня кожу, сошьют себе новые ботинки, а огрызки бросят в пасть монстру.

Я очнулась от резкой головной боли и ощущения жуткого, ну просто ужасного холода на полу, связанная по рукам и ногам, лёжа не левом боку в уже знакомой мрачной комнате, заставленной трупами несчастных животных. Эти взбесившиеся бабуины плеснули мне за шиворот ведро со льдом и водой, отчего я мигом пришла в чувство и протяжно застонала от боли и озноба.

– Босс, и что нам с ней делать? – эхом звучал голос Руби.

– Вы ведь с ней по-доброму. Выбор предоставили, – к беседе подключился Джейк.

– Можно я её выдеру? – эту фразу проклятые гиены рыкнули в один унисон.

– Заткнитесь оба, – от этого голоса я почувствовала, как мой пульс на несколько секунд перестал подавать признаки жизни.

Когда зрение более-менее восстановилось, я увидела главного гавнюка нашей страны. Он медленно расхаживал по кабинету, отстукивая чечётку своими эксклюзивными ботинками из змеиной кожи, а в зубах жевал дымящуюся сигару. Живодёр о чём-то сосредоточенно размышлял, не сводил с меня страшных, нелюдских глаз цвета тьмы. Выплюнув на дорогой лакированный пол бычок, Савински хрипло прорычал:

– Да, предательства я не прощаю. Кто предал раз, предаст и второй. И что мне с тобой делать, дурочка ты безголовая?

Застыл. Присел напротив меня на корточки и дыхнул едким дымом в лицо, вынуждая закашляться. Выждал паузу. А затем рявкнул:

– В клетку её. К Лигру. Пусть зверина поужинает.

– Нет, нет, нет! Пожалуйста, смилуйтесь, пощадите, – я кричала до крови в горле, рыдала кровавыми слезами и молила этих бессердечных нелюдей о пощаде. Но меня никто не слушал.

Никто мне не поможет. Никто не спасёт меня от страшной смерти. Никто. Здесь нет людей. Нет! Звери не те существа, что заперты в клетках, а те, кто их там запер.

Бандюганы тащили меня за волосы по асфальту и плевали на мои крики. А потом я услышала знакомый лязг двери. Почувствовала ужасный холод на коже, этот запах… крови, смерти, сырого мяса, что врывался в мои ноздри и травил изнутри хлеще яда. Затем я услышала урчащее дыхание. Совсем-совсем рядом.

Щелчок. Скрип двери. Толчок вперёд – и я лечу в объятия смерти.

– Приятного аппетита, чудище.

Глухой удар. Гаснет свет. Я забиваюсь в угол клетки, обхватываю себя руками и проживаю последние минуты жизни.

Они это сделали. Твари! Бросили меня в клетку к зверю и заперли там в темноте. Я боялась дышать. И двигаться. Сидела в углу вольера, обхватив себя руками, и невольно дрожала. А в жалком шаге от меня возвышалась огромная шерстяная гора, что переливалась золотистой пылью при лунном свете, проникающем сквозь отверстие в потолке. Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы запрокинуть голову назад до предела, чтобы увидеть конец этой мохнатой «горы».

Вот это да. Вблизи оно выглядит ещё больше. Чудовище спало. Ему меня сцапать – всё равно что глазом моргнуть. Протяни лапу и бери. Хотя что я для него? Кожа да кости. Невкусная и пресная, как выразились те проклятые отморозки. Интересно, сколько у меня есть времени, чтобы попрощаться с жизнью?

Так я просидела ещё какое-то время. Не двигалась, едва дышала. Всё смотрела и смотрела на громадину, не в силах побороть собственный страх и хлещущие через край эмоции. Моё тело ужасно ныло. Руки и ноги затекли. Я их вообще не чувствовала. А поменять позу боялась.

Прошёл ещё час.

Ну, была ни была. Перед смертью, так сказать, не надышишься.

Осторожно встала с пола, разминая руки и ноги, на всякий случай крепко зажмурила веки, ожидая неизбежной и очень страшной казни. Постояла так ещё с минуту. Распахнула глаза. Лев по-прежнему смотрит свой сладкий сон. Тогда я обошла его по кругу – мне захотелось рассмотреть красавца поближе. Переступила через его огромный хвост с кисточкой на конце, которая была такой же длины, как мои волосы. Пушистая на вид, блестящая. С золотыми вкраплениями. Я смотрела на шерсть зверя как заворожённая. И завидовала. Интересно, в чем секрет такой роскошной шевелюры? В генах? Ну уж точно не в шампуне. Странно, но от этих мыслей на моих губах расползлась улыбка.

Я очень устала и хотела есть. Поэтому уже была готова сама прыгнуть чудищу в глотку, лишь бы закончить эти безнадёжные страдания. Подошла к его массивной голове. С ума сойти. Зверь спал. Порыкивал и похрапывал, а его ноздри извергали из себя целое торнадо. Если бы я встала напротив его носа, то меня бы уже давно как сдуло, как во время девятибалльного урагана.

А рёв? Какой тут стоял рёв! Уши закладывало. «Формула 1» отдыхает.

Да, хорош зверюга. Ничего не скажешь. Хорош только тогда, когда спит. Боюсь даже представить, каков этот Лигр в деле.

Насладившись зрелищем, я вдруг со странной болью в сердце взглянула на его лапу. Нет, не на лапу, а на лапищу с выпирающими, острыми, крюкообразными когтями. Но не когти испугали меня больше всего, а рана. Из его лапы торчал кусок металлической трубы. Жуткое зрелище. Рана покрылась тёмной плёнкой, а на пол мелкими каплями накрапывала сукровица.

Кое-какое время я топталась на одном месте, а потом начала сходить с ума от ожидания. И да. Пусть меня нарекут сумасшедшей, но я не смогла спокойно стоять и смотреть, как мучается и страдает это несчастное создание. Особенно когда Лигр закончил урчать и начал… стонать. Как человек. Боже. Либо я начала сходить с ума от последних событий, что рухнули мне на голову как снег в августе, либо он и вправду заговорил по-людски, а в уголках его больших зажмуренных глаз выступили слёзы.

Бедненький.

Ну, была ни была.

С максимальной осторожностью я вытащила все дротики из его тела. Ах. Мне пришлось забраться на его спину. Да, я в край слетела с катушек! Первое прикосновение… оно было таким… таким невероятным. Я как будто дотронулась до реального божества. Мягкий, горячий, приятный. Вот каким был на ощупь этот загадочный Лигр.

Погладив роскошную шерстку зверя, я осторожно ухватилась за его гриву, подпрыгнула и оказалась на его спине. Фууух. Снова зажмурилась. И выдохнула, когда поняла, что он всё ещё дрыхнет, а я вся дрожу и покрываюсь липкой испариной от вселенского кошмара. И, главное, не понимаю вообще, какого чёрта я творю и кто управляет моим телом. Кто заставил забраться меня на спину мохнатого дьявола и вытащить оттуда все дротики со снотворным? Если я их вытащу, тут же умру. Я более чем уверена, что зверюга проснётся, когда препарат полностью растворится в крови и перестанет поступать через эти ампулы.

Я еще ни разу не делала большего безумия в своей жизни, чем сейчас. Решила прокатиться на шее монстра, возомнив себя фанатиком «Гринписа». Ха-ха! Смехота. Этот заезд станет для меня первым и последним.

Закончив с дротиками, я оторвала кусок своей чистой футболки, что была спрятана под комбинезоном и не успела испачкаться, и бережно протёрла все ранки. Внезапно Лигр замолчал. Это меня насторожило. Он перестал поскуливать. Просто равномерно дышал, а я прыгала на его спине то вверх, то вниз на каждом вдохе-выдохе.

Спустившись вниз, на пол, я решила заняться самым сложным. Его раненой лапой. Присев на корточки рядом с монстром, я тихо-тихо прошептала, глядя на его длинные усы и острые, как сабли, зубы, выглядывающие из-под пухлых щёк:

– Прошу, если захочешь меня слопать, то не медли. Лучше начни с головы. Одним залпом. Я просто… боюсь, что я сдохну от боли и страха, если ты будешь убивать меня медленно.

Зверь вздрогнул. Фыркнул. Я увидела, как быстро-быстро зашевелились его уши. Моё сердце рухнуло в пятки. Но гигант продолжал спать. Хитрюга. Ждёт, пока я облегчу его боль, а потом уже можно и пообедать.

Ладно, Ясмина. Соберись. Последнее испытание.

Выдохнув, я присела на корточки, клацнула застёжкой комбинезона, сняла через голову футболку, оставшись в одном лифчике и приспущенных на бедрах штанах. И… крайне осторожно взялась руками за торчащую из рваной плоти металлическую палку.

– Раз, два, три…

Рывок. И грозный рёв.

Падаю на пол, закрыв руками голову, и молюсь, молюсь, молюсь.

– Боженька, Боженька, Боженька. Спаси и сохрани. Спаси и сохрани.

Хнычу, задыхаюсь от слёз и дрожи. Жду своей гибели, а впереди слышу какую-то возню, лязг цепей, ворочание. Ещё несколько секунд – и все затихает.

Отрываю голову от пола, распахиваю глаза. Чудеса. Зверюга снова спит.

Да уж, видимо, неплохо его так нашпиговали «хлороформом». Изверги.

Я решаю доделать начатое до конца, чтобы уж наверняка улучшить свою карму, перед тем как отойти в мир иной. Присаживаюсь рядом с раненой лапой льва, перевязываю собственной майкой его поврежденную конечность, тихонько произношу:

– Не страшно. До свадьбы заживёт.

Глажу рану поверх повязки и чувствую, как на душе вдруг становится невероятно тепло и спокойно. Мне уже всё равно. Я практически не боюсь.

Не знаю, что со мной происходит. Какая-то волшебная нега растекается по всему телу, а когда я касаюсь шерсти зверя, то вижу, как между нами будто проходит золотистый луч, в котором летают маленькие искорки. Как будто я прикасаюсь к оголенному проводу, но не чувствую ни боли, ни ожогов. Прикосновения к Лигру меня успокаивают.

Мне было его очень жаль. Он страдал. Он скулили и выл как беспомощный щенок. Ему было больно и страшно. Если бы я не вытащила эту «занозу», рана могла бы воспалиться. Я сошла с ума. Пальцами расчесывала гриву зверя, устроила «скачки» на спине людоеда. Ну не дура ли? И при этом чувствовала себя так странно, будто выдула бутылку крепкого коньяка.

Кстати, вот еще один странный момент! От звереныша приятно пахло. Свежестью, травой, природой. В отличие от других здешних обитателей зоопарка. Как, например, от вольера с гориллами. А он, этот удивительный зверь, такой чистоплотный. Он восхитительный. Он будто не из нашего мира. Ни лев и не тигр. Кто же ты, Лигр?

Я словно впала в транс. Даже начала бредить. Его шерсть пахла феромонами, не иначе. У меня кружилась голова, в ушах щебетали птички, а глаза ослепил розовый туман. Одурманенная, я просто уснула рядом с ним, на его здоровенной лапище, как на подушке, и плевать на всё остальное. Я опьянела и потеряла разум. Да что за бред? Я не могла объяснить свои поступки. И точка.

Уснула в обнимку со смертью, называется. А утром меня ждал сюрприз.