Мой любимый директор

Глава 2. Беженка

Катерина

Я выскакиваю из подъезда и спешно иду по улице.

В голове такой бардак, что никакой самый профессиональный клининг не поможет.

Как так-то? Ну как так?

Мы же с Антоном должны были пожениться через три дня! Он что, передумал и забыл мне сказать? Или это было так – последний секс перед тем, как поставить в паспорте штамп? Бред!

Я не понимаю, что только что произошло, и не хочу понимать.

Знаю одно – замуж за этого кобеля я точно не пойду. Вон пусть на Стаське теперь женится.

Но какова козень моя подруга!

«Ка-а-атенька, я так счастлива за тебя», – пела она мне в трубку, когда я звонила ей с приглашением.

Так счастлива, так счастлива, что аж выпрыгнула из собственных трусов, взобравшись на моего жениха. Причем трусы-то, небось, сорок четвертого размера!

Вспоминаю ее стройные ноги, раскинутые на диване, пока она сидела на Антоне и мне вконец плохеет.

А ведь мы с ней дружили со школы, причем очень крепко, еще в одиннадцатом классе договорились, что будем друг у дружки на свадьбах свидетельницами.

Две подружки-плюшки, как нас тогда называли. Только Стася похудела, а я не очень. Ну что поделать, люблю я все свои семьдесят с лишним килограммов, и они меня, похоже, тоже, раз никак не хотят уходить.

После школы разошлись наши со Стасей пути-дорожки. Она уехала из родного городка учиться в Питер, а я – в Краснодар. Так и оказались в разных частях страны. И правильно, как я теперь понимаю.

Вот у меня бы ни за что совести не хватило вытворить такое с чужим женихом. Это же последнее дело! Парень подруги для меня вообще бесполое существо по умолчанию.

Но главное – Антон!

«Я люблю тебя, Катенька».

«Ты мой лучик света!»

«Мы с тобой нарожаем детей и будем жить счастливо…»

Предатель! Изменщик! Сволочь!

Я такая злая, что, попадись он мне сейчас, не посмотрела бы на то, что он шпала-переросток, полезла бы царапать ему лицо. Может, и надо было? Хоть одну маленькую пощечинку влепить. Заслужил! Лопатой по хребту заслужил, а не ладонью по морде.

Лишь через время понимаю, что пришла к еще недавно родному подъезду. Точнехонько к дому, где раньше снимала квартиру. Еще чуть-чуть, и к двери бы подошла. А ключей-то нет, поскольку два месяца назад я вернула их хозяйке.

Зачем я вообще сюда притопала – непонятно. Видно, сработал автопилот.

Но если не сюда, то куда мне идти?

Некуда!

Обалдеть не встать ситуация: дома нет, вещей, кстати, тоже! Я же как есть ушла – в летних джинсах, футболке и кроссовках. Спасибо хоть, сумку прихватила, а то была в таком шоке, что вообще готова была бежать босая.

Впрочем, забрать вещи – не проблема. Пришла и забрала, так? Они же мои.

На секунду представляю, как я заявляюсь к Антону за собственными вещами. Вижу перед собой его наглую морду, когда он по второму кругу примется мне доказывать, что невиноват и… Руки сами сжимаются в кулаки. Прибила бы гада! Как есть, взяла бы и прибила.

Но дракой делу не поможешь, тем более что и драться-то я не умею, ибо никогда этого не делала. А вещи забрать придется. Не останусь же я без всего. Антону моя одежда точно на фиг не сдалась.

Ну заберу я вещи, а дальше что? Куда я их понесу?

Я бездомная! Практически бомж…

Мысленно прокручиваю в голове список подружек, к которым могу попроситься с ночевкой. Выбор небогат: одна живет в коммуналке, вторая со злющей мамой, третья – с недавно родившимися близнецами. А главное – это же надо будет всем объяснять, что стряслось. Но я на это сейчас решительно неспособна.

Хочется забраться в какой-нибудь угол и порыдать всласть. Только нет у меня его, угла этого!

Видно, ситуация наконец меня догоняет, потому что в глазах как по команде появляются слезы. И никак их не остановить, не унять, текут по щекам, как бы тщательно я их ни вытирала.

Так, стоп.

Заканчивай истерику, Катерина!

Я взрослая двадцатичетырехлетняя девушка. С работой и профессией, между прочим. Булочки поджали, и вперед решать вопросы.

В конце концов, можно ведь и гостиницу на ночь снять, поискать другую съемную квартиру. Уход от жениха – это ни разу не конец света. Только вот гостиница – тоже так себе вариант, я, между прочим, не миллионерша.

Пока думаю свои грустные думы, из-за угла вдруг появляется моя бывшая хозяйка, у которой я раньше снимала квартиру. Пухленькая старушка Мария Ивановна, в любую погоду предпочитающая не расставаться со своим красно-белым платком, который носит на голове. И все равно ей, что на улице теплый весенний день, а солнце ярко светит.

– Ой, Катенька, – всплескивает руками она. – Ты как здесь?

– Мария Ивановна, лучше вам не знать как… – отвечаю, красноречиво всхлипнув.

– А что случилось? – тут же спрашивает она. – Неужто шельмец твой тебя бросил? А мне он сразу не понравился! Я тебе еще тогда сказала, глаза голубючие, хитрые, сразу видно – подлец. Это же верный признак – голубые глаза.

Стою, хлопаю своими голубыми же очами и тихонько подмечаю:

– А ничего, что они у меня такого же цвета?

Она снова картинно всплескивает руками и говорит:

– Так на женщин примета не распространяется. Ты лучше скажи, тебе случайно квартира не нужна? А то я недавно выгнала жильца, не понравился он мне.

– Очень нужна! – не я верю своему счастью. – Она вот прям сейчас свободна? А то мне идти некуда.

Мария Ивановна расплывается в самой искренней из своих улыбок.

– Свободна, свободна, пошли ко мне на второй этаж, выдам ключи. Только ты деньги сразу за два месяца заплати, не то вдруг опять срочно замуж соберешься, а мне потом ищи новую жиличку…

Мысленно подсчитываю, сколько у меня на карте осталось денег. Должно хватить, хоть и в притирочку.

Блин! А жить-то я на что буду, если все за квартиру отдам?