Мой любимый друг

Эпилог

Ранним ноябрьским утром Пашка готовил завтрак для себя любимого. За окном всё ещё было темно, а в окно стучался дождь. Но в квартиру его, разумеется, никто впускать не собирался – пусть уж мочит пустые улицы. Собственно, наружу выбираться у парня тоже не было никакого желания. Ладно, раз уж проснулся, надо хоть поесть нормально.

Алевтина Анатольевна сегодня не пришла ночевать домой, и Пашка понял, что она наконец сжалилась над своим Димой. Подробности парень знать не хотел – даже в самом страшном сне не захотел бы! – но за бедолагу-ухажёра был искренне рад, ведь тому пришлось хорошенько побегать за непокорной дамочкой.

Пашке Дима нравился – толковый мужик, и сразу видно, что не погулять решил, а с самыми честными намерениями и открытой душой. Ну а новенькая консоль сыну любимой женщины в подарок совсем здесь ни при чём. Вот честно! Если бы Пашка видел, что маме плохо, или понимал, что ей попался какой-нибудь долбо… (блин, обещал же Алинке не материться!), нет, какой-нибудь подонок, вот тогда и можно было бы отработать парочку новых приёмчиком. Зря, что ли, на тайский бокс пошёл!

– Мяу! – напомнил о себе Бонифаций, запрыгнув на табуретку. Но и на дверь в ванную поглядывать не забывал.

– Точно! Это ж тебя ещё покормить нужно!

– Мяу!

Пашка зевнул, отрезал кусок колбасы и подсунул его под нос коту.

– Будешь?

Была бы дома мама, наверняка надавала бы под хвост обоим, а так Бон-Бон аккуратно подцепил угощение зубами и утащил к себе в миску.

– Тоже мне интеллигент нашёлся! – расхохотался Пашка.

Быстренько настрогав себе бутерброды, он съел их с чёрным чаем. Хотя нет, с красным. Женька сказала, что то, что мы называем чёрным чаем, китайцы называют красным. Этой неугомонной девчонке показалось мало английского и немецкого, так она ещё и на курсы китайского пошла – в универе бесплатно предлагали.

В квартире Семёновых тоже встречали осеннее утро: Алинка растолкала мать, напомнив, что сегодня той на работу.

– Мне Алка должок не отдала – пусть сама работает, – простонала Вера Георгиевна в подушку и натянула одеяло по самые уши, чтобы не слушать ворчание дочери. Эх, ну что за ребёнок ей занудный достался…

– Мама! Вставай! Тётя Алла и так на прошлой неделе вместо тебя два дня работала. Совесть имей!

– Алиш, иди уже в свой универ, а? – Вера Георгиевна ненадолго вынырнула из-под одеяла и тут же спряталась обратно.

Девушка прищурилась, хмыкнула и рывком стащила мать за ноги с кровати.

После завтрака Пашка встретил Алину у её подъезда. Не забыл он и о большом зонтике, под которым так удобно идти вдвоём.

– Доброе утро, – парень легонько поцеловал свою любимую.

– Доброе! – она с радостью ответила на поцелуй.

Скрываться больше не было никакой необходимости – мамаши узнали обо всём где-то месяц назад. Молодая парочка ожидала, что те разведут бурную деятельность, начнут строить планы на будущее, список гостей на свадьбу составлять, но вышло всё немного по-другому. Алевтина Анатольевна молча протянула подруге стодолларовую купюру, а ухмыляющаяся Вера Георгиевна демонстративно сложила купюру и спрятала в декольте. На что и когда они поспорили, мамаши так и не признались.

– Что у нас сейчас? – спросил Пашка, двигая зонт так, чтобы на Алинку попадало как можно меньше капель.

– Немецкий. Сделал домашку?

– А то!

После того как Елену Юрьевну со скандалом выгнали из универа, а на её место пришла новая преподша, Пашка понял, что язык не такой уж и сложный, да и учёба в целом вполне может быть в радость. С английским тоже всё наладилось: Ольга Никифоровна немного смягчилась и даже несколько раз назвала его Павлушей.

Да вообще, как парочку недолюбовничков с позором изгнали, началась не жизнь, а шоколадное мороженое. В тот день, когда Женька помчалась спасать своего друга, её примеру последовали и остальные одногруппники. Каким-то образом они сумели заснять то, как вела себя Елена Юрьевна. Преподше отпираться было некуда, но и тонуть она одна не собиралась, а потому потащила за собой и того, из-за кого вся эта история и началась. Вот здесь и выяснились истинные причины. А чуть позже обнаружились и кое-какие другие грешки Алексея Михайлова, вроде продажи ответов на тесты – доступ-то у него в деканат имелся, – использование аудиторий для личных целей и многое-многое другое, о чём студентам, конечно же, не рассказали.

– Тебе сегодня вечером на работу? – поинтересовалась Алина, теснее прижимаясь к боку любимого.

– Нет, сегодня у меня выходной. А что?

– Да ничего. Просто интересно. Паш… А папа тебе не звонил?

– Не-а.

– Не хочешь ему сам позвонить?

– Не-а.

С отцом Пашка не общался, хотя уже давно остыл, тем более и мама была наконец-то счастлива. Однако тот ни разу не изъявил желания пообщаться со старшим отпрыском, полностью посвятив себя новой семье. Что ж, значит, так тому и быть. В любом случае Пашка был счастлив и без того, кому он не нужен. У него были Алинка, тётя Вера, мама и Бон-Бон, а там, глядишь, и Дима к их семейству присоединится.

И тот делал всё возможное, чтобы это произошло как можно скорее. Алевтина впервые провела с ним ночь, и Дима собирался сделать вероятное и невероятное, чтобы эта волшебная женщина не выскользнула из его рук. Кирилл как-то пригрозил, что, если братишка обидит его Бабу Алю, его богиню сырников, он самолично повыдёргивает пинцетом все волосы на его ногах. Не то что бы у Димы вообще были подобные намерения.

Пока он готовил завтрак, Алевтину какой-то чёрт дёрнул рассматривать фотографии на стене. Почти все они были довольно старые, но одна привлекла особое внимание. На пожелтевшем от времени снимке очень красивая молодая женщина сидела на стуле и держала на руках новорождённого ребёнка, а рядом стоял мальчуган лет четырёх-пяти…

– Дима! – крикнула Алевтина, нисколько не боясь разбудить соседей. А нечего спать, когда другие на работу собираются! – Дима! Дима, иди сюда скорее!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Аля, что случилось? – он мгновенно явился на зов.

– Кто это? – обречённо спросила она, указывая пальчиком на фотографию.

– Мама, Кирюха и я. А что?

Так, начальнику двадцать шесть…

– Дим, тебе сколько лет?

– Тридцать, а что?

Алевтина присела на корточки и положила ладони на голову:

– Уй-йо…

В универе Пашка получил сообщение от матери, что вечером к ним в гости зайдёт её, кхм, молодой человек вместе со своей кошкой.

– Паш, что такое? – тихонько спросила Алина, стараясь не привлекать внимание профессора – тот был немного не в духе.

– Бон-Бону подругу сегодня привезут.

– Клео?

– Ага.

– Как думаешь: пустит её в ванную?

– Вот вообще понятия не имею!

Бонифаций встретил гостей крайне настороженно. А когда увидел ещё одного представителя кошачьих, то со всех лап драпанул в своё убежище – защищать. Клео оказалась дамой непростой и пошла на штурм. Дима предложил посадить её обратно в переноску, чтобы не доводить до сердечного приступа Бон-Бона, однако Алевтина его остановила, посчитав, что коту эта встряска пойдёт только на пользу.

Через час, когда человеки закончили ужин и собирались чаёвничать, Алина всё же решила проверить, как там дела в кошачьем царстве. Клео нигде не было видно, тогда девушка осторожно открыла дверь в ванную и не поверила своим глазам: Бон-Бон и Клео, скрутившись в один клубок, спали на коврике.

– Чудеса… – пробормотала Алина.

– Это любовь, – улыбнулся подошедший следом за ней Пашка и чмокнул её в макушку.

Конец