Мой палач

6 глава

И снова мучительно долго потянулись часы и минуты ожидания неизвестности. Казалось, будто про меня все забыли. Ко всему прочему начал одолевать какой-то навязчивый жуткий страх – что если они и правда обо мне забудут? Просто оставят здесь и больше никогда не придут? Сколько я протяну без еды и воды? Когда-то я слышала, что без еды человек может прожить месяц, а без воды всего несколько дней. Выходит, если так, то я умру от жажды.

Гнала, гнала от себя эти дурацкие мысли, но они вновь и вновь скользкими змеями упрямо лезли обратно в мою голову. Пыталась уснуть, но ничего не выходило. Стоило измученному сознанию начать проваливаться в сон, как мне казалось, будто я срываюсь и лечу в пропасть, отчего непроизвольно дёргалась всем телом и просыпалась. Не знаю, сколько я так пролежала. Словно целую вечность.

В какой-то момент ощутила дикий голод. Вторую половину сэндвича я доела еще утром, и если верить ублюдку Каре, что это была его личная инициатива – меня покормить, то больше еды мне не принесут. Воды тоже оставалось совсем немного, и я пила ее очень экономно. Делала один небольшой глоток, а после терпела до тех пор, пока жажда снова не начинала душить.

Заставляла себя думать о папе и маме, хоть это и было невыносимо больно. Они, наверное, с ума сходят. Весь город на уши подняли. Папа наверняка подключил все свои связи, а у него их очень много. Меня найдут. И очень скоро. Найдут. А я должна быть сильной. Ради них. Сдаваться нельзя.

Как ни пыталась себя в этом убедить, но с каждой новой минутой надежда становилось слабее. Где-то на задворках сознания о выставленную мною защиту бились садистские мысли о том, что найти меня невозможно. Ведь я, скорее всего, где-то далеко за городом и сижу в каком-то Богом забытом подвале. В голове не укладывалось, каким образом можно меня найти. Разве что с помощью экстрасенсов. Но папа в них не верит. Да и я тоже…

Усталость, голод и стресс настолько меня измотали, что я уже с трудом заставляла себя шевелиться. Нужно было поспать. Хоть немного поспать, чтобы восстановить силы. Но сколько я ни пыталась уснуть, кутаясь в мягкую толстовку Палача, мысли, одна страшнее другой, не позволяли.

Когда за дверью, наконец, послышались голоса, я вздрогнула и подскочила, мгновенно позабыв про усталость.

Села на кровати, спину вытянула в струну, вздёрнула вверх подбородок. Кто бы там ни пришёл, я не хотела, чтобы они увидели мою слабость. Я сильная, им меня не сломить. Пусть знают.

Дверь с отвратительным скрипом открылась, и к моему ужасу на пороге появился мерзкий Кара. Но, к счастью, а может, и к несчастью, он был не один. Вслед за ним вошли ещё двое мужчин. Один – брюнет, высокий, интеллигентного вида, одет с иголочки, в дорогом костюме, с внушительного вида часами на руке. Второй светловолосый, немного ниже ростом, но шире в плечах, намного шире… Таких еще называют "шкаф". Тоже в костюме, но уже попроще, чем первый, и какие-либо часы на руке отсутствуют. Наверняка, телохранитель первого или что-то вроде того.

– Неужели все так плохо? – на ходу задал вопрос тот, что был в дорогом костюме.

– Да там вообще без вариантов, перелом бедра, – ответил ему мерзкий Кара, мельком бросив на меня едкий взгляд.

– И где этот герой? – поинтересовался брюнет, до сих пор не потрудившись удостоить меня даже взглядом.

Будто для него в порядке вещей вот так посещать подвалы с заложницами, чтобы придавать этому событию какое-то особенное значение. Зато светловолосый не успел переступить порог, как принялся сверлить меня цепким неприятным взглядом.

– Да здесь где-то. Я ему сообщил о вашем приезде, должен сейчас подойти, – ответил Кара на вопрос своего главаря, а я уже не сомневалась, что это был именно он.

Семён или как его там. Пожалуй, познакомься я с ним в совершенно другой, даже более мирной обстановке, наверняка все равно сочла бы его очень неприятной личностью. Что-то было в нем отталкивающее. В его внешности, в манере держаться и говорить, что-то, что ощущалось на уровне инстинктов.

Главарь степенно кивнул и, наконец, оказал честь, посмотрел на меня.

Теперь я могла в подробностях разглядеть его лицо, которое оказалось не менее отталкивающим и неприятным, чем он сам. Близко посаженные маленькие глазки, длинный заострённый нос и тонко очерченная линия губ, которая при виде меня скривилась в брезгливой гримасе. Ещё бы, видок у меня, наверное, был тот ещё. Распухшие разбитые губы, грязные спутанные волосы, синяки под глазами…

– Здравствуй, Лена, – поздоровался он, вызывая во мне ответную волну презрения.

Кто, черт побери, этот напыщенный, прилизанный ублюдок с некрасивым лицом? Откуда он меня знает? И какого черта решил, будто имеет право ломать мою жизнь?

– Мы знакомы? – стараясь хотя бы внешне оставаться хладнокровной, невозмутимо поинтересовалась я.

Край тонких губ мужчины дёрнулся в подобии улыбки.

– А ты неплохо держишься для пленницы, – безучастно заметил он. – Но это даже хорошо. Значит, сможешь с первого раза понять и сделать все, что от тебя требуется.

Кара тем временем куда-то свалил, но уже спустя мгновение вернулся, притащив с собой стул. Поставил его ровно напротив моей кровати и отошёл. Главарь тут же вальяжно уселся, по-хамски закинув ногу на ногу, а белобрысый занял место у него за спиной, продолжая сверлить во мне дыру своим взглядом.

– И что же от меня требуется? – ледяным тоном поинтересовалась я.

– Понимаешь, в чем дело, моя дорогая… – начал было он, но я резко перебила.

– Я вам не дорогая, – огрызнулась и тут же пожалела.

Не знаю, зачем я это сделала, понимаю, что глупо, очень глупо, но это вырвалось как-то само собой, наверное, нервы мои уже не выдерживали постоянного напряжения.

Главарь на эту мою фразу промолчал, лишь слегка в удивлении приподнял брови. Зато белобрысый молча вышел из-за его спины, подошёл ко мне и схватил за волосы, больно задрав назад голову.

– Спокойно, Стас, отпусти девушку. – Главный ублюдок снисходительно махнул рукой в мою сторону, сверкнув золотым перстнем на мизинце. – Кажется, ей уже и так неплохо досталось. Правда, милая?

Стас отпустил и, словно верная псина, снова занял место за спиной своего хозяина, зыркнув на меня напоследок так, что все желание дерзить испарилось.

– Правда, – выцедила сквозь зубы, с ненавистью глядя в маленькие глазки этого до тошноты отвратительного мне человека.

– Послушай, милая, я ведь и сам не люблю все это. – И снова он махнул на меня рукой. – Насилие, угрозы, шантаж… Но с некоторыми твердолобыми особями по-другому просто никак!

Я напряженно слушала, внимая каждому его слову. Но пока смысл сказанного все ещё оставался для меня тайной за семью печатями. Внимание отвлекло движение в открытом дверном проеме моей камеры, боковым зрением я заметила, что там появилась знакомая гигантская фигура Палача. Я не отважилась посмотреть на него в открытую, но снова почувствовала это. Словно он не был чужим. Словно я уже не одна стою против этих незнакомых и опасных для меня людей.

И понимала же, что это полный бред. Он преступник. Один из них. Тех, кто похитил меня и превратил мою жизнь в ад.

– Так вот, милая моя, – продолжал тем временем главарь толкать свою пламенную речь. – В том, через что тебе приходится сейчас проходить, можешь винить только своего отца.

Такого поворота я не ожидала. Его слова были словно удар под дых. Из лёгких будто выкачали весь воздух, и я не могла уже сделать ни вдох, ни выдох. Едва заставила себя разлепить онемевшие губы и тихо переспросить:

– Папу?..

– Да, ты не ослышалась, дорогая, – медленно кивнул он. – Твой папаша оказался на удивление упрямым ослом. Мои подручные ему популярно объяснили, что шутить с такими людьми, как я, нельзя. Что лучше принять мое, к слову, весьма выгодное предложение, чем рисковать своим самым ценным и дорогим… Однако он то ли не поверил, то ли понадеялся на чудо, одним словом, отказал. Причём в грубой форме отказал. А я, знаешь ли, всегда добиваюсь того, что задумал. Любыми путями. И за грубость он заплатит вдвойне.

– Какое предложение вы ему сделали? – сглатывая подступивший к горлу ком, спросила я.

– Неправильный вопрос, – картинно покачал головой преступник. – Ты должна была спросить: что я должна сделать, чтобы вразумить своего отца?

– Какое предложение вы ему сделали? – упрямо повторила я, чувствуя, как начинаю задыхаться от нехватки воздуха.

Папа бы никогда не стал рисковать близкими людьми из-за какой-то ерунды.

– Неужели это так важно для тебя, девочка? – показушно удивился он.

– Да, – кивнула я.

– Важнее даже, чем собственная жизнь? – приподнял он чёрную бровь.

Я хотела что-то ответить – и осеклась. Кажется, впервые за все время я, наконец, по-настоящему поняла, насколько серьёзна ситуация, в которую я угодила. Речь шла о моей жизни. Ни о деньгах, ни о риске получить вред здоровью или психологическую травму… А о том, что меня могут убить. Просто взять и убить.

– Что я должна сделать?

– Вот и умница. – Губы главаря растянулись в широкой улыбке, отчего его лицо стало ещё неприятнее. – Собственно, ничего сверхсложного от тебя не требуется. Всего лишь состряпать несчастную мордашку и попросить твоего папочку тебя спасти. Это все.

Я обреченно кивнула. По крайней мере, мне дадут поговорить с отцом.

Ублюдок достал из кармана пиджака свой телефон, поводил пальцем по экрану, приложил трубку к уху и после недолгого ожидания заговорил.

– Павел Андреич? Доброго здоровьица! – приторно улыбнулся он. – А это ваш друг вас беспокоит… Я думаю, представляться нет необходимости. Павел Андреич, в самом деле, не будем ломать комедию, вы и так прекрасно знаете, кто вам звонит и с какой целью… Слышал, проблема у вас нарисовалась? Дочь любимая пропала куда-то, найти нигде не могут… Так вы не беспокойтесь, я ж её нашёл!… Да, прямо здесь она, Павел Андреич, рядом со мною. Привет вам хочет передать, трубку вырывает… Сейчас, сейчас, одну секундочку.

Мужчина развернул телефон ко мне экраном и ткнул пальцем в иконку с изображением камеры, подключив видеосвязь. Спустя несколько секунд я увидела лицо своего отца.

– Папа! – С моих губ сорвался судорожный всхлип, и я тут же закрыла рот рукой, удерживая непрошеные эмоции.

– Девочка моя…

На лице отца отражалась боль, непередаваемая боль. Казалось, словно за эти пару дней он постарел лет на сто. И эта седая щетина… Не припомню, чтобы когда-нибудь видела отца небритым.

– Спаси меня, папа… – зашептала я, подавшись всем телом к экрану телефона в руке преступника. – Они держат меня в каком-то подвале, где-то за городом… Папочка, ты ведь меня спасёшь?

– Доченька, маленькая моя… – Губы отца едва заметно подрагивали, никогда раньше я не видела его таким, никогда. – Скажи мне, люди, которые держат тебя, они в масках?

– Нет… – растерянно произнесла я, не понимая, зачем он об этом спросил.

Хочет получить описание внешности? Так они вряд ли это позволят…

– Так, ну все, достаточно! – словно в подтверждение моих мыслей, воскликнул главарь, тут же выключая видеосвязь и поднося телефон обратно к своему уху.

Когда он вновь заговорил с отцом, вся наигранная любезность пропала из его голоса, сменившись ледяным презрением.

– У тебя сутки, чтобы подписать бумаги. Иначе она умрет.