Мой папа - медведь

40

Диана сломалась под тяжестью обстоятельств. Вернее, ей так казалось. Она не видела, насколько хороша и привлекательна, и не верила в себя совсем. Ну, какая нормальная женщина выберет такую работу в одиночестве у чёрта на куличках?

- Кстати, по поводу моей работы, - начала Диана, когда я вернулся с чашкой чая. - Ты не прав. Я не сижу в лесу в полном одиночестве. Наоборот. Знаешь, там меня окружают настоящие люди. Такие, которые не задают себе вопросов, что хорошо и что плохо. Они не колеблются, когда бросаются на борьбу с пламенем. И ты тоже не спрашиваешь себя, кто перед тобой. Эта стихия - она не терпит нерешительных и фальшивых. И мне это очень нравится в моей работе. И мне нравится, что я - среди таких людей.

- Диан, в городе среди людей шанс найти кого-то настоящего тоже не малый. Не думала, что, может, ты просто боишься ошибиться в очередной раз, поэтому и предпочла жить среди тех, которых не нужно сортировать?

- А у тебя есть кто-то близкий, помимо Тишки? - вдруг спросила она.

- Нет. Был друг.…

- Его убили, - смутилась она. - Прости.

- Был ещё один. Нас трое дружило с приюта. - Я помолчал какое-то время, прежде чем продолжить. - Но я потерял и его…

- Почему?

- Когда Тишу увёз. Вместе с тобой. - На ее удивленный взгляд решил объяснить: - Лео работает в следственных органах. Он позвонил мне, когда это все случилось. И надеялся, что я буду способствовать следствию и в общем хорошо себя вести.…

- Это странно. Ведь он должен был знать тебя лучше всех, - заметила Диана.

- С одной стороны, да. А, с другой, я один из нас троих пошел по темной дорожке. Рустам был военным спасателем. Лео - выпускник военной академии. А я…

Я усмехнулся.

- Плохой парень, - закончила Диана с мягкой усмешкой.

- Я не плохой. Я просто работаю на частных заказчиков. И я не верю в систему, в отличие от моих друзей. Не хочу быть ее частью и рассчитывать на ееёобъедки.

- Ну, ты точно не трус, - заключила Диана. - Жизнь ты выбрал неспокойную.

- И более сытую.

- Но, прежде всего, неспокойную, - прямолинейно посмотрела она мне в глаза. - И это уже стоило тебе потерь.

Я помрачнел. Нет, я не забывал об этом. А чувство вины, казалось, стало лишь больше. Я ведь не спешил её искуплять. Да и невозможно это.

- Кирилл, прости, я не хотела тебе напоминать….

- Всё нормально. Мне не нужно об этом напоминать, я всегда это помню. Как там температура?

- Тридцать восемь, - взглянула она на градусник. - Не страшно.

У меня закрались сомнения, могу ли я оставить Диану сегодня. Хотелось быстрее раздать долги, но вдруг ей понадобится скорая? Придется с долгами подождать. В любом случае, виновным остались считанные дни…

*****

Все происходящее казалось странным ли сном или бредом от высокой температуры. Но нет, этот мужик может быть совсем другим, если захочет. И от этого я чувствовала себя окончательно растерянной. До этого хотя бы все было предельно четко. Вот он - папа Тиши, а по совместительству редкий мудак и самодур, который только и думает о том, чтобы быстрее вышвырнуть меня из их с Тишей жизни. Да, неприятно, но логично и закономерно.

Но тот, в кого он неожиданно обратился за последние сутки, выбил и эту сомнительную почву у меня из-под ног. Он заботился не напоказ. У него это выходило словно по ходу дела - естественно и непринужденно, будто само собой разумеющееся.

Он всю ночь курсировал между мной и Тишкой. То заваривал чай, то переодевал меня, взмокшую от скачков температуры, в свои футболки, то совал мне таблетку жаропонижающего. Даже когда я впадала в полудрему, чувствовала, как он пробует мне лоб.

Проснулась я с градусником и его рукой на плече, которая прижимала этот градусник плотнее.

- Я в порядке, - прохрипела я, - поспи, пожалуйста.

- У тебя больше тридцати девяти, - постановил он. - Пошли в душ.

- Чёрт….

Тело болело так, будто Кирилл меня бил всю ночь ногами, а не заботился неистово. Я кое-как поднялась, обнаруживая себя в его, видимо, последней футболке, потому что она пахла им.

- Как Тиша?

- В полном порядке, - доложил он, подхватывая меня сначала под руку, а потом снова вскидывая на руки.