Глава 17

Лорджин сидел на покрытом травой холмике, его малолетняя дочь прыгала на его коленях. Его отец, Крю, пристально следил за каждым его движением, как будто он в любой момент собирался совершить чудовищную, вопиющую ошибку в воспитании своей дочери.

Лорджин печально вздохнул.

Когда дело касалось его первенца, Крю становился хуже чем… в общем, он становился поистине невыносим! Кто бы мог предположить, что такой жестокий воин будет настолько покорен обыкновенным малышом?

Лорджин склонил свою светловолосую голову на бок и стал пристально рассматривать свою дочь, как будто пытаясь увидеть, какой удивительной властью обладало это крошечное существо. Она подняла на него внимательный взгляд огромных аметистовых глаз и одарила его легкой дурашливой улыбкой.

Его сердце растаяло, впрочем, как и всегда. Да, он видел, что она была необыкновенной, исключительной! Он ласково стиснул ее.

- Я поклялся Лайлек, что мы не будем торопиться с малышом. - Его брат Риджар медленно прогуливающийся рядом, остановился.

Скорее всего, чтобы добавить ему неприятностей.

Риджар подтвердил предположение Лорджина, когда одарил своего брата вредной усмешкой.

- В конце концов, мне бы не хотелось сделать что - нибудь, чтобы столкнуться с таким утонченным взаимопониманием, которое вы строите с Отцом.

Лорджин вспыхнул. Для Риджара это было редким случаем, не находиться под бдительным оком Крю. Так или иначе, с тех пор, как Риджар вернулся с женой с Анг-Лии-Эпохи-Ре-Гент-Ства, все перевернулось вверх дном! Включая тот факт, что его брат вступал в Чарл, событие, которое он поклялся никогда не допустить.

Риджар небрежно пощекотал Мелоди под подбородком. Малышка тут же отреагировала, как большинство женщин окружавших полу-Хранителя - одарив его мечтательным взглядом абсолютного обожания.

Лорджин прищурил аметистовые глаза.

Он слегка пригладил рыжие кудряшки своей дочери.

- Меня это не слишком-то и заботит, брат… а зная тебя, пройдет не так уж много времени прежде, чем ты станешь объектом пристального внимания Отца снова.

Риджар наградил брата своей знаменитой хулиганской усмешкой. Улыбка, которая говорила, это мы еще посмотрим. Лорджин фыркнул. Семья собралась на этом склоне холма для обряда посвящения Риджара. Это была уединенная поляна, расположенная вблизи Высокого Леса, где проходили инициацию большинство из рода Лодарров. Лорджин сам прошел церемонию посвящения на этом самом месте, когда был всего лишь юным мальчиком. Он заметил, что Тред, Джиан и Дженис взбирались на холм к ним.

- Сколько Чарлов потребуется, чтобы надеть плащ? - весело осведомилась у Лорджина Адианн, его жена.

Лорджин закатил глаза. Такими словами «сколько Чарлов», его жена начинала его поддразнивать, покоряя Авиарца своим натиском.

- Ты когда-нибудь оставишь эти шутки над Чарлами!

Адианн ждала, одаривая его самодовольным взглядом. Лорджин вздохнул.

- Сколько? - переспросил он, смирившись.

- Пять.

- Пять? - Риджар вскинул черную бровь.

- Один, чтобы надеть плащ и четверо других, чтобы одобрительно кивать головой! - усмехнулась Адианн.

Риджар покатился со смеху.

Лорджин бросил ей укоризненный взгляд из-под ресниц, хотя уголки его губы приподнялись.

Джиан подошел, чтобы поздороваться с Риджаром. Дженис оказалась наедине с Яниффом. Старый чародей поздравил ее, сверкнув темными глазами.

- Как Вы узнали? - удивленная, Дженис улыбнулась ему.

- Я мистик, - ответил он, просияв. - Мне известны многие вещи.

Дженис погрозила ему пальцем.

- И что же Вы видите в нашем ребенке? - Ее рука защитным жестом накрыла живот. - Я надеюсь, только достойные вещи.

Янифф одобрительно улыбнулся ей. - Мог ли Хранитель Тумана произвести на свет что - нибудь иное?

Дженис хохотнула.

- Вы действительно хорошо его знаете!

Янифф тихо засмеялся.

- Я не могу сказать тебе много, но у вашего малыша волосы будут иметь золотой цвет, светлее, чем у Джиана, темнее, чем твой. Его глаза будут цвета морской воды и золотого, как и у его отца.

- Как у его отца? - переспросила Дженис, поскольку глаза Джиана имели зелено-золотой цвет.

- Да… как у его отца.

Внезапно, значение его слов дошло до ее сознания.

- Аквамариновые глаза…?

- Будут иметь три крошечных золотых пятнышка.

Дженис сделала глубокий вдох.

- Значит, он будет править M'ианом.

Янифф безмолвно смотрел на нее, не сводя глаз.

- Что-то еще, Янифф?

Старый чародей потер свой подбородок.

- Он унаследует твой дар Френси.

Она была удивлена этим.

- Дар Танца?

- Да.

- Но…, это невозможно! В моем роду это передается только женщинам.

- Почему ты так считаешь?

- Потому что это всегда было так!

- Ах. Возможно, это потому, что в это всегда верили так.

Она закусила губу, обдумывая его слова.

- Возможно… В таком случае, он будет способен…

- Выразить свою любовь через Танец Френси, но лишь единственный раз в своей жизни. Да, для своей прекрасной, истинной любви.

Дженис поблагодарила Яниффа, поглаживая живот и молясь, чтобы ее сын не только узнал свою истинную любовь, но к тому же и пронес ее через всю свою жизнь. Ее задумчивый взгляд устремился к мужу. Риджар видно говорил что-то забавное Джиану, судя по тому, что тот хохотал, откинув голову назад, и сверкая безупречными белоснежными зубами. Он такой красивый…

Такой невероятно сильный.

Ее сердце тяжело стучало в груди. Джиан походил на приливную волну. Он поднимался из ниоткуда, набирал мощь и накатывал на нее. И аналогично приливной волне, нельзя было предвидеть то, что произошло, пока волна не разбилась.

Подобно этому, в ее жизни случился и Джиан. В то время как путь его бури всегда был четким и ясным для него, она не осознавала глубину отката прибоя, пока ее не втянуло в его водоворот.

И так сильно не полюбила его.

Полюбила его, как Хранителя Тумана. Полюбила его, как Джиан Рена. Полюбила его, как Хранителя. Полюбила его, как мужчину.

Она встретила его на своем пути к спасению, и он повел ее к свободе. Свободе тела. Свободе духа. Свободе жизни. Благодаря Джиану была выпущена на свободу ее природа Френси.

Подойдя к нему, она нежно приобняла его рукой за поясницу, пока он разговаривал с сыновьями Крю.

Говоря с ними, он осторожно поддался ее ласке, выгибая спину в блаженном кошачьем одобрении. Дженис улыбнулась про себя, медленно поглаживая его.

- Ты готов начинать, Янифф? - Крю отозвал старого волшебника в сторону.

- Да, все собрались.

- Мммм. - Крю бросил взгляд на Треда, слегка нахмурив брови.

- Я надеялся на двойное посвящение.

- Его не так-то легко убедить, Крю. В его душе и мыслях слишком сильно прошлое.

- Ты думаешь, я этого не знаю? Тем не менее, он - Лодарр, сын моего рода. Он обязан занять свое законное место среди его семьи.

Янифф изучающе взглянул на Треда.

- Может быть. А может быть и нет.

Крю посмотрел прямо в лицо Яниффу, всем своим видом выражая непримиримость.

- Достаточно бунта и сопротивления с ним! Он присоединится к Чарлу.

Янифф выглядел потрясенным.

- Тред унаследовал твое упорство, Крю. В его характере слишком многое от тебя. Будет интересно посмотреть на вас двоих «обсуждающих» это.

Крю прищурился.

- А кто говорил что - нибудь об обсуждении? Он - мой сын, он сделает так, как я ему велю.

- О-хо-хо! - Янифф согнулся от смеха. - Совсем так, как делают твои другие сыновья, мммм?

Плечи Крю поникли.

- Думаешь, я не могу поспособствовать этому, даже если я и воспитал независимых сыновей, которые умеют решать все самостоятельно? - Аметистовый глаз подмигнул старому волшебнику.

Янифф посмеялся про себя.

- Будем надеяться, что Риджар сможет хоть немного держать себя в руках, по крайней мере, во время обряда.

Оба мужчины уловили момент, когда самый младший из сыновей Крю откровенно провел ладонью пониже спины своей жены. Они покачали головой.

Лайлек шикнула и стряхнула руку Риджара. Крю подавил смешок.

- Его резвость - испытание для меня, Крю.

Но Крю знал, что Янифф пошутил, в его взгляде светилась гордость, которую чародей испытывал за своего ученика. Риджар преуспел.

Янифф жестом подозвал полу-Хранителя, поскольку члены семьи расположились на лужайке в полукруге перед ними. Когда Риджар повернулся, чтобы присоединиться к старшим Чарлам, он случайно бросил взгляд на то, что находилось за их спиной.

Со всех дорог на холм стекались посвященные! Они прибывали со всех направлений, нескончаемой очередью от каждого дома Авиары. И возглавляли их лично Мудрецы.

Они уже заполнили все пространство вокруг них, и все еще прибывали.

- Что это? - пробормотал Риджар своему брату Лорджину.

Лорджин наблюдал за процессией, направляющейся к ним.

- Они приходят ради тебя, Риджар.

- Но почему? - Он был ошеломлен.

- Чтобы стать свидетелями твоей инициации.

Между бровями Риджара пролегла складка.

- Я не понимаю.

- Поторопись, Риджар. - Янифф потянул Хранителя за руку, побуждая его опуститься на колени перед ним.

Он понял вверх руку с кристаллической каплей, которая свисала с маленького золотого кольца. А затем прозвучал громкий и чистый голос старого волшебника.

- Кристалл прозрачен и не таит никакой фальши;

Это - окно предвидения и завеса отражения.

Его сущность чистота, так как его природа многогранна.

Янифф склонился над Риджаром, приложив золотое колечко с висящей каплей к его уху. От кончиков его пальцев распространился жар.

- Это - знак Чарла.

Позволь ему стать твоим проводником к истине на всем твоем жизненном пути.

Позволь ему всегда напоминать тебе, что мудрость - необходимый спутник для истинной силы.

Таким образом, проситель становится воином…

Сережка аккуратно проколола левое ухо Риджара. Толпа одобрительно загудела. Янифф отступил на шаг назад.

- Таким образом, воин становится мистиком.

Появился новый рыцарь Чарла, Риджар та'ал Крю,

будущий обладатель истинной силы!

Десятого уровня силы!

Толпа начала нараспев восхвалять его имя.

- Риджар! Риджар! Риджар!

Риджар пошатнулся при последних словах Яниффа. Сила десятого уровня? Различие между уровнями силы росло в геометрической прогрессии; четвертый уровень был вдвое мощнее второго. Янифф, обладатель самой большой силы в мире, был мистиком седьмого уровня. Волшебники, типа Яниффа были способны видеть потенциальные уровни силы. Десятый уровень? Невозможно!

- Что это значит, Янифф? - охрипшим голосом прошептал он. - У меня нет таких способностей…

- Да, Риджар, есть.

- Но я… Я не…

Янифф по-отечески приобнял его рукой вокруг его широких плеч.

- Ты думаешь, я брошу тебя на произвол судьбы без наставления? Тебе еще многому предстоит научиться, Риджар. Я буду обучать тебя всему, что я знаю; а остальному ты научишься сам.

Кожа вокруг рта у второго сына Крю немного побледнела.

По правде говоря, он не казался довольным тем, что Янифф открыл в этот день. Риджар никогда не желал такой участи. Но с другой стороны, судьбу не выбирают.

Он бросил осторожный взгляд на свою жену, Лайлек. Как он и подозревал, она тоже не была вне себя от радости. Настороженно оглядев скопившихся людей, ее обеспокоенный взгляд снова сосредоточился на муже. Они оба задавали себе вопрос, что это новое откровение будет означать для них. Для их жизней.

Крю смотрел на своего младшего сына, его пристальный изучающий взгляд переключился назад на Яниффа. В глазах воина было множество вопросов. Вопросов из его прошлого. Затем он посмотрел на свою жену-Хранителя, Сулейлу, которая не сводила потрясенных глаз со своего сына.

Пронизывающий взгляд Крю вернулся к Яниффу. Это был взгляд опытного воина, который многое повидал в своей жизни, закаленного Чарла, который чувствовал, что в этом было нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Внезапно толпа расступилась, и вперед вышла Мать Тан-Ши, сопровождаемая личной охраной из ее учеников. Рокот толпы возрастал, когда они проходили мимо; для Тан-Ши это было настолько неслыханно, чтобы присутствовать на посвящении в Чарл.

Этот день имел огромное значение для Авиары, день инициации Риджара та'ал Крю.

Мать Тан-Ши приблизилась к Риджару и остановилась напротив него. Она откинула назад капюшон своего плаща. Длинные серебристые волосы развевались на легком ветерке.

- Тан-Ши признают Риджара та'ал Крю! - Она сложила руки полу-Хранителя со своими в виде чашечки. Ее сопровождающие отбросили назад свои капюшоны, священный символ признания и принятия. Первое в истории Авиары.

Авиарцы принялись громко выкрикивать имя Риджара, превознося его до небес.

Риджар не знал, как ему справиться с этим. Что они ожидали от него? Он был таким, каким был всегда; он не чувствовал себя по-особенному, каким-нибудь другим.

- Конечно, нет, - шепотом произнес Янифф рядом с ним. - Ибо ты всегда были таким, какой ты есть. Дело не в твоей сути, а в ее осознании.

Риджар пристально смотрел на него. Он оградил свои мысли от всех Чарлов.

- Хорошо, - одобрительно кивнул Янифф. - Начинай быть очень осторожным, Риджар. Это окажется очень полезным для тебя.

Мужская часть семей опустились на одно колено перед ним. Каждый протягивал к нему Сирикс и склонял голову в знак уважения.

- Что они делают? - это Риджару вообще не понравилось.

- Они предлагают тебе их наследие. - Янифф шагнул к Треду, который тоже встал на колено, предлагая Сирикс Яниффа. Даже его собственный брат, Лорджин, опустился на колени перед ним, протягивая руку с Сириксом его отца.

- Почему они предлагают это мне?

- Потому, что ты можешь видеть «истину» их предков. Ты единственный, Риджар.

- Нет! - сдавленным голосом проговорил он.

- Это так. Ты должен выбрать один Сирикс, который станет твоим первым. Выбирай мудро. - С этими словами Янифф опустился на одно колено перед ним, протягивая свой Сирикс.

Ты предлагаешь мне клинок Тердара? Риджар не знал, оскорбиться ли ему или нет.

- Он содержит множество истин, мой ученик. Самые болезненные уроки иногда открывают самое глубокое знание.

Риджар стоял на склоне холма и позволил своему пристальному взгляду сине - золотых глаз внимательно изучить группу людей, стоящих на коленях перед ним. Что ему делать? Ясно, что он должен будет сделать выбор. Он заметил, что старший волшебник Гельфан не очень-то спешил преклонять колено и предлагать свой клинок. Он поднял черную бровь.

Янифф внимательно наблюдал за ним.

Риджар протянул руку и взял Сирикс Гельфана.

Острый, он… Янифф улыбнулся про себя. Приняв Сирикс Гельфана, Риджар приобрел мощное обязательство с его домом. Только что, Риджар сделал намного более трудным для Гельфана подорвать его авторитет в будущем.

Когда придет время, Янифф посоветует ему к каким домам присоединиться и в каком порядке. Такая стратегия была критической, но Риджар всегда отличался в стратегических играх. Скоро он подвергнет свои несомненные навыки реальной проверке.

В конечном счете, страсть Риджара станет его спасением или его испытанием. Его доброе сердце будет подвергаться суровому испытанию, с которым всегда сталкиваются мужчины, наделенные исключительной силой и совестью.

Из всего, что произойдет в будующем, будет выкован настоящий Риджар та'ал Крю.

Янифф думал о безупречной чистоте кристалла, который он вдел в ухо Риджара и молился, чтобы Чарл полу-Хранитель всегда находил его яркий отклик в своей душе.


В конце дня Янифф отвел Риджара в сторону от посторонних глаз и вручил ему маленький, изогнутый посох, к которому был привязан кожаный ремешок.

- Это подарок для тебя в честь инициации, мой мальчик.

Риджар с сомнением взглянул на чудной посох, который доставал ему только до колена.

- И что мне делать с ним?

- Пожалуй, ничего. Он уже сыграл свою роль. - Загадочно посмеиваясь, Янифф ушел.

Риджар покачал головой и пожал плечами. Иногда волшебники вели себя довольно странно. Его разгоряченный взгляд сосредоточился на его жене. В это время они обычно шли домой.

Висящая в мочке его уха кристальная сережка вращалась, как в водовороте. И он вдруг подумал, насколько чувствительной такая сережка будет на определенных частях тела его жены.

Озорная усмешка расплылась по горящему возбуждением лицу, и он устремился к ней.


Тай Джиан откинулся назад на мягкие, как пух зеленые и золотые подушки его кровати, ожидая, когда его жена присоединиться к нему.

Что заставило ее так задержаться? Она сказала ему, что ей необходимо побыть несколько минут в одиночестве. Имея кошачью натуру, он с пониманием относился к такой потребности. Но это было раньше!

Он едва не сорвался, чтобы отбросить в сторону шелковое покрывало и пойти на ее поиски, когда дверь в их комнату открылась. Дженис осторожно закрыла ее за собой.

А затем повернулась к нему лицом.

Одним движением руки, она расстегнула свое платье, позволив ему соскользнуть на пол. Их глаза встретились.

Не в силах оторвать от нее взгляда, Джиан откинулся назад на кровать, ожидая, когда она подойдет к нему.

Она сделала это, но не так, как он предполагал.

Ее тело стало медленно покачиваться в такт чарующей мелодии, которую она напевала. Мелодия сразу же проникла в его чувства, будоража осознанием преподносимого дара. Ее руки плели один за другим замысловатый узор движений, скользя в соблазнительном ритме с такой грацией и изяществом, которых ему никогда не доводилось видеть прежде.

Длинные пряди ее светлых волос свободно раскачивались в такт волнообразным движениям ее тела, представляя все совершенство женской красоты. Джиан следил за ней, как завороженный.

Танцуя, она медленно сокращала расстояние между ними, и когда приблизилась, распростерлась перед ним, опускаясь и извиваясь под эротическую, гипнотизирующую мелодию. Ее действия раскрывали ее страсть к нему, рассказывали ему о ней более красноречиво и выразительно, чем, возможно, это когда-либо сделали бы слова.

Его крепко сжатые губы приоткрылись, когда он понял, что это был Танец Любви Френси, и что она исполняла его для него.

В первый раз в своей жизни, Джиан Рен был растроган так, что не смог сдержать слез, которые открыто покатились вниз по его щекам, потому что он увидел ее танец - физическое выражение ее истинной, прекрасной любви. Теперь он мог понять, почему мужчины говорили об этом тихим шепотом, с тоской. Она была похожа на ожившее произведение искусства, ее шаги, ее раскачивание, ее чувственные вращения… история, которую она рассказала языком своего тела.

Всю свою жизнь, до самой смерти он будет помнить это. В ее сущности, в ее танце, он увидел истинную власть женщины. Беспредельная, терпеливая, изменчивая женская власть. Внутренняя сила. Щедрая душа. И огонь ее страсти вырвался на свободу, когда мужское и женское начало соединились на каждом уровне.

Он распахнул ей навстречу свои объятия, а ее песня продолжала ласкать его сердце.

Песня, которая срывалась с губ его красавицы, его Кремовой Кошечки. Его страсть, его душа, его сердце. И он завладел ее губами, нежа их в своей любви.

Загрузка...