Мой случайный препод

Глава 38

Даша

В субботу вечером, наконец, мы сходили на свидание: Эд заехал за мной и повез в ресторан недалеко от своего дома, после чего повел к себе домой и не хотел отпускать.

Наша близость случилась снова, и я уже была более раскрепощенной. Я и в отеле-то поражалась своим стонам и откликам, но ничего не могла с собой поделать, а тут уж и подавно, даже верхом "объездила" Эда, и к слову, мне понравилась эта поза… В итоге я осталась у него ночевать, изначально этого не планируя.

В воскресенье утром Эд поехал по делам, а вернулся с красивым букетом цветов и маленькой красной коробочкой. Я аж обомлела, представив, что там кольцо. Но нет, это оказались серьги, очень красивые, с белыми камнями.

— Это бриллианты. Не очень разбираюсь в камнях, поэтому решил — эти в любом случае подойдут, — протягивая коробочку, сказал Эд.

— Какие красивые, — прошептала я, глядя на это совершенство.

Они были настолько красивые, что я даже не расстроилась от того, что там были они, а не кольцо. Хотя какое, блин, кольцо! Мы вместе-то всего ничего, признания в любви даже не было, а грежу уже о белом платье. Дурочка. В оправдание скажу, что это все коробочка, раньше таких мыслей за собой не замечала.

— Хочу, чтобы ты их надела сегодня, — улыбнулся Эд, а я поблагодарила его поцелуем, ну и не только им — так уж получилось.

Ближе к полудню он отвёз меня домой собираться, перед этим предложив проехаться по магазинам и купить все, включая платье, белье, туфли и даже косметику. Удалось его отговорить только, сославшись на время, которого оставалось всего ничего.

Дома, быстро приняв душ, принялась собираться. Выбрала, на мой взгляд, идеальное для такого события платье: изумрудное со слегка расклешенной юбкой длиной чуть ниже колен и плотно облегающим верхом с длинными рукавами и неглубоким вырезом. Единственное, что делало это платье не таким скучным — это вырезы на талии, ну и на спине небольшой треугольник. Был ещё вариант надеть другое похожее платье — без вырезов и не однотонное, но его надо было гладить, чего в волнении делать не хотелось, поэтому остановилась на первом варианте.

Волосы собрала в незатейливую прическу и накрасилась минимально: нанесла на ресницы тушь, на губы капельку блеска и немного выделила брови, чтобы не выглядеть перед его родителями вульгарной. Учитывая, что отец Эда преподает в универе, и мама тоже, скорее всего, строгих нравов, подумала: лучше недо, чем пере.

Эд заехал за мной, и всю дорогу я с волнением ждала встречи с его родителями.

Как только мы заехали в коттеджный поселок, сразу стало понятно — люди здесь живут богатые: многие дома были скрыты забором, но те, что были видны, были сплошь респектабельные, да и сама атмосфера предполагала это.

Проехав через кованые ворота, которые разъехались, едва машина Эда к ним подъехала, мы заехали на мини парковку, на которой уже стояло три машины и с лёгкостью поместились бы ещё пять. Выходить я специально не торопилась, уже зная своего мужчину — Эд обошел машину и помог выйти, после чего взял с заднего сиденья подарок и цветы, и подставил руку, чтобы я взяла его под локоть.

— А много гостей будет? — идя с ним к дому, спросила я.

— Человек двадцать, может двадцать пять — не больше.

— Ого, — удивилась я.

Я почему-то думала, что это будет маленькое семейное торжество на человек семь — десять. Но после его слов решила, что много гостей — это хорошо — не будет так неловко перед родителями Эда, и внимание не будет сосредоточено только на мне, как я себе это представляла, так что в голове эти плюсы перекрыли неловкость от большого количества людей.

Пока подходили к дому я разглядывала и пространство вокруг него. Все было оформлено со вкусом, включая сам двухэтажный дом, не было вычурности — все казалось довольно простым, но изящным: и тротуары из вымощенной плитки, и клумбы, припорошенные снегом, и беседка, видневшаяся вдали. Но даже разглядывание этого великолепия все равно не помогло мне не волноваться.

Стучать Эд не стал, просто открыл дверь. Я по-прежнему держала его под руку, но стоило нам войти и услышать звук приближающихся шагов, как мне показалось неуместным вот так держаться за него, и я поспешно отпустила свою руку.

В следующий момент к нам вышли радостные родители Эда и… Удивились, увидев меня. Наталья Викторовна спохватилась первой и поприветствовала нас:

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, — поздоровалась я.

— Привет, мам. С днём рождения, — Эд протянул маме небольшую коробку в подарочной упаковке, потом приобнял и поцеловал в щеку.

— С днём рождения, — поздравила и я, протянув букет цветов, купленный Эдом — мне подарок для его мамы купить он не дал, сказав, что я сама буду сюрпризом. Правда, сразу уточнить, что он имел ввиду не успела, а позже забыла.

Наталья Викторовна поблагодарила нас и взяла цветы, после чего ее взгляд опустился на мою талию… Точнее, на вырезы платья, и посмотрела она так, что я ощутила будто эти вырезы были не талии, а на груди.

Александр Романович в это время перевел мое внимание на себя:

— Вы та самая протеже моего сына — участница конференции?

— Да, — улыбнулась я.

— Дарья? Насколько мне не изменяет память.

— Да. Можно Даша, — ещё раз улыбнулась я.

— Очень приятно, Даша. Ну, проходите. Гости только-только начинают подходить. Эдуард, проведи Даше мини экскурсию, покажи что, где, — уже с улыбкой сказала мама Эда.

Эд согласился, и пока мы проходили мимо них, я опять заметила взгляд его мамы, задержавшийся на все тех же вырезах. Сама она была одета в светло-розовое платье-футляр с рукавами три четверти — видно было, что оно дорогое. "Ну как я могла додуматься надеть это платье? — стонала про себя. — Лучше бы в том мятом пришла, и то не было бы так стыдно".

Мы зашли в большую шикарную гостиную, у окон которой вдоль стояли столы с едой, фоном играла спокойная музыка, а в углу стояли и разговаривали меж собой официанты, которые увидев нас перестали переговариваться и засуетились, пока мы шли мимо. Я никогда раньше не бывала в таких домах.

Показав кухню и захватив в холодильнике воду, Эд повел меня в свою комнату, и усадив меня на кровать, стал делиться воспоминаниями о жизни в этом доме. Слышно было, как приходят люди, и спустя полчаса дом был уже полон гостей — это было ясно из-за шума, который доносился до комнаты, перебивая музыку.

— Пойдем? Мы сильно засиделись, — спросил Эд.

А мне так не хотелось туда идти, но и я понимала, что сидим мы неприлично долго.

— Мама не любит пафосные места. Ей всегда нравилось отмечать дома, — удивил Эд, когда мы все же покинули его комнату и увидели гостей: ярких, состоятельных и непринужденных.

Ага, с таким шикарным шведским столом, официантами и кучей гостей, которые выглядели будто на бал пришли — без пафоса. Ну может и не было напыщенности, но для меня это точно выходило за рамки "скромно" — несмотря на то, что мое платье было не совсем повседневным, больше вечерним, все же стоило оно в несколько раз дешевле, чем у какой-нибудь "дамы". И вырезы ещё эти дурацкие. Хорошо хоть сережки дорогие. Может Эд поэтому и подарил их, чтоб не позорила его? И платье предложил купить…

Но дело не только во внешних атрибутах — мне было непривычно находиться в таком обществе. Тут я и ощутила огромную разницу между мной и Эдом, и от этого стало немного грустно.

Среди гостей увидела Виктора Константиновича — ректора нашего универа. Для полноты картины только его и не хватало. Как это будет выглядеть, если он увидит нас с Эдом?

Он, конечно, может и не узнать во мне студентку своего университета, но как вести себя, если узнает…

Эд подвёл к столу и стал накладывать еду, ухаживая за мной. Я даже поела немного, несмотря на то, что все мои силы уходили на то, чтобы не думать о происходящем.

Но все мои переживания по этому поводу и близко не сравнятся с тем, что я испытала спустя несколько минут. К нам подошёл немного захмелевший Крамарский старший, и поговорив с Эдом о работе, спросил:

— А я надеялся, что сегодня ты познакомишь нас со своей девушкой, сделаешь подарок нам с мамой, — выражая печаль и разочарованность, сказал Александр Романович.

— В смысле? — просто спросил Эд, отпив из бокала воду.

— Ну с Анной. Ты в прошлый раз про нее говорил.

— Какой Анной, пап? — нахмурился Эд.

— Твоей девушкой. Анной из универа, — выжидательно посмотрел на сына и добавил. — Ладно, потом поговорим, — хлопнул Эда по плечу и опять стал говорить что-то про дела.

А Эд… он просто промолчал, лишь недовольно посмотрев на отца.

Я стояла в оцепенении от услышанного и потом кое-как выдавила из себя:

— Мне нужно в…

Я запнулась и ушла не договорив. Чуть не сказала "в туалет" на нервах. Плевать. Сейчас совсем не это меня заботило больше всего. Чуть ли не бежала до места для припудривания носика, как надо было выразиться в таком доме, закрылась там, села на опущенную крышку унитаза и так сидела, закрыв лицо руками. До чего же обидно было в тот момент, ещё и сказывалось накопившееся от всего ранее напряжение. Просидела так минут пять, пока не поняла, что не хочу видеть Эда. Сначала он спит со мной, дарит дорогие подарки, а потом выясняется, что у него есть какая-то Анна! В голову сразу пришла Румянцева, но я не стала об этом думать, приняв решение уйти.

Вышла из туалета и сразу направилась к выходу. Выбежала из дома, быстро надев пальто, и стала жадно глотать морозный воздух. Неудобно было выходить одной, но ещё более неудобно было там оставаться. Дошла быстрым шагом до ворот, которые оказались открытыми и перед которыми уже и на улице стояло несколько машин, и только пройдя приличное расстояние от дома, вызвала такси. Время ожидания показывало десять минут.

Скромный ужин, хочу с родителями познакомить, соскучился… Лицемер!

Наконец подъехало такси, и только сев я почувствовала насколько успела продрогнуть за это время.

Когда машина тронулась, впервые раздался звонок от Эда, который я благополучно перевела в беззвучный режим, как и последующие звонки. Сообщения с вопросами где я просто игнорировала всю дорогу, и только зайдя в квартиру, отправила смс: "Я дома", и выключила телефон.

Переодевшись, рухнула на кровать и лишь тогда дала волю слезам.

Даже если учесть, что Александр Романович мог ошибиться — Эд не поправил его и не представил меня как свою девушку. Именно это и задело меня: он не опроверг слова своего отца. Поэтому, Румянцева эта Анна, про которую говорил родителям Эд, или другая Аня меня уже мало волновало. Хотя последние два раза, когда я видела Эда как раз с Аней, все же наводили мысли на их связь — слишком мило они болтали.

Не могла понять одного: зачем тогда он меня пригласил с родителями знакомиться, а не какую-то Анну…