Мой темный господин, или Семь кругов тьмы

Пролог

Я вытерла очередную слезу и поправила свечу, наклонившуюся из-за неверного движения. Все должно быть четко, именно так, как указано в книге. Только тогда мне удастся осуществить задуманное.

Из-за слез, застилавших глаза, особенно трудно было чертить ритуальные символы, но я старательно выводила один за другим. Взгляд в книгу – еще один штрих. Взгляд в книгу – штрих. И так, пока вязь ритуальных символов не соединилась в кольце. Пора переходить к самому заклинанию.

К этому моменту руки дрожали, но я уверенно подняла с пола древний фолиант, с таким трудом раздобытый, и принялась произносить заклинание. Слова звучали тихо – в крике не было нужды. Ведь слова обретают силу вовсе не благодаря громкости звука. Важен их смысл и намеренья того, кто произносит заклинание.

По комнате прошелся ветер, распахнулось окно. От удара створки о стену я вздрогнула, но не сбилась – продолжала заклинание. Задымили, заискрили свечи. Воздух наполнился чем-то вязким, тяжелым. Дышать стало трудно. Говорить тоже было непросто, но я не собиралась отступать. Уверенно продолжала произносить заклинание, даже когда пол под ногами затрясся, задребезжали окна и пламя свечей взвилось чуть ли не к самому потолку.

По лицу и спине стекал пот от напряжения. Руки дрожали, но голос звучал твердо, уверенно. У меня не было выбора, не было права на слабость. А с последним словом все прекратилось. Комнату затопила тишина, ветер тут же стих. Свечи в последний раз вспыхнули и погасли. Темнота сомкнулась подобно кольцу ритуальной вязи. Я замерла, боясь сделать лишний вздох. Зато сердце колотилось так громко, что его стук отдавался в висках.

Неужели не получилось?  Неужели…

В углу комнаты, прямо перед ритуальными символами, внезапно сгустилась темнота, забурлила. Я отчетливо поняла: это не ночная темнота, это магическая тьма! Значит, у меня все-таки получилось.

Бурля, клубясь, она стремительно вырастала, пока не превратилась в человеческую фигуру. Да, кажется, вполне человеческую. Ни рогов, ничего иного, такого же пугающего, я рассмотреть не смогла. А когда тьма почти рассеялась, оставшись только на полу в его ногах, передо мной предстал мужчина.

Я потрясенно застыла, глядя на него, кажется, с открытым ртом. Никогда не думала, что демоны, о которых рассказывали бессчетное количество страшных историй, бывают так красивы. Он невероятно, до боли красив, настолько, что перехватывает дыхание. Идеальные, правильные черты лица, чуть заостренные, хищные, но оттого еще более притягательные. Очень светлая, почти белая кожа. Волосы темными волнами спускаются на плечи. И бездонные черные глаза, которые как будто смотрят в самую душу. Я чувствую, как пронизывают меня насквозь, как постигают.

– Ты звала меня? – спросил мужчина. И от звука его голоса я снова едва не задохнулась. Невероятная сила, вибрация. Я невольно задрожала.

– Вы… вы демон? – выдохнула хрипло, на грани слышимости.

Нам много рассказывали о демонах. О том, как совсем отчаявшиеся люди обращались к ним. Как заключали сделки и неизменно проигрывали. Но я сама видела демона впервые.

– Нет. Я гораздо сильнее демона, – ответил мужчина. В его голосе слышался шелест самой тьмы. В глазах – ее отражение. И на лице ни единой эмоции, как будто восковая фигура вдруг обрела способность говорить. – Но ты звала меня, и я могу помочь.

– Моя мама… она умирает, – взмолилась я срывающимся шепотом.

– Знаю.

– Спаси ее. Пожалуйста.

– Что ты готова за это отдать?

– Я… я не знаю. А что нужно? – Сердце пропустило удар и забилось еще чаще. Сделки всегда заканчивались плохо. Сейчас он потребует что-то, на что я не смогу согласиться. Смогу ли? Хватит ли душевных сил на то, чтобы пойти до конца?

– Я спасу твою мать. И ты пойдешь со мной.

– Не понимаю…

– Ты будешь принадлежать мне. Будешь делать все, что я потребую. Будешь слушаться меня. Я стану твоим хозяином. И ты никогда не уйдешь от меня, если я сам не позволю.

Я задрожала сильнее. В глазах снова защипало от слез, к горлу подступил горький комок.

Моя мама больна. Она умирает. Еще несколько дней – и болезнь полностью сожжет ее изнутри. Но мама прожила жизнь, пусть не долгую, она ведь успела побыть счастливой! А что видела я? Совсем еще ничего. Не познала, что такое любовь, не испытала восторг от первого поцелуя. И теперь я обязана отдать свою жизнь ради того, чтобы спасти маму?

Уже два года я мучаюсь с ней. Два года хожу за ней, учусь и работаю, чтобы не подохнуть с голоду. Самые лучшие годы убиваю из-за нее. Не вижу ни друзей, ни каких-то иных радостей, совсем ничего. Проклятье, опять эти мысли! Ненавижу себя за них, за этот эгоизм, который черным ядом растекается во мне, от которого никак не избавиться, он как будто вовсе неискореним, произрастает из глубин самой души. Все, хватит. Я смогу измениться. А если не измениться, то хотя бы сделать что-то хорошее.

Я закусила губу и решительно кивнула.

– Я согласна.

– Поднимайся. Пойдем.

Медленным, но уверенным шагом мужчина направился к выходу из комнаты. Первой за ним последовала тьма. Все так же клубясь и бурля, она стелилась по полу, растекалась волнами. Поднявшись с колен, на которых чертила ритуальные символы и произносила заклинание, я тоже направилась к двери. Тьму старалась не задевать – казалось, что-то непременно произойдет, если с ней соприкоснуться.

Часть 1. Первый круг тьмы. 1

– Эй, ты кто такая? Раньше я не видел тебя здесь.

Я оглянулась и с изумлением увидела незнакомого парня. Тот сидел на дереве и покачивал ногами. Все бы ничего, но парень был настолько бледен, что казался прозрачным. На его губах играла задорная, чуть кривоватая улыбка с ноткой странной горечи, а все тело было затянуто в черную, облегающую одежду. Даже на руках перчатки. Не сказать, чтобы на улице стояла жара. Кажется, здесь никогда не было жарко, но это для меня – жительницы солнечного мира. Однако я уже привыкла, что местные в такую погоду надевают легкую, летнюю одежду и уж точно не носят перчатки.

– Меня зовут Алайна.

– Алайна, – повторил парень. – Странно, такого имени тоже не слышал.

– А ты странно выглядишь, – заметила я. – Если ты не в курсе, на дворе лето. Зачем тебе перчатки?

– О как интересно! То есть ты не знаешь зачем?

– Понятия не имею.

– Тогда присаживайся. Поболтаем. Ты мне расскажешь, кто такая и что делаешь рядом с замком нашего темного правителя. А я, так и быть, объясню, кто я такой и зачем мне перчатки.

– Присаживайся? Ты издеваешься?

Я обвела взглядом поляну. Да, мы встретились на поляне в лесу, который плавно прилегал к упомянутому замку. Я пробиралась через лес, исследовала местность и набрела на эту полянку, когда меня вдруг окликнул незнакомый парень. Раньше никого в этом лесу не встречала. По крайней мере, близко к замку. А дальше я пока не заходила – не решалась. Что-то тянуло меня в лес. Быть может, желание почувствовать хоть глоток свободы. Но далеко уйти я не могла. Чтобы не вызвать гнев моего господина. Однако сказать, что парень выбрал странное место для прогулки – значит не сказать ничего. Не гуляют здесь. Просто не гуляют.

– Да на ветку садись. Давай помогу, – он протянул мне руку.

Я неуверенно покрутилась по сторонам. Убедилась, что более подходящего места, чтобы присесть, действительно нет. На земле будет излишне прохладно. Лето здесь холодное, солнце почти не греет и не прогревает. Еще повезло, что я не перенеслась в этот мир в зимнее время. Может быть, успею хоть немного адаптироваться.

– Ладно, только недолго! – согласилась я, вкладывая руку в его ладонь.

Парень ловко, с неожиданной силой затянул меня на дерево. Его рука оказалась на удивление холодной, это ощущалось даже сквозь плотную перчатку. После того, как помог мне, парень немного отодвинулся, освобождая больше места. Хорошо, что в лес я отправилась в штанах и кофте, а не в платье.

– Ну, рассказывай!

– Почему это я должна сразу рассказывать?!

– Так ведь я первый спросил, – парень ухмыльнулся.

Припомнила начало разговора. Действительно, он спросил первый.

– Может, хотя бы скажешь, как тебя зовут?

Я задавала простой вопрос, но парень неожиданно задумался. Улыбка на его лице немного угасла. Помолчав, он сказал:

– Можешь звать меня Холодный.

И этот человек еще удивлялся, когда я себя назвала!

– Странное имя, – заметила я.

– Это не имя, это… – он замялся. Тряхнул головой и резко закончил: – Можешь звать меня так или не звать никак. Холодный я, понятно?

Парень неожиданно насупился. Я поспешила заверить:

– Хорошо-хорошо. Буду звать тебя Холодным, если тебе так нравится.

Я задумалась. Рассказать или не рассказать? С одной стороны, господин – так он велел себя называть – не предупреждал, что это нужно держать втайне. С другой стороны, рассказывать о себе всем подряд, да еще первому встречному – не самое безопасное занятие. Но, опять же, до этого и поболтать особо было не с кем. Прислуга отмалчивалась и смотрела на меня как-то настороженно. А помимо прислуги, я никого здесь больше не встречала. Холодный – первый.

– Ладно, слушай. Я ученица господина, владельца замка. Я здесь всего неделю, пока только осваиваюсь. Занятия еще не начались, но господин сказал, что уже скоро. Осталось совсем немного подождать. Он будет учить меня магии. Представляешь? – к концу монолога все же прорвался восторг. Ведь магия, кто бы мог подумать! Магия, о которой до этого можно было только мечтать. Единственная попытка вызова демона не в счет, это не совсем та магия, которой обладают наши маги. Увы, мне никакого дара не досталось.

– Нет.

Я удивленно моргнула. Хотела съязвить что-нибудь об отсутствии фантазии, если представить не может, но вовремя прикусила язык. Как-то не хотелось обидеть нового знакомого. В конце концов, он первый, кто со мной нормально заговорил за эту неделю, что я провела в новом мире.

– Я знаю господина. Видел его. И не могу представить, как он мог взять тебя в ученицы. Да еще чтобы обучать магии.

Я тоже не могла представить. Пока он сам не сказал.

– Считаешь, я для этого не гожусь? Чем я, по-твоему, плоха?

– Ты? Да ничем. Дело в нашем господине. Я не могу представить, чтобы он вдруг решил кого-то учить. Он… как бы так объяснить… понимаешь, единственный такой. Никто не управляет тьмой так, как это делает он.

– Но ведь остальные тоже могут ею управлять, верно?

Первый круг тьмы. 2

Просторная комната с темными, почти черными стенами. Холодный, голубоватый свет. Даже от свечей здесь не веет теплом. Их пламя холодное и голубоватое. Как солнце. Как луна. Как любой свет на землях проклятых. Две парты, два сиденья перед громоздким столом. Сюда нас привела служанка и попросила подождать господина.

Дверь приоткрылась. Вошел он. Мы тут же подскочили, как в школе, встречая учителя.

Я засмотрелась. В нашем мире ни разу не видела настолько красивых мужчин. Может, дело в моем невысоком происхождении и тех, кто меня окружал. А может, таких у нас и не было.

Высокий, статный. Светлая кожа похожа на воск, не только белизной, но и отсутствием эмоций. Словно равнодушная маска, но это не делает его лицо менее привлекательным. Наоборот, сразу чувствуешь, что эта красота холодна и неприступна. Темно-шоколадные волосы распущены и волнами спускаются на плечи. В черных глазах – все тот же холод.

– Садитесь, – бросил господин.

Мы опустились на стулья. Господин не стал занимать место за столом. Встал перед нами, скрестив на груди руки и равнодушно рассматривая нас.

– Вы уже поняли, в каком мире очутились? – В его голосе тоже не было эмоций. Только холод и равнодушие.

Мы с Шейлой переглянулись. В первый же день знакомства я рассказала ей обо всем, что успела узнать. Но ответить сейчас почему-то не решилась. Заговорила Шейла:

– Есть благословенные, они живут далеко. А есть проклятые. Мы на проклятых землях. И так вас называют из-за тьмы.

– Верно. Мы отличаемся. У нас есть тьма. Тьма дарит нам силу. Или не дарит. Она сама решает, кого наградить своей силой.

– Значит… мы можем не получить силу? – Волнение во мне пересилило неловкость и смущение. Я не могла не спросить!

Но господин не разозлился из-за вопроса. Усмехнулся. Все также холодно и равнодушно.

– Возможно. Вы станете моими ученицами. Я буду вас учить. Но вы должны пройти проверку тьмой. Только она решает, кто достоин ее силы. Если получите магию тьмы – останетесь моими ученицами. Если тьма оставит вас ни с чем, как вы понимаете, продолжать занятия мы больше не будем.

– Мы справимся. Мы получим тьму, – уверенно заявила Шейла.

Я такой уверенности не испытывала. В родном мире магия обошла меня стороной, не посчитала достойной. Почему тьма должна меня наградить?

– Что для этого требуется? – уточнила Шейла.

– Хороший вопрос, – впрочем, одобрения в голосе господина не прозвучало. Это всего лишь слова без эмоций. Но, может, я не права? Может, он, обладающий такой силой и властью, просто научился скрывать свои чувства? – Вы узнаете. Со временем. Когда будете готовы. Начнем с простого. Мои подданные обладают магией тьмы. Я позволяю им войти в источник, тьма их награждает, если считает достойными. Но никто не управляет тьмой так, как я. В моих руках абсолютная власть над землями проклятых. Вы же не просто мои подданные, вы – мои ученицы. И вы обязаны подчиняться мне беспрекословно. Что бы я ни требовал, какие бы приказы ни отдавал – выполняете. Ясно?

– Да, господин, – ответили мы с Шейлой одновременно.

– Непослушания я не потерплю. За любое непослушание вы будете строго наказаны. За промахи – тоже.

От этого равнодушного голоса, предупреждающего о наказаниях, по спине побежал холодок. Но я слушала внимательно, не перебивала. Впитывала в себя каждое слово.

– Я не просто так взял учениц. У меня есть подданные, которые выполняют все мои приказы. Также беспрекословно. Все они преданны мне. Однако мне нужна преемница. Я буду наблюдать за вами, за вашими успехами. И по итогам обучения решу, кто сможет стать моей преемницей.

Сердце пропустило удар. Мы с Шейлой соперницы. Мы не сможем дружить.

– А вторая? – спросила я. – Та, которая не станет преемницей?

– Останется служить мне, – жестко усмехнулся господин.

– А преемница, она… – осторожно уточнила Шейла.

– Преемница не станет выше меня, но сможет взять в руки власть. Со временем. Когда мне надоест быть правителем. Но вы постарайтесь. Обе.

Дав нам немного времени осмыслить сказанное, продолжил:

– Источник тьмы своеобразен. От него исходят круги. Чем ближе к сердцевине, тем плотнее тьма, тем труднее до нее добраться. У тьмы семь кругов. И войти в первый круг легче всего. Дальше – сложнее. Но мои подданные доходят до четвертого круга. Именно четвертый круг дает магию тьмы. Если вы дойдете до четвертого круга, получите силу и вернетесь назад, вы останетесь у меня в ученицах.

– А что на пятом круге? – спросила Шейла.

– Узнаете, если сможете дойти. Но для начала сосредоточьтесь на первых четырех. Без них не будет смысла продолжать обучение.

Мы с Шейлой согласно кивнули. Надо же, получилось синхронно. Даже обидно, если мы будем соперницами. А с другой стороны… Занять место господина? Вместо него править всеми проклятыми землями? Звучит невероятно! И как-то… совершенно не притягательно.

– Пока вы не получили магию тьмы, вы будете изучать наш мир. Географию, политику, экономику, этикет. Все, что необходимо знать, чтобы сравняться с местными жителями и ни в чем им не уступать. Я не могу взять в преемницы девушку, которая не знает элементарных вещей. – Немного помолчав, добавил: – Занятия начинаются с сегодняшнего дня. Пока – теоретические.

Первый круг тьмы. 3

Найти источник оказалось неожиданно легко. Стоило нам задаться этой мыслью и начать наблюдать, как подвернулась возможность. Самостоятельно мы бы, наверное, еще долго исследовали замок и его окрестности. Однако странное поведение паука привлекло наше внимание. Да, именно паука, очень похожего на почтового, только синего сияния вокруг него не было. Наверное, это означало, что сейчас он не занят доставкой очередного письма. А может, это какой-то другой вид пауков, спросить пока было некого.

Чтобы Шейла не подняла крик и не спугнула паука, пришлось заткнуть ей рот. Вовремя! Шейла перевела дыхание и успокоилась.

– Все, кричать больше не буду.

– Тогда пойдем! – громким шепотом сказала я. – Смотри, как он целенаправленно двигается. И гадостей о нем не говори, – предостерегла я, заметив, что Шейла уже собиралась что-то такое сказать. – Опять накинется.

Вытаращив глаза, Шейла проглотила ругательство. Мы поспешили за пауком. Преследование внезапно захватило меня, показалось увлекательным. Если не найдем источник, хотя бы узнаем, куда этот паук столь целенаправленно бежит.

Чем дальше мы шли, тем темнее становились коридоры. Как будто нечто невидимое, зловещее наполняло воздух, сгущалось, вбирало в себя свет многочисленных факелов, делая их еще более тусклыми.

– М-да, ну и жуткая обстановочка, – прошептала Шейла.

Черные стены, пол и потолки. Голубоватое пламя факелов, почти не пробивающееся сквозь темную густоту воздуха. Мы уже близко!

Спустившись по ступеням вслед за пауком, мы оказались в длинном подвальном коридоре. И увидели что-то впереди. Что-то темное, еще более зловещее, чем все вокруг.

Я разделила свою жизнь на до и после. Там, в родном мире я была одним человеком. Теперь я кто-то другой. Прошлая я никогда бы не пошла по этому коридору, просто не решилась бы продолжить путь. Но я нынешняя не боюсь и продолжаю идти вперед. Кожу все равно покрывают холодные мурашки, дыхание сбивается. Здесь холоднее, дрожь зарождается где-то внутри. С губ срывается пар.

– Кажется, оно здесь! – возбужденно прошептала Шейла.

Мы прошли этот коридор и успели увидеть, как паук нырнул во тьму. Да, мы нашли источник тьмы! Вот он. Просторный темный зал. Даже странно, что здесь, в подвале, не видно потолка – стены зала уходят как будто в бездонную пропасть и теряются, со стороны коридора в кромешной темноте, а дальше – во тьме.

Это так странно. Она походила на туман. Черный, беспросветный туман. И вместе с тем на озеро. Клубы тьмы подрагивали, колебались. Словно волны, скользили по каменному полу, наплывали и снова отступали. Линия постоянно находилась в движении, смещалась то в одну сторону, то в другую.

– Невероятно, – прошептала Шейла.

От тьмы веяло холодом. А еще чем-то зловещим. Я думала, не испытываю страха? Зря! Да, за свою жизнь я больше не боялась. Но это нечто совершенно иное. Здесь боишься не за жизнь. Жизнь кажется чем-то совершенно бесполезным, ерундой, мелочью, иллюзией. Здесь становится страшно за нечто куда более ценное. Здесь страшно потерять свою душу, перестать существовать навсегда.

Я отступила.

– Шейла, ты уверена? Уверена, что туда стоит входить?

Она стояла, замерев, теперь на шаг впереди меня, и я не могла видеть ее лица.

– Не знаю, – она качнула головой. – Это так странно. Так пугающе, так маняще.

– Маняще? Мне страшно. По-настоящему страшно. Это не просто сила. Это нечто древнее, живое. И… что если оно нас заберет?

– Может быть, это тоже проверка? Решимся или нет?

– Паук не возвращается, – заметила я. Зачем ему понадобилось ползти в источник тьмы, старалась не задумываться.

– Мы должны попробовать. – Шейла обернулась. – Вместе.

Ее лицо внезапно изменилось, в глазах вспыхнул страх. Мгновением спустя я поняла, что произошло. Ощутила тьму за спиной. Явился господин.

Все, что я успела, – это обернуться.

Господин выбросил руки перед собой, с них сорвались жгуты тьмы. Один настиг Шейлу. Второй в один миг добрался до меня и обхватил за горло, поднимая над полом.

– Я говорил: вы должны быть послушны, должны подчиняться приказам. Я не разрешал вам подходить к источнику.

Вот теперь стало по-настоящему страшно. Жутко от того, что я прочитала на лице господина. Он не злился и не предвкушал, жаждая получить наслаждение. Он решил нас наказать без единой эмоции, с абсолютным равнодушием.

– Я предупреждал. Вы ослушались меня, – произнес он равнодушно.

Горло сдавило сильнее, в глазах потемнело. Уже почти ничего не соображая, но отчаянно пытаясь вдохнуть, я царапала тьму, пыталась ухватить, сдернуть с себя, но пальцы проходили сквозь тьму и вместо нее царапали кожу. А петля продолжала затягиваться.

Чудовищная боль, огненный ком, разрывающий легкие.

Все прекратилось внезапно. Тьма отпустила меня, я рухнула на пол. Ноги не держали, голова кружилась. Я закашлялась, упираясь ладонями в каменную плитку и ничего не видя перед собой. Еще одно дуновение тьмы – и внезапно все изменилось.

Я вдруг оказалась на стуле в незнакомой комнате. А передо мной в черном, увенчанном костистыми рогами кресле сидит господин. Взирает на меня сверху вниз, равнодушно изучает взглядом.

Часть 2. Второй круг тьмы. 1

«Это случилось год назад во время короткой, почти всегда теплой зимы. Маму с утра скрутил приступ, ей понадобилась помощь. Я не успевала на работу, но опаздывать было нельзя. Меня уже не раз грозились выгнать. Понимая, что еще одно опоздание мне не простят, я срезала дорогу и побежала по льду, застывшему поверх озера буквально два дня назад. И провалилась. Не помню, когда еще я испытывала столь сильный страх, как тогда, барахтаясь в ледяной воде. Тело немело от паники и холода, я задыхалась, но отчаянно тянулась к свету».

Я решила завести дневник. Лет в четырнадцать у меня уже был дневник, но потом я это дело забросила. Теперь снова захотелось записывать. Какая-то часть меня цеплялась за мельчайшие детали, шептала, что это может быть важно. Я не стала сопротивляться своему же порыву. Важно или нет, буду писать обо всем, что со мной происходит, о своих чувствах и мыслях. И, конечно, о том, что случается в кругах тьмы.

На первом круге тьма проверяла силу духа, способность справиться со страхом. Даже воспользовалась воспоминаниями о прошлом. Падение в ледяное озеро – да, это мне довелось пережить. Очень страшный момент, который иногда снится мне по ночам. Но то, что было дальше, такого в реальности не случалось ни разу. Быть может, это мои потаенные страхи? Потому что на самом деле было жутко. Теперь, вспоминая, анализируя, я понимаю, что в какие-то моменты могла заблудиться в лабиринтах страха, потерять себя. Но каждый раз, когда брала страх под контроль, когда справлялась с ним, я вспоминала о цели. Наверное, в этом и заключалась проверка. Владеть тьмой достоин только тот, кто справился с собственным страхом.

Но что дальше? Что будет на втором круге? Еще более жуткие кошмары или нечто совершенно иное?

Забавно, я преодолела страх, но теперь снова боюсь. Я не боюсь всего того, чего боялась раньше. По-прежнему могу решиться на поступок, на который в прошлом не решилась бы никогда. Но и в новой жизни есть место страху. Даже интересно, каким будет этот страх.

Короткий стук известил о чьем-то приходе. Дверь тут же открылась, я вскочила из-за стола.

– Господин?

На пороге действительно стоял господин. Но не один. Вместе с ним пришла невероятно красивая женщина в черном обтягивающем платье. Черные тени вокруг глаз и алая помада в сочетании со светлой кожей и черными волосами смотрелись впечатляюще.

– Это Варша, она поможет тебе подготовиться к балу, – пояснил господин. – А это Зэлла, с сегодняшнего дня она будет твоей личной служанкой. – Господин подтолкнул к двери еще одну, на этот раз молодую девушку вряд ли старше меня.

С этими словами господин удалился. Варша вошла в комнату первая, осматриваясь с таким видом, будто она здесь хозяйка. Служанка выглядела несколько скромнее.

– Ну, чего стоишь? – спросила Варша, остановив на мне самоуверенный взгляд. – Мне еще одну в порядок перед балом приводить, так что поторопимся.

И началось. Выполняя указания Варши, Зэлла помогала мне переодеваться. Бегала за всем нужным, поправляла, если в этом была необходимость. Поначалу Варша руководила процессом, но когда я, облаченная в бальное платье, оказалась перед зеркалом, она отогнала служанку и принялась за дело сама. Похоже, она собиралась делать мне прическу и макияж.

– Извините, а вы тоже служанка? – поинтересовалась я, улучив возможность.

– Что? Служанка?! – поразилась Варша и дернула меня за волосы. – Чтобы никогда не смела называть меня служанкой. Я помощница по созданию женской красоты. И тебе нужно гордиться, что у меня нашлось на тебя время. Если бы не господин, я бы никогда не оказалась здесь с тобой. Я работаю только со знатными леди. А ты… твоего имени я не знаю.

– Алайна.

– Прекрасно, – фыркнула Варша, недовольно поджав губы. Вряд ли она хотела услышать просто имя, но никакими титулами я похвастаться не могла.

Дальнейшее действо проходило в полном молчании. Сегодня с утра были доставлены наряды, сшитые портнихой, и не только. Господин позаботился обо всем, так что я стала обладательницей невероятных драгоценных украшений. Однако толком разглядеть их еще не успела.

В завершение образа Варша выбрала, какие драгоценности необходимо надеть, и отправилась в соседнюю комнату – помогать Шейле.

– Госпожа, я могу идти? Или вам нужно что-то еще?

Я вздрогнула. Надо же, засмотревшись на отражение в зеркале, совсем забыла о Зэлле.

Госпожа?

– Почему ты назвала меня госпожой? – я обернулась.

На этот момент я уже знала, что господами слуги называют высокородных леди и лордов, на которых работают. Леди и лорды обращаются друг к другу ваша темность. И все, лорды и леди, называют своего повелителя господином. Как будто служат ему. Но как во все это вписываюсь я?

– Так повелел господин, – удивленно ответила Зэлла. – Я ваша служанка. Вы моя госпожа.

Верно. Вот только госпожой может быть исключительно высокородная леди.

Но что если господин скрыл мое происхождение? Или просто повелел?

– Я поняла. Можешь идти, пока больше ничего не нужно.

Служанка поклонилась и выскользнула за дверь. Но в одиночестве я надолго не осталась. Почти сразу в комнату вновь вошел господин, оценивающе на меня посмотрел.

Второй круг тьмы. 2

На следующий день прямо с утра, едва Зэлла, закончив помогать с прической и платьем, ушла, ко мне заглянула Шейла. Уже тоже при полном параде. До завтрака оставалось минут десять.

– Ну что, как прошел бал? – поинтересовалась она.

– Нормально, – я пожала плечами.

– Вижу, что нормально. – Она обвела взглядом комнату, словно что-то выискивая. – Вижу, что ничего особенного. В отличие от меня. Я с таким лордом познакомилась, – ухмыльнулась она.

– Это с тем, с которым ты ушла?

– Заметила, значит? Да, с ним. Ты не представляешь, какие эти проклятые потрясающие. Весьма умелые партнеры, весьма. – Ее глаза загорелись.

Что-то мне подсказывало, что речь вовсе не о партнерстве по танцам.

– Ты ведь хотела очаровать господина, если не ошибаюсь.

– И что? – она пожала плечами. – Одно другому не мешает. Как я поняла, у проклятых весьма вольные нравы. И никто никому не запрещает развлекаться. А господин, может, заметит, как на меня смотрят остальные. И поймет наконец, какое сокровище у него под носом.

– Думаешь, если он увидит тебя с другими, то и сам захочет с тобой быть? – Мне эта логика казалась какой-то странной, но Шейла кивнула.

– Именно так. Между прочим, тебе тоже не мешает развлечься.

– Я так не думаю.

– Да? – она вздернула бровь. – Собираешься учиться, учиться и только учиться? Поверь, в этой жизни одной учебой ничего не добьешься. И, к тому же, надо радоваться, что господин дает нам свободу. Он мог бы запереть нас в башне и не выпускать, пока не научимся. Но нет. Он ввел нас в высшее общество. Весьма раскованное общество. Он хочет, чтобы мы стали частью этого общества. Теоретические знания, магия тьмы – это еще не все.

– Я могу понять бал. Но… спать с кем попало?!

– Какая ты скучная, – фыркнула Шейла. – Ладно, пойдем на завтрак.

Сегодня занятий в расписании значилось совсем немного, так что после завтрака мы решили прогуляться. И уже по дороге к саду вдруг обнаружили, что замок больше не пустует. Еще несколько дней назад, когда мы исследовали коридоры, выискивая путь к источнику тьмы, кроме слуг, здесь не было никого. Но теперь все оказалось иначе. Лорды и леди, те самые, которых мы видели на балу, прогуливались по коридорам, общались между собой.

А на просторной площадке, выходящей прямо во двор, разворачивалось целое представление. Мы с Шейлой остановились, с интересом наблюдая за происходящим. Двое лордов мерились силами. Они применяли магию тьмы! И даже отсюда, близко не подходя, чувствовалась исходящая от магии мощь.

На площадке собирались зрители. Им тоже интересно было посмотреть, кто из двоих победит. Но, наверное, интересней всего было именно нам. Мы впервые видели, как тьму используют в бою!

И это оказалось потрясающе. Тьма взметалась волнами, закручивалась смерчами, хлестала плетьми. Красивая, мощная, загадочная. Лорды уворачивались от ударов, подпрыгивали, перебегали с места на место. Однажды мне довелось наблюдать бой на мечах. В чем-то это сражение походило на то, но было интересней, разнообразней. Оказалось, тьму можно использовать самыми разными способами.

– Красиво, правда? – раздался над ухом знакомый голос.

Я оглянулась. Рядом с нами стоял Стэррон.

– Да, красиво, – ответила я.

Шейла одарила его заинтересованным взглядом.

– А вы, ваша темность, умеете так же? – он хитро улыбнулся.

– Вам так хочется посмотреть, на что мы способны? – спросила Шейла.

– О, это было бы очень интересно! – впрочем, Стэррон бросил на Шейлу лишь мимолетный взгляд, после чего снова посмотрел на меня. – Я слышал, вы ученицы господина?

Похоже, Шейла, как и собиралась, все же рассказала об этом. Я за время бала никому не говорила, что мы ученицы – предпочитала держать интригу и пока тоже присматриваться.

– А, так вы хотите посмотреть, чему господин нас учит? – Шейла продолжала очаровательно улыбаться.

– Раскусили, – признался Стэррон, не спуская с меня взгляда, как будто вовсе не с Шейлой разговаривал.

– Мы обязательно покажем, чему научились, – заверила я. – Но несколько позже, если вы не против.

– Конечно, ваша темность. Конечно.

– Шейла! Вы ли это! – к нам подошел еще один лорд. Если не ошибаюсь, тот самый, с которым Шейла накануне ушла с бала. – Не ожидал увидеть вас так рано.

– Я всегда рано встаю. Несмотря ни на что, – откликнулась она.

В словах обоих мне почудились намеки. Странное чувство возникло во мне. Не то чтобы противно, но… не знаю, как объяснить. Никогда бы не подумала, что можно говорить о проведенной вместе ночи при посторонних.

Похоже, мне непросто будет привыкнуть к жизни на землях проклятых.

Шейла подала руку лорду, позволяя поцеловать. Они не стали задерживаться рядом с нами. К тому же, показательное сражение как раз закончилось взаимным удовольствием обеих сторон и признанием мастерства друг друга. Так что Шейла ушла вместе с лордом. Гости тоже начали расходиться. Вскоре мы остались со Стэрроном вдвоем.

Часть 3. Третий круг тьмы. 1

«Наверное, я все же немного ненавижу. Саму себя. Вспоминаю раз за разом, как шептала у кровати мамы, желая ей смерти. И не могу себя простить. Как можно такое простить? Она попала в беду, она нуждалась во мне. И, конечно, я делала все, что могла. Но при этом ненавидела ее, винила в болезни и хотела, чтобы все прекратилось. Тогда я думала, что ненавидела, но это не было ненавистью. Нет, все-таки не было. Настоящую ненависть я испытываю к самой себе. За слабость. За недостойные мысли. Тьма раскрывает это во мне, как будто вуаль за вуалью сдергивает с души, проникая все глубже, туда, куда я и сама не рискнула бы заглянуть. А ведь это был только второй круг. Какое испытание ждет нас на третьем? И хватит ли во мне всего того, что требует тьма?»

Сделав запись в дневнике, я забралась в постель. Какое-то время размышления не давали заснуть.

«Ты понятия не имеешь, что такое тьма».

Что она такое? Что ей нужно? Кого она награждает силой, считая достойным? Ведь есть же те, кто не может пройти испытания и возвращается с четвертого круга ни с чем, а может быть, не доходит и до четвертого.

В первый раз она проверяла на смелость, выискивала силу, способную бороться со страхом. Во второй раз пыталась докопаться до низменных чувств – злости, даже ненависти. Нужно дать волю ненависти, чтобы обрести тьму? Должна ли я ненавидеть постоянно? Или достаточно один раз раскрыться, позволить тьме заглянуть, а потом жить как прежде? Или прежней остаться уже не получится?

Мысли толпились в голове, толкались, не давали расслабиться. Но усталость победила, и сон все-таки меня сморил. Только успела напоследок подумать: «Нужно будет поговорить с господином, узнать, что такое тьма».

– Отец, посмотри на меня!

Мальчишка, может, лет десяти или немного больше, стоял посреди коридора, сжимая руки в кулаки. Весь напряжен, губы упрямо сомкнуты, глаза сверкают.

Мужчина оборачивается к нему. Я не узнаю самого мужчину, раньше никогда не видела его, но глаза… В глазах мужчины знакомый холод и никаких эмоций.

– Почему ты никогда не можешь меня просто похвалить? Почему не можешь сказать хоть одно доброе слово? И не говори, что это потому, что мы проклятые! Остальные… они же любят своих детей. Гордятся ими. А ты… тебе как будто все равно. – Мальчишка говорил пылко, в его голосе слышалась обида.

– Я горжусь тобой, сын. Ты добился успехов. Но еще больше успехов ты добьешься, когда пройдешь круги тьмы. Ты станешь достойным наследником. Должен им стать.

– Ты говоришь, что гордишься. Но… Я стану таким же, как ты? Таким же бесчувственным?

– Бездушным. Ты будешь таким же бездушным, как и я. Ты займешь мое место, а я наконец уйду во тьму. Как я устал…

Мужчина ушел. Какое-то время мальчишка смотрел ему вслед, а потом вдруг повернулся ко мне. Мы встретились глазами.

– Ты кто такая?

И в этом потрясенном, таком живом, таком эмоциональном мальчишке я узнала… господина.

Я резко села, перевела дыхание. Вокруг было темно, но что-то еще, помимо ночной темноты, присутствовало в комнате. Тьма. Я отчетливо ощутила, как соскользнула с кровати тьма, прошелестела по полу и растворилась.

Несколько минут я тяжело дышала, глядя в одну точку прямо перед собой.

Какой странный сон! Юный господин, еще мальчишка, который разговаривал со своим отцом. Откуда эти безумные фантазии? Может, их навеяло присутствие тьмы? Хорошо, что не кошмары. Вполне невинный сон, только очень странный. Никогда не пыталась представить, каким господин был до того, как стал правителем проклятых. Был ли у него отец? Конечно, был. Я ведь читала историю. Тьма пришла в этот мир уже давно, однако самый первый правитель жил очень долго. А потом ушел во тьму. Его место занял сын – господин, которого я знаю. Тоже довольно давно, если задуматься. Около трех сотен лет назад. Помнится, тогда меня потрясли эти цифры. Ведь господин занял трон уже не мальчишкой. А теперь он приснился мне в столь странном облике.

Нужно отыскать книги, найти картины или гравюры – что угодно, но я должна увидеть портреты! Портрет молодого господина и его отца. Это важно. Сама не знаю почему. Ведь это просто сон, всего лишь сон.

Я снова легла, перевернулась на другой бок и заснула. Кажется, до утра больше ничего не снилось.

А утром мы встретились с Шейлой. Нам предстояло подготовиться к обеду. Господин не счел нужным приглашать Варшу, зато личные служанки были в нашем распоряжении. У них тоже получалось достойно.

– Как себя чувствуешь? – поинтересовалась Шейла.

– Чувствую? – удивленно переспросила я. – Нормально. А что такое?

– Я имею в виду… ничего не изменилось? Ты ведь почувствовала силу тьмы на испытании? Ее притягательность, ее могущество.

Я вдруг поняла, что ничего конкретного об испытании рассказать не могу. Видимо, как и говорил Стэррон, магия не позволяет. Но кое-что ответить все же могу. Не о самом испытании. Об ощущениях, о том, как я чувствовала тьму внутри себя.

– Да, она манила. Мне хотелось ею обладать.

– Когда я очнулась после второго круга, ощущение было, будто я лишилась самого важного в своей жизни, – призналась Шейла. – Это так злит, что нужно ждать четвертого круга. Нас как будто поманили, показали, как это восхитительно, а потом оттолкнули. Тьма дала к себе прикоснуться и ускользнула. Отвратительное чувство.

Третий круг тьмы. 2

– Я узнала, – сказала Шейла, когда мы, закончив приготовления и отпустив служанок, вышли из комнаты.

– Узнала что?

– Ты не заметила, как во время обеда лорды и леди тряслись, лишнее слово боялись сказать?

– Заметила. Мне тоже это показалось странным. Господина, конечно, уважают и побаиваются, но чтобы настолько? Так ты узнала почему?! – до меня только сейчас дошло.

– Да! Один симпатичный лорд мне объяснил, – она улыбнулась, явно вспоминая о чем-то приятном. – Обычно господин указывает на цель обеда заранее, когда приглашает. Если он этого не делает, приглашает без пояснения причин, это может значить, что он решил избавиться от неугодных, что недоволен кем-то и собирается их наказать прямо на обеде или после. Как ты могла уже догадаться, в этот раз он ничего о цели обеда не говорил. Вот и тряслись гости, не знали, чего ожидать.

– А когда господин показал, что они могут пообщаться с нами, все расслабились.

– Именно. Они поняли, с какой целью их пригласили на обед. И даже, наверное, решили, что это великая честь для них – пообщаться с ученицами господина.

Да, теперь все становится понятно.

– Как ты думаешь, у господина до нас были ученицы?

– Не знаю, – Шейла нахмурилась. Ей эта мысль, похоже, очень не понравилась. – Но господин сказал, что ему нужна преемница. Раз преемницы у него до сих пор нет, логично предположить, что…

– Что другие ему не подошли. Это не гарантирует того, что мы с тобой первые.

– Да, ты права, – задумчиво согласилась Шейла. – Но мы будем стараться. Чтобы не вылететь отсюда ни с чем.

Сомневаюсь, что господин нас отпустит, даже если в качестве преемницы обе не подойдем. Нет, он не отпустит. Скорее, сделает настоящими рабынями, уже навсегда. Но, с другой стороны, зачем господину рабыни? Разве мало ему слуг?

Мы вошли в бальный зал вдвоем, но Шейла тут же оставила мое общество, заприметив кого-то знакомого. Я покрутила головой по сторонам, и… Холодный? Это на самом деле Холодный?!

Он тоже заметил меня. Чуть растрепанные темно-каштановые волосы, неестественно бледное лицо, даже на фоне остальных проклятых отличается мертвенной белизной. Темные круги под глазами. И улыбка с привкусом горечи на тонких губах. Это точно Холодный. И он меня узнал. Потому как направился прямо ко мне.

– Надо же, не обманула! На самом деле ученица господина, – ухмыльнулся он, приближаясь ко мне.

– У меня не было причин обманывать тебя, – я улыбнулась в ответ.

Увидеть Холодного оказалось неожиданно радостно. Как будто старого знакомого встретила. Теперь он казался старше, примерно одного возраста со мной. Обтягивающая черная одежда смотрелась жутковато и в то же время элегантно.

– Прекрасно выглядишь, кстати. Уже совсем не та девчонка, которая пробиралась по лесу. Сейчас ты похожа на леди.

– Спасибо. Стараюсь. – Моя улыбка стала еще шире.

– А ведь непросто вписаться в это общество, верно? – Холодный мне подмигнул.

– Еще как! Но знаешь… наверное, к этому можно привыкнуть. Просто мне пока сложно. Но я стараюсь. А ты как здесь оказался?

– Ты не поверишь, – Холодный усмехнулся. – Я тоже лорд, и меня тоже пригласили на сезон балов. Я эти мероприятия не очень люблю, но вот, решил все же сходить.

Едва он договорил, к нам приблизилась, так внезапно, словно подкралась, незнакомая леди.

– Холодный лорд! – обрадовалась она. – Как же замечательно, что вы решили посетить этот бал! Я так давно не видела вас на мероприятиях…

– Я был занят, – едва заметно поморщился Холодный. Ого! Не ожидала, что он умеет натягивать такую надменную маску.

– Понимаю. Такие, как вы, высокие лорды всегда заняты. Но раз уж вы пришли… может быть, вы найдете немного времени на меня? – леди многозначительно заулыбалась. Может, она не замечала, как с каждым ее словом Холодный мрачнел?

– Сожалею. Я обещал этот танец леди Алайне.

– Разве? – она только сейчас соизволила заметить меня. – О, Алайна, ваша темность. Меня зовут Иорика. Будем знакомы.

– Будем, – согласилась я.

Больше никто ничего сказать не успел. Заиграла новая музыкальная композиция, и Холодный подхватил меня под руку. Мы вышли к центру зала и начали танец.

– Твоя знакомая? – поинтересовалась я.

– Здесь все знают друг друга, – без особого энтузиазма ответил Холодный. – Господин приглашает к себе только самых высокородных, самых высших аристократов.

– Значит, ты тоже такой?

– Значит, такой.

Даже на бал он пришел в черных перчатках. Одной рукой держал меня за руку, вторую положил на талию. То и дело я посматривала на них и гадала, можно ли спросить о перчатках, не будет ли это каким-нибудь оскорблением или запретной темой.

– О чем задумалась?

– Не знаю, можно ли о таком спрашивать.

– Спрашивай. Тебе можно, – улыбнулся Холодный.

Третий круг тьмы. 3

Я долго всматривалась сначала в одну иллюстрацию, потом в другую. На первой изображался предыдущий правитель проклятых, отец господина. На второй – сам господин в возрасте десяти лет. Об этом гласили подписи к иллюстрациям. Тьма библиотеки дала мне именно то, что нужно. Может, она сама хотела, чтобы я как можно быстрее все поняла?

Но что тут можно понять? Единственное, в чем я уверена, так это в том, что сон показал мне настоящего бывшего правителя и господина, когда тот еще был мальчиком. Когда еще не вошел в источник, не получил магию тьмы и не заплатил за нее своей душой.

Его отец был таким же жестким, как господин сейчас. Бездушные. Это так страшно звучит, так… безнадежно. Как можно жить, лишившись души? Как можно жить, не чувствуя ничего или почти ничего?

При мысли об увиденном во сне на глаза навернулись слезы. Мальчик так хотел, чтобы отец им гордился, чтобы проявил хоть какие-то эмоции! И чтобы любил? Но в итоге не получил ничего. А потом прошел семь кругов тьмы и сам стал таким же. Теперь он не может любить? Наверное, бездушные не способны любить. И мое сердце рвется от боли, когда я думаю об этом. Все заслуживают любить и чтобы их любили в ответ! За что тьма так жестока со своими верными последователями?

Я спрошу у нее. И разберусь!

Снова белое платье. Снова господин дожидается нас с Шейлой в коридоре. Снова переносимся при помощи тьмы, а потом раздеваемся, входим в источник, и весь мир перестает существовать.

Тьма схлынула, теперь она клубится только у ног. Первый, уже пройденный круг. И я вижу второй, тоже пройденный. Он дальше впереди, чуть выше, словно ступень. Эта мысль заставляет нервно усмехнуться. Почему круги, а не ступени? Их можно было бы назвать ступенями тьмы.

Делаю несколько шагов и останавливаюсь.

– Тьма… ты слышишь меня?

Тихий, отдаленный шелест.

– Слышу…

– С тобой ведь можно разговаривать, правда?

Чувствую на себе заинтересованный взгляд. Это смотрит тьма, не сомневаюсь.

– Попробуй…

– Что в конце? Почему нужно отдавать душу? Разве это справедливо?

Шелестящий, отдаленный, словно эхо, смех.

– Как много вопросов сразу … Но душа – это не конец. Совсем не конец.

Ощущаю растерянность.

– Но после седьмого круга?

– Да…

– Зачем? Почему?

– Почему? – переспрашивает тьма. И шелестит на непонятном языке: – Шарре лэшше диаш эш…

– Я не понимаю! Что это значит?

– Шарре лэшше диаш эш… – повторяет тьма. – Значение этих слов откроется, когда придет время. Пока ты просто смертная. Иди!

– Просто смертная? Значит, господин бессмертен?

– Иди вперед! Третий круг тебя ждет.

И я иду, потому что спорить с тьмой бесполезно, потому что я должна добраться до третьего круга, пройти его. Теперь уже не только ради обретения силы тьмы. Я хочу разгадать, понять ее суть.

Перешагиваю с первого круга во второй. Каждый мой шаг сопровождает шелестящий шепот:

– Шарре лэшше диаш эш. Терла ишь ша!

Слова врезаются в память.

Уверенно иду вперед и ныряю во тьму третьего круга.

Тьма взвивается и устремляется ко мне, врываясь в тело. Боль. Чудовищная боль как будто рвет на части, вгрызается, выворачивает наизнанку. Я кричу, но тьма глушит все звуки.

– Иди вперед. Иди, не останавливайся!

Задыхаюсь от боли, по лицу текут слезы, но я делаю шаг. Еще один и еще. С каждым шагом, с каждым вздохом становится только больнее. Ужасная, невыносимая боль вместе с тьмой наполняет каждую клеточку тела.

– Иди, не останавливайся.

Я иду. Несмотря ни на что, продолжаю идти. Уже почти не чувствую направления, не чувствую ничего, кроме всеобъемлющей боли, кажется, что кроме нее нет ничего. Эта боль – и есть все. Вокруг до бесконечности и глубоко внутри. Боль, только боль и тьма, они становятся неразделимы, они – единое целое.

Шаг за шагом, когда больше всего на свете хочется повернуть назад или хотя бы остановиться. Шаг за шагом, когда невозможно дышать, потому что воздуха тоже больше нет, а тьма застревает в груди. Но что-то, быть может, упрямство, заставляет продолжать этот путь.

Невозможно мыслить, но отчаянно цепляюсь за воспоминания.

Я должна пройти третий круг, я обещала себе! Нельзя сдаваться, иначе будет потеряно все. Иначе жизнь будет зря и не останется смысла. Иначе господин никогда больше не посмотрит на меня так, как смотрел у камина.

Иду, превозмогая боль. Ноги перестают держать, падаю на пол. Ползу, потому что нельзя останавливаться. Ползу, когда почти не остается сил и от боли хочется умереть.

А потом тьма наполняет не только тело, но и душу. Еще одна вспышка боли, как будто с меня что-то с кровью сдирают. И наконец приходит долгожданное облегчение.

Часть 4. Четвертый круг тьмы. 1

«Я никогда не испытывала настолько сильной боли, настолько нестерпимой и всеобъемлющей. Казалось, она терзает не только тело, но и душу, пробираясь в самые глубины.

Тьма шептала: «Шарре лэшше диаш эш. Терла ишь ша». Пусть это останется в записях. Когда-нибудь это знание должно мне открыться».

Во сне я снова увидела его, еще юного господина. До того, как он прошел круги тьмы. Оживленное лицо, искренняя, какая-то шальная улыбка – все свидетельствовало о том, что в его жизни тьма еще не появилась.

Они играют. Вдвоем еще с каким-то мальчишкой пробираются сквозь кусты на открытую площадку двора. Тихонько посмеиваются, целятся из рогаток в камни, из которых выложены миниатюрные башенки.

– Витар! Витар, вот ты где!

Женщина, судя по одежде, служанка, вытащила второго мальчишку из кустов.

– Сколько раз я тебе говорила? Ты не должен был!

– Но мама… – заупрямился мальчишка.

– Молчи! – И тут она поклонилась. – Младший господин… прошу прощения. Это больше не повторится.

Не разгибаясь, женщина попятилась. А потом резко развернулась и поволокла ребенка прочь. Юный господин серьезно и печально смотрел за тем, как уводят его друга. Потому что играть вместе им нельзя.

Внезапно все заволокло тьмой, на какое-то мгновение у меня перед взором встала сплошная чернота, но постепенно она начала проясняться. Я увидела уже знакомый зал и тьму, которая теперь колыхалась только там, где начинался источник.

– Постой! Нет! Стой же, стой!

Небольшой, юркий зверек, похожий на странную помесь собаки и ящерицы, – точнее рассмотреть я не успела – нырнул во тьму. Мальчишка не сумел его остановить. Замер на мгновение у кромки источника. На мгновение в его глазах вспыхнул страх. А потом мальчишка решительно вошел в первый круг тьмы.

Какое-то время ничего не происходило. Я видела пустой зал и тьму, всегда подвижную. А потом из нее вышел юный господин. Один, без своего зверя. Наверное, он не сумел его найти. Но страха в глазах мальчика больше не было. Так он прошел первый круг.

Мне хотелось подойти, что-нибудь сказать. Странно, мне это вдруг удалось! Я осознала, что больше не просто наблюдаю. Я обрела тело, могу двигаться и говорить. Мальчишка заметил меня. Темные глаза впились в мое лицо.

– Я уже видел тебя. Но ты не ответила. Кто ты такая?

– Меня зовут Алайна. И… мне жаль, что так случилось с твоим зверем.

– Они уходят туда. Сами, – мальчик качнул головой. – Людей манит сила. Что манит их? Я не понимаю. Но я верил, что Ларши от меня не уйдет, что он привязался ко мне. И это поможет не поддаться зову тьмы. Ты тоже хочешь во тьму?

– Хочу. Но не сейчас.

Наверное, не сейчас. Ведь это прошлое, когда господин был маленьким, а меня еще даже не существовало.

– Все уходят от меня. Слуги не разрешают их детям играть со мной. С ними весело, но они все чаще слушаются родителей. Начинают прислуживать и не хотят просто играть. Равные мне? Таких нет. Но дети других аристократов только подлизываются и наговаривают друг на друга. Глупые, так хотят подобраться поближе ко мне! Я надеялся, что хотя бы Ларши будет со мной. Ушел, – юный господин развел руками.

– Как тебя зовут?

– Зачем тебе мое имя? Ты ведь тоже уйдешь.

– Не уйду. Я рядом. – Я подошла к нему и неловко взяла за руку. Так хотелось утешить его, убедить, что все будет хорошо. Но как его в этом убедить, если я знаю, как будет потом, спустя много лет? Знаю, каким он станет.

Мальчик удивленно посмотрел на наши руки, но вырывать свою не стал. Снова поднял глаза.

– Меня зовут Кеирон. Но ты тоже уйдешь, как уходят они все.

Я вынырнула из сна и краем глаза уловила, как стекает с кровати тьма, а на полу стремительно рассеивается. Снова тьма! Снова зачем-то показывает картины прошлого и переплетает со мной настоящей. Зачем она это делает? Чего добивается? И в тьме ли дело? Может, она на самом деле не так самостоятельна, как казалась мне? Может, ее кто-то направляет? Господин?

Как ни старалась, заснуть больше не смогла. Ворочалась из стороны в сторону, пыталась улечься поудобней, расслабиться. Тревожные мысли крутились в голове, возвращались снова и снова, не давая заснуть.

Села, включила светильник. Потянулась к книге. Не зря, наверное, оставила ее на прикроватной тумбе. Открыла и принялась за чтение.

Но и здесь не было имен. Ни разу, ни одного упоминания! Тьма пришла в мир, родился источник. Он оказался во владениях того, кто впоследствии стал первым господином. Он же первый вошел в источник тьмы, он первый прошел все круги и вернулся могущественным повелителем. Долгие годы ушли на то, чтобы земли проклятых стали такими, какие они есть сейчас. Долгие годы он собирал сторонников, отправлял их к источнику тьмы, позволял обрести силу, чтобы подданные могли в полной мере служить. И чтобы благословенные больше не имели прежней власти. К источнику шли охотно. Много, очень много людей. Потому что далеко не все получали магию благословенных. А вот получить могущество хотели все, но сравниться с господином никто так и не смог.

Четвертый круг тьмы. 2

«Что я испытываю к господину? Что? Соглашаясь на сделку, я подумала, что моя жизнь на этом закончена. Однако жизнь продолжается и с каждым днем не перестает удивлять.

Я мечтала о любви. Читала о ней, когда еще было время на книги. Мечтала полюбить один раз и навсегда, полюбить так сильно, что любовь наполнит жизнь, затмит остальные чувства и станет самым главным, что есть в моей жизни. Соглашаясь на сделку, я решила, что все мои мечты рухнули, что не будет больше ничего хорошего, останется только служение.

Шейла легко и просто знакомится с лордами, проводит с ними время, приглашает их в свою постель.

Я же взялась за учебу, погрузилась в нее с головой, не позволяя себе думать больше ни о чем. Круги тьмы и ее сила стали для меня новой целью. И я совсем не ожидала, что начну испытывать чувства.

Меня тянет к господину. Хочется смотреть на него, прикасаться. Целовать? Кажется, я бы хотела, чтобы мой первый поцелуй принадлежал ему. Кажется, я начинаю влюбляться».

Сделав запись в дневнике, вздохнула, выключила свет и забралась в постель.

Господин. Я ведь думаю о нем постоянно. Пытаюсь разгадать, словно он загадка. Вспоминаю сны, где он был мальчишкой, обыкновенным, способным на эмоции и просто ужасно одиноким со своим бездушным отцом. Ищу отблески эмоций в его глазах сейчас, хочу пробуждать в нем эти эмоции. Может быть, тьма потому и показывает мне сны о детстве господина? Может, я на самом деле могу ему помочь, могу научить снова чувствовать?

Мне хочется этого, стать для господина кем-то особенным. И в то же время страшно. Ведь он взрослый мужчина, а я так неопытна! Мне даже поцеловать его страшно. Не понимаю, как решилась прикоснуться к нему. Но это было незабываемо.

Может быть, именно мои мысли навлекли очередной сон из детства господина, а может, тьма просто пришла.

– Я помню тебя. Тебя зовут Алайна.

– А ты Кеирон. Я тоже помню, – я улыбнулась.

Мальчишка повел рукой, и все заволокло тьмой. А когда тьма рассеялась, мы оказались на косогоре, у подножия которого начиналось озеро. На улице царила ночь, и гладкая, идеальная поверхность озера отражала звездное небо. Мальчик прошел к каменному выступу.

– Это мое любимое место. Можешь присоединиться, – он присел на каменный выступ, свешивая ноги к воде.

Я села рядом.

– Я не против, если ты будешь приходить сюда, – сказал Кеирон.

– Спасибо. Я это ценю. С удовольствием буду приходить, если ты будешь здесь.

Кеирон устремил взгляд к озеру. На меня он больше не смотрел.

– Помнишь Ларши? – спросил он.

– Да, конечно.

– Он ядовит и опасен. От его укуса можно умереть за десять минут, если не найти противоядие. А еще он умеет подкрадываться и становиться почти невидимым. Такие, как он, очень умные. Никогда не нападают без причины. Я отбил Ларши у благословенного, когда гулял на границе. Какой-то благословенный ранил Ларши и собирался отрубить ему голову. Я напал на благословенного, спас Ларши жизнь, выходил. С тех пор мы с ним были друзьями.

– Но почему благословенный пытался его убить? – удивилась я. – Ты сказал, такие, как Ларши, не нападают без причин.

– Не нападают, да. – Кеирон посмотрел на меня хмуро и серьезно. – Это благословенные нападают. С тех пор, как в наш мир пришла тьма, многие животные изменились. Появились такие, как Ларши. И многие другие. Благословенные считают их порождениями тьмы. Считают, что их нужно уничтожать. Просто за то, что они существуют!

– Но это ведь несправедливо. Если животные не нападают…

– А благословенным наплевать на справедливость, – Кеирон горько усмехнулся. – Они просто уничтожают порождения тьмы. – И внезапно сменил тему: – Хочешь экскурсию? Я покажу тебе замок.

– Хочу!

Мы поднялись и взялись за руки. Нас снова окутала тьма, перенося сквозь пространство. А потом мы бродили по замку, Кеирон что-то рассказывал о разных помещениях, даже смеялся иногда. И я подхватывала его смех, потому что так удивительно, так приятно было видеть его веселым и по-настоящему живым.

Утром, как и все дни до этого, мы с Шейлой занимались. После обеда она убежала на очередное свидание с каким-то лордом. А я разрывалась между желанием снова сходить в библиотеку и кое-что проверить. Выбрала все же второе. В библиотеку еще не раз успею, тем более спросила у господина все, что хотела. Узнала, что тьма может приходить сама и сны навеивать тоже может. Это не мое воображение и не чей-то злой умысел, это решение тьмы.

Знать бы еще, с чего стоит начать поиски. С сада? Но, кажется, там я видела все. И никакого озера не находила. Значит, все-таки лес?

Для похода в лес выбрала удобную одежду – штаны и рубашку. Испортить платье не хотелось, в лесу может приключиться что угодно. Вряд ли Кеирон убегал далеко. Значит, озеро должно быть где-то поблизости, в окрестностях замка.

Начать решила с уже знакомых территорий.

– А я все думал, придешь или нет.

Четвертый круг тьмы. 3

Белое платье соскользнуло вдоль тела на пол. Я перешагнула через него, стоя к господину спиной. По коже пробежал холодок. От дыхания тьмы и от волнения. Я стеснялась, но уже не так, как раньше. Было что-то будоражащее в том, чтобы снова обнажаться перед господином, даже стараясь прикрыть все самое сокровенное. Но, кажется, я ощутила взгляд господина на своем теле. И этот взгляд обжег. Испугавшись, торопливо шагнула во тьму.

Уже привычные ощущения, родные, знакомые. Холодное прикосновение тьмы, лишь мимолетное, словно полог, сквозь который я прохожу. А за этим пологом, отгородившем от всего мира, первый круг тьмы. Клубится в ногах, стелется по полу. Его пройти легко. И я иду, предвкушая очередное испытание.

Что там будет? Что на этот раз понадобится тьме?

Немного страшно. Потому что я сомневаюсь. На самом деле этих сомнений с каждым испытанием становится все больше.

Тихий шелест:

– Что-то не так?

Тьма заговаривает первой! Удивительно, ведь на этот раз я не пытаюсь с ней заговорить, она сама нарушает тишину.

Останавливаюсь. Хочу продлить этот миг, как можно дольше не зная, что будет дальше.

– Я помню второй круг. Ты пыталась вызвать во мне ненависть. И говорила, что все не то.

– Но ты прошла второй круг.

– Прошла. Сама не понимаю как. Наверное, душу наизнанку вывернула, чтобы вызвать в себе настоящую злость.

Шелестящий смех.

– Я не ошибаюсь. И не пускаю вперед просто так. Ты прошла второй круг, потому что справилась с моим испытанием.

– Но сколько еще я смогу пройти? Да, я не добрая и светлая девочка. Я родную мать ненавидела за то, что она сделала с моей жизнью, прекратить это хотела! И… и я завидую Шейле, потому что она живет свободно, знакомится с лордами, ничего не боится. А я даже не знаю, как подойти к господину, что делать, когда он рядом со мной, как ему можно понравиться. Боюсь, я просто не подхожу для того, чтобы впустить твою силу в себя, тебя впустить.

– Что, по-твоему, мне нужно?

– Не знаю. Наверное, умение по-настоящему разозлиться? Что-то темное в душе, порочное? Как у Шейлы… Мне кажется, она идеально подходит.

Тишина. Почти невыносимая. И наконец вопрос:

– Ты считаешь, тьма – это зло? Меня считаешь злом?

– Разве нет? Благословенные назвали твоих посвященных проклятыми.

– Они называют себя благословенными, потому что их озарил свет Солнца. А Солнце они считают своим богом. Но свет – не есть добро, и тьма – не есть зло.

– А что же тогда? – прошептала я. – Что ты такое? Что тебе нужно?

Снова смех.

– Хочу, чтобы ты поняла, что достойна. Достойна получить мою силу!

– Но как это сделать? – я окончательно растерялась.

– Иди. Иди вперед.

Подчиняюсь, делаю неуверенный шаг.

– Если ты не справишься, ты не пройдешь дальше. Я никогда не пускаю вперед тех, кто не достоин. В этом можешь не сомневаться.

Это странным образом успокаивает. Нет, я по-прежнему не считаю себя достойной, той, кто может пройти все круги. Чувствую собственную слабость. Но теперь я знаю, что все будет честно. Знаю, что тьма не пожалеет и не пустит меня дальше только потому, что ей станет меня жалко. Если я пройду, значит, сделаю это своими силами.

Второй круг. Третий круг. Ныряю в беспросветную пелену четвертого.

Это своеобразный рубеж. Здесь все решится, здесь станет ясно, останусь я ученицей господина или нет.

Тьма скользит по коже, окутывает со всех сторон. Прислушиваюсь к себе. Что это будет? Что ждет на этот раз? Снова боль? Или что-то страшное? Но нет, тьма не повторяется, каждый раз открывает новое. В себе и во мне.

И тьма начинает проникать в меня. Просачивается сквозь кожу, вливается в легкие.

– Впусти меня, дай посмотреть, не сопротивляйся…

Понимаю, что напряжена. Усилием воли расслабляюсь, раскрываюсь ей навстречу. Закрываю глаза, потому что все равно ничего не видно, а с закрытыми глазами как-то спокойней, еще яснее можно почувствовать себя и тьму, проникающую внутрь. Она вливается, просачивается все глубже и глубже, наполняет собой. Тело. Душу. Чувствую это отчетливо, тону в ощущениях.

Из глубины подсознания приходят вопросы.

Кто я такая? Что делаю здесь? Зачем вошла в источник тьмы?

Обычная девчонка? Может быть. Может быть, в прошлой жизни, до встречи с господином, я была никем. Но я не хочу оставаться никем. Я хочу чего-то добиться. А в этом мире путь только один – обрести силу тьмы. Я должна, у меня нет выбора! Должна самой себе.

Что нужно тьме? Что она такое и как выбирает?

Только ей решать, достойна ли я.

Вопросы всплывают из подсознания, я отвечаю на них, размышляю. А тьма это видит, наблюдает с любопытством, проникая все глубже.

Достойна ли я?

Часть 5. Пятый круг тьмы. 1

«Я должна была почувствовать, что достойна. Самой принять решение. Без этого нельзя было получить тьму. И все же я оказалась достойна, потому что самой себе позволила это почувствовать».

– Сосредоточьтесь. Это легко. Просто отпустите тьму, позвольте ей выйти на свободу и выполнить ваши желания. Прикажите ей извиваться, скользить, двигаться так, как вы хотите.

Господин расхаживал перед нами, рассказывал, разъяснял, показывал. На этот раз занятие проходило не в привычной аудитории, а в самом настоящем тренировочном зале.

У нас с Шейлой получилось почти одновременно. Это на самом деле оказалось легко. Теперь, когда тьма наполняла меня, она была частью меня, а значит, слушалась и подчинялась. Я выплеснула ее из себя мощным потоком, заставила подняться над полом, закрутиться петлей, снова выпрямиться и, взмыв почти до потолка, разойтись во все стороны.

– Прекрасно. У вас получается, – констатировал господин. – Самые простые манипуляции. Теперь попробуем нечто более сложное.

Это был восторг. Полный, безграничный восторг.

Чувствовать тьму в себе, чувствовать ее частью себя. Высвобождать, наблюдать, как она подчиняется воле. Невероятная сила и мощь, послушная, выполняющая любые желания. Сделать плеть из тьмы, рассечь ею воздух? Легко! Закрутить тьму в настоящий смерч, подхватить ею камень и растереть в порошок? Тоже возможно! Сосредоточиться, почувствовать, как тьма оплетает руки, становится продолжением пальцев – острыми когтями. И это теперь получается!

– Я думала, придется долго учиться, – ошеломленно сказала Шейла. – Но это оказалось так быстро и легко.

– Кое-чему действительно придется учиться. Например, перемещаться при помощи тьмы. Но она теперь в вас. И вы можете ею управлять без особых усилий, – пояснил господин. – А пока свободны. На сегодня достаточно. Тело должно привыкать постепенно.

Мы вышли из зала.

– Невероятно… ты чувствуешь эту силу? Чувствуешь? – спросила Шейла. Ее глаза горели.

– Чувствую, – я улыбнулась. – Это удивительно.

– Мы добились этого. Теперь обучение пойдет семимильными шагами. У нас наконец-то есть тьма! И она будет самая сильная. У меня, конечно. А ты – сразу после меня.

Шейла в своем репертуаре!

С обретением тьмы изменилось многое. Господин перевел нас из комнат, которые подозрительно походили на комнаты прислуги, в настоящие покои. Но что самое удивительное, эти покои располагались совсем рядом с его личными. Наши с Шейлой двери напротив друг друга. А в глубине коридора – дверь в покои господина.

Впервые увидев эту красоту, я изумленно ахнула. Просторная гостиная, выдержанная в черных и серебристых тонах. Кресла, диванчики, низкие столики и много украшенных узорами подушек, разложенных буквально повсюду. Древние картины, элегантная ткань на стенах и мебели. Из гостиной можно попасть в спальню, почти такую же просторную, в ванную комнату и даже в кабинет. Личный кабинет, кто бы мог подумать! Теперь там можно устроиться вечером после занятий. Почитать книги на диванчике или выписать важную информацию, перебравшись за стол.

Спальня тоже была выдержана в темных тонах, но это не угнетало. Привыкла уже, наверное. К тому же, когда так много свободного пространства, даже темные тона смотрятся как-то по-особенному.

– Пока вы не прошли четвертый круг и не получили силу тьмы, я не был уверен, что вы останетесь моими ученицами, – коротко пояснил господин.

Что ж, и это правильно. Только подтвердив статус учениц, мы поднялись на новый уровень. И, как выяснилось, смогли претендовать на личные покои, достойные аристократов. Ничуть не хуже, чем у самого господина.

После занятия наведалась в библиотеку, но впервые за все время ничего там не нашла. На вопрос, что происходит с теми, кто не возвращается из источника, тьма не ответила, вообще никак не отреагировала. Когда я подумала о магии снов, тьма библиотеки выдала одну книгу, в которой обнаружилось лишь краткое упоминание. А говорилось там, что тьма действительно может навевать сны. Или это может делать кто-то при помощи тьмы.

Ни о Холодном, ни о господине, ни о его отце больше ничего полезного отыскать не удалось. Видимо, все, что о них было написано в книгах, я уже прочитала.

Возвращаясь в свои покои – как звучит-то! – обнаружила на пороге паука. Рядом повисло синеватое облачко. С моим появлением облачко рассеялось. Я поблагодарила паука за доставку и наклонилась, поднимая записку.

«Жду тебя в своем кабинете. Экзамен».

Экзамен! Господин собирается меня экзаменовать! Ужас-то какой. Он ведь еще ни разу ни одну из нас не экзаменовал. А теперь собирается проверить наши знания? И выгнать, если что-то не устроит?!

Спокойно. Мы прошли четвертый круг, получили магию тьмы. Нет причин нас выгонять. Если, конечно, кое-кто не опозорится, забыв что-нибудь важное…

Стоп! Паника делу точно не поможет.

Перевела дыхание. Вдох-выдох, вдох-выдох. Все хорошо. Нужно идти к господину. Нужно, значит иду.

Он встретил меня в кабинете.

– Ты опоздала.

Кстати говоря, без спросу я в кабинет не входила. Сначала постучала в дверь приемной. Дождалась разрешения, вошла и увидела, что дверь в кабинет открыта. Это тоже сгодилось в качестве приглашения.

Пятый круг тьмы. 2

– Алайна, ты здесь? Впусти, срочно!

Шейла буквально ломилась в дверь. Не знаю, каким таким образом были устроены комнаты, но я услышала, как она стучит, даже из кабинета, где сейчас сидела, изучая новые книги. Пусть библиотека не могла ответить на некоторые мои вопросы, но информации, которая имелась, тоже было немало. О мире, о его устройстве.

– Что стряслось?! – я открыла дверь.

Шейла тут же ввалилась в комнату.

– Закрывай. Закрывай, говорю!

Ничего не понимая, я захлопнула дверь. Только после этого Шейла сняла туфли и облегченно вздохнула. Правда, тут же скривилась, покачнулась и, чтобы не упасть, оперлась о стену. Я с удивлением обнаружила в туфлях кровь. А еще все ступни Шейлы оказались в крови.

– Что случилось?!

– Одна дрянь устроила ловушку. У тебя есть что-нибудь, чтобы убрать боль?

– Так. Сначала нужно промыть, чтобы не началось заражение. Пойдем в ванную, – я помогла Шейле отлепиться от стены. Так и шли в обнимку – я придерживала ее, Шейла прихрамывала и морщилась, переступая с ноги на ногу. – Но почему ты пришла ко мне? Могла вызвать служанку, она бы точно принесла.

– Служанку? Ну уж нет. Есть у меня подозрения, что она тоже замешана. Помогла этой твари подобраться к моим покоям. Так что пока не разберемся, будь осторожней и со своей служанкой. Мало ли, вдруг она тоже что-то задумала. Ждать верности от нее не приходится. Нам все здесь завидуют, все хотят, чтобы мы опозорились, не справились и вылетели из замка. Ну, они-то думают, что мы вылетим. Только лучше бы вылетели, чем стали настоящими рабынями. Сдаваться никак нельзя.

Пока Шейла говорила, мы добрались до ванной. Я помогла ей присесть на пуфик и включила воду, набирая в ванну.

– Теплой сделала, чтобы сильно не щипало. Опускай ноги.

Чулки Шейлы на носках оказались прожжены до дыр и пропитаны кровью. Отрывая их от кожи, Шейла шипела и ругалась. Но все-таки избавилась от ткани, опустила ноги в воду и принялась промывать.

– Вот ведь тварь… вот ведь наглая тварь… – шипела она.

– Кто и как это сделал?

– Некая Лилиан Тарине. Приревновала. Видите ли, лорд, вокруг которого она уже давно крутилась, обратил внимание на меня. За мной начал ухаживать. Она разозлилась и устроила вот это… – Шейла снова поморщилась. – Магия тьмы. Я видела, как Лилиан о чем-то шепталась с моей служанкой. А когда пришла к себе, у порога клубились тонкие волокна тьмы. Я не обратила внимания. В замке часто встречается тьма, скользит куда-то. По своим делам, наверное, – она хмыкнула. – Я просто решила пройти к себе. А потом настигла эта ужасная боль.

– Но ты уверена, что это именно Лилиан? Может, кто-то другой?

– Уверена, – Шейла помотала головой. – Она. Однозначно.

– Хорошо. Но может быть, я свою служанку позову? Она поможет.

– Нет. Она может быть с ними заодно. К тому же… Мы не должны показывать слабость!

– И помощи просить тоже не должны?

Вспомнились слова господина. «Ты не можешь за себя постоять. Пока не можешь». Он говорил это, пока мы не получили тьму. Выходит, что теперь мы можем за себя постоять и должны? Ни на кого больше не рассчитывать? Вдвоем против всех врагов?

– Мы сами за себя, – подтвердила Шейла.

Кровь она смысла, но открылись ужасные ожоги.

– Раны нужно обработать, – сказала я. – Ты не можешь так ходить.

– Не могу, ты права.

– Но у нас нет ничего для этого.

– А если ты позовешь служанку, вдруг она принесет еще какую-нибудь дрянь, которая, вместо того чтобы помочь, выжжет плоть до кости?!

– Но что-то сделать нужно! Обработать как-то…

Я заметалась из стороны в сторону. Остановилась.

– Кажется, знаю, что делать. Сиди здесь.

– Далеко все равно не уйду, – буркнула Шейла.

Я вернулась в комнату и сосредоточилась на магии тьмы. Исцелять мы пока не научились, это высшее мастерство, доступное далеко не всем. Господин – один из немногих, кто умеет тьмой исцелять. Но я знаю, что можно сделать.

Господин уже научил нас при помощи тьмы вылавливать пауков-почтальонов. Так что стоило отпустить немного тьмы на поиск, как в комнату забрался паук и в ожидании уставился на меня. Я дала ему немного тьмы в качестве вкусняшки, быстро написала записку и попросила:

– Передай, пожалуйста, Холодному.

Остается надеяться, что он где-то в замке. Или недалеко отсюда. Иначе придется долго ждать. А времени у нас нет! Ожоги просто кошмарные. Не представляю, как Шейла терпит эту боль, но она упрямая.

Паучок управился быстро. Похоже, Холодный на самом деле был где-то поблизости. Через несколько минут паучок вернулся и с синеватым облачком «выплюнул» небольшую баночку.

– Спасибо большое! – воскликнула я, открывая баночку. Мазь. Как и просила. Не сомневаюсь, она от ожогов, раз уж Холодный откликнулся. Его тоже нужно будет поблагодарить, но при встрече лично. Отделаться от него запиской было бы как-то некрасиво.

Пятый круг тьмы. 3

Я решила воспользоваться советом Кеирона. До сих пор было страшно возвращаться к источнику в одиночку и не для того, чтобы пройти очередной круг. Но теперь я точно знала, что Кеирон не раз входил в источник, чтобы просто поговорить. Да и сам господин упоминал, что много разговаривал с тьмой. Может быть, он, как господин, мог делать это в любом месте и в любой момент, а мне для этого необходим источник. Пока.

Я выбрала удачный путь, никого по дороге не встретила. Конечно, я прекрасно помнила слова Шейлы и понимала, что она, наверное, права. Не стоит превращаться в затворницу, нужно попытаться наладить общение с местными лордами и леди, тем более наверняка не просто так господин все подгадал подобным образом, чтобы мы, его ученицы, появились в замке почти одновременно с началом бального сезона. Однако сейчас мне слишком не хотелось отвлекаться, слишком захватило желание наконец поговорить с тьмой, не перед испытанием, когда не нужно спешить и впереди достаточно времени.

Переодеваться в белое платье или раздеваться не стала. Во сне мы с Кеироном тоже входили в источник в одежде. Думаю, символика в данном случае не нужна. Я ведь всего лишь хочу с ней поговорить. Ответит ли тьма? Но попробовать стоит.

Пересекла зал и вошла в источник. Спустя шаг кромешная пелена рассеялась, я увидела безбрежный океан скользящей по полу тьмы. Она обволакивала ступни, холодила ноги. Приятное ощущение, успокаивающее.

– Здравствуй, тьма. Поговоришь со мной?

– Поговорю… Я ждала тебя, – с шелестом откликнулась тьма. Ее голос звучал отовсюду и в то же время как будто издалека. Я снова ощутила на себе ее заинтересованный взгляд.

– Ждала? – переспросила я удивленно.

– Твой сон… он подсказал тебе, что ко мне можно приходить, когда захочешь. Иначе ты долго не смогла бы решиться.

– Я как раз хотела поговорить о снах! Это ты их навеиваешь, не кто-то другой с твоей помощью, не господин?

– Не господин. Я.

– Но зачем? Почему?

– Какой странный вопрос… Чтобы ты видела и знала.

– Но зачем мне это видеть и знать? А главное, что именно «это»? Что я вижу в этих снах? Прошлое господина? Но как я могу участвовать в его прошлом, если меня тогда просто не существовало даже в другом мире!

– Это то, что могло бы быть, но этого не было. Ты видишь Кеирона, каким он был раньше. Это настоящий образ его в прошлом. Такого Кеирона больше нет, но я даю тебе возможность понять, как все могло быть, если бы ты на самом деле очутилась здесь в то время.

– Такого Кеирона больше нет, – повторила я задумчиво. – Из-за тебя нет. Зачем ты забрала его душу?

– Арше даэш таш.

– Но что это значит?!

– Тебе рано знать ответ.

– Как забавно! Ты отвечаешь на вопросы, но переходишь на другой язык, который мне не понять, если считаешь, что мне об этом знать не положено.

– Пока не положено, – мягко поправила тьма. – Это мой древний язык. Древний язык тьмы. Не всем дано понять его значение.

– Но ты показываешь мне, каким господин был раньше. Мне… жаль его. Так больно помнить, каким он был, и видеть его теперь таким… бездушным.

– Твой путь не будет простым, но так нужно.

– Нужно что? Жалеть его?

– Жалей, если хочешь.

– Помочь ему?

– Ты полагаешь, что можешь ему как-то помочь?

– Но тогда для чего это все?! – воскликнула я.

– Ты поймешь. Все поймешь со временем. А пока поступай так, как считаешь нужным. Я не собираюсь неволить тебя. Ты свободна.

– Но не от господина…

– Не от господина, – согласилась тьма.

– Я могу быть рядом с ним?

– Ты сейчас рядом с ним.

– Но я пообещала никогда от него не уходить. Заключила сделку наяву, а во сне дала обещание Кеирону.

– Знаю.

– Я смогу выполнить свое обещание?

– Это зависит только от тебя.

Такой ответ немного вдохновил. Вряд ли я сама захочу уйти от него.

– А как… – я смутилась, но все же выдавила самый сложный вопрос: – Ты можешь подсказать, как себя с ним вести? Чтобы понравиться, не казаться юной дурочкой…

Тьма рассмеялась. Ее шелестящий смех звучал все дальше и дальше. А потом тьма схлынула, и я очутилась посреди зала. В зал вошел господин.

– Пришла поговорить с тьмой? – спросил господин холодно, как, впрочем, и всегда. В его голосе всегда чувствовался холод.

Но я не испугалась.

– Да. Решила, что если войти в источник, с тьмой можно будет поговорить.

– Поговорили?

– Поговорили. Спросите, о чем именно?

Господин смерил меня задумчивым взглядом.

– Нет. Меня это не касается. Если тьма желает с тобой разговаривать, я не собираюсь в это вмешиваться.

Пятый круг тьмы. 4

– Ты оказалась слаба. Не смогла о себе позаботиться. Тьма уже есть в тебе. В тебе есть все, что нужно, чтобы защититься самой. Но ты не смогла.

Мы стояли друг перед другом в тренировочном зале. Тяжелый, мрачный взгляд господина сковывал меня и причинял боль. Сегодня господин позвал на тренировку только меня. Жесткие слова ранили и казались совершенно несправедливыми.

– Я только обрела тьму! Как я могла справиться со Стэрроном? Он уже давно владеет тьмой, многое знает, многое умеет.

– Ты будешь со мной спорить? – холодно спросил господин.

Его взгляд, казалось, пронзил меня насквозь. В горле пересохло.

– Нет, – прохрипела я.

– Еще раз спрашиваю. Ты осмелишься со мной спорить? – он сделал шаг ко мне.

– Нет, господин, – сказала громко и твердо.

– Правильно. Не стоит со мной спорить, – согласился он обманчиво мягко. – Это плохо заканчивается. А теперь, Алайна, – его голос снова стал жестким, – начнем нашу тренировку. У тебя есть тьма, и теперь ты сама должна научиться себя защищать.

Тьма господина устремилась ко мне. Лишь каким-то чудом я успела блокировать удар. Вернее, попыталась. Призвала силу, защищаясь, но тьма господина вспорола ее, словно не было никакой преграды, и настигла цель. Мощным ударом меня подбросило и отшвырнуло на несколько метров. Я упала на пол и едва не закричала от боли. Спина запылала огнем, из легких выбило воздух. Но господин не позволил перевести дыхание, тут же снова атаковал.

Я пыталась защищаться. Падала и снова вставала. Призывала тьму, но магия господина неизменно оказывалась сильнее, прорываясь сквозь защиту каждый раз. Удар по руке, царапина на скуле. Рана на ноге, плечи в синяках, вся спина и ладони ободраны до крови.

– Вставай!

Пошатываясь, я снова поднялась. Перед глазами расплывалось. Тело дрожало и отказывалось подчиняться. Пот вперемешку с кровью лился беспрерывно.

– Подойди.

Сил почти не осталось, но я поплелась к господину. Раненая нога подгибалась и совсем не держала тяжесть тела, приходилось подволакивать ее за собой, всю опору оставляя на другую.

Господин окинул меня взглядом сверху вниз. С его пальцев сорвалась тьма и устремилась к моей ноге. Самая серьезная рана, с которой почти невозможно было передвигаться, моментально зажила.

– Ты слаба, Алайна. Я защищал тебя, пока ты не владела тьмой. Я не намерен каждый раз срываться с места и бежать тебя спасать теперь, когда ты сама должна о себе позаботиться. И тебе придется научиться. Если хочешь выжить. А теперь иди. Пусть остальные раны напоминают тебе о слабости, с которой нужно бороться.

И я пошла. Что еще мне оставалось делать? Пошла пешком, прекрасно помня, какой долгий путь лежит от тренировочного зала до личных комнат. Сил на то, чтобы призвать тьму и передвигаться с ее помощью, тоже не осталось. Да, что-то еще было на дне, я это чувствовала, но также я чувствовала, что очередного использования тьмы тело попросту не выдержит. Оно еще не привыкло к подобным нагрузкам.

Господин, конечно, прав. Он не обязан носиться со мной, каждый раз спасать. Если я не найду в себе сил, чтобы защититься самой, значит, просто не достойна быть его ученицей.

Я все понимаю. Недостаточно просто получить тьму, ее нужно развивать в себе. Не сразу получится использовать всю магию, какая есть, тело нужно тренировать, приучать постепенно, чтобы оно выдерживало все большие потоки тьмы, проходящие сквозь него. Именно этого теперь добивается господин. Заставляет применять все больше, чтобы я освоилась как можно быстрее, чтобы наконец ощутила всю полноту своей силы, чтобы она вся была мне доступна.

Но… как же больно мне, как тяжело просто переставлять ноги, как тяжело держаться в сознании. А еще на глаза против воли наворачиваются слезы. Наверное, все же от обиды. Несмотря ни на что, я не ожидала, что господин окажется настолько жесток.

– Эй, грязная девка…

Я остановилась, подняла голову и наткнулась на ехидный взгляд незнакомой леди. Впрочем, я видела ее на балу, только имя не запомнила.

– О, ваша темность Алайна. Извините, не узнала. Что-то случилось? Выглядите, как побитая собака… Просто отвратительное зрелище, неужели господин с вами так обращается?

Я не знала, что ответить. Стояла посреди коридора и смотрела на нее, просто не зная, что ответить!

Внезапно из-за угла вырвалась плеть тьмы и оплела горло леди. Шейла выскочила следом, словно смертоносный смерч, налетела на женщину. Кончики сотканных из тьмы когтей уткнулись в кожу леди чуть пониже плети.

– Знаешь историю с Лилиан? О Нейшере или его отце Крайшере слышала? – поинтересовалась Шейла. Она не стала поднимать леди над полом, как это делал с нами господин. Только сдавила тьмой ее горло. Может быть, женщина и могла защититься, но она слишком боялась пошевелиться. Малейшее движение – и Шейла вспорет ей кожу когтями.

– Да как вы смеете… – просипела она, вытаращив глаза.

– Нет, твоя темность. Это как ты смеешь. Мы с Алайной – ученицы самого господина. А ты – всего лишь его подчиненная. И не стоит забывать ни на минуту о том, что мы обе выше тебя. И можем сотворить с тобой все, что захотим.