– Поймаю! – рявкаю я, глядя в испуганное лицо девчонки. – Ну, мышка, – не могу сдержать хохот.
Она дергается, вбегает в автобус и смотрит на меня своими серыми глазищами. Нервничает, поглядывает за спину, где сидит нерасторопный водитель. Боится, что буду преследовать.
Зря. Раньше я бы с удовольствием продолжил знакомство. Сейчас – нет. Какая бы ни была тяга к ней, пару я предать не могу. Не имею права.
Автобус трогается, а за мной раздается грохот, скрежет металла и звон стекла.
– Да ладно! – выкрикиваю я.
В заднице моего внедорожника торчит второй, не хило так собрав багажник и бочину.
– Коваль, у тебя глаза панелями обшиты?! – ору с раздражением.
Зверь взбешен вместе с человеком. С той лишь разницей, что я хочу оторвать одному товарищу кривые руки и ноги, а зверь тянет меня по направлению удаления автобуса. Требует следовать за девчонкой.
– Ты куда смотрел? – спрашиваю я, приближаясь к автомобилям.
Коваль с трудом открывает водительскую дверь – выдавливает ее, упираясь ногами и руками.
– Да я сам не понял, как это произошло. – Он выходит, стряхивает с брюк и рубашки осколки стекол. – Собака бросилась прямо под колеса, ну я и дернул рулем.
– Какая, в задницу, собака? – Я крутанулся вокруг себя.
– Да, черт, ее знает. – Коваль повторяет за мной действие. Хмурится, осматривается еще раз. – Серая собака. Высокая, – рукой показывает высоту от земли. – Да я тебе клянусь, была собака, – оправдывается он. – А сам-то что стоял посередине дороги? На обочину съехать не мог?
– Ты с больной головы на здоровую не перекладывай, – огрызаюсь я. – Что делать будем?
Солнце беспощадно напекает затылок и шею, в носу свербит от вони жженых покрышек, и зверь продолжает тянуть из меня жилы.
«Моя, – пробивается сквозь рычание. – Пар-р-ра».
– Тихо! – одергиваю сам себя.
– Да я вообще молчал, – отзывается Коваль, осматривая повреждения. – Ну, друг, должен буду. Что я могу еще тебе сказать в этой ситуации. Сейчас договорюсь. – Он достает из салона автомобиля телефон. – Быстро сделают.
Зверь не затихает, пока я не возвращаюсь мысленно к девчонке.
Кто же она такая?.. Не волк и не вампир, но что-то есть в ней сверхъестественное, нелюдское.
– Коваль, – пытаюсь привлечь внимание друга, пока он в красках расписывает мастеру повреждения.
– Ща, – вскидывает ладонь и продолжает.
– Илья! – Я вырываю из его рук телефон и сбрасываю вызов. – Ты ничего не чувствуешь? – спрашиваю я.
– Чувствую, – огрызается он. – Что ты идиот. Я же разговаривал, на хрена телефон забрал?..
– Я серьезно. Совсем ничего?
Коваль оставляет попытки вырвать телефон и принюхивается.
– Нет, – отвечает он. – Ничего.
– Значит, показалось. – Я возвращаю телефон другу. – Договаривайся. И мне нужна твоя услуга, – добавляю, пока Илья педантично стирает отпечатки моих пальцев с экрана телефона.
Коваль, как никто, умеет собирать информацию. Если кому-то в стае нужно найти человека или нелюдя, в первую очередь стоит обратиться к Илье. При первой встрече он может показаться беспардонным, совершенно несерьезным, но это обманчивое впечатление. Самый въедливый и скрупулезный из всех, кого я знаю.
– Мне нужно пробить кое-кого, – говорю, когда Коваль заканчивает разговор. – Только я сам к тебе приду ознакомиться. И, Илья, это только между нами. Никому, даже Альфе.
***
Несколько последующих часов мы проводим за решением проблем с ремонтом. А я ведь ехал домой, хотел спокойно поговорить с Лесей. Обсудить. Помириться.
Вхожу в дом, внимательно прислушиваясь к происходящему и пытаясь понять настроение моей волчицы. Она дома – уже радует. Гремит чем-то на кухне, и пахнет вкусно. Неужели, я не остался без ужина?
– Привет. – Леся выходит мне на встречу и смотрит так же настороженно, как и я. – Сильно расстроился? – спрашивает с виноватой улыбкой. – Я уже слышала про вас с Ковалем, – тихо смеется, ожидая моей реакции.
– Нет, не сильно, – отвечаю я и прислушиваюсь к себе. Что-то изменилось.
– Ужинать? – предлагает волчица.
– Да, я голоден.
– Вот и хорошо.
Леся подходит, мимолетно целует меня в губы и возвращается на кухню. Но и этого поцелуя хватает для того, чтобы зверь встрепенулся внутри, огрызнулся на волчицу, запрещая приближаться.
– Переодевайся, – доносится из кухни.
– Да, – отвечаю невпопад и набираю Ковалю СМС.
«Нашел что-то?» – спрашиваю я.
«Пока ничего особенного», – читаю через секунду.
«Информация нужна срочно», – печатаю подрагивающими пальцами, зверь не дает мне сосредоточиться.
«Понял», – прилетает лаконичный ответ.
Едва сев за стол я понял, что никакого примирительного разговора у нас не получится. И дело не в Лесе, дело во мне. Каждая ее фраза вызывает у меня раздражение. Так бывает, когда мне врут. Но это же Леся…
– Я звонила отцу. – Волчица не ест, отложила приборы и наблюдает за мной. – Завтра поедем к ведьме. Она нас ждет.
– Хорошо, – произношу я, не отрывая взгляда от тарелки.
– Вкусно?
– Очень.
Наш разговор кажется мне ненастоящим. Каким-то бутафорским, словно я смотрю дешевый сериал. Я даже не испытаю радости от слов волчицы. А еще утром настаивал на том, что нам нужно посетить ведьму.
– Спасибо. – Я поднимаюсь из-за стола. – Я к Ковалю, – поясняю свой уход.
Ноги сами ведут к выходу из дома. На улице чувствую себя лучше, уходит раздражительность.
Сидя в небольшом кабинете, я перечитываю скудные данные, что раздобыл Илья.
Данилова Агата Дмитриевна.
– Агата, – повторяю шепотом. Красивое имя, подходящее для нее. – Кто же ты такая?
Все указывает на то, что девочка из простой семьи смертных. Линии отца и матери никак не контактировали с нелюдями.
Тогда, что с ней не так? Я смотрел на черно-белую фотографию, распечатанную на принтере. Или со мной…
«Моя», – заурчал зверь, а я игнорировал его.
Совсем молоденькая. Сколько ей? Нахожу дату рождения и высчитываю возраст – двадцать лет. Юная.
Вряд ли в таком возрасте девчонка нашла на свою симпатичную задницу настолько серьезные проблемы и пытается их сейчас решить с помощью меня. Да и она не понимала, кто перед ней.
Если только кто-то хочет воспользоваться мышкой, а та и не знает, что ее втянули в игру. Но это предположение уже на грани маразма. Слишком сложно.
– Коваль, – произношу я в полный голос.
Через несколько секунд оборотень вваливается в собственный кабинет и застывает с вопрошающим взглядом.
– Ну?.. – спрашивает он.
– Ничего. – Я оставляю бумаги на столе. – Поищи еще, – прошу и прощаюсь.
Я не возвращаюсь домой, направляюсь к границе хвойного леса и там, не заботясь о сохранности одежды, принимаю облик зверя.
Да, так определенно лучше. Когда человек не понимает, как ему поступить, у зверя есть ответ, без «но» или каких-то условий. И он один.
И в этот раз зверь точно знает, что он хочет. Его мысли кружатся вокруг девчонки… Агаты. Он представляет ее рядом с собой. Представляет, как она гладит волчью морду, улыбается, позволяет уткнуться ей в бок и спать рядом.
Кажется, я не учел, что после оборота все мои чувства и эмоции обострятся…
Теперь просто желание встретиться еще раз с мышкой превращается в наваждение. Стойкое и навязчивое. Мне приходится трясти волчьей головой, избавляясь от образа женской фигуры перед взором.
Остаток прогулки я игнорирую мысли зверя и свои, просто бегу вперед. Выбираю тропинки, на которым стая появляется крайне редко. В долине определенно прохладней, чем в бетонном городе, но жара заставляет зверя зайти в темную ночную воду, хоть немного остудиться.
Пробежка в облике зверя принесла плоды, но не те, которые я хотел. Человеческая часть меня все еще раздражена. Я не понимаю, что происходит, и это выводит из себя. Что за тайна скрыта в девчонке? Почему одна единственная встреча отпечаталась в моем сознании? Как Агате удается оставаться в моей голове, хоть мы и обменялись от силы десятью фразами?
Не хватало еще в мыслях называть ее по имени…
Зверь продолжает пытку, подкидывает картинки нашей встречи.
Красивая – это невозможно отрицать. Но я знал множество женщин, более эффектных и раскрепощенных, а не испуганных мышек, вцепившихся в свою сумочку, с огромными серыми глазами и… аккуратным ротиком, пухлыми губками…
– Чер-р-рт, – рыкнул я, вновь отгоняя наваждение.
Почему именно она?
– Ты что-то спросил? – интересуется Леся, пока я рассматриваю свое отражение в зеркальной поверхности.
Я зашел в ванную принять прохладный душ и после лечь спать, а вместо этого, включив воду, таращусь на себя.
– Мыло уронил, – отвечаю, поворачиваясь к зеркалу спиной.
Быстро ополаскиваюсь и иду в постель.
Волчица не спит.
– Иди ко мне. – Она приподнимает край одеяла.
Я подбиваю удобней подушку и ложусь.
– Ты так расстроился из-за машины или…
Не даю договорить.
– Из-за машины, – перебиваю я.
– Ну, Ми-и-ить, – тянет Леся. – Я же позвонила папе. – Она придвигается ко мне ближе и кладет голову на плечо. – Завтра встретимся с ведьмой. И она все расскажет. – Женская ладошка скользит по груди. Гладит нежно. – Успокоит, – шепчет на ухо. – Я точно знаю, что все будет хорошо. – Ладонь поднимается к шее выше, ложится мне на щеку. – Ты не смотришь на меня…
Я поворачиваю голову, встречаюсь с волчицей взглядом.
– Я тебя люблю, – шепчет она. – Очень.
Я улыбаюсь не в силах произнести то же самое.
Леся сдергивает одеяло и седлает меня, склоняется, целует, не требуя ответа на свое признание.
Я действую на автомате, прихватываю губы, проникаю языком в рот, стискиваю пальцами женскую задницу, но не ощущаю прежнего кайфа.
Ласки стали безвкусными. Никакими.
– Мить, – слышу словно сквозь толщу воды. – Ты совсем меня не хочешь? – спрашивает Леся.
Я открываю глаза и концентрируюсь взглядом на обиженном лице. Когда она успела отстраниться от меня?..
– Хочу… – произношу я, но мои слова смешиваются с рычанием зверя. – Хочу, малыш, – справляюсь с собой.
Волчица чувствуют мою ложь, это видно по ее лицу.
– Не ври. – Горькая улыбка кривит женские губы. – Не хочешь. – Она поправляет волосы, перекидывает их на спину. – Спокойной ночи, – произносит подрагивающим голосом, ложится рядом и поворачивается спиной.
И ведь Леся права. Не хочу.
Член мертвее мертвого. Вообще не подает никаких признаков жизни.
И со мной такое впервые…
Впервые за всю жизнь!
В нескольких сантиметрах от меня моя пара. Она ждала. Надела красивый шелковый топ, совершенно прозрачные трусики. Желала. Но запах ее возбуждения сейчас вызывал лишь злость.
Я резко сел.
Млять! Оборотень-импотент. Коваль сдохнет от смеха, если узнает.
Чертова мышка! Это все из-за тебя!