Мой выбор

Глава 9

Долбаных наемников-проводников, порекомендованных Адиром, мне пришлось дожидаться пятнадцать дней. Я уже начала думать, что он ошибся или же обманул. Все же вот так с ходу довериться словам едва знакомого человека из абсолютно чужого мира было довольно опрометчиво с нашей стороны. Понятное дело, он нас вроде на деле убедил, что предавать не намерен. Ничего же не мешало сдать нас тем стражникам. Но… вот с чего бы? Хлипенькое такое объяснение, что он контрабандист, анархист и вечный бунтарь очень глубоко в душе… ну, оно хлипенькое и есть. По факту-то и на объективный взгляд – всего лишь жуликоватый бродяга-алкаш, балующийся коммерцией. Но, однако же, денег он с нас не взял ни монетки, и в чем была бы его выгода – непонятно. В любом случае мы таки приняли его совет разделиться. Скажем так: мы с Мартом были попутчиками, совершившими удачный побег, но не друзьями же и единомышленниками. Мне все еще ни черта не верилось, что наше возвращение в родной мир реально. Куда возвращаться, если ты умер там? Перспектива стать привидением или типа того меня не привлекала. Я их достаточно навидалась. И поверьте, что я ни разу не встречала среди них довольных новой формой существования, кроме разве что всяких злобнючих тварей типа духов маньяков или просто мерзавцев, мучивших окружающих и при жизни. Вот уж кому посмертная неупокоенность была в кайф.

Но как бы мы ни расходились в видении перспектив с Мартом, снижать его шансы на удачную попытку, просто цепляясь из боязни остаться одной, прав у меня не было. Дальше каждый сам за себя, и все решит твое везение. Хотя прощаться с ним в одном суточном переходе до Навижа мне было дико страшно. Как ни крути, он единственное существо, связывающее меня с прежней жизнью. Но нужно быть честной, Адир был прав. За дни пути те гендерные различия между мной и Мартином, которые засек торговец, только усугубились. Рыжий, на первом же привале обкарнавший ножом себе волосы чуть не под ноль, чем дальше, тем меньше напоминал девчонку каждым движением, голосом, интуитивными реакциями. Из него лезло мужское начало, и никаких усилий прикладывать для этого не нужно было. Со мной же все как раз наоборот. Сука, у меня росла грудь! Очень, блин, кстати и уместно! Но я это конкретно ощущала, когда ежеутренне приходилось перебинтовывать внезапно слишком давящую повязку. Проклятые медицинские прыщики Хитоми медленно, но неумолимо норовили стать привычного мне размера. А нефиг было жаловаться сразу, что обвесили, дура Соня! Никакое обрезание волос мне не помогло. Тем более так круто обойтись с ними, как Мартин, у меня рука не поднялась. Так, укоротила, чтобы удобно было под платком прятать, ведь у местных мужчин сплошь и рядом были длинные волосы. Это вам не палево, что не скажешь об упорно прущих в объеме сиськах. Да и без них хватало. На эту Хитоми… ну, то бишь на меня теперь, только ж глянь – и сразу видать, что девка. Никто этого пока не срисовал лишь потому, что по пути я большую часть светлого времени суток сидела под пологом тарантаса Адира и помалкивала.

– Эй, Адир, а где нам с Сон пересечься-то на побережье? – спросил Март, привязывая второго забози к седлу своего верхового. Торговец сказал, что наличие еще одной пригодной для навьючивания головы повысит и так немалые шансы парня наняться в ватагу проводников. А еще он посоветовал, у кого в Навиже стоит купить оружие и всякое барахло для дороги через Пустошь.

– Тут я плохой советчик, пацан. Я-то через Пустошь никогда и не ходил и тамошних мест не знаю. Но наемники частенько упоминают постоялый двор «Уи Нян». Вроде как место там приличное, не беззаконное. Уговоритесь там и дожидаться друг друга. Других ориентиров у меня вам и нет.

– Ну хрен с ним. Пусть так. – Я стояла, стараясь хранить невозмутимость, но внутри тянуло, и глаза противно щипало. Приходилось напоминать себе раз за разом, что Март так-то не нанимался спасать и меня. Спасибо хоть вообще заморочился взять из этого гадского гарема вампиров-светил. Ничто, учитывая обнаруженный нами там уровень охраны, не помешало бы ему свалить и без меня. Подумаешь, пару дней подготовки больше. Спереть деньги и шмотки у охраны чуть позже. До сих пор офигеваю, как мы так запросто вышли. Хотя, по словам Марта, ничего странного. Вся магия и охрана дворца Светил была нацелена на то, чтобы охранять и не пущать туда. И ничто и никто – оттуда. Ибо что за псих побежит. Да уж.

– Сонь… – Он совершенно неожиданно, ломая всю мою линию обороны перед страхом очутиться один на один с чужим миром, вдруг обнял меня и уткнулся лицом в макушку. Вот, кстати, мне изначально казалось, что роста мы одного. А уже спустя несколько дней внезапно я ниже. – Ты это… Береги себя. И… ну, короче… не забывай, если чё, что это тело как бы не твое. В смысле… чего бы там ни было… мало ли… это вроде как не с тобой, ага. Перетерпеть все можно, главное – выжить и добраться.

– Думаешь, это работает?

– Хрен знает. Надеюсь, да. Короче, я буду ждать тебя в этом «Уи Нян» сколько смогу. Но вдруг чего… запомни, я из Воронежа. Красных партизан, дом пятнадцать, квартира семь. Если ты вернешься… заедь к моим, ок? Расскажи, чё и как. – Его голос тоже ломался, и он упорно прятал от меня лицо.

– Ты думаешь, они поверят чокнутой девке, что явится травить им душу своим бредом про другой мир?

– Ну… нет. Паханы, скорее всего, нет. Но Анька… если выжила, поверит.

– Очень сомневаюсь, что это вообще возможно, но ладно, сделаю.

– А ты откуда? К кому мне…

– Не парься. Мне, собственно, некому посылать весточку с того света.

Ага, родня не поверит, и им пофиг, а Лерку не хрен поощрять в ее и так нездоровых фантазиях. Ей и так по жизни шумоголовой еще не хватало точных знаний о существовании других миров. С нее станется начать мотаться по всяким магам, ведьмам и колдуньям в попытке меня вытащить или ко мне добраться. Так еще и до шизофрении добегается.

– Все хорош! Расходимся! – Март стремительно отстранился, и я даже ощутила легкий толчок в грудь от его силы. Рыжий сказал мне, что его способности к типа телекинезу, или как еще назвать это, начали возвращаться дней десять назад. Хотя пока еще и без прежнего над ними контроля. Глядишь, и мои скоро подъедут. Вот уж не слишком радует. Начать и тут видеть по углам и под каждым кустом всяких жутких и не очень тварей не горю желанием.

Март пожал почти насильно руку Адиру (ибо тут так не принято было), буркнул ему «довези ее там…». Не оборачиваясь ко мне, он лихо взлетел в седло и дал пятками в бока забози, сразу сталкивая того в рысь. Смеркалось, и вскоре я его уже не видела, а только могла слышать затихающий топот.

– Так, Сон, завтра первым делом мы тебя обратно в девку переоденем. Да так, чтобы пострашнее, – вздохнул, провожавший тоже взглядом моего одномирца Адир и приложился к своей фляжке. – И ты это… может, хромать там, горбиться поучишься? Мыться тоже каждый вечер бросай. У Дишки-то в таверне все девки того… за монеты с посетителями запросто ходят. Но не принуждает никто, чего так уставилась! Все добровольно, они туда за тем и устраиваются.

– А в другое место… – замямлила я. Что ж такое, чего меня из одного притона в другой носит?!

– Да везде такие правила, ты чего! – зыркнул на меня как на недалекую Адир. – Подавальщицами девки идут – знают обо всем. Только другие хозяева таких забегаловок с девок долю дерут, и не работать, отказывать нельзя. А Дишка не такой. Хочешь – по постелям прыгаешь, хочешь – только плошки с кувшинами тягаешь да столы с полами драишь. Вот и говорю, не хочешь, чтобы лезли к тебе пьянчуги со своими монетами – надо пострашнее тебе заделаться. И Рунт с Рэем только у него и останавливаются. А тебе только их и надо.

– Почему?

– Потому как они лучшие. – Вот и весь ответ.

Ну и вот эти лучшие наконец появились. И что-то моего и так почти издохшего оптимизма мигом сильно поубавилось. Потому что эти лучшие были еще и пипец какими здоровыми. Прямо-таки огромные какие-то. Особенно белобрысый, что уселся ко мне спиной. Чем ближе я подходила, тем более резиновыми начинали ощущаться мои ноги. В запыленной дорожной одежде из кожи (или скорее уж можно было назвать их облачение легким доспехом) оба мужика выглядели устрашающе широкоплечими и даже сидя – высокими. Страшно подумать, какие они в полный рост. Рентэ мне что-то там про них бормотала еще в ухо, но как только я уловила долгожданные имена, вслушиваться в болтовню, состоящую в основном из восхищенных придыханий, перестала. Божечки, как я к ним подойду-то вообще? Страшные какие! Не в том смысле, что уроды, совсем нет, хотя сильно разглядывать я не отважилась. Но от этих лучших проводников прямо-таки разило опасностью. О том, что поближе стало разить еще и давненько немытыми телами и нестиранной одеждой, я помолчу. Люди с дороги так-то, и здесь я в принципе ни у кого яростной приверженности к мытью и стирке одежды не заметила. Блин, здесь даже посуду мыли только один раз и после закрытия. Ну как мыли… заливали все ходившие из рук в руки глиняные тарелки и плошки кипятком в большом чане, потом полоскали чистой водой. А так просто протирали каким-то мхом от жира, прежде чем подать новому посетителю. Я была бы в шоке совсем недавно, но девять дней и ночей в пути сюда заметно поубавили моей взыскательности и природной брезгливости. Никто же не жаловался, чего мне-то глаза выкатывать. И кстати, дамы местные к мытью ежедневному тоже фанатичной тяги не испытывали. Я заставала их в уборной за кухней частенько замывающими… э-эм-м… рабочие места, но на том и все. Зато всякими пахучими жидкостями и пудрами они пользовались щедро. Спать в одной комнате с Рентэ и Унилой было тем еще испытанием, правда, чаще всего и не приходилось. Блондинка ночевала с нами максимум одну ночь из пяти, а Унила – через сутки, так что я пользовалась помещением практически единолично. С открытым настежь окном и вымытым перед сном полом жить можно.

Я остановилась перед столом моих будущих проводников и собиралась с мыслями, как же к ним подъехать половчее, пробормотав пока стандартное приветствие всем посетителям. Адир мне сказал, что с белобрысым (он же Рэй) пытаться договориться без толку.

– Он тебя и слушать не станет, Сон. Он и вообще нелюдим, слова никому не скажет и в упор не видит. А на бабье так и вовсе никакого внимания не обращает. Уж кто только его и как у Дишки не обхаживал. Губы кривит только да как на пустое место глядит. – Наставлял меня торговец перед своим отъездом. К тому времени мы уже знали, что Март, к счастью или к сожалению, отбыл из Навижа. Суток не пробыл тут, нанялся в большую ватагу охраны к последнему перед зимой каравану трех богатых купцов. Утром прибыл, а к обеду уже ушли они в Пустошь.

– Ты, Сон, лучше сразу к Рунту притрись.

– В смысле притрись?

– Да в том самом. Он мужик веселый, поболтать завсегда и главное – до баб очень охочий. С ним тебе договориться будет в самый раз. И не зажимайся особо, серьезно говорю. Скажет «дай» – давай. От тебя не убудет, а цели своей добьешься. Тем более Дишкины девки все в один голос твердят, что в постели он хорош. Не обижает, к чему не хотят – не принуждает, довольны им остаются, хоть и ходят с утра враскоряк немного. Соображаешь, о чем я?

Я-то соображала, вот только перспектива вырваться из одного секс-рабства с помощью раздвигания ног перед кем-то другим… Ну а с другой стороны, как там Март сказал? Помнить надо, что тело не мое и главное – выбраться и дойти до цели. И фиг с ним, что цель его весьма эфемерна. Моя – не вернуться в лапы к этим золотомордым Светилам-вампирюгам, что лишат меня воли, превратив в текущую по щелчку их пальцев шлюшку, а потом и осушат однажды, отобрав и жизнь.

Ладно, посмотрим, что ты за бабник и весельчак, Рунт. Пока я судорожно соображала, как же так себя-то ему предложить (елки-палки, знала бы, что это уже они, хоть безобразие с башки сняла бы и не наматывала, как всегда, тряпья под платье), мужик подался ко мне и… понюхал, походу. Я аж шарахнулась и забыла все слова. И чуть не подпрыгнула, когда справа о дерево тяжело брякнул металл. Глянула туда испуганно, чтобы увидеть горку золотых монет, положенных на стол белобрысым гигантом. Я такое здесь видела каждый день. Он хотел купить… меня. А буквально через долю секунды Рунт отзеркалил его действие, потребовав еду и выпивку наверх. Со мной в виде десерта, само собой. А следом и блондин выплюнул отрывистое «Наверх!» Я ошарашенно уставилась на них. Рэй пялился на меня так, будто был озверевшим от голода, а я – последним куском жратвы в этом мире. Аж все волосы на загривке вздыбились, и съежиться захотелось. Рунт же уставился на него обалдело. Как будто для него произошедшее тоже было удивительным, мягко выражаясь. В этот момент грохнула в стену тяжелая входная дверь, и мой ошарашенный взгляд метнулся к источнику звука. И растерянность мигом обратилась в панику. В общий зал таверны вошел тот самый стражник, что выслеживал нас с Мартом по дороге. И в этот раз с ним было еще четверо вояк. Но не это самое катастрофическое. Следом за ними вплыл киор Вайс в своем долбаном балахоне. Презрительно скривив свою птичью физиономию, он огляделся по сторонам и пошел к столу в дальнем углу, по пути требуя подать лучшего мяса и нарис. Не соображая почти ничего, я сгребла монеты и понеслась в сторону кухни.