Моя невеста. Книга 2

Глава 2

Тина подошла к подавальне, положила белые пальчики на столешницу.

– Не ожидала такой встречи, – проговорила она, смотря на Грисанда.

Рох глянул на Тине. С прошлого раза, когда он её видел, в ней ничего не изменилось. Хотя прошло не так много времени. С Лориан, казалось, целая вечность. В который раз убедился, как залезла глубоко эта девчонка в голову. Светлые волосы Тине уложены назад в простую причёску, в таком же простом платье, чуть голубоватом – оно подчёркивало только белизну её кожи, и вся она походила на моль: блеклая, бархатная и почти прозрачная.

Лориан – яркая огненная бабочка с копной густых медно-красных волос, тёмными бровями и синими, как морские волны, в кайме пушистых ресниц глазами, сочными налитыми красным губами на белой коже. Да, перед глазами её губы, так сладко берущий его член в рот, и как при этом трепещут её ресницы.

У Роха аж яйца свело. Дрянная девчонка заставляет его гнаться за ней. И чувство, что она теперь недосягаема, всё только усугубляло, обостряло. Рох ощущал себя посаженным в клетку, оставалось только грызть стальные прутья и метаться в бессилии. А попытки выкинуть её из головы приносили обратный результат.

Теперь Рох видел перед собой не Тине, а Лориан. И осознание того, что она сейчас где-то далеко, полосовала на лоскуты, сдирало кожу живьём. Невыносимо. Ещё и Балаж задерживается. Одержимый разрывающим на части желанием найти её немедленно, Рох допил остатки рома. По горлу пронёсся огонь, опускаясь в грудь, немного заглушил внутренний мятеж, такой, что хотелось рвать всех на куски.

Оставив Тине без ответа, Рох бросил монеты на стол, давая знак Хунору выезжать.

– Подожди, – одёрнула Тине, касаясь холодными, как у лягушки, пальцами запястье Роха.

– Что тебе?

Тине растерянно облизала бледно-розовые губы:

– Я могу с тобой поговорить?

– О чём?

Тине помолчала, глянув на Хунора, сказала уже тише:

– О своей сестре.

Сквозь всё тело будто копьё прошило, пригвоздив Роха на месте. Что может сказать Тине о своей сестре, да и какой, к чёрту, сестре? Проклятье, Рох готов слушать всё, только бы это помогло хоть на шаг приблизить к Лориан.

– Хунор, подожди меня снаружи.

Тине удовлетворённо, но всё же сдержанно улыбнулась. И как только роуд оставил их вдвоём, присела на край высокого стула. Рох оглядел её внимательней, напрягся.

– Ну? – уж он не собирался вытягивать ответ. Это не в его манере. А тут готов был даже ждать.

Зеленоватые глаза будто потускнели, а черты лица затвердели, как и блеклые губы.

– Как Лориан? Я очень тоскую по ней. Люблю её, пусть и не родные, я очень к ней привыкла. И даже не думала, что расставание будет таким болезненным. Скажи, могу я с ней хоть повидаться?

Рох сощурил глаза, окидывая Тине внимательным взглядом. Очень переживает, что даже провожать не вышла, когда Рох забирал Лориан из дома. И уж точно проявила заботу, когда пришла к нему в комнату, подставляя его члену свой бледный зад, делая вид, что сопротивляется. Тине сжала подрагивающие напряжённо пальцами край столешницы.

– Неудачная попытка, – перевёл на неё взгляд, собираясь уходить, чтобы не тратить время на эту пустую болтовню.

Тине невинно захлопала ресницами, но потом выдохнула резко, гневно сведя светлые брови.

– Да, ты прав. Я её ненавижу всем сердцем. Призираю эту лицемерку. И ты даже не представляешь кого пригрел на своей шее. Я не понимаю, чем она тебя так зацепила. Лориан тебя предаст, как предала и меня. Не доверяй ей ни в чём, она не стоит тебя. Это подлая продажная дрянь только прикидывается бедной овечкой. Она подставит тебя, как только подвернётся лучший момент, вот увидишь. У неё чёрствое грязное сердце.

– Лориан чиста, – резко оборвал Тине, сжимая туго кулаки, хоть уж очень хотелось сдавить её шею, чтоб замолчала.

Тине, сомкнув твёрдо пересохшие губы, с острой досадой хмыкнула. Глаза её влажно заблестели туманясь:

– Я тебя предупредила. Ты ещё вспомнишь мои слова, – проговорила сдавленно, проглатывая какую-то свою обиду.

Крылья носа Роха вздрогнули, выдыхая жар, он отступил и направился к выходу, оставляя Тине одну. В лёгкие будто ледяные осколки впились от мысли, что Лориан сможет его предать. Нет! Лориан просто его боится, поэтому сбежала. Проклятье. Рох не хотел, чтобы она его боялась. Не хотел! Тине всё-таки добилась своего, посеяв в нём ядовитое, отравляющее кровь зерно. И единственное, чего он всем нутром жаждал – найти Лориан как можно скорее, иначе эта необходимость в ней вывернет его наизнанку. Найти и дать понять, насколько желанна – до безумия, до горячей дрожи. Маленькая упрямая Лориан, его птичка, его дикая волчица, рождала в нём то, что следовало похоронить в самой глубокой яме.

Лориан брела вдоль берега неизвестно сколько времени. Дождь уже давно перестал лить, хоть над головой серыми клубами бушевали тучи, сулили ливень. Лориан промокла до нитки, усталость разливалась свинцом по мышцам, и ломило всё тело. Она с трудом ступала по мягкой, напитанной влагой земле, что податливо сминалась под стопами. Мокрое платье спадало ощутимой тяжестью, и волосы спутались в тяжёлой влажной косе. Туман, стелившийся по земле, кутал Лориан в тёплую простыню. И всё равно она продрогла.

Лориан больше не оборачивалась, не озиралась – никто не преследовал её. Она ушла. Смогла уйти. Но внутри нет радость, нет удовлетворения, только пустота. Просто устала. Но останавливаться было нельзя.

Так Лориан шла до самого вечера, забрела куда-то, совершенно потерявшись в местности. Теперь она не понимала, в какой стороне был Шеит и где портовый город Сурул. Голову наполнял туман, думать было сложно. Лориан прикладывала слишком много сил, чтобы просто идти.

Но когда небоскат начал темнеть, паника всплеснула внутри ледяной волной. Оставаться на улице ночью в такую сырость – самое ужасное, что могло случиться. В конце концов, она уже должна была набрести на какое-нибудь селение, не может же быть, чтобы эти земли оказались настолько дикими, ведь недалеко Сурул.

Отчаяние не найти прибежище едва не затопило Лориан, как в сумрачном зыбком мареве показались тусклые огоньки. Она пошла на них быстрее, едва не плача от радости и облегчения. Пустилась почти в бег, чувствуя, как озябли ноги в мокрых сапожках. Вскарабкалась на взгорок и пошла к околице, приподнимая мокрый запачканный землёй подол.

Но стоило только обрадоваться, как новое сомнение укололо иглой. У неё не было денег, не было ничего. Может, кто-то пустит её переночевать, поможет? Матушка бы впустила заплутавшую девушку. У неё доброе сердце. И Лориан понадеялась, что её кто-нибудь приютит на ночь. Она больше не могла думать, единственное, чего ей хотелось – оказаться в тепле, лечь под одеяло и согреть зудящие от ходьбы ноги. Лориан чувствовала себя одинокой и брошенной. У неё нет дома, нет одежды, нет ничего. Рох забрал у неё всё. Жалость к самой себе душила, как она ни пыталась с ней бороться.

Деревенька находилась на взгорье у еловых зарослей в густой туманной влаге. Ещё через несколько шагов повеяло сыростью и сеном, конским потом – видимо, неподалёку стойло или небольшая ферма.

Лориан насчитала семь дворов. Едва приблизилась к околице, как залаяли тревожно псы. Но из людей никого не было видно – все уже, верно, сидят у каминов за горячим ужином. Лориан прошла к самому крайнему дому – вело чутьё. Приблизившись, она окинула строение взглядом.

Дом оказался высокий, с маленькими окнами, как и во всех глухих селениях, чтобы никто не смог проникнуть в вырубленные пробоины. Без излишеств, но надёжный. Часть дома была сложена из каменных стен, другая – из дерева, видимо, какая-то летняя пристройка. У порога одна к одной сложены нарубленные дрова, значит, семья здесь хозяйственная.

Лориан, пройдя по узкой тропке, лихорадочно думала о том, что будет говорить и как проситься на ночлег – подступающая ночь и холод толкали её вперёд, вынуждая забыть о всякой опаске и стыде. Лишь бы в укрытие, опустить ноги в горячую воду – согреться.

Поднялась на невысокий порог, глянув вверх в окно, что находилось высоко над землёй. В нём за толстыми стёклами тускнел огонёк, да и клубящийся дым из трубы подсказывал, что дом жилой. Сжав озябшими до кости пальцами массивное железное кольцо, холодное и мокрое, Лориан постучала.

Собаки залаяли ещё истошней, уже совсем рядом, взметнулось эхо в тяжёлом воздухе из стороны в сторону и стихло где-то в зелёных хвойных кронах. Спустили псов, видимо, гонять всяких непрошеных бродяг, кем Лориан сейчас и являлась.

Лай вновь взбудоражил воздух, а потом где-то в кустах пронёсся шорох. Сердце подпрыгнула в груди, отчаянно ткнулось и заколотилось безумно. В глазах потемнело, Лориан затаилась, развернулась, прижимаясь спиной к двери, невидящим от страха взглядом смотрела в кусты, ожидая, что оттуда вылетят псы и вгрызутся в Лориан острыми зубами, разорвут на части.

Прямо из дебрей и в самом деле рванулась тень. Лориан громко вскрикнула – собака кинулась, клацая яростно у ног массивными челюстями, громко загавкала, показывая белые острые клыки. Лориан никогда ещё не чувствовала такого жуткого страха, сердце, казалось, проломит грудную клетку, она жалась спиной к двери, лишённая сил пошевелится, тело онемело всё, не слушалось.

– Назад, Бард! Назад! Не тронь! – раздался где-то впереди у ограды мужской голос.

Косматый пёс не сдвинулся с места, но уже не кидался так яростно, пытаясь оттяпать ногу или руку. По горлу Лориан прошлась судорога, казалось, что она сейчас сползёт по двери и грохнется в обморок – настолько сильный был испуг. Затошнило.

Впереди послышались шаги. К Лориан спешно приближался мужчина в высоких сапогах, серых полотняных штанах, кожаной мехом внутрь жилетке, под которой туника из грубого домотканого сукна, подвязанная широким поясом, и только потом в густеющих сумерках Лориан рассмотрела заткнутый за грубый ремень топор. Лориан сжалась, когда он приблизился. Незнакомец отшугнул пса.

– А ну пошёл прочь, Бард, на место, – строго громыхал молодой голос.

Пёс утихомирился совсем, понял, что защищать хозяина не нужно, и убежал под навес. Мужчина выпрямился и направился к порогу. Лориан рассмотрела его лучше: каштановые вьющиеся от влаги волосы падали на лоб, оттеняя тёмно-карие глаза, несмелая щетина и усы обрамляли твёрдые губы, только тут Лориан поняла, что мужчина очень молод, может быть, чуть старше Тине. И когда она поняла это, под его пытливым, полным любопытства взглядом стало совсем неуютно и тесно внутри. Стыд, что она в таком виде, мокрая и в грязи, пришла проситься на ночлег – всё-таки чутьё её обмануло, не тот дом она выбрала.

– Извините, что Бард напугал вас, – проговорил он, вновь и вновь окидывая Лориан с ног до головы внимательным взглядом, – что-то случилось? Чем могу помочь? – заговорил более участливо.

Лориан облизала и без того влажные от тумана губы, поняла, что не в силах ворочать языком.

– Это вы меня извините, что потревожила. Я… я заблудилась и попала под дождь, – соврала она, но Лориан не могла сказать, что она купленная рабыня и бежала из плена, – увидела свет в окне и подумала, что здесь… Мне нужна помощь.

Незнакомец, выслушав её, застыл на короткий миг, а потом поднялся на порог. Лориан пришлось посторониться. Даже сжалась, почувствовав себя жалкой встрёпанной птахой, свалившейся откуда-то с гнезда. Парень ловко вытащил ключ из жилетки, вставил в замочную скважину, отомкнул. Толкнул створку.

– Прошу, – пригласил сразу.

Лориан, сгорая от стыда, старалась не задерживать на нём взгляда и не спешила входить. Великая Мать, что она делает?! Она ведь его совсем не знает, а вдруг он что-то сделает с ней, едва она окажется за дверью? Лориан спиной чувствовала промозглый холодный воздух, назад ей совсем не хотелось, даже слёзы наворачивались, но и довериться тоже не могла. Юноша, кажется, смекнул что к чему, выдохнул:

– Меня зовут Тивард Борриш. Я охотник, живу в этом доме со своей матушкой, которая сейчас внутри ждёт моего возвращения. Она не может ходить…

Лориан моргнула, смотря на Тиварда, осмысливая услышанное. И верила, потому что он не похож на того, кто может причинить вред. И в глазах тепло приветливое, от всего тела жар, как от камина. Он вовсе не отталкивал, и даже напротив, Лориан видела в нём своё спасение. Да и селение небольшое, наверное, каждый друг друга знает.

Он чуть улыбнулся, рассеяв последние опасения в сердце.

– Тивард! – послышалось за дверью и в самом деле женский голос. – Это ты там шумишь?!

Тивард кашлянул в кулак, на щеках даже румянец проступил.

– Да, мама, это я, – ответил, пропуская Лориан в дом, – заходи, а то продрогнешь совсем тут.

Лориан вошла в залитый жёлтым светом очага дом, ступив на вычищенный коврик. И сразу её объяло тепло и домашний запах выпечки, по которому Лориан так соскучилась, что едва не расплакалась. Аромат тянулся из кухни, что была прямо за камином, защекотал нос, и в животе пусто сжалось – дико захотелось есть, с тоской вспомнила съеденный в трактире завтрак. Невольно вспомнила Сколла да тут же отпрянула эти мысли, чувствуя, как поднимается со дна муть.

Они ведь ищут её. Нехорошо она поступила с роудом, ускользнув, но другого у Лориан не было выбора.

В свете масляных ламп и горящего камина она успела рассмотреть скромную и вместе с тем уютную обстановку комнаты. Деревянные кресла, устеленные мягкими подушками и пледом, небольшой столик перед камином, где, наверное, домочадцы пьют по вечерам чай, массивный шкаф у стены. О том, что Тивард охотник, говорили и висевшие на стенах массивные рога лося.

Тивард скинул сапоги, и Лориан поспешила стянуть обувь, оставаясь насквозь в промокших чулках. Лориан не знала, куда себя и деть от стыда, но Тивард смягчал неловкость ситуации для Лориан, улыбнулся мягко:

– Сейчас я нагрею воды, заварю отвара и приготовлю всё необходимое, а ты посиди у огня. Тебе нужно отогреться, – перешёл он на простое обращение, что сразу разрушило стену чуждости.

Смущённая такой заботой Лориан, оставляя влажные следы, прошла к камину по ковру, что лежал на тщательно вымытых досках, присела на самый краешек, убирая из-под себя явно сшитые с особой заботой подушки, чтобы не намочить.

Скинув жилетку, повесив её на крюк у камина, Тивард направился к кухне. Лориан невольно отметила, как естественно юноша вписывается в эту уютную обстановку.

Лориан застыла, услышав голоса из другой комнаты – тот женский, что успела услышать, но как бы ни прислушивалась, ничего не расслышала, да и не хотелось. Она чужачка, нарушившая семейный покой и нежданная. Неловкость, по мере того как тело начало оттаивать, завладевала всё больше. А потом стало тихо, только было слышно, как гудит огонь в очаге, а за стенами шелестит утихающий к ночи ветерок. Лориан и пошевелиться боялась, невольно думая, что будет делать Рох, когда узнает, что его добыча сбежала? И брал страх перед неизвестностью. Даже в жар бросило. Лориан повернулась к огню поближе, теперь оставалось только ждать что будет, другого у неё нет выбора.

Лёгкие шаги вытеснили Лориан из зыбкого тумана тишины, что объяла плотно со всех сторон. Вернулся Тивард, в руках он держал поднос, опустил его на столик, придвигая ближе к Лориан. Плошка ароматного ягодного взвара, от которого струился пар, и кусок мясного пирога с запечённым корочкой плавленым сыром.

– Матушке нездоровится, – чуть виновато свёл брови Тивард, – к сожалению, не выйдет. – И Лориан вовсе стало муторно, она почувствовала вину. – Поешь, а я пока приготовлю горячую воду.

Лориан даже не знала, как выразить благодарность за приют. Тивард не стал смущать девушку, ушёл. А Лориан взялась за круглые деревянные бока плошки, отпила целебного напитка, чувствуя, как по телу растекается приятный, такой желанный до глубокого удовольствия жар. Как же мало нужно, чтобы почувствовать себя хорошо! Отломила кусок пирога, надкусила сочное тесто, начинённое мясом птицы. Как же вкусно, Великая Мать! Лориан, прожевав его, запив отваром, отломила ещё, потом ещё, пока не съела весь. Такой голодной она ещё никогда себя не чувствовала, а потому приятная тяжесть немного сморила, пока она ждала возвращения Тиварда, чувствуя себя самой счастливой, наверное. И свободной.

– Пойдём за мной, – позвал юноша. Лориан вцепившись в подлокотники, напряглась. Тивард вновь улыбнулся. – Я покажу, где ты будешь спать, – поманил он непринуждённо, рассеивая затверделое напряжение.

Лориан поднялась, последовала за Тивардом, что повёл ее в кухню. Лориан успела только понять, что здесь уже никого не было, хотя на столе выставлены миски и кувшины, явно ждавшие время ужинать. Кухня была почти такая же, как у Лориан дома: стол, лавки, печь, многочисленные полки с утварью. Здесь было ещё несколько дверей и лестница. Тивард повёл на второй ярус дома.

Сердце беспокойно колотилось в груди, Лориан ступал по деревянным порожкам, ощущая, как её потряхивает от волнения, смущения и усталости. Как только поднялись, впереди показалась дверь, Тивард открыл её, приглашая Лориан внутрь. Она склонилась, заглядывая внутрь освещённого лампой помещения

– Это моя комната, – объяснил он.

– О нет, я не могу теснить, – попятилась Лориан, – мне достаточно того кресла внизу.

– Кресло жёсткое, навряд тебе удастся на нём нормально поспать, а отдых тебе нужен, если не хочешь завтра проснуться разбитая.

Лориан сглотнула, не знаю куда и прятать взгляд, всё это дико смущало, более неловко Лориан никогда себя не чувствовала. И завтра, судя по всему, будет сложный день, предстоит решать, куда двигаться дальше.

– Как тебя зовут? – вдруг спросил Тивард.

Лориан вспыхнула – она даже не представилась, ворвавшись на чужой порог. Очень невежливо с её стороны.

– Лориан, – сказала одно имя.

Тивард чуть приподнял тёмные брови, в глазах пронеслось едва заметное удивление.

– Красивое имя. Могу я называть тебя по имени?

Лориан кивнула, опуская ресницы, вспоминая, с каким упоением каждый раз произносил её имя Грисанд, когда…

– Вон там, купальня, – указал Тивард на другую дверь, что была в конце короткого коридорчика. – Вода уже нагрета, всё необходимое найдёшь внутри. А если что-то потребуется, я буду в каминной комнате внизу, позовёшь.

– Спасибо, я очень признательна.

Тивард на тесной лестничной площадке стоял слишком близко, и Лориан отчётливо видела, как его чуть расширенные в полутьме зрачки скользили по её лицу, а грудь спокойно вздымалась при вдохе. Молчание затянулась, и Лориан замерла не в силах шевельнуться, первая нарушать его. Тивард вдруг выпрямился, отступил чуть.

– Доброй ночи, Лориан, – развернулся и пошёл прочь, не дождавшись ответа.

Лориан постояла, дожидаясь, когда стихнут шаги, а затем вошла в комнату, оглядывая бревенчатые стены. Здесь было даже теплее, чем внизу. Белёная каменная кладка каминного дымохода хорошо прогревала помещение. И всё же здесь витал чужой запах – чужого мужчины, к которому и не сразу привыкнешь, и от этого делалось неуютно. Эта комната обошлась без охотничьих трофеев – слишком тесно, умещалась только кровать и небольшой шкаф. Лориан устало выдохнула, осмотрев место своего пристанища. С какой-то тяжестью развернулась и вышла, бесшумной мышью проскользнула в купальню, затворив так же тихо за собой дверь. Пар сразу объял ватой, лёг влагой на грудь.

Затворившись изнутри, стянув уже вполне подсохшие платье, обмылась в горячей воде в широкой деревянной кадке. Разморило вконец. Лориан натираясь неспешно душистым мылом, думала о грядущем, и становилось на душе всё грустней. Вымывшись, выбралась из кадки – и не доберётся до комнаты, настолько тело сделалось тяжёлым и мягким. Очистив платье от грязи, прежде чем вернуться в комнату, выглянула за дверь. Убедившись, что в коридоре никого нет, прошла к отведённой ей комнате в одной сорочке, бросая взгляд на лестницу. Внизу всё ещё горел огонь, но по-прежнему спокойно. Лориан, войдя в комнату, заперлась – здесь, на счастье, тоже был крючок. Развесив одежду у каменной кладки, расчесала – иначе наутро не продерёшь такую гриву – мокрые волосы гребнем, что всегда носила на поясе.

И прежде чем улечься в чужую постель, наблюдала, как горит пламя в лампе, пока голова совсем не опустела – всякие мысли плыли, шумела в ушах кровь. Лориан укрылась, ощущая, как нещадно зудят ноги. С этой мыслью и уснула, провалившись в черноту без всяких сновидений.

***

Проснулась от того, что по лицу заскользил тёплый луч. Сонно открыв глаза, Лориан упёрлась в каменную стену, вспоминая, где она, оглядывая потемневшие от времени брусчатые стены чужой комнаты. В лампе всё ещё тлел язычок пламени. Лориан взглянула в окно, щуря глаза на свет: небо чистое от туч, залитое золотистым светом – от вчерашней хляби не осталось и следа. И, судя по высоте светила, утро уже склонялось к полудню.

Медленно сев, придерживая соскользнувшее с плеча одеяло, Лориан прислушалась, но в доме тишина, да и если бы и шумели, за толстую дубовую дверь не проникнет ни звука.

Соскользнув с края кровати, поднялась. Тело заныло, напоминая о вчерашнем нелёгком дне, но нужно вставать, о ней и так невесть что, верно, подумали. Лориан прошла к окну, расправляя плечи – спать на твёрдой постели непривычно. Постели чужого мужчины. Лориан вспыхнула, жар прилил к щекам. Скованная смущением, Лориан поторопилась. Одевшись в слегка помятое, но чистое просушенное платье, натянула чулки и, собрав волосы, завязав узлом на затылке, скрепив тесьмой, Лориан отворила дверь и вышла на лестничную площадку. Здесь не так светло, как в комнате, сумрак охватывал весь коридорчик. Берясь за балку, вобрав больше воздуха, хотела было спуститься, но услышала приглушённые голоса.

– Как она попала в эту сторону? Откуда шла? – встревоженный женский голос оборвался.

– Я ещё сам ничего не знаю, – ответил Тивард спокойно. – Сказала, что потерялась.

– Зачем ты её впустил к нам?

– А что я, по-твоему, должен её прогнать? – чуть резче проговорил юноша. – Это же человек, не животное.

– Сам подумай. Молодая девушка, пришла неизвестно откуда в такую глушь, поблизости ни одного селения, заплутать можно легко, а она именно к нам пришла, будто знала уже дорогу. Именно к нашему дому, к молодому юноше, который, конечно, не откажет в помощи, – настаивала на своём женщина, – не сомневаюсь, что она ещё и хорошенькая.

– Хватит, мама, если бы случилось что-то плохое, то это случилось бы ещё ночью, – с какой-то усталостью ответил Тивард.

– Надо было её отвести к Багдору, пусть бы он решал, кому её приютить.

– Ты не знаешь разве этого скрягу? Оставил бы её у порога или в сарае своём. И, – он чуть помолчал, – о том, что чужачка появилась в нашем селении, ещё никто не знает.

– Тивард, – возмущённо охнула женщина, – надо сказать обязательно, немедленно, ещё неизвестно кто она такая и откуда, не хватало беды в наш дом. Нельзя так легко доверять. Нельзя, а ты ещё и в свою комнату её пустил, в постель свою положил.

Лориан сжала перила подрагивающими пальцами. Хозяйка дома говорила о ней с подозрительностью и с явным недружелюбием. А чего она хотела? Пришла едва ли не ночью неизвестно с какой стороны. И что если Сколл найдёт её след? Он же роуд, для него кого-то найти вопрос времени. Тогда и в самом деле может навлечь беду, по крайней мере, большие неудобства.

От этих мыслей сердце колотилось всё тревожней, и как-то горько сделалось. Нужно поскорее выбираться отсюда. Попасть в Сурул, а там, если получится, пристроиться на какой-нибудь корабль.

Всё это представлялось смутно и казалось слишком невозможным, пугающим. Но назад пути нет. Она не отступится, даже если будет сложно, Лориан больше нечего терять.

«Всё, довольно», – набравшись храбрости, спустилась вниз, не видя смысла таиться.

Лориан убрала за ухо выбившую из тугого узла прядь, уверенно ступая по деревянным порожкам, и когда достигла последней, поняла, как тихо стало в кухне, до звона в ушах. Лориан развернулась.

– Доброе утро, – произнесла, чувствуя, как исчезает под ногами пол, дрожь всё больше пронимает колени, расползаясь по ступням.

Женщина, сидящая напротив Тиварда, резко повернула голову. В серых, как у сына, глазах всколыхнулось и тут же погасло удивление и смесь чувств, которое Лориан не могла разобрать. А следом чуть строгие черты лица застыли, как и твёрдая линия губ. Но, несмотря на резкие черты, мать Тиварда можно было считать красавицей с ровно очерченными бровями и большими, как у юной девушки, глазами. Одета она просто – в зелёном платье на слегка худощавом теле, что молодило её ещё больше, и в коричневый, как дубовая кора, передник.

– Дорое утро, – отозвался Тивард, нарушая повисшую тишину, и поднялся.

Лориан только заметила пасмурный взгляд Тиварда и тени глубокие под глазами, стало понятно, он не спал всю ночь.

– Это Лориан, – представил своей матери Тивард. – А это Гарвед – моя матушка.

Лориан постаралась улыбнуться, но это не очень удалось, сковывало смущение – как пристально разглядывает чужачку Гарвед.

– Рада знакомству, – проговорила Лориан всё же.

– Что ж, – выдохнула Гарвед, и на её лице всё выразительней проступало удивление и даже замешательство, – раз так вышло, присоединяйтесь к нам, Лориан, – пригласила за стол.

– Присаживайся, – Тивард заботливо отодвинул стул, Лориан ничего не оставалось как принять приглашение и пройти к столу, с облегчением выдохнув.

Опустившись на указанное место, сложила руки на коленях, взглянув на женщину.

– Спасибо, что впустили в свой дом, я очень признательна, – Лориан запнулась, лихорадочно придумывая о себе небылицу, хотя об этом нужно было подумать заранее, но вчера она так устала, что не было сил ни на что.

Тивард отошёл к полкам и печи, предоставив женщинам возможность познакомиться поближе, чему Лориан была не слишком рада.

– Как получилось, что вы потерялись? – спросила Гарвед уже не таким возмущённым тоном, с каким до недавнего мига она разговаривала с сыном.

Черты лица её смягчились будто, как и взгляд – потеплел, рассеялись в них грозовые тучи. Только любопытство и всё то же лёгкое удивление. Хотя Лориан понимала, что не стоит расслабляться, помня услышанный разговор.

– Я заблудилась и попала под ливень. Я и мой отец, он торговец, продаёт ткани. Мы ехали в Сурул… Остановились на постоялом дворе тракта, – Лориан сочиняла на ходу, – ночью отцу стало плохо, он слёг с жаром, а я пошла искать лекарку, которая жила где-то поблизости…

Гарвед слушала с вниманием, и всё больше черты её расправлялись. Внутри Лориан нехорошо переворачивалось от того, что ей приходиться врать. Но она и не собирается надолго задерживаться в чужом доме, поэтому им не нужно знать всего о ней.

– Как зовут вашего отца?

– Вильер Таор, – вновь соврала.

Тивард вернулся к столу, ставя перед Лориан тарелку с куском ароматной запечённой индейки, политой соусом.

– Я шла целый день и вконец потеряла дорогу назад, – завершила Лориан, – пока не вышла на эту деревушку. Простите за неудобство, мне очень неловко, – опустила взгляд, это и в самом деле было так.

– А что за постоялый двор, как называется?

– Мама, – вмешался Тивард, – пусть Лориан поест.

– Конечно, – выдохнула Гарвед, взявшись за чашку, – приятного аппетита.

– Отец, наверное, весь извёлся… Мне нужно добраться до Сурула в трактир к мэвроу Артан, туда он в первую очередь направлялся, может, он там меня уже ждёт, – проговорила Лориан, вспоминая единственное место, где она успела побывать в портовом городке.

– Не торопитесь, Лориан, до Сурула не так далеко, но и не близко, да и дороги развезло, к тому же после полудня погода испортится снова.

Недалеко? Сколл где-то рядом! Лориан чуть не вскочила с места. И тут же взяла себя в руки. «Спокойнее, Лориан», – рассеянно глянула на Тиварда, тот снисходительно улыбнулся, и Лориан незаметно для себя улыбнулась в ответ, задушив всплеснувшее волнение, и тут же смутилась – слишком эта вежливость оказалась взаимной. Поторопилась взяться за нож и вилку, которые Тивард положил рядом с блюдом.

Лориан отрезала кусочек, положила в рот и едва не замурлыкала от наслаждения вкусом сочной приправленной пряными травами мякоти.

– Кстати, индейку готовил Тивард, – поторопилась осведомить Гарвед.

– Очень вкусно, – отозвалась Лориан, позабыв о приличиях, часто за это ругала мама – не разговаривать, когда жуёшь.

– Не обязательно хвалиться, – пробурчал Тивард, кажется, даже смущаясь, скрывая это лёгким раздражением.

Лориан ела, смотря в маленькое единственное оконце. Утреннее слепящее солнце скрылось, словно и не было его, набежала хлябь – того и гляди снова польёт. Как же резко здесь меняется погода. И это плохо, придётся задержаться. Чем скорее она окажется в городе, тем спокойнее сможет решать, что делать дальше.

В одну из дверей кухни громко постучали, прерывая беспокойные раздумья Лориан. Сердце подскочило и заколотилось безумно, что едва не выронила нож. Гарвед повернулась к двери, а потом взглянула на сына. Тот будто задеревенел весь, и когда за дверью послышался женский голос, отстранился от стола, сжал кулак, и Лориан увидела как напряжённо надулись вены на кисти.

– Вот уж не вовремя, – бросил Тивард.

– Открывай, ты же знаешь, от неё ничего не скроешь, – отставила кружку Гарвед.

Ноздри Тиварда вздрогнули, он поднялся и прошёл к входу, отпер дверь. И как только та раскрылась, на порог влетела, словно слетевшая с нашеста курица, молодая, темноволосая, круглолицая девушка. На щеках румянец, волосы вспушены от влаги на висках – видимо, бежала, так торопилась к дому охотника. Она поднялась на носочки, нисколько не смущаясь хозяйки дома, быстро поцеловала Тиварда в щёку, а тот не оказал никакого протеста, но и не ответил взаимностью.

– Доброго д… – девица запнулась, когда, наконец, заметила за столом Лориан.

Лицо её стало бледнеть и вытягиваться, затвердели пальцы, что сжимали плетёную ручку корзины, содержание которой было скрыто полотенцем.

– Здравствуй, Хейна.

Хейна перевела взгляд на Гарвед, потом повернулась к Тиварду.

– Это Лориан, – с неохотою представил Тивард. – Вчера она пришла к нашему селению. Лориан заплутала.

Уголки губ Хейны заметно припустились, а губы чуть скривились в недовольстве. Лориан, посмотрев рассеянно перед собой, поднялась.

– Спасибо за завтрак, – поблагодарила, прерывая столь нелепое положение, – позвольте подняться наверх, что-то голова разболелась.

Хейна удивлённо приподняла изогнутые полумесяцами брови. Конечно, ведь молодая чужачка заняла комнату завидного во всей деревне жениха. А Хейна, по-видимому, его невеста.

Гарвед кивнула, и Лориан вышла из-за стола, невольно бросая взгляд на Тиварда – тот помрачнел. Лориан поспешила подняться по лестнице.