Моя принцесса

Глава 29

Вновь проснулась, когда стояла глубокая ночь. За окном светила почти полная луна, мерцали звезды. Я бы насладилась этой красотой и безмятежностью, если бы не очередная волна боли.

– Да что же это такое, – застонала я, скручиваясь в рогалик.

– Скоро всё пройдет, родная, – послышался голос за спиной, а потом меня обняли и притянули в такие родные объятия.

– Мартин, что со мной? Почему так больно? – тихо спросила я, сжимая простынь от боли.

– Это идет подготовка к обращению. Мы увидим твою волчицу через три дня, в полнолуние, – нежно сказал он, поглаживая меня по спине. Как ни странно, это помогало. Боль стала отступать, дыхание выравнивалось. Неужели мне это терпеть еще три дня?!

– Я не выдержу, – застонала я, разворачиваясь в его руках.

– Выдержишь. Ты сильнее, чем думаешь, и я буду рядом. Вспомни, что я тебе говорил. Мы всё преодолеем вместе, а потом я покажу тебе ночной лес. Он так прекрасен, уверен, твоей второй сущности он придется по вкусу, – убаюкивающее, говорил он, гладя меня по голове.

– Ты только не уходи, – прошептала я, хватаясь за его рубашку и вдыхая такой чарующий аромат.

– Никогда, – ответил он, нежно целуя меня в губы.

Такой ласковый и родной. Как я могла усомниться в нем? Да и злиться на то, что он родня моей лучшей подруги, глупо. Я ведь хотела изменить жизнь к лучшему после комы. Тот сон или игра моего воображения не исчезли из моей памяти. Я помню, как дала себе слово жить ярче, не прятаться от мира, а узнать его лучше. Мне хотелось много чего попробовать. Кто же знал, что и изменение начнется так быстро? Где бы найти силы, чтобы выдержать всё это.

С мыслью об этом я и уснула, когда боль полностью отступила, давая передышку. Надо отдохнуть и набраться сил. Впереди меня ждёт ещё два тяжёлых дня.

***

Следующий день я почти не помнила. Просыпалась редко и мало что осознавала. Кто-то был рядом, меня что-то спрашивали, но я не понимала, всё сливалось в шум. Я просила только воды, и пока мне несли долгожданный стакан, я могла снова отключиться.

Мне снились кошмарные сны, где я горела. Иногда казалось, что я куда-то бегу, но не могу найти дороги. Я словно блуждала в тумане. Потом на меня обрушивалась вода, и я задыхалась. Откуда такие перепады я не понимала, как и что вообще происходит.

Меня спасал только голос Мартина, который всё время звал. Просил потерпеть ещё немного. Он говорил, что любит меня, и всегда будет рядом. Как же приятно быть в бреду. Только тут я могла услышать от него эти слова.

Когда мы были на острове, директор говорил, что я дорога ему. И что на меня у него есть планы. Но что он задумал, не говорил. Слов о любви я тоже не слышала. Поэтому сейчас они были мне особенно приятны. Когда ещё его голос это скажет?

***

Второй день был лучше. Боль была, но уже не такой обжигающей и невыносимой, от которой хотелось выть. Теперь я могла пролежать в сознание какое-то время. Усталость брала своё, и я всё равно засыпала. Но это уже прогресс.

Так я и очнулась как-то, а рядом сидела Катрин.

– Привет, – радостно прошептала она, подбегая ко мне, когда я смогла открыть глаза.

– Привет, – улыбнувшись, сказала я. Я была рада увидеть её. – А где…?

– Мартин скоро придет. Ели выгнали его поесть. Он вчера весь день рядом с тобой провел и ни крошки не съел. Не злись на него, хорошо? – с надеждой сказала она.

– Я не злюсь. Не хватало, что бы и он страдал тут. Это моё бремя, – хрипя, сказала я, стараясь приподняться на подушках.

Катрин сразу подошла ближе, и с легкостью приподняв меня, уложила обратно.

– Спасибо. А ты сильнее, чем кажешься, – улыбаясь, сказала я, глядя на смущенную подругу.

– Я училась довольно долго это контролировать, а потом и скрывать. Люди боятся странных, – уже с грустью произнесла она, присаживаясь на край кровати.

– Мне ли не знать. Мои детские воспоминания не самые счастливые. А некоторые я вообще хочу забыть навсегда, – вспоминать прошлое мне было тяжело.

Сколько я натерпелась от тех, кто боялся меня! Сколько было насмешек и подколов было! Самое обидное, что нельзя было дать сдачи, и я старалась делать вид, что не замечаю.

– Не грусти подруга. Теперь ты среди своих. Надеюсь, тут ты приобретешь много новых и приятных воспоминаний, которые сотрут все прошлые невзгоды. Быть как мы не проклятье, а дар. И скоро ты в этом убедишься.

– Ты так говоришь, словно уговариваешь меня вступить в секту, – рассмеялась я, глядя, на надутые губки Катрин.

– В принципе, это так и есть, – весело рассмеялась она.

Сидеть вот так и общаться с подругой было здорово. Оказывается, я сильно соскучилась по этим беседам. Надеюсь, в будущем мы часто будем устраивать такие посиделки, только без болезней.

– Слушай, я вот все хотела спросить. Что значит истинная пара? Неужели в книгах пишут правду, и такое на самом деле существует? – беззаботно спросила я, поудобнее располагаясь на мягкие подушки. Их тут оказалось слишком много, зачем только.

– А кто тебе сказал про истинную пару? – настороженно спросила она, внимательно глядя на меня.

– Ваша мать, когда приходила ко мне. – Неужели это секрет, и мне сказали то, чего не должны?

– Ну, если так, то расскажу. Главное, что потом не с меня будут требовать объяснений, – усмехаясь, сказала она, поудобнее устраиваясь в моих ногах. Взяла несколько подушек, и подложила под спину, улыбнулась. Теперь ясно, для чего их столько. Посетители тоже любят комфорт.

– Ты так собираешься, словно сейчас я услышу величайшую тайну мира, – рассмеялась я, наблюдая за ней.

– Если речь о существовании любви, которой всё не почем, и с ней живут столетия или тысячелетия, то да, это великая тайна, – улыбаясь, сказала она и подмигнула.

– Верится с трудом, но я готова тебя выслушать. По крайне мере, насколько мне хватит времени. Думаю, моя болезнь не прошла, да мне как-то даже не объяснили, что со мной. Смутно помню, что Мартин что-то говорил про обращение, но что это значит, не понимаю. Кстати, может, ты просветишь?

– Я могу ответить только на один вопрос. У меня приказ тебя не переутомлять, так что прости. Так что ты выбираешь? – Вот тебе и выбор. Но мне интересны два вопроса! Придется умерить своё любопытство, и услышать только один ответ.

– Ладно, давай про пару. Эта тема мне интереснее, будет хоть чем отвлечься от боли. Лучше думать о приятном, – сказала я честно.

Думать о том, что меня может ещё ждать кроме жара, боли в костях, и головокружении не хотелось.

– Вот и правильно. Мне эта тема ближе. Так вот, Истинные пары действительно существует. Ты уже знаешь, что у нас есть вторая сущность. Благодаря ей мы и находим свои вторые половинки, вернее узнаем их, когда встречаем. Твоя пара всегда будет с тобой и не причинит тебе вред, не изменит. Там вообще много чего будет интересного. Чем дольше вы вместе, тем больше сюрпризов.

Мои родители вот на пример, уже могу слышать друг друга мысленно. Не из города в город, но расстояние приличное. Никакая сотовая связь не сравнится с этим. Очень забавно наблюдать, когда они в разных частях дома, но болтают так, словно стоят рядом.

В принципе, всё это ты может и знаешь благодаря книгам. Могу сказать, что в них большая часть правда. Некоторые мои подруги на досуге пишут такие романчики. Читателей немало, всем хочется любви, или хотя бы почитать про неё. Частично там конечно ложь, но и правда встречается.

– Так что правда, а что нет? Я действительно смогу чувствовать свою пару, видеть его глазами? – задумчиво спросила я, представляя, как это может быть. Что-то такое я прочила в одном из романов.

– Я же говорю, есть и преувеличения. Видеть ты так не сможешь, о таком я ещё даже не слышала, – смеясь, сказала она, поглядывая на размечтавшуюся меня. – Но чувствовать ты сможешь, и очень скоро, – уверенно заявила подруга.

– Стоп! Ты сказала, я почувствую свою пару и буду знать, что он мой, но ничего такого нет. У нас была встреча, когда я была ребенком, потом в лифте, на вручении проекта. Почему я ничего не чувствую, или я просто не понимаю этого? – Странно всё это. Где любовь с первого взгляда? У меня ноги не подкашиваются, дыхание не учащается. Ночами я не брежу им. Хотя сейчас Мартин снится мне всё чаше.

– Так ты и не волчица ещё, – ошарашила меня ответом. Как так?

– Не поняла, а кто я? – теперь я окончательно растерялась.

– Ты волчица, просто не обращенная, – раздался бархатный голос от дверей.

Мы обе обернулись на голос и увидели довольного волка, что прислонился к косяку и с нежностью смотрел на меня. Одет он был лишь в пижамные штаны, которые ели держались на бедрах и грозились вот-вот упасть. Накаченное и подтянутое тело радовало глаз, так и хотелось поскорее к нему прикоснуться. Провести ладошкой по груди, животу. Задеть ноготками кубики и ниже, вдоль черной дорожки волос. Волосы Мартина были мокрые, видно он успел не только поесть, но и искупаться. Приятный аромат его тела стал наполнять комнату. С наслаждение вздохнула и тихо застонала, кайф!

– Судя по твоему лицу и тому, что я ощущаю, ты в хорошем настроении и чувствуешь себя лучше, – усмехаясь, сказал он и направился ко мне. Каждый шаг тягучий, словно хищник крадется к дичи. Жаль я не могу встать и побежать, так бы устроили знатные догонялки с приятным концом.

– Мне лучше, спасибо, – тихо сказала я, следя за ним. Тем временем он уже подошел к кровати, и теперь в наглую забирался на неё. С каждой секундой всё ближе ко мне и это, не отводя своих голубых глаз. И почему я не могу отвести взгляд?

– Очень рад это слышать родная, – звучал его голос, а я от наслаждения закрыла глаза. Так бы и слушала его. Может попросить его почитать, тогда я смогу наслаждаться его голосом ещё дольше.

Не успела обдумать мысль, как мои губы накрывают горячие губы, а через секунду меня укладывают на спину и поцелуй становится более глубоким и требовательным. Руки сами тянутся к нему. Успеваю зарыться одной рукой в его ещё влажные волосы, другой обнимаю за шею и притягиваю ещё сильнее.

– Кхе-кхе! Брат, ты, кажется, забыл наставления врачей. Никакого стресса только покой, – донёсся голос подруги, словно из далека, хотя она стояла в двух шагах. Кошмар! Как же стыдно!

– Так я и дарю покой, – усмехнулся волчара, отстраняясь. Только вот он не слез с кровати, а устроился рядом со мной и обнял.

– Да я вижу, какой покой, она ели дышит. Ты же знаешь, ей надо набраться сил, – обеспокоенно сказала Катрин, глядя на меня. Я и правда тяжело дышала, но это точно не последствия непонятной болезни.

– Со мной все хорошо. Мне гораздо лучше, чем вчера, – мягко сказала я, наблюдая, как брат и сестра сверлят друг друга глазами. И чего они не поделили?

– Конечно хорошо! Ты весь день на капельницах и обезболивающих уколах. Я чуть вчера не поседела, когда ты стала отплясывать ламбаду от судорог на кровати. Ты вся так горела, что я и не знала, что делать. Пришлось тебя в холодный душ тащить. Я там с тобой минут двадцать просидела, у меня зубы так клацали от холода! А ты лишь слегка остыла, – взволнованно говорила Катрин, расхаживая по комнате и размаивая руками. Так она делала всегда, когда была на эмоциях. Видно я действительно очень её напугала. Но как же приятно! Я, конечно, не хотела вызывать жалость к себе, но её забота трогала до глубины души. Теперь стало понятно, почему я тонула во сне и горела.

– Она ревнует тебя ко мне, – прозвучал тихий насмешливый голос Мартина над ушком. Что? Почему? Удивленно взглянула на него, а он подмигнул и качнул головой в сторону сестры, которая продолжала ходить по комнате и что-то рассказывать.

Так, пора это прекращать. Я стала чувствовать приближение боли. Она уже появилась и начинала усиливаться.

– Катрина, хорошая моя, спасибо. Я так рада, что ты рядом. Прости меня, за слова, что я сказала тогда на прогулке. Я, конечно, обижена на то, что ты не сказала, что его сестра, но я не злюсь, – последние слова я говорила уже тихо, так как первая волна боли обрушилась на меня. Стараясь не застонать, я стиснула зубы и схватилась за простыню.

– Дыши глубже! Катрин быстрей, – резкий голос над головой, и все пришло в движение. Меня резко укладывают ниже и стараются перевернуть на спину, фиксируют одну руку. Легкая боль и мне становится лучше. Это был укол или мне показалось?

– Родная, взгляни на меня, – испуганный голос моего мужчины возвращает меня. С трудом открываю глаза и смотрю в такое родное лицо. Нет, я была не права. Я влюбилась сразу, ещё будучи ребенком. Именно к нему я обратилась и просила помощи, а ведь там было несколько мужчин, но меня тянуло только к нему. Так же я не могла оторвать взгляда и в лифте. Он уже тогда притягивал к себе.

– Умница, а теперь дыши глубоко, боль скоро уйдет. Прости, но её придется потерпеть ещё день. Обещаю, потом будет всё хорошо, – успокаивающе говорил он, прижимая меня к себе и поглаживая по голове. Как ни странно, это помогало.

– Да сколько можно! Надеюсь боль скоро утихнет.

– Иди сестренка, дальше я сам, – серьезно сказал он, продолжая обнимать меня.

– Но я хотела… – начала подруга, только ей не дали договорить.

– Иди, мне надо многое объяснить.

Взглянула на Мартина. Он сверлил подругу глазами. Мне кажется, они умеют говорить одними взглядами, как ещё объяснить двухминутное молчание.

– Ладно, но я зайду вечером. И ты нам дашь пообщаться наедине. Могут же быть у нас чисто женские разговоры, без посторонних ушей, – спокойно сказала она. Уже направляясь к двери.

– Обязательно, – снисходительно сказал волк, провожая её взглядом. – У вас будет целых пять минут на общение, – усмехаясь, сказал он, когда она уже взялась за ручку двери и немного её приоткрыла.

– Нет, так не пойдет. Ты нам дашь десять минут, или я остаюсь, – зло сказала подруга разворачиваясь. Дверь была снова закрыта.

– Ладно, семь минут и это последнее моё предложение, – весело сказал он, посмеиваясь.

– Восемь минут и считай, мы договорились, – заявила подруга, складывая руки на груди. Вся её поза выражала протест и настойчивость.

– Ладно, убедила. Так мы только время теряем, Светлана скоро заснет, а я так и не успею ей ничего рассказать, – сдавшись, сказал Мартин, качая головой.

Я тоже знала, что спорить с Катрин бесполезно. С ней и я не решалась спорить, она всё равно победит. И как сказал волк, это бесполезная трата времени, насколько бы ты ни был настойчив, Катрин всё равно найдет подход и получит желаемое.

– Так бы и стразу, – довольно сказала она, задирая носик, и наконец-то покинула комнату.

– Ты теперь только моя, – мурча, сказал Мартин, укладывая меня к себе на грудь. Я с огромным удовольствием, провела ладошкой по твердой груди, которая так манила меня ещё с момента его появления в комнате. С наслаждением стала слушать биение его сердца.

– Я давно твоя, – прошептала я улыбаясь. – Так и о чем ты хотел мне рассказать? – спросила, отрывая взгляд от его тела и заглядывая в глаза. В них я увидела столько нежности, что могла бы просто утонуть.

– Хочу объяснить, что происходит. Я ведь обещал тебе ответы на вопросы. Во время прогулки я просто не успел рассказать об этом. А когда ты вчера приходила в сознание, мне казалось, ты меня не понимаешь или не слышишь, поэтому я все повторю, – с горечью произнес он, очерчивая кончиками пальцев моё лицо.

– Так что со мной? – прошептала я, наслаждаясь лаской.

– Началось твое обращение. Обычно оно длится дня три-четыре. Закончится в день полнолуния, когда ты обратишься. Как ты выразилась, появятся хвост и лапы, – тут он усмехнулся и поцеловал в лоб.

– Боль кончится через два дня? – с надеждой спросила его.

– Прости. Это идет подготовка к обращению, самое страшное произойдет в ночь полнолуния, – тихо сказал он, и, заглянув в мои глаза, продолжил. – У тебя начнут ломаться кости, будет перестройка организма. Волчица буквально будет заполнять твое тело, примеряться к тебе. Это займет несколько часов. Прости, но это надо будет просто пережить, – с такой болью в голосе говорил мой волк, словно и его это ждет. – Я ничем не смогу помочь кроме поддержки. Но ты не бойся, рядом будет моя семья и стая, мы будем звать твою волчицу, что бы она быстрее вышла.

– Именно в этот период не выживают? – прошептала я, стараясь осмыслить весь грядущий ад.

– Так было раньше. Тогда мы ещё не знали, что нужно присутствие альфы, именно он помогает обратиться. Его зов и приказ заставляют принять звериную форму. Прошло уже много лет, и все, кто был в стае или проходил обращение под наблюдением выжили! И ты выживешь! Считай это плата за долгую жизнь и силу. Ничто не дается просто так, всегда надо что-то отдать, чтобы что-то получить. Боль – наша плата.

– Итак будет всегда? – со страхом спросила его. Ломать кости каждое полнолуние, что за дикость?! Да зачем мне тогда долгая жизнь, если я буду терпеть такую боль?

– Нет! Это только в первый раз больно. Ты же видела, что Катрин быстро изменилась тогда на прогулке, ты даже и не заметила, – успокоил меня Мартин.

А ведь и действительно. Я тогда обрадовалась, что не надо проводить никаких ритуалов, и все происходит быстро. Жаль, конечно, что надо быть голой, но это пустяк.

– Это хорошо. А почему сейчас боль отступает? Это потому, что я на лекарствах? Они не смогут мне помочь и дальше?

– Лекарства помогают лишь на несколько минут. В тебе пробуждается наша кровь, и она буквально выжигает всё лишнее. А тебе становится лучше лишь по тому, что организм дает тебе время, чтобы набраться сил, – печально сказал Мартин, обнимая меня крепче. – Но ты справишься, ты у меня боец.

– Я постараюсь и сделаю всё что смогу, – заверила его неуверенно, укладываясь рядом. Боль стала возвращаться.

Где бы найти сил, чтобы пережить всё это. Мне нужна цель, ради чего стоит жить. Тогда всё не будет казаться таким мрачным. Чем больше я думала, тем путаней становились мысли, голова стала кружиться, тело становилось горячим.

– Почему я не могу сконцентрироваться? – вяло сказала я, стараясь сфокусировать взгляд на волке. Почему всё такое расплывчатое?

– Главное, не бойся, это лекарство. Оно поможет пережить лихорадку, но ты сейчас уснешь, таков побочный эффект. И помни, я рядом, – его нежный голос обволакивал, и я стала погружаться в темноту, где нет боли.

– Люблю тебя, – еле слышно успела сказать я, перед тем, как сознание совсем померкло.