Моя простая курортная жизнь 6

Ep. 112. Лето продолжается

Определенно, это лето проходило не зря.

— Тридцать два! Тридцать три! Тридцать четыре!..

Жаркие, потные, немного осоловевшие от атмосферы, подруги превратились в настоящих демониц и устроили мне настоящий ад — с японскими бочками вместо котлов. Пар сочно клубился в воздухе, унося мое поплывшее сознание, пока разгоряченные девчонки по очереди сосали меня на спор — прямо под водой, приникая ко мне как к дыхательной трубке. И пока одна сжигала кислород в надежде на победу, остальные громко и радостно подсчитывали вслух, стараясь выявить лучшую в этой почетной гонке.

— Тридцать пять! Тридцать шесть!..

С каждым озвученным числом я неиллюзорно чувствовал, как текущая участница жаждет победить. Хотя, конечно, условия спора были неравными изначально: ибо чем дольше мне сосали, тем скорее был финал. Соответственно, у тех, кто прошли первыми, было меньше шансов на победу, чем у стартовавших последними. Но, в конце концов, главное тут не победа, а коллективное участие. Смешать свою помаду с помадой подруг на моем члене, что может быть приятнее?

— Тридцать девять! Сорок!.. — дружно скандировали остальные, пока Даша под водой активно насасывала меня.

Я уже заметил, что все девушки вокруг меня так или иначе становились крепкими подругами. Можно сказать, у нас тут собрался клуб по интересам — сообщество любительниц Ромы. И главным членом этого клуба был я — главным и единственным.

Еще одно сладкое причмокивание — и на счет «сорок два» определился победитель. С шумом, с которым всплывают киты, из воды выскочила Даша — раскрасневшаяся от нагрузки, еле дышащая, но безумно довольная. Булочка в очередной раз доказала, что по части сосания даст фору многим, если не всем.

— Сорок два! Локальный рекорд, — похвалила ее Регина, главный организатор этих сексуальных олимпийских игр.

— А я и больше могу! — побулькала победительница, а после с сочным чмоком проглотила все, что я ей щедро отдал…

Ггг-гхх-ххх-сщщщч!..

Звук вышел таким, будто кто-то прочищал горло перед тем, как смачно плюнуть…

Да не с таким, разумеется!.. Блин, не порть мне воспоминания! Вынырнув из них, я с досадой обернулся к столу, где Полинин Марат с завидным аппетитом уминал мои любимые спагетти болоньезе. Приготовленные из моих продуктов на моей плите на моей кухне моей управляющей! Этот грызун-переросток и так переходил границы, но, словно этого было мало, теперь еще и делал это во всеуслышание, втягивая в себя лапшу, как огромный неисправный пылесос.

Вообще, это было странно: его полгода практически закончились — как минимум уже должна наступить полоса ссор и конфликтов, а как максимум он уже должен отчалить в закат, а Полина плакать на моих коленях, а я утешать ее за сериальчиком. Но нет, этот прожорливый паразит все еще сидел в нашем доме и хомячил за нашим столом, как ни в чем не бывало. Моей управляющей и раньше попадались разные тунеядцы, но этот даже среди них был особенным: каждый день ходил к ней и харчевался, как в общественную столовую. А потом еще и сидел весь день перед теликом, так что бесплатный завтрак плавно переходил в бесплатный ужин.

— Полин, а твой Марат не много времени проводит у нас дома? — как-то спросил я. — Он у тебя что, не работает?.. Или вообще бездомный?

Потому что очень на то тянуло. Так и хотелось позвонить в какой-нибудь сервис и сказать «знаете, у нас в доме завелся Марат — вытравите его, пожалуйста».

— Ой, Ромк, — привычно отмахивалась моя наивная красотка, — я же про твоих подруг так не говорю. Хотя они тоже меня иногда раздражают…

А ведь я прям по глазам видел, что она буквально просит меня подкинуть ей повод выставить его, который сама, видимо, найти не могла, а время уже подходило. Однако, когда я хотел с этим помочь, Полина вмешивалась и начинала его оправдывать, я внезапно оказывался крайним, а этот непотопляемый Марат продолжал обитать у нас дома.

Ггг-гхх-ххх-сщщщч!..

Я сверкнул взглядом в его сторону — он посмотрел на меня как здоровый хомяк, которого загнали в угол. А потом… снова дерзко втянул лапшу. В принципе, я вполне мог понять, почему он был таким дерзким: защищал свое право харчеваться бесплатно — точнее, за счет моей глупой бедной Полиночки.

Женя: «Ку-ку…»

Лера: «Где там наш любитель мамочек?..»

Еще один групповой чат, недавно появившийся в моем смартфоне, сегодня аж разрывался. После недавнего отъезда Регины и последовавшего за ним отъезда Авы, я не успел заскучать — меня тут же затянул другой водоворот разврата. Как только две убыли, сразу же две и прибыли.

— А это — мамина кровать… Узнаешь, да? — хитро сверкнула в меня глазами Женя.

— Хотя ты ее лучше нас, похоже, знаешь, — фыркнула Лера. — Мамафакер!..

Воспользовавшись тем, что Нелли уехала отдохнуть со своим новым мужчиной, который не вызвал у них на этот раз интереса, двойняшки пригласили меня к себе и, заведя в спальню матери, усердно допытывались, чем и сколько раз я тут занимался с ней.

— Мамафакер, — наседала одна, толкая меня на кровать, — признавайся, сколько раз ты ее тут трахнул?

— Мы трахнем тебя столько же! — прыгнула сверху другая.

Разумеется, я немного подкрутил цифры. Разумеется, паршивки разделили их на два — по своей вечной привычке меня обделять, — но все равно в итоге я остался в плюсе. Со словами «она озвереет, когда вернется» двойняшки растянулись на маминой кровати. Хотя, конечно, это они зря: у Нелли же будет стресс, который ей надо будет где-то снять… Пока же я наслаждался тем, как одежду с себя снимали они. Пара секунд — и вот уже две голые сестрички лежат на одной большой кровати — слева блондинка, справа брюнетка, похожие и не похожие одновременно. Томно поглядывая на меня, они похвально синхронно раздвинули ножки и хором сказали:

— Выбирай…

Одна дырочка, вторая дырочка… Две влажные розовые дырочки ждали меня. С какой же начать? Выбирая, я прям загипнотизированно переводил глаза между ними, а они становились все ближе и ближе. Ближе и ближе…

— Ты что творишь? — нехотя вынырнул я из воспоминаний.

Черная дырочка, совсем не такая соблазнительная, как те две, нагло тыкала мне почти в лицо. На меня таращился черный глаз навороченной камеры, которая была явно умнее своей новой владелицы.

— Видел бы ты сейчас свой фейс! — довольно выдала Арина. — По-любому ж какую-то порнуху вспоминал…

Заскучавшая без любимой подружки, эта ходячая проблема скоро нашла себе новое хобби: раздобыла где-то камеру и теперь вовсю играла в режиссера, снимая все подряд. Оправданием было «я буду делать фильм про свое лето тут» — однако никакой художественной ценности в ее потугах не наблюдалось. Но ее это и не волновало, потому что с основной целью — достать всех своим новым гаджетом — она вполне успешно справлялась.

— Ну давай, — подначивала эта пакость, — сделай в камеру что-нибудь крутое!..

А следом, словно этого было мало, Марат, который уже совсем прикормился в нашей гостиной, смачно втянул лапшу.

Ггг-гхх-ххх-сщщщч!..

Смотрю, в моем доме развелось слишком много паразитов. Может, натравить одного на другого?

— Найди другого актера, — отмахнулся я.

Тем более болталась тут поблизости одна бесполезность — точнее, две, если считать тебя.

— Смотри, какая фактура, — кивнул я на гроздья лапши, свисавшие из одного бездонного рта.

Арина задумчиво перевела глазок камеры с меня на жующего Марата, который чуть не подавился от такого внимания — и, решив, что там помешает больше, бойко ринулась со своей аппаратурой к нему.

— Нравится? — спросила бесовка, заныривая камерой чуть ли не в тарелку.

— Нравится, — мрачно пробурчал он, подвигая спагетти поближе к себе.

— А моя сестра нравится? — еще вкрадчивее продолжил оператор.

— Нравится! — еще более раздраженно буркнул хомяк.

— А что больше нравится, — камера пытливо переместилась на его заляпанное лицо, — моя сестра или жрать?..

Ну вот, кино стало заметно лучше.

— Я ем! — возмущенно выдал паразит. — Полин, скажи своей сестре!..

Да, вот так в последнее время и решались все его проблемы: одним истошным отчаянным криком. «Полин, скажи своей сестре!», «Полин, скажи своему школьнику!», «Полин, а добавка есть?»

— Полин!.. — аж надрывался бедняга.

— Что такое? — со вздохом выглянула из кухни одна мягкосердечная глупышка.

— Скажи ей! — заляпанным пальчиком ткнул он на обидчицу. — Я ем!

— Ну, Ариш, — еще горше вздохнула Полина, — ну правда, хватит уже…

На что любимая сестренка тут же перевела объектив на нее.

— Полин, улыбнись!..

Остановить это кино удалось только тортиком, который моя управляющая поставила на стол, а следом разлила по чашкам горячий ароматный чаек. Как по волшебству, ее грызун мгновенно превратился в муху, аж в предвкушении потирая лапки перед сладким.

— Что, еще не наелся? — участливо поинтересовался я.

— Полин? — в ответ повернулся он к кормилице, вложив в эти два слога всю боль, отчаяние и обделение, которые вызвала у него моя фраза.

— Ну, Ромк… — привычно вздохнула она. — Тут всем хватит.

И, словно стремясь меня задобрить, отрезала первый самый большой кусочек и под завистливым взглядом Марата придвинула его ко мне.

— И что за повод? — спросил я, погружая десертную вилку в сочный крем.

— Так полгода же, — быстро выдала Полина, — как мы с Маратиком вместе, — и зыркнула на меня.

Мда, целых полгода… Что-то ты не особо радуешься. В глазах уже привычно читалось «дай мне повод его бросить». Так уже столько дал, выбери хоть один да воспользуйся.

Ее Маратик, победивший лапшу, теперь смачно боролся с тортиком. Да он сам по себе тот еще повод. Просто присмотрись да брось — прямо сейчас, прямо здесь, прямо под этот тортик, чтобы не готовить еще один, когда вы уже наконец расстанетесь.

— И вот Маратик, — подливая ему чаек, продолжила глупышка, — позвал меня это отметить. На море. Сегодня будет меня на яхте катать. Как ты своих подруг, — и снова зыркнула на меня.

— Только лучше! — вякнул осмелевший паразит.

Зря ты это сказал.

— А ты хоть умеешь-то яхтой управлять? — я повернулся к нему, почти сочувствующе глядя на заляпанные кремом щеки и губы, которым бы не помешал слюнявчик.

— Ромк!.. — мигом возмутилась Полина.

А что? Он ложку-то до рта донести не может, а тут целой яхтой управлять.

Чувствуя, что в сцене появился накал, Арина отложила тортик и снова потянулась к камере.

— Я просто боюсь, — кинематографично повернулся я к моей глупой красотке, — тебя потерять. Море — штука опасная. Не всякий справится…

— Ой, как это мило с твоей стороны, — проворковала Полина, подливая теперь чаек мне.

— Да уж как-нибудь справлюсь, — проворчал следом ее хомяк, — без всяких…

— Как-нибудь? — хмыкнул я. — Уверен? С как-нибудь в море лучше не выходить…

— Ты еще будешь меня учить! — буркнули в ответ. — Школьник сопливый…

— Марат! — тут же возмутилась Полина.

Но, судя по всему, на повод и это не тянуло.

— Паразит! — подсказал ей я.

— Ромк!..

И это не тянуло…

— А давай, — миролюбиво переведя глазами между нами, наконец нашла она компромисс, — возьмем ребят с собой!

— Чего? — аж поперхнулся ее Маратик, что мигом запечатлели на камеру.

— Яхта, яхта! — загалдел наш горе-режиссер. — Обожаю яхты! Рома нас шикарно тогда свозил!..

— Я только за, — кивнул я.

Кто-то же должен сменить этого неумеху на случай, если он завезет мою красотку постарше в глубокие воды.

— Да при чем тут ваш Рома? — пробурчал он. — Мы же хотели вдвоем…

— Яхта! Яхта! — галдела Арина. — Хочу на яхту!..

— Ну что нам жалко, что ли, ребят покатать? — настаивала Полина.

— Тогда и скидываться на яхту надо было всем вместе, — проворчал ее прижимистый хомяк.

Ой, да брось — в то, что ты хоть на что-то можешь скидываться, верилось еще меньше, чем в то, что ты можешь быть капитаном.

— Ну давай! — наседала на него Полина. — И все посмотрят, какой ты капитан!

— Ну давай, — тяжело выдохнул он и страдальчески принялся за тортик.

— Не подавись, — тихо добавил я.

Полин! — хотел привычно крикнуть он, но все-таки подавился. Что опять с удовольствием запечатлели на камеру.

А что, я всегда чувствовал, что Полина выбирает неправильных мужчин, но раньше у меня не было шанса показать ей, насколько неправильных. А тут он буквально напрашивался сам.

И вообще, не надо недооценивать школьников.

— Ну вот, наш лайнер, — заявил Марат, гордо выпятив грудь на фоне какой-то рыбацкой шхуны.

— А Рома катал нас на яхте побольше, — со скепсисом выдала Арина, снимая эту хлипкую посудину со всех ракурсов.

— Ну так, — скромно вставил я, — у меня и девушек было на яхте побольше…

Хомяк злобно зыркнул в мою сторону — мол, не отбирай мой триумф. Да было бы что тут отбирать.

— Начинаем следственный эксперимент, — важно сообщила госпожа прокурор, поднимаясь с камерой по скрипящему мостику, явно уже и сама не зная, что снимает: фильм или вещественные доказательства его мужской несостоятельности.

— Ариш, — покачиваясь так, что мне приходилось придерживать ее за талию, потопала следом Полина, — может, хоть здесь отложишь камеру?

— И пропустить все самое интересное? — отозвалась та.

Это что, например? Наше крушение?.. Первое, что я отметил, ступив на борт, что, даже не отчалив от берега, мы уже качались так, будто попали в шторм.

— Точно справишься? — спросил я чуть позеленевшего капитана.

— Даже не надейся, — процедил тот. — Это моя яхта!

— Оно и заметно, что твоя. Я б такую в жизни не снял…

— Ну что, капитан? — втиснулась между нами Полина, буквально сиськами спасая его от меня. — Все на борту! Когда отплываем?

— Да сейчас, — хомяк тут же распушил хвост, — спину немного потянул. Разомнусь — и поплывем!

— Бедный, — посочувствовала одна глупышка и под пристальным оком камеры стала разминать его крестец.

Где ж ты ее, бедный, потянул — когда за макаронами тянулся?

— Ну так если потянул, — резонно заметил я, — может, вообще не стоит?

— Справлюсь! — буркнул он.

Некоторое время мы наблюдали, как бравый капитан делал растяжку около мачты, а после стал вяло отвязывать канат — с таким видом, словно делал это впервые в жизни.

— Ромк, может, поможешь? — тихо спросила почти с жалостью наблюдавшая за этим Полина.

— Справится, — отозвался я. Пусть сам покажет, какой он мужик.

Пока этот мужик с тягостным сопением возился с морскими узлами, поднялся порывистый ветер, с легкостью задравший юбку нашего режиссера. Вскрикнув, Арина оставила одну руку на камере, а другой — стиснула подол. Затем ее примеру последовала и сестра, чьи сочные ножки ветер тоже с удовольствием погладил. Отдыхающие стали помаленьку расходиться с пляжа, а со стороны моря потянулись темные облака, делающие картинку все более апокалиптичной. Казалось, уже сама природа кричала: «Полина, шести месяцев вполне достаточно! Сделай всем одолжение: брось его прямо сейчас…»

— Лучше не плыть, — заметил я, глядя на заплясавшие на волнах барашки.

— Ну конечно, — проворчал Марат, отчаянно пытающийся ухватить конец каната, которым ветер то и дело хлестал ему по хребтине, — ты же все лучше всех знаешь…

От каждого порыва мачта этого хлипкого суденышка скрипела все отчаяннее, а капитан становился все зеленее.

— А может, и правда, не надо, — включила мозги Полина, чья юбка задиралась уже чуть ли не до трусов. — Покатаемся в другой раз…

— В какой другой раз? — наконец разобрался с канатом ее хомяк. — Кто мне задаток вернет?..

В общем, если хотел показать, какой он крутой мужик, начало явно вышло так себе.

— Отправляемся! — объявил горе-капитан и отвязал свою шатающуюся посудину от берега.

Внезапный порыв тут же дернул лодку, буквально вытолкнув ее в море — так резко, что Полина чуть не встретилась красивым личиком с палубой. Но, к счастью, ее спас я, вовремя заключив красотку в крепкие объятия.

— Ромк… — смущенно захихикала она, выбираясь из моих рук, одна из которых держала ее за талию, а другая — за попу.

— Ааа!.. — раздался рядом вопль, скорее болезненный, чем ревнивый.

А вот горе-капитана от столкновения с палубой не спас никто — так что теперь он, охая, стоял на четвереньках и потирал отбитую задницу прямо под прицелом камеры.

— Да хватит уже снимать! — буркнул он в сторону Арины, запечатлевавшей на кинохронику все.

Эх, надеюсь, это видео не станет нашим черным ящиком.