Моя. Я сказал!

Глава 10

Эвелина

Я проспала весь полет, специально в аптеке аэропорта купила легкое снотворное. Так дурно было от того, что трусливо убегала. Так обидно за Ярослава, что отделалась сухой запиской. Меня прощала только боль, раздиравшая душу в клочья. Я уходила, но сердце требовало остаться. Разве можно полюбить и привязаться к человеку за такой короткий срок? Раньше думала, что это невозможно. Сейчас умирала от тоски.

В Москву прилетела в десять утра, но домой не хотелось. В четырех стенах будет только хуже, а на тихих заснеженных улицах можно бродить, мерзнуть, плакать. Сожалеть и мечтать. Что еще делать одинокой женщине первого января…

В центре города открылись первые кофейни в два часа дня. В одной такой просидела до ранних зимних сумерек. Пила кофе и ела имбирные пряники. Грустила и улыбалась. Это был прекрасный месяц, мне будет, что вспомнить.

Открыв дверь в квартиру, сразу услышала шум на кухне и запах жареной картошки. На мгновение сердце предательски дрогнуло надеждой. Ярослав! У него ведь были ключи.

— Эвелинка, с Новым годом, — на моей кухне хозяйничал бывший муж. Откуда у него ключи? Я забирала, точно помню!

— Что ты здесь делаешь? — изумленно нахмурилась.

— Домой вернулся, — как ни в чем не бывало. — А ты где встречала Новый год? У родителей или с подругами? Надеюсь, с Кариной? Мила мне никогда не нравилась.

— Чего?! — воскликнула я. — Да… Да… — сложно найтись с ругательствами. — Ты вообще охренел?! А ну проваливай из моей квартиры!

— Эва, я вернулся. К тебе. Понял, что люблю только тебя, малыш.

Я сложила руки на груди и внимательно на него посмотрела:

— Ты же женат, и она вот-вот родить должна.

Сергей замялся, вернулся к сковороде, что-то там помешивал.

— Развелись мы, — буркнул. — Не от меня она беременна была, пузо свое повесить, как оказалось, не на кого было.

— И чего же она передумала вешать ребенка на тебя? — насмешливо вскинула бровь. Вот так новость!

— Биологического отца сумели уговорить. Лизка страшная такая, тьфу! — даже сплюнул. — Но этому, вон, бизнес предложили. Мне хрен, а ему дело передали!

— Как жаль, бедненький, — демонстрировала сочувствие. — А что ж она с тобой развелась? Ты же ух какой самец-молодец!

Сергей поджал губы. Все же много лет прожили вместе, и мой порой ядовитый язык он знал. Иронизировать я умела и унижать словом. Иногда явно, иногда завуалированно.

— Дура потому что! — бросил раздраженно. — Давно он ее пользовал, а она и рада. Как узнал про беременность, соскочил, а эта потаскуха под меня легла, в отцовстве убедила, — отложил деревянную ложку. — Эвочка, я же тебя всегда любил. Ну ошибся, сделал глупость, но мы же много лет вместе. Эва, давай снова жить вдвоем? Я люблю тебя, малыш. Всегда любил…

— Знаешь что, «малыш», — не сдержала иронии, — проваливай отсюда. Мне предатели и нахлебники не нужны.

— Это из-за того бандюгана, да? — сузил глаза. — Ну а где он сейчас? Ведь поматросил и бросил. Но я прощаю тебя. Пусть у нас будет один-один по изменам…

— Вали, сказала! — повысила голос и пальцем ткнула в сторону входной двери, которая неожиданно открылась и на пороге стоял тот самый бандит и выглядел как совсем не бывший, причем во всех смыслах. Ярослав окинул нас цепким взглядом и однозначно встал на мою сторону.

Я с распахнутыми глазами наблюдала, как Разин с грацией хищника и легкостью танцовщика решал мои проблемы. Я уже привыкла, что все четыре ножки стула мои, а Ярослав одним свои присутствием доказал обратное.

— Точно карма! — рассмеялся он, выслушав рассказ. — Поехали домой? Заедем куда-нибудь, возьмем салатиков, найдем елку, полежим под ней…

— В трусах? — иронично закончила за него.

— Лучше без, — и притянул меня к себе. — Я люблю тебя, Эвелина, — тихо признался. Почему-то показалось, что эти слова он говорил в первый раз.

— И я люблю, Яр…

Я переехала к Ярославу. Сначала думала, что только на праздники, но обратно в мою квартиру, даже со смененными замками, он меня не отпустил. Мы отпраздновали вдвоем, не считая собаки, его сорока шестилетие третьего января. Четвертого отправились в его ресторан на Большой Ордынке: там собрались его друзья со спутницами, было весело. Меня Яр представил как невесту, уважение и почет мне оказали невероятные. Словно я какая-то жена крестного отца.

Пока у него были выходные, отвозил и забирал меня с работы. Мои смены начались уже пятого числа, а через неделю привез в одно место. То, о чем я сама не знала…

— Где мы? — спросила, но уже понимала. Название говорило само за себя.

— Это дом Малютки. Сюда определяли самых маленьких, новорожденных-отказников. Я помогают им. Знаешь, — Ярослав задумчиво постукивал по рулю, — многие из наших церкви строят, а я считаю: будущее — это дети, а не зажравшиеся попы!

— Но почему мы здесь? — шепнула с неверием. Неужели это то, о чем я думаю?

— Эва, у нас с тобой много вариантов. Один из них усыновление или удочерение. Медицина тоже не стоит на месте. Ну и мы всегда можем жить исключительно друг другом. С Герцогом, конечно.

— Ты готов на все это ради меня? — закусила щеку, чтобы не расплакаться. Я была замужем столько лет, но Сергей даже эко пробовать не хотел: дорого, а шансы слишком ничтожны. Государство, конечно, давало квоту, но это только сама процедура. Анализы и подготовка — это большие деньги, которые мой бывший муж не хотел тратить на мое материнство. А мужчина, с которым знакомы совсем немного, делал для меня все и даже больше.

— Я ради тебя на все готов, — взял меня за руку и чувственно поцеловал ладонь. — Только, Эвушка, пожениться нам нужно. В школу приемных родителей допускают только женатые пары.

— И какую ты хочешь свадьбу? — весело поинтересовалась.

— А давай загуляем, м? — обнял меня. — Сыты, пьяны и нос в табаке!

Я рассмеялась в голос. Почему бы и нет! Хочу свадьбу, чтобы кричали горько, а любимый целовал долго и сладко. Чтобы шампанское вскружило голову, а муж зубами стягивал подвязку с моей ноги. Чтобы брачная ночь стала волшебством для нас обоих, умудренных опытом, но в самом сокровенном мы будем первыми друг у друга…