Глава 18

Остановившись в дверях, отделявших его комнату от смежной гостиной, Джерард видел, как его жена, взглянув на небольшие часы орехового дерева над камином, нетерпеливо топнула ногой, а затем тихо выругалась себе под нос.

– Такие выражения в устах леди, – протяжно произнес он, ощутив тепло на сердце оттого, что она по нему скучает, – возбуждают у меня желание.

Изабелла повернулась к нему, уперев руки в бока:

– У тебя все возбуждает желание.

– Нет, – возразил он, входя в комнату с лукавой улыбкой. – Только все, связанное с тобой, вызывает у меня такое желание.

Она вопросительно подняла брови:

– Следует ли мне рассматривать твое долгое отсутствие и встрепанный вид как знак? Ты выглядишь так, будто валялся в кустах со служанкой.

Погладив ладонью свою затвердевшую плоть, Джерард сказал:

– Вот единственный знак, который ты должна принять во внимание. Доказательство того, что меня интересуешь только ты. – Затем он вытащил другую руку, которую до этого прятал за спиной, и протянул ей изумительной красоты розу на длинном стебле. – Но я думаю, что вот это покажется тебе более романтичным.

Джерард увидел, как удивленно округлились глаза Пел. Он отыскал для нее самый прекрасный цветок из всех существующих роз, настоящее совершенство. Ведь его жена заслуживала самого лучшего.

Ее улыбающиеся губы слегка дрожали, а янтарные глаза искрились так, что саднящие царапины на тыльных сторонах ладоней перестали его беспокоить.

Ему хорошо был знаком этот взгляд. Таким обожающим взглядом в течение многих лет его провожали юные дебютантки. Теперь так на него смотрела Изабелла, его близкий друг и женщина, которую он отчаянно желал. Все, чего он до этого не мог понять, мгновенно прояснилось. Возможно, его простой манере выражать свои чувства недоставало тонкости, но он привык всегда быть честным и откровенным с Пел.

– Я хочу поразить тебя, покорить твое сердце и добиться твоей любви.

– И как тебе удается, допуская грубость и бестактность в отдельные моменты, в следующие оставаться все таким же неотразимо привлекательным? – спросила она, качая головой.

– А что, есть моменты, когда я теряю привлекательность? – Джерард картинно прижал руку к сердцу. – Какая неприятность!

– Невероятно, но с этим мусором в волосах ты выглядишь обворожительно, – сказала она. – Подумать только, сколько усилий потрачено ради меня, и не в постели! С ума можно сойти! Я сейчас упаду в обморок.

– Не стесняйся, я тебя подхвачу.

Она рассмеялась, и все в этом мире снова встало на место. Как бывало всегда с момента их первой встречи.

– Знаешь, – сказал он тихо, – когда я вижу тебя, не важно, одетую или раздетую, спящую или бодрствующую, это всегда успокаивает меня.

Она вытянула розу из его пальцев и поднесла ее к носу.

– «Спокойный» – не то слово, которое я выбрала бы для твоего описания.

– Нет? А что бы ты выбрала?

Изабелла направилась к ближайшей вазе, чтобы поставить розу, и Джерард сбросил сюртук. Стук в дверь, помешавший ей ответить, удивил его. Затем он услышал, как Изабелла отдает распоряжение служанке принести горячей воды для его ванны, и удовлетворенно кивнул. Его жена неизменно заботилась об удобствах своего мужа.

– Потрясающий, – сказала она, когда они снова остались одни. – Ошеломляющий. Решительный. Непреклонный. Такие характеристики тебе больше подходят.

Остановившись перед ним, она медленно начала расстегивать резные пуговицы его жилета.

– Дерзкий. – Пел облизала нижнюю губу. – Обольстительный. Явно соблазнительный.

– Женатый? – предложил он. Она посмотрела ему в глаза:

– Да, определенно женатый. – Пройдясь ладонями по его груди до самых плеч, она сбросила с него жилет.

– Очарованный, – добавил он голосом, слегка охрипшим под влиянием ее запаха и прикосновений.

– Что?

– «Очарованный» – больше всего мне подходит. – Зарывшись пальцами в ее густые огненные волосы, он крепко прижал ее к себе. – Плененный.

– Ты не находишь ничего странного в том, что мы оба внезапно так пленились друг другом? – спросила она жалобным тоном, словно нуждаясь в уверениях.

– Так ли внезапно? Насколько я помню, я всегда считал, что ты превосходно мне подходишь.

– Я всегда считала, что ты – само совершенство, но никогда не думала, что ты подходишь мне.

– Нет, думала, иначе не вышла бы за меня замуж. – Джерард слегка коснулся губами ее губ. – Но ты не думала, что я гожусь для любовных утех.

– Мы так и будем стараться укрепить твою уверенность в себе? – прошептала она.

Джерард слегка повернул ее голову и провел языком вдоль линии губ. Она встретила его язык своим, и он прошептал со стоном:

– Позволь мне поцеловать тебя, прими мой поцелуй. Прими меня.

– Тогда целуй меня крепче.

Он улыбнулся, сжимая ее в объятиях. Женщину, завладевшую его сердцем, женщину его мечты.

– Я хочу стереть с твоих губ следы всех чужих поцелуев, которые случались в твоей жизни до меня. – Властно обхватив рукой ее шею, он провел языком по нежной бархатистой выпуклости ее верхней губы. – Я хочу подарить тебе твой первый поцелуй.

– Джерард! – простонала она, дрожа.

– Не пугайся.

– Что я могу поделать? Ты меня убиваешь.

Он зажал зубами ее пухлую нижнюю губу и принялся сосать, закрыв глаза, упиваясь ее соблазнительным вкусом.

– Я пытаюсь возродить тебя, возродить нас. Я. хочу быть единственным мужчиной, поцелуй которого ты помнишь.

Скользнув второй рукой ниже, он крепче прижал жену к себе. Сжимая ее в объятиях, вдыхая запах экзотических цветов и возбужденной женщины, ощущая языком ее неповторимый вкус, Джерард понял, что, без всяких сомнений, он любит Изабеллу больше всего на свете. Такого он не испытывал ни к кому в жизни и был теперь счастлив, как никогда. Он почувствовал, что она плачет, и понял, о чем она так и не решается сказать.

Он уже собрался сказать это за нее, когда осторожный стук в дверь заставил их оторваться друг от друга. Ушло ужасно много времени на то, чтобы дождаться, пока приготовят ванну, и отпустить слуг. Но удовольствие от ощущения пальцев Изабеллы, намыливавшей ему волосы и спину, стоило любого ожидания. Потом Джерард заметил, что у нее дрожат руки, и понял, что нужно избавить ее от страхов до того, как он сможет уложить ее в постель. Там у них уже не возникало трудностей с общением. С этой мыслью он решил ускорить события.

– Ты не хочешь рассказать, что заставило вас с леди Анселл уединиться в саду? – спросил он, завязывая пояс халата и принимая предложенный женой бокал бренди.

– Желание прогуляться на свежем воздухе. – Изабелла уселась на стоявшую рядом кушетку.

Джерард подошел к окну.

– Могла бы просто сказать, чтобы я занимался своими собственными делами.

– Займись своими собственными делами, – ответила она со смехом.

– Теперь ты меня заинтриговала.

– Я так и знала. – Он услышал, как она вздохнула. – Очевидно, у них сложности с зачатием, и это создает напряженность.

– Леди Анселл бесплодна?

– Да. Врач говорит, что это объясняется ее зрелым возрастом.

Джерард сочувственно покачал головой:

– К несчастью для них, Анселл – единственный сын, так что это бремя целиком ложится на их плечи. – Отхлебнув бренди, он подумал, как ему повезло, что у него есть братья. – У нас с тобой не будет такой проблемы.

– Надеюсь, что нет.

Что-то в ее голосе насторожило его, и сердце его сжалось в мрачном предчувствии, но ему удалось скрыть свою реакцию, оставаясь к жене спиной и стараясь говорить небрежным тоном.

– Ты имеешь в виду беременность?

– Разве ты не говорил, что хотел бы создать что-то прочное и долговечное? Что может быть надежнее и долговечнее потомства?

– Наличие двух братьев несколько смягчает эту проблему, – осторожно сказал Джерард, пытаясь справиться с дрожью, внезапно охватившей его. При одной мысли о том, что Изабелла забеременеет, его охватил такой ужас, которого он в жизни не знал. Рука его затряслась так сильно, что жидкость из бокала едва не выплеснулась наружу. Он благодарил Бога, что жена со своего места у него за спиной не видит, в каком он состоянии.

Эмили!

Ее смерть и смерть их ребенка едва не убили его. А он ведь не любил Эм так, как любил Изабеллу. Если что-нибудь случится с его женой, если он потеряет ее…

Джерард зажмурился и с усилием заставил себя разжать стиснутые пальцы, пока не раздавил бокал.

– Разве это уменьшает твое желание иметь наследника? – прозвучал сзади ее голос.

Он с трудом перевел дух. Что, черт побери, он должен на это ответить? Он все бы отдал за то, чтобы создать с ней семью. Но ни за что не согласится потерять ее. Хотя вполне вероятно, что результат окажется счастливым, мысль о том, чтобы подвергнуть ее риску, вызывала такой ужас, что он едва мог вздохнуть.

– Разве нужно с этим спешить? – наконец спросил он, повернувшись и взглянув ей в глаза, чтобы определить, насколько твердо ее намерение. Она сидела на кушетке, напряженно выпрямив спину, чинно подобрав под себя ноги. Свободный пеньюар красиво облегал плечи, слегка открывая ложбинку между грудями. Идеальное сочетание безупречного происхождения и чувственного соблазна. Идеальная жена для него, незаменимая.

Она пожала плечами, и он почувствовал огромное облегчение. Это всего лишь разговоры и ничего больше.

– Я не вижу необходимости спешить.

Махнув рукой с умышленной беззаботностью, Джерард сделал вид, что его это совсем не волнует, и сменил тему разговора:

– Надеюсь, тебе понравится Уэверли-Парк. Эта усадьба, одна из моих любимых, расположена ближе других к Лондону. Если ты согласна, мы могли бы проводить большую часть времени там.

– Это было бы чудесно, – ответила Изабелла.

Еле ощутимая настороженность, полная напряженного ожидания, все еще разделяла их, подобная той, что испытывают два фехтовальщика, кружа друг возле друга в ожидании схватки. Джерард не мог этого вынести.

– Я бы не прочь отправиться спать, – предложил он, изучающим взглядом наблюдая за женой поверх бокала. В постели их никогда ничто не разделяло.

Легкая тень улыбки тронула ее губы.

– А ты не слишком переутомился, продираясь сквозь кустарники?

– Нет. – Он двинулся к ней с очевидными намерениями. Она широко раскрыла глаза, и слабый изгиб губ преобразился в манящую лучезарную улыбку сирены.

– Как соблазнительно!

– Не желаешь ли попробовать?

Он обнял ее за талию, и Изабелла рассмеялась.

– Разве тебе не известно, что я всегда знаю, когда ты что-то от меня скрываешь? – Она провела пальцем по линии его бровей. – Когда ты пытаешься отвлечь меня, в твоих глазах вспыхивают дьявольские огоньки.

Джерард поцеловал ее в кончик носа.

– Не возражаешь, чаровница?

– Нет. Мне и в самом деле хотелось бы насладиться тобой. – Она ловко распахнула на нем халат. – Здесь многое соблазняет меня. Не знаю даже, с чего начать.

– Ты спрашиваешь совета?

Легко пробежавшись пальцами вниз по его груди, она склонила голову набок, словно размышляя. Затем сказала:

– В этом нет необходимости. – Его плоть восстала. – Думаю, и так ясно, какая часть твоего тела охотнее всего реагирует на мои прикосновения.

Каждая клеточка его существа, все еще застывшего в напряженном ожидании, с радостным удовлетворением откликнулась на ее близость. Как и всегда. Когда он был с Изабеллой, мир вокруг становился самым прекрасным местом на свете.

Ее губы, такие пухлые и горячие, прильнули к его шее, и она коснулась языком его кожи.

– Хм… – Изабелла заурчала от удовольствия, скользнув руками под халат и лаская ладонями его спину. – Спасибо тебе за розу. Мне никогда не дарили роз, сорванных специально для меня.

– Я сорву для тебя сотню, – хрипло произнес Джерард; воспоминания о колючих шипах и выпущенных в сердцах проклятиях растаяли без следа. – Тысячу роз!

– Радость моя, одной более чем достаточно. Она совершенна.

Всюду, где прикасались ее пальцы, он ощущал жар. Еще никто в жизни так его не любил. Он чувствовал это по ее прикосновениям. По ее дыханию, согревавшему его кожу. По тому, как она дрожала и возбуждалась только при одном взгляде на него. Ее маленькие руки успевали повсюду – гладили, ласкали его. Ей нравились твердые бугры его мускулов, несмотря на то, что их наличие не вполне приличествовало аристократу.

Она пробежалась губами вниз по его груди, иногда нежно прихватывая кожу зубами, и так сильно возбудила его, что капли влаги выступили на конце его восставшей плоти и скатывались вдоль нее вниз. Он вздрогнул и застонал, когда Пел, опустившись на колени, проследовала языком по этой поблескивающей дорожке.

– Твой рот совратил бы и святого, – проворчал он, впиваясь пальцами в ее огненные волосы. Глядя на нее с высоты своего роста, он наблюдал, как она зажала в ладони его копье у основания и склонила его к своему алчущему рту. – Что же он сделает с мужчиной, который далек от святости?

Прежде чем Джерард успел перевести дух, чтобы ответить, головка его копья погрузилась в пылающую влажную глубину. У него отяжелели веки, и ему стало трудно дышать, когда эти сочные пухлые губы втянули в себя его плоть, разбухшую еще сильнее в ответ на ее спокойные ритмичные усилия. Пот струился по его телу. Приступ страстного вожделения целиком захватил его.

Ни одна из женщин в его прошлом, оказывавших ему подобную услугу, не могла сравниться с его женой. Для Изабеллы это не было обязанностью или прелюдией. Это доставляло радость ей самой, она получала удовольствие, такое же, как и он. Она пылала, источая влагу, соски ее затвердели. Она стонала вместе е ним, лаская его языком, обхватив ладонями твердые полушария его ягодиц.

Она любила его.

Плоть его готова была взорваться и выплеснуть дар жизни, который он обязался никогда не отдавать ей.

С этой последней мыслью он кончил в ее жаждущий рот. Изабелле нравилось наблюдать его экстаз, нравилось чувствовать, как он содрогается, с трудом удерживаясь на нетвердых ногах и выкрикивая ее имя. Но ей также нравилось, когда его возбужденная плоть снова твердела. Нравилось, как глубоко он мог проникнуть в нее, и прямо сейчас он хотел именно этого – соединиться с ней. С этого времени и до самой смерти, которая только и сможет разлучить их, они будут упиваться друг другом. Изабелла – это все, что ему нужно. Джерард надеялся, что она испытывает то же самое к нему.

– Довольно. – Оттолкнув ее голову, он отступил назад, подальше от искушения. Его разъяренная плоть горела от разочарования.

Изабелла недовольно надулась.

Джерард отошел назад и опустился на кушетку, которую она недавно покинула, нетерпеливым жестом пригласившее присоединиться к нему. Сбросив пеньюар, она приблизилась к нему, в облаке тронутых пламенем волос, соблазнительно покачивая бедрами. Затем уселась верхом ему на колени, положив руки на плечи, так что ее полные груди колыхались у него перед глазами.

Охваченный страстью, он прижался лицом к душистой впадинке между ее грудями, жадными глотками впитывая в себя ее соблазнительный запах.

– Джерард, – напевно произнесла она тихим проникновенным голосом, зарывшись пальцами в его влажные волосы. – Я обожаю тебя!

Не в силах говорить, он повернул голову и коснулся языком ее восхитительного соска, а затем жадно припал к нему ртом и принялся сосать, словно старался получить от нее все, в чем так нуждалась его душа. Тихий стон боли вырвался из ее горла, и он слегка приподнял ее, подхватив под бедра, чтобы устроить поудобнее. Тут он заметил, какие полные и чувствительные, если судить по стону, у нее груди, и страшная мысль пронзила его.

В прошлый раз он выплеснул в нее свое семя!

Внезапно охватившая Джерарда паника едва не лишила его мужской силы. Если бы в этот момент Пел не опустилась на него, плотно обхватив и зажав его страждущую плоть внутри себя, у него, вполне вероятно, полностью пропала бы эрекция, чего с ним не случалось никогда в жизни.

– Я сделал тебе больно? – с усилием выдавил он, не поднимая, головы, чтобы скрыть таившийся в глазах ужас. «Но ведь еще слишком рано… Этого не может быть…»

Изабелла крепче прижалась к нему и начала ритмично двигаться, тихонько постанывая в такт движениям.

– Пустяки, – задыхаясь, пробормотала она. – Просто приближаются мои ежемесячные недомогания.

Джерард почувствовал неимоверное облегчение, даже перестал на мгновение дышать. Каждый мускул его тела благодарно оттаивал, освобождаясь от сковавшего его из-за страха напряжения. Он прижимал к себе плавно изгибавшееся в превосходном ритме тело жены, закусив нижнюю губу, чтобы сохранить некое подобие контроля. Физически они великолепно подходили друг другу, точно так же, как и по складу своего характера, по своим вкусам, пристрастиям и предубеждениям, симпатиям и антипатиям.

И она любила его. Он был в этом уверен, без всяких сомнений и колебаний. Потому что, несмотря на все его ошибки и недостатки, она все равно обожала его и восхищалась им. Она подарила ему радость, когда он уже считал, что никогда в жизни больше ему не испытать этого чувства. Если он потеряет ее…

Тогда он умрет.

– Изабелла! – Его ладони обнимали ее спину, ощущая малейшие движения ее мускулов. Она хорошо знала, как доставить ему наивысшее удовольствие, как могла это знать только глубоко любящая женщина. Благодаря этому их соединение было больше чем плотское удовлетворение.

– Спустись чуть ниже, – попросила она, побуждая его изменить наклон бедер. – Вот так.

Пел глубоко вобрала в себя его плоть, заточив ее в тесном плену до самого корня.

– О-о!..

Нежные ткани восхитительно сомкнулись вокруг, и наслаждение жарким потоком разлилось по его телу, заставляя приподнять навстречу ей бедра, чтобы проникнуть еще глубже.

– О Господи!

– Вот так, так, – похвалила она, впиваясь ногтями в его плечи. – Наслаждайся моментом.

– Пел, – с усилием выдавил он, задыхаясь от ужаса. – Я больше не выдержу.

Он не мог себе позволить еще раз выплеснуть в нее свое семя…

Она поднималась и опускалась с неописуемой грацией. Ее податливое, гибкое тело было исполнено спокойной, истинно женской силы. Ее тесная глубина была такой жаркой и влажной, что Джерард чувствовал, будто теряет последний ум, как потерял уже свое сердце.

– Кончай! – выкрикнул он, обхватив ее бедра и неистово вонзаясь в нее. Шелковистый кулак. Обжигающая перчатка. – Кончай, черт тебя возьми!

Джерард резко опустил ее вниз, сам поднимаясь ей навстречу, и услышал, как она пронзительно вскрикнула, откинув назад голову. Ее пылающее лоно тесно сомкнулось вокруг его страждущего копья, ритмичными спазмами сжимая и отпуская его, вынуждая излить свое семя, подобно тому как это ранее делал ее рот.

В тот самый момент, когда она без сил приникла к его груди, он вырвался, зажав плоть в ладони, и извергнул семя наружу.

Содрогаясь в сладких конвульсиях, он прижался к ней щекой, вслушиваясь в громкие учащенные удары сердца и пряча навернувшиеся на глаза слезы среди капель пота, стекавшего между ее грудей, благоухавших экзотическими цветами.

Загрузка...