Мужчина что (не) надо

Глава 16. Тимур и Захар

Тимур замер у двери в квартиру и прислушался. Вроде бы услышал мужской голос.

«Обман слуха», – тут же решил он.

Или там и правда какой-то мужик? Верить в подобное не хотелось.

Однако когда дверь открылась, а на пороге показалась отнюдь не Ангелина или какая-то ее подруга, Тимуру разом поплохело. Перед ним стояла почти двухметровая горилла мужского пола с мерзкой, чересчур загорелой мордой.

«Может быть, всё невинно? И это брат или отец подруги Ангелины?» – пришла в голову спасительная мысль.

– Ты кто? – спросил Акулов возмущенно.

Здоровяк плотно закрыл за собой дверь и скрестил руки на груди.

– Я – хозяин этой квартиры. А ты кто? И какое право ты имеешь угрожать моей гостье?

– Я ее муж! – зарычал Тимур.

– Мужик, если ты оказался достаточно туп, чтобы позволить своей женщине уйти, значит, она больше не твоя женщина. Она не хочет иметь с тобой дела, смирись и вали отсюда. И это я пока вежливо прошу.

– Я никуда не уйду! – замотал головой Тимур. – Я хочу с ней просто поговорить, пропусти меня.

Гориллоподобный упырь показательно закрыл спиной ручку двери и с грозным видом пробасил:

– А ты попробуй сдвинь.

– Думаешь, я тебя испугаюсь, что ли? Это моя жена! Какое ты вообще имеешь к ней отношение? Она моя…

– Она больше не твоя, – перебил его упырь.

– А что, твоя, что ли? – недобро усмехнулся Тимур.

И аж побледнел, заметив, с каким самодовольством усмехнулся противник, а потом еще поимел наглость взять и кивнуть.

«Так, стоп! – закрутилось в голове Акулова. – Ангелина – самая верная девушка из всех, кого я знаю. Самая чистая и невинная. Она бы ни за что не стала мне изменять. По крайней мере, не так скоро. Это бред чистой воды, это не может быть правдой!»

И процедил сквозь зубы:

– Я ни за что не поверю, что моя жена под кого-то легла! Я ее знаю. Ты врешь, гнида!

Он всё говорил и говорил, а мозг тем временем задымился, начал подгорать, обугливаться и совершенно отказывался работать.

– Думаешь, Ангелок просто так ушла бы от тебя именно ко мне? – нахально усмехнулся противник.

«Стоп! Заткнись!» – заорал про себя Тимур.

Стоявший перед ним мужик будто только что с дерева слез – ну чистая обезьяна. Ангелина бы с таким ни за что не стала встречаться. Тем более уходить от Тимура к ТАКОМУ кандидату. Акулов был уверен: жена ушла к подруге.

«Ну уж нет. Если у этого упыря с Линой что и было, так только в его влажных фантазиях!» – тут же решил для себя.

Но всё же до конца уверен не был.

– Я хочу знать, что у вас было? – задал сакраментальный вопрос.

– Если тебе интересно, видел ли я белые трусики твоей жены, то да, видел, – усмехнулся здоровяк.

Скажи он что угодно, кроме этого, Тимур вряд ли поверил бы. Что угодно… Но дело в том, что Ангелина действительно носила исключительно белые трусики, причем одной и той же модели. Ночи, когда она стремилась соблазнить мужа, не в счет. Она могла надеть красные стринги или черное боди. Но когда дело было сделано, жена шла в душ и возвращалась спать всё в тех же белых трусиках. А теперь вопрос: откуда этот неандерталец знал цвет трусиков жены Акулова?

«Он натягивал мою Лину на свой обезьяний отросток?» – эта мысль ядерной бомбой взорвалась в его мозгу и погребла под собой всё.

В этот самый момент мир потерял для Тимура всякую ясность. На глаза будто бы навесили красный фильтр, в кровь вспрыснулась гигантская доля адреналина, перемешанная со злостью в адской концентрации.

И он ринулся вперед, совершенно себя не контролируя.

Однако противник, похоже, контролировал себя прекрасно. Кулак Тимура прошелся по морде гориллы по касательной. Зато хук слева, выданный уже ему, откинул Акулова назад.

Тимур снова попытался ударить, но получил удар в живот такой нечеловеческой силы, что буквально полетел назад, а потом вниз по лестнице. Пересчитал ступени собственной задницей и приземлился на пол лестничной клетки, здорово приложившись затылком.

– Вставай, придурок! – услышал он голос гориллы сквозь звон в ушах.

А потом противник рывком поднял его на ноги и потащил на улицу.

Глава 17. Захар и Ангелина

Вышвырнув незваного гостя, Захар Сафронов со спокойной совестью пошел домой. Вряд ли этот щуплый хмырь еще хоть раз осмелится постучать в дверь. У него же не девять жизней в самом-то деле.

Сафронов бы еще с удовольствием отпинал его по ребрам, но решил обойтись без тяжких телесных. А так их стычка – чистая самооборона, ведь мужик сам к нему полез. Захар всего-то немного помял противника. Старался без острой необходимости гражданских не бить.

Зашел в квартиру, прислушался, но ничего не услышал. Ни всхлипа, ни стона, ни звука девичьих шагов. Тут же напрягся, грешным делом подумал: Ангелок сбежала, испугавшись того, как он отделал ее мужа.

Поспешил в гостиную, где она ночевала с дочерью. Увидел свою гостью на месте и с облегчением выдохнул. Ангелина была здесь и даже выполнила его указ – заткнула уши подушкой. Лежала на диване рядом со спящей дочкой в позе эмбриона с зажмуренными глазами. Будто ничего и никого из внешнего мира не хотела ни видеть, ни слышать.

Захар легко тронул плечо Ангелины.

Она резко дернулась, открыла глаза, тут же села, отпустив подушку. Уставилась на него таким благодарным взглядом, что у Сафронова потеплело на душе.

Не зря решил вмешаться, всё правильно сделал.

А он до этого вечера еще раздумывал, брать ли в оборот свалившегося ему на голову Ангелочка. Девочка – прелесть, он сразу ее приметил, как увидел. Ее белые трусики ему даже пару раз снились, ведь отлично разглядел сладкую конфетку в нижнем белье в ту ночь, когда нес ее бесчувственную на кровать. Все прелести рассмотрел в деталях, на руках подержал. До сих пор помнил то приятное ощущение, когда прижимал к себе.

Ему тогда дорогого стоило не сделать Ангелину своей в ту же минуту, когда она полуголая оказалась в его руках. Ведь у Захара не было женщины уже много месяцев.

До приезда в Краснодар даже не представлял, насколько соскучился по нежности, ласке и ритмичной любви. Остановило лишь то, что у Ангелочка был свой ангелок. А ну как ребенок проснулся бы, испугался, увидев чужого дядю пыхтящим на маме. Хоть что-то святое у Сафронова в душе еще осталось, не нелюдь же он.

Ангелина очень ему понравилась. А то, что малышка выглядела такой несчастной, лишь добавляло ей пикантности.

Захар любил грустных девочек.

Но всё равно сдержал свои порывы, ведь не увидел в ее глазах и тени интереса к себе, как к мужчине. Да и жили здесь ангелоподобные гостьи не от хорошей жизни. Не лучшее время для приставаний.

Подкормил немного ангелочков, уж очень трогательные они оказались, и на этом всё, успокоился.

Однако этим вечером всё изменилось. Резко и бесповоротно. Ангелина сама попросила его помощи, а значит, развязала ему руки.

– Он ушел? – спросила сладкая конфета, сев на край дивана.

– Да, он больше не потревожит тебя здесь, – ответил Захар.

– Спасибо, – сдавленно ответила она.

– Ложись, отдыхай, Ангелок. Тебе ничего не угрожает.

Почти… Ничего, кроме самого Захара.

Но Сафронов не будет спешить. Сегодня он позволит ей остаться здесь, не тронет.

Малышка перенервничала, слишком взвинчена для каких-либо действий с его стороны. Но он ведь завтра не уезжает. Еще успеет полюбоваться на ее трусики и то, что под ними.

Пусть Ангелина придет в себя, заметит наконец-то, что с ней рядом мужчина. И потом он развлечется с ней по-всякому. Ей понравится, он в этом даже не сомневался.

– Спокойной ночи, Захар, – улыбнулась она.

– Спокойной, – кивнул Сафронов.

Последний раз перед уходом обласкал взглядом фигуру гостьи, вспомнил, как бесподобно она смотрелась в белье. В очередной раз с трудом подавил неуемное желание тут же отнести ее в свою постель и содрать с нее эту монашескую ночную рубашку.

Интересно, она пошла бы к нему безропотно?

Этот прекрасный Ангелок слишком уязвима и от этого еще более привлекательна в его глазах…

Легкая добыча. Его добыча.

Глава 18. Далеко идущие выводы

Тимур очнулся в собственной машине. В голове гудело, мозг бомбардировали какие-то отрывочные мысли, затылок пульсировал болью, и, кажется, сзади наливалась нешуточных размеров шишка.

Он толком не помнил, как доехал до дома, поднялся на нужный этаж. Вошел в квартиру, кое-как разделся и встал под ледяной душ. Долго стоял так, пытаясь охладить разгоряченную голову, собрать в кучу мысли и хоть немного анестезировать сердце. Но ничего не вышло, только замерз до стука зубов и гусиной кожи.

Подошел к зеркалу и обалдел. По животу расползался синяк, правая скула тоже наливалась синевой, а глаза… Он смотрел на свое лицо и будто не узнавал. Взгляд абсолютно стеклянный, лишенный живых искр. На него из зеркала будто смотрел другой человек.

Акулов не только выглядел, но и чувствовал себя так, будто из него душу выдрали.

Как на войне побывал, честное слово.

Он накинул белый махровый халат и затряс больной головой, отгоняя навязчивые образы недавней драки. Со школы не дрался, и тут на тебе.

Съездил за женой и дочерью, называется. Оставленные в машине розы теперь казались ему гадкой насмешкой.

Тимур мог простить Ангелине что угодно. Реально что угодно – вплоть до сжигания квартиры или пускания его по миру без гроша в кармане. Но чего никогда не простит, так это похода к другому мужику.

Не простит и не поймет.

Это же нож в спину. Острый, с проворотом! Удар, после которого не выживают. После такого ты или сдохнешь, или на всю жизнь останешься калекой.

И как до него сразу не дошло? Клинический дебил, честное слово!

Послушные девочки, такие, как его жена, вот так просто из дома не уходят, они уходят к кому-то. Вот Ангелина и ушла. Да не просто ушла, а сбежала – было куда.

А он гадал, как же так вышло, что ей ни вещи не нужны, ни деньги. Переживал, как она там, где живет и что ест? Поди всё, что ей нужно, она получает от этого орангутанга-переростка.

Наверняка, пока Тимур вкалывал на работе, Ангелина развлекалась с этим придурком. Вон как резво к нему побежала при первой же серьезной размолвке с мужем. Поэтому так смело вела себя в кафе.

Очень многое вдруг обрело новый смысл в глазах Акулова.

Гребаная лицемерка! Еще посмела рот открыть и претензии предъявлять ему за Соню. Он к Соне не уходил от нее, между прочим.

Лживая тварь! Дрянь, не достойная носить его имя.

Забрать бы оттуда дочь. Вот тогда Ангелина бы покрутилась, как уж на сковородке, порыдала бы в подушку, постучалась лбом о входную дверь его квартиры. Но если хоть на минуту забыть о мести – это ведь будет дикий стресс для ребенка, он как отец должен это понимать.

Ангелина – хорошая мать, и, если она забрала Веру туда, значит, в той квартире ребенку безопасно, за нее можно не переживать. Если же Тимур заберет дочь себе, что он с ней тут будет делать? Он понятия не имел, как управляться с родимым чадом, ведь ни разу не оставался с ней один больше чем на несколько часов. Как он будет ее купать? Чем кормить? Когда сможет работать?

Можно, конечно, нанять няню. Но ведь ее сначала найти надо. Кроме того, няня вечером будет уходить домой, ведь так? И он с Верой один на один до утра… Дочь стопроцентно разволнуется, расплачется, а Тимур эмоционально выдоен, не в состоянии заботиться о ребенке. Лучше он пока что оставит малышку с матерью.

Акулов – не какое-нибудь там говно, которое своего ребенка положит в беби-бокс[2], только чтобы жене насолить. О малышке стоит подумать в первую очередь, а ей без сомнения лучше и привычнее с Ангелиной.

Это что же получается… Это получается, у него больше нет семьи?

Последняя мысль прибила его к плинтусу окончательно.

Захотелось отключиться. Хоть как-нибудь, хоть на сколько-нибудь.

Алкоголь? Он никогда не помогал Тимуру. Сколько бы ни пил, оставался трезвым, вообще почти не реагировал на спиртное.

Снотворное? Вариант.

Он кое-как добрался до аптечки, спрятанной на верхней полке в гостиной – подальше от Веры. Нашел заветную баночку и вытащил сразу две таблетки. Запил водой и улегся на диван, молясь, чтобы поскорее подействовало.