Мы больше не разговариваем

Глава третья

Ледяная вода касается пальцев моих ног, и от неожиданности я вздрагиваю. Как бы мне не хотелось, в воду я все же не полезу. Сейчас она слишком холодная.

Я не думала, что день моего приезда будет именно таким в этом году. Это наводит на грусть. Но не все так плохо. Это ведь всего лишь сорванные планы.

Какая-то часть меня хочет пойти к друзьям, которых я не видела целый год. Но другая хочет наслаждаться волнами. Сумерки быстро накрыли город, и от воды так и тянет холодом, хотя песок все еще теплый. Я зарываюсь в него ногами, стоя на берегу и кутаюсь в тонкую вязанную кофточку.

Подняв с песка сандалии, я медленно иду к пирсу. В этой части пляжа спокойно, но за пирсом тут и там горят небольшие костры, вокруг которых тусуются местные ребята. Чем ближе я подхожу, тем отчетливее слышу голоса. Кажется, насладиться тишиной сегодня не получится.

Я намерено не стала брать с собой телефон и теперь об этом жалею. Лучше бы послушала музыку. Вместо плеска волн я слушаю громкие крики и смех.

Истертые от времени доски причала местами скрипят. Я иду босиком, потому что в обуви я точно поскользнусь. Сумерки с огромной скоростью уступили темноте. Но благодаря фонарям на столбах пляж в этой части хорошо освящается.

Взрыв смеха отвлекает меня от мыслей. Компания находится слишком близко от того места, где стою я. Напрягая зрение, я всматриваюсь в лица и узнаю нескольких из них. Когда-то мы даже катались вместе. Один из трех парней резко разворачивается, и в его руке загорается что-то похожее на петарду. Девчонки вскрикивают. Парень широко улыбается, держа над собой, как я думаю дымовую шашку, но эта штука по всему видимому отказывается работать. Вся компания смотрит на слабые выхлопы искр и после непродолжительной тишины заливаются очередным смехом.

Парень с недоумением смотрит на шашку и, фыркнув, выбрасывает ее в костер. Буквально через пару секунд костер вспыхивает красноватым светом, и все дружно охают.

Я знаю этого парня, который выбросил шашку в костер. Мне знакома его высокая фигура, широкие плечи, копна волнистых каштановых волос, спрятанная под капюшоном черной толстовки. Мне знакома его улыбка. Когда-то этот парень подарил мне мой первый поцелуй.

Он поворачивает голову в сторону пирса и замечает меня. Даже с такого расстояния я вижу, как его улыбка меркнет. Моментально. Неужели я настолько стала ему неприятна? Не знаю почему, но я надеюсь, что возможно, он меня не узнал. Но глупо так думать. Мы видим друг друга каждое лето, пусть и последние пару лет не сказали друг другу ни слова.

Я стараюсь об этом не думать. Ведь это его проблемы. Я до сих пор не понимаю, что именно произошло. Что послужило тому, что мы ведем себя, как незнакомцы. Я уже давно решила отпустить эту ситуацию.

Но сейчас мне хочется спросить почему? Прямо сейчас крикнуть это на весь пляж, чтобы все услышали.

Правда какой в этом смысл? Он покачает головой и просто отвернется, как делал это раньше.

Так что я первой отвожу взгляд и снова смотрю на океан.

***

На следующее утро я выхожу из комнаты и иду на кухню. Там Кирнан уже приготовила завтрак, а дядя Ллойд потягивает кофе.

– Какие планы сегодня, девочки? – улыбнувшись, интересуется он.

Мы с Кирнан обмениваемся неловкими взглядами. Вчера я вернулась с пляжа, приняла душ и забралась в постель. Часом позже я слышала, как вернулась Кирнан, и притворилась спящей.

– Может, прогуляемся по магазинам? – пожав плечами, вопросом отвечает она, глядя на меня.

Я усаживаюсь за стол и борюсь с улыбкой, видя перед собой два хрустящих тоста на двух разных тарелках. Один намазан маслом, второй клубничным джемом. Рядом кружка гранатового сока. Это мой завтрак примерно с одиннадцати лет.

Подняв голову, я снова встречаюсь взглядом со своей двоюродной сестрой. Она смотрит с сожалением. Так, как я и хотела, чтобы она смотрела на меня вчера. Но мне больше этого не нужно. Она ни в чем не виновата.

Я улыбаюсь ей в ответ и хватаю тост с маслом. Кирнан заметно расслабляется и плюхается напротив.

– Отлично, – бормочет дядя, поглядывая на телевизор, висящий над холодильником. Он даже не заметил нашего немого разговора. – У нас мало продуктов. А так как у нас на все лето Фэй, то нужно бы запастись.

– Эй, – с набитым ртом возмущаюсь я.

Кирнан заливается смехом, и я понимаю, что все будет как прежде. Словно вчерашнего вечера не было, и я не пыталась себя убедить в том, что Бенджи был для меня важен.

Резко вспомнив о подарках, я несусь обратно в комнату и возвращаюсь с несколькими пакетами. Иногда мне сложно что-то выбрать в качестве подарка моим родным. Дело в том, что моя семья может себе позволить сделать это щедро, но всему есть границы. Даря дорогие подарки, ты словно тычешь это в лицо. «Смотри, Кирнан, я могу себе это позволить, а ты нет. Смотри дядя, чего добилась твоя сестра».

К счастью, дядя Ллойд знает свою сестру, знает меня и понимает, что это вовсе не подачки. Как и Кирнан. Поэтому, когда я разворачиваю перед ней шелковое платье с мелкими вручную вышитыми ромашками, она взвизгивает от восторга.

– Мама сразу подумала о тебе, когда увидела это платье, – говорю я. – Выбрать вещи для тебя гораздо легче, чем для меня.

Кирнан с горящими глазами прикладывает к телу подарок.

– Потому что я легко предсказуема, в отличие от тебя. Боже мой, спасибо.

Улыбнувшись ей, я тянусь ко второму пакету и вынимаю упакованную рыболовную сеть.

– Мама знает, чем тебя порадовать. – Я протягиваю дяде его подарок.

Он кладет сеть себе на колени, бережно ее поглаживая большим пальцем.

– Спасибо, Фэй.

– Я просто это довезла, – пожав плечами, отвечаю я. – Ох, вот еще что. Это уже от меня.

Последний пакет гораздо больше остальных. Под пристальным взглядом Кирнан и дяди я вынимаю оттуда скрученный и связанный лентой коричневый плед. Он такой мягкий, что сидя на нем, невозможно будет не думать о сне.

Молча я иду в гостиную, убираю с дивана подушки, затем старый с пятном от смузи плед, и меняю его на новый.

– Смузи был моей идеей. Плохой идеей.

Дядя заливается смехом.

– Мне нравился старый.

Кирнан улыбается, качая головой.

– Это здорово.

Она больше не говорит «спасибо». Какой в этом смысл?

После завтрака мы вместе убираем посуду, затем собираемся поехать в город. Я надеваю новые джинсовые шорты, черный топ с бахромой до бедер, а отсутствие макияжа прячу под солнцезащитными очками. Длинные русые волосы я собираю в пучок и мысленно мечтаю поскорее загореть. Моя кожа, конечно, не бледная, но рядом с загорелой Кирнан я выгляжу как ее бледная тень.

– Этим летом ты определенно кого-то влюбишь в себя, – говорит Кирнан, когда я залезаю в ее машину.

Хмыкнув, я качаю головой и открываю окно. Солнце уже начинает припекать, поэтому день обещает быть жарким.

– Я больше не стану себе ставить подобных целей.

Когда улыбка Кирнан исчезает, я понимаю, что ляпнула что-то не то, поэтому моментально исправляюсь: – То есть я имела в виду, что это не в приоритете. Я…

Она прерывает меня.

– Все в порядке. Это не должно быть неловкостью.

Я согласно киваю.

– Пока не получается.

– Получится, – решительно заявляет Кирнан и жмет на газ.

Мы решаем погулять по магазинам одни. Нам это нужно. Мы рассказываем друг другу о школе, Кирнан говорит об общественном колледже в Портленде, в который поедет в конце лета. У меня вдруг возникает желание тоже серьезно об этом задуматься. О колледже в Портленде.

Постоянно болтая, мы покупаем по паре футболок, затем перебираемся в продуктовый и по огромному списку покупаем продукты. Когда мы уже выходим, держа каждая по паре пакетов руке, раздается грохот. Один из пакетов Кирнан не выдержал. Мы со стоном смотрим, как под нашими ногами образуется лужа молока и по ней катятся помидоры.

Кирнан продолжает стенать, а я вдруг начинаю хихикать, а через секунду уже откровенно смеюсь. Кирнан смотрит на меня, затем тоже смеется.

Неловко ставя уцелевшие пакеты на землю, мы начинаем собирать продукты с асфальта.

– Ну и ну, – раздается голос над нами.

Мы с Кирнан поднимаем головы. Я с тихим вздохом прикрываю глаза. Я теперь его буду встречать каждый день? По крайней мере, в прошлом году нам как-то удавалась большую часть каникул избегать друг друга.

Этот тот самый парень, который вчера пытался впечатлить девушек на пляже, взрывая шашку. Сейчас он стоит над нами. Его глаза тоже скрыты под стеклами темных очков. Толстовки на нем уже естественно нет. Вместо нее черная вытянутая майка с широкими вырезами, которая достойно демонстрирует его подтянутое загорелое тело. Сейчас копна волос не скрыта под капюшоном, поэтому в ней можно разглядеть несколько выгоревших волнистых прядей. Выглядит даже здорово.

Но я даже оценить это не могу.

Он улыбается Кирнан, помогая ей поднять продукты и распихать их по остальным пакетам.

– Спасибо, Уилл, – отвечает она ему, затем переводит взгляд на меня.

Я не знаю, куда себя деть. Поэтому достаю из кармана шортов телефон и делаю вид, что чем-то занята. Уилл в это время занят тем же самым – делает вид, что меня рядом нет.

– Да не за что, – ухмыльнувшись, он начинает пялиться, затем резко останавливается. – Может, помочь донести до машины?

– Нет, мы справимся, – отвечает Кирнан, делая огромный акцент на слово «мы».

На Уилла это действует. Он бросает на меня быстрый взгляд в тот самый момент, когда я поднимаю глаза от экрана. Возможно, я ошиблась, и он смотрит за мою спину, ведь на его глазах очки.

– Осторожней, – широко улыбнувшись говорит он и скрывается за дверьми универмага.

Мы с Кирнан молча доносим пакеты до машины. Уложив все в багажник, мы решаем зайти в крошечное кафе рядом и заказать холодную колу.

– Вы должны уже поговорить, – внезапно заявляет кузина.

Я резко останавливаюсь напротив дверей кафе.

– Он первым перестал со мной говорить. Я не стану делать шаги к примирению первой. Ты же видишь, он словно меня не замечает.

Кирнан закатывает глаза и толкает дверь. Над нами звенит маленький колокольчик.

– Все он замечает. Особенно тебя. Между прочим, ты ведешь себя точно так же.

– Не будет никаких разговоров, – бурчу я, плетясь за ней. – Мы больше никогда не будем разговаривать.