На перекрестке двух миров

Глава 1

— О-ох, — застонала я и открыла глаза.

На меня смотрела с потолка милая пастушка. На ее пухлых щечках играл нежный румянец. Пухлые розовые губки приоткрылись в прелестнейшей улыбке, но вряд ли она радовалась именно мне. И все ее овечки, похожие на пушистые облака, хоть и глядели на меня, но интереса в их нарисованных глазах не было. Вся эта пастораль была окружена рамой из позолоченной лепнины, украшенной причудливыми завитками. Совершенно неуместное и чуждое творение в Белом мире…

И в животе у меня похолодело от осознания произошедшего. Я порывисто села и огляделась.

— Не-ет, — простонала я. — За что, Отец? За что?!

Я сидела посреди той самой гостиной, из которой меня отправили в Белый мир. Только сейчас всё выглядело иначе. Мебель была накрыта, а это могло означать лишь одно – во дворце никто не живет. Разве что небольшой штат прислуги, чтобы ухаживать за комнатами. Герцогини Аританской здесь уже не было, и скорей всего ее вообще больше не было. Потому что король не мог ей простить моего нового похищения, тем более, когда оно закончилось крушением его собственных надежд. И пусть в портал столкнул меня именно он, но отыграться Ив Стренхетт должен был на других. Маги и родная тетка должны были пасть от его ярости первыми. Возможно, никто из них уже не перешагнул этого порога своими ногами.

Впрочем, судьба этой троицы меня не волновала совершенно. У меня была собственная трагедия, и она казалась катастрофичной по своей сути.

— За что… — повторила я и снова растянулась на полу.

«Если бы я могла передать им весточку, сказать, что жива и счастлива, тогда бы и разлука оказалась не так горька…»

— На всё воля Белого Духа, — прошептала я ответ моей названной матери и горько усмехнулась: — Услышал.

Я повернулась на бок, и тут же бедро кольнуло легкой болью. Сев, я посмотрела на то, что причинило мне неудобство, и издевательски хохотнула – книга! Я утащила с собой и книгу. Она так и осталась лежать в сумке, прикрепленной к поясу. Исчезла сама и забрала послание потомкам, которое мне передал Шамхар. Хорош почтальон! Я вновь рассмеялась, но уже через мгновение всхлипнула и, прижав к лицу ладони, расплакалась.

Не знаю, сколько я жалела себя, но прекратились мои рыдания так же неожиданно, как и начались. Я шмыгнула носом и шумно выдохнула. Спокойно, Шанриз, спокойно, еще не всё потеряно. Мама всегда говорила, что надо верить в Создателя, Он не оставит, и это так. Белый Дух никогда меня оставлял без поддержки. Есть кристалл, есть перстень. Быть может, портал можно открыть по тому же принципу? Тогда я могу, к примеру, написать письмо родителям, оно их успокоит, а я вернусь к мужу…

Я перевернулась и встала на четвереньки, но сколько бы ни шарила руками по полу, сколько ни ползала и ни задирала покрывала, свисавшие с мебели до самого поля, но кристалла так и не смогла найти. Похоже, он остался лежать на полу пещеры. Снова сев, я закрыла лицо ладонями и покачала головой. Что же мне делать? Как вернуться, если ключ от двери остался в скважине с той стороны?

И вновь меня затопила надежда. Раз кристалл там, то, может, мама поможет? Она же шаман, у нее есть силы! Перед внутренним взором появилась Ашит в тот момент, когда я видела ее в последний раз. Она стояла и смотрела нам вслед. Зачем-то вышла…

— Мама, — с кривой усмешкой произнесла. — Ты всё знала. Опять знала и опять ничего не сказала…

Потому что тогда бы всё было иначе. Каждый раз всё было бы не так, как должно было сложиться. При первом моем похищении Рахоном мы с Бериком избежали бы ловушки, и я не попала бы к пагчи и не узнала тайну смерти Вазама. И во второй бы тоже. Да меня бы Танияр попросту не отпустил! Книга бы не попала ко мне, и Архам до сих пор продолжал бы томиться в Даасе. А если бы предупредила сейчас, то мне не выпал бы шанс увидеться с родителями и всё им рассказать. Мне дали возможность жить спокойно дальше. Так?

— Белый Дух никогда и ничего не делает просто так, значит, происходит то, что должно было случиться, — попыталась я себя уговорить и скривилась.

Однако как же мне вернуться?! Раз это желание Создателя, то мама не откроет двери и не впустит меня обратно. Но! Но я же в мире, где есть магия! Есть магистр Элькос, и он непременно мне поможет. Да-да, именно так. Кто, если не он?

— А как он узнает, куда меня отправлять, если кристалл остался в пещере?

Я поглядела на перстень и взмолилась:

— Хэлл, не оставь. Пусть этот камень поможет найти путь, пожалуйста!

Ну, хорошо… хорошо! Вот он выход – магистр Элькос. Значит, мне надо встретиться с родителями, с дядюшкой, с магом, а потом я смогу вернуться в Белый мир. Главное, не попасться на глаза тому, кто меня знает и кто вхож во дворец. Это известие король не должен получить. Да, именно так. Я медленно выдохнула, и, подняв руки, поправила волосы.

— Что это?

Мои ладони были влажными. И где же я успела намочить голову? Ну не взопрела же я в самом деле, пока летела из Белого мира в этот! Нахмурившись, я нашла взглядом большое напольное зеркало и направилась к нему. После сдвинула в сторону покрывало, и глаза мои округлились в ошеломлении – белый цвет на моих волосах таял, подобно снегу. Он исчезал, не разом, а постепенно. Неспешно сходил от макушки к концам, всё более открывая ярко-огненную рыжину. Пока, наконец, из зеркального отражения на меня не посмотрела уже не Ашити, а настоящая Шанриз Тенерис-Доло.

Глава 2

Городок Ленсти, расположенный в местечке Ленсти рядом с замком Ленсти, был маленьким, аккуратным и чистым, но более ничего примечательного в нем не имелось. Однако давайте разберемся в этом тройном Ленсти. Итак, замок, где некогда проживала опальная герцогиня Аританская, носил название… да, вы совершенно правы – Ленсти. Таково было имя любимой дочери первого владельца сей цитадели, давно утратившей и свое стратегическое значение, и административное, и даже какую-либо значимость, как и половину внутренних построек. Он принадлежал роду герцогов Аританских уже не менее двухсот лет и был получен вместе с приданным одной из герцогинь. Которая в свою очередь являлась последним потомком рода той самой Ленстины (если уж говорить о полном имени).

Земли, на которых располагался замок, получили одноименное название. Некогда это были обширные владения, но с тех пор, как они оказались присоединены к герцогству, ужались до размеров местечка. Местечко Ленсти включало в себя город, замок и деревню, находившуюся рядом с городом.

Что до городка, то он вырос из деревни, которая некогда существовала под стенами замка. И когда селение превратилось в маленький, но все-так город, то и название у него появилось, соответственно, тоже Ленсти. Вот отсюда и тройное упоминание в почтовом адресе, если бы, конечно, кому-то вздумалось писать сюда. Впрочем, мне писать было некому, даже гостеприимному, но осторожному сторожу мои послания были ни к чему.

Это он рассказал мне об одноименных местечке, городке и замке. Сам. Я не задавала вопросов, иначе выдала бы себя с головой, и вместо помощи «сводной сестре Эйриса» могла бы получить совсем иное и вовсе не помощь. Старичок, неожиданно встретивший слушателя в моем лице, сам переходил с темы на тему, даже особо не обращая внимания, слушаю я его на самом деле или нет.

А я слушала. Мне хотелось знать, что произошло в королевстве за время моего отсутствия, и к чему мне быть готовой. Однако разведка не принесла результата. Мой «язык» болтал без умолка, но ни о чем для меня существенном. Он немного помыл кости управляющему замком, который появлялся редко, но каждый раз находил к чему придраться.

— А я-то тут при чем? — вопрошал у меня сторож. — Не я же языком мету вместо уборки. А он – почему пыль, откуда паутина? Мое дело – охранять, я и охраняю. У меня слух такой – ого-го, а глаз, знаешь, какой зоркий? Ты не смотри, что я развалина, зато зоркая и слышу хорошо. Может, добежать и не успею, но точно услышу.

Я, осоловев после позднего ужина, только кивала, согласная со всем, что он скажет. Подобная покладистость моего гостеприимного хозяина вполне устраивала. Ему мои ответы были не нужны. Даже если задавал вопрос, чаще всего сам же на него и отвечал, а если и слушал, то ему хватало и мычания. Не знаю, сколько он еще разговаривал, когда я все-таки задремала, но разбудил он меня, когда солнце еще только поднялось над крышами домов. Опять накормил, даже дал в дорогу кусок булки и сыр. А после отправил, пока не пришла обслуга. В общем, расстались мы добрыми друзьями. И, пожалуй, этот добрый болтливый старичок остался лучшим воспоминанием о герцогском замке.

А когда я покинула замок Ленсти, то направила стопы в городок Ленсти, где и намеревалась избавиться от подсвечников и прочего добра, чтобы после добраться до Эльде. Но прежде надо было раздобыть денег, так что теперь мне предстояло отыскать местную лавку старьевщика, после станцию, где можно было сесть в дорожный экипаж. В общем, пока всё складывалось весьма неплохо.

Радовало, что лавки открывались рано. Чуть позже распахивались двери дорогих магазинов и салонов, но туда мне было не надо. Так что я была уверена, что долго ни в одном из Ленсти я не задержусь. И потому уверенно вошла в город, расположенный в минутах двадцати пешего хода от замка. Тогда-то и увидела, что он, хоть и невелик, но чист и опрятен. Это произвело благоприятное впечатление, и я отправилась искать лавку старьевщика.

Города, что большие, что маленькие имели одинаковое устройство и, зная его, можно было легко сориентироваться даже в незнакомом месте. Я знала, потому и уверенно направилась ближе к центру. Бодрый шаг я сбавила, но вовсе не потому, что опасалась пропустить нужное мне заведение. Признаться, испытала некое чувство ностальгии. Нет, тоски по прошлой жизни не было, и даже не вздумайте заподозрить меня в перемене взглядов.

Моя душа жила в Иртэгене, и уклад тагайни, простой и открытый, был по-прежнему мил моему сердцу, но вот захотелось вспомнить этот подзабытый ход жизни каменных городов. Впрочем, от шумной и суетливой столицы Ленсти отличался очень сильно, однако я скользила взглядом по невысоким на окраинах домам и вдруг поймала себя на том, что на губах моих блуждает улыбка.

На меня поглядывали, но вопросов не задавали. Женщина, подметавшая возле своего дома, повернулась и с минуту вглядывалась, должно быть, пытаясь узнать раннюю прохожую. Я улыбнулась ей и, склонив голову, поприветствовала:

— Доброго утра, любезная. Милости Богов.

— Доброго, — буркнула она и отвернулась, так и не опознав во мне никого, кто был бы ей знаком хотя бы наглядно.

Затем меня облаяла собака, и я укоризненно покачала головой. На скандалистку это не произвело никакого впечатления, и собака, гавкнув еще раз, ушла в свою будку, загремев цепью. А после из-за поворота выехала повозка, груженная бидонами. Пустые бидоны громко гремели в телеге, и казалось, что если кто-то еще досматривал сны, то теперь уж непременно проснулся. Я повернулась вслед лошади, деловито цокавшей копытами по булыжникам, коими была выложена дорога, и возница обернулся. Нахмурившись, он с минуту изучал меня взглядом, а после причмокнул, и лошадка зацокала чуть быстрее, а бидоны загремели еще оглушительней.