Для Грэнши, которая с самого начала была моим самым большим фанатом
– Последний год, детка!
Я захлопнула дверцу машины и сделала глубокий вдох. Школа пахла свежескошенной травой. Солнце приятно согревало, и я запрокинула голову и прикрыла глаза. Хотелось улыбаться. Воздух полнился оживленной болтовней учеников: они бегали по парковке и радостно приветствовали друзей.
Все вечно ноют о том, как ненавидят первый день в школе, но лично мне он всегда нравился.
Начало нового учебного года – это начало чего-то волнующего. Может, глупо было думать о таком – старшая школа, все дела, – но я чувствовала прилив сил.
Я повернулась к Ли и открыла глаза. Он улыбнулся.
Еще никогда утро понедельника не было таким беззаботным. И я улыбнулась в ответ.
– Последний год, вот и мы, – тихонько сказала я.
Если чему-то и стоило радоваться, так это выпускному классу.
Говорят, именно годы учебы в университете – лучшие в жизни. Но там определенно куда больше работы. Правда, и свободы тоже. Мы с Ли решили, что в последний учебный год оторвемся по полной. Пока не превратились во взрослых.
Я обошла машину и присела на капот рядом с Ли. Он дико гордился своим драгоценным «мустангом» 1965 года, и это было заметно: тачка практически сияла.
– Поверить не могу, что мы снова здесь. Только подумай: наш последний первый день школы. В следующем году в это же время мы уже будем в универе…
Ли недовольно застонал.
– Не напоминай. Маман уже прочитала мне целую лекцию по этому поводу. В слезах. Даже думать про универ не хочу.
– Что ж, удачи. Это неизбежно. Скоро мы вылетим из родительского гнездышка.
Я тоже волновалась из-за поступления: летом я пыталась поработать над эссе, но особого прогресса не достигла.
Я даже не рассматривала вероятность того, что мы с Ли пойдем в разные колледжи, что его примут туда, куда не возьмут меня, или что в следующем году наши пути разойдутся. Мы почти всю жизнь провели вместе… как быть, если его вдруг не окажется рядом?
– К сожалению. – Ли вытащил меня из пучины размышлений. – Ты ведь не собираешься распевать гимны нашему будущему, правда? Предупреди, если вдруг. Ладно, оставлю тебя наедине с твоими мыслями, пойду найду ребят.
Я шутливо задела его плечом.
– Обещаю, больше ни слова про универ.
– Слава тебе господи.
– К слову о парнях… Кэм тебе ничего не рассказывал про нового соседа?
– А, да, совсем о нем забыл.
С Кэмом мы дружили с начальной школы, и на прошлой неделе он рассказал о своих новых соседях. А так как он и старший сын новоприбывших были примерно одного возраста, то родители предложили ему взять новичка под крыло и представить местным ребятам. Хотя, судя по тону Кэма, ему не предложили, а практически поставили ультиматум.
Ли продолжил:
– Я знаю, что он из Детройта. И его зовут Леви. Как джинсы. Вот и все. Не думаю, что Кэм знает о нем больше.
Ли отлип от своего «мустанга».
– Надеюсь, он не полный придурок и мы не зря пообещали Кэму, что поможем ему. В смысле Леви. Не Кэму.
– Я поняла, – пробормотала я, но отвлеклась на телефон – мне кто-то звонил.
Ли взглянул на экран и тяжело вздохнул. Я виновато улыбнулась, но он уже закатил глаза и сделал пару шагов в сторону, закинув рюкзак на плечо.
– Никаких грязных разговорчиков по телефону, Шелли. Помни, что мы в школе. Следи за рейтингом, – предупредил он.
– Как будто вы с Рейчел никогда не целовались в кладовке уборщика! – фыркнула я в ответ.
Ли поднял большой палец вверх, не оглядываясь, и я ответила на звонок.
– Привет, Ной.
Ной был частично той самой причиной, по которой я так толком и не поработала над эссе. Прошлой весной мы встречались с ним втайне от Ли (что закончилось катастрофой, когда он нас застукал), а летом официально стали парой и потому старались провести как можно больше времени вместе. Но сейчас Ной уехал в Гарвардский университет, на другой конец страны.
Мы попрощались всего пару недель назад, а я уже страшно скучала. Не представляю, как я продержусь без него до Дня благодарения.
– Привет, как ты там?
– Хорошо. Рада началу нового учебного года. Как универ?
– Эм, да ничего особо не изменилось с прошлого вечера. Утром ходил на занятия по математике. Ничего так, проходили дифференциалы второго порядка.
– Понятия не имею, о чем ты. И не уверена, что хочу понимать.
Ной засмеялся – тепло, с придыханием, – и у меня защемило в груди. Все в нем заставляло мое сердце таять, колени – дрожать, а живот – «страдать» от бабочек. Я была ходячим клише из фильмов, но меня это не волновало.
Я так скучала по его смеху, по его объятиям, по его губам. Мы говорили постоянно – в «Снэпчате», «Скайпе», перебрасывались сообщениями по телефону, созванивались… Но общения вживую это заменить не могло. И я старалась не показывать, насколько сильно по нему скучаю, – вдруг это его отпугнет? Все эти тонкости человеческих отношений ускользали от моего понимания.