На условиях любви

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Но, мадемуазель… у мсье графа совещание. Он никого не принимает.

– Меня он примет, – уверенно заявила Кейт Фостер и проскользнула мимо облаченного в ливрею слуги в просторный кабинет.

Комната мало изменилась за прошедшие с ее последнего визита годы, но зато Кейт поняла, как изменилась она сама. Собственный успех в бизнесе позволил ей смотреть на богатство несколько иными глазами. Когда Кейт вошла, сидевшие за столом мужчины обернулись, а потом встали. Но она смотрела только на одного.

– Кейт! – негромко воскликнул он.

Знакомый властный голос затронул какую-то струну в душе Кейт, и ей пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не отвести взгляда. Она забыла, какой он высокий, какой потрясающий… Ги де Вильнев был не просто красив каждая его черта, казалось, была создана мастером на заказ. Смуглая кожа, густые волосы цвета эбенового дерева, длинные ресницы, выразительные соболиные брови и чувственные губы… Кейт быстро отвела взгляд, поняв, что Ги тоже ее рассматривает. Пронзительный взгляд его серо-стальных глаз напомнил ей, что бывает с теми, кто позволяет себе такую слабость – потерять голову от графа. Нет, напомнила себе Кейт, самыми сильными его сторонами всегда были стальная воля и интеллект, не говоря уже о безукоризенных аристократических манерах. Кейт залилась краской, почувствовав не столь заметную поначалу, но несомненную сексуальность в его взгляде.

– Граф де Вильнев, – намеренно холодно-учтивым тоном произнесла она, подходя ближе.

При этом официальном приветствии в его глазах вспыхнул сардонический огонек, но тут же погас. В последний раз они виделись десять лет назад, но сегодня она пришла не в гости, а по делу. Да, когда-то любимой забавой молодого графа было поддразнивать юную рыжеволосую красавицу, гостившую в его фамильном поместье, но за десять лет Кейт сильно изменилась… Ее первая карьера не сложилась, и теперь она стремительно возносилась к вершинам второй. И за эти десять лет она научилась обращаться с мужчинами, подобными…

– Здравствуйте, Кейт, – ворвался голос графа в ее мысли, – давно не виделись. Чем могу быть полезен?

Кейт остановилась на безопасном расстоянии. Какое-то едва уловимое, теплое, но тревожное чувство читалось во взгляде графа, и на секунду Кейт показалось, что она зря пришла к Ги. Его глубокий голос с легким акцентом сразу обезоружил ее. Нельзя было не заметить и того, что десять лет только добавили совершенства его стройной атлетической фигуре. Кейт слегка наклонила голову в ответ на слова Ги и отвела глаза.

– Простите за вторжение, мсье граф, но мне необходимо поговорить с вами.

– О чем конкретно?

Он был на добрую голову выше прочих мужчин в кабинете и с его внешностью мог бы легко стать кинозвездой, подумалось Кейт, когда Ги изящным жестом предложил своим коллегам сесть. Вскинув голову, она приблизилась на несколько шагов.

– Это дело частного характера.

– Но, как вы можете видеть, у меня совещание. Мой секретарь…

– Дело не терпит отлагательства. – Кейт была рада тому, как уверенно звучит ее голос.

В глазах Ги отразилось легкое удивление, а потом он опустил взгляд на лежащие перед ним на столе бумаги.

– Гораздо проще и удобнее было бы назначить встречу, – невозмутимо заметил он, но когда поднял глаза, странный огонь в них противоречил бесстрастности его слов.

Скрытый вызов в тоне Ги только укрепил решимость Кейт.

– Я звонила вашему секретарю перед тем, как вылететь из Англии, но она сказала, что ваш график расписан до конца месяца.

Ги медленно поднял голову.

– А вы назвали себя, мадемуазель? – Он выделил последнее слово не просто так, а с тонким расчетом. И этот расчет сработал.

– Да, конечно, – коротко отрезала Кейт, давая понять Ги, как сильно он ошибается, если считает ее настолько беспомощной. Впрочем, откуда ему знать, с кем он имеет дело? Он помнит Кейт только как подростка. – В разговоре с вашим секретарем я специально представилась. – Кейт снова порадовалась тому, как звучит ее голос, – по лицу Ги пробежала тень, когда он понял, какой промах допустила его сотрудница. Но кто-кто, а Ги никогда не выказывал своего неудовольствия на публике.

– Что ж, Кейт Фостер, – произнес он, с иронической тщательностью выговаривая каждый слог. – Пока не выясню, о чем конкретно вы хотите поговорить со мной, вряд ли я попрошу этих джентльменов оставить нас наедине.

Кейт заметила, что остальные присутствующие начали расслабляться, видя в их противостоянии возможность передохнуть.

– Я здесь для того, чтобы обсудить судьбу Ла-Птит-Мезон.

На стальные нотки в ее голосе Ги отреагировал почти гипнотически пристальным взглядом, а потом повернулся к коллегам.

– Джентльмены, прошу извинить нас. Мы возобновим совещание завтра утром в девять часов.

Один – ноль в ее пользу. Кейт слегка расслабилась. Она молча ждала, пока кабинет не опустеет, высоко подняв голову, стараясь не обращать внимания на заинтересованные взгляды выходящих мужчин – еще бы, эта женщина позволила себе нарушить планы самого графа де Вильнев!

– Не присядешь? – пригласил Ги, когда дверь наконец закрылась.

Кейт взглянула на два кресла у камина, а потом на преисполненного уверенности мужчину, стоявшего перед ней. Нет, если она откликнется на его приглашение, то они будут играть роли гостеприимного хозяина и гостьи.

А ее дело требует совершенно иных отношений.

– Если ты не возражаешь, я предпочитаю постоять.

– Как хочешь.

Словно ощущая беспокойство Кейт, Ги остался стоять на месте… достаточно далеко, чтобы избежать физического контакта, но достаточно близко, чтобы Кейт уловила запах его тела, смешанный с цитрусовым ароматом дорогого одеколона.

– Кейт, ты что, забыла меня?

Щеки Кейт залились краской, когда она встретилась с ним взглядом. Как она могла забыть?

– Похоже, все-таки вспомнила, – усмехнулся Ги.

Да, жар, охвативший ее, доказывал, что она ничего не забыла, но в то же время он служил ей своего рода предупреждением, что не следует повторять прошлые ошибки.

– Я приехала сюда не для того, чтобы предаваться воспоминаниям, – твердо заявила она. – Я хочу поговорить о настоящем.

– Я тоже, – заверил ее Ги. Он повернулся и подошел к украшенному затейливой резьбой столу из вишневого дерева. – Не присядешь ли? – пригласил он Кейт, придерживая стоящий рядом стул.

Его взгляд, как шелковое лассо, поймал Кейт, которая изо всех сил боролась с искушением немедленно подчиниться этому зову.

– Перестань, – мягко пожурил ее Ги, словно обращался к необъезженной лошади. – Иди сюда и расскажи мне обо всем, Кейт. В чем бы ни состояла проблема, я уверен, мы найдем приемлемое решение.

Его невозмутимость всегда доводила Кейт до безумия, пробуждая в ней самые темные чувства. И, сколько бы она ни твердила про себя, что за эти годы многое изменилось, Кейт внезапно обнаружила, что говорит с Ги раздраженным тоном, как когда-то подростком.

– Боюсь, что разговорами делу не помочь.

– А можно поинтересоваться, что поможет делу? – спросил Ги, и блеск в его глазах свидетельствовал – он заметил и даже доволен вспышкой Кейт.

Ответ, который сразу же вспыхнул в ее мозгу, испугал Кейт даже больше, чем реакция Ги.

Нет, такие отношения никак не могут связать сорокалетнего миллиардера, который с удручающей регулярностью появляется на обложке «Тайм», и двадцатишестилетнюю бизнес-леди, у которой на уме только работа!

– И вообще, может, отойдешь от дверей? Я, в конце концов, не кусаюсь.

Кейт ничего не могла прочитать по его лицу. Впрочем, прошло почти десять лет, она утратила навык. Но если Ги полагает, что способен заставить ее нервничать, забыть о цели приезда… И Кейт пошла ему навстречу, высоко подняв голову, легким и уверенным шагом, который выдавал в ней прекрасного танцора и почти скрывал легкую хромоту – последствие несчастного случая, который едва не лишил ее жизни.

– Хорошо бы для начала объяснить, почему о Ла-Птит-Мезон так плохо заботятся, – ледяным тоном заметила Кейт.

– А, ты об этом, – рассеянно ответил Ги.

– Именно об этом, – подтвердила Кейт. Итак, объясни, пожалуйста. Я уже полгода пересылаю деньги в управление поместьем и полагала, что их хватит до тех пор, пока я не приеду и не займусь коттеджем сама.

– О, ради бога, Кейт! – Ги сделал изящный жест рукой, и Кейт замолчала. – Всем арендаторам было сказано, что, как только я приведу поместье в прежний вид, ни о какой сдаче коттеджей внаем не может идти и речи.

– Что ж, меня об этом не предупредили, сказала Кейт, усаживаясь на стул. – А учитывая это, не кажется ли тебе, что ты несколько поспешил?

Ги уже сидел напротив Кейт и при этих словах слегка пожал плечами.

– Извини, не подумал. Мадам Броудбент скончалась, я не знал о ее планах на Ла-Птит-Мезон. И ничто не указывало на то, что она передала его тебе. Так что я сделал единственное правдоподобное заключение…

– То есть? – оборвала его Кейт. Да что с ней такое? Она всегда сохраняла холодную голову, когда разговор шел о деле, а сегодня ее пульс скачет как безумный.

– Я решил, что наследники мадам Броудбент просто пожелали поддерживать коттедж в должном состоянии… Прошу тебя, позволь мне закончить, – тихо заметил он, видя, что Кейт готова разразиться страстной тирадой. И поскольку мои планы были иными, то я попросил моего управляющего вернуть назад все выплаченные суммы. К ним еще должна была прилагаться выплата за сам коттедж и…

– Можешь не продолжать. Мне не нужны твои деньги, но я хочу, чтобы все посланные мной средства пошли на обустройство коттеджа.

– Я не могу…

– Не можешь или не хочешь? – напряглась Кейт.

Ги помолчал, а потом нагнулся к ней. В его глазах разгорался опасный огонь.

– О, Кейт, – протянул он, – ты всегда была такой импульсивной…

– Это не ответ, – предупредила она, пытаясь не замечать симпатичных морщинок вокруг его глаз и густой бахромы ресниц, затеняющих расплавленную сталь его взгляда. – Если ты отказываешься заниматься коттеджем, то верни деньги, я сама разберусь с ними.

– Ладно, – неожиданно для Кейт сдался Ги, завтра утром я распоряжусь о переводе. – И добавил, стоило Кейт немного расслабиться: Но коттедж отходит мне. Таково мое предложение.

Кейт вскочила на ноги.

– Это шантаж!

Ги грохнул кулаком об стол.

– Ты преувеличиваешь!

Но тут же пришел в себя и поднялся на ноги. На его мрачном лице явственно читался упрек.

– Я предпочел бы назвать это дружеским соглашением, – низким тихим голосом произнес он.

– Весьма однобоким, – заметила Кейт, – и вряд ли дружеским, поскольку я не согласна ни с одним пунктом.

– Возможно, после того, что я скажу, ты изменишь свое мнение.

Сердце Кейт бешено колотилось, но она смогла произнести совершенно спокойно:

– Сомневаюсь.

– Значит, ты даже не хочешь меня выслушать?

Ги стоял, возвышаясь над ней, в ожидании ответа. Кейт вся напряглась. По его глазам было видно, что его забавляет ее сопротивление.

И это окончательно взбесило Кейт.

– Не надо учить меня, Ги. Я взрослая женщина, и у меня есть собственное дело.

– А я-то думал, ты забыла, как меня зовут, негромко проворчал он.

Его голос вызвал в Кейт целую бурю чувств, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не забыть о цели своего прихода.

Возможно, дело было в тембре его голоса, он задевал какие-то сокровенные струнки в ее душе. И если Кейт полагала, что за время их разлуки обрела иммунитет к столь откровенному мужскому обаянию, то граф де Вильнев убедил ее в обратном. И он прекрасно сознавал это, поняла Кейт, когда их взгляды снова столкнулись.

– Не меняй тему, – предупредила Кейт, поспешно собираясь с мыслями. – Ты знаешь, зачем я сюда пришла. Отнюдь не для того, чтобы вспоминать старое доброе время.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Ги, приподняв брови, сказал:

– Полагаю, нам обоим стоит выложить карты на стол.

– Я не передумаю.

– Как хочешь, Кейт, – ответил Ги, садясь снова в кресло. – Но, что бы ты ни собиралась сказать мне, поторопись. У меня полно дел. И внезапно выражение его глаз стало гораздо тверже и нетерпимее, он сжал роговую ручку ножа для бумаг с такой силой, словно хотел раздавить ее в руке. Этот бессознательный жест так странно расходился с его невозмутимой манерой, что Кейт впервые задумалась: а может, она раздражает его так же, как он ее? В любом случае одно ясно – он скоро потеряет терпение. Выходит, даже пресловутой галантности графа есть предел.

– Итак? – подсказал Ги. – Ты сядешь или будешь продолжать стоять?

Грубоватость его тона была еще более искушающей, нежели очарование, решила Кейт, усаживаясь на самый краешек стула. Расправляя юбку из аквамаринового муслина, она наблюдала, как Ги взял одну из папок, лежавших на столе, но потом ее мысли направились в другую сторону.

Десять лет назад она была бестолковым подростком, безнадежно влюбленным во французского аристократа. Сегодня она сидела перед тем же человеком – так близко, что видела серебряные пряди в его густых, слегка вьющихся черных волосах. Но теперь она была преуспевающей женщиной, сделавшей карьеру в сетевом турагентстве. Правда, какой в этом смысл, если ее сердце бьется так, что трудно дышать? В отрочестве ее переполняли благоговение и восхищение перед этим человеком, и Кейт была потрясена до глубины души, обнаружив, что граф по-прежнему будит в ней ту же сложную гамму эмоций. Только теперь дело обстоит гораздо хуже.

– Ты готова, Кейт?

Она мгновенно вернулась к настоящему. В конце концов, она пришла к этому человеку, чтобы уладить проблему, а не оценивать его в качестве потенциального любовника! Пальцы Кейт машинально поднялись к груди, чтобы проверить застежку блузки, и она тут же пожалела, что перед визитом к Ги не переоделась в один из своих костюмов от Армани. Придя в ярость от новостей по поводу коттеджа, она действовала, подчиняясь импульсу. Но наряд, который отлично смотрится на морском побережье, оказывается довольно неудобным, когда идешь на конфликт с человеком, подобным Ги де Вильневу.

Начать с того, что ее одежда слишком откровенна и производит совершенно определенное впечатление, а это сейчас Кейт не нужно. По крайней мере пока что всем своим поведением граф давал понять, что считает ее взбалмошной и несдержанной, а не решительной и уверенной в себе женщиной.

– Аккуратнее, было бы жаль испортить такую красивую юбку, – услышала Кейт.

Вполне невинный комплимент – в глазах любого, кто не знал Ги. А Кейт знала его, он не упускает из виду ничего вокруг – ничего! И об этом не стоило забывать.

– C'est tresjolie,[1] – пробормотал он, подняв голову. – Очень похоже на тебя.

На секунду Кейт была озадачена. Потом поняла, что Ги всегда будет думать о ней как о маленькой девочке, которая приезжала в его поместье на каникулы к своей тетушке. Ее сегодняшний наряд напоминал одежду, которую тетя Элис заблаговременно готовила к приезду племянницы. Яркие наряды доставляли девочке большое удовольствие, они были так не похожи на строгую одежду, которую она носила дома. Переодеваясь у тетушки, Кейт всегда испытывала ощущение, что переносится в иной мир, становится другим человеком – по крайней мере на лето. Едва вернувшись во Францию, она купила традиционную блузку и юбку – и даже не связала этот поступок со своими детскими годами. И только теперь поняла, что таким образом хотела возродить детскую мечту, которую властный мужчина, сидевший напротив, явно хотел загубить на корню.

– У меня мало времени, Кейт, – напомнил Ги.

Ну да, конечно, с раздражением подумала Кейт. Она безошибочно уловила снисходительную нотку в его голосе. Он и вправду воспринимал ее как девочку. И она сама в этом виновата. Все годы, что она отвоевывала себе место в одной из самых конкурентных областей бизнеса, – все эти годы были перечеркнуты одеждой, купленной на блошином рынке.

– Кейт! – в голосе Ги появились резкие нотки. – Прости, Кейт, но я вынужден настаивать…

Он без особых усилий переключился с роли сексуального хищника на образ финансового воротилы, которому дорога каждая секунда, и Кейт поняла, что ей остается либо подстроиться под его настроение, либо отступить.

– Я не собираюсь продавать тебе коттедж, сказала она. – Я буду в нем жить.

Ги потянулся за очередной папкой, и ничто в его лице не выдавало его чувств.

– Ты ничего не хочешь сказать? – с нажимом сказала Кейт.

– Полагаю, мне надо объяснить тебе некоторые подробности, касающиеся Ла-Птит-Мезон, – ответил он, вытащив из папки какие-то бумаги и раскладывая их на столе.

– Не стоит, – твердо парировала Кейт. Мне все вполне ясно. Коттедж принадлежал моей тете, мадам Броудбент. И теперь он принадлежит мне.

– Я помню, что упомянутый коттедж включен в наследство мадам Броудбент, – ровным голосом отметил Ги, – но до сегодняшнего дня…

–.. у тебя не было никакого понятия…

–.. кому она его завещала, – пробормотал Ги, просматривая бумаги. Потом он толкнул их в сторону Кейт.

– Прежде чем я загляну, в них, – Кейт намеренно не отводила взгляда от Ги, – я хотела бы знать, что случилось с теми деньгами, что я переводила в управление поместьем. Уж не хочешь ли ты сказать, что не осталось ни одной записи?.. – Она замолкла. Что-то в выражении лица Ги подсказало ей, что лучше помолчать.

– Я знаю о каждой выплате, сделанной в пользу Ла-Птит-Мезон, – уверил ее Ги. – Но в этих переводах было указано только название компании. – Он отобрал еще несколько листков и передал их Кейт.

Желудок Кейт сжался. Даже граф де Вильнев мог не знать о том, что «Фридом Холидейз» – ее компания. Но этот факт не извинял того состояния, в котором находился коттедж.

– Но если с выплатами все в порядке, как ты можешь объяснить, что коттедж находится в таком запущенном состоянии? – И она перебросила счета обратно Ги.

– Старые соглашения относятся к Ла-Птит-Мезон в той же мере, что и к остальному поместью. Он сдается внаем, но принадлежит поместью. Так что мне нет необходимости объяснять свой поступок. Если я решил…

– Ты решил? – выпалила Кейт, хотя логика и подсказывала ей, что Ги действовал в рамках закона.

– Certainement,[2] – подтвердил он.

– И никто не имеет на него права кроме тебя?

Ги только слегка пожал плечами.

– Кейт, а кто еще, по-твоему, владеет землей, на которой стоят все эти коттеджи?

– Ты… – Она обнаружила, что в голове стоит какой-то туман, и не могла понять, как прошла мимо столь очевидного факта. Почему она игнорировала соседство Ги де Вильнева?

А теперь оказывается, что он владеет этой землей!

– Совершенно верно, – сказал он, кладя подбородок на переплетенные пальцы.

Кейт знала, что он ждет ее реакции – теперь, когда все выигрышные карты у него на руках. Что ж, этот взгляд наверняка обезоруживал прочих женщин…

– В документах моей тети нет ни малейшего намека на то, что она платила арендную плату, – заметила она, решительно глядя в глаза Ги. – А я пересмотрела их все…

– Полагаю, кроме актов на коттедж, – заметил Ги, не отводя взгляда от ее лица. Его глаза сначала потемнели до цвета стали, потом почернели, пока Кейт пыталась собраться с мыслями.

– Что ж, правда, – согласилась она. – Я доверила это моему юристу. Он сказал… – И она осеклась.

Мистер Джонс объяснял Кейт, что земельное право древних французских поместий это просто минное поле. Он просил ее назначить встречу, с тем чтобы все обсудить, но Кейт так и не удосужилась это сделать. Она была слишком занята новыми планами.

Словно почуяв победу, Ги застыл, как дикая кошка, готовая прыгнуть на добычу.

– Твой юрист сделал большую ошибку, не упомянув о…

– Нет, – неохотно возразила Кейт. – Я сама виновата. Мой юрист хотел обговорить эту проблему в деталях, а я не нашла времени…

– А. – Ги вздохнул так, словно намекнул, что Кейт стоило остановиться и понять, насколько важная перед ней стоит проблема. Что-то еще? – проницательно заметил он.

– Да, – ответила Кейт. – Ты все еще не объяснил, почему в документах тети Элис нет ни одной записи о выплате аренды…

– С мадам Броудбент никто никогда не требовал арендной платы, – тихо произнес Ги. Она была одной из ближайших подруг моей матери, и спрашивать у нее деньги за коттедж было бы в высшей степени неприлично.

– Но плату от меня ты принимал, – заметила Кейт, безмерно уязвленная этим открытием.

– Все твои деньги будут возвращены тебе с процентами.

– Да не хочу я, чтобы они были возвращены! Я хочу, чтобы они были потрачены на коттедж.

– C'est impossible,[3] – сказал Ги, словно подводя итог. – На моей земле больше не будет независимых строений.

– О чем ты?

Ги поднялся на ноги – высокий, грозный.

– После некоторого размышления ты поймешь, что я делаю тебе выгодное предложение, – сказал он тоном, в котором ясно читался намек на окончание беседы. – Могу заверить тебя, что все остальные были более чем довольны…

– Правда?

– Oui, vraiment.[4] – Тон Ги был сухим, но внезапно стальной взгляд смягчился. – Перестань, Кейти, если ты так занята, то зачем тебе второй дом во Франции?..

– Меня зовут Кейт! – взорвалась Кейт и сама испугалась надрывному звучанию собственного голоса.

– Кейт, – непринужденно поправился Ги. Но ты не ответила на мой вопрос.

И Кейт накрыла волна эмоций. Она вскочила на ноги и горячо выпалила:

– Тогда я скажу вот что: неужели все, абсолютно все вокруг согласились с условиями этой сделки?

– Таковы факты, – холодно заметил Ги. – И это не сделка – я делаю очень выгодное предложение.

На секунду Кейт лишилась дара речи.

– Я не верю тебе, – наконец выговорила она.

– Придется, – твердо ответил Ги. – Дни, когда коттеджи поместья сдавались внаем на время отпуска, безвозвратно прошли.

– А как же насчет остальных жильцов, их родственников, друзей? – поспешно проговорила Кейт, в то время как в ее голове всплывали образы всех тех людей, что каждый год приезжали в имение. – Тебе что – 1 наплевать на них?

– Те, о ком ты говоришь, – терпеливо заметил Ги, – с радостью согласились на мое предложение.

– Ну а я – нет! – сжала кулаки Кейт.

– Так ты еще не слышала, что именно я предлагаю.

– И не желаю слышать.

– Нет, Кейт, тебе придется. Поместье, должно приносить деньги. У наших виноградников большое будущее…

– Деньги! – гневно пробормотала Кейт, обхватив себя руками. – Ты теперь думаешь только о прибылях и убытках?

К ее удивлению, в уголках губ Ги дрогнула грустная улыбка.

– А ты бы хотела, чтобы поместье пошло по ветру?.. И те семьи, что жили здесь в течение многих поколений, просто оказались на улице? А дело шло именно к этому. Что бы ты ни думала, мне тоже пришлось несладко; Я был вынужден пойти на жертвы, но не за счет тех людей, чье существование напрямую зависит от меня. – Кейт не ответила и только крепче сжала руки, и Ги мягко добавил:

– Думай обо мне что хочешь, Кейт, но факт остается фактом – времена изменились, и я вместе с ними. И тебе придется…

– Нет! – страстно выкрикнула Кейт, охваченная внезапной паникой при мысли, что ей придется покинуть Францию, оставить надежды, мечты. Эта мысль была невыносима. – Получи свою несчастную плату за земельную аренду! Хоть за десять лет вперед! Я теперь владею коттеджем и не собираюсь переуступать его тебе. Тебе придется вести свои дела в обход моей территории.

– Попробуем, – задумчиво изрек Ги.

– То есть ты будешь заниматься своим бизнесом, не затрагивая коттедж, а я буду там жить и вести свои дела?

Бровь Ги удивленно дернулась вверх, и Кейт застыла в ожидании взрыва.

– Свои дела? – мягко спросил он.

– Именно так.

– Но что ты собираешься…

– Примерно то же, что и обычно, – ответила Кейт, сделав неопределенный жест рукой.

– То есть? – в мягком голосе Ги зазвучали угрожающие нотки. – Ты заявила, что владеешь контрольным пакетом «Фридом Холидейз», – задумчиво сказал он. – Но я не могу представить, что ты устроишь филиал своей компании в самом сердце французской глубинки. Откуда ты возьмешь клиентов? Да и твой персонал…

– Для моего замысла, – пояснила Кейт, чувствуя, как с каждой секундой у нее прибавляется уверенности, – мне понадобится только один человек – я сама.

– Объясни подробнее, – сказал Ги голосом рыбака, который плавно ведет удилище перед тем, как подсечь.

– На данный момент я сказала достаточно, ответила Кейт, наслаждаясь непривычным чувством победы – еще бы, ей удалось обхитрить Ги де Вильнева. – А завтра я буду ждать твоих людей, чтобы они отодрали доски с моих окон, убрались в саду, подсоединили все коммуникации…

– Seigneur![5] Это все?

И Кейт ответила ему самым уверенным из своих взглядов.

– Я не шучу, Ги, – предупредила она. – Я заплатила за содержание Ла-Птит-Мезон большие деньги и хочу видеть результаты. Коттедж в ужасном состоянии… а я думала, что плачу за…

– За что же, Кейт? – Серые глаза Ги были похожи на осколки кремня.

Кейт охватила тревога.

– Так ты позаботишься о коттедже?

– Не вижу в этом смысла.

– То есть как это?

– По-моему, я высказался на этот счет весьма ясно. В поместье Вильнев больше не будет никаких коттеджей, сдающихся на время отпуска.

– По-моему, я выразилась не менее ясно, парировала Кейт. – Ла-Птит-Мезон будет предназначен для иных целей. И, более того, он не предназначен для продажи – ни тебе, ни кому-то другому.

– Ты можешь пожалеть о своем решении…

– Ты мне угрожаешь, Ги?

Но эта фраза, вместо того чтобы осадить Ги, зажгла в его глазах нечто гораздо более опасное. Откинув голову назад, он издал короткий смешок.

– Ты по-прежнему такая же страстная, Кейт, – одобрительно проворчал он. – Все тот же маленький бесенок Кейти Фостер?

Игривая нотка в его голосе пробудила в Кейт странное томление, которое заполнило каждую клеточку ее тела. Она резко вздохнула, а потом покраснела, поняв, что Ги заметил ее состояние. А он еще и добавил:

– Маленький страстный бесенок Кейти?

Каким-то образом Кейт умудрилась поправить Ги, настаивая на своем взрослом имени, но это было все равно что говорить с глухим.

– Итак, – Ги явно наслаждался моментом, приятно видеть, что с нашей последней встречи мало что изменилось.

Его высокомерие было просто поразительным, но оно подействовало на Кейт как ушат холодной воды.

– Скоро ты обнаружишь, что за эти десять лет многое изменилось, – напряженно заявила она. – В том числе моя способность постоять за себя.

– Excellent,[6] – мягко протянул Ги по-французски. – Всегда приятно встретить достойного противника.

Его откровенный взгляд зажег в Кейт огонь. Словно зачарованная, она следила, как Ги ослабил узел шелкового галстука и расстегнул две верхние пуговицы накрахмаленной рубашки.

– Возможно, кое-что изменилось, – согласился он, разглядывая Кейт. – Но, насколько я могу судить, только к лучшему.

– Прекрати! – предупредила она, когда Ги сделал шаг вперед. – Ты ошибся во мне десять лет назад. Ошибаешься и сейчас.

Глаза Ги блеснули.

– Десять лет назад твое поведение можно было как-то оправдать, – резко сказал он. – Тебе было всего шестнадцать, – неумолимо продолжал он. – И, если я все правильно помню, это ты совершила ошибку, а не я.

И едва Ги выдохнул эти насмешливые слова сожаления, сердце Кейт заныло.

– Ошиблась, посчитав тебя джентльменом? неслышно выдохнула Кейт, пытаясь говорить ровным голосом и не выдать того, что происходило внутри нее.

Ги небрежно пожал плечами.

– Посчитав, что я воспользуюсь ситуацией, хотя ты практически еще была ребенком. – Но когда его потемневший взгляд скользнул по фигуре Кейт, стало ясно, что она больше не подходит под это определение.

– Ты не был обязан —..

– Делать что? – отрезал Ги. – Перекинуть тебя через плечо и доставить под крылышко мадам Броудбент?

– Там было гораздо безопаснее, чем под твоим! – Кейт была не готова к тому, что при одном небрежном замечании Ги ее охватит такая волна эмоций. Но сейчас краска на ее щеках вспыхнула не при воспоминании о неуклюжей попытке соблазнить Ги. Нет, Кейт вспомнила выражение лиц гостей, когда Ги поднял ее на руки и отнес в коттедж к тетушке. Острота того чувства унижения не потускнела даже с годами.

– Если хочешь, забудем, – криво улыбнулся Ги. – Может, начнем все заново?

– Ни за что! – выпалила Кейт, стараясь преодолеть смущение. А еще она не ожидала, что Ги что-то предпримет… Тем более будет действовать так быстро… Так что она задохнулась от неожиданности, когда Ги оказался рядом и крепко сжал ее плечи.

– Все та же норовистая лошадка, которой нужна крепкая рука хозяина, – пробормотал он.

Чувственная волна накрыла Кейт с головой, и, чтобы хоть как-то сохранить чувство реальности, она сосредоточилась на явно безумно дорогой картине маслом, изображавшей корабль под парусом.

Ги издал то ли смешок, то ли ворчание, и возбуждение Кейт только усилилось.

– Я не один из твоих пони, – выговорила она, едва Ги, совершенно неожиданно, выпустил ее. – И не смей так со мной говорить!

– Я буду говорить с тобой так, как захочу. И я посмею, – выделил он последнее слово низким голосом, явно забавляясь ситуацией, – потому что вижу: игра стоит свеч. – А потом Ги провел по обнаженным рукам Кейт вверх-вниз, и прикосновение это было таким легким, что не было сил терпеть. Ги следил за дрожью, охватившей тело Кейт, с почти медицинским интересом.

– Это не игра, – прошептала Кейт, когда руки Ги остановились и крепче сжали ее руки.

Она знала, что Ги сильнее, а с их последней встречи он стал крепче, шире в плечах… и еще желаннее. Кейт яростно сжала губы, но Ги, удовлетворенный ее реакцией, отпустил Кейт, и она снова приняла строгий вид. – Ладно, холодно согласилась она. – Возможно, ты и прав. Возможно, нам стоит начать сначала.

В ответ Ги только задумчиво улыбнулся.

– Bieni,[7] – согласился и он, проницательно рассматривая Кейт. – Тогда рассказывай, что ты задумала.