Над пропастью в огне

Глава 16

Когда то я мечтала помогать людям. Спасать животных. Отговаривать зависимых наркоманов. Помогать. Сейчас я не хочу ничего. Пусть все хоть сдохнут. Пусть взорвется атомная бомба и уничтожит всю Землю, включая моего насильника!

Стоя рядом со своим мучителем, в моей душе просыпалась ярость и ненависть. Эти эмоции выжигали все светлые чувства, что еще теплились во мне. Я становилась жалкой оболочкой самой себя…

Валид вылез и вода растеклась с его одежды по полу. Он ловко подхватил сложенную на коврике пижаму, переложил ее на унитаз, чтоб она не промокла.

Я стояла в душевой, прикрывая грудь и бедра руками. Неотрывно следила за мужчиной. Он хмуро и молча снял полотенце с сушилки и обернулся ко мне. Стал расправив руки, приглашая меня нырнуть к нему.

Я сильнее вжалась в стену, мне захотелось раствориться в холодном твердом кафеле. Исчезнуть с черных радаров его глаз.

Валид раздраженно выдохнул. Залез опять ко мне и насильно обернул меня в полотенце. Затем вытащил и поставил на пол. Обтер рывками мои плечи и спину, промакивая воду.

Я старалась не шевелиться. Раз я в его руках вещь, кукла, то пусть делает что хочет. У меня права голоса нет. Он явно дал мне это понять. Сломал любое мое сопротивление!

Вытерев мою кожу, он резко сорвал полотенце, и я снова стояла перед ним обнаженная. Валид оглядел меня сверху вниз. Презрительно. С жгучей ненавистью. Сжал зубы, отчего на щеках заходили желваки. Чуть свел брови к переносице.

Вся эта ситуация со мной его выбешивала. Но он держался.

Я никак не могла понять, зачем он со мной носится. Мокрый гигант одел на меня пижаму, помогая и придерживая.

— Дуй в кровать, — проговорил он глухо.

Я поплелась, придерживаясь за стены и дверной проем. Он мог бы меня отнести, но был сам весь мокрый. Поэтому он лишь придерживал меня ладонью за талию. Его рука обжигала меня даже сквозь ткань. Вызывала странные покалывающие ощущения. Я залезла в кровать. Постельное белье было свежим и чистым. Белым.

Видно пока мы принимали душ, уборщица сменила его.

Я с облегченьем упала на подушки, думала, что Валид уйдет. Снова оставит меня с ночными страхами наедине. Ведь главным героем в них с недавних пор стал он! Но у мрачного верзилы на этот счет были свои планы.

Он вышел буквально на десять минут и сразу вернулся обратно. Переоделся в сухую белую футболку и серые спортивные штаны.

Я удивленно посмотрела на его мощную рельефную фигуру, обтянутую тканью. Я то думала, что он носит только черное…

Валид подошел к кровати и залез под одеяло с другой стороны.

Я захныкала, отодвинулась от него на самый край. Только очередного насилия мне не хватало! Мужчина нащупал между простынями мою тщедушную фигуру и властным, собственническим жестом притянул к себе. Я попыталась удержаться за подушки, но они ведь не стена. Поддались и накрыли мое лицо сверху. Если б насильник захотел, мог бы придавить и удушить меня.

— Лежи спокойно, — тихо сказал он.

— У меня все болит. Что ты намерен делать? — с дрожью в голосе спросила я, чувствуя, что задыхаюсь в тепле его твердого тела под тяжестью руки на животе.

— Я буду спать. Это моя спальня и моя кровать. Если тебя что то не устраивает, можешь пойти на пол, Ника, — от того, как тихо он прошептал мое имя, возле самой шеи во влажных волосах, я вся поежилась и сильнее дернулась.

— Я лучше на улице буду спать, чем с монстром, — выплюнула я.

Валид напрягся и его дыхание стало учащеннее.

— Мне насрать на твое мнение. Знай свое место и не зарывайся! И впредь, раз ты такая дура, рот открывай только для моего члена, — зло прошипел он и смял в кулаке мою пижамную кофту. Будто показывая, как он с легкостью может сделать со мной тоже самое.

Я шмыгнула носом. Безысходность в темноте ночи давила непомерным грузом. Вечером все кажется гораздо хуже. Мрачнее.

Любая ситуация воспринимается, как патовая.

Валид не отпустит меня… Не знаю, зачем я нужна этому садисту, но одно то, что он носится со мной как с ценной торбой, настораживает. А желание спать вместе и вовсе добило.

Я постаралась отвоевать чуть больше пространства и отодвинуться.

— Блядь, ты так и просишься на хуй. Лежи не дергайся, — выдохнул угрожающе он, и я замерла как мышь.

Конечно, уснуть в дьявольских тисках нереально. И я честно подготовилась мучаться всю ночь. Или может дождаться, когда этот человек — огонь заснет и вылезти из под него. Но что то пошло не так. В моей голове явно произошел сбой. Потому что, только я додумала эту мысль, как провалилась в сладкий сон. Умиротворенный и спокойный.

Валид

Я проснулся в семь утра. Так поздно я давно не вставал. Выспался.

Это вообще нонсенс. Не помню когда так расслаблялся.

Посмотрел на шлюху Тамира под боком. Наглая сучка закинула на меня ногу и руку, еще и слюни пустила на грудь. Только хотел эту подстилку скинуть, коснулся ее головы. Волосы шелковые, золотые. Пропустил между пальцами. С трудом вздохнул. Будто она придавила меня не хрупким невесомым телом, а свинцовой плитой.

Сука, как же она меня бесит! С первой секунды, как увидел ее в клубе. За спиной Тамира. Этого ублюдка!

Я был уверен, что она его шалава.

Одна из многих, кто за деньги раздвигает ноги. Принимает в себя члены с радостными, причмокивающими звуками.

Первым желанием было ее выпотрошить. Убить. Взять мой любимый тесак и вспороть ее живот, добраться до ее продажного сердца. Кинуть его, еще теплое под ноги Тамиру. Пусть хранит на память…

На улице, когда заметил ее в темном переулке, не мог поверить своей дьявольской удаче. А я уже план продумывал, как бы ее из под носа Тамира выкрасть.

Слишком мелкая девчонка с золотыми волосами сверкала даже в темной грязи улиц. Как бриллиант в дерьме. Сколько на него не накинь мусора, мерцать будет только ярче.

Когда она подняла на меня свои глаза я прихуел. Большие серо-голубые с темносиним ободком. А ресницы тоже золотые, пушистые. Взгляд невинный, ангельский.

Когда смог от глаз оторваться, осмотрел свою находку с головы до пят.

Лицо вблизи еще красивее. Идеальный овал с манящими розовыми губами. Чуть приоткрытыми в изумлении. Чувственными. Так и захотелось коснуться их, проверить насколько мягкие и упругие. Сколько баб выебал, сколько моделей растоптал, королев красоты потаскал… А завис на пигалице. Мелкой суке Тамира.

С того мгновения, как увидел ее еще в клубе, знал, что девка обречена. Она станет моей. Я вытрахаю из ее головы этого уебка Тамира. Будет кричать подо мной. Молить еще! Как все эти шалавы, что до нее были…

И вроде все как обычно. Ударил. Унизил. Заставил хер заглотить.

Но все не то. Плакала эта гребанная Ника. Никакого кайфа не испытывала подо мной. Меня это взбесило сильнее осознания, что до меня в ее дырках мой враг побывал. Уничтожу холодную, надменную суку, тогда решил я. Как полоумный, озверевший насиловал хрупкую девчонку. Самым похабным и унизительным способом. Долбился в мелкую задницу. Подыхал от ненависти к себе и от ее истошных криков. Даже гандонами не воспользовался!

Маниакальная потребность унизить ее, заклеймить. Пропитать собой насквозь руководила мной. На уровне низких животных инстинктов! Да! Я поганный ублюдок, девочка, а не принц на белом коне. Чем быстрее ты это поймешь и смиришься, тем лучше для тебя.

Смотрел на ее идеальное тело, плавные изгибы, молочную кожу под моими грязными руками, и залипал. Терялся. Все не так! Воскрешал в себе мысли, что она шлюха Тамира. Подкреплял ненависть. Чуть не разорвал ее на части. Остановился, когда она кричать перестала. Притихла, закусила подушку и мычала, как раненная.

Что ж я за ничтожество такое?! Никогда не нуждался в том, чтоб баб насиловать. В клубах доступных шлюх пруд пруди. Им даже деньги не нужны. Только видят огромный хер, сразу сами запрыгивают.

А со златовлаской иначе все. Присунул в пизду и обомлел. Узкая, влажная! Чуть не спустил в первую секунду. А девчонка сжалась от страха, даже засадить нормально не давала.

Перевернул ее на спину. Мягкие полные груди с аккуратными алыми сосками манили меня. Мой рот, как у собаки на кость, слюной наполнился. Не сдержался. Наклонился к Нике. Впился зубами в острую горошину соска. Членом по клитору начал бить, потирать ее. И даже не понял в какой момент нерастраханная снежная королева оттаяла. Выгнулась и закричала.

Я в шоке смотрел на дрожащие ресницы на прикрытых веках.

Все таки кончила подо мной!

Осознание этого обварило мой член кипятком. Горячая сперма прилила к головке. Еле успел засадить в узкую щель, пока не кончил от созерцания кайфа малышки.

Такого бешенного оргазма у меня давно не было. Смотрел на мелкую сучку и поражался ее естественной идеальной красоте.

Невинности, в которой я уже не сомневался. Ибо сам все дырки проверил. Не растраханна. Почти невинна. Всего один ебарь за всю жизнь. От осознания своей грубости и садистского насилия, я еще больше возненавидел ее.

Для нее я теперь навсегда монстр…

Пусть горит в аду со мной!

Проклятая блядь.

Все равно — Неверная! Аллах никогда не примит нас!

И что я не делал, как не издевался. И заставил член вылизать и мошонку, и снова потянул ее на себя, чтоб оттрахать. Златовласка все равно гребанная царица. Вызывает у меня восхищение. Заставляет руки дрожать, когда сиськи ее тяжелые мну. Секс с ней улет. Тугая, влажная…моя…

Но это помешательство. Так и себя потерять можно. Стать смазливым розмазней, сохнуть по одному телу, желать только ее плоть.

Нет. Я сам Дьявол. Обломается златовласка меня арканить. Она мне для дела нужна. А когда по своему все сделаю, то и выброшу шлюху. Потом может к Тамиру в койку обратно лезть.

Противоречивые чувства сводили с ума! С одной стороны я хотел вышвырнуть девчонку, вытащить на улицу за ее золотые патлы. Выбросить, как использованную и не нужную. Обменять на свое требование у Тамира.

А с другой стороны, как гребанный псих — собственник, чувствовал, что не отпущу ее, пока сам вдоволь не наиграюсь. Пока стойкое желание не иссякнет.

Сразу после секса сбежал от нее. Не мог смотреть на нее раздавленную. Осознавать, что ее разрушение, это дело моих грязных рук, похотливого члена…

Всегда кайфовал ломая людей, какого ж черта, сейчас не весело…

На следующий день решил не трахать больше Нику. Девка здесь не для моих утех. Унизил, заклеймил и хватит. Для удовольствия у меня мясистых баб хватает. У которых все на месте и мой член везде влазиет. Не то что эта моль с голыми костями.

Наваждение ночи прошло.

Неважно, что она не трахалась с Тамиром. Значит планировала. Или она, или он. Но ведь не зря этот уебок мне телефон второй день сносит. Ощетинился. Требует вернуть свою шармуту. Но еще не время. Пусть сначала на Индире женится. Тогда и поговорим.

Мой план в действии. Семьи Махдаевых — Галаевых — Алиевых станут родственными.

А я самый старший.

Мне тридцать шесть. На год старше даже Сархана, брата Тамира.

Вот так легко я заполучу Элизиум и все сферы влияния.

Моя семья, это наркота. Галаевы транспортируют оружие в Саудовскую Аравию и на Восток, а Алиевы — легальный бизнес, который будет крышевать и отмывать бабки. Прикрывать все тылы. Идеально.

Вошел утром к девчонке. Надо бы проверить, чтоб не покалечила себя. Подыхать ей еще рано. Все таки знатно я ее пометил прошлой ночью. Вся в сперме была. Блядь, как вспоминаю, член, против моей воли, снова каменеет.

Подошел к кровати.

Ника бледная. Просто белоснежная. На щеках алеет нездоровый румянец и лицо все в гиматомах и синяках. Мои художества! Это я тот ублюдочный художник, разрисовавший малышку! Только гениальной гордости за себя не ощущаю…

Меня радовать должно то, что девка Тамира подыхает. Но не радует. От слова "совсем"!

Мелкая, хрупкая. Даже на белых простынях выделяется снежной кляксой. Такой несуразной! Щеки впавшие, плечи острые торчат над одеялом.

Подошел потрогал ее лицо. Бархатная кожа под моими грубыми пальцами, нежная и мягкая, аж просвечивается. Все дорожки вен на златовласке можно рассмотреть.

И хочется мне кричать на нее. Орать, что сука она конченная. Не родилась баба, которая во мне жалость и человечность пробудет.

Да только ей пофигу.

Хоть сто раз ее хуями обложу, а ей плевать. Ее мнение обо мне уже сложилось верное. Я ублюдок и меня бояться надо. Так и есть.

Почему же хочется ее дальше в этом убеждать?!

Почему хочу доказать ей, что она не зацепила меня?

Что мне плевать на ее состояние?!

Это из той оперы — Я бежал за вами три дня и три ночи сказать, что вы мне безразличны. Так и в моем случае. Если мне по херу на нее, то и говорить ничего не нужно.

Но я хочу ее оскорблять и унижать. И понимаю, что это пиздец, как я влип. Ведь это нужно не ей, чтоб боялась, а мне, чтоб не размякнуть. Это я для себя хочу девчонку сучить, чтоб убеждаться, что я все тот же подонок. Беспринципный наркоторговец, у которого яйца всего преступного мира зажаты в кулаке.

Такие, как я, не дарят девочкам с золотыми волосами цветы и подарки, не целуют и не говорят о любви. Такие, как я, жестко трахают шмар и вышвырывают их после секса на улицу, чтоб найти новых…

Выхожу из своей же спальни! Нахуя я вчера Нику у себя уложил?!

Надо было, чтоб ей в гостевой постелили. Так хотел вчера потоптать ее, что все мозги в член упали. Вот и не подумал, что шалаве Тамира, свою кровать отдал.