Талисман для князя. Надежда рода

Глава 5

На холопа пришлось потратить еще полчаса, чтобы привести в порядок после душевной беседы с Игнатом и сдать под временный присмотр Гаврилы Силантьевича. Скрипя зубами, брат признал необходимость в таких вот пронырливых личностях. Прежде чем отпустить Шакала, следовало договориться о способах связи и передачи информации, снабдить подотчетными деньгами, составить план действий. В общем, это уже не моя забота. Как оказалось, у каждого уважающего себя князя имелись на службе неприметные людишки, не отягощенные моральными принципами. Перед Венькой стояла непростая задача: выполнить поручение и при этом не попасться на глаза людям Демидова. Наверняка, Клим отдал тайный приказ об устранении бывшего слуги. Ну, пропал человек – бывает. Чему удивляться с такой-то репутацией? Зато о семейных секретах никто не проболтается.

Уладив организационные вопросы, мы с Алимом и Игнатом уединились в кабинете, который я опутала двойным пологом тишины. Требовалось срочно обсудить предложение Григория Климентьевича и решить вопрос по оплате земли.

– Что скажешь, Алим Осипович? Твои мысли о Климе Григорьевиче и союзе с Демидовыми? – поинтересовалась мнением помощника.

– Если бы речь шла только о выживании, я бы посоветовал сразу же заключить помолвку с княжичем. Но вы хотите сохранить род Забелиных, желаете мести врагам, и поэтому – нет! Пока жив, старый князь не допустит открытого противостояния с Шумским. Его позиции как никогда сильны. Он пользуется поддержкой Великого князя Бельского, точнее, его матери, регентствующей вместо несовершеннолетнего сына. Это означает, что и остальные князья выступят на одной стороне в возможной войне.

Слушая ашкеназца, я кивала, соглашаясь с каждым словом. Обстановку на политической арене не изучала, но и без того представляла, каким безрассудным выглядит со стороны желание маленькой девочки расправиться с сильным кланом.

– А ты что думаешь? – посмотрела на Игната, когда помощник высказался.

– Я твой разящий меч, если не забыла. Оружие беспрекословно выполняет волю хозяина, на кого бы тот его не направил. Единственное, о чем прошу, не позволяй им уничтожить нас. Если мы погибнем, все остальное уже не будет иметь смысла. Ну а брак с младшим Демидовым – глупость, хотя поначалу я принял доводы старого князя о наследии предков и святой обязанности сохранить род. Наша семья всегда была малочисленной, но ни один не запятнал себя бесчестными поступками… – осекся, на напряженном лице отразилась давняя боль, – ты достойна лучшего мужчины, который станет твоим щитом и надежной опорой в любых начинаниях.

– Спасибо тебе за эти слова, – не удержалась и крепко обняла брата, зарывшись лицом в пропахший дымом камзол. Так легче было скрыть проступившие в уголках глаз слезы. – Я тоже не верю, что князь открыто выступит на нашей стороне. Ну, и раз вопрос с браком решен, давайте подумаем, как сохранить дружеские отношения с Демидовыми и впредь не допустить подобных ситуаций.

– Нин, отложим это на пару дней? Ответа князь ожидает через неделю, время есть, – возразил помощник, – гораздо важнее определиться, как выкупать землю. Взять ссуду или одолжить у знакомых?

– В смысле, одолжить? Зачем? – опешила. – Разве у нас недостаточно золота?

– Я не об этом, – Алим закусил нижнюю губу, сцепил руки в замок, – как бы это правильно выразить? Аукцион привлек нездоровое внимание местной знати. Заметила, что среди участников было полно отпрысков родовитых семейств?

– Как не заметить! Клим Григорьевич посодействовал, – досадливо поморщилась, – жених, блин.

– А теперь представь, как это выглядит со стороны. Никому неизвестная дворянка, которая и графиней-то стала недавно, вдруг появляется в обществе самого завидного холостяка Екатеринбурга. Причем, твой малый возраст только добавляет пикантности ситуации, потому что самая завидная невеста на балу вдруг начинает ревновать молодого Демидова. То, как она сражалась на аукционе за никчемный клочок земли, лишь бы насолить тебе, доказывает, насколько все серьезно. Ну а дальше девочка из разорившегося рода вдруг выкладывает годовой бюджет княжества, чтобы оплатить счет. Я бы на месте аристократов крепко задумался. Тут либо с землями нечисто, либо с графиней. Насчет земель ошибки быть не может. Я просматривал отчеты мага из Земельной палаты, что ничего ценного в тех местах не обнаружено – и слава Богу! Уверен, копия того отчета с утра будет лежать на столах у глав влиятельных семей города и их помощников по финансовым делам. И какой же благородные господа сделают вывод? Правильно! Все дело в маленькой наследнице, происхождение которой невозможно доказать из-за пропажи ближайшего родственника. Значит, это какая-то хитрая игра старого князя? Значит, нужно присмотреться к тебе и твоему окружению? Как думаешь, сколько народу с хорошей памятью побывало в портретной галерее Демидовых? Вопрос времени, когда всплывет имя Забелиных и информация об этом достигнет врагов.

– Но мы не имеем права отступить! Я… – запнулась, понимая, что не могу рассказать об источнике и не нарушить при этом клятвы. – Это вопрос жизни и смерти. Если не выкупить землю, кара настигнет нас раньше, чем дружинники Шумского или орден Темников.

– Вот как? Я чего-то не знаю? – Алим удивленно взметнул брови, а я смущенно отвела взгляд, – ты бы рассказала, будь это важно, или… – догадался помощник. Я и не сомневалась, ашкеназец достаточно умен, чтобы сделать правильные выводы. – Это связано с вашим спасением из-под обвала? Месторождение алмазов – большая ценность, но ты бы рассказала, потому что разработку поручила бы мне. Значит, там было что-то еще? Нечто, сумевшее взять клятву о неразглашении? Или же вы сами настолько прониклись открытием, что поклялись молчать? Не знаю, что и думать, но у меня только одно предположение… источник?

Судорожно сглотнув, посмотрела на брата. Тот побелел и застыл в ожидании кары небесной. Но нет… ничего не произошло. Можно спокойно выдохнуть? Или же наказание настигнет позднее? Мы ведь ни словом, ни намеком не выдали тайны. Просто Алим видел алмаз и единственный догадывался, что наше спасение было вовсе не таким, как мы рассказали остальным.

– Я… я должен подумать, – ашкеназец оказался в шоке от собственных выводов.

Источников в империи осталось не так много, и принадлежали они семьям с многовековой историей. Новоиспеченные аристократы как бы ни кичились богатством или вереницей благородных предков, а не сравняются по влиянию с теми родами, сила которых поддерживалась за счет природного накопителя энергии. Такие даже родовую метку не поставят, как граф Толпеев, и никогда не будут ровней дворянам, чьи фамилии вписаны в золотую книгу. Кальманы, Леви, Зельманы и другие семьи ашкеназцев собственного источника не имели. Они в принципе отвергали магию. Их поддерживали молитвы, родовые обряды и строгое соблюдение внутрисемейных правил.

– А что тут думать? – печально улыбнулась. – Завтра поедешь и расплатишься по счету, после чего займешься формальностями. Игнат станет опекуном, а дальше будем решать проблемы по мере поступления.

На этом разговор завершился, и мы разбрелись по комнатам, чтобы уже с раннего утра заняться делами.

Проворочавшись в кровати до рассвета, я провалилась в тревожный сон, в котором снова явился Гектор. Увидела ворона так отчетливо, что сердце защемило от предчувствия беды. Он ничего не говорил, не показывал, только смотрел, склонив голову набок. Но я и сама догадалась – время пришло. Дерево, на котором сидела птица, припорошило снегом. Глаза слепило от полуденного солнца, отражающегося в каждой снежинке, а природа вокруг безмятежно спала, убаюканная белым пленом.

– Гектор! – подскочила в кровати, растерянно озираясь и щурясь от ярких лучей, заглядывающих в спальню через тяжелые портьеры. – Ты вернулся? – подбежала к окошку, распахивая занавески. – Ох, красота какая! – вырвалось в восхищении.

Дома и голые деревья, дороги и крыши белым покрывалом укрыл снег. Не помню, шел ли он ночью, но под утро случилась снежная буря, в одно мгновение город замело сугробами.

Из гостиной доносились восторженные голоса. Я накинула халат и поспешила к семье, чтобы разузнать последние новости. Никто меня не разбудил, и я бессовестно проспала до обеда.

– Эмм, доброе утро? – улыбнулась, увидев довольного Игната, подбрасывающего к потолку повизгивающую от восторга Юленьку.

Лиза кружилась вокруг, как наседка, и охала, когда брат подкидывал девочку слишком высоко. Гаврила Силантьевич с чашкой дымящегося чая сидел в кресле и щурился от удовольствия, наблюдая за молодежью.

– Ха, утро! Уже добрый день, соня! – Игнат передал Юленьку невесте и поманил к себе пальцем. – Иди-ка сюда. Ну-ка, ответь опекуну, почему ты пропустила утреннюю тренировку?

– Ну, я… – пикнуть не успела, как меня подхватили сильные руки и подкинули кверху. После поймали, что немаловажно! – Так, все получилось? – радостно взвизгнув, повисла у мужчины на шее. – Демидов не артачился? А чего меня не позвали? А что Алим, как у него дела?

– Все за-ме-ча-тель-но! Твой помощник завис в земельном приказе, бумаги оформляет, чтобы никто подкопаться не сумел, – доложил брат.

– Я рада! Отличные новости. А ты чего такой возбужденный? Или это еще не все? – посмотрела с нарочитым подозрением.

– Ты права, Нин. Не все, – давненько я Игната таким воодушевленным не видела, – представляешь, в Городском приказе встретил капитана Булатова, старого сослуживца. Со службы Гордей Иванович давно ушел, в наемники подался, на вольные хлеба. Я уж поначалу подумал, что выдаст, но нет – дал знать, чтобы подождал у выхода. В общем, встретились, разговорились о жизни, и выяснилось, что он как раз подыскивает место, где бы осесть. А я ему: набираю дружину, не желаете послужить нашему роду?

– А он что? Ты ведь предупредил, что мы в бегах и враги у нас серьезные?

– Сразу! Но, когда это останавливало настоящего воина? Так что, я уже приступил к выполнению приказа, как ты и хотела! Гордей с сослуживцами обещал переговорить. Желающих много в личную дружину дворянина попасть, но не всем доверять можно и не каждый согласится на риск.

– И то правда! Роду нужны опытные бойцы, но они все должны пройти проверку у Алима и присягнуть на верность. Познакомишь меня с Булатовым? Договорись о встрече.

– Уже! – Игнат самодовольно усмехнулся. – Ждет в ресторации на Купеческой через полтора часа. Алим тоже подъедет. Я тут подумал, а почему бы нам вместе не пообедать? Заодно отметим важное событие, – заговорщически подмигнул.

– Какое событие? – полюбопытствовала Елизавета, которая не сводила с жениха лучащихся счастьем глаз.

– Как какое? Скоро у нас будет новый дом: большой, красивый и надежный, – вот теперь я и уставилась на мужчину вопросительно. – Что же вы такие недогадливые! Землю-то купили для чего? Пра-авильно! Чтобы осесть основательно, укрепиться корнями. Вот, егоза наша, – потрепал Юленьку за щечку, – уже постаралась и фундамент надежный заложила. Завалы расчистим, стены крепкие возведем – ни один враг не пробьется. Нин, как ты на это смотришь?

– Ну… – закивала, невольно проникаясь идеей. Ведь родовые поместья в далеком прошлом как раз и строились над источником или вокруг него. – Положительно смотрю. Ты прав, как бы там дальше не сложилось, а этот день станет знаменательным для нашей семьи. Тогда я бегу одеваться?

– Ты еще здесь? – фыркнул Игнат, взглядом показывая, что остальные уже готовы к выходу.

Улочки Екатеринбурга стали меньше из-за сугробов, выросших у стен домов, и отвалов снега. Повсюду бегала веселая ребятня, пуляя снежками и радуясь новой забаве. Дороги большей частью уже расчистили, где магией, а где собственными силами с помощью лопат. Периодически на глаза попадались снежные кучи высотой до двух-трех метров, из которых детишки мастерили крепости или же, полив водой, оборудовали горки. Солнце и легкий морозец, пощипывающий щеки, так и манили присоединиться к шумному веселью, поучаствовать в снежной битве или же покататься на ледянке.

Из-за большого количества зевак, норовящих попасть под колеса паромобиля, ползли с черепашьей скоростью. Опаздывали на встречу, угодив в пробку. За четыре квартала до Купеческой улицы встали намертво. Впереди тяжелая карета с дворянскими гербами не разъехалась с паромобилем – встретились два барана! Теперь, пока не выяснят, кто первым обязан уступить дорогу, с места не сдвинемся.

– Может, пешком? – предложила, со всей очевидностью понимая, что так быстрее будет.

Собственно, других вариантов и не было. Так что оставили Гаврилу Силантьевича в паромобиле, а сами выбрались на морозец.

– А хорошо-то как! – вдохнула студеный воздух, прищурилась от слепящих солнечных лучей. – Как раз аппетит нагуляем.

– Папа, качу снег! Качу катаца! – мелкая уже умудрилась найти сугроб и плюхнуться туда в нарядной шубке, загребая варежками пригоршни снега и подкидывая его вверх.

– Юленька, промокнешь ведь! Заболеешь! – всполошилась Лиза, – Игнат Александрович, возьмите ее, пожалуйста.

Учитывая, что вчера ребенок свалился с температурой, опасения небезосновательны. Брат вытащил малышку из сугроба, подержал на весу, пока наша заботливая наседка отряхнула снег, и усадил на сгиб руки. Так, и не затопчут в людском потоке, и передвигаться быстрее. В этом все убедились, достигнув центральной улицы, где Игнат ледоколом пробивал путь, вынуждая толпу расступаться. Чтобы прохожие не затолкали или не обчистили карманы, а в этой толчее – запросто, прикрыла нас щитом и кинула на всех следящие метки. Лизу еще и за руку взяла, чтобы не потерялась.

Сначала прогулка казалась замечательной идеей. Только гулять следовало в парке или на площади, подальше от шумных торгов и транспорта. Такое впечатление, что весь город вышел на улицу, напоминая суетой мегаполис из прошлой жизни. По пути выяснили, что у столпотворения имелась веская причина – ярмарка, на которую съехались жители окрестных сел и городов. Мы еще и поехали по дороге, ведущей к торговым рядам, оказавшись в центре ярмарочной суеты.

Градус настроения упал. Мало приятного, когда вслед раздается ругань и проклятия. Последние от незадачливых воришек и обнаглевших мужиков, прущих, не разбирая дороги. Замучилась уже воздушные пинки таким типам раздавать. И от Игната мы отстали, потеряв из виду. Хорошо, сразу договорились, что встретимся в ресторации. Брат двигался быстрее и уже добрался, судя по метке, тогда как мы застопорились на перекрестке. Осталось перейти на другую сторону, а это непростая задача без светофоров или пешеходной зебры. Некоторые смельчаки умудрялись перебегать, проскакивая перед капотами паромобилей или же уворачиваясь от лошадиных копыт. Недавно ругалась на горожан, безрассудно рискующих жизнью, а теперь сама оказалась в похожей ситуации.

– Эй! Боярышни, вам на ту сторону? – окликнул незнакомый мальчишка лет двенадцати. Судя по одежде, не вычурной, но качественной и явно пошитой на заказ – дворянин. – Айда за мной!

Лихо подмигнув, выскочил на проезжую часть и помчался, виляя между пролеток и тяжеловесных машин. Была бы я одна, без сомнений повторила опасный путь. Но с Лизой! Однако мальчишка удивил. Перебежав на другую сторону, он остановился и выпустил заклинание, выстраивая перед транспортом снежную стену высотой полтора метра. Даже две, образовывая между ними безопасный проход. Повезло, что дорожку незнакомый молодой маг проложил как раз к нам, потому что следом за нами хлынула толпа желающих безопасно перейти дорогу.

– Спасибо! Не знаю, сколько бы еще стояли на той стороне, – поблагодарила нашего спасителя, – а тебя не накажут? – Кивнула на возмущенных богачей, высунувшихся из дорогих паромобилей и карет.

На магическое зрение я перешла, когда незнакомец создал снежную стену. Это ведь заклинание стихии воды, позволяющее оперировать снежными массами! Красивое по исполнению – похожее на морозный узор на стекле, и сложное, учитывая юный возраст мага льда.

– Не посмеют! – горделиво хмыкнул и улыбнулся белозубой улыбкой. – Счастливо оставаться, боярышни.

Кто бы спорил, когда на виске змеится вязь древнего рода, а развитым магическим каналам позавидует одаренный взрослый?

Развеяв заклинание, отчего белые стены осыпались снежными брызгами, молодой маг учтиво поклонился и направился дальше по своим делам.

– Ниночка Николаевна, какой интересный мальчик, обратили внимание? – с хитрецой поинтересовалась Елизавета. – Такой воспитанный, уважительный, тоже маг, как и вы.

– Пфф, Лиза! Рано мне на мальчиков засматриваться. Рядом с тобой на меня внимания никто не обращает.

Чего уж тут? Так и было, я ничуть не обижалась на это. Смешно же сравнивать! – однако украдкой бросила взгляд на удаляющуюся фигуру молодого дворянина. Двигался он легко, как брат или Ванька, с мягким перекатом, что выдавало хорошую физическую подготовку и постоянные тренировки. – А чему удивляться, когда на виске печать золотого рода? Князей Стужевых, если память не изменяет. – При другом стечении обстоятельств мы бы встретились на каком-нибудь официальном приеме и важничали, соблюдая этикет под строгими взглядами родителей. Но моя семья погибла, а я вынуждена выживать, прятаться и искать союзников. Недавний бал – исключение, и последствия еще аукнутся. Так что лучше избегать светских мероприятий и не попадаться на глаза золотой аристократии. Среди них полно сильных одаренных, способных рассмотреть родовую метку. Не уверена, что этот мальчик не догадался, кто я такая.

Взгляд равнодушно скользнул по череде машин и экипажей, по незнакомым лицам и стеклянной витрине магазина, в которой отражалась дорога и противоположная часть улицы. В реальности или в отражении – картинка одинаковая. Разве что силуэт черной птицы на зеркальной поверхности не вписывался в общую картину.

– Гектор! – ахнула, угадав питомца, а тот вдруг повернул голову и посмотрел прямо в глаза.

В мыслях вспыхнула яркая картинка, до мельчайших деталей повторяющая вид соседней улицы, откуда мы недавно пришли: дорога, люди, паромобиль с княжескими гербами, возле которого неожиданно возник наш случайный знакомый. В видении машина сияла от изобилия защитных магических плетений, искусных и, несомненно, эффективных. Однако некоторые потоки выбивались из образа, будто бы лишние, опасные и до боли знакомые.

– Нет! – быстрее, чем успела произнести: «магическая бомба», оказалась рядом с мальчишкой и сбила его с ног.

Кожей почувствовала, как за спиной замкнулся последний контакт смертоносного устройства, и пространство взорвалось огненным адом, подбрасывая многотонный паромобиль в воздух и разрывая его на кусочки. В память врезались отблески пламени в широко распахнутых пронзительно голубых глазах мальчишки. Я содрогнулась от боли и дикого страха невосполнимой потери, что он испытывал в этот момент. Пальцы занемели от холода, потому что маг стал покрываться коркой льда.

Держать щит и дожидаться развязки не стала. Открыла тропу во второй раз, возвращаясь к Лизе вместе со спасенным незнакомцем. Мы вывалились чуть раньше конечной точки. Я из последних сил оттолкнула молодого мага, чтобы тот не превратил меня в сосульку. Мальчишка так и остался на снегу, содрогаясь от дрожи, что колотила его тело, а я подскочила на ноги. На нас никто не обращал внимания, люди в панике разбегались прочь. Отовсюду доносились крики, плач, стоны раненых. Дико ржали испуганные лошади, давили на клаксоны владельцы паромобилей, стремясь побыстрее выбраться из ловушки.

– Лиза? – шипя от боли, растираю закоченевшие руки и осматриваюсь. – Где же ты?

Прыжок на соседнюю улицу и обратно занял меньше минуты, девушка не могла никуда уйти. Однако невесты брата на прежнем месте не оказалось, будто испарилась. Пытаюсь сплести заклинание, чтобы отследить метку, но пальцы не слушаются. Не перестаю крутить головой в надежде увидеть знакомый силуэт.

Если Лиза попала в беду, никогда себе не прощу!

До ресторации рукой подать, десять метров не дошли до укрытия. Хорошо, хоть Юленька с братом в порядке. Увидела обоих на пороге заведения и вздохнула с облегчением. Игнат тоже меня заметил и в считанные секунды оказался рядом.

– Ты в порядке? Не ранена? – передав малышку незнакомому мужчине, что появился вместе с ним, Игнат наспех осмотрел меня на предмет повреждений. Цокнул языком при виде обмороженных рук и тут же активировал целительский амулет. – Где Лиза? – задал роковой вопрос, с надеждой вглядываясь мне в глаза.

– Я… я на минуту всего отвлеклась, – с отчаянием посмотрела на ненавистного мальчишку, затихшего и не подающего признаков жизни. – Я не знаю, где она. Если испугалась и убежала, то недалеко. Мы ее найдем. Я поставила метку. Сейчас…

Едва чувствительность рук восстановилась, как я сплела поисковое заклинание, настроенное на девушку.

– Что? Говори! Она жива? – Игнат схватил меня за плечи, встряхнул.

– Жива, – растерянно посмотрела в ту сторону, откуда шел сигнал, – но слишком быстро удаляется от нас.

– Сама бы Лиза никуда не ушла, – процедил брат, – значит, ее похитили!

Возникла тяжелая пауза, когда мы оба пытались осознать, как допустили такое. Игнат окаменел, на лице ходуном заходили желваки. Тут и гадать не нужно, кому это понадобилось.

– Если хоть пальцем ее тронут, убью!

Я промолчала, в душе соглашаясь с желанием брата и понимая, что препятствовать не буду, какими бы последствиями это не аукнулось.

– Они остановились! – вдруг поняла, что метка не двигается, – расстояние километров пять отсюда на северо-восток.

– Дворянская слобода, – подал голос Гордей Булатов. Нас хоть и не представили, но я и так догадалась, что это за мужчина был рядом с братом. – У прежнего заказчика доходный дом в той стороне, я неплохо знаю район. Нам бы транспорт не помешал, пешком далековато.

– Где ж его тут найдешь? – Игнат беспомощно огляделся.

Улица быстро обезлюдела, оставив после себя изломанные в давке тела, кровь, кучу мусора и битого стекла. Только казенные экипажи жандармов спешили к месту трагедии. До нас никому не было дела.

– Пять минут, – попросила у брата, вытаскивая из потайного кошелька камень-накопитель и стискивая его в ладони, – и я открою тропу прямо к Лизе.

– Подождем, – мужчина угрюмо кивнул, – вот только не знаю, как быть с Юленькой.

– Гаврила Силантьевич тут недалеко – метров пятьсот, пешком дойдем, – потянула за ниточку, связывающую с меткой Урядова, и обнаружила его живым и здоровым. – Думаю, тот затор нарочно организовали, чтобы устроить взрыв.

– Хорошо, идем! Гордей Иванович, – Игнат забрал у сослуживца Юленьку, – сами видите, ситуация экстренная. Против хозяина местного воевать собираемся, так что не смею вас задерживать.

– Эк, ты, Игнат Александрович, ловко меня в предатели записал. Я не трус и смерти не боюсь, а послужить правому делу завсегда рад. С боярышней своей познакомь, уважь старую дружбу.

Брат уже открыл рот, чтобы назвать мое имя, как застонал мальчишка. Я подошла к нему, прикоснулась ко лбу. Холодный! Лицо подернуто инеем, но с приоткрытых губ нет-нет, да срывается слабое облачко пара. Вложила в руки молодого мага целительский амулет. Мне он уже без надобности, а в паромобиле есть запас.

– Ты его знаешь? – поинтересовался брат.

– На улице столкнулись, и он нам помог. А после я отвлеклась, когда спасала ему жизнь, и в этот момент упустила из виду Лизу, – повинилась в содеянном. – Прости!

– А он…

– Это на него там покушались, – кивнула в сторону соседней улицы, – и взрыватель на княжеском паромобиле точно такой, каким нас едва не убило. Может такое быть, что один мастер делал, я в этом не разбираюсь.

– Так, надо сообщить, что парень выжил! Его же ищут. Родня с ума сходит! – вмешался Гордей Иванович.

– Нельзя мне, – закусила губу, – придется на вопросы неудобные отвечать и все такое. У мальчишки метка рода Стужевых на виске. С этой семьей отговорками не отделаешься, нам эти проблемы ни к чему. Да и… – осеклась, почувствовав присутствие чужой магии. – Быстро уходим!

Дважды повторять никому не потребовалось. Притихшая Юленька снова перекочевала к Гордею Ивановичу, а Игнат, игнорируя возражения, подхватил на руки меня. Мужчины бегом бросились вниз по улице, потому что в самом ее начале уже буйствовал беспощадный холод, расползаясь белыми смертоносными щупальцами и превращая все живое и неживое в лед.