Надежды демонов ночи

1 глава.

О своей жизни я помнила мало чего. Детство мое было подобно небесам - таким же легким и таким же непонятным. Я помнила отрывки, подобные этому:

Мама положила меня в коляску, а у меня совершенно отсутствовало желание сидеть. Я только училась ходить, и было совершенно несправедливым оставлять меня без движения. Я плакала и дрыгала ногами. Но мама, будто не понимала меня. Зато он...

Папа взял меня на руки и стал водить по полу. Я была счастлива. По-настоящему счастлива, и выкрикивала что-то от радости.

Следующие действия в данном отрывке моей жизни были затуманены, и я снова оказывалась в реальности. Жестокой реальности.

После подобных воспоминаний мое дыхание снова сбивалось, и я снова зверела. Воспоминания о жизни заставляли меня биться головой об стену, ногами об пол, так как это было неимоверно больно. Больнее, чем то, что я чувствовала, отбрасывая от себя опустошенные трупы. Больнее, чем когда я видела, как умирают мои близкие, с которыми я должна была прожить эту жизнь. Мысли о том, что я не та, кем должна была быть, убивали меня изнутри, и я не могла ничего поделать...

Не в силах совладать с собственными чувствами, я убегала гасить чужие. И сегодня я охотилась в маленьком парке возле моего последнего пристанища.

Выходила я из дома в одежде по сезону. Став иной, я всячески старалась сохранить в себе человека, но мои попытки всегда меркли на фоне этого... Звука сердцебиения, аромата крови... Такой аппетитной, такой совершенной, теплой, вкусной, приятной на вкус, дарующей жизнь... Дарующей это чувство… Чувство, что ты снова жив.

Ты чувствуешь это, и вместо всех 5 чувств, в тебе появляется только одно - желание.

Каждый раз, когда я попадаю в подобную ситуацию, моя память отключается, как и разум, и я начинаю творить...

Тихие шаги, облизывание клыков, которые прорезаются в момент желания, жжение внутри тела, где-то в зоне желудка... Переходящее по венам... Господи, как это невыносимо!

В последнюю минуту я начинаю бороться с собой, двигаюсь неуверенно и подобно алкоголику. Люди смотрят на меня с умилением, кто с удивлением, а многие и с отвращением... Но хоть кто-нибудь из них понимает, о чем я думаю в данный момент? На что я иду, лишь бы не потерять способность думать?

Слезы начинают литься из моих глаз горячим потоком, и я сворачиваюсь вдвое...

Люди продолжают проходить мимо. Как ни в чем ни бывало.. Без сочувствия, без страха…

В этот раз ко мне подошел немолодой мужчина. С морщинами. Седыми волосами. Но одетый солидно: с выутюженными брюками и довольно дорогим галстуком. Я смотрю на него, но вижу его измученную жену, которая кричит ему после ссоры в спину: "что б ты сдох!"

Сначала я качаю головой, ну, зачем она так? Он ведь действительно может не выжить... И я хватаюсь за последние запасы терпения… А он?

-Из-за таких наркоманов, как ты, мы все и страдаем!

Какой же урод... В этот момент думаю: "Может убить его и все дела?" Но нет же... Я выдержу... Я смогу... А он будет жить...

И тут судьба вносит свои коррективы...

Ко мне подходит юноша... Симпатичный юноша с зелеными глазами и милыми ямочками на щеках. Он одновременно смущается и возмущается, и это выглядит так прекрасно...

-Простите его, хоть он был столь груб... Давайте я вам помогу?

Зачем? За что? Где справедливость?! Почему остается жив мерзкий и грубый старик, в то время как еще совсем молодой юноша на грани смерти?..

Я не верю своим глазам и качаю головой. Я не могу! Я не могу так поступить! Нет! Нет! Я…

И в этот момент случается это. Рубильник. И все. Нет меня, есть зверь...

Я хватаю его и с нечеловеческой силой тяну в тень деревьев. Он сопротивляется, кричит, он испуган! В его глазах, так похожих на глаза моего отца, я вижу страх, и перед моим взором появляется папа. Он испуган, в шоке, не может поверить! Папа пытается что-то сказать, но я вижу его слезы и последнее, что он успевает сказать, это: "Моя девочка..."

Я отпускаю, нет, я отбрасываю парня и начинаю корчиться от боли. Жажда и совесть борются во мне, как лед и пламень. И вроде бы лед гасит обжигающую меня жажду, и все бы хорошо, но... От удара об землю его череп проломлен, и из раны бежит кровь... Огонь победил. Я теряю в последний раз контроль и выбираю свою "жизнь" в залог его... И пока я насыщаюсь, захлебываясь сладкой кровью, я еще не подозреваю, что теперь и этот человек будет присутствовать в моих снах.. .В обещанных мне кошмарах.

Насладившись им сполна, меня отпускает, и я с ужасом смотрю на кровь на своих руках. Не могу поверить, что я способна на такое... И я бегу. Домой. А точнее туда, в свое логово...

Перестав быть человеком, я потеряла понятие "дом". Отныне только убежища и логово, так как у зверя нет дома, а я больше не человек...

Вбегаю в домик, едва не сломав дверь. Слышу, как скрипит старый пол, но меня это не волнует. Я бегу в свою комнату. И стоит мне только туда забежать, я чувствую это... Привкус наказания - мои воспоминания о жизни...

Мне три года, я сижу на детском трехколесном велосипеде и боюсь пошевелиться.

-Майя, давай, жми педали, девочка моя!

Я поворачиваюсь на папин голос и давлю в себе улыбку. Показываю свое недовольное лицо, мол, ты переоцениваешь мои возможности, пап! Но его зеленые глаза вызывают во мне улыбку, и он с распростертыми объятиями спешит ко мне. Мой папа! Самый лучший! Вот он, рядом! И я нажимаю на педали... Я уменьшаю расстояние между нами и заливисто смеюсь. Я в детстве. А я настоящая?

Я рыдаю на кровати, измазанная чьей-то кровью и желающая покоя... Когда же он наступит?

В комнате появляется он. Якобы мой наставник, но я называю его просто Родрик. Именно он сделал из меня зверя, или как говорит Родрик, "пробудил" меня.

В его взгляде читается отвращение, но куда меньшее, чем то, что я чувствую к себе. Однако вместе с тем он смотрит на меня удивленно. И тут...

Он хватает меня за волосы и представляет себя в боулинг-клубе. С учетом того, что моя голова- это шар для боулинга, а стена- это кегли, Родрик выбивает страйк, но вместо радостных возгласов победителя, я слышу его крики.

-Черт тебя подери, Мейбелл! Я чувствую себя ученым, который создал Франкенштейна, но этот чертов Фрэнки ни хрена не рад!

Я чувствую одновременно злость и обиду, хотя на далеком заднем плане маячит благодарность Родрику за то, что он отвлек меня от внутренних страданий.

Из меня вырывается звериный рык:

-Я не Мейбелл! Она была человеком! А я... У зверей нет имени!

-Да ты не зверь!

Каждый раз, когда я упоминала это слово, Родрик приходил в ярость. И в этот момент, вместо того, чтобы вступить с ним в схватку или продолжать орать ему в ответ, я вновь заплакала... И это, пожалуй, было единственным, что осталось от меня...