Наказание браком доктора - попаданки

Пролог

- … а потом у нас будет трое детей, - пылко произнес светловолосый красавец, заглядывая мне в глаза.

Я слушала его уже минуты две. И пыталась себе ответить на вопрос: «Кто он?».

Помимо этого было очень много вопросов.

Что я делаю в карете? Почему на мне платье, напоминающее музейную штору? И почему у меня так быстро отросли волосы?

Вчера под вечер на меня напал корпоратив. И я не успела отбиться. От рук я слегка отбилась, но не настолько, чтобы привезти трусы в кармане шубы.

Карета куда-то спешила, а красавец что-то высматривал в окно.

- Мы обвенчаемся в первой часовне, которая попадется нам на пути! – красавец схватил меня за руки. – Я так давно мечтал об этом!

Не успела я ничего сообразить, как вдруг лошади пронзительно заржали, а на карету что-то упало. Мимо окна пролетел какой-то мужик, кувыркаясь по земле. Мы продолжали ехать, но как-то странно! Карету качало из стороны в сторону!

Впрочем, длилось это недолго!

Еще один удар, и меня скинуло с сидения на пол. Карета накренилась, а по крыше резануло так, что остатки корпоратива возмущенно заорали: «Тише!».

Карету опрокинуло, и вместе с ней меня. Запутавшись в платье, я попыталась выбраться, слыша страшный рев и звук, словно кто-то решил выбить половички из окна. Что-то мне подсказывало, что вряд ли, за нами гнались, чтобы похлопать коврики.

Карету еще раз тряхнуло, а я ошалела выбралась из нее, словно меня родили повторно!

- Не трогай ее! – заорал беловолосый, доставая саблю с золотой кисточкой. Вид у него был не очень мужественный. Поцарапанный и растрепанный. Поэтому я решила подбордрить его!

- Правильно! Вмажь ему! – выполнила я свой женский долг, мотивировав мужчину на подвиг.

- Не бойся, я сумею нас защитить! – рявкнули мне, а я решила не задерживаться и мысленно пожелала красавцу удачи, всех благ, счастья и долгих лет жизни!

И тут я увидела огромную крылатую тень с горящими глазами.

У меня стоял извечный вопрос: «Дать?». Дать деру, или дать дубу?

И я решила бежать. Наверное, на улице стоял мороз, но спасибо чудовищу, я его не чувствовала! Отсюда вывод. Если нет возможности купить приличную шубу, запасайтесь чудовищами на зиму!

Вокруг был зимний лес и бесконечная дорога, уходящая в мутную снежную даль. Спотыкаясь о намёрзшие глыбы льда, я мчалась по колее, путаясь в пышных юбках.

Не спрашивайте куда! Сама не знаю! Но похолодевшая попа твердила, что любое «туда» будет правильным, если рядом не будет этой твари.

- Полиция! Полиция! – орал белый где-то за спиной. - Прощай, полиция!

Внезапно мне стало его жалко. И не дожидаясь, когда он начнет прощаться с пожарными и скорой, я бросилась обратно.

В лесу раздался пронзительный крик, а следом и чудовищный рев.

Плохая была идея!

Я развернулась и бросилась бежать подальше от кареты.

Внезапно передо мной с грохотом приземлилось разъяренное чудовище, похожее на огромного крылатого льва. Размером он был с немаленького бычка. Его глаза жутко сверкали янтарным светом, словно драгоценные камни. Чудовище, видимо, решило, что сегодня у него ужин из двух блюд, поэтому шагнуло ко мне за добавкой.

Я выставила вперед дрожащую руку.

- Хорошая киса, - дрогнувшим голосом проговорила я, осторожно пятясь. – Хорошая… Ты ведь не будешь меня есть? Кисы людей не едят… Вот, ты же меня понимаешь, да? У тебя глаза умные… Понятливые… Вот молодец… Большая киса….

Внезапно я увидела, как ко мне устремляется огромное жало скорпиона. Судя по всему, оно росло прямо из кисы. С жала стекали капли, прожигая снег.

- Хорошая киса не будет меня жалить…, - выдохнула я, нервно сглатывая и выставляя вперед руку. Жало метнулось ко мне, а я шарахнулась назад. – Фу, фу…. Нельзя…. Плоха киса… Очень плохая киса…

Внезапно я увидела, что на месте кисы стоит растрёпанный и тяжело дышащий красивый мужчина.

Вот это номер! Это как вообще?!

Его светящиеся янтарным светом глаза полыхали такой яростью, что лес вокруг сам должен вызывать себе пожарных. Свирепое дыхание вырывалось из его рта и тонких ноздрей, заволакивая его лицо туманной дымкой.

Черные сапоги продавили снег, а меня грубо схватили за руку и дернули к себе. Мощная широкая грудь вздымалась в вырезе белоснежной рубашки, несколько цепочек на шее спутались в жгут.

Стальная рука откинула мою голову.

Темные нахмуренные брови, жестокий и надменный изгиб рта, делали незнакомца очень волнующим. Эта дикая, яростная необузданная красота заставила меня разучиться дышать. Он был похож разрушительный шторм.

- Отпусти, меня, прошу, - прошептала я, но не незнакомцу, а корпоративу, который все еще крепко держал меня за печень.

- Как ты могла, Фелиция! – прорычал красавец, а меня резко дернуло вверх.

Когда я пришла в себя, я увидела под дергающимися в воздухе ногами и развевающимися юбками черное пятно кареты на безлюдной дороге, лысую щетку леса и белый снег.

Огромные когти держали меня над землей, пока я слезно прощалась с корпоративом. Я мечтала очнуться хоть носом в бордюре, хоть с сотрясением в реанимацией, хоть ограбленной в подъезде, но только не в этой страшной сказке.

Я пришла в себя, когда земля была слишком близко, а я была уже согласна очнуться под забором в тот момент, когда сосед выгуливает на мне свою собаку.

Меня подбросили в воздухе, а я была уверена, что меня не поймают. Но меня поймали на руки и несли от стоящей кареты в сторону нарядного двухэтажного дома, в котором горел свет.

Огромные двери открылись, а меня тут же обняли тепло и уют, обставленного со вкусом особняка.

- Нашли?! – послышался дребезжащий голосок какого-то старикана. Он поднялся с кресла и бросился к нам.

Пролог 2

Годы протоптали на его голове изрядную лысину. Тонкий аристократический нос выглядел, как клюв.

В таком возрасте лучшее, что мужчина может вынуть из штанов, это кошелек. А то, о чем вы подумали, можно было смело сдавать в музей отдельно от обладателя.

С соседнего кресла поднялась седая женщина с заплаканными глазами и вцепилась в руку старика. Ноги ее, видимо не держали. Белый кружевной платок, сжатый в костистых пальцах, был смят настолько, что я сначала приняла его за бумажку.

- Как ты могла?! У тебя завтра свадьба! – набросился на меня этот дом престарелых. – Неблагодарная дочь! Ты опозорила нас!

- Эм… Вы про того, кого в лесу сожрали? – спросила я, на всякий случай.

Глаза старика стали круглыми, как блюдца, а пожилая дама залилась свежей порцией рыданий.

Я посмотрела в роскошное зеркало, видя вместо привычного отражения юную девушку с длинными черными волосами. От удивления, я улыбнулась, чтобы проверить наверняка.

Девушка кисло улыбнулась в ответ. Я потянула себя за локон, все еще не веря, что это я! Так удивительно и непривычно смотреть на себя и не узнавать. Словно после хорошей парикмахерской, ей-богу!

- Я вас прошу, ваше сиятельство! – старик внезапно вцепился в разъяренного красавца. – Я вас умоляю! Как джентльмен джентльмена! Не портите девочке жизнь! Она еще слишком юна и доверчива! Наверняка этот негодяй попытался увезти ее силой!

- Или обманул! - всхлипнула старуха, случайно выронив на пол платочек. Но сил наклониться за ним у нее уже не было.

- Раньше надо было думать, - зарычал растрепанный красавец. От такого яростного напора, я бы не решилась подходить к нему.

Эм… Сказать им, что он чудовище, или здесь это в порядке вещей? Несколько раз я ущипнула себя, чтобы убедиться, что это не сон. И от того, что это никакой не сон, мне стало еще тревожней. Если я сейчас скажу, что он чудовище, то вдруг он нас тут всех разорвет, на много маленьких девственниц. Лучше промолчу и посижу в кресле.

Незнакомец метался, словно лев в клетке, а потом остановился и сделал глубокий вдох.

– Чем она раньше думала? – словно огрызнувшись, произнес красавец, опираясь руками на роскошную каминную полку. На полке стояла ваза с каким-то блеклым веником цветов и золотая статуя в виде того самого чудовища, которое оказалось «хорошей кисой».

Значит, здесь это в порядке вещей. Отлично. Дайте мне прийти в себя, чтобы я смогла нормально соображать. Так, Виктория, собери глаза в кучку …

- А чем вы думали, когда вы ее возвращали? – произнес отчаянный старик. Незнакомец бросил на него молниеносный взгляд. Таким взглядом можно и на части разорвать. Что он видимо, мысленно и сделал.

- Хорошо, - произнес красавец надменным голосом. Старик со старухой обменялись взглядами. – Свадьба завтра состоится. Вот только в брачный договор, я внесу некоторые изменения.

- Все, что угодно, - выдохнул старик с облегчением. Я осторожно искала глазами дверь.

- Брак будет фиктивным! Это раз! – ледяным тоном произнес красавец, а строчки испарялись из договора, словно дым. – Второе. Никаких наследников от нее мне уже не нужно. Я не собираюсь с ней спать.

- Это так неприлично, - шепотом зашлась старуха, но старик шикнул на нее, и она умолкла.

- Договор заключается не навсегда, а лишь на год, - отчеканил красавец. Еще одна строчка испарилась, а вместо нее появилась другая.

Старик округлил глаза, но возразить что-то побоялся.

- Этого вполне достаточно для соблюдения приличий. Никаких прав на мое состояние. Дальнейшая судьба вашей дочери после развода, мне не интересна. Можете забирать ее обратно! – произнес красавец, свернул глазами. – Подписывайте!

Старик подписал дрожащей рукой, а потом вздохнул и скорбно посмотрел на старуху. Листок очутился в руках старика, а тот с укором посмотрел на меня и, вздохнув, убрал договор в ящик массивного письменного стола.

- Всего хорошего, - выплюнул красавец, дернув меня с кресла. И тут мне на секунду показалось, что все это не сон. Поэтому на всякий случай, я решилась на подвиг.

- Я не ваша невеста, - попыталась спорить я, упираясь изо всех сил.

- Ты фиктивная жена! – рыкнул незнакомец, сдирая меня с кресла вместе с подушкой.

- Меня зовут Виктория Евгеньевна Немирова! Я вижу вас в первый раз в жизни! Вы меня неправильно поняли, - я попыталась отбиться, но резким движением у меня отбили всю охоту отбиваться. – Я не … эм… Как ее! Ну полиция…. О! Фелиция! Я совершенно другая женщина! И я не знаю, как оказалась в ее теле! Сама в шоке! Я гинеколог районной женской консультации! Виктория Евгеньевна Немирова! Второй этаж кабинет номер восемь! Я – не она!!!

- Мадемуазель, я тоже не тот очарованный вами Элеон, - произнес красавец голосом, от которого на душе образовывалась корка льда. – С этого момента для вас я ваше сиятельство, герцог Мажестрис . Обращаться ко мне так, а никак иначе.

- Я не она! – крикнула я в ему в лицо, в надежде, что мне поверят. Снежинки больно жалились, а я пыталась трепыхаться, когда меня вынесли из дома.

Опомниться я не успела, как меня дернуло вверх. В снежной кутерьме вырисовывались очертания огромного замка, в распахнутое окно которого мы влетели.

Очнулась я на ковре с испуганным сердцем, на всякий случай ощупывая себя. В комнате царил бардак. Разодранная и разбитая мебель, свидетельствовали о бурном темпераменте владельца. О, вот это уже знакомо. Теперь обстановка напоминала место, отгуляли кооператив десять очень интеллигентных женщин благородной профессии.

Только сейчас я поняла, что его ярость никуда не пропала. Она просто затаилась, словно дикий зверь, чтобы сейчас броситься на меня.

- Я обещал вас не трогать, как человек, - произнес красавец. – Но как зверь , я вам ничего не обещал!

Глава 1

В этот момент его глаза сверкнули яростью. В его руках было ажурное женское кольцо, видимо, предназначенное той самой Фелиции. Неподалеку лежала разбитая бархатная коробочка.

Если он в такой в гневе, то представляю, какой он любовник! Мужик из серии: «Здравствуйте, соседи! Извините, мы тут случайно проломили стену!».

Со стола, который раскорячился посреди комнаты, слетели бумаги, разлетаясь по полу. Страшные когти, внезапно появившиеся на человеческой руке, с душераздирающим звуком процарапали крышку дорого стола.

До моего появления в комнате досталось всем. Кресла были сломаны и разорваны, словно на них тренировался маньяк – потрошитель. На ящике стола виднелся след от когтей.

- Ыыыы! - сморщилось все внутри от душераздирающего звука.

Коготь царапал полировку, а мы с корпоративом выли, словно стая волков.

« А ты котика заведи, если тебе одиноко! », - вспомнила я хохот коллег.

«А что? Я такая страшная? А то мужика рекомендуют симпатичным девушкам, а кота тем, у кого нет никаких шансов!», - смеялась я, поедая закуски.

«Возвращаешься, а он тебе радуется! Котики, они беспроблемные! В отличие от мужиков!», - возражали коллеги.

Так вот, этот котик радовался моему возвращению со страшной силой. А уж как радовался котик моему уходу, представить страшно, глядя на будущие дрова для камина.

- Прекратите так делать! – сморщились мы с корпоративом, когда нервный коготь оставил глубокую борозду на крышке стола.

Сейчас я бы не отказалась от пресветлого рыцаря без страха и упрека, который скачет во весь отпор с криками: «Я спасу тебя, принцесса!» и везет мне бутылку минералки без солей и газа!

Глава 2

- Я вам говорила уже, что я – не ваша Фелиция. И не знаю, что делаю в ее теле! - буркнула я, чувствуя, словно меня прихлопнуло мешком усталости.

Нет, все! Больше никаких корпоративов! Если, конечно, выберусь!

– Думаете, я вам поверю? Я знаю, что вы скажете все, лишь бы я оставил вам жизнь! Я уже почти успокоился, а вот зверь вряд ли! Так что будьте осторожны! – ледяным голосом предупредил красавец, тряхнув гривой волос. Темные волосы скользнули по его шее, а плечи расправились.

- Вот сами ему и скажите, - выдохнула я. – Ваш кот, вот вы с ним и разговаривайте!

- Что?! – прорычал красавец, со звоном бросив красивое кольцо на пол. Оно отлетело и срикошетило от стены, затерявшись среди бардака.

Через мгновенье столу плавно двигалось огромное чудовище, поигрывая скорпионьим хвостом.

Все, что еще оставалось на столе, летело на пол и разбивалось. Сложенные крылья почти сливались с темной шерстью, от того казалось, что никаких крыльев нет. Походка чудовища была плавной, бесшумной и очень грациозной.

Так, меня отчитывает кот, за то, что я решила его бросить.

- А я еще хотела завести кота, - пробурчала я, глядя на скорпионье жало, с которого капали капли, прожигающие стол и ковер.

- Не надо меня заводить! Я уже завелся! – бросилось на меня чудовище, и тут я испугалась ни на шутку, когда надо мной нависла усыпанная страшными зубами пасть. Несколько рядов страшных зубов готовы были откусить мне голову.

Внезапно меня развернули, а я увидела, как мне на грудь легла тяжелая лапа.

Через минуту я увидела, что надо мной нависает тяжело дышаший человек.

- Правило первое. Не покидать своих покоев! Это ради вашей безопасности, если вы хотите дожить до развода! – ледяным голосом произнес красавец. – Зверю понадобится несколько дней, чтобы успокоится! Я на это надеюсь! Вы обязаны вести себя безупречно. Ни что не должно давать мне повода вас прикончить. Особенно завтра на свадьбе! Я улыбаюсь, вы улыбаетесь. Мы делаем вид, что ничего не случилось! Вам понятно?

Глава 3

Кто-то говорил, что объяснять что-то котикам бесполезно. И дрессировке они не поддаются! Мне срочно нужен Куклачев.

- Еще раз! – простонала я. – Я – не Фелиция! Я другая женщина! Это – не мое тело! И я не знаю, как в нем очутилась! Поэтому ищите свою Фелицию и все претензии к ней!

- Посмотрим, - послышался ледяной голос. Рука дернула колокольчик, спрятавшийся за стеной. – Проводите мою невесту в ее покои!

В дверях появилась молодая русая девушка в синем платье с передником.

Не смотря на легкую степень наркоза, первое, что бросилось мне в глаза, это отечность. Забыв обо всем на свете, я впилась взглядом в девушку, подмечая детали. Слишком натянута ниточка с бусами на шее, легкая округлость фигуры. Я стала присматриваться к ее ногам, правда видно было плохо. О, мать! Так ты будущая мать!

- Да, ваше сиятельство, - прошелестел голосок, а глаза покорно опустились. – Пойдёмте, госпожа!

Я вышла из комнаты, бросив взгляд на красавца, который обессиленно оседел на разодранное кресло и прикрыл глаза рукой.

- А что это за животинка такая? - спросила я, когда свет от подсвечника в руке служанки выхватил из полумрака статую чудовища.

- О, это же мантикора! – изумилась девица. – Это защита, которая стоит в каждом доме! А у вас дома разве не стоит мантикора?

- Нет, - пожала плечами я, видя, как служанка округляет глаза и взглядом приписывает меня к отряду самоубийц. – А должна?

- Ну конечно! – прошептала девушка, удивленно глядя на меня, словно я с луны упала головой. – В каждом доме должна быть мантикора! Чтобы настоящая мантикора не смогла войти в дом! Придет мантикора, посмотрит, а тут уже есть как бы своя! Эти страшные чудовища боится своего отражения. И как только чудище ворвется в дом и увидит что-то похожее, то сразу убежит! Поэтому мантикор ставят на видном месте. У его сиятельства мантикора даже на гербе! Зато теперь вы под надежной защитой, госпожа!

Это было сказано с такой гордостью, что я вздохнула. Видимо, про хозяина они не в курсе!

- А! – согласилась я, глядя на живот служанки.

Значит, тут не в курсе, что герцог дерет мебель. Они думают, что он как маньяк охотится за стулом с ножом! Ух, какие тайны мне открываются! Я вообще с некоторых пор не очень люблю сюрпризы. Однажды надела перчатки, поставила расширитель, взяла зеркальце, а оттуда на меня глаза смотрят. Маленькие, светятся. Первые две мысли я пропущу, пожалуй. А глазки злющие, взгляд «контрацептивный», мол, только че-нить сунь – откушу. «Кто-то в теремочке живет?», - мысленно спрашивала я, а взгляд оттуда такой свирепый: «В глаза мне смотри, тварь!».

Глава 4

Вот так семейная пара решила разнообразить поднадоевший за годы брака процесс. А разнообразили скучную жизнь доктора.

Доктор в моем лице как могла, успокоила смущенную пациентку, назвала ее зайкой и лапушкой. А потом, вооружившись детским джедайским мечом на батарейках, только что извлеченным из лапушки, пошла объяснять юному озабоченному падавану, лет сорока, ожидавшему в коридоре, разницу между женщиной и пакетом, в который можно засовывать все, что вздумается! Дарт Вита затащила его в кабинет, одержала победу и дала юному, орущему на всю поликлиннику джедаю звезды смерти.

Тогда меня чуть не уволили. Но я не раскаиваюсь!

Беременная служанка шла рядом, искоса поглядывая на меня.

- Как давно? – осторожно спросила я, глядя на молчаливую девушку, которая вела меня по роскошному коридору огромного замка. Все вокруг было старинным и пахло исторической сыростью.

- Вы о чем, госпожа? – спросила девушка тихим приветливым голоском, в котором сквозила усталость.

- Срок какой? – теплым голосом поинтересовалась я, глядя на перешитые пуговки передника. «О, что-то тесен мой наряд, что прежде был широк. И вянет, вянет нежный цвет моих румяных щек!» - вспомнилось мне.

- Я не понимаю, о чем вы, - изумленно ответила девушка. Вопрос заставил ее занервничать. Ее глаза забегали, а рука с подсвечником задрожала.Я не понимала, чего она так испугалась?

- О том, что вы ждете ребенка, - терпеливо произнесла я, видя лишь то, что выхватывал подсвечник из мрака.

- О, госпожа! – ужаснулась девушка, едва не выронив подсвечник. – Я не… Вы ошиблись!

- Ну как я могла ошибиться, - фыркнула я, глядя на животик, который был почти не заметен. И вот это меня весьма удивляло! Она что? Его чем-то утягивает? - Тошнит по утрам? Когда в последний раз были критические дни? Сколько длились? Болезненные ощущения были? Когда последний раз были с мужчиной?

- Госпожа! Я ни с кем не была! – вспыхнула румянцем служанка. Она сбавила шаг, а тени прыгали по стенам от того, что ее рука трясется. – С чего вы взяли?

Мы проходили мимо окна, а я на всякий случай заглянула в него. Не вспыхнула ли ослепительным светом яркая звезда? Не несут ли волхвы подарки?

Но нет. Ни звезды, ни волхвов.

- Тебе уже скоро рожать, - произнесла я, глядя в испуганные глаза девушки. – Хорошо, давай по-другому? Ты половой жизнью живешь?

- О, нет! Хозяин добр к нам, и никто из слуг не спит на полу! Я сплю на кровати, - гордо ответила девица приглушенным голосом.

- Погоди... Это хозяин? – внезапно осенила меня догадка. Я прислушалась к ответу, замирая на месте и глядя на живот служанки. Так, мне тут, значит, лекцию, как должна себя вести приличная девушка, а сам кошмартовский кот изменяет невесте?

- Вы о чем? Я не знаю, о чем вы говорите! – нервничала девица. – Вот ваши покои! Если вам что-нибудь понадобится, то зовите…

Девушка указала на приоткрытую дверь, а сама юркнула в темноту.

Глава 5.

Зайдя в комнату, словно там обитал десяток фамильных привидений, я осмотрелась. Вспыхнули желтые свечи, освещая кровать, на которой, должно быть, рожали мою прапрабабушку, низкий кривоногий столик «для красоты», камин в половину моего роста, ширму, трюмо, софу и будуар.

- Пятизвездочный, - согласилась я, шурша платьем внутрь. Пятизвездочный номер и пятизвездочный «внутри» встретились. И остались крайне довольны друг другом.

Я увидела графин с водой и красивые кубкм. И тут же метнулась к ним. Мне казалось, что в моем рту верблюды тянутся унылым караваном по жаркой сковородке пустыни. Как на картине в кабинете у главврача.

- Ой, мамочки, - стонала я, держась за камин и поглядывая в стакан. – Как же хорошо!

Графин кончился, а я почувствовала себя булькающим аквариумом.

Я поставила графин с остатками воды на столик, а сама подошла к зеркалу, всматриваясь в свое новое лицо. Длинные волосы были почти до пояса.

- Красавица, - решила я, заваливаясь на софу. Состояние было такое, что впору мышам мягкие тапки выдавать. В окне падал бесконечно - серый снег.

- Меня похитило зло и запретило ходить на работу. После такого хочется расцеловать зло в обе щеки, - пробухтела в расшитую подушку, одной рукой наливая себе еще воды.

Мышь?

Я прислушалась, понимая, что в замке мыши! Нет, а почему герцог их не ловит? Не порядок!

С этой мыслью я уснула.

Проснувшись от дикой жажды, я облизалась на графин и поклялась из крепкого пить только чай.

Сдувая с лица пряди, я села и стала искать глазами воду. Но воды не было. Графин был отвратительно пуст.

Я стала искать звоночек, но не нашла. Схожу – ка я за водой!

Моя рука сгребла тяжелый подсвечник со стола, который тут же вспыхнул. Открыв дверь, я стала спускаться по лестнице. Стоило мне спуститься вниз и пройти два запутанных коридора, как я услышала негромкий голос: «Может, доктора позовем! Милли, ты как?».

Глава 6.

«Мне показалось, что в коридоре промелькнула мантикора!», - послышался дрожащий голос. – «Я так испугалась! А теперь мне плохо… Ой….».

«Милли! Давай я сбегаю за доктором Миддлтоном!», - второй голос показался очень встревоженным.

«О! Нет! Только не он! Я несла хозяйке ужин, а потом увидела… мантикору! Она была возле комнаты хозяйки!», - простонал голос Милли. – «Я уронила поднос, бросилась бежать и….».

«Тише, Милли… Ты пока полежи, а я скажу хозяину…», - донесся голос и шуршание платья.

Сгорая от любопытства, я решила пойти на голоса. Они привели меня к приоткрытой двери. Осторожно отворив дверцу, я увидела служанку, которая склонилась над другой.

Я вошла в комнату, где на полу лежала та самая девушки, держась за живот.

- Ничего, сейчас пройдет, - цедил слабый голос той самой блондиночки – провожатой. Она цеплялась рукой за рыжую подругу в точно таком же платье и стонала, как героиня фильма для взрослых.

- Госпожа! - ахнула вторая служанка, тут же опуская голову. Я всучила ей подсвечник в руки, а сама бросилась к несчастной.

- Помогите перетащить ее в кровать! – рявкнула я, видя, как бедняжка кусает губы от боли.

- Нас только двое! Остальных слуг распустил его сиятельство, - лепетала девица с подсвечником.

- Давай-давай, моя хорошая, – поплевала я на руки и осторожно пытаясь поднять роженицу и дотащить ее до кровати. По пути я подвернула ногу, но боли почти не заметила. Уложив роженицу на кровать, я обернулась:

- Готовьте…

И тут я осеклась. А что здесь есть вообще?

- Что с ней? – спросила вторая служанка.

- Живот болит, - сквозь зубы процедила несчастная. – Я наверное, переела…

- Комплиментов, - согласилась я, пытаясь снять с нее одежду. – Рожает она. Несите воду, чистые полотенца, мыло, ножницы, спирт и … щипцы!

Я услышала звук, закрывающейся двери. Нога ныла нестерпимо, а я залезла на кровать, пытаясь раздеть красавицу. С ее лба текли бисеринки пота, а искусанные в кровь губы пересохли.

Я сняла с нее фартук, попыталась снять платье, но там был корсет и еще рубашка!

- Как капусту! – выдохнула я, утирая пот со лба.

Корсет был зашнурован так туго, что у меня бы глаза на лоб вылезли. Слезая я с кровати и понимая, что ножницы нужны прямо сейчас, я бросилась обыскивать комнату. Облазив ящики стола, я достала золотой ножик для конвертов и принялась разрезать тесемки корсета.

Тесемки лопались с таким звуком, словно кто-то стучит пальцем по картонной коробке.

Под корсетом была намокшая от пота рубаха. Я скинула все на пол и принялась снимать мокрые панталоны.

Ни воды, ни дезинфекции, ни щипцов, ничего нет! Как тут работать?

Глава 7.

Собрав все подушки на кровати, я подложила их бедняжке под спину. А потом бросилась к трюмо, открывая все флаконы подряд.

- О! Надеюсь, подойдет! – обрадовалась я, плеснув вонючий одеколон себе на руки и растирая их до локтя.

От меня несло так, что мухи должны умирать на подлете, а чудом выжившие рассказывать страсти – мордасти своим внукам.

- Тише, тише, - успокаивала я бедную роженицу, по лбу которой стекали капли пота. Она стонала и чуть не плакала. Ее рука цеплялась за одеяло, а из плотно стиснутых губ вырывались нечленораздельные звуки.

Сейчас бы я дала анестезию, но единственной анестезией было:

- Ты моя хорошая…. – ласково гладила я ее по голове. Скошенные от боли глаза и глухие стоны намекали на то, что анестезия так себе.

Я вспомнила про совместные роды, когда счастливый муж бегал вокруг нас с камерой до первого вопля жены. Потом он покачнулся и рухнул на пол. Пока без пяти минут счастливый отец дружил с ваткой нашатыря, мы благополучно приняли ребенка. На вопрос, а что чувствует женщина в этот момент, он получил замечательный ответ от нашей медсестры Тамары Васильевны.

- Ты представь, что тебя двадцать часов бьют по яйцам, а потом радостно дают их подержать, - ответила она, а рядом послышался глухой удар тела об кафель.

Роженица пыталась натянуть на себя одеяло, а я набросила на нее простыню, заглянув под белое укрытие и понимая, что началось. Девушка запаниковала, попыталась встать, потом схватилась за меня и заорала.

- Так, делаем глубокий вдох, - командовала я, пытаясь быть и сверху и снизу одновременно. – Закрой ротик, прижми подбородок к груди и тужься! Так, отдыхай… Все, отдыхай… А теперь снова глубокий вдох… Не надувайся! Просто вдохни!

Я очутилась под простыней, осторожно принимая маленькую сморщенную головку.

На меня взглядом пьяного хомяка смотрел мокрая и несчастная девушка, из которой я ловко вытащила беленького красивого мальчика.

- Так, мы плакать будем? – спросила я у белой попы. – Ты попал в мир где водятся жуткие мантикоры! Ты уже с порога должен орать! Ну…

Мне пришлось легонько шлепнуть его по попке, чтобы услышать первый крик.

- У, а мы оказывается горластый, да? – улыбнулась я. – Вырастешь, станешь или прорабом, или оперным певцом! Молодец! Поздравляю! Ты родился! А я просто сходила за водичкой!

- Вот, - послышался робкий голосок, а дверь со скрипом приотворилась. На пороге стояла вторая служанка, напоминая загнанную лошадь. В руках у нее был парящий тазик, на предплечье весели полотенца, а из кармана торчали ножницы. - Я все принесла. Тут и шпагат, и ножницы и нож, чтобы разрезать боль. Его нужно положить под кровать и…. Как учил доктор Миддлтон!

Я держала завернутого в наволочку малыша, глядя на очень расторопную прислугу.

- Пока вода согрелась, - начала она и умолкла, видя, как обессиленная мать лежит на красивой кровати.

- Мальчик, - порадовала я ее, прикладывая малыша к маминой груди. Мать лежала и смотрела в потолок.

- Ну, все, я оставляю вас! А теперь вернемся к главному! К поискам водички, - выдохнула я, собираясь отдать ребенка обратно, как вдруг малыш перестал дышать и стал синеть. Караул!

Я начала активно растирать его рукой возле позвоночника, ведя руку вниз, растирала ручки, грудную клетку, ушки, а потом выбросила веник цветов из вазы стала брызгать водичкой на лицо.

Все! Задышал.

- Я забираю его, - произнесла я, унося ребенка в свою комнату. – Потом принесу кормить!

По пути я заскочила в какую-то открытую комнату и схватила графин. Едва наступая на больную ногу, а я высосала половину графина, уложила ребенка на кровать, соорудила баррикаду из подушек и легла по другую сторону баррикады.

Ночь была веселой.

Три раза я доставала малыша с того света, а потом он вроде б освоился в этом мире, а я придремала.

Проснулась я от стука в дверь:

- Просыпайтесь. Сегодня у нас свадьба! – произнес ледяной голос.

Я приподнялась на руке, как вдруг послышался детский плач рядом.

Мне кажется, или мантикотик сейчас вынесет дверь?

Глава 8

Дверь распахнулась, а на пороге стоял растрепанный красавец изумленно, глядя на то, как я держу ребенка на руках. Он остолбенел и схватился за дверной косяк.

- Родился, - заметила я, опустив глаза на сморщенное личико и носик – пуговку. – Сегодня ночью.

Мне показалось, или сейчас в этом мире на одну мантикору станет меньше! Красавец был бледен так, словно он сам всю ночь рожал, и сам же у себя принимал роды.

Видимо, он еще вспомнил, что он джентельмен. Поэтому до меня долетали лишь некоторые интригующие междометия по которым впору прокладывать целые туристические маршруты.

- У нас по брачному контракту нет детей! – единственное, что вырвалось у красавца, а его рука прошлась по дверному косяку, оставив внушительные царапины.

- Так он у нас внебрачный, - рассмеялась я, сощурив глаза. – Я так понимаю, он ваш…

- Что?! – зашелся жених, свирепо дыша.

- А чей тогда? – спросила я, украдкой бросая взгляд на красавца. - Вы значит тут мне рассказываете про верность, а сами гуляете на стороне? Со служанками?

В этот момент я внимательно смотрела на красавца. Если гулял то растеряется, а вот если нет, то придется учиться быстро бегать.

- Госпожа, - послышался голос, а я увидела ту, вторую служанку. Она вежливо подвинула хозяина и бросилась к малышу.

- Мама просит его… Она хочет показать тебя папе! – послышался воркующий голос. – Папа уже сидит рядом с мамой! Пойдем!

Я вручила ребенка, а дверь а служанкой закрылась.

- Мадам, извольте одеться к свадьбе, - процедил жених, а стайка служанок, стоящих за дверью скользнула в комнату, неся белое роскошное платье с длиннющим шлейфом.

- Видеть до свадьбы невесту плохая примета, - усмехнулась я, бережно опуская ногу на пол и мысленно ойкая на все буквы алфавита. Нога распухла, а я обернулась на жениха.

От него разило счастьем на километр. Прямо счастливые флюиды растекались вокруг, неся счастье и радость всем, кто не успел увернуться.

- Видеть невесту до свадьбы в объятиях другого, тоже очень плохая примета, - усмехнулся он, с грохотом захлопывая дверь.

Меня вымыли, а потом принялись наряжать, словно елочку, а я сидела и думала. Раз брак у нас временный, и мне ничего не перепадет, то нужно что-то думать.

Служанка взяла со столика красивую расческу, напоминающую ручкой рог единорога, и стала расчесывать мои волосы.

«Если я хочу вернуться обратно, то вряд ли в этом мире найдется волшебник, который готов вернуть меня бесплатно! Осталось выяснить есть ли поблизости какой-нибудь колдун и сколько местных хренасий он берет за прием!», - рассуждала я, глядя на многоярусную прическу.

- А здесь неподалеку есть волшебник? – осторожно спросила я у девушек. Они переглянулись.

- Конечно есть! Целых два! – переглянулись девушки. – Добрый Волшебник берет за прием сто астралей, а злой - триста.

Спасибо, буду знать! Я так понимаю, что добрый волшебник от злого отличается только ценами!

- Идите лучше к злому, - полушепотом предложила мне девушка, расчесывающая кончики моих волос.

- Это еще почему? – спросила я полушепотом.

- Он надежней, - шепнули мне, продолжая марафетить меня к предстоящей церемонии.

«Это значит, мне нужны будут деньги!», - согласилась я. – «Дело за малым! Заработать! Или он что думает? Что я буду сидеть год, сложа руки и надеяться, что вдруг ко мне проснется неземная любовь?».

Меня попросили встать, одергивая роскошное платье. Я обернулась, слыша, как за мной шелестит длинный шлейф.

- Ох, ах, - хромала я на выход, стараясь не наступать на больную ногу.

- Хозяин просил поторопиться! Гости уже съезжаются! – распахнулась перед носом дверь.

- Иду-у-у, - произнесла я, осторожно выходя в коридор.

О, сколько дивных и новых слов я вспомнила, наступая на вывихнутую ногу. Сколько витиеватых эпитетов родилось в моем мозгу, когда я увидела лестницу, по которой мне предстояло спуститься. Где-то внизу слышался шум голосов и смех.

- А вот и наша красавица – невеста! – объявил голос, а все ахнули, когда я стала сползать, налегая на перила.

- Он ей ногу сломал за измену, - послышался шелест голосов, а я посмотрела на жениха.

Глава 9.

Если раньше он был просто красив, то сейчас это был мужик общественной мечты. Жгучие темные волосы были зачесаны так, то распадались локонами, алый наряд подчеркивал широкие плечи и осанку. Он стоял в профиль, но медленно оборачивался на меня, пока я скользила животом по перилам.

- Вообще-то, я подвернула ногу, когда принимала роды у служанки, - обиделась я, видя, как бледный жених направляется ко мне. По взгляду было понятно. Он шел убивать.

- Вот теперь точно! Сломал, - зашептались гости еще усердней. Отец и мать Фелиции стояли, как две статуи, глядя на меня. Глаза у них были такие, словно они с непривычки посмотрели новости.

- Вы издеваетесь? - едва слышно произнес ревнивый мантикотик, подлетая ко мне.

Он взял меня за руку и поднес ее к губам, запечатлевая нежный поцелуй.

- Улыбайся, - прошипел он в мою руку, сверкнув глазами. – А не то я вас укушу!

- А я сообщу всем, что вы меня укусили, - негромко ответила я, стараясь не наступать на больную ногу. – И даже покажу!

- Неблагодарная, - послышалось шипение. – Я пытаюсь спасти твою репутацию.

- О, я просто моя дорогая невеста так торопилась на свадьбу, что подвернула ногу на лестнице, - заметил громко жених. – Пошлите за лекарем!

А вот это хорошая идея! Нарядная служанка бросилась прочь, пока я опиралась на перила. Гости разошлись ни на шутку

- А вы слышали, что невеста вчера вылакала бутылку виски и сбежала со своим любовником? – слышался шелест тихих голосов. – Я уже даже пожалела, что сделала прическу заранее! Я была уверена, что свадьба не состоится!

- Да что вы такое говорите, - слышался еще один женский голос. – Это же так ужасно! Целую бутылку! Одна! Это так неприлично!

- Наверное, она очень торопилась сбежать, раз по пути сломала ногу, - послышался чей-то вздох.

- Говорят, что герцог за это спустил ее с лестницы, - шелестели тихие голоса.

- Однако ж, свадьба состоялась, - заметил мужской голос.

- Даже помечтать не дает, - обиделись женщины.

Послышался топот ног, а к нам спешила служанка.

- Я связалась в целителем. Он уже выехал из столицы. И прибудет через три дня! – отчиталась служанка.

Местная скорая помощь настолько скорая, что вместо врача выезжает уже патологоанатом! Хотя, кажется, мне это только на руку!

- Кхе-кхе, - напомнил о своем присутствии пузатенький мужичок. Он чинно стоял под аркой из роз, прижимая к груди книгу. На нем было розовое одеяние в пол, а сам он напоминал какого-то блаженного.

- Мне что? Теперь весь вечер вас носить на руках? - послышался гневный шепот, а я почувствовала, как меня поднимают на руки и несут в сторону алтаря.

Ездовые мужчины в моей жизни встречались редко. Наверное, потому что мужчины с сильными руками водятся только в рекламах и на фотографиях.

Меня поднесли к алтарю и остановились.

- Дорогие жених и невеста. Дорогие гости, - нараспев умиротворенным голосом произнес местный священник. – Во имя богини любви сегодня я имею счастье заключить этот брак. Ептить, капец-капец-капец!

Глава 10

Душистый запах роз окутал нас, а страницы книги прошелестели. Жрец поднял на нас глаза и ласково вздохнул.

Мне кажется, или я слышу, как скрежещут чьи-то зубы возле моего уха?

- Кто это? – спрашивали гости, присматриваясь к жрецу.

- Говорят, это Бесподобный Фогс! - перешептывались гости, пока я под аккомпанемент скрежета зубов слышала размеренный голос священника.

- Согласны ли вы, ваше сиятельство Элеон Мажестрис взять в законные жены Фелицию Ле Мар, быть с ней в череде бесконечных мигрений и в «ах, что-то мне не хочется сегодня!»? Согласны ли вы стать ей поддержкой и опорой, когда она выходит из кареты? Готовы ли вы ни смотря на выражение лица и отсутствие признаков жизни в первую брачную, ночь исполнить свой супружеский долг? Согласны ли вы не проигрывать в карты сразу все приданное невесты? Готовы ли вы ловить ее во время бесконечных обмороков и уворачиваться от летящего в вас сервиза?

- Согласен, - скрипнул зубами мой носильщик.

Я посмотрела на священника, понимая, что он подкинул мне парочку идеек!

- А вы, Фелиция Ле Мар, согласны ли вы взять в законные мужья Элеона Мажестриса, отпускать его в бордель по пятницам, рожать ему каждый год по ребенку, трепать ему нервы истериками и бросать в него фамильный сервиз за то, что он не купил вам платье, не разговаривать с ним неделями, но по приезду гостей делать вид, что все хорошо? Готовы ли вы терпеть бесконечную череду актрисулек и содержанок? Согласны ли вы, не ругать мужа, когда кредиторы вынесут из дома последнее?

- Эм… Согласна, - буркнула я, все еще сидя на руках

- Вот и славно. Объявляю вас мужем и женой. Пусть никакая «ах, какая шляпка! Купи-купи-купи!» и «Дорогая, я сегодня проиграл в карты все! Я у себя, пока не беспокой! Тыдышь!» не разлучат вас! – смахнул скупую слезу Бесподобный Фогс.

Он закрыл книгу, прижал ее к груди. На обложке было написано «Как правильно собирать и разбирать карету. Пособие для начинающих «Я все сломал!».

- А что это за книга? – удивилась я, не веря своим глазам. Я ожидала увидеть что-то другое, но не пособие по ремонту карет!

- Ах, читаю, когда скучно, - заметил беззаботным голосом Бесподобный Фогс. – Очень занимательное чтиво! Все рекомендую! Как говорится, век живи - век учись! А мне еще обратно ехать! Так, где я тут остановился? Ага, рессоры…

- Поздравляем! – послышались голоса гостей.

- Но это еще не все! – послышался голос, а я видела, как Бесподобный Фогз уткнулся в книгу. – Чтобы скрепить узы брака жених поцелует невесту!

- Давайте обойдемся без этого, - негромко произнес герцог, поглядывая на меня. – Я же просил без поцелуев.

- Но таковы правила, - развел руками Фогс. – По-другому никак.

- Хорошо, - произнес герцог, а я вдохнула и забыла выдохнуть. Неужели мы сейчас будем целоваться?

Я повернулась к жениху, видя, как от ярости потемнело в его глазах. В них плескалось столько ненависти, что в тот момент, когда он прижался к моим губам, я почувствовала, как страстно меня ненавидят!

Это было настолько страшно, страстно и разрушительно, что мне показалось, я не переживу этот поцелуй.

Ни один нормальный мужчина не стал бы так целовать девушку. Если у него вообще были к ней чувства. Казалось, он задыхался, высказывая мне все, что прячется за маской равнодушного спокойствия.

Отшатнувшись от моих растерзанных поцелуем губ, он окинул меня победным взором.

Бесподобный Фогс посмотрел куда-то на потолок, оторвавшись от книги.

Я тоже посмотрела, не зная, чего ждать. Но ничего не случилось.

- Богиня Любви просто отвлеклась, поэтому не видела! Эм… Давайте – ка еще разочек, – чинно произнес Бесподобный Фогс, даже не опуская глаз.

Я еще от первого поцелуя не отошла, а вот от второго точно отойду в мир иной!

Вдруг этот зверь решил поцеловать меня еще раз – но теперь я стала отвечать ему так страстно, как только могла.

- Я слышала, что герцог, когда делал предложение, снасильничал прямо в комнате, чтобы ответ был положительный? – послышался отчетливый женский голос.

- И это он только с ее бабушкой разговаривал! – согласилась вторая курица.

Поцелуй разорвался, а я никак не могла угомонить свое сердце. Моя рука судорожно цеплялась за кружево его воротника. Ничего себе! Я так никогда не целовалась!

Фогс посмотрел наверх, что-то пытаясь там высмотреть, а я выдохнула и облизала губы.

Глава 11.

- Видимо, придется ее разочек, - благодушно заметил Бесподобный Фогс, вздохнув на меня и на жениха. – Мне кажется, у вас не хватает страсти. Знаете ли, в моей практике уже был такой случай, когда жених попался такой вяленький. Да и невеста не лучше. Пришлось их … того! Губами слепить!

- А может так и оставим, а? - прошептала я, понимая, что следующий поцелуй меня точно прикончит.

- Значит, страсти мало?! – произнес герцог, сжимая меня как котенка.

Меня поцеловали так, что я чуть не свалилась в темное жерло открывшейся под ногами бездны.

Но снова ничего не случилось! Гости уже нервничали и переглядывались. Кто-то яростно обмахивался веером, а по залу пробегал тревожный шепот.

Бесподобный Фогс превращался в Беспощадного.

- Возможно, вы просто не умеете правильно целоваться, - беззаботным, от того и раздражающим голосом, произнес Фогс, поджав губы. – Это я предположил! Знаете ли, в моей практике был такой случай, когда молодые вовсе не умели целоваться. Стоят такие два одуванчика, смотрят, глазками хлопают, а что делать не знают. У меня для этого даже куколки специальные есть.

Фогс полез в карман и достал куклу жениха и куклу невесты, а потом смачно прижал их друг к другу.

Но на этот раз я решила взять инициативу в свои губы. Распаленна,я я пошла в атаку, вспоминая как в детстве всем двором, тискали котенка. Герцог обалдел от такого напора, а потом решил вернуть себе инициативу, снова яростно впиваясь в мои губы.

- Ну, что там? – переглядывались гости, посматривая в сторону накрытых столов.

- Даже не знаю, - надул щеки Фогс, выпуская воздух. Он снова посмотрел наверх, а я думала о том, что дело может быть во мне? Может, это из-за того, что это не мое тело?! Откуда это может знать богиня?

- Как твоя гадская богиня хочет, чтобы мы целовались?! – спросил герцог, яростно дыша. – Может, где-то есть инструкция! Губы туда, губы сюда!

Я чувствовала, что нацеловалась за все женское одиночество!

- Инструкция есть только к первой брачной ночи, - порылся в карманах Фогс. Он достал смятый листок и протянул его нам, скромно опустив глаза. – Если что с бантиком это – девушка.

Глава 12

Я смотрела на схематические рисунки, напоминающие пособие для продвинутых йогов – гимнастов.

Если со мной решаться такое воплотить, то я требую бригаду неотложки на низком старте возле кровати.

- А это что? – полюбопытствовала я, немного склонив голову. – Он ее ест?

- Нет, это поза называется цветочек! Женщина – это цветок! – благочинно пояснил Бесподобный Фогс.

- Поэтому она даже пальцы на руках расставила и на ногах? - спросила я, пытаясь осмыслить, сколько нужно тренироваться, чтобы так вот зависнуть на… Ну, назовем его … стебелек!

- В мои обязанности жреца входит придумывание новых поз, в которых влюбленные могут выразить любовь друг другу! Вот это бабочка!– чинно произнес Бесподобный. – Красиво, не так ли?

- Они что? На крыше? – спросила я, дернув глазом.

- Нет, здесь нужно обязательно упасть с кровати, - скромно вздохнул Бесподобный.

- А почему его нога у нее во рту? – спросила я, глядя на следующую позу.

- Да что вы говорите! Быть такого не может! - возмутился Бесподобный, рассматривая рисунок. – Ну да! Это не его нога у нее во рту, а ее нога у него во рту! Я же говорю, что быть такого не может! Ну? Может, позу поменяем и снова поцелуемся? А то ваш брак все никак не освещается!

С остервенением, достойным лучшего применения мы лобызались, тихо ненавидя друг друга. Мы уже были и милыми голубками, и целомудренными юнцами, меня дважды пытались сожрать поцелуем.

Я чувствовала себя засоренной раковиной, в которую всасывается похотливый вантуз. А где-то внутри под ропот гостей нарастало такое дикое желание, что я уже не знала, что и придумать. Никогда в жизни я так не хотела мужчину. Еще бы! Столько целоваться с ним! Моя рука покоилась на яростно вздымающейся груди мужа. И я не могла понять, это он так сильно меня ненавидит, или хочет?

Поцелуи стали дольше и темпераментней. А я уже поглядывала, есть ли среди гостей дети. Так, на всякий случай.

Гости негодовали. Они что? Приехали на свадьбу смотреть на поцелуи?

- Ой! – внезапно послышался женский голос сверху, когда меня вывернули так, что я вцепилась в кружевной воротник жениха и потянула его в сторону. – Так, отвлеклась! Извините! Одну минутку!

Я опешила. Я была уверена, что никакой богини нет и в помине, а тут голос. Гости ахнули, а откуда-то на нас полился розоватый, искрящийся свет.

Она правда существует?!

- Лепестки, лепестки… Ептить! – слышался голос, а сияние окутывало Бесподобного и нас.

Несколько розовых лепестков упало на алтарь.

- Капец-капец! Что кончились? Давай, работай! – доносился голос, а кто-то что-то вертел, судя по звуку. – А, нет! О!

И тут на нас упал целый ворох розовых лепестков, едва не сбивая с ног.

- Многовато получилось, - послышался вздох сверху, а свет стал исчезать.

Когда лепестки улеглись, гости потребовали танец молодых!

Какой танец?

Я посмотрела на мужа, как бы спрашивая, оно нам надо? Ответом мне послужил обжигающий страстной ненавистью взгляд.

Я – инвалид, ножка болит. Раненых приличные мантикоры не едят. Пошел вон отсюда, падальщик!

Глава 13

- Люблю, когда молодые танцуют. Хотя бы суставы не хрустят! – прослезился Беспардонный Фогс, пока гости активно хлопали и рассыпались в поздравлениях.

Меня спустили на пол. Судя по состоянию ноги, тут будет полька с прихрамыванием.

Грянула романтическая музыка. Через десять минут я поняла, что еще никогда так не танцевала! Все эти грациозные па ногами, все эти наклоны…

Я посмотрела на мои ноги, которые висели над полом и на руку, на которой я сидела.

- Оу! Как некультурно! – прокатилось по залу. Судя по не довольному ропоту, в приличном обществе принято танцевать так, словно между вами беременный арбуз. С постными лицами, словно пребываешь в последней стадии депрессии.

Такой экспрессии люди еще не видели. Туфелька отлетела в сторону гостей и попала на стол в тарелку, обрызгав всех окружающих соусом. Вторая туфелька решила не отставать и устремилась туда же на третьем круге.

- Браво! – кисло аплодировали голодные гости, с кислыми улыбками. Всем видом они намекали, что второй раз они к нам не придут ни за какие коврижки!

- Как приятно смотреть, когда два сердца сливаются воедино! - смахнул слезу Бесподобный Фогс, смешивая два бокала с нарисованными сердцами в третий и выпивая все это залпом. - Но вы тоже неплохо смотритесь вместе!

Это он нам!

Танец хоть и был невероятно длинным, закончился, и нас стали поздравлять так, словно проклинают.

Гости жадно набросились на еду, разбирая тарелки и десерты.

- Пусть любовь преодолеет все шторма и найдет тихую гавань! – выдал Беспардонный Фогс, направляясь к столу. – А то любовь, чую, не дойдет, а в тихой гавани все сожрут без него.

Он покачнулся и взмахнул руками.

О нас забыли все, тут же переключившись на свежие сплетни. Кучки гостей шушукались, смеялись и звенели приборами.

- Что за свадьба без дуэли! – объявил Беспардонный Фогс, позвякивая вилкой о бокал. – Могу наступить кому-нибудь на подол!

Гости веселились, абсолютно наплевав на повод. Лишь изредка кто-то посматривал на нас.

- Любовь побеждает! – объявил Беспардонный Фогс, складывая карты обратно. – Все пойдет на нужды храма!

Меня снова взвалили на руки и понесли по лестнице, пока гости следовали за нами и желали нам счастья. Но не от чистого сердца.

- Вы помните, что нужно делать, да? – спросил Беспардонныйй Фогс, когда меня несли наверх. – Консультации не нужны? Куда, чего? Сами попадете? Помните! Если туго идет, то снимите с дамы панталоны!

- Нет! – рявкнул герцог, даже не оборачиваясь. Шум свадьбы стихал, а меня занесли в мою комнату и положили на кровать.

На мгновенье герцог замешкался, словно хотел что-то сказать. А потом бросил, как выплюнул:

- Спокойной ночи!

С этими словами он вышел за дверь, намекая грохотом, что он не мантикора, в душе он - Сквозняк.

Я села на кровати, пытаясь вправить вывих. Ай-я-я-яй! Так, теперь нужно найти тугую повязку и ….

- Фу-фу-фу! – подышала я в сторону, чтобы в глазах перестало темнеть.

- Принесите бинты и что-нибудь холодненькое! – попросила я заглянувшую служанку. Так кивнула и бросилась в коридор, шурша платьем.

- Как хорошо, я когда-то не прогуливала лекции… - простонала я сразу за жениха и невесту, с трудом проверяя ногу. Вывих не сильный. Сейчас немного поправим…

- Так! – скосила я глаза вниз на декольте, откуда показались две партизанки – медсестры.

- Бинты! – пожала плечами служанка, а я радостно схватила бинт и стала фиксировать ногу. – И как вы просили! Холодная закуска!

- Спасибо, - заметила я, глядя на то, что видела в страшных снах вместо своей попы.

Служанка упорхнула, а я осмотрелась, поставила тарелку с каким-то холодком на кровать, положив на нее многострадальную ногу.

Внезапно в комнату постучали, а потом дверь приоткрылась.

- Добрый вечер, мадам! Очень приятно познакомиться! Я доктор Миддлтон! – представился сухонький мужичок с добродушными пушными усами. При нем был потертый кожаный чемоданчик и фундаментальные знания медицины. – Что у вас болит?

- Вот! – стала закатывать я платье, показывая ногу, как вдруг доктор закрыл глаза руками. Я даже панталоны закатила, чтобы лучше было видно вывих.

- Мадам, накиньте юбку обратно! – потребовал доктор. – Я женат!

На крик вбежал герцог, видимо, ожидающий в коридоре.

- Что с ней? – спросил герцог, опрокидывая в себя бокал. В этот момент он увидел мою ногу и задранную до панталон юбку и побледнел.

Я вздохнула и накинула юбку обратно.

Доктор подошел и стал ходить вокруг моей ноги, как в музее. Он рассматривал ее издали, приглядывался, как подруги к педикюру.

Он бросал авторитетные междометия: «Угу!», «Ага!», «Ого!».

- Благодарю, мадам! – заметил доктор, а я даже привстала от удивления. – Сейчас я напишу вам рецепт.

- Погодите, а что? Осмотра не будет? - спросила я, прищурившись на доктора.

- Осмотр был! Я вас осмотрел! – кивнул доктор, удрученно вздыхая.

- И все? Ладно осмотр… А где ощуп?! – спросила я, глядя на свой холодец.

- Диагноз и так ясен, - произнес доктор, хмуря кустистые солидные брови.

Голос доктора был таинственный, загадочный. Словно моей жизни что-то угрожает!

- Я рекомендую кровопускание, - негромко произнес доктор, расстегивая чемодан. – И клизму.

Глава 14

Я, конечно, поклонник нетрадиционной медицины. Любая медицина становится нетрадиционной, от случая к случаю. Месяц назад ко мне привели девушку. С таких рисуют открытки. Душка – лапочка. Даже носочки белые. Милая красавица решила отомстить маме-папе за то, что ее не пустили на очередной сэйшн с ее бойфрендом. Идея мести родилась спонтанно и была воплощена в ванной, чтобы уставший доктор поиграла в кладоискателя.

Мой пинцет осторожно тянул то самое резиновое изделие, коим в сердцах обозвал бессердечный папашка любовь всей ее жизни. А в нем всю родительскую заначку. В голове вертелись фразы: «Я тебе что? Деньги рожу?!» и «Йохохо! И твоя вся зарплата!». «Свинья!», - зашлась маменька. «Копилка!», - подумала я, видя свернутый и липкий семейный бюджет на этот месяц. Семье предстояло отмывать деньги. Они даже решили поделиться со мной. Двумя пальчиками мама протянула мне купюру.

Я не взяла. Впервые в жизни мне захотелось быть самым честным врачом на свете.

- Будьте добры, ваше сиятельство. Покиньте комнату, - вздохнул врач, желающий искреннего добра моей пищеварительной системе.

- Я подожду внизу, - произнес муж. Впервые в его суровом взгляде проступило что-то похожее на жалость.

Живодер от медицины тем временем решил устроить моему желудку чудные мгновения, доставая из чемодана клизму, очень похожую на кальян инквизитора. Агрегат для лечения всех болезней обладал длинной трубкой и очень недружелюбным носиком.

Про гигиену намекала ворсистая тряпочка, которым его регулярно протирали.

Отполированный многочисленными задницами носик хищно сверкнул при свете свечей. Он всем видом показывал, что способен промыть даже гайморит. Если чуть-чуть не рассчитаешь глубину.

«Жопораздирающее зрелище!», - содрогнулось что-то внутри меня, когда за мужем закрылась дверь.

- Нет, - голосом, которым обычно говорят убийцы в фильмах, произнесла я.

- Мадам, у вас тяжелый случай, - вежливо и терпеливо произнес доктор, чьи познания в медицине наводили ужас на мои трепетные полушария. Говорил он так, словно я была при смерти. И только живительная клизма вдохнет в меня жизнь!

- Не стоит волноваться, - решил утешить меня доктор в преддверии нестандартных половых отношений. Хищная клизма намекала, что готова пополнить список моих мужчин. – Это улучает цвет лица!

Еще бы, аристократическая чахоточная бледность, которая возникала при виде этого чудодейственного девайса, очень шла любой даме.

- Ну, если вы боитесь, то давайте начнем с кровопускания, - заметил доктор, доставая еще один чемоданчик. По виду казалось, что в нем лежит три бокала и латунный шприц гигантских размеров на синей бархатной подложке. Модель «Комарик 007» была уже в руках доктора, твердо настроившегося отсосать!

И он отсосал!

Я резко встала, наступая на ногу, ринулась в бой. Через пару мгновений и доктор, и его чемодан полетели за дверь, узрев чудо быстрого исцеления!

Заметив ключ в двери, вставленный с внутренней стороны, я яростно провернула его, как вдруг… изящный символический ключик обломился в моей руке.

Пока за дверью чертыхался доктор, убеждая меня в том, что первые успехи лечения – не повод отказывать себе в удовольствии клизмы, я держала на ладони кусочек ключа.

Дверь была наглухо закрыта.

Прописав мне по первое число и постельный режим, доктор удалился.

Я почему-то вспомнила самого известного узника графа Монте Кристо. Но по его инструкции нужен был труп, с которым следует поменяться местами, дабы покинуть гостеприимную камеру, разбогатеть и изощренно трепать нервы обидчикам. Зря я выгнала доктора. Он мог очень пригодиться.

Гордость не позволяла мне закричать: «Спасите! Помогите!».

Спасенная попа даже не думала меня благодарить, нервно холодея, пока я ковыляла на кровать. Но прописанные самой себе тишина и покой закончились через час, когда за дверью послышались шаги. Я милого узнаю по походке! Судя по тому, как они чеканили похоронный марш, я догадалась, что это мой муж.

- Мадам, я пришел пожелать вам спокойной ночи, - в голосе мужа чувствовалась ледяная гордость. – Напоминаю, что по брачному контракту, я не собираюсь исполнять свой супружеский долг. Мои чувства к вам умерли в тот момент, когда вы своими руками вершили свою судьбу. Я вынужден буду уехать на продолжительный срок, дабы не видеть вас. Не утруждайте себя письмами. Я не стану на них отвечать.

КЛИЗМА ВИКТОРИАНСКОЙ ЭПОХИ

ЧЕМОДАНЧИК ДЛЯ КРОВОПУСКАНИЯ

Глава 15

Уезжает, значит?

- Хорошо, - зевнула я, понимая, что просить его открыть дверь было бы унизительно. Сколько бы я всего выслушала в этот момент! Поэтому я решила действовать иначе.

- Кто-то? Муж! – полушепотом произнесла я, глядя на дверь. – Прячься скорее…

Шаги, которые удалялись, тут же остановились. То, что муж отказался от первой брачной ночи, еще не означало, что жена останется плакать в подушку!

Я сымитировала возню, прислушиваясь к тому, как шаги возвращаются к двери. От улыбки мне пришлось прикрыть рот рукой.

- Куда ты под кровать! – снова завозила я руками по кровати. – В шкаф!

- Мадам! – голос мужа был очень настороженным. – Разве вы не одна?

- Одна, - произнесла я в полный голос. И тут же шепотом добавила: «Да успокойся! Не выломает он дверь! Штаны забери!».

- Мадам! Немедленно откройте! – послышался голос мужа со всей строгостью. Дверь дернулась, но не поддалась. – Я кому сказал!

Строгость переросла в рычание, а я решила усилить эффект: «В окно, дурак! В окно!!!»

Я встала, превозмогая боль, и потопала к окну. Громко отдернув портьеру, я распахнула его настеж!

- Мадам! Я выломаю дверь! - прорычал свирепый и ужасно ревнивый голос герцога, который пару минут назад рассказывал, как ему все равно.

«Прыгай! Что значит «боишься»? – прошептала я, дребезжа стеклом. – «Что значит, тебя никто не поймает! Если ты так будешь возиться, то тебя поймает мой муж!».

Клеопатра по легенде имела привычку сбрасывать любовников в пропасть после ночи любви. Видимо, чтобы потом, в компании мужиков они не рассказывали, как они Клепу … того. Но даже ей не удалось перевоспитать мужчин. А чем я хуже?

Дверь с треском вылетела, а в комнату влетел разъяренный герцог, бросаясь прямиком к окну. Призрачные рога ревнивого мантикотика приятно чесали мне самооценку.

- Где он?! – рявкнул на меня герцог, подозрительно сощурив глаза. – Отвечайте немедленно!

- Кто?! – спросила я, невинно хлопая ресничками. – В комнате никого не было. Я была одна…

- Не лгать мне! – наступал на меня герцог, а я попятилась и случайно уселась на стол.

- Кто вам лжет? – удивленно – наивным голосом спросила я, а герцог снова метнулся к окну. Он посмотрел не только вниз, но и вверх. На всякий случай. Видимо, он решил, что любовник стал ангелом от страха, обзавелся арфой, крылышками и вот-вот будет пролетать мимо нашего окна, вздыхая и что-то тренькая.

Я любовалась профилем герцога, понимая, что таки мужчин чеканят или на монетах, или на женских сердцах.

- Вы сказали, что вы уезжаете? Да? –осведомилась я, глядя на красавца, который высматривал убегающего с восьмого этажа любовника. – Ну что ж, скрепя сердце – отпускаю вас!

- Я передумал! – прорычал мантикотик, едва ли не выламывая подоконник.

Глава 16

Муж обернулся на меня, да так, что его жгучие черные волосы соблазнительно растрепались. Призрачные рога исчезли, но подозрительный взгляд остался. Ревнивый огонь в его глазах вертел меня, как курочку гриль. Вот сейчас должно заиграть жаркое и страстное фламенко!

О, дайте мне щелкающий веер и лохматое кружевами платье!

- Планы изменились, - ответил муж, сжигая меня взглядом. – Только что мне пришло письмо, что с поездкой придется повременить.

Правда что ли? Ох ты ж ментальная почта!

Твердой походкой, герцог направился к двери. Стоило его камзолу исчезнуть дверью…

- Ты там как? – шепотом спросила я, как вдруг муж коршуном влетел в комнату.

- Ты с кем сейчас разговаривала?! – ревнивый мантикотик сверкал глазами направо и налево.

- С ногой, - пожала я плечами, приподнимая юбку.

- Значит так! – произнес герцог, взглядом прожигая кровать. – Вы будете спать в моих покоях!

- Погодите, а ведь по брачному контракту было сказано, что мы спим раздельно, - невинно пожала я плечиками.

Когти расцарапали стол, пока я смотрела на это, приподняв бровь.

- Вы не имеете права покидать замок без моего разрешения! Это было в договоре! – отрезал муж. - Если я поймаю вас с любовником, я убью вас двоих!

- А меня за что? – спросила я, невинно хлопая ресницами. Мантикотик оказался рядом в считанные мгновенья.

Я откинула голову, чувствуя, как он нависает надо мной.

- Вы что? Ждете от меня поцелуя? – произнес муж презрительным голосом, не сводя взгляда с моих губ. – Вас целовал другой!

- Что? Я жду поцелуя? Вы целовали других, - отвернулась я, словно от мусорного пакета. – А если не целовали, то еще хуже! Значит, не умеете!

Когда меня спрашивали про самый-самый надежный метод контрацепции, я рекомендовала «Муж резко вышел». И добавляла «Хлопнув дверью!».

Я снова вернулась в кровать, понимая, что брачная ночь продолжается. Стоило задремать, как вдруг я услышала шаги и лязганье посуды.

В комнату бочком вошла рыжая служанка, неся поднос с ужином.

С ужином я не церемонилась, а заодно отправила служанку за льдом. Вернулась она через час, неся в подоле целый кусок айсберга. Титаник моей ноги напоролся на айсберг и блаженствовал.

- Мне нужны деньги, - вздохнула, чувствуя, что снова могу ходить. Нога, конечно, прихрамывала, но уже не болела не так. Отек спал, пока я лежала, неприлично задрав ее на тающую льдину.

Посреди ночи я проснулась от тихого шепота: «Госпожа!».

Я подорвалась, видя рыжую служанку, которая оглядывалась на дверь.

- Госпожа, я прошу вас! Не ругайтесь! Я случайно проговорилась горничной баронессы, как вы вчера ловко приняли роды… Ну, знаете, все слуги хвастаются… И … - рыжая поджала губы. – Просто баронесса Арди сама в положении. Вот у нас и зашел разговор про роды! И я сказала, что вы ловко приняли роды у служанки… Так вот, сейчас приехала карета, а в ней горничная баронессы. Она просит, чтобы вы приняли роды у баронессы… Она сказала, что повитуха уже загубила двоих детей. И баронесса в отчаянии! Она думала, что роды будут через неделю. И выписала доктора из столицы. Лучшего! Но она так натанцевалась на балу, что ей стало дурно… Сегодня вечером…

Я приподнялась на локте, пытаясь сонным мозгом вытянуть из бессвязного сбивчивого лепета все важные детали.

- Я понимаю, если вы откажетесь! Можете меня наказать… Я не знала, что горничная расскажет баронессе…. – лепетала рыжая, а я вставала с кровати.

- Платье неси! – потребовала я, а служанка удивленно посмотрела на меня. – И какую-нибудь накидку. А еще захвати одеколон, который стоит на полочке в той комнате, где рожала…. Молли… Милли…. Ну ты поняла!

- Да, - вздохнула рыжая, глядя на меня с восхищением. – У вас такое доброе сердце! Вы… вы просто святая женщина!

«Святая женщина» уже потирала ручки в предвкушении стартового капитала!

Глава 17

Через минут десять служанка вернулась с подбитым мехом плащом и флаконами, которые я тут же рассовала по карманам плаща.

- Ладно, - выдохнула я, осторожно выходя за дверь.

- Госпожа, мне очень стыдно! Правильно матушка говорила, что язык у меня длинный, а ум короткий, - причитала рыжая, пока мы негромко шли по коридору. – Ваш муж сегодня отдал приказ, чтобы вас не выпускали из дома…

- Так, возвращаешься в мою комнату, накрываешься одеялом и храпишь, как три пьяных кучера – матроса! – приказала я, слыша, как старинный ключик проворачивается в неприметной двери.

- А ключик я конфискую! – дернула я у нее из руки старинный ключ, тут же пряча его в карман.

Я вышла, видя черную карету на белом снегу. Мороз обжег кожу. Вечетр чуть не скинул с меня капюшон, когда я пробиралась по сугробам прямо к черной дверце. Неподалеку я увидела следы огромных лап. Значит, герцога в замке нет. Это хорошо!

- Тук-тук, - постучалась я, а дверь открылась. Поднявшись по ступеням, я влезла на сидение, видя трясущуюся престарелую горничную в клетчатом пончо.

- О, вы согласились! – запричитала она, когда кучер тронулся. – Это чудо! Говорят, что у вас легкая рука! А моя госпожа уже потеряла двоих детей. По брачному контракту, если в течение трех лет не будет наследников, то муж имеет право выгнать ее из дома и жениться второй раз! А срок уже вот-вот! Она была такой хорошей девочкой! И ела в детстве как птичка! А как танцевала! Я помню ее маленькие туфельки. Хотя с манерами у нее было так себе…

Я смотрела на старушку, которую судьба наняла в качестве убийцы моих нервов.

Карета неслась сквозь снежную метель, пока я звенела флаконами в кармане. Нет, ну надо же! Отплясывала на балу! В ее то положении!

- И ведь госпожа соблюдала все рекомендации докторов! – причитала служанка, пока нас несло в сторону чужого поместья. – Пила, курила, утягивала живот и на солнце почти не бывала! Я лично за этим следила!

- Чего?! – мне показалось, что я ослышалась.

- А вы что? Не знаете, как солнце вредно беременным? – округлила глаза старушка. И тут же посмотрела на меня с сомнением, мол, а точно ли я в этом соображаю.

Мы подпрыгнули, а я прижала рукой флаконы. Старушку все несло. Видимо, от нервов. А я обдумывала свой бизнес – план.

- А город отсюда далеко? – спросила я, пока старая горничная впадала в детство. В основном в чужое. У меня никогда не было старой горничной. И уже не очень-то и хотелось.

- Он там! По дороге от вашего замка! Три минуты езды на карете! Это мы так далеко живем! Понимаете, я сразу была против того, чтобы старый граф Беррел выдавал свою дочь за барона! Я там была! У них ужасный вид из окна! – тут же ответила горничная. – А еще вчера, у нас в лесу девушку убили!

- Кто? – спросила я, решив заранее ознакомиться со списком местных маньяков. Мало ли, вдруг мне домой придется идти пешком.

- Мантикора, - прошептала старуха, доставая из кармана статуэтку и поднося ее к губам. - Ой, бедняжечка…

- Мантикора? – спросила я, понимая, что список маньяков, видимо, возглавляет мой муж.

Мне нужно будет найти помещение, заказать инструменты, раз дело так бодренько пошло! Вот так я приму пару родов, а потом смогу арендовать себе какой-нибудь уютный уголок.

- Приехали! – осторожно потянула меня за рукав чужая горничная, когда я уже мысленно создавала регистратуру.

Залитый огнями дом не спал в столь позднее время. Свет горел во всех окнах, а со ступенек к нам бежал слуга с круглыми глазами: «Рожает!!!».

Я выскочила из кареты, подобрала юбки и бросилась по обледеневшей лестнице. В дорогом холле горели свечи. Служанки стояли и поглядывали наверх, откуда доносились истошные крики.

- Вот, привезла… - слышался голос позади, когда я летела по лестнице, слыша, как звенят в кармане стекла.

Возле покоев сидел мужик средней степени облезлости. Он застрял где-то между лишайным гамадрилом и хомо небритус. По костюму было видно, что он с утра был джентльменом.

- Воду теплую! Полотенца! Щипцы! Одеколоны! Все, которые есть в доме! – крикнула я столпившимся служанкам.

На кровати лежала измученная и бледная, как смерть женщина. Она дернула рукой и перевернула стакан воды.

- Тише, все хорошо, - успокаивала ее я, видя запавшие, полубезумные глаза – Я посмотрю!

Осторожно поднимая юбку, я увидела, что воды уже отошли, но головка еще не появилась. Я стала осторожно прощупывать живот, как вдруг меня прошиб холодный пот.

Ребенок лежал поперек.

- Все хорошо, не бойтесь. Постарайтесь успокоиться. Дышите так, как я покажу. Сейчас будем дышать вместе… Вдох…. Выдох… Вдох…

Мысли лихорадочно метались, а руки тряслись, пока я гладила взмокшую голову незнакомой баронессы.

«Нужно будет перевернуть ребенка…» - выдохнула я. – «Это очень рискованно… Может быть разрыв матки….».

- Кто там? – вышла я, глядя как облезлый муж вскочил с кресла. – А, супруг!

Я прикрыла за собой дверь, чувствуя, что никогда еще не говорила такого. Было бы две бригады, тут бы вопрос не стоял. А так я одна. Нет, я постараюсь спасти… Но если вдруг не получится… Я задрожала всем телом. Вот что бывает, когда ты пытаешься взять себя в дрожащие руки! Кто-нибудь! Возьмите меня в руки!

- Кого спасать, - выдохнула я, понимая, что медицина иногда бывает бессильна. А медицина без инструментов еще и опасной. – Мать или дитя?

Глава 18

- Как кого? Конечно же ребенка! – произнес муж, вскочив на ноги. – Мне нужен наследник! Я для этого и женился!

Так, посиди пока здесь, дружочек. Я убью тебя позже.

В том конце коридора преспокойненько стояла служанка с подносом из полотенец и чесала языком с другой служанкой.

Грохоча, как слон, я направилась к ней, прерывая милую беседу о женском трупе, который нашли неподалеку.

- Сюда давай! – выдернула я из рук поднос и пронеслась мимо мужа.

«Убью, но позже!», - напомнила я себе.

- А зачем вам дорогой одеколон? – полюбопытствовал облезлый. Я не ожидала, то он окажется за моей спиной.

- Ну вы же барон? – спросила я, едва сдерживаясь. – Чтобы ваш наследник сразу привыкал к роскоши!

- О! – обрадовался муж, который напоминал мне гуся. – Это так изысканно! Тогда я велю принести еще!

- Несите! – согласилась я глядя на щипцы, полотенца и мисочку теплой воды, в которой утопиться может только таракан.

Закрыв дверь, я подлетела к бедной баронессе, которая лежала, закрыв глаза. Изредка ее лицо искривлялось в мучительной гримасе, а она пыталась приподняться на кровати.

- Тихо, спокойствие! – выдохнула я, гладя ее по мокрым длинным волосам, которые прилипли к лицу и облепили грудь.

Разумеется, я буду спасать мать. Но хорошо бы спасти обоих!

Я достала из кармана одеколон, пытаясь вспомнить, как нас учили. Но к такому нас не готовили!

- Опыт и смекалка! Сюда! Будем хреновертить! – призывала я, поливая руки одеколонами и растирая их до локтя. – Только бы не повредить! Так… Душенька, постарайтесь успокоиться и максимально расслабиться. Понимаю, очень сложно. Но от этого зависит ваша жизнь!

Я сумасшедшая, раз на такое решилась!

- Ыыыффф, - выдала роженица, глядя на меня бесцветными и измученными глазами.

Я теоретически знала, что нужно делать в таких случаях. Но на практике ни разу не применяла. Плодный пузырь был цел… Так, у нас тут никто ручкой не машет? Отлично! Могло быть и хуже!

Левая или правая рука? Так, если плод лежит вот так, значит… правая!

- Ну, - зажмурилась я, осторожно пытаясь повернуть плод и ухватить его за ножку.

Он вертится! Вертится! Я чувствовала себя Галиллео! А вот и наша головка, нащупала. А теперь осторожненько…

- Тише, тише, не надо мне помогать, - успокаивала я роженицу, которая запаниковала.

- Да, - выдохнула я, видя детские коленочки. – А теперь подбородок прижала к груди и… Тужься! Все, отдыхаем! Ты молодец… Теперь еще немного! Понимаю, мужикам не рожать… Разрешаю облить его штаны кипятком… Еще немного… Ух, ты! Отдыхай…

Я не знала, сколько времени прошло, но я держала на руках хнычущего малыша, обтирая его полотенцем. Мать лежала в фустрации и тяжело дышала.

- Так, мадам, пустите меня в вашу палатку, - усмехнулась я, приподнимая покрывало. – Я посмотрю, все ли у вас нормально…

Сделала все, что смогла. Кровотечения вроде бы не было.

- Я справилась, - посмотрела я на себя в зеркало, видя растрепанное и румяное лицо. – Я молодец! Ну что, пошли радовать папу?

Я понесла малышку показывать отцу. Как только дверь скрипнула, отец подскочил с места.

- Поздравляю, - произнесла я. – Все живы. У вас девочка…

- Что?! – спросил барон, хлопая глазами. – Как так? Несите обратно! Мне нужен сын! Где мой сын?

- Сейчас посмотрю, где ваш сын! – заметила я голосом, из которого сочился яд.

-Да, да, посмотрите! – на полном серьезе ответил мне с утра бывший джентльменом мужик.

Я зашла в комнату, сделала глубокий вздох, чтобы не убить его, а заодно проверила состояние матери. Немного успокоившись, я вышла обратно.

- Увы, только девочка, - заметила я, глядя в голубые глаза барона. – Сказали, что мальчики кончились! Когда подвезут – не знают.

- Мне девочки не нужны, - замотал головой барон. Я сейчас его убью! А потом скажу, что это сделала мантикора!

Барон мялся, как вдруг услышала старческий голос и постукивание трости. По коридору шел старый сухарь. Трость его сверкала драгоценностями, а белесые глаза казались злющими - презлющими. Вид у него был что ни на есть холодный и аристократичный. Не хватало Биг Бена за окном и чая с молоком.

- Что значит, не нужны? – гневно спросил старик, а я показала ему малышку. – Тебе не нужны, а мне нужны! Вот ей я все и оставлю! А тебя по миру пущу!

Холодный и аристократичный дед протянул руки к ребенку. Я осторожно поднесла девочку, видя, как сухой и холодный аристократ улыбается, пока слуга рядом держит его трость.

- Вот, - произнес дед, снимая с руки огромный перстень и отдавая его мне. – В знак признательности. Я изначально считал эту затею верхом глупости. Звать аристократку на роды. Но вы смогли убедить меня. Признайтесь, в вашем роду были чародеи?

- Не знаю, - заметила я, видя растерянного отца, который только что остался без наследства.

- Впрочем, я слышал так же, что иногда боги дают людям талант. Видимо, у вас он есть, - изрек Сухарь. – Вас отвезут обратно.

Десять лет учебы и практики, гастрит на бутербродах, посаженное зрение. Да, пожалуй, талант!

Я взяла увесистое кольцо, прикидывая, насколько оно потянет, и направилась вниз по лестнице. Старенькая горничная заливалась слезами, а потом, завидев меня, бросилась ко мне.

- За ней нужен уход. Если что не так, зовите меня, - предупредила я, расписав все, что нужно для мамы.

Когда я пересекала холл, на меня наткнулась служанка, несущая высокие бокалы. Видимо, сейчас будут праздновать!

- Ой, простите! – дернулась она, а я посмотрела на винное пятно на юбке.

- Осторожней, - выдохнула я, не в силах ругаться. Где-то наверху слышались крики. Я мысленно делегировала полномочия убить идиота тому, кто его некогда породил.

Шатаясь от усталости, я села в карету, чувствуя, как от меня за версту несет алкоголем и мужским одеколоном.

Глава 19

Обратно я ехала в одиночестве. Еще бы! Рядом со мной любая муха превращалась в пьяненького дж-дж-джентльмена. Кучер подстегивал лошадей, не жалея. И отнюдь не потому, что он спешил доставить меня в теплые руки мужа, вытрясающие из меня жизнь. А потому что в доме устраивался праздник, и он боялся, что все сожрут без него!

Я искала возможность открыть окно и проветрить, понимая, что жена с такими запахами произведет фурор в любой прихожей.

Но окна не открывались, как вдруг карета, подскочила и подозрительно накренилась.

Так! Это не я! Я ничего не скрутила! Я очень на это надеюсь!

Проехав еще несколько метров, карета остановилась криком: «Стоять!».

- Мадам, - послышался озадаченный голос кучера, распахнувшего дверь в морозец. – Ось сломалась! Вам придется подождать, пока я вернусь…

Если он сейчас пойдет за помощью, то помощь понадобится мне по возвращению! Очень надеюсь, что муж не заметил моего отсутствия, а служанка храпит самым противозачаточным храпом, отгоняющим впечатлительных мужиков.

- Ладно, а тут далеко? – спросила я, выходя на морозец и накидывая капюшон.

- Далеко! Да вы сидите, сидите, - махнул рукой кучер, озадаченно заглядывая под карету. – Я щас! Я мигом!

Он отряхнул колени и направился по снежной дороге, а потом свернул куда-то в лес. Я застыла в недоумении, глядя на впряженных лошадей и лесок вокруг.

Я решила почувствовать себя дамой, и подождать. Но мороз уже проник в карету и рисовал узоры на окнах. А где-то дома рисовал узоры когтями мой муж. Я вспомнила, что он возглавляет местный список маньяков, и решительно вышла из кареты. Подойдя к лошадям, я стала смотреть на хитросплетение ремешков, ведя по ним перчаткой.

Полчаса прошло, а гонца за помощью все не было. Я выдохнула, тряся рукой. Задубевшие на морозе ремни не расстегивались. Идти пешком в снежную даль не хотелось.

«Ну давай! Давай!», - подзуживало что-то внутри, пока я ковыряла ремни.

- А что вы делаете? – послышался голос кучера, а я обернулась, видя, что он рыхлит снег с другой стороны.

- Пытаюсь отстегнуть лошадь! – заметила я, сдаваясь. Я обрадовалась. Раз так быстро вернулся, значит, помощь близко!

- А! Вы решили доехать так? – спросил кучер .

- А помощь? – спросила я, глядя на него. – Как быстро она приедет?

- За помощью я еще не ходил! – ответил кучер. – Сейчас пойду! Я в кустики!

- Сорок минут? – округлила я глаза.

- Я подальше! Вы же леди! – удивился кучер. На секунду я представила, как он пробирался по лесу, заметал следы медведем, прятался, как партизан, петлял, как заяц, а все потому, то я – леди.

- Тогда отстегните мне лошадь! - потребовала я, видя, как ловко отстегивает умелая мужская рука тугие задубевшие ремни.

- А вы умеете на ней ездить? – спросил кучер, ведя лошадь под уздцы. Он открыл сундук, на котором сидел, достал оттуда сидение.

- Дамского, нет, - вздохнул он, с сожалением отдавая седло мне и цепляя его на коня, чтобы тут же проверить стремена.

- Ничего, в мужское схожу, - заметила я. Решительности во мне поубавилась. У меня был маленький опыт вождения лошадей. И в основном по кругу.

Хотя, если я хочу ездить в город, вряд ли муж даст мне карету! Мне вообще запрещено покидать замок!

- А теперь подсадите меня, - попросила я, понимая, что чем раньше я буду дома, тем лучше! Для моего здоровья!

Я перекинула ногу и уселась в седло, видя, как кучер регулирует какие-то ремешки.

- Но! – потребовала я на ухо лошади.

- Ну! – посмотрела она на меня умными глазами.

И поплелась по снежной дороге. Пока все шло вполне неплохо. Сначала даже очень хорошо. Потом лошадка остановилась как вкопанная посреди дороги.

- Туда, - показывала я рукой, чувствуя, что у меня побаливает попа. Может, слезть и пойти пешком?– Туда! Я – инвалид, ножка болит, солнышко скроется, замок закроется. А муж меня убьет!

Лошадь артачилась и фыркала, тряся головой.

- Ну давай, моя хорошая… - уговаривала я лошадку, которая решила вдруг повернуть обратно. – Ну чего ты упрямишься, а? Давай, моя девочка! Нам во-о-он туда!

Лошадь шла, как хотела. Мы нарезали восьмерки, крендельки, а я поняла, что мужа успеют признать вдовцом еще до того, как я доеду!

Внезапно вдалеке послышался страшный крик. Попа тут же перестала болеть! Моментально! Как рукой сняло!

- Манти… !!!

Я обернулась, понимая, по цепочке следов, что мы приехали оттуда.

Крик донесся снова, но уже тише. Кажется, я вовремя попросила отстегнуть лошадь!

- НО!!!! – дернулась я в седле. Вряд ли в окрестностях завелся маньяк с нежным именем Манти! - Пошла!!!

Ой, только бы удержаться!!! Я еле держалась в седле, когда лошадь поскакала по дороге. Я помнила, что инструктор требовал, чтобы лошадь не опускала голову. И эти рекомендации я старательно выполняла.

Раскоряченная, как беременная утка, пахнущая мужским одеколоном и алкоголем супруга – это не то, что рад видеть темпераментный и ревнивый мантикотик!

Глава 20

Мы неслись по дороге. И впервые мое мнение и мнение лошадки целиком и полностью совпали.

- Замок! – прошептала я, видя, как вырастает из снежного плена мрачный древний замок.

- Стоять! – орала я лошади, но та готова была пронестись еще дальше, поставив себе в пункт назначения «край света!».

Кое-как мне удалось утихомирить лошадку. Я выбрала место с сугробами и неловко слезла прямо в один из них. Лошадь вырывала из руки поводья, и умчалась.

Я посмотрела на свои руки, покрытые красными мозолями, и поняла, что жить мне осталось до вопроса: «А ты где была?! А с кем?».

Подобрав юбку, я поковыляла враскоряку в сторону неприметной двери, занимаясь поиском ключа по карманам. Пока озябшие руки вставляли ключ в замочную скважину, я мысленно умоляла судьбу хоть раз забыть про теорию вероятности.

- Только бы не встретить! Только бы не заметил! – шептала я себе под нос, осторожно выглядывая в пустой коридор. Огромная статуя мантикоры зловеще сверкнула глазами, напугав меня до икоты, когда я поднялась по лестнице и вышла в коридор второго этажа.

- Тише, киса, - посмотрела я на нее с укором. – Ты меня так не пугай!

Я согнала служанку, которая храпела так усердно, что уснула, и стала раздеваться возле зеркала. Огромная статуя мантикоры, спрятанная занавеской была очень кстати.

Я расстегнула на себе платье, вылезла из него на выдохе и бросила его на статую. Следом полетела нижняя рубашка. Я осталась в корсаже, панталончиках и шерстяных чулках. Один чулок полетел на статую, а второй что-то не хотел развязываться. Но после мучений он тоже развязался и полетел в сторону мантикоры. Следом полетели панталоны. Но… мантикоры не было.

Мои вещи лежали на полу, а я увидела, как позади меня стоит муж, снимая с себя шерстяной чулок. В зеркале отражалось все, что он хотел мне сказать!

- Я разрешал тебе выходить из замка? – спросил он страшным голосом. – Ты где была?!

- Принимала роды, - честно ответила я. – А потом возвращалась верхом!

- Правду! – рыкнули на меня.

- Вы мне все равно не поверите. Так что думайте о том, что я вам изменяла, - произнесла я, видя, как муж принюхивается. Я надеялась, что запах выветрился во время бешеной скачки, но нет.

Мантикотик принюхался, и глаза его вспыхнули.

- Ни дня не могу без любовника, - ответила я, как вдруг муж схватил меня за мозолистые руки и повернул их на свет. – А это я просто устала, а он хотел продолжения!

Вы бы видели, как поменялся в лице муж.

- А если я умру в первую брачную ночь, то это плохо скажется на вашей репутации! – заметила я, чувствуя, как отступаю. – Я же сказала вам. Меня попросили помочь принять роды!

Муж меня не слышал. Он смотрел на стыдливую юбочку корсажа, которая прикрывала то, что я несла в ванную.

- У тебя есть последнее желание? - произнес муж. По глазам я видела, какое последнее желание у него…

- Конечно, есть, - прошептала я, подаваясь вперед, словно кошка, которая ластится к хозяину. Я даже скользнула рукой по его камзолу, глядя бесстыжими глазами в страстно пожирающие меня глаза ревнивца.

- И какое же? – когти прошлись по столу рядом с моей ногой.

- Вы его точно исполните? – страстно прошептала я, положив руки ему на плечи.

- Да, - произнес муж, а когти побирались ко мне все ближе и ближе.

- Дожить до старости! – выдохнула я ему в губы и улыбнулась.

Глава 21.

Повисла неловкая пауза. И, видимо, еще кое-что!

- А теперь, ваше сиятельство, - посмотрела я на мужа выразительным взглядом. – Исполните мое желание и уберите когти с моей ноги. Будьте так любезны!

Внезапно герцог подался вперед, глядя мне в мои бесстыжие глаза.

- Если бы я знал, что вас похитили, увезли силой, - чуть хрипловато произнес герцог, а когти действительно втянулись. – Быть может, я бы пересмотрел условия договора. Признайтесь, вас похитили? Я хочу дать вам последний шанс…

Я смотрела на красавца, понимая, что чем дальше, тем сильней он начинает интриговать мое женское одиночество.

- Да, - соврала я. Внутри появилась надежда, что сейчас вот-вот все изменится. Одно слово, и я могу стать счастливой женой. – Меня шантажировали, схватили и потащили в карету силой… Но я сопротивлялась, как могла.

Мантикотик придвинулся ближе, а его рука вплелась в мои волосы. Неужели? Меня сейчас разденут окончательно и ка-а-ак простят! От души прямо! Первый раз я точно не расслышу! А вот раз так на третий…

- И вы готовы меня простить? – негромко спросила я, выискивая в его глазах ответ. Мне было интересно, что он скажет. – И даже переписать брачный контракт?

- Если буду уверен в правдивости ваших слов, - произнес со вздохом герцог, не отпуская меня.

- На счет сегодняшей отлучки, можете спросить у наших соседей. Скоро вам скажут, что у них родилась девочка. Это легко проверить. А вот на счет побега, - начала я, чувствуя, что разговаривать с мужчиной полуобнаженной гораздо практичней, чем одетой. Можно прийти к консенсусу куда быстрее!

- То есть, вы не сбежали, - допытывался герцог, пока его губы застыли в паре вдохов от моих.

- Да нет, конечно, - вдохнула я, чувствуя, что настоящая семья вот-вот наступит.

- Послание герцогине! – слышался топот в коридоре. В комнату влетела служанка , размахивая конвертом в руках.

- Вам письмо, - произнесла она, запыхавшись. Муж недоверчиво схватил письмо раньше меня, а я усмехнулась, понимая, что это, скорее всего приветы от барона и баронессы.

- Любовь моя, Фелиция, - прочитал мантикотик, сузив глаза. – В прошлом письме ты писала о том, что ты так жаждешь меня видеть… Напиши мне, когда мужа не будет дома, чтобы мы смогли встретиться… Твоя любовь, о которой ты писала…»

Так, то что за бред?!

- Дайте сюда! – обалдела я, выхватив письмо. Смятый конверт упал на пол. Мои глаза расширились от удивления. Это письмо, которое я видела впервые, не могло иметь никакого отношения ко мне. И никаких писем я не писала! А еще я – не Фелиция! Я тыщу раз это повторяла! Меня зовут Виктория Евгеньевна! А для друзей просто Вита!

Служанка закусила палец и сделала шаг назад. Мантикотик сверкнул глазами так, словно зажигал об меня спичку.

- Я вам чуть не поверил! – прорычал он, пока я смотрела на это письмо, а потом на мужа. – Все! Шансов больше не будет! Замок не покидать!

Он негодовал, пока я смотрела на служанку, которая заплакала. Рыженькая тихо плакала, растирая слезы: «Госпожа, я думала, что это от барона и баронессы! На нем ничего не было написано!».

Я подняла конверт, видя, что там и правда ничего нет.

- А кто его передал? – спросила я, пока служанка плакала и причитала.

- Господин в черном. Я вышла на улицу, чтобы принести льда для вашей ноги… Я хотела, как лучше! – вздохнула служанка. – А там господин. Я не видела его лица. Он дал мне письмо и просил передать герцогине! А я что? Я подумала, что это баронесса благодарит! Так принято у знатных! Чуть что, расстаться не успели, а уже письмами друг другу закидывают, слуг гоняют! Я не знала! Клянусь вам!

Я еще раз осмотрела письмо и решила его спрятать, когда никто не будет видеть.

- Значит, так! – я посмотрела на кольцо, которое получила в награду, а потом в окно. – Завтра я еду…

Потом я вспомнила боль.

- Иду! – поправила я себя. – Завтра я иду в город! Или в деревню! И тебе, дорогая моя, придется прикрыть меня!

Глава 22

Рыжая кивнула, а потом снова запричитала:

- Я же думала, что спасу вас! – утерла она слезы рукавом. – Думала, что муж ваш, наш герцог сейчас сцены вам устраивать будет. А тут я с письмом от барона! С благодарностями!

- Все, иди, иди, - выпроводила я причину моего одиночества на эту ночь.

Закрыв дверь, я сходила искупалась, чтобы тут же нырнуть под одеяло. Нога уже расходилась, а я стала дремать, представляя, что эту ночь я провела бы не только в объятиях морфея, но и законного супруга.

Утро встретило меня завтраком и запоздалым письмо с неискренними благодарностями от молодого барона. Я бросила его на столик, а потом, интереса ради, сверила почерк. Нет, почерк на письмах явно был разный! Минус один подозреваемый!

Так, а что я сижу? Я же сегодня хотела в город!

- Эй, как там тебя? – спросила я, видя, как в комнату заглянула рыжая. – Метнись кабанчиком и узнай, где хозяин. Мне нужно в город!

- Хорошо, - кивнула служанка, собирая тарелки, пока я натягивала ботинки и плащ. – Меня зовут Иветта!

Она вышла, звеня посудой и приборами, пока я прикидывала, что мне понадобится для моего маленького бизнеса.

- Хозяина нет. Он уехал. Будет к вечеру! Куда уехал – не сказал! – сообщила Иветта, появившись в дверях.

- Отлично! – потерла я руку с перстнем. – Так, а теперь объясни мне, как пройти в город!

- Вы пойдете пешком? – ужаснулась служанка. – Вы … вы с ума сошли! Вы слышали, что на дороге нашли растерзанного кучера барона!

- Ого, - поразилась я, делая вид, что впервые об этом слышу.

- Это совсем близко отсюда! – обняла себя за плечи служанка. – Надеюсь, что нас это никак не коснется! И вы старайтесь не ходить вечером!

- Хорошо, вечером ходить не буду. Буду бегать! – отмахнулась я, выходя из комнаты.

Спускаясь по лестнице, я думала, куда это намылился мой муж. Укол ревности заставил меня подозрительно посмотреть в сторону его покоев. Неужели это он охотиться на людей?

При мысли об этом стало как-то тревожненько.

- Если вы не успеете до его приезда, то у вас будут неприятности, - прошептала служанка, провожая меня к потайной двери.

- А если успею, то неприятности будут у него, - улыбнулась я, выходя во двор. Если я правильно поняла, то город - там! Ну что ж! Штурмуем местную столицу!

Пройдя немного, я увидела, что дорога резко спускается вниз, а там, в низине виднеется маленький городок, обнесенные стенами.

- Ну вот и нашла! – обрадовалась я, стараясь не поскользнуться и не провалиться в сугроб.

Яркое солнце слепило, отражаясь от снега. Колея вела прямиком к огромным воротам, на которых была вырезана мантикора. Ворота были открыты, пуская меня на мрачноватые улочки. На каждой массивной двери красовалось надоевшее изображение мантикоры. Предохраняются, однако! Значит, с контрацепцией здесь уже немного знакомы. И судя по воротам, с конспирацией тоже!

Лавочки ютились друг к другу, шлепая и скрипя на ветру потертыми вывесками.

-Ростовщик! – прочитала я на одной вывеске, сворачивая и поднимаясь по обледенелым ступенькам. Колокольчик мелодично звякнул, а под ногой скрипнула половица.

- Да-да, - послышался мужской голос. Я увидела невысокого пухленького мужчину в зеленом сюртуке. Он внимательно осматривал золотые часы под лупой, делая какие-то пометки на бумаге.

- Я могу заложить вот это вот кольцо? – спросила я, выкладывая на прилавок подаренное мне старым бароном колечко.

Лупа переместилась на кольцо. Глаза ростовщика пробежали по мне. Сам ростовщик хмыкнул и что-то проскрипел.

- Одну минутку, я проверю, - произнес он, пока я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, в ожидании ответа.

- Вот! – на стол упал мешок с местными хренасями. Я открыла его и увидела красивые монетки, напоминающие старинные медальоны.

Что? И все? Да, ладно! Тут камень размером с яйцо! Ростовщик уже хитро зыркал по сторонам.

- Так мало? – жалобным голосом спросила я, видя, как он украдкой потирает ручки.

- Это позолота… И стекляшка, - заметил он будничным голосом, постучав по камню. – Я и так дал вам больше чем, должен!

- О, это кольцо мне очень дорого, как память о моем покойном муже… - всхлипнула я, видя, как кольцо сверкает на прилавке. – Он подарил мне его в тот день, когда его … того… О, нет, простите! Я наверное, сохраню его себе… Или отнесу ювелиру…

- Ладно! – заерзал ростовщик, доставая еще два таких мешочка. Ну, вот это я уже понимаю! Совсем другое дело!

Я сгребла их и направилась к выходу, снова растревожив колокольчик.

- Выкупать будете? – крикнул мне вслед ростовщик.

- Может быть, когда-нибудь! Если разбогатею! – усмехнулась я, понимая, что теперь неплохо бы присмотреть помещение.

- Простите, - обратилась я к прохожему. – А вы не подскажете, где здесь можно найти помещение?

Мужчина прищурился, поглядывая на меня не очень дружелюбным взглядом. Я уже заметила, что местные дружелюбием сильно не отличались. Ловя на себе подозрительные взгляды, я терпеливо ждала ответа.

- Кажется там! – заметил горожанин, указав рукой на другой конец улицы. – А вам зачем?

- Спасибо, - вежливо поблагодарила я, направляясь прямиком в указанную сторону.

- А вы откуда? – настаивал горожанин.

- О, я вас сердечно благодарю! – ответила я, высматривая глазами что-то похожее.

- А зачем вам? – продолжал мой путеводитель.

- Я так вам благодарна, если бы не вы, я бы здесь точно заблудилась! – рявкнула я на него, а потом милым голосом добавила. – Спасибо!

Я прошла мимо кабинета Доктора Миддлтона, откуда слышались крики боли. Да, кто-то не успел убежать! К моему удивлению возле двери стояла огромная очередь.

- И не забудьте прийти завтра на кровопускание, если клизма не поможет! Но я уверен, что обязательно поможет, и голова перестанет болеть! – крикнул Доктор Миддлтон, когда из его больницы вывалился бледный мужик.

- Спасибо, доктор, - поблагодарил пациент, глядя на мир глазами, видевшими ад.